Фалькрум (гет)

— Выйдем на балкон, моя леди. Слишком давно я не дышал настоящим воздухом и не чувствовал естественной гравитации, — генерал Хакс предложил руку, и теперь Рей шла рядом с ним по одному из многочисленных переходов Баста.

Рыжеволосый генерал — обходительный представитель и официальное лицо Первого ордена, в противоположность Кайло Рену — ситху и скорому на расправу головорезу. Непосвященные могли бы счесть, что двое мужчин дополняют друг друга на соответствующих постах, но в действительности трудно найти более непримиримых соперников. Майло предупреждал Рей об их постоянном стремлении переплюнуть друг друга. Так что она была в курсе того, что Хакс заинтересован в ней лишь как в банальном источнике информации.

Но иногда внимание генерала казалось неподдельным.

Хакс произвел приятное впечатление на Рей. При личной встрече обнаружилось, что он разительно отличается от своего голонетного образа, чеканящего пугающие речи. Рей позабавило то, насколько генерал был галантен с нею. А вокруг него сформировался такой культ личности, что вся его свита во всем подражала своему лидеру. Таким образом, элита Первого ордена обращалась к Рей предельно почтительно.

Все, кроме Кайло, разумеется. Но, к счастью, его рядом не было.

— Что привело вас в замок? — полюбопытствовала Рей, хотя уже знала об этом от Майло. Первый орден запланировал секретные переговоры в Басте, подальше от любопытных глаз. Еще Майло предупреждал о многочисленных визитерах. Сам Хакс, кстати, за последние две недели побывал уже здесь трижды.

— Встречи. Долгие, бесконечные встречи. И это лишь начало. В ближайшее время я часто буду в Басте.

— Да, я обратила внимание на новые меры безопасности. Штурмовики попадаются на каждом шагу. Обычно здесь тихо. Но с некоторых пор уже нет.

Хакс перешел к их привычной игре в недоговорки.

— Вы знаете, мои подчиненные доложили мне о сенаторе от Корпоративного Сектора, у которого есть дочь примерно вашего возраста, по имени Рейанна. В настоящее время, как сообщается, она находится в длительной поездке. Но никто не видел ее уже несколько месяцев.

— О, неужели? — Рей шутливо подняла бровь. — Вы проверяете меня, генерал?

— Да, разумеется. Я скрупулезен во всем, — добавил он с немалой долей гордости. То, что эго Хакса способно соперничать с эго Кайло Рена, Рей давно поняла. — Вы никогда не встречали леди Рейанну, леди Рей?

Рей с улыбкой покачала головой:

— Нет, вряд ли.

Хакс усмехнулся:

— Я тоже. Оказывается, она родианка. — Оба засмеялись. — Почему бы вам не облегчить мне задачу, сообщив, кто вы. И откуда.

Генерал задавал эти вопросы каждый раз при посещении Баста. И каждый раз Рей сохраняла свое инкогнито.

— Не сегодня, — в глазах Рей вспыхнул огонек, но на губах играла скромная улыбка. Всего лишь безобидное заигрывание, и Хакс не выказывал никаких признаков недовольства, так что Рей была вовсе не прочь подыграть ему.

Майло советовал ей быть осмотрительнее. Только Кайло, сам хранитель и Верховный Лидер имели право знать ее подлинную историю. Секретность необходима в первую очередь для ее собственной защиты, объяснял ей Майло, а также чтобы защитить Хана. Ее прошлое в Сопротивлении должно было остаться тайной. И поскольку у Рей для Хакса не находилось подходящей лжи под рукой, она попросту не отвечала на вопросы. Но тем самым она лишь подстегнула любопытство генерала. В Первом ордене имелось не так уж много секретов, в которые Хакс не был посвящен.

Он остановился, и Рей встала рядом с ним посреди холла. Хакс повернулся лицом к ней лицом и взял обе ее руки в свою.

— Леди Рей, вы должны знать, что можете доверять…

Раздались шаги. Тяжелые шаги в стремительном марше.

