В поиске и странствии (гет)

Тем временем каникулы кончились, и казалось, что все идет из рук плохо. Мэйбл, хоть и пришла в себя, но стала какой-то слишком тихой. Кэролайн несколько раз пересекалась с ней в коридорах замка, и они лишь обменивались короткими приветствиями. Похоже, жестокие методы Вивиан возымели свой эффект, и Мэйбл отказалась от дальнейшего расследования смерти Хлои. Это было к лучшему. Возможно, если она хорошо проявит себя как инспектор Турнира, то сможет вернуть свою работу в Перу.

Кэролайн тем временем попыталась выяснить у Захарии Смита, знает ли он что-нибудь о чаше Хельги Хаффлпафф. Но даже Знание не помогло. Захария лишь закатил глаза, мол, далась всем эта старая плошка, он ведать о ней ничего не ведает. И раз уж особые методы воздействия не помогли, видимо, это было правдой. Кэролайн немного скисла. Одно подняло ей настроение — она наконец-то помирилась с Дороти. Та, наконец-то поняв, что никто ее не осуждает за случай с Хлоей на балу, и все даже немного восхищаются, успокоилась и сама пришла восстанавливать добрые отношения.

Между Крисом и Дафной все вернулось в прежнюю колею. Дафна перестала вести себя, как сумасшедшая, а Крис перестал от нее бегать. Хотя, Кэролайн казалось, что все же между ними есть какое-то напряжение, как между давно притершейся друг к другу семейной парой, которая даже приемы пищи предпочитает совершать за разными концами невероятно длинного стола.

А вот отношения Кэролайн и Дафны испортились окончательно. Дафна, конечно, говорила, что не хотела убивать Хлою и покушаться на жизнь Мэйбл, но Кэролайн ей не верила. Она вдруг словно увидела другую сторону подруги своего брата: Дафна не гордая, а высокомерная, не своенравная, а жестокая, и ее капризы вовсе не кокетство, а самые настоящие ультиматумы. И причин, почему Вивиан так ей доверяет, Кэролайн решительно не понимала. Может быть, Дафна и в самом деле безгранично преданна Ковену, но не граничит ли эта преданность с помешательством? Сама Вивиан, когда Кэролайн высказала ей все, что думает о Дафне, пожала плечами и сказала: «Мне все равно, какие у вас отношения вне шабаша, но пока мы делаем общее дело, ненавидьте друг друга молча. Как дела с медведицей, кстати?» Словно бы сама не видела, что каждый раз, как Кэролайн находила в себе силы снова сунуться в логово зверя, духовная сущность с завидным упорством ее прогоняла. Даже если Кэролайн приносила ей еду.

Седрик продолжал разгуливать по замку рука об руку с Чжоу, и Кэролайн была практически уверена, что это какой-то вселенский заговор против нее, потому что она слишком часто случайно натыкалась на них. Каждый раз приходилось улыбаться Чжоу, хотя так и хотелось сделать какую-нибудь гадость — например, заставить чернильницу в ее сумке открыться. Останавливало лишь то, что Седрик примется утешать расстроенную Чжоу, и получится весьма милый момент.

Драко вроде как тоже пришел в себя после унизительного вечера. Кэролайн было обрадовалась, что, может быть, он все-таки снизойдет до ее извинений. Но вместо этого Драко неожиданно нашел себе компанию в лице Урсулы Картер, вместе с которой Кэролайн ходила на дополнительное зельеварение. Урсула была старше на год, но это явно не мешало им наслаждаться обществом друг друга. Точнее, они не были похожи на парочку, как Седрик и Чжоу, и все же между ними явно что-то такое происходило. Осознав это, Кэролайн окончательно решила, что весь мир против нее, и углубилась в учебу.

