Самая яркая звезда ночного неба (гет)

Marilyn Manson — This is Halloween

Джон часто заводил пластинку, что неплохо бы ей подумать о личной жизни. Она соглашалась с ним в теории. На практике же всё оказывалось гораздо сложнее. И, вроде, находились типы, которым было всё равно, что у нее есть ребенок. Но ведь им было всё равно, что у неё есть ребенок! Такого отношения к Джону она допустить не могла, а значит и к себе не подпускала.

Поттеры и впрямь прислали ей сову с приглашением на Хэллоуин, что было очень странно и в то же время любезно с их стороны. В конце концов, они едва знакомы. Жаль, ей действительно надо было работать. Карл до сих пор скрипел зубами после лета.

— Да разукрасься пострашней! — прикрикнул он на неё. — А то ходишь: и зимой, и летом одним цветом.

В День всех святых Мэгги сделала макияж в стиле Мэрилина Мэнсона и угрюмо разливала спиртное за стойкой. В бар набилось всякой нечисти под завязку. Басы грозились разорвать колонки. В такт музыке Мэг со стуком ставила на стойку наполненные всем, что горит, рюмки. «В таких костюмах только в Косой переулок» — поймала она себя на мысли.

Один из посетителей, в длинном балахоне и маске, сделал странный заказ:

— Огневиски.

— Имел в виду абсент или виски? — уточнила Мэг. — Могу дать тебе чистый спирт и спички, — он, видимо, шутку не понял. — На, держи свой виски.

Она стукнула перед ним стаканом. Маска закрывала лицо полностью, только на месте рта и глаз были небольшие прорези. Он неторопливо рассматривал стакан и его содержимое, нагнувшись, словно принюхиваясь.

— Будешь пить или смотреть? — не выдержала Сэйди. — Тебе что, трубочку дать?

Посетитель глянул на неё как-то жутко и влил виски в прорезь маски на месте рта. После этого он ушел.

— Псих какой-то! — отозвалась Сэйди.

— Боюсь, тут половина таких, — мрачно кивнула Мэг.

К полуночи страсти стали накаляться. Кто-то затеял драку, что-то вспыхнуло. Посетители с криком стали выбегать на улицу. Сэйди и Мэг начали прятать подальше всё бьющееся и особенно дорогое сердцу Карла. Оставалось вызвать полицию. Но зачинщики почему-то не спешили уносить ноги. Они разбежались по разным углам помещения и продолжили выкрикивать, видимо, оскорбления, посылая друг в друга... разноцветные лучи?!

— Что за чертовщина тут творится?! — почти прошептала Мэг.

В руках у них были волшебные палочки. Она подумала, что ей показалось. Но ведь такие же продаются в лавке в Косом переулке! Значит, дерутся волшебники.

«И Джон тоже так будет?!»

От этой мысли всё внутри похолодело. Выглядело сражение, конечно, не так эффектно, как если бы они сражались на мечах, но всё равно страшно.

— И чёрт их дернул устраивать свои разборки в этом баре! Пригнись!

Они с Сэйди спрятались под стойкой.

— Какого хрена там происходит? — в ужасе спрашивала она. — Они что, джедаи, чтоб их!

Мэгги покачала головой, прислушиваясь к битве и просчитывая пути к отступлению.

Вдруг раздалось сразу несколько хлопков. Затем какие-то громкие голоса произнесли ещё кучу непонятных слов и, наконец:

— Всем стоять на месте.

— Это полиция? — вновь спросила Сэйди.

Мэг высунулась из-за стойки. Вновь прибывшие были одеты в темные мантии и держали палочки, направленные на связанных по рукам и ногам нарушителей спокойствия.

— Если это полиция, то явно необычная, — сказала она вслух.

— Совсем ведь ещё дети! — возмущался кто-то из стражей порядка. — Что вы себе вздумали?

— Мы просто хотели одеться пострашней, — вяло оправдывался кто-то.

— Пострашней! Да вы в своем уме! Это не шутки! — и он продолжал совсем уже угрожающе. — Лет двадцать назад за такое вас бы отправили в Азкабан без суда и следствия. Оделись пострашней! Это вам не костюм. Это маска Пожирателя смерти!

Звучало очень зловеще.

— Кто такие Пожиратели смерти? — шепотом спросила Сэйди.

Мэг знала. Успела прочесть в той книге, которую купила в волшебном книжном. Поёжившись, она передёрнула плечами.

