Рассыпая пепел (гет)

Пещера встретила Гарри безлюдьем и тревожной тишиной. Он приблизился к берегу и вгляделся в омут.

— Фатма! — позвал Гарри. — Ты здесь?

Никто не ответил. Внезапно раздались хлопки аппарации, Гарри едва успел спрятаться под прихваченной из дома мантией-невидимкой. В пещеру прибыли трое Пожирателей, с ними Фатма со связанными за спиной руками. На испуганном лице девушки не было ни кровинки. Спустя миг явился Мальсибер.

— Мы нашли её, — доложил один из Пожирателей, удивительно похожий на Рона, подталкивая Фатму к главарю. — Пряталась в Мунго у подружки.

— Что с подружкой? — Мальсибер схватил девушку за горло и приблизил к себе.

— Подружку не видел. А сторожу память стёр. Но даже если он вспомнит, то не меня, а Уизли.

— Надо было убить! Ладно, с ними потом разберёмся. Ну что, узнала меня? — злобно произнёс Мальсибер, глядя Фатме в глаза.

— Да, — ответила она. — Вы быть в заведении Чэстейдж, я там… работать.

— Шлюха! — презрительно сплюнул один из Пожирателей.

— Элитная, — усмехнулся другой.

— А с кем ты меня там видела, помнишь? — продолжил допрос Мальсибер, схватив девушку за волосы.

— Помню, — обречённо выдохнула она.

— Близко с ним знакома, да?

— Он быть моим клиентом два раза. Он… старший аврор.

— Молодец, — неожиданно мягко похвалил её Мальсибер. — А теперь ответь, дорогуша, кому ты рассказала, что видела нас с этим человеком?

— Никому, — со слезами прошептала Фатма.

— Обманывать нехорошо, — с елейной угрозой произнёс главарь. — А обманывать меня — ещё и опасно. Ты ведь это понимаешь, красавица?

Фатма кивнула, слёзы полились из глаз.

Больше ждать Гарри был не в силах: скрытый от всех мантией, он встал в полный рост и направил на Мальсибера мощнейший Конфундус. Пожиратель рухнул на землю, потянув за собой девушку, и та, не в состоянии сохранить равновесие из-за связанных за спиной рук, упала на колени.

Бандиты отреагировали моментально: Гарри пришлось пригнуться за куском скалы, чтобы переждать атаку смертоносных лучей.

Улучив момент, он бросил голыш подальше от себя, через мгновение в то место полетели зелёные и красные молнии. Проследив за их направлением, Гарри направил на Пожирателей Ступефай и тут же переместился к другому валуну. Теперь обзор стал лучше. Внезапно один из бандитов схватил Фатму, и, приставив к её горлу палочку, крикнул:

— Эй! Выходи, или я убью девчонку!

Гарри замер в раздумье: попасть в Пожирателя без того, чтобы не задеть Фатму, невозможно — бандит прикрылся ею, как щитом. Можно попробовать обойти со стороны, но тогда придётся шагать по воде.

— Если услышу хлопок, ей конец! — истерично выкрикнул Пожиратель и пропал из видимости, спрятавшись за камень.

Так, аппарировать опасно, ладно, попробуем через озеро. Разбив большой валун заклинанием Редукто, чтобы отвлечь внимание, Гарри побежал по воде. К нему тут же потянулись инфери. Разбираться с мертвецами не было времени, потому что другие два Пожирателя заметили его передвижение и атаковали заклинаниями. Едва увернувшись от одного из зелёных лучей, Гарри потерял равновесие и упал в воду, но быстро поднялся, с досадой обнаружив, что вновь стал видимым — инфери стащили с него мантию и укрылись в глубине вместе с добычей. Жалеть об артефакте было некогда. Гарри выбежал на берег, туда, где прятался за Фатму Пожиратель, и срезал его Сектумсемпрой. Тот пошатнулся в немом удивлении, лицо перекосила боль, и он рухнул, истекая кровью. Гарри забрал у него палочку и кинулся к Фатме.

— Ты как?

— Нормально, — ответила она.

Он разрезал верёвку, связывающую руки, вложил Фатме в ладонь добытую палочку и приказал:

— Аппарируй!

Девушка благодарно посмотрела на него, но потом вдруг перевела взгляд за спину Гарри, глаза расширились от ужаса. Он обернулся, в тот же миг Фатма оттолкнула его. Мимо пролетела зелёная молния и… попала в девушку. Гарри успел понять, что Авада предназначалась ему, но нашла другую цель. Фатма тихо выдохнула, и Гарри подхватил на руки уже мертвое тело.

