Омертон (гет)

— Мистер Коннолли, по коридорам бегать запрещено!

Гермиона потёрла ушибленный локоть, ей пришлось отскочить в сторону от внезапно вылетевшего из-за поворота ученика, задев рукой стену.

— Простите, профессор Грейнджер.

— Минус два бала с Пуффендуя! — На лице ученика отсутствовало какое-либо раскаяние. Наверно стоило снять побольше баллов. — Вас, что соплохвосты преследуют? Что вы вечно носитесь по школе со скоростью кометы…

— Я просто… торопился на обед.

Гермиона внимательно посмотрела на пухлого пуффендуйца. Возможно, ему стоило бы торопиться на долгую пешую прогулку вокруг озера, а не на обед.

— Ещё раз увижу вашу беготню по коридорам, и это будет уже не два балла.

— Да, профессор.

— Идите.

Парень нарочито медленно двинулся впереди неё, но, свернув за очередной поворот, резко ускорился. Гермиона услышала топот и поняла, что Коннолли опять побежал. И что может быть такого манящего в обычном обеде, чтобы нестись к столу, словно Волдеморт к ручью с живой водой? Передёрнув плечами от холодного потока, ткнувшегося ей в спину, она покосилась на окна, мимо которых проходила. Почему никто не додумался придумать заклинание от сквозняков? Замок пропускал холод с улицы, словно решето воду.

Войдя в Большой зал через боковую дверь для преподавателей и устроившись за столом рядом с Полумной, Гермиона положила себе на тарелку хороший кусок стейка с картофельным пюре. Боу, сидевшая неподалёку, бросила на неё не поддающийся расшифровке взгляд, который Гермиона стойко проигнорировала. Однако её охватило такое желание сказать этой раздражающей ведьме какую-нибудь гадость, что пришлось торопливо отправить в рот вилку с пюре, чтобы слова не вырвались наружу.

Отвернувшись, Боу принялась что-то рассказывать Снейпу. Тот сидел с отсутствующим видом, иногда кивая и спокойно поглощая обед. Судя по всему, очень женственный, но поучительный тон, выбранный для беседы, как и ее тема, его не слишком вдохновляли.

— В здоровом теле здоровый дух, — донеслось до Гермионы щебетание Боу. — Я ем только полезное. И тебе, Северус, стоит начать следить за своим питанием. Мясо вредно для организма. У магглов бытует мнение, что люди созданы плодоядными, а не плотоядными. Мы должны кушать плоды: фрукты, овощи, орешки…

— Я подумаю над этим, — ответил Снейп, меланхолично отрезая кусок мяса и отправляя его в рот.

— Я берегу своё тело. Чтобы оно и дальше было красивым.

Гермиона с отвращением посмотрела на приосанившуюся ведьму. Боу явно ждала комплимента от Снейпа относительно своей фигуры. Снейп непрошибаемо молча ел.

— В этом есть положительный для вас момент. По крайней мере, ваше тело не такое страшное, как ваше лицо, — отвесила Гермиона Боу долгожданный комплимент и замерла с вилкой в руке, которую так и не донесла до рта. Зачем она это сказала?! Она ведь не собиралась! На неё посмотрели все, кто сидел рядом. В основном, осуждающе.

— Мисс Грейнджер, у вас есть дурная привычка оскорблять людей. И её довольно трудно игнорировать. Но я не стану опускаться до вашего уровня и не буду отвечать вам. Я человек воспитанный.

Гермиона пропустила половину речи Боу мимо ушей, пытаясь понять, почему ей опять неудержимо хочется сказать этой ведьме что-нибудь обидное, и одновременно пытаясь этого не делать.

— А ещё я люблю природу! — Белинда снова переключилась на Снейпа.

— И это несмотря на то, что она с вами сделала?

Боу развернулась к ней всем корпусом и одарила её таким неодобрительным взглядом, что, будь Грейнджер ребёнком лет пяти, она сама встала бы в угол.

— Не смотрите на меня так. Вы выглядите так, словно у вас тяжёлый приступ запора, — выдала Гермиона.

Грейнджер тщетно попыталась прикусить себе язык. Это вырвалось из её рта помимо воли. Что, чёрт возьми, происходит?! Она что, внезапно заболела копролалией? Откуда эти неконтролируемые позывы говорить гадости?

