Собиратель душ (гет)

Сайрус прищурился, подавшись слегка вперед. Он не ослышался? Провести время вместе? Ни Вистиан, ни Алария не выглядели удивленными или озадаченными. Напротив, Вистиан одобрительно кивнул, а Алария продолжала намазывать на себя отвратительным чем-то.

― Прости, Глуриан, мне кажется я не так тебя понял, ― на высоких нотах начал говорить Жнец, но Высший не дал ему закончить, приподняв ладонь.

― Все именно так, как я и сказал. Для того, чтобы нам удачно вернуть тебе память, предстоит немного... как бы это сказать, ― он пощелкал пальцами, ― сблизиться, понимаешь?

― Нет, не понимаю, ― Сайрус нахмурился, не представляя, как они будут сближаться. ― И что вообще значит «сближаться»? ― он показал пальцами кавычки, делая шаг назад. ― Мы уже достаточно близки! Так близки, что ближе некуда! Ты залез ко мне в голову, ничто так не сближает, как побывать у кого-то в голове. Уж поверьте, это ближе, чем с кем бы то ни было! Так что давай, расчехляй свою магию, и начинай исправлять мне память.

К концу своего монолога голос Жнеца Смерти, обычно сопровождаемый притягательной хрипотцой, сорвался на фальцет. В поисках поддержки он обернулся к Вистиану и Аларии. Последняя закрыла рот ладонями, прижавшись к спине демона, чтобы хоть как-то себя сдержать, а сам демон ржал без стеснения, запрокинув голову назад. Поддержка, называется! И это после всего, через что они вместе прошли?

В этот момент своего негодования, Сайрус почувствовал, как нагревается кольцо. Душа. Облегченно выдохнув, он сообщил всем, что работа не дремлет и у него есть прямые обязанности, выполнение которых не обсуждается. Впрочем, ему никто и не возражал. Окинув еще раз всех презрительным взглядом, Жнец покинул закусочную «Подкрепись».

На город опустился вечер, принеся с собой теплый ветер и ароматы листьев вперемешку с ненавязчивыми нотами цветов. Кольцо отдавало пульсацией, поторапливая Жнеца Смерти, и, развернувшись на пятках, Сайрус направился в сторону будущей смерти.

Приближаясь к новой душе, Жнец точно знал, что в ближайшие дни не вернется в кафе Вистиана. Ему нужно все обдумать, не то чтобы перспектива подружиться с Высшим его пугала, но вызывала странное ощущение неправильности. За столь короткий срок Сайрус по несколько раз испытывал одни и те же эмоции: непонимание происходящего буквально сопровождало каждый его шаг. Он уже и забыл, как это ‒ просто собирать души, защищая их. Как получать удовольствие от схваток с Девурами, а потом наслаждаться вкусной едой. Но сильнее всего его смущали собственные воспоминания, оказавшиеся фальшивками. На самом деле он даже и этого не помнил, но увидев, как чародеи в Солнасе вручают ему меч, можно было решить, что именно так и происходит назначение.

Душой оказался мужчина приблизительно того же возраста, что и тело Сайруса, в котором он существовал, ‒ от тридцати до тридцати пяти лет. Болезнь высосала жизнь слишком быстро. Он стоял, безэмоционально глядя на свое тело. Вокруг мельтешили родственники и врачи, протекая потоком мимо них. Как только Сайрус подошел к нему, он поднял пустые глаза, безмолвно принимая все, что должно случиться. Возможно, бесполезная борьба за жизнь лишила его возможности реагировать хоть как-то. Протянув руку, Жнец ровным тоном произнес фразу, предлагая отправиться в новый мир. Мужчина принял предложение, вложив свою руку в ответ и растворился, оставляя после себя мягкий свет. Вот так быстро. И даже Девуры, чье приближение Сайрус чувствовал, не успели к застолью.

