ЛуноМИФ во спасение (ЛуноМИФ-4) (джен)

Дедок обнаружился сразу, он засел в дальнем углу кафешки, готовый к труду и обороне на случай появления новых героев, и сразу впился в меня пылающим орлиным взором.

— Орёл — птица гордая, пока не пнёшь… — шиза зевнула.

— Может, и не придётся, — я подошла к столику и села напротив.

— Великая Мвамбе, — дедок церемонно склонил голову.

— Великий Нганге, — я ответила тем же. — Можете звать меня просто Луна. Чему обязана вашим вниманием?

— Луна… — Нганге задумчиво пожевал губами. — Да, так и есть. Моё имя Мьонге, и я, говоря на здешнем языке, верховный чародей союза африканских племен. И я пришёл, Великая Луна, просить вас о помощи. Конечно же, деньги не значат в таких делах ничего… для подобных вам созданий тем более, но мы можем договориться с одними и… повлиять на других. Словом, вы можете стать одним из божеств, которым поклоняются наши люди. Если захотите, даже верховным… усилий для этого вам потребуется приложить совсем немного. Вера сейчас в людях умалилась из-за цивилизации, но всё же союз племён — это немалый приток силы… за пустяковую по вашим меркам помощь.

— И в чём же она будет заключаться? — я постаралась ничем не выдать удивления.

— Ну да, тебе каждый день такое предлагают.

— Хвала Магистрам и Лорен, нет! Мне только жертв на алтарях не хватало. Цивилизация там до сих пор где-то заблудилась, иные в экстазе и друг друга начнут на жертвенниках резать… доказано историей, чтоб её. Селестию однажды занесло в Южную Америку, каким-то её жителям она тоже вот так по доброте душевной помогла… чему, заглянув туда через пару сотен лет, сильно не обрадовалась. Тогда-то и кончилась одна горе-"цивилизация», да так, что археологи и историки только руками разводят. Была, мол, да вся вышла. Куда? А хвост её знает. А у Тии потом была истерика и тортиковый… запой? Заед? Зажор? В общем, хорошо, что она спиртное терпеть не может, только перманентно бухого аликорна Эквусу тогда не хватало, и так мы с лекарями её еле отходили и уговорили остаться на троне. Ну вот почему разумные всегда перегибают палку? Это ж не только у вас, так везде…

— Не поверишь… никто не знает. А когда узнают, настанет всеобщее Нелинейное Счастье, благодать и растворение в кущах, — невесело вздохнули свыше. — Вот только наступит эта радостная пора очень нескоро.

— Если вообще наступит, да. — Я сдержала вздох, возвращаясь вниманием к разливающемуся соловьём Мьонге. А суть вопроса была проста, как мычание — кого-то там у них в совете колдунов обделили, не назначив главным, тот обиделся и свалил из родимой Африканщины в цивилизованный мир, прочие паханы колдовской тусовки радостно помахали ему вслед одним на всех платочком, спёртым у какой-то туристки, ибо мужик при всей гениальности даже по африканским меркам отличался подлостью нутра — но вскоре обнаружили, что чегой-то им уже так не колдунится с утра, как раньше, а вовсе даже наоборот.

— И не помог ни из плесени кисель, ни осиновая кора, ни даже заячий помёт… — хихикнула шиза, вернувшая себе настрой.

— У них осина и зайцы контрафактные, и плесень без пенициллина, — я облокотилась на стол, поелику Мьонге наконец доразлился до сути. Суть же была в том, что изобиженный колдун умудрился призвать их великого духа сразу по нескольким, так сказать, адресам, используя местных покровителей, служивших тому символами, разобрал его на фрагменты и заточил ослабленные и потерявшие разумность части по амулетам. С которыми и убыл в дальние дали, оставив коллег по цеху тихо олуневать от его гениальности. А когда они наконец очухались и самолично Мьонге помчался отлавливать кустаря-одиночку с мотором, тот успел, крепко нажравшись, нарваться на какую-то местную укуренную гопоту и вместо привычного преклонения схлопотать сперва по черепу трубой, а после его долго били, и наверняка даже ногами. В итоге мужик пребывал нынче в состоянии гипсовой коматозной мумии в местном госпитале, и куда он заныкал амулеты с духовскими запчастями — неведомо. Плюс к тому же найти его Мьонге удалось далеко не сразу, и все возможные следы давно простыли.

— Если их будет пять, я даже не особенно удивлюсь, — пробормотала я себе под нос. — Действительно, надёжно спрятал, паразит эдакий. И что с этим барахлом теперь делать? Собирать из сотворённых колдуном Эмблем нового духа? Так они уже ущербные, давно в разбросе, и что может в итоге выйти, у-у-у… Правда, те четверо были совсем звероподобными, значит, что-то соображать может пятый, хотя вряд ли колдуну они были нужны иначе, чем в роли «батареек», и правила обратимой разборки с выделением главной, разумной части он почти наверняка не соблюдал. Посмотрим. Вроде они никого пока не убили, так что шанс есть.

— Можно просто сдать старичку амулеты, дальше пусть сами разгребают.

