Альбом с колдографиями (гет)

Рейтинг: G


Жанры: стёб, злобный автор, AU

Визуал: https://vk.com/photo394045301_456240347

Фанфик был написан на первый тур конкурса «Цветок папоротника 2018».

________________________

Гермиона сильно изменилась за лето.

Так думал Драко, разглядывая сидящую за столом шоколадноволосую девушку с глазами цвета терпкого кофе. Действительно, в течение учебного года, когда они делили гостиную старост с общей ванной, Гермиона не спускала с Драко восхищённого взгляда, внимая каждому его слову и не обращая внимания на слухи о многочисленных любовных похождениях шестнадцатилетнего подростка, которым позавидовал бы Казанова на закате жизни.

Впрочем, если пообломать несколько веточек фамильного древа, Казанова наверняка где-нибудь да вылезет нетерпеливой почкой. Сразу за многочисленными вейлами (нет, ну а в кого же Драко стал обладателем такой обворожительной внешности?), брутальными оборотнями и даже одной, невесть как затесавшейся туда, величественной вазой. Разумеется, Малфои всегда выступали за чистоту крови, но в отдельных случаях об этом правиле удобно забывали.

Как в тот день, когда Драко привёл Гермиону в мэнор знакомиться с родителями. Люциус вполне ожидаемо в тот же вечер угнал на Лазурный берег поправлять душевное равновесие, не потерпев оскорбления, нанесённого его чистокровной тушке. Находиться в одном доме с грязнокровкой? Ха! Не на того напали.

Нарцисса же не менее ожидаемо приняла Гермиону как родную, ведь самое главное, чтобы сыночек был сыт и счастлив. Неискушённому наблюдателю могло показаться, что Нарцисса всегда отличалась мягким характером, даром что Блэк и Малфой. Лишь узкий круг посвящённых знал, что эта зеброволосая бестия сражалась с Молли Уизли за звание лучшей матери магмира, но Драко, которому от этого противостояния перепадали всяческие плюшки, совсем не жаловался.

От праздных размышлений сознание вновь вернулось к проблемам более насущным.

Грейнджер.

Она сидела за письменным столом в кабинете Драко и увлечённо читала «Историю мэнора» — её хлебом не корми, дай почитать чью-нибудь историю, — совершенно игнорируя объект своих влажных фантазий (Малфой предпочитал думать, что мысленно Гермиона называет его именно так).

— Гре-е-ейнджер, — протянул он, с трудом удержавшись от смачного зевка. — Как поживает самый скучный человек в мире?

— Не знаю. Как ты поживаешь? — парировала Гермиона, даже не оторвав взгляда от книги.

Драко обиженно насупился, став до смешного похожим на… хорька, разумеется. Порой казалось, что малоприятная встреча с Грюмом определила все будущие сравнения малфоевской жизни.

Да нет, бред какой-то…

— Гре-е-ейнджер, — сделал очередную попытку Драко, но на этот раз наследника древнейшего рода наглым образом проигнорировали. — Скажи хотя бы, что такого интересного ты там нашла?

Гермиона недоверчиво оторвала взгляд от книги, смерив Малфоя оценивающим взглядом.

— Я только что прочла, каким гребешком предпочитал расчёсывать бороду гном, дедушка которого выковывал прутья для южной части ворот мэнора, — веско ответила она, будто желая подчеркнуть, что для Гермионы Грейнджер не существует неинтересных тем.

— Очаровательно.

Комната вновь погрузилась в спокойное молчание, во время которого Малфой придумывал, чем бы ещё отвлечь Гермиону, пока та молилась всем известным богам, чтобы на тысяча триста пятой странице не обнаружилось подробное жизнеописание пятого внука сестры седьмого архитектора замка.

— Грейнджер?

— Да? — с надеждой отозвалась она.

— Хочешь покажу что-то интересное? — заискивающе предложил Драко.

— Клянусь Мерлином, если ты снова потащишь меня к павлинам…

— Что ты имеешь против этих благородных птиц? — притворно ужаснулся Малфой. — Хорошо, что папа этого не слышит…

Гермиона прыснула от смеха, представив гримасу на лице мистера Малфоя, которая появлялась там всякий раз, когда кто-то нелестно отзывался о мэнорском заповеднике.

— Ты уже дочитала до главы о гербе рода?

Гермиона скептически оценила фолиант, едва ли изученный хотя бы на четверть.

— Нет, до сих пор ковыряюсь в архитекторах и термитах-первопоселенцах.

Драко удовлетворённо хмыкнул.

— А знаешь ли ты, какой сегодня день, Грейнджер?

— Среда.

— Я про дату. Летнее солнцестояние, и не мне тебе объяснять, каким магическим потенциалом обладают подобные дни, — крайне серьёзно сообщил он.

На несколько мгновений их взгляды пересеклись, будто в особенно изощрённой версии «гляделок», после чего оба громко расхохотались.

