Сны на две жизни (гет)

Отбор в команду по квиддичу прошёл как и планировалось, то есть толпа народу, пришедшая просто так, и не более десятка человек, что действительно пришли на пробы. Всё как обычно, всё без изменений. И, как будто вот этого всего мало, вечером в пятницу какая-то малявка передала записку, подписанную не кем-нибудь, а самим Дамблдором. Гарри готов был забиться на свой собственный и такой уникальный световой меч с совершенно невозможным для пещер Илума кристаллом, что ему будут промывать мозг, давить на жалость и делать ещё много чего странного и непонятного, но, как, видимо, думает сам Дамблдор, долженствующего его, Гарри, наставить на путь истинный и самый верный. Встреча была назначена на вечер воскресенья, и ежу понятно, что сие известие вот ни разу не радовало. Правда, когда на завтраке к нему прилетел его антроцитово чёрный Язъ* …

Несмотря на свой безсомненно грозный и совершенно точно необычный вид, Язъ был самой обычной полярной совой. Конечно, такое хрен достанешь и даже Малфоевский филин на фоне красавца Язя, как есть замарашка. Но, если вы думаете, что сложным было его приобрести, то нет. Самым сложным было примирить с сим фактом красавицу Хедвиг. Двое суток ходил вокруг да около, а оказалось, что всего-то и надо было, что напомнить о том, как её поймали в прошлом году.

С Язем же этот номер и вовсе не пройдёт. Птичка мало того, что уникальная, так ещё и зарегистрирована как официальная сова рода Блэк. И плевать, что Язъ только его, Гарри, и слушается. Регулус оказался настоящим гением. Как итог, на лапке совы красовался совершенно официальный экстренный портал. Как оказалось, такие вот совы с порталом были очень даже нередки. И Регулус пояснил, что каждая магическая семья, нуждающаяся в по-настоящему ценной деловой переписке, имеет хотя бы по одной такой птице. Гарри было предложил, чтоб портал надеть на Хедвиг, но Регулус обстоятельно пояснил, что сову к такому с рождения готовят, и что Хедвиг просто не выдержит и первый же портальный скачок если не убьёт её, то покалечит уж точно.

Как итог, немного повздыхав, Гарри пошёл кланяться Хедвиг и просить, чтобы приняла в семью нового почтальона. Два дня мытарств и уговоров, но вот сова таки согласилась, а когда Регулус принёс птицу, и с неё сняли защитный колпак... В общем, Хедвиг простила всё и даже измену хозяина, Язъ покорил её совиное сердце, да и сам был отнюдь не против того, чтобы не одному в совятне куковать. Именно так птиц у Гарри стало две. И что с того, что обе приметны. Язъ летал исключительно по ночам, да и обучен он был. Чуть что, так сразу сработает колечко-портал, и ищи ветра в поле. А так как применялся Язъ исключительно для деловой переписки с Регулусом, да ещё самим Регом, если надо было, то и Хедвиг была не в обиде.

И вот весь гриффиндорский стол, а за ним и остальные, с изумлением смотрят на антрацитового красавца, а Язъ важно, с явным знанием дела протянул лапу с письмом, защищённое дипломатическими печатями рода Блэк. В общем, если адресат не ты, то фиг тебе, а не письмо. Обалдевший от такого Рон вытаращился, а Гарри аккуратно снял письмо и, немного подумав, предложил птице угощение. Антрацитовый посланник немного подумал и только затем согласно ухнул. А когда с куском бекона попытался сунуться обалдевший от восторга Рон, едва не цапнул того, да и то лишь потому что Гарри тут же одёрнул птицу.

— Рон, ты что, без руки остаться хочешь, не видишь, что ли, что это дипломатический курьер!? Их же с детства обучают, странно, что он у Гарри взял, — с лёгким волнением в голосе произнесла уже очнувшаяся от первого шока Гермиона. — Эм, Гарри, а…

— Пошли на улицу, — откликнулся парень и, прихватив со стола ещё пару ломтиков бекона, покинул большой зал. И Гермионе не осталось иного, как последовать за другом. А тот дошёл до внутреннего дворика, огляделся, бросил чары тишины и только после этого сообщил.

