Книга Перемен (джен)

Зима пятьдесят второго в Хогвартсе выдалась суматошной. Множество мелочей захлестнули школу и учителей, так что Том был готов использовать любой шанс развеяться...

И поэтому он сейчас торчал в заброшенном подвале на окраине Белфаста в компании Майкла Коллинза и пытался понять, что же всё это значит.

Нарисованная свинцовым суриком «магическая» фигура отношения к магии не имела никакого — но оставался вопрос, кто и зачем её нарисовал. По мнению Тома — задача для магловской полиции, и привлекать к ней сразу двух преподавателей Хогвартса смысла не имело... Но других знатоков оккультизма в распоряжении полиции Белфаста не имелось.

— По-моему, — подвёл итог Том, — это кто-то из последователей Кроули. Та ещё шушера... Но ничего серьёзнее аморального поведения вы на них не повесите. Они, конечно, придурки, извращенцы и наркоманы — но и только.

— Ясно... — констебль облегчённо вздохнул. — Спасибо за консультацию, капитан.

— Не за что, сержант, сослуживцам, хоть и бывшим, я всегда стараюсь помогать. К тому же у меня самого здесь дела, так что... — Том отмахнулся. — В общем, пустяки.

Дело у Тома действительно было — не особенно срочное, но из тех, что лучше сделать сильно заранее: Хогвартсу требовался новый преподаватель.

Кассандра Ваблатски решила уйти в отставку — хорошо хоть, не прямо сейчас, а летом. За полгода замена уж точно найдётся, тем более, что кандидат на примете имелся — и ради него они в Белфаст и отправились.

Сидней Дэвидсон был личностью, известной широко, но как-то неопределённо. Чаще всего вспоминали про его эксперименты с ясновидением, один из которых даже стал известен маглам, но почти никто не знал о его настоящей... не цели даже, а мечте. А мечтал он — ни много, ни мало — объединить магию и магловскую науку. Как именно — не понимал никто, кроме него самого да нескольких маглов — Альберта Эйнштейна, например. Ещё он был мастером ясновидения, и это было главным аргументом уже для Дамблдора...

Дверь распахнулась за секунду до того, как Том коснулся звонка.

— Добро пожаловать, — произнёс благообразный пожилой джентльмен, одетый несколько старомодно, но весьма элегантно. — Боже, Майкл, ты окончательно стал похож на сказочного колдуна!

— Ну а на кого ещё мне походить? — хмыкнул Коллинз. — Позволь представить тебе капитана Томаса Риддла — уверен, ты о нём слышал… а о тебе я рассказал немало интересного.

— Действительно, наслышан, — Дэвидсон пожал Тому руку. — Проходите, чай готов.

Внутри дом оказался точно таким же, как и его хозяин — старомодным, но крепким, да к тому же снабжённым всеми современными удобствами — магл и не заметит ничего необычного…

— Да, — кивнул Дэвидсон, правильно поняв его взгляд, — стараюсь соответствовать… Хотя, полагаю, мои магловские знакомые давно уже догадались, что я не обычный человек, но если и так — они тактично молчат. Значит, хотите позвать меня в Хогвартс преподавать?

— Если ты всё знаешь наперёд, то зачем спрашиваешь? — хмыкнул Коллинз.

— Майкл, сколько раз я говорил тебе — будущее не предопределено? — вздохнул Дэвидсон. — Да, есть некоторые моменты, которых не избежать, но есть ключевые точки, где минимальное воздействие может всё радикально поменять — и тогда пророчество становится ложным... А ясновидение вообще не об этом.

— А твоё преподавание в Хогвартсе является неизбежным? — спросил Коллинз, отпивая чай.

— Я слишком много знаю, чтобы держать всё это при себе, — усмехнулся Дэвидсон. — А ещё, я тебя уверяю — несколько сотен учеников менее разрушительны, чем десяток правнуков.

Допив чай и распрощавшись с ясновидцем, волшебники расстались — Коллинз возвращался в Хогвартс, а у Тома было в Белфасте ещё одно дело. Личное... Или, вернее, семейное. И даже ничуточки не служебное. Просто поговорить с одним человеком, прояснить пару моментов...

Приличный, хотя и не слишком дорогой ресторан — вполне подходящее место для таможенного инспектора, равно как и для армейского капитана. Тем более, что в ресторане всегда имелся специальный «конторский ланч» — сытный, быстрый и недорогой, специально для портовых служащих. А потому ни на завсегдатая инспектора, ни на капитана никто не обратил внимания...

— Инспектор Брэдли?

— Мы знакомы? — чиновник отложил вилку и промокнул усы салфеткой.

— Заочно, — Том перелистал меню. — Кстати, что порекомендуете? Хотелось бы перекусить между деловыми встречами и деловым же обедом...

— Пирог — любой, они здесь все хороши, и фирменный чай. Итак, мистер...

— Аткинс.

— Хм... Так что же нужно нашей доблестной армии от скромного чиновника?

Сделав заказ, Том ответил:

— Я здесь исключительно частным образом, по просьбе старых друзей... Которых беспокоит задержка «Хоакина Мурьеты».

— Сэр, — проникновенно заявил Брэдли, — я человек незлой, и не стану поднимать шум из-за неучтённого ящика. Все мы люди, все, бывает, ошибаемся, но ошибку можно исправить, и я всегда готов в этом помочь... Но когда этих ящиков пара десятков — это, согласитесь, дело совсем другое! Тут, как говорит наука, количество переходит в качество!

— Хм... — задумчиво протянул Том. — А ведь вы приняли на себя определённые обязательства...

— И не отказываюсь от них! Пока не отказываюсь, но ваши друзья уж слишком невнимательны...

Жадный мерзавец прямо-таки напрашивался на «Круциатус», но увы — слишком уж много свидетелей. Впрочем, есть вещи, ничуть не менее болезненные... И при этом с виду совершенно безобидные.

Том достал из нагрудного кармана фотографию и положил на стол.

— Занимательный документ, не правда ли? Имя ваше, а сумма... Очень недурная сумма, почти что ваш оклад за год. И второе имя весьма интересное, весьма... Право же, инспектор, не стоит хранить подобные документы, хотя вас можно понять — вы хотели гарантий... Но не учли, что раскаяние облегчает не только муки совести.

О том, что веритрасеум действует и на маглов, Том, естественно, говорить не стал. Всё равно собеседник не поймёт...

— Так как, инспектор? — продолжил Том, когда пауза затянулась. — Когда «Хоакин Мурьета» покинет порт?

— По расписанию, — процедил Брэдли. Выбора ему не оставили — любой из подкупленных чинуш сдаст его моментально и с потрохами, а дальше следствие заинтересует не подкуп, а наличие денег на него...

Ну а пока Брэдли останется на свободе, а сухогруз отправится в Таиланд... И в результате сложных дипломатических игр усиленный ведьмаками отряд SAS ликвидирует во Вьетнаме ковен чернокнижников. Французских чернокнижников, следует заметить, причём засевших на подконтрольной повстанцам территории. Обращаться к французам поэтому смысла не было, русские заявили, что Хо Ши Мину эти колдуны не мешают, помощи он не просил, а лезть не в своё дело с дубиной наперевес в СССР не принято... А то, что проклятия этих чернокнижников достают аж до Сингапура — это проблема англичан, и только. Пришлось договариваться с вьетнамцами... Потому что действовать в привычном стиле не было ни сил, ни денег, и — чёрт возьми — пришлось договариваться с вьетнамцами, чтобы отряд хотя бы пропустили... И платить. И не только вьетнамцам, для которых и предназначался груз оружия и взрывчатки, но и, к примеру, скромной домохозяйке Глинде Риддл. Супруге не менее скромного офицера и джентльмена Томаса Риддла...

Все эти рассуждения ничуть не испортили Тому аппетит, тем более, что таможенник не соврал — пирог и чай были отменными. Не бросать же их ради того, чтобы вернуться на работу чуть раньше?

— Мине кажется, шо эта птичка имеет сделать нам головную боль на весь тухес, — громким шёпотом заметил Шнеерсон, проводив взглядом влетевшего в Большой зал ворона.

Том с ним был полностью — ворон с чёрным конвертом мог прилететь к Слагхорну с единственным известием...

Слагхорн же, прочитав письмо, встал, коснулся палочкой горла и объявил:

— Леди и джентльмены! Король умер! Да здравствует королева!

— Да здравствует королева! — хором повторили ученики и преподаватели. Домовики, не дожидаясь команды, уже разносили поминальные кубки и разливали вино, Дамблдор печально-торжественно поблёскивал очками... Но думал явно о том же, что и Том — о куче проблем, которая ожидает Хогвартс.

И все они, в итоге, сводились к одному — Горацию Слагхорну.

От Хогвартса требовалось немногое — только повесить в Большом зале траурный портрет да прислать на похороны кого-нибудь из деканов... Но Слагхорн состоял в свите принцессы Елизаветы и явно останется в свите королевы... А значит, выпадает из игры до коронации, и это самое меньшее. Ну а если королева его не отпустит и после коронации — а она наверняка так и сделает — в Хогвартсе Гораций будет появляться разве что по праздникам.

— Внимание! — объявил Дамблдор. — На сегодня занятия отменяются. Старосты, организуйте траурное убранство в гостиных. Всем преподавателям собраться сразу после завтрака.

Дамблдор посмотрел на Слагхорна, покачал головой и произнёс:

— Да, Гораций, задали вы нам задачку... Что ж, коллеги, не будем терять время. Пока что ваше место остаётся за вами, но, как я понимаю, вы уже не вернётесь?

— Как пожелает Её Величество... Но намёки такие были, — кивнул Слагхорн.

— Может, вы хотели бы видеть своим преемником кого-то конкретного? — осведомился Дамблдор. У него, разумеется, кандидат имелся... Вот только слово уходящего учителя по правилам Хогвартса — решающее. И если он кого-то называл — этот человек и занимал его место без обсуждения, если же нет — вопрос решал директор с согласия всех деканов. И теперь, если Слагхорн не подведёт...

Слагхорн не подвёл.

— Томас Риддл, — объявил он.

Вряд ли Дамблдору это пришлось по вкусу, но он этого никак не проявил.

— Том, вы согласны?

— Ну а куда я денусь? — ухмыльнулся Том. — Разумеется, согласен.

— Вот и отлично, — Слагхорн выбрался из-за стола. — А теперь позвольте откланяться.

Проводив бывшего заместителя взглядом, Дамблдор покачал головой, разлил чай и только тогда заговорил:

— Преподавателя зельеварения у нас тоже нет, и это — действительно проблема. Мастеров зельеварения и алхимии вообще немного, а таких, кто согласится пойти работать преподавателем в Хогвартс, я лично вообще не знаю...

— А нам пока и не нужен Мастер, — Том поставил чашку на стол. — Формально Гораций всё ещё в штате, а следовательно, нам сейчас нужен временный преподаватель... На которого это требование не распространяется. Достаточно квалификации... И, как все уже догадались, такой человек у меня на примете есть.

— И кто же?

— Эйлин Филч. В её квалификации можно не сомневаться — я ручаюсь, что она достаточно высока, тем более, что она из Принцев... И, по большому счёту, Мастерство может получить в любой момент.

— А ведь и верно, — Дамблдор блеснул очками, — правда, о её собственных разработках я не слышал...

— И не услышите ближайшие лет пятьдесят — там всё под грифом, — хмыкнул Том. — Гильдии, скорее всего, придётся обойтись письмом от королевы. Но с этим спешить некуда...

— Поговорите с ней? — Дамблдор снова разлил чай. — Вы же, если не ошибаюсь, соседи?..

— Не ошибаетесь, — кивнул Том. — Поговорю сегодня же. Если всё пройдёт гладко, уже завтра у нас будет новый учитель.

— Преподавать в Хогвартсе?! Конечно же, согласна! — как Том и ожидал, Эйлин согласилась моментально. Да и кто бы на её месте не согласился? Даже месяц работы вне штата в Хогвартсе стоил десятка рекомендательных писем...

— Когда сможете приступить?

— Хоть завтра, — Эйлин похлопала по лежащему на столе справочнику. — Методические указания у меня есть, так что могу даже комиссии из Министерства не бояться... А зелья у Принцев вместо крови.

Действительно, если и существовали какие-то родовые способности, то это — талант Принцев в алхимии. Конечно, такого уровня могли добиться и другие… Вот только на то, что у Принца получалось интуитивно, другой тратил многие годы.

— Значит, завтра, — Том поставил чашку на стол. — Или вам всё-таки нужно время?

— Основное готово, а все мелочи я могу и по ходу работы решить.

— А справишься? — спросил Филч. — Вот так, с места в карьер…

— Без тебя — нет, конечно, — улыбнулась Эйлин.

Гостей Том не ждал, тем более этих — он вообще считал, что Бесхвостый Джеки отдыхает в Лас-Вегасе. Он там и отдыхал… Женившись — наконец-то — на Кэролайн и устроив медовый месяц. Но, похоже, им там наскучило... Или случилось что-нибудь неприятное.

— Я, конечно, рад тебя видеть, но что заставило тебя прервать отпуск? — осведомился Том.

