Глава дома Блэк (джен)

Вечер оказался богат на сюрпризы. Перед приходом целителя Вальбурга многое успела обдумать. Например, то, что если они будут растить полукровку Поттеров, а в этом намерении сына сомневаться не стоило, то нужно действительно позаботиться о его здоровье. Еще не хватало, чтобы люди потом болтали, будто Блэки настолько ослабли, что оставили воспитанника со шрамом или ещё с каким-нибудь незначительным недугом. Именно поэтому, как только Август заявил, что зрение у мальчика слабенькое, она сразу же попросила это исправить. Ещё не хватило, чтобы полукровка Поттеров ходил рядом с Сириусом в очках! Ещё в одном изобретении никчёмных магглов, не наделённых магией. Нет, такое неприемлемо. Рано или поздно Сириус ведь перестанет гулять с мальчиком лишь по маггловским улицам и появятся в Косом переулке или ещё где, и вот тогда люди должны увидеть, что Блэки по-прежнему хороши собой и сильны. Гарри Поттер должен выглядеть соответствующе, а не хиленьким невзрачным мальчиком. Он должен являть собой пример того, как может повезти человеку, если один из Блэков взял его под свою опеку. В этом плане стремление Сириуса, безусловно, следовало поддержать.

Вот только Вальбурга никак не ожидала, что, помимо прочего, Август вдруг обнаружит в мальчике тёмную сущность. Про то, что это такое, она, конечно же, слышала. Слышала, ещё когда была юной незамужней девушкой. Поговаривали, что тёмный маг может разбить свою душу и жить вечно. Может менять своё тело от одного на другое. Вот только не всякий маг может решиться на такое существование. Старшие родственники, более сведущие в подобных вопросах, поговаривали, что потеря части души серьёзно меняет личность. Она теряет часть своих умений, не обязательно умственных, но теряет. Именно поэтому ни Вальбурга, ни её ближайшие родственники никогда не рассматривали подобный ритуал для себя. Они считали, что лучше дожить до преклонных лет и уйти на тот свет с достоинством, чем уподобиться каким-нибудь грязным отродьям и осквернить себя расколом души, даже собранная воедино, она уже никогда не будет прежней так же, как ваза, починенная при помощи Репаро. Трещина останется под чарами и когда-нибудь даст о себе знать.

«Сюрприз» застал Вальбургу врасплох, хоть она и не подала виду. Уж не поэтому ли её младший сын бесследно исчез? Он ведь был такой талантливый и смышлёный… Может, Регулус тоже узнал о Тёмном Лорде что-то такое, что не знали другие? Может, Тёмный Лорд не просто отправил его на задание, а намеренно сгубил, чтобы юноша не подорвал его репутацию? Может, поэтому другие Пожиратели не могли ничего о нём сказать? Возможно, эти бестолочи даже не догадываются, что их жизни ничего для Тёмного Лорда не значат.

Впрочем, предаваться всяким раздумьям не было времени. Сириус воспринял неожиданную новость куда острее, чем она. Он застыл, и его бледное лицо выражало неподдельное потрясение. Вальбурга всякое от него ждала… что со временем он «подрастёт» и займётся делом, поблагодарит за домовика и передаст тому часть забот о полукровке, возможно, снова станет вести с ней разговоры, прислушиваться к её мнению, развеется, вспомнит о личной жизни… Но того, что вытворит Сириус, она тоже не ожидала. Он встал перед ней на колени, как какой-нибудь домовик или грязнокровка, молящий о пощаде. Вальбурга всматривалась в глаза сына, но в них отражалась лишь покорность судьбе. Не такого она от него ждала. Лучше бы Сириус покричал, как делал это раньше, лучше бы сказал, как сильно он ненавидит Тёмного Лорда, разнёс бы что-нибудь, убежал и сел бы на свой треклятый маггловский транспорт, напился… Всё лучше, чем этот нелепый жест отчаяния.

