Специи (джен)

Солнце било по глазам, быстро нагревая прохладные простыни. Что-то было не так… Лин дёрнулся, вздохнул, вспомнил… Мышцы расслабились, опустили конвульсивно приподнявшееся тело на матрас, а женщина, чья рука лежала на его груди, даже не шелохнулась.

Вот уже пять лет никто не утыкался ему в грудь холодным носом, а от влажного сонного дыхания мурашки не разбегались по всему телу. Чёрт. Тесса спала, как самая обыкновенная женщина, и выглядела не опасней, чем спящая Диана. Спала вот так же рядом, впритирку, когда от неудобной позы затекает тело и ноет шея.

Диана… каждый раз Лин чувствовал себя виноватым, будто он действительно ей изменяет. Будто с каждой новой женщиной он предаёт Дианино мягкое, податливое тело, обманывает её тёмные и тёплые глаза. Врёт, целуя не её нежные губы… Хотя уже пять лет предавать было некого.

В то лето жара накатилась на город обречённой волной. В городе было нечем дышать: адская смесь паров бензина, взвеси человеческого пота, запахов еды… Диана мучилась страшным токсикозом и умоляла увести её подальше из Города, где есть море, свежий воздух и, как она говорила, надежда. А Лин работал.

Люди сошли с ума. Каждый день только на его участке находили по несколько трупов, работать приходилось с утра до ночи, начальство требовало расправы… Жена дома встречала тяжёлым взглядом. Прежде лёгкая, как пёрышко, Диана не требовала, не кричала, но и не смеялась. Она всё понимала, но хотела, чтобы и Лин понимал её. Лин понимал, но изменить ничего не…

Только потом, когда всё произошло, он пытался понять: не мог или не хотел?

Лин не изменил ничего. Он дождался того часа, когда ему на телефон пришло сообщение из больницы. Их ребёнок погиб. Диана лежала в палате, гладила руками живот и не разговаривала с Лином. Через неделю врачи отпустили Диану домой, она вошла в комнатку, оборудованную под детскую, села на стул и замолчала.

Лин взял отпуск, попытался увезти жену из города, но Диана отказалась выходить из квартиры. Она почти не говорила, только раз произнесла фразу, до сих пор звеневшую в ушах:

— Теперь нет смысла никуда ехать. Мы уже приехали, всё.

Отпуск кончился, Лин рванул на работу. Он не знал, что делать с этим всепоглощающим женским горем, и намного проще было всадить пулю в очередного подонка, чем сидеть рядом с женой.

Вечером Дианы не было дома. Она растворилась в Городе, как капля крови в цистерне воды. Её искали неделю. Лин поднял на уши всех полицейских, с которыми ему довелось хоть раз пересечься. Друзья, коллеги, знакомые, подчинённые, случайные люди… Они вошли в положение, они тоже искали… и нашли. В одном из тёмных кварталов, где концентрация трупов превышала все нормы, в грязном, пахнущем мочой переулке, лежала его Диана, и узнать в ней можно было только глаза…

Убийцу Лин не нашёл. Это был рядовой висяк, обычная рутина, с кучей никуда не ведущих следов. Диана сама искала смерти.

А Тесса с Дианой не имела ничего общего. Она пыталась выжить. Билась, словно дикий зверь, из последних сил, вопреки всему. Стремилась уязвить, ранить врага, нанести ему максимальный урон и сбежать в нору, зализать раны и только тогда начинать думать, как жить. Жить, а не выживать. Стремительная, острая, жгучая — такие никогда не нравились Лину. Тессу это ничуть не волновало. Она выбрала.

Лин осторожно встал, отодвинулся и вылез из клетки. В ядерном солнечном свете по комнате летали взбесившиеся пылинки. На полу валялись сброшенные Тессой джинсы. Лин аккуратно свернул их и сложил рядом с рюкзачком.

Стоя под тёплой водой, которая в его доме почему-то считалась холодной, Лин изучал своё отражение в зеркале. Среди капель, приставших к стеклу, тёр мочалкой смуглую кожу жилистый мужчина среднего роста. Чёрный бобрик волос щёткой торчал вверх, от полопавшихся капилляров белки глаз покраснели, окружив смолянистую радужку кровавым орнаментом.

