Whales and Unicorns (джен)

Крэгану ещё никогда в жизни не было так тепло. Если южане звали это зимой, он уже боялся грядущего лета. Ему пришлось расстаться с роскошным плащом из меха теневого кота, надев вместо него темную суконную рубаху. Качество материала оставляло желать лучшего, по правде сказать, рубаха мало чем отличалась от мешка для картошки, но до поры Крэгану нужно было быть как можно экономнее.

В настоящий момент все его богатство составляло двадцать золотых «драконов», и даже эту сумму с трудом удалось наскрести со всего Скагоса. Большая часть этой суммы была данью, выбитой из Кроулов, однако пару монет удалось найти в пещерах под крепостью главной твердыни Королевской Пади. Крэган заказал Миккену, кузнецу Винтерфелла, перековать Левиафан в настоящий меч, однако тот в этом не преуспел. С другой стороны, сейчас Левиафан представлял собой идеальный турнирный меч — красивый и блестящий, но тупой, как деревянная ложка.

Другой проблемой была броня. У Крэгана попросту не было денег, чтобы её приобрести, но даже если бы они и нашлись, то у него уже попросту не оставалось времени на изготовление по заказу. Брандон был достаточно любезен, одолжив ему кольчугу из оружейной Винтерфелла до конца турнира, и за это Крэган был ему очень благодарен. Но, тем не менее, этого было недостаточно, чтобы принять участие в конных схватках. Он был слишком плохо экипирован, а кроме этого, у него не было долгих лет необходимых тренировок. В той же битве в Пепельном лесу он выжил в конной атаке лишь благодаря удаче и Ишмаэлю.

Но, несмотря на все это, он отправился в путь. Гефестион, его новый единорог, которому он наконец-то соизволил дать имя, переносил жару столь же плохо, как и его хозяин. И так же упорно северный зверь продолжал двигаться к уже показавшимся на горизонте руинам великого замка.

Величайший турнир в истории начнется уже через два дня. Сотни благородных родов со всего континента примут в нем участие, от Арренов до Ярвундов. Предполагалось, что пешие схватки будут разбиты на этапы, в которых представители каждого королевства сразятся между собой за право выйти в финальные туры. Также будут легендарные конные состязания. Крэган уже знал, кто победит. Рйэгар Таргариен должен был сжульничать, и Крэган собирался поставить на его победу все оставшиеся в его распоряжении девятнадцать золотых «драконов».

Помимо состязаний, во время турнира должны были состояться менее зрелищные, но не менее интересные события: пиры, танцы, дуэли и политические интриги. Разумеется, поскольку Эйрис Таргариен должен был там присутствовать, никто не стал бы активно планировать его смерть, но без сомнения, возглавляемый мейстерами и Хайтауэрами антитаргариеновский союз должен был укрепить связи между его членами.

На наличие заговора указывало не присутствие, а отсутствие на турнире многих важных фигур. Талли, которые не прибыли, несмотря на то, что турнир должен был состояться на их землях. Хайтауэры не приехали, несмотря на присутствие их сюзерена. Лорд Старк, который внезапно передумал ехать уже у самого Рва Кэйлин.

Но пока что все это мало касалось Крэгана. Его долг состоял в служении лорду Старку и, по большому счету, ему не было дела до всего, что происходило за пределами Севера. Хотя, какая-то часть его все же хотела убить Рэйгара и предотвратить грядущий хаос, но он понимал, что это не приведет ни к чему, кроме того, что Эйрис сожжет его заживо.

Несмотря на огромные расстояния, делегация Севера не должна была прибыть последней — наибольший путь предстояло проделать дому Дэйн. Крэган собирался приглядывать за ними. Насколько он знал, они были каким-то образом впутаны во всю эту харренхольскую историю. Теперь предстояло выяснить, как именно.

Но сейчас Крэган был сосредоточен на смахивании со лба капель постоянно набегающего пота.

— Поторапливайся, скаг! — прокричал Джон Амбер приотставшему лорду Магнару, который с неприязнью разглядывал оплавленные, почерневшие башни Харренхолла, напоминающие то ли черный лед, то ли оплавленное стекло.

Покачав головой, Крэган двинул Гефестиона дальше по запруженной дороге. Заторы начинались еще с Речных земель, через которые следовали также и дома Долины.