Она знала, кто источник этого звука. Конечно, Кайло Рен шествовал по коридору на полной скорости, полы его одежд разлетались в стороны. Ну вылитый разъяренный бык. Даже несмотря на шлем, скрывающий его лицо, она могла утверждать, что недовольство переполняло Кайло.

Генерал Хакс подле нее громко вздохнул, выглядел он крайне раздосадованным.

— Рей, оставь нас. Сейчас же, — не дойдя нескольких метров, рявкнул Кайло приказным тоном. Ее без лишних слов прогоняли. У Кайло, похоже, вошло в привычку врываться и приказывать ей уйти в присутствии посторонних.

Рей закатила глаза, одарив Хакса извиняющейся улыбкой.

— Пожалуйста, прошу меня простить, генерал, — она отстранилась, но он позволил себе чуть дольше придержать ее руку, словно пытался остановить.

— В следующий раз, леди Рей. В следующий раз вы расскажете мне, — когда она снова аккуратно потянула руку, он позволил ее пальцам ускользнуть. Еще пара секунд неизменной игры в кошки-мышки.

Она оглянулась через плечо, ослепительно улыбаясь:

— Возможно.

* * *

Рен созерцал в течение недель стерильное однообразие «Финализатора», где все, включая обитателей, было черным, белым либо серым. По сравнению с этим, выход из его шаттла в разгар цветущего весеннего периода Набу показался возвращением в рай. И затем он заметил Рей — тоже цветущую. Ее длинное платье розового цвета изящно переливалось при каждом ее движении. Щеки розовели румянцем. Полные розовые губы изгибались в улыбке.

Но эта улыбка предназначалась его сопернику. Он поймал ее — заигрывающей с этим пронырой Хаксом. Снова.

Даже с дальнего конца коридора язык жестов выдавал их знакомство. Эта снулая рыба Хакс никогда добровольно не прикоснулся бы к кому-то, но он выглядел весьма довольным, держа за руку Рей.

Это привело Кайло в состояние слепой ярости.

Он провел последний месяц, вспоминая поцелуй при луне и просыпаясь с именем Рей на устах. И он вернулся домой ради этого? Рей стоило бы лучше разбираться в людях. Хакс — втирающаяся в доверие тварь.

Кайло знал себя достаточно хорошо, чтобы распознать, что Рей стала одной из его одержимостей. Иначе и быть не могло, ведь она — запретный плод, она — Свет. И теперь Учитель неожиданно разрешил проблему. Плод перестал быть запретным. Он созрел, чтобы его сорвать. Кайло воспылал бы огнем от одного ее вида. Наедине.

Но не сейчас. Сейчас она должна была проваливать.

Он смотрел, как она плавно удалялась от него, ее бедра слегка покачивались при движении. Хакс что-то говорил, но Кайло не слушал, потому что был не в состоянии думать здраво прямо сейчас. Все его мысли — о том, что следовало прогнать Хакса, а не Рей.

И он сам бросился за ней. Он быстрее, его шаги шире, и ему удалось застать ее врасплох. Одним движением он втолкнул ее в ближайшую комнату.

— Убери руки…

Он стащил с себя шлем и склонился над ней.

— …от меня, — закончила она гневно. Его девчонка-мусорщица никогда не бывала более яростной, чем тогда, когда ее загоняли в угол.

Никто не вел себя с ним так, как она. Рей могла бояться за сына, но она не боялась за себя. И даже не представляла, насколько особенной это ее делало. Кайло Рен мог по пальцам пересчитать людей, которые не шарахались от него.

— Держись подальше от Хакса, — произнес он тем повелительным голосом, который использовал с подчиненными.

Но, в отличие от них, Рей нашла в себе смелость дать отпор.

— Он безобиден. Он лишь выпытывает информацию, вот и все. Я не настолько глупа, чтобы рассказать ему правду.

— Держись подальше от Хакса, — повторил Кайло. На этот раз предупреждение больше напоминало рычание. Рей пора было усвоить, с кем она имеет дело.

Он ждал от нее подтверждение того, что она поняла приказ. Но она ничего не ответила. Еще и вызывающе глядела на него, с очевидным раздражением из-за недавнего грубого обращения.

