Потерянная — незнакомая себе (гет)

Когда Гермиона, наконец, успокоилась, Ева тихо встала. Внутри у неё всё ещё кипело, но на лице была маска спокойствия. Не сказав ни слова, она направилась к выходу из Большого зала — ей срочно нужно было побыть одной.

Джордж, наблюдавший за ней всё это время, замолчал посреди фразы, оборвав Кэти, которая с восторгом рассказывала что-то о новых заклинаниях. Он встал и, ни слова не сказав, пошёл за Евой. Его движение не осталось незамеченным: Фред поднял бровь, наблюдая за братом с напряжённым выражением лица.

— Вот он… — буркнул Фред себе под нос, — начинается.

Анджелина, заметив, как лицо Фреда потемнело, наклонилась к нему и что-то тихо спросила. Но Фред лишь покачал головой и резко встал, глядя в спину Джорджа.

Он кипел. Да, он понимал чувства брата. Да, он знал, что у Джорджа с Евой всё непросто… Но, чёрт подери, влезать в это сейчас, когда всё трещит по швам — когда девушка, за который ты сейчас гонишся злится на твоего младшего брата — это уже выглядело как глупость. Смешение чувств — разочарование, злость, тревога — били в груди как барабан.

И тут Джордж появился снова — буквально через несколько секунд. Он подошёл к Фреду и без лишних слов потянул его за руку, уводя в сторону.

— Джордж, ты хоть понимаешь, что творишь?! — зло прошипел Фред.

— Фред. Потом, — спокойно, но твёрдо сказал Джордж. — Помнишь наш уговор?

Фред раздражённо вздохнул.

— Помню. Но можно же было, ну… как-то по-позже...

— Отчитаешь меня потом. Сейчас — иди. Всё уже подготовлено. Подхвати то, что я оставил. Жди нас там.

Он говорил тихо, но в его голосе звучала решимость. Фред секунду колебался, потом кивнул.

— Ладно. Но если всё сорвётся — твоя вина.

— Знаю.

Фред развернулся и пошёл. Бурча себе под нос что-то про «всё через зад», он исчез за углом.

А Джордж… Джордж впервые за долгое время чувствовал, как в груди громыхает не просто сердцебиение, а будто гроза. Он знал, что может всё испортить. Он знал, что Ева сейчас в плохом настроении. Но если не сейчас — то когда?

Он ускорил шаг. Где-то впереди, у поворота, мелькнула фигура — это была Ева.

— Ева! Подожди!

Она остановилась. Обернулась неохотно, будто выныривая из собственных мыслей. Увидев Джорджа, поморщилась. Как-то неловко стало.

— Что? — резко. — Что тебе нужно?

— Привет, — он улыбнулся. Уверенно, почти с вызовом. — У меня для тебя есть сюрприз. Идём.

— Джордж, я правда…

Но он уже взял её за руку и потянул вперёд. Не грубо — решительно. Не оставляя времени на протесты. Всё было слишком быстро. Она собиралась его отчитать — серьёзно, со всеми словами — но не успела. Он шагал так, что ей приходилось почти бежать, чтобы поспевать.

«Вот и всё, — думала Ева, запыхавшись. — Очевидно, пора вернуть спорт в свою жизнь. Если я от обычной ходьбе так запыхаюсь, то это уже тревожный знак».

Они миновали несколько поворотов, выскочили из замка и направились прямо к тренировочному полю.

Холодный воздух обдал их лица. Но где-то в центре поля уже виднелась тёплая вспышка — там стоял Фред. В руках он держал две мётлы, рядом — свёрток с тёплой одеждой.

— Ты что, — тихо пробормотала Ева, — сговорился с братом?

Джордж ничего не ответил. Он просто остановился рядом с Фредом, взял одежду и первым делом начал одевать Еву — как будто это была самая важнейшая вещь в мире. Накинул на неё плащ, передал перчатки, закрыл молнию. Всё чётко, молча, аккуратно. Ева даже не сразу сообразила, как реагировать. Это было… неожиданно.

Потом Джордж обернулся к брату.

— Всё готово?