— Ну… тоже вариант, — признала я и обратилась к наконец-то закруглившемуся колдуну:

— Хорошо, почтенный Мьонге, я уяснила суть проблемы. Что касается вашего весьма щедрого предложения — вынуждена его отклонить, у меня есть свой, гм… приход, и я здесь ненадолго, проездом. Тем не менее, я подумаю над возможностью заняться этим вопросом и завтра, скорее всего, смогу дать более точный ответ.

Дедок, видимо, слегка обиженный моим нежеланием заиметь такое щастя, как аж целый союз племён и колдунов с ним самим во главе в поклонниках, довольно сдержанно поблагодарил, попрощался и потопал на выход. Дрейк, выглянувший с кухни, неприязненно поглядел ему вслед, вытирая руки ветхим полотенцем.

— Это, конечно, не моё дело, мисс Корн… но лучше бы не иметь с этим типом дела. Мутный он какой-то. Тутошние черномазые всем житья не давали и никого не боялись, а как этот стручок явился — разом стали перед ним на цыпочках ходить строем. А кто заартачился — те потом живо угодили кто в больничку, кто в кутузку, а кто и вовсе… неладно у них там, короче.

— Спасибо, мистер Дрейк, я учту, — я встала, кивнула Дрейку и отправилась в город. Завтракать.

Монитор уже привычно зарябил помехами, однако медвед обнаружился почти на месте — он топтался возле своих «приятелей», глухо взрыкивая. Аниматроники не шевелились. Медвед с силой толкнул утку, которая с лязгом опрокинулась и осталась лежать на боку, таращась в никуда. Медвед ещё пару раз её пихнул и жалобно взвыл.

— Не очень обнадёживает… — пробормотала я. — Что ж, приступим к медвещению и аниматрониковалянию.

На сей раз на освещённом столпом света посредством банального полувыкручивания лишних лампочек столе оказалась классическая такая пятилитровая банка с мёдом — нет, я могла устроить и ещё более классический горшок, но он же непрозрачный. Впрочем, надпись «Миот» чисто из вредности на банке была. Медвед, отвлёкшись от падших сотоварищей, подозрительно покружил вокруг стола, но всё же решился, подскочил к нему, протянул загребущие лапы… и попал в самый большой капкан, который мне удалось найти. На мишку грызли, ну да. Запрыгал на одной лапе и в процессе угодил в другой капкан. Стальные зубья, направленные могучими пружинами, смяли и пробили металл, а поскольку цепи обоих капканов были надёжно заварены вокруг железного столба, торчащего у входа и несущего на себе фигурную вывеску заведения, стреножен мишка-негрызли оказался вполне основательно, хотя бы временно. И я не без труда выкарабкалась из скрипучего кресла. Увы, здесь нужен контрольный выстрел… то есть личный коньтакт.

— Поосторожнее.

— Не премину.

На появление моей персоны на лестнице медвед отреагировал ожидаемо — злобно зарычал, глаза его вспыхнули багрянцем.

— Ты меня понимаешь? — мягко спросила я, приправив голос слабеньким выбросом магии и внушением. — Я могу помочь тебе и остальным.

Куда там, буйная железка, поднимая лапы, попёрла в атаку. Не знаю уж, на испуг или всерьёз, но лязгнувшие цепи остановили её порыв и уложили на пол, однако пылу не убавили. Медвед рычал и пытался ползти, загребая передними лапами и сдирая пол в щепки.

— Что ж, раз есть неправильный медвед, — я вздохнула, — то должны быть и неправильные пчёлы.

Из-за моей спины с сердитым жужжанием поднялся рой глазастых отвёрток с крылышками и полосатыми рукоятками. В его середине басовыми нотами солидно звучали несколько гаечных ключей. Тоже полосатых, ессно.

— И на что я только трачу тут магию… — я удручённо покачала головой. — Ломом промеж ушей было бы куда проще.

— Зато и близко не так весело.

— Ну… это да.

Медвед прекратил скрести пол, попытался выпучить фотоэлементы, потом заскулил и полез прятаться под стол, громыхая и скрежеща капканами об пол. Облупленный зад с пятнами ржавчины и торчащим шурупом, с которого давно уже скрутили хвост, судорожно ёрзал, уползая вместе с перекошенным столом. Падающую банку миота я поймала чарами — ну не пропадать же добру — и скомандовала пчёлотвёрткам:

— Фас.

Неправильные пчёлы грамотно набрали высоту кабрированием, разомкнули строй на эскадрильи, возглавляемые ключами, и со злобным свистом зашли на цель пикированием с разных сторон. Стол подпрыгнул и с рёвом завертелся, куда там спиритуалистам, но вотще и втуне.

— Весь по суставам раздёрнут был он — так был наказан епископ Гаттон, — прокомментировала шиза стремительный процесс разборки свирепо гудящими летучими отвёртками злосчастного медведа заживо.

Из-под опавшего стола со звяканьем выкатилась отвинченная лапа, последним усилием изобразила неприличный жест и затихла.

— Гм… — я подняла конечность за оттопыренный палец. — А может, ещё не всё потеряно?

Мимо продефилировали чётким строем мои неправильные воздушные силы. Я отдала им честь, и они, выполнив над моей головой круг почёта, ушли на базу — в чемоданчик с инструментами. А я с трофейной лапой подмышкой пошла пить чай. С миотом.