Его глаза почти непроизвольно скользнули к ее недовольно поджатым губам. Последний раз, когда Кайло был так близко к ней, он целовал ее, затаив дыхание, на залитом лунным светом балконе. Крифф! Он с силой приник к ее манящему розовому рту. Он всегда был порывистым, но ему никогда не сносило крышу так, как возле Рей.

Поцелуй — это необходимость, жажда и раздражение, все в одном. Он даже не дал Рей шанса отреагировать. Он опаздывал, повсюду торчали внимательные штурмовики, и генерал Хакс, скорее всего, шпионил за дверью. Кайло резко отступил, и поцелуй оборвался так же стремительно, как начался.

— Какого?.. — ее рука взметнулась к губам, к открытому в изумлении рту. Но потом Рей сердито нахмурилась. — Прекрати так делать!

Он напугал ее. Хорошо. Ему нравилось быть хозяином положения.

— Ты ужинаешь со мной, — это не было галантным приглашением, но до нее дошло, что он хотел сказать. У Кайло не имелось времени на любезности, и он был не в настроении для них. Он нахлобучил обратно шлем и скорым шагом покинул комнату, оставив Рей одну. Его ждала работа.

* * *

Несколько часов спустя он исподтишка наблюдал за ней, этой императрицей с Джакку, которую Сноук создавал для него. Она подбирала кусочки с тарелки, как птичка, слегка подозрительно оглядывая каждый выбранный. Рен припомнил ее пайки за завтраком. Несомненно, еда для Рей — это средство существования, а не удовольствие. Он надеялся, она не настолько аскетична во всем остальном. Раз уж в его жизни было предусмотрено заветное маленькое развлечение.

Он задумался, догадывается ли Рей о том, что его Учитель уготовил для нее. И как она отреагирует, когда узнает. Сноук фактически толкал его в ее объятия и, каким бы заманчивым ни казался соблазн, это мучило его. Даже в праве самому принять решение по такому сугубо личному вопросу ему было отказано. Поскольку цель игры — власть, всегда одна лишь власть.

По многим причинам Рей казалась самой неподходящей императрицей. Но у нее была Сила. Он осознал запоздало, что с того мгновения, как Сноук увидел число мидихлориан у Рей и мальчика, Учитель уже запланировал свести Кайло с Девчонкой. Вырасти мальчика в своем доме, заполучи карту от Девчонки, пользуйся ей, как вздумается. Первый список инструкций подразумевал довольно расплывчатую мотивацию, чтобы обращать на нее особое внимание, но сегодняшним утром его Учитель поменял тактику на неприкрытое стимулирование. Даже разоткровенничался, что у него самого была жена.

Жена. Кайло Рен никогда не предполагал обзаводиться женой. Не в обозримом будущем, во всяком случае. Жена относилась к концептам: «может когда-нибудь» или «после войны». Туда же относились дети.

Столь многое выбилось из запланированной системы.

Кайло Рен очень мало понимал в женщинах. Кроме его мате… генерала Органы, капитана Фазмы и нескольких других женщин в Ордене, большинство женщин, с которыми он имел дело, работали на него. Не требовалось радовать этих женщин, это их работой было — радовать его. Никаких особых усилий. Никаких догадок. Никаких разговоров. Никаких чувств. Вообще ничего — в этом заключался весь смысл. Все обезличенное и неприметное.

Ничего похожего на женщину, сидевшую подле него этим вечером.

Рей держалась не особо дружелюбно, но гораздо более расслабленно, чем раньше. С первыми блюдами за ужином было покончено, и они с Рей исчерпали запас ничего не значащих шуток. Рей рассказала об успехах мальчика и вежливо поблагодарила за игрушки. Подарок, доставленный СИД-истребителем, был приятным знаком внимания, и ее улыбка была совершенно искренней. Хан говорил об этом целую неделю.

Рен знал. Мальчик тоже говорил ему об этом целую неделю. Через их ментальную связь.

— Я не собираюсь пугать тебя, — Кайло почувствовал, что ему следует объясниться.

