Все краски мира (джен)

Всё-таки не зря Эшли ощущала напряжение в атмосфере. Ещё не успели скрыться за горизонтом жёлтые стены вокзала, а у них уже произошёл первый инцидент. Эшли и необычно-тихий Джеймс стояли перед двумя второкурсниками. Один из них, кареглазый веснушчатый мальчишка в форме Рейвенкло, был красным от ярости. Казалось, даже веснушки его горели праведным негодованием. Другой — голубоглазый блондин, в форме Слизерина, держался за свой нос. Из носа текла кровь.

— Он сказал, что магглы это заслужили! — кричал первый.

— Я просто хотел тебя позлить! — сдавленно возражал второй.

Под стоны и проклятия кое-как удалось восстановить картину событий. Всё началось с карты. Девочка в синем свитере продемонстрировала большую бумажную карту Великобритании. Южная часть острова, в районе графства Уилтшир, была размечена чёрными крестиками, образующими некое подобие кольца. А в центре кольца — один красный кружок.

— Видите, большинство загадочных смертей, о которых говорят в новостях магглов, приходится на этот район, — мальчик из Рейвенкло явно был рад возможности поделиться своим открытием со старшими, его даже перестало трясти.

— А здесь, — он указал на красный кружок в центре, — самое большое в Великобритании поселение магов. Большинство семей сторонников «чистой крови» живёт именно здесь. Это уже не просто разговоры! Они уже начали расправляться с магглами. А он… он посмел сказать, что они это заслужили!

— И ты счёл это достойным поводом, чтобы пустить в ход кулаки, — раздался вальяжный голос из-за спины. — Кажется, шляпа ошиблась с факультетом. Твоё место в Гриффиндоре.

— Заткнись, Мальсибер. Как-нибудь без тебя разберёмся, — прорычал Джеймс.

— Не сомневаюсь. Двое старост Гриффиндора, конечно же, рассудят по справедливости.

— Конечно по справедливости, — вступила Эшли. — Минус двадцать баллов обоим. Рейвенкло за рукоприкладство, Слизерину за недопустимые высказывания.

Поттер и Мальсибер заспорили одновременно, хотя и совершенно о разном.

— Но это же очевидно, что змеёныш его спровоцировал! — возмущался Джеймс. Судя по горящему взгляду, Джеймс вполне был настроен продолжить начатую экзекуцию. — Готов поспорить, его папочка один из этих Упивающихся.

— С каких это пор слова приравниваются к избиению, — фыркал Мальсибер.

— С таких пор, что мы маги. Мы можем убить словом. Будущему волшебнику особенно важно усвоить ответственность за свои слова.

Эшли повернулась к пареньку с веснушками.

— Я понимаю твою злость, поверь — у меня родители магглы. Но если мы будем реагировать на провокации — это козырь в руках тех, на кого ты злишься.

Парень обиженно засопел, но возражать не стал. Джеймс хотел было продолжить спор, но, посмотрев на кислую физиономию Мальсибера, кажется, счёл это достаточной компенсацией.

Только один раз, когда они проходили через пустой тамбур, Джеймс сказал:

— А ты изменилась, Лили — словно другой человек.

Эшли бросила на Джеймса тревожный взгляд — неужели он понял? Но в глазах юноши читалось не подозрение, а обида.

— Боюсь, всем нам придётся измениться, — ответила Эшли.

Остальную часть поезда прошли без особенных происшествий. В одном из купе Эшли заметила Снэйпа. Он сидел у окна, в компании других Слизеринцев, и что-то читал. При появлении Эшли, он лишь на миг поднял глаза от книги, сдержанно кивнул и вновь вернулся к своему занятию. Эшли очень хотелось как-нибудь его расшевелить, но пришлось уходить, пока Джеймс и Мальсибер не устроили здесь дуэльный клуб.

После обхода Эшли сидела в купе с подругами Лили. Сейчас она бы с большим удовольствием побыла одна, но такое поведение вызвало бы много ненужных вопросов. Она рассказала о произошедшем инциденте. Клэр и Марлин не согласились с её решением так же бурно, как ранее Джеймс.

