Потерянная — незнакомая себе (гет)

Примечания:

Привет! Спасибо всем, кто читает мою историю ?

Это моя первая работа, и я до сих пор не могу поверить, как много людей её поддерживает. Я правда не ожидала такого количества лайков и внимания — для меня это огромная радость и мотивация.

Пожалуйста, не забывайте оставлять комментарии — особенно тёплые слова, они вдохновляют меня писать дальше. Честно признаться, эта глава далась мне непросто, поэтому я особенно надеюсь, что она вам понравится.

Простите, если прошу слишком много позитива — просто негатив быстро сбивает меня с настроя и уверенности. Надеюсь на ваше понимание и доброту ?

Спасибо, что вы со мной. И да, лайки тоже важны — по ним я понимаю, что история вам действительно интересна!

Сириус поднял руки, — словно умоляя не атаковать. Глаза его были широко распахнуты, лицо — измождённое, с тенью недоверия и страха. Он дышал тяжело, прерывисто, как после долгого бега.

— Не бойся… — прохрипел он. — Я не причиню тебе вреда.

Ева молча стояла, с дрожащей рукой сжимая палочку. В голове стучало: "Это Сириус Блэк. Прямо передо мной."

Но страх прошёл мимо, как прохладный ветер. Его глаза — не безумные, не хищные, как на плакатах. Измождённые, растерянные. Ева резко опустила палочку. В лице её появилось нечто новое — твёрдость, тревога, решимость.

— Я знаю, кто вы. — Голос её дрожал, но не от страха. — Бегите! Быстрее, пока вас не поймали!

Сириус замер. Девочка, стоящая перед ним, не только не закричала, не убежала, не призвала помощь — она пыталась ему помочь.

Он нахмурился. Это сбило его с толку.

— Что ты… — начал он, но не успел договорить.

— Не стой столбом! — резко прошипела она. — Беги, Блэк! Скоро сюда сбегутся все!

Она подошла вплотную и сильно толкнула его в бок, к портрету.

Это наконец привело его в чувство. Он кивнул — почти благодарно — и стремительно скрылся в темноте коридора, исчезнув так же внезапно, как появился.

Ева осталась одна в гостиной. Потом раздражённо выдохнула и зло пробормотала шёпотом:

— Ну где же вы, хранители контракта, когда вы реально нужны? от вас есть хоть какая-то польза? Когда я случайно взмахну палочкой не той рукой — наказание, пытки, предупреждение, нотации! А тут, пожалуйста, прямое вмешательство в канон, и хоть бы кто шевельнулся!

Она покачала головой, спрятала палочку и подняла с пола упавшую книгу. и убрала его в в диван.

— Как всегда... всё самой. — с ироничной тоской добавила она.

Как только Ева перевела дыхание, в гостиную с громким стуком вбежал Гарри. В пижаме, с растрепанными волосами, он выглядел испуганным и взволнованным. Его глаза метались по комнате, пока не наткнулись на Еву, стоящую у камина.

— Ты видела Сириуса Блэка?! — резко спросил он, подбегая к ней почти в прыжке.

Следом начали спускаться и остальные — Рон, бледный, как привидение, с дрожащими губами, потом Перси и другие старшекурсники.

Ева оглянулась. Мгновение она колебалась. Врать? Промолчать? Но тут она поняла: Сэр Кэдоган обязательно проговорится. Тогда ей не поверят. Нужно сыграть иначе.

Она опустила голову и тихо, едва слышно, прошептала:

— Да…

— Где? Как?! Ты его упустила?! — воскликнул Гарри, голос его дрожал от напряжения, и в нём нарастала злость.

Ева сглотнула. Поджала губы. И вдруг её плечи затряслись. Она сжалась вся, обхватив себя руками, как будто защищаясь. Говорила хриплым, ломким голосом:

— Он… он был здесь… я… я испугалась. Он выглядел ужасно. Я… я не успела… — казалось, она вот-вот заплачет. Щёки её вспыхнули — не от страха, а от стыда. Она ненавидела себя за ложь, особенно перед Гарри. Но выбора не было.

К ней подошёл Джордж — молча, но быстро, внимательно осматривая её с головы до ног.

— Ты в порядке? Он тронул тебя? Ранил? — спросил он, касаясь её плеча, пытаясь разглядеть возможные травмы.

Ева едва заметно качнула головой.

— Нет. Он… он не трогал меня. Просто убежал. Наверное, испугался, что его поймают.

Гарри стоял, тяжело дыша, кулаки сжаты. Он смотрел на неё, будто не знал, что сказать.