— Тебе Майло рассказал? — покраснела Рей, явно смущенная напоминанием о своей нелепой реакции. — Дело в том, что в последний раз, когда я была так близко к СИД-истребителю, он стрелял в меня, — она ненадолго отвела взгляд. — Я была на Джакку, убегала с дроидом.

— Как у тебя вообще оказался тот дроид? — Он всегда удивлялся этому.

— Я нашла его в пустыне. У БиБи-8 был приказ ждать возвращения хозяина. Я подбросила его до торгового поста на следующее утро, и дроид узнал Финна. Но Первый орден охотился за Финном, и они увидели нас вместе, и внезапно я тоже была определена как беглянка.

— Значит, ты оказалась в неправильном месте в неправильное время? Ты никогда на самом деле не собиралась работать на Сопротивление?

— Думаю, я была сочувствующей им, — призналась Рей. — Но в основном я была сторонним наблюдателем. Я никогда не собиралась покидать Джакку. Но события развивались стремительно.

— Ты никогда не была их настоящей сторонницей? Ты могла симпатизировать, но не была готова умереть за них, — он обдумывал услышанное. Рен рос сыном героев Восстания, с детства окруженный высокопарными надменными идиотами. Он был знаком с людьми того сорта, которых привлекало Сопротивление, и не видел у Рей ничего общего с ними. В ней было многовато прагматизма. — Так вот почему ты не пошла учиться к Скайуокеру?

— Ну, в основном потому, что была беременна. Но да, мне с лихвой хватило войны и Силы. Я не хотела сражаться за Сопротивление. — Она пристально всмотрелась в него, прежде чем спросить: — А почему ты сражаешься за Первый орден?

На удивление, никто не задавал ему подобного вопроса. Рен дал тот ответ, который бы, несомненно, одобрил Хакс.

— Это принесет стабильность и порядок в галактику. И в конечном итоге — в известной степени — мир.

— Ты обещаешь мир, но все, что я вижу, это жестокость. Только в Хоснианской системе миллиарды погибших.

Он не собирался оспаривать факты — лишь их значение в общей системе событий.

— Существует причина. Мы разрушаем, чтобы возводить новое. Лучшее. На протяжении истории прогресс требовал разрушения, в той или иной форме. Из праха Республики возникла Империя. Когда Империя пала, Новая Республика заняла ее место. Теперь рушится она, чтобы поднялся Первый орден.

Он быстро оглядел ее, про себя отметив, что они обсуждали галактическую гражданскую войну, и Рей не бросала ему в лицо обвинений. Нет, Рей определенно не относилась к тем высокопарным надменным идиотам.

— Первый орден не монополизировал смерть. У Новой Республики и Сопротивления тоже руки в крови.

Рей слегка кивнула, что он принял за уступку своему мнению.

— Первый орден — это будущее. Когда-нибудь мой Учитель и я будем править галактикой. Как некогда мой дед и Дарт Сидиус.

— Так вот настоящий ответ на мой вопрос, — глаза Рей блеснули, словно она раскрыла тайну. Она наклонилась к нему в кресле, изучая его. Он не мог удержаться, чтобы не отметить, что ее поза открывала приятный вид на ее платье ниже шеи. — Власть. Ты сражаешься за Первый орден ради своей власти. А вовсе не ради наведения порядка в галактике.

Он пожал плечами:

— Да. Я же ситх. Власть — это все.

Рей кивнула, будто поняв, но он чувствует, что это не соответствовало действительности. Он предпринял еще одну попытку:

— Власть — это моя цель, как ситха. Порядок в галактике — мое право по рождению, как Скайуокера. И вместе эти обстоятельства ведут меня к Первому ордену.

Но вдруг Рей удивила его резким переходом к сути:

— Расскажи мне о Скайуокерах. Я поняла, что твоя семья — подоплека этой войны, но не знаю почему. В голонете существует несколько диких теорий.

— Ты читала о моей семье, Рей? — Рен не выдержал, улыбнувшись во весь рот, как идиот, от ее просьбы. Его охватило удовольствие при виде неприкрытого любопытства в ее глазах.

Она робко поглядывала на него, будто внезапно смутившись своего вопроса, неловко ерзая в кресле.

