Хрупкие дети Земли (гет)

Ава зашла домой, и долго стояла у закрытой двери. Сил ни на что не осталось. Но их хватило на главное: на то, чтобы уйти. Постояв на месте несколько минут, она дождалась, когда немного стихло сильное головокружение и слишком частый пульс, и осторожно начала двигаться. Наклонилась, сняла туфли, посмотрела на свои ноги. Мысли о том, чтобы принять душ, а еще лучше — замочить себя подольше в ванную, неповоротливо и громко гремели в голове, подобные оглушающему звону колокола. «Надо, надо, надо...» — медленно повторяла про себя Ава, осматриваясь вокруг сторонним, отсутствующим взглядом. Он зацепился за пятна крови, оставшиеся на подкладке лодочки. «Надо почистить», — подумала Ава, разглядывая их. В сумочке, все еще висевшей на плече, она отыскала влажные салфетки. Но они не помогли: красные пятна, не тронутыми, остались на месте. Еще попытка.

Еще.

Ну же!

Ничего, никакого толка!

Ава села на пол. Она должна оттереть эти пятна! Должна! Рука с зажатой в ней салфеткой сорвалась, черная лодочка выпала из рук, и девушка, подхватив ее, швырнула туфлю не глядя. На грохот первым прибежал Чарли. Подойдя к хозяйке, он замахал хвостом, уверенный, что она ему подыграет. Но Ава, обняв руками согнутые ноги, уткнулась в колени головой, и горько заплакала. Растерянный пес, наклоняя голову то вправо, то влево, остановился напротив. Прислушался к плачу, и, перестав махать пушистым хвостом, еще ближе подошел к девушке. Он осторожно толкнул Аву носом в локоть. Сначала от этого тоже не было никакого толка. Но вдруг она крепко обняла его и, кажется, только сильнее заплакала. Чарли было неудобно в этих судорожных объятиях, но он стоически переносил это его. Только глаза пса, которые он то и дело отводил в сторону хозяйки, стали печальные. И непонимающие того, что происходит. Почти так же, очень тяжело и грустно, ему было тогда, когда Ава уезжала в Пало-Альто.

Ида, которая пришла на шум из дальней комнаты несколько минут спустя, так их и застала: Ава сидела на полу, и, обнимая ретривера, горько плакала, а Чарли... выглядел растерянным и подавленным.

— Мисс Ава, что случилось?! — спросила Ида, касаясь плеча девушки.

Но ответа не было. Только Чарли, покосившись на Иду, жалобно заскулил, прося ее помощи.

— Ну?.. Что такое? — снова спросила Ида, опускаясь рядом с Авой. — Вас кто-то обидел?

Нет ответа. Плач, прервавшись, сначала стал глуше, а несколько мгновений спустя, сдавленный, затих. Отпустив Чарли, Ава погладила его по голове, попробовала улыбнуться. Пес, хоть и освободился, но уходить не спешил. Встревоженный, он лег на пол, рядом с девушкой, и что-то по-своему, — видимо, выражая недовольство, — проворчал. Ава вытерла слезы, оглянулась в поисках туфли, и, не найдя ее взглядом, снова заплакала.

— Ну-ну, не надо, — тихо и ласково сказала Ида, поправляя волосы девушки, и вытирая ее слезы своим платком.

Так, наверное, подумала Ава, мама говорит с дочерью. С той, которую любит. Может быть, так. Ласково, тихо и нежно. А, может, и нет. Ава же этого не знает. Никогда не знала. Новые слезы покатились по ее щекам.

— Все будет хорошо, — прошептала Ида тем же голосом.

Нежность, звучащая в нем, выворачивала сердце Авы такой болью, что она, с абсолютной, горькой уверенностью, шепнула:

— Не будет!

И снова, опять заплакала. Чарли, вздрогнув от такого убежденного заявления, с грустью покосился на девушку, и ушел. А скоро вернувшись, положил рядом с ней туфлю. «Прости, я тут...» — говорил его извиняющийся взгляд, с каким он посмотрел на тонкий каблук, облитый его слюной. Ава, прошептав псу «спасибо!», схватила лодочку, и обтерев ее, снова принялась бороться с пятнами крови.

— Мисс Ава, оставьте! Ну, что вы! Давайте я! — забеспокоилась Ида. — Это не поможет, милая! Нужно сначала холодной водой, потом подождать, и перекисью, и нашатырным... Вы сильно поранились?

Перестав упорствовать в своих тщетных попытках, Ава резко остановилась и закрыла глаза.

— Не знаю. Не смотрела, — очень тихо прошептала она.

