Гарри Поттер и Последний Дракон (гет)

На следующее утро Гарри проснулся школьным героем. Уже все знали о награде, и за завтраком к столу Гарри началось паломничество со стороны других факультетов.

Первый урок в этот день, трансфигурация, тоже началсz с поздравлений. Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора, была очень горда тем, что так отличился именно ученик ее факультета. Правда, после этого она устроила длинную лекцию о предстоящих выпускных экзаменах, нагнав страху на студентов и тем самым смазав общее чувство радости.

После трансфигурации гриффиндорцы пошли на урок защиты от темных искусств. Почему-то в расписании был указан не обычный кабинет защиты, а одно из подземелий. Пока ученики его нашли, прозвенел звонок. Новый кабинет не выглядел уютным: каменные стены, сложенные из больших неотесанных валунов, такой же потолок и ни одного окна. Несколько факелов на стенах не могли полностью разогнать тьму, отчего в помещении царил полумрак.

Только все расселись, вошел профессор Цезарь. Гарри поежился: в этом сумраке профессор в своей черной мантии напоминал ему Снейпа.

— Итак, мы начинаем наш первый урок, — начал Цезарь. – Скажу сразу: преподавателем я раньше не был, я специалист по практической защите от темных сил. По просьбе профессора Дамблдора я проведу этот год с вами, потом, быть может, покину школу. Возможно, вас удивляет обстановка, в которой нам предстоит заниматься. Это не моя прихоть, а жизненная необходимость. Мы с вами сейчас находимся в самой старой части замка. Здесь много места, очень толстые и прочные стены, поэтому, я надеюсь, удастся избежать больших разрушений.

Ученики в недоумении переглянулись.

— Теперь что касается нашего распорядка, — продолжил Цезарь. – Сдвоенных уроков с другими факультетами не будет, так как в свободной обстановке заниматься будет безопаснее. У нас будут только практические занятия, так что учебники и тетради вам не понадобятся. Домашних заданий тоже не будет, но вместо них я часто буду проводить дополнительные уроки. По вводной части вопросы есть? – обратился он к ученикам.

Вопросы были, но никто не решился их задать.

Быстро проведя перекличку, профессор продолжил:

— Перейдем теперь к тому, чем мы с вами будем заниматься. За шесть предыдущих лет, как мне рассказал профессор Дамблдор, вы прошли защиту от нечисти и от заклинаний легкой и средней силы. Но в такое неспокойное время как сейчас вы можете столкнуться с противником, использующим самые сильные заклинания. От них защититься сложно, но можно. Я постараюсь научить вас приемам защиты, которые используют только авроры и те, против кого они сражаются. Именно поэтому я не буду заниматься со слизеринцами. Для безопасности человечества им такие вещи лучше не знать.

Класс неуверенно засмеялся.

— Предупреждаю сразу: будет трудно. Те, кто не будет справляться, могут добровольно отказаться от занятий. «Удовлетворительно» на экзамене я поставлю прямо так. Однако надеюсь, что среди вас таких не окажется, — профессор обвел взглядом притихший класс. – В оставшееся время, если хотите, я могу продемонстрировать, что значит быть специалистом по защите от темных сил мирового класса.

Он положил на стол волшебную палочку и попросил всех отойти к задней стене класса. Гарри и Рон удивленно переглянулись. Сейчас профессор напоминал им Локонса, когда тот хвастался своими подвигами. Только вот к словам Цезаря у Гарри было больше доверия, возможно, из-за серьезного тона, которым тот говорил.

— Удивляетесь, что я оставил волшебную палочку? – спросил профессор. – Оборона без палочки – высшая степень магического искусства. Палочка мне нужна только против особо мощных и смертоносных заклинаний. С вами я могу справиться без особых усилий. Кто не верит, попробуйте наложить на меня заклятие, любое. Смелее! – подбодрил он учеников.

Поколебавшись, вперед вышел Дин Томас.

— Хорошо, — сказал профессор. – Для большей наглядности я отвернусь.

И он действительно повернулся лицом к стене.

— Смелее, Дин! – прошептала Парвати Патил.

— Подвергни его Заморозке, — советовал Симус Финниган.

Дин поднял палочку и крикнул:

— Импедимента!

