Контракт (гет)

— Амали, там опять для тебя доставили коробку, ничуть не меньше вчерашней, — сообщила Джерри

Она открыла дверь на настойчивый звонок с утра пораньше и даже не попыталась скрыть улыбку — так была счастлива за свою девочку. Ну сколько можно быть все одной и одной. Они с отцом не в счет.

Амали тоже не пыталась скрывать улыбку. Она тут же выскочила в холл — ей не хотелось, чтобы ни мама Джерри, ни папа Дамиан, уже сидевший за столом, собиравшийся приступить к завтраку, не увидели ее радость.

Это от Фелиса, больше не от кого. Никто другой прислать ей коробку не мог.

Ей показалось, что после ее б, такой гордый мужчина уже никогда не окажет ей никаких знаков внимания. А тут снова посыльный и снова с коробкой. Амали быстро расписалась в электронном бланке доставки и с нетерпением вскрыла посылку — розы, снова розы, только теперь белые с большими головками на длинных стеблях. А сверху на цветах лежала маленькая бархатная коробочка — в таких обычно колечки продаются в ювелирных магазинах.

— Все в порядке? — поинтересовался посыльный, заметив, что Амали замерла в нерешительности, словно что-то не так.

— Да-да, извините, — пробормотала та, отпуская посыльного и осторожно беря в руки подарок.

Амали бережно открыла коробочку — темно-синий бархат оттенял темно-зеленое нефритовое кольцо с ободком из серебра и крошечными бриллиантиками, сверкающими и переливающимися в свете бра, висевшим здесь на стене в холле. Амали аккуратно надела подарок на безымянный палец левой руки — в самый раз, не велико, но и не мало, легко снималось, но не спадало, если тряхнуть рукой. Она покрутила кольцо на пальце, любуясь подарком. Какая прелесть! Только уж больно хрупкий камень — нефрит, а она такая неаккуратная, то рукой стукнет где-нибудь, то дверью прижмет. Придется быть осторожнее с таким-то украшением!

«Надо позвонить Фелису. Извиниться. Придумать что-нибудь, объяснить свой быстрый уход, скорее бегство», — решила Амали, возвращаясь на кухню с охапкой роз и усаживаясь за стол прямо вместе с ними.

— О чем задумалась? — позвала ее Джерри, забирая у нее цветы и слегка подталкивая в бок.

— А, я? Ничего, — встрепенулась Амали.

Дамиан, сидевший тут же за столом, внимательно на нее посмотрел: — Ой, не нравишься ты мне последнее время что-то. Расскажи, от кого цветы?

Амали вздохнула и решила, что пора расстаться со своими страхами и во всем покаяться перед родителями.

— Папа Дамиан, помнишь, когда вы меня подобрали…

— Так уж и подобрали? — хмыкнул тот.

— Подобрали, папа, ты и Джерри. Без вас я бы не выжила, — всхлипнула Амали, разом вспоминая все, что с ней произошло пять лет назад.

— Ну что ты все время пытаешься девочку до слез довести? — вступилась за нее Джерри и строго посмотрела на Дамиана.

— Я? Нет? — замахал руками тот. — Ты забываешь, что Амали — молоденькая еще, а у девушек повышенная слезливость. Они более сентиментальны, ласковы, нежны, чем взрослые барышни.

— Ну, да? Ты еще скажи, что я с тобой не ласковая и не нежная? — проворчала Джерри, бережно обнимая Амали за плечи.

— Да что вы? — притворно снова замахал руками на них Дамиан, чем вызвал улыбку и у одной, и у второй. — Таких ласковых дочерей и жен ни у кого больше нет. Думаешь, почему я с тобой так долго живу и ни на какую другую девушку, помоложе раза в два, променять не собираюсь?

— Ладно уж, уговорил, — согласилась с ним Джерри. — Давай все же выслушаем Амали.

— Что произошло со мной до того, как я оказалась у мистера Теренса, вы знаете. Папа Дамиан провел расследование. Туда я попала, а точнее прибилась к его, — Амали запнулась, не зная, как правильней назвать тех женщин, пожалевших ее, — девочкам, как он к ним обращался, не случайно. Можно, сказать мне повезло, что они пришли тем утром в парк на аттракционы. Мне нужен был дом, крыша над головой, чего я лишилась из-за Вилеи. Я побоялась возвратиться и рассказать все Роберту, почему-то мне казалось, что он мне не поверит, а поверит своей супруге, что бы та ему ни наговорила про меня. Но речь не о них сейчас. Я тогда порассказала мистеру Теренсу много чего, только чтобы он меня оставил у себя, хотя бы на несколько дней. А потом я планировала уйти от него. Раз меня лишили дома, то я решила отправиться на поиски родителей в джунгли. Ведь их самолет там упал. Я не верила, что они погибли. У меня даже план созрел, как я туда доберусь. Детский, это я сейчас понимаю, но все же план.