— Я посмотрю?

— Нет, не нужно. Спасибо, Ида. Я сама.

Девушка тяжело вздохнула, с силой растерла основанием ладони лоб.

— Вы устали, мисс Ава. Отдохните! Я вычищу туфли, не...

— Я выброшу их!

Ида с сожалением взглянула на Аву.

— Ну что вы... вы совсем еще девочка! Не нужно так...

— Я не девочка, — упрямо объявила мисс Полгар. — Мне...

Тут голос ее внезапно осел.

— ...Скоро двадцать три.

Ида улыбнулась, с сочувствием, чуть-чуть, рассмеялась.

— Для меня вы — девочка. Я ведь гораздо старше вас. И я уверена, что все наладится, все будет хорошо. Только сейчас вам нужно отдохнуть. Набрать ванну?

Ава сбросила с лица последние капли слез, шмыгнула носом, и прошептала:

— Да!... Пожалуйста!

В ее взгляде, обращенном к Иде, было столько отчаянной, невыразимой боли, что женщина, взглянув на девушку, почувствовала, что и сама сейчас заплачет. Помолчав немного, Ида сказала:

— А пока вы принимаете ванну, я закончу готовить сырный суп. Вы поедите, вам станет лучше. И не смотрите на меня так, мисс Ава. Это, конечно, может быть и красиво у вас, молодых, — ходить в таких юбочках и топиках, как вы. Да только, знаете, хватит греметь косточками!

С этими словами Ида поднялась с пола, забрала туфли, чтобы позже их почистить, и, несмотря на вялые возражения Авы, проводила ее до комнаты.

* * *

Ава давно ушла, а Уильям, все еще стоял на прежнем месте и думал о том, что допустил новую ошибку, не последовав за девушкой. Но тут же к нему пришла иная мысль: «хотя бы в этом» промаха нет, и лучше пока оставить Аву, дать ей остыть. А когда она придет в себя, — поговорить.

Выслушав эти две, абсолютно полярные мысли, Блейк не нашелся ни с решением, ни с ответом хотя бы для самого себя. Глубокое внутреннее изумление, близкое к потрясению, долго не проходило, не отпускало его. Он стоял на месте, смотрел растерянным взглядом то на край неба, обрезанного крышами домов, то на огрызок пушистого облака... И, продолжая удивляться произошедшему, все спрашивал себя: как такое стало возможно? Он же хотел решить все вопросы с Аллесом как можно лучше! Как он мог так глупо, грубо ошибиться, подобное допустить?.. Допустить, чтобы Ава Полгар, его Ава Полгар... плакала из-за него, по причине его неосмотрительной глупости! Он же обещал, что больше никогда, после всех прошлых, изнурительных ссор и долгих примирений, не позволит себе обидеть ее! И вот... Все замерло на месте, его жизнь остановилась. А эти облака... очень глупые: плывут все так же, неизвестно куда. И какой во всем окружающем мире толк, если Ава — не с ним?

— Что я сделал?.. — шептал Уильям, разглядывая скамью, на которой еще несколько минут назад сидела девушка. — Что я сделал!

По давней, личной привычке он почти отправился в свои внутренние путешествия и нерадостные размышления о том, что натворил. Но остановил себя. Нет времени! А изругать себя он и без специально отведенных на то минут успеет. Гораздо важнее иное. Что сейчас, перед тем, как уйти, ему сказала Эви?

«А мне, думаешь, нравится узнавать о том, что ты с ней спишь? Нравится получать от твоей Дженни сообщения? Фотографии, сделанные где-то между вашими встречами, ужинами в ресторанах и сексом?».

ОС, услышав вопрос Блейка, без дополнительных команд с его стороны вывела на экран перед ним точные слова Авы. Хмурясь с каждым прочитанным словом все больше, перечитывая фразы вновь и вновь, Уильям спрашивал себя: что все это значит? «Узнавать о том, что ты с ней спишь»?! Он — с Миллер?! Да он сам об этом ни черта не знает, а Ава... «Получать от твоей Дженни сообщения!». Ну, теперь все ясно. И — фотографии. Фотографии!

— Не мешало бы и мне, наконец, узнать, какие именно! — со злостью, возвращаясь в зал кафе, подумал Блейк.

Миллер, к его немалому удивлению, была на том же самом месте. Она сидела за столиком, видимо, — не без оснований подумал андроид, — допивая, в его ожидании, уже не первую чашку кофе. Уильям окинул журналистку взглядом, и четко осознал одну простую вещь: она не ушла потому, что намеренно ждала его. Ждала его возвращения! Выходит, в ней и правда нет ни капли самоуважения. При этой мысли ощущение омерзения и гадливости, так долго и намеренно скрываемые, показались на его лице. Миллер, впрочем, это настроение не испортило. «Да и что может испортить настрой такой изворотливой гадины?», — подумал Блейк, усаживаясь за стол.