В этот момент в гостиную набежали другие ученики. Послышались испуганные голоса, кто-то крикнул: «Он точно был здесь!» — и в комнате началась суматоха.

Ева слабо оттолкнула руку Джорджа, словно ему нельзя быть ближе, чем нужно. Она повернулась — и буквально упала в объятия Невилла, который оказался рядом. Он крепко обнял её, осторожно поглаживая по волосам.

— Всё хорошо… всё уже хорошо… — шептал он, сам бледный, но спокойный.

Джордж смотрел на них. В груди кольнуло. Он даже не понял, завидует ли Невиллу — или просто не может привыкнуть к тому, что не он тот, кого Ева ищет в минуты страха.

— Всем марш в спальни! — скомандовал Перси, появляясь в дверях с приколотым к пижаме значком старосты.

— Перси, — громко сказал Рон, — это не сон. Он был у нас в комнате. С ножом. Разбудил меня!

В гостиной воцарилась мёртвая тишина. Даже камин будто потрескивал тише.

— Глупости, — сказал Перси, но голос его предательски дрогнул. — Ты просто переел на ночь. Это был сон…

— Говорю тебе…

— Ладно, замолчи! Хватит уже! — прорычал он на Рона, но их спор прервал резкий скрип портрета.

В гостиную вошла профессор МакГонагалл — с лицом, на котором будто не осталось ни капли терпения. Она громко захлопнула за собой портрет сэра Кэдогана, и в комнате наступила мёртвая тишина.

— Я, разумеется, очень рада, что Гриффиндор сегодня праздновал победу… — начала она, сдержанно, но голос её дрожал от гнева. — Но всему есть предел! Перси, я от вас такого не ожидала.

— Профессор, я совершенно ни при чём, — Перси выпрямился, расправив плечи. — Я только что приказал всем возвращаться в спальни. Моему брату Рону просто… приснился кошмар.

— Это не кошмар! — вскинулся Рон, обиженный и раздражённый. — Я проснулся, а надо мной стоял Сириус Блэк! С ножом! Он смотрел прямо на меня!

Профессор МакГонагалл резко повернулась к нему.

— Это абсурд, — произнесла она, щурясь. — Как, по-вашему, он мог попасть в башню Гриффиндора? Мимо нашего портрета-стража?

— А вы спросите у него! — Рон ткнул пальцем в сторону портрета сэра Кэдогана. — Он сам его впустил! И… и не только я его видел. Ева — она была в гостиной. Он прошёл прямо мимо неё! Спросите её, если мне не верите!

МакГонагалл перевела взгляд на Еву. Девочка всё ещё стояла рядом с Невиллом, обе руки вцепились в его рукав, словно это был единственный якорь в этой реальности. Медленно, с каменным выражением лица, профессор подошла ближе.

— Мисс Браун, — строго, но не без нотки беспокойства произнесла она. — Вы и вправду видели Сириуса Блэка?

Ева сжалась. Плечи её задрожали, взгляд метнулся к Гарри, потом к Джорджу, потом снова вниз.

— Д-да… — прошептала она, изобразив испуг. — Он… он был здесь… я не смогла…

МакГонагалл медленно выпрямилась, выдохнула сквозь сжатые губы и вышла в коридор. У портрета она остановилась и, наклонившись ближе к раме, спросила:

— Сэр Кэдоган, прошу прощения, вы никого сейчас не впускали?

— Как же, добрая леди, впустил! — бодро ответил портретный рыцарь, махая мечом. — Доблестного странника с чёрной гривой и глазами, полными бурь! У него были пароли! На всю неделю! На клочке пергамента, миледи!

— Пароли? — голос профессора дрогнул. — У него был список всех паролей на неделю?

— Именно так! Он прочёл их мне вслух, и я, как страж верный, честь исполнил! — гордо произнёс сэр Кэдоган.

МакГонагалл вернулась в гостиную. Она выглядела так, будто сейчас упадёт в обморок. Ученики в оцепенении ждали её слов.

— Какой… — начала она дрожащим голосом. — Какой невероятный… глупец… написал все пароли на клочке пергамента… и потом его потерял?!

Молчание затянулось. И тут, рядом с Евой, медленно, словно поднимая гирю, Невилл протянул руку. Пальцы его дрожали, губы побелели.

— Это… я, профессор, — прошептал он едва слышно.

Гостиная ахнула.

МакГонагалл на мгновение закрыла глаза, как будто собираясь с силами, чтобы не взорваться.