— Угу, магический потенциал, — повторила Гермиона, смахивая выступившие от смеха слёзы. — И главное, ты этот бред на таких серьёзных щах нёс, что я почти поверила!

— Ну, ты же сама рассказывала, как маглам важны всякие солнцестояния и прочие Иваны Купалы, — отсмеявшись, развёл руками Драко. — Я подумал, что и это прокатит. Но если серьёзно… — Он взмахнул палочкой, и тяжеленная «История мэнора» открылась почти посередине.

— И что же ты хочешь этим… Ой! — выдохнула Гермиона, аккуратно касаясь кончиками пальцев неровных краёв бумаги в том месте, где кто-то явно вырвал добрый десяток страниц. — Но…

— Навсегда утерянная история создания герба, — кивнул Драко.

Гермиона нахмурившись рассматривала осквернённую книгу, затем уверенно взмахнула палочкой.

— Репаро!

Малфой вопросительно вскинул бровь.

— О да, мы и не догадались использовать магию, — ехидно прокомментировал он. — Нет, Грейнджер, эта часть истории утеряна навсегда. По крайней мере, так говорят… — Драко многозначительно подмигнул.

Не желая легко попадаться на удочку, Гермиона задумчиво скрестила руки на груди, и уже через несколько секунд её лицо озарилось догадкой.

— У тебя почти получилось, — ухмыльнулась она. — Но хочу напомнить, что несколько лет назад в Пророке публиковали серию исследований о древних родах.

Потому что, разумеется, Гермиона Грейнджер могла даже глубокой ночью воспроизвести любую информацию, которую когда-либо читала.

— И там во всех подробностях рассказывали, как ваша семья ведёт начало от какого-то римского императора, который называл себя «первым среди равных», и, если не ошибаюсь (а я не ошибаюсь), именно эти слова написаны на вашем гербе, — закончила Гермиона, победно улыбнувшись. — Так что хорошая попытка, Малфой, но попробуй заинтересовать меня тем, чего я действительно не знаю.

— В этой истории ты знаешь только то, что было выгодно нам, — ухмыльнулся Драко. — Отец потратил немало денег на создание семейной репутации.

Потому что, разумеется, Люциус Малфой мог нагнуть любое периодическое издание Британии.

— Уверяю, настоящая история гораздо интереснее. И я могу показать её тебе.

— Показать? — с усмешкой переспросила Гермиона.

— Показать, — кивнул Драко с видом демона-искусителя. Это гены Казановы внезапно включились. — Сегодняшний день не имеет никакого значения для магического мира, но для нашей семьи очень важен. В этот день тысячу лет назад мой предок помог завоевать Англию королю Вильгельму, за что получил этот замок и тридцать рабов, но о последнем мы предпочитаем не упоминать в приличном обществе.

Гермиона гневно сощурила глаза.

— Однако в обществе самых близких, прекрасных и замечательных людей можем сболтнуть, — поспешно исправился Драко и тут же попытался вернуть разговор в начальное русло: — Ну так что? Хочешь посмотреть, как творили историю?

— Считай, что только это тебя и спасло, чистокровка.

— Эй, вот только без оскорблений, — вскинул руки Драко, однако почти сразу оторвал свой сиятельный зад от стула. — Пойдём.

Далее должна была последовать долгая прогулка по коридорам мэнора, во время которой Гермиона восхищалась бы персидскими коврами и золотыми канделябрами; затем её оскорбил бы какой-нибудь портрет-расист, а Драко немедленно сжёг бы предка одним рыцарским взмахом палочки. Где-нибудь в уголке отыскался бы заплутавший домовик, которому Малфой тут же подарил бы собственные подштанники, повергнув Грейнджер в эйфорический шок, из которого её вывел бы лишь вид заветной двери и скрывающиеся за ней «неизведанные тайны».

Вместо этого Драко вышел из кабинета, свернул направо и открыл соседнюю комнату.

Внутри она оказалась вполне обычной по меркам мэнора: да, с персидскими коврами и золотыми канделябрами, но без жертвенного алтаря или коллекции драгоценных камней от полукилограмма и больше.

— Держи. — Драко протянул Гермионе обычный на вид свиток, который та с благоговением приняла и начала c интересом рассматривать.

— Я могу развернуть? — шёпотом спросила она.

— Конечно. Теперь он твой, — торжественно объявил Малфой таким голосом, будто посвящал Грейнджер в рыцари круглого стола.

Гермиона с трепетом потянула за шёлковую ленточку (других тканей в мэноре отродясь не водилось) и осторожно развернула свиток, вчитываясь в открывающиеся слова…

«1 литр молока, 300 грамм творога, полкило индюшатины, 250 грамм пармезана…»

Со стороны послышались сдавленные хрюкающие звуки.

— Это какая-то шутка? — требовательно спросила Гермиона, вскидывая голову.

