Фалькрум (гет)

«У меня плохое предчувствие».

Что-то насторожило Рей еще до появления орденского шаттла на горизонте. Чувство было смутным, но знакомым. Оно началось как легкая дрожь от неясного страха, но продолжало нарастать с каждой секундой, подобно вою аварийной сирены, громче и громче, пока внутренний голос не заорал в ужасе: Опасность! Леденящая паника заставила Рей оцепенеть, пока Маз бесцеремонно не растолкала ее.

— Беги! — древняя королева пиратов вложила в это слово все свое тысячелетнее чутье. От нее тоже не укрылось приближение владыки Темной стороны.

Подхватив маленького Хана, Рей перекинула через плечо брошенную Маз сумку с детскими вещами. В спешке никто из женщин не вспомнил об оружии, их единственной заботой остался ребенок, и Рей выскочила через черный ход покосившейся кантины так быстро, насколько это позволял закапризничавший малыш на руках.

Они сумеют спрятаться в лесу!

Но ей не удалось вовремя скрыться — взгляд зацепился за мелькнувшую среди буйной растительности белую броню штурмовика. За ней охотились, методично окружая, блокируя пути отхода. Погоня вышла недолгой, и вскоре Рей очутилась в кольце из двадцати, если не больше, штурмовиков. И замерла посреди них, безоружная, испуганная, прижимая к себе ребенка.

«Монстр все-таки нашел нас!»

Шелест раскидистых папоротников рассек вкрадчивый гул светового меча, предшествующий прибытию Кайло Рена. Он не торопясь прокладывал свой путь через лес со скрытой грацией прирожденного хищника. Тень, обретшая плоть, изящная и смертоносная. Появившись в ее поле зрения, он остановился.

«От Кайло Рена не спастись».

Рей отвернулась, не желая даже краем взгляда коснуться этого человека. Все события того дня, почти трехлетней давности, преследовали ее до сих пор. От мрачной допросной до Хана Соло и поединка в заснеженном лесу. Кайло Рен был существом из ее кошмаров, и при виде его наяву в ней пробудилась вся застарелая боль.

«Ему нужно возмездие?.. Он здесь, чтобы убить нас?.. Он знает?..»

Ее охватила дрожь, грудь вздымалась от напряжения и резкого притока адреналина. Приходилось лишь крепче прижимать к себе ребенка в надежде, что ноги не подведут и не дадут ей рухнуть на землю. Но то была секундная слабость. Рей с Джакку намеревалась оставаться сильной до конца. Сильной ради себя и своего тайного сына.

— Я нашел твоего предателя, — объявил Кайло Рен. — Голова FN-2187 оказалась полна секретов. И одним из них была ты.

Он дал отмашку командиру штурмовиков:

— Доставить ее на борт. Ребенка оставить здесь.

— Нет! — вскрикнула Рей, сопротивляясь, когда один из солдат подошел, чтобы забрать у нее мальчика. В одно мгновение борьба превратилась в перетягивание каната. Она стиснула зубы, словно одной силы воли могло хватить для защиты ребенка. Ведь брошенный здесь, в глубине леса, на закате, мальчик никогда не вернется в безопасное место! А еще тут водились дикие звери! И неизвестно, жива ли Маз, чтобы догадаться поискать его. — Нет, вы не можете! — Рей в отчаянии дернула сильнее, отчего малыш пронзительно заплакал.

Другой штурмовик спокойно приставил бластер к голове мальчика.

— Брось ребенка, — приказал он.

Рей прекратила борьбу. Измученная, она обратила полные гнева глаза на безжизненную маску Кайло Рена, наконец взглянув на зловещую фигуру, навсегда изменившую ее жизнь.

«Знает ли он? Нет. Не знает».

— Он же совсем малыш, — взмолилась она. — Позволь отвести его обратно в кантину. Он погибнет здесь один ночью.

— Значит, для нас станет на одного сопротивленца меньше, не придется разбираться с ним через несколько лет.

Рен обернулся к ожидавшему дальнейших распоряжений командиру.

— Оставить ребенка, — повторил он и, развернувшись, двинулся прочь.

Рей охватила паника. И еще злость. Растущая назойливая злость на этого монстра, на Первый орден, на всю вселенскую несправедливость.

У нее грубо выхватили мальчика, который тут же зашелся в плаче. Кто-то бесцеремонно защелкнул на ее запястьях ограничители, и штурмовики подхватили ее под локти, волоча вперед. Уводя прочь.

Оставшись один, маленький Хан стоял с раскрасневшимся лицом и ревел.

