This is my game (гет)

Девочка не знала точно, сколько прошло времени. Она то спала, то говорила или рассуждала на одни и те же темы, начиная все время практически по одной цепочке: Линк, Ганондорф, что происходит в мире, Зельда. Следом шли воспоминания прошлого и Ария понимала, что дико соскучилась по тому времени, когда они с Линком еще жили в деревне и мечтали познать внешний мир. Она рассказывала ему то, что сама знала, а он делился историями древа Деку. Они вместе гуляли, вместе засыпали на лугу, вместе отлынивали и получали нагоняй от Сарии…

Окунаясь в прошлое, феечка с трепетом вспоминала каждое мгновение, закрывая глаза и представляя, как меняется ее окружение. Она сидит в лесу, слышит пение птиц, стрекотание насекомых… маленькие огоньки в который раз слетаются возле нее, а Ария даже не пытается их прогнать. Ей просто стало настолько хорошо, что уже и не было дела до прошлых внешних раздражителей, от которых она отмахивалась, словно от каких-то мух. Сейчас девочка была рада любой компании. Они смеялись, игрались между собой и малышка счастливо улыбнулась, сама того не заметив, как заразилась их настроением. Ария протянула свою руку куда-то вверх, в самое их скопление и феечка совсем осторожно коснулась ее пальцев. Она слышала это легкое трепетание их крылышек, слушала беседы между ними и сама принимала в них участие, но затем…

Фея дернулась от холода и мир снова потемнел, а девочка только осознала, что вовсе не находится сейчас в лесу. Она по-прежнему здесь, в этой темнице, слышит только раздражающий стук капель воды и протягивает руку куда-то в пустоту перед собой. Ужаснувшись всего на секунду, малышка прижала обратно руку к своей груди и сорвалась к прутьям, пытаясь сделать с ними хоть что-нибудь. Начала биться, пытаться разогнуть их, открыть чертову дверь…

«Выпустите!», «Выпустите меня!», «Я ни в чем не виновата!», «Меня ждет мой возлюбленный!» — кричала все она, пытаясь достучаться хоть до кого-нибудь, но все попытки были тщетны. Здесь все так же никого не было. Про нее словно забыли, словно ее не существует, словно в этом мире она просто никто, просто… сломанная игрушка, которую выбросили на чердак и оставили погибать здесь. Долго и мучительно. Под шум гребаной воды, что все капала и капала, не переставая, а Ария, не зная, откуда же был этот шум, не могла даже попытаться его как-нибудь убрать.

«Ждет возлюбленный?» — она снова забыла о том, что он, как-никак, умер и уже никогда ее не спасет. Не найдет ее. Не сдержит свое обещание. Ария осталась здесь совсем одна, в этом огромном и жестоком мире, что так ждал своего спасения, но по итогу будет разрушен в любую минуту. Девочка просто смирилась с этим фактом и не пыталась что-либо предпринять, зная, что это будет бесполезно. Все, чего ей действительно хотелось сейчас, так это просто быть рядом с Линком. Обнять его, услышать его шуточки или радостный смех, в который раз встать с ним спиной к спине, да сразить каких-нибудь монстров. Его беззаботная улыбка, его теплые руки и такой красивый, но несколько усталый голос после долгой дороги…

Ария скучала по всему этому. Скучала по касаниям, скучала по объятиям и родному голосу. По их приключениям, по ссорам, по дракам, когда их мнения в корне различались и они снова ругались, но то скорее даже не было серьезно… просто в шутку. Девочка нападала на него с щекоткой и в конечном итоге все равно проигрывала, ведь Линк всегда был сильнее. Даже если он немного поддавался, то никогда в жизни не пытался проиграть намеренно. Он всегда побеждал. И везде. Никогда не сдавался, всегда бил до последнего и был готов хоть наизнанку вывернуться ради их совместной цели.

— Прошу… убейте меня, кто-нибудь. Пожалуйста… — девочка снова заплакала, держась своими ручками за прутья. Слезы текли по ее щекам, но Арии не было до этого никакого дела, она просто молила невесть кого об освобождении, о том, чтобы ее убили, чтобы хоть кто-то помог ей подвести все к концу. — Дайте встретиться с возлюбленным…

Все, чего она на тот момент хотела, так это просто уйти из жизни вслед за ним. Ей не было смысла и дальше просто существовать. Все, что приходило на ум, так это то, что мама была права еще с самого начала. Терять дорогих людей невыносимо больно, тяжело. Феи живут гораздо дольше других существ и потому все время видят смерть. Она повсюду. Везде. От нее невозможно никого спасти, сколько бы сил и времени она на это там не тратила. Не умерли хайлийцы в городе? Умрут в степи от монстров или же в каком-то другом месте. В этом Ария сейчас не сомневалась. Все, о чем она на тот момент жалела, так это о том, что позволила Линку умереть. Она поставила чужие жизни важнее их собственных, она побежала спасать людей, когда надо было сразу бежать с ним. Смогла ли она бы что-нибудь исправить? А если бы побежала вместе с ним… спасла бы мальчика?

«Никого я не спасу», — вспомнив древо Деку, которому она так отчаянно пыталась сохранить жизнь… Ария просто в который раз осознала свою бесполезность и поняла, что никого и никогда не была способна защитить. Это не про нее. Линк действительно спас много жизней за их путешествие, а вот она… она была совершенно беспомощна и не один раз подвергала их опасности. И как, собственно, он вообще ее терпел? Почему?