— Нельзя же быть такой правильной, — возмущалась Марлин. — Даже директор бы согласился, что наказать тут нужно было только Слизерин.

— Да, Директор всегда на нашей стороне, — проговорила Мэри с каким-то непонятным выражением.

«В этом-то и проблема», — подумала Эшли, — «у директора не должно быть «своей» стороны».

К счастью, вопросы справедливости не слишком долго занимали весёлых подруг. Вскоре, они перешли на обсуждение новой причёски Мальсибера. По словам Клэр, «с этой косой чёлкой у него совершенно бандитский вид». Эшли не могла не отметить, что девушки как-то уж очень эмоционально обсуждают его «наглые серые глаза» и «раздражающую манеру тянуть слова». Мэри смотрела в окно, на проплывающие мимо сельские пейзажи. Эшли рассматривала карточку от шоколадной лягушки, ей попался Парацельс. Свою лягушку она отдала Марлин — мысль о том, чтобы взять в рот нечто шевелящееся вызывала у неё отторжение. Потом Марлин и Клэр плавно перешли с обсуждения Мальсибера на Сириуса Блэка. В этот безмятежный момент в купе ворвался Джеймс Поттер, ещё более взъерошенный, чем обычно:

— У нас беда, — только и сказал он, потянув Эшли за собой.

Остановились в том же вагоне, где произошёл недавний инцидент. Тесное помещение было заполнено людьми, но Джеймс крикнул:

— Пропустите старост! Всем любопытствующим разойтись по своим вагонам!

Не то, чтобы все сразу подчинились, но проход освободили. Теперь стала понятна причина такого тревожного ажиотажа: на клетчатом диванчике лежал мальчик, такой бледный, что Эшли даже не сразу узнала в нём того самого паренька с картой. Он держался руками за живот и, по-видимому, испытывал сильную боль.

— Что случилось?

Его подруга, почти такая же бледная, только от страха, сказала:

— Мне кажется, его отравили. Всё было хорошо, а потом Дэнни глотнул из чашки и сразу… — у девочки задрожали губы, но она сжала их, подавив плач. Я уверена, что это сделал Роули — тот, который сказал, что магглы заслужили смерть. Он крутился здесь — якобы извиниться пришёл. Думаю, он что-то подлил в чашку.

Уже через пару минут, Джеймс притащил упирающегося Роули. Вид у мальчишки был нашкодивший, но не особенно виноватый.

— Я ничего не делал, — нахально заявил он. Но увидев скрючившегося на сидении Дэнни, совершенно изменился в лице.

— Это не я. Такого не должно быть, — мальчишка был явно и неподдельно напуган.

После допроса, в течение которого Джеймс несколько раз порывался прибегнуть к силовым методам, из Роули удалось вытянуть следующее. Он действительно был зол из-за ушибленного носа и снятых баллов и искал пути отмщения. Он действительно подлил в стакан зелье, но был совершенно уверен, что оно лишь вызовет непреодолимое стремление в туалет. Вскоре нашлась и сама бутылка. Зелёная этикетка гласила: «Универсальный волшебный пятновыводитель. Только для наружного применения! При проглатывании вызывает слабительный эффект».

Эшли снова посмотрела на Дэнни. Мальчик белел на глазах и даже дышал с трудом. Не похоже на простой «слабительный эффект». Индивидуальная реакция? Или причиной отравления стал не пятновыводитель? Та же мысль посетила и Джеймса. Он направил на Роули волшебную палочку:

— Что в бутылке? Ты ещё что-то подмешал? Признавайся, пока я не превратил тебя в слизняка!

Роули только мотал головой и лепетал что-то бессвязное, он почти плакал. Либо мальчишка был гениальным актёром, либо действительно не понимал, что произошло. Эшли опустила руку Джеймса, пока тот не натворил чего-нибудь на горячую голову. Поиск виновных лучше отложить на потом.

