Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь Спаситель! или Поворот не туда (гет)

Но охоту пришлось отложить.

Скуби-банда смогла поймать Ингрид, аки Снежная королева, которая теперь сидела в участке, и все участники компашки отчего-то хотели, чтобы Темный непременно присутствовал там при допросе, а сообщить это пришла лично его женушка. Эмма в последний момент успела перенестись, не желая участвовать в очередной семейной драме, ей, при мысли, что дома ждет такая же фигня, и так становилось плохо.

Котел, с почти готовым големом, она забрала с собой, как и все нужное для ритуала, кроме палочки, которую Темный заныкал.

Недоверчивый бес!..

Пока Эмма ждала колдуна, она решила убить время, и включив один из фильмов о ней же, а точнее одну из частей «Гарри Поттера» (да-да, помимо дурацких книг, обнаружились еще и фильмы) на ноутбуке, который она «временно одолжила» в одном их магазинов электроники (скучно же!), она расположилась на диване, в уже родной хижине, и приступила к просмотру.

Давно она так не смеялась!..

Столько ляпов, и прочей отсебятины, она в жизни не видела! Хотя увидев актеров, которые выглядели, как точные копии ее профессоров — Снейпа и Макгонагалл, Эмма даже всплакнула. Вот кто-кто, а эти двое были так похожи.

К тому моменту, когда колдун таки явился, она уже посмотрела две части и приступила к третьей (черт, а на Сириуса-то как актер похож!), при этом умяв уже банку мороженого и начав еще одну.

* * *

Так он ее и застал.

На диване, в дурацких ярко-желтых плюшевых тапках, в виде диснеевской Белль, и банкой мороженого, стоящее у нее на животе, хихикающей над фильмом.

Ох, как он был зол, пока искал ее! Мало того, что эта девица, не предупредив его, исчезла, оставив на растерзание клану Прекрасных и его жене, так еще и уволокла все, что повытаскивала из шкафов, как и котел. Но самое главное, не сказала, куда исчезла и где ее потом искать! Хотя нет, она оставила записку с лаконичной фразой: «Я в хижине», но там, где он ожидал найти в последнюю очередь!

В кармане его брюк.

Как она ее туда положила, без его ведома, он и знать не хотел.

«Вот наглое создание!..»— бушевал он, переместившись к собственной хижине, где она, судя по всему, все это время и пряталась, бессовестная, оставив остальных разбираться с еще одним кризисом.

Но вид внутри лишил его всей злости. Только небольшая толика раздражения все еще горела в его душе из-за вида ее тапок. Он не дурак, и прекрасно понял, что это еще один незаметный плевок в сторону его жены, которую эта мадам очевидно невзлюбила. Но в остальном…

Блондинка была такой милой и смешной, что он не удержался от тихого смеха.

— Ну и чего ты ржешь, бес проклятый? — хмуро сказала Эмма, наконец заметив, что больше не одна.

— Ничего, — все еще посмеиваясь, сказал он, прикрыв рот рукой. Давно он так искренне не смеялся…

Эмма фыркнула и кинула в него подушкой.

— Дурак! — сердито сказала она.

Колдун не сдержался и еще раз хихикнул, поймав подушку. Он почувствовал себя вдруг непривычно легко и свободно. Это было так приятно… Он из-за всех сил постарался зацепиться за это чувство, и подойдя к блондинке, сел рядом с ней. После чего, наглейшим образом наколдовал себе ложку и окунул ее в банку.

Боже! Как же вкусно!..

Почему-то именно эта украденная ложка лакомства показалась ему воистину божественной. Он даже зажмурился от удовольствия. Мороженое было таким сладким и на вкус, как… дом. Будто он пришел не к подельнице по будущему проникновению в прошлое, ради спасения его сына, а… к жене.

К теплой, немного хмурой, беременной и родной жене.

