Книга Перемен (джен)

Экзамены в Хогвартсе в пятьдесят втором году изрядно уплотнили и перетасовали — так, чтобы второе июня было полностью свободным.

Точно так же, как и в следующем году — ничто не должно помешать капитану Риддлу присутствовать на коронации, а магам — присягнуть королеве. И пусть эта присяга была чистой формальностью — присяга Визенгамота связывала всех — но это было необходимо, чтобы маги окончательно осознали: времена меняются...

Ускоренные экзамены неожиданно прошли даже легче, чем обычные — вероятно, потому, что школьникам было некогда паниковать и накручивать себя и друг друга. Да и преподаватели, постоянно занятые работой, были вынуждены напрягать фантазию, чтобы уложить эту работу в имеющееся время и при этом хоть немного отдохнуть... И у них получалось.

Больше того, если не спешить, то расписание без всяких усилий можно сдать, так что каникулы получится удлинить дня на четыре или пять... Или даже неделю целиком.

Но всё это — дело будущего, а сейчас нужно подвести итоги — и не только экзаменов, и определиться с планами на то самое будущее... Которое обещало быть даже слишком интересным.

— Я рад поздравить всех присутствующих с окончанием очередного учебного года, а в особенности — с тем, что мы его пережили! — объявил Дамблдор. — Что ж, начнём с кадровых вопросов — увы, нас покидает Кассандра Ваблатски, многие годы преподававшая искусство прорицания. Да, всему приходит конец, и все мы нуждаемся в отдыхе... Но я искренне надеюсь, что вы сохраните о нас самые тёплые воспоминания и от всех нас позволю себе вручить вам этот памятный дар...

Памятный дар был совместным творением Помоны и Флитвика, никакой магии не содержал и был театральным биноклем... В котором скрывалась искусно замаскирована фляжка на несколько глотков коньяка — разумеется, полная.

— Очень мило, — Кассандра открыла фляжку, попробовала напиток и убрала подарок. — Поразительная гармония формы и содержания... А теперь, с вашего позволения, я покину сии благословенные стены, чтобы, наконец, присоединиться к семье и спасти дом от разрушения внуками. Сидней, я с искренним уважением передаю вам эту должность... Равно как и всю головную боль, которая с ней связана.

Проводив Кассандру, Дамблдор вернулся за стол и продолжил:

— Итак, позвольте представить вам нового преподавателя Предсказаний — достопочтенного Сиднея Дэвидсона... Который, собственно, и не нуждается в представлении.

Сидней поднялся, изобразил поклон и произнёс:

— Дорогие коллеги, своё первое предсказание я сделал в одиннадцать лет, и оно обещало, что я вернусь в Хогвартс... И вот, спустя столько лет, оно наконец сбылось! И я счастлив, дорогие коллеги, видеть всех вас, и ещё более счастлив сознавать, что мои познания нужны людям. Альбус чуть позже я представлю вам свои планы и соображения относительно учёбы, а сейчас я хотел бы отметить, что Предсказания как предмет доступны лишь немногим, но все мы в большей или меньшей степени обладаем интуицией — и для тех, кто не обладает даром предвидения, я создал систему упражнений для её развития. И именно ей я предполагаю обучать тех, кто выберет мой предмет, не обладая даром...

— Она и нам пригодится, — заметил Том. — Мне так особенно... Но, дорогие коллеги, осознаёте ли вы, что прямо сейчас пал один из незыблемых постулатов Хогвартса — на предсказаниях больше не получится бездельничать?

— Оно и к лучшему, — проворчал Дамблдор. — На уроках учиться надо, а не бездельничать... Однако, дорогие коллеги, вернёмся к делу. Том, как продвигается ремонт Дуэльного зала?

— По плану, мне даже вмешиваться не пришлось ни разу, — доложил Том. — Обшивка почти готова, пол выложили, сейчас зачаровывают мишени. До первого сентября управятся, так что в новом году зал у нас будет.

— Хоть что-то в нашем мире идёт по плану... — вздохнул Дамблдор. — Что ещё у нас из срочных вопросов?

— Экзамены, — сообщил Том.

— Да, экзамены... — Дамблдор снова вздохнул. — Коллеги, у кого какие проблемы возникли? Как всё прошло?