— Лас-Вегас надоел, — фыркнул Джеки. — Нет, ну правда — просаживать состояние в казино — так его у меня нет, пить — так я хоть и оборотень, но этак никакой печени не хватит, бордели мне, сам понимаешь, не нужны... Ну шоу разные можно посмотреть, но тоже далеко не всё интересно. Магическую защиту казино изучать нельзя — вот тоже, кстати, минус... Но я тебе одну бумажку привёз — думаю, ты оценишь.

Том развернул лист обыкновенной бумаги. «Мы, народ Соединённых Штатов...» — это можно пропустить, хотя для американцев намёк очевидный. А вот и суть: «...требуем отмены Закона Раппопорт, как утратившего значение. Необходимый в свою эпоху, в наши дни он лишь препятствует свободному развитию волшебного общества, при том, что маглы не стоят на месте и уже сейчас способны на многое, считавшееся некогда доступным лишь волшебникам. Такая ситуация неизбежно ведёт к тому, что уже к началу следующего столетия поддержание Статута в его нынешней форме станет невозможным», — Том остановился, посмотрел на Джеки и высказался:

— Мерлин, Мордред и Моргана! А я что твержу уже скоро десять лет?!

— Ну, получается, не ты один такой умный, — заметил Джеки. — Вообще, янки — ребята хваткие, если где учуяли выгоду — ни за что не отпустят. А тут выгода понятна — сам знаешь, сколько там через маглов идёт, а ещё индейцы, которым на всё плевать, а ещё вуду и прочие чёрные, которые вообще про Статут и не вспоминают…

— М-да… — Том ещё раз перечитал листовку. Что ж, обычно армейскому капитану нет смысла всерьёз заниматься политикой, но заместитель директора Хогвартса и декан Слизерина — другое дело. И уж тем более в политике должен ориентироваться диверсант — просто чтобы понимать, кого и когда нужно убрать для идеального результата… И всё, что Тому было известно, однозначно говорило: закон Раппопорт протянет ещё лет двадцать, постепенно перестав применяться. Позиции традиционалистов слишком сильны… Но кто-то решил под них копать — совершенно неожиданно и очень активно. Кто и зачем? Хороший вопрос… И Том, по крайней мере, знал, кому его задать. А там уже пусть разбираются, что всё это значит и как повлияет на внешнюю политику…

— Да и чёрт с ними! — Джеки хлопнул по столу. — Пусть сами разбираются, а мы, вообще-то, вчетвером приехали!..

— В смысле?

— В том самом, — оборотень погладил живот жены. — Двойняшки, как ты понимаешь...

— Соболезную, — ухмыльнулся Том. — У меня и от одного голова кругом, а ещё и второй намечается...

— Ого, поздравляю! И когда?

— В начале октября или, может, в последних числах сентября. В Мунго считают, что на этот раз будет девочка...

— Ну что тут скажешь? — Джеки пожал плечами. — Ещё раз поздравляю... А насчёт бумажки держи в курсе, ладно? Не хотелось бы всю движуху пропустить...

— Не сказал бы, что это такая уж неожиданность... — задумчиво протянул Прюэтт, разгладив листовку. — Но да, наши аналитики считали, что это начнётся позже. Не знаете, много там такого?

— Не знаю, сэр. Попробовать выяснить?

— Если сможете без лишних телодвижений — буду весьма благодарен, — Прюэтт кивнул. — Вам ещё Хогвартс на похоронах представлять... Вы с церемониалом знакомы?

— В общих чертах, сэр.

— Ясно... — Прюэтт протянул ему папку. — Ознакомьтесь, здесь всё необходимое. Ничего сложного, но есть довольно много нюансов, так что советую потренироваться — три дня у вас есть.

— Так точно, сэр. — Том забрал папку. — Разрешите выполнять?

— Вольно, капитан.

Папка оказалась очень интересной...

Отличия были невелики — но живо заставляли вспомнить похабный анекдот Валентайна про нюанс. Не зная, можно было попасть в крайне неприятную ситуацию... Но теперь ему это не грозит. Времени на подготовку, конечно, хотелось бы побольше — ну да времени и патронов всегда мало, справится. Только надо кому-нибудь из американских знакомых написать — поинтересоваться, что у них там творится и правда ли решили пересмотреть Статут?..

— Поскольку наш дорогой Гораций нас покинул, я имею честь представить вам нового преподавателя зельеварения, — объявил Дамблдор. — Встречайте — Эйлин Филч!

Эйлин поднялась, коротко кивнула ученикам и сказала:

— Я вижу по вашим глазам, что вы уже вообразили, будто можете расслабиться... И ошиблись. Профессор Слагхорн при несомненном профессионализме всегда отличался добродушием... Которого я напрочь лишена, так что поблажек больше не будет. Каждый получит ровно то, что заслужит... И последнее — панибратства я не потерплю. Первая же попытка — и вы навсегда отстранены от занятий и получите «Тролль» в аттестате. А теперь можете задавать вопросы, если они у вас остались...

Вопросов не нашлось.

Эйлин села и продолжила завтрак. Дамблдор взглянул на неё, укоризненно блеснул очками, но промолчал. Не ссориться же с необходимым специалистом из-за пустяка? Тем более, кое в чём Эйлин права — Слагхорн действительно бывал чересчур снисходителен, особенно к своему клубу. Не настолько, чтобы это действительно мешало учёбе, но... Но проблема была.

Поскольку первого урока не было, Том решил посмотреть, как будет работать Эйлин — благо, первыми у неё сегодня шли слизеринцы-второкурсники, к тому же он рекомендовал Эйлин и должен был убедиться, что не ошибся...

Эйлин начала урок с переклички. Затем щёлкнула пальцами — и доска внезапно оказалась исписанной почти целиком.

— Итак, леди и джентльмены, начнём знакомство с небольшого теста. Перед вами пять вопросов и два рецепта — ничего сложного, как раз ваш уровень... Время — до конца урока, приступайте.

Вопросы и рецепты действительно были достаточно простыми — но не зная ответов, причём полных, невозможно было сварить зелья, а не сварив, не выйдет ответить на последний вопрос... М-да, до такого Слагхорн не додумался, а зря — получилось крайне наглядно.

С ударом колокола текст на доске исчез, а вентиль повернулся перекрыв газ. Впрочем, горелки уже были потушены — то ли с практической частью справились все, то ли не успевшие решили сдаться...

— Оценки вы узнаете на следующем занятии, — объявила Эйлин, — а пока покиньте класс — во внеучебное время ученикам не разрешается находиться в кабинете зельеварения.

Разумеется, ученики с этим согласились...

— А это что-то новое, — заметил Том. — Не припоминаю, чтобы кто-нибудь отпускал с двойного урока...

— Свежие рекомендации из Мунго, — кивнула Эйлин. — Чем меньше дети контактируют с парами зелий, тем лучше... И кстати, я собираюсь полностью поменять всё преподавание — только Дамблдору не говорите, этот старый пень немедленно всё запретит.

— С чего бы?

— Слишком много нового. Да вы сами только что всё видели — это как раз та самая новая методика. Как видите, работает неплохо...

— Не поделитесь?

— Конечно. Напрямую она вряд ли подойдёт, но адаптировать ещё и не то можно...

— Особенно в армии, — хмыкнул Том.

— Да, Аргус много чего рассказывал... — Эйлин мечтательно улыбнулась. — А я придумала, как это приложить к магии. Знаете, я даже не представляла, насколько мы отстали от маглов!

— Справедливости ради — не во всём, — заметил Том. — Но наше превосходство тает всё быстрее. Лет пятьдесят-сто — и нас обгонят окончательно... А Статут не выдержит ещё раньше.

— И почему же?

— Техника, — хмыкнул Том. — Не думаю, что Основатели защитили Хогвартс от аэрофотосъёмки... Да и вообще, карманный фотоаппарат «Лейка» ещё в четырнадцатом году делали — видел в Германии, он размером примерно в две сигаретных пачки или даже меньше, нынешние даже чуть побольше. Сделай такой из бакелита — и купить его смогут почти все. И сделают, и купят, и снимать будут много, потому что плёнка сто тридцать пятого формата тоже недорого стоит... А дальше уже дело статистики — рано или поздно кто-нибудь случайно снимет магию — камере глаза не отведёшь. А ещё телевидение... Кстати, обещающее стать той ещё заразой.

Том покачал головой. Статут пока ещё держался, и лет на тридцать его, пожалуй, хватит — но начинать надо уже сейчас. А мало того, что почти никто не видит этой проблемы, так ещё и все текущие дела никуда не делись, и ими, несмотря ни на что, приходилось заниматься...

Турниром, например.

Турнир трёх волшебников неотвратимо надвигался — а в Хогвартсе, разумеется, не было готово ровно ничего... А у Министерства — и того меньше. И если в Хогвартсе всё можно было организовать за пару месяцев, если не торопиться, то в спортивном департаменте тупили бессмысленно и беспощадно. Например, до сих пор не решили, с кем чемпионам придётся столкнуться в первом туре... А между тем, на драконов, например, заявку требовалось подавать минимум за три месяца — за меньший срок этих тварей было невозможно даже отучить кидаться на всех подряд.

Строго говоря, вариант на самый крайний случай у Тома был... Но это должен быть уж совсем крайний случай. Нет, оборотень — магическое существо, с этим не поспоришь... Но Мария Мерседес Смит, молодая вдова судовладельца из Британского Гондураса, оборотень-ягуар — это случай особый. На самом деле, Том не стал бы возражать... Но неизбежно станут возражать все остальные, причём по разным причинам. Разве что французы, которым подавай что-нибудь пикантное, согласятся... Но Дамблдор и Штайн хором завопят про непристойность, русские — о неоправданном риске для всех участников и добавят что-нибудь про «недобитый расизм», причём не сказать, что незаслуженно, африканцы и латинос с удовольствием присоединятся, арабы объявят харамом, японцы потребуют допустить ёкаев... В общем, будет скандал. А что вдовушка — адреналиновая наркоманка даже по меркам своего племени — не важно...

Разложив бумаги, Том тяжело вздохнул и снова собрал большую часть — разобрать всё он точно не успеет, придётся отложить и заняться самым важным... А бухгалтерию так и так придётся тащить домой — работать в Хогвартсе Глинда не любила и появлялась там лишь в крайнем случае. Дамблдора это изрядно раздражало, но сделать он ничего не мог — другого бухгалтера у него не было. Тома же это вполне устраивало... Да собственно, это не устраивало только Дамблдора, остальным было наплевать. Претензий к Хогвартсу нет, жалование платят исправно — что ещё-то?

На самом деле — много чего, но непосвящённым в подробности вдаваться не стоило. Бухгалтерия Хогвартса усилиями Диппета оказалась в печальном состоянии, а Министерство оное состояние не улучшало... И пришлось прибегать к нетривиальным методам. Не то чтобы незаконным... Но восторга у Министерства они не вызывали — главным образом потому, что оное Министерство обходили стороной. А ведь всего-то и надо — заглянуть в архив... И вот уже Хогвартс не тратит на питание ни кната, овощи и фрукты из замковых теплиц вновь на королевском столе... А лица, по каким-то причинам считавшие себя представителями Хогвартса в деле получения арендной платы с ферм лишились вредных иллюзий. Вместе с должностями, а то и свободой... В чём виноваты были исключительно сами.

Дома Том ожидал чего угодно, но только не письма из бразильского посольства... Но письмо имелось. И изнывающая от любопытства Глинда — тоже.

— Хм, культура и спорт... Я, кажется, понимаю, в чём дело, — хмыкнул Том.

Ну да, именно так: обсудить подготовку Турнира, «поскольку возникла несколько необычная ситуация, требующая срочного обсуждения». Подозрительно...

— Почему мне кажется, что в этом опять замешана твоя подружка? — вздохнул Том.

— Потому что она наверняка замешана? — предположила Глинда. — Хотя какая разница, если всё равно идти? Там всё и выяснишь...

На самом деле Мария вполне могла иметь отношение к этому письму — Кастелобрушу находилась именно в Бразилии и все её международные связи шли именно через бразильское правительство, но учились в ней волшебники со всей Латинской Америки. А упорство сеньоры Смит было просто невероятным…

— Добро пожаловать, сеньор Риддл, — Себастьян Перейра, высокий моложавый человек с бородкой конкистадора поднялся из-за стола. — Прошу прощения, если нарушил ваши планы, но дело, ради которого я вас пригласил, довольно необычно и требует скорейшего рассмотрения, а так как вы — член оргкомитета Турнира, это, несомненно, в вашем ведении.

Том напрягся — вступление ему не нравилось. В первом Турнире сходились его изначальные участники, остальные были на подхвате и смотрели, что из этого получится... И кое-кто явно решил пролезть хоть как.

— Я вас внимательно слушаю, — ответил он, — и, полагаю, ваш вопрос касается материальной части?

— И материальной, и организационной, — кивнул Перейра. — Дело в том, что в Ассоциацию Магов обратились старейшины племени йаваретэ...

Мысленно Том закатил глаза — ну разумеется, с самого начала было ясно, чьи пятнистые уши торчат из этой истории, а теперь и говорить не о чем.

— ...Они отобрали для турнира шесть бойцов — поровну юношей и девушек, ведь, согласитесь, будет честно выставить мужчин против мужчин и женщин против женщин, — тем временем продолжал Перейра. — Ассоциация уже приняла это предложение, на ближайшем заседании мы его внесём, но хотелось бы предварительно узнать ваше мнение...

— Скажите, а Мария Мерседес Смит в этом списке есть?

