Семейные узы (джен)

Дафна сидела в гостиной Слизерина поздно вечером. Большинство уже отправились спать, но её мысли никак не давали ей успокоиться.

Он слишком странный, — подумала она, вспоминая прошедшие дни.

С самого начала всё шло не так, как ожидалось. Ещё на церемонии распределения объявили, что в Хогвартс поступил сам Гарри Поттер — мальчик, победивший Тёмного лорда. Конечно, это вызвало волну интереса. В первый момент Дафна не смогла скрыть своего разочарования: Слишком худой, близорукий и испуганный. Что за герой? Когда же Шляпа отправила его на Гриффиндор, это показалось ей совершенно закономерным: Факультет храбрых идиотов, как раз под стать Поттеру.

Но вскоре он начал рушить её представления.

Первый звоночек прозвенел на уроке зельеварения. Их декан, профессор Снегг, откровенно провоцировал Поттера. Дафна была уверена, что он, как типичный Гриффиндорец, поддастся эмоциям, устроит сцену и в итоге опозорится. Но всё произошло иначе. Вместо того чтобы вспылить, Поттер спокойно ответил на все вопросы. Причём достойно! Слишком достойно для Гриффиндорца, — фыркнула она, вспоминая, как он ответил про безоар и корень асфоделя.

— Откуда он это знал? — пробормотала она вслух.

Ни в одном из учебников не было таких подробностей. Даже она, досконально изучившая основы, не смогла бы ответить так уверенно. Это случайность? Или он не так прост?

Позже в Большом зале Поттер вновь привлёк к себе внимание. На этот раз он пригласил за грифиндорский стол студентов из других факультетов. Это вызвало волну шепотов и неодобрительных взглядов.

Он что, настолько наглый? — раздражённо подумала Дафна. — Нарушает традиции, как будто правила на него не распространяются. Думает, что ему, великому Гарри Поттеру, всё позволено?

Но тут же она поймала себя на мысли, что его поведение не выглядело показным. Он отвечал на критику Уизли спокойно, даже находчиво. Это... почти напоминает манеры слизеринца. Может, он не такой дурак, каким я его считала?

Однако больше всего её поразил случай в коридоре.

Воспоминание

Дафна неспешно шла по тёмному коридору подземелий, наслаждаясь прохладой и тишиной. Её мысли занимали предстоящие уроки, когда её внимание привлёк громкий смех и отрывистые, злые фразы.

Она приостановилась. За поворотом двое старшекурсников из Гриффиндора окружили Теодора Нотта. Парень стоял, прижав к груди остатки своих учебников, его плечи подрагивали от напряжения. Один из грифиндорцев размахивал его пергаментами, другой насмешливо перебирал перья из его сумки.

— Ну что, слизеринский крысёныш, скажи "пожалуйста", может, я верну тебе твои вещи, — с издёвкой бросил черноволосый.

— У тебя хотя бы палочка есть? Или ты настолько бесполезен? — добавил рыжеволосый, бросая на Тео презрительный взгляд.

Дафна ощутила вспышку ярости. Её пальцы сжались на палочке, спрятанной в кармане мантии. Она уже сделала шаг вперёд, готовясь вмешаться, как вдруг из-за угла вышел Поттер.

— Что вы делаете? — его голос предательски дрожал, но в глазах читалась решимость.

— Тебе-то что, Поттер? — огрызнулся коренастый, подходя ближе. Его чёрные волосы спутались, а глаза метали молнии. — Устал быть героем?

Гарри перевёл дыхание и поднял подбородок.

— Просто смотрю, как два старшекурсника самоутверждаются за счёт первокурсника. Великолепный пример для младших, — спокойно, насколько мог, произнёс он.

Рыжий хулиган ухмыльнулся.

— Это Слизерин, Поттер. Разве ты не знаешь? Они заслуживают этого.

— Заслуживают? — Гарри сжал кулаки. — Думаю, профессор Макгонагалл будет рада узнать, как её ученики толкуют дисциплину.

Оба хулигана замолчали, переглянувшись. Рыжий буркнул: — Ладно, оставь его, Дейв. Пойдём. — Затем, обернувшись, добавил: — Ещё посмотрим, Поттер, долго ли ты продержишься на Гриффиндоре.

Они ушли, бросив на Гарри последние презрительные взгляды.

Теодор медленно поднял свои вещи с пола. Он посмотрел на Гарри, его лицо выражало смесь облегчения и раздражения.

— Спасибо, Поттер. Но вот тебе совет: не вмешивайся в дела Слизерина. Твои "львята" этого не оценят.