— Проблемы? — первым откликнулся Поттер. — Не сказал бы, что это были проблемы... Хотя, конечно, это очень непривычно. Впрочем, первому курсу всё равно, они даже не поняли, что не так, а остальные... Знаете, я ожидал худшего. Всё-таки, времени на подготовку было меньше... Но оказалось, что это время можно потратить с большей пользой, и детям некогда паниковать. Я просто взял за правило в конце урока разбирать одну-две задачи, на сколько хватит времени, а в домашнем задании — теорию. И знаете, это отлично работает — на моей памяти это лучший экзамен...

— Согласен, — наклонил голову Коллинз. — Сдали лучше и спокойнее, чем обычно. Признаться, я удивлён... Но думаю, нам следует сохранить эту схему.

— Кто-нибудь ещё желает высказаться? Нет? Прекрасно, в таком случае поговорим о зельеварении. Эйлин, девочка моя... Я имею некоторые привилегии и даже ими пользуюсь — и рад сообщить, что гильдия, по ходатайству Её Величества, присвоила вам степень мастера.

Аплодисменты, последовавшие за объявлением, были абсолютно искренними. Степень мастера не только свидетельствовала о признании заслуг на международном уровне, она ещё и резко упрощала бюрократические процедуры и для мага, и для всех окружающих... Но главное — она позволяла назначить Эйлин Филч полноценным преподавателем, что радикально упрощало жизнь директору и его заместителю.

— И ещё одна новость, — продолжил Дамблдор, — столь же хорошая. Наш замечательный попечительский совет всё же принял окончательное решение, и с первого сентября в нашей школе начинается новый предмет, называющийся «Физическая культура и гимнастика», преподавать который будут мистер Ичиго и мистер Ранги...

И снова аплодисменты. Столь же искренние, но несколько нервные — все надеялись, что оголтелые друзья по такому случаю хоть немного убавят накал своего соперничества, из-за которого они смотрелись какими-то героями комиксов. Валентайн — оборотень-партизан — по этому поводу однажды высказался: «Нормальные мужики хренами меряются, а эти — хренью»… И Том с ним не мог не согласиться. Тем более, что сказал это Валентайн по-русски — и это звучало почти стихами.

— Джентльмены! — продолжил Дамблдор. — Несомненно, здоровая конкуренция есть основа нашего общества, но я всё же надеюсь, что ваше соревнование не скажется на эффективности учебного процесса. Поэтому будьте благоразумны и сдержаны, очень вас прошу...

Благоразумие и сдержанность у образцово-показательных гриффиндорцев? Ну-ну...

Дамблдор это понимал не хуже, и развивать тему не стал. Поблестел очками на подчинённых, убедился, что все прониклись и осознали, и распустил собрание.

В ведении заместителя директора было и школьное хозяйство. И если предшественники Тома занимались им от случая к случаю, то он взялся за дело всерьёз... Впрочем, тут надо отдать должное Прюэтту, с подачи которого новым завхозом в своё время стал Фарли — без этого пройдохи всё было бы куда сложнее. Ну и без Глинды, естественно — только она могла совладать с финансами Хогвартса...

С кабинета Фарли Том и начал — все бумаги были там, да и отчёт самого завхоза никто не отменял. Да и просто нормально проговорить хотелось — обычно оба были слишком заняты...

— Смотрите, кто припёрся! — подозрительно обрадовался Фарли. — Может, ты ещё и накладные подпишешь?

— Давай сюда, — Том сел, подтянул стопку бумаг и принялся их изучать. — Интересный набор...

— Для новой теплицы, — пояснил Фарли. — Понятия не имею, что это за фигня, но Бири с Эйлин в меня вцепились, как бульдоги...

— Немудрено, — хмыкнул Том. — Это всё используется в целой куче зелий, но у нас не растёт. А возить в лучшем случае из Прованса... Ну сам понимаешь, нам минимум тройной запас нужен...

— Уже дороговато выходит.

— Во-от, — Том воздел ручку. — Ты и сам это прекрасно знаешь... А теперь прикинь, сколько мы на этой теплице сэкономим.

Фарли уставился на потолок, затем, не обнаружив там искомых цифр, выдернул листок из блокнота и принялся считать.

-Так... — протянул он. — Та-ак... Ха! Похоже, это с первого урожая окупится!..

— Подожди радоваться, я ещё Глинде покажу, — хмыкнул Том. — Но вообще, должно быстро окупиться, это да... Вот что, давай-ка навестим фермеров и посмотрим, как у них дела не на бумаге, а в жизни.

— Давно пора, — согласился Фарли. — А то ведь наверняка надувают где-нибудь...

