Потерян и не найден (гет)

Ваше благородие, госпожа разлука,

Мы с тобой родня давно, вот какая штука.

Письмецо в конверте погоди не рви...

Не везет мне в смерти — повезет в любви!

(к/ф «Белое солнце пустыни»)

«Хогвартс-Экспресс» вез учеников в Лондон. В каждом купе сидели студенты, предвкушающие встречу с родителями и в то же время заранее тоскующие по своим школьным друзьям. Даже Северусу в этом году было по кому скучать — впервые в жизни у него появился полноценный друг. Лили другом нельзя было назвать при всем желании, а скучать по ней тоже сильно не приходилось — раньше они виделись по несколько раз в неделю. Интересно, это лето окажется лучше прошлого? У Северуса больше не было желания слать Лили письма каждый день, он уже сам не знал, чего он ждет и зачем по-прежнему ищет возможности встретиться с ней. Он устал от того, что всякий раз, как он пытается с ней заговорить, Лили либо презрительно смотрит в его сторону, либо просто игнорирует его. Если рядом оказывался Поттер, то ситуация накалялась до предела — уже неоднократно их обоих отправляли в Больничное крыло после этих стычек, а уж попадаться в одиночестве Блэку и Поттеру было сродни самоубийству. Лили ни разу не вмешалась, не вступилась ни за одного из них. От обиды Северус пообещал товарищам поучаствовать в их следующей встрече будущих Пожирателей Смерти. Он мечтал, как позже сумеет отомстить Поттеру за все нынешние унижения.

— Снейп, — донесся до него голос Эйвери, — ты слышал?

— Что? — поднял голову Северус. Последние полчаса он невидяще смотрел на свои колени.

— Летом почту читать не забывай, говорю! — нетерпеливо закатил глаза Эйвери. — Мы-то между собой часто общаемся, у нас родители друг с другом знакомы, а до тебя так просто не доберешься. Твой камин даже к сети не подключен.

— Ты аппарировать умеешь, — напомнил Северус.

— Ты тоже! — парировал Адам. — Не будем, как говорится, считаться визитами. Если летом будет что-то интересное, кто-нибудь из нас тебе напишет, и ты аппарируешь в указанное место.

— Ладно, — согласился Снейп. — А что-то интересное — это что?

— Все, что угодно. Мы передали Люциусу твое согласие, возможно, он захочет с тобой отдельно поговорить. Это не от недоверия, просто ты ведь понимаешь, что Темного Лорда интересует все о своих сторонниках.

Поезд постепенно замедлял ход. За окном уже виднелась платформа девять и три четверти, ученики стали высовываться из окон и высматривать своих родных. Северус в коридоре последний раз пожал руку Регулусу и вернулся в купе. Простившись с одноклассниками, он взял чемодан и медленно пошел по коридору вагона к тамбуру. Перед ним уже скопилась небольшая очередь из таких же нетерпеливых учеников. Северус вышел на платформу и почти сразу же увидел Эйлин. Увидел — и огорчился: он надеялся, что теперь, когда дома нет тирана, она расцветет. Но Эйлин, наоборот, постарела, на лбу залегли глубокие морщины, черное платье подчеркивало нездоровую бледность кожи. Северус понял, как он заблуждался: если раньше он думал, что в матери просыпается интерес к жизни только при воспоминаниях о школьных годах, то теперь осознал, что раньше она была живой всегда. Сейчас взгляд у нее погас, блеск из глаз пропал, но сыну она, тем не менее, улыбнулась с искренней радостью.

— Северус! Наконец-то! Я уж думала, что ты решил остаться на лето в поезде!

— Вот еще! — фыркнул Северус, целуя мать в щеку. — Почему ты в черном, в такую жару?

— Траур по Тобиасу, — строго сказала Эйлин и так взглянула на сына, что у того сразу пропала охота возражать. — Пойдем на остановку? — уже веселее спросила мать.

— А может, аппарируем? — подмигнул ей Северус.

— А ты сдал экзамен и теперь будешь аппарировать при каждом удобном случае... — покачала головой Эйлин. — Что уж там, сама такой была. Ежедневно аппарировала с четвертого этажа на первый.