— Нужно срочно позвать врача, — Эшли была удивлена, что никто ещё этого не сделал.

— Кого? — непонимающе посмотрел Джеймс. — Ближайший врач в Хогвартсе. Мы можем послать сову, чтобы нас встретили, но до станции Хогсмит ехать ещё час. Не знаю, продержится ли он столько. Давай, Ремус, ты у нас эксперт в медицинских заклинаниях.

Вся Гриффиндорская компания была уже здесь — видимо, новость о происшествии разнеслась по вагонам.

— При отравлении, обычно, начинают с рвотного заклятия: «Вомитаре Виридис!» — уверенно произнёс Ремус, но ничего не произошло. Дэнни только застонал ещё жалобнее. Ремус, Сириус, а потом и другие, по очереди пробовали различные целительные заклинания, даже заклинание для снятия проклятий — никакого эффекта.

Эшли чувствовала себя ужасно никчёмной. Ребята хотя бы пытались помочь, а она стояла столбом. «Что же делать?» — мысли испуганной стайкой метались в голове. «Не могу же я нарисовать ему противоядие? Так, стоп. Противоядия, зелья — я знаю, кто может помочь».

— Я сейчас, — крикнула Эшли и побежала дальше, к концу поезда.

Снэйп сидел в том же купе, и, кажется, в той же позе. При её появлении он бросил удивлённый взгляд, но тут же снова отвернулся к своей книге. Почему-то это было обидно, но у Эшли не было времени на анализ собственных чувств.

— Северус, мне нужна твоя помощь, — твёрдо проговорила Эшли, не обращая внимания на комментарии и смешки других Слизеринцев. Они тоже слышали о случившемся, и, кажется, мысль о том, что Гриффиндорские старосты не могут справиться с проблемой самостоятельно, вызывала у них безудержное веселье. Снэйп нахмурился, но тут же отложил книгу и вышел вслед за Эшли.

— Что случилось?

Эшли коротко объяснила ситуацию.

— «Универсальный пятновыводитель», это ж надо додуматься, — Снэйп криво усмехнулся. Кажется, глупость поступка Роули поразила его больше, чем жестокость его последствий. — От обычного отравления помогает простое рвотное заклинание.

— Значит, это не обычное отравление. Послушай, все знают, что ты лучший знаток зелий…

— Все? — Снэйп иронично поднял бровь.

— Ох, нет сейчас времени на это, — Эшли захотелось схватить этого упрямца за плечи и хорошенько встряхнуть. — Ты поможешь или нет?

— Помогу. Но другие не очень-то обрадуются… моему участию.

— Как-нибудь справятся. А если тебе удастся помочь, ещё и спасибо скажут, — пообещала Эшли и быстрым шагом направилась злополучному вагону.

— На это бы я не рассчитывал, — проворчал Снэйп ей в спину, но шёл, не отставая.

Обстановка в вагоне была всё та же, только Дэнни стал ещё бледнее и стонал тише — от бессилия. Эффект от прихода Снэйпа можно было сравнить с появлением колдуна в церкви на воскресной молитве. В воздухе запахло грозой. Даже девочка-второкурсница поджала губы и спросила, что здесь делает «один из них».

— Снэйп лучше всех разбирается в зельях. Я думаю, он сможет помочь твоему другу.

— Не слишком ли много доверия? — шепнул Сириус, пока Снэйп осматривал мальчика. — Ты знаешь, с кем он водит дружбу.

— К сожалению, или к счастью, друзья не всегда определяют человека, — Эшли скользнула взглядом по вытянутому лицу Питера Петтигрю. «Может быть, он уже шпион Тёмного лорда? Или решение о предательстве возникло внезапно?» Эшли искала в его лице какие-то признаки подлости натуры, но пока видела одну лишь нервозность. И какое-то раболепное внимание к лидеру компании — он даже непроизвольно копировал выражение лица Джеймса.

