Серый Союз (джен)

— …ты слышишь меня, шваль?! Где король??? — орал усатый капитан стражников, не жалея для «собеседника» пощечин наотмашь. Безымянный только прикрыл лицо здоровой рукой. Он не мог связать и двух слов. Голова жутко кружилась. Непонятно было, где верх, а где низ. — Что, не нравится, неженка? На-ка еще! На вопрос отвечай, галах!

— Оставь его, Велтер, — подошел, прихрамывая, Хунтерд. В руке он держал корону и сырой красный плащ.— Следы ведут к заваленному ходу под водой. Думаю, нашему правителю удалось скрыться. Надеюсь, мы скоро встретимся с ним. А этот человек… вряд ли желал зла короне.

— Этот человек использовал магию Теней!

— Помогая нам, заметь.

— Наверняка в своих черных целях. Грязный слуга Кувьена! Он не достоин жизни! — капитан замахнулся для очередного удара.

— Тщщ… — охотник остановил руку усача. — Не делай поспешных выводов. Разберемся позже. Тут мы все осмотрели, — Хунтерд потрепал за ухом пса. — Пошли-ка отсюда. Не нравится мне это место.

— Берите эту падаль, ребята! Уходим.

* * *

Не прошло и часа как Безымянный с наскоро заштопанной рукой сидел, забившись в дальний угол тюремной камеры и завернувшись в теплую шкуру ятагала ⁽¹⁾. Он тупо глядел на исходящую паром кружку чая, поставленную перед ним. Вор знал, что напротив сидит Хунтерд, но глаз поднять не смел.

В голове творилось что-то непонятное. С одной стороны, сегодня он провернул сложное дело. Узнал имя главного врага (правда, в корне это ничего не меняло), спас короля, поспособствовал смерти Эффера Монтека (охотник ухитрился-таки пройтись мечом по шее этого подонка). А с другой — продемонстрировал миру свои способности в области черной магии, которые старательно скрывал всю жизнь. Что его ждало теперь? Лавры героя или костер? Неизвестно.

Угнетали мысли о Ганмонде. Предатель сидит на самом видном месте, а рассказать о его истинных намерениях было нельзя. Никак и никому. Иначе нарушилась бы клятва, запрещающая причинить хоть какой-то вред представителям королевского семейства.

С дневником вообще отдельная история. Безымянный умудрился выжить, и если король теперь найдет записи, то пресловутая клятва нарушится. Говорят, лучше повеситься, чем допустить это. Теперь вору необходимо незаметно перепрятать бумажку и замять дело.

Добавить к этому всему еще отвратное самочувствие да плохие новости из-за границы… Становилось совсем грустно.

Были соображения и Хунтерде. Человек, сидящий теперь напротив, первым пришел на помощь, наплевав на запрет. Бескорыстно. Рискуя жизнью. А мог и не делать этого, он ведь не воин… «Может, это и есть дружба? Да-да, та-самая дружба, о которой пишут в книжках?».

Кропотливый процесс самокопания нарушил вопрос:

— Ничего не хочешь сказать?

Неловкая пауза.

— Я в саду тебя из седла выкинул. Некрасиво получилось, — наконец ответил Безымянный сиплым простуженным голосом.

— Синяком больше, синяком меньше, — охотник попытался разрядить обстановку. — Ничего страшного, Артраан, правда. — Вновь воцарилась гнетущая тишина. Хунтерд терпеливо ждал. От кружки с горячим напитком уже перестал идти пар, а Безымянный все молчал, молчал, молчал… — Ладно. Вижу, на контакт ты не настроен, — судя по звукам, посетитель встал с табуретки и, прихрамывая, двинулся на выход. — Я пойду тогда.

— Стой.

— В чем дело?

— Посиди еще. Пожалуйста, — Безымянный посмотрел другу в глаза. Тот, недолго думая, подошел к нему вплотную и уселся. Совсем рядом уселся. Отобрал кусок шкуры и накрылся ей сам.