— Лин! Ты где? — сквозь шум воды пробился женский голос.

— В душе, — хрипло ответил он.

— Достань меня из этой чёртовой клетки!

Тесса сидела на матрасе, бледная и мятая, и сладко зевала. Старая майка перекрутилась, одна лямка сползла, обнажив выступающие ключицы. Белая чёлка стояла дыбом, длинные ресницы золотились в утреннем свете.

Лин помог Тессе выбраться. Её горячее со сна тело льнуло ко влажной коже, и вместо того, чтобы выпустить Тессу, Лин её поцеловал. Не как раньше, когда она, играя, вынуждала его отвечать на дикий напор, а как целовал бы другую, обыкновенную женщину, что не пытается любой ценой подчинить себе всё и вся. Быть может, их сравняла потеря крови, заставившая железную Тессу снять маску.

Мягкие, тёплые губы шевельнулись, отвечая на поцелуй, пальцы здоровой руки скользнули по его плечу, размазывая капли воды по коже, тёплое дыхание обожгло щёку…

А потом она отшатнулась, словно внезапно осознала, что это не сон, а явь. Что вместо ни к чему не обязывающего желания и похоти внезапно проступила нежность, влекущая за собой привязанность. В её глазах отразилась уже знакомая, застарелая боль.

Слабые ноги не удержали Тессу. Покачнувшись назад, она налетела на подоконник, и острый локоть, ищущий опоры, задел горшок. Старое блюдце из китайского фарфора шатнулась, задребезжало, горшок стукнулся об оконное стекло и тут же отскочил обратно, упав на пол и лопнув с мелодичным звоном. Осколки разлетелись по щелястому паркету, купюры сухой листвой оседали рядом.

— Ой… — тихо сказала Тесса. — Твоя копилка.

— Это не копилка, — шепотом ответил Лин.

Он опустился на колени. Желание схлынуло, перед глазами пронеслись кадры. Диана гордо ставит на подоконник орхидею. Диана пересаживает орхидею в новый, стеклянный горшок. Диана поливает орхидею. Диана радуется крупным белым цветам. Диана улыбается, глядя с фотографии, стоящей рядом с орхидеей, которая постепенно превратилась в тонкую нелепую ветку без ростков. Фотографию Лин отдал монаху. Орхидею выкинул. Горшок остался.

Тесса опустилась на колени и принялась собирать осколки и деньги. Деньги она зачем-то совала Лину в руки, а он ронял их обратно на пол. Незамеченный осколок кольнул голое колено, капля крови размазалась по паркету — рядом с кляксой, оставленной пулей.

Интересно, а куда она укатилась?..

Лин удивлённо огляделся.

Абсурд. Голый мокрый мужчина собирает разбитый горшок, за ним ползает женщина в растянутой майке и кружевных трусах и суёт ему в руки деньги, которые мужчина тут же выбрасывает… Абсурд и безумие.

Лин, рискуя снова порезаться, провёл рукой по полу за собой, потом сел, чувствуя ягодицами липкий дешёвый лак, откинулся назад и посмотрел на Тессу. Растерянную, бледную, раненую Тессу. Живую Тессу.

Тесса в ответ поглядела на Лина, и растерянность в её глазах сменилась чем-то другим. Пониманием? Решительностью? Поднялась — резко, порывисто, — ухватилась за опустевший подоконник и прикрыла на пару секунд глаза.

— Где у тебя веник?

— В ванной, на двери висит.

Лин со смирением наблюдал, как она подметает пол его личной тюрьмы, и было совсем не больно, не страшно и не горько.

— Деньги куда?

— Выкинь.

И, чёрт побери! Она их выкинула. Открыла окно и выкинула на улицу, хладнокровно смотря, как купюры летят по ветру, чтобы попасть в руки новых владельцев.

— Тесса…

— Что? — раздражённо спросила она.

— Ничего. Спасибо.

Плотно сжатые губы, казалось, дрогнули в намёке на улыбку, но Тесса вновь отвернулась к окну, чтоб проводить взглядом последнее приношение Диане.

