В твоих самых диких фантазиях (гет)

Поскольку хранить в тайне сон Салем было не только глупо и бессмысленно, но еще и крайне опасно для всех обитателей Бикона, Жон поспешил в кабинет "Освальда", даже не став дожидаться утра.

— Салем рядом с Биконом!

Озпин подавился кофе, кружку с которым как раз поднес ко рту.

— Что?! — торопливо восстановив способность говорить, воскликнул он. — Подробнее!

Жон постарался пересказать события сегодняшнего сна, ничего при этом не упустив.

— Не думаю, что Салем поняла, кто побывал в ее сне, — закончил он свой рассказ. — По крайней мере, до момента пробуждения. Я приложил все силы к тому, чтобы вести себя с Руби именно так, как когда-то вели себя вы.

— С Руби? — удивленно переспросил Озпин. — С мисс Роуз?

— Нет, — покачал головой Жон. — С вашей старшей дочерью.

Озпин нахмурился.

— Ее зовут Весной. Наших дочерей звали Весна, Лето, Осень и Зима. Знаю, что можно подумать, будто у нас не имелось ни капли фантазии, но в те времена имена для детей подбирались по совсем иным принципам, и очень малое их количество по-прежнему используется в наши дни.

— В общем, от меня требовалось ее как-нибудь назвать, — объяснил свое решение Жон. — И серебряные глаза навели только на одну мысль.

— Ладно, — вздохнул Озпин. — Я понимаю. И наверное, то, что вы не сумели переписать своим Проявлением историю, даже хорошо, хотя и несколько ограничивает наши возможности.

— Мне более чем хватает и того, что я периодически вношу генетические изменения в окружающих, — проворчал Жон, глядя при этом в глаза одной из своих "жертв". — К тому же есть сейчас вопрос и посерьезнее.

— Задавайте.

— Нужно ли мне что-нибудь делать с Салем?

Озпин задумчиво откинулся на спинку своего кресла, затем опустил взгляд на стол и вытер с него ранее выплюнутый кофе.

— Для меня было бы крайне соблазнительно попросить вас убить ее или как-нибудь образом обезвредить, но так поступить я попросту не имею права. Слишком уж рискованным для всех нас окажется подобный шаг. Вы изменили мое тело. Но у меня неизменной остается именно душа, в то время как тела постоянно меняются, а вот у Салем всё наоборот.

— Вы упоминали об этом, — кивнул Жон. — О том, что любые внесенные в нее изменения имеют немалый шанс откатиться назад.

— Да, — подтвердил Озпин. — Искажения после купания в той луже давным-давно закрепились в душе Салем, и я сомневаюсь в том, что вам удастся это исправить. Как, впрочем, и в том, что последствия попытки подобного вмешательства нам всем понравятся.

— Последствия? — удивленно переспросил Жон.

— Всегда есть рыба покрупнее, мистер Арк, — ответил ему Озпин. — Всегда есть кто-то более сильный и могущественный, куда лучше управляющийся с реальностью. Я бы на вашем месте не стал бросать вызов тем, кто наложил на нас с Салем наше проклятье.

Жон нервно сглотнул.

— Возможно, я излишне перестраховываюсь, — продолжил Озпин. — В конце концов, они тысячи лет ничем о себе не напоминали. Но как мне кажется, лучше уж перебдеть, чем подвергнуть риску даже не жизнь одного из моих студентов, а само его существование. Пока не появится новая информация, как-либо привлекать к себе их внимание будет с нашей стороны очень и очень глупо.

— Ага, — согласился с ним Жон, тоже совсем не горевший желанием лишний раз рисковать. — Тогда что нам делать? Нельзя же игнорировать действия Салем.

— Возможно... именно так и придется поступить.

— Сэр, это очень плохая идея!

Озпин поднял руку, тем самым призывая Жона помолчать.

— Вы меня не так поняли, мистер Арк, — произнес он. — Или я сам неправильно выразился. Мы не станем игнорировать действия Салем. Кроу начнет ее поиски. Генерала Айронвуда я лично предупрежу, и все необходимые меры предосторожности будут предприняты. А вот вам о любых планах на ее счет следует позабыть, особенно если мысли о ком-либо и вправду увеличивают шансы оказаться в их снах.

— Это всё хорошо, — пожал плечами Жон. — Но что мне делать, если Салем атакует Бикон?

— Не думаю, что она пойдет на такой шаг, — покачал головой Озпин.