— Почему вы такая злая? Это, конечно, типично для вас, но сегодня вы переходите все границы приличия.

Гермиона всё-таки успела прикусить язык, поймав на его кончике очередную реплику, положила вилку и покинула Большой зал от греха подальше. У неё после обеда ещё один урок, и, наверное, лучше отправиться на него пораньше, а не устраивать незапланированный спарринг с Боу. Да и аппетит как-то внезапно пропал.

По дороге к классу на неё опять налетели, и Грейнджер почти не удивилась, обнаружив перед собой запыхавшегося Коннолли.

— Вы шустрый как понос, мистер Коннолли! — сообщила ему Гермиона, одновременно щипля себя за руку и пытаясь остановить остальные рвущиеся наружу слова, потому что она не Снейп, чтобы говорить такое ученикам. — Минус десять баллов с Пуффендуя!

Профессор Грейнджер предпочла не анализировать выражение лица ученика после ее реплики.

* * *

— Что с тобой? — Полумна с интересом разглядывала подругу, лежащую на диване лицом в подушку.

— Не знаю. Но только что на уроке у пятого курса Гриффиндор — Пуффендуй я сказала мистеру Одли, что-то вроде: «Продолжайте говорить мистер Одли, когда-нибудь вам всё-таки удастся сказать что-нибудь умное». А потом сказала мистеру Бруксу, что он является доказательством того, что человек может жить без мозгов. Попросила мисс Ричардз не распространять в моём классе невежество, а мисс Гейт на её доклад заявила, что это бред бешеной медузы. Я не знаю, что со мной! Я превращаюсь в Снейпа! Мерлин, помоги мне!

Полумна закусила губу, не желая обижать Гермиону улыбкой.

— А знаешь, что самое пугающее?

— Что?

— Каждый раз, когда я сдерживаю себя, а это очень непросто, я испытываю возбуждение!

— В каком смысле возбуждение?

— В прямом. Желание. Сводит низ живота, ломит грудь. Я хочу мужчину!

— Может, это и есть первопричина твоего поведения? В том плане, что ты натура темпераментная и тебе тяжелее справляться с физическим воздержанием.

— Тяжелее чем кому?

— Чем мне, например.

— Нет, я так не думаю. Потому что до обеда всё было нормально. А на обеде я начала лезть к Боу. Сама! К Боу!

— Тогда тебе стоит сходить к Помфри.

— Зачем? — Гермиона приподняла голову от подушки и посмотрела на подругу.

— Ну, если ты уверена, что для тебя это ненормальное состояние…

— А ты уверена, что оно для меня нормальное?!

— Не кричи. Пойдём к Помфри. Я думаю, лучше сделать хоть что-то, чем просто лежать лицом в подушку.

— Хорошо.

Гермиона позволила стащить себя с дивана, покорно зашла в камин, а вывалившись из него во владениях Поппи, также покорно позволила усадить себя на ближайшую больничную койку.

Через полчаса осмотра выяснилось, что тот самый сквозняк, был вовсе и не сквозняк, а кем-то наложенное заклинание сквернословия. Выяснилось также, что оно не снимается, а эффект от него проходит сам по себе, через день-два, у каждого по-разному. А если подавлять порывы сквернословия и молчать, тело начинает неправильно реагировать. У кого-то появляется депрессия, у кого-то мигрень, а у неё, как выяснилось, возбуждение. Информация осветила общую картину, но не принесла облегчения.

* * *

— Прекрати пинать мебель, — безмятежно попросила Полумна.

— Я в бешенстве! У меня даже зубы сводит!

— Я вижу. Но тебе нужно всего лишь потерпеть. Это пройдёт. Если тебе станет легче, можешь позлословить на мой счёт.

— Я рядом с тобой полдня, и, как ты заметила, возможностей было много. Но почему-то ничего обидного я тебе не сказала.

— Я думала, ты бережёшь мои чувства.

— Нет. Просто ты почему-то не оскорбляешься.

— Это интересно, — Полумна сидела на диване запрокинув голову и внимательно следила за метаниями подруги.

— А мне интересно другое. Кто меня проклял?!

— Есть варианты?

— Пожалуй, два. Претвик и Далтон.

— Почему бы просто не спросить их?

