"Что сделал, с тем и нянчись! (гет)

Этот день в магазине ознаменовался приходом весьма необычного семейства: отца с двумя детьми. Маленькая годовалая на вид очаровательная белокурая девочка была у мужчины на руках, а хмурый темноволосый мальчик, лет примерно двенадцати-тринадцати, шёл рядом с ними. Одет он был странно: джинсы чуть более обтягивающие для мальчика и слишком яркая рубашка, хоть и были ему вроде как по размеру, но выглядели на нем чужеродно и не очень хорошо сидели. Намётанный глаз продавщицы автоматически отметил, что одежда мало того, что с чужого плеча, так ещё и женская. Может, мальчик поэтому выглядел таким недовольным? Знала бы она, насколько права оказалась…

* * *

Перед походом в магазин…

Разборки Сэма с братом и ехидной племянницей на тему подходящих джинсов продолжались минут десять. Все началось с того, что Эмма заметила и разумеется не забыла упомянуть вслух братьям, что Сэму не в чем идти в магазин, более того, добрая девочка даже предложила одолжить свои одежки по такому случаю.

—Чего для лодного дядюшки не сделаешь, — с милой наивной улыбкой добавила она. — Могу дать поносить джинсы и мою лозовую кофточку, любимую, мезду плочим.

— Ты издеваешься?! — не оценил ее «доброты» дядюшка.

— Она права, Сэмми, — неожиданно встал на сторону дочери Дин. — Вот только вопросов со службами опеки нам не хватало. А они непременно возникнут, если ты явишься, одетый как Гекльберри Финн (1).

— Ты знаком с творчеством Твена? — иронично заметил мальчик, — Вот уж не ожидал от тебя такой глубины познаний в американской литературе!

— Да, пошел ты, козел!

— Придурок!

— Сопляк!

Затем братцы по настоянию Сэма начали весьма веселую примерку с другими вариантами одежды, как из гардероба Дина, так и Сэма… Зрелище, как и комментарии Дина с недовольным шипением Сэма, было просто фееричным… Два раза поругавшись — раз, из-за того, что кто-то слишком упрямый осел, игнорирующий дельные советы, второй — из-за того, что Сэм попытался убедить Дина, что он скорее голым пойдёт, чем в девчачьих шмотках.

—Ну, я зе тебе не тлусы свои пледлагаю, — подлила масло в огонь уязвлённого мужского, а по совместительству и подросткового самолюбия, девочка. Она сейчас с интересом наблюдала за ругающимися братьями и откровенно веселилась. В самом деле, им бы на сцене комиками работать, озолотились бы.

— Отвянь, малявка!

— Малыш, если тебе не о чем больше беспокоиться, кроме своего внешнего вида, подумай о национальном долге! — усмехнулся Дин.

— Можно подумать, вопросов не возникнет, если я буду одет в женские шмотки, как последний… — недовольно ворчал уже под конец спора подросток, угрюмо рассматривая себя в зеркале в необычном прикиде.

— Ну, плям не майчик, а мечта… педофила, — хихикала за его спиной Эмма.

Раздосадованный подросток недовольно посмотрел на веселящуюся мелкую, — Любимая кофточка, говоришь? А если я ее случайно порву или испачкаю? — поинтересовался он с ухмылкой.

— Не смей! — тут же изменилась в лице Эмма.

Бинго! Наконец-то младший Винчестер узнал хоть одно слабое место племянницы: она очень трепетно относилась к своей одежде. Довольно улыбнувшись, подросток многозначительно посмотрел на разом поскучневшую малышку. Похоже, больше шуточек с ее стороны ближайшее время не будет. Это немного подняло ему настроение и примирило с необходимостью носить девчачьи шмотки.

* * *

— Добрый день! Чем могу помочь? — улыбнулась дежурной улыбкой продавщица.

— Добрый, — улыбнулся мужчина, — Мне для сына одежду на ближайшую неделю подобрать и для дочурки кое-что на вырост.

— И на сейчась! — отозвалась девочка, с интересом рассматривая вешалки с одеждой.

— И на сейчас, — покорно повторил отец, спуская девочку рядом с понравившимися ей полками.