Его разобрала слепая ярость — столько усилий, но всегда один и тот же исход! Да когда же это кончится?! Фатма не должна была погибнуть! Он снова ничего не смог изменить, хотя было столько шансов! Пожиратели всё равно оказываются на шаг впереди! Да будь они прокляты!

Он ринулся в атаку и направлял на убийцу заклинания до тех пор, пока зелёная молния, шипя, не сразила Пожирателя.

— Темпус Каптеонем!

Что-то холодное, как клинок кинжала, пронзило спину, Гарри обернулся и увидел своего противника — это был тот, кого он уложил Сектумсемпрой: видимо, сумел дотянуться до тела мёртвой Фатмы и забрать палочку. На лице Пожирателя играла мстительная ухмылка, потом он скорчился от боли и замер.

Клинок в спине превратился в ледяную длань, которая схватила сердце и крепко сжала, будто в тисках. Гарри почувствовал, как из него уходит жизнь, но, в последней попытке защититься, сделал несколько неверных шагов, чтобы укрыться за валуном, и упал на колени. В голове затуманилось, противная слабость охватила тело. В этот момент раздались хлопки аппарации, затем зовущие его голоса.

Рон и Кингсли. Вы опоздали…

* * *

Сознание вернулось в коридоре Мунго. Гарри оглядел знакомые больничные стены — всё вокруг выглядело каким-то странным, словно пространство исказилось, а зрение стало туннельным. Вошёл в палату сто четыре и вдруг обнаружил Рона, растерянно стоявшего у двери.

— Рон? Что случилось?

Друг не отозвался, даже не повернулся в его сторону.

Гарри заметил Гермиону, плачущую у постели больного, позвал, но она будто не услышала.

Приблизился к кровати и… увидел себя. Что это? Неужели он умер? Но как же так?!

— Гермиона, я жив! Рон! — Гарри бросился к другу, но тут почувствовал, что не может ничего коснуться, словно превратился в бесплотную тень.

В этот момент Гермиона зарыдала ещё горше.

В ужасе он выскочил из палаты. Нет! Это невозможно!

Огляделся и понял, что находится около палаты сто пять. На кровати лежал поверженный им Пожиратель со следами Сектумсемпры. Гарри вгляделся в его лицо и внезапно осознал, насколько тот похож на парализованного старика, за которым пришлось ухаживать не так давно; лишь выглядел тот теперь гораздо моложе. Руки прикованы к постели специальными ремнями — так содержат в больнице преступников. А ведь это Селвин — представитель одной из самых чистокровных семей магической Британии! Как же он раньше не догадался?! Гарри с отвращением скривился, глядя на безжизненное лицо, и покинул палату.

Вдруг сердце восторженно застучало: в конце коридора показалась знакомая фигура.

— Фатма! Фатма! — позвал он, задыхаясь от радости.

Девушка с улыбкой подошла, её прекрасные глаза приветливо светились. Однако что-то изменилось: пока непонятное и неуловимое.

— Здравствуй, Гарри.

— Ух, как же я счастлив, что ты жива!

Улыбка вдруг стала горестной.

— Я ведь тоже жив? — с тревогой спросил он.

Фатма снова просияла и указала Гарри за спину. Он обернулся — в палате номер сто шесть дверь была открыта нараспашку. Вошёл внутрь — пусто. Дэф исчез. Смерть ушла. И что это значит?

Гарри прислушался: в соседней — сто седьмой — палате происходил какой-то разговор. Гарри бросился туда и увидел, как Сэмуэль Хоуп помогает одеться дряхлому старику, ласково и ворчливо приговаривая:

— Вся семья собралась, ждут только нас. А вам мантия не нравится! Ох, и привередливы же вы, батюшка.

Гарри облегчённо выдохнул — надежда вернулась, смерти нет. Значит, ещё не всё потеряно!

Вернулся к Фатме, безучастно стоявшей у палаты сто пять, и спросил:

— Как ты?

Она подняла на него взгляд, полный боли, и тихо произнесла:

— Мы ещё увидимся?

— Конечно, только… где?

— Ты знаешь, Гарри. Навести меня. — Она вдруг исчезла, будто рассеялась туманной дымкой.

И тут Гарри понял, что показалось ему странным — её лицо, глаза, тело были словно неживыми.