Гермиона посмотрела на часы, они показывали десять вечера. Для допроса Претвика, пожалуй, поздновато, а вот к Далтону можно сходить. Она решительно направилась к двери. Если это он, то Томас Далтон пожалеет, что родился на этот свет! Ей пришлось беседовать с Минервой! Объяснять, почему она в течение часа рассказывала ученикам, вместо изложения учебного материала, о том, какие они тупые! А еще ей пришлось приложить просто нечеловеческие усилия, чтобы не наговорить Минерве гадостей. А потом сидеть в своих комнатах, прячась от людей, словно она больна бешенством. И теперь Гермионе очень хотелось сорвать зло хоть на ком-то. Потому что несколько часов воздержания от сквернословия довели её до такой стадии возбуждения, что она начала мечтать оказаться в раздевалке какой-нибудь квиддичной команды. Раз пять она приняла ледяной душ и столько же раз меняла мокрое белье. Гермиона знала, что Полумна идёт за ней, но решила, что так даже лучше. Возможно, если дойдёт до убийства, невозмутимая Лавгуд попытается её остановить. Или поможет спрятать труп.

Далтона в его комнатах не оказалось. По пути к комнатам Малфоя, где, как Гермиона предполагала, Далтон мог находиться, они заглянули в учительскую. Однако ни там, ни там бывший Пожиратель не обнаружился. Оставались комнаты Снейпа. Грейнджер стремительно повернула к подземельям.

Она барабанила в дверь с такой силой, что у Снейпа не осталось никакой возможности проигнорировать её визит, столько шума она создавала. Дверь распахнулась. Её недовольно осмотрели с головы до ног. Северус Снейп шума не любил. Да и видок у неё тот ещё.

— Профессор Грейнджер? — Снейп ещё раз смерил взъерошенную Грейнджер недовольным взглядом.

— Профессор Снейп! — Гермиона не стала ждать, пока её пригласят, отодвинула Снейпа в сторону и ворвалась в его гостиную.

Далтон обнаружился за столом в компании Малфоя и с картами в руках. Он с интересом посмотрел на неё и откинулся на спинку стула, довольно улыбаясь.

— А я все думал, придёте вы или нет.

— Собака сутулая! Так это всё-таки ты! — Гермиона решила не сдерживать свои порывы.

— Вы отрада души моей, мисс Грейнджер. Любуюсь вами не могу остановиться.

— Пёс шелудивый! — добавила Гермиона, чувствуя, что ей становиться легче.

— Мисс Грейнджер, вы пришли сюда скандалить? — Снейп вопросительно смотрел на неё. — Или это было от чистого сердца?

— На себя посмотрите. Половина Хогвартса говорит, что у вас каменное сердце. Вторая уверена, что у вас его нет вообще.

— В самое сердце! — Северус театрально приложил руку к груди. — Меня в жизни так не оскорбляли. Мисс Грейнджер, вы задели мою честь!

— Я её не задевала. Я отрицаю само ее существование.

Гермиона хотела прикусить язык и не срываться на Снейпе, но потом решила, что небольшая встряска ему не повредит.

— Verba movent, exempla trahunt. Слова волнуют, примеры увлекают. Ртом можно делать так много интересного, а вы им только и делаете, что без конца болтаете, — усмехнулся Снейп.

— Вы заболели? — участливо спросил Малфой. — Надеюсь, это так, потому что если это здоровье, жизнь для вас больше не имеет смысла.

Гермиона представила, как она выглядит сейчас со стороны. Она не сомневалась, что её глаза красны от бешенства, пряди на висках мокрые, а непослушные вихры торчат во все стороны, и пытаться пригладить их трясущимися руками — бесперспективная затея. Она смерила Малфоя злобным взглядом и не нашла ничего лучше, чем посоветовать ему заткнуться, попутно наградив парой не очень вежливых эпитетов. Она всё-таки попыталась остановиться, но кусать себя за язык было уже просто больно, их тут было слишком много, а её самоконтроля слишком мало. Она физически ощущала, как волны гнева поднимаются внутри неё. Гнева, беспомощности и возбуждения. Не стоило приходить. Ничем хорошим это не закончится.

— Внесите в свой злобный клёкот хоть немного информации, — вернул её к реальности голос Снейпа. — И просветите нас, наконец, зачем вы пришли?

— Свернуть шею этому упырю!