Продавщица с удивлением наблюдала, как совершенно спокойно маленькая годовалая малышка указывала пальчиком, а родитель только снимал с вешалки требуемое, без всяких возражений. Самое интересное, что для такого возраста выбор у явно недавно начавшего ходить ребёнка, был очень даже осознанным. Подбирала она вещи со знанием дела, отдавая предпочтение удобным вещам неброских оттенков и брюкам, с которыми тут же устремилась на руках отца в примерочную. Большая часть брюк была отбракована, а вот понравившиеся, всего две пары, отложили аж три размера.

— На вырост, — как с улыбкой пояснил отец девочки. — Дети так быстро растут. Оглянуться не успеешь, а ей уже шестнадцать…

С этими словами он поспешил в примерочную с очередной кучей одежды, причём в этом ворохе продавщица заметила даже лифчики!

Подросток же — напротив, выглядел немного растерянным и недовольным, как будто редко ходил по магазинам. Создавалось впечатление, что мужчина вообще о нем позабыл, сосредоточившись исключительно на младшей дочери.

— Чего встал, Семми! — окликнула его шустрая сестрёнка, выглядывая из примерочной, — Смотли тленики и джинсы! А ещё клоссовки не забудь!

К пущему удивлению продавщицы, никто, похоже, из этой странной семейки такому поведению не удивлялся. Более того, обречённо вздохнув, подросток подошёл к нужным полкам и сам начал выбирать себе одежду. Отец, похоже, этот процесс вообще не контролировал, предоставив сыну полную свободу выбора.

Когда он скрылся в соседней примерочной, то женщина услышала бесцеремонный голосок девочки:

— И тлусы с носками не забудь!

— Да, мамочка! — послышался недовольный голос подростка, но, как ни странно, без дальнейших препирательств он пошёл выбирать себе требуемое в секцию нижнего белья для мальчиков. Правда, по пути уточнив у все больше удивляющейся продавщицы, можно ли нижнее белье примерить. Взяв несколько вещей, как опять автоматически отметила про себя женщина, явно нескольких размеров, как будто точно не зная своих, мальчик снова скрылся с очередной небольшой партией вещей в примерочной.

Позже, на кассе, ее снова изумили эти трое. Подросток, тут же переодевшись в купленное и явно довольный этим, спокойно протянул и молча, как будто всю жизнь этим занимался, расплатился отдельной карточкой. На ее поражённый взгляд, отец лишь пожал плечами, подтвердив, что сын у него самостоятельный, так что он действительно завёл для него отдельную карту, а что какие-то проблемы? Девушка только молча покачала головой, протягивая чек. Ещё возникла небольшая заминка с девочкой, которая, как будто, тоже как-то странно задержалась на кассе, но отец ей что-то шепнул, отчего ребёнок буквально расцвёл и чуть ли не с визгом кинулся на шею родителю. После, расплатившись на кассе за малышку (а то у бедной продавщицы возникло впечатление, что и годовалая девочка сейчас достанет персональную кредитку). М-дя, похоже, ей будет о чем сегодня посплетничать с подружками. Новость о Мэтью Донахью это, конечно, не затмит, но тоже будет, что обсудить.

* * *

Когда с покупками, спустя час с небольшим, было покончено, оба старших Винчестера чувствовали себя просто вымотанными, а вот младшая — была бодра и весела, и готова ещё столько же провести времени за шопингом. Подумав, все вместе решили перекусить в мексиканском ресторанчике, где Сэм вспомнил своё обещание и угостил Эмму острым мясным бурито, да, и не только, настояв, что за обед Эммы сегодня платит он, а не Дин. Сами они тоже выбрали себе еду по вкусу. Дин предпочёл кесадилью, а Сэм то же буррито, только овощное. На всех они взяли тарелку тако и начос. Сама Эмма после недавней трапезы на болоте и в силу нынешнего возраста ее тела, особого голода не ощущала, но еда оказалась удивительно вкусной. Эмма, да и остальные члены семьи с удивлением обнаружили, что ей очень нравятся ярко выраженные острые блюда. Сэм и Дин тоже отдали должное гуакамоле, обед прошёл весело и непринужденно.