— Ох, мистер Лонгботтом! — ахнула профессор МакГонагалл. — Вы подвергли своих друзей опасности! — строго проговорила она.

— С какой стати вы вините Невилла за вашу собственную недальновидность?! — вдруг раздался резкий, дрожащий от эмоций голос Евы.

Вся гостиная повернулась к ней. Даже у Фреда и Джорджа приоткрылись рты — никто и никогда не говорил с уважаемой деканшей Гриффиндора таким тоном. Джордж мельком подумал, что Блэк, возможно, всё-таки повредил Еве голову.

— Я вас не поняла, мисс Браун. Что вы имеете в виду? — собранно, но с лёгким оттенком удивления спросила МакГонагалл.

— Я имею в виду, что не все могут запомнить постоянно меняющиеся пароли, профессор, — спокойно, но жёстко ответила Ева. — Вы не предусмотрели рисков для студентов. А теперь, когда ваша же система дала сбой, вы пытаетесь свалить всю вину на Невилла.

— Мистер Лонгботтом должен был обращаться со списком ответственно, — с нарастающим раздражением ответила МакГонагалл.

Ева усмехнулась и, не отводя взгляда, посмотрела ей прямо в глаза.

— То, что очевидно, — твёрдо ответила Ева, не отводя взгляда. — Не каждый способен удерживать в памяти постоянно меняющиеся пароли. Особенно если не был заранее предупреждён, насколько реальна угроза.

Она сделала шаг вперёд. Голос звучал спокойно, но в нём проскальзывало напряжение, словно за внешним самообладанием бушевала внутренняя буря.

— Вы прекрасно знали, профессор, что Сириус Блэк не просто беглец. Вы знали, что он охотится именно за кем-то в Гриффиндоре. Что он уже пытался проникнуть сюда. И при этом — всё, что вы сделали, — это поставили у входа... безответственного, эксцентричного, абсолютно непредсказуемого портретного рыцаря. Сэра Кэдогана. Вы считаете это адекватной охраной?

По комнате пробежал ропот. Но Ева продолжила, ни на секунду не теряя уверенности:

— А теперь, когда ваша система дала сбой, когда человек с ножом оказался в нашей спальне, вы обвиняете Невилла. За что? За то, что он сделал то, что сделали бы десятки других: записал пароли. Он не скрыл их, не передал посторонним, он просто не хотел из за ваших недальновидности оказаться в руках убийцы. И это — его вина?

Она прищурилась, чуть наклонив голову:

— Или вы просто ищете крайнего, потому что признавать ошибку вам труднее, чем обрушиться на ученика?

Последние слова она произнесла почти с рычанием, будто с трудом сдерживая бушующее внутри возмущение. Её глаза сверкнули, челюсть напряглась, а голос приобрёл такую резкость, что в комнате повисло гнетущее напряжение. Все невольно отпрянули, даже близстоящие ученики — словно от внезапного порыва ледяного ветра.

Профессор МакГонагалл застыла. В этот миг — в этой позе, с этой интонацией, с этим взглядом, — Ева была почти неузнаваема. Что-то жёсткое, холодное и хищное промелькнуло в её выражении — что-то, что Минерва, сама того не желая, узнала.

Это был Снейп.

Не сам он, конечно, но — его тень. Его манера: резкая, бескомпромиссная, пронизывающая до костей. Та самая, с которой он обрушивался на учеников, не оставляя им ни шанса на оправдание. Подобное поведение, она бы скорее ожидала от амбициозных слизеринцев, известных своим острым языком и неприятием авторитетов, но никак не от тихой, рассудительной Евы Браун, чья сдержанность и благоразумие были ей хорошо известны.

— После предыдущего инцидента ни один портрет не согласился охранять вход в башню, — холодно пояснила МакГонагалл.

— И именно это должно было стать для вас тревожным сигналом, — не отступала Ева, делая шаг вперёд. — После первого же инцидента с попыткой проникновения, вы, как человек, отвечающий за безопасность учеников, обязаны были пересмотреть меры охраны. Не просто заменить портрет на другого — а найти стража, способного эффективно выполнять свою задачу. Или, если среди портретов не нашлось ни одного подходящего, — обратиться в Департамент магической безопасности, вызвать специалистов, попросить у министра магии хотя бы одного мракоборца.Сколько мне известно он подключён к поиске собственнолично.

Она говорила громко, но без крика. В её голосе звучала искренняя тревога и холодная, почти взрослая логика.

— Сириус Блэк — это не просто беглый волшебник. Он сбежал из Азкабана, из самой защищённой тюрьмы магического мира. И всё, на что вы смогли опереться после этого, — это комичный рыцарь с копьём и чрезмерной самоуверенностью?