Его рыдания разрывали ей душу. Бессвязные звуки, не слова, но она понимала их смысл. Вернись! Вернись! Она сама выплакала эти слезы, прожила с их грузом всю жизнь. Пытаясь извернуться и не потерять сына из виду, Рей не удержала равновесие, споткнулась и больно упала на колени.

Вернись! Вернись!..

Собственные детские воспоминания непрерывно прокручивались в голове, не оставляя иного выбора. Рей не собиралась допустить, чтобы ее сына бросили, как когда-то ее саму. Пусть правда в ее случае могла означать смерть, а не спасение, отчаяние пересилило страх, и она осознала, что готова рискнуть. Вскинув голову и обращаясь к удаляющейся фигуре в черных одеждах, она закричала что есть силы:

— Кайло Рен, это твой сын!

Рен застыл на месте, как и следовавшие за ним штурмовики. Казалось, на ее крик обернулись все, и Рей не сумела скрыть удовлетворения, открыв истину перед таким количеством свидетелей.

— Ты бросаешь здесь своего сына!

Но Кайло не произнес ни слова. В одно движение он оказался возле нее. Воплощенное коварство, смешанное с яростью, и в этот миг все его внимание сосредоточилось только на ней. Бежать было некуда. От Кайло Рена не спастись.

Затянутая в перчатку рука приблизилась к ее лицу, слегка подрагивая от сдерживаемой мощи. Резь в глазах, одновременно со звоном в ушах, обожгла Рей, когда он вторгся в ее разум. На этот раз это было хуже, гораздо мучительней, чем на базе «Старкиллер». Она не успела моргнуть, как он погрузился невероятно глубоко. Ее тело лихорадочно затряслось, пока он прорывался сквозь воспоминания. К горлу подкатила тошнота, голова кружилась, но Рей не предприняла ни единой попытки сопротивления.

«Вперед, давай, взгляни! Посмотри, что ты сотворил!»

И Рену открылась истина во всей ее трагичной полноте.

Ее отказ генералу Органе искать Люка Скайуокера, чтобы вернуть ему световой меч и попросить о помощи для Сопротивления… Рей не желала иметь ничего общего с джедаями или ситхами, да и вообще с Силой — после случившегося на «Старкиллере»…

Ее шок и смятение от осознания факта, что она беременна, и долгие колебания: как жить дальше… Рей знала о бреши в воспоминаниях — о том, как ей довелось быть с Кайло Реном, — но она испытывала боль, видела синяки, кровь и липкие потеки на бедрах и сделала единственный напрашивающийся вывод…

Он слышал предложение ее верного друга Финна жениться на ней и растить ребенка как их собственного… Финн пытался убедить ее признаться генералу Лее, но Рей была слишком подавлена. Кроме того, бедной госпоже Органе хватало скорби, вряд ли стоило добавлять плохих новостей об убийце-сыне…

Он наблюдал, как Рей, сохранив свое положение в тайне, покидала базу повстанцев и возвращалась в заново отстраиваемую кантину Маз Канаты с просьбой дать ей хоть какую-нибудь работу… Только Финн и Маз знали ее секрет, и Рей была исполнена решимости сохранить его…

Никто никогда не узнал бы, что она родила ребенка от печально известного Кайло Рена… Ребенка, рожденного от насилия, ребенка, которого она любила больше всего во Вселенной.

Теперь тайна открылась. Рен опустил руку, но его маска долго оставалась обращена в ее сторону.

Рей тяжело дышала, пот и слезы катились по ее лицу.

— Пожалуйста, — она снова попыталась разжалобить его хриплым шепотом. — Не бросай его здесь умирать.

Наконец Рен отвернулся. И кивнул ближайшему штурмовику.

— Взять ребенка, — это все, что он произнес, прежде чем вернуться к Рей. Его ладонь мелькнула перед ее глазами, и все опять погрузилось в темноту.

* * *

Прежде он не поступал так ни с одной женщиной — до проклятой девчонки-мусорщицы. Держать под контролем собственные порывы всегда было сложно, но тот поступок шокировал даже его самого. Мысли немного пришли в норму после того, как она располовинила его лицо шрамом — его обращение с ней в этом свете выглядело заслуженным. Хотя нет, она точно заслуживала худшего! И бесспорно он поступил еще хуже. Во много раз. Но последующее отрезвление принесло лишь неловкость и стыд.

Даже у Темной стороны имелись определенные стандарты. Оставалось только гадать, что сказал бы дед.