Сверкнула серебряная молния. И тут произошло чудо: профессор в прыжке развернулся и выставил вперед сложенные крестом руки. Молния попала в профессора, но… Вспышка, и тот стоит как ни в чем ни бывало. Класс стоял как громом пораженный.

— Это было легко, — сказал Цезарь. – Кто следующий?

Вперед вышла Гермиона.

— О, мисс Грэйнджер, — проговорил профессор. – Слышал о вас, вы достойный противник.

Глаза Гермионы сверкнули.

— Когда она в таком состоянии, я ее боюсь, — шепотом сказал Рон Гарри. – Мне кажется, она всерьез решила проверить на прочность нашего преподавателя.

Цезарь отвернулся, Гермиона подняла палочку…

И тут у Гарри мелькнула мысль: с Гермионой профессор наверняка справится, но что если подвергнуть его настоящей проверке? Уж больно он уверен в себе. Гарри выхватил палочку из кармана.

Гермиона шепотом произнесла какое-то заклинание. Блеснула молния, раздался оглушительный грохот, и в этот момент Гарри крикнул:

— Экспеллиармус!

В то месте, где стоял профессор, раздался взрыв, пол вздрогнул, с потолка посыпалась пыль. Все заволокло дымом.

Гермиона и Гарри опустили палочки.

— Что вы наделали! – вскричала Лаванда.

— Ничего, мисс Браун, я в порядке, — раздался голос профессора из пелены дыма. Он вышел к ученикам, смахивая с мантии пыль. Взял со стола свою палочку и произнес:

— Виндиус.

Порывом ветра дым выдуло в коридор, и все ахнули, когда открылось поле боя: в потолке зияла воронка, несколько камней упало на пол, причем они были оплавлены. От последней парты осталась кучка дымящихся щепок.

— Кто из вас произнес заклинание Разоружения? – грозно спросил профессор.

Гарри несмело поднял руку.

— Гарри Поттер. Очень хорошо. Вы меня не разочаровали, — медленно произнес Цезарь. – Я ждал атаки мисс Грэйнджер, поэтому разрушил ее заклинание без большого ущерба для помещения. Досталось только парте. Но вы, мистер Поттер, правильно угадали с моментом для удара и вложили в заклинание огромную силу. Именно от вашего заклинания пострадал потолок, потому что мне пришлось отбивать его не глядя, чтобы не пострадать самому.

— Итак, — обратился профессор к классу. – Вы должны с сегодняшнего занятия уяснить две вещи. Первое: существуют разные способы защиты от заклятий. Их можно нейтрализовать без ущерба для окружающих; сильные заклятия можно только разбить или отразить, но при этом увеличив их силу. Последствия перед вами. И второе: ваши попытки причинить мне ущерб заранее были обречены на провал. Никому еще не удавалось это сделать. Даже Темному Лорду, — добавил он вполголоса.

— Темному Лорду? Тому-Кого-Нельзя-Называть? — ахнул Рон. – Вы встречались с ним?

— Да, — тихо сказал профессор. – Но об этом в другой раз. Вы свободны. Вам еще надо найти дорогу наверх.

Гарри поразило выражение лица Цезаря, когда тот упомянул о Волдеморте: на нем ясно читалась сильнейшая горечь. Вместе со всеми Гарри пошел к выходу, но его остановил голос профессора:

— Поттер, Грэйнджер, задержитесь на минутку. Да, Уизли, ты тоже останься.

Друзья, недоумевая, подошли к профессору. Он подождал, пока остальные уйдут, и заговорил:

— Слухи о вашей неразлучной троице далеко разошлись. Сегодняшний урок показал, что я не зря согласился вас учить. Да, именно вас троих. Не надо удивляться, — усмехнулся он, увидев вытаращенные глаза друзей. – Я не зря сейчас упомянул о Волдеморте, — обратился Цезарь к Гарри. – Ты встречался с ним больше раз, чем любой другой волшебник. И у тебя есть огромная волшебная сила, краев которой не знаем ни я, ни ты, ни даже Дамблдор. Моя задача сделать так, чтобы ты смог сразиться с Волдемортом и победить его. То, чего в свое время не смог сделать я, — добавил он с болью в голосе.

Гарри был потрясен до глубины души. Ладно, когда подобные вещи предлагает Дамблдор, к этому он уже начал привыкать. Но Цезарь?