— Ты и правда собираешься драться с ним в пешей схватке? — спросил Тристан Сандерлэнд, верховный лорд Сестер, подъехавший поближе на своей небольшой лошади, бывшей чуть больше пони. Его земли разведением лошадей не славились. Вообще, Сестрами именовались три островка под контролем Долины. Когда-то давно они были частью Севера, но перешли в руки Арренов во время войны — около тысячи лет назад. Надо сказать, что население Сестер испытывало глубокую неприязнь к северянам, но поскольку Крэган старательно изображал неприязнь к Старкам, он посчитал, что подружиться с правителем островов будет хорошей идеей. Тот факт, что Сестры лежали на пересечении торговых путей из Белой Гавани, не имел никакого значения. Ну, почти...

Надо сказать, что у них было кое-что общее помимо того, что они являлись верховными лордами групп островов. Лорд Тристан собирался использовать турнир, чтобы наладить отношения со своим сюзереном и другими лордами его королевства, а также несколько поправить не самую лучшую репутацию своих людей. Крэган, в сущности, хотел того же, хотя и осознавал, что репутация скагосцев более чем заслужена.

— Я буду драться с каждым, кто осмелится бросить мне вызов! — заявил Крэган с фальшивой уверенностью, кладя руку на рукоять Левиафана.

— Тогда ты дурак, лорд Магнар, — с усмешкой заявил Тристан. — Хотя, вероятно, все северяне такие.

Крэган подавил просившийся на язык ответ и вместо этого предупредил:

— Лучше следить за словами, в конце концов, мы едем в колонне северян.

Лорд Тристан кивнул, соглашаясь с аргументом, и перешел на другую тему:

— Большинство лордов Долины едут с Джоном Арреном другой дорогой. Полагаю, большинство из них ограничится участием в конных схватках. Слишком хороши, чтобы марать руки в доброй драке.

— А как насчет тебя? — в свою очередь спросил Крэган, кивком указывая на короткий меч на поясе собеседника.

— А я не дерусь мечом, Скаг. Мое главное оружие — крепкий дубовый щит. Этого достаточно, чтобы проломить человеку голову. Слишком многие сосредоточены на том, как бы половчее проткнуть противника острой железякой. Не у всех хватает мудрости на то, чтобы приложить все силы к тому, чтобы избежать подобной участи.

— Боюсь, я отношусь к большинству, — улыбнулся Крэган.

— Надеюсь, у тебя хотя бы хватит мозгов одеть шлем? — фыркнул Тристан.— Слишком многие любят думать о том, как красиво барды опишут их развевающиеся на ветру волосы. Придурки быстро дохнут.

— Шлем во время грядущей схватки? Непременно! Однако, это не в традициях скагосцев, — ответил Крэган. — Мой дед и вовсе не носил — от того, что ему нужен был лучший обзор. Полутьма наших залов испортила ему зрение.

— А мой подох, когда решился ограбить Ступени. Поймал стрелу в голову во время атаки на остров Висельника. Старому дураку стоило не медлить и надеть шлем.

Этого Крэган не выдержал и рассмеялся, вскоре и Тристан присоединился к нему.

— Как считаешь, кто победит? — спросил Тристан, отсмеявшись.

— Не знаю, нам, диким скагосцам, не понять того, что происходит между благородными домами юга....

— Хорош херню пороть, — смешливо фыркнул лорд Сестер. — Одичалые не говорят, как ты. На кого поставишь?

— Артур Дэйн — лучший боец королевств, Барристан Сэлми — легендарный наездник. Джейме Ланнистер — хорош и в том, и в другом, да к тому же молод.

— Так все же... на кого ставишь? — настойчиво интересовался Тристан.

— Скорее всего, на Барристана, — солгал Крэган, точно зная, на кого будет ставить.

— Разумно, а я собирался на Джона Коннингтона. Слышал, он превосходный боец. А вот лорд Прайер говорил, что собирается ставить на Роберта Баратеона. Но сколь бы ни был он хорош в драке, с копьем у него не очень.

— Баратеон мой фаворит в пеших схватках, — признал Крэган, несмотря на то, что и сам собирался в них участвовать.

— Я слышал, приезжает его брат, хотя и не будет участвовать ни в пеших, ни в конных схватках.

— Стоп. Станис Баратеон приедет на турнир? — изумленно спросил Крэган.

— Так его зовут? Да, он будет. На время его отсутствия регентом Штормовых земель назначен Брайен Карон. Слышал, старик был очень недоволен тем, что ему придется пропустить турнир.

— Не знаешь, почему Станнис вдруг решил объявиться?

— Нет, хотя я слышал, что это стало сюрпризом и для Роберта. Впрочем, братья не очень-то и ладят, так что я сомневаюсь, что тот едет сюда для моральной поддержи брата.

— Да уж, — только и нашел, что сказать, Крэган.

Харренхолл, пару дней спустя.