Но она сама спровоцировала его — он упорно цеплялся за этот факт. Грязная сборщица барахла сама виновата в том, что заставила его разозлиться. Разозлиться из-за ее восхищения его отцом, из-за отношения отца к ней. Из-за того, что сопливый необученный форсъюзер умудрился одолеть его во время допроса, в технике, которую он шлифовал годами. Из-за того, что она осмелилась бросить ему в лицо его потаенные страхи. Из-за того, что ничтожество с Джакку обрело карту к Скайуокеру, в поисках которой он долгие годы рыскал по галактике. Из-за того, что она выглядела такой милой и спокойной, лежа без сознания на кресле для допроса, пока он ждал ее пробуждения. И больше всего из-за того, что его неотвратимо тянуло к Свету, который словно пронизывал девчонку с ног до головы.

Его извечная слабость. Притяжение Света. Каким униженным Кайло Рен чувствовал себя рядом с ее притягательностью всего через пару часов после того, как клятвенно заверил Учителя, что невосприимчив к Свету.

«Увидим. Увидим». Сноука не убедили его слова. И Учитель был прав, как в итоге оказалось.

Тьма всегда поглощает Свет. После того как девчонка выстояла перед ним, Рен хотел доказать ей это, наказать ее, причинить боль, подчинить, показать ей Темную сторону. Поэтому он стащил ее, еще не отошедшую от ментального вторжения, с кресла, легко пересилил исхудалое тельце, прижал ее к полу и насиловал долго и со вкусом, пока по тощим бедрам не потекли струйки крови. Он предупреждал девчонку, что может взять все, что пожелает. И он взял.

После значительного ментального воздействия между людьми всегда сохранялись ниточки Силы, и ему передались чужие ужас и боль, ее совершеннейший гнев от его поступка. Но удивительным образом ее Свет не померк. Кайло не удалось испачкать ее. Когда все закончилось, ее Свет и достоинство остались неизменными, он лишь уронил себя в собственных глазах. Такой поступок был недостоин его.

Как и убийство Хана Соло. Демонстрация силы, обернувшаяся глубоким неудовлетворением, последствия которого заставили его чувствовать себя слабее и неувереннее, чем когда-либо. Девчонка оказалась права — он был монстром.

Рен пару минут раздумывал, стоит ли убить ее, чтобы скрыть свое преступление, но девчонка оставалась единственной ниточкой к Скайуокеру, поэтому он заново вторгся в ее сознание.

— Забудь, — приказал он, проведя рукой перед ее глазами, очищая воспоминания о своем поступке Силой.

Но Сила изменчива. Стерев последние события из памяти девчонки, она дала зародиться ребенку в ее теле, сделав сотворенную жизнь вечным свидетелем позорного преступления.

И теперь эта жизнь ковыляла по его командному шаттлу, лепеча что-то, понятное ей одной, в нахлобученной офицерской фуражке, соскальзывающей с головы. Мальчик постоянно приникал к матери, которая лежала на полу без сознания. Ребенок толкал ее и звал, но она не просыпалась, поэтому, чтобы занять себя, он принялся блуждать по шаттлу, неясно что-то бормоча.

Рен делал все возможное, чтобы игнорировать его.

Это оказалось сложно. Маленький мальчик сиял, оставляя в Силе невероятный отпечаток, гораздо ярче, чем у его матери. Такой чистый, сверкающий Свет… Этот Свет завораживал Кайло Рена, несмотря на все старания, не давал отвернуться. И ему не оставалось ничего другого, кроме как вынужденно разглядывать малыша украдкой.

«Мой сын. Это мой сын. Неужели это мой сын?..»

Разбираться с последствиями было непривычной ношей для Кайло. Хотя Сноук требовал строжайшего послушания, учитель-ситх редко налагал иные ограничения. Кайло Рен находился вне военной иерархии Первого ордена, правила не распространялись на магистра рыцарей Рен.

Так что офицеры могли беспрепятственно подвергаться наказаниям из прихоти, оборудование уничтожаться в порыве ярости, корабли разбиваться с непринужденной беспечностью, а солдаты и гражданские имели все шансы быть убитыми или покалеченными, доведись им пересечь дорогу безжалостному Кайло Рену. Впрочем, рядом всегда находился кто-то, обязанный подчистить бардак, пока ученик Сноука невозмутимо шествовал дальше. Последствия Кайло Рена всякий раз оставались чужой проблемой.

До этого часа. Рен был доволен, что на время возвращения к «Финализатору» штурмовики и офицеры предпочли занять переднюю часть шаттла. Мало кто из военных добровольно согласился бы провести время в компании Кайло Рена, а сегодняшние спутники явственно чувствовали, что Первого рыцаря стоило оставить наедине с пленницей и ребенком, которого та назвала его сыном. Рен мог только представлять, о чем говорили подчиненные, и лицу становилось жарко под маской при мысли о теме их мелочных сплетен.