— Вот! — обвиняющим жестом ткнул пальцем Северус. — Поэтому аппарируем!

Эйлин рассмеялась, оглянулась по сторонам:

— Встретимся у реки, там, где ты с горки катался! — и с негромким хлопком аппарировала.

Поудобнее перехватив чемодан, Северус последовал за ней. Через мгновение он обнаружил себя на заросшем берегу, речка журчала, неся свои грязные воды. Эйлин нигде не было видно. Северус огляделся еще раз: вдалеке возвышалась громадная дымовая труба — гораздо дальше, чем помнилось Снейпу. Наверное, он промахнулся при аппарации. Вздохнув, Северус поставил чемодан на землю и потер лицо руками, воскрешая в памяти вид берега, где он часто гулял в детстве. Сосредоточившись, он взял чемодан, закрыл глаза и повернулся на месте. Даже не открывая глаз, он понял, что у него получилось: он узнал голос матери, что-то восклицавший.

— Ну что, мам? — улыбаясь, спросил Северус.

— Что? — возмущенно переспросила Эйлин. — Куда ты пропал? Я боялась, что ты расщепился, и часть тебя осталась в Лондоне, а вторая упала где-нибудь в Суррее!

Северус представил, как по небу пролетает половина его туловища и падает на мирного прохожего и рассмеялся. Его веселье невольно передалось матери, которая старательно хмурила брови, но губы ее дрогнули в улыбке.

— Так где ты задержался все-таки? — спросила Эйлин, заклинанием поднимая чемодан и пробираясь по склону.

— Промазал при аппарации, — неохотно признался Северус, идя рядом. — Чуть дальше на берегу оказался.

Эйлин неодобрительно покачала головой:

— И таким сейчас лицензию дают?

— Дают, — весело кивнул Северус. — Мы в оживленный район выходим, давай я понесу чемодан.

Они уже прошли по узким грязным улицам, между нежилых кирпичных домов, и подходили к переулку под названием Паучий тупик. Северус удивленно смотрел по сторонам — он несколько лет не заходил в эту часть городка и даже не знал, что половина домов уже опустела, люди уехали отсюда и старые здания рассыпаются, как будто чахнут от одиночества. Мать проследила за его взглядом.

— Люди уезжают, — негромко сказала она. — После того, как закрыли фабрику, больше половины жителей остались без работы. Не все смогли найти другое место, не у всех есть возможность ездить на работу в соседние города.

— А ты где работаешь? — с беспокойством спросил Северус.

— Там же, где и раньше, — с легкой улыбкой успокоила его Эйлин. — В баре посудомойкой. Благодаря волшебной палочке я могу справляться быстро и без усилий.

Северус вздохнул.

— Мам, может, ты поищешь работу в магическом мире? А то волшебница — и работает посудомойкой в маггловском кафе. Противно, правда.

— Я уже привыкла, — пожала плечами Эйлин. — К тому же в магическом мире мне не устроиться — у меня нет профессии, я никогда не работала. Да и поздно уже.

— Почему поздно? — удивился Северус. — Ты ведь не старая еще!

Эйлин вновь печально улыбнулась:

— Мне недолго осталось, я скоро уйду за Тобиасом. Вот только тебя вырастить сначала надо.

— Мам, — Северус даже остановился. — Ты что такое говоришь?

— Не обращай внимания.

Северус опять пошел рядом с матерью, внимательно поглядывая на нее. Эх, не следовало ему возвращаться в Хогвартс после Рождественских каникул!

Первая неделя каникул прошла быстро. Утром мать уходила на работу, а Северус читал книги по продвинутой магии, которые хранились у Эйлин много лет. Несколько раз он порывался написать Лили, но останавливал себя. Их больше ничего не связывает. Ничего. Но тогда почему же так больно?

Когда тоска переполняла, Северус выходил из дома и отправлялся гулять по тем местам, которые были связаны с Лили. Легче не становилось.

В один из таких дней Северус брел вдоль берега старого пруда, пиная попадающийся под ноги мусор. Возвращаться домой не хотелось, да и ничего не хотелось. Рука нащупала в кармане волшебную палочку. Не задумываясь, что он делает, Северус вытащил палочку и взмахнул ей. По руке растеклось привычное тепло. Выполнив сложный пасс, Северус направил палочку на растущую рядом плакучую березку и произнес:

— Сектумсемпра!

