In the darkness. Книга 1: на осколках (гет)

Из темноты —

Предам себя и твои слёзы свету.

(Falco, «Out of the dark», перевод)

Астория в задумчивости шагала по коридорам школы. Время после отбоя. Должна, нет, обязана находиться в гостиной факультета, но невозможно, просто невыносимо. Бойкот… Да, не самое хорошее дело — иметь до невозможности обидчивую сестру, так и проносившую дементоровы розовые очки до самого совершеннолетия и дольше.

— Неужели так сложно понять?.. Не Пожиратели — светлые… Они — причина… — тихо проговорила девушка, словно сестра могла ее услышать.

— Идеалисты не выживают, Даф…

Тори распахнула окно настежь и с ногами забралась на широкий подоконник. Холодный ветер швырнул в лицо первые капли дождя, а она сидела, обхватив руками колени, и невидяще глядела перед собой. Вспоминала… В очередной раз вспоминала, воскрешая в памяти все, каждое мгновение прошедшего лета, чтобы с новой силой разгорелся огонь ненависти, того, что дает силы жить. Раньше была еще любовь, но он ведь недоступен. Дистанция, всегда дистанция…

Да, понимал как никто, да, поддерживал, да, каждый день был рядом, и, кажется, даже что-то чувствовал, и она надеялась, надеялась что вот-вот — и он сделает этот шаг, жизненно необходимый им обоим, перестанет держаться от нее на расстоянии, но шло время, и она устала, просто устала. Надежда не живет вечно, ей, как и всему в этом мире, тоже отмерян свой срок…

— Тори, тебя так достала сестра, что ты все же решилась на свидание с нашим красавчиком Филчем? — раздался из-за спины такой до боли знакомый чуть насмешливый голос, и по телу пробежала дрожь.

— А ты, видимо, только что с рандеву с его мяукающим облезлым клубком шерсти? — съязвила Астория.

— Нет, правда, не замечал у тебя раньше склонности к ночным прогулкам при луне, — усмехнулся Малфой.

— А сам? Только не говори, пожалуйста, что вдруг вздумал прогуляться при этой самой, слегка не видной за облачками, луне, дабы настроиться на лирический лад! — воскликнула девушка, соскочив с подоконника.

— Хм… Ну, насколько я помню, если вдруг меня, Салазар упаси, не хватил преждевременный старческий склероз, витражный коридор — мое открытие…

— Ах, благодарю Вас, мистер Малфой, что Вы соизволили показать моей скромной персоне сей очаровательный уголок, — провозгласила Астория и присела в глубоком реверансе.

— Тори… — закатил глаза Драко. — Я… Просто я… искал тебя. Хотел поговорить.

— А сейчас уже не хочешь? — в картинном недоумении изогнула бровь девушка.

— Хочу, — усмехнулся парень.

— Ну и..?

— Утром, на озере… Ты… Ты действительно..?

— Салазар, да сколько можно, а? Да, да, да, я действительно не собираюсь изображать несчастную жертву злых Пожирателей, хватит, надоело! И у меня есть на это более, чем серьезные причины!

— И что же за причины, Тори? Ты… Ты, может быть, уже собираешься примкнуть к ним?

— А что если и так? Что?! — выпалила Астория, впившись длинными ногтями в ладони, снова отчаянно пытаясь не разрыдаться, не дать выход слезам боли, злости, страха. Аристократия… Аристократия…

— Ты не можешь!!! Так нельзя!

— Не могу?! Интересно, почему же? Из-за договора? Жалкой бумажки, которая затерялась где-то в архивах Салазар ведает сколько веков назад? Из-за нейтралитета, навязанного ублюдками, которые уже давным-давно сгинули, сдохли, как им и положено? А? Почему?

— Да потому что ты — Хранительница! Потому что такие знания должны оставаться закрытыми ото всех, и от Пожирателей, и от Аврората!