— Вот так номер! — выдал Фарли. Том молча согласился — вот уж чего он не ожидал, так это встретить у Валентайна в доме женщину... Нет, женского общества оборотень не чурался, но тут явно была не мимолётная интрижка — судя по тому, что незнакомка сажала цветы, она тут всерьёз и надолго.

Незнакомка же, заметив гостей, выпрямилась и крикнула:

— Дорогой, к тебе пришли!

— Добрейшего дня вам! — выдал Фарли, шутовски кланяясь. — Джозеф Фарли, к вашим услугам!

— И тебе не хворать, коль не шутишь. А вы, сэр, надо думать, и есть капитан Риддл?

— Совершенно верно, миссис…

— Просто Джилл.

— О, вы уже познакомились? — вышедший на крыльцо оборотень махнул рукой. — Заходите, как раз обед будет готов.

— Когда это ты успел жениться? — хмыкнул Том, зайдя в дом и сняв берет.

— Да вот… Встретились в Хогсмиде, слово за слово — к Рождеству и поженились, — Валентайн пожал плечами. — И я, конечно, рад вас видеть…

— Ну да, мы по делу, — подтвердил Том. — Но разве это мешает обеду?

Разумеется, разговора о делах толком не получилось — Тома и Фарли больше интересовал неожиданный брак их приятеля, а тот отвечал хоть и охотно, но общими фразами... Что, конечно же, никого не устраивало.

— Ладно, оставим пока тему, — Том положил вилку, — и поговорим о деле. Валентайн, ты вроде как старший над фермерами...

— Вот именно — вроде как. Когда надо с чинушами дело иметь, так я сразу «полномочный представитель общины» — изображать пальцами кавычки Валентайн не стал, но это и не требовалось, — а как только к ним дело есть — так они покивают и разойдутся, а делать нихрена не будут.

— Можем официально полномочия выдать…

— А толку? Как будто не знаешь, насколько тут всем на них плевать…

— А вот с этим могут возникнуть некоторые трудности, — ухмыльнулся Том. — Я ведь могу назначить тебя старостой — и ты получишь совершенно легальную возможность раздавать затрещины...

— Я и так их раздаю, тут же оборотней… Да почти все тут оборотни, а я, может, и не вожак, но близко к этому…

— Вот и отлично, — Фарли выложил на стол папку, — потому что отныне ты наш представитель. Закупаешь жратву, рассчитываешься, а мы забираем у тебя. Деньги, само собой, дадим…

— А если не хватит?

— Добавишь из своих, а Хогвартс компенсирует. Ну как, берёшься?

— Так вы не отстанете... Только всё это расписать надо как положено, и чтобы все подписали, иначе вой будет — закачаешься.

— Распишем, — согласился Том. — Есть у тебя юрист на примете?

— Шафика попрошу, он пришлёт кого-нибудь, — отмахнулся Валентайн. — Хоть завтра — сегодня-то уже поздно.

— Пойдёт, — согласился Том. — Чего и сколько нам надо, Фарли уже давно посчитал... А вот с твоими могут быть проблемы.

В том, что фермеры занимаются какими-нибудь махинациями, Том не сомневался. Пока держатся в рамках приличий — не страшно, но эти рамки всё-таки необходимо установить официально, иначе обнаглеют вконец и на шею сядут.

— Да не будет никаких проблем, — отмахнулся Валентайн. — Как бы они ни выделывались, но отлично понимают, что лучших условий им никто не даст... Но извиваться будут до упора, как и не волки, а гадюки рогатые. А, ну их всех! Ещё по одной?

— А давай!

Это могло показаться странным — но «по одной» значило именно ещё одну стопку самогона, и только. Впрочем, задачи споить Дамблдора на этот раз не было...

— Хорошо-то как! — подвёл итог Фарли. — Штатскому человеку и не понять, как хорошо... Ну ладно, куда дальше-то?

— Я по полигонам пройдусь, а ты — как хочешь...

— Я, пожалуй, тоже — надо же мне самому посмотреть, что ты там творишь...

— М-да, так вот почему у тебя такие цифры в счетах... — изрёк Фарли, разглядывая полигон седьмого курса.

Выпускники, с одной стороны, старались продемонстрировать всё чему научились, даже если их об этом не просили, а с другой — придерживались мнения одного знакомого Тома, сапёра, который утверждал, что неразрешимых проблем не бывает, а бывает только мало взрывчатки... И в результате полигон навевал мысли о Вердене.