Деревце, жалобно хрустнув, переломилось пополам. Северус словно в замедленной съемке наблюдал, как крона березы опускается на землю, шурша зеленой листвой, как цветки опадают, словно дерево плачет желтоватыми слезами. Северус смотрел, как умирает еще недавно красивое дерево, и чувствовал неожиданное удовлетворение. Он вновь поднял палочку:

— Инсендио!

Поверженная березка немедленно занялась огнем. Северус смотрел, как она превращается в угольки и улыбался. Ему казалось, что этот огонь сжигает боль его души.

В полной мере насладившись зрелищем, Северус развернулся. Темная магия принесла успокоение. Задумавшись, Северус брел в сторону дома, прокручивая еще раз чувство силы и власти, которое, казалось, жило в самом заклятии. Ему хотелось испытать его снова, еще раз почувствовать, как это — быть сильным. Неожиданно Северус врезался в кого-то.

— Простите, — буркнул он, не поднимая головы, и хотел пройти мимо, но его внимание привлек знакомый голос:

— Северус?

Снейп замер. Не веря своим ушам, он медленно поднял голову. Он не обознался: перед ним стояла Лили Эванс.

— Здравствуй, — проговорил он.

Он думал, что еще можно ей сказать, но в голове внезапно стало пусто, и приятное чувство уверенности в себе исчезло. Северус молча смотрел на Лили, не двигаясь с места.

— Здравствуй, — ответила Лили, не пытаясь уйти.

В молчании прошло еще несколько секунд.

— Откуда ты здесь? — неожиданно спросил Северус. «В прошлом году ни разу не появлялась», — мысленно закончил он.

— Домой иду от друзей. Гуляю.

— Понятно.

В разговоре вновь повисла пауза. Северус не отводил взгляда от Лили, которая внимательно изучала что-то за плечом бывшего друга. Он думал, что прошлым летом при такой встрече он бы уже стоял на коленях и вымаливал прощение, он бы держал ее за руки и отказывался отпустить, он бы сделал все, что может сделать человек, чтобы вернуть расположение любимой девушки. А теперь он чувствовал лишь опустошенность...

— Может, тебя проводить? Поздно уже, — предложил Северус.

Лили покачала головой:

— Не надо, спасибо. Я дойду, недалеко.

— Я все равно провожу. Мне спокойней будет.

Лили неопределенно пожала плечами.

— Лучше не надо.

— Хорошо.

Спустя несколько секунд Лили произнесла:

— Я пойду.

— Иди, — Северус по-прежнему находился в состоянии какого-то оцепенения.

Лили обошла Северуса и уже удалилась на несколько шагов, когда тот вдруг окликнул ее:

— Лили!

Девушка обернулась:

— Что? — спросила она.

Северус быстро приблизился к ней:

— Помнишь, когда-то ты назвала меня братом?

— Помню, — едва слышно ответила девушка. — Ну и что?

— От брата ты бы тоже отказалась, если бы он совершил ошибку? Если бы он один раз, случайно, в запале обидел тебя?

Лили посмотрела в глаза Северусу и медленно произнесла:

— Мой брат, если бы у меня такой был, никогда не встал бы на сторону того, кто желает смерти всем магглорожденным.

— Это не так! — запротестовал Северус, но Лили уже не слушала. Она развернулась и быстро пошла по дорожке парка.

— Северус догнал ее. — Ты не понимаешь, всё совсем не так, никто не хочет уничтожения магглорожденных...

— Северус, отстань!

— Темный Лорд не такой...

— Снейп, отвяжись от меня!

— Лили! — Северус попытался взять девушку за руку. — Ты сама в этом убедишься, если примкнешь к нему!

— К нему? — голос девушки взвился до невероятной высоты. «Кажется, я впервые в жизни вывел ее из себя», — успел подумать Снейп до того, как на его щеку обрушился удар. — Как ты посмел?!

Северус услышал хлопок аппарации, и Лили исчезла.