Значит, всё-таки Фатма…

Из палаты сто четыре раздались голоса, Гарри поспешил туда.

— Я сделала всё, что могла! — произнесла Гермиона, всхлипывая.

— Никто не говорит, что ты сидела, сложа руки, но, может быть, есть ещё какое-то средство? — спросил Рон.

— Я не знаю!

Гарри подошёл и попробовал взять Гермиону за руку. И тут случилось странное — через миг он оказался лежащим на постели, голова налилась тяжестью, в спине будто проделали дыру, но за руку Гермиону он всё-таки держал.

— Гарри! — обрадовано воскликнула она.

Рон подбежал к кровати.

— Живой? — с надеждой спросил он.

— Живой, — ответил Гарри. — Привет.

Гермиона кинулась ему на шею.

— Я знал, что ты выкарабкаешься, — уверенно произнёс Рон.

— Гарри, как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросила Гермиона.

— Немного устал. Но что произошло?

— А что ты помнишь? — спросил Рон.

— В голове всё перемешалось. — Действительно, разобраться в калейдоскопе событий было невероятно сложно.

— Нам поступил приказ о передаче Гойла на освидетельствование в Мунго, — стал объяснять Рон. — Мы вдвоём его сопровождали. Тут-то и появилась банда Мальсибера, хотя операция держалась в секрете. Кто-то их навёл. Гойла мы отбили, а тебе удалось зацепиться за одного из Пожирателей во время аппарации. В общем, когда ты исчез, я рванул в аврорат, чтобы по системе слежения узнать место твоего перемещения. Оказалось, пещера Волдеморта. Мы с Кингсли отправились туда, к тому времени ты уже троих положил, в том числе Мальсибера, но сам лежал без сознания.

— Мальсибер мёртв? — удивился Гарри.

— Был жив, но под Конфундусом, потом очнулся и устроил нам… в общем, Кингсли его ликвидировал. Ещё двоих инфери к себе затащили. Выжил только Селвин. Мы тебя забрали в Мунго. С тех пор ты здесь. Если бы не Гермиона, никто бы и не понял, что с тобой. Она единственная определила, что на тебя наложили Темпус… как его там?

— Темпус Каптеонем, — подсказала Гермиона.

— В общем, Гермиона утёрла нос местным светилам, поставив собственный диагноз, — Рон многозначительно кивнул, как делал всегда, употребляя маггловские слова, — и приготовила зелье.

— Вивос Редитум. Честно говоря, я не уверена, что всё получилось как надо, — нахмурилась Гермиона. — Ты как?

— Хорошо, — улыбнулся Гарри.

— Вот и отлично, — вздохнул с облегчением Рон и заговорщицки добавил: — Я вас покину ненадолго: мне срочно надо к Кингсли: Селвин — Пожиратель, что лежит в соседней палате, признался, что в аврорате крот.

— Я с тобой! — воскликнул Гарри.

— Нет! — в один голос категорично заявили Рон и Гермиона.

— Гарри, ты только что выкарабкался с того света, набирайся сил, а они сами справятся, так ведь? — Гермиона повернулась к Рону.

— Конечно. Не вздумай покинуть Мунго, — безапелляционным тоном приказал Рон.

— Но у меня важная информация о кроте!

— Да я знаю, кто это: Селвин жить хочет, вот все и выложил. Сегодня возьмём того гада и расколем, как миленького.

— Ты уверен? У вас есть доказательства? — засомневался Гарри.

— Только показания Селвина, но их будет достаточно.

— Надеюсь.

— Дай слово, что никуда не исчезнешь, — потребовал Рон.

— Даю, — пробормотал Гарри, скрестив незаметно пальцы.

Рон недоверчиво кивнул и покинул палату.

* * *

Гарри посмотрел на Гермиону: осунувшееся лицо и тени вокруг глаз, она выглядела так, будто не спала сутки. Как же много нужно ей сказать…

— Вивос Редитум, — начал Гарри. — Сложно было?

— Нет, если следовать рецепту. Сложнее было убедить колдомедиков Мунго поверить мне и… не мешать.

— Как ты догадалась, что мне нанесли это заклятие?

— Удивительное совпадение, но именно о нём я читала накануне в книге, которая странным образом оказалась в моей сумке. Хотя я не помню, чтобы брала её в Отделе тайн. Будто кто-то специально положил!

— «Продвинутые заклинания» Эдгара Папюса? — предположил Гарри.