— Теперь вы двое, — обратился Цезарь к Рону и Гермионе. – Возможно, вам уже предлагали стать аврорами. Теперь у вас выбора нет. Вы слишком крепко связаны с Гарри, и все это знают. Первый же Пожиратель смерти в лучшем случае убьет вас за это. И не только вас, но и ваши семьи. Так что обратной дороги уже нет. Сможете вместе с Гарри одолеть Волдеморта – вернетесь к спокойной жизни, не сможете – лучше об этом не думать.

Вот для них это был совершенно неожиданный удар. Гарри взглянул на друзей: Рон хватал ртом воздух как рыба на песке, Гермиона сильно побледнела и держалась за спинку стула.

— Не все так страшно, — попробовал успокоить их профессор. – К концу года, если у вас не угаснет желание, по силе вы превзойдете многих учителей Хогвартса. Как это сделать, вы скоро узнаете. Не буду скрывать, — закончил Цезарь, — что профессор Дамблдор пригласил меня в школу на свой страх и риск только ради вас. Уверен, он и сам вас кое-чему научит. Впереди длинный тяжелый год, но думаю, вы справитесь. Все зашло слишком далеко, — добавил он.

На обед друзья шли в полубессознательном состоянии. У Гарри как будто почва ушла из-под ног, и он висел над пропастью, связанный одной веревкой с друзьями. У Рона и Гермионы, похоже, были такие же мысли.

Остаток дня прошел незаметно. Гарри совершенно не вникал в то, о чем говорили преподаватели. Он пытался разобраться в своих мыслях. С одной стороны, то, что предлагал профессор Цезарь, казалось абсолютно невозможным. С другой стороны, профессор Дамблдор еще пару лет назад говорил, что однажды Гарри придется выйти на смертельный бой против Темного Лорда, правда, тогда Гарри, честно сказать, не придал должного значения его словам. Однако в словах Цезаря было что-то притягивающее, его уверенность заражала. Но все же, почему из всего волшебного мира выбор пал именно на них троих? Почему Цезарь, сам великий волшебник, не может сделать то, что он предложил Гарри? На эти вопросы ответа не было.

Друзья получили возможность в спокойной обстановке обсудить события сегодняшнего дня только вечером в Общей гостиной. Вернее, говорили только Рон и Гарри, Гермиона молча сидела в кресле, обхватив руками колени и думала. Наконец она сказала:

— Если мы хотим во всем этом разобраться, нам надо сначала узнать, кто такой этот Цезарь и почему его пригласил в школу Дамблдор. Ведь несмотря на то, что он явно очень сильный волшебник, его имя в обзоре современной магической жизни я не встречала.

— И где ты собираешься искать информацию о нем? – полюбопытствовал Рон. – Опять перерыть всю школьную библиотеку?

— Есть более быстрый способ, — ответила Гермиона. – Цезарь говорил, что сражался с Волдемортом. Тогда упоминание об этом должно быть в «Пророке». У мадам Пинс в библиотеке собраны все номера за последние сто лет. Нам надо будет вести поиск в газетах до того года, когда Волдеморт был повержен.

— А если не найдем? – спросил Рон.

— Тогда будем думать дальше, — ответила Гермиона. – В любом случае, попробовать стоит.

Друзья отправились в библиотеку. Там почти никого не было, так как семестр только начался, и преподаватели еще не успели завалить учеников работой. Гермиона ушла в лабиринт шкафов и вскоре вернулась с огромной кипой газет. Она дала Гарри и Рону по пачке, и все углубились в чтение

Гарри достались газеты, выпущенные в год падения Волдеморта. Это было самое тяжелое время для волшебного мира: почти в каждом выпуске «Пророк» сообщал о новых нападениях и бесчинствах сторонников Темного Лорда. Страх, насквозь пропитавший газеты, начал передаваться Гарри, и он торопливо перелистывал страницы, желая быстрее добраться до конца. Перелистав полстопки, Гарри заметил цветную бумажку почти в самом ее конце. Это оказался экстренный выпуск «Пророка», всего в одну страничку, посвященный падению Волдеморта. Гарри с интересом начал его читать, надеясь узнать что-то новое о подробностях этого события. Однако кроме слухов, там ничего не было. Гарри разочарованно перевернул листок, и тут его взгляд упал на заголовок: «Пойман еще один Пожиратель смерти». Ниже было написано имя: Ареджиус Цезарь.