— Вы уверены, что не пойдет? — уточнил Жон.

— Не уверен, — честно признался Озпин. — Потому и собираюсь готовиться к самому худшему сценарию. Но нам известно, что вы нужны Салем живым ради вашего Проявления. Штурм Бикона поставит вашу жизнь под угрозу, поскольку вы будете защищать членов вашей команды с оружием в руках. Она об этом знает. К тому же ей придется выйти на бой против меня, а я сейчас нахожусь на пике формы.

Озпин поднял руку, и вокруг нее вспыхнула зеленая молния.

— Ей придется выйти на весьма непростой бой, о чем она тоже знает. Сомневаюсь, что Салем предпочтет прямое противостояние, а не попытку вашего похищения.

— Как и Синдер, — проворчал Жон.

— Верно, — улыбнулся Озпин. — Вот потому-то я и не хочу, чтобы вы покидали Бикон. Кроме того, есть еще кое-что. Салем пришла в Вейл не за вами, а за Синдер. Она бессмертна, так что терпения ей не занимать. Через несколько лет вам всё равно придется уйти из Бикона, а весь тот вред ее планам, который могли, вы уже причинили, вернув мне мою силу.

В это Жон легко мог поверить.

Судя по кошмару Синдер, Салем была крайне опасна и предательство своей подручной без ответа вряд ли бы оставила. Но угрозу со стороны Синдер она могла попытаться ликвидировать различными способами, и захват Жона являлся одним из них. В конце концов, только с его помощью та имела возможность стать достаточно сильной, чтобы бросить вызов Салем, если, конечно, вообще сумеет убедить Жона ей помочь, а не убить на месте.

Но Салем рисковать и пускать всё на самотек явно не собиралась.

— Так что же, — уточнил Жон. — Мне нужно просто сидеть и ничего не делать? Не слишком ли это... опрометчиво?

— Вы будете сидеть и ничего не делать, а я — много бегать и суетиться, — пожал плечами Озпин. — И пожалуйста, не надо брать пример с членов команды RWBY, кидаясь в самое опасное место, мистер Арк. Позвольте нам заняться нашей работой.

На этом их разговор и закончился.

* * *

Руби с Янг вернулись в Бикон незадолго до полудня, щеголяя чистой кожей, уложенными волосами и отличным настроением. Руби даже обняла Жона, полностью позабыв о любых обидах на него.

— Это было так здорово, — сказала она, сдавливая его в своих объятьях. — Мои мышцы превратились в желе!

— И судя во всему, теперь ты решила превратить в желе меня, — прохрипел Жон.

Руби рассмеялась, но его всё же отпустила.

— М-м-м. Это действительно было здорово. И Янг настолько сильно обрадовалась, что напрочь позабыла о своем сне, — шепотом добавила Руби. — Что еще более здорово. Думаю, мне стоит тебя поблагодарить.

Жон, который, к слову, и являлся причиной большинства недавних неприятностей Руби, совсем не желал портить ей настроение, попросив поблагодарить его, например, откровенным разговором с Янг и признанием наличия у себя проблем.

— Рад, что тебе было весело, — вслух произнес он. — Как сам отель? Вы с Янг хорошо выспались?

— Даже слишком хорошо. Настолько, что проспали завтрак. И это с учетом того, что во время массажа я тоже спала! Вообще не подозревала, что могу столько спать, — вздохнула Руби, мечтательно закатив глаза. — Каждый день так бы делала.

— У тебя в напарницах одна из самых богатых девушек Ремнанта, — улыбнулся Жон. — Если и вправду хочешь каждый день так делать, то ты знаешь, кого нужно доставать.

— Ха, — усмехнулась Руби. — Нет, ничего не получится. Отец Вайсс перекрыл ей финансирование.

— Да? — удивился Жон. — А за что?

Руби пожала плечами.

— Понятия не имею. Вайсс говорит, что из-за его "природной злобности и желания всех контролировать".

Забавно, что она сослалась на слова Вайсс, а не стала обвинять отца той в "злобности и желании всех контролировать". Это лишний раз доказывало, что несмотря на доверие к собственной напарнице, Руби вовсе не была настолько наивной, чтобы не понимать, насколько предвзятым стоило считать мнение Вайсс в данном вопросе.

О Жаке Шни можно было сказать много плохого, особенно если вспомнить кошмар Вайсс. Но это именно он зарабатывал деньги и именно он позволял ей их тратить. Все те средства, которыми Вайсс привыкла свободно распоряжаться, ей не принадлежали. И если она хотела обладать чем-то действительно своим, то ей следовало устроиться на работу, как и любому другому человеку на Ремнанте.