— Что ты сделал, Томас? — устало спросил Северус, все больше убеждаясь, что нынешнее состояние Грейнджер всё-таки выбивается из нормы.

Он не успевал за ней. То она озадачивала его, то интриговала, то раздражала, как сейчас. Или поднимала в нём ненужные мысли и чувства относительно своей персоны. Вот и сейчас, он собирался провести тихий вечер за игрой в покер. Он хотел так мало. Но получил, как обычно, цирк с участием Далтона. И Грейнджер. Они, как два цепных пса, постоянно лаяли друг на друга и пытались укусить. Он устал повторять Минерве, что Грейнджер тут не место. Стоило ей появиться, и в замке начался бедлам при её деятельном участии.

— Присоединяюсь к вопросу, — Малфой также разглядывал Грейнджер. — Мне тоже любопытно.

— Заклинание сквернословия, — Далтон усмехнулся, заметив, как Грейнджер рванулась к нему, но была поймана Снейпом. — Я хотел приложить её в понедельник и посильнее, чтобы хватило на всю неделю, но увидел сегодня в коридоре и не удержался.

— Не живётся спокойно, да? — рявкнула Гермиона.

— Мы договаривались на маленькую месть с моей стороны. И не надо так на меня смотреть, Северус. Я был в полном праве проучить её. Если совсем откровенно, она меня достала.

— Как и ты меня!

— Видит Мерлин, я старался, — противно ухмыльнулся Далтон.

— Знаешь, Далтон, твоё лицо напоминает мне Париж! — прошипела Грейнджер.

— И что? — не понял он.

— Так и хочется съездить!

Снейп пощипал переносицу. Ещё немного — и он свихнётся. Он не понимал, чего ему сейчас хотелось больше: придушить Далтона за Грейнджер, придушить Грейнджер за то, что переживал за неё, или придушить обоих, чтобы на Хогвартс снизошли спокойствие и тишина.

— Мне просто интересно, — Полумна посмотрела на Далтона, — неужели вам не стыдно?

— Я нестыдливый. В моём организме отсутствуют специальные железы стыда.

— И угомонишься ты, только когда я сверну тебе шею?! — выкрикнула Гермиона.

— Маловероятное развитие событий.

Северус подхватил Грейнджер за талию и оттащил к дивану, с трудом усаживая на него вырывающуюся ведьму.

— Да успокойтесь же! — рявкнул он. — Вы можете себя сдерживать?

— С трудом!

— Так напрягитесь!

— Зачем?!

— Потому что ваша манера выражаться какая-то дегенеративная. Я не собираюсь это слушать. Попробуйте воздержаться от глупостей. Даже несмотря на то, что это единственное, что вы делаете качественно.

Гермиона зло уставилась на Снейпа и только огромным усилием воли проглотила очередную реплику на его счёт, готовую сорваться с языка. Промолчав, она моментально почувствовала, как низ живота скрутило, и вцепилась руками в диван, чтобы не вцепиться ими в Снейпа. Не хватало ещё наброситься на него при всех, позора ей на сегодня достаточно.

— Как реагирует ваше тело, если вы молчите? — поинтересовался Северус.

— Не ваше дело! — Гермиона отвела взгляд от его ног, старясь не зацикливаться на том, какие они длинные и стройные. Сердце билось в грудной клетке с такой силой, что, казалось, оно вот-вот проломит рёбра и вывалиться ей под ноги.

Северус вздохнул, причём постарался сделать это так, чтобы до Грейнджер начало доходить, что ситуация начинает его раздражать.

— Я дам вам что-нибудь от последствий заклинания, и вы пойдёте к себе. Итак, что это? Головная боль, несварение, склонность к суициду?

— Вот бы последний вариант!

Далтон демонстративно скрестил два пальца. Малфой усмехнулся.

— У Гермионы над головой хотелочки, — поделилась своими наблюдениями Полумна, присаживаясь за стол к Далтону и Малфою. — Что тут у вас? — спросила она, уставившись на Люциуса.

— Покер, мисс Лавгуд.

— А-а-а, — протянула она, — нечестная игра.

— Почему нечестная? — Малфой презрительно посмотрел на Полумну, пытавшуюся заглянуть к нему в карты.

— Покер — это блеф, блеф — это вранье, вранье — это нечестно. Покер — это нечестная игра. Но я с удовольствием с вами сыграю.