Теперь Драко уже не сдерживаясь хохотал, согнувшись пополам.

— Да, и ты бы видела своё лицо, — выдохнул он, отсмеявшись. — Это список покупок для Тинки. Но он действительно твой, если пожелаешь.

— Очень смешно, Малфой, — надулась Гермиона.

— Ты даже не представляешь насколько.

— Ты за этим меня сюда привёл? В таком случае я ухожу. — Она уже почти повернулась к двери, когда Драко схватил её за локоть.

— Подожди. Про историю я не наврал, просто не смог отказать себе в маленьком удовольствии, — признался Малфой с претензией на извиняющуюся улыбку. — Садись.

Он указал на скопление кресел посреди комнаты, расставленных почти идеальным кругом. В центре круга не было ничего, что могло бы вызвать интерес, поэтому Гермиона ожидаемо опасалась очередного розыгрыша.

— Учти, Малфой, ещё одна подобная выходка…

— Да-да-да, — отмахнулся Драко. — Садись уже.

Гермиона с опаской опустилась на одно из кресел, не решаясь расслабиться. Драко вальяжно раскинулся в кресле по соседству.

— И что теперь?

Вместо ответа Малфой взмахнул палочкой и произнёс заклинание. По традиции пусть каждый сам придумает, что он там сказал.

— Это место пронизано временной магией. Как маховик времени, только больше, — пояснил Драко, пока очертания комнаты расплывались перед глазами. — Все важные решения Малфои принимают здесь, чтобы потомки могли своими глазами увидеть, как творилась история.

— Хочешь сказать, сейчас мы увидим, как твои предки создавали герб рода?

— Именно, — кивнул Драко, в очередной раз восхищаясь сообразительностью Грейнджер.

— Но как же пространственно-временной континуум?

— А что? Если Роулинг можно запарывать таймлайн в «Проклятом дите», то мы ничем не хуже.

— Кому? — вытаращила глаза Гермиона.

— Да есть тут одна… — отмахнулся Драко, однако продолжать не стал, потому что окружающая обстановка вновь начала принимать чёткие очертания.

По ощущениям Гермиона продолжала сидеть в мягком кресле, несмотря на то, что комната претерпела значительные изменения. На стенах поубавилось портретов, ковры поменяли цвет, а современная мебель сменилась тем, что Гермиона не встречала даже в музеях.

— Я говорю тебе, Ариус, это будет бомба, — вещал высокий тощий маг с кудрявыми рыжими волосами.

— Брутус, это глупо! Мы не можем пожертвовать девизом целого рода ради твоих бредовых амбиций!

— Кто это? — шепнула Гермиона, склонившись к Драко, как только поняла, что мужчины их, очевидно, не видят.

— Слева какая-то седьмая вода на киселе, а Брутус — дедушка в восьмом колене. — Драко даже не пытался понизить голос.

Гермиона ещё раз недоумённо взглянула на вышеозначенного Брутуса. Затем на макушку Драко. Снова на Брутуса и ещё раз на Драко.

— Рыжий? — вскинула она бровь. — И кудрявый?

— Ты этого не видела, — шикнул Драко, заливаясь краской. — Слушай давай.

— Ариус, если это будет написано на нашем гербе, им придётся меня признать! Будущие члены Ордена рваных мантий не смогут не считаться с нами и нашими потомками, а истину через дюжину лет уже никто и не вспомнит, — Брутус вещал с таким энтузиазмом, что рыжие кудряшки весело подскакивали.

— Поверить не могу, что потакаю твоему очередному капризу, — покачал головой Ариус.

Он вздохнул и взмахнул палочкой в сторону холста, который стоял чуть поодаль и который Гермиона заметила только теперь. На нём красовался уже знакомый ей герб Малфоев, однако ленточка, на которой обычно располагался девиз семьи, сейчас почему-то пустовала. Это продолжалось недолго. По взмаху брутусовой палочки сверкнула вспышка и поверх ленточки проступили буквы: «Первый среди рваных».

Гермиона недоумённо взглянула на Драко. Тот обречённо кивнул.

— Да, некоторые семейные тайны должны оставаться тайнами, — пожал он плечами. — Но я не мог тебе этого не показать.

— То есть история с римским императором — наглая ложь?

— Креативная выдумка, — улыбнулся Драко, бросая последний взгляд на предков и возвращая их с Гермионой в настоящее время. — Мой прадед решил, что план затянулся, Орден рваной мантии давно распустили, а с девизом «Первый среди рваных» нас стабильно поднимали на смех в приличном обществе. Так что с лёгкой руки более дальновидных предков мы стали первыми среди равных. На латынь девиз перевёл уже мой дед.

— Ну что ж, после такого осталось выяснить последний важный факт на сегодня, — серьёзно начала Гермиона.

Драко выжидательно вскинул бровь.

— Сколько тюбиков краски ты используешь, чтобы закрасить рыжину, — закончила она, давясь смехом.