— Отвечаю на твой вопрос, он мой. Это официальная сова рода Блэк. Его Язъ зовут, и ты верно поняла: он дипломат и стоит немерено, но раз уж Сириус передал мне род Блэков, то я должен соответствовать. Или ты думала, что в его завещании были только сейфы и дом? И не надо так смотреть. Мне едва шестнадцать, а мне с колен два рода поднимать или ты думаешь сейф получил и красота? Да хрен там, знаешь, сколько всего нового я узнал? Поначалу думал, ну Сириус, ну удружил. Ты что думаешь, желающих заполучить дом на Гриммо нету, что ли? Есть, ещё как есть, те же Малфои. Драко-то двоюродный, но таки племянник Сириуса, — и, видя, как перекосился Рон, уточнил — ты что, не знал? Так я тебе больше скажу, мы с Сириусом четырёхюродные братья были. Так что я тоже не так уж и не Блэк. А самое страшное знаешь в чём? Оно в том, что я всю эту финансовую муть вообще не в зуб ногой. Или, может, у нас тут экономику и финансы преподают? Мне с домом чего только не прилетело, начать от самого дома и закончить местом в Визенгамоте. А коли так — то статус обязывает. Вот и пришлось раскошелиться, да, мальчик, ты у нас почти безценный. — Язъ благосклонно ухнул, явно довольный собой и, доев оставшийся у хозяина бекон, унёсся куда-то в сторону совятни. Тогда как сам Гарри, сняв заглушающие чары, направился куда-то в сторону гриффиндорской башни.

Сказать, что он был доволен, значило бы ничего не сказать, Язъ, красавчик, прилетел настолько вовремя, что лучше и не придумаешь. «Вот пусть теперь думают, — даже не пытаясь скрыть ухмылку, думал Гарри, — и что с того, что род Блэк, как и положено, перешёл к Регу? Братец отнюдь не дурак, и ширму в виде национального героя организовал быстро и без лишнего шума. А как перекосило некоторых, когда они поняли, что и дальше голосовать за Блэков и Поттеров у них не получится. И что с того, что голоса родов временно заморожены? Тут главное, что врагу не достались, а то что Дамблдор если не враг, то уж не друг — это точно, он, Гарри, это уже давно понял. И что с того, что из лучших побуждений, как говорится благими намерениями…

Добежав до портрета и на ходу бросив пароль, Гарри заперся в их общей спальне и приступил к чтению. Регулус, как всегда, был обстоятелен и всю первую половину письма занимали их теперь уже получается семейные дела. А вот во второй Рег разве что не взахлёб рассказывал о том, что он таки смог, таки увидел. Что именно увидел догадаться было совершенно не сложно, сам через это проходил. Так что в том, что много раз брат перешагнул установленные с детства запреты, можно было не сомневаться. Как и в том, что, когда они встретятся вновь, он уже освоит как минимум Шии-Чо и сделает это на достаточно достойном уровне. Мастера, конечно, нет, но до рыцаря это практически точно. Где-то час Гарри просидел в спальне, ибо написание обстоятельного и всеобъемлющего ответа это вам не пару строк черкнуть.

Затем позвал Язя, и тот прилетел прямо к окну спальни. Едва сел за уроки и тут же понял, что уже опаздывает. Пришлось идти к директорской башне, а заодно морально готовиться, ведь директор вовсе не слеп, а значит, явление почтальона дипломатического класса он, скорее всего, не пропустил. Это было даже интересно, вот только ни это, ни что-либо ещё были попросту неспособны подготовить его, Гарри, к тому, что его ждало в директорском кабинете, а ждало его там ни много ни мало пророчество, и ладно бы, хрен с ним, вот только пророчество-то было вовсе не о том, и это меняло весь расклад.

Спустя три часа

Проклятье. Вот самое цензурное, что вертелось на языке. С момента, как Гарри покинул директорскую башню, прошло немногим более десяти минут, и всё это время он, Гарри, крушил мебель в одном из близлежащих заброшенных классов. Кругом был полнейший кавардак. Обломки стульев и парт, какие-то доски, а виновник торжества остервенело пинал стоящий у стены шкаф и грязно матерился на хаттезе.

Причиной всего происходящего стали три совершенно бездарно потраченных часа, во время которых ему, Гарри, пришлось выслушать сначала приветственную речь, затем лекцию о правилах хорошего тона, смешанную с попытками выяснить, насколько недоступным для господина директора стало наследство семьи Блэк. Что интересно, о своём опекунстве директор, как ни странно, умолчал. О данном факте, а именно о том, что его, Гарри, опекуном является никто иной, как Альбус его святейшество Дамблдор, парень узнал из письма Регулуса. Но, как оказалось, Дамблдор то ли смирился, то ли вдруг резко осознал, что давление с этой стороны сделает только хуже. Как итог, старик даже извинился за болото и за воровство. Поклялся, что виновник был покаран со всей возможной строгостью, но вот беда, ворованное оный виновник уже сбыл, а деньги, вот чудеса-то, пропил. «И ведь не докажешь», — зло скривился Гарри и вновь остервенело пнул жалобно хрустнувший шкаф.