Несмотря на более, чем странные обстоятельства, выдался просто отличный день и не менее замечательный вечер, который вся семья дружно решила провести после обеда и прогулки, в местном парке аттракционов, где Эмма буквально обзавидовалась чёрной завистью Сэму, ведь ей, в силу нынешнего возраста многие особенно экстремальные и потому наиболее интересные аттракционы были недоступны, но зато они здорово с отцом постреляли в тире и она даже выиграла гигантскую слинки (2), чем сама вызвала зависть уже у отца, который, оказывается, был готов «убить за такую» в детстве. Так что, позабыв про крутые американские горки, они полностью погрузились в соревнования в тире и азартно метали кольца, да и вообще всё, что могло метаться и стрелять. В последнем Дин показал себя настоящим асом, сказывался богатый опыт обращения с холодным оружием, а в первом — блистала дочка. Ей отлично удавалось метать и кидать всё, что не было слишком тяжёлым для нынешних детских ручек. Сэм в это время от души отрывался на более экстремальных аттракционах и был, похоже, счастлив и наслаждался с повышенной детской восприимчивостью и эмоциональностью.

— Ну зе! Давай, пап, — болела в это время в тире за Дина, Эмма.

Потом он сажал ее на прилавок и под удивлённый взгляд продавца, дал ей несколько «ножиков» — пометать по мишеням. Может, ходила Эмма ещё и с трудом, но память тела и вбитые инстинкты, с хорошим глазомером, сработали безупречно. И под скептические поначалу взгляды продавца, она ловко сбила все мишени, потом отец в стрельбе выиграл огромного плюшевого мишку, чуть ли не с Эмму размером, которого тут же и вручил дочери. Было забавно видеть, как брови ее буквально на лобик полезли от удивления, а отец с гордостью усадил ее себе на плечи. Потом они весело катались на аттракционах с лошадками-качалками, где Эмма сидела на коленях у отца на детской карусели и была в тот миг абсолютно счастлива, схожие эмоции Дина, добавляли умиротворения и ей. Затем были машинки, где Эмма лихо рулила, снова сидя на коленях отца и «таранила» машинку Сэма, делавшего вид, что злится, хотя Эмма отлично знала, что ему было не менее весело, чем им. Похоже, всем троим Винчестерам такого времяпрепровождения очень не хватало в прошлом, чересчур быстро братьям и юной амазонке пришлось повзрослеть, не успев вот так просто вовсю подурачиться, слишком рано расставшись с детством. Они даже сделали забавные фото этого вечера, на память. А Сэмми в итоге вошёл во вкус и вовсю наслаждался сахарной ватой, даже Эмму угостил… Она после этого долго отплевывалась и затребовала у отца срочно стакан воды, чтобы «убрать привкус этой приторной гадости». Как же Сэм тогда веселился! Впрочем, веселье его длилось недолго, ровно до тех пор, пока рядом с ними уже в конце вечера внезапно не возник разряженный клоун, явно собираясь что-то веселое сказать, но подростку потребовалась вся выдержка, чтобы не шарахнуться от него в сторону. Не заметив должного отклика, артист молча ушёл, но весь душевный покой и веселый настрой Сэма будто испарились… Эмма с удивлением наблюдала за ним, сидя на коленях у тоже как-то странно напрягшегося отца.

— Что с ним? — подняла она голову на Дина.

— Сэмми боится клоунов, — тихо пояснил ей отец, так, чтобы стоявший чуть поодаль Сэм его не услышал, — Это ж надо именно к нему понесло этого придурка!

И тут же рядом с мальчиком возникла слишком хорошо знакомая иллюзия «Глюцифера». Что он сказал, Эмма с такого расстояния не расслышала, но парень вздрогнул и до боли прикусил язык. Похоже, сработало, но спонтанный праздник для мальчика, да, и теперь уже и Эммы был безвозвратно испорчен. Дин, хоть и не был способен увидеть невидимку, но, интуитивно почувствовав настроение брата, решил, что виноват во всем случайный клоун.