Но и здесь у нее все не слишком ладилось. Точнее, большинство предметов шло как обычно: на ЗОТИ Кэролайн едва ли наскребала «выше ожидаемого», по трансфигурации, заклинаниям, астрономии и древним рунам была твердой хорошисткой, травология шла чуть лучше, как и УЗМС, когда там внезапно сменился преподаватель. Ну, как сказала сама профессор Граббли-Планк, она лишь замещает Хагрида, пока тот не здоров. Кэролайн этим объяснением вполне удовлетворилась. Нет, добродушный лесничий ей нравился, но его уроков она боялась, хотя бы по той причине, что последние несколько месяцев они изучали огненных крабов, и Хагрид с воодушевлением говорил, что это подготовка к соплохвостам, которых они начнут в следующем семестре. А вот к профессору Граббли-Планк Кэролайн сразу прониклась симпатией, потому что та на первый урок привела единорога, и Кэролайн как большая любительница лошадей не могла сдержать своего восторга.

Самая серьезная проблема подкралась оттуда, откуда не ждали, и имя ей было «зельеварение». Возможно, все дело было в том, что Кэролайн долгое время уделяла этому предмету слишком много внимания, но ее безумно начал раздражать сам процесс. Добавьте экстракт багульника ровно через пять минут после порошка рога двурога, дождитесь закипания, медленно помешайте волшебной палочкой против часовой стрелки и только после этого добавьте нарезанный корень мандрагоры! Как можно не сойти с ума от столь напряженного процесса? Кэролайн хотелось швырнуть волшебную палочку в котел и хорошенько его пнуть. Останавливало лишь то, что ее и так начали считать чересчур истеричной натурой. Да и Снейп за такую выходку наверняка снимет с Хаффлпаффа минимум пятьдесят очков. Правда, в итоге Кэролайн работала так неаккуратно, что расплавила свой котел, и Снейп снял пятнадцать очков. Еще хорошо, что никак не прокомментировал, только нахмурился… Видимо, на этих выходных в Хогсмиде придется купить новый котел.

* * *

В Хогсмид Кэролайн на этот раз шла не только с Джинни, но и с Луной. Последнее время с Луной не так уж часто общались, и Кэролайн даже начала скучать по ее чудачествам. Джинни эта идея не слишком понравилась, но она не стала протестовать. Впрочем, когда Кэролайн и Луна встретили ее в холле, вид у Джинни был чем-то озабоченный.

— Вы не знаете, что случилось? — спросила она, вместо приветствия. — Мимо меня только что пролетела Мэйбл с воплем, что к хренам собачьим выбьет дверь, если Хагрид опять ее не пустит.

— Странно… Он ведь болеет, — сказала Кэролайн.

— Хагрид не болен, — сообщила Луна своим обычным отстраненным тоном. — Он расстроен из-за статьи в «Ежедневном пророке». Там не слишком хорошо прошлись на его счет…

— Луна! Что было в статье? — воскликнула Джинни.

— Не помню. Мне не очень было интересно…

— В Хогсмиде есть почтовое отделение, — быстро сказала Кэролайн. — Наверняка там должен быть тот самый выпуск «Пророка».

Джинни стремительно развернулась на каблуках и так быстро пошла к Хогсмиду, что Кэролайн и Луна едва за ней поспевали. К тому моменту, как они добрались до почты, одна Джинни не задыхалась от такого темпа.

Нужный номер «Пророка» нашелся быстро. Заплатив за него пять кнатов, девочки принялись листать страницы в поисках статьи про Хагрида. Она оказалась в середине, и была сдобрена устрашающей фотографией какого-то волосатого кровожадного монстра, в котором Хагрид с трудом узнавался.

— Полувеликан?! — воскликнула Кэролайн, прочитав первые строки. — Но он ведь такой добрый.

— Это еще не самое страшное, — мрачно сказала Джинни. — Ты дальше читай.

«Пророк» не написал ни одного доброго слова о Хагриде: и издевается над учениками забавы ради, натравливая на них чудовищ, и он жесток и свиреп по своей натуре, и место преподавателя ему досталось только благодаря влиянию на Дамблдора. Но, что было неприятно лично для Кэролайн, в статье было заявление Драко о том, как на него в прошлом году напал гиппогриф, а Крэбба укусил флоббер-червь, и все ненавидят Хагрида, но боятся и потому молчат. Он что, опять взялся за старое? Стоило только поверить, что Драко может быть хорошим!

— Ну, конечно! — Джинни в ярости скомкала газету, не дав Кэролайн и Луне дочитать. — Рита Скитер! Кто еще мог это написать?