— Рон, Гермиона! – воскликнул Гарри. – Я нашел его!

Он начал читать вслух:

«Сегодня Пожиратели смерти совершили еще одно преступление, буквально за час до гибели Того-Кого-Нельзя-Называть. На этот раз жертвами преступника стали маглы. Вот что сообщил нам Корнелиус Фадж, заместитель главы Департамента чрезвычайных ситуаций:

Вот что рассказал нам Корнелиус Фадж. От себя добавим, что ввиду явной вины Цезаря его сразу же отправили в Азкабан, где ему предстоит провести остаток жизни. Тела погибшего волшебника так и не нашли, что не удивительно, учитывая силу взрыва. Мы горячо надеемся, что теперь, после гибели Того-Кого-Нельзя-Называть, подобная трагедия больше не повторится».

Друзья в ужасе посмотрели друг на друга. Первой нарушила молчание Гермиона:

— Может быть, Цезарь случайно оказался не там, где надо? Вспомните Сириуса: его ведь посадили в тюрьму за преступление, которого он не совершал. Может, в деле Цезаря потом разобрались и его выпустили?

— Надо проверить, — мрачно сказал Гарри. – Придется просмотреть судебные отчеты по пересмотренным делам за последние шестнадцать лет.

Он отправился к мадам Пинс и вскоре вернулся с каталогом, содержащим названия статей всех выпусков «Судебного вестника».

— Спасибо мадам Пинс, что облегчила нам работу, — сказал Гарри. – Она сама составила этот каталог, иначе нам бы пришлось копаться в газетах месяц: каждый номер «Судебного вестника» толщиной страниц в пятьдесят.

Друзья самым внимательным образом просмотрели все записи: имени Цезаря не было. Значит, из Азкабана его не выпускали. Однако, Гермиона заметила в одном из номеров пятилетней давности статью, называвшуюся «Краткий обзор тюрьмы Азкабан». Девушка быстро нашла газету с этой статьей. Там был список всех узников Азкабана с кратким указанием, кто за что сидит. Имени Цезаря и там не было. Не было его и в списке умерших в Азкабане.

— Что же это получается? – озадаченно спросил Рон. – Из тюрьмы его не выпускали, но в тюрьме его нет.

— То, что его туда посадили, сомнений нет, ведь этим делом занимался Фадж, — стала размышлять Гермиона. – После этого он исчез. Убежать из Азкабана он не мог, Сириус единственный, кому это удалось в те годы. Все это очень странно…

— По-моему, нам надо пойти прямо к Дамблдору и спросить, кого он нам дал в учителя, — предложил Гарри. – Только он знает ответы на наши вопросы.

Все трое побежали к кабинету Дамблдора. Остановившись перед каменной горгульей перед входом, Гарри назвал пароль, надеясь, что тот не изменился за лето. Статуя послушно отодвинулась и открыла бегущую вверх винтовую лестницу.

Друзья встали на нижнюю ступеньку, и лестница понесла их наверх. Вскоре им преградила путь массивная дверь с латунным молотком в виде головы грифона. Гарри постучал. Послышались шаги, и профессор Дамблдор открыл дверь.

— Судя по вашим лицам, вас что-то сильно беспокоит, — улыбнулся директор. – Иначе вы бы не пришли ко мне на ночь глядя. Ну что стоите в дверях, заходите, — пригласил он.

— Профессор Дамблдор, сэр, — сразу начала Гермиона, едва переступив порог кабинета. – Мы хотим, чтобы вы рассказали нам правду о профессоре Цезаре.

Улыбка на лице директора стала шире.

— Вам палец в рот не клади, сразу откусите, — похвалил Дамблдор. Уши у Рона порозовели. – И что же вам удалось узнать?

— Все, что известно волшебному сообществу, — ответила Гермиона. – Все, кроме правды.

— Я плохо на вас влияю, — усмехнулся Дамблдор. – Ничего от вас не скроешь.

Он подошел к камину и волшебством развел в нем огонь. Потом бросил в него немного зеленого порошка.

— Профессор Цезарь, подойдите в мой кабинет, пожалуйста, — сказал Дамблдор в огонь.

