Волки среди овец (джен)

В этом мире того, что хотелось бы нам, нет!

Мы верим, что в силах его изменить, да!

Но, революция, ты научила нас

Верить в несправедливость добра.

ДДТ

— Значит, этого Фрэнка вы не нашли…

Отто скучающе смотрел на дверь своего офиса. Бизнес вечно запирал его в этой мелкой конторке. А он любил вид на утреннюю Клеркенвелл-роуд. Только вот в офисе совсем не было окон, и дневной удушливый смог уже давно сменил туманное утро. Время было упущено.

Отто мог только представлять, как асфальт и серые крыши домов розовеют с востока. Но сейчас ему явно было не до того.

— Дарби, мы прочесали почти весь Уолворт. — Мужчина с рассеченной бровью вальяжно развалился перед Отто на кресле. Он прищурил орлиный глаз, и его рассеченная бровь сдвинулась вниз. — Мы обшарили кучу мастерских. В основном там одни ремесленники да театралки… Нам попалось около трех этих Фрэнков. Хороших механиков среди них не нашлось.

Келли превосходно ориентировался в Лондоне. Выросший в трущобах, казалось, этот цыган мог достать кого-то даже из-под земли. Но, похоже, в этот раз даже его чутье подвело. Вчера вечером они вернулись ни с чем, и Келли появился в офисе только на следующий день.

— Мы опрашивали и уличных. Все как один не в курсе, что это за механик Фрэнк.

— Они просто молчали? — подытожил Отто.

— В тех районах все друг за друга, — рассудительно ответил Келли. — Чужакам они ничего не скажут.

— Поэтому я и послал тебя, — раздраженно сказал Отто, вставая с кресла. — Ты уж знаешь, как им развязать язык. Они простые безвольные работяги.

С улицы послышались выстрелы и крики. С раннего утра дороги заполняли демонстранты, в основном из рабочего класса. Бедные, голодные и обездоленные. Они несли плакаты, протестуя против низких зарплат и безработицы. По дороге в паб Сабини видел, как некоторых разгоняла полиция с собаками.

Зал паба пустовал. Перестрелки распугали народ на улицах.

— На твоём месте, Дарби, я бы нашёл тех жалких барыг и вытряс из них последние мозги, — Келли говорил так, словно и не было этих выстрелов за стеной. Цыган был спокоен, словно дьявол. — Чтобы в следующий раз знали, как сливать туфту.

— Ты и на Пенроуз-стрит был? — недоверчиво спросил Отто.

— Я же говорил… Видел там одну детвору да нищих.

Ещё не было такого, чтобы Келли мог с чем-то не справиться. Отто лично видел, как он одним выстрелом мог попасть лисе между глаз.

— Кого-то опрашивал? — снова спросил Сабини.

Келли вдруг призадумался и ответил не сразу:

— Да, нам попались местные мальчишки. Только один из них был больно бледный и высокий. Обычно эти дети работяг выглядят не так…

Тут приятное лицо Келли словно окаменело, и он ответил абсолютно пустым голосом:

— Мастерской там не было, и мы уехали, — дальше Келли словно бы хотел сказать что-то еще, но замолчал совсем.

Отто ждал, но цыган не мог точно выразиться. Он выразительно прочистил горло, но Келли больше не сказал ни слова, покручивая на пальце револьвер.

— Хорошо, Келли.

Сабини понял, что теперь они просто обязаны еще раз вернуться в Уолворт и найти проклятую мастерскую. — Так и быть. Но ты на этом не свободен.

— Надеюсь, без претензий, Дарби.

Келли все еще угрожающе прокручивал пистолет и растянул губы, оголив золотые зубы. Вряд ли он собирался пойти дальше на конфликт, Отто это понимал. Таким нужно немного — деньги и надежная крыша. Чем мафия Сабини его и обеспечивала, беря под покровительство.

— Не забывай, чем ты обязан семье Сабини, — спокойно проговорил Отто. — За убийство полицейских ты бы уже болтался на виселице…

Как раз в это время Арч ворвался в офис. «Черт побери!» — пробормотал Келли, тоже поднимаясь с кресла, но Арч тут же взорвался. Оказывается, среди людей, устроивших демонстрации в Кеннинг Тауне, оказались члены их мафии. Их всех арестовали.

— И куда увезли? — спросил Сабини.

Покидая свою конторку, они устремились к машине.

— На Картер-стрит в полицейский участок.

— Они не задержат их надолго, — уверенно отозвался Отто, покидая и так пустынный зал паба.

Словно сам злой рок вел Сабини в те места.

