Звёздные войны: История воскресшего ордена (джен)

После решения совета с Кальцедонии улетело порядком десяти кораблей, отправившись в вверенные секторы. И хоть на сердце было неспокойно, Джек знал, что так нужно. Империя уже знает о том, что некоторые одарённые выжили, от чего подключили к работе Инквизиторий, поэтому им нет смысла прятаться, упуская возможность взять восстание в свои руки. Сам он, хоть и поначалу думал остаться в храме, решил улететь на Виргилий, дабы подключить к восстанию силы и этой системы.

* * *

— Шу… — отозвался задумчивый магистр, привлекая внимание старого друга.

— Да?

— У меня есть просьба… Выполнишь?

— Смотря какая просьба.

Джек тихо хохотнул, узнавая старого доброго Абрахама Шу, что всегда думал, а потом уже делал.

— На предстоящую миссию я хочу взять с собой Эйла.

— Эйла? — озадачился шеставанен. — Но почему не Кэмеруна? Вы ведь уже были за пределами Астероидного поля. Ему будет там привычней.

— Именно поэтому и беру Эйла. — вздохнул брюнет, недавно вновь поменяв цвет волос, всегда так делая, покидая храм. — Под моим присмотром Эй-Джей безопасней ознакомится с космосом и его пространством, не обижайся уж…

— Согласен. Хоть мы и поладили, порой мне с ним тяжело справится. А тебя он всё же слушается. — кивнул задумчивый вервольф.

— Поэтому позволь ему отправится со мной. А ты в это время присмотришь за Куном…

Шу многозначительно нахмурился, махнув хвостом, оглядывая друга.

— Тебя что-то беспокоит?

Джек промолчал, нехотя сжав кулаки, честно признаться не желая пока рассказывать о своих переживаниях.

— Джек, от меня ты можешь не таить. Особенно если дело касается тройняшек.

— Просто… В последнее время… Кун стал каким-то другим… — вздохнул рыцарь, не смея этого отрицать. — Раньше я списывал это на горе от утраты Александры… Всё же они были очень близки, но даже спустя почти три года он не возвращается к прежнему состоянию.

Он болезненно сощурился, вспоминая малышей, коих часто можно было встретить вместе.

— Даже хуже… Я начал замечать за ним странности…

— Какого рода? — профырчал Шу.

— Он… Очень много времени уделяет медитации… И вроде, для одарённого, ещё и как Кэмерун, это нормально, но мне это не даёт покоя… Его повадки, действия и привитая манера… Я чувствую от него ложь… Впервые, за долгие годы нахождения здесь… Ты понимаешь? — говорил взволнованный отец, не зная, как поступить. — Прежде, никто из одарённых не смел мне врать, сохраняя орден в безопасности и целости. Но вот Кэмерун… Я не понимаю, чем это вызвано.

Синий взгляд метался, показывая скованность и растерянность, вызывая на душе Абрахама опасное беспокойство.

— Ты боишься, что Кэмерун стал предателем? — нахмурился Шу, еле сдерживая отвращение к столь поганым словам. — Но послушай себя… Когда он мог перейти на иную сторону? Он практически всё время был в храме, и лишь единожды покинул храм, и то под твоим чутким присмотром.

— Я не знаю, Шу… — вздохнул запутавшийся Джек, сам не зная, что и думать.

От безысходности он взъёрошил короткие тёмные волосы, пытаясь привести мысли в порядок.

— Но вдруг всё так, как мне показалось…? Вдруг он встал на тёмную сторону, и хочет уничтожить то, что мы создавали столько лет? — в его синих глазах читалась адская боль и нежелание верить самому себе.

Он боролся, пытался не верить дурным мыслям, но они волной его накрывали, напоминая, что став магистром, он взял на себя огромную ответственность. Он не мог рисковать целым орденом одарённых, что взрасли за столь долгий срок изгнания, но и отцовская доля не позволяла даже подумать о столь тёмном выборе сына. В голове не укладывалось, что кто-то из их семьи сможет сделать столь неправильный выбор. А ведь они с Асокой всячески старались взрастить их в атмосфере тепла и заботы, дабы тёмная сторона никогда не настигла их, как когда-то Энакина.

— Джек, успокойся. — он взял его за плечи, хорошенько тряхнув. — Я конечно не обладаю столь удобными способностями, как у тебя, но тоже кое-что да могу. — он махнул хвостом, тихо рыча. — Не поверю, что Кун, с его любознательностью и преданностью ордену, смог проделать что-то подобное.