Он отвернулся и исчез в тени коридора, оставив Гарри одного.

Гарри тяжело вздохнул. Его колени дрожали, но внутри разливалось тёплое чувство. "Я справился," — подумал он. Пусть было страшно, но он сделал это.

Дафна, стоявшая за углом, всё это время молча наблюдала. Её глаза сузились, когда она посмотрела на Поттера, медленно отходившего в другую сторону.

"Он защищает слизеринца?" — её брови чуть поднялись в удивлении. "Это выглядит глупо… Или, может, нет?"

Она нахмурилась, но не могла отделаться от мысли:

"Он странный. Странный, но... интересный".

Её размышления вернулись к уроку полётов, который превратился в настоящий спектакль.

Невилл Лонгботтом, явно дрожа от страха, не справился с управлением метлой. Его мётла рванулась вверх, словно пытаясь сбросить всадника. Воздух прорезал испуганный крик, когда Невилл рухнул вниз с высоты нескольких метров. Только быстрые действия мадам Хуч предотвратили серьёзную травму: её заклинание смягчило падение, но удар всё равно оказался болезненным.

Пока мадам Хуч помогала Лонгботтому подняться и велела остальным держаться на земле, Дафна заметила, как Малфой поднял с травы что-то небольшое и округлое.

— Смотрите, что я нашёл! — громко заявил он, поднимая напоминалку. — Может, закину её на дерево, чтобы этот неуклюжий болван побегал?

Дафна закатила глаза. Типичное поведение Малфоя — демонстрация власти и попытка обратить на себя внимание.

Она уже отвернулась, но тут раздался твёрдый голос:

— Отдай её, Малфой.

Дафна обернулась. Перед Малфоем стоял Поттер, его взгляд был сосредоточенным.

Малфой ухмыльнулся, чуть приподнимая метлу.

— Забери, если сможешь, — бросил он, взмывая в воздух.

— Не смей, Гарри! — взволнованно воскликнула Грейнджер, хватая Поттера за рукав. — Ты же не умеешь летать!

Но Поттер уже вырвал руку и вскочил на метлу.

Дафна прищурилась, не веря своим глазам.

Если бы я не знала, что он вырос среди маглов, то никогда бы не поверила, что он летает впервые.

Поттер стремительно взлетел, неуклюже, но с явной решимостью. Малфой, заметив, что Гарри приближается, прибавил скорости, но Поттер не отставал.

— Думаешь, геройствуешь? — усмехнулся Малфой, оборачиваясь. — Тогда лови!

Он резко бросил напоминалку в сторону стены замка.

Поттер даже не колебался. Вся его фигура выражала сосредоточенность. Он наклонился вперёд, устремляясь за стремительно падающим предметом. Напоминалка уже была в метре от каменной стены, когда Поттер протянул руку и поймал её.

В последний момент он выкрутил метлу, едва избежав столкновения, и мягко приземлился под восхищённые крики.

Дафна стояла, оценивающе глядя на него.

— ГАРРИ ПОТТЕР! — пронзительный голос профессора Макгонагалл эхом разнёсся по полю.

Поттер обернулся, его лицо выражало смесь ужаса и смирения. Макгонагалл стремительно направлялась к нему, её мантия развевалась за спиной. Она схватила его за плечо и увела прочь.

Дафна проводила их взглядом. Её губы едва заметно дрогнули в усмешке.

Он слишком странный... но интересный. Иногда он ведёт себя как Гриффиндорец — импульсивно, порой необдуманно. Но его решительность, умение действовать в критических ситуациях и игнорировать мнение окружающих... В этом есть что-то от Слизерина.

Её взгляд стал задумчивым.

Верность друзьям, как у Пуффендуйцев. Интуиция и смекалка, достойные Когтеврана. И всё это в одном человеке?

Он другой. Не похож ни на кого.

И это настораживало её больше всего.

С этими мыслями Дафна отправилась спать.

Лёжа на кровати, Гарри прокручивал в голове события своих первых дней в Хогвартсе.

Его мысли снова вернулись к первому уроку зельеварения. Это было ужасающе: тусклый свет свечей, холодные каменные стены, взгляд профессора Снегга, который казался пронизывающим насквозь. Он помнил, как воздух в классе был пропитан запахами трав и чего-то резкого, как его ладони потели, а сердце стучало в груди так громко, что он боялся, что его услышат.