Северус медленно шел в сторону Паучьего тупика. Опять, опять они с Лили не смогли нормально поговорить! Они слушают друг друга, но не слышат, смотрят — и не видят. Все, как на пятом курсе — только еще хуже! Почему Лили так слепа? Как она может судить о Темном Лорде, если она слышала о нем лишь от гриффиндорцев, которые сами ничего не знают? С чего она взяла, что магглорожденных будут массово уничтожать? Разве Розье не сказал, что Лорду нет дела до происхождения тех, кто верно ему служит, в конце концов, приглашают же его, полукровку! Конечно, нет сомнений, что если начнется серьезная война, то Лорд будет убивать тех, кто сопротивляется ему, но то же самое будет делать и Министерство. Почему Лили прислушивается к кому угодно, только не к нему, Северусу?

Когда Северус вернулся домой, было уже совсем темно. В прихожей его встретила перепуганная Эйлин:

— Сев, о Мерлин, ну где ты был? Я уже вся извелась!

— Прогуляться ходил, — лаконично ответил Снейп, проходя через гостиную.

— Сев!

— Что, мам? — устало спросил Северус, поворачиваясь к матери.

— Что-то случилось?

— Ничего, мам, пожалуйста, давай не сейчас! — Северус сам удивился, как жалко звучит его голос.

— Хорошо, не сейчас, — покладисто сказала Эйлин, подходя ближе к сыну и глядя ему в глаза.

Северус не переставал думать о Лили, но в этот момент ему особо отчетливо вспомнился ее гневный презрительный взгляд.

— Понятно, — Эйлин усмехнулась.

— Что тебе понятно? — больше всего на свете Северус сейчас хотел уйти к себе в комнату и остаться наедине со своими мыслями.

— Ты знаешь, что такое окклюменция? — вместо ответа спросила Эйлин. Северус покачал головой. — А легилименция?

— Тоже не знаю. А что?

— Я подумала, что раз уж ты решил принять сторону бунтовщиков, то не помешало бы тебе овладеть двумя этими науками, — произнесла Эйлин, словно и не слышала вопроса.

— Перестань говорить загадками! — взмолился Северус.

Эйлин улыбнулась:

— Легилименция — это способ извлечения чувств, образов и воспоминаний из чужого сознания. Окклюменция — это, соответственно, способ защититься. Именно при помощи легилименции я сейчас узнала, чем ты расстроен.

Северус был возмущен таким поступком матери.

— Это было личное! — краснея, воскликнул он.

— Зато я знаю, что происходит в жизни моего сына! — парировала Эйлин. — Так вот, я думаю, что тебе не лишним будет овладеть ментальной магией. Она мало распространена, но насколько я знаю, Дамблдор очень сильный легилимент. Не стоит давать ему возможность знать твои мысли.

Северус молчал, переваривая услышанное. Эйлин дала ему время подумать, после чего сказала:

— Завтра у меня выходной, я найду несколько книжек по ментальной магии, мне тоже не помешает вспомнить ее. Я в легилименции уже много лет не практиковалась… С тех пор, как ты конфеты из шкафа таскать перестал.

Эйлин позабавило возмущенное выражение лица сына.

Спустившись в гостиную следующим утром, Северус увидел мать, сидящую в старом кресле с книжкой на коленях. Она что-то читала настолько увлеченно, что даже не заметила появления в комнате сына.

— Что читаешь? — поинтересовался он, подходя ближе.

Эйлин вздрогнула от неожиданности, потом закрыла книгу, показывая обложку. «Прикладная ментальная магия», — прочитал Северус.

— И что там?

— Там описывается, как использовать легилименцию и окклюменцию. Нет ни исторической справки, ни теоретических обоснований, только практические советы. Я раньше это пособие едва ли не наизусть знала.

— Ты меня научишь? — с любопытством спросил Северус.

— Конечно! — с энтузиазмом ответила Эйлин. — Эти навыки лишними не будут.

Так началось обучение. Окклюменция давалась Северусу относительно легко, по крайней мере, прятать мысли, чтобы атака Эйлин не разбила его блок, он научился уже через несколько дней. Что касается легилименции, то ее освоить никак не удавалось. Северус злился, говорил, что мать держит мысленный блок, что она пытается схитрить, и никакие уверения Эйлин, что она изо всех сил облегчает ему задачу, не помогали. Эйлин повторяла, что главное — это тренировки, и каждый день, когда она возвращалась с работы, они принимались за обучение.