— Нет, хотя она могла войти в запасной состав — всё же она проиграла только финальный бой. Это имеет значение?

— Не думаю, просто это была её идея и в роли монстра она определённо видела себя. Что же до предложения — в таком виде я его поддержу, но сразу говорю: вряд ли моему примеру последуют многие. Ну и, разумеется, будет лучше, если это предложение огласит кто-то из старейшин. Это хотя бы немного повысит шансы... Потому что идеи «бремени белых» в нашем обществе всё ещё живы, несмотря даже на Гриндевальда и Гитлера.

О том, что в Бразилии с этим не сильно лучше, Том, разумеется, промолчал.

— Что ж, я передам ваши слова нашим представителям и заранее благодарю за поддержку, — ответил Перейра. — Надеюсь, за оставшееся время получится подобрать убедительные аргументы... О, и позвольте напоследок вопрос: как вы познакомились с сеньорой Смит?

— Друзья моей жены — мои друзья, — пожал плечами Том. — А позвольте спросить уже вас: в чём причина вашего интереса?

— Она — моя соплеменница и двоюродная сестра, — сообщил Перейра. — И, к тому же, я единственный её родственник в Старом Свете...

— Вот как? Вдвойне рад нашему знакомству, сеньор Перейра, — ответил Том. — Мы будем рады видеть и вас в нашем доме.

— Итак, леди и джентльмены, — Том прошёлся по залу, — в скором времени вас ожидает экзамен... И потому прямо сейчас вам предстоит королевская битва. Победитель получает оценку «Превосходно»... и вот этот замечательный перочинный нож — не тупящийся, сам зачаровал, и с перламутровой рукоятью.

О вырезанном на перламутре гербе Хогвартса Том упоминать не стал — пусть будет сюрприз...

— Начали!

Почти полсотни подростков-магов со всех четырёх факультетов Хогвартса, из которых через полтора часа на ногах должен остаться только один... Что может пойти не так? Да ничего, потому что это королевская битва, и в ней дозволено почти всё. Например, в прошлом году хаффлпафцы сразу же свалили и старательно избили Фаджа — при полнейшем попустительстве слизеринцев, что интересно... Ну а в этом Джек Гойл ухитрился сломать палочку и теперь с диким рёвом орудовал скамейкой. Получалось у него не хуже, чем у героев русского эпоса, так что верилось в байку, будто его предок (а заодно и Крэббов — основатели родов были кузенами) оказался не столь щепетилен, как герр Маннелиг...

Том покачал головой, проводил взглядом вылетевшую в окно парту и закурил. Следующие девяносто минут обещали быть весьма впечатляющими...

Так и оказалось — битва действительно получилась эпической. И победителем из неё вышел Гойл — чего Том и ожидал. Сложно колдовать, получив по голове тяжеленной дубиной... И хотя на защитные заклинания Том не поскупился, пара-тройка переломов наверняка имеется. Впрочем, Помфри вполне способна справиться с любыми или почти любыми травмами, не привлекая наставницу, так что это не проблема... И это, пожалуй, было главным преимуществом магии — если целитель успевал добраться до пациента, его почти всегда удавалось вернуть в строй.

— Итак, леди и джентльмены, — объявил Том, — вы меня не разочаровали... И я уверен, что вы сумеете постоять за себя. Да, мистер Гойл, даже лишившись палочки... Кстати, зайдите ко мне, я вам выпишу требование для Олливандера.

Может, и стоило сделать Гойлу замечание за то, что он не достал запасную палочку, но не факт, что такая возможность была. Гойл, конечно, умом не блистал, но совсем уж дураком не был и запасную палочку не забыл — собственно, вот она, в руке... Тем более, победителей не судят, а Гойл всё-таки победил.

За школьными делами Том почти забыл о Турнире — и от этого назначенное на субботу заседание раздражало ещё больше. Впрочем, перспектива скандала немного выправляла положение...

Перейра не подвёл — с предложением явился не кто-нибудь, а сам первый старейшина, глава племени, мощный старик, неуловимо похожий на ягуара.

— Дамы и господа! — голос у него был соответствующий — низкий и рокочущий, словно рык ягуара. — Приветствую вас от имени народа йаварете...

Вступление Том пропустил мимо ушей — ничего интересного там быть не могло. Но вот дело дошло до сути...

— ...Вне всякого сомнения, оборотни являются магическими существами, но мы, йаваретэ, видим в этом благословенное наследие нашего праотца Солнечного Ягуара, а не проклятие, как это кажется некоторым другим. Мы желаем продемонстрировать это самым наглядным образом — выступив на Турнире Трёх Волшебников против лучших учеников магических школ Европы! Шесть лучших воинов нашего народа — три юноши и три девушки — готовы выступить в первом испытании Турнира, а по окончании Турнира выступят с показательными поединками. Мы надеемся, что оборотни Европы, имея этот пример, смогут принять и познать свою сущность и взять свою судьбу в собственные руки.

— Интересно девки пляшут... — из-за стола советской делегации поднялась невысокая бодрая старушка, этакая мисс Марпл из книг Агаты Кристи. Прихрамывая, она поднялась на трибуну, прислонила к ней узловатую палку, на которую опиралась. — Никак, хотите сказать, что можете научить оборотней в рассудке оставаться?

Том с интересом наблюдал за старейшиной — тот явно был не в курсе, с кем имеет дело...

— Именно так, сеньора...

— Горыныч, Наина Киевна, — любезно ответила старушка, наслаждаясь выражением лица собеседника. Да уж, почти все слышали о заместителе наркома чародейства и волшебства, ушедшей в сорок первом году на фронт, которой боялся Гриндевальд, боялся настолько, что скрылся от неё под извращённым подобием Фиделиуса. И Наина Горыныч эту защиту почти сломала... Но Гриндевальда тогда спас Дамблдор, отправив его за решётку.

— Высокая госпожа, — старейшина почтительно поклонился, — вы полагаете, что я ошибаюсь? Тогда прошу вас просветить меня.

— Воля, — ответила Наина. — У кого она есть, тот и сам справится, а у кого нет, кому и так хорошо — тем и незачем, не станет дворовая шавка волком... Однако ж подумалось мне: вдруг да есть среди волкодлаков такие, кто и хотел бы, да не знает, с чего начать — ради таких соглашаюсь!

Том устало вздохнул — судя по лицам, из английской делегации никто не понял вообще ничего. Остальные... Кто как — кто-то недоумённо крутил головой в надежде на подсказку, кто-то глубоко задумался, кто-то делал вид, что ничего необычного не происходит...

— А что не так с этими ягуарами? — шёпотом спросила Мюриэль Прюэтт, сидевшая рядом с Томом.

— Они отчасти контролируют превращение, — ответил он. — И если так ставить вопрос, то нам надо соглашаться, иначе будем выглядеть не лучше наци.

— Не уверена, что всё так плохо, но международный скандал с моим участием — немного не то, о чём я мечтаю, — проворчала Мюриэль.

Председатель объявил голосование — обсуждать предложение желающих не нашлось — и Том первым поддержал его. В конце концов, это однозначно будет весело... Тем более, что он уже представлял, как спрятать подсказку — попробуйте-ка снять пояс с большой кошки, сильной, вёрткой и зубастой, да к тому же устойчивой к магии немногим хуже великана. На этом поясе и должна быть записана подсказка, зашифрованная античной скиталой — эта часть идеи Тому особенно нравилась. Собственно, ему нравилась вся затея с поясами, тем более, что он её и придумал, причём только что. Это не проблема... А вот что на этих поясах писать — это действительно проблема, потому что даже Том пока не представлял, как устроить второе испытание...

Да и вообще, какая-то нездоровая в зале атмосфера, надо это исправить.

— Вопрос по ведению, — Том поднял руку. — Вношу предложение объявить обеденный перерыв.

— Принято!!

— Совпадение? — Перейра опустил чашку. — Не думаю. Я далеко не первый Себастьян в нашем роду, и мой прадед Себастьян был современником Верна и вполне мог быть с ним знаком. И действительно занимался торговлей рабами — в те времена, увы, это считалось вполне достойным занятием. Правда, сколь я помню — а мне было четыре года, когда он умер — он этим не гордился, но и не стыдился. Он вообще был довольно необычным человеком... Жаль, что я его почти не помню.

— И он тоже был оборотнем? — спросила Минерва, аккуратно наливая в чашку молоко.

-Он? Нет, обычный волшебник. Не очень сильный, но моряк, каких мало... Не в обиду вам, Глинда, но ваших родичей он на голову превосходил.

— На что обижаться-то? — отмахнулась Глинда. — Я про него слыхала кое-что... И он действительно был крут. Было бы интересно с ним пообщаться… Но, как я понимаю, его портрета нет?

— Только магловский, — кивнул Перейра, — но как вы догадались?

— От моряков не остаётся портретов, — пожала плечами Глинда. — Кому и знать, как не мне...

— Да уж, — Себастьян вздохнул, — но, может, не будем о грустном? Хотя если честно, грядущий визит оргкомитета в Хогвартс ещё хуже.

В чём был смысл этой экскурсии и откуда она вообще взялась, Том не понимал — и не он один. Но идея возникла, её решили реализовать... И Тома, конечно же, назначили ответственным, несмотря на все его усилия. Том, впрочем, не стал ломать голову и тут же загрузил Дамблдора... Хотя, конечно, полностью спихнуть на него это дело не удалось. Не удалось бы вообще, но Дамблдор, хоть и был изрядным интриганом, именно в специфическом искусстве спихивания работы на других был слабоват...

Макгонагалл аккуратно поставила чашку и спросила:

— Мистер Перейра, а вы сами оборотень?

— Конечно, — ответил Себастьян. — Наше племя никогда не жило в каком-то одном месте, рассеянное от Огненной земли до Рио-Гранде, поступая на службу достойным... Среди которых, не могу не отметить, не бывало гринго.

Том на это замечание не отреагировал — американцы его не волновали, а нелюбовь, которой пользовались Соединённые Штаты в Латинской Америке, была абсолютно заслуженной. Впрочем, для политических дискуссий момент был не лучший, поэтому Глинда сменила тему:

— А много ли вообще йаваретэ?

— Около двух тысяч, но точной цифры я не знаю. Могу уточнить...

— О, не стоит утруждать себя, этого вполне достаточно, — Глинда наполнила бокалы, — и, полагаю, как почти все оборотни, они имеют доступ к редким ингредиентам?

— Вопросы такого рода лучше обсуждать со старейшинами, — Перейра прищурился.

— Но я с ними не знакома... В отличие от вас.

Намёк гость понял правильно.

— Что ж, передать деловое предложение я не только могу, но и, как дипломат, обязан... Поэтому давайте встретимся позже и подробно обсудим вопросы коммерции — оставляю на ваше усмотрение, когда и где.

— Мистер Перейра, — снова заговорила Минерва, — а как вам удаётся контролировать превращение?.. Или это невежливый вопрос?

— Как раз это — самый важный вопрос... Луна не властна над нами, как над иными оборотнями — нас обращают в зверя гнев и ярость. И потому, хотя превращение и не зависит от нашей воли — но воля может разжечь пламя чувств или же усмирить его...

— И поэтому вы не теряете разума, да?

— Совершенно верно. И потому йаваретэ тренируют с самого раннего детства, сперва в играх, а затем осознанно... И всё равно некоторым не удаётся вернуть себе человеческий облик.

— И что вы делаете в таком случае?

— Мы хороним чучело в одежде этого человека и признаём его умершим... А ягуар убегает в лес и живёт, сколько ему отпущено.

— Так просто?

— Так просто, — кивнул Перейра. — То, что само по себе просто, не нужно усложнять... И если человек стал зверем, с этим зверем следует обращаться так же, как и с любым другим.

— Вот как... — протянула Макгонагалл. — Благодарю вас за ответ — ваши слова позволили мне взглянуть под новым углом на некоторые вещи.

— К вашим услугам, сеньора Гата, — Перейра поднял бокал.

— Кстати говоря, а как устроена ваша школа? — спросил Том. — Меня, знаете ли, удивляет, что об этом нигде не говорится, или, быть может, это секрет?

— Да нет, просто за пределами Латинской Америки этим обычно не интересуются, — хмыкнул Перейра. — В отличие от всех остальных школ, факультеты — у нас они называются колледжами — посвящены четырём евангелистам. Как следствие, подобрать им аналоги в Хогвартсе нелегко... Даже, пожалуй, и вовсе невозможно.

— Хм... — протянула Макгонагалл. — Осмелюсь предположить, что колледж святого Луки избирают те, кто склонен к целительству?

— А также к искусству, ибо красота исцеляет душу, — кивнул Перейра. — Тем, кого влекут тайны мироздания, кто стремиться проникнуть в суть вещей, открывает двери колледж святого Иоанна, ибо Иоанн в Человеке прозрел Слово...

— Вылитые рейвенкловцы, — отметил Том. — Не удивлюсь, если они точно так же не задумываются о последствиях своих экспериментов.

— Вы угадали, — Перейра поставил на стол опустевшую чашку, и Глинда снова наполнила её. — Наука, по их мнению, стоит любых разрушений. Однако мы отвлеклись, а потому, продолжая, добавлю: эти два колледжа принято называть небесными или же небом. Колледж святого Матфея избирают те, кого влекут труд, ремёсла, торговля и путешествия, подобно тому, как сам Матфей был мытарем. А тех, кого зовёт путь мирской службы и славы, кто готов идти вперёд, не взирая ни на что, принимает колледж святого Марка, провозвестника, апостола по вере и по крови.