Амали замолчала, налила себе в стакан томатного сока из кувшина и выпила залпом. И Дамиан, и Джерри слушали ее, на этот раз не перебивая. Пусть выговорится, пусть наконец-то все расскажет.

— Мистер Теренс предложил мне заработать немного денег. Но он не сказал, как… Я согласилась, это было моей ошибкой. Но мне тогда очень нужны были деньги для реализации моего плана. Мистер Теренс предупредил только, чтобы я молчала, ни при каких условиях не произносила ни слова, и на моем лице была маска. Одним словом, он продал мою девственность своему постоянному посетителю, — выдохнула Амали. Ей показалось, что камень упал с плеч и выросли крылья.

— Ну ладно, — все же остановил ее рассказ Дамиан. — Пусть ты была в маске. Но его-то ты видела? Не могла не видеть? Не запомнить?

— Да он тоже был в маске, и мы с ним не обмолвились ни единым словом, — воскликнула Амали. — Все, что у нас с ним осталось, так это запах друг друга. И то, когда он уходил, я пахла им, только им.

Она замолчала. А чем она должна была пахнуть, после трех дней и ночей непрерывного секса? Они порой и в душ забывали сходить. Простыни меняли, когда они сплошь оказывались в желтых пятнах.

— Да и потом врач, который меня осматривал, сказал, что надо взять биоматериалы на всякий случай. Я же слышала. Не мои же, а его. Вы спрашивали, кто тот мужчина. А что я вам могла на это ответить? Я не лгала тогда. Я просто не знала.

— Ну, хорошо, — согласился Дамиан. — Пусть ты не знала. Но мы же пытались это выяснить у мистера Теренса, но он тоже ничего не сказал. Он, что, тоже не знал своего посетителя, которому тебя продал?

— А вот этого я не знаю, — растерялась Амали. Она совершенно не думала никогда о том, что мистер Теренс тоже мог не знать, кто был с ней тогда.

— Впрочем, мог и не знать, — вздохнул Дамиан, соглашаясь. — Знаю я этого мистера Теренса уже давно. Он относится к категории нелюбопытных. Сколько не пытались к нему своих агентов засылать, все бесполезно. И осведомителями его шлюхи никогда не соглашались быть.

— Фу, — фыркнула Джерри на мужа. — Что за слова? Следи за речью. А дальше? — она погладила Амали по голове, пытаясь то ли приласкать, то ли пригладить ее непослушные локоны.

— А дальше папа Дамиан привел меня домой, я окончила сначала школу, потом университет. Работала. Все было почти хорошо. Я уже смирилась с мыслью, что так и помру, но мужчину того так и не встречу, чтобы разрешить все свои вопросы и страхи раз и навсегда. И вот совершенно случайно я опознала его… По запаху… — Амали постеснялась сказать, что она чуть не оказалась с ним в одной постели — так ей было с ним сладко и приятно, как тогда, и так хотелось, наконец-то, получить нечто большее, чем просто расслабление после убойной дозы гормональных средств.

— Но, девочка моя, запах — это нечто эфемерное. Нужно что-то большее, — Дамиан продолжал оставаться полицейским и дома и прекрасно осознавал, что при всем его огромном желании помочь Амали, к делу запах не пришьешь.

— Ничего не нужно больше, папа. Он если захочет, то примет меня, не захочет — никакие запахи мира не докажут ему, что я та девушка.

— Тогда я чего-то не понимаю, — встрепенулась Джерри. — Он преподносит тебе цветы, дарит подарки. За что?

Амали прикрыла рукой кольцо.

— И ты не попытаешься ему все рассказать, если уверена? — закончил за Джерри Дамиан.

— Не могу… Мне стыдно…

— Почему? — поинтересовалась Джерри. — Он же ухаживает за тобой, как в старые времена, дарит подарки?

— Это Фелис Далтон, — обреченно произнесла Амали.

Дамиан с Джерри в голос ахнули. Они прекрасно осознавали, кто они, а кто такой Фелис Далтон.