Профессор открыла рот, но Ева перебила:

— А теперь, когда всё пошло не так, вы решили свалить вину на Невилла. Это не просто несправедливо — это безответственно.

Ева тяжело дышала. Вся гостиная замерла. Никто не осмелился ни пошевелиться, ни вздохнуть. Её слова были резки, но логичны, аргументированы и звучали так, словно они давно уже зрели в ней — и вот, наконец, вырвались наружу.

Внезапно тишину нарушил голос сзади:

— Прошу прощения… Что здесь происходит?

У прохода стоял сам профессор Дамблдор. Он неторопливо вошёл в комнату, осматривая всех присутствующих. Его взгляд остановился на МакГонагалл.

Профессор поспешила к нему, шёпотом вкратце объяснив, в чём суть происшествия.

— Понятно… — только и произнёс директор, задумчиво глядя в пол. Затем он поднял голову. — Прошу всех немедленно вернуться в свои спальни.

Ученики нехотя начали подниматься. МакГонагалл осталась с ним у портрета.

Невилл всё ещё был бледен. Ева держала его за руку. Подойдя к лестнице, она наклонилась и прошептала:

— Если кто-то осмелится тебя обвинить — скажи. Мы с ними вместе разберёмся.

И обняла его крепко. Невилл, дрожащими губами, прошептал:

— Спасибо...

Он пошёл вверх, на свои этажи. Ева стояла и смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.

Вернувшись в спальню, она тихо открыла дверь. Гермиона уже спала, не зная о произошедшем. Ева легла рядом, погладила подругу по волосам — и почти сразу же уснула от усталости.

* * *

С самого утра по школе поползли свежие слухи. И, что удивительно, в центре внимания теперь оказался не Гарри Поттер.

Один из них был Рон — потому что пережил нападение самого Сириуса Блэка. Он с воодушевлением рассказывал свою историю, щедро приукрашивая её в духе героя: как он сражался, как не испугался, как почти победил. Ева, слушая всё это, с трудом удерживалась от саркастических комментариев. Особенно вспоминая, как «герой» при виде Блэка в действительности еле сдержался, чтобы не… Ну, в общем, не опозориться окончательно.

Но и сама Ева вдруг стала темой для разговоров. Правда, не из-за героизма, а из-за своего неожиданного выступления перед МакГонагалл. То, с какой уверенностью и дерзостью она заявила о вине преподавателей — многих просто ошеломило. Никто не осмеливался разговаривать с уважаемой деканшей Гриффиндора в таком тоне. Особенно не от Евы, тихой и скромной девушки. Отношение к ней стало… настороженным. Её не ненавидели, но и не приближались. Все будто не знали, чего от неё теперь ждать.

Невила, к счастью, не наказали. МакГонагалл, вероятно, после вмешательства Дамблдора передумала. Он не попадал под прицел всеобщих пересудов и почти исчез с радаров обсуждений, чему был искренне рад. Однако на утреннем завтраке его всё же настигло одно «наказание» — красный конверт. Кричалка.

Ева в тот момент даже не поняла, что это. Когда сова швырнула письмо ему в тарелку, она просто удивлённо уставилась, не осознавая, в чём дело. Невил, побледнев, моментально схватил конверт и, не говоря ни слова, выскочил из Большого зала. Ева встала с места, чтобы последовать за ним, но замерла, услышав грохот и оглушительный вопль из коридора. Кричалка разразилась — и голос миссис Лонгботтом разнёсся по замку так, что, казалось, стены задрожали.

Когда Ева всё-таки вышла, Невил стоял, опустив голову, выслушивая последний отрезвляющий аккорд бабушкиной тирады. Его плечи поникли, он казался маленьким и потерянным. Ева молча подошла, обняла его за плечи и прижалась щекой к его руке. Невил вздохнул — и в этом вздохе было всё: благодарность, усталость и тихая надежда, что всё это когда-нибудь закончится.

Изменений, несмотря на её громкое заявление, не последовало. Никто даже не попытался заменить портрет сэра Кэдогана. Еву это злило. Но надо признать: Кэдоган стал более собранным. Он не стал больше менять пароли при каждом удобном случае, так что Невиллу больше не приходилось составлять список. Это хоть немного радовало.