Впрочем, говорить об этом Вайсс в лицо не собирались ни Жон с Руби, ни кто-либо еще. Ну, может быть, кроме Блейк. Та как раз вполне могла поступить подобным образом.

— Мы в расчете? — спросил Жон, на что Руби рассмеялась.

— В расчете, — с ухмылкой подтвердила она. — Но если твои родители вдруг решат снова подарить какие-нибудь ненужные тебе билеты на массаж, то я вполне готова пожертвовать моим свободным временем и не дать им пропасть понапрасну.

— Какая неслыханная щедрость. Буду иметь в виду.

Жона радовало то, в каком отличном настроении находилась Руби. Но еще это наглядно доказывало, что несмотря на все свои проблемы и комплексы, она не страдала. Нет, их по-прежнему хотелось решить и преодолеть, но не стоило делать это настолько агрессивно. Руби вовсе не взорвется, если немного сбавить обороты, в то время как излишнее усердие вполне могло всё испортить.

В конце концов, психотерапевты предпочитали не спешить в подобных вопросах далеко не только из-за почасовой оплаты.

* * *

Когда члены команды Жона спросили, кому конкретно принадлежал сегодняшний сон, он оказался вынужден скрыть от них правду о Салем. Впрочем, Озпин не вводил никаких запретов насчет пересказа событий без некоторых подробностей, так что Жон поведал своим друзьям о той, на кого Синдер до недавнего времени работала и кого затем предала.

Он не упоминал ни о бессмертном чудовище, ни о тождественности Озпина и Освальда, ни о тысячах лет их борьбы. Но для того, чтобы дать оценить уровень опасности Салем, ничего из наиболее шокирующих деталей этой истории и не требовалось. Им было вполне достаточно знать, что в Биконе ему практически ничего не грозило.

Уже засыпая, Жон подумал о том, что за такое введение друзей в курс дела Озпин его вряд ли слишком строго отчитает.

* * *

Оглядевшись по сторонам, он с некоторым облегчением отметил, что оказался в школе. Нет, не в Биконе или Сигнале, а в самой что ни на есть обычной школе, в которой Салем точно ни разу в жизни не бывала. Ну, не совсем обычной — некой пафосной гимназии с начищенным воском паркетом и множеством столов, уставленных разнообразными проектами: моделями вулканов, например, или фигурками боевых единиц Атласа.

"Школьный научный конкурс".

Честно говоря, именно обыденность сна больше всего и успокаивала.

Еще раз оглядевшись по сторонам, но теперь уже гораздо внимательнее, Жон выяснил, что у нескольких людей лица были вовсе не размытыми. Хозяин сна хорошо их помнил, причем как взрослых, так и детей. Никого из знакомых Жона тут не обнаружилось, да и многие родители носили военную форму, а потому не составляло особого труда догадаться, что дело происходило где-то в Атласе.

— Не могли бы все подойти к главной сцене! — раздался мужской голос. — Мы готовы объявить, чей проект победил в этом году!

Жон двинулся вместе с остальными и остановился посреди толпы, не спеша ее покидать. Поскольку вокруг был, вероятно, все-таки кошмар, какая-то его часть ожидала, что хозяин сна сейчас выйдет на сцену голым.

Впрочем, ничего подобного так и не произошло.

Всё тот же мужчина произнес стандартную речь о "выдающихся талантах" и "блестящем будущем науки", после чего приступил, как подозревал Жон, к самому главному.

— И победителем в нынешнем году стал... — объявил он, специально сделав небольшую паузу. — Артур Воттс!

Толпа начала аплодировать. Ну, взрослая ее часть. Дети, которым было от десяти до двенадцати лет, пока еще не научились признавать собственное поражение и оценивать чужое мастерство.

Жон тоже похлопал мальчику с яркими глазами и темными волосами, который выскочил на сцену и уже оттуда с широкой улыбкой взглянул на мужчину и женщину в лабораторных халатах — скорее всего, родителей. Они помахали в ответ, явно гордясь его достижением.

— Поздравляю, молодой человек, — произнес ведущий, вручая ему грамоту. — Рабочий макет двигателя внутреннего сгорания с применением Праха действительно впечатляет. Браво. Могу с уверенностью сказать, что тебя ждет блестящее будущее!