— Она в чем-то права, — сказала Луна. — Хагрид — плохой учитель.

— Очень даже хороший! Ты что, веришь в то, что она понаписала?

— Просто он тебе нравится, поэтому ты его защищаешь.

— Луна хочет сказать, что несмотря на все свои хорошие качества, Хагрид не очень грамотно выстраивает школьную программу и не всегда следует технике безопасности, — поспешила пояснить Кэролайн. — Но то, что написала Скитер, просто ужасно! Да, Хагрид постоянно приводит на уроки опасных существ, но он делает это, потому что хочет, чтобы нам было интересно учиться. Согласитесь, огненные крабы куда занимательнее флоббер-червей?

— Ну, да, — нехотя согласилась Джинни. — Просто я не понимаю, как Дамблдор мог допустить, чтобы Скитер выпустила эту лживую статью?

— Дамблдор ведь не может следить за всем сразу. К тому же он запретил Скитер появляться на территории школы после той ее статьи о начале Турнира Трех Волшебников… Но откуда она узнала? Всем известно, что великаны по своей натуре довольно кровожадные, и Хагрид наверняка держал бы такую информацию при себе, иначе попечительский совет потребовал бы немедленного его увольнения.

— Пойдемте в «Три метлы»? — предложила Луна и поежилась. — Здесь холодно.

Предложение и в самом деле было здравым. Все-таки стояла середина января, и на улице лютовал мороз. Явно не самая приятная обстановка для обсуждения больных тем. Лучше уж зайти в теплый и уютный паб мадам Розмерты, и там решить, что они трое могут сделать по этому поводу.

Но как только девочки приблизились к «Трем метлам», как оттуда вышла сама виновница их расстроенных чувств. Сегодня Рита Скитер была облачена в ярко-желтый плащ, и ее сопровождал коротышка-фотограф. Увидев журналистку, Кэролайн испытала огромное желание спрятаться за Джинни и Луну. Свежи еще были воспоминания о той отвратительной статье про нее, Драко и Седрика.

— А, Кэролайн, — Скитер сладко заулыбалась, увидев ее. — Как ты поживаешь?

— Спасибо, хорошо, — сказала она, молясь про себя, чтобы Джинни ничего не сказала о статье, иначе Скитер точно найдет способ, как раздуть из этого новую «сенсацию».

— Знаешь, я недавно навещала твою тетушку. Она выглядит такой усталой. С ней все хорошо? Не заболела?

— У тети Кэссиди все в порядке, спасибо.

— На твоем месте я бы все же побеспокоилась. Ее воспитанница покинула семейное гнездо, и Кэссиди осталась совсем одна в таком огромном доме. Наверное, ей ужасно одиноко.

— Отстаньте от Кэрри! — не выдержала Джинни. — Это совсем не ваше дело, что происходит в ее семье.

— А это, должно быть, твоя подруга, Кэролайн? — Скитер с прищуром взглянула на Джинни. — Если не ошибаюсь, ты младшая дочь Артура Уизли… Джиневра? Интересно, как девочки из столь разных по социальному статусу семей могли подружиться? Джиневра, ты надеешься при помощи Кэролайн повысить свое положение в обществе?

— Вы бы стали дружить с кем-то, кто выше вас по положению, только по этой причине? — с сарказмом поинтересовалась Джинни.

— Вы совершенно испорченный человек! — поддержала подругу Кэролайн. — Джинни, Луна, пойдемте.

Они не очень вежливо подвинули Скитер и вошли в паб. Возможно, им потом это все аукнется, но сейчас Кэролайн испытывала небольшую гордость за такую победу над противной журналисткой. Настроение ее сильно поднялось, и она вызвалась угостить всех сливочным пивом.

— Давай, богатая девочка, окажи милость нам, простым смертным, — подначила ее Джинни.

— Не забудь потом почистить мне ботинки, — усмехнулась Кэролайн, прежде чем пойти к стойке.

Она сделала заказ и, пока ждала, когда мадам Розмерта наполнит кружки, огляделась по сторонам, рассматривая посетителей. Порой здесь можно было встретить довольно колоритных личностей.