— Сел, — довольно заявил он. Затем взял кружку, сделал два больших глотка и протянул ее товарищу. Тот принял напиток и отхлебнул сам. Как-то полегчало сразу.

Хунтерд не шарахался от Безымянного, как от чумного, и не посыпал его проклятиями. Даже после того, как видел магию, — ту-самую, с которой светлые волшебники безуспешно боролись столетиями, — в действии. Это было очень приятно. Выждав паузу, Безымянный снова заговорил:

— Зачем ты ввязался в драку?

— Вот представь: пью я у колодца водичку, никого не трогаю, — тот начал ответ издалека. — И вдруг мимо на затюканной грязной кобыле проносится глава сильнейшего государства всего Севера в компании какого-то… Неопытного стражника, одетого не по форме, назовем тебя так. В Хардостале, конечно, всякое бывает, эту страну умом не понять. Но почему-то мне показалось, что здесь что-то неправильно! — одушевленно воскликнул Хунтерд, даже не пытаясь скрыть иронию. — Решил, что помощь вам не помешает. А еще ты мне соколов не вернул, засранец, — проворчал он себе под нос. Последняя фраза звучала скорее шутливо, чем осуждающе.

— Может, оно и к лучшему, что не вернул? — весело ответил Безымянный. Затем посерьезнел: — Там, в библиотеке… Ты очень вовремя подоспел.

— Да, я заметил. Выглядел ты слегка потрепанным, — охотник добродушно посмеялся. — Листопад, знаешь ли, тоже был кстати.

— Всегда пожалуйста, — вор прокашлялся и отпил еще чаю.

— А как ты это сделал? Просто сказал слово? Как его там…

— Фуджо. Означает «лети». Им можно отправить в воздух что угодно. В слово я вложил собственную жизненную силу, без подпитки энергией ничего бы не получилось.

— Поэтому ты обмяк?

— Я плохой волшебник, — слабо кивнул Безымянный.

— В самый раз! — Хунтерд ободряюще толкнул его в плечо, от чего Безымянный немного поморщился. — Без тебя мы бы долго еще возились. У того рыжего гада железа хватило бы на целый отряд. — Каким бы независимым и холодным ни пытался выглядеть Безымянный, эти слова были для него очень важны. Благодарность — простая человеческая благодарность — грела душу, напоминала, что живет он не зря. — А то, что Велтер наговорил… Ты его слышал, кстати?

— Отчетливо.

— Ну так вот. Не воспринимай. Это северный менталитет, дикарские представления.

— Будто сам не знаю! Я на Севере всю жизнь провел!

— Да ладно?! Ты же монтермарец бродячий! Сам говорил…

— Неожиданно??? А я такой, северянин удалой! — откровенно поржал Безымянный.

— Обманщик, — недовольно буркнул Хунтерд.

— Извиняй. Без маскировки нельзя, работа такая. Дурацкая работа. Если на эшафот не затащат, уйду нафиг на пенсию, — вор уткнулся в кружку.

— Что за работа-то?

— Лезть не в свое дело. Сейчас, вон, разбираюсь, кому король не угодил. И заодно спасаю свою задницу. С переменным успехом.

— Оригинальные у тебя методы спасения задниц…

— На любителя, я бы выразился так.

— Местные не оценили, — охотник забрал кружку и отпил из неё.

— Рискну предположить, что ты не местный. Болтаешь тут про менталитет, терпишь мое презренное существование… Да и банально не похож на реварца ⁽²⁾. Откуда взялся?

— Иррау — родина моих отца и матери. Они долго удивлялись местным, когда приехали, и постоянно рассказывали мне, как было дома. На юге к магии как-то проще относятся. Там знают, что и Свет способен нести смерть. А Тьма… Разрушения — точно не её цель.