Мальчик просиял.

— Спасибо, сэр! Спасибо!

Мир вокруг размылся.

Жон обнаружил себя посреди какого-то научного центра. По крайней мере, лабораторные столы, куча различного оборудования и компьютеры намекали именно на это. С другой стороны, зеленая доска и женщина в строгом костюме, читавшая собравшимся вокруг студентам с довольно хорошо различимыми лицами лекцию по химии, говорили в пользу версии с учебным заведением. Пожалуй, университетом, судя по тому, что эти самые студенты были ровесниками Жона.

— И не забывайте, что скоро у вас появится шанс представить ваши проекты комиссии военных ученых, — закончила свою лекцию женщина. — Победитель получит финансирование и поддержку в своих дальнейших исследованиях.

— Я собираюсь этой возможностью воспользоваться, — прошептал Жону на ухо сидевший рядом студент, к некоторому его удивлению оказавшийся повзрослевшим мальчиком из первого сюжета. — У меня есть отличная идея! Ее никто не превзойдет!

— Правда? — спросил Жон, внимательно разглядывая Артура Воттса — вероятно, хозяина сна. — И ты в ней уверен?

— Еще как, — ухмыльнулся Артур. — Кого может не заинтересовать метод, что потенциально будет дистанционно калечить монстров?

Жона подобный метод точно заинтересовал.

— Звучит многообещающе, — произнес он.

— Еще бы не звучал! Мой метод способен изменить всё! — воскликнул Артур, после чего наклонился поближе к Жону и добавил: — Ты ведь не подавал заявку на свой проект, так? Не хочешь помочь мне с моим? Твой вклад в работу я упомяну, а там, если комиссии всё понравится, то, быть может, станешь моим постоянным ассистентом.

— Ну, почему бы и нет? — не стал отказываться Жон.

Артур улыбнулся.

— Замечательно! Ничего сложного тут нет. Нам просто надо произвести хорошее впечатление на членов комиссии.

Мир вокруг вновь размылся.

Теперь Жон стоял позади и немного сбоку от Артура, который произносил речь перед комиссией из четырех мужчин и одной женщины в военной форме. Судя по костюму и тщательно уложенным волосам, он изо всех сил старался произвести на них то самое хорошее впечатление.

— Это устройство отчасти работает на принципах, изложенных в последних трудах доктора Мерло, — активно жестикулируя, сказал Артур. — Но доктор собирался контролировать монстров, что я считаю довольно безрассудной идеей.

Члены комиссии согласно кивнули.

— Мое же устройство воздействует схожим образом, но не для того, чтобы попытаться подчинить монстров, а для нанесения им увечий на расстоянии, — продолжил Артур. — Даже если это их не убьет, то приведет в такое состояние, в котором у солдат с ними не возникнет ни малейших проблем!

Члены комиссии коротко посовещались.

— Звучит многообещающе, — произнес один из них. — Но давайте перейдем к демонстрации. Вы достаточно уверены в своем изобретении, чтобы применить его на живом монстре?

— Конечно, — улыбнулся Артур. — Мы проводили испытания.

Жону оставалось надеяться, что именно так всё и было. Но Артур казался ему достаточно серьезным человеком, чтобы не пренебрегать подобными вещами, а потому наверняка испытывал свое устройство где-нибудь в промежутке между двумя сюжетами сна.

Он кивнул Жону, и они вдвоем выкатили на сцену прототип, представлявший собой мешанину из проводов и металлических пластин — скорее всего, просто для облегчения доступа к различным частям устройства с последующим внесением всех необходимых изменений.

Вскоре туда же притащили клетку с Беовульфом, которую охраняло несколько вооруженных мужчин. Монстр взревел и бросился на прутья. Артур сделал глубокий вдох и что-то поправил в машине, явно горя желанием продемонстрировать всем плод своего труда.

Когда он кивнул, дверцу клетки открыли, и Беовульф выскочил наружу, приземлившись на все четыре лапы.

— Смотрите! — воскликнул Артур, щелкая выключателем.

Ничего не произошло.

— Д-да что такое?.. — недоуменно спросил Артур, еще пару раз попытавшись включить устройство.

Оно так и не заработало.

Когда Беовульф прыгнул, Жон бросился ему навстречу, собираясь перехватить. Но этого не понадобилось. Один из Охотников откинул монстра назад ударом приклада винтовки, а затем быстро всадил в голову три пули.

Артур Воттс пораженно застыл на месте.