— Да. Майло показал мне портрет твоей бабушки. Но он не сказал, что случилось с ней. Он сказал, надо спросить тебя. И вот… Вроде бы я спрашиваю.

Он ощущал исходящее от нее нетерпение. Да, это и правда интересовало ее.

Кайло подлил в бокалы вина и откинулся на спинку кресла. Рей заслуживала того, чтобы узнать настоящую историю. Боль семьи Скайуокеров заставила страдать всю галактику. Он сделал большой глоток и поставил бокал на стол.

— То, что я собираюсь рассказать тебе, истина. Не все согласятся с ней, но от этого она не перестает быть истиной. — Он посмотрел ей в глаза долгим взглядом. Тяжело было оторвать взгляд от ее красоты. На Рей было то самое зеленое платье — то самое, превращавшее ее глаза в чистейшие изумруды. — Правда — не только точка зрения, Рей. Правда — это правда, даже если она придется тебе не по вкусу.

Она наклонила голову, и он приступил к рассказу.

— Мой дед, Энакин Скайуокер, был знаменитым рыцарем-джедаем и героем Войны клонов в конце Старой Республики. В голонете его описывают как идеального рыцаря, но за закрытыми дверями он оспаривал рамки, в которые джедаи загоняли его. Многие годы джедаи ограничивали его могущество в Силе и запрещали ему любить. Со временем он разочаровался. Он отправился искать знаний и могущества у Лорда ситхов Дарта Сидиуса — в то время канцлера Республики. И он втайне женился на моей бабушке, которую любил много лет.

Все разрешилось, когда джедаи попытались захватить власть в Республике, организовав убийство канцлера. Это была попытка государственного переворота. Они узнали, что канцлер был Лордом ситхов, и вознамерились убить его. Ни суда, ни следствия, ни вотума недоверия для законно избранного канцлера. Просто убийство, Рей. Именно так джедаи вели дела в те дни.

Мой дед был вынужден выбирать между джедаями и Республикой, и он выбрал Республику. Он уничтожил подосланных джедаями убийц и отрешился от джедайского ордена. Он стал Лордом ситхов Дартом Вейдером, учеником Дарта Сидиуса. Оставшиеся джедаи были объявлены врагами Республики. Мой дед и другие охотились на них.

Ты спрашивала о моей бабушке, Рей. — Она кивнула, ее увлекла его семейная история, наложившая отпечаток на события в галактике. — Джедаи убили мою бабушку из мести. Вейдер не сумел найти доказательств, но все свидетельствовало об этом. Она пропала из своих апартаментов на Корусанте вскоре после того, как Вейдер и республиканские клоны напали на Храм джедаев. Не прошло и недели, как неизвестный джедай подбросил ее тело в морг здесь, на Набу.

Лишь двоим было известно о ее свадьбе с Дартом Вейдером. И одним из них был джедай Оби-Ван Кеноби. Кеноби был лучшим другом моего деда, но судьба сделала их смертельными врагами. Кеноби был тем человеком, который нанес ужасные раны моему деду, вынудив его всю оставшуюся жизнь ходить в костюме жизнеобеспечения.

Моя бабушка была беременна на момент, когда исчезла. А незадолго до ее смерти моя мать и мой дядя были рождены и похищены у нее. Вейдер думал, что его дети погибли вместе с моей бабушкой. Прошло почти двадцать лет, прежде чем он узнал правду — о том, что они живы.

Джедаи отдали мою мать своим союзникам на Альдераане, которые вырастили ее на бунтарской пропаганде. А Кеноби спрятал моего дядю в безвестности Внешнего Кольца и растил его, готовя для убийства отца. Джедаи лгали моему дяде о Вейдере, поэтому когда они наконец встретились, Люк Скайуокер не имел представления, что Вейдер был его отцом.

Джедаи замыслили страшную месть. Они чудовищно покалечили моего деда, убили его жену, похитили его детей и растили их с единственной целью — уничтожить его. В конце концов им это удалось. Дарт Сидиус и Дарт Вейдер погибли во время боя с моим дядей на второй «Звезде Смерти», и Империя впоследствии пала.