— Стоп, стоп, стоп… — нехорошо прищурилась Астория. — Ты знаешь? Фестрал тебя за ногу, откуда ты знаешь?!

— Орден, — коротко ответил Драко.

— Ах, Орден… — протянула девушка. — Орден… Так слушай, «защитник», слушай!..

— Тори, тебе нельзя к Пожирателям, пойми! — перебил ее парень.

— Нет! Нет!!! Оглянись, оглянись вокруг, давай! Что видишь, а? Что?! Вот пришли к власти светлые, ура, ура, ура, победа, хорошие мальчики победили, злые дяди убрались куда подальше, ура! Да они сомнут нас! Делай что хочешь, но я помогу вернуть Темного Лорда!

— Ах, он для тебя уже «Темный Лорд»?!

— А для тебя как будто нет? Ты тут распинаешься, говоришь, что мне нельзя, запрещено и так далее, а сам носишь его знак на руке!

— Меня не спрашивали, хочу я того или нет!!!

— О да, совершенно верно, не спрашивали. Только ты был исключительно «ЗА»! Я помню, помню, каким ты был гордым, как был доволен собой, удостоившись носить знак отличия! Помню, Драко!

— Да как ты не понимаешь? Ты думаешь, что если станешь помогать ему вернуться, он скажет тебе спасибо? Оставит в живых, да? Вы для него марионетки, все до единого, и это не зависит от силы и знаний! И ты, и мой отец, и тетя Белла — все!

— Да, мы марионетки, да. Но лучше я буду целовать край мантии Темного Лорда, чем расшаркиваться перед ничтожествами, которые мнят себя величайшими магами мира, и готовы нас уничтожить, всех до единого, только из-за того, что мы другие!

Глаза в глаза, отчуждение, непонимание… Не сказали самого главного, и скажут ли теперь?..

Идеология…

Пропасть…

Она молча развернулась и быстро зашагала в подземелья Слизерина. А он стоял, глядя ей вслед. Потухший взгляд, опущенные руки…

Раньше их было двое, двое против целого мира, только вот она этого не осознала, не успела. А что теперь?.. Зачем ему это проклятая нейтральная полоса, когда рядом нет ее? Зачем?..

«Дурак… Идиот… Ну почему я не сказал?!..»

Удар… Кровавый след на стене коридора… Ледяной ветер врывается в распахнутое настежь витражное окно. Мертвая тишина…

… Высокий блондин медленно брел в подземелья, но на полпути, словно одумавшись, развернулся и почти побежал к кабинету директора школы.

* * *

Слезы, слезы… Слезы без конца. Все, она выбрала свой путь, вот только почему так больно?..

Словно во сне она добрела до входа в гостиную Слизерина. Пробормотала пароль, поднялась в спальню девушек, а сил не было даже порадоваться тому, что никто не видел свидетельств ее слабости. Ведь уже глубокая ночь, и все давно спят. Пожалуй, разве что за исключением Дафны и Панси, куда-то исчезнувших из подземелья…

Астория, не раздеваясь, рухнула на кровать, задернула тяжелый полог, наложила заглушающее звуки заклятие, и слезы снова заструились по лицу. Когда-то, кажется, на третьем курсе, она посмела расплакаться при нем. А он улыбался, и говорил, что все будет хорошо, и что ей не идут слезы. И столько лет он был рядом, тот, кто всегда поддержит и не будет прятаться за маской, и не осудит, потому что понимает. Потому что сам такой — дитя аристократии, потому что знает, как это тяжело. А теперь?.. Все, все, дальше одна, только одна. Боль, черная тоска разъедают душу словно кислота. Невыносимо... И кажется, что еще немного — и она рассыплется в прах, потому что такое терпеть невозможно.

Но нет, сердце почему-то все еще бьется. Хотя она больше всего хочет закрыть глаза и уже больше не проснуться. Раньше можно было мечтать, надеяться на то, что они будут вместе, но теперь все это неосуществимо. Несправедливо…

— Драко… Ну почему все так, Драко?! — крикнула она, ударив кулаком по спинке кровати.