Неделя пролетела незаметно. В выходные, как обычно, ученики отправились в Хогсмид. Ева осталась в замке. Джордж с особым энтузиазмом уговаривал её воспользоваться тайным проходом, но она вежливо отказалась. Слишком многое произошло. Ей нужно было восстановиться, подумать. Впереди — слушание по делу Клювика. С Гермионой они не раз навещали Хагрида, помогали готовиться, репетировали речь. У Хагрида даже появилась уверенность. Он благодарил их, а когда Гермиона срывалась в слёзы из-за Рона и Гарри, он вместе с Евой утешал её.

Гермиона, кстати, узнав о конфликте с МакГонагалл, без тени сомнения поддержала подругу. Ева не ожидала, но была по-настоящему счастлива — в такие моменты она чувствовала, что у неё действительно есть настоящие друзья.

К концу недели она вымоталась. Сказав Невиллу, что хочет побыть одна, поднялась на восьмой этаж и, не раздеваясь, рухнула на кровать в выручай комнате. Сон накрыл её сразу, глубокий и спокойный. Кошмары не пришли. Впервые за долгое время она по-настоящему выспалась.

* * *

На следующей неделе Ева и Гермиона получили письмо от Хагрида. Он сообщил, что слушание по делу Клювокрыла прошло неудачно. Комиссия вынесла решение — казнь.

Ева долго смотрела на письмо, не в силах поверить. Сердце сжалось, будто она сама получила смертный приговор. Всё внутри протестовало. Она молилась, чтобы история всё же пошла по канону — чтобы Бакбика удалось спасти.

— Я сама скажу им, — предложила Гермиона, когда увидела, как Ева побледнела, сжав бумагу в руках.

— Хорошо, — кивнула Ева, не споря. Ей было всё равно, кто передаст эту новость. Слова не имели смысла, пока внутри всё было пусто.

Позже они втроём подошли к Гарри и Рону. Те, казалось, заранее знали, о чём пойдёт речь. Их лица были мрачными. Ева сразу заметила в них вину — особенно в глазах Гарри, который даже не пытался её скрыть. Рон опустил голову, теребя рукав мантии.

Гермиона, хоть и была огорчена, казалась немного спокойнее. Может, облегчённой — наконец-то помирились? Ева мельком бросила взгляд на подругу.

"Удивительно. Неужели она так быстро простила этих двоих придурков?" — пронеслось у неё в голове. Но она сдержалась, не сказала ничего.

После урока по уходу за магическими существами все четверо остались у Хагрида. Хижина была пропитана тяжёлым запахом огорчения — Хагрид сидел, уткнувшись в ладони, и всхлипывал.

— Это я во всём виноват… — бормотал он. — Не смог достойно выступить. Хоть вы и старались, девочки…

— Хагрид, ты сделал всё, что мог, — тихо сказала Гермиона. — Мы все старались.

— Слушание было нечестным, — добавил Гарри. — Это ведь Малфой. Он всё контролирует.

— С таким, как Люциус, сложно бороться, — мрачно проговорил Рон. — Если он решил кого-то уничтожить, он это сделает.

Ева подошла ближе, села рядом и осторожно положила ладонь на его широкое плечо.

— Это не твоя вина, — мягко сказала она. — Мы ещё что-нибудь придумаем.

Но Хагрид лишь покачал головой, его плечи дрожали.

Именно в этот момент появился Драко Малфой. Он стоял немного поодаль, ухмыляясь, глядя на подавленного Хагрида, как будто наслаждался зрелищем.

Ева не выдержала. Молча подошла к нему, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Её голос был тихим, но в нём звучала угроза.

— Если ты сейчас же не уберёшься, — прошептала она, глядя прямо в глаза Малфою, — наш "нейтралитет" закончится. И я не шучу.

Лицо Драко немного потемнело, улыбка исчезла. Он замер на мгновение, будто что-то оценивал в её взгляде — и, видимо, решил, что рисковать не стоит. Он что-то коротко бросил своим друзьям, и троица слилась с дорожкой, спешно удалившись.

Примечания:

Привет! Спасибо всем, кто читает мою историю ?

Это моя первая работа, и я до сих пор не могу поверить, как много людей её поддерживает. Я правда не ожидала такого количества лайков и внимания — для меня это огромная радость и мотивация.

Пожалуйста, не забывайте оставлять комментарии — особенно тёплые слова, они вдохновляют меня писать дальше. Честно признаться, эта глава далась мне непросто, поэтому я особенно надеюсь, что она вам понравится.

Простите, если прошу слишком много позитива — просто негатив быстро сбивает меня с настроя и уверенности. Надеюсь на ваше понимание и доброту ?

Спасибо, что вы со мной. И да, лайки тоже важны — по ним я понимаю, что история вам действительно интересна!