Дарованная земля (джен)

Что я думаю про эльфов? А с чего ты взял, сын, что я вообще о них думаю?

Да нет, ты прав. Кто сейчас не думает о кораблях, приплывающих с запада? Знаешь, когда я был молод, о таких кораблях большинство и не помнило. Эльфы были нам врагами, укравшими наше бессмертие. Тогда это знали все, кроме горстки отщепенцев, так называемых верных.

Король Ар-Инзиладун был бы рад, кабы все иначе было. Он был сам такой же. Видел портрет в галерее во дворце? Ну так вот, там только мантия да венец на правду похожи. Сам король больше напоминал высохшую жердь... да и думами о делах государства отягощен не был. Все торчал на башне и глядел на закат.

Но дочка у него была красавица. Эленна такой красоты не видела, это я тебе говорю, сын. Красивая... Казалась глупой куклой, а оказалась решительнее своего отца, да и умнее намного. Никогда не недооценивай женщин, сын. Самые красивые из них вовсе не всегда оказываются дурами... так что поосторожнее со своей Андрэт! Я был уверен, что, оставшись сиротой, она упадет в мои руки, как созревший персик. Что ты удивляешься? Мой отец должен был наследовать деду, он, а не Инзиладун! Отец был королем по всему, кроме рода, ведь он был младше. Я намеревался вернуть себе трон. Зимрафель напоминала испуганную пташку — я грозил мятежом, междусобной войной, грозил ей смертью. А она от испуга взяла и сделала единственную разумную вещь, которая ей еще оставалась — выскочила замуж за Нимразора! Разом обрушив все мои надежды. Он ведь умен, умнее даже своего брата...

Вот так. Вот тогда-то эта парочка взялась за «возрождение Нуменора», как они говорили. Не наскоком, как Инзиладун. Зимрафель — ах, прошу прощения, Тар-Мириэль — и сейчас затмевает юных дев, так представь себе, какой она была в молодости! Нет, принцессам далеко до своей матери. Когда она восходила на Менельтарму, в простом белом платье, с распущенными волосами, бесконечно трогательная в своей скорби — даже закоренелые циники тянулись за ней.

А Нимразор оказался неожиданно полководцем. Собрал армию и отправился сражаться с Тху. Да, вот то, чем я занимался с юности! То есть для начала он навел порядок в колониях. Доверил управление югом Средиземья брату, который, как ни странно, сумел покончить с сутяжничеством и взяточничеством... Я был там тогда — меня выслали с Острова под крылышко Амандилу. Да, семейную историю ты знаешь, я в курсе. Ладно, заканчиваю уже с воспоминаниями, тем паче что не самые они сладкие.

Так вот об эльфах. Нет, тогда никуда они не приплывали. Что бы там ни пела на горе моя прекрасная кузина. Зато те, кто жил в Средиземье, неожиданно легко приняли союз — видно, Тху их здорово допек. Но о войне-то ты все знаешь. О славном поединке короля с Тху — сказать по правде, бился он после того, как тварь эту темную помотал король эльфов. Знаешь, они, может, и бессмертные — но тогда, врать не буду, сражались и гибли наравне с нами.

Вот... а после боя я лежал почти что трупиком. Потому что с такими ранами, сын, не живут. То есть живут, но мало и плохо. И пришел тот эльф. Странный он был... Знаешь, до сих пор лицо его помню — до малейшей черточки. Помню — а описать не могу. Только глаза. Серые, ясные, точно из живого серебра. Он меня вылечил. Демоны его знают, как — я и не помню ничего. Что-то такое пел, что боль уходила, накатили сказочные видения — а очнулся я уже здоровым. И самое паршивое, знаешь — ничего не помню из того, что он мне там показал. Я потом где только не искал способы такое увидеть... не нашел. Вот музыку слышал. Когда корабли с запада пришли — вот так и пело все кругом.

Знаешь, песню — ее нельзя в кулаке стиснуть, нельзя рассечь клинком. Паскудно становится, как подумаю об этом — но нельзя. Вот она, слабость наша. Песню не подчинить.

А самое забавное знаешь что? Тот юнец, что меня лечил — то есть я думал, что юнец — братом короля Элроса оказался. Посмотрел, дескать, на потомков... Вот так.

Что? Знаю, знаю. Сын мой, тайны нашего Острова я узнаю первым. Тар-Нумендил, видите ли, женится на дочери... да, вот того самого лекаря. Смешно.