Так, в подавленном молчании, они и вернулись в номер. Сэм — под впечатлением от встречи с Люцифером (в глубине души он надеялся, что Эмма ошиблась, и он, по крайней мере, лет восемь не увидит своего персонального мучителя). Дин был просто недоволен, виня во всем клоуна. Эмма же была не на шутку встревожена тем, что заметила в ауре младшего Винчестера. Конечно, она была рада лишнему подтверждению, что дядя не является скрытым извращенцем-педофилом, но это лишь усугубляло ситуацию и невольно подтверждало ее наихудшие опасения, но что делать, она пока не знала. Как эйдетик, она многое знала и многое помнила, но вот как из этого огромного пласта информации вычленить главное, она, увы, пока даже понятия не имела. Это ее угнетало, папа наверняка расстроится, но скрывать от него истинное положение дел и всю серьёзность ситуации казалось неправильным, да и привязка ей этого не позволяла. Стоило ли рассказать всю правду Сэму? Она не была в этом уверена. Пока он не в курсе, то будет продолжать бороться, а если узнает, не опустятся ли у него руки раньше времени до того, как они с Дином сумеют найти выход? Эмма не знала, как поступить, решив честно рассказать отцу, и пусть сам решает, он ведь знает дядю дольше и лучше, чем она. Вот пусть и думает, стоит ли посвящаться брата в истинное положение дел или нет.

Вечером, перед сном она приняла положенную порцию крови от Дина и легла спать, наученная горьким опытом в широкой ночной рубашке с прикольными разноцветными зайчиками, одной из купленных вещей «на вырост». По крайней мере, она не порвётся, когда ее тело опять изменится. Эмма подспудно обдумывала ситуацию так и эдак, анализируя как недавние события, начиная со встречи и более персонального знакомства с папой, так и сегодняшние, и пришла к аналогичному выводу, что и Сэм, хоть и не знала этого. А весь парадокс ситуации заключался в четком осознании: она категорически не хотела внешне взрослеть. К ней нынешней, не говоря уже о младенце, Дин относился не в пример теплее и нежнее, чем когда Эмма выглядела взрослой или даже шестнадцатилетней девицей. Конечно, быть младенцем и годовалой малюткой она желания не испытывала, да и не хотелось быть в тягость отцу в дороге и на Охоте. А вот стать, например, ровесницей нынешнего Сэма или даже чуть младше, почему бы и нет? На физическую силу это мало влияло, а отец почему-то гораздо трепетнее относился к ней именно в ипостаси ребёнка. А ещё Эмме и самой очень понравилось быть маленькой девочкой, особенно, когда папа сажал ее себе на плечи и катал на спине, как сегодня, или носил на руках. Ей так не хватало тактильного контакта в детстве, а отец то ли интуитивно, то ли просто в силу опыта старшего брата, сам того не понимая, сполна обеспечивал ее этим. Похоже, ему и самому этого недоставало. Кто знает? Расспрашивать его о детстве она пока стеснялась. Так, с какой стати она должна отказываться от таких приятных бонусов, дающихся с нежным детским возрастом? Терять доверие и такую неожиданную любовь новоприобретенного родителя категорически не хотелось, напротив, Эмма была полна решимости не останавливаться на достигнутом и максимально укрепить завоёванные позиции. Она уже поняла слабые стороны отца, например, младший брат. Осознавал ли дядя, как много на самом деле значит для него? Она не была в этом до конца уверена, но точно знала, что и Сэм дорожит Дином не меньше, хоть и не всегда во всём согласен. А раз так, значит, нужно спасать родственника и по возможности заслужить и его любовь, это будет куда разумнее, чем разжигать вражду и воспринимать его как конкурента. Тем более, что это было не совсем так…

Додумать и проанализировать эту мысль она не успела: снова случился возрастной скачок. На этот раз она никого не разбудила. Все произошло как-то буднично, привычно, а главное, почти безболезненно. Спустя какое-то время трехлетний ребёнок придирчиво рассматривал себя в зеркале ванной, единственном зеркале в полный рост в номере. Ну, что тут скажешь? Координация тела уже гораздо лучше, картавить она, по идее, уже должна перестать. Последнее её ужасно бесило, Эмма честно старалась говорить правильно, но это не всегда получалось. Сейчас же, это уже не было проблемой: все-таки, амазонки всегда взрослели и развивались гораздо быстрее обычных детей, даже по объективным показателям того или иного возраста.

