У Шэнь Юаня новый план (джен)

* Шэнь Юань *

Шэнь Юань зря думал, что Цанцюн как-то помогал с организацией Собрания Бессмертных. И Аньдин никак в этом не участвовал: не привозил демонических зверей, не помогал организовывать охрану, он даже размещением участников из своего же ордена не занимался. И это было абсолютно логично.

Ученики Цанцюн — это не девицы Хуаньхуа, они сами ходили на ночные охоты, сами организовывали свои ночёвки и решали вопросы с пропитанием.

Байчжань предпочитал простую бивачную жизнь — они ни палаток, ни тентов не брали. Строили небольшие походные шалаши, спали, накидав срезанной травы или лапника, могли и на голой земле заночевать, а ели то, что поймали здесь же. Вода есть, огонь есть — дикарям с Байчжань больше ничего и не надо. Они со своим главой пика наслаждались такой жизнью и могли так прохлаждаться неделями.

Другие главы пиков тоже регулярно водили своих воспитанников в подобные походы — детям практика, а пик получит редкие растения и животных, с какой стороны ни посмотри — всюду польза.

Сам же Шэнь Юань считал это бессмысленной тратой драгоценного времени, поэтому при его правлении ночные охоты были сведены до минимума, он не Шэнь Цзю — соревноваться с Байчжань в количестве пойманных тварей у него нет ни желания, ни времени.

Дворец Хуаньхуа не мелочился — видимо, решив произвести впечатление на новых партнёров, почти боевых товарищей, он добился личной встречи с Шэнь Юанем. Раскатал перед ним большой свиток, на котором был нарисован план размещения учеников, места награждений и указано всё до мельчайших подробностей, вплоть до последнего стражника, которые должны охранять периметр.

Организация Соревнования Собрания Бессмертных шла полным ходом, но не это занимало ум Шэнь Юаня.

Младший глава Цинцзин пытался выяснить, куда же запропастился Шан Цинхуа, заодно он наводил справки о его характере и привычках. Пусть уверенность и даже наглость действий главы пика Аньдин говорили о стопроцентном попаданце, Шэнь Юань хотел исключить малейшее сомнение, да и не мог трусливый хомяк действовать один — у него должны быть помощники на пике.

Поиски открыли много нового. Шан Цинхуа не сидел на одном месте, он мигрировал, что те гуси: проводил много встреч, участвовал в аукционах и исчезал, внезапно и не оставляя следов, чтобы потом появиться совершенно неожиданно в другом городе. Один.

Ни главного ученика, ни слуг, ни сопровождающих, ни кареты он не брал. Можно было бы не переживать — меч любого бессмертного позволял летать и не быть привязанным к транспорту, но Шэнь Юань нутром чуял демонические порталы Мобэй-цзюня. Слишком уж сильно трусливый крысюк боялся высоты, он и на пике летать не рисковал, вряд ли он решился бы на перелёт между городами.

Сведения Шэнь Юаня не были точны. Всё, что он знал о характере Шан Цинхуа, было почерпнуто из прошлой жизни. В этой уже находились отличия. Шан Цинхуа, оказывается, тайно владел большим поместьем, которое находилось достаточно далеко от Цанцюн. К большому зданию и слугам прилагался хороший надел земли и крестьяне, что выращивали урожай. Шэнь Юань и внутрь ухитрился попасть — он думал, хомячья натура здесь проявит себя во всей красе, но нет, комнаты были хорошо обставлены и уютны, без бросающегося в глаза богатства и аляповатой роскоши.

И так со всем — Шан Цинхуа был тот и не тот, а сейчас его след и вовсе терялся в демонических землях, где он пропал вместе с караваном, который эти самые демоны и захватили.

Вот и думай, Шэнь Юань — это заранее подготовленное идеальное алиби, случайность, или действительно демоны отбились от рук и захватили главу Аньдин.

Свои передвижения Шан Цинхуа не афишировал, и хотя с помощью торговцев получилось достаточно точно определить время исчезновения, Шэнь Юань не был уверен, что надо бросаться на спасение пропавшего главы.