— А это, по-видимому, только что была восхитительная женская логика, — скривился Люциус.

Северус переводил взгляд с взъерошенной Грейнджер на невозмутимую Лавгуд и обратно, не понимая, как Минерве пришло в голову привести в Хогвартс обеих, и поражаясь, до чего его комнаты стали похожи на проходной двор. В который раз.

— Мисс Лавгуд, кашу в голове иногда нужно перемешивать. Включите, наконец, свой мозг и начните изъясняться нормально.

— Мозг ещё не все, Северус…

— А в вашем случае совсем ничего! — перебил её Снейп.

— Хотелочек всё прибавляется, — Полумна улыбнулась Снейпу и снова перевела взгляд на Малфоя.

Люциус передёрнул плечами, Лавгуд бесила его. Он был уверен, что она знает об этом и поэтому всегда смотрит на него, не мигая, так, что ему приходится отворачиваться первым.

— Полумна, только не сейчас! Иначе сейчас здесь прибавится крови! И это будет не моя кровь!

— Тебе надо успокоиться, тогда они уйдут, — вынесла свой вердикт Полумна. — И лужи крови не подойдут к расцветке здешнего ковра.

— Мисс Лавгуд, — прошипел Снейп, — мы все в курсе ваших способностей видеть то чего не видят другие. Но, будьте любезны, изъясняйтесь по-человечески! — ещё раз попытался воззвать к разуму Лавгуд Снейп.

— Хорошо, Северус. Отвечаю на твой вопрос. Гермиона испытывает возбуждение. Если сдерживает себя.

— Профессор! Профессор Снейп! — прошипел Северус. — Когда вы уже запомните, мисс Лавгуд?!

— Я знаю, что ты профессор, Северус, — Полумна широко улыбнулась. — Почему ты все время мне напоминаешь?

— Ух, ты! — Далтон присвистнул.

— Закрой рот, урод!

— Томас, помолчи. А вы, мисс Грейнджер, сидите и не смейте вставать с дивана.

— Помолчать могу. Но вид взбешённой и возбужденной Грейнджер, доставляет мне ни с чем не сравнимое удовольствие. И этого у меня никто не отнимет.

— Если я тебя убью, меня даже не осудят.

— Хотел бы я на это посмотреть! — Далтон улыбнулся. — А вот то, что ты сейчас похожа на бешеную суч…

— Томас! — рявкнул Снейп.

— Вот сука! — закончила за него Грейнджер, вскочила с дивана и махнула рукой в сторону Далтона.

Далтона выволокло из-за стола потоком магии, он проехался на стуле до стены. Впечатавшись в каменную кладку, стул развалился, Далтона подбросило вверх и прижало к стене. Он попробовал отлепиться от поверхности, но магия прижимала его, словно прессом. Снейп в который раз отметил удивительные способности Грейнджер взмахом руки творить нечто подобное. Правда, от скрытого восхищения её силой легче не становилось. Судя по всему, Далтона сейчас просто размажет по стене его гостиной.

— Я предполагала нечто подобное, — Полумна призвала с пола рассыпавшиеся карты. — Кстати, мне кажется, чары названы неверно. Сквернословие неверно отражает эффект. Гермиона не сквернословит, она говорит гадости. По мне, так разница огромная. Стоило назвать его заклинанием гадости. И доработать заклинание тоже стоит, потому что ей хочется не только их говорить, но и делать. В чём мистер Далтон сейчас лично убедится.

— Замолчите! — рявкнул Снейп.

— Не нужно кричать, Северус. Это делу не поможет. Нам нужно призвать спокуньчиков. Иначе вашему другу придётся несладко.

Снейп повернулся к Грейнджер. У неё был взгляд человека готового к убийству.

— Профессор Грейнджер! — позвал он её.

Гермиона сжала кулаки с такой силой, что ногти врезались в кожу, она желала только одного — свернуть шею виновнику её унизительного положения.

— Не надо крови в моих комнатах. Это всего лишь шуточное заклинание. Из-за него не стоит идти на убийство и связываться с Визенгамотом. Гермиона!

Северус схватил её за плечи и хорошенько встряхнул. Грейнджер подняла на него глаза и глубоко вдохнула. Снейп с облегчением услышал за спиной звук съезжающего по стене тела.

— Сядьте. Молчите. И не двигайтесь. Я закажу вам ромашковый чай.