— Кто вы такие? Что делаете в моем баре? — орал Карл, вооруженный короткоствольной винтовкой.

Ребята в длинных одеждах его опередили, послав какое-то заклинание. Он закрыл глаза и, кажется, уснул стоя, а потом рухнул всем телом на пол. Сэйди взвизгнула.

— Так, этих забираем, — командовал старший. — Пойдут по статье «Нарушение статута о секретности: применение магии на глазах маглов». Поттер и Праудфут, наведите тут порядок.

— Кто? — удивилась Мэг.

Связанных увели, остались двое в мантиях. Они начали чинить разбитую посуду и сломанную мебель, не сходя со своего места. Столы сами собой расходились по местам, чистые, убранные. На них залезли стулья, целые, без единой отломанной ножки. Разбитая лампа собралась, взяла себя в руки и висела, как новенькая. Наконец, их внимание переключилось на бар. Сэйди и Мэг сидели на полу, боясь вздохнуть.

— Доброй ночи, мисс Смит! — сказал Гарри, обойдя стойку.

— Что вы здесь делаете? — настороженно спросила она.

— Работаем. Мы — мракоборцы. Поступил вызов, что в этом баре замечены Пожиратели смерти, — объяснил Гарри.

— Шпана малолетняя, — добавил его напарник. — Только вчера школу закончили.

— Ты их знаешь? — подала голос Сэйди.

— Извините, — только и сказал он, прежде чем направить на неё палочку и что-то произнести. Сэйди тут же потеряла сознание.

— Что вы делаете? — Мэг не на шутку испугалась.

— Меняем память людей, — просто ответил Гарри. — Ничего страшного, это не больно.

— И мне? — она все ещё не могла поверить в происходящее. — Не надо! Я ведь… почти…

— Извини, Мэгги. Таковы инструкции.

— Подожди! — он помедлил. — В который раз ты это делаешь?

Гарри не стал ничего отвечать и направил палочку на Мэг.

Она провалилась куда-то, успев подумать: «Я забуду всё?»

И настала тьма.

* * *

Мэгги вышла из театра и направилась к стоянке за мотоциклом. К её удивлению рядом уже крутился лохматый черный пёс.

— Привет, Бродяга!

Она потрепала его по холке. Пёс встал на задние лапы, передние положил ей на плечи и принялся лизать лицо.

— Хватит, хватит собачьих нежностей. Лучше скажи, где твой хозяин?

Она уже начала думать, что больше не увидит Джека и запомнит то утро, как "Лучший поцелуй на рассвете/мотоцикле/берегу моря". Попал сразу в три категории! Мэгги оглядела улицу и прохожих, но нигде поблизости его не оказалось.

От воспоминаний бросило в жар.

Он тогда нашёл в себе силы оторваться от неё. Слез с мотоцикла, поставил его на подножку и зашагал прочь.

— Ты куда?

Она пыталась собрать мысли, руки и ноги, чтобы пойти за ним, но тело не слушалось и предательски дрожало. Только сейчас её осенило, чем мог закончиться поцелуй на мотоцикле.

— Прямо на мотоцикле! — тихо охнула она.

Спустя некоторое время он вернулся. Внешне спокойный, но глаза выдавали какую-то внутреннюю борьбу.

Мэгги сидела боком на сиденье и улыбалась ему.

— Сколько тебе лет? — спросил он, оглядев её с головы до ног.

Улыбка мигом сменилась выражением упрямства.

— Девятнадцать, — дерзко заявила она. — А тебе?

Он как-то невесело усмехнулся, отвернув голову, будто не слыша.

— Не уходи от ответа! — поостерегла она.

Мэгги начала опасаться, что так рьяно начавшееся знакомство вовсе не будет иметь продолжения по какой-то весомой, но совершенно бессмысленной причине. Она бы сейчас продала мотоцикл за то, чтобы узнать, какая каша варится в его голове.

Вдруг Джек повернулся к ней и сделал то, чего Мэгги меньше всего ожидала: вычурно и старомодно поднёс её руку к губам:

— Я должен поблагодарить мисс за прекрасное утро и поцелуй, который доставил мне столько удовольствия.

Мэг стала чаще дышать.

— Но? — она вопросительно подняла брови.

— Но, боюсь, нам пора возвращаться. Меня ждут дела.

— Всё-таки отправишься на поиски Бродяги?

— Да! — он будто вспомнил. — Ещё и собаку надо найти. Может, я поведу обратно? Пустишь за руль?