— Два сливочных пива, — вдруг услышала Кэролайн рядом с собой голос Драко. Она повернула голову, пожалуй, слишком резко. И, да, это действительно был он. Судя по тому, как от него веяло холодом, он только что зашел. Интересно, Драко тут вместе с Урсулой? Может, у него даже хорошее настроение?

— Привет, Драко, — сказала Кэролайн достаточно громко, чтобы тот не смог сделать вид, что не слышал. Но Драко и тут выкрутился из положения, ограничившись холодным кивком. — Ты все еще со мной не разговариваешь? Но, пока ты ждешь свое пиво, ты не можешь уйти, а значит, выслушаешь все, что я тебе скажу. Во-первых, я не понимаю, что с тобой происходит, но это все равно не повод работать со Скитер. Почитай «Блеск и славу», вышедший на каникулах, узнаешь много нового. Во-вторых, пускай мне и неприятно от того, что все, что ты мне сказал, оказалось внезапным, ничего не значащим порывом, я все равно рада, что ты быстро оправился, и, я думаю, что мы все равно можем быть друзьями. В-третьих…

— Ты невыносимая идиотка, — Драко повернул к ней голову. — Что бы с тобой ни происходило, ты просто такая: «О, да ничего страшного. Я улыбнусь, и все будет в порядке». Нет, не будет. Вот тебе новость: мир не подстраивается под твои желания.

— Слушай, я просто пытаюсь помириться…

— А я с тобой и не ссорился. Я теперь вижу, какая ты на самом деле. Тебе просто невыносима мысль, что ты кому-то можешь не нравиться, что кто-то на тебя злится, обижен, или еще что-то в этом роде. Ты просто хочешь купаться во всеобщем обожании, ничего не отдавая взамен.

— Ты все не так понял, — терпеливо сказала Кэролайн, едва сдерживая гнев.

— Я все понял слишком хорошо. Не нравится такой твой портрет? Я что, оскорбил твои чувства? Мне так жаль!

— А ты думаешь, что вот можно так налететь, проорать что-то по-французски, прекрасная зная, что ни слова не пойму, и надеяться, что я брошусь тебе на шею? — выкрикнула Кэролайн.

— Я напоминаю, что на нас смотрят, — негромко сказал Драко, побелев сильнее обычного. — Так что сбавь тон.

На них и в самом деле начали поглядывать. Даже мадам Розмерта, обычно не допускающая никаких ссор в своем пабе, замерла около бочек с пустой кружкой в руке.

— Да пускай смотрят! Это я-то считаю, что весь мир крутится вокруг меня? Посмотри на себя! Как только что-то идет не так, как тебе хочется, ты тут же принимаешься мстить, даже не разбираясь, что на самом деле произошло.

— Ты, должно быть, считаешь, что у тебя невероятно сложный внутренний мир? Да ничего подобного. Ты, как и все девчонки, хочешь, чтобы за тобой бегали, а ты только загадочно хихикать будешь.

— А ты самодовольный кретин! Знаешь что? Забудь! Видимо, я ошиблась, ты вовсе не притворяешься, ты такой и есть. Ты никого не слышишь, если они говорят не то, что тебе хочется услышать. И ко мне ты всегда относился со снисхождением, будто бы я глупая маленькая девочка, которой нужно спрятаться за чьей-то спиной!

С этими словами Кэролайн натянула шапку Драко прямо ему на глаза, и, совсем забыв про пиво, вылетела из паба. Противный, надменный, напыщенный мальчишка! Как он только посмел такое сказать? А она еще защищала его перед всеми! Кэролайн была так зла, что совсем не смотрела на ноги и поскользнулась на ступеньках, но кто-то подхватил ее под руки и не дал упасть. Это оказались Джинни и Луна.

— Простите, — негромко сказала Кэролайн. — Я обещала угостить вас…

— Перестань, — отмахнулась Джинни. — Это мы должны извиниться за то, что не вмешались. Что тебе наговорил Малфой?

— Ну…

— Хочешь, я его прокляну? — предложила Луна.

Предложение было заманчивым, но Кэролайн все же отказалась, а потом рассказала подругам, что же все-таки произошло на Святочном балу.

— Ты… — Джинни широко распахнула глаза. — Ты и Малфой?.. Как ты его в сугроб на месте не закопала! Я бы так и сделала.