Фред молча кивнул и протянул одну из мётел Джорджу.

— Тогда начинаем.

С тех пор, как проходил матч Пуффендуя против Гриффиндора, Ева ни разу не была на этом поле. А теперь — стояла прямо в его центре. Ветер трепал волосы, а в голове вспыхивали тёплые, светлые воспоминания. Она вспоминала, как тренировалась здесь, как переживала перед играми, как кричала от счастья в моменты побед…

На секунду Ева потерялась в прошлом. Но вернулась в настоящее, когда Фред, с мрачным выражением лица, протянул ей метлу.

— И что это всё значит? — спросила она, повернувшись к Джорджу.

Джордж коротко кивнул брату, и Фред, ничего не говоря, развернулся и ушёл.

— Я поговорил с Вудом, — сказал Джордж, делая вид, что это пустяк. — Тренировка начнётся только в обед. А пока у нас есть поле. Я подумал… почему бы тебе не полетать?

Ева молчала.

— Я видел, как ты спасала Гарри в тот день, — продолжил он. — Был ливень, ты была с травмой, но всё равно держалась в воздухе. Это было... — он запнулся, — впечатляюще.

Он говорил искренне. Никаких шуток. Без ухмылок. Только лёгкое волнение в голосе.

— Да, ты пока не можешь играть в квиддич, — добавил Джордж. — Но это не значит, что ты не можешь просто летать. Вот. Сюрприз. Полёт — твой.

Он с замиранием сердца следил за её реакцией.

Сначала Ева не поверила. Она смотрела на метлу в своих руках, словно боялась, что это сон. И вдруг раздражение, накопленное за день, испарилось — сменилось благодарностью и лёгким восхищением.

Она медленно подошла к краю поля, вздохнула, с волнением села на метлу и оттолкнулась. Как в первый раз, давно — когда была ещё новичком в команде.

И… она взлетела.

Сначала неуверенно, осторожно. Но потом — свободно. Словно не было ни травм, ни перерывов. Ветер вновь пел в ушах, метла откликалась на каждое движение — и сердце билось от счастья.

Она летала долго. Без трюков, без резких поворотов. Просто парила. Этого было достаточно. Больше, чем достаточно.

Джордж всё это время летал рядом, готовый в любой момент подхватить её, если что-то пойдёт не так. Но, глядя на Еву — на её сияющее лицо, на смех, на лёгкость — он понял: не было ничего «не так». Всё было именно так, как должно.

И вдруг он осознал, что давно не чувствовал себя таким счастливым.

Когда подошло время тренировки, Ева приземлилась. Щёки горели, глаза сияли. Казалось, всё, что только что произошло, было сном — но нет. Это было наяву.

— Ну что, понравилось? — спросил Джордж, подходя с улыбкой. — Видишь, ты всё ещё можешь летать. Да, квиддич пока подождёт. Но не навсегда. Кто знает…

Ева повернулась к нему. И, не говоря ни слова, обняла его. Крепко. Тепло. Настояще.

— Спасибо, Джордж. Ты… ты не представляешь, что это для меня значит. Я никогда не забуду этот день.

Она быстро попрощалась и убежала искать Невилла — ей не терпелось поделиться. А Джордж остался стоять посреди поля, растерянный… и абсолютно счастливый.

Он бы миллион раз повторил это — ради одной только её улыбки.

* * *

После тренировки Джордж чувствовал себя вымотанным, но невероятно счастливым. Всё прошло идеально: Гарри поймал снитч на новой «Молнии», команда играла слаженно, а настроение у всех было приподнятым. Но для Джорджа главное было не это — он до сих пор слышал в ушах смех Евы, видел, как она летала, и чувствовал её объятия. Этого было достаточно, чтобы день стал особенным.

Когда они с братом вернулись в спальню, Джордж мечтал только об одном — упасть на кровать и вырубиться. Но Фред явно был не в том настроении.

— Нам нужно поговорить, — резко сказал он, едва они закрыли за собой дверь.

— Фред, серьёзно? Я вымотан. Завтра матч, — пробурчал Джордж, сбрасывая с себя куртку.