Ещё раз всё взвесив, он решил, что и слава богам, что пропал, сейчас не до него — займётся поисками после Собрания Бессмертных.

Хотя он сам, да и другие главы пиков, нервничали из-за участия в Соревновании Собрания Бессмертных, ученики на удивление равнодушно отнеслись к объявленной возможности. Шэнь Юань ждал радостной истерики хотя бы от Ло Бинхэ, но и он только кивнул — мол, согласен. И, стоило закончить вдохновляющую речь, быстро убежал по своим делам.

А Шэнь Юань столько времени потратил на раздумья, посылать Ло Бинхэ или всё же нет. Сколько шахматных болванок перепортил. Рассуждения были просты: позволять Ло Бинхэ приближаться к Бездне или нет. Обычно, что ни делай — их тянет друг к другу словно магнитом.

У него была идея — отвезти учеников на отдалённый пустынный пляж, лучше всего на другом континенте, заодно узнают, что такое география. Но от мысли, что там, в неподготовленном месте, откроется Бездна, и сотни демонических животных хлынут на них, его остановила.

Был и третий, последний момент — а может, он уже всё изменил? Ша Хуалин погибла, Дворец Хуаньхуа они захватили, суда над Шэнь Цинцю нет и уже не будет.

Может, и Бездна не раскроется.

Ло Бинхэ чем дальше, тем больше становился человечным, он перестал бессмысленно злиться и провоцировать драки, сейчас его скорее встретишь с боевым веером, чем с мечом. Он всерьёз увлёкся медитациями, помогающими изгонять демоническую ци, его девочка стремительно идёт к выздоровлению.

С чего бы Бездне открываться рядом с ним? От него демоническая ци не истекает, ведь печать матери не нарушена. И демона снов, искушающего душу, у него нет.

Дворец Хуаньхуа же старался изо всех сил и показывал чудеса слаженной исполнительности и дисциплины. Лао Гунчжу, в отличие от окружающих Шэнь Юаня болванов, ловил пожелания на лету, не боялся задавать вопросы и не падал поминутно на колени. Идеальный исполнитель. Вот кого бы Шэнь Юань с радостью взял бы учеником.

Для детей использовали шатры-артефакты с удобными кроватями, дорожки и стелющиеся колокольчики были повсеместно. По периметру стояла стража, и не только с Цанцюн и Хуаньхуа, но и из других орденов.

Шэнь Юань мог с уверенностью сказать, что это было лучшее Собрание Бессмертных из тех, о которых он читал и на которых лично присутствовал.

Шэнь Юань нутром чувствовал неприятности. Но такого не ожидал даже он.

Нет, сначала всё шло отлично. Другие ордена были рады убедиться, что слухи о воинственности Цанцюн беспочвенны. Представление перспективных учеников было красивым и торжественным. Лао Гунчжу постарался на славу и теперь сиял, принимая заслуженное восхищение.

А потом началось.

Не зря они с братом не спали ночей и клепали сигналки, а потом натыкали их всюду, где только возможно. Обычные крохотные артефакты, у которых была всего одна задача — подать сигнал. Они вибрировали, когда концентрация демонической ци увеличивалась. Чем выше концентрация, тем сильнее вибрация принимающего артефакта. А найти нужное место не проблема — с меча видно всё, они же не по кустам мелкие демонические растения выискивают. Мобэй-цзюня или кого-то столь же мощного они точно увидят с высоты меча.

Так и произошло. Сигналки сработали отлично, и к месту происшествия они поспели первыми.

Бездна раззявила свою пасть. Демонические животные словно ждали такой возможности — они бросились вон из провала. Вместе с раскрытием Бездны появился и Мобэй-цзюнь.

Он не путешествовал через неё, как раньше думал Шэнь Юань. Он просто открыл портал. А для демона Бездна, истекающая демонической ци, должно быть, напоминала маяк, горящий во тьме.