* * *

С середины дня Гарри уже торопился домой. На улицах Амелия-стрит творилось сумасшествие. А пытаться работать, когда Билли, возможно, угодил в эту мясорубку, было не лучшей идеей. На улицах скопились толпы, и кто-то уже дрался.

Набрав на таксофоне номер Эла, Гарри сказал, что закрыл мастерскую.

— Сегодня один управлюсь! И фрау Розенталь передай, что у нее выходной.

Когда он вернулся, в доме постоянно раздавались телефонные звонки. Незамедлительно ответив, он тут же узнал голос Билли. Он и Алонсо осели в пабе у мистера Пэмбли. На Амелия-стрит уже все перекрыла полиция, и они не могли выбраться. Алонсо нужно было срочно на работу.

Гарри снова повесил трубку. Ехать туда на машине? Есть риск попасть в пробки, но он мог испробовать одну дорогу, в объезд демонстрантов. А там Моррис наберет достаточную скорость, и они оторвутся даже от полицейских.

Он уже хотел подняться наверх, когда увидел, как миссис Алонсо выскочила из квартиры. Она пыталась натянуть перчатки на дрожащие руки, рядом с ней стоял маленький чемодан. Видимо, силы на ругань у нее давно закончились и она больше не хотела кричать.

— Что я пропустил? — недоуменно спросил Гарри. Она же не собирается…— Вы уезжаете куда-то?

— Я не могу так больше, Фрэнк, — сказала миссис Алонсо, смаргивая слезы. — Не смотрите так на меня.

— Вы уходите?

— Мама!

Дверь снова распахнулась, из нее выскочил Хавьер и, метнувшись к матери, обвил руками плащ на талии.

— Мистер Фрэнк… — он умоляюще посмотрел на Гарри.

— Вы не можете их бросить, — проговорил он медленно.

— Я заберу у него сына… со временем. Прости меня, Хэви! — она наклонилась к мальчику, взлохматила ему волосы и поцеловала в лоб. — Я вернусь за тобой, обещаю.

На улице загудел сигнальный клаксон — приехало такси. Миссис Алонсо быстро вытерла глаза, поправила на голове шляпку и, схватив чемодан, скрылась за входной дверью. Потом и вовсе растворилась в смоге, словно призрак.

Хоть Гарри и предполагал что-то подобное, но он не думал, что всё случится настолько быстро. Жаль, что к этому никогда нельзя подготовиться заранее… Самые неприятные вещи всегда случаются, когда их ждешь меньше всего.

— Отец попал на работу? — спросил Хавьер, вытирая заплаканные глаза.

— Еще нет, — хрипло ответил Гарри, преодолевая ступор. — Лучше бы он не узнал…

Гарри говорил чисто на автомате, пытаясь заполнить возникшую тишину. Они поднялись на второй этаж, и Гарри, войдя в квартиру, пропустил Хавьера вперед.

— Побудьте пока все вместе здесь. Я на Амелия-стрит к Билли, подкину Алонсо на работу.

— Когда ты ве`гнешся? — спросила Анна.

Ее глаза смотрели с большой тревогой, и Гарри впервые за день улыбнулся.

— Думаю, совсем скоро.

* * *

Дороги как никогда забивали пробки. Течение бастующих из Кеннинг Тауна на юго-западе Лондона добралось и до Холборна — лондонской «маленькой Италии». Безработные и просто недовольные политикой люди потихоньку заполняли центр. То и дело дороги перекрывали марширующие с плакатами, они уже вступали в драку с полицией. Кто-то был ранен, кого-то даже застрелили. Вооруженные граждане уже нападали на своих же.

Уолворт-роуд стояла, но со стороны рынка на Ист-стрит дорога была свободнее, и «Кадиллак» Сабини снова набрал скорость.

Вдруг рядом с ним пристроилась машина и, немного проехав, обогнала «Кадиллак». Да так легко и быстро, что Отто и остальные только и видели, что ее задний бампер. Никто не рассмотрел водителя. Все только и успели заметить, как она темной стрелой понеслась вперед и, сделав вираж, свернула на повороте.

— Ничего себе драндулет! — отозвался Арч с заднего сиденья. — Ревел, словно зверь.

— Этот «Форд» на гоночном моторе, — Келли, как обычно сидевший за рулем, успевал замечать все. — Шпана так развлекается… Меняют мотор у машины и резвятся.

— Не похоже на шпану, — сказал Отто. — На повороте даже не сбросил скорость.

До Картер-стрит удалось добраться только после полудня. Полицейский участок практически пустовал: многие офицеры были заняты на улицах. От дежурного Арч и Отто с Келли узнали, куда увели бастующих, пойманных утром в Кеннинг Тауне.