— Да! Откуда ты знаешь? — изумилась Гермиона.

— Попадалась как-то, — загадочно объяснил Гарри, вспоминая, как накануне переложил книгу из кармана мантии в сумку Гермионы. Но ведь он был в коме! Всё это очень странно.

— Дело даже не в книге. Трудно объяснить, но мне словно кто-то подсказывал, кто-то… неуловимый, — призналась Гермиона. — Знаешь, это заклинание очень сложно снять, оно представляет собой некий капкан времени, когда человек будто застревает на одном моменте и не может выбраться. Зелье, конечно, помогает, но важно, чтобы человек не растерялся сам. Если он не сообразит, как выбраться из этой ловушки, то рискует остаться в таком состоянии на долгие годы. Не представляю, что бы произошло, если бы ты не очнулся!

— Мне помогли найти выход, — сказал Гарри с улыбкой.

— Кто?

— Одна девушка и ты.

— Я?! Как?

— Ты была в моих... скажем так, видениях, настолько реальных, что я до сих пор не уверен, что они не происходили на самом деле.

— Так это был ты! Ты подсказал мне правильное лечение! — изумилась Гермиона.

— Вероятно, да.

— Потрясающе! А что ещё было в твоих видениях? — В её глазах наравне с удивлением разгорелось любопытство.

— Ну… мы занимались сексом.

— Что?! — ещё больше изумилась Гермиона и вдруг покраснела. — Хочешь сказать, в твоих кошмарах мы были любовниками?

— Я бы не назвал это кошмарами. В них, конечно, были страшные моменты, но были и весьма… замечательные. Особенно когда мы с тобой… любили друг друга. Это было здорово.

Он хотел добавить, что желал бы осуществить это наяву, но Гермиона вдруг поднялась и отошла к окну, нервно покусывая нижнюю губу.

Что он делает? Зачем эти признания? Кому они нужны? Никому…

В этот момент явился колдомедик в сопровождении медсестры, и Гарри с удивлением узнал в ней… Мэгги!

— Ну, как наш больной? — спросил лекарь, деловито нащупывая пульс у Гарри.

— Всё отлично, док. Просто восхитительно, спасибо, — ответил Гарри.

— Благодарите свою подругу, если бы не она, лежать бы вам ещё в коме.

— Знаю, — сказал Гарри, признательно глядя на Гермиону, которая всё ещё в задумчивости стояла у окна.

— Ну что ж, можно констатировать, что состояние у вас действительно стабильное. Мисс Грейнджер, я слышал, что из-за всей этой истории вы пропустили экзамен в школу подготовки колдомедиков? — спросил доктор.

— Да, — тихо ответила Гермиона, и наконец повернулась, глаза её были отчего-то покрасневшими.

— Я, в некотором роде, являюсь председателем экзаменационной комиссии. То зелье, что вы приготовили, Вивос Редитум, относится к категории наисложнейших. Поэтому я взял на себя смелость, и… вы зачислены в школу с сегодняшнего дня.

— Правда?! — обрадовалась Гермиона. — Огромное спасибо!

Она бы, наверное, кинулась обнимать доктора, но тот сдержанно кивнул и вышел.

— Поздравляю! — сказал Гарри.

— О боже! — воскликнула Гермиона, в восторге прикрывая рот рукой. — Я сейчас! — и кинулась вслед за колдомедиком.

Медсестра, с улыбкой проводив её глазами, стала выкладывать на прикроватный столик пробирки с зельями.

— Это Общеукрепляющее и Восстанавливающее, они помогут вам быстро встать на ноги, мистер Поттер.

— Ты ведь Мэгги?

— Да, — ответила она. — Ой, я ведь вас так и не поблагодарила!

— За что?

— Как же. Это ведь вы вчера прислали Патронус, чтобы мы дверь запечатали и никому не открывали.

— Да, наверное, я не очень хорошо помню прошлый день.

— Не мудрено, после такого-то, — вздохнула медсестра.

— Скажи, твоя подруга, Фатма…

— Её нашли? — с надеждой вдруг спросила Мэгги.

— Боюсь, мне нечем тебя порадовать.

— А, — разочарованно вздохнула медсестра — Я всё надеюсь, что она придёт, каждый день жду…

— Каждый день? — не понял Гарри.

— Да. Фэт исчезла неделю назад, пятнадцатого сентября. Перед этим попросилась побыть со мной на дежурстве, даже помогала, а потом к ней… кто-то пришёл, и с того момента ни слуху, ни духу.