— Одновременно и Гриффиндор, и Слизерин... — пробормотала Минерва. — Нет, это решительно невозможно представить... Можно ещё пончик?

Официальный визит в Хогвартс согласовали довольно неожиданно — впрочем, не для Тома. Том свою часть работы выполнил исправно, а вот Дамблдор... Дамблдор как раз и принял на себя основной удар. От деканов требовалось всего лишь молчать с умным — но не чрезмерно — видом, а развлекать гостей предстояло директору...

— Добро пожаловать! — просиял очками Дамблдор. — Кареты прибудут с минуты на минуту, но я бы предложил пешую прогулку — поверьте, так будет гораздо интереснее...

— Ну а почему бы и нет? — судя по всему, Горыныч в этой компании была кем-то вроде дуайена. — Погода располагает, а мы все определённо слишком мало двигаемся...

Впрочем, Тома в этой компании гораздо больше занимала помощница старой колдуньи — молодая женщина с длинными тёмно-рыжими волосами и жёлтыми глазами. И женщину эту он знал... И не мог понять, что здесь делает Василиса Медведева — такой же охотник на чернокнижников, как и он сам. Если только... Если только русским не понадобилась срочная и тихая консультация в обход политиков. Что, в свою очередь, означало, что они или их союзники напоролись на какую-то особенно злостную дрянь. Настолько злостную, что политические вопросы как-то потеряли актуальность...

Разумеется, Том угадал. Василиса Медведева пристроилась рядом с ним и сообщила:

— У нас есть к вам несколько вопросов, капитан... По вашей основной специальности. Пока — неформально...

Вот это «пока» настораживало больше всего — похоже, масштаб неприятностей был значительно больше, чем он сперва подумал.

— Вы же понимаете, что я вряд ли отвечу? — хмыкнул Том.

— О, на этот вопрос вы ответите точно... — Василиса протянула фотографию. Очень хорошую цветную магловскую фотографию... Тотема Альрабега.

— Вы правы, на такие вопросы я отвечу, — скривился Том. — Правда, я знаю немного и ещё меньше понимаю... Лавгуд-старший был бы здесь гораздо полезнее.

— Через две недели он будет в НИИ ЧАВО на конференции, — Василиса покачала головой. — А до того он недоступен.

— М-да... Что ж, как только вся эта волынка закончится, я официально запрошу полномочия — сейчас у меня их нет — а завтра с утра займёмся этим делом вплотную.

— Не возражаю, — кивнула Василиса. — Мне ведь тоже нужно получить официальный приказ, раз уж неофициально мы договорились.

Хогвартс на гостей произвёл неизгладимое впечатление. Том, как и все остальные, уже привык к новому облику замка, да и не подумал, что большинство гостей в Хогвартсе бывали, так что сравнивать им было с чем... И, естественно, перемены оказались потрясающими.

Пушек на позициях, конечно, не было, но сами позиции не требовали напрягать воображение. Но гораздо больше впечатление произвёл почётный караул — хаффлпафцы с двуручными мечами.

— Впечатляет, — Франц Краузе, директор Дурмстранга, пригладил усы. — Весьма впечатляет... Надо бы и нам устроить нечто подобное. А то некоторые, я смотрю, уже и забывать стали...

— Напомню, что мы все обязались не обсуждать политику, — Дамблдор пригладил бороду, — и если наше слово стоит так мало, что его каждый раз необходимо подкреплять магией...

— Прошу прощения, Альбус, — Краузе прижал ладонь к груди. — Это личное, а вы и сами знаете, как я реагирую на некоторые вещи. Тем не менее, то, что я вижу сейчас перед собой, радует меня...

— Подобные ритуалы очень важны, — Горыныч коснулась плиты. — Они не позволяют забыть о цене победы... Впрочем, мы сейчас рискуем опять уйти в политику, так что предлагаю двигаться дальше.

Фрески произвели на гостей не меньшее впечатление.

— Должна заметить, что это оставляет наши ледяные скульптуры далеко позади, — вздохнула Олимпия Максим. — Впрочем, мы что-нибудь придумаем... Кстати говоря, мистер Риддл, не вы ли автор этой картины?

— Мой сослуживец, — Том качнул головой. — Сам я художественного дара лишён. Но да, мы оба были там... Так что где-то там изображён и я.

— Эти картины вполне достойно смотрелись бы в Лувре, — заметила Максим.

— Право, вы слишком щедры на похвалу, — Дамблдор довольно встопорщил бороду. — Итак, продолжим нашу маленькую экскурсию...

Пожалуй, именно Олимпия Максим была в этом раскладе самой интересной фигурой. Она не была самым молодым главой Шармбатона — но прежде требовалось быть принцем крови, чтобы стать директором в тридцать лет. Ещё она была «придворным магом» — личным помощником — Шарля де Голля и была едва ли не большей голлисткой, чем сам генерал... А во время войны вместе с остальной семьёй руководила магическим Сопротивлением на севере Франции и в Шармбатоне — собственно, именно в Шармбатоне Олимпия Максим и отличилась, выбив ставленников Гриндевальда и оставшись руководить школой — сперва как генеральный комиссар Свободной Франции, а потом уже и как директор. Впечатляющая карьера... Которая на этом показательно остановилась. Олимпия Максим демонстрировала, что политических амбиций у неё нет, что всего желаемого она достигла... И, возможно, так оно и было — пока. А вот что будет потом — это большой вопрос... На который у Тома не было ответа — пока.

Экскурсия достигла ванной старост, и Том с интересом наблюдал за реакцией гостей. Гости не разочаровали...

— Какой любопытный стиль! — воскликнула Максим.

— Любопытное сочетание, — Горыныч попыталась ткнуть лягушку палкой, но та увернулась. — Такой... хм... фотореализм с налётом лубочной условности. Сдаётся мне, коллеги, что рисовал это не человек.

— Угадали, это домовой эльф, причём весьма своеобразный, — подтвердил Дамблдор. — Уже хотя бы потому, что вообще может творить... И толковать распоряжения.

— Но ведь они понимают всё буквально? — удивился Перейра.

— Как оказалось, не все, — хмыкнул Том. — Как-то я попросил его найти для меня одну книгу... И он, вместо того, чтобы начать поиски с Хогсмида, отправился в Эдинбург, где почти сразу её нашёл. И объяснил, что «раньше домовики сразу шли, куда надо», и он решил сделать так же.

— Хм... — Горыныч сложила руки на навершии своей трости. — А этот ваш домовик случайно не говорил про некое древнее время чудес?

— Вы что-то знаете об этом?!

— Знаю? Это слишком сильно сказано — это всего лишь догадки, тем более, что домовых эльфов у нас нет. Однако я почти уверена, что это относится к их прародине... И она не здесь. Более того, я уверена, что она там, откуда приходит Дикая Охота...

А вот эта мысль Тому никогда не приходила в голову — и не слишком ему понравилась. Даже мимолётная встреча с этой силой — это слишком для человека...

— Довольно неприятная мысль, — Том передёрнул плечами. — Тем более, что я гораздо лучше знаком с предметом, чем мне бы того хотелось. Предлагаю продолжить экскурсию.

Завершилась экскурсия в Большом Зале — как раз к обеду. Ученики, ухитрившиеся ни разу не столкнуться с гостями, с недоумением рассматривали неожиданных незнакомцев и с подозрением — на пустые столы.

— Мистер Бири, прошу, — Дамблдор блеснул очками.

— Дамы и господа! — декан Хаффлпафа сделался удивительно похож на символ своего факультета. — На континенте принято считать британскую кухню грубой и примитивной, однако мнение это глубоко ошибочно, в чём приглашаю всех присутствующих убедиться лично!

Ну что же, заметил про себя Том, англичане с не меньшим правом, чем австралийцы, могут именовать своим национальным блюдом «кусок мяса». По крайней мере, такого количества мяса в Хогвартсе обычно не было... Ростбиф, всевозможные колбасы, йоркширский пудинг с разнообразной начинкой, дичь, пироги... И сыр, количеством — и качеством — заставивший нервничать французов. Сам Том гурманом не был, однако, как и всякий солдат, никогда не упускал случая поесть и поспать...

За обедом о делах не говорили. Зато подробно обсудили историю англо-французских отношений в магическом плане, переключились на алтарь Блэков, а затем декан Гриффиндора заметил:

— А между прочим, у любой богатой семьи была домовая церковь, и их алтари было бы полезно найти — полагаю, там не только ранний эль Греко...

— И как успехи? — осведомился Бири.

— Ну, если брать мою семью... У нас есть левая часть — Преображение, а также запись в семейной хронике, что алтарь был заказан у некоего мастера из Трента за полфунта деньгами и «зелёный плащ лучшего сукна», из неё же известно, что были ещё Распятие и Вознесение, а от специалистов — что это, вероятно, старейший образец английской готики...

— Согласен, это было бы ценным приобретением, и для магловского мира тоже, — заметил Дамблдор. — В конце концов, эти картины не магические, и даже если они зачарованы, маглы вряд ли смогут это обнаружить.

— Смогут заметить, что перед ними нечто необычное, — уточнил Том. — И, согласно инструкции, сообщат о находке Корпусу Безопасности. И им ответят, что исследования по этой теме могут вести только лица со специальным допуском к государственной тайне, и поэтому работу необходимо немедленно прекратить. Смею вас уверить, дамы и господа, маглы о магах знают гораздо больше, чем маги о маглах... Но нарушать Статут не выгодно обеим сторонам.

— Даже так? — Дамблдор погладил бороду. — Потрясающе! Получается, что маглы нас обгоняют?!

— Во многом, но далеко не во всём, — Том отодвинул опустевшую тарелку. — Скажем, аппарация, порталы и камины для маглов, может быть, и не полная фантазия, но, скажем так, чистая математика без всякого прикладного значения... Пока. Но сами же маглы говорят: это можно рассчитать, а значит, можно и сделать. Правда, в ближайшие лет сто это мне кажется маловероятным, но... А вот трансфигурация — это уже вопрос совсем другой. У нас у самих не всё в порядке с теорией, а маглы и вовсе сочтут это вымыслом... Хотя, возможно, кто-то этим и занимается, но у меня нет допуска к такой информации. Впрочем, как раз это — не самое важное... Но я, с вашего позволения, не буду сейчас рассуждать о развитии технических средств наблюдения и их опасности для Статута, поскольку тема это большая.

— Так может, вы подготовите доклад для МКМ? — предложила Максим. — Думаю, это будет очень полезно, ведь многие склонны недооценивать те же фотоаппараты или телевидение.

— Почему бы и нет? — хмыкнул Том. — Это потребует времени, конечно, но никаких проблем не вижу. К сожалению, не могу сказать, сколько времени это займёт.

— А нам нужно куда-то спешить? — директор Шармбатона качнула бокалом. — Работайте спокойно, закончите — дайте знать, и на ближайшем заседании заслушаем. Ну а пока позвольте поблагодарить за этот прекрасный обед и с удовольствием признать: слухи об английской кухне имеют мало общего с реальностью. Однако после столь прекрасного обеда неплохо было бы размяться... Капитан, я слышала, как отзывались о вашем экзаменационном полигоне, и мне хотелось бы увидеть его своими глазами, если, конечно, вы не против.

— Ни в малейшей степени, — заверил Том. — Напротив, буду искренне рад...

Полигоны гостей впечатлили даже больше, чем укрепления. Укрепления, хоть и были выстроены на совесть, всё же были формальностью — понятно же, что если маглы снова устроят мировую войну, ядерная бомба и в Хогвартсе достанет... А вот полигон формальностью не был и заставлял на экзамене выложится на все сто.

Правда, и сам Том не остался без впечатлений — из-за ворона с приказом.

Во всём, что связано с тотемом Альрабега, оказывать полное содействие капитану Медведевой без ограничений и оговорок. Обо всех находках докладывать непосредственному командиру.

И всё бы ничего, примерно такого ответа на свой запрос Том и ожидал… Вот только он его ещё не отправил. И подпись на приказе стояла не Силитоу, как должно было быть, и не Мензиса, хотя внешней разведке до этого, по идее, дела не было… А Черчилля.

Что, чёрт возьми, вообще всё это значит?!

Формально русским требовалась только консультация. Фактически же… Фактически могло быть всё, что угодно — тотемы Альрабега были слишком непонятны и непредсказуемы. А ещё был режим секретности, и требовалось согласовать, о чём вообще можно говорить — и у русских наверняка было ещё хуже, потому как секретить всё подряд они любили. А ещё была комиссия, от которой Тома никто не освобождал и которая в полном составе сидела с одухотворёнными лицами и ожидала, когда он придумает второе испытание...

Последнее раздражало больше всего. Нет, Том был не против поучаствовать в работе — но тащить её на себе ни малейшего желания не имел. А скинуть её на кого-нибудь возможности не было...

Сам по себе принцип был ясен, поскольку не менялся — нужно было найти предмет или человека, пользуясь подсказкой из первого тура. Вопрос был в том, как именно это организовать — это солдаты могут искать в лесу бутылку... Ну да, можно какое-нибудь зелье, редкий артефакт или книгу, но это как-то не то. Слишком похоже на третий тур... Стоп, а если третий сделать королевской битвой, а лабиринт упростить? И победитель — тот, кто вышел из лабиринта с кубком... Интересная мысль, стоит её обдумать и предложить.