Сделав все свои дела и умывшись, Эмма терпеливо принялась ждать, когда проснутся остальные члены семьи. Делать ранним утром было совершенно нечего, а потому она подошла к ноутбуку Сэма и, введя пароль, принялась наугад гулять по интернету, подспудно обдумывая проблему Сэма и вопрос с Тимом. Лично ей была не по душе идея снова с ним связываться. Ведь не потащишь же к нотариусу водяного, да и на чьё имя выписывать машину? Не на настоящие фамилии же. Если они самовольно возьмут машину, где гарантия, что его, теперь уже наверно, вдова не заявит об угоне? Да, и что вообще делать с этим Тимом-болотником? Вряд ли он, будучи могущественным и здоровым теперь, согласится снова влачить жалкое существование в изношенном теле пьяницы. Душа в посмертии? Может, надавить на то, что она не попадёт в Рай, а будет гореть в гиене огненной или что-то в этом роде? Но Эмма сомневалась, что такое сработает. Да, по большому счету, плевать она хотела на этого Тима, сам виноват. Никто его насильно пить не заставлял. Да, и несъедобный он был для неё, а, значит, бесполезен. Другое дело, Сэм. Вот судьба члена семьи, которым так дорожил родитель — это совсем другое дело.

Спустя какое-то время проснулись и остальные, с любопытством посмотрели на подросшую и уже одетую в обновку девочку. Эмма изо всех сил старалась и внешне подчеркивать образ маленькой девочки. Им в Корпусе давали несколько уроков и от стилистов-имиджмейкеров. Конечно, там больше делался акцент на деловой стиль, чтобы не попасть впросак на собеседовании и прочее, но амазонки всегда отличались высокой приспособляемостью к окружающей обстановке, а потому, Эмма совершенно спокойно применяла полученные знания и сейчас. Конечно, ее одежда была максимально удобной и неброской: никаких кружевных платьиц и рюш (хотя бы потому, что они не подходили по сезону и обстановке, и только бы раздражали мужчин), но вот яркую футболку розового цвета и трогательные хвостики на голове, подчёркивающие ее внешнюю хрупкость и сходство с ребёнком, почему бы и нет? В сочетании с хорошо сидящими и удобными джинсами с кроссовками и ветровки веселенькой расцветки на выход из номера (оставшейся ещё от прошлой жизни), Эмма выглядела и мило, и уместно, а, главное, ей самой было в этом удобно.

— Утречка, — пожелал ей Дин и скрылся в ванной.

Сэм же, сразу потребовал назад свой бук, будучи с утра явно не в духе. Это, видите ли, не игрушка. Что именно ему больше не понравилось: сам факт пользования или что Эмма так легко разгадала пароль — так и осталось секретом. Из вредности (тут же позабыв свои благие намерения, в отношении Сэма), перед тем, как отдать, она специально задала поиск с порно-ресурсами. При виде которых на экране, Сэм как-то подозрительно покраснел и замер, все-таки подростковые реакции были такими сильными и неконтролируемыми… Да, и в пижамных штанах, хоть и не обтягивающих, мало что можно было скрыть, тем более от наглого эмпата, сейчас лихо и достоверно отыгрывающего образ вредной младшей сестрички… И в ванной сейчас от неё не спрячешься, там ведь был Дин. Усмехнувшись, Эмма хотела было добавить от себя пару-тройку язвительных комментариев, но тут взгляд ее упал на одно из открывшихся окон с очередной завлекательной сценой и многообещающим заголовком: «Отвязные нимфоманки ждут тебя!»

Нимфоманки? Ассоциативный ряд в голове девочки тут же провел параллель: возбужденный подросток… секс… нимфы… Ну, конечно же!

Внешне, стараясь ничем не показать своей радости, она лишь с улыбкой вернула уже ненужный бук Сэму, пожелав ему посмотреть кое-что из увиденного и не раздражаться лишний раз, а закрыться в ванной и снять напряжение.

На это подросток недовольно буркнул, что не мелким соплячкам, которым ещё и года нет, учить его и демонстративно хлопнул дверь в ванной, из которой уже выходил Дин, причём вместе с буком! Неужели решил последовать совету или просто взял из вредности, чтобы Эмма не могла им пользоваться?

— Что, опять поцапались? — с любопытством спросил Дин у Эммы.

Девочка лишь в ответ пожала плечами:

— Подростковые гормоны… Пап, он снова видел «Глюцифера» сразу же после клоуна. Его это сильно расстроило…

— Да, что же за… — начал было Дин, но прикусил язык, глядя на девочку.