Дженни при виде него улыбнулась, поплыв все той же, довольно-ядовитой ухмылкой, что красовалась на ее лице до и после их поцелуя. «Ну как? — спрашивал насмешливый, злой и, в глубине, завистливый взгляд Миллер, — успел догнать?.. Но, наверное, не смог ничего объяснить?».

Пытаясь хотя бы на время публичного, вынужденного разговора сдержать душивший его гнев, Уильям сглотнул. А гнев не уходил, не сглатывался. И только сильнее расползался, обжигая, внутри. Блейк взглянул на Дженни, на это светящееся нескрываемой, извращенной радостью лицо, и изменил решение.

Довольно.

Никаких разговоров.

Он и так много всего наговорил.

Сотовый журналистки лежал на краю столика, совсем близко к ней. Но даже с такими отличными исходными данными схватить его быстрее андроида, — или выцарапать из его руки, — Миллер не успела.

— Код доступа?

Дженни только хмыкнула, отваливаясь от стола, и тем давая понять, что ничего из того, что так его интересует, он от нее не узнает и не получит.

— Код доступа?

Вопрос был задан излишне четко, нетерпеливо. Выдержка Блейка явно закончилась, но Миллер отчего-то этого не оценила, думая, что еще может с ним поиграть. Новая усмешка на ее лице. Издевательский, скользкий взгляд, неприкрыто радостный при виде чужих неприятностей.

Кратко улыбнувшись, Уильям наклонился вперед, вытянул свободную руку и накрыл ею пальцы Миллер. И, по своим меркам, слегка сжал. Лицо Дженни тут же побледнело. Где-то в ушах, мгновенно реагируя на острую боль, забился, запрыгал пульс.

— Я больше не стану спрашивать. Я просто заберу твой телефон, возьму из него все, что мне необходимо, и ты ничего не сможешь сделать, — спокойно подвел итог Блейк.

— Это ты ничего не сможешь сделать! — пытаясь вырвать руку и избавиться от боли, зашипела Дженни.

Уильям усмехнулся.

— Я оставлю твой телефон у себя. И ты опоздаешь с отправкой материала в редакцию. А для тебя это много значит. Потому что, несмотря на общую моральную и внешнюю неприглядность, в отправке статей ты на редкость педантична. Может быть, конечно, ты отправишь новую статью с другого носителя. С ноутбука или с планшета. Но телефон... — удерживая за край мобильный Миллер, андроид помахал им в воздухе, — ...все же, будет у меня.

— Ты не можешь! — запротестовала Дженни.

Так громко, что проходивший мимо официант уточнил, все ли у них в порядке?

— В полном! — уверенно, без пауз, заверил его Блейк. — Дама просто несколько расстроена неожиданным ходом некоторых вещей.

В подтверждении этих слов он указал взглядом на свою руку, все еще, — в сочувствии и утешении, если судить по выражению его лица в эту минуту, — сжимающую пальцы Миллер.

Официант кивнул и молча растворился.

— Ты не посмеешь! Это мой телефон! — снова зашлась в шипении Дженни.

Она, наконец-то, вышла из себя, и, осознав, что Блейк, — на деле, — не так прост и прекраснодушен, как ей все это время казалось, — испугалась искренне, всерьез.

— Забирай все, что нужно, и отдай телефон! Смотри переписку и фото! Код 1208!

Цифры оказались верными. Убедившись, что необходимая ему информация — на месте, Уильям отправил фото и всю «переписку» Миллер и Авы на свой номер, удалил (и дважды потом проверил) чат, в котором она велась, а также стер все снимки и сообщения с телефона журналистки. Под видом поисков какой-то забытой мелочи, — скажем, сигарет или зажигалки, — андроид включил на своем сотовом, спрятанном в кармане, диктофон. И продолжил разговор. Запись пошла.

— Зачем ты отправила эти фотографии Аве Полгар? Ты сама знаешь, что все это ложь. Никогда и ничего между мной и тобой не было.

— А поцелуй?

Дженни болезненно усмехнулась. Сесть поудобнее она не могла, — Блейк по-прежнему держал ее за руку, но и отказать себе в радости, когда объектам ее преследования становилось откровенно плохо, она не умела и не хотела.

В конце концов, именно такой была цель. И Дженни, по привычке, торжествовала. Правда, в этот раз не так сильно, как то планировалось в начале.