Снегг явно хотел его завалить. Может, потому что он Гриффиндорец? Как глупо ненавидеть кого-то из-за факультета... Но Гарри это не остановило. Он помнил, как собрал всю свою храбрость, чтобы ответить на вопросы. Каждый ответ давался ему с трудом, но он выдержал. Даже получил короткую похвалу от Снегга — настолько короткую, что её можно было пропустить, но для Гарри это была маленькая победа.

Когда он рассказывал об этом Хайсе, в глазах брата появилась гордость. «Молодец, Гарри. Ты справился», — сказал он. Эти слова до сих пор отзывались тёплым эхом в его душе. Гарри мог бы поклясться, что на лице брата мелькнул румянец — и это стоило всех усилий, всех переживаний. Гарри сидел за столом, стараясь сохранять видимость спокойствия. Но внутри всё кричало: "ТРЕВОГА, ТРЕВОГА!" Это было его спонтанное решение — пригласить друзей из других факультетов. Просто потому, что он искренне хотел этого. Но теперь, видя шепчущихся студентов, косые взгляды и напряжение в воздухе, он начал сомневаться в своём поступке.

Рон не выдержал первым.

— Что они делают за нашим столом? — громко выпалил он, привлекая внимание соседей.

— А что, он твой? — холодно ответил Гарри, хотя внутри всё сжималось от волнения. — Или я не могу пригласить друзей?

— Ты думаешь, что раз ты Избранный, тебе всё можно? — продолжил Рон, лицо его краснело всё сильнее.

Гарри устало пожал плечами.

— Нет, я думаю, что имею право сидеть с теми, с кем хочу.

В этот момент вмешалась профессор Макгонагалл. Её спокойный, уверенный тон сразу установил порядок. Она поддержала Гарри, объяснив, что правила этого не запрещают. Её взгляд задержался на нём чуть дольше, и Гарри показалось, что он увидел одобрение. Впервые за всё время он почувствовал, как напряжение начинает спадать.

Маленькая перепалка с Роном отвлекла внимание других студентов, и шёпот начал стихать. Гарри мог лишь догадываться, что именно думают остальные, но по крайней мере теперь он чувствовал себя чуть увереннее. Ему нужно было сосредоточиться на своих друзьях, а не на чужих взглядах. Гарри шёл по коридору, погружённый в свои мысли, когда услышал резкий смех. Остановившись, он увидел, как два старшекурсника из его факультета издевались над первокурсником из Слизерина. Они бросали его вещи на пол, выхватывали из рук и отпускали унизительные комментарии. Гарри ощутил, как гнев закипает внутри него, но вместе с ним поднялась волна страха.

Его ноги замерли, а ладони покрылись потом. Хулиганы напомнили ему Дадли и его компанию. Всё в нём кричало: "Уходи! Ты ничего не сможешь сделать!" Но тут он вспомнил те дни, когда он сам был объектом насмешек и унижений. Никто не заступался за него. Больше такого не будет. Никогда.

Гарри стиснул кулаки и, превозмогая страх, сделал шаг вперёд.

— Что вы делаете? — его голос предательски дрожал, но в глазах читалась решимость.

— Тебе-то что, Поттер? — огрызнулся коренастый, подходя ближе. Его чёрные волосы спутались, а глаза метали молнии. — Устал быть героем?

Гарри перевёл дыхание и поднял подбородок.

— Просто смотрю, как два старшекурсника самоутверждаются за счёт первокурсника. Великолепный пример для младших, — спокойно, насколько мог, произнёс он.

Рыжий хулиган ухмыльнулся.

— Это Слизерин, Поттер. Разве ты не знаешь? Они заслуживают этого.

— Заслуживают? — Гарри сжал кулаки. — Думаю, профессор Макгонагалл будет рада узнать, как её ученики толкуют дисциплину.

Оба хулигана замолчали, переглянувшись. Рыжий буркнул: — Ладно, оставь его, Дейв. Пойдём. — Затем, обернувшись, добавил: — Ещё посмотрим, Поттер, долго ли ты продержишься на Гриффиндоре.

Когда они ушли, Гарри почувствовал, как колени подгибаются от слабости. Но внутри разливалось тепло. Он сделал это. Он справился. Пусть даже голос дрожал и сердце всё ещё колотилось, он знал, что это первый шаг к тому, чтобы стать сильнее.

Гарри вошёл в гостиную Гриффиндора, и на мгновение показалось, что всё идёт как обычно: смех, обсуждение квиддича, шелест страниц. Но стоило ему сделать пару шагов, как он почувствовал, что на него уже смотрят. Там, у камина, сидели они — Дейв и его приятели. Они переглянулись и встали, двигаясь к нему. Гарри замер.