— Если весь мир засадить ромашкой, в нем все равно не хватит ромашкового чая, чтобы успокоить меня.

— Тогда я волью вам в горло столько успокоительного, что вы до конца года будете ходить с осоловелыми глазами. Выбирайте.

— Чай.

— Правильный выбор.

Далтон поднялся с пола, отряхнулся и, взяв другой стул, молча уселся за стол, всем видом демонстрируя, что ничего необычного не случилось и по стене только что таскало кого угодно, только не его.

— О, вы решили благоразумно помолчать! — Полумна одобрительно похлопала его по руке. — Что будем делать? — спросила она, разглядывая магов. — Видимо, мы проведём вместе ещё какое-то время, пока Гермиону будут отпаивать.

— Мы абсолютно точно не будем выискивать у себя над головами всяких несуществующих тварей, — Малфой снова отвернулся от Лавгуд, буравящей его своими бесцветными глазами.

— Как скажете, мистер Малфой. Тогда сыграем в покер.

— Я склонен отказаться от вашего предложения.

— Мистер Далтон?

Далтон молча взял колоду и обновил заклинание самораздачи.

— Северус?

— Нет, — отрезал Снейп, отмеряя успокоительное и вливая его в чай Грейнджер.

— Люциус, вам всё-таки придётся сыграть. Нам нужен третий.

— И на что же мы будем играть? — спросил Малфой.

— На деньги скучно, — заявила Полумна.

— Я их и не предлагал.

— Это потому, что у вас их больше нет, — со всей непосредственностью ответила Лавгуд, — поэтому я заранее отмела такой вариант.

— Тогда на раздевание, — предложил Далтон с абсолютно серьёзным лицом.

— Томас! — снова рявкнул Северус. — Я смотрю, ты уже отошёл от потрясения?

— Я стараюсь сильно себя не осуждать! — отмахнулся Далтон.

— Надо же, как благоразумно с вашей стороны! — зашипела на него Грейнджер.

— Все в порядке, Северус. Я не против, — Полумна мило улыбнулась. — Так будет гораздо интереснее.

— Вот видишь, Северус, дама не против. Ты как, Люциус?

— Ну, если дама не против, почему бы и нет? Хотя я озадачен предпочтениями дамы.

— Играй на Малфой-мэнор! — встряла Гермиона. — Засадим его рассадой Невилла, а то у нас уже места не хватает.

— Сосредоточьтесь лучше на себе, мисс Грейнджер!

Снейп снова протянул ей чашку.

— Какие у вас далеко идущие планы, Грейнджер! — Люциус щёлкнул пальцами и перед игроками легли карты. — Пейте чай, не отвлекайтесь.

— А вы не застесняетесь раздеваться? — Полумна прошлась взглядом по груди Малфоя и перевела взгляд на Далтона. — Поскольку это будет не в порыве страсти, вам может быть неловко. А я буду вас разглядывать.

— Вы сначала выиграйте, — скривился Малфой.

— Делаем ставки, дамы и господа! — Далтон подвинул сразу две фишки на середину стола. Люциус повторил его движение.

— Повышаю, — Полумна, аккуратно положила сверху свои кругляшки. Колода сделала вторую раздачу.

Гермиона откинула голову на спинку дивана. Закрыв глаза, она попыталась выровнять дыхание и справиться с накатывающим на неё возбуждением от вида Снейпа, который маячил перед ней.

— Ва-банк, — Полумна выдвинула все фишки на середину стола. — Вскрываемся?

— Две пары.

— Стрит, — Малфой выложил пять червовых карт.

— Стрит-флеш, — Лавгуд загадочно улыбнулась. — Прошу вас, мистер Далтон!

Она откинулась на спинку стула и мазнула по нему взглядом. Далтон недоверчиво разглядывал выложенные на стол карты. Перевёл взгляд на Лавгуд, блуждающую мечтательным взглядом по его груди и снял пиджак.

— Ты посмотри, Люциус, дама-то у нас не новичок!

— Вижу.

— Сдавайте, — скомандовала Полумна.

Северус сел рядом с Грейнджер и подтолкнул чашку, которую она держала в руке, поближе к её губам.

— Пейте!