Северус не хотел в этом сознаваться, но занятия ментальной магией ощутимо разбередили раны, воскресив стертые временем воспоминания.

Лето после четвертого курса было жарким. Все, кто мог, уехали в отпуск на материк или хотя бы в другие части Великобритании. Снейпы такой возможности не имели, чему Северус был только рад: ему не придется разлучаться с Лили, сестра которой в этом году оканчивала школу, из-за чего все Эвансы оставались в городе. Несколько недель удушающего зноя — и тем более неожиданным было резкое похолодание в середине августа. Северус, рано встававший, с утра успел заметить мелкий накрапывающий дождик, но Лили по летней инерции прибежала на встречу в одном лишь легком платье.

— Не замерзнешь? — спросил Северус.

— Неа, — замотала головой Лили. — Температура-то двадцать градусов, конечно, не так жарко, как вчера было, но все равно тепло.

Северус не мог не согласиться: времени было около четырех часов вечера, воздух успел прогреться, и Северус, благоразумно взявший с собой ветровку, теперь нес ее в руках. Лили что-то спросила у него, он ответил. Кажется, они тогда обсуждали, почему аппарации учат только на шестом курсе — связано ли это с тем, что до определенного возраста у волшебника еще мало магических сил, или же это просто мера предосторожности, чтобы несовершеннолетние не пытались аппарировать. Северус редко помнил, о чем говорил с Лили. Его постоянно удивляло, что он, зная ее столько лет, как и раньше не может отвести от нее влюбленного взгляда и не мог понять, почему она этого не замечает. За разговорами они дошли до южной окраины города и спустились с дороги к пруду. Это место всегда было пустынно. Лили и Северус сели на старую скамейку. Солнце спряталось за деревьями, вечер вступал в свои права. Подул холодный ветер, Лили зябко поежилась. Заметив это, Северус с готовностью протянул ей свою ветровку. Лили пыталась отказаться, но еще один порыв ветра заставил ее передумать. Поплотнее закутавшись в куртку, Лили неожиданно прижалась к Северусу, тот опешил на мгновение, но приобнял ее за плечи.

— Хорошо так, — произнесла Лили, и Северус полностью поддержал ее. Ему действительно было хорошо сидеть рядом с ней, смотреть на воду и разговаривать о чем-то незначительном. Он видел ее лицо так близко, ему сильнее, чем когда-либо, хотелось поцеловать ее, но парень не решался.

— Мне тоже хорошо, — хрипло произнес он.

— Мне нравится, что ты меня обнимаешь, — от этих слов Северус было воспрянул духом, но вскоре поник. — Так спокойно, надежно. Как мама. Или как брат.

— Как брат? — Северус постарался скрыть в голосе нотку разочарования.

— Да, — Лили, казалось, ничего не заметила. — Я всегда о старшем брате мечтала. Кажется, я нашла его в тебе.

Северус подавил вздох — приступать к активным действиям еще рано.

— Ну уж, «старший», — произнес он вслух. — Всего-то на три недели.

— Все равно, — упрямо качнула головой Лили. — Поздно уже, Сев. Пойдем домой.

Ему девять лет, они с родителями идут в гости. Мимо проходит семья магглов: женщина со светлыми волосами держит под руку рыжеволосого мужчину, две девочки — светленькая и рыженькая идут чуть впереди. Люди выглядят настолько по-маггловски, что никому из Снейпов даже в голову не приходит заподозрить их в чем-то необычном. Внезапно младшая из девочек что-то весело кричит и высоко подпрыгивает. Северус не изучал науку физику, но даже он понимает, что девочка не может прыгать так высоко и опускаться так медленно. Ее силуэт кажется темным на фоне заходящего солнца, лишь ярко-рыжие косички разметались по плечам.

— Лили! — воскликнула старшая из девочек.

— Лили! — в унисон с ней произнесли подбежавшие родители.

Девочка тем временем уже опустилась на землю.

— Я не знаю, как это произошло, — лепетала она, — я просто вдруг захотела подпрыгнуть высоко-высоко...