— Папа Дамиан, ты же знаешь, что я не принимаю поспешных решений и не делаю необоснованных выводов. Я проверила все, что смогла, — продолжила Амали после некоторого молчания. — Вот.

Она сняла с шеи пластиковый чек на цепочке и положила перед Дамианом, но вот о родинке, которую вчера видела, не стал ничего говорить, это слишком интимно:

— Это деньги, которые мне заплатил Фелис Далтон. Я проверила, счет принадлежит их семье.

— И сколько на нем? — осторожно поинтересовалась Джерри.

Она знала сумму, точнее догадывалась, но хотела удостовериться, что именно об этих деньгах упоминала несколько дней назад Амали.

— Двести тысяч.

Дамиан даже присвистнул — его почти пятилетний заработок, но одной суммой: — Недешево же оценил твою девственность мистер Теренс. Сколько же господин Далтон заплатил ему?

А Джерри удивленно уставилась на Амали — накануне та называла сумму в десять раз меньше.

— Немного, насколько я знаю, по сравнению с этой суммой, — уверенно произнесла та.

— Можно поинтересоваться, откуда тебе это известно? — поинтересовался Дамиан.

— Никакого секрета нет. Мне мистер Теренс называл сумму, и я была уверена, что мне заплатили столько же или даже еще меньше. О том, что на чеке двести тысяч я узнала только тогда, когда проводила свое расследование, но поначалу все равно одного ноля не увидела. — И вдруг Амали развеселилась. — А как можно было бы славно покутить на них!..

И тут же спросила без перехода:

— И что мне теперь делать?

— С деньгами или с господином Далтоном? — поинтересовалась Джерри, она была весьма практична, деньги ее интересовали в данную минуту больше. Но спросить-то надо?

— С мужчиной, конечно, — усмехнулась Амали. — С деньгами, что? На них мы папе Дамиану новую машину купим, о которой он мечтает. И дело с концом.

— Вот! — Джерри радостно стукнула себя по колену. — Папе Дамиану машину! Ему хватит не на одну.

— А тебе, мама Джерри, — рассмеялась Амали искренней радости женщины. — Я, между прочим, заказала новый набор кастрюль и сковородок со специальным титановым покрытием, почти вечным. И ты, папа Дамиан, теперь сможешь совершенно спокойно доедать суп ложкой прямо из кастрюли, не боясь поцарапать ее и повредить покрытие.

— Откуда у тебя еще деньги? — строго поинтересовался Дамиан.

Он, конечно, знал, что набор такой посуды стоил в размере его двухмесячного заработка. С одной стороны, он обрадовался возможности поменять свою развалюху на новый автомобиль, но брать деньги, заработанные таким образом, его принципы не позволяли, с другой стороны. Но опять же, существует презумпция невиновности и срок давности.

— Мне очень хорошо заплатили за последнюю поездку и аудит. Так что не на один комплект кастрюль хватит, — строгим тоном в тон отцу ответила Амали. — Кроме того случая, все остальные разы я зарабатываю деньги только честным трудом. Так что бери, папа, чек и ни о чем не думай. Я стою этих денег.

— Расскажи все же господину Далтону о себе, — попросила Джерри. — Как он решит, так и будет. Сколько ты будешь мучиться?

— Уговорили, — покачала головой Амали и поднялась из-за стола, она так и не позавтракала, только выпила стакан сока. Но времени уже не оставалось, она все его потратила на разговоры, а ее босс терпеть не мог, когда ведущие сотрудники опаздывали на утреннюю планерку, где распределялись заявки.

Пришлось голодной садиться в машину и ехать быстро, слишком быстро для нее — целых шестьдесят миль в час. Но она зашла в лифт почти вовремя, а через несколько секунд была уже в приемной босса.

— Мисс Хейли, — секретарь остановила ее на пороге и заговорщицки прошептала:

— Снова звонил господин Далтон, он даже требовал выдать ему номер твоего личного телефона. Но я не дала, не положены звонки по работе на личные номера. У него опять какие-то проблемы с твоим отчетом.

— Я думаю, это просто недоразумение. Я перезвоню ему, как только освобожусь, — успокоила секретаря Амали, улыбнувшись, и шагнула в кабинет начальника.