Взяв её за руку, он нащупал пульс. Гермиона сделала большой глоток. Потом, неожиданно для себя самой, резко подвинулась к нему и уткнулась носом ему в шею. Она втянула носом воздух и также сильно выдохнула, обдав шею Снейпа тёплым дыханием. Северус замер.

— Будет лучше, если вы отсядете от меня. От вас пахнет.

— Я бываю в душе два раза в день.

— От вас вкусно пахнет! Пересядьте от греха подальше.

— Держите себя в руках! — предупредил Северус и переместился в соседнее кресло.

— У меня фулл-хаус, — донеслось из-за стола, — ваша очередь, мистер Малфой.

Люциус молча скинул сюртук, повесил его на спинку стула и снова сел за стол, игнорируя пристальный, выводящий его из себя взгляд Лавгуд, который сейчас гулял по его груди. Излишней скромностью он не страдал, но отчего-то хотелось прикрыться.

— Поговорите, вам станет легче.

— О чём поговорить? — не поняла Снейпа Гермиона.

— Да о чём угодно. Например, как вы стали охотниками за сокровищами. Ладно ваши дружки, но вы?

— А кем я, по-вашему, должна была стать? — Гермиона поёрзала на диване. Снейп просил её поговорить?! Не помолчать, а поговорить! С ним!

— Как минимум, копией Минервы.

Гермиона фыркнула.

— Я занимаюсь тем, что мне нравится.

— Шатаетесь по опасным местам.

— Верно.

— Поттер и Уизли наверняка счастливы, что смогли втянуть вас в это сомнительное предприятие. Без вас у них, как всегда, ничего бы не вышло.

— Это была моя идея, уговаривать пришлось Поттера. Но он ещё ни разу не пожалел о принятом решении. Иначе сидеть бы ему сейчас в Аврорате и перебирать бумажки.

— И быть счастливо женатым, — усмехнулся Снейп.

— Если Джиневра не смогла принять его выбор, то любое другое его решение вразрез с её желаниями, привело бы к тем же последствиям. Только у них уже могли быть дети. Может, пересядете обратно?

— Пейте чай! — Уголки губ Снейпа дрогнули в чуть заметной усмешке.

— Сет, — Далтон выложил на стол карты.

— Каре, — Малфой бросил свои рядом.

— Флеш-рояль, — спокойно сообщила Полумна.

— Да как ты делаешь это, ведьма?! — Далтон ударил ладонью по столу.

— Это все фортунчики-крылунчики. Им над вашими головами летать не нравится, а над моей нравится.

— Ты нам зубы-то не заговаривай! — возмутился Далтон.

— А вы снимайте рубашку.

— А Лавгуд с вами каким чудом? — спросил Снейп, оторвавшись от разворачивающейся за столом картины.

— С нами ещё и Лонгботтом.

— Удивлён.

— Почему? После нашего детства в стенах этой школы все закономерно.

— Что такого было в вашем детстве? — спросил Далтон. — Вы семь лет провели в закрытой школе и жили тут как у Мерлина за пазухой.

— Сидите тихо! Я только-только о вас забыла! — окрысилась на него Гермиона.

— Мы обязательно продолжим с вами наш маленький спарринг, но не здесь. Я позволил вам выпустить пар. Не более.

— Как мило! Я сделаю вид, что поверила.

— А заодно сделайте вид, что это не вы трогаете на наших глазах Северуса за колени, — оскалился Далтон.

Гермиона посмотрела на свою руку. И когда она только успела? Рука лежала на колене Снейпа. Тот сидел совершенно расслабленно, не делая никаких попыток это пресечь. Гермиона запоздало отдёрнула руку и выругалась сквозь зубы, помянув чертей и Далтона состоящего в интимных отношениях с этими чертями, а потом, уже погромче, от души пожелала, чтоб он сдох.

— Не рассказывай, Гермиона, иначе им неинтересно будет читать.

— Читать о чём? — Снейп нехорошо прищурился, глядя на Грейнджер.

— Обо всём. О Гарри и о Волдеморте на затылке у Квиррелла, о знакомстве с вами, о тролле, который хотел убить Гермиону, трехголовом псе, о том, как она вас подожгла, — просветила присутствующих Полумна.

— Вы не посмеете! — рявкнул Снейп.

— Почему? — Гермиона попыталась придать своему лицу самое невинное выражение. — Все уже написано. Осталась только редактура.

— У вас нет прав упоминать меня в книге!

