Три года до звезд (джен)

Вообще-то Кирк надеялся, что делать на дежурстве ничего не придется, но когда такое бывало? Естественно, новой партии формы приспичило поступить на склад именно сегодня, так что халява на время отменялась. Несколько часов кадеты занимались тем, что перетаскивали коробки с места на место под чутким руководством заведующей складом, строгой пожилой дамы с погонами энсина и замашками адмирала. К работе своей энсин Терренс подходила с таким неповторимым занудством, что казалось, она следит не за порядком на складе, а как минимум за состоянием орбитальной обороны планеты. Так что все поступающие комплекты подвергались строгому учету… Офигительно интеллектуальное занятие, блин: пересчитывать комплекты и вбивать полученные цифры в базу данных! Причем строго следуя протоколу приема. Да что вообще может быть страшней?! И даже ослепительная улыбка Джима не смогла усыпить бдительность суровой леди. Вообще-то это было вдвойне обидно!

Ящики с формой тоже вели себя недружелюбно: не хотели умещаться в маленькой комнатке, отведенной под склад, мешали друг другу и все время норовили упасть. Из вредности, походу, возможно, и у них осенью обострение. Все это напоминало Кирку древнюю игру под названием тетрис…

Когда общими усилиями трех будущих офицеров коробки были побеждены и расставлены по местам, а заведующая наконец удалилась со своего бессменного поста, Кирк уже чувствовал себя выжатым лимоном. Ну что ж, зато можно было условно считать этот вечер силовой тренировкой — ящики-то были не особо легкими, — так что определенная польза все-таки имелась...

— Ну слава Богу! — выдохнул Джозеф, когда шаги энсина стихли в коридоре. — Я уж боялся, что не успеем!

— Ты о чем? — не понял Кирк. — Куда спешить-то, нам же тут один фиг до самой поверки торчать!

Оба одногруппника воззрились на него укоризненно.

— Шутишь?! Сегодня же матч по гексано! Четвертьфинал! Скоро трансляция начнется… — возмутился Мартин, устанавливая на столе падд.

Джим, честно говоря, не следил за набирающей популярность инопланетной игрой: он вообще не особо любил смотреть спортивные соревнования. Не, смотреть — это не интересно, тут надо участвовать! А иначе какое в этом удовольствие? Ну разве что подраться после матча с болельщиками… Но это развлечение ему надоело еще в Айове. Впрочем, заняться в ближайшие несколько часов все равно нечем, так что можно было и посмотреть.

Ну а пока до начала трансляции еще оставалось время, Джим отошел от стола и вернулся в комнату с доставленными сегодня ящиками. Постоял, читая надписи на крышках, и решительно вскрыл один из ящиков. Затаив дыхание, вытащил серый сверток и принялся переодеваться. Ну чего плохого, он же аккуратно… И только на пару минут! Ну и плевать, что не положено, устоять он бы все равно не смог.

Через пару минут высокое пыльное зеркало послушно продемонстрировало Кирку его мечту на ближайшие несколько лет. Серая офицерская парадка села так, словно была создана специально для Кирка, а наспех приделанные капитанские погоны навевали самое лучшее настроение. Кирк покрутился на месте, придирчиво выискивая несуществующие складки, поправил фуражку и невольно развернул плечи. Для полноты образа не хватало только фазера в руке и звездолета за спиной. Ну, может, еще пары медалей за отвагу и всякие особо важные заслуги перед Звездным флотом на кителе…

— Эй, ты совсем спятил? А если кто-нибудь увидит?! — Джозеф подошел почти беззвучно, Джим даже не успел стереть с физиономии мечтательную улыбку.

— Да ну, кто увидит? — отмахнулся кадет. — Кого сюда может принести в восьмом часу?.. Просто захотелось посмотреть, как я буду выглядеть через пять лет, раз уж мы все равно торчим на вещевом складе!

— Пять? Закатай губу! До «капитана» года четыре минимум после выпуска! А тут бы сначала Академию закончить… Что, судя по тому, сколько народу вылетает на старших курсах, не так уж просто…

— Ха, вот увидишь! Пять лет, и мне такие выдадут! — Кирк многозначительно скосил глаза на погон. — Поспорим?

— Ты серьезно? — растерялся Мэтьюс. — Ну давай… С проигравшего поход в бар!

— Идет! — Джим пожал протянутую руку. — Вот только не забудь!

Вообще-то насчет пяти лет Джим, может, и погорячился… Это вряд ли возможно. Хотя какого черта? Невозможное — это его, Кирка, конек! Так почему нет?

Джоз кивнул, потом, подумав, стрельнул у Джима фуражку и тоже уставился в зеркало.

— Черт, действительно… — пробормотал он. — Скорей бы уже в космос!

— Не говори!..

— Ладно, пошли, а то сейчас игра начнется! — спохватился собеседник.

— Сейчас, переоденусь и подойду, — заверил Кирк, начиная расстегивать китель. Блин, а ведь расставаться с ним не хотелось до жути…

Джозеф отмахнулся и потянул за рукав.

— Забей, потом переоденешься! Пропустишь же все, а там Андора с Орионом играет!

Спорить Кирк не стал. И правда, переодеться он всегда успеет…

* * *

До госпиталя Лен добрался в почти рекордные сроки, и все равно не успел. Хотя, если бы он и пришел раньше, что бы это изменило?.. Стоило ему, переодевшись, войти в отделение, как одна из медсестер, виновато глядя себе под ноги, протянула ему листок.

— Распишитесь, пожалуйста.