— Шу, нам нельзя рисковать… — заволновался Джек, вспомнив, что сын знает об отъездах одарённых на аванпосты, что ставит под угрозу весь их план. — Если мои опасения верны, одним неверным шагом мы самолично уничтожим плоды долгих лет. Нам нельзя этого допустить.

В синих глазах читалась боль, которая давно не посещала магистра, а дрожащий и тихий голос говорил о том, что Квинс надломлен. Семья стала для него ахиллесовой пятой, подвергая опасности не только рыцаря, но и весь орден. Шу молчаливо кивнул, поняв мысль магистра, уважая его волю.

— Прошу, Шу, будь осторожней… И… Никому ничего не говори, особенно Асоке и мальчикам. — нахмурился убитый горем отец, и так потерявшись любимую дочь, так ещё возможно лишившийся преданного сына.

— Хорошо.

Через некоторое время. В преддверии храма.

— Пап, ты звал? — удивился взбудораженный Эйл, подбежав к ожидающему его отца.

Он оторвался от разговора со статным келпи, что был достопочтенным принцем Дайдусом, с которым рыцарь порой встречался, дабы обсудить важные вопросы Кальцедонии.

*что-то на келпийском*

Принц уважительно поклонился, после чего направился прочь от храма к, поджидающим его у выхода из-под огромного купола, стражникам.

— Да. Ты как раз вовремя. — кивнул Джек, потрепав сына по окрашенным бело-фиолетовым волосам. — У нас новая миссия. Нам пора вылетать.

— Миссия?! — оживился Эй-Джей, чуть ли не вскрикнув от радости. — Ты берёшь меня с собой?!

— Да. Всё так.

— Ура! Это будет круто!

— Спокойней, молодой человек… — с наигранно важным тоном произнёс Джек, утихомирив сына. — Не забывай о такте и сдержанности.

— Ага!

Феникс. В пределах Астероидного поля.

— Так, куда мы летим? — спросил озадаченный Эйл, наконец сев на место второго пилота не как пассажир, а как официальный второй пилот.

— Планета Виргилий. — сухо высказался Джек, подмечая немного сонного Абанай, что направлялся за пределы поля, помогая им выбраться из импровизированной клетки.

— Виргилий? — задумался тогрут. — Это случаем не та, где ты стал героем Гражданской войны?

— Всё верно.

— Но зачем нам туда?

— Виргилий наш давний друг и соратник, вместе с которым мы замышляли восстание. С учётом последних событий, нам стоит наведаться к ним, попросив так же готовиться к войне. — он уверенно повёл Феникс через пелену огромных астероидов, завораживая своим мастерством довольного до нельзя Эйла.

— Сколько же у нас друзей? — задумался мальчик, сдвинув светлые брови.

— Очень много… — хмыкнул довольный этими словами Джек, направившись к точке назначения.

Тем временем на Лотале разразилась бойня. Из-за произошедшего на орбите Мустафара на повстанцев с Лотала было обращено большое внимание, что даже сам Вейдер был отправлен по их души. Он был безжалостным, желая исполнить приказ Императора, чего Таркин сделать не смог, слегка поступившись его доверием. Но как бы тот не старался, тесня небольшую ячейку, им удалось уйти, правда ненадолго, ведь хитрый ситх закрепил на их корабле небольшой маячок. Проследив за ними он самолично вступил в бой, чувствуя от небольшого корабля странно знакомую силу, которой не чувствовал порядком шестнадцати лет. Это мучило бывшего рыцаря, заставляя вспомнить о прошлом, вызывая муки, отвлекая от миссии.

— Да что это такое…? — шипел и гудел Вейдер, сидя в своей канонерки.

«Хэй, дружище, давно не виделись!» — раздался яркий голос в голове.

— Нет… Уйди!

«Энакин… Ну ты и сумасброд…»

— Кхы…! — перед глазами начал формироваться давно забытый образ, что наваждением преследовал его в редких кошмарах, напоминая о давно разрушенной дружбе.

«Я с лёгкостью доверю тебе свою жизнь, приятель.»

— Лжец! — он выпустил мощную волну силы, вынудив корабль на пару секунд отключится, вызвав замыкание в системе. — Ты никогда не был мне другом! Ты чума… Ты кошмар… Ты бельмо на глазу у Императора, Джек Квинс!

* * *

— А! — вскрикнула Асока, открыв глаза, потеряв связь со странным ситхом, что их преследовал.

— Асока… Ты в порядке? — заволновался Кэнан, потрепав по плечу.

— Кто это был? — спросил озадаченный Эзра, посматривая назад, боясь, что за ними продолжилась погоня.

— Вейдер… — прошептала тогрутка, откинувшись на спинку кресла.

Парочка стихла.