— А вы знаете, — щебетала на заднем плане Полумна, пока Снейп прожигал взглядом Грейнджер, — что на втором курсе Гермиона превратилась в кошку, а на третьем дала в глаз Драко за гиппогрифа?

— Нет закона, запрещающего мне это описать. Вы, как и Поттер, неотъемлемая часть повествования.

Северус вскочил с кресла, схватил Грейнджер за руку и потащил в свой кабинет.

— Вы, вообще, собирались поставить меня в известность?! — Гермионе показалось, что от его возмущённого рёва в комнате завибрировала каменная кладка.

— Не совсем. Просто мы не знали на какой козе к вам подъехать и с какого бока. Доход на четверых, — поспешно добавила Гермиона.

— Вы серьёзно думаете, что деньги помогут уговорить меня?

— Я не собираюсь вас уговаривать. Я просто поставила вас в известность. Кстати, мы хотели попросить вас прочитать рукопись до публикации. Есть моменты, которые известны лучше вам чем нам. И прежде чем вы откажетесь, я напомню вам о вашем долге за книгу.

— А вы не боитесь, что я сверну вам шею?!

— Немного, — не стала отрицать Гермиона. — Однако замечу, что там больше приключений Поттера, чем упоминаний о вас. Ну и, конечно, правда, только правда и ничего, кроме правды.

Снейп молчал.

— И еще хочу предупредить, что книга выйдет и в маггловском мире. А это обещает сделать вашу долю очень приличной.

— Вы с ума сошли. Министерство не позволит вам.

— Ерунда. Они в курсе и смирились. У магглов полно книг о волшебстве.

— Почему на четверых?

— Вообще-то, мы разделим на четверых только восемьдесят процентов от дохода. А с остальных двадцати будут сделаны отчисления всем, кто упоминается в книгах, или их семьям.

— Я смотрю, вы уверены, что ваш опус пойдет нарасхват.

— Уверена. Может, ещё и кино снимут, — Гермиона заметила как у Снейпа сжались кулаки.

— Я посмотрю рукопись только для того, чтобы удостовериться, что вы не написали обо мне ерунды.

— Все семь рукописей, — Гермиона предпочла проигнорировать его обещающий жестокую расправу взгляд. — Вы посмотрите все семь рукописей по мере их написания. Иначе как вы узнаете, что я не понаписала о вас ерунды и там? И мы заключим на этот счёт договор.

— Это все?

— Нет. Не могли бы вы поцеловать меня?

Бровь Снейпа поползла вверх.

Гермиона переступила с ноги на ногу. Будь она в нормальном состоянии, она ни за что не произнесла бы такую просьбу вслух. Но его присутствие в полуметре от неё не очень хорошо сказывалось на её выдержке. Ей будет стыдно, но потом.

— В счёт все той же книги, — пояснила она, поскольку Снейп явно не понимал, почему он должен целовать её или вообще как-то реагировать на эту просьбу.

— А не многовато ли будет?

— Нет. Если учесть, что за редактуру вы получите немаленький доход, вторая просьба не кажется мне перебором. А что до того, что я перехожу границы, — затараторила она, — ваши личные и границы приличия, то я об этом не собираюсь сейчас думать, потому что…

— Я поцелую вас. Только заткнитесь, наконец!

Северус схватил Грейнджер за плечо и потянул на себя. Накрыв её рот своим, он с каким-то остервенением принялся терзать её губы. Когда Гермиона слишком тесно прижалась к нему и застонала, Северус оттолкнул её, взял под локоть и повёл к выходу из кабинета.

— Томас! — рявкнул он, созерцая открывшуюся перед ним картину.

Далтон как раз снимал брюки, рядом сидел полураздетый Малфой и полностью одетая Лавгуд, подпрыгивающая на стуле от предвкушения.

— Мисс Лавгуд на выход! — Снейп вручил Грейнджер пузырёк с успокоительным и подтолкнул её к двери из его комнат. — Вы двое в своём уме?! — услышали ведьмы его возглас из-за закрытой за ними двери.

— Но рукопись он посмотрит, да? — спросила Полумна.

— Да.

— Вот видишь! Нет худа без добра. Тебе полегче?

— Нет.

— Тогда по дороге можешь сказать мне все, что думаешь о Далтоне.

— &№%№& он!