Из-за Сириуса Вальбурга покинула гостиную в разрозненных чувствах и, поднимаясь наверх, ощущала, как её впервые за долгое время терзает беспокойство. Неужели Поттеры были настолько дороги её сыну, что ради их отпрыска он готов хоть пойти на риск, хоть наступить на себя? Всегда дерзкий на язык, взбалмошный, безрассудный и вдруг… Нет, произошедшее отказывалось укладываться в её голове. Вальбурга не остановилась на третьем этаже, где находилась её спальня, не остановилась на четвёртом этаже и решительно двинулась по ступенькам дальше.

Она дошла до чердака и взмахом палочки открыла дверь. Её встретили темнота и тишина. Вальбурга зажгла на кончике палочки свет и увидела очертания нескольких развалившихся стульев, старого изорванного ковра, который так и не удалось починить, увидела несколько шкафов, стоящих вразнобой, разные коробки, канделябры, вазы и прочую мелочь. Когда-то её сыновьям нравилось лазить на чердак, чтобы прятаться или искать привидений. Пришлось принять меры, чтобы они не покалечились или во время очередных игр не нашли то, что может повредить рассудок.

Вальбурга окинула пространство взглядом и двинулась к дальней стене, где увидела край невзрачного сундука, заваленного разным тряпьём. В стороне скрипнула дверка шкафа, и Вальбурга шумно втянула носом воздух.

— Матушка… помоги мне…

Регулус был одет в ту же изумрудную мантию, в какой она видела его незадолго до исчезновения. Мантия на нём изорвалась и стала грязной, волосы спутались, прекрасное лицо изуродовали шрамы.

— …нечем… дышать, — лежа на полу, хрипло говорил он и тянул к ней руку. — Прошу… помоги…

Когда-то боггартов на чердаке было не меньше пяти, они здорово пугали мальчиков, но потом Сириус подрос и научился их прогонять, тогда пришлось хорошенько ему всыпать, чтобы не лазил куда нельзя. Сейчас Вальбурга перешагнула через протянутую руку и взмахом палочки скинула с сундука тряпьё. По виду сундук ничем не выделялся от тех других, что стояли в доме, вот только этот не получилось бы открыть, подняв крышку или использовав Алохомору на замке, висящем на нём лишь для вида.

— …я… у-умираю, — слышался позади тихий голос младшего сына, но Вальбурга думала лишь о Сириусе, стоявшем на коленях, и смотрела на сундук.

Ещё одним взмахом палочки она рассекла собственную ладонь и сжала её в кулак. Сундук задрожал, как только на него упала капля крови. Послышался скрежет, заглушивший тихий голос Регулуса. Ещё одна капля крови сорвалась с руки Вальбурги, и сундук задрожал сильнее. Что-то вдруг бахнуло, как будто по сундуку ударили чем-то тяжёлым, его заволокло дымом, и в следующее же мгновение перед Вальбургой появился небольшой, от силы трёх футов в высоту, шкаф. На нижней его полке стояло несколько тёмных металлических чашек, пара кувшинов и плотно закрытых глиняных сосудов, украшенных рунами. На средней полке лежало несколько кинжалов, спиц, иголок, стоял чей-то череп, а в стеклянных баночках рядом с ним можно было видеть засушенных насекомых и разломанные скелеты небольших рептилий и грызунов. На самой верхней полке стояли потрёпанные книги. Вальбурга протянула к ним руку и, медленно проведя пальцем по корешкам, выбрала самую пухлую, стоявшую посередине. Книга зашипела, как только она потянула её на себя, но стоило приложить к ней раненую руку и шипение быстро стихло.

Август будет искать информацию по своим источникам, но сейчас таких вряд ли найдётся много, а значит, им пригодится всё, что есть, в том числе наследие предков. Вальбурга прижала книгу к груди и взмахнула палочкой. Что-то снова бахнуло, и вместо шкафа опять появился тот же неприметный сундук.

Втянув в себя воздух, Вальбурга развернулась и двинулась к двери. Лежащий на её пути Регулус не шевелился. В серых глазах застыли отчаяние и страх. Наверное, нужно было вспомнить что-то веселое и прогнать этого боггарта с пути, но так бы поступил Сириус, который так и не усвоил, что в схватку вступают, только когда нет другого выбора. Вальбурга прошла мимо Регулуса и услышала позади скрип дверки шкафа — боггарт не получил желаемое и спрятался.

