Гарри Поттер и сила феникса (гет)

— Вот уж не ожидал от тебя такой солидарности, Поттер! — раздался насмешливый голос.

Гарри, находящийся где-то на грани сна и яви, не смог определить его хозяина, но открывать глаза не хотелось. Боль немного отступила, а тело оставалось странно онемевшим.

— Или ты просто по мне соскучился? — самодовольно продолжал невидимка.

— Драко? — неуверенно прохрипел Гарри. Мозг не испытывал ни малейшего желания подключаться к работе.

— Да, я здесь! Чего-нибудь хочется? Что я могу для тебя сделать? — сладко пропел слизеринец.

— Э..? — только и смог выдавить Поттер.

Драко окинул соседа по палате критическим взглядом.

— Ты что? Головой ударился?

— Очень... смешно! А ты что здесь делаешь? — раздраженно прохрипел несчастный. По горлу словно наждаком провели. Ох...

Драко недоуменно сдвинул брови, думая, что, как видно, бывший враг еще не совсем очнулся и не готов к логическому мышлению.

— Как думаешь, где находится это «здесь»?

Гарри приоткрыл глаза. Узнав Больничное крыло, тут же снова зажмурился и застонал.

— Что... что произошло?

— Откуда мне знать? Я только услышал что-то о мотоцикле и Дракучей иве, — недовольно протянул Малфой.

Поттер резко распахнул глаза. Драко с любопытством наблюдал, как гриффиндорец таращится на стену напротив. Да уж, воспоминания к герою явно возвращаются.

— Летающий мотоцикл Сириуса! — воскликнул Гарри. Затем, охнув, сел и, подняв голову, встретил заинтересованный взгляд Драко.

— Летающий мотоцикл? — Малфой удивленно поднял брови.

— Да, он принадлежал моему крестному. Хагрид отдал мне его.

Лицо Драко прояснилось, словно он внезапно что-то понял.

— Что?

— Теперь понимаю, почему Северус был зол, как василиск, на этого... никуда не годного великана, — хмыкнул слизеринец.

— Он вовсе не такой! И он — мой друг! — бросился на защиту Хагрида Гарри.

— У тебя всегда было странное представление о друзьях, — холодно произнес Драко.

— Во всяком случае, они у меня есть! — по-настоящему разозлившись, прошипел в ответ Гарри.

— Ага! С такими друзьями никаких врагов не надо! — не остался в долгу Малфой.

Гарри с ненавистью смотрел на слизеринца. Но едва он уперся руками в кровать, собираясь приподняться, как дверь отворилась и в палату вошла мадам Помфри.

— Мистер Малфой, очень приятно видеть, что вы превосходно себя чувствуете, однако за пределами кровати вам абсолютно нечего делать. И вы, мистер Поттер, должны как можно скорее лечь обратно. Зелье успокоило боль, но потребуется некоторое время, чтобы все кости срослись.

Продолжая неразборчиво бурчать, она укутала Гарри в одеяло до самого подбородка и поставила стакан свежей воды на прикроватный столик.

Драко между тем добрался до своего места и, взяв «Ежедневный Пророк», лежащий на столике, присел на кровать и углубился в новости. Но едва мадам Помфри ушла в свой кабинет, он отбросил газету и взглянул на Гарри.

— Знаешь, просто я... хорошо к тебе отношусь. И настоятельно советую, быть поосторожнее в выборе друзей.

Гарри покосился на блондина.

— Кажется, мне уже знакома тема этого разговора, — все еще раздражено выпалил он. — И мое мнение по этому поводу совершенно не изменилось! Я сам могу выбирать себе друзей!

— Конечно, конечно, — успокаивающе произнес Драко. — Но для последней битвы тебе потребуется сильная армия.

— У меня есть армия, — твердо ответил гриффиндорец.

Драко сдвинул брови.

— С такими вояками, как Лонгботтом и Лавгуд, против Лорда ты не потянешь!

— Откуда ты знаешь? И потом, лучше я буду сражаться с людьми, которым могу доверять, чем с людьми, разбирающимися в сражениях, но преданность которых вызывает большие сомнения! — Гарри кое-как повернулся на бок, чтобы лучше видеть Драко.

Слизеринец, очевидно, был задет подобным ответом. Он нахмурился, вновь взял газету и спрятался за ней, проворчав лишь:

— Как скажешь, Поттер.

Гарри не отводил взгляда от Драко. Показалось, или Малфой действительно обиделся? Тот опустил «Пророк» и раздраженно поинтересовался:

— В чем дело?

— Если бы я знал тебя чуть хуже, то подумал бы, что ты... ревнуешь! — выпалил Гарри.

— Ревную? — произнес Драко с наигранным весельем. — К кому? Или к чему?

Гарри прищурил глаза, чтобы лучше рассмотреть выражение лица слизеринца. Затем удивленно протянул:

— Точно ревнуешь!..

— Чушь! — надменно вскинул голову Драко и снова спрятался за газетой. Гарри лишь ошарашенно открывал и закрывал рот. Затем лег на спину и уставился в потолок.

Малфой, без сомнения, умеет отлично сражаться. Но сможет ли он доверять ему? Высокомерный, язвительный слизеринец никогда не упускал случая посмеяться над Гарри и его друзьями. С другой стороны, после всего, что произошло летом, Драко ни в коем случае не относится к поклонникам Волдеморта. Однако это еще не повод для слепого доверия... Он вполне может выступать как против Волдеморта, так и против Гарри.