Под хмурыми взглядами собравшихся, Снэйп продолжал осмотр места происшествия. Рассмотрел бутылку «Универсального пятновыводителя». Затем понюхал содержимое чашки Дэнни и скривился:

— Что за напиток?

— Чай. Очень полезный, — с вызовом проговорила подруга пострадавшего. — Мне тётя прислала из Японии. Я всем друзьям давала попробовать — никаких проблем не было.

— Магические модификации есть?

— Есть, — голос девочки дрогнул, — но все проверены на безопасность.

— Не сомневаюсь. Вот только проверяющие не могли предположить, что кто-то добавит в него «Волшебный пятновыводитель».

— То есть, они прореагировали? — догадалась Эшли.

— Что-то вроде того.

Снэйп порылся в своей сумке и вскоре извлёк пузырёк с мутно-белой жидкостью. Ловким привычным движением откупорил флакон и капнул в чашку с отравленным чаем ровно одну каплю. Почему-то Эшли ожидала, что жидкость забурлит, появится какой-нибудь зелёный пар, а может быть и пламя, и была разочарована, когда ничего не случилось. И только заглянув в чашку, обнаружила, что золотисто-коричневый чай исчез. Вместо него в чашке была прозрачная жидкость без какого-либо запаха. Снэйп взял кружку и протянул её девочке:

— Он должен это выпить.

Тут уже запротестовали все, даже спокойный Ремус. Поттер настоятельно предложил Снэйпу сначала выпить самому «то, что он наварил».

Снэйп испустил вздох бесконечного смирения и принялся объяснять:

— Стандартные противоядия тут не помогут. Произошло взаимодействие двух магических субстанций, и даже у меня может уйти день, чтобы понять, что там получилось. Это зелье, — он вновь продемонстрировал бутылочку с мутно-белой жидкостью, — обращающее. Оно превращает любую магическую субстанцию в зелье с обратным эффектом. Это практически и есть противоядие.

Эшли подумала, что вот таким же, раздражённо-скучающим тоном, он объяснял ученикам очевидные, по его мнению, вещи. Вернее, будет объяснять. Или теперь всё сложится иначе? Сама Эшли точно не собиралась повторять судьбу своего двойника.

Объяснение Снэйпа несколько успокоило собравшихся. Ремус и Сириус стали обсуждать возможности для использования такого зелья. Девочка, уже без возражений, приподняла голову Дэнни, чтобы он смог пить. Только Джеймс хмурым взглядом следил за Снэйпом, как полицейский за выпущенным на поруки преступником.

Уже подавая зелье едва живому Дэнни, Снэйп не удержался от комментария: «Обращающее зелье — очень ценное. Жаль только, что его нельзя капнуть на человека. Из тебя, Поттер, могло бы получиться что-то толковое».

Эшли и Ремусу пришлось держать Джеймса с двух сторон, иначе в этом вагоне разыгралась бы ещё одна драма.

А Дэнни понемногу приходил в себя. Сначала восстановилось дыхание, потом сошла мертвенная бледность, стали видны веснушки. Через несколько минут он уже смог самостоятельно сесть и проговорить: «Спасибо».

— Теперь всё должно быть хорошо, — сказал Снэйп, неожиданно мягко, — и, всё же, сходи в больничное крыло, как только прибудем в Хогвартс.

Люди стали расходиться по своим вагонам. Поезд уже начал замедляться, и нужно было готовиться к выходу. Джеймс потащил за собой заплаканного Роули, пророча тому исключение. Эшли пожелала Дэнни не попадать в неприятности. Последними в тамбур вышли Эшли и Снэйп. «Сейчас мы разойдёмся по своим факультетам и опять окажемся по разные стороны», от этой мысли ей стало как-то тяжело на душе. Она взяла Снэйпа за руку и, поймав его удивлённый взгляд, улыбнулась:

— Спасибо!

Несколько мгновений она сжимала его угловатую ладонь в своей, а потом разжала пальцы и побежала догонять остальных. У неё было такое чувство, словно она только что совершила самую большую шалость в своей жизни.