Его взгляд вернулся к девчонке. На этот раз штурмовик по приказу Кайло отнес ее в шаттл и бесцеремонно бросил к его ногам. Она изменилась с тех пор, как он видел ее в последний раз на «Старкиллере». Стала чище, уже не выглядела болезненно худой и словно приобрела мягкие, женственные черты, придававшие ей более цивилизованный и менее дикий вид. В общем, теперь она казалась более заурядной. Даже скучной.

Но все-таки чарующий Свет и кожа цвета карамели никуда не делись, сохранившись у нее в полной мере.

Рей… Ее имя Рей. Кайло давно знал, как ее зовут, но в его сознании она всегда оставалась Девчонкой. Почему-то было проще думать о ней как об обобщенном понятии, а не отдельной личности. Таков принцип Первого ордена: штурмовикам присваивать порядковые номера, к офицерам обращаться сугубо по рангу. Лишь тот, кто имеет значение, удостаивается привилегии в виде имени. И если девчонка действительно мать его ребенка, он будет думать о ней как о Рей.

Значит, придется крайне непросто.

Рен беспокойно дернул плечом. Надо поставить в известность Учителя. Немедленно.

Рядом захныкал Хан, и это вырвало Рей из оков сна.

«Хвала Создателю!..»

Она чуть не разрыдалась прямо там от облегчения. Сына не забрали. Хотя бы пока. Должно быть, ей не поверили. Но выбирать не приходилось.

Зрение медленно восстанавливалось, и Рей поняла, что находится в помещении, очень похожем на тюремный отсек. Руки были свободны, ей даже оставили сумку с детскими вещами.

«Это не «Старкиллер»! Это не «Старкиллер»!» — Рей повторяла про себя эту мантру, вытирая, насколько возможно, ребенку лицо. Ее пальцы дрожали, когда она протянула Хану черствые крекеры, найденные на дне сумки.

Внезапно дверь камеры отъехала в сторону, впустив двух человек в медицинской форме. За ними вошел еще один, в ниспадающей накидке, напоминавшей ту, что носил Рен, и в немного похожей маске с серебристыми вставками. Незнакомец в черном двигался очень быстро, он бесцеремонно выхватил у нее Хана и с недвусмысленной угрозой активировал гудящий виброклинок.

— Сотрудничай, — скомандовал он.

Рей хватило лишь одного взгляда на лезвие и на сына, чтобы незамедлительно кивнуть.

Медики не осторожничали, оперативно приступив к работе. Обоим, Рей и Хану, вкололи в руку по шприцу для взятия проб крови, и мальчик вскрикнул от боли и страха. Закончив, они заставили Рей встать на колени и опустить голову. В следующее мгновение она ощутила жгучий укол в основание шеи, словно ей что-то впрыснули под кожу.

Медики удалились, и им на смену заступила пара штурмовиков. Солдаты рывком подняли Рей на ноги, и человек в черном шлеме подтолкнул заплаканного мальчика обратно к ней.

— Тебя не ограничивают, чтобы ты могла ухаживать за ребенком, — зазвучавший голос усиливался вокодером, наполняя собой отсек. — Но ты продолжишь сотрудничать и подчиняться приказам. Рен говорит, ты опасна, поэтому на твоей шее установили ошейник для ликвидации, — он продемонстрировал небольшое устройство в своей руке. — Я могу активировать его в любой момент, и тебе снесет голову. Не испытывай мое терпение. Я без колебаний воспользуюсь детонатором. Когда ты прибудешь в пункт назначения, я установлю на ошейнике периметр. Если ты покинешь его, пытаясь сбежать, ошейник активируется автоматически. Ты все усвоила?

Рей снова кивнула. Работорговцы на Джакку пользовались схожими устройствами. Ей повезло ни разу не увидеть, как взрывается такая штука, но она прекрасно знала, что при этом происходит.

Значит, теперь она стала рабыней Первого ордена? Какой замечательный день… Рей с трудом проглотила горький комок в горле. Кажется, их с Ханом будущее принимало все более и более печальный оборот.

* * *

Этот проныра, генерал Хакс, покидал зал аудиенций в тот самый момент, когда для разговора с Верховным лидером прибыл Рен. Хакс не сказал ему ни слова, но ликующий, явно осведомленный взгляд говорил о многом. Не стоило удивляться, что новости с Такоданы уже разлетелись среди высших чинов, но все равно это вызвало новый приступ раздражения у Кайло Рена. Он прошагал мимо генерала и, решительно представ перед Учителем, опустился на колени.

Световые годы, разделявшие его и персону на голограмме, нисколько не умаляли ощущения власти и надменности, исходивших от Лидера Сноука. Старый ситх обладал достаточным могуществом, чтобы возвышаться над бренным временем и пространством. Несмотря на затворничество в засекреченной цитадели, тень присутствия Сноука простиралась во все уголки галактики, ибо ничто не ускользало от его внимания, в особенности когда дело касалось его верного ученика.