Выйдя из квартиры, Жнец остановился в ожидании демонов. Их было двое, и они продолжали бежать, хотя должны были понять, что душа собрана. Сайрус спускался не спеша, поигрывая зонтом. Размяться перед заслуженным отдыхом не такая уж и плохая идея. Как только он открыл входную дверь, не успев даже выйти, в него влетело два тела, опрокидывая на спину. Падальщики вдвоем прижали его к полу, скалясь и проливая на него свою слюну. Сайрус успел выставить зонт перед собой, и теперь, это единственное, что мешало демонам разорвать ему глотку. Он улыбнулся, прекрасно зная, что сейчас будет. По всему телу прокатилась волна предвкушения и возбуждения, глаза зажглись синим огнем, а зонт, что так удачно находился на уровне их шеи, превратился в меч, ослепив Девуров голубым сиянием. Один из них зажмурился. Второй откинул морду назад. А Сайрус резко подался вперед, скидывая с себя демонов. Вскочив на ноги, он отсек голову одному, а затем второму.

Желая скорее снять с себя вонючий костюм и помыться, Жнец переместился к двери в свою квартиру. Ему казалось, что от него несет за версту. Сначала он решил, что ошибся адресом. Но интерьер и мебель уверяли его в обратном. Однако кое-что в гостиной было лишним. Точнее, кое-кто. Глуриан! Он сидел на его диване, в его банном халате, закинув свои длинные ноги на журнальный столик.

— Какого хрена ты делаешь в моей квартире? — воскликнул Сайрус охрипшим голосом.

Высший даже не вздрогнул, лишь лениво повернул в его сторону голову и широко улыбнулся.

— Какой высокий слог, Жнец Смерти, — насмешливо проговорил он. — А я считал вас культурными.

— Ох, простите. Не могли бы вы просветить меня по какой такой важной причине, ваша Высшая задница сидит на моем диване, обернутая в мой домашний халат?

Сайрус театрально поклонился, а Высший хохотнул, ерзая на месте.

— Мы же договорились, что нам следует узнать друг друга лучше, чтобы моя магия не сломала тебе мозг своим вмешательством.

— Мне кажется, в данную минуту твое тело ломает мой мозг своим вмешательством.

— Ты знаешь, какое бытует мнение на счет вас, Жнецов? — невинно поинтересовался Глуриан, разворачиваясь вполоборота к Сайрусу и закидывая руку на спинку дивана. — Что сущность Жнеца выбирает себе душу, кто прежде находилась в теле англичанина. О, подожди спорить. Я объясню. Обычно вы уравновешенные, приветливые, вас отличает изящество манер и изысканная вежливость. Все то, что сочетает в себе британский менталитет. Но глядя на тебя, мне кажется, что сущность Жнеца ошиблась, выбрав для себя в качестве носителя заносчивого, чопорного придурка.

— После перерождения душа обновляется, а не остается прежней. Странно, что ты — Высший — об этом не в курсе, — Сайрус скривился, всем своим видом демонстрируя недовольство.

— Что сегодня на ужин? — проигнорировав замечание, Глуриан опять поерзал, устраиваясь поудобнее. — В твоем холодильнике засохший сыр и прокисшая сметана. Что ты вообще собирался готовить?

Уже почти удалившийся в спальню Жнец замер на месте. Он категорически отказывался принимать данную ситуацию. Сколько еще ему предстоит вытерпеть? За что мироздание так с ним поступает?

— Не беда, мы можем поесть у Вистиана в ресторане, — сам себе ответил Высший.

— Ресторан — слишком громкое слово для его забегаловки, — нашелся с ответом Сайрус и громко хлопнул дверью напоследок, ставя точку в бессмысленном разговоре.

Они безнаказанно вторгаются в его жизнь, в его квартиру, в его разум! А что дальше? Натянут на себя его шкуру? Повесив зонт на стену в специальную нишу и брезгливо скинув с себя вещи, Жнец вошел в ванну и залез в душевую кабинку, включая горячую воду под сильным напором. Вдохнув полной грудью, он оперся руками о стенку и опустил голову. Вода стекала ручьями, пуская по телу множество мурашек. Он устал и отчетливо это понимал.

Хорошенько помывшись, Сайрус оделся в легкие трикотажные штаны и свободную футболку, причесал волосы, чтобы они не торчали в разные стороны, когда полностью высохнут, и тихо открыл дверь. Глуриан по-прежнему сидел на его диване. Он рассматривал собственные руки, которые заполняли рисунки. Сайрус не мог видеть с такого расстояния, что именно там высматривает Высший, но вполне мог сделать вывод, что тот просто красовался собой.