— Я просто испугалась. Я ничего не поняла из того, что он мне наговорил. К тому же он говорил так быстро… Наверное, волновался не меньше меня. И все это было слишком внезапно. Я думала, это все какая-то дань вежливости, все-таки он дружит с Крисом… А теперь не знаю, что и думать. К тому же он сейчас гуляет с Урсулой.

— Значит, все, что он наговорил и сделал, не имело никакого значения. Ну, Кэрри, не расстраивайся. Малфой просто скотина.

— Или, гуляя с Урсулой, он просто хочет привлечь твое внимание, — добавила Луна.

— Ты не помогаешь, — сердито сказала Джинни. — От Малфоя ничего хорошего ждать не приходится. Вспомни только наш первый год в Хогвартсе.

— Ну, спасибо, что напомнила, — мрачно сказала Кэролайн. — Но Драко же не может отвечать за действия своего отца. И вряд ли это его отец велел ему… так поступить со мной.

— А почему нет? Тогда он получит влияние еще и на американских волшебников, так ведь?

— Ну, да… Только у них уже есть Крис. Крис унаследует всю издательскую империю отца и наверняка поделится со своим лучшим другом.

— Друзья могут рассориться. А если вы станете семьей, тогда уже другое дело.

— Ты говоришь, как Крис. Ты бы слышала, какую он мне лекцию прочитал, когда в «Блеске и славе» вышла статейка Скитер, где мы с Драко были чуть ли не помолвлены… О-ох! — Кэролайн схватилась за голову. — Скитер ведь недалеко ушла, когда мы с Драко начали ругаться. Она могла услышать… Крис меня убьет!

— Ничего она не слышала. Вряд ли она еще десять минут стояла у «Трех метел», поджидая, когда появится Малфой.

— Он появился довольно быстро, словно бы шел прямо за нами, — заметила Луна. — Скитер могла увидеть его вместе с Урсулой и почуять, что такое столкновение точно приведет к сочной сплетне.

— Луна! Ты вот совсем не помогаешь. В любом случае, когда мы вышли ее уже не было. Значит, все еще могло обойтись, — уверенно сказала Джинни.

— Сомневаюсь, — Кэролайн вздохнула. — Сходите со мной в «Дервиш и Бэнгз»? На прошлом занятии я расплавила свой котел.

— Конечно. А что ты все-таки думаешь делать с Малфоем?

— Не знаю. Ничего, наверное. Я попыталась снова протянуть ему руку дружбы, и вы обе видели, что произошло. Почему Драко вечно делает какую-нибудь гадость, стоит мне поверить, что он исправился?

— Потому что он не исправляется. Его так воспитали, научили вести себя именно так. Если бы его хоть раз выдрали за уши так, как моих братьев, мигом бы шелковый стал.

— Вряд ли у миссис Малфой рука поднимется, — Кэролайн хихикнула, представив себе эту картину. — Она очень любит Драко.

Пока они с Джинни и Луной шли к «Дервиш и Бэнгз» разговор снова вернулся к статье Скитер о Хагриде. Джинни пообещала узнать что-нибудь об этом у Мэйбл (в конце концов, если уж та пообещала выбить дверь, то наверняка так и поступила), а Луна благородно воздержалась от комментариев. То ли весь этот разговор был ей глубоко неинтересен, то ли она не хотела лишний раз злить Джинни. После покупки котла, девочки все же зашли в «Сладкое королевство» и Кэролайн в качестве извинения за пиво купила подругам по мешочку сладостей, несмотря на все протесты.

Настроение ее немного улучшилось, но уже вечером, когда она переодевалась в пижаму в спальне, рука невольно нащупала золотую звездочку, так и висевшую на шее. Наверное, тогда, в пабе, нужно было вернуть ее Драко, даже если пришлось бы потратить лишнюю минуту, чтобы вытащить изящную цепочку из-под шарфа. Кэролайн потянулась к замочку, и пальцы ее замерли, стоило им коснуться звеньев. Драко помнил, что она боится темноты. Этот подарок не был данью вежливости. Может ли быть такое, что Кэролайн в самом деле ранила его чувства сильнее, чем подозревала?