— Сними маску, Кайло Рен.

Он покорился, но продолжал упорно смотреть в пол. Так предпочтительней. Лицо Лидера Сноука являло собой настолько деформированную поверхность, что невозможно было понять, принадлежал ли он некогда к человеческой расе. Лишь посвященные знали, что происходил он из расы муунов, но никто не смог бы понять этого по его изломанному лику.

Голос Сноука был привычно низким и размеренным. В устах мууна даже оскорбление зазвучало бы песней, но когда его охватывало недовольство, как сегодня, Учитель рычал, почти выплевывая каждое слово:

— Давно ты обзавелся привычкой насиловать пленников?

По крайней мере, этот, заданный первым, вопрос избавил Рена от унизительного признания.

— Она была исключением, — лаконично ответил он.

— Почему? — Учитель не терпел немотивированных поступков. Идейный вдохновитель Первого ордена сторонился порывов. Коварный древний ситх предпочитал долгую игру интриг, где каждое решение оттачивалось на долгосрочную перспективу. И Рен уважал его за это. В конце концов, Учитель неспроста многие годы наставлял Дарта Сидиуса.

— Она не поддалась допросу.

— Она не поддалась твоему разуму, но не могла сопротивляться твоему телу, так?

— Да, — Рен вздрогнул от предложенного обоснования.

— И это никак не связано с тем, что она юна, хороша собой и чувствительна к Силе, не так ли? И с тем, как она сияла праведным Светом Сопротивления?

Слушая откровенные прозрения Сноука, Рен чувствовал, как от смущения начинают пламенеть щеки. Сноук всегда легко раскрывал его самые сокровенные тайны, но Рен продолжал упорно сверлить пол взглядом.

— Ну конечно же нет, — передразнил его Учитель. — Поскольку ты, мой мальчик, невосприимчив к Свету… Или как ты там мне говорил. Неоднократно.

— Уровень мидихлориан в ее крови впечатляет, — Рен предпринял попытку отвести тему разговора от себя. И — в виде исключения — Сноук проглотил приманку. Рен знал, как старый Учитель обожает рассуждать о евгенике Силы. Сноук задумчиво погладил подбородок.

— Да, она была Пробуждением, которое мы все ощутили. И мать, и дитя отмечены Силой. Значительно больше, чем даже ты, Кайло Рен, — с каким же наслаждением Учитель сообщил ему эту нежданную информацию.

— Да, Учитель, — выдавил Рен сквозь сжатые зубы. Мидихлорианы — всего-навсего показатель потенциала в Силе, а не мерило истинной мощи. Но он воздержался от справедливого замечания. Сноук всегда любил смирять его гордость — а особенно тем, что задевало его происхождение по линии Скайуокера.

— Мальчик необыкновенно силен. Сомнений в твоем отцовстве быть не может, — Учитель замолчал, ожидая признания этих слов, желая, чтобы ученик сам произнес их вслух.

— Да, — послушно согласился Рен.

— Кто знает об этом ребенке?

— Старая пиратская ведьма Маз Каната, но она мертва. FN-2187, штурмовик-предатель, дезертировавший в Сопротивление. Его допросили и недавно обменяли по договору о военнопленных с Сопротивлением. Еще офицеры и штурмовики, участвовавшие в миссии на Такодане.

— Все они?

Все, и даже больше.

— Девчонка не была изолирована, когда открывала новость.

— Значит, к настоящему моменту весь твой личный состав в курсе, что у тебя ребенок от официантки из Сопротивления.

У него не нашлось, что ответить.

— И поскольку нам следует предположить, что либо предатель, либо шпионы теперь тоже в курсе, включая их генерала и джедая Скайуокера, — Сноук сделал короткую паузу, — они захотят похитить ребенка, раз они знают, что он у нас. Они решат, что будет справедливо забрать его, по праву кровного родства.

Рен по-прежнему продолжал молчать.

Смерив его долгим оценивающим взглядом, Сноук наконец задал ожидаемый вопрос:

— Каким ты видишь выход из этой ситуации?

О, у Рена имеется план. Он запрячет их подальше и забудет об их существовании.

— Я отправлю девчонку и ребенка на дантуинский объект. Он защищен. Сопротивление никогда не вытащит их оттуда. Когда мальчик вырастет, будет возможность отправить его обучаться на штурмовика.

— Тюремный лагерь? Чувствительный к Силе штурмовик? — Верховный Лидер изумленно поднял брови. — Рассмотрел ли ты этот вопрос во всей его полноте, мой ученик?

Очевидно, нет, к вящему удовлетворению Учителя, и Рен мысленно приготовил себя к грядущим нравоучениям.