— Какая теперь разница, глупый? Она поверила мне и моим фото... Раз уж заявилась сюда в таком виде, белая, как смерть! А я... о, будь уверен, я все сделала на «отлично»! Те фото, — она кивнула в сторону своего телефона, — в таком превосходном качестве, что не отличишь. Сейчас вообще становится все сложнее различить подделку и оригинал, правда?

Миллер захохотала. И тут же взвилась от новой, острой боли в руке.

— Где ты взяла эти снимки? Где сделала?

Дженни в упор посмотрела на Блейка.

— А сам ты как думаешь?..

Уильям сжал руку сильнее.

— Хорошо... хорошо! Мне тебя заказали!.. Моника! Методы я выбирала сама! Решила пойти через Полгар, как слабое звено! Первые фото, из твоей спальни, из душа... настоящие! Я поднялась за тобой, когда ты пошел мыться. И просто нащелкала тебя, твою спальню. Из ресторана — тоже. Я нашла их в сети, на фанатских сайтах, и обработала, как мне нужно... Какие-то малолетки фотографировали нас, когда мы с тобой пришли на ужин в ресторан, а ты этого даже не заметил! Все остальные, где мы в постели, я сделала через сайт для модерации фото искусственным интеллектом!

— Ну ты и сука, — процедил Блейк, разглядывая Миллер. — Но тебе, я думаю, не привыкать.

— А тебе-то что? — огрызнулась Дженни. — Отпусти мою руку, мне больно!

— Ты больше никогда не подойдешь ни к Аве Полгар, ни ко мне. Ты забудешь о нашем существовании. Ты исчезнешь из Назаре. Надеюсь, что ты меня поняла.

Уильям ослабил хватку, и Дженни тут же вырвала руку. Прижимая ее к груди, она исподлобья посмотрела на Блейка.

— Думаешь, ты что-то мне сделаешь? Думаешь, она теперь тебе поверит? Если и поверит, то не сразу! А я сделаю с вами все, что захочу!

— Посмотрим.

Блейк встал из-за столика, застегнул пиджак на верхнюю пуговицу, и, швырнув Миллер ее телефон, вышел из кафе.

* * *

Теплая вода для ванной, набранная Идой, — из которой Ава сделала почти горячую, — согрела ее, расслабила тело, и, кажется, даже душу. Девушка вышла из воды уже сонной, наконец-то рассмотрела порез на ноге, — неприятную, но небольшую царапину, — обработала его и, завернутая в халат, уснула, рухнув на кровать.

Так ее и нашла Ида. Постучавшись и не услышав ответа, она отворила дверь в комнату, постояла на пороге, с тревогой разглядывая Аву, у ног которой спал, огрызаясь на кого-то во сне, верный Чарли, и тихо ушла, покачивая головой и что-то нашептывая себе под нос.

Ава проснулась вечером. Посмотрела на часы и с удивлением узнала, что в Назаре был все тот же, долгий и стылый день. Ей, еще не отошедшей ото сна, на расстоянии времени, что протянулось с раннего утра, — где была встреча с Уильямом, — и до настоящей минуты, где за окном уже горели уличные фонари, рассеивая наступившую темноту, он казался бесконечным и таким громадным, что все было странно, и все казалось, что здесь, в Назаре, он вовсе не собирается заканчиваться.

— И никогда не закончится, — прошептала Ава, убирая волосы от лица.

Она решила полежать еще несколько минут. Проснуться и встать медленно, без спешки, без оглядки на время. И плевать, что все разумные часы для начала нового дня, который теперь наступил лично у нее, прошли. Она будет делать так, как хочется. А что ей сейчас хочется?

Ава задумалась, обвела свою спальню медленным взглядом. И вспомнила, как просыпаясь, еще сквозь сон, она была уверена, что это — другая комната. Их спальня, в доме Уильяма. Но, как не стало теперь в ее жизни Блейка, так и «их» спальня, вслед за ним, испарилась, стала предана отныне забвению. Ава усмехнулась этим высокопарным мыслям. И тут же смело и отчаянно взглянула на них, решив сразу, что от подобных размышлений, как и от всего другого, касательно Блейка, бегать не стоит, — иначе вся эта история долго еще будет преследовать ее. А разве ей это нужно?

Нет.