— Считай, что у тебя получилось, — произнес мужчина, обнимая младшую дочь. — Но давай ты больше не будешь так прыгать. Мы испугались за тебя.

Северус не заметил, что он замер, завороженно глядя на незнакомую семью. Во-первых, у них было то, чего никогда не было в семье Снейпов: взаимная любовь и забота. Во-вторых, его заинтересовала младшая девочка — неужели она не маггла?

— Испугались они, — совсем рядом раздался презрительный голос Эйлин. — Магглы, что с них взять. Да, вот уж не ожидала, что в нашем захолустье будет ведьма, да еще и ровесница Северуса. Пойдем, Сев, нечего на них смотреть.

Северус послушно развернулся и пошел вслед за матерью, но ему еще долго мерещились всполохи рыжих волос на фоне заходящего солнца...

Конечно, мать оказалась в курсе отношений с Лили и войны с Мародерами, но деликатно молчала. Порой Северус ловил на себе ее сочувствующий задумчивый взгляд, как будто она хотела помочь, но не знала, как.

— А как тут поможешь, — проворчал однажды Северус, когда тоска по Лили прихватила сильнее обычного.

После той встречи, закончившейся ссорой, Северус написал Лили длинное письмо, объясняя, что ничего плохого он не имел ввиду. Разве искать свое призвание — это плохо? А убивать он никого не намерен.

Ответа от Лили не было, и настроение портилось все сильнее. И все чаще хотелось использовать Сектумсемпру.

Однажды утром, когда мать уже ушла на работу, Северус наткнулся на столе на пергамент с какими-то пометками. Когда он сообразил, что означают все эти буквы, то чуть не поперхнулся: это было залечивающее Сектумсемпру заклинание. В первые дни каникул Северус поделился с Эйлин своей проблемой; та, сказав, что у Северуса недостаточно понимания самой сути медицинской магии, пообещала помочь. И вот, видимо, за завтраком, она строила предположения. Этого Северусу было достаточно. Залпом допив горячий кофе и поморщившись от боли в обожженном горле, Снейп схватил волшебную палочку, пергамент и побежал к себе в комнату. Там, в чемодане, до сих пор лежала случайно разрезанная Сектумсемпрой мантия. Правда, вглядевшись в формулу заклинания, Северус признал, что вряд ли медицинское заклинание будет действовать на неодушевленные предметы, но ведь попробовав, он ничем не рискует. Найдя дыру, ставшую причиной изобретения новых заклинаний, Северус старательно выполнил описанный Эйлин пасс палочкой и произнес:

— Валнера Санентур!

Ничего не случилось. Северус еще раз ощупал мантию и разочарованно отбросил ее. В чем же причина: в неправильном заклинании или в объекте? Надо попробовать на живом существе, иначе толку никакого не будет. Северус подошел к окну, за которым весело щебетали птицы, открыл раму и вытянул руку с зажатой в ней палочкой:

— Акцио, сорока!

Сидевшая на ближайшей ветке сорока против своей воли подлетела к нему, растеряно щелкая клювом. Северус схватил ее одной рукой, второй, с зажатой в ней палочкой, закрыл окно. При этом он сделал неловкое движение, и сорока вывернулась из его руки. Чертыхнувшись, Северус направил волшебную палочку на летающую под потолком птицу:

— Петрификус Тоталус, — луч заклинания пролетел мимо сороки, люстра издала жалобное «Дзинь!» и упала на пол. — Петрификус Тоталус!

На второй раз Северус угодил прямо в цель — с глухим стуком поверженная птица рухнула на стол.

— Репаро, — указал Северус на разбитую люстру.

Подойдя к столу, Северус убрал с него все нужные и ненужные пергаменты. Подумав, он подстелил под обездвиженную сороку свою испорченную мантию. Ему еще не приходилось использовать Сектумсемпру на живом существе, но он догадывался, что дело предстоит не из чистых.

— Фините Инкантатем! — сорока задвигалась, но сразу же: — Сектумсемпра!