— Годы спустя ты можешь обнаружить в себе интерес к этому мальчику. Поведай мне свое видение: как дитя, выросшее в неволе, бок о бок с политическими заключенными из Новой Республики и солдатами Сопротивления, будет воспринимать Первый орден? И что, как ты считаешь, это дитя будет чувствовать к отцу, которого знает лишь как человека, изнасиловавшего его мать и приговорившего ее к каторге? И что ты сам будешь чувствовать, когда придешь за этим мальчиком, лет двенадцати, и найдешь его безграмотным, невоспитанным, внушаемым, абсолютно неподходящим для обучения ситха? История твоей семьи ничему тебя не научила, Кайло Рен?

— Меня не интересует ребенок, — вырвалось у него против воли, но во всяком случае он сказал правду. Во вселенной нет ничего желанней, чем забыть о существовании мальчишки. А его мать… Что ж, он заставит себя предать забвению и ее.

— Это ошибка! — зашипел Сноук, выражая свое яростное неодобрение. — В нем кроется потенциал. Тебе необходимо видеть дальше банального раздражения ситуацией и осознать дар, попавший тебе в руки! Мальчик — одаренный Силой сын из рода Скайуокера и потенциальная ценность для Первого ордена! Вероятно, даже твой наследник и будущий ученик! — Верховный Лидер покосился на коленопреклонённого Рена. Деформированное лицо скривилось от пренебрежения. — Однажды сей мальчик и его сила могут пригодиться тебе, хотя бы для того, чтобы убить меня.

Рен резко вскинул голову. Он преданный последователь, о чем тут же и поспешил сообщить:

— Я верен вам, Учитель.

— Да-да, — с усмешкой отмахнулся старый ситх. — Все ученики верны до определенного момента. Вейдер был верен, пока не сбросил Сидиуса в шахту реактора. Сидиус был верен, пока не попытался обезглавить меня во сне. Путь ситхов — достижение власти. Я это хорошо понимаю. Твой день настанет. — Учитель наклонился в своем кресле-троне, погрозив ученику костлявым пальцем. — Не забывай, что риск — это обоюдоострый меч. В один прекрасный день ты можешь пожелать, чтобы мальчик был на твоей стороне, когда решишь убить меня. Но учти и то, что, доведись тебе разочаровать меня, Кайло Рен, — и в один прекрасный день и я могу пожелать, чтобы мальчик убил тебя и занял твое место подле меня. Итак, как видишь, мальчик — это возможность. Для нас обоих. И сейчас я спрашиваю тебя снова: каким ты видишь выход из сложившейся ситуации?

Учитель редко делал завуалированные угрозы, еще реже — с прямым упоминанием о смерти. Как правило, ему этого не требовалось, но Рен основательно протрезвел.

— Я… я оставлю их, — он постарался произнести это с как можно большим воодушевлением.

— Ты отправишь их в замок Баст, — распорядился Сноук. — Там мальчик будет находиться в покое и безопасности, как и подобает ему, учитывая его потенциальную роль в будущем Первого ордена. И ты будешь взращивать связь с мальчиком, Кайло Рен. Не предоставляй ему повода сомневаться в нас или Первом ордене.

Сбагрить их на Набу, к старому Майло? Да, он вполне в состоянии это сделать.

— А его мать?

— Используй ее по своему усмотрению, — постановил Сноук. — Но не причиняй ей вреда. Она все еще может нам пригодиться. Тьма сокрыта в ней. Я провидел ее. Извести власти на Такодане, что арестованные мать и ребенок мертвы, организуй правдоподобные доказательства. Оставь что-нибудь Сопротивлению на случай, если они примутся разнюхивать подробности инцидента.

— Да, Учитель.

— Встань, ученик, — нахмурившись, приказал муун, оглядывая его с явным неудовольствием. — Твоя… неосмотрительность… с пленницей не волнует меня. Но ты плохо справляешься с последствиями. Тебе необходимо научиться действовать более проницательно, более утонченно. Оставаться выше собственного недовольства, думать о том, что ты сможешь обрести в будущем. Власть — это не только демонстрация грубой силы. Не все обретается благодаря световому мечу. Величайшие Лорды ситхов были большим, нежели простыми воинами Силы. Они были мастерами интриг и стратегии. — Верховный Лидер откинулся на спинку кресла, подводя итог: — Определенно, тебе требуется дальнейшее обучение этим навыкам.

Рен чувствовал, как лицо горит от унижения.

— Я приветствую испытания, Учитель.

Но Сноук еще не закончил вворачивать нож.