Он еще никогда такого не испытывал. Ни с одной из своих реальных жен. Ни с Милой, ни с Белль. Что с первой, что со второй, его всегда не покидало странное напряжение, а сейчас…

От этих мыслей, неуместных, неправильных, нереальных, послевкусие после холодного десерта стало отдавать пеплом, и сжав челюсти, он бросил ложку на стол.

— Что случилось? — тихо спросила Эмма, заметив, как быстро настроение колдуна с озорного сменилось холодной печалью. Она, не думая о своих действиях, протянула руку и коснулась пряди его волос, которая упала мужчине на лицо.

Колдун замер, но не отодвинулся от нее, лишь отвел взгляд и сцепил руки перед собой.

— Почему?.. — тихо выдохнул он. — Что ты со мной сделала?..

Эмма непонимающе моргнула.

— А что я с тобой сделала? — неуверенно спросила она. — Кроме сделки, которую мы заключили, и небольшой кражи в местных магазинах, я вроде ничего, пока, в этом мире страшного не натворила… Уж тем более с тобой.

Румпельштильцхен едва заметно усмехнулся и посмотрел на нее.

«И впрямь не понимает, ну что за странное создание!..» — устало подумал он, а вслух сказал:

— Ничего, забудь.

Блондинка фыркнула.

— Наконец-то, — дразняще сказала она. — А то все на вы, да на вы.

Он тоже тихо хихикнул.

Они пару минут помолчали, но Эмма не выдержала первой и с любопытством спросила:

— Ну, и что там приключилось? Не поделишься? А то чувствую, дома меня ждет такая же чертовщина. Так хоть знать буду.

— Если кратко… Магия вашей коллеги после общения с Ингрид резко взбесилась, она сделала новый проход в участке, и теперь в бегах, потому что случайно уронила фонарный столб на своего отца, а Белоснежка на нее накричала, — решил все рассказать колдун, желая перевести тему и как можно скорее забыть о своих недавних мыслях.

С каждым его словом брови Эммы поднимались все выше, а под конец его речи она вздохнула.

— Ненавижу этот город, — буркнула она, и поморщившись, положила руку на живот.

Румпельштильцхен, заметив ее движение, немного нахмурился.

— Все в порядке? — еле слышно спросил он, чувствуя, что это не его дело, но в тоже время ощущая, как в нем поднимается волна покровительства и инстинктивное желание защитить. Именно эти чувства когда-то толкнули его стать Темным.

Чувства, что были сильнее даже его трусости, но, к сожалению, слабее алчности.

Слабее его страха потерять магию.

— Да, — скривившись, ответила Эмма. — Просто двойнята, каждый раз, когда слышат твой голос, бросаются в пляс. А я только на пятом месяце… Боюсь представить, что будет дальше. Все же, их двое…

Покрепче сжав кулаки, чтобы Эмма не заметила, его внезапно задрожавших рук, он хрипло спросил:

— Они… они пинаются из-за моего голоса?

Эмма хитро улыбнулась, и игриво толкнув его в плечо, сказала:

— Ну, я могу их понять. Твой неподражаемый и весьма сексуальный акцент, может возбудить не только жажду движения.

Колдун изумленно посмотрел на нее. Вот уж чего-чего, а ему никогда не говорили этого. А уж тем более он никогда не ожидал, так это того, что мать его внука будет столь бессовестно с ним флиртовать.

«Хотя… Как это бесстыдница уже заметила, она — Эмма Свон из другого мира. Определенно из другого», — весело подумал он, качая головой, а вслух сказал:

— Ну и язык у тебя… Я вообще-то женат.

Эмма фыркнула, и махнув рукой, встала.

— А мне вообще-то пофигу, — смело сказала она и пошла на кухню, оставляя позади закатившего свой карий взор к потолку колдуна, все так же сидевшего на диване.

На кухне Эмма сразу подошла к столу, на котором стоял котел с тем, что выглядело, как очень густая глина. Наконец-то был готов голем, и пора ему уже придать нужный для их операции облик.