— Следующий, — объявил представитель комиссии.

— Что?.. — пробормотал Артур. — Нет! Тут что-то-...

— СЛЕДУЮЩИЙ! — повторил представитель комиссии, не позволив ему сказать что-либо еще. — Сейчас мы рассмотрим предложение следующего соискателя!

Артур сжал кулаки.

Мир вокруг опять размылся.

Реальность вернулась в виде темной лаборатории, посреди которой Артур копался в потрохах своего устройства. Его халат исчез, прическа растрепалась, а руки оказались по локоть испачканы грязью и машинным маслом. Да и судя по мешкам под глазами, он не спал как минимум пару суток.

— Ага! — внезапно воскликнул Артур. — Вот оно! Смотри!

Жон подошел поближе и заглянул ему через плечо.

— Видишь этот провод? — поинтересовался Артур.

— Он оборван, — кивнул Жон.

— Нет, не оборван, друг мой, — покачал головой Артур, вытаскивая свою находку на свет. — Посмотри внимательнее на жилы и изоляцию. Провод не отпаялся, не отгорел, не перетерся и не оборвался. Видишь, какой чистый срез?

Пусть Жон вовсе не был электриком, но уж настолько простую вещь понять всё же мог.

— Диверсия? — уточнил он.

— Несомненно! Кто-то провел против меня диверсию! Против нас! — прошипел Артур. — Накануне вечером устройство отлично функционировало. Мы с тобой всё проверили и ушли отсюда вместе, так что это сделал не один из нас. Дверь мы заперли. Никто не должен был проникнуть в лабораторию.

"И всё же кто-то проник".

— Ты кого-нибудь подозреваешь? — со вздохом спросил Жон.

— Я бы назвал виновным Пьетро Полендину с его системой защиты электронных сетей, — с откровенной ненавистью в голосе ответил Артур. — Но у него кишка тонка для диверсии, не говоря уже о неспособности самостоятельно подняться по лестнице. Нет, тут поработал кто-то еще, а Полендина ситуацией попросту воспользовался.

— И что теперь?

— Теперь мы отыщем виновника, а затем предоставим комиссии доказательства того, что меня нечестным способом лишили моего триумфа. Думаю, они согласятся на повторное испытание, а потом, когда оценят по достоинству всю гениальность изобретения, выделят мне целую исследовательскую лабораторию! Осталось только, собственно, найти виновника.

— Как именно мы это сделаем?

— Очень просто. В лаборатории установлена система видеонаблюдения. Мы — а если точнее, то я — ее взломаем.

— Разве это будет не нарушением закона? — поинтересовался Жон.

— Только если меня поймают, — ухмыльнулся Артур. — Кроме того, проникновение в чужую лабораторию — еще более тяжкое преступление. А вдруг он на нас не остановится? В общем, оставь это дело мне. От тебя требуется обеспечить алиби. Если кто-нибудь спросит, то расскажи, как мы с тобой всю ночь "скорбели" по поводу моего проигрыша в конкурсе.

Затем он достал ноутбук и приступил к работе, а мир вокруг в очередной раз размылся.

Новый сюжет начался с того, что Артур, едва скрывая улыбку, стоял напротив одного из членов комиссии.

— В свете открывшихся обстоятельств мы вынуждены принести вам свои извинения, — произнес тот. — Похоже, ваше устройство оказалось повреждено проникшим в лабораторию соперником.

— И я очень рад, что его все-таки поймали, — кивнул Артур. — Так когда можно будет продемонстрировать мое изобретение комиссии?

— Что? — удивленно переспросил член этой самой комиссии.

— Демонстрация, — повторил Артур. — Меня нечестным путем лишили возможности ее провести, и, полагаю, будет справедливо дать второй шанс.

— Но решение уже принято. Финансирование получит Пьетро Полендина. Мы не можем взять и отобрать то, что уже выделили.

Артур нахмурился.

— Почему? У меня же такую возможность отобрали. Но ладно, пусть финансирование получит именно он. Я хочу всего лишь продемонстрировать то, что мой проект работает. Разве это не будет справедливо?

Член комиссии вздохнул.

— Молодой человек, вам необходимо научиться признавать поражение.

— Поражение?! Какое еще поражение? Меня никто не побеждал — просто вывели из игры нечестным путем!

— Разговор окончен, — куда более резким тоном, чем раньше, произнес представительно комиссии. — Победу одержал Пьетро Полендина, а вы... У вас еще будут шансы. Мне жаль, что вы чувствуете себя обманутым, но тут уж ничего не поделать. Хорошего дня, мистер Воттс, и удачи со следующими проектами.