Пламя тут же окрасилось в зеленый цвет, в камине громыхнуло, и в нем появился Цезарь.

— Я говорил вам, Ареджиус, что у вас будут очень способные ученики? – лукаво улыбаясь, спросил Дамблдор. – Так вот, не прошло и дня, как они разузнали, что в вашей истории кое-чего не хватает. Я думаю, будет лучше, если вы сами им все расскажете.

Профессор Цезарь со вздохом опустился в кресло. Минуту он собирался с мыслями, потом неожиданно спросил:

— Гарри Поттер, ты знаешь, что произошло в ту ночь, когда Волдеморт пришел в дом твоих родителей?

Гарри с изумлением посмотрел на него. Какое отношение может иметь Цезарь к тем событиям? Ту ночь Гарри помнил в малейших деталях, хоть ему и был тогда только год. Подробности всплывали в памяти постепенно, то под воздействием дементоров, то во снах, навеянных влиянием Волдеморта. О событиях той ночи Гарри разговаривал почти со всеми их участниками, кое-что он слышал даже от самого Темного Лорда, поэтому он был уверен, что Цезаря нигде рядом не было.

Однако надо было ответить на заданный вопрос.

— Я знаю все о той ночи, профессор Цезарь, — сказал Гарри.

— Боюсь, Гарри, это не совсем так, — тихо сказал Дамблдор.

— О чем вы говорите? Что еще вы от меня скрыли? – нахмурился Гарри.

— Не только от тебя, Гарри, — сказал Дамблдор. – Полная картина происшедшего стала ясна только недавно, когда твой крестный, Сириус, поведал свою историю.

Поймав взгляд Дамблдора, Цезарь начал рассказ:

— Ты знаешь, Гарри, как все началось: профессор Дамблдор укрыл твоих родителей в тайном убежище, Питер Петтигрю предал их и выдал Волдеморту. Но перед тем как Волдеморт пришел в дом твоих родителей, произошло еще одно событие: он встретился со мной. В то время я, недавний выпускник Хогвартса, только искал себе место в жизни. Я серьезно увлекался защитой от темных сил и даже подумывал о том, чтобы вернуться в школу в качестве преподавателя. Естественно, я, чем мог, помогал профессору Дамблдору в борьбе с Волдемортом.

— В ту ночь мне было поручено охранять подступы к Годриковой впадине, деревеньке, где укрылись твои родители. Разумеется, я не знал, кого охраняю. Мы чувствовали, что среди нас завелся предатель, поэтому приходилось принимать меры предосторожности. Я вышел на тропу, ведущую в деревню, по ней шла группа маглов, наверное, с какого-то праздника. Именно в этот момент Волдеморт и отправился к твоим родителям, Гарри. Скорее всего, он подозревал, что деревня охранялась, поэтому решил не лезть напролом, а сначала высадиться на окраине и осмотреться. Так вот, он аппарировал прямо рядом со мной. Я успел выхватить палочку, но он оказался быстрее и произнес заклятие Убийства. Не знаю как, но мне удалось за этот краткий миг сконцентрироваться, и заклятие вместо того, чтобы убить меня, разлетелось на части.

Голос Цезаря дрогнул, он замолчал на мгновение, потом продолжил:

— Теперь ты можешь представить, Гарри, что происходит, когда разбиваешь мощное заклинание. Осколки разлетаются вокруг, сея смерть и разрушение. К несчастью, та группа маглов оказалась в зоне поражения. Итог известен: пятеро погибших, девять раненых. Меня самого оглушило взрывом, я очнулся только в камере Азкабана. А Волдеморт успел аппарировать в момент взрыва, и, невредимый, он появился перед домом твоих родителей. Остальное, Гарри, тебе известно.

— Профессор Цезарь, а как вы оказались на свободе? – спросила Гермиона. – Вас выпустили?

— К сожалению, нет. Пришлось выбираться оттуда самостоятельно, — усмехнулся Цезарь.

— Вы сбежали? Но я думала, что это удалось только Сириусу Блэку…

— Об этом почти никто не знает. Министерство постаралось умолчать об этом.

— Но если вы сейчас здесь, значит, с вас сняли обвинение? – спросил Рон.