— Можешь, поругаться, если хочешь, — ответил ему ребёнок. — С удовольствием просвещусь. Ну, а если серьезно, Сэм меня очень сильно тревожит. Теперь я даже не сомневаюсь, что это ментальное проклятье, которое сведёт его с ума и в итоге убьет, причём очень быстро. Пока он ещё с этим борется, но уже очень скоро не сможет! Пап, эта иллюзия становится все сильнее и реальнее для него!

— Что?! — воскликнул Дин. — Эмма, ты уверена?

Девочка только грустно кивнула, почувствовав его страх за брата:

— У него очень нехорошая аура, и уже начинает рваться, естественной ментальной защиты ещё хватает, но это ненадолго! Надо срочно решать вопрос, ещё максимум неделя, и уже некого будет спасать! Его нынешняя подростковая эмоциональность сильно ускорила процесс.

— Вот, же… ! — от души выразил весьма витиеватую конструкцию Дин. — Я правильно понял, у тебя есть какие-то идеи, мисс «Конгениальность»?

— Есть, но сначала нужно переговорить с твоей Норой, и, пап, лучше Сэму этого пока не знать. Эта иллюзия-проклятье знает все, что знает он. Вдруг, он как-то сможет сорвать все? Надо сделать это втайне от него.

— Что именно? — нахмурился Дин. Ему очень не понравилась мысль, что нужно делать что-то у брата за спиной.

— О, не волнуйся, если дельце выгорит, тебе понравится… — загадочно усмехнулась Эмма. — Надо только кое-что выяснить, не посвещая Сэма. Может, его обмануть? Пройдемся с тобой якобы ещё раз «по магазинам», а его с собой не возьмём под каким-нибудь предлогом?

— Каким? — удивился Дин.

Эмма на это лишь мило улыбнулась…

* * *

Спустя буквально минут двадцать, когда Сэм вышел из ванной, то угодил в натуральный скандал и истерику в одном флаконе: Эмма кричала, плакала, требовала вот прямо сейчас и немедленно пойти в магазин за каким-то платьем, это было почему-то жизненно важно для неё… Дин вяло отбрыкивался от внепланового шопинга, на что разобиженный ребёнок кричал и топал ногами, что одну ее точно не обслужат, требовал себе сопровождение и именно отца, потому что Сэмми сам выглядит, как ребёнок (Тут подросток почувствовал знакомое раздражение: его так мог называть лишь Дин!). В общем и целом, как он понял из криков и воплей взбешённой амазонки, которой явно в голову «детство ударило» (вон, даже истерики устраивает в стиле трёхлеток с валянием на полу, криками и завываниями, так что аж в ушах звенит), легче было выполнить требование, чем объяснять его нецелесообразность. Слегка побледневший и взлохмаченный, будто только что как минимум с вампиром дрался, порядком взбаламученный с утра пораньше, Дин просто вынужден был вот прямо сейчас отчалить с разошедшейся деточкой в магазин за позабытым платьем.

— Ах, да! Там же ещё и туфельки были к нему в тон, а какие заколочки! — заламывал руки этот белокурый «ангелочек».

Сэм был поражён терпению брата с обреченным вздохом одевающим куртку и покорно следующим в магазин за нетерпеливо уже притопывающей в дверях ножкой дочерью.

Теперь Сэм не сомневался: Эмма — просто воплощение зла! Ни за что не заведёт детей, когда вырастет! И плевать, когда это будет! И что умом он уже взрослый! Эти мелкие кошмарики хуже всей нечисти вместе взятой, а уж если это нечисть в детстве, вертящая и командующая твоим братом на правах дочери…

— Ну и ужас! — похоже, даже Глюцифер впечатлился. — И ты будешь терпеть эту мелкую дрянь? Знаешь, может, стоит с ней договориться и перепоручить на неё мою задачу? Я-то надеялся свести с ума лишь тебя, но чтоб обоих Винчестеров… Да, я о таком и мечтать не смел!

* * *

(1) Кто не в курсе: Марк Твен «Приключения Тома Сойера и Гекельберри Фина». Там этот персонаж был сыном пьяницы и одевался соответственно в одежду с чужого плеча.

(2) 7 сезон 14 серия «у Плаки» Дин неплохо так провел время в местном детском уголке для развлечений :) так почему бы сейчас ему так не расслабиться в кругу собственной семьи.