За руль… Да куда угодно! Плевать, что там думает полиция по поводу управления мотоциклом в халате и без документов. Он улыбнётся, и они растают, как пломбир на асфальте.

Бродяга громко залаял, возвращая Мэг на стоянку, нетерпеливо крутанул вокруг себя и убежал прочь.

— А ну-ка стой! — она припустила за ним.

Собака свернула в парк, запетляв среди деревьев. Стоял погожий октябрьский день. Быть может, последний день, когда можно порадовать себя прогулкой. Тем более, за этим псом должен где-то маячить мистер Джек. Мэгги побежала без оглядки. Когда она догнала пса, тот удивленно гавкнул и принялся нарезать круги по парку. Мэгги пряталась от него за деревьями, смешно убегала, пока пёс не догнал её, толкнув на кучу опавших листьев.

— Ай, Бродяга! Что за манеры!

Он встряхнулся, посмотрел на неё внимательным взглядом, повернув голову набок, а затем нырнул в листья. Мэгги вскочила на ноги, чтобы увидеть, как пёс выскочил уже совсем с другой стороны, снова взял разбег и проделал это ещё раз, а потом ещё раз. Он был так забавен, что Мэг захохотала, складываясь в три погибели. Она не могла остановиться. Ей пришлось сесть на землю, чтобы не упасть. Неугомонный пёс то припадал, вытягивая вперед передние лапы, то потом вскакивал и громко лаял. Мэгги подобрала палку, кинула от себя:

— Апорт!

Бродяга посмотрел на неё как на ребёнка, но палку принёс. Правда отдавать не спешил: долго рычал и упирался. Потом неожиданно подошел к ней, ткнулся холодным носом в руку. Мэгги погладила его по длинной шерсти и произнесла весьма решительно:

— А теперь веди меня к своему хозяину.

Виляя хвостом, пёс направился к стоянке. Она завела мотоцикл, в очередной раз поражаясь собачьей смекалке, и поехала домой, стараясь не превышать собачью скорость.

Пока Мэг ставила мотоцикл во двор, Бродяга был на улице. Когда вышла, его уже не было. Она оглядела улицу, но пёс опять куда-то исчез.

— Эй! — она свистнула. — Ко мне!

Мэгги двинулась по улице в ту сторону, где, предполагала, живёт Джек. И не напрасно. Он уже шёл ей навстречу. Шагал с непринужденным изяществом и улыбкой, за которую можно убить. На этот раз на нём были джинсы и куртка. Никаких сомнительных халатов!

— Привет! — она расплылась в улыбке, понимая, что выглядит, как влюблённая идиотка.

— Добрый вечер, — он кивнул головой, не вычурно, не старомодно, но как-то... Его манеры сбивали Мэг с толку. Хотелось затянуться в корсет и сделать высокую причёску, или наоборот.

Она выпалила первое, что пришло в голову:

— Ты — мой должник!

— Неужели? — что-то аристократическое прокралось в выражение его лица.

— Мне довелось в городе встретить твоего пса. Он был столь любезен, что проводил меня. Значит, я явилась причиной, которая привела его обратно, — подражая интонациям высшего света, произнесла Мэг. — Только он опять куда-то пропал, — пришлось признаться.

— Ты потеряла моего пса? Я требую сатисфакции, — Джек старался казаться надменным, и у него хорошо получалось.

— Могу предложить тебе хот-дог, — съязвила она, чтобы сбить с него спесь.

— Годится! — он тут же согласился, просияв мальчишеской улыбкой.

Перестав задирать нос, они зашали к дому Мэгги.

— Но как насчёт моральной компенсации? — хитро глянув на неё, сказал Джек.

— Я спою тебе песенку про очень милого пёсика. Ты напрочь забудешь думать о Бродяге.

— Нет, так не годится, — он прислонился к стене, пока она открывала замок.

— Тогда про котика, — и скрылась в полумраке прихожей.

Джек вошел за ней следом. Мэгги направилась на кухню, по дороге скидывая сапоги и куртку.

— Должна предупредить: даже такие заядлые собачники, как ты, могут стать кошатниками, услышав, как я пою "Macavity".

— Ни за что! — запротестовал он. — Что вообще это такое?

— Ария из "Кошек", — озадаченная Мэг высунулась из холодильника с упаковкой сосисок. — Я пою в мюзик-холле, разве не говорила?