Но дальше, дальше был просто мрак, дед начал говорить про месть, а когда он, Гарри, ответил, что месть есть прямой путь на тёмную сторону, а тьма-де — это плохо, как-то расстроенно покивал и перешёл к тому, что ни с того, ни с сего огорошил пророчеством. Оказывается, долбанная стрекоза Трелони ни много ни мало как лично предрекла его, Гарри, судьбу. И судьба эта состояла в том, что вот он и только он и есть тот единственный, кто может. Остальные вот ну никак. И ни осторожные попытки объяснить, что ему и семнадцати-то нет, ни прямой намёк на то, что, если он в полтора года разнёс пол дома… ничто иное не заставило усомниться. Он и только он один может, а все остальные никак.

Представлять, как и что именно он, Гарри, может, не хотелось от слова совсем. Ведь так уж вышло, что воображением Великая не обделила, и пинающий шкаф подросток никак не мог избавиться от стоящих перед глазами кратеров и гигантской просеки в несколько десятков километров. Ведь это и есть его, Гарри, сила. Можно, конечно, другим путём пойти. Щит мира, тот самый, что использовал предок, но вот беда, дед верит в то, что именно и только он, Гарри, может упокоить лорда, а щит для этого вот никак не подойдёт. Учитывая изученные практики, его удастся держать приблизительно трое суток. Но что с того, ведь если поголовно все верят, что убить должен именно он! А значит, что держи щит, что нет, никто не вмешается, и не огреет этого то ли лича, то ли вообще не пойми что.

От очередного остервенелого удара в шкафу появилась дыра. А сам её создатель, морщась, выдернул застрявшую в проломленных досках ногу. Физическая боль отрезвила и заставила успокоиться. Вот только, увы, ответа на главный вопрос так и не дала. Да, он умеет контролировать себя и да — он смог уничтожить то, что обалдевший от скрытой в много раз брате силы Регулус назвал крестражем. Пакость какую ещё поискать, но для того, чтобы вот так вот относительно безболезненно для окружающих уничтожить и самого лорда ему, Гарри, всего-то и надо, что подойти. ПОДОЙТИ ВПЛОТНУЮ И НЕ ПРОСТО ПОДОЙТИ, НО ЕЩЁ И КОСНУТЬСЯ!!! Последнее парень проорал вслух и понял, что вновь теряет контроль. Как ни странно, но помощь пришла со стороны засевшего в недрах его тела эю. Волна спокойствия разлилась по всему телу и стало решительно наплевать, тогда как сам Белокросс просто и ясно напомнил, что проблемы зайцев волка не волнуют, и вообще он тут вовсе не за этим. Ещё минут десять ушло на то, чтобы, насколько это вообще возможно, нивелировать устроенный в том числе и с помощью силы эю бардак, а затем отправиться спать.

Ночь прошла безпокойно, Гарри ворочался и затих только к самому утру. В эту ночь ему снились битвы давно минувшие. Там, в глубокой древности, сокрытое под вековечной пылью времени, таилось безумие. То самое, что поглотило прежнего нодоса, то самое, что чуть не уничтожило целую звёздную систему, и всё это лишь из-за того, что он вот точно также, как и сейчас, был совершенно один. Брошенный в бой и покинутый всеми, сражающийся за тех, кто давным-давно сделал ноги, терпящий боль безчисленных атак и всё сильнее звереющий. Тогда его спасла та, что стала его путеводной звездой, но здесь и сейчас её, этой звезды, нет. Она, а точнее он ещё спит, и когда проснётся неизвестно, да и нет этой звезде дела до заштатной не пойми где затерянной планеты. У него там война, а он, Гарри, тут, здесь и сейчас ему и нужна помощь, но именно её-то и нет.

Комментарий к Глава седьмая «Разговоры по душам и не очень»

*Автор в курсе, что чёрных полярных сов не бывает, но это мой мир и Язъ именно антрацитово-чёрный с единственным белым пятнышком на грудке.