Все люди Семи Королевств знали, что Харренхолл — это гигантский замок. Но даже его колоссальных размеров оказалось недостаточно для того, чтобы разместить внутри всех, приехавших на турнир. Поэтому скагосцам пришлось разбить небольшой лагерь прямо под стенами замка, на берегу озера. После того, как шатер был разбит, Крэган уселся у воды, отдыхая от тягот многодневного пути. Позднее должен был состояться пир, но пока Магнару было достаточно того, что он мог спокойно сидеть на берегу и ловить рыбу.

Варамир Стэйн решил составить ему компанию, и двое мужчин продолжали молча сидеть на берегу озера, наблюдая за садящимся солнцем и передавая друг другу постепенно пустеющий бурдюк с вином.

— Лорд Кроул замышляет измену, — наконец нарушил тишину Стэйн.

— Знаю, — ответил Крэган, неотрывно наблюдая за леской.

— Убьешь его? — спросил Варамир. Крэган покачал головой и ответил:

— Убить его без доказательств — значит позволить остальным говорить о моем несправедливом правлении. Вернее, дело даже не в нем самом — в их роду осталось всего три человека. Род угаснет. А что насчет тебя? Ты поддержишь его? Если он, к примеру, предложит Королевскую Падь или земли одного из моих вассалов?

— Нет, — покачал головой Варамир, делая еще один глоток вина. — Ты сложный человек, Магнар, и многое в тебе я не одобряю. Но в тебе я вижу новую надежду для Скагоса. И, что важнее, для меня лично. В Теоне я вижу еще одну суровую зиму, когда мне вновь придется есть чел...

— Лучше не обсуждать такие вещи на юге, — грубо оборвал его Крэган.

— Конечно, — кивнул Варамир, и они снова умолкли.

Через некоторое время Крэган спросил:

— Скажи, Варамир, ты был женат?

— Да, жена умерла родами. Сына назвали Горн.

— Горн сейчас жив?

— Пока да. Не спешу объявлять его наследником, пока не кончилась зима. Лучше подождать еще год.

— Это хорошо... Ты знаешь, младшая дочь Харриона Кроула все еще в возрасте деторождения. Ты мог бы жениться на ней, и твой сын мог бы унаследовать Глубокую Падь.

— Ему придется принять имя Кроул?

— Как хочешь, но так было бы лучше. Это заставит Старков меньше нас опасаться. В конце концов, если мы готовы уничтожить один из наших родов, что мы можем сделать с чужаками?

— А может, оно и неплохо, если Старки будут опасаться нас? — заметил Варамир.

— Может и неплохо, однако нам нужны их деньги, — просто ответил Крэган. Варамир кивнул.

— В общем, как ты смотришь на то, что твой второй сын примет имя Кроул и откажется от прав на удел Стэйнов?

Варамир подумал и осторожно ответил:

— Было бы неплохо, но чего ты хочешь взамен?

— Лояльность Стэйнов, разумеется. Как только Торвальд умрет, с ним умрет и связывающая нас кровь. Моя мать также не будет жить вечно. Я полагаю, она вернется в Коряжий Чертог, поскольку я отослал её дочь в Винтерфелл.

— Но это ведь не все, так? — спросил Варамир.

Крэган задумался, а затем постарался объяснить:

— Кроулы, Теон и Орстон, фактически живут взаймы. Без вариантов. Теон непременно поднимет восстание, Орстон будет казнен. Я уже проявлял милосердие, второго раза не будет Затем их землям нужен будет новый наследник, с которым мы и решим, какие из земель Кроулов отойдут ко мне.

— Получается, в обмен на нашу лояльность ты отдашь нам Глубокую Падь, но без части земель?

— Именно так, — кивнул Крэган, а затем резко дернул удочку. На траве забился небольшой щуренок.

Харренхолл, позднее.

Крэган был одет в лучшие одежды: массивный белый плащ из шкуры белого медведя, сколотый запонкой из бронзы и драконьего стекла, надетый поверх черной суконной рубахи и шелковых штанов, приобретенных в Зимнем городке. Его одеяние смотрелось довольно скромно на фоне разодетых в цветастые наряды южан, однако то же самое можно было сказать и про большинство северян, среди которых его наряд выглядел органично.

Пир проходил в одном из главных залов Харренхола, и в данный момент в нем находились лишь лорды Севера и Штормовых земель. Роберт как-то организовал все это в честь грядущего соединения домов Старк и Баратеон, первого за триста лет. Среди присутствующих Крэган отметил Коннингтонов, Каронов, Тартов, Баклеров, Эррелов и Эстермонтов. Многих других он просто не знал, однако было заметно отсутствие Дондаррионов.