— Каким разочарованием окажется для внука Дарта Вейдера остаться в памяти галактики тупым орудием — наподобие Мола. Или удобным средством достижения цели — вроде Тирануса. Они оба едва ли были достойны титула ситха. И, несомненно, ни один из них не удостоился бы того, чтобы стать моим учеником. — Учитель умолк, позволяя Рену в полной мере воспринять услышанное, и затем повелел: — Вымани у девчонки карту к Скайуокеру.

Приказ озадачил Кайло Рена.

— Карта теперь бесполезна для нас. Сопротивление владеет дроидом почти три года. Скайуокер давно исчез. Ни я, ни вы не можем открыть врата джедайского храма.

— Возможно. Но твое испытание по поиску карты продолжает оставаться незавершенным, — лицо Учителя исказилось в неприятной улыбке. — И ты не станешь отнимать ее, Кайло Рен. Девушка должна отдать ее по собственной воле. Ты должен убедить ее. Вот твое новое задание.

* * *

Выходя из орденского шаттла, Рей подняла глаза, и на миг ее охватило благоговение.

«Ничего себе!»

На Джакку или Такодане не водилось настолько потрясающих строений. Высоко возвышаясь над ней, ввысь уходила массивная крепость, увенчанная шпилями. Заходящее солнце отражалось от здания, заставляя его сверкать в исчезающем свете. Крепость была выстроена на крутом горном массиве, у подножия которого плескалась вода. Открывающееся зрелище казалось нарочито угрожающим и в то же время захватывающим дух, странным образом напоминая Рей о Кайло Рене.

У платформы в ожидании их прибытия стоял сухопарый человек. Он был бледен, у его висков виднелись заметные залысины. На вид, пожалуй, ему можно было дать столько же, сколько покойному Хану Соло. Он был затянут в черное, но его одежда не походила на орденскую униформу. Он наклонил голову, приветствуя сопровождающего ее мужчину в маске:

— Добро пожаловать, рыцарь Рен.

— Я передаю пленницу под ваш надзор, — возвестил конвоир и вручил старику детонатор. — Ей вживили ликвидатор. От вас требуется установить для нее периметр. Рен сообщил, что она опасна и попытается сбежать.

Пожилой человек выслушал эти слова без комментариев. Рей следила, как его глаза скользят по ее фигуре, задержавшись на обмякшем малыше, крепко спавшем на ее плече.

— В сообщении не говорилось, что прибудет ребенок.

— Ребенок был… непредвиденным обстоятельством.

— Понятно, — кивнул старик. — С ней есть какой-либо багаж?

— Нет, только мальчишка.

— Вы останетесь у нас, рыцарь? — осведомился он.

— Нет, — сообщив об отказе, рыцарь развернулся и в сопровождении штурмовиков возвратился на корабль, который почти сразу взлетел и исчез в ясном небе.

Рей осталась наедине с пожилым мужчиной, растерянно пытаясь понять, где же она очутилась и что станется с ней и с Ханом. И было еще кое-что, вызывавшее тревогу — ее глаза не отрывались от детонатора в руках незнакомца. Заметив ее взгляд, тот вдруг улыбнулся ей — простодушно и как-то успокаивающе.

— Приветствую. Ты можешь звать меня Майло, — он указал в сторону высоченного входа: — Пожалуйста, следуй за мной.

Замок Баст показался Рей чередой сплошных бесконечно сменяющихся сводчатых коридоров. Интерьеры отдавали благородной элегантностью, но по большей части были лишены цвета. Поверхности стен, пола и потолка представляли собой смесь серых и черных отполированных до блеска камней, впечатлений добавляли острые углы и грани. Обстановка неприкрыто свидетельствовала о достатке. Огромные окна по периметру открывали вид на величественную панораму. Рей не могла не залюбоваться тем, как свет заходящего солнца отражался от поверхности окружающего замок озера. Вид такого количества воды практически заворожил бывшую жительницу планеты пустынь.

Заметив, что она остановилась, Майло сделал то же самое. Он замер за ее спиной и неожиданно начал нажимать кнопки на детонаторе. От раздавшихся звуков Рей похолодела.

— Прости мне эти прикосновения, — без малейших затруднений извинился он, поднимая ее волосы и прижимая пульт детонатора к основанию шеи. — Но я хочу обезвредить ошейник. Позже нам понадобится хирургически удалить чип, сейчас он отсоединен.

Слух не обманывал ее?..

Через мгновение пиликанье прекратилось, и — это, конечно, невероятно, но старик по имени Майло вручил ей детонатор.

— Можешь сохранить на память.

Рей растерялась из-за нежданной доброты, с трудом удерживаясь от слез, совершенно не понимая, что все это значит.

Майло одарил ее новой ободряющей улыбкой.