Шэнь Юань был готов к этому, им с Шэнь Цзю даже сговариваться не надо, их объединённая ци испепеляла тварей на месте, а недоучка Мобэй-цзюнь совместным усилиям двух мечей и двух заклинателей не мог ничего противопоставить.

И так бы это и закончилось ничем, если бы не Ло Бинхэ.

К месту открытия Бездны он успел третьим и, воспользовавшись тем, что его мастера были заняты Мобэй-цзюнем, Ло Бинхэ с криком «ваньсуй»⁽¹⁾ бросился в Бездну.

Напрасно пытался его ухватить ци Шэнь Юань, напрасно Шэнь Цзю бросился наперерез, мальчишка был дьявольски проворен и, немыслимо извернувшись, избежал останавливающих его рук и ци и канул в провал камнем.

Стоило последнему кончику волос Ло Бинхэ пересечь её край, и, сыто рыгнув, Бездна захлопнулась.

Мобэй-цзюнь же, убедившись, что победы не обретёт, а вот-вот и вовсе будет убит, раскрыл портал и быстро ушёл, пока онемевшие от шока главы Цинцзин смотрели то друг на друга, то на место, где секунду назад была Бездна.

Это стало последней каплей.

Шэнь Юань поднял голову к небесам и рявкнул: «Да что это такое!»

Потом громко произнёс, словно впечатывая каждое слово в суть бытия: «Я умываю руки⁽²⁾!»

Развернулся и ушёл.

Шэнь Цзю остался разбираться со всем. К нему подошёл на подгибающихся ногах глава Хуаньхуа, к нему пришли за ответами остальные главы пиков Цанцюн и лидеры других орденов.

Это Шэнь Цзю, тихо и незаметно для большинства присутствующих, провёл расследование и восстановил картину происшедшего и даже нашёл останки.

Их сумела обвести вокруг пальца крыса! Наглый тупой хомяк — Шан Цинхуа!

Пока Шэнь Юань неспешно расследовал, где проводит время глава Аньдин, тот сумел выпросить у Мобэй-цзюня зерно Бездны, подкупами или уговорами заставил ученика Аньдин принести его к провалу, где проходили соревнования. Глупый аньдиновец смочил семя своей кровью и бросил его в землю. Он погиб первым, его растерзали вырвавшиеся из Бездны твари.

Больше никто не был убит, все остались живы, большинство лидеров других орденов даже не поняло, что произошло. Всплеск демонической ци был мощным, но точечным.

Пока два крупнейших ордена заклинателей всех успокаивали, оставшиеся две достаточно крупные школы решили выждать, а с ними и более мелкие школы.

Много хорошей закуски и редких дорогих вин — спасибо за них главе пика духовной пищи, он без хорошего запаса не выходил из дома — смягчили сердца глав орденов, соревнования не стали отменять, их провели, как положено, и достойнейшие получили свои награды.

Только Шэнь Юань носился кругами по своему белому замку и готов был разбить свою тупую голову вдребезги.

Как он мог не понять раньше, ведь все данные были у него перед глазами!

Сначала урезание финансирования. Заклинателям стало хуже жить, но главы пиков вряд ли это почувствуют, а вот ученикам досталось. Потом убирают редких демонических животных и травы. Вместо того, чтобы распределять их по талантливым ученикам, усиливая совершенствование и раскрывая новые таланты, теперь их продают на аукционах.

Последний аккорд, финал, так сказать — орден теряет десятки лучших учеников из-за прорыва Бездны и демонических животных.

Разыграно как по нотам.

Шэнь Юань бессильно скрипел зубами, собственная глупость и слепота выбешивали. Хотелось как зверю в клетке кидаться на стены и грызть холодные прутья.

И ведь как талантливо сделано, тихо, почти незаметно.