Чьи-то осторожные шаги, вот кто-то откинул полог. Тихий голос.

Повернула голову, попыталась стереть слезы с щек.

— Милли… Он…

Частые всхлипы, все, уже началась истерика.

Миллисента присела на край кровати и застыла изваянием, не зная что делать. Постараться утешить? Молча выслушать? Уйти? Они с Асторией никогда не были подругами, но, впрочем, и не враждовали. Так, параллельное существование. Она все-таки осталась. Они обе были не из тех, кому наплевать, что происходит с другими.

— Вы поссорились?

Слез уже почти не осталось, но отчаянно вздрагивают плечи.

— Да… Сильно…

— Почему?

— Он… Милли, я боюсь… что он… что к аврорам уйдет…

— Драко пойдет в авроры? Мерлин, Тори, с чего ты взяла?

— Он… Он такое говорил!.. Он уходит, он не хочет быть Пожирателем! Стой… Ты… Ты слышала как я..? — словно очнулась Астория, перестав всхлипывать.

— Ты неправильно наложила заклинание, — улыбнулась Миллисента. — Тори, послушай, но разве Драко обязан быть Пожирателем теперь, когда Темного Лорда больше нет?

— А кто тебе сказал, что он погиб? — медленно проговорила девушка. — Почему ты так уверена?

— Он жив?! — потрясенно выдохнула однокурсница.

— Скорее нет, — хмыкнула Тори. — Но это поправимо.

— Ты… Ты так горишь, будто хочешь к ним присоединиться. Будто хочешь его вернуть… — прошептала Булстроуд, словно боясь, что кто-то может услышать.

— Милли, пожалуйста, пойми! Не они виноваты в смерти моей матери, а эти чертовы светлые! Милли, да если бы эти двуличные твари не навязали когда-то нейтралитет, ничего бы не случилось! Да разве ты не видишь, что творится? Они же грабят нас! Посмотри на Тео! Он виноват, что его отец — Пожиратель? Нет! А между тем его вместе с матерью вот-вот выселят из поместья из-за этого! И это светлые, да-да-да, наши дорогие и добродетельные! Они защищают маглов, говорят, что они ни в чем не виноваты, что нельзя их трогать, а сами?! Что мы можем им сделать? А они все равно боятся, трусы, боятся и старательно уничтожают нас! Мы даже в Мунго теперь обратиться не можем только потому, что темные, что другие! Я ненавижу их! И когда Темный Лорд уничтожит их всех до единого, я буду счастлива, Милли!

Пламенная речь, фанатичный блеск в глазах. Так и становятся слугами Волдеморта…

Астория замолчала, переводя дыхание, и усмехнулась, взглянув на побледневшую Миллисенту.

— Ты говоришь как Беллатрикс…

— Но это все правда. Они — двуличные уроды. Темный Лорд никогда не скрывал, что ему нужно, не болтал о любви, прощении и благе, — в очередной раз повторила Тори. — А эти… Леди Лестрейндж показывала мне в Омуте воспоминания Алекто Кэрроу, и…

— Лестрейндж?! Беллатрикс Лестрейндж?

— Она, — ухмыльнулась девушка. — Я стану Пожирательницей Смерти…

— Логично… — тихо проговорила Милли. — С твоими…идеями…

— Не только Пожиратели любят пытки, — сказал Астория, казалось, не обратив внимания на слова своей собеседницы. — Авроры еще хуже.

— Да куда уж…

— Просто послушай…

* * *

… — Avada Kedavra! Avada Kedavra!

— Stupefy!

Красная молния заклятья… Не успела среагировать, сражаясь сразу с двумя врагами.