― Мы будем действовать постепенно, ― заговорил Глуриан, не отрываясь от своего занятия, и Жнецу пришлось покинуть свое укрытие. ― Я вижу предназначение души и хочу попробовать пробраться к твоему. Возможно, это даст толчок к разрушению заклинания.

Сайрус остановился за спиной Высшего, внимательно слушая. Он взглянул на его руки и его брови поползли вверх. Татуировки, изображающие какие-то символы, плавно двигались по коже, менялись местами, переплетались, выстраиваясь в новые фигуры.

― Что это? ― он перегнулся через спинку, указывая пальцем на необычное явление. Он даже сказал бы, что не очень приятное для глаз, явление.

― Моя магия, ― мягко ответил Глуриан, будто зачарованный ей же. ― Обычно это выглядит не так, но, как я уже говорил, на смертной земле я слаб.

― Я думал, что Сады дают вам полную силу, ― Сайрус обошел диван, но не спешил присаживаться рядом.

― Это взаимообмен, ― Высший усмехнулся, покачав головой. Каждый из них, когда начинал говорить о Садах, становился сентиментальным, и Жнец мог понять это. ― Мы питаем Сады своей магией, а Сады умножают наши силы. Если чародеи захватят их, и магия возродится другой, ― он поднял ожесточенный взгляд, ― лишимся всего не только мы. Вистиан объяснял тебе, но я хочу убедиться, что ты понимаешь, чем грозит победа чародеев.

― Почему нельзя подняться в Солнас и убить их? Зачем ждать, когда они начнут действовать?

― Кто это сделает? Мы почти бессильны, ― он развел руками в стороны, и Сайрус не смог не проследить, как узор на коже змейкой переполз в другую сторону. ― Для этого нужно собрать всех Высших.

― Для чего вам я?

― Синие и черные Жнецы никогда не собирали души на земле, ― Глуриан расставил ноги и облокотился на них, и Сайрус так неуместно поблагодарил мироздание, что Высшие носят исподнее. ― Они были защитниками врат, предотвращая вторжения со стороны нечисти. Они воины, борцы. Беспощадны и бескомпромиссны. У синих и черных Жнецов особая магия. Без них нам не защитить Сады Перерождений.

― Тогда нам понадобятся все Жнецы Смерти. Я хоть и бриллиант нашей команды, но лучше, когда больше, ― он дернул головой, смахивая челку с глаз, что со стороны, вероятно, показалось чересчур пафосным.

В дверь с силой постучали четыре раза. Сайрус нахмурился, не припоминая, чтобы к нему хоть раз кто-то приходил. Стук повторился с новой силой. Открывая дверь, Жнец никак не ожидал увидеть у себя на пороге Вистиана, который без приглашения вошел внутрь.

― Откуда вам всем известен мой чертов адрес? ― возмущенно спросил он, и добавил уже тише, ― проходной двор какой-то.

Демон прошел в гостиную, на его лице играли скулы, а сам он нервно сжимал и разжимал кулаки.

― Алария пропала.

Глуриан вскочил с дивана так быстро, что халат сполз с одной стороны, оголяя левую сторону груди, исписанную татуировками. Он убрал с лица длинные белые волосы и прищурился.

― Что ты сказал?

― Алария! Она пропала! ― Вистиан потер лицо, выдыхая.

― Ты уверен? Возможно, она просто куда-то ушла? ― Сайрус предусмотрительно налил стакан воды, чтобы отдать демону, но выпил сам.

И Глуриан, и сам Вистиан посмотрели на него, как на идиота, и Жнец закатил глаза. Он не настолько знаком с ними, чтобы начать паниковать.

― Она пошла выбросить мусор. Обычно службы забирают его рано утром, и Алария привыкла готовить контейнер с вечера, ― Вистиан запинался, постоянно теребя свою шевелюру. ― Через какое-то время я понял, что она как-то долго и пошел проверить, что ее задержало. Но на улице ее я не нашел. Ее похитили.