— Кто пришёл?

— Не знаю, Тэдди двери открывал, но он ничего не помнит, наверное, Обливиэйт.

— Пятнадцатого, — задумался Гарри.

Выходит, в своих видениях он общался с уже мёртвой Фатмой? Но как же… он запустил руку в карман мантии и обнаружил свёрнутую кольцом прядь чёрных волос.

— Ты ходила в аврорат?

— Конечно. Меня принял старший аврор, важный такой… Дженкинс, кажется. Пообещал, что сделает всё возможное.

— Понятно, — нахмурился Гарри и решительно сел на постели.

— Ой, вам ещё лежать надо! — всплеснула руками Мэгги.

— Потом. У меня есть неотложное дело. — Он поднялся и пошагал в соседнюю палату.

Селвин лежал без сознания, пришлось привести его в чувство заклинанием Энервейт.

— А, это ты, — тихо прохрипел он, увидев Гарри.

— Где Фатма?

— Кто это?

— Девушка-турчанка.

Селвин закрыл глаза.

— Ну! — прикрикнул Гарри.

— В пещере. Мальсибер приказал найти её и грохнуть.

— Когда это было?

— Несколько дней назад. С тех пор она… приходит ко мне… в темноте… каждую ночь.

Гарри с трудом сдержался, чтобы не навести на Пожирателя Круциатус. Но тот вдруг громко застонал, словно от дикой боли, лицо исказилось страхом.

— Не думал… что умру… глядя на твою… рожу, — просипел Селвин и затих.

* * *

Гарри подходил к кабинету Дженкинса, когда оттуда донёсся голос Кингсли:

— Старший аврор Дженкинс, вы арестованы по обвинению в передаче секретной информации группе преступников, известных как банда Мальсибера, — заявил министр. — А также в том, что, используя служебное положение, всячески препятствовали поимке банды.

— Что за бред? — хладнокровно ответил Дженкинс, хватая палочку. — Вы с ума сошли?

— У нас есть свидетель.

— Кто? Какой-нибудь бывший Пожиратель?

— Да. Селвин признался, — послышался голос Рона, — после того, как банду ликвидировали.

Гарри вошел в кабинет: помимо Рона и Кингсли, здесь собрались авроры, на лицах которых читалось недоверие.

— Он врёт. Его слово против моего! Визенгамот не примет такого свидетельства! Ребят, вы что, верите этим двоим? — обратился Дженкинс к своим коллегам.

— У нас есть ещё свидетель! — в отчаянии зло выкрикнул Рон.

— Кто? — пошёл в наступление Дженкинс.

— Я! — ответил Гарри.

Все повернулись в его сторону.

— Ты? — Лицо Дженкинса изумлённо вытянулось.

— Я подтвердить, что этот человек встречался с Мальсибером в заведении Чэстэйдж, где я работать, — произнёс Гарри.

— Этого не может быть. Ты же должна…

— Что? Умереть? Я знать — ты потребовал, чтобы Мальсибер нашёл и убил меня, но я выжить. Я готова свидетельствовать в Визенгамоте.

— Чёртова шлюха! Надо было удавить тебя самому, а не доверять этому недоумку Мальсиберу! — злобно проорал Дженкинс, вскидывая палочку, но его тут же скрутили авроры.

— В камеру его! — скомандовал Кингсли.

Уходящий под конвоем Дженкинс задержался и окинул Гарри цепким взглядом.

— Давай, топай, — грубо одёрнул его один из конвойных, и старшего аврора, теперь уже подозреваемого, увели.

— Фатма, это действительно ты? — спросил Кингсли.

— Нет, — ответил Гарри, и в этот момент действие Оборотного закончилось.

— Гарри! — удивился Рон. — Что ты здесь делаешь?

— Завершаю начатое.

— Откуда ты знаешь Фатму? — спросил Кингсли.

— Встречался несколько раз. Она ведь была твоим информатором?

— Да. Хорошая девушка. Где она?

— Мертва.

— Жаль. — Кингсли скорбно помолчал. — Как тебе удалось обратиться в неё?

— Она подарила мне кое-что, когда ещё была жива… Сложно объяснить, — замялся Гарри, видя недоумение в глазах министра. — Оборотное я нашёл в Мунго. Как знал, что вам помощь понадобится.

— Да мы бы сами его дожали, есть же свидетельство Селвина! — возразил Рон.