— Конечно! — нашёлся он. — Я имел ввиду это.

Джек указал взглядом на сосиски.

— Твой будущий ужин. Познакомься: "Je m'appelle saucisse", — пискливо изобразила она.

Он усмехнулся

— Mademoiselle, il est pour moi un honneur...

Мэг застыла посреди кухни, сраженная низким обволакивающим голосом, с хрипотцой, как того и требовала непередаваемая романтика звучания французского. Как он это сказал! На какой-то миг она почувствовала себя на вершине Эйфелевой башни.

— Я не говорю по-французски... — жалко промямлила она. — Сосиски французские.

— Я всего лишь отметил, что это большая честь для меня. Тебе помочь?

— Да, — опомнилась Мэг. — Возьми булочки и кинь в микроволновку. Сосиски просто погреть или посильнее прожарить?

— Я предпочитаю погорячее.

Лёгкая двусмысленность только подстёгивала аппетит. Она поставила сковороду на огонь, щелкнув зажигалкой. Этот звук всегда напоминал ей сигнал, что пора петь*. Пританцовывая, она очищала сосиски:

— Macavity's a mystery cat, he's called the hidden paw... (Макавити — таинственный кот, его прозвали «невидимая лапа»)

Джек вначале удивился:

— Что?

Но Мэгги продолжала. Она видела по глазам, что ему нравится. Да и миллионы людей, посетивших мюзикл, в общем-то, не жаловались. Сейчас зритель был один, на дне его глаз зажегся таинственный огонь, а сковородка раскалилась и начала брызгать маслом.

— Ай! — вскрикнула Мэг, делая вынужденную паузу. — Сосиски, готовьтесь к смерти! Сегодня вам предстоит гореть на адски раскаленной сковороде. Ха-ха-ха!

Она уворачивалась от кипящего масла.

На лице Джека застыло смешанное выражение непонимания и радости. Затем весь дом огласил смех: громкий и отрывистый, как собачий лай. Мэгги обрадовалась, но тут же заметила, что булочки так и не попали в микроволновку. Джек по-прежнему держал их в руках.

— Дай-ка мне это.

Она отобрала у него хлеб и поставила разогреваться.

— А может в той песне изменить слова? — вдруг предложил он, разворачивая стул спинкой вперед. — Что-то вроде: "Mr. Padfoot's a mystery dog, he's called the hidden paw..." (Мягколап — таинственный пёс, его прозвали «невидимая лапа»). Чтобы было про собаку?

— Мягколап? — удивилась Мэг. — Странная кличка для собаки. Какая-то очень кошачья, не находишь?

— Вовсе нет! — рьяно запротестовал он.

— Но такое прозвище вполне мог бы носить котопёс.

— Кто? — изумился Джек.

— Полукот-полупёс.

— Такого не бывает, — уверенно заявил он.

— Да ладно! — Мэгги переворачивала сосиски. — Кентавры, пегасы — это, значит, нормально? А котопёс вне закона?

— Откуда ты знаешь про кентавров?

Тут настало время Мэг смотреть на него со смесью непонимания и ещё раз непонимания.

— Из мифологии, конечно! Плюс научная фантастика, плюс... Ой, сосиски в огне!

Стряхнув погорельцев на одну большую тарелку, Мэгги принялась импровизировать с начинками, а Джек украдкой стянул одну и ел без ничего.

— Ну, вот, кажется, готово, — на столе с гордостью разместились два полноценных хот-дога. — У меня где-то было припрятано старое вино, а вот штопор... — она поставила на стол бутыль и чуть ли не целиком залезла в огромный ящик в поисках пропавшего инструмента.

Вдруг раздался характерный хлопок. Мэг обернулась и увидела Джека, держащего в руках открытую бутылку, со знанием дела изучающего винный аромат.

— Как ты это сделал? — она выпрямилась во весь рост.

Молча, он показал, будто втянул пробку ртом. Вид у него при этом был самый невинный. Глаза Мэгги округлились от ужаса. Но Джек снова расхохотался, показывая ей штопор с пробкой в другой руке. Мэг выдохнула и тоже рассмеялась.

Он разлил вино по бокалам.

— За тебя!

Отпив пару глотков, Мэгги уселась за стол и принялась жевать изобретенную пищу. Джек поглощал еду быстро, почти не прожёвывая, как собака.

— Где сейчас Бродяга, как думаешь? — спросила она.