Он сделал долгий глоток вина. Одно то, что приходилось говорить вслух о личной трагедии деда, заставляло Кайло кипеть изнутри.

— Моя семья была разорвана джедаями, — с горечью произнес он. — И все в галактике расплатились за это годами войны. Я вижу это ясно, но моя мать и мой дядя не могут. Они ослеплены той ложью, что им рассказали в детстве, — он пригладил волосы рукой и отвел взгляд, встряхнув головой. — Они живут прошлым. Благородные джедаи, великая Старая Республика — сплошные сказки. Они возводят в абсолют историю, которой никогда не существовало. И они не стоят того, чтобы вернуться обратно. Двумя поколениями спустя мы все еще…

Он внезапно умолк, захваченный своими мыслями. Вспоминая доверчивого дядю, превозносящего достоинства Ордена джедаев. Вспоминая одержимость матери строительством Новой Республики, из-за чего она держалась вдалеке от сына многие месяцы. Она даже назвала его в честь труса Кеноби, бросившего его деда умирать. Маленький Бен Соло воспитывался на этом лживом благоговении перед славным прошлым. Много лет спустя Кайло Рен все еще ощущал горечь по этому поводу.

Рей вернула его в настоящее. Ее рука покоилась на столе возле его руки, и она накрыла его руку своей. Вместе они какое-то время сидели в тишине.

Она смотрела на него с грустным сочувствием, словно чувствовала такую же потерянность, как и он сам, думая о трагедии его деда. Может, по-своему она понимала. Рей выросла жертвой отказа от нее родителей. Она тоже была в плену неудач и плохих решений других людей.

Когда Рей заговорила, Кайло не удивился тому, какая именно часть истории затронула ее сильнее всего.

— Я не могу поверить, что джедаи похитили детей Вейдера. Это так… так ужасно. Похищать детей у матери.

— Джедаи утверждали, что они спасали детей, но на самом деле они крали их для собственной выгоды. Это то, чем джедаи занимались веками — они крали детей.

— Что ты имеешь в виду?

— Во времена Республики, когда джедаи были в зените своей власти, они систематически похищали детей, чтобы растить их у себя. Им нравилось забирать их в возрасте лет трех или младше. Младенцев, по сути. Так было проще контролировать их возможности и наполнять их разумы ложью.

— Неужели они на самом деле похищали детей? — ей было необходимо это знать.

— По общему представлению, джедаи просили детей у их родителей. Но многие системы дозволяли джедаям изымать детей, если родители не соглашались. Некоторые системы даже повелевали, чтобы всех одаренных детей оставляли в местном джедайском храме, — Рен глянул на нее краем глаза. — Многие люди, как и ты, Рей, боялись Силы. Они доверяли джедаям управляться с одаренными. Мой дед был продан из рабства джедаям. Грязный бизнес, как видишь.

Кайло немного передвинул руку, сжав ее ладонь на столе.

— Джедаи забирали детей в возрасте нашего сына. Если бы мы жили шестьдесят лет назад, Рей, джедаи уже бы явились за нашим мальчиком. И ни ты, ни я никогда бы не увидели его вновь. Это было следствием того, что ты рождался одаренным Силой. Джедаи предпочитали юных — у них еще нет никаких привязанностей.

— Каких привязанностей? — Рей смутил этот термин.

— Любовь, Рей. Они хотели, чтобы дети никогда не знали любви. Джедайский кодекс запрещает привязанности. Никаких особых связей с другой личностью. Ни с родителем, ни с супругом, ни с ребенком, родственником или другом. Взамен джедаям полагалось чувствовать некое вселенское сострадание ко всем существам.

Она прищурилась.

— Значит, у джедаев не могло быть семьи?

— Верно. Они забирали детей такими маленькими, что те не помнили свою семью и были верны лишь Ордену джедаев. Чтобы потом джедаи учили детей подавлять эмоции и отвергать собственную индивидуальность. Даже брак был запрещен.

— Я не знала этого.