— Ну что, герой, доволен собой? — спросил Дейв, его голос был громким, резким, так, чтобы привлекать внимание всей комнаты.

Гарри ощутил, как все разговоры стихли. Ему хотелось спрятаться, исчезнуть, но он понимал, что не может отступить. Он сделал шаг вперёд, стараясь выглядеть уверенно.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Ты серьёзно спрашиваешь? — Дейв ухмыльнулся. — Ты защитил слизеринца. Ты... защитил нашего врага.

Гарри почувствовал, как колени предательски дрогнули. "Они все смотрят на меня", мелькнула мысль, но он сжал кулаки и глубоко вдохнул.

— Защитил ученика, которого обижали. Что в этом плохого? — Он поднял подбородок.

— Он слизеринец! — выкрикнул один из приятелей Дейва. — Ты вообще понимаешь, кем он может стать? Пожирателем смерти!

— Может стать? — Гарри нахмурился. — А может и не стать. Если человеку постоянно твердить, что он "враг", рано или поздно он в это поверит. Но если дать ему шанс...

Дейв фыркнул, его лицо перекосилось от насмешки.

— Ты правда веришь, что можешь кого-то изменить? Ты, Поттер, просто не понимаешь, как работает этот мир.

Гарри сделал шаг вперёд, его глаза сверкнули решимостью.

— А может, это вы не понимаете? Вражда между факультетами делает нас слабее. Я защищал того, кто нуждался в помощи. И, знаешь что? Я бы сделал это снова.

На мгновение наступила тишина. Некоторые однокурсники явно удивились его словам, кто-то, как Дейв, смотрел с явным презрением. Но Гарри заметил, что кто-то в углу едва заметно кивнул.

— Берегись, Поттер, — прошипел Дейв, отходя к камину. — Ты ещё пожалеешь.

Когда напряжение в комнате немного спало, Гарри вздохнул. Его ладони были холодными и влажными, но внутри разлилось тепло. Он знал, что поступил правильно, даже если это принесёт ему ещё больше проблем.

Гарри, лёжа на кровати, думал о том, что нужно будет обязательно рассказать Хайсе всё, что с ним произошло за последние дни, особенно случай на уроке полётов.

Все четыре факультета собрались на площадке для полётов. Мадам Хуч стояла перед группой студентов, её голос звучал уверенно и строго:

— Вытяните руку над метлой и скажите "Вверх!".

Метла Гарри тут же прыгнула в его руку. Он почувствовал, как внутри всё заклокотало от радости. Ещё до поступления в Хогвартс он мечтал о полётах, слушая, как Хайсе рассказывал о квиддиче. Пусть сам брат был не слишком увлечён игрой, но его истории о смелых манёврах и гонках на метлах завораживали Гарри.

Сейчас, держа метлу в руках, он вспомнил рассказ Хайсе о том, как тот чуть не упал с десятиметровой высоты, потеряв контроль. Тогда Гарри подумал, что это должно быть страшно. Но сейчас, ощущая лёгкий ветерок и предвкушая полёт, он чувствовал лишь нетерпение.

Однако Невилл, который был явно не так уверен в себе, поднялся в воздух не по своей воле. Его метла закрутилась, и он полетел вверх, крича от страха. Гарри хотел было взлететь за ним, но Гермиона положила ему руку на плечо.

— Не надо! — прошептала она, её глаза блестели от беспокойства.

Гарри остался на месте, наблюдая, как мадам Хуч быстро применила заклинание, чтобы смягчить падение Невилла. Но, несмотря на её усилия, он всё равно ушибся, и его пришлось отправить в больничное крыло.

— Никто не смеет подниматься в воздух, пока я не вернусь! — строго сказала мадам Хуч и повела Невилла прочь.

Как только её спина исчезла за дверью, Малфой поднял с земли напоминалку, которую Невилл обронил. Он оглядел её с издевательской усмешкой.

— Смотрите, что я нашёл! — сказал он, подняв шар над головой. — Может, закину её на дерево, чтобы этот придурок искал?

Гарри почувствовал, как в нём закипает ярость. Он сжал метлу сильнее и сделал шаг вперёд.

— Отдай её, Малфой, — сказал он твёрдо.

Малфой прищурился, ухмыльнулся и, не говоря ни слова, вскочил на метлу, взлетев высоко над землёй.

— Забери, если сможешь! — крикнул он, с вызовом глядя на Гарри.