Компьютерный гений Сай явился через час. Лин, привыкший вставать рано, к тому времени успел привести себя в порядок, а вот Тесса всё ещё сонной мухой бродила по комнатушке. Пока она разглядывала корешки книг, успела опустошить три чашки чая.

Разувшись, Сай огляделся и уставился на Тессу. Она приветственно отсалютовала Малышу четвёртой чашкой. Тот отчего-то потерял равновесие, и Лину пришлось ловить напарника, а заодно отобрать у него пакет с заказанной накануне едой. Из пакета аппетитно тянуло вкусненьким: аромат говяжьего супчика пробивался даже через несколько слоёв полиэтилена.

Лин выгрузил на столик содержимое пакета и неодобрительно покосился на Тессу.

— Что? — раздражённо спросила Тесса.

— Штаны надень, — буркнул Лин.

— Жарко, — отмахнулась Тесса.

Впрочем, Сая мало интересовала её худая задница. Он таращился на лицо — осунувшееся, не накрашенное, с припухшими губами и свежей ссадиной на скуле.

— Вот так просто… — протянул Малыш, присев рядом на подушку и вытащив из сумки ноутбук. — Легенда преступного мира, главная новость всех новостей… Мы искали тебя несколько дней, а ты сидишь здесь и пьёшь чай. Так просто!

— А что тут такого? — удивилась Тесса. — Ты ждал, что я буду в коже с плетью и пистолетом?

— Ну… — замялся Сай. — Что-то типа того.

— Ну, извини, что не оправдала надежд. — Тесса ядовито улыбнулась, поправляя влажную чёлку, и бросила томный взгляд на Лина. — А ты — «штаны надень». Малышу плётка нужна.

У Лина вдруг возникло ощущение, что он знакомит сына-подростка с молодой женой. Это было очень странно.

— Тесса, прекрати дразнить Малыша. Ешь свой суп.

Тесса озадаченно раскрыла коробочку, отпила на пробу и полезла ловить палочками пророщенные бобы за прозрачные хвостики. Лишь вчера Лин поверил, что ей действительно только двадцать семь лет. Её старил макияж и манера резко и нагло держаться, глядя на мир свысока. Когда Тесса ловила палочками бобы, можно было подумать, что ей нет и двадцати пяти.

— А пирожок?

— В другой коробке.

Получив баоцзы, Тесса окончательно растаяла, вгрызлась в рыхлое тесто и чуть не заурчала. Сай, не переставая таращиться на неё, хлебнул из чашки, закашлялся и, смутившись, уткнулся в экран ноутбука.

— Ты мониторишь дилера? — поинтересовался Лин, заглядывая Саю через плечо.

— Угу.

— И что?

— Спит, ест, звонил маме. Извинился за долгое отсутствие. Врёт, гад, что закрывал долги в универе.

— А он что, студент?

— Выперли за торговлю наркотой три года назад, но мама не в курсе, — пояснила с набитым ртом Тесса. — Боишься, кто-то через него выйдет на меня?

— Боюсь. — Лин поспешил урвать пирожок и себе, а то рисковал остаться на голом чае. Что может и полезно, но голодно. — Чего у нас там в полиции творится?

— Ловят Дижон. Всех бросили на улицы, будто у нас других забот нет.

— Ты выяснил, кто дал ориентировку?

Сай пожал плечами.

— Компьютер я отследил, но к нему доступ есть у всего участка, а учетная запись твоя, как ни странно. Говорил я тебе, поменяй стандартный пароль… — проворчал парень. — А шумиху раздули всё-таки сверху. Как минимум три отдела задействовали. Приказы с Главного Управления Города поступили.

— Крупный, видать, крот у вас завелся, — фыркнула Тесса. — И что мне шьют? Дорогу не там перешла или парковку не оплатила?

— Вчера убила кого-то… а сегодня — Химика.

Тесса медленно отложила палочки и откинулась назад, прикрыв глаза и положив голову на стену под подоконником — ровно под тем местом, где утром стоял разбитый ныне горшок.

— Химик мёртв?

— Ага. — Сай распаковал ещё одну коробочку, с пельменями.

— Тесса? — Лин пристально посмотрел на неё. Она лениво приоткрыла один глаз.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могла его убить. Два дня уж как привязанная мотаюсь за тобой. Даже спим вместе.