Сшибает с ног, отшвыривает к стене. Глухой удар о каменный выступ. Тьма…

Надо же было так глупо попасться! Такое простое задание — уничтожить чиновника, начавшего слишком активную работу в Министерстве, и всех, кто окажется в доме. И все сделано, только вот пропустили одно заклинаньице сигнализации. Авроры во главе с самим Аластором Муди, мантикора его сожри. И ведь не самые слабые слуги Темного Лорда — Кэрроу и Долохов, и все равно…

…Боль… Словно голову пронзил раскаленный железный прут. Хриплый едва слышный стон вырывается из пересохших губ. Как же хочется пить…

Она с трудом приоткрыла глаза. Свет… Нет, лучше обратно, в спасительную темноту, где не существует ничего.

Инстинкт самосохранения… Сделать вид, что все еще без сознания.

Нет… Поздно… Увидели, что пришла в себя.

Голос… Расплывчатые силуэты. А слова не разобрать. И ноют скрученные за спиной руки.

Кто-то рывком поставил ее на ноги. Удар. Прямо в солнечное сплетение. Алекто согнулась пополам, судорожно пытаясь вдохнуть.

— Стой, тварь… — процедил аврор. — Еще не все. Мразь…

Удары, удары… Новые и новые.

Упала.

Шагнул к ней, так неспешно, даже лениво.

Намотал светлые пряди на руку, и резко потянул вверх, вырывая волосы с корнем, заставил подняться. И…

— Crucio!

Огонь… Адский огонь. Словно тысячи и тысячи ножей терзают тело, словно горит каждая клеточка. Страшно…

Отчаянный крик.

Мужской смех.

Забытье…

* * *

— Великий Салазар… Какая мерзость…

— Как видишь, все то же самое. Только делают вид, что такие чистенькие.

— А… А что с ней случилось потом?

— Пожиратели узнали, где их держат, разнесли каземат, Алекто и Долохова успели спасти, а на аврорах поупражнялись в темной магии. Трупы нашли утром в Атриуме Министерства, — спокойно поведала Астория.

— Тори… Тори, я хотела сказать, что…понимаю тебя… — запинаясь, проговорила Миллисента.

— Спасибо, Милли, — улыбнулась девушка.

— Скажи… Но ты ведь любишь его?

— Да… — помрачнев, ответила Тори. — Только вот он понять не может…

* * *

Зачем? Зачем ты это сделала?.. — раз за разом спрашивал мысленно Драко, словно Астория могла его услышать. Ты ведь не такая, как они…

Вот и кабинет директора… Все как всегда — гаргулья по-прежнему закрывает вход, и словно ничего не изменилось, будто бы и не было страшной битвы.

После пирровой победы над армией Волдеморта директором Хогвартса стала Минерва МакГонагалл. Когда-то младший Малфой ни за что бы не обратился за помощью к человеку, состоящему в Ордене Феникса. Но не теперь…

— Мистер Малфой? Что вы здесь делаете, позвольте спросить?..

* * *

— Кажется, я начинаю понимать, что значит быть предателем… — горько усмехнулся Драко, уже далеко не первый раз приложившись к бутылке огневиски.

Темную комнату слизеринского старосты освещал лишь догорающий огонь в камине. Сил не было даже на то, чтобы взмахнуть палочкой и произнести заклинание. Не хотелось ровным счетом ни-че-го. Пустота…

Оказывается, даже у Малфоя есть нечто, напоминающее совесть.

Рассказал… Рассказал обо всем: о книге, о том, что планируется возвращение Темного Лорда. Умолчал лишь об одном: не назвал имени хранителя. Не смог…

— Я должен был! — убеждал Драко самого себя. — Должен! Этого нельзя допустить… Нельзя, чтобы он вернулся.

Но только совесть, мерзкий голосок, говорит несколько иное…

Ты должен был защищать ее! Быть рядом!

Я и защищаю! Орден помешает Пожирателям возродить Темного Лорда, и все будет так, как раньше!

А ты не думал, что получится, если она станет сражаться за него?..