— Я предлагаю объектом поиска сделать кого-то из товарищей или близких, при этом имитируя опасность для их жизни...

— Кажется, этот американец — сумасшедший, — заметила Мюриэль. — Он вообще представляет, что начнётся, если кто-нибудь из заложников — а это именно заложники — хотя бы поцарапается?

— При всех своих достоинствах американцы отличаются невероятным самомнением, — ответил Том, — которое их однажды погубит. Причём его — полагаю, в ближайшие минуты... Так, кажется, началось, можно вмешаться. Дамы и господа, минуту внимания! Наш коллега, несомненно, заблуждается, но некоторые здравые мысли он всё же озвучил... А у меня оформились соображения на этот счёт.

— И мы их внимательно слушаем.

— Как мне кажется, мы слишком упираемся в традицию, — заявил Том, поднявшись на трибуну. — Традиции необходимы, но не следует слепо держаться за них. Второе испытание по традиции является поиском... Так пусть чемпионы ищут человека — назовём его мастером игры — который сообщит каждому из них подсказку для следующего испытания, более или менее подобную в зависимости от того, как быстро до него доберётся чемпион. Таким образом, пришедший первым получит серьёзное преимущество, а следовательно, будет стимул для чемпионов. А в третьем туре чемпионы должны будут пройти лабиринт — причём сделать это без подсказок должно быть невозможно... А победителем будет тот, кто-то выйдет с кубком из лабиринта.

— Не тот, кто его возьмёт? — уточнила Горыныч. — То есть, никто не мешает кому-нибудь устроить засаду на выходе?

— Это было бы слишком просто, не так ли? — ухмыльнулся Том. — Нет, во-первых, выходов будет несколько — и где устраивать засаду? Во-вторых, добраться до выхода, не пройдя через центр, будет невозможно. Таким образом, если кто-то сможет незаметно обойти чемпиона, засаду ему устраивать будет незачем...

— Хм... В таком виде это имеет смысл, — Мюриэль сняла пенсне и принялась его протирать. — Дуэль за кубок вполне вписывается в идею Турнира и добавит зрелищности — но, разумеется, со строгими ограничениями, иначе это может плохо кончится.

— Да, в таком виде это можно принять, — Горыныч стукнула тростью по полу. — Я согласна.

После такого у остальных вопросов не осталось. Приняли предложение единогласно — и на этом главный вопрос был решён.

А вечером, за официальном ужином, Том получил письмо от Медведевой. В письме была краткая выжимка имевшегося у русских — и это оказалось крайне занимательное чтение.

Дикая Охота появилась в Белоруссии в сорок пятом, в июне — в принципе, ничего удивительного, после того, что там творилось в войну, и странно, что она там раньше не показывалась. Ходили слухи, что она появлялась там в начале века, но тогда их никто не проверил, а теперь уже не было смысла...

Разумеется, русские принялись разбираться — и после третьего визита Дикой Охоты наткнулись на первую крипту. Нашли её сапёры — и трое так в ней и осталось. Правда, причину смерти Том в бумагах не нашёл и это ему не понравилось. Либо партнёры темнили сверх нормы, либо...

Том немедленно связался с советским посольством — и пару минут спустя получил ответ: тела не нашли. Подробности были в другой партии документов, а если кратко, то из крипты несло «жуткой жутью», и сапёры продержались всего несколько минут. Прочие подробности пришлось отложить до завтра — документы пришли не все.

— Бюрократия, — наставительно произнёс Том, положив трубку, — идеальный пример того, как в попытке создать порядок вызывают хаос.

Зря он это сказал при сыне — Дэвид немедленно обрушил на отца поток вопросов. Том тяжело вздохнул, посадил сына на колени и принялся объяснять — уж лучше потратить час-другой на разговоры, чем неизвестно сколько — на устранение последствий магического выброса, который произойдёт при попытке узнать ответ опытным путём. Что поделать — задатки безумного учёного у трёхлетнего Дэвида имелись...

Кого Том абсолютно не ожидал увидеть — так это старшего Лавгуда. Впрочем... Почему бы и нет? Странно, конечно, что он вылез раньше, чем ожидалось — но что с того? Даже лучше — если кто-то в этой хрени и разбирается, то только Амадеус Лавгуд.

— Рад вас видеть, Амадеус, — Том поднялся навстречу гостям. — И должен заметить, что вы исключительно вовремя.

— Как и всегда, мой дорогой друг! Вы, конечно, уже в курсе дела?

— Едва начал.

— О, тут мы в равных условиях, — отмахнулся Лавгуд. — Посему давайте закончим с первым случаем... А пока вы будете заняты, я, с вашего позволения, познакомлю нашу очаровательную гостью с василиском.

Том не отреагировал — смысла не было. Если Лавгуд хотел что-то сделать — он это делал, даже если это было в принципе невозможно... Особенно если это было в принципе невозможно. Например, взорвать мозги василиску — после каждой беседы змей пару дней отсиживался в озере.

Открыв папку, Том снова принялся за чтение. Трое сапёров погибли, тела извлечь не удалось, военные отошли и вызвали специалистов. Специалисты спустились в крипту...

— Кстати, как маглам объяснили?

— Армейские маги у нас действуют в составе и под прикрытием химических войск, — пояснила Василиса. — Это всё объясняет — химиков часто считают чудиками, а любой артефакт можно объявить секретным прибором.

Кивнув, Том продолжил чтение. Итак, специалисты спустились в крипту, продержались всего несколько минут, но сделали два снимка и рассказали о впечатлениях.

Снимки, правда, были плохого качества — и, пожалуй, к счастью. Всё то же самое, что было в шотландской крипте, вот только тела свежие... И даже хуже.

— А вот это уже новости, и дерьмовые!.. — не сдержался Том, перелистнув страницу.

Специалисты прибыли на место через два дня, утром третьего спустились под землю и зацепили тела карабинами за ремни, чтобы их вытащить, и уже на поверхности обнаружилось, что один из солдат был жив, а двое других умерли совсем недавно. Впрочем, выживший тоже долго не протянул и вечером умер в больнице. Вскрытие, причём очень тщательное, провели сразу же — и каким-то образом, Тому непонятным, пришли к выводу, что все трое до самой смерти находились в сознании, хотя были полностью парализованы, и умерли от запредельного ужаса.

— Я смотрю, нам ещё повезло, — поморщился Том, отложив страницу, — ничего подобного у нас не было.

— К счастью, это был единственный случай, — Василиса поморщилась. — То подземелье мы выжгли, хотя и с трудом, остальные просто обрушили. Жутчайшая вещь, подобного я не видела даже у Анненэрбе, а уж эти выродки ничего не стеснялись...

— При всех своих недостатках они были всего лишь людьми, — пожал плечами Лавгуд. — И вся их мерзость была человеческой, тогда как это — наследие тех эпох, где человеку не было места. Я даже не могу назвать это злом, как нельзя назвать злом ураган... Но катастрофой он от этого быть не перестаёт.

— Вот именно, — кивнул Том. — Поэтому продолжим.

Дикая Охота появилась спустя три дня после находки, пронеслась по западу Полесья и исчезла над Брестом. Тогда этому не придали значения...

Следующий эпизод произошёл в мае сорок шестого под Киевом — под древним оборонительным валом обнаружили крипту. Кроме тотема, в ней ничего не оказалось, однако строители, нашедшие эту кртипту, жаловались на головокружение и чувство страха...

— Странно, — Том отложил папку, — я думал, эти валы построены в Средние века.

— Возможно, и раньше, но никак не раньше Великого переселения, — кивнула Медведева. — В любом случае, для крипты слишком поздно. Откуда она там — вопрос отдельный, но для нас значения не имеет...

— Крипту, как я понимаю, обрушили?

— Обрушили, это есть в материалах. Чего там нет, так это того, что через три дня там видели Дикую Охоту, даже маглы отметили "необычную разновидность миража". К счастью, она ничего не сделала, только напугала нескольких водителей грузовиков.

— В крипте что-нибудь нашли?

— Ничего, в том-то и дело. Именно поэтому археологи ничего не смогли сказать о возрасте крипты, — вздохнула Василиса. — И ни в какой известной культуре ничего подобного нет, так что мы даже не знаем, что искать.

— Средний неолит, — сообщил Лавгуд. — Точнее не скажу, тем более, что это совершенно точно Добрые Соседи.

— Чудь белоглазая, — Василиса покачала головой. — Да, возможно. Конечно, у нас с ними нет проблем уже с тысячу лет, но раньше... Раньше случалось всякое. Тем более, что было время, когда они владели Землёй...

— Те дни миновали навсегда, — оскалился Лавгуд. — Итак, Дикая Охота каждый раз появляется через три дня после открытия крипты... Я бы назвал это необычным — если бы здесь было хоть что-то обычное. Во всяком случае, мы с таким не сталкивались — они появлялись без всякой связи с криптами. Откровенно говоря, я вообще никакой связи ни с чем не вижу, так что это уже прогресс...

— Я знаю этих существ... Насколько это вообще возможно, — хмыкнула Василиса, — и могу сказать — они мыслят совершено не так, как мы. Их восприятие реальности настолько иное, что мы просто не можем это осознать. Да у вас перед глазами пример — ваши домовые эльфы. Вы, я слышала, их изучаете? И как успехи?

— Говоря откровенно — довольно условные. Кое-что я, конечно, выяснил, но не могу сказать, что много.

— А ведь они куда ближе к нам, чем вот это, — Василиса постучала пальцем по папке. — Ладно, давайте продолжим...

С изучением папок Том закончил к обеду, и картина получилась довольно неаппетитная. Погибших, правда, оказалось всего четверо, причём четвёртым погибшим был водитель грузовика, не справившийся с управлением, когда призрачные всадники появились прямо перед ним, но пострадавших менее серьёзно — гораздо больше. Правда, Дикая Охота каждый раз имела к этому косвенное отношение — кто-то был за рулём и не справился с управлением, у кого-то понесла лошадь, у нескольких случился сердечный приступ, а самого невезучего — подростка шестнадцати лет — укусила за ягодицу собственная перепуганная собака. Да и вообще, испуганные животные были нередкой причиной травм... В Англии эта проблема стояла не столь остро.

Дикая Охота появлялась каждый раз через три дня после обрушения крипты, и это было единственным общим моментом — в остальном никакой системы Том не заметил. Русские, впрочем, тоже — а у них было больше данных. Впрочем, ожидать от Дикой Охоты чего-то понятного не стоило по определению...

— Что ж, одно мне понятно — что непонятно равно ничего, — изрёк Лавгуд. — Хотя... Кое-какие выводы сделать можно. И прежде всего — это другая культура. Близкая, но другая... И это может быть важно. Ещё один момент, который я бы хотел отметить — активность тотемов. Мы встречались с подобным, однако здесь совершенно другой уровень... Я вам передам воспоминания о тотеме в Шотландии — пожалуй, это было ближе всего к случаю в Белоруссии. И кстати, я правильно понимаю, что Уральский хребет Дикая Охота на пересекала?

— Крайне редко. Там… свои особенности, — Василиса покачала головой. — Был у нас писатель, Бажов, умер года три назад... Считается, что он уральский фольклор собирал и писал рассказы про его мотивам, но на деле он всю эту чудь белоглазую лично знал. Если вы читали его сказы, вы знаете, что там творится...

Том пожал плечами — что творилось на Урале, он слышал ещё в сорок пятом, так что ничего принципиально нового не услышал. Взаимоотношения жителей России со сверхъестественным всегда были своеобразными...

После обеда гости уехали, и Том вздохнул с облегчением. Дикая Охота была не той темой, которую можно обсуждать с удовольствием... Да и лишний раз её вспоминать не стоило.

То, что происходило в Советском Союзе, Тому не нравилось — особенно самый первый случай. Такого в Британии не было — но вполне могло быть, и к тому же никто не гарантировал, что такой крипты не найдётся. Дикая Охота, конечно, ушла, но что мешает ей вернуться? А если то же самое случится где-то ещё? Что вообще можно противопоставить Дикой Охоте, и нужно ли? Этого Том не знал. Этого, скорее всего, никто не знал... А если и знал, то делиться своими познаниями не собирался.

Отложив папки, Том вышел из кабинета — день, конечно, свободный, но за учениками надо следить — с них станется разнести Хогвартс по камешку.

Однако же всё было в порядке — даже гриффиндорцы не натворили ничего... Хотя кто-то заколдовал дверь в кабинет трансфигурации, и она теперь каждый раз, когда её открывали, играла какую-то мелодию, какую именно — тут мнения расходились. Не настолько, чтобы по примеру героев Жюль Верна устроить дуэль, конечно... Но споров было много.

Пройдясь по Хогвартсу и убедившись, что всё в порядке, Том вернулся к себе, проверил учебный план на завтра и отправился домой.

— Что у вас там творится? — осведомилась Глинда. — Слухи ходят совершенно невообразимые...

— Например?

— Ну, Орион вообще заявил, что в Хогвартсе собираются построить ядерный реактор, но он был пьян, так что я просто спихнула его родственникам.