Результат превзошел все ожидания. Кровь во все стороны брызнула из несчастной сороки, Северус едва успел прикрыть глаза рукой. После он с любопытством стал изучать раненую птицу. На тельце сороки были отчетливо видны глубокие, насколько мог судить Снейп, порезы. Кровь сочилась из них, птица беззвучно открывала и закрывала клюв и дергала лапками. Северус придерживал ее, но ему было понятно, что она и без этого не улетит. Теперь настал другой, не менее важный момент:

— Валнера Санентур! — задыхающимся от волнения голосом выговорил Снейп. — Валнера Санентур!

Порезы на тельце сороки стали заживать, но она уже потеряла слишком много крови. Птицу нельзя было спасти, она умирала прямо на столе Северуса.

— Валнера Санентур! — уже раздраженно повторял Северус. — Валнера Санентур.

Сорока в последний раз дернула клювом и замерла, глаза ее помутнели. Северус тяжело сел на стул, ему было не по себе: все-таки он впервые убил живое существо. В расчеты где-то вкралась ошибка — надо, чтобы кровь не только останавливалась, но и вливалась обратно. После повторного изучения пометок Эйлин, Северус нашел недочет, который стоил жизни несчастной сороке. Сверившись со справочниками, Северус вывел верную, как ему казалось, словесную формулу. Приманив со двора следующее подопытное существо — большую серую крысу, Северус вновь произнес кровавое заклинание. Как и в прошлый раз, кровь окропила все вокруг, крыса билась, дергала лапками, будто желая выцарапать себе жизнь. На мгновение Северус представил, как также биться будет Поттер, и улыбнулся. Но не время для приятных мечтаний, надо продолжать эксперимент:

— Вулнера Санентур! — четко произнес Северус.

Кровь, вытекающая из ран, как будто стала течь медленнее. Северус повторил:

— Вулнера Санентур, — кровь остановилась. — Вулнера Санентур, — кровь медленно потекла обратно в вены крысы. — Вулнера Санентур. Вулнера Санентур.

Раны зарастали быстрей, чем кровь успела вернуться в тело. Крыса медленно, но верно подыхала. Выругавшись, Северус взмахом палочки избавился от трупиков на своем столе и достал справочник по заклинаниям. Понадобилась не одна минута, прежде чем Северус с радостным восклицанием подпрыгнул на месте:

— Заклинания, образованные латинскими словами, надо произносить плавно, нараспев, — с удовольствием зачитал он вслух.

Поймав еще одну крысу, Северус повторил процедуру использования Сектумсемпры, которая, впрочем, нравилась ему все больше. Вновь все повторилось: красные брызги на столе, глубокие раны на тельце, сочащаяся кровь.

— Вулнера Санентур, — протяжно начал Северус...

Через несколько минут живая и невредимая крыса сидела у него на залитом кровью столе.

— Получилось! — закричал Северус.

Радость исследователя в нем смешивалась с удовлетворением от использования темной магии.

В этот момент Северус был счастлив.

Вечером он рассказал матери о своем успехе. Эйлин была довольна и немедленно захотела посмотреть, как ее сын выводил это заклинание, без предупреждения воспользовавшись легилименцией. Северус охнул и после некоторого усилия непочтительно вытолкал мать из своей памяти.

— Неплохо, — смеясь, сказала Эйлин. — Постарайся держать ментальный блок всегда. Через какое-то время это войдет в привычку. А вообще… Сев, ты уже решил, чем займешься после окончания школы?

— Мы же обсуждали это, — удивился Северус. — Я встану на сторону Темного Лорда.

— Я не про твои политические взгляды, а про профессию. Чем ты хочешь заниматься? У тебя явный талант исследователя…

Северус был застигнут врасплох неожиданным комплиментом.

— Я думал, что буду работать на Темного Лорда. Варить зелья, совершенствовать заклятья… — Северус понял, что и впрямь не имеет четкой картины будущего.

— А жить ты на что будешь? И что, если Министерство Магии все-таки отправит этого Лорда в Азкабан? У него здравые идеи, но насколько я могу судить по газетам, довольно топорные методы.

— И что ты предлагаешь?

— Советую тебе найти нормальную работу. Чтобы был заработок, репутация. Ведь, как я понимаю, Пожиратели Смерти — нелегальная организация? Жизнь нужно строить так, чтобы не остаться ни с чем, запомни это, Северус.

Северус запомнил. Возможно, и впрямь удастся работать в каком-нибудь отделе тайн Министерства магии.