Он пожал плечами:

— Скорее всего, дома. Я оставил ему хорошую кость на ужин. Будет что поглодать.

— Ты не боишься, что он куда-нибудь угодит? В питомник, например.

— Он достаточно умён, чтобы держаться подальше от полицейских.

— Это точно, — согласилась Мэг. — Самый сообразительный пёс, которого я знаю!

— Спасибо, — поблагодарил он и неожиданно попросил: — Спой ещё.

— Про Магколапа? — Мэг подмигнула ему, дожевала и принялась, с песнями и танцами наводить порядок на кухне. Вот для чего нужно каждый день тренироваться и репетировать.

— For when they reach the scene of crime — Mr. Padfoot's not there! (Ведь как только они примчатся к месту преступления, Мягколапа уже и след простыл!)

Последняя танцевальная фигура предписывала отвернуться от зрителей. Допев, Мэгги остановилась у окна, вглядываясь в сгущающиеся октябрьские сумерки, испытывая радостное предвкушение. Он неслышно подошёл и встал позади. Она не оборачивалась, он не предпринимал никаких действий. Повисла пауза. Затем лёгкий поцелуй коснулся виска, щеки, шеи... Он оттянул вырез свитера, обнажая плечо, покрывая его поцелуями.

Она не выдержала и повернулась к нему, стягивая с себя никому не нужный свитер. Он целовал и целовал её: медленно, уверенно, никуда не торопясь. Затем обхватил за талию, приподнял и усадил на подоконник. Хорошо, что она не держала комнатных растений.

А дальше всё как-то само собой завертелось: их сцепившиеся тела на полу кухни, её прядь волос, наматываемая им на палец, одеяла и подушки, летящие с кровати, и новая вселенная, возникшая взамен старой, взорвавшейся.

Они лежали посреди кровати, обнаженные. Их ноги переплелись. Спать почему-то не хотелось:

— Скажи, ты правда принёс с собой штопор?

— Получается, что да, — туманно ответил он.

— А зачем? — никак не могла понять Мэг.

— Сейчас узнаешь!

Джек угрожающе зарычал и начал спускаться ниже, кусая её живот.

— А-а-а! — завопила она от притворного ужаса. Или надо было испугаться по-настоящему?

Он смотрел на неё совершенно диким взглядом.

— Джек? — позвала Мэгги, но он не реагировал. — Джек, ты ведь это пошутил? Джек?

Он непонимающе уставился на неё, потом потряс головой и, наконец, улыбнулся:

— Испугалась?

Ей не хотелось признаваться в этом. Он очень убедительно не реагировал на собственное имя.

— Хочешь ещё вина?

Мэгги кивнула. Он поцеловал её и отправился на кухню, где оставалось недопитое вино, по пути рассказывая:

— На самом деле я хотел появиться на твоем пороге с бутылкой вина и цветами, в лучших традициях. И тут подумал: а как я его открою? Захватил с собой штопор, — Джек принёс наполненные бокалы и сел в кровати, откинувшись на подушки. — Правда, вина я так и не нашел. Зато спланировал покушение на розы моей соседки, миссис как-её-там, что живёт в конце улицы, когда примчался мой пёс, докладывая, что ты уже вернулась. Я не стал медлить и оказался у тебя: пусть с голыми руками, зато со штопором в кармане.

Мэг очень позабавило его объяснение, и то, как непринужденно он городил небылицы:

— Ты приставил пса следить за мной? Неужели? — она вовсю расхохоталась. — А что потом? Он рассказывает тебе, как я провела день? — она вспомнила: — И как я его купала, тоже рассказал?

— Конечно! — Джек расплылся в улыбке.

— Ты негодяй! — воскликнула она. — Это самая нелепая история, которую я когда-либо слышала! С такой фантазией, тебе сильно повезло, что ты такой... — она подбирала слово, Джек подсказывал ей, выразительно играя бровями, — обаятельный.

— Я родился под счастливой звездой, — он кивнул за окно. — Вон она, самая яркая. Знаешь, как называется?

Мэг покачала головой.

— Сириус. В созвездии Большого Пса, — отчего-то он вдруг погрустнел, как поэт или трубадур, с печалью смотрящий на небо. — Спой мне ещё, — попросил Джек.

Они расстались утром. Мэг укатила в город. А её замечательный сосед отправился в другую сторону, сторону своего дома. Правда, сменил направление, как только она скрылась из виду.

*Andrew Lloyd Webber — Macavity: The Mystery Cat