Естественно, она не знала. Он позабыл, что Рей не растили на джедайских сказках, как его. И целые десятилетия пропагандистская машина Первого ордена перемалывала историю Люка Скайуокера и его любимых рыцарей-джедаев в чистый миф.

— Рей, — взгляд Кайло впился в нее, и он стиснул ей руку, вынуждая ее понять риски. — Люк Скайуокер украл бы нашего сына, представься ему случай. Джедаи крадут детей. Никогда не забывай этого. Он и моя мать используют нашего сына для собственных целей, точно так же, как использовали их самих. Вырастят его на лжи и обучат, чтобы убить меня.

— Это кошмар! — от Рей волнами исходил ужас. У девчонки-мусорщицы были такие наивные представления о мире, в котором она жила — в качестве матери его ребенка. Рей не была Скайуокером, но уже попала в ловушку последствий его семейной истории. Как Ларсы и Органа до нее.

Он покачал головой с показным безразличием, которого на самом деле не чувствовал. Кайло с удовольствием запер бы Рей и своего мальчика навечно, если бы это уберегло его сына от лап джедаев.

— Мы, Скайуокеры, ненадежный род. Не доверяй моей семье, Рей.

Рей вскочила на ноги. Очевидно, его слова глубоко затронули ее.

— О Хане знали только Маз Каната и Финн. Финн не выдаст моего секрета. Я уверена в нем.

Кайло Рен сомневался, что предатель-штурмовик сохранит тайну личности его сына. И ему было известно, что рано или поздно Люк Скайуокер почувствует мальчика, если еще не почувствовал. Их мальчик слишком силен, чтобы долго оставаться в тени. Рей снова вела себя слишком наивно.

— Рей, если тебе и следует знать что-то о моей семье, так это то, что все наши тайны становятся явными. Мой дядя и моя мать узнают. Это лишь вопрос времени. — Теперь Рей, возможно, поймет, почему ей и мальчику предстоит оставаться спрятанными здесь, в Басте.

— И они захотят украсть Хана? — потрясенное лицо Рей исказилось страхом. Ее эмоции кричали на него сквозь Силу. — Ради того, чтобы сделать его джедаем? Или чтобы он не стал ситхом?

— Скорее всего — и то и другое. С определенной долей мести, направленной против Первого ордена — за войну и против меня — за Хана Соло.

Рей это явно рассердило.

— Почему вы не можете быть семьей? Почему не можете поладить? Так не должно быть!

Он поднялся на ноги вслед за ней, начиная понимать подоплеку ее ужаса.

— О, Рей, — он печально качнул головой. — Ты не представляешь, что значит семья. У тебя никогда ее не было. Это совсем не похоже на глупые шоу в голонете. Поверь мне, иметь семью — еще не значит быть счастливой. Не во всех семьях заботятся друг о друге, не все любят друг друга, не все остаются вместе, — он с отвращением отвел взгляд. — Уж точно — не моя семья.

Рей смотрела на него, будто сломленная его словами. Его горьким опытом. Его жестокой реальностью.

— Но… Но… — лепетала она.

Кайло схватил ее за руки и сжимал их, заканчивая оставшуюся часть истории. Это была сокращенная версия, но почему-то он хотел, чтобы она знала и ее тоже.

— Я никогда не желал становиться джедаем, Рей. Но они настояли. Отослали меня прочь лет в десять. Я не хотел душить в себе то, что чувствовал. Я не хотел прожить жизнь в лишениях. Меня не вдохновляли их история и их цели. Я не терпел ограничений моей мощи. И ради этого я стал изгоем и был вынужден принимать непоправимые решения, прежде чем был готов к ним.

Кайло сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть. Зачем он рассказывал ей все это? Это гораздо больше, чем Рей следовало знать. Но опять-таки почему-то ему было нужно, чтобы она знала. Его голос слегка надломился, когда он продолжил:

— Послушай, я Скайуокер, поэтому все личное — это политическое. Моя семья приняла бы меня, только стань я джедаем. Рей, да они бы любили меня, только если бы я стал джедаем!