— Я видел вас. Как она тебя обняла. Думаю, и Кэти тоже это заметила… хотя, может, и не подала виду. В этом я не уверен полностью но…

— Давай отложим это до завтра, — Джордж попытался отвернуться.

— Нет. Сейчас, — Фред не собирался отступать. Он кипел от злости. Из за брата иза того что он невидел ничего когда дело касалось Евы.

— Ладно, — Джордж тяжело вздохнул и сел на край кровати. — Говори.

Он знал, о чём пойдёт речь. Он понял это ещё утром, когда оставил Кэти стоять в холле и бросился за Евой. Понимал и то, что больше так продолжаться не может. Он и сам давно уже чувствовал, что играет не ту роль и не с тем человеком.

— Ты хоть видел Кэти сегодня? — начал Фред, не скрывая раздражения. — После матча? Утром? Вы ведь вместе. Учитесь на одном факультете. Встречаетесь. Но ты пошёл в спальню не с ней, а один.

— Не один, а с тобой, — буркнул Джордж.

— Я прикрывал твою задницу, идиот, — огрызнулся Фред. — Чтобы она не подумала, что ты просто о ней забыл. Придумал дурацкий предлог, будто у нас срочный разговор. А ты всё это время бегал за Евой.

Джордж молчал.

— Ты забыл, кто тебя вытянул, когда ты страдал по Еве? Кто был рядом, когда ты сидел с каменным лицом неделями? Кто поддерживал тебя, прощал твою грубость, верил в тебя, даже когда ты сам в себя не верил? Кэти.

Фред повысил голос.

— И ты забываешь, что именно из-за Кэти Ева теперь рядом с тобой. Она расслабилась, потому что думает, что всё в прошлом. А ты, Джордж, продолжаешь играть. Может, сам того не осознавая — но это не меняет сути. Это подло.

— Я всё понимаю, — тихо сказал Джордж.

— Нет, не понимаешь. Это не твои обычные розыгрыши. Это чувства. Ты не можешь играть с человеком, который в тебя верит. Если ты не любишь Кэти — оставь её. Не держи возле себя из страха или привычки. Не жди, пока она сама всё поймёт. Это не её ответственность. Это — твоя.

Джордж сжал кулаки, но не от злости — от стыда.

— Ты прав, Фред. Я тоже давно об этом думаю. Завтра после матча я поговорю с Кэти. Мы расстанемся.

— Вот и молодец, — выдохнул Фред. — Только учти: Ева может снова отстраниться от тебя, если узнает, что ты свободен. Пока ты был в отношениях, ей было проще рядом с тобой — она ничего не должна была чувствовать. Без этой «границы» всё может стать иначе.

— Я знаю. Но я не могу больше держать Кэти рядом просто ради того, чтобы быть ближе к Еве. Это отвратительно. И мне самому от этого тошно.

Фред кивнул, впервые за весь разговор немного успокоившись.

— Вот теперь ты снова мой брат. Завтра, после матча. Сделай это. Не откладывай.

— Обещаю.

* * *

Матч между Гриффиндором и Когтевраном с самого начала показался Евe особенно интересным. День выдался ясным и солнечным — ничто не напоминало о том сером, промозглом дне, когда Гриффиндор играл с Пуффендуем под проливным дождём. Сегодня всё было по-другому — и небо, и настроение, и напряжение в воздухе.

Команды выстроились на поле. Гарри Поттер стоял напротив стройной темноволосой девушки с миндалевидными глазами. Ева узнала её — Чжоу Чанг. Гарри улыбнулся ей, и у него на лице появилась какая-то глупая растерянность, как будто он вот-вот забыл, зачем вообще вышел на поле. Ева закатила глаза.

— Ну вот, начинается, — подумала она с раздражением. — Улыбается он ей… А она, конечно, флиртует даже в воздухе. Да ещё и противнику. Какое лицемерие.

Гарри взлетел в небо, и стадион тут же взорвался криками. Это была первая игра, где Ева могла увидеть «Молнию» в действии. Комментатор Ли Джордан с энтузиазмом начал описывать происходящее — или, скорее, с восторгом пересказывать каждый поворот новой метлы Гарри. Ева невольно следила за его словами, но даже ей это начало надоедать. Профессор Макгонагалл, стоявшая рядом, делала Джордану резкие замечания, пытаясь вернуть его к объективности.