— Добби всё сделал! — доложил молодой домовик, появившись на третьем этаже.

— Что сделал? — сухо уточнила Вальбурга, остановившись у двери в спальню.

— Добби напоил Сириуса чаем и дождался, когда он заснёт. А потом Добби вытащил из-под его руки полукровку и уложил в кроватку, чтобы малыш не был случайно придавлен.

— И всё? А Сириуса ты укрыл? Игрушки с пола убрал? Портьеры сдвинул, чтобы полукровку или Сириуса солнце не припекло? — уточнила Вальбурга и строго прибавила: — Или ты хочешь, чтобы кто-то из них под утро пострадал из-за такого болвана, как ты?!

Домовик схватил себя за уши и закачал головой

— Н-нет, госпожа… Добби всё-всё исправит!

— Так иди и исправляй, болван! И не шуми со своими хлопками!

Добби не стал шуметь и убежал к лестнице. Вальбурга едва открыла дверь, как раздался ещё один хлопок.

— Кикимер всё сделал, — доложил старший домовик, появившись в детских вещах, и щелчком пальцев сменил их на тёмную шёлковую наволочку. — Мерзкий старикан больше не будет портить жизнь благородной семье Блэк.

— Хорошо. А теперь иди и проверь, что там в спальне Сириуса делает Добби. По-моему, он ещё не до конца понимает, что значит выражение «позаботиться о хозяине».

— Кикимер всё проконтролирует, моя госпожа.

Вальбурга коротко кивнула и зашла в спальню. Взмахом палочки зажгла светильники и уселась на постель. Когда-то она поверила Тёмному Лорду и отправила к нему самого прекрасного мальчика. Второго он не получит. Тёмный Лорд прошёл через этот дом, оставив после себя только разруху. Если бы не он, не пришлось бы расставаться с Регулусом и ссориться с Сириусом тоже бы стало не из-за чего. Не пришлось бы видеть, как он раздавлен и озабочен лишь судьбой полукровки, нежели своей собственной. Нет, Тёмный Лорд не получит Гарри Поттера, твёрдо решила Вальбурга и раскрыла книгу. Сириусу важен этот мальчик, а значит, и ей тоже.

* * *

Похоже, чай с каплями успокаивающего зелья его свалил. По крайней мере, Сириус ничего не помнил, кроме того, как добрался до постели и лежал какие-то минуты на спине, обнимая Гарри, спящего на его груди. Кажется, надо было подняться и переложить малыша в кроватку, но после внезапной новости он всё никак не мог выпустить его из рук. Хлопал глазами, уверял себя, что Волан-де-Морт ни сегодня, ни завтра не появится в этом доме, а потом лишь сомкнул на мгновение веки.

Очнулся Сириус на рассвете, недоумённо смотря перед собой. Похоже, он очень крепко спал и в спальне успел побывать кто-то из домовиков. Портьеры были сдвинуты, и только слабый свет, просочившийся по краям от окна, очерчивал комнату. Сириус откинул одеяло и, поднявшись, подошёл к детской кроватке. Гарри безмятежно спал, лежа на спинке и раскинув ручки в разные стороны. Какие-то мгновения Сириус смотрел на него, а потом вернулся в постель. Надеялся снова заснуть, но не смог, лишь несколько раз перевернулся с бока на бок и снова уставился в сторону детской кроватки. Наверное, Джеймс вот так же мучился, подумалось ему, лежал ночью и напряжённо думал, как же защитить Лили и Гарри. Мучился, а утром и днём улыбался и делал вид, что всё в порядке. Наверное, поэтому он тут же позвал Сириуса к себе и попросил стать Хранителем тайны, как только узнал про Фиделиус. Больше положиться было не на кого.

Сириус хмурился и жалел, что не согласился. Надо было согласиться и стать Хранителем. Надо было перекрасить или же вообще состричь волосы, а лицо украсить шрамами или татуировками. Либо же надо было стать Хранителем и уехать подальше. Может, Джеймс сперва бы не понял и разозлился, зато остался бы жив и потом был благодарен. И чего он, Сириус, не согласился? Много ли было от него здесь пользы? Сириус тяжко вздохнул и посмотрел в потолок. Какой же он был наивный и самоуверенный! Если бы не он, друзья могли бы жить, а с их сыном не приключилось бы ничего страшного.