Планерка затягивалась — никто из ведущих аудиторов не хотел ехать к постоянному заказчику за триста миль и выполнять, в общем-то, рутинную работу, подготовку отчета для акционеров. Ничего интересного, ничего познавательного, да и семьи свои покидать не хотелось. Но работа нужная и вдобавок хорошо оплачиваемая. Все с надеждой поглядывали на Амали, единственную незамужнюю, но она могла согласиться только добровольно — совсем недавно возвратилась из такой же скучной поездки. А та молчала, приняв решение, сначала уладить все дела с Фелисом Далтоном. Здесь работать — пожалуйста, она не отказывалась. Но ехать сейчас за тридевять земель ей совершенно не хотелось, как и всем остальным, даже несмотря на то, что работа оплачивалась по двойному тарифу.

Спас Амалиа от ненужной ей командировки все та же помощница босса — она заглянула в кабинет, напрашиваясь на неприятности, впрочем, неприятности ей уже пообещал господин Далтон, все одно к одному, и громко заявила, что Амали требует к телефону заказчик и немедленно, вопрос не терпит отлагательства.

Амали даже не сомневалась, что увидит на том конце экрана Фелиса. Вид, и правда, что скрывать, у мужчины был очень озабоченный.

— Прости, что работать тебе не даю, — начал он без предисловий. — Прости. Я опять что-то сделал не так. Хотел бы исправить.

— Это я все не так сделала, — вздохнула Амали, пытаясь придумать налету, что бы такое сказать Фелису в свое оправдание. — Понимаешь, не могу я в этих заведениях.

— Хорошо, хорошо. Давай встретимся у тебя, — неожиданно предложил Фелис.

— Давай, — не задумываясь, согласилась Амали. — В шесть я выйду с работы, и поедем ко мне.

Она решила наступил самый удобный момент — она представит своих родителей Фелису и скажет тому, что он был тогда с ней. Осталось только Дамиана предупредить, чтобы не задерживался на работе после шести…

Шикарную машину с Фелисом за рулем, Амали заметила сразу, как только вышла из здания — таких автомобилей ни у кого из сотрудников бизнес-центра, где располагались офисы их фирмы, не было.

Она, заулыбавшись, помахал ему рукой, усаживаясь за руль своей маленькой старенькой Тойоты. В какой-то момент ей стало стыдно, что у нее такой автомобиль. Но потом успокоилась, ведь она нравился Фелису явно не за вещи, которые на ней, и не за машину, а на автомобиль она через год заработает, пусть не на такой шикарный у Фелиса, но новую машину она себе купит. И нисколько не пожалела, что чек отдал папе Дамиану, тот заслужил…

Они ехали по трассе, Амали, как обычно, со скоростью сорок миль в час, Фелис обгонял ее, демонстрируя мощь своего авто, а потом возвращался ей навстречу и снова пристраивался сзади. Тойота свернула в сторону поселка, где жили представители среднего класса, недалеко ушедшие от бедноты, только что собственный домик имели. Фелис направил свою шикарную каравеллу вслед. Он недоумевал, ему казалось, что родители Амали, если не богачи, то, по крайней мере, обеспеченные люди, и непонятно, почему их дочь живет в таком захудалом районе.

Тойота остановилась у небольшого домика с чистым двориком и невысокой оградкой. Фелис припарковался рядом.

На крыльцо вышла женщина лет пятидесяти. Она улыбнулась Амали, поздоровался с Фелисом.

«На мать не похожа, больше смахивает на прислугу. Амали такая изящная, а эта грубовата, нет изысканности, аристократизма», — оценил Фелис вышедшую им навстречу.

Женщина распахнула двери, приглашая войти внутрь.

В доме чистенько, светло, навстречу им вышел мужчина. Тут у Фелиса сомнений не возникло — по выправке или военный или пощицейский, одним словом, человек в форме. Только вот что эти люди делают в доме его Амали?

— Фелис, позволь тебе представить моих родителей, — остановившись в центре холла, произнесла торжественно девушка, указывая сначала на мужчину, потом на женщину. — Начальник полицейского участка Дамиан Хейли, его супруга Джерри Хейли.

— Папа Дамиан, мама Джерри, — тут же следом обратилась она к ним, — Это Фелис Далтон, мой жених.

Фелис недоуменно взглянул на Амали, потом довольно громко спросил:

— Какого черта? Что за шутки? Какой еще жених?

И развернувшись, направился к выходу — девушка слишком много хочет. Или она приняла кольцо, как предложение руки и сердца?

— Ну, вот и сказала, — грустно произнесла Амали, когда за Фелисом закрылась дверь. — Теперь он точно не позвонит больше и не пришлет цветов.