— Не все так просто, — мрачно сказал Цезарь. – Я до сих пор считаюсь преступником, Министерство магии не отказалось от мысли упрятать меня за решетку до конца моих дней. Только вот сделать этого оно не может.

— Почему?

— Чтобы понять это, выслушайте, как я бежал из Азкабана. Итак, как я уже говорил, меня доставили в камеру в бессознательном состоянии. Когда я очнулся, то совсем упал духом. Все, на что я мог надеяться, это справедливый суд. Однако на следующий день в Азкабан прибыл сотрудник Министерства, чтобы огласить мне приговор. Оказывается, суд уже состоялся, причем без моего присутствия. Меня признали виновным в гибели маглов, в поддержке Волдеморта, а также в попытке убийства Лили и Джеймса Поттеров. Естественно, наказание определили самое суровое – пожизненное заключение в Азкабане с полной изоляцией от окружающего мира.

— Меня охватила безудержная ярость: настоящий убийца разгуливает на свободе, а мне, пытавшемуся его остановить, предстоит провести остаток жизни в тюрьме. Я уже плохо помню, что было дальше, помню только, что смог без помощи волшебной палочки разбить решетки и выбраться из камеры. Поднялась тревога, на подмогу вызвали толпу дементоров. Они получили приказ применить ко мне смертельный Поцелуй. И вот дальше произошло нечто невероятное: я убил одного из дементоров.

— Как?!.

— Не знаю. Но есть одна догадка. Вы знаете, что дементоры питаются радостью, счастливыми воспоминаниями. Страх, чужая боль их не волнуют. А вот злость и ненависть они не любят. Возможно, эти чувства причиняют им боль. А теперь представьте меня: единственное чувство – сильнейшая ненависть. Дементор, оказавшийся рядом со мной, этого не выдержал. Он рухнул на пол и превратился в лужицу едкой вонючей слизи. Остальные дементоры сразу поняли, что к чему, и тут же разбежались. Пока вызвали авроров, я забрал свою палочку у начальника тюрьмы и аппарировал куда подальше. После этого меня несколько раз пытались убить, но когда я отправил в больницу третьего аврора, в Министерстве поняли, что меня лучше оставить в покое. Ведь я продолжал упражняться в защите от заклинаний, и пробить мою оборону можно было лишь заклятием Убийства, от которого я неплохо научился уклоняться.

— После этого министерский сотрудник встретился со мной, и мы заключили что-то вроде мирного договора: Министерство отказывалось от попыток меня убрать, а я обязался не поддерживать темных волшебников. Разумеется, без воздействия профессора Дамблдора Министерство магии не образумилось бы так быстро. Он единственный, кто хотя бы частично поверил в мою историю. Он даже смог убедить Министерство, что я не опасен. В общем, обо мне решили забыть. Мне запретили наниматься на работу и вообще светиться на людях. Долгие годы я жил на свои старые сбережения, перебиваясь случайными заработками. И вот сейчас, когда у меня закончились все средства к существованию, профессор Дамблдор дал мне работу и позволил выжить.

— Не стоит, Ареджиус, — сказал Дамблдор. – Как можно оставить друзей без помощи?

— Значит, именно из-за вашего прошлого Попечительский совет был против назначения, верно? – спросил Гарри.

— Ты прав, — грустно сказал Цезарь. – Позволить учить детей человеку, обвиняемому в массовых убийствах… Для многих это было абсолютно невозможно.

— После бурных споров мне удалось убедить большинство членов совета, — продолжил Дамблдор, — что только Ареджиус с его познаниями в защите от темных сил сможет дать старшекурсникам то, что им действительно надо. Для младших курсов Попечительский совет выбрал Элеонору Меллон. Она не специалист по темным искусствам, но Совет остановился на ее кандидатуре потому, что она работает в Министерстве магии и сможет контролировать поведение Ареджиуса.

— Надеюсь, теперь у вас нет больше вопросов? – улыбнулся Дамблдор. – Я думаю, вам сейчас лучше всего будет пойти отдохнуть и осмыслить все в спокойной обстановке.

После беседы с Дамблдором и Цезарем многое прояснилось, но легче на душе не стало. Гарри долго лежал в кровати с открытыми глазами, обдумывая последние события, и заснул только тогда, когда переполненная мыслями голова совсем перестала соображать.