До семи утра, пока Гарри не проснулся, Сириус мучился от разных мыслей, но только услышал его голос и тут же поднялся. После утренних процедур он спустился с ним на руках в столовую и не застал там матери.

— Госпожа будет завтракать в постели, — ответил на его вопрос Кикимер и ушёл с подносом.

Возможно, ей противно на него смотреть после вчерашнего вечера, невольно подумалось Сириусу. Он больше ничего не сказал, лишь поблагодарил Добби за помощь, съел один бутерброд и ушёл с Гарри на прогулку. Благо, что крестник ничего не понимал и вёл себя как обычно. Выпущенный из коляски, он ходил по детской площадке, безуспешно пытался забраться на качели, пока Сириус его не посадил и не покачал, собирал с земли камушки и листочки и желал присвоить кем-то забытую лопатку.

— Гарри, смотри, какой там гав-гав!

Сириусу удалось выбросить ненужную лопатку из коляски, когда Гарри отвлёкся на чью-то овчарку, спущенную с поводка. К тому времени, когда пора было возвращаться домой, Сириус понял, что одного бутерброда ему было крайне мало. Его желудок говорил об этом очень громко. По пути он купил себе шоколадный батончик.

— Дай... дай… дай…

Гарри, сидящий в коляске, конечно же, заметил что-то интересное в руках крёстного и тянул к нему ручки.

— Подожди, я ещё не вскрыл.

— Да-а-а-й…

— Сейчас вскрою и поделим.

Не в силах до него дотянуться, Гарри скривился и от досады захныкал.

— Ну вот что ты устроил? — спросил его Сириус. — Никто от тебя ничего не зажимал. Держи, маленький манипулятор.

Он отломил крестнику немного батончика, но оказалось, что Гарри вовсе не хотел есть. Он попробовал батончик, выбросил и продолжил тянуть ручки. Оказалось, Гарри была интересна цветная обёртка, поэтому он переворачивал и крутил её в пальчиках, пока Сириус, сидя на ограждении, доедал батончик и думал всё о том же. Даже через десять-двенадцать лет, как обозначил целитель, Гарри всё равно будет маленьким и не способным защититься. Удобно Волан-де-Морт выбрал жертву. Сириус смотрел, как цветная обёртка выпала из пальчиков Гарри и, подгоняемая лёгким ветерком, полетела по тротуару к дороге. Красивая, но теперь пустая ненужная обёртка. Как же ему сделать так, чтобы Гарри тоже не был нужен Волан-де-Морту?

Странная мысль посетила его голову, и Сириус, поднявшись, покатил коляску к дому. Да, они не могут разрушить то, что находится в Гарри, но ведь могут сделать что-то другое. Такое, что ни Август, ни матушка не озвучили. Сириус не особенно разбирался в тёмной магии, но некоторые элементарные вещи всё-таки помнил. Например, что некоторые сглазы опытные ведьмы легко могут «сдуть», что порчу можно переложить на другого человека, что проклятия не всегда требуют только заклинания, иногда нужны котёл, некоторые ингредиенты и вещь ненавистного человека. А что, если то, что находится в Гарри, тоже можно переложить? Что, если нужен ещё один ритуал и согласие того, кто возьмёт это на себя? Что, если этим кем-то будет он сам? Он ведь не маленький, и Волан-де-Морту так просто его не одолеть. Пусть этот урод ещё хорошенько помучается, если хочет возродиться.

На обеде Сириус встретился с матушкой в столовой, но она сегодня тоже была крайне задумчива. Может, ей тоже в голову приходила подобная мысль, но она не захотела, чтобы Сириус такое вытворил? Какие-то минуты он косо посматривал в её сторону, но она не проронила ни слова.