И чем скорее она признает, что ей больно, и чем смелее она посмотрит этой боли в лицо, тем быстрее станет лучше. И легче, и проще, и... Ава взяла с прикроватной тумбочки свой побитый телефон. Долго, очерчивая взглядом каждую, она следила за линиями изломов на корпусе. Что-то печальное и ядовитое, не имеющее ничего общего с настоящей улыбкой, теснило грудь, выскакивало на губы, искривляя их. Конечно, надо купить новый телефон. Хорошо, что с деньгами у нее нет проблем, и Ава Полгар может вот так легко себе это позволить. Но поисками нового сотового она займется завтра. А сегодня, пока еще в этом бесконечном дне, с ней останется этот, свидетель и преспешник ее нерадостных настроений и дел.

От движения сенсорный экран телефона загорелся светом, кратко ослепляя Аву. Яд, — стоило только бросить краткий взгляд на уведомления, — снова пополз, заструился по венам, вызывая у девушки отравленную радость. Пропущенные звонки с неизвестного номера, пропущенные вызовы от Блейка и полчища текстовых, непрочитанных сообщений от него же. Ничего не просматривая и не читая, она перешла в настройки.

— Пришло время для черного списка... — шепнула Ава, огрызаясь все той же, ненастоящей улыбкой.

И остановилась на последнем шаге. Добавить? Неужели она сможет его добавить? На экране высветилась жирная, зеленая галочка, подтверждая добавление «данного контакта в заблокированные», и яд, головокружительный, пьянящий и жаркий, наперегонки с прыгающим на большой скорости сердцем, помчался по телу Авы дальше.

А она, бросив телефон на кровать, стала думать о том, чем ей заняться дальше. Было бы неплохо поужинать, но это потом, голода она пока не чувствует. Сначала Ава Полгар пойдет кататься на роликах. На ту рампу, что установлена на площадке, недалеко от пляжа.

— И вообще, — напомнила себе девушка, сбрасывая халат, и медленно прогуливаясь по комнате обнаженной, — я так и не покаталась на доске. Рано утром пойду серфить!

Вниз по лестнице она сбежала вприпрыжку, испугав Иду. Неожиданно для них обеих, — и, в первую очередь, для самой себя, — Ава, обняв домработницу, поблагодарила ее за помощь, предложила двухнедельный внеплановый отпуск с полной оплатой, и, получив радостное согласие, выбежала на улицу вместе с Чарли.

— Мисс Ава! — успела крикнуть Ида ей вслед.

— Да?

— Мистер Блейк приходил, пока вы отдыхали. Несколько раз.

Ава остановилась, развернулась на пороге, азартно взглянула на Иду.

— Неужели? И сколько раз?

Ида, сама не зная почему, под горящим, пристальным взглядом девушки смутилась.

— Двенадцать.

— Двенадцать раз за шесть часов?.. Он что-то просил передать?

— Нет. Просто говорил, что ему очень важно с вами поговорить. И что он зайдет позже. Ну, и... заходил.

— Двенадцать раз?

— Двенадцать раз.

— Бедный Блейк! Совсем себя не бережет! — рассмеялась Ава. — Спасибо, Ида!

— А что мне ему сказать, если...

Но девушка ее уже не слышала, спускаясь по ступеням крыльца. За время, что ушло на размышления и сборы, на улице окончательно стемнело. Но фонари в густеющей тьме светили, казалось, все ярче, и Ава, поправив на плече рюкзак с роликами и кликнув Чарли, стала спускаться вниз, к океану, чтобы, срезав путь по пляжу, быстрее выйти к рампе.

...Здесь она тоже, как и на доске, еще ни разу не каталась. Все хотела, откладывала, переносила на потом. Но вот этот день настал! Закрепив покрепче ролики и приказав Чарли ни в коем случае не бегать по рампе и не спускаться вниз, Ава застыла на высоком, деревянном помосте, у самого края. Вдохнула поглубже вечерний воздух, полный шумом близкого океана и ароматом цветов, почувствовала, насколько сильно кровь все еще полна гуляющего яда, и, высоко подняв голову, бросилась вперед.

Ощущение было восхитительным. Выныривая из глубины, поднимаясь из рампы, она видела перед собой размытые от скорости, плящущие блики уличных огней. Но стоило скользнуть, съехать, сброситься вниз, как все, — и они тоже, — исчезало, оставляя ее на дне этого вечера и этой простой, деревянной платформы. А здесь слышался и жил только ритм, в котором Ава то поднималась вверх, то сбрасывалась, уже не разбирая пути, вниз. Ритм укачивал, уносил печали, как в лодке. Ритм обещал приют, долгожданное пристанище после далеких походов и бурных волн.