Между тем в воздухе Чжоу Чанг буквально прилипла к Гарри. Ева стиснула зубы — её раздражало это зрелище. Гарри, вместо того чтобы избавиться от «хвоста», как настоящий ловец, деликатно уступал ей место. Даже Оливер Вуд не выдержал.

— Гарри! Не время быть джентльменом! — рявкнул он снизу. — Сбрось её с метлы, если надо!

Невилл, сидевший рядом с Евой, заметил её напряжённый взгляд.

— Всё в порядке? Игра же отличная, — с лёгкой тревогой спросил он.

— Это Чанг меня бесит! — зло вырвалось у Евы. — Что за подыгрывания в середине матча? То глазки строит, то ластится. А Гарри на неё смотрит, нечего не понимает. Ну просто… тупит.

Невилл ничего не ответил, только кивнул, бросив на Еву взгляд, в котором смешались сочувствие и растерянность.

В этот момент Гарри, наконец, проявил смекалку. Он резко бросился в сторону, будто увидел снитч. Чжоу полетела за ним, не отставая ни на шаг. И тут — резкий поворот вверх. Чжоу не успела среагировать и понеслась вниз, теряя контроль. Гарри же рванул вверх, прямо к настоящему снитчу.

Вдруг к нему направились чёрные фигуры. Ева инстинктивно схватилась за палочку, уверенная, что это дементоры. Но Гарри не растерялся — он вскинул палочку и выкрикнул:

— Экспекто Патронум!

Из палочки вырвалось яркое серебристое облако, которое тут же приняло форму огромного оленя. Ева замерла от изумления — это был настоящий, полный патронус. Гарри справился. И в следующее мгновение его рука сжала снитч.

Стадион взорвался. Ева, ошеломлённая, начала хлопать, прыгать от восторга и, не сдержавшись, обняла Невилла. Команда Гриффиндора налетела на Гарри так, что чуть не снесла его с метлы. Внизу ликующие ученики кричали до хрипоты.

— Молодец! Молодец! — повторял Вуд.

Алисия, Анджелина и Кэти с восторгом поздравили Гарри, а Фред сжал его так крепко, что тот чуть не задохнулся. Всё это шумное, счастливое месиво приземлилось на поле.

Ева, Рон и Невилл примкнули к ним.

— Хо-хо-хо! — орал Рон, поднимая руки.

— Гарри, это было великолепно! — с восхищением сказала Ева, глядя на него с восхишением.

— Просто гений, Поттер! — закричал Симус Финниган.

Ева краем глаза заметила профессора Люпина. Он что-то шепнул Гарри на ухо — возможно, поздравил с успешным патронусом, подумала она.

— Я совсем не испугался дементоров, — сказал Гарри. — Я вообще ничего не почувствовал.

— Потому что они были ненастоящие, — ответил Люпин. — Пойдём посмотрим.

Он повёл Гарри к краю поля, и Ева вместе с друзьями двинулась за ними. Перед ними барахтались в траве чёрные балахоны. Это были Малфой, Крэбб, Гойл и Флинт — вся слизеринская шайка. Малфой стоял на плечах у Гойла, отчаянно пытаясь выбраться из мантии.

— Недостойное трюкачество! — гневно выкрикивала профессор Макгонагалл. — Подлая и трусливая попытка вывести ловца из игры! Минус пятьдесят очков Слизерину. И разговор с профессором Дамблдором обеспечен!

— Вот и он, — заметила Ева, увидев Дамблдора, подходящего к полю.

Рон согнулся от смеха, глядя, как Малфой выбирается из балахона.

— Быстрее, Гарри! — позвал Джордж. — Устроим грандиозный праздник! Все — в гостиную!

— Отличная идея! — поддержал Гарри.

Гриффиндорцы, всё ещё в алых мантиях, вышли со стадиона, напевая что-то нестройно, но с таким восторгом, словно победили не в игре, а в великой битве.