— А ты как думал? — хмыкнул Том. — Шестой и седьмой курс уже привыкли и по неактивным мишеням лупить — знают, что я их могу и за спиной активировать... Хорошо ещё, что их немного и можно всех разом запустить, да и то, боюсь, желающих скоро станет больше. Ладно, начнём с самого простого... Репаро!

Разумеется, далеко не всё поддавалось восстановлению магией — например, те мишени, которые попросту сожгли — но за несколько часов Том и Фарли хотя бы частично привели полигоны в порядок.

— Остальное — завтра, — объявил Том. — И спасибо, один я бы только с этим дня два провозился.

Однако планы на следующий день пришлось радикально менять — в кабинете Том обнаружил сову Прюэтта. Сова сидела на подаренном Флитвиком глобусе и задумчиво клевала Ванкувер...

— Отставить, — веско произнёс Том.

Сова ухнула и протянула Тому лапу с письмом.

— Ну и что там?..

Как оказалось, на приют Вула нацелилась некая комиссия, и требовалось, чтобы Том со всеми наградами там присутствовал и нервировал... Поскольку сам Прюэтт был занят.

Что ж, развлечение вполне в духе Тома, да и посмотреть, что там творится, а главное — что там творит Келли, стоило. К тому же был шанс поймать кого-нибудь из чинуш на горячем — небольшой, конечно, но идиотов, тем более наглых, на свете куда больше, чем нужно... Да и Глинде не помешает проветриться, а офицер с беременной женой будет ещё большим пугалом для чинуш, а женщин заставит захлебнуться слюнями от умиления.

Глинда, услышав предложение, пришла в восторг, выдала несколько идей, которые Том решил при случае использовать, и унеслась готовить пирог. На резонное замечание, что время позднее, а за ночь пирог в любом случае остынет, и даже магия не поможет, последовал ответ, что это финский пирог, который как раз за ночь испечётся. К тому же можно позвать Тоби... Против этого аргумента возразить было нечего — в конце концов, Глинде виднее, сам Том об этом пироге и вовсе не слышал.

Без помощи Тоби, конечно, не обошлось — как ни крутись, а одного пирога на сотню с лишним детей и воспитателей не хватит. Но Тоби привлёк домовиков Хогвартса, и в результате утром Том загрузил в машину добрый десяток коробок с финскими пирогами с рыбой.

Как на это отреагирует комиссия, оставалось только гадать... Ну или дождаться и посмотреть. Комиссию вообще ожидало много новых впечатлений — приют Вула очень сильно отличался от всех прочих. В лучшую сторону, естественно — что, говоря честно, было не слишком сложно. Криминал и коррупция в большинстве приютов процветали... Но даже в худшие времена в приюте Вула с этим было лучше, чем почти везде. Зря Том когда-то считал его адом... Хотя раем земным он уж точно не был.

Для поездки Прюэтт одолжил свою машину — новенький «Бьюик Роадмастер», стоивший совершенно безумных денег, обращаться с ним приходилось осторожно, и в результате Том и комиссия явились одновременно. Лучше не придумаешь...

Комиссия состояла из нескольких чинуш — одинаковых настолько, что Том даже затруднялся их пересчитать, молодящейся аристократки, отсутствием вкуса не страдающей, а наслаждающейся, и двух священников — англиканского и католического.

Первый — благостно-слащавый пухляш с набриолиненными волосами, всем своим видом вызывавший у Тома отвращение, второй — шестифутовый здоровяк-блондин в круглых очках и с впечатляющим набором наград, среди которых выделялись американская Бронзовая звезда и Крест Виктории... Что ж, скучно уж точно не будет — капеллан Александр Андерсон отлично умел привнести в любую ситуацию долю здорового безумия.

— Вы, собственно говоря, кто такой и что вам здесь надо? — осведомилась Глинда, шагнув к Андерсону, оказавшемуся ближе всех.

— Я, собственно, капеллан Андерсон, представляю здесь католическую церковь... А вы, полагаю, миссис Риддл?

— Именно так, и мой супруг — куратор этого приюта от Министерства Обороны.

— Помощь нужна? Коробки выглядят тяжёлыми...

— Только выглядят, но их много, так что не помешает...

И в результате инспекция началась с доставки рыбных пирогов на кухню, благословения отцом Александром готовящейся еды и первого позора комиссии — первого, но далеко не последнего...