После обеда и второго сна Сириус с Гарри снова были на прогулке, и первый ещё сильнее утвердился в своём решении. Нужно тоже что-то делать. Что-нибудь почитать, изучить. Заиметь запасной план на случай, если матушка и целитель подведут. Вот только где ему почерпнуть знания? К Дамблдору идти бессмысленно, на Римуса надежды нет, про остальных членов Ордена Феникса можно и не говорить. Сириус долго думал, пока гулял, покатал крестника на горке и его вдруг осенило. И зачем ему вообще кто-то сдался? Он же Мародёр! Он знает все тайные ходы в Хогвартсе и все пароли. Ему всего лишь нужно пробраться в замок и добраться до библиотеки. Нужно будет только купить коробку конфет и дорогое вино… Мадам Пинс всё-таки не его матушка, он её или очарует, или разжалобит, и она пустит его в запретную секцию, там-то он и найдёт что-нибудь полезное.

Словом, к вечеру Сириус заметно приободрился и ужинал с аппетитом. В его голове всё сложилось. Добби так удобно крутится рядом… Нужно будет завтра или же послезавтра вечером попросить его присмотреть за Гарри, а самому улизнуть из дома в Хогсмид.

— Смотрю, тебе полегчало, — заметила матушка, сидя всё так же во главе стола.

Сириус оторвался от мыслей и перевёл на неё взгляд.

— Да, ты была права. Стоило переспать со всем, что мы услышали, а не сразу же готовиться к худшему, — воодушевлённо согласился он.

— Хм, это хорошо. Думаю, к следующему визиту Августа нам всем будет что обсудить.

Сириус кивнул и, покончив со вторым блюдом, потянулся к чашке, как вдруг послышался стук.

— Наглые соседи опять за солью пожаловали? — поинтересовался он у матери.

— Да вроде не должны были, — отозвалась она, провожая Кикимера взглядом.

Они слышали скрип входной двери, чьи-то голоса и шаги. Кикимер почему-то не вернулся и не доложил о гостях.

— Так-так-так… — вдруг послышался Сириусу голос, из-за которого он опрокинул чашку и вскочил на ноги. — Сириусик, ты что же это, забыл про манеры?

В столовую вошла его кузина, Беллатриса Лестрейндж. Выглядела она так же молодо и вызывающее, как и прежде, несмотря на то, что скоро должна была начать разменивать четвёртый десяток. Густые вьющиеся волосы обрамляли её светлое лицо, не менее тёмные глаза с вызовом смотрели на кузена, а подчёркнутые тёмно-бордовой помадой губы изгибались в усмешке.

— Чего же ты сам вышел встречать гостей и не поприветствовал даму? — чересчур ласково спросила она, двинувшись к столу.

— Век бы не видеть такую «даму», — отозвался Сириус и заслонил собой детский стульчик, на котором сидел Гарри.

Следом за Беллатрисой в столовую прошли её муж Родольфус и деверь Рабастан.

— Ай-я-яй, какой же ты стал грубый, Сириусик. Видно, давно тебя не учили, как себя следует вести, — заметила Беллатриса и повернула голову к его матери. — Здравствуй, дорогая тётушка. Представляешь, до меня дошли слухи, что Сириус вдруг вернулся домой…

— Слухи? — невозмутимо отозвалась Вальбурга и поставила чашку на блюдце. — Скажи уж прямо, что Люциус растрепал, я только ему говорила, что Сириус вернулся.

— Люциус и Цисси, между прочим, очень за тебя переживают, тётушка. Считают, что этот грубиян может тебя обижать…

— Сириус? Может обижать меня? Белла, ты это серьёзно или опять шутишь?

— Нет, я уже вижу, как это нелепо, но хотела убедиться, — отозвалась Беллатриса и улыбнулась шире. — Мальчики, вы только взгляните… Наш Сириусик подрос и теперь может доставать при нас волшебную палочку. У-у-у, какой грозненький!

Родольфус с Рабастаном усмехнулись и остались позади Беллатрисы. «Проклятье!» — в это время думал Сириус, держа палочку наготове. Кто бы вот мог подумать, что кузину и её сподвижников ещё не поймали и не упрятали за решётку, где им самое место! Сириус хмурился и напряжённо думал о путях отхода. Думал и жалел, что не прислушивался к Грюму. Надо было приобрести вторую палочку и больше тренироваться. Выход из столовой теперь был закрыт. Кикимер не вернулся, Добби ушёл на кухню с грязной посудой, а трансгрессировать с Гарри нельзя. Значит, в случае заварушки остаётся лишь отбиться и унести его на кухню. Но вот как определить, кто атакует первым? Беллатриса или же её сподвижники? Будь у него две палочки, он бы хоть два одинаковых заклятия с них спустил в разные стороны или выставил чуть крепче щит, чтобы выиграть время. Как вот теперь действовать, если гости атакуют одновременно? Он в проигрышном положении во всех отношениях.