Девочка плакала, прижавшись лбом к холодным прутьям, все так же слушая капли воды и собственные истерики, что вырывались сами собой, раз за разом, начиная с Линка и заканчивая ее бесконечной виной перед ним. Ария проговаривала все свои страхи вслух, все опасения, касаемые Зельды или же самой себя… проклинала Ганондорфа и сталфосов, бесполезных стражников и даже саму принцессу… где же она, вообще? Что с ней стало? Почему на них сбросили ответственность за этот мир?

И Ария снова закрыла глаза, проваливаясь в сон. Опять же, она не знала, сколько времени прошло и та все время либо просыпалась и вспоминала что-то из жизни, либо обратно засыпала. Либо просыпалась и думала, что еще спит, не понимая, что это за место и где она вообще находится. Мысли путались, она по-новой вспоминала последние события за стенами этого места и паника охватила ее вновь, стоило только вспомнить Линка. Девочка сама не поняла, в какой именно момент начала фиксировать его имя под фразой «мой возлюбленный», но как только она произносила имя, то чувство вины захлестывало все остальное и малышка продолжала реветь, как не в себя, думая только о том, насколько же сильно она была тогда неправа.

И снова проснулась. Огляделась по сторонам, молча размяла шею, ведь та прилично так затекла из-за того, что вырубилась она в крайне непривычной для себя позе. Осмотрелась по сторонам, пытаясь хоть во что-то вглядеться, но то было бесполезно. Здесь все равно ничего не было. Фея снова задумалась о храме времени и воспоминания буквально убивали ее изнутри, заставляя раскаиваться за свои ошибки.

— Мой герой… прошу, спаси меня, — девочка прошептала эти слова так жалобно, будто умоляя об этом. Она хотела покончить со страданиями, да уйти к своему дорогому человеку. Хотела стереть память обо всем этом и в то же время никогда не забывать. Хотела снова оказаться в прошлом и исправить неисправимое, снова окунуться в те беззаботные деньки, когда они еще и не знали этого чертового чувства долга.

— От чего же ты хочешь, чтобы тебя спасли? От боли? Не смеши меня, — появившаяся рядом фея из облака пыли заставила ее зажмуриться из-за яркого света, но не сказать, чтобы девочка была прямо уж-таки сильно удивлена ее приходу. Смотрела на нее своими мертвыми глазами и ждала каких-то объяснений, прекрасно понимая, что выпытывать их было бы просто бесполезно. — Ты сама выбрала себе такой путь. А я предупреждала. Внешний мир так же прекрасен, как и жесток. В нем нет места для великих фей. Осталась бы со мной в фонтане и не о чем больше бы не беспокоилась. Но нет же, ты все спорила и не хотела меня слушать.

— Я тебя слушала, — сорвалось само собой с ее губ и девочка посмотрела в пустоту перед собой, четко видя образ снисходительно улыбающейся матери. — И ты была не права. Внешний мир всегда меняется, как и люди. Где-то в лучшую, а где-то, напротив, в худшую сторону. Ты же всех ставила под одну планку.

— И кто из нас теперь страдает? — повиснув прямо в воздухе, она будто лежала на большой кровати, подперев щеку рукой и согнув колени, с интересом рассматривая своего ребенка. — Я старалась ради тебя же. А ты, моя неблагодарная проказница, сбежала в другой лес за своими принципами.

— Старалась? Да ты же ничего не делала. Хотя… стой, ах да, точно, припоминаю. А среди твоих стараний было заклинание, стирающее память? — Ария сжала руки в кулаки, гневно смотря куда-то перед собой и чувствуя, как раздражение в этот самый момент начинает отступать, сменяясь тоской. Она и правда винила себя за то, что не послушалась ее раньше. Быть может… все оставалось бы как прежде, не уйди она тогда за Линком? Нет, ей вообще не следовало никуда уходить. Сейчас малышка понимала, что лучше бы и правда просто проспала пол своей жизни вместе с мамой, да умерла бы потом с ней в неведении, когда Ганондорф разрушит мир.

— А разве ты не сама скрыла от себя те воспоминания? Боль за отца, боязнь остаться с безразличной ко всему теткой, предательство Ганондорфа… ты ведь просто хотела вычеркнуть все это, как и смерть своего дорогого друга, — Ария вздрогнула и тут же виновато опустила взгляд, понимая, что, все-таки, в чем-то она и правда была сейчас права.

— Я помню. Помню о том, что он… умер, — совсем тихо произнесла феечка, до сих пор боясь говорить об этом вслух. Раньше только думала и сразу после таких мыслей следовали новые потоки слез и бесконечных истерик, где она либо хватала себя за волосы, либо отчаянно била по прутьям и молила о помощи.

— И просишь его спасти тебя, — скептичная фраза, казалось, вырвалась сама собой. — Ария, ты насильно пытаешься заставить себя думать о том, что он живой. Так же было и с твоим отцом… ты помнишь?

— У меня нет… никакого… отца, — с паузами произнесла малышка, снова чувствуя головную боль и как злость внутри нее снова пыталась вылиться наружу с такими ругательствами, каких только свет не видывал. — Точнее, с биологической точки он был, но ты мне о нем ничего не говорила. Так откуда я могла о нем знать? Откуда? Объясни же мне! Я ведь с самого своего чертового рождения жила в этом фонтане, не зная ничего не то, что о мире, а даже о территории, на которой мы и прятались! — последнее она прокричала, желая что-нибудь просто кинуть в нее или сказать напоследок что-то вроде «Убирайся!», но Ария просто от чего-то не могла так поступить. Швырять было нечего, а мама… она не знала, помогло бы ей сейчас ее отсутствие. Но и от ее пребывания лучше не стало ни на одну секунду.

— Ария… мы обе прекрасно понимаем, что ты сейчас мне врешь…