― Кому понадобилось... ― начал Жнец, но Вистиан громко шикнул на него.

― Ее похитили чародеи, ― закончил он, сосредоточенно глядя на Глуриана.

― Метка? ― спросил тот.

Вистиан кивнул, вновь потирая лицо.

― Метка? Чародеи? Можно чуть больше подробностей? ― потребовал Сайрус.

― Когда чародеи используют магию, они оставляют после себя магический след, точнее их магия оставляет. Видеть это могут только Высшие маги, поскольку когда-то сами лично отбирали Совет. Не думаю, что это совпадение. Метка есть, а Аларии нет.

Сайрус задумался. Он не испытывал сильных переживаний. Он вообще считал похищение неразумным поступком. Какой в этом смысл, если чародеи так осторожны, затеяв творить переворот и захват Садов? Выступать так агрессивно и так грязно, похищая Высшую, и тем самым выставлять свои действия напоказ. Если только они не знают, что оставляют после себя след... Но и это кажется бредом. Пока Сайрус размышлял, в комнате разразился настоящий спор. И предметом этого спора почему-то являлся Жнец Смерти. Вистиан с набухшей веной на лбу настаивал, чтобы именно он отправился в Солнас выяснять подробности и спасать Высшую. А Глуриан твердил, что слишком рано, если все они скомпрометированы. Сайруса по-настоящему начинало злить, что они вечно общаются между собой о нем так, словно его и рядом-то нет. И принимают решения, будто он бесполезная пешка в их великой игре.

― Я с удовольствием поучаствую в вашем разговоре, ― вклинился он, прерывая гневный монолог Вистиана.

Тот обернулся, хмуро глядя на Жнеца, а затем со вздохом опять повернулся к Глуриану.

― Не больше часа. Буду ждать вас в кафе, ― бросил он так, словно делая одолжение.

Жнец проводил взглядом демона, покидающего его квартиру, а затем скрестил руки на груди. Глуриан растирал предплечья, желваки ходили ходуном на вытянутом остром лице. Он явно сомневался, а Сайрусу не нравилось видеть неуверенность.

― Ты хочешь залезть ко мне в голову? ― спросил он.

― Да.

― Но ты колеблешься, потому что?..

― Не беспокойся, я не поджарю твой мозг, я просто не до конца уверен, что все получится. Садись, ― он указал рукой на диван, затягивая потуже пояс халата.

Сайрус сел, ожидая вновь вторжение в свою голову и полеты по памяти. Но в этот раз все было по-другому. Отодвинув журнальный столик в сторону и присев на корточки, Глуриан взял Жнеца за руки, закрыв глаза. Его татуировки зашевелились активней и начали перетекать к нему. Сначала символы коснулись пальцев, затем кистей, потом запястий, а дальше перетянулись и на предплечья. Сайрус ничего не чувствовал, зато по лицу Высшего видел, насколько ему дискомфортно. Прохлада слегка касалась кожи, подобно пролетавшему мимо ветерку, но чем больше магия Высшего проникала в Жнеца, тем отчетливей тот ощущал давление. Покалывающая легкая боль появилась над правой бровью, и Сайрус зажмурил глаз. Он старался не отводить взгляда от магической татуировки, что оплетала его руки, но, когда обжигающая боль перескочила на лоб, как лава, растекаясь по лицу, он не смог больше сдерживаться. Ему хотелось сжать каждую мышцу, возможно, вырвать себе глаза от того, как сильно те горели. Он напрягся всем телом, жмурясь со всей силы. Лучше бы его снова прокатили по коридорам памяти, швыряя по комнатам. Он хотел спросить долго ли еще все это будет продолжаться, но не мог пошевелить губами. Руки же продолжали чувствовать холод, тогда как лицо, казалось, окунули в чан с кипятком.

В какой-то момент Жнецу показалось, что его целиком охватила агония, сознание перестало подчиняться ему, и не контролируя себя, он вскочил с дивана, отталкивая Высшего назад. Вытянув руку в сторону, он раскрыл ладонь. Глаза сверкнули синим, а зонт моментально оказался в крепкой хватке. Он наставил сияющий меч на Глуриана, тяжело дыша. Только тогда, когда Жнец ощутил свою силу, а пальцы привычно сжимали рукоять клинка, он начал приходить в себя. Осознанность возвращалась, и, увидев лежащего на ковре Высшего, опирающегося на локти и довольно улыбающегося, Сайрус опустил меч.