Пару секунд МакКой отупело пялился на указанное в отчете время смерти, потом перечитал несколько раз, словно надеясь, что текст чудесным образом изменится. Безразличные черные цифры, естественно, никуда не делись. Доктор скрипнул зубами и поставил под текстом аккуратную подпись. Иначе говоря, расписался в собственном бессилии…

Медсестра сочувственно вздохнула и зачем-то сказала стандартное «мне жаль, вы сделали для пациента все, что могли».

Да, мать вашу, точнее не скажешь… Ни хрена Лен не мог и ни хрена не сделал!

Он, честно подавив желание послать девушку куда подальше, вернул отчет.

— Спасибо, мисс Беннет.

Черт, и чего ж так погано-то стало?! Что он, не знал, чем все кончится для того парня?.. Ксеноорицитоз вообще не оставляет просторов воображению, исход всегда один. А все равно совершенно иррациональное чувство вины и беспомощности, все эти дни отравлявшее МакКою жизнь, накатило с удвоенной силой. Черт, надо с этим что-то делать… Люди умирают, есть у них такая дурацкая привычка! Так что, если Леонард будет впадать в депрессию после каждого такого случая, добром это точно не кончится. Надо бы взять себя в руки, потому что иначе придется признать чертову профнепригодность!

Глубоко вздохнув и мысленно послав к дьяволу все ненужные размышления, Леонард двинулся к терминалу: надо было узнать свои задачи на сегодня.

Работы оказалось полно, что, честно говоря, радовало. Спасибо осенней эпидемии гриппа: ни одного серьезного случая, но отдыхать и предаваться рефлексии совершенно некогда. Остаток дня МакКой крутился, как дрессированная белка, времени не хватало не только на раздумья, но и на чашку кофе… Спасительная рутина свое дело сделала, отвратное настроение отодвинулось на задний план под натиском текущих дел.

Только вечером, уже переодевшись обратно в кадетскую форму и расписавшись в журнале, Лен поймал себя на том, что снова прокручивает в голове варианты борьбы с ненавистным ксеноорицитозом. Черт, почти в привычку вошло…

Постаравшись абстрагироваться от этих мыслей, Леонард вышел в прохладные осенние сумерки. Наверно, сейчас для него лучшим вариантом будет поскорее добраться до общаги и завалиться спать. А то он уже и сам не помнил, когда ему в последний раз удавалось по-человечески выспаться… От госпиталя до Академии пешком добираться от силы полчаса, а платить за флаер или ждать общественный транспорт не хотелось. Доктор решил пройтись, о чем, впрочем, довольно быстро пожалел…

Где-то на середине пути почти не различимая прежде морось превратилась в настоящий дождь. Ничего удивительного: октябрь, мать его!.. И без того хреновая видимость окончательно испортилась. А может, дело тут было в забивавших голову мыслях или долгом недосыпании… Черт его знает! Но дежуривший у выхода из переулка комендантский патруль МакКой проглядел.

— Кадет! — окрик застал его врасплох, доктор даже не успел выкинуть зажатую в пальцах сигарету.

— Кадет МакКой, сэр! — доложил он, делая несколько шагов и вскидывая ладонь к козырьку фуражки.

Вид у лейтенанта — старшего в патруле — был довольно унылый, что неудивительно. Кому охота тут под дождем торчать? Впрочем, парень слегка оживился.

— Почему курите на ходу?

Вопрос явно был риторическим, так что отвечать на него доктор не стал. Усталость брала свое, и оправдываться не было ни желания, ни сил. Патрульный продолжил сверлить Леонарда пристальным взглядом, выискивая у него еще какие-нибудь смертные грехи.

Черт, да выписал бы флаер уже и отвалил! Не дожидаясь приказа, Лен сунул ему жетон. Тот внимательно его рассмотрел и принялся что-то забивать к себе в падд.

— Курение на ходу, верхняя пуговица не застегнута, левый погон мятый, — прокомментировал он.

Да вашу ж мать! Конечно, он будет мятый, если носить на нем медицинскую сумку! Да на это ни один нормальный офицер внимания не обратит!.. Но дежурство у лейтенанта подходило к концу, а план по выявлению нарушителей, очевидно, так и не был выполнен.

Лен отстранено наблюдал, как патрульный исправляет эту проблему за его, МакКоя, счет, записывая даже те недостатки, которых у доктора не было. Спорить кадет не пытался: направление на строевую, которое ему теперь светило, — это паршиво, но… Господи, да какая же это все херня! Сегодня Тим Брайан, пациент с неизлечимой болезнью, умер... Сегодня его родственники лишились близкого человека… Сегодня он, доктор Леонард МакКой, не спас человеческую жизнь… А тут курение на ходу и не застегнутая пуговица! Да катись он все!..

— Кадет, вы меня вообще слышите?! У вас фуражка заклеймена? Согласно требованиям приказа номер…

— А да пошел ты! — слова сорвались помимо воли, обдумать их доктор не успел. Лен отрешенно отметил, что нервы все-таки сдали и что он чертовски сильно перегнул палку, но всерьез об этом пожалеть не получилось. Он всмотрелся в ошарашенное лицо офицера и вслух уточнил, куда именно тому стоило пойти. Потом, не дожидаясь реакции, повернулся и двинулся прочь.

Его резко развернули за плечо. Вообще-то не положено, но, кажется, доблестный сотрудник комендатуры потерял самообладание. Далее последовал длинный список страшных перспектив, которые его, Лена, ожидали за подобное нарушение Устава, воинской этики и вообще всего, чего только можно. С минуту доктор терпеливо слушал, а потом в сознании что-то щелкнуло… Рука сама сорвалась в удар.