— А что он делал у нас? — вообще говоря, у Ориона хватало причин навестить деловых партнёров, но обычно он являлся трезвым, а пьяный Блэк... Ну, свою компанию он тоже основал спьяну, и ничего — успешно, «Блэк Стар», может, и не ворочала миллионами, но исправно приносила прибыль. И что он мог натворить, Том не взялся бы предсказать...

— Промазал при аппарации, — пожала плечами Глинда. — Пусть скажет спасибо, что его не расщепило, придурок!

— Интересно, с чего бы он напился? — вероятнее всего, это никакого значения не имело, но мало ли?..

— Сам его завтра спроси, — буркнула Глинда, — а у меня от его пения до сих пор голова болит, и воздух он испортил.

— Вот мерзавец! — фыркнул Том.

С Орионом стоило поговорить — но не сейчас и не завтра — завтра он будет не пригоден для общения. А вот послезавтра... Впрочем, послезавтра Орион может ничего не вспомнить — и хорошо, на самом деле, потому что пьяный Блэк способен на многое, а Орион — в особенности...

— Ну а всё-таки?

— Да ничего необычного, — отмахнулся Том. — Вынос мозга — иностранные делегации ещё хуже студентов. Ну ладно, вроде бы всё решили... А что у нас на ужин?

Комиссия проявила редкое единодушие и выставила перед прессой Дамблдора. Дамблдор не только не был этим расстроен — напротив, его это полностью устраивало. Поднявшись на трибуну, он посверкал очками, подождал, пока суета в зале стихла, и объявил:

— Дамы и господа! Я счастлив сообщить вам, что в этом году состоится первый за многие годы Турнир Трёх Волшебников! Да, несмотря на все сложности и препятствия, мы сумели договориться — и теперь, видя, что согласие возможно, наши страны, я уверен, смогут достичь его и в других вопросах... Итак, возвращаясь к Турниру — мы внесли некоторые изменения в правила, которые, с одной стороны, сделают Турнир менее опасным, а с другой — более зрелищным. Свод правил вы можете получить после пресс-конференции у нашего секретаря, а я сейчас отмечу лишь самые важные пункты. Итак... Как и прежде, Турнир будет проводиться каждые три года, но теперь победитель предыдущего Турнира не участвует в новом, — Дамблдор сделал паузу, наслаждаясь лезущими на лоб глазами журналистов, — а его место занимает другая школа. Да, дамы и господа, именно так — мы приняли решение расширить список участников, включив в него не только Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг, но и все остальные магические школы! Но, как уже говорилось, победитель Турнира не участвует в следующем, а поскольку Турнир всё же трёх волшебников, именно победитель жребием определит нового участника, который и примет следующий Турнир. И на этом, дамы и господа, наша беседа окончена, а если у вас остались вопросы, мисс Прюэтт, как председатель британского национального комитета Турнира, с удовольствием на них ответит.

В последнем Том не сомневался — Мюриэль обожала издеваться над прессой. Да и не только над прессой, если честно — Тому её выступления частенько напоминали ловлю спиннингом. Оппонент радостно накидывался на блесну сомнительного тезиса — и выставлял себя дураком, заглотив крючок саркастичных, но неопровержимых аргументов...

Мюриэль не подвела — но английские журналисты её знали, а иностранцы ориентировались на коллег, и подловить никого не удалось. Тоже неплохо, на самом деле — заставить журналистов не нести чушь сложно. А уж добиться, чтобы никто ничего не переврал — и вовсе почти чудо...

Разогнать журналистов удалось только полтора часа спустя — но оно того стоило. Сенсации такого масштаба не было давно — по крайней мере, в магическом мире. Многие до сих пор не верили, что их затеи что-нибудь выйдет... Но теперь сомнений уже не было — всё получилось. Турнир состоится, этого уже не отменить — ну а что будет дальше, будет ясно только осенью. Что не обойдется без косяков — это, конечно, факт... Но вот когда они случатся, тогда и будет разговор, а пока что есть другие дела. Например, подготовка к контрольным...

Система Эйлин Филч была хороша всем, кроме одного — преподавателю приходилось работать. Не получалось отбарабанить давно затверженную лекцию, чем страдал отнюдь не только ушедший на покой Биннс... И тем более у преподавателей старой закалки не было желания отвечать на вопросы.

И потому новой системой пользовались только сама Эйлин и Том, да ещё Поттер к ней присматривался, но пока воспользоваться не собрался. Остальные же систему игнорировали — пока, по крайней мере. Том надеялся, что со временем до его коллег дойдёт, насколько это лучше, и они будут пользоваться новой системой... Тем более, что нечто подобное было и в других школах.

— Итак, мои дорогие ученики... — Том по обыкновению расхаживал перед доской. — В этом году вас ожидает не просто экзамен. Вас ожидает СОВ... И, возможно, на этом ваша учёба закончится. И даже те, кто останется в Хогвартсе, в большинстве своём не будут посещать мои занятия, а значит, этой весной вам придётся выложиться на полную и ещё немного. То, к чему я вас и готовил... Я в вас уверен, вы в себе, надеюсь, тоже — но это мы ещё не раз проверим, и начнём прямо сейчас. Задание на доске, приступайте — время пошло.

Дважды повторять не потребовалось — за работу ученики принялись немедленно. Тома знали... И раздражать без нужды не хотели. Том мог стерпеть многое, но не небрежность. Не получается — разберись, что ты делаешь не так, и повторяй, пока не получится... Хотя, конечно, изредка этот принцип сбоил — редко, но бывает так, что какие-то манипуляции волшебнику не даются в принципе. Тут ничего не поделать, но всё остальное... Всё остальное решалось практикой, и тех, кто не желал работать над собой, Том не выносил...

Следующий урок был пустым, и Том планировал потратить его на проверку работ. И даже почти закончил, когда в кабинете появился домовик и объявил:

— Мастер Орион, сэр, позвал Тоби и сказал, чтобы Тоби сказал, что к ужину приплывёт «Поллукс», и Тоби пришёл и сказал мастеру Тому, сэру.

— А про мой заказ он ничего не говорил?

— Мастер Орион, сэр, сказал, что товар для мастера Тома, сэра, наилучшего сорта!

— Отлично! Можешь возвращаться к работе, — кивнул Том.

Наилучшего сорта, значит... Что же, будет очень интересно посмотреть на Дамблдора, когда он увидит счета... Но вина тут только его — не Тому приспичило восстановить Дуэльный зал. Но Том его восстановит, по всем правилам, а кому не нравятся расценки, тот пусть не начинает работу!

Дождавшись конца обеда, Том поднялся и объявил:

— Леди и джентльмены, минутку внимания! Сегодня вечером, перед ужином, придёт «Поллукс». Напоминаю, что желающие могут записаться в команду на практику во время каникул или же на постоянную работу после окончания Хогвартса. Также, разумеется, все желающие могут передать заказы от имени своей семьи.

Ученики оживились, особенно члены музыкального клуба, бегом бросившиеся прочь — репетировать.

«Кастор» и «Поллукс» посещали Хогвартс регулярно — раз в полтора-два месяца, привозили фрукты, тёмных тварей для ЗОТИ, материалы для очередного подхода к ремонту... В общем, всё, что заказали. Хогвартс же рассчитывался не только деньгами, но и овощами из теплиц, зельями для команды... И матросами. Орион платил хорошо, так что волшебники из бедных семей за год зарабатывали столько же, сколько министерский клерк — за три-четыре, а у чистокровных магов считалось хорошим тоном после Хогвартса сходить в несколько рейсов. Благо, люди Ориону были всегда нужны — и кое-кто оставался в команде. В итоге довольны были все...

Вода в озере дрогнула, закрутилась водоворотом, из которого величественно всплыл «Поллукс». Всплыл, вальяжно качнулся и замер, двое матросов на носу и на корме взмахнули палочками, отправив на берег тросы, захлестнувшие причальные тумбы...

Судно навалилось на кранцы, качнулось и замерло, музыканты заиграли «Правь, Британия, морями», а по спущенному трапу сошёл Орион Блэк — с трубкой в зубах и здоровенным чёрным какаду на плече.

— Ну разумеется, Блэк и чёрная птица, — хмыкнул Дамблдор. — Что это за чудище?

— Чёрный какаду, если не ошибаюсь, — ответил Том. — Траурные вроде бы поменьше... Хотя какая, собственно, разница? Тем более, что Орион не удержится и похвастается питомцем — особенно если это действительно фамильяр, как я думаю.

В том, что это фамильяр, Том не сомневался — слишком уж разумно вела себя птица. Какаду, конечно, и сами по себе отличаются умом и сообразительностью, но всё-таки не настолько.

— Приветствую всех, — Орион помахал папкой. — Том, я достал всё заказанное, начинаем выгрузку...

— Что это?! — воскликнул Дамблдор, когда неподалёку от него на причал опустился штабель тёмно-золотистых досок.

— Тик, — безмятежно отозвался Том. — Для Дуэльного зала. Вы же сами хотели его полностью восстановить... А там должен быть тиковый пол и тиковая обшивка стен.

— Но его слишком много!

— Меньше не получится, здесь и так минимальный запас.

— Вот это?! — Дамблдор явно осознал стоимость груза. — Минимальный запас?!

— Ну да, меньше просто не хватит. Плюс запас на случай брака...

— Хорошо, хорошо! Давайте накладную, я подпишу! — Дамблдор встопорщил бороду, всем своим видом демонстрируя недовольство. Ну ещё бы — тиковое дерево стоило немало, а расставаться с деньгами Дамблдор не любил...

Нет, Том и сам был сторонником экономии — но разумной. Экономить на всём подряд было глупо, а на здоровье и безопасности детей — преступно... Ну и, конечно, наилучшая экономия — это трофеи и прочее бесхозное имущество. А бесхозное имущество в представлении солдата — это то, на которое прямо сейчас не смотрят...

Дамблдор поблестел очками, погладил бороду и изрёк:

— Предупреждать надо!

— Вы о чём, Альбус? — Эйлин оторвалась от блокнота.

— О заказах, — Дамблдор посмотрел на Тома, на что тот ответил невинно-пустым взглядом проштрафившегося солдата. — Дорогие коллеги, отчитываться перед попечительским советом мне, и я хочу хотя бы понимать — за что!.. Том?

— В лесах Индии растёт дерево, называемое тиком, — процитировал Том, — это дерево славно красотой, а так же, легко подаваясь пиле и ножу, неуязвимо для гнили, червей и волшебства, которое впитывает безвредно для себя и затем медленно источает силу. В этом свойстве мы убедились лично, столкнувшись с неким бенгальцем, чей тиковый щит спасал его даже от Непростительных заклинаний...

— Поглощает магию?

— Совершенно верно, лично проверял, — подтвердил Том. — Мы втроём — я, Орион и Марк — с тиковой доской так и не справились. Полагаю, потребовалось бы больше двух тысяч «Секо», чтобы добиться результата...

— Что ж, это действительно разумно, — признал Дамблдор. — Тем более, как мне рассказывали, он и был обшит деревом... Кстати, а как вы предполагаете избежать нового пожара?

— Нам не нужны масляные или керосиновые лампы для тех случаев, когда нельзя использовать магические светильники, — пожал плечами Том. — Электрические лампы в Хогвартсе отлично работают... Правда, перегорают быстрее, но это не страшно.

— Хм... Ладно перейдём к насущным делам. Эйлин, что скажете вы?

— Альбус, вы что, подписали смету, не читая? Я ни кната не потратила сверх неё, какие претензии?

— Только одна, коллеги: вы не создаёте хотя бы видимость экономии. Я позволю себе напомнить, что даже в Попечительском совете есть разные взгляды на финансирование Хогвартса, не говоря уж о Министерстве, где при всём обилии мнений сходятся в том, что мы и так живём слишком хорошо. Между тем, наши доходы всё ещё не покрывают расходов, и в финансировании мы нуждаемся... Но Департамент образования этого не ощущает!

— Министерство вообще не ощущает необходимости в финансировании хоть чего-то, кроме самого себя, — заметил Том, — но с этим мы прямо сейчас ничего сделать не можем. Что же касается наших текущих дел — даже без дополнительных предприятий через три-четыре года потребность во внешнем финансировании исчезнет... Но нужно ли Министерству об этом знать?

Министерству об этом знать совершенно не требовалось, тем более, что от налогов Хогвартс был освобождён чуть ли не с самого основания, и каждый новый король эту привилегию подтверждал. С этим никто не спорил, и Дамблдор, ещё раз напомнив про экономию или хотя бы видимость оной, объявил:

— Да, Том, вам предстоит представлять Хогвартс на коронации. Вы единственный среди нас офицер, ветеран войны... Больше некому.

Том лишь пожал плечами — возразить было нечего. Ветеранами можно было признать почти всех преподавателей Хогвартса, но офицером, причём действующим, был только он. И в магловском мире ориентировался лучше всех, что тоже важно... А то дурачки вроде Дингла с его фиолетовым цилиндром способны устроить цирк на ровном месте — и на Статут им наплевать. И таких, что характерно, всё ещё большинство...

День обошёлся без приключений, но домой Том не спешил — сегодня было ещё одно дело. К счастью — приятное...

Приют Вула встретил Тома знакомой суетой — шёл урок физкультуры, и подростки, как помешанные, носились по двору. Впрочем, стоило ему появиться в воротах, как беготня немедленно прекратилась — всё бросились навстречу.