Крэган посмотрел на Старков, которые сидели за главным столом, расположенном на небольшом возвышении. Все четверо молча поглощали еду, и лишь Эддард изредка посматривал на своего друга Роберта. Крэган перевел взгляд на человека, которому суждено было стать королем. Пожалуй, Роберт был самым высоким мужчиной в зале, больше напоминая гиганта из старых легенд. Тугая грива черных волос, голубые глаза и массивный подбородок были самыми выдающимися чертами, которые первыми бросались в глаза.

Сидевший рядом Станнис разительно отличался от брата. Он был высок, но не настолько, как Роберт. Менее массивный, хотя и достаточно мускулистый, его глаза были более темного оттенка, а волосы значительно реже, хотя и покрывали всю голову. Даже отношение к происходящему у братьев отличалось, как день и ночь. В то время как Роберт был уже слегка навеселе, Станнис взирал на пирующих людей с явным неодобрением, если не сказать больше. Интересно, что ему здесь понадобилось?

Закончив разглядывать братьев, Крэган вернулся к поеданию жареной оленины с луком и капустой, запивая все это вином. Внезапное шевеление слева привлекло его внимание, и он увидел, как его сосед пододвигается на лавке, и его место занял другой: с длинными темными волосами и самыми бесцветными глазами, которые он когда-либо видел. Крэган внутренне содрогнулся.

— Прошу прощения, лорд Болтон, — произнес Крэган, стараясь не показывать мимолетный страх, а затем отодвинулся, давая новому соседу место.

— Скагосцы редко извиняются, — едва слышно произнес Болтон.

— Скагосцы редко едят за столом, используя нож и вилку, — улыбнулся Крэган и вернулся к своему блюду. Он жевал и чувствовал на себе чужой взгляд даже в те секунды, когда его новый сосед принялся за еду.

— Я слышал, вы направляетесь в Эббен сразу по окончании турнира? — произнес Болтон.

Это было интересно. Пока что эта информация не была достоянием гласности. Неужели Рикард предложил ему место в экспедиции?

— Следует ли мне приготовиться к тому, что в экспедиции примет участие лорд Дредфорта? — прямо спросил Крэган.

— Лорд Старк запретил лордам без наследников участвовать в экспедиции. Моя жена сейчас беременна, но она подводила меня и раньше, — пояснил Русе таким тоном, словно говорить о выкидышах за столом было самым обычным делом.

— Очень жаль, — ответил на это Крэган, вгрызаясь в кусок оленины.

— Действительно.

Через пару мгновений Русе заговорил вновь:

— Это правда, что у вас есть младшая сестра? — он говорил так, словно они обсуждали погоду, но даже эти простые слова отчего-то казались зловещими.

— Да, — ответил Крэган, проглатывая очередной кусок и мрачно глядя в сторону Старков, — она вынуждена быть заложницей в Винтерфелле до тех пор, пока я не докажу свою лояльность.

— Я так понимаю, она единственная незамужняя представительница вашего рода, лорд Магнар?

— Это так, — просто ответил Крэган, и Русе в ответ кивнул.

Затем они молча продолжили трапезу. Время от времени Крэган отпивал немного вина, стараясь не напиваться. Как оказалось, в пьяном виде он болтал обо всем подряд, что, с учетом его знаний, могло оказаться смертельно опасным, особенно в присутствии таких людей, как Роберт, Станнис и особенно Русе Болтон.

Затем были танцы. Крэган оценивал свои танцевальные навыки как нулевые и был слишком трезв для того, чтобы считать, что этого более чем достаточно. Многие северянки отсутствовали в зале, отдыхая с дороги и, судя по виду их отцов и братьев, им бы тоже не помешало. Крэган заметил, как Лианна посылает ему умоляющие взгляды, но покачал в ответ головой и вышел на улицу.

Он вышел на улицу и засмотрелся на небо. В прошлой жизни этот вид показался бы ему восхитительным, но в этой — он вырос, наблюдая за северным сиянием, и теперь этот вид казался ему довольно обыденным. Он смотрел на падающую звезду, пересекающую созвездие Ледяного Дракона, как вдруг неожиданно врезался в кого-то.

— Прошу прощения, — мгновенно произнес он, обращаясь к упавшему в грязь худому подростку, которому тут же помог подняться. — Засмотрелся на звезды.

— Разумеется, — ответил подросток, отряхиваясь от пыли. Что-то в его голосе заставило его присмотреться внимательнее. В одежде юноши не было ничего особенного: обычные кожа и сукно, однако его зеленые смеющиеся глаза, в которых не было веселья, да и вообще чего-либо еще. Даже раздражение и то казалось притворным.

Глаза Крэгана расширились в узнавании:

— Лорд Бэйлиш?