— Белла, я что-то не вижу Кикимера, — тем временем заметила Вальбурга, — если ты его без моего разрешения прикончила, тебе за это придётся расплатиться.

— Ну что ты, тётушка, твой домовик был не вежлив и не хотел нас пропускать без доклада, я лишь напомнила ему о себе и отправила немного отдохнуть.

— Если этот отдых затянется навечно, решай сама, кто из твоих спутников будет мне прислуживать: твой тряпка-муж или же его никчёмный братец.

— Я бы попросил вас!.. — сердито начал было Родольфус, шагнув вперёд, но Беллатриса вскинула руку.

— Тётушка, неужели мы будем ссориться из-за какого-то домовика?

— Этого домовика мне Орион подарил вместе с ковром в гостиной на нашу годовщину. Если тебе муж не может подарить ничего другого, кроме брата-приживальщика, то мне...

Договорить ей помешал скрип двери на кухню и выглянувший в столовую домовик.

— Ох… Добби не вовремя! Добби уходит! — испуганно сказал он и скрылся за дверью.

— Белла, я плохо спала и хотела бы сегодня лечь пораньше, — после этой заминки произнесла Вальбурга. — Скажи уже, наконец, зачем ты пожаловала.

— Я хотела повидать Сириуса и задать ему пару вопросов, — как можно любезней отозвалась Беллатриса.

— Так задавай, в чём проблема?

Все взгляды обратились к нему, и Сириус невольно задержал дыхание. Только сейчас он подумал о главном… А с чего он взял, что матушка за него? Что, если всё то, что она сказала ему вчера и какие-то минуты назад лишь пустые слова? Беллатриса ведь её любимая племянница. Что, если матушка охотно поделится с ней тем, что они обнаружили в Гарри, и отдаст его ради возрождения Тёмного Лорда?

— Скажи-ка мне, Сириус, где теперь Тёмный Лорд? — спросила Беллатриса.

Он сам себя загнал в ловушку, подумал Сириус и крепче сжал в похолодевших пальцах палочку.

— На том свете, — мрачно ответил он кузине. — Сгорел в доме Поттеров как петух на проводах. Ты разве горстку пепла после него не видела?

Беллатриса тоже помрачнела и достала волшебную палочку.

— Опять дерзишь мне, Сириусик? — угрожающе вопросила она и направила оружие на него. — Забыл, что старших нужно ува?..

Её последнее слово заглушил скрип отодвигаемого стула.

— Дорогая, а ты не слишком много себе позволяешь в этом доме? — поднявшись из-за стола, спросила Вальбурга. — Может, тебе тоже пора вспомнить, кого здесь следует уважать?

Палочка в её руке, к изумлению Сириуса, направилась на племянницу. Рабастан и Родольфус тоже достали волшебные палочки. Если первый направил свою на Сириуса, то второй никак не мог определиться, кто же из Блэков представляет большую угрозу, и его палочка переходила с одной цели на другую.

Беллатриса медленно повернула голову к тётушке, словно не веря, что та могла её упрекнуть, и в этот же момент Гарри, как назло, дал о себе знать.

— Си-ли… — стал звать он, похоже, заскучав, смотря в спину крёстного. — Си-ли…

— Нарцисса не соврала, сын грязнокровки здесь! — провозгласил Родольфус, и его брат, кинувшись вперёд, первым взмахнул палочкой.

Сириус отбил летящую в него лиловую вспышку света, и та ударилась о край стола.

— КРУЦИО! — вдруг одновременно сказали Беллатриса и Вальбурга, и вспышки их заклинаний с хлопком встретились друг с другом.