— Отставить суету! — улыбнулся Том. — Рад вас всех видеть. Что нового?

Новостей оказалось немало, хотя последний раз Том был здесь на Рождество. Большинство, конечно — мелочь, интересная только своим... Но Том и был своим, а кроме того, давно убедился, что в работе с людьми мелочей не бывает — а значит, время потрачено не впустую.

Наконец, когда суета утихла, Том послав одного из мальчишек за виновницей торжества, отправился в кабинет директора.

— Здравствуйте, Том, — миссис Коул поднялась из-за стола. — Что-то случилось? Или вы просто решили заглянуть в гости?

— Всего понемногу, — Том достал из кармана пергаментный конверт, — но главное — вот это. А вот, собственно, и...

— Миссис Коул, это не я, честно! — заявила с порога Кэти Джеймисон. — Что бы вам ни рассказывали!

— Вот, пожалуйста, — вздохнула миссис Коул. — А ведь я знаю, что как минимум часть происшествий на её совести...

— Ой! Мистер Том, вы тоже тут!

— Верно, и поэтому с днём рождения тебя, — улыбнулся Том. — Тебе письмо...

— Из школы?! Правда?! — Кэти только что не прыгала от любопытства.

— Из школы, — Том отдал конверт. — Миссис Коул, официально прошу вас позволить сопровождать вашу воспитанницу.

— Разрешаю. И даже разрешаю остаться на ночь у Эмберов.

От радостного вопля у Тома едва не зазвенело в ушах...

— Гарри, чему ты учишь ребёнка? — в возмущение Кэролайн не поверил никто, в особенности — сам Гарри, помощник Джеки.

— Эй, я ей про нашу работу рассказываю!

— А по-моему, учишь вскрывать замки без магии...

— Так пригодится же! Мало ли как жизнь повернётся?..

— Да он её много чему успел научить, — сдал помощника Джеки. — Замки — так, мелочи... Может, ты всё-таки её уже удочеришь?

— Келли...

— Келли тебе отбойный молоток в задницу засунет, если ты и дальше тупить будешь!

Том вздохнул — Келли могла... Гарри даже среди оборотней был здоровяком, но Келли мужу не сильно уступала, имея при том весьма впечатляющий «рельеф» что спереди, что сзади... А ещё она была бригадиром сварщиков и как-то прибила немецкого диверсанта клепальным пистолетом, который молва превратила в отбойный молоток.

— Я тебе даже рекомендацию могу написать, — предложил Том, — без неё будет гораздо труднее. С твоей бандитской рожей она тебя и слушать не станет...

— И я напишу! — влезла в разговор Кэти. — Я знаю, как, я в книжке читала!

В какой именно — Том уточнять не рискнул. Миссис Коул — в отличие от многих других — любовь к книгам поощряла, но Кэти поглощала книги с неимоверной скоростью, и далеко не все из них подходили школьницам... А в свободное время она проказничала, так что избавиться от неё Коул будет только рада. Но вцепиться, как бульдог, ей это не помешает, так что, пожалуй, лучше рекомендации выдать лично — всё-таки рожа у Гарри была та ещё...

— Значит, ручаетесь, мистер Риддл... — протянула Коул. — Ну что ж, вам я доверяю. И хотя ваш друг, скажу честно, вид имеет самый предосудительный, возражать не стану, тем более, девочка сама не против. А вы, миссис Грей... Не хотите сменить работу? Нашей учебной мастерской не хватает сварщика, а у вас богатый опыт и высокая квалификация... Конечно, платить столько же я не смогу, но и загрузка будет меньше, да и мастерская кое-что зарабатывает — в накладе не останетесь.

— Да мне и платят минимум возможного, — фыркнула Келли. — Это прежнему владельцу плевать было, пока работа идёт, а новый... Идиот он и ханжа, я и сама уволиться хочу, пока не выкинули, а раз есть куда — так и совсем красота.

На этом Том откланялся, оставив друзей улаживать формальности, и отправился в Косой переулок.

Не то чтобы Том был к такому не готов — всё-таки знал Кэти не первый год — но недооценил. Вопросы сыпались в темпе авиационного пулемёта, Том едва успевал отвечать, каждый ответ порождал новые вопросы... И заканчиваться хотя бы взрывом эта цепная реакция не собиралась, а управляющих стержней реактор модели «Кэти Джеймисон» не имел.

В ателье она вынесла мозг портным, подробно расспрашивая о моде, модельерах и шитье, в котором неплохо разбиралась. А заодно и выдала несколько идей, от которых мисс Малкин, новая хозяйка ателье, пришла в восторг. Том даже не прислушивался — всё равно понять хоть что-то было нереально — если ты сам не портной. Понятно было только одно — моду магического мира ожидают потрясения...

В книжном дела обстояли не лучше — помимо учебников было куплено огромное количество дополнительной литературы... Причём далеко не только рекомендованной, а местами даже и почти нерекомендованной. Впрочем, продавец предпочёл не замечать такую мелочь — то ли Кэти его ввела в ступор болтовнёй, то ли погоны Тома отбили желание спрашивать.

Офицерская сумка, пусть и с расширенным пространством, бездонной не была, да и сундук в школу всё равно нужен... Но и тут не обошлось без приключений.

Казалось бы, ну что может пойти не так? Сундук или чемодан, и то, и другое — с чарами Незримого расширения, разница только в дополнительном объёме да отделке, да и то невеликая... Но Кэти, забраковав всё, вытребовала себе морской рундучок, украшенный резьбой. Чары на рундучке были мощными и старыми, да к тому же нестандартными — помимо расширения пространства там было два магических замка, заклинание приклеивания и что-то ещё: то ли как-то криво наложенные Воющие чары, то ли какая-то неизвестная Тому сигнализация...

В общем-то, Том мог понять Кэти — рундучок и впрямь был хорош... Но непонятные чары всё портили. Не хотелось бы, чтобы Кэти напоролась на какой-нибудь сюрприз, причём далеко не сразу...

— Сэр, — окликнул Тома продавец, — там внутри инструкция есть, к крышке прицеплена.

Это меняло дело — имея хоть какое-то представление, что и как должно работать, можно разобраться, что там есть, как оно работает на самом деле и работает ли вообще. Со сложными зачарованиями такое бывало сплошь и рядом...

— Ладно, берём, — вздохнул Том.

И едва не оглох от восторженного визга.

Волшебную палочку обычно выбирали последней — и не просто так. Обилие впечатлений и эмоциональная перегрузка на то чтобы усиливали магию — скорее, заставляли раскрыться все оттенки силы и способностей, облегчая выбор подходящей палочки.

Кэти исключением не была — и, как любой другой ребёнок, она притихла, едва переступила порог — магазин Олливандера и на взрослых производил неслабое впечатление...

— Добрый день, — Гаррик Олливандер мастерски умел появляться внезапно.

— Собираетесь в Хогвартс, юная леди? Что ж, ваша палочка ждёт вас где-то здесь... Вы правша или левша?

— Правша, но натренировала левую руку. Это важно?

— Не всегда, юная леди, не всегда... Но позвольте узнать, что вас сподвигло на столь нетривиальный шаг? О, и не шевелитесь, пожалуйста.

— Ну... — Кэти замерла, косясь на летающий вокруг неё складной метр. — Мне просто захотелось...

— Просто захотелось, вот как? — хмыкнул Олливандер. — Это ведь прекрасно, когда ты можешь что-то сделать, потому что просто захотелось... Что ж, попробуем эту — остролист и перо феникса. И что-то подсказывает мне...

— Ух ты!!

— ...что это верный выбор, — закончил Олливандер. — Знаете, юная леди... В тот раз феникс дал сразу два пера — случай, вероятно, единственный. Я сделал две палочки — одну из них вы держите в руках...

— А вторая?

— Вторая... Вторая сгинула в круговерти войны, но четырнадцать лет назад я дал её мальчишке по имени Том Риддл.

— Господа студенты, — мрачно произнёс Том, — у вас проблемы. У вас грандиозные проблемы, и самое прекрасное в них — то, что вы создали их сами. Только и исключительно, без малейшей помощи со стороны. Вот скажите мне... ну, например, вы, мистер Гойл, скажите: какой главный принцип нашего славного факультета?

— Э-э... Не попадаться?

— Вот именно! Вам отлично известно, что я смотрю сквозь пальцы на многое — но лишь до определённого предела, не столь уж и высокого, кстати. Бокал вина или даже виски вечером в эти пределы входит... Пьяный дебош — нет! Вы не просто напились, вы не просто принялись цепляться к Гриффиндорцам — прошу заметить, что на это я тоже могу закрыть глаза, пока это держится в рамках учебных дуэлей, от которых страдает только самомнение... Да, и ваше тоже, леди и джентльмены. У вас какие-то претензии? Вы всегда можете устроить учебный бой... И, разумеется, всегда можно встретиться за теплицами, что известно даже первокурсникам... А что сделали вы?!

— Ну мы того...

— Совершенно верно, мистер Гойл, вы именно «того», но я хотел бы всё-таки услышать вашу версию событий.

— Ну эт... Все побежали, и я побежал, а там драка. Ну, я и приложил кого-то... Но мы без магии, всё по-честному! И меня тоже приложили!

— И в чём же причина этой драки, мистер Гойл?

— Понятия не имею, сэр! Не считаю это важным, сэр!

— Мисс Блэк?

— Я сидела в гостиной и писала письмо тёте, — ответила Дорея, — когда вбежал Фадж, крикнул, что гриффиндорцы во дворе избивают слизеринцев и побежал в спальни мальчиков. Я сразу же вышла, и увидела, что пятеро гриффиндорцев избивают двух человек с нашего факультета, крича что-то по пьянство. Я, как староста, попыталась прекратить это безобразие, но меня сперва оскорбили, грубо ответив, что меня это не должно волновать — очень грубо — а затем и вовсе попытались ударить. Я ответила, те двое сумели встать и поддержать, потом начали подходить подкрепления...

— Мистер Фадж, вам есть, что добавить?

— Ну, я во двор вышел развеяться — от учёбы уже голова кружится — а там вчетвером сбили с ног Эйвери и Нотта, и ещё двое в сторону их башни бегут. Я побежал в нашу башню — всех предупредить, пробежал по коридорам, кого нашёл, всех созвал, потом вернулся и присоединился... А потом нас растащили.

— И никому из вас ничего не показалось странным?

— Ну, если так подумать... — протянула Дорея. — Для Гриффиндора такое нехарактерно.

— Точно! — выкрикнул кто-то. — Грифы лежачих не бьют!

— То есть, эти двое сделали что-то, для гриффиндорцев неприемлемое...

— Напились и к девчонке пристали?! — возмущённо выкрикнул Гойл.

— Именно! — Том изобразил аплодисменты. — Это правильный ответ... Хотя и неполный. Как я уже отмечал, закрывать глаза на пьяный дебош я не собираюсь — а это был именно он. Разумеется, виновным придётся оплачивать ущерб... И запомните, что зелёный приборный цвет и эмблема змеи не являются оправданием.

— Оправданием, сэр?

— Зелёный змей — это аллегория пьянства, — любезно просветила однокашника Дорея. — Интересно, их отчислят?..

— Вряд ли, — покачал головой Том. — Хотя, конечно, всё зависит от того, что они успели наворотить... Итак, леди и джентльмены, хотя я отчасти могу понять ваши чувства, одобрить ваши действия я не могу. Поэтому вы все, в полном составе, на всё свободное время направлены на помощь Хагриду в расчистке леса — естественно, без магии. Работать с бензопилой он вас научит, но поскольку их всего две, большинству из вас придётся пользоваться ручными...

Или покупать бензопилы за свой счёт, мысленно добавил Том. Всё равно нужны — сырьё для артефактов добывать и обрабатывать необходимо без магии, а иногда и очень специфическими инструментами...

— Итак, задача вам поставлена... К исполнению приступить!

— Так точно!

Эйвери и Нотт стояли в углу кабинета с крайне печальным видом. Дамблдор сидел за столом, читал какую-то бумагу и время от времени многозначительно поглядывал на залётчиков. Залётчики каждый раз ёжились и упорно смотрели в пол.

— К счастью для них, ничего, кроме хулиганства, — сообщил Дамблдор. — На отчисление не хватит... А потому они в полном вашем распоряжении.

— Вот как? Прекрасно... — Том гадко улыбнулся. — Сдайте ваши палочки, джентльмены, и отправляйтесь к мистеру Фарли — он найдёт вам применение... До конца учебного года. Да, каждый вечер после окончания занятий вы будете сдавать мне палочки, получите их утром. И помните, мистер Фарли будет ждать вас у моего кабинета...

— Но... А домашку как делать? — почти синхронно выдали оба придурка.

— А вот это, джентльмены, исключительно ваша проблема, — ответил Том, требовательным жестом протянув руку. — Ваши палочки!..

Проводив взглядом порциях учеников, Дамблдор покачал головой.

— Какая глупость... — вздохнул он. — И знаете, от них я подобного совершенно не ожидал.

— И напрасно, — Том достал сигарету и прикурил. — Для многих чистокровных семей типично чрезмерно строгое и откровенно пуританское воспитание, совершенно не соответствующее современному обществу. В результате, вырвавшись из-под контроля, они начинают навёрстывать упущенное... И это даже хорошо.

— Хорошо?!