Сначала погибают будущие дипломаты — цвет пика Цюндин. Кто бросается защищать школу? Сильнейшие из них! И они гибнут — это первая большая потеря ордена Цанцюн. Священная демоница — Ша Хуалин, её отец не просто демон, он царь центральных демонических земель. И конечно, она совершенно случайно нападает на Цюндин. Шэнь Юань сардонически⁽³⁾ рассмеялся. Юэ Ци учился именно там. Умные и сильные, умеющие думать заклинатели. Не зря этот пик был первым. Погибает треть учеников.

Байчжаньцы, чей глава погряз в интригах смертных, жаждущих власти и могущества, лишены элементарного снабжения, они слабеют и деградируют. Теперь вместо элитного отряда смертоносных воинов мы имеем горстку крикливых, агрессивных, лишённых понятия дисциплины варваров, которые приходят драться с книжниками и гордятся этим.

Закат эпохи бессмертных совершенствующихся виден наиболее ярко на Собрании Бессмертных. Заклинатели уже не те, и лидеры школ это знают — демонических зверей отбирают послабее. Это раньше брали кусок любого приграничного леса, огораживали и требовали от учеников очистить его. Теперь даже лучшие на такое физически не способны.

Открытие Бездны превращает соревнование в настоящую бойню, дети не знают, что им всем можно только бежать прочь, даже сильнейшим.

И руководит им Мобэй-цзюнь, глава демонов севера.

Шэнь Юань бессильно сжал руки в кулаки.

Вот и нет больше у мира заклинателей будущего — перспективных уничтожили, середнячков лишили возможностей развиться — демонам и воевать с ними не надо. Они уже не способны к сопротивлению.

И прекрасный финал — Ло Бинхэ, подмявший под себя всех демонов — завоёвывает ослабевшие школы с лёгкостью.

Теперь, разложенное по полочкам, это казалось очевидным.

Шэнь Юань смотрел пустыми глазами в стену — столько лет работать как про́клятый, и всё зря. Он упустил предателя, не смог остановить его. Ордена снова погибнут.

Хотелось выть в голос и рвать волосы.

Ещё ведь и Ло Бинхэ. Протагонист. Небесный демон. Он менялся на глазах, и Шэнь Юаню очень нравилось то, что получалось. Мальчишка сам встал на праведный путь, у него были все шансы сформировать золотое ядро. Как праведный заклинатель будет выживать в Бездне, ведь его печать не сломана?

Парня надо спасать!

Снизу раздался громкий залихватский свист — иногда уличные привычки Шэнь Цзю проявляли себя странным образом.

Брат пришёл — не когда Шэнь Юань звал его посмотреть на готовый дворец и отпраздновать это дело, а только сейчас, когда Шэнь Юань в очередной раз облажался и ему нужна была помощь.

Шэнь Юань подошёл ко входу — Шэнь Цзю не было. Только опустив голову вниз, он увидел маленькую фигурку у подножия, в руках которой было два кувшина вина.

«Вежливый и прошаренный», — впервые за этот долгий день улыбнулся Шэнь Юань. Он махнул рукой — мол, поднимайся.

«Интересно, как брат отнесётся к предложению спуститься в Бездну?»

1) 万岁 wànsuì — «да здравствует», «ура!», дословно «десять тысяч лет». Часть 吾皇万岁 wú huáng wànsuì, что можно перевести как «да здравствует наш император», «пусть живёт наш император десять тысяч лет». Сравните с нашим «многие лета императору».Со временем от выражения осталась только вторая часть «ваньсуй».Мне больше нравится клич «банзай», но он японский (天皇陛下万歳, тенно хейка банзай, если полностью. То же самое, но на японском языке, да.). Можно поменять «За Цинцзин», «За учителя», но они не столь пронзительно звучат.Примечание беты: Ло Бинхэ, с криком «Ура!» сигающий в Бездну — слишком прекрасно!!!

Вернуться к тексту

2) Устраниться от ответственности, объявить о своём неучастии в деле. Не знаю китайского аналога. Но Юань — образованный современный человек, мог сказать и так.

Вернуться к тексту

3) Язвительно, злобно-насмешливо.

Вернуться к тексту