Впрочем, Сириус больше не мог смотреть в сторону. Он едва успел выставить щит, как об него ударилось заклятие Родольфуса, а Рабастан добавил удар и проломил его. Сириус еле отбился от его яростной атаки и вдруг потерял палочку. Она вылетела из его пальцев и попала к Родольфусу.

— Мальчишка наш! — объявил Рабастан, и Сириус рванул вперёд без оружия.

Схватив стул, он кинул его в противника. Рабастану пришлось уклониться, Родольфус же запрыгнул на стол и взмахнул палочкой. Сириус отлетел от удара к стене и с ужасом уставился на детский стульчик, оставшийся открытым.

— Авада!.. — начал было Родольфус, но дверь на кухню опять скрипнула.

Дубовая разделочная доска выскочила, словно снаряд, и ребром ударила противника по лицу.

— Ты!.. — чуть не упав, воскликнул Родольфус и взмахом палочки отбил летящую в него кастрюлю.

Добби охнул, но не успел скрыться. Рабастан запустил в него заклинание, и домовик отлетел назад. Сириус же поднялся и, бросившись к столу, схватил Родольфуса за ноги, и повалил. В стороне были слышны хлопки заклинаний и выкрики — его матушка и кузина ругались и мерились умениями — мужчины же перешли на рукопашный бой. По крайней мере, Сириус успел дать пару раз кулаком по лицу противника и уклонился от заклятия Рабастана. Выхватив у его брата палочку, он попытался ответить, но та ему не подчинилась и не выпустила из себя ни искры. Рабастан этому улыбнулся и взмахнул своей палочкой. Сириус инстинктивно пригнулся, снова взглянул на детский стульчик и схватил с пола кастрюлю. Отразив ею пару ударов, он подобрал разделочную доску и бросился в атаку.

— Ты только посмотри, какой бардак возник из-за тебя! — чуть позже возмущалась его матушка, глядя на племянницу, сидящую в углу.

Беллатриса была связана, в её рту торчал кляп, но это не мешало ей хмуриться и пытаться что-то сказать. В столовой и впрямь стоял бардак: стол был перевёрнут, скатерть порвана, осколки побитой посуды рассыпались по полу, а на стенах остались тёмные следы от заклятий.

— Добби всё-всё уберёт и почистит, — осторожно говорил молодой домовик, выйдя из кухни с веником и совком.

— Будь уж добр, — сердито сказала ему Вальбурга и перевела взгляд на других гостей.

Побитый разделочной доской Рабастан лежал у стены и не шевелился. Родольфус же был парализован заклятием и смотрел в потолок. Отобранные у них палочки теперь находились за поясом у Сириуса. Он сам был занят крестником. Гарри напугал шум и творящееся перед ним безобразие, и он расплакался, оставшись на стульчике. Теперь Сириус прижимал его к себе и ходил по столовой взад и вперёд.

— Эй, ну что ты, ничего же страшного не произошло… — поглаживая крестника, мягко говорил он. — Мы просто порезвились с ребятами немного… побегали… попрыгали… и они отдохнуть прилегли.

— С этими двумя можешь делать, что пожелаешь, хоть живьём закопать, а с ней я сама разберусь! — сказала сыну Вальбурга и взмахом палочки отправила племянницу по воздуху в коридор.

Сириус инстинктивно кивнул и продолжил ходить, утешая крестника. Гарри потихоньку успокаивался, хоть всё ещё прижимался мокрой щёчкой к его шее и сжимал в пальчиках футболку на плече.

— Кикимер! — послышался из коридора голос Вальбурги. — Кикимер, а ну вставай, я не давала тебе разрешение умирать! Добби! — прибавила она, и молодой домовик, выронив веник, побежал из столовой в коридор.

— Да, госпожа?

— Добби, уберёшься позже, сейчас позаботься о Кикимере!

— Да, госпожа, Добби поможет Кикимеру!

Сейчас, когда адреналин стал отпускать, Сириус остановился, всё ещё обнимая и поглаживая Гарри, но думая только об одном. Матушка подняла палочку на племянницу, словно позабыв, что сын предал семью и пошёл против Тёмного Лорда. Сириус косо глянул в сторону поверженных противников и ущипнул себя. Нет, он не спал. Мать действительно поднялась его защитить.