— Но… Но…

— Эта война — моя судьба, Рей. Приведенная в движение силами и людьми задолго до моего рождения. Нельзя сбежать от судьбы. Наш сын тоже не избежит ее. Однажды ситхи снова будут править галактикой. И моя мать и мой дядя сделают все, чтобы остановить нас. Даже похитят нашего сына.

Но Рей не обратила на это внимания.

— Никто не использует моего сына подобным образом! Ни ситхи, ни джедаи! Когда Хан вырастет, он сам выберет свое будущее! Ни ты не сделаешь это за него, ни твоя семья! — До него донеслась ее решимость, дрожащая сквозь Силу и сквозь ее слова. Яростная любовь Рей к их сыну заставила дрогнуть что-то глубоко внутри него.

— Я верна людям, — заявила она. — А не идеалам. Какой бы путь ни выбрал наш сын, кем бы ни захотел бы стать, я буду любить его. Я всегда буду любить его. Именно для этого нужна семья.

Кайло не сводил с нее глаз, восхищенный ее смелой претензией на безусловную любовь. Кто способен на такое? Только тот, в кого не вкладывают надежды, кому не надо держать лицо, не надо справляться с наследием. И на миг он ощутил ревность к собственному сыну. Завидуя, что это жалкая девчонка-мусорщица стала лучшей матерью для его сына, чем его собственная знаменитая и блистательная мать — для него.

Рей никогда не крикнула бы их сыну, что он — семейное разочарование. Что ей стыдно быть его матерью. Что он подвел обе стороны семьи. Что в нем слишком много Вейдера — будто это нечто отвратительное.

— Я всегда буду любить Хана, — повторила Рей хриплым шепотом. Казалось, она еле сдерживала слезы. — Мне может не понравиться все, что он будет делать, но я всегда буду любить его.

— Я знаю, Рей, — обхватить ее руками внезапно стало для него самой естественной вещью в мире. Она подходила к его телу идеально, прямо под его подбородком. Она опустила голову ему на грудь, и он погладил ее мягкие волосы. — Я знаю. — И затем она тихо зарыдала по-настоящему.

Рей успокаивалась постепенно, пока он держал ее в объятиях. И это успокаивало его самого. Он ненавидел смятение, которое испытывал, когда ворошил историю своей семьи. Жизнь Бена Соло оказалась неполной и неразрешенной. Ему было больно вспоминать отверженного мальчика, каким он был некогда. Это наполняло Кайло решимостью сделать все, чтобы его сын не пошел той же дорогой.

Манипулируй. Ему следовало манипулировать Рей. И сейчас случай представился. Он все еще должен был вытащить из нее проклятую карту.

— Я рад, что ты все еще здесь и не отказалась от нашего сына ради возможности сбежать в Сопротивление. — «Лея Органа-Соло оттолкнула бы сына не раздумывая, лишь бы вернуться к своей революции», — пришло ему в голову. — Ты та мать для нашего сына, с какой мне хотелось бы вырасти. Ты нужна мне здесь, Рей. С ним, со мной. Будь верной нам, Рей.

Он подкрепил свою речь Силой, надеясь, что слова достигнут ее слуха. Должны были. Ведь он в них верил.

Она молчала, но он почти слышал ее мысли, мысли о том, что она узнала сегодня. И Рен не собирался давить на нее. Союзники приобретаются благодаря прагматизму и обстоятельствам, которые могут меняться со временем. Но истинная верность дается добровольно — так наставлял его Учитель. Ему нужна была верность Рей, и он решил проявить терпение.

Они стояли, обнимая друг друга, еще долгое время. Было нечто правильное в притяжении к этой женщине. Ее Свет, конечно. И ее ощутимые физически соблазны. И возможно, что-то еще, чему он пока не мог дать названия.

Когда он в конце концов отпустил ее, они долго стоят друг напротив друга. Напряженность момента ушла, и возникла неловкость.

Рей опустила голову, яростно вытирая щеки.

Он сделал вид, что хочет выпить еще вина.

К счастью, вмешался обслуживающий дроид, осведомившись насчет десерта.

— Желаешь десерт? — спросил Кайло у Рей.

— Нет. А ты? — поинтересовалась она.

— Нет.

На этом ужин закончился.