Чарли лаял громко и часто, потом — все реже. И Ава осталась бы, кажется, навсегда в этой колыбели приютившей, укрывшей ее рампы. Но следовало возвращаться, подниматься наверх... Ритм стих, медленно и нежно отступил. Так волна, выбросив блуждающего из воды на берег, отходит в даль, возвращается в свой мир, в родную стихию. Пена у ног возвращенного крошится, лопается и тает белыми, невесомыми пузырями. Человек возращен на берег. Туда, где ему место. Но если он захочет, то может как-нибудь снова прийти, встретиться с волной.

Ава почувствовала громадную усталость внезапно, во время спуска, на дне рампы. И поняла, что этот круг — на сегодня последний. До боли вздохнув, она прижала холодную ладонь к горячему лбу... Да, надо подняться. Пьянящее чувство полета закончилось без предупреждения, и вдруг стало холодно, очень одиноко.

И страшно.

Окликнув Чарли, и получив от него радостный ответ, прозвучавший эхом сверху, Ава, совершенно потерявшись во времени, поднялась на поверхность. И вздрогнула, с испугом и осторожностью делая шаг. Какой-то мужчина стоял рядом с Чарли и гладил его по голове. Но пес был явно доволен и не проявлял агрессии. Хотя, как не тренируй Чарли, он, все же, — добродушный ретривер. Может, пес забыл те команды, которым его обучил Блейк, и подпустил незнакомца к себе, не заметив угрозы?.. Сердце, захлебнувшись жаром и страхом, сжалось где-то в горле. Ава как можно спокойнее, небольшими, плавными движениями подъезжала к ретриверу.

— Чарли?

Пес мгновенно посмотрел на нее, подбежал на голос. Мужская фигура, освещенная фонарями только сверху, — отчего лицо ее было не разобрать, — тоже задвигалась, поднялась навстречу девушке.

— Мисс Полгар, здравствуйте! Добрый вечер! А я увидел Чарли и... вот, решил подождать вас здесь. Не знал, что вы катаетесь на роликах.

Разговорчивый Рик Дэви, сияя усталой улыбкой, внимательно разглядывал приближавшуюся к нему девушку. Убедившись, что никакой опасности нет, и что перед ней, в самом деле, полицейский, Ава с облегчением выдохнула.

— Офицер Дэви... — немного сбившись в дыхании, произнесла Ава. — Не ожидала вас встретить. Вы меня напугали.

— Простите, я совсем не хотел!.. Я живу здесь, недалеко. Каждый день хожу мимо этой рампы. — Дэви снова растерянно улыбнулся. — Шел мимо, заметил Чарли... И понял, что вы, должно быть, здесь...

Взгляд Рика, то и дело украдкой рассматривающий Аву, остановился, стал глубже, обратился к ее глазам.

— Да, я... каталась, — поскорее прерывая молчание, сказала девушка.

— Могу я пригласить вас на кофе, к себе?

Ава взглянула на него.

— Это не слишком... И уже поздно, — прошептала она.

— Да, простите! Конечно. Что вы должны обо мне подумать? — Рик взглянул на часы. — Я снова сморозил глупость. Простите.

Девушка чуть улыбнулась.

— Чарли вас легко подпустил к себе?

— Как только понял, что это я, — да. Но он сильно изменился. Неужели Чарли способен к воспитанию? Я помню, как он не хотел выполнять команды, постоянно путал инструктора на площадке, а вместо тренировки команд играл с ним.

— Он замечательный, — подтвердила Ава, с улыбкой глядя на ретривера.

Чарли, сидевший на земле, под рукой девушки, гавкнул, подтверждая ее слова о себе, и прищурился от удовольствия.

— Вы его любите, — заметил Рик, разглядывая лицо Авы.

— Да, очень. Так получилось. Неожиданно, быстро и легко. Хотя я не планировала заводить собаку. Но за это спасибо вам.

— Всегда рад вам помочь. Чарли с вами очень повезло, — горячо шепнул Дэви, и поскорее посмотрел в сторону.

Ава, бросив на него быстрый взгляд, подъехала на роликах к скамье, установленной недалеко от рампы, и забрала свои вещи: кофту, бутылку с водой и рюкзак для роликовых коньков, в котором были ее кроссовки.

— Сейчас пойдем домой, — шепнула она Чарли, и повернулась к Рику.

Он смотрел не переставая, с заметным волнением следил за каждым ее движением. И Ава, обдумав какую-то мысль, словно приняв какое-то решение, сказала:

— Рада встрече, офицер Дэви.

На губах девушки появилась приветливая, старательно удерживаемая улыбка.

— Я тоже. Очень рад! — торопливо откликнулся Рик.

Ава, улыбаясь, взглянула на него снова, и, к изумлению Дэви, спросила прямо:

— Мне кажется, или вы все время хотите мне что-то сказать, но не решаетесь?