— Хорошо подмечено, — Безымянный взял чай и сделал большой глоток. Снаружи послышались быстрые шаги, ругань. Один голос твердил: «...я своими глазами все видел! Он опасен! К нему нельзя приближаться!». Другой отвечал: «Он верен мне. Я сам привел его в замок и приказал делать то, что он выполнял все это время. Убирайтесь с дороги». — Кажется, это за мной, — вор быстро осушил кружку. — Спасибо, что посидел. Ты хороший человек.

— Да не за что.

Тут резко распахнулась дверь, которая, видимо, и не была запертой. Король вошел и мельком оглядел парочку.

— Хунтерд, свободен.

— Да, ваше величество, — охотник встал, подмигнул Безымянному и спешно вышел.

— Ты. — Правитель сурово посмотрел на оставшегося в углу вора. — Идти можешь?

— Само собой, — тот поднялся, опираясь о стену и пряча под шкурой побагровевшую повязку на руке.

— Следуй за мной, — король исчез в дверном проеме.

* * *

У Хангерда еще волосы не обсохли, а он уже был в короне и новой одежде. Выглядел и шел так, будто собирался сейчас же вскочить на коня и в бой повести целое войско. За ним действительно хотелось следовать. Настоящий лидер. Стража едва поспевала за немолодым уже правителем.

— Мне рассказали, что тут произошло. С тобой я об этом поговорю позже. Сейчас у нас есть дело поважнее.

— У нас?

— Полчаса назад эти крылатые твари напали на Фьерьен, — в голосе слышалась откровенная ненависть. — Им нужна новая территория, чтобы вывести молодняк. И они уничтожают все, что может угрожать их змеиным выродкам. Каждый красный дракон стоит нескольких десятков воинов. У нас, у всех нас, просто нет армии, способной противостоять проклятым ящерам! Правитель Иррау предложил заключить союз с Тенью. Разорение земель ей вряд ли на руку. Совет хотел бы выслушать твое мнение. — Вошли в главный коридор и двинулись к лестнице, ведущей на второй этаж.

— И вы согласились просить помощи у заклятого врага? — удивился Безымянный.

— Лорды грозятся поднять восстание, если мы поступим так. Не удивлюсь, если это, — Хангерд указал на сложенные рядком окровавленные трупы людей и собак,— устроил кто-то из них. Я послал к Кувьену этих прогнивших консерваторов. Нам нужны любые союзники!

— Хорошо. Помогу, чем смогу. Но знайте, что у меня нет ни связей, ни сколько-нибудь значительной магической силы. Призвать на помощь я не способен.

* * *

Переговоры перекочевали в королевские апартаменты: из-за выбитого Безымянным витража в Тронном зале стало чертовски холодно.

В большом хрустальном шаре плясали образы: бегущие люди, рушащиеся башни, пылающие домишки. Чешуйчатые твари в три — четыре раза выше лошади поливают огнем, сносят шипастыми хвостами, раздирают когтистыми лапами все, что попадается им на пути. Копья, мечи и стрелы едва царапают шкуры чудовищ.

Безымянный всматривался в происходящее за стеклом, не выражая никаких эмоций. В его зрачках плясали огоньки.

— Что вы можете об этом сказать, господин… маг? — обратился через переводчика представитель Компрерьи, не знавший, как назвать мрачного человека, стоящего перед ним.

— Грубой силой вы их не одолеете. Это как в драке с массивным соперником, — сказанное сразу переводилось и повторялось на пяти языках. — Нужно обратить их силу против них же самих…

— Как? Как это сделать?! Они не боятся огня! — вмешался фантом императора Фьерьена.

— Я читал… искажение магии, энергетический паразитизм. Сильные последователи Тени это могут. Они способны даже пламя обратить в чистую негативную энергию. Этого-то драконы боятся точно.

— Ты знаешь сильных магов? — спросил Хангерд.

— В Курящихся Топях ведьма живет. Так рассказывают. Больше ничего не знаю.