Юноша вздохнул. Слишком сложно думать... Глаза слипались, и через миг он уснул.

* * *

Когда Гарри проснулся, вокруг было темно и тихо. Повернув голову, он попытался рассмотреть соседние кровати. Судя по всему, Драко в Больничном крыле не было. Тяжело вздохнув, он улегся поудобнее и только сейчас заметил темную фигуру возле своей кровати.

Северус Снейп сидел в кресле и был полностью погружен в свои мысли.

— Привет! — сказал Гарри охрипшим голосом. Мужчина очнулся, и нерешительная улыбка тронула его губы. — Что случилось? — юноша с тревогой вглядывался в бледное, изможденное лицо, в утратившие прежний блеск, темные глаза. — Все в порядке?

Профессор недоверчиво разглядывал своего подопечного.

— Ты находишься в Больничном крыле и спрашиваешь меня все ли в порядке?

Гарри мысленно дал себе подзатыльник. Конечно, все не в порядке! Северус, наверняка, невероятно испугался, и само собой, сходит с ума от беспокойства.

— Эта Хакфляйш вчера была здесь! — вдруг сухо обронил Северус.

Гарри потребовалось пару минут, чтобы понять смысл предложения, но затем все части послушно сложились в нужный узор, и он воскликнул:

— Ты имеешь в виду, миссис Хакбонн?

— Да! — стиснув зубы, прошипел Северус.

Это объясняло плохое настроение профессора. Миссис Хакбонн, из Отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками, не могла выбрать более неподходящий момент для нанесения визита.

Гарри сел на кровати, совершенно игнорируя боль, пронзившую кости.

— Она... она... что она сказала? — он в панике смотрел на отца.

— Ничего касательно окончательного решения. Она просто не могла понять, как за такое короткое время с тобой столько могло произойти? Проклятье, Гарри, как ты умудряешься постоянно попадать в неприятности? — непонимающе спросил Северус.

— Я же не специально налетел на Дракучую иву! — возмутился Гарри.

Профессор вздохнул, жесткие черты лица на миг смягчились.

— Знаю. — Выражение лица снова приняло прежнее выражение, и в глазах сверкнула ярость. — Однако этот... переросток не должен был дарить тебе проклятую машину! Во всяком случае, без моего разрешения! И он не должен был позволять тебе летать.

Гарри было больно слышать, как Северус отзывается о Хагриде, но он счел за лучшее не начинать спор, лишь спокойно объяснил:

— Это мотоцикл Сириуса. Хагрид просто отдал мне его, чтобы у меня было хоть что-то на память о крестном. Он сказал, что Сириус бы этого хотел.

Снейп собирался было возразить, но затем захлопнул рот, понимая, что все то, что он может сказать по поводу Блека и его желаний, прозвучит не слишком... тактично.

— А что произошло с машиной? Сломалась? — осторожно поинтересовался юноша, боясь услышать ответ.

— Пара царапин, но в целом в порядке. Однако я настаиваю на том, чтобы ты в дальнейшем отказался от попыток летать на ней, по крайней мере — до окончания школы, — непреклонно заявил приемный отец.

— Ты не можешь этого требовать! — вспыхнул Гарри. — Мотоцикл — мой!

Северус сдвинул брови:

— Конечно я могу это требовать! Тебе только шестнадцать, машина не зарегистрирована на твое имя и у тебя нет официального разрешения для полетов на ней.

— Ты хочешь забрать ее у меня, потому что она принадлежала Сириусу! — чуть не плача выпалил Гарри.

— Ты знаешь, что это неправда! — повысил голос Северус, разозленный его упрямством.

— Ах, да? Знаю? Я знаю, что ты ненавидел Сириуса так же, как и моего отца! — задыхаясь, крикнул Гарри. Он так радовался этому подарку, а сейчас должен просто взять и отказаться от него?!

Возможно, этот разговор кончился бы парочкой проклятий, если бы в палату не влетела мадам Помфри, разбуженная шумом. Она возмущенно напустилась на Северуса, упрекая его в недостойном поведении и указывая на то, что Гарри находится не в том состоянии, чтобы волноваться. Выражение лица Северуса, когда он покидал Больничное крыло, обещало мучительную смерть каждому, кто повстречается по дороге.

А Гарри возмущенно смотрел ему вслед. Злая обида все еще кипела в крови, но постепенно уступала место боли. Его огорчили слова Северуса о Хагриде и то, что тот отнял мотоцикл Сириуса... А больше всего — что профессор снова предстал перед ним в столь привычном виде. Страх, ярость и боль заставили его сомневаться. Вдруг показалось, что все, что было достигнуто этим летом: и понимание, и привязанность, и доброта, и любовь — навсегда потеряно.

Как не боролся он с подступающими слезами, ему это не удалось. Подтянув колени к груди и, уткнув в них лицо, Гарри разразился рыданиями.

Мадам Помфри не знала, что предпринять. Она еще никогда не видела Поттера в таком состоянии, и в первый раз ей стало его по-настоящему жалко. Присев рядом, медсестра осторожно принялась гладить мальчика по спине. Заметив через некоторое время, что Гарри успокоился, она, уложив его на кровать, осторожно укрыла одеялом и вышла из комнаты.

И поэтому некому было заметить, как вокруг Гарри на миг вспыхнуло золотое сияние.