Сай оторвал взгляд от экрана и вновь вытаращился на Тессу, равнодушно пожавшую плечиком, потом развернулся и с чуть ли не благоговейным ужасом уставился на Лина.

— Кому проговоришься — урою, — грозно нахмурился Лин и обратился к Тессе. — Допустим, что ты отдала приказ какому-нибудь сообщнику. Вон, весь вечер в телефоне копалась.

Тесса чуть заметно зарумянилась и замотала головой.

— Не, я там кое-что по другому делу искала. Извини, не могу показать.

— Тогда убеди меня.

Сай вдруг оживился и затарахтел клавиатурой. Тесса подозрительно на него покосилась и сказала:

— А если так: не было мотива? Я же хотела его подставить, отдать под суд — не убить. Усложнять ситуацию — не в моих интересах. И лишние люди в этом деле мне тоже не нужны.

Сай дёрнул Лина за рукав и ткнул пальцем в монитор. Лин глянул на открытую страничку.

— Столичный институт судебной медицины? Что за чёрт?

— Это где она вчера рылась, — самодовольно заухмылялся Малыш. — Зачем, не могу сказать. Так что вариант с сообщениями отпадает, она реально задействовала в операции только нас.

Оба полицейских уставились на Тессу, принявшую неприступный вид матёрого партизана — лишь пламенеющие уши выдавали её смущение. Взгляд, который она бросила на Сая, был полон уважения и опаски.

Интересно, что опять задумала эта чертовка?.. Жаль, нет времени расспросить её поподробнее.

— Ладно. Много компромата у тебя на Аптекаря?

— Хватит, чтобы он утонул… Зря Химик ему поверил. Я ведь предупреждала, что Аптекарь избавляется от всех, кого считает ненужными.

— Компромат? — оживился Малыш и потёр ладони в предвкушении. — Я люблю компромат. Самая вкусная и питательная информация. А можно поподробнее?

Вместо ответа Тесса потянулась за своим рюкзаком, запустила в его недра руку и выложила перед Саем давёшний жёсткий диск. Малыш, забыв про стынущие пельмешки, жадно вцепился в носитель, подсоединил его к ноутбуку и, присвистнув, стал самозабвенно рыться в файлах. Рабочий стол тут же засорился таблицами, отчётами, письмами и прочим мусором. Много имён, много адресов — настоящий клад.

В мизерном просвете между окнами мигнуло: дилеру пришло новое сообщение. Сай вывел это окно на передний план и озадаченно почесал затылок. Лин всмотрелся в фотографию, прикреплённую к сообщению, и тихо выругался.

Болезненно худая женщина в коктейльном платье, с длинными светлыми волосами, уложенными в нарядную прическу, сидит в кресле. За её спиной — молодой человек с фамильными чертами, присущими семье Аптекаря. Оба улыбаются, но если женщина улыбается безмятежно, счастливо — лишь неестественно расширенные зрачки выдают причину этой безмятежности, — то выражение лица мужчины выглядит зловещим и торжествующим. Аптекарёныш нашел слабое место Дижон. Папа будет доволен.

Тесса развернула к себе ноутбук и уставилась на фото, потом медленно выдохнула сквозь зубы и кинулась натягивать джинсы. Глаза у неё стали совершенно безумные.

— Куда это ты собралась?

— Принцессу поймали, — непонятно сказала она. — Я должна идти. Где моя толстовка, Лин?

В её голосе проскочили еле заметные панические нотки.

— Сохнет за окном, — ответил Лин и с нажимом добавил. — И будет сохнуть там дальше.

Тесса, не обращая внимания на вторую фразу, распахнула окно и стянула с верёвки мокрую рыжую тряпку.

— Что это с ней? — спросил Сай.

— Спятила, — буркнул Лин, поднялся на ноги, ухватил Тессу за запястья — аккуратно, но чтоб не могла вырваться — и прижал спиной к решётке кровати. Она дёрнулась.

— Я должна идти, — упрямо повторила Тесса.