«Мне показалось, или я услышала имя Джека…?» — задумалась она, не понимая, взывала ли к ней таким образом сила, был ли это оплот её фантазии, или же всему виной была связь с тем ситхом, мысли которого каким-то образом её достигли. «Странно всё это…»

* * *

— Пап, ты чего? — заволновался Эйл, оторвавшись от изучения истории Виргилия.

Джек болезненно скривился, почувствовав странное волнение в силе, которому не мог найти адекватного объяснения.

— Что-то у меня плохое предчувствие…

— Говоришь прямо как дядюшка Оби-Ван. — хмыкнул тогрут, не придав этому большого значения.

Джек ничего не ответил, сильнее сжав штурвал, направив Феникс к мирной системе, что, как и Кальцедония, смогла укрыться от Империи за искусственным щитом, что выстроили умелые манчкены.

* * *

— Па-ап… — протянул немного неуверенный в правильности своих действий Эйл, смотря на задумчивого отца. — Можно вопрос?

— Ну.

— Кто такая Падме?

Джек встревожился, оторвавшись от дум, посмотрев на сына.

— Почему ты спрашиваешь? — нахмурился рыцарь, в последнее время пребывая в очень понуром расположении духа, встревоженный непонятками со старшим сыном, и волнением за отбывших одарённых.

— Ну… Перед отлётом я разговаривал с тётушкой Шаак… Мы разговорились об именах, и я вспомнил ваши с Сабин слова о герцогине Сатин. Я поинтересовался у тётушки на счёт и наших имён… — продолжать он не стал, боясь сильно задеть отца упоминанием умершей сестры.

Тот тяжёло вздохнул, прикрыв глаза, облокотившись о кресло.

— Это правда… Мы с Асокой, чтобы не ссориться, решили дать вам двойные имена в честь дорогих нам людей. — невольно в голове возникли картинки прошлого, как они в троём лежали на их кровати, и пока малышка Алекс тихо сапела под боком, они с беременной на тот момент Асокой выбирали имена тройняшкам. — Ты, например, получил своё имя в честь двух храбрых и доблестных рыцарей, что были мне близкими друзьями. — он сжал кулаки, невольно скрипнув зубами, вспоминая смерти друзей, которых он не смог спасти.

— Эйл и Джоу…? — нахмурился тогрут, ведь не припоминал в архивах первого рыцаря, наслышанный лишь о забраке.

— Эйла Секура — тквилечка, что была ученицей Квинлана и моей лучшей подругой… — объяснил понурый Джек, представляя перед глазами весёлую, но в то же время храбрую девушку, что не зря была частью совета джедаев в последние годы Республики.

— Ученица мастера Восса? — удивился Эйл, вспоминая энергичного и громкого джедая, что даже сейчас редко появлялся в храме, карпея на благо ордена в далеке, выполняя всевозможные миссии.

— Она погибла во время геноцида, как и Джоу…

Эйл стих, сжав кулаки.

— А что на счёт остальных?

Джек встрепенулся.

— Про герцогиню Мандалора Сатин Крайз ты уже наслышан… А вот второе имя…

— Энакин Скайуокер — наставник мамы и ученик дядюшки Оби-Вана, если я правильно помню.

— Всё так… — кивнул понурый Джек, вспоминая истину, которую узнал от друга, еле смирившись с ней.

После того, как он узнал о настоящей личности Дарта Вейдера, и том, что сделал его друг ещё не будучи оным, он сто раз пожалел, что дал среднему сыну это имя. Невольно в голове поселилась навязчивая мысль, что оно, словно проклятие, принесёт ему страдания, чего Джек до ужаса не хотел. Была у него даже мысль переименовать сына, но он пока что временил с этой идеей, зная, как ярко на это отреагирует Асока, что и предложила его.

— А Кун? Не припомню в ордене кого-то с именем Кэмерун…

— Первое имя он получил в честь мастера Пло Куна. Он был из расы келдоров, от чего мы обратились к их языку, выбрав достойное имя, что может сокращаться в Куна, в честь господина Пло.

— Пло Кун… — задумался Эйл, хмурясь. — Почему он?

— Именно мастер Пло привёл Асоку в храм, забрав много лет назад с Шили. Он был ей как отец, да и для меня был не последним человеком, часто наставляя и помогая.

— Если я правильно помню, он был мастером Абрахама…

— Всё так…

— А что со вторым? Кит… Речь ведь идёт о Ките Фисто?

— Да… Он был моим хорошим другом, а так же возлюбленным Эйлы… Мы с Асокой оба обязаны Киту жизнями…

— Ты про ту историю с эпидемией? — уточнил Эйл, чуть ли не наизусть зная ту историю.