Офицер, задержавший людей из Сабини, оказался сговорчив. Без церемоний отпустил их, поддавшись авторитету. Правда, его карманы прибавили тяжести.

— Хорошо, что отсиделись, — сказал довольный Арч. — Иначе пришили бы вас, как бродячих собак.

Он решил остаться и проконтролировать, чтобы их люди смогли сегодня вернуться домой и не угодили снова в тюрьму.

Отто, испытывающий с некоторых пор отвращение к полиции, вернулся в «Кадиллак». Келли присоединился к нему.

— Я хочу осмотреться здесь… Поезжай, — сказал он. — Мы ещё успеем в паб к Арчу и остальным.

Дороги все еще были перекрыты полицией, и они добрались до Ист-стрит только к вечеру. Здесь бастующих наконец разогнали.

Солнце, показавшееся сегодня всего на два часа, уже садилось. Павильоны рынка Ист-Лейн опустели. Остатки торговцев — если те и были днём — распугала полиция, и теперь по улице сновал туда-сюда совершенно разношерстный люд. Молодежь уже успела напиться. Шайки молодых людей выкрикивали разнообразные ругательства в сторону власти.

Перед опустевшими постами осталось много брошенных машин. Возможно, они были с пустым баком и стояли так уже давно. Возможно, и нет.

Отто внимательно рассмотрел квартал и заметил «Форд» среди брошенных машин.

«Кадиллак» свернул и остановился, припарковавшись недалеко. Отто, подойдя к машине, осмотрел её.

— Дарби, если ты думаешь о том лихаче, — сказал Келли, возникший за спиной, — то это не та машина, которая обогнала нас.

— Я знаю, — холодно ответил Отто. — Меня это не волнует. Пошли дальше.

* * *

Гарри, успевший проскочить самую заваруху, был дома весь на иголках. И как только вечером открылась дверь и на пороге возник Алонсо собственной персоной, он спустился вниз.

— Здрасте, — машинально ответил Гарри.

— Фрэнк! Только представьте, — произнес он прямо с порога, только захлопнув дверь. — Меня повысили…

Вот же… Сейчас бы сигарету! Гарри пожалел, что так и не начал серьезно курить.

Алонсо стоял со странным выражением. В руках теребил свой чемоданчик, полный рабочих счетов, а смесь недоумения и растерянности смешивалась у него на лице, словно он сам еще не до конца понимает, что толком случилось. А ведь он еще не знает, что…

Дрянной вечер. Самый, черт возьми, дрянной вечер! Еще и смог так и не рассеялся, и забивал окна, словно бельмо.

— Из-за того, что я много работал, уволили старого начальника. Теперь я главный бухгалтер отдела, — продолжал Алонсо совершенно бесцветным голосом.

— И это отличная новость.

— Теперь буду получать на пятьдесят шиллингов больше. Надеюсь, жена обрадуется.

Алонсо обошел Гарри и направился к двери квартиры, но, дернув ручку, обнаружил, что дверь закрыта.

— Хавьер у вас? — спросил он удивленно.

Гарри молча кивнул. Впервые с возвращения на лице Алонсо отразилось еще хоть что-то, кроме непонимания. Теперь он был обеспокоен.

— Это хорошо. Раз жена еще у подруги… А я совершенно не умею готовить, — произнес он озабоченно и распахнул дверь.

Из открытой двери квартиры зажегся желтый свет лампы. А ведь прошло только гребаных полдня! Задержись она сегодня дома до вечера… И что же теперь будет? Он будет ее ждать до конца ночи и, сдавшись, спросит?

— Что это?

Алонсо вышел в коридор, держа в руках записку. От жены наверняка…

— Нашел на тумбочке. Написано… — Алонсо стал бледнее, чем бумага. В его руках она стала выглядеть желтушной. — Что там написано, Фрэнк?

Гарри взял ее и прочитал короткие строчки. Миссис Алонсо написала совсем немного. Она начинает новую жизнь с человеком, понимающим ее лучше. За вещами вернется позже. Сына заберет. Видимо, тоже позже…

— Я ее видел, — ответил Гарри. — Она…

Алонсо отстранился от него к стене.

— … плакала, — продолжил он. — Поверьте мне, она будет сожалеть. Еще вернется, вот увидите.

— Мы с вами долго прожили, Фрэнк. Вы знаете, что нет.

Из приоткрытой двери верхнего этажа им в уши ударил спокойный голос Хавьера, отозвался звоном колокольчика весёлый — Тома. Это вмиг нарушило давящую атмосферу между ними, и Алонсо вдруг метнулся наверх.