Артур в шоке проследил за тем, как он ушел.

Жон легко мог его понять.

Артура и в самом деле вывели из игры нечестным способом, а власть имущие весьма неохотно меняли уже принятые решения. Ничего не делать для них было куда проще, чем проводить повторные испытания и, возможно, сталкиваться с необходимостью присудить победу другому человеку.

Как и очень многие, они обычно предпочитали именно то, что было проще.

— Несправедливо! — воскликнул Артур. — Совершенно нечестно и несправедливо! Я всё сделал как надо. Я соблюдал все их правила. И что в итоге? Мы ведь даже поймали этого урода Теодора, который проник в мою лабораторию и повредил мое изобретение! Из-за его вмешательства я вполне мог погибнуть от когтей и зубов Беовульфа!

И это действительно было так.

— Но вот такое... — внезапно всхлипнул Артур, тем самым заставив Жона смущенно отвести взгляд. — Моя репутация уничтожена! Теперь никто не станет воспринимать меня всерьез. Все будут помнить, как я пообещал луну с неба, а выдал пшик! Такое черное пятно уже не отмыть!

Тут он, скорее всего, преувеличивал. Вряд ли представители армии Атласа начнут ставить ему в вину то, что оказалось результатом саботажа со стороны соперника.

— Я им покажу! — прошипел Артур. — Всем покажу! И Полендине тоже!

— Ему-то за что? — поинтересовался Жон. — Что он сделал?

— Они в таком восторге от его сетевого экрана, — усмехнулся Артур. — Но я, когда искал виновника диверсии, проник в их системы, Жон. Я многое там увидел, и поделка Полендины мне ничуть не помешала. У Атласа целая куча секретов, и им совсем не нужно, чтобы эта куча стала достоянием общественности.

Жон моментально понял, к чему всё шло.

— Артур... — произнес он.

— Резня, Жон. Военные преступления. Солдаты, убивающие гражданских. Генералы, отдающие приказы о геноциде. Поселения, полностью уничтоженные за "помощь Белому Клыку". Атлас настолько дорожит своей безупречной репутацией, что всё это моментально заметается под ковер. Ты знаешь, сколько из ныне действующих генералов попадалось на насилии по отношению к подчиненным? Очень много. А знаешь, скольких из них за это наказали? Ни одного. Жертв просто заставляли принимать денежные компенсации в обмен на молчание.

Жон поморщился.

— Это плохо, — кивнул он. — Но как тебе помогут их секреты?

— Разве не очевидно? Я их разоблачу. Выставлю эту зловонную кучу на всеобщее обозрение. Пусть мир увидит, насколько отвратителен в действительности "оплот цивилизации". И насколько бесполезны так называемые "неуязвимые" системы защиты Полендины!

— Они сразу же поймут, что это твоя работа, — предупредил его Жон.

— Нихрена они не поймут, — покачал головой Артур. — Или ты считаешь, что поделка Полендины способна меня поймать? Информация окажется в сети быстрее, чем кто-либо успеет почесаться. Посмотрим, как все те генералы запоют, когда их грязное белье станет достоянием общественности.

И он уселся за компьютер, не дав Жону шанса попытаться его остановить.

— Вот это будет достойная месть! — продолжил Артур. — Я им покажу! Пусть знают, что случается с теми, кто так со мной поступает!

В дверь начали ломиться.

— АРТУР ВОТТС! — раздался голос одного из солдат. — МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ! ТЫ ОБВИНЯЕШЬСЯ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИЗМЕНЕ!

Кошмар явно смешивал воспоминания о совершенно разных событиях, поскольку отыскать его еще до того, как он приступил к работе, армия Атласа вряд ли была способна.

Артур — когда-то мальчик с яркими глазами, а теперь юноша с маниакальной улыбкой — нажал на кнопку в тот момент, когда дверь все-таки пала, и внутрь повалили солдаты.

— Поздно! — расхохотался он. — Слишком поздно! Все ваши преступления и попытки их сокрыть, все убитые фавны и генералы-насильники, все смерти в тренировочных лагерях, проведенные как самоубийства! Теперь это больше не секрет! Атлас будет-...

Договорить ему не позволил удар прикладом, от которого отчетливо хрустнули зубы.

А затем мир рассыпался на осколки во вспышке белого света.