— Значит, мы отправляемся в Топи. Седлайте грифонов. Я поговорю с ведьмой лично.

— Нет. Если на болоте и есть кто достаточно сильный, то он может воспринять ваш визит как вторжение. У посланника, отправившегося в одиночку, шансов будет куда больше. А вы без сопровождения не можете.

— Есть еще кандидатуры?

— Да. Я пойду.

— Доверить судьбу нескольких государств этому… — начал переводчик и замялся. — Король Вартра сомневается, что вы способны вести дипломатические переговоры, — он явно перефразировал высказывание. — И, по его мнению, вы этот путь не преодолеете. Вам необходимо оправиться после схватки.

— А кто, если не я? Сможете убедить колдунью, что никакого подвоха в вашем предложении нет? Я смогу. А вас, приверженцев Света, она и слушать не станет. Если же кого-то смущает это, — он скинул с себя шкуру ятагала и продемонстрировал окровавленную повязку, — то пусть он бросит мне вызов! — Безымянный выхватил из ножен Хангерда меч и вполне убедительно повращал им перед собой. — У меня еще есть левая рука, и на ногах я стою твердо! Ну же, вперед!

Очень странно, но желающих драться с магом не нашлось. И на его аргумент ответить было нечем. Вопрос решили окончательно.

* * *

Безымянный рассказал Хангерду о том, что видел в старом зернохранилище (скрыл лишь личность заказчика), поведал подробности библиотечной баталии, высказал пару липовых предположений. Воспоминания, касающиеся «чего-то интересного», он объяснил как случайно просочившиеся и не имеющие никакого значения.

Уже очутившись «дома», он вытащил из тайника под половицей дневник. Поверх мелких «мыслей» и стрелочек крупными буквами написал имя предателя и перепрятал карту, заткнув её в щель между досками потолка точно над тем местом, где компромат покоился в прошлый раз. Оставил торчащим лишь самый краешек пергамента. За пазуху же он сунул записку-подсказку. Расчет был очень прост: клятву нельзя нарушить при жизни. А вот по её завершении — вполне можно. По крайней мере, хуже после этого не станет.

Готовясь к отбытию, Безымянный привел себя в порядок, переоделся, взял провианта на три дня, карту, компас, огниво, факел и письмо от короля. Предстояла дальняя дорога на юг, к реке Эдги. Это около четырех сотен лиг и целые сутки очень быстрого полета на спине грифона.

— Еще недавно ты был трусом, эгоистичным трусом всего лишь. Твою жизнь определяло прошлое, — говорил он своему отражению на полированной стали меча перед тем, как навсегда покинуть пыльный чердак. — Сейчас тебе есть за что, есть за кого биться. Ты веришь в будущее. Так выполни же долг с честью! Как мужчина! Не ради себя! Ради общего дела! И да направит Тень твой клинок… — помолчав с минуту, Безымянный улыбнулся сам себе и убрал оружие.

Уходя, он поправил сумку за плечом и бросил прощальный взгляд на орла, которому успел дорисовать гнездо с птенцами, небо и горы вокруг. Гордая птица обрела целый мир. Пустоты перед ней больше не было.

* * *

Спускаясь по обезлюдевшей лестнице к переходу, Безымянный наткнулся на Ганмонда.

— Я тут узнал кое-что интересное, — заговорил принц. — Ты связан клятвой. А значит, разговор этот останется между нами.

— Давай быстрее. Я спешу.

— Ты всего лишь выполнял свою работу, а потому зла на тебя я не держу. Предлагаю сделку. Стань моим другом. Или, по крайней мере, не мешай. Будешь советником. Богатым и влиятельным. Сможешь поменять в стране все, что тебя не устраивает. Идет? — протянул он руку.

— Принц — еще не король, чтобы давать подобные обещания. И я сделаю все, чтобы ты никогда им не стал, — Безымянный прошел мимо.