— Селвин умер несколько минут назад, — сообщил Гарри.

— Чёрт! Что теперь будет с обвинением против Дженкинса? — спросил Рон. — У нас на него ничего нет!

— Есть показания Фатмы, — возразил Гарри.

— Так ведь она тоже…

— Но ведь Дженкинс об этом не знает, — усмехнулся Гарри, и Рон просиял в ответ.

— Хочешь обмануть Визенгамот? — нахмурился Кингсли.

— Слушай, мы ведь оба знаем, кто такой Дженкинс. Фатму убили по его приказу. Это сойдёт ему с рук? — стал настаивать Гарри.

— Ладно, — махнул рукой министр. — Только никому ни слова.

* * *

Гарри вошёл в пещеру, где довелось пережить столько неприятных минут, и приблизился к озеру.

— Фатма! — позвал он, но никто не ответил.

— Фатма! — Гарри в отчаянии бросил в воду осколок сталактита.

Через несколько мгновений, когда круги рассеялись, раздался плеск, из воды выплыла инфери. Гарри с трудом узнал девушку, её свежая красота потускнела, лишь огромные глаза напоминали о том, какой прекрасной была их обладательница при жизни.

— Гарри.

— Привет! — обрадовался он. — Давно не виделись.

— Да, — прошелестела она.

— Я сегодня обратился с прошением к Визенгамоту, чтобы инфери признали полноценным магическим народом в самое ближайшее время.

— Спасибо, Гарри, ты — замечательный человек.

— Что я могу для тебя сделать?

— Ты уже всё сделал — сдержал обещание, пришёл навестить меня, — Фатма вдруг коснулась его руки — Гарри словно обдало ледяным ветром.

— Мне так жаль, — только и смог проговорить он.

— Не жалей, не надо. Моя жизнь была одинокой, но теперь у меня есть друзья. И ещё, — она вынула из воды и передала ему… мантию-невидимку. — Кажется, это твоё.

— Спасибо, — на его глазах выступили слёзы благодарности.

— До свиданья, Гарри. Приходи, если захочешь поболтать. И ещё — не теряй времени. Оно наш самый главный дар, — Фатма помахала ему рукой и скрылась в глубине.

* * *

Гарри шагал по лондонской набережной и вспоминал, как встретил здесь Фатму в тот странный вечер, в памяти всплыли её печальные стихи и грустные глаза. Какой чудесный облик! Словно сама богиня удачи спустилась на землю и воплотилась в этой дивной девушке! Ему помогла, а себя не уберегла... Почему так?

Внимание привлек газетчик, раскладывавший товар на уличных полках. Гарри подошёл, взял первое попавшееся издание и обомлел, когда увидел дату — двадцать первое сентября.

— Что угодно, молодой человек? «Таймс», «Гвардиан», «Индепендант»? Может, таблоиды?

— Нет, — сипло произнёс Гарри, всё ещё пялясь на число.

— О, выбросьте это позавчерашнее старьё, — продавец отобрал у Гарри газету и кинул в урну. — Кто-то оставил. Возьмите свежую. Десять пенсов, — и протянул ему другую.

Гарри посмотрел на новенькую, пахнущую типографской краской «Дэйли телеграф», и с души будто камень упал: двадцать третье сентября! Двадцать третье! Наконец-то. Теперь он полностью осознал, насколько свободен. Фатма права — нельзя терять ни минуты!

Радостно хохотнув, он хлопнул недоуменного продавца по плечу и помчался туда, куда должен был прийти очень давно, но почему-то вечно медлил.

* * *

Гермиону он застал дома, ворвался, как ветер, и вручил ей огромный букет алых роз.

— Что за повод? — удивилась она.

— Очень хороший. Просто замечательный!

— А конкретнее?

— Я выздоровел. Ты меня вытащила.

— А, тогда ладно, — кивнула Гермиона и смущённо скрылась на кухне.

Гарри вошёл следом и в нерешительном молчании стал наблюдать, как Гермиона дрожащими руками ставит цветы в вазу.

— Сходим куда-нибудь? — предложил он.

— Что? — она в изумлении подняла брови.

— Хочу пригласить тебя на свидание! — воодушевлённо заявил Гарри.

— Что это значит? — Гермиона повернулась и прямо посмотрела ему в глаза.

— Это значит, — ответил он, подойдя ближе, — что я не собираюсь больше терять ни минуты отмеренного нам с тобой времени.