― Что это было? ― прохрипел он и взглянул на свою руку, в которой снова был зонт. ― И как это оказалось у меня?

Не без труда Глуриан поднялся, заправляя волосы за ворот халата. Сайрус не мог понять, ехидная ухмылочка Высшего означает радость или он невероятно зол?

― Твое предназначение, Жнец, ― гордо заявил он. ― Оно всегда было при тебе, но так, как тебе пришлось немного свернуть со своего пути, твоя истинная магия задремала, блокированная ложными воспоминаниями.

― Я что... я могу призывать свое оружие? На каком расстоянии? Всегда? Что еще? Я теперь все помню?

Глуриан низко рассмеялся, направляясь в спальню Сайруса.

― Не все так просто, Жнец, ― пробасил Высший. ― Мы только начали.

Он скрылся за дверью, а Сайрус оставался на месте, осознавая произошедшее. Слышать от Вистиана и Аларии, что в нем заключена магия, о которой он не подозревал было... нейтрально. Он никак не воспринял на тот момент эту информацию, пропустил мимо ушей, не обратил внимания. Но сейчас... От ощущений собственных, открывшихся возможностей, меняло что-то внутри. Его сила... он не мог чувствовать ее в полной мере, не мог обрисовать ее словами, но это было по-другому. И теперь он сделает все, чтобы вернуть себе себя.

Он резко поднял голову, когда в мыслях промелькнула Алария. Ее похитили, и Вистиан хочет, чтобы именно он отправился за ней в Солнас. Только вот он понятия не имел, что ему там делать. Под каким предлогом заявиться к Совету, как искать похищенную? Ему придется сражаться? В голове боролись две реальности, ожесточенно пытаясь друг друга задушить. С одной стороны его знания кричали, что он никогда не принадлежал Садам, а идти против тех, кто создал его — Жнеца Смерти ‒ величайшая ошибка вселенной. Но с другой стороны, теперь он знал правду, хоть и поверхностно. Это чародеи, никогда не имели к нему никакого отношения, а сам он защитник врат.

Глуриан определенно прав: ему рано соваться в разборки. Ему нужно вернуть память. Как раз в этот момент из спальни появился Высший, облаченный в свой непонятный наряд. Верхняя часть одежды с металлическими вставками красно-фиолетовых цветов, подобно броне, обтягивала крепкое тело и спускалась четырьмя лоскутами с позолоченными краями до колен. Плотно обхватывающие ноги серые штаны сидели на нем, как вторая кожа, а накидка ‒ а-ля плащ ‒ развивалась при каждом шаге.

― Как ты? ― осторожно поинтересовался он, поправляя широкие рукава.

― В растерянности, может, чуть-чуть в предвкушении, ― без сарказма ответил Сайрус, сам себе удивляясь.

― Я тут подумал, ― Глуриан вздохнул, почесав бороду, ― чародеи довольно кропотливо поработали, желая замести все следы. Предназначение, оно на самом деле очень сильно. Даже когда ты сбиваешься со своего пути, оно всегда будет тебя направлять, подсказывать. Они предусмотрели это, чтобы вы — Жнецы — чувствовали удовольствие, защищая души, но не чувствовали, что этого мало для вашей сущности. Понимаешь меня?

― Не совсем, ― признался он. ― Это трудно в одночасье пересмотреть все свои взгляды, отказаться от своих принципов...

― Тебя никто не просит от чего-то отказываться!

― Однако есть разница между защитой душ и защитой врат Садов, которые ты считал несуществующими. Высшие для меня канули в небытие вместе с их магией, понимаешь? А теперь ты стоишь передо мной! ― Сайрус всплеснул руками, как обиженный ребенок.

Он еще раз кинул на Глуриана недовольный взгляд и ушел собираться. У него нет возможности на заслуженный отдых. И времени во всем разобраться, судя по всему тоже.