— Да. Во-первых, они ограничены в возможностях, а срыв происходит под нашим контролем и мы можем минимизировать последствия. Во-вторых, в Хогвартсе у них нет возможности избежать наказания, так что привычка к безнаказанности не появляется... А что это — главная проблема чистокровных, вы и сами знаете.

— Свойственная и маглам, не могу не заметить.

— В меньшей степени, но да, к сожалению... Впрочем, это тема для отдельного разговора. В-третьих же — самое интересное. То, что кажется чистокровному волшебнику невероятной дерзостью и потрясением устоев, совершенно естественно для маглорождённых — и это неизбежно вызывает шок. Они видят, что их образ жизни ненормален и начинают задумываться, что нужно изменить... И, конечно, движимые юношеским максимализмом, начинают действовать.

— Как правило, весьма непродуманно и разрушительно, — заметил Дамблдор.

— Юношеским максимализмом страдали — или наслаждалась — мы все, — Том пожал плечами, — так что не нам их осуждать... А вот присмотреть, чтобы они хотя бы не повторили наши ошибки и не угробили себя и окружающих — это да, это необходимо. И я надеюсь, что этот случай пойдёт на пользу всем ученикам...

Приближающиеся экзамены, хоть до них и было порядочно времени, уже вызывали у школьников нездоровое возбуждение. Правда, не у всех — кое-кому было не до того... Потому что сил не оставалось. Том старательно загрузил работой всех участников приснопамятного побоища, так что им было не до лишних мыслей — настолько, что некоторые даже попытались жаловаться... Что, несомненно, было плохой идеей.

Поскольку никаких жалоб в обход Попечительского совета в Хогвартсе не принимали, в совет чьи-то родители и нажаловались. Совет отправил разбираться Дорею Поттер, урождённую Блэк — что человеку понимающему говорило всё, что нужно.

Том понимал — и даже отпустил с занятий младшую Дорею. Слизерин нуждался в свежих сплетнях, девчонка будет благодарна за лишнюю встречу с любимой тёткой, ну а что сказать жалобщикам, придумать несложно...

Бюрократия, несомненно, необходима — в разумных пределах, разумеется — но есть вещи и куда важнее. Например, компания подростков с бензопилами...

Подростки, впрочем, вели себя прилично и были заняты делом — пытались выкорчевать огромный пень. Пень не поддавался — не помогали ни рычаги, на которые навалились парни, ни четверо кентавров, со злобным пыхтением тянувших верёвки, которыми был обвязан пень. Так, стоп... Кентавры. Работают. Да что здесь происходит?!

— И что здесь происходит?

— Да ничего особенного, профессор, — ответила Поппи Помфри, перебирая разложенные на полотне травы. — Просто сначала кентавры решили посмотреть, что мы тут делаем, а потом решили, что им нужен этот пень и решили помочь... Ну, правда, мы их убедительно попросили... И вот, помогают.

— Я, конечно, ценю такое упорство, — Том повысил голос, — но уже можно воспользоваться магией...

— Так не берёт его магия! — возмущённо пропыхтел Гойл. — Мы его и так, и сяк, а ему — ничего!

— А кентавры?..

— Нам нужен этот пень, и мы вызвались помочь, — прогудел один из кентавров. — И скоро мы достигнем цели... Навались!

Навалились. Пень заскрипел, затрещал, но почти не сдвинулся. Зато проблема стала очевидна...

— Джентльмены, я настоятельно рекомендую вам отдохнуть, — сказал Том. — Тем более, что я увидел, в чём ваша проблема — не получается синхронизировать усилия.

— О! — молодой кентавр хлопнул себя по лбу. — Понял! Я быстро! — и умчался.

Том трансфигурировал обломок сука в стул, уселся и закурил.

Долго ждать не пришлось — не прошло и четверти часа, как кентавр вернулся.

— Вот! — объявил он, демонстрируя лиру-хелис. — Теперь-то пойдёт!

И заиграл.

Разумеется, под музыку — и вполне подходящую песню о том, как Аполлон возводил стены Трои — дело сдвинулось. Поймав ритм, школьники и кентавры раскачали пень, и вскоре он с громким треском вывернулся из земли. Кентавры немедленно подхватили его и уволокли, а Том, полюбовавшись измотанными учениками, объявил:

— Что ж, джентльмены, на сегодня достаточно. Завтра продолжите... И, пожалуй, нам требуется барабанщик.

— Это очень неожиданная и глубокая мысль, — заметила Помфри.

— Совершенно верно, — кивнул Том. — И, высказанная с должной уверенностью в самый неподходящий момент, такая мысль надёжно парализует мыслительные способности подчинённых. Это, знаете ли, бывает очень полезно...

Том ни на что особо не рассчитывал — но барабанщик в Хогвартсе нашёлся — Рой Лайман.

— Значит, вы и есть барабанщик, мистер Лайман, — Том рассматривал застывшего навытяжку мальчишку. — Что ж... Да вы расслабьтесь, я вас собираюсь попросить о помощи.

— О помощи, профессор?..

— Именно, — и Том принялся объяснять свою идею.

— Так... Мне надо подумать, как это лучше сделать, — Лайман почесал нос. — Так-то понятно, что нужно, но вот подробности... Ладно, дайте только пару дней — и я всё сделаю, а там и случай попробовать будет.

— Случай попробовать я могу устроить, как только вы будете готовы, — хмыкнул Том. — И я не тороплю — как только будете готовы, дайте знать.

Одной проблемой меньше... Но бесконечность минус один — всё ещё бесконечность, и дел меньше не становилось... Том отложил очередной свиток, потёр переносицу и вздохнул. Нет, всё-таки идея оценивать работы по объёму — не самая лучшая. Сказали — не меньше фута, и будут детишки лить воду, пока любая мысль не уплывёт... А ты продирайся через этот потоп сознания в попытках понять, что же тут вообще написано.

Вообще-то, конечно, объём тоже нужен — очень немногие могут раскрыть тему одним-двумя предложениями, и среди школьников таких нет. Всё равно то же самое и получится... Но с водой надо бороться. И идеи у Тома были, только обкатывать их надо на старшекурсниках — те хоть что-то соображают... Иногда.

Том отложил проверенный свиток и принялся за следующий. Пока что перлов не попадалось, но он ещё не видел сочинений обоих Прюэттов... А близнецы обязательно пытались что-нибудь изобрести, правда, чаще всего всё это было давно известно... Но иногда им удавалось что-нибудь интересное.

Дочитав свиток, Том хмыкнул и задумался. Пантган с чарами облегчения... Ну, пикси он снесёт ничуть не хуже, чем уток, но отдача-то никуда не денется... Да и самих пантганов на всю Британию хорошо, если сотня наберётся, причём у магов — точно ни одного, уж это Том знал точно. И красными чернилами вписал: «Отдача?» и «Где взять?» на полях. Но это определённо выше ожидаемого, тем более от девочки из чистокровной семьи. С этой Изольдой Нотт надо будет поговорить отдельно... А вот и Прюэтты — ну, что у них там?

Как оказалось, близнецы решили не мелочиться и предложили использовать огонь: «наилучший же способ — оросить стаю мелко распылённой горючей жидкостью и тут же поджечь получившееся облако любым способом». Оригинальная мысль, ничего не скажешь, и действенная... Странно, что никто из военных до сих пор такого не придумал — ну или Том просто не знал: допуск у него был хоть и высокий, но однобокий, перспективных систем вооружения не касающийся.

Следующий свиток — и новая порция откровений...

— Итак, леди и джентльмены, — Том прошёлся по классу, — в целом всё вполне пристойно. В целом — а дьявол, как обычно, скрывается в деталях... Вот скажите мне, мисс Нотт, вы знаете чары облегчения?

— Знаю, профессор. И могу накладывать.

— На первом курсе? Что ж, продемонстрируйте, пожалуйста, ваши таланты... Ну, скажем, на моём столе.

Стол, как уже давно выяснил Том, весил ровно сто фунтов, и потому оценивать на нём результативность заклинания было удобно.

— Хорошо, профессор, — Изольда взмахнула палочкой.

— Что ж... — протянул Том, покрутив стол. — Примерно десятикратно. Кстати, очень неплохой результат, на четвёртом курсе редко бывает больше пяти. Итак, стол изначально весил сто фунтов... А сколько весит пантган, мисс Нотт?

— А что это вообще такое?! — выкрикнул кто-то с задних рядов.

— Магловское ружьё для промысловой охоты на водную птицу, — ответил Том. — Большое ружьё... Итак?

— Ну, тоже около ста фунтов...

— И вы облегчаете его до десяти. В руках его уже можно держать... Но ведь у него десятифутовый ствол. Удержите?

Мисс Нотт определённо засомневалась в своей идее... А зря — идея была вполне рабочей, правда, требовались подходящие условия, но ничего невероятного. Зато стало окончательно понятно, как она попала на Гриффиндор...

— Итак?..

— Нет, профессор. Не удержу, — печально вздохнула Изольда.

— Тем не менее, идея вполне разумная, если использовать это ружьё так, как и предполагается его использовать, разве что крепление понадобится доработать. И типичную стаю пикси оно снесёт одним выстрелом, но вот вопрос: а где вы возьмёте пантган?

— У меня такая возможность есть, — серьёзно ответила Изольда, — но от подробностей я воздержусь — это дело семьи.

Однако... Неужто кого-то из Ноттов промышляет браконьерством? Такого, скорее, можно ожидать от Блэков... Хотя, если так подумать, много ли вообще известно об этом семействе?

Почти ничего — но и кретин Кантанкерус со своим списком, и Элджернон, благодаря которому в Хогвартсе появилось нормальное магловедение, были Ноттами... И одно это говорило о многом. Ну и обдумывать всё это прямо сейчас определённо не стоило — сейчас были иные дела.

— Мистер Прюэт!.. Да-да, оба, пожалуйста... Во-первых, хочу сразу отметить, что даже близнецам не следует делать одну работу на двоих, если это прямо на указано в задании. А во-вторых... Откуда вы вообще взяли эту идею?

— Вычитали в папином журнале, — ответил Фабиан.

— Там была большая статья про всякую чепуху, которую боши придумали под конец войны, — подхватил Гидеон.

— Но там были интересные мысли, — продолжил Фабиан, — просто недодуманные.

— И мы их додумали, — перехватил инициативу Гедеон. — Но мы только считали, мы не пробовали.

— Вот и попробуете, а пока что несите ваши расчёты — я их проверю. Ну и... За саму идею — «Выше ожидаемого», выглядит перспективно, но реальность наверняка внесёт коррективы.

Остальные предложения были не столь эпичны, но в целом задачка не вызвала у гриффиндорцев проблем: взрывы и прочие безобразия — это сущность Гриффиндора. С этим проблем не ожидалось... Да и с практикой тоже — благо, у первого курса она была достаточно условной.

Урок был последним, и освободившееся время Том решил потратить на полигоны. Он, конечно, проверял их несколько дней назад, но за это время могло случиться всё, что угодно... Пьяные кентавры, например, как позапрошлой осенью.

Правда, на сей раз никто ничего не сломал, а только поцарапал. Без шуток — одно из брёвен-мишеней было основательно ободрано.

— Так... — произнёс Том, рассматривая бревно. — Оч-чень интересно...

Настоящим следопытом он, разумеется, не был, но читать следы умел, да к тому же знал основных животных разных стран — зверьё могло как сильно осложнить работу, так и оказаться полезным. И здесь, по идее, не было ничего сложного...

Несколько минут — и Том с абсолютной уверенностью может сказать: здесь была рысь. И всё бы ничего — Запретный лес для рысей отлично подходит — но на Британских островах их давным-давно не водилось. И раз рысь не может быть дикой... Нет, конечно, кто-то мог привезти прирученную рысь, которая сбежала, или просто выпустить дикую, а то и не одну — но это вряд ли. Значит — анимаг. Рядом с Хогвартсом. Дела... И пистолета, как на зло, нет.

Опустившись на колено, Том внимательно изучил следы — свежие, час-другой, не больше, а значит, незваный гость вряд ли ушёл далеко. Даже если он аппарировал, след ещё не рассеялся, и можно будет хотя бы примерно определить, куда он отправился...

Час спустя Том уже сомневался, что это анимаг — рысь бродила по лесу, как самая обычная рысь. След аппарации уже должен рассеяться, так что оставалось только выяснить, откуда гость отбыл... Тем более, что следы всё же сдвигались к опушке.

И не просто к опушке, а к дому Хагрида. И вот это уже было интересно — рысь хоть и легко приручается, но всё-таки человека обычно избегает. Разве что Хагрид дичь разделывал...

Но нет. Никакой дичи, следы ведут прямо к дому — и обрываются: тропа слишком плотно утоптана. Аппарировать отсюда ещё невозможно, и гость наверняка у Хагрида... Вот только анимагов, даже с незарегистрированными, немного, и рыси среди них точно не было. Значит, чужак... Конечно, у Хагрида тихо, да и просто так его не проймёшь, но проверить надо, и осторожно...

Том замер перед дверью. Хагрид с кем-то разговаривал, о чём — не разобрать, но явно спокойно. Что же, одной проблемой меньше... И Том открыл дверь.

— О, сэмпай! — Помона Спраут ухитрилась радостно подпрыгнуть на табурете. — Здрасьте! А мы тут это... Плюшками балуемся!