Такого хода Дэви не ожидал, и в первые секунды изрядно заволновался.

— Вы мне очень нравитесь, Ава. Ну... это я уже говорил... раньше. Могу я пригласить вас на кофе?

— Можете. Мне здесь не помешают друзья.

— Так вы планируете остаться? В Назаре?

Легкая улыбка на лице.

— Скажем так... пока я — здесь. А за приглашение спасибо, я согласна. Мне нравится кафе на набережной.

— «Paradise»?

Ава кивнула.

— Тогда до завтра? В девять?

— Хорошо. Чарли, ко мне!

* * *

Срезать по песку не удалось, и ехать на роликах домой пришлось длинным, кружным путем. И путь этот, подводя Аву к дому, шел мимо жилища Блейка. Она поздно вспомнила об этом и, в первое мгновение, внутренне напряглась, но почти тут же расслабилась: дом Уильяма, если не считать окружающих огней, — почти полностью в темноте. Ничего, она сделает вид, что все в порядке. Это ничего не значит. Ава Полгар просто быстро проедет мимо.

Подумав о том, что надо, учитывая новые обстоятельства, практически заново привыкать к тому, что Блейк — ее ближайший сосед (и только), Ава завернула на дорожку, ведущую к дому. Переезжать она не собирается, так что... придется привыкать к новому порядку вещей...

Окончание размышлений затерялось и оборвалось внезапно: стоило Аве, в свете поздних огней, заметить боковым зрением своего нового, — но, все же, не слишком, — соседа.

— Ава Полгар!

Имя разнеслось по притихшей округе многослойным, радостным эхо. Она верно расслышала в звуке своего имени еще и облегчение?

«Черт!», — мелькнуло в мыслях девушки. Но и только. Она поздно заметила андроида, отходить было некуда. Да и зачем? Какие глупости. Тем более, что андроид нес свою вахту у дверей ее дома. «Ладно, — собираясь и храбрясь, подумала Ава, — нужно просто пройти мимо! Быстро!».

Она подъехала к крыльцу широким, плавным «шагом» и остановилась. Но о том, что для благополучного подъема по ступенькам лучше снять ролики, подумала поздно. Но не идти же босой? Тем более, на ноге — порез.

«День, видимо, такой... ходить босиком», — с возрастающим раздражением, все больше злясь на Блейка за его неожиданное и нежеланное присутствие, решила Ава. Хорошо, что в чехле — кроссовки, и она может переобуться. Но какого черта, скажите на милость, Блейк снова пришел?! Злость в крови подогрелась очень быстро, особенно — при мысли о том, что он, конечно же, не уйдет, а значит, переобуваться придется при нем. Полоснув Уильяма взглядом, Ава заметила, как ретривер обрадовался его присутствию. Подбежав к андроиду, пес уткнулся носом в его протянутую руку и встал, махая хвостом, на задние лапы.

— Чарли, ко мне! — громко скомандовала девушка, садясь на ступеньку крыльца и снимая роликовые коньки.

— Ава Полгар, ну в самом деле! — улыбнулся андроид, не сводя с нее глаз.

— Чарли, ко мне! — повторила Ава, не глядя на Блейка.

Только бы скорее, скорее уйти... гнев так и рвется наружу!.. Но нет, поздно... кровь буквально кипит от него, бьется в венах жарким, бешеным пульсом. С такой силой, что уже, собственно, все равно, умно или глупо все это выглядит. Ретривер, не реагируя на голос девушки, наслаждался тем, как Уильям медленно и ласково гладит его по голове.

— Отпусти мою собаку!

Ава со злостью затолкала ролики в рюкзак, и, смотря в упор на Блейка, вскочила со ступеньки, топнула ногой. И поморщилась: порез, хоть и небольшой, который она обработала специальным медицинским клеем, судя по ощущениям, разошелся. И опять заныл. Ава почувствовала, как снова пошла кровь.

— Я Чарли не держу! Пожалуйста, успокойся!

Уильям поднял руки на уровне груди. Улыбка его стала тише, в выражении лица показалась настороженность. Похоже, такой бурной реакции он не ожидал.

— Домой! — скомандовала Ава Чарли, открывая входную дверь.

Радостный до этого слова пес смерил непонимающим взглядом сначала девушку, затем андроида, и, в совершенном непонимании, опустив голову, поплелся в дом. Ава внимательно проследила за ним, подхватила рюкзак, швырнула его на пол гостиной и сама зашла домой.

Почти.

Блейк успел ее остановить.

— Ава Полгар, подожди! Нам надо поговорить!