— Гарри, не надо! — громко сказала Гермиона, но её голос утонул в шуме поднявшегося ветра.

Гарри не раздумывал. Он вскочил на метлу и резко взлетел вверх. Ветер хлестал ему в лицо, глаза слезились, но он не замечал этого. Малфой пытался увернуться, но Гарри раз за разом нагонял его. Их метлы были на одной скорости, но Малфой терял контроль, а Гарри, как ни странно, чувствовал себя уверенно.

Наконец, Малфой бросил напоминалку в сторону стены замка. Шар летел с невероятной скоростью. Гарри рванул за ним, не думая ни о чём, кроме того, чтобы поймать его.

На мгновение показалось, что он опоздает. Но в последний момент он вытянул руку, поймал напоминалку и резко дёрнул метлу вверх, избегая столкновения со стеной. Его ноги на миг коснулись каменной поверхности, но он оттолкнулся и полетел вниз, приземлившись на траву под громкие аплодисменты.

Дыхание сбивалось, сердце колотилось, но Гарри не мог сдержать улыбку. Он сделал это. Он поймал напоминалку.

Однако радость быстро сменилась тревогой, когда он услышал знакомый голос:

— ГАРРИ ПОТТЕР!

Профессор Макгонагалл шла к нему быстрым шагом, её лицо было как высечено из камня. Гарри почувствовал, как страх холодной волной накатывает на него.

— За мной, Поттер, — сказала она, и её голос был холоден.

Гарри покорно пошёл следом, метла в руках казалась тяжёлой, как камень. Они молча шли минут десять, пока не дошли до кабинета "Защиты от тёмных искусств".

Макгонагалл открыла дверь, войдя внутрь. Через несколько секунд она вернулась вместе с высоким парнем, улыбка которого озарила всё пространство.

— Поттер, это Оливер Вуд, — сказала Макгонагалл. — Оливер, я нашла вам нового ловца.

— Ловца? — Гарри моргнул, не понимая, что происходит.

— Вы показали невероятную ловкость, Поттер, — сказала Макгонагалл, впервые позволив себе улыбнуться. — Думаю, у вас есть будущее в квиддиче.

Гарри почувствовал, как от сердца отлегло. Его не наказали. Более того, его похвалили.

Завтра предстояла первая тренировка, и Гарри не мог дождаться, когда он снова поднимется в воздух.

Вспоминая этот момент, Гарри почувствовал, как с души будто свалился огромный камень. Его не наказали, более того, ему позволили играть в команде. И это первокурснику! Завтра он должен был прийти на первую тренировку, где ему всё объяснят. Хотя он и так уже знал правила игры, Гарри не мог дождаться, чтобы снова почувствовать полёт.

Но хорошие новости на этом не закончились. После уроков полётов они с Гермионой пошли в больничное крыло, чтобы проведать Невилла. Мадам Помфри уверила их, что всё обошлось: лишь лёгкий вывих, который она быстро исправила. Гарри вздохнул с облегчением.

На обратном пути, правда, пришлось выслушивать целую тираду от Гермионы.

— Вы оба абсолютно безответственны! — возмущалась она, глядя на Гарри так, будто он только что разрушил половину школы. — Ослушаться мадам Хуч! Подвергать себя такой опасности!

Гарри сначала хотел огрызнуться, но потом понял: несмотря на упрёки, Гермиона действительно беспокоилась за него.

Всё ещё греясь этим осознанием, он вспомнил, как его сокурсники называли Гермиону "невыносимой всезнайкой". Для Гарри же её знания и фанатичная любовь к учёбе были скорее плюсом. Она помогала ему разбираться в сложных темах, часто находила ответы на вопросы, которые оставались для него загадкой.

— Не зря я предложил ей идти на Когтевран, — улыбнулся про себя Гарри.

Он вспомнил, как Хайсе однажды пошутил, что Гермиона будет их моральным компасом. Пошутил ли он тогда или говорил серьёзно, Гарри так и не понял. Но он знал одно: несмотря на её недостатки, Гермиона была отличным другом.

Невилл тем временем молчал, едва сдерживая улыбку, когда наблюдал, как Гермиона отчитывает Гарри.

— Конечно, тебе легко улыбаться, — пробурчал Гарри.

Когда они добрались до библиотеки, Гермиона наконец успокоилась. Они уселись за свой привычный стол и принялись читать.

Вернувшись к этим воспоминаниям, Гарри почувствовал себя спокойно. Он лёг на бок, закрыл глаза и вскоре погрузился в сон.