Лин заглянул в её лицо, пытаясь поймать бегающий взгляд. Когда удалось — мягко, но уверенно проговорил:

— Тебя выманивают. Поддашься — убьют обеих. Пока они не знают, где ты — она в безопасности.

Тесса как-то разом обмякла и опустила глаза. Толстовка выпала из рук, шлёпнувшись на пол.

— Я знаю, — пробормотала она. — Извини. Не хотела причинять беспокойств.

Лин отпустил её руки, но продолжал пристально смотреть на неё. Вроде она пришла в себя, но…

— У меня друг есть, так у него так мать однажды похищали, — вставил Сай, продолжая копаться в жёстком диске. — Он сидел на связи и тянул время, пока коллеги не начали штурмовать дом, где её держали. Ей только мизинцы отрезать успели.

— Сай! — хором рявкнули Лин и Тесса.

— О. А. Не самый удачный пример, да? Ну, зато она выжила. Кстати, Лин, тут файлик интересный, глянь.

Цифры на списке денежных переводов — и имена напротив каждой суммы. Очень знакомые имена. Они грели уязвлённое самолюбие и несли с собой угрозу.

— Сай?

— Если это всё правда… — начал Сай.

— …всё усложняется, — подхватил Лин. — Мы вляпались в очень крупное дело. Они запросто могут убрать нас.

Тесса пай-девочкой уселась на прежнее место. Подвинула коробочку с остатками бульона, выровняв вдоль края стола. Переместила палочки. Взяла чашку, отпила глоток и поставила обратно. Подвинула её чуть правее. Исподлобья глянула на Лина.

— Ты всё знала? — спросил он, ведомый предчувствием.

— Ты же сам рассказал, — парировала Дижон. — Ещё тогда, в наш первый раз. Про то, как ты оказался на том поезде. В банде. Почему ушёл из отдела по борьбе с наркотиками. В плане постельной болтовни ты мало отличаешься от других мужчин, мой милый. Учти на будущее.

Сай захрюкал в кулак. Лин почувствовал, как лицо медленно заливает краска. Рассказывать при младшем коллеге о том, как Лин поддался зову плоти и в итоге выставил себя дураком… Ну, Тесса, это был нечестный удар.

— А что делать-то будем? — поинтересовался Сай.

Все замолчали и уставились на Лина. Стало слышно, как оглушительно громко тикают часы, подарок бывшей тёщи на какой-то день рождения. Лин думал, что в них давным-давно села батарейка, ан нет — часы шли, просто он давно перестал обращать внимание на тиканье.

Тесса щелкнула суставами пальцев.

Думай, Лин, думай. Нужно просто абстрагироваться.

Он уставился в окно, упёршись локтями в подоконник. Миллионы людей живут в этих домах. Каждая клеточка — окно. Каждый уголок — чья-то жизнь. Сейчас все на работе, но к вечеру, когда стемнеет, окна зажгутся. В одних появятся семьи, дети, делающие уроки, старики с шахматами, мужчины с газетами, женщины за готовкой. Соседи в доме напротив любят заниматься сексом у окна. Это было забавно, потому что в соседней квартире бабушка читала внуку книжку, сидя на подоконнике. И те, и другие не выключали яркого света, и знать не знали, что делается в метре от них.

— Фу Лонгвэй, — сказал он в итоге. — Мой бывший шеф. Идейный борец с организованной преступностью.

— Так его же на пенсию отправили, — скривился Сай. — Зачем нам этот старик? Он теперь ничего не решает.

— Он, может, и не решает, но нужные знакомства у него остались. Тьфу… Ненавижу трясти связями и лезть через голову начальства, но другого выхода у нас нет.

Лин уселся на пороге, одевая кроссовки.

— Мне пойти с тобой? — насторожилась Тесса.

— Нет. На тебя идёт облава. Оставайся здесь. Если что — поможешь Малышу разобраться с файлами.

— Хорошо, — покладисто согласилась она.

Лин бросил на неё подозрительный взгляд и сказал младшему коллеге:

— Следи за ней. Головой отвечаешь.

Сай, запихивая в рот оставшийся ненадкусанным пельмень, только отмахнулся.

— Фсё фудет ф ашуре.

Почему-то Лин в этом «ажуре» сильно сомневался.