— И не только. Он часто нас выручал. — Джек в кой-то веки улыбнулся, правда так сжато и болезненно, будто подобное ему было в новинку.

— Ясно… А что на счёт… Алекс? — осторожно уточнил Эйл, смотря на реакцию отца, готовый быстро исправлять свою ошибку.

Тот смолк, думая, стоит ли отвечать. Недолго просидев в тишине Джек заговорил:

— Александра с тогрутского переводится как «защитница»… — он болезненно скривился, сильнее сжав кулаки, ведь имя не смогло уберечь их малышку от смерти.

Хотя что ругать простой набор букв… Все прекрасно понимали, что в смерти малышки виноваты одарённые, что не уследили за ней, позволив проститься с жизнью в столь юном возрасте. От болезненных воспоминаний у Джека заболела голова.

— А Падме? — аккуратно уточнил Эйл.

— Так… Звали нашу близкую подругу. — нахмурился рыцарь, смотря куда-то под ноги, болезненно сгорбившись.

— Ты… Никогда о ней не рассказывал…

— Не хотел бередить прошлое. — фыркнул брюнет, покачав головой.

Эйл затих, собираясь с мыслями, давая отцу возможность передохнуть.

— Вы были близки?

Джек поднял на сына вымученный, усталый взгляд, впервые показавшись перед ним в таком слабом и недостойном, как сам считал, виде, давая понять, что даже у него есть слабости, да вот только их он скрывает, как зеницу ока. Эйлу стало не по себе. Он одновременно и испугался, и обвинил себя в бестактности, понимая, что сделал отцу ужасно больно. Хотелось остановится, да любопытство не позволило.

— Между нами двумя было примерно тоже самое, что между Асокой и Энакином… — вздохнул Джек, с возрастом начав осознавать своё отношение к Падме, находя в нём схожесть с ситуацией жены. — Мы познакомились, когда я был ещё юнцом… Даже помладше тебя. — он многозначительно хмыкнул, вспомнив их первую встречу в Сенате, что стала для них обоих судьбоносной.

— Неужто влюбился?

— Я никогда не испытывал к Падме страсти… — спокойной заговорил Джек, зная, что это чистая правда.

Не сказать, что она не была привлекательной, ведь Энакин с этим с радостью бы поспорил, да и не только он, просто первое, что Джек в ней нашёл была далеко не физическая красота. Для него она была чем-то, подобие музы. Ангела-хранителя, что уберегал и защищал всё то время, что они были вместе. Именно ей он был готов раскрыть всё, что теплилось на сердце, именно ей он был готов открыться, показав себя настоящего, зная, что она не оттолкнёт. Падме была для него самой настоящей семьёй, которую он обязался защищать. Да вот только не сдержал своего же обещания.

— Она для меня была неприкосновенна.

— Но это ведь любовь… Разве нет? — озадачился Эйл, плохо понимая отца.

Всё же в его понимании любовь была более плотской штукой, которой не стоит стыдится. Хотя он и не отрицал явления духовной любви, но считал себя далёким от неё.

— Я не говорю, что не любил её. В своей жизни я любил многих, в том числе и вас с Асокой. Оби-Вана, Шаак Ти, своих учеников… Многих. Но любовь имеет слишком много видов.

— Например братская? — предположил тогрут, сам испытывая её, и весьма часто.

— Да, например она. — кивнул Джек. — Или, скажем, любовь к родителям или тем, кто тебе таким видится.

— Ты про тётушку?

Он кивнул, вяло улыбнувшись.

— Я никогда не отрицал того, что Шаак для меня всегда будет самым близкими и дорогим человеком, даровавшим всё то, что я сейчас имею. Не будь её в моей жизни, может, я бы и никогда не обзавёлся семьёй… Да что уж там, в орден бы даже не попал.

— Катуни как-то рассказывала о дружеской любви… Такая тоже есть? — удивился Эйл, сдвинув бровки.

— Большинство привязанностей можно трактовать, как любовь, поэтому у неё и так много аспектов. — он погладил его по голове, многозначительно хмыкнув. — Когда станешь постарше, уверен, ты поймёшь, о чём я тебе говорю, а пока, просто запомни хорошенько мои слова.

Эйл озадаченно посмотрел на отца, действительно пока плохо его понимая, но желая доверится.

— Угу!

Примечания:

А вот и самое занятное — недоверие Джека к Кэмеруну) Довольно интересненьких конфликт отца и сына, который чуть позже сыграет свою роль) Ну и куда без напоминания о прошлом и небольших взаимоотношений Джека, Шу и Эйла)

Что скажете?)