— Да будет так… — Ганмонд сжал ладонь в кулак.

* * *

Ночь уже вошла в свои права, но откладывать путешествие было нельзя: счет шел не на дни, а на часы. Взлетную площадку на крыше дворца освещают лишь факелы. Собралась целая толпа провожающих: от правителей и дипломатов до простых воинов, священников и слуг. Посередине площадки стоит крупный оседланный грифон, покрытый темно-коричневыми, серыми и черными перьями. Голова, шея и грудь полуптицы светились белизной. Животное внимательно смотрело большим умным глазом на двух людей, пытающихся влезть в седло.

— Ты хоть знаешь, как грифоном управлять? — осведомился Хунтерд, помогая Безымянному забраться на зверя.

— Читал руководство для чайников.

— Что?! И ты говоришь об этом сейчас???

— Да ладно тебе, там было с картинками! — Безымянный удобно уселся в седле, закрепил ноги ремнями, повязал шею шарфом и ухитрился натянуть перчатки. Затем достал из-за пазухи и протянул охотнику сложенную бумажку.

— Что это?

— Кое-что важное. На случай неудачи. Передай эту вещицу Хангерду, если не вернусь. Он поймет. Но не спеши! Сдашь её, пока я жив — в Логове Кувьена станет грешником больше ⁽³⁾.

— Можешь рассчитывать на меня, — охотник убрал листочек в поясную сумку.

— Жду отмашки.

— Ничего не забыл? — Хунтерд посмотрел на друга как на придурка.

— У меня опять мусор в глазу, да? — Безымянный протер очи кулаком.

— На этот раз у тебя мусор в башке, — охотник всучил недотепе пилотные очки и наушники.

— Ах, да! Это мне очень пригодится.

— Может, все-таки я тебя отвезу? — на это Безымянный наклонился к охотнику и шепнул ему на самое ухо:

— Тебе я доверяю, как никому другому. Останься с королем. Собери верных тебе людей и кроме них не доверяй никому. Никому, ты меня понял? — Хунтерд искоса глянул на собравшуюся толпу. Его внимание привлекло странное выражение лица Ганмонда, наблюдавшего издали.

— Понял.

Безымянный сел прямо. Грифон, звонко цокая по камню крючковатыми когтями, прошелся немного и повернулся к провожающим боком.

— Возвращайся с добрыми вестями, — промолвил Хангерд.

— С мечом в руке или в сердце. Йя!

Благородное животное поднялось на дыбы и пронзительно крикнуло. Затем, пригнувшись, с силой оттолкнулось от земли и взлетело, оглушительно хлопая крыльями. Поднялся сильный ветер.

Полуптица, заломив крыло, развернулась в воздухе и быстро набрала скорость. Легко маневрируя между башнями, взмыла ввысь и растворилась в темном ночном небе.

Интереса ради охотник заглянул в доверенную ему записку и прочел следующее: «Случайности не случайны! Память — интереснейшая штука. Она хранит очень важные вещи. То, что вы ищете, спрятано точно напротив. Выше нос!». Ниже подписи как бы между прочим было нарисовано лицо, смотрящее вверх.

— Бредятина какая-то… — буркнул Хунтерд, сворачивая странную бумажку и убирая её обратно в сумку.

1) ятагал — большое животное вроде северного оленя. Отличается острыми верхними клычками, торчащими изо рта, и странными предпочтениями в пище: сегодня мох, завтра рыба...

Вернуться к тексту

2) реварцы — коренной народ Хардостала. Их выдает светлый цвет волос (не темнее русого. Чаще — золотые), крепкое телосложение. Носы прямые или курносые. Сильные, выносливые, волевые люди. Правда, излишне консервативны. Обычай предков для них — святое.

Вернуться к тексту

3) по преданию, храбрые воины, достойно прожившие жизнь (и их жены) попадают в Лес Ревна (своего рода Рай) после смерти. А все остальные…

Вернуться к тексту