— Не «нам», а тебе.

— Да, ты права. Мне очень нужно с тобой поговорить!

— А мне не нужно!

— Дай мне, пожалуйста, возможность все объяснить!

— У тебя была утром такая возможность, а теперь я не хочу тебя слушать! Я устала! Разговоры, разговоры, разговоры... Зачем? Мне и так все ясно! Но, чтобы стало ясно и тебе, я скажу: уходи! Не хочу тебя слушать, не хочу с тобой говорить!

— Но я не изменял тебе! Вот, ты только послушай!

Блейк протянул Аве свой телефон, со светящейся на экране дорожкой аудиозаписи.

— Это мой разговор с Миллер, здесь все объясняется!

Даже не взглянув на сотовый в руке андроида, Ава усмехнулась, разглядывая его лицо.

— Иди к черту, Уильям Блейк. Проваливай к своей Миллер!

— Эви... ну подожди! Хватит!

Уильям успел выставить ногу в щель между проемом и дверью.

— Какое рвение! — не удержалась Ава от сарказма. — Не жалко времени на меня? Весь, день, говорят, сюда приходил. Даже пока я спала.

Слезы подступали. Еще немного, и они снова начнут душить ее, она заплачет... только не сейчас, не при нем!

Уильям кивнул, наблюдая за Авой. Он следил за каждым ее движением, за всяким изменением лица с такой неотступной жадностью, словно в этом был ключ, который бы помог ему.

— Приходил, да. Эви, милая, подожди! Дай мне все объяснить, прошу!

Ава отрицательно покачала головой.

— Нет. У тебя был шанс. Я тебя предупреждала перед поездкой в Пало-Альто. Но ты предпочел водиться с Миллер. Думал, что... Кстати, ты переиграл ее? Или она — тебя?.. Хотя, неважно. В любом случае, это твой выбор. Но не надо теперь ходить за мной или где-то поджидать меня. Хватит!

— Я заметил, что твой телефон разбился.

Перемена темы сбила Аву с толку. Она непонимающе посмотрела на Блейка.

— Ты слышал меня?

— Вполне. Только у тебя ложная информация от Миллер. Вот, это тебе. Я купил новый, мне сказали, что это обновленная, улучшенная модель...

Коробочка с новеньким сотовым телефоном показалась перед Авой. Она разглядывала ее какое-то время. Потом взяла. Открыла, достала телефон. Черный, с большим экраном, матовый, восхитительный на ощупь... Он очень удобно лежал в руке. Мощный, быстрый, с большим объемом памяти. Такой она и хотела себе купить. А Блейк, к тому же, позаботился, и о другом: к телефону он купил несколько чехлов.

— На выбор? — уточнила Ава, разглядывая их.

— Не знал, какой тебе понравится, — хриплым от волнения голосом негромко проговорил Уильям, наблюдая за ней.

Девушка взглянула на него, перестала удерживать дверь. К немалому удивлению андроида, она прошла мимо него, спустилась с крыльца, остановилась в центре дорожки. И, размахнувшись, со всей силы, бросила телефон в темноту. Куда точно он упал — неизвестно. Но, судя по звукам, бросок был очень хорошим. Ава вернулась, снова прошла мимо Блейка, встала на свое прежнее место и с откровенной злостью посмотрела на андроида.

— Мне от тебя ничего не нужно. Забудь про меня. Все!

— Эви, ты же понимаешь, что я не отступлю.

Ава усмехнулась, смерила Уильяма взглядом.

— Делай, что хочешь. Я тоже буду делать то, что хочу. Как ты мне однажды сказал? «Ава Полгар, нужно лучше определяться со своими желаниями»? Вот, я определилась.

— Конечно я помню эту фразу, Эви. А еще я помню все, что было с нами до и после нее. Кто бы мог подумать, что нас свяжет такая чудесная любовь, правда? Я со своим желанием тоже, кстати, давно определился, — шептал Уильям, ближе подходя и наклоняясь к девушке. — Я всегда хотел и хочу тебя.

Раздался звонкий смешок.

— Звучит впечатляюще. Для книг. Но не для реальной жизни. Что теперь, после таких слов? Героиня падает к герою в объятья?

— Наверное. Не знаю. Я не читал таких книг.

Блейк сделал движение к Аве, желая коснуться ее, обнять. Но она, отшатнувшись, заплакала.

— Уйди, уйди, уйди! Все!

Дверь с грохотом закрылась перед Уильямом. Ава, как и утром, — день, видимо, выдался такой, — надолго застыла на месте. Но теперь сил точно ни на что не осталось.