На кухне Хавьер тихо доедал из тарелки. Мальчик явно держался достойнее отца: тот так и остался стоять снаружи, словно одеревенел.

— Вам лучше тоже поесть.

Гарри аккуратно взял Алонсо за плечо, но тот помотал головой:

— Не стоит ребенку пока знать, что я вернулся. Хотя бы немного побудет в покое.

Гарри прошмыгнул на кухню мимо детей и стянул со стола булку с ветчиной, прихватив еще бутылку виски и рюмку из шкафа.

— Я вам мешаю, мистер Фрэнк? — спросил Хавьер, но с выражением понимания на лице.

— Нет, нет! — Гарри отчаянно замотал головой. — Побудь здесь с Томом, ладно?

Он покинул квартиру и вместе с Алонсо спустился вниз.

— Держите, — Гарри протянул ему бутерброд.

Алонсо жевал совсем без аппетита. Гарри взял рюмку и налил виски.

— Выпейте немного, — приказал он.

Алонсо опрокинул виски в себя, но краска так и не вернулась к его лицу. Казалось, он вот-вот рухнет на пол. Выглядел он как побитый.

— Что же теперь делать? — пробубнил Алонсо.

— Не решайте всё в один миг, — сказал Гарри. — Обдумайте хорошо, обождите.

— Нужно позаботиться о Хавьере…

— Может, он побудет у нас пока? А вы примите снотворное и лягте спать. Вы слишком вымотаны. — Это была абсолютная правда. Алонсо выглядел не лучше инферналов.

— Спасибо, Фрэнк… Если бы она узнала, что я буду получать больше, как думаете, она бы осталась?

Гарри покачал головой, и Алонсо, кивнув, ушел к себе. Гарри снова налил виски и выпил сам. Только затем он поднялся в квартиру.

Алонсо не любил жену, это понятно, но привык. Привык жить с ней, и они так бы и жили вместе, завели сына. Но этой семье не хватило совсем немного. Толику терпения, чуть больше выдержки и, возможно, денег. Этого как раз не хватает многим в это непростое время.

— Хавьер здесь ещё побудет…

— Ах, ‘Эви… — вздохнула Анна, меняясь в лице. — Он рассказал, как днем его маман уехала на такси.

— Алонсо внизу, отдыхает. Положим, наверное, Хавьера вместе с Томом.

Том не стал возмущаться, даже наоборот. Радостно почистил зубы, и затем они оба улеглись. Так и заснули, спиной к спине.

— Слишком часто матери бросают детей. Я Тома ни за что не оставлю! — сказала Анна, усаживаясь на табуретку и поджав ноги.

Она накрылась шалью. Гарри еще был в домашней рубашке и штанах, но намеревался переодеваться в рабочую одежду.

— Но ты ему не мама…

— Так даже лучше, — с вызовом ответила Анна. — Я буду лучше, чем кто-либо, оберегать его. Его мать была слишком слаба. Моя маман тоже слабая.

— Его мать умерла при родах! — Гарри почему-то заступился за нее. Все-таки она была несчастной женщиной. — Это не то же самое…

— Она хотела умереть, была настолько глупа… Понятия не имела о том, что носила… особенного ребенка, — последнее слово Анна произнесла буквально с придыханием.

У Гарри по спине невольно пробежали мурашки.

— Ты слишком очарована им, чтобы видеть правду. Не думай, что он особенный.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что я тоже хочу его защитить. А именно так мы убережем его от роковой ошибки. Он не должен считать себя уникальным, и ты не позволяй ему это. Что бы ни случилось.

Гарри быстро вышел на улицу и завел Морриса. Уже становилось довольно темно. В воздухе висела пыль, и чувствовался запах печного дыма. Значит, дул восточный ветер, и теперь сточная вонь им обеспечена на всю ночь.

* * *

Дальше рынок уходил вниз, до перекрестка с Уолворт-роуд. Но никакой ремонтной мастерской возле «Лейн» не было. Отто снова вернулся в «Кадиллак». Они спустились по узкой и тесной улице к широкому проспекту. Проехав немного по нему, Келли указал в сторону поворота в переулок.

Они, удаляясь всё дальше на запад, проезжали мимо каких-то обшарпанных красных зданий. Наступали сумерки, но редкие фонари на столбах еще не горели. Впереди уже начинал проступать из тумана высокий кирпичный путепровод.

— Скоро совсем стемнеет. Что ты надеешься найти в темноте, Дарби? — проворчал Келли, доставая револьвер. Где-то залаяли собаки. — Сейчас самое время напороться на неприятности.

— Этими неприятностями станем мы, — ответил Отто.