Конан и Конкин (джен)

Почти в это же время посреди Стигийской пустыни, в огромном зале в самом сердце черного монолита происходило еще одно необычное событие. Колдовское пламя разгоравшееся если только где-то в мире происходили важные магические события, вдруг взметнулось под самый закопченный свод, и больше не опадало в течение почти двух часов.

Черная исполинская змея, лежавшая, свернувшись, на троне в виде лотоса из Вендии, при первой вспышке пламени, словно взорвалась. Никогда еще этот зал не видел такого: Великий Змей сошел с ума; тело змеи забилось в припадке буйного страшного танца; огромные черные кольца взлетали и опадали со скоростью недоступной обычной змее; для человеческого глаза все эти движения слились бы в одно черное скачущее пламя. Удары бронированного тела были так сильны, что даже заколдованный каменный трон, треснул в некоторых местах. В то же время, голова рептилии, взлетевшая под потолок вместе с первым всполохом, оставалась неподвижной в течении всего буйства. Немигающий взгляд был устремлен в пространство и видел явно не пламя, гудевшее перед ним.

Подобное уже происходило в этом зале, но никогда это не было таким исступленным и страшным. Таким безумным танец Сэта, был в первый раз. Но и событие, вызвавшее такую реакцию, происходило в этом мире впервые.

Тело змеи, наконец, успокоилось, пламя в чаше упало до обычной высоты, и в тишине зала раздался свистящий змеиный шепот:

— Семья…, Анубис…, Нехбет….

О чем еще думал в этот день Великий Змей, никто не узнает. Но явно, ничего хорошего в его мыслях не было, потому что он больше не чувствовал присутствия Повелителя Границ.

* * *

Неизвестно в какое время — потому что время в мире богов течет совсем не так, как в других мирах — на облаке, закрепленном, за высокую, похожую на палец скалу, ругались двое. Вернее ругался один — черный пустынный шакал. Он, не останавливаясь, называл второго собеседника — такую же черную змею — всяческими обидными даже для простого человека словами, из которых самое нейтральное было идиотка. Змея же, лишь изредка, как бы нехотя огрызалась, но больше молчала. Было видно, что она о чем-то усиленно размышляет.

Наконец, ей надоела ругань шакала и она прошипела:

— Заткнись, Анубис! Или ты хочешь, чтобы я заткнула тебе в глотку твой облезлый хвост?

— Ты?! — шакал даже задохнулся от такой наглости. — Ты, Нехбет, просрала Повелитель! И еще смеешь шипеть на меня?! Зачем ты начала их убивать? Он ведь уже почти отдал тебе Жезл.

— Я сказала тебе заткнуться, — уже беззлобно ответила змея. — Ты не о том думаешь. Думай о том, что Повелитель Границ, сработал в руках этого смертного.

И еще тише добавила:

— Этот сраный зверек. Все он виноват. Физическая боль разозлила меня. Я ведь такого тысячи лет не испытывала. С тех самых пор, как мы выросли и перестали драться.

— Да, не смеши, — пролаял шакал. — даже если бы суслик отгрыз тебе руку, она тут же бы отросла снова.

— Ладно перестань, — Нехбет чувствовала, что она действительно была виновата, и поэтому не стала обострять. Вместо этого она опять спросила:

— Ну что, ты подумал?

— Про то, что человек управляет Повелителем? Это полная ерунда! Только потомки Прародителей могут им воспользоваться. И уж никак не человек из Мира-без-магии. В их мире даже наши силы тают. А сами они могут только убивать магию. Видела, как он выпил всю колдовскую силу из этого Короля?

— Не только из Короля, — поправила Нехбет. — Он выпил всю силу заклятья из всего заколдованного города. Вся магия исчезла. Ты же видел, как рассыпались солдаты Королей и их милые собачки.

— Видел, — буркнул Анубис. — Черт с ними, и с этим миром. Но он уничтожил Повелителя! Как это могло произойти? И что нам теперь делать? Так вечно и прозябать в Младших Богах?

— Ты, дурак, Анубис, — змея почувствовала свое обычное превосходство. Боги мужского пола редко отличались сообразительностью. — Он не сломал Жезл. Его нельзя сломать. Ты забыл, кто его изготовил?

Шакал на минуту задумался. Потом очнулся и согласился:

— Ты права. Но я ведь своими глазами видел….

— Может, ты видел, что надо делать, чтобы Повелитель сработал? Ты знаешь, как заставить его работать? Скорей всего этот смертный просто умер. Жезл отправил его куда-нибудь в предвечный мир. Представляешь что с ним сейчас?

— Да, хрен с ним! — повторился Анубис. — Нам-то, что теперь делать?

— Ждать! — уже весело ответила змея. — У тебя ведь еще работает эта штука, которая отслеживает срабатывание Повелителя?

— Да.

Анубис опять на минуту замолк, а потом обрадованно заговорил:

— Точно. Ты права. Даже если Жезл убрался вместе с ним в Тартар, он когда-то все равно оживет. А я буду ждать.

— Мы будем ждать, — поправила Нехбет, и пригрозила: — Не вздумай действовать один. А то не ровен час, узнает Семья. Ты знаешь, я ведь все равно вывернусь. Отвечать придется тебе одному.

Однако Анубису и в голову не приходило теперь действовать в одиночку. Он хорошо понял, что Нехбет хитрей и умней его. Но вот, когда Повелитель будет в их руках, тогда посмотрим. У него в подземном царстве есть такие места, до которых трудно дотянуться даже Старшим Богам. Если там кого-нибудь спрятать, его будут искать вечность.

— Ладно, я полетела к себе, — зевнула змея. — Если что, ты знаешь, как меня вызвать. И это — ты хорошо все почистил там, в Ларше? Семья не найдет никаких зацепок?

— Конечно, конечно! Я удалил оттуда вообще всю магию, не только нашу.

— Ладно, жду сигнала.

Два облака стартовали одновременно, и хотя ветер дул в одну сторону, они полетели в разные.