— Здесь не тюрьма. Ты в гостях. Лорд Вейдер никогда бы не потерпел рабский ошейник на гостье в своем замке.

Глаза Рей округлились.

— Это замок Дарта Вейдера? — тихо спросила она, пораженная и испуганная открытием

— Да, — старику как будто понравилась ее реакция. Его голос был наполнен гордостью, когда он перешел к объяснениям: — Ты находишься в Озерном краю на планете Набу. Во времена Империи замок Баст был личной крепостью Лорда Вейдера. Ныне он принадлежит его внуку. Но пока я остаюсь здесь хранителем, правила Лорда Вейдера будут соблюдаться, а Лорд Вейдер не считал рабство приемлемым в замке Баст, — голос управляющего замка был под стать ему самому — спокойный, размеренный и полный скрытого достоинства. — А теперь, моя дорогая, поведай мне, кто ты и кто этот сонный малыш.

Она долго и с подозрением разглядывала доброго незнакомца, пока он терпеливо дожидался ее ответа.

— Я Рей, — наконец решилась она. — Со мной мой сын Хан.

— Хан? — задумчиво повторил Майло, переваривая эту информацию. — Рей, кем ты приходишься Кайло Рену, раз оказалась тут, в его замке?

Рей неуверенно молчала, не зная, как ответить на это. Разве не очевидно? Она его пленница. Все прочие разговоры о гостях не могли обмануть ее!

— Я никто, — обронила она, подводя черту под своими сомнениями.

Майло хмыкнул, услышав явно уклончивый ответ, его глаза поблескивали.

— Моя дорогая, раз ты сейчас здесь, значит, ты определенно не «никто».

Однако, когда он не стал давить на нее и развивать эту тему, Рей ощутила несказанное облегчение.

 

*Замок Баст по канону находится на Вджуне, но в фанфике это изменено.

— Добро пожаловать домой, — старый Майло ждал на посадочной платформе, чтобы, по обыкновению, поприветствовать его. Управляющий замка был ярым приверженцем соблюдения формальностей, что порой заставляло Кайло задаться вопросом, нравилась ли деду вся эта полагающаяся по статусу мишура. В его представлении Вейдер был нетерпелив, отчего предпочитал обходиться без излишних пустых любезностей. Как и он, его внук.

Но, несмотря на все, приятно было увидеться с Майло. Старый вассал Империи нравился Рену за преданность деду, Кайло познакомился с ним еще в ту пору, когда считался беглым падаваном Люка Скайуокера.

— Благодарю, Майло. Славно вернуться сюда, — Кайло стянул шлем и, перехватив его под мышкой, сверкнул редкой улыбкой, окидывая взглядом внушительный замок. — Развалина все еще держится, как вижу. Есть что-нибудь новенькое?

— Только ребенок и его мать.

Кайло согласно кивнул:

— Я приехал посмотреть на мальчика.

— Конечно. Они прибыли вчера. Сюда, пожалуйста, — пожилой управляющий сопроводил его внутрь, чинно шагая рядом с ним. — Ваш рыцарь, который доставил их сюда, надел на мать мальчика рабский ошейник, — замечание было сделано нейтральным тоном, но Кайло распознал в нем невысказанное неодобрение. — Я взял на себя смелость снять его. Лорд Вейдер не одобрял подобных вещей.

— Они эффективны.

— Согласен, — чувствовалась настороженность старого слуги. — Но если данная форма ограничения настолько необходима, девушке не следует находиться здесь. Замок ведь не тюрьма.

— Она не предпринимала попыток к бегству?

— Ни одной, насколько мне известно, хотя за ней не ведется надзор как за заключенной. Все время она проводит с ребенком, за исключением времени, когда он спит. Она кажется весьма самоотверженной. Ах да, мы на месте.

Они остановились на пороге небольшой затемненной комнаты, где, судя по всему, спал ребенок. Мальчик удобно устроился в самодельной кроватке, представлявшей из себя древний складской контейнер с откинутой крышкой, застеленный одеялами. На одной стороне ящика виднелась потускневшая имперская эмблема с выцветшей надписью «Экзекутор».

Рен поднял брови, переводя взгляд на Майло.

— Нас не проинформировали, что прибудет маленький ребенок, поэтому не все оказалось подготовленным. Решение предложила его мать. Рей — находчивая женщина, как вы можете видеть, — Майло обвел жестом комнату, и глаза Рена следовали за его рукой. В кроватке рядом с мальчиком лежала тряпичная кукла, состоящая из кусочков разорванных полотенец, связанных вместе. Кто-то нарисовал на ее голове схематичное подобие шлема Вейдера. На полу валялись кубики, склеенные из каких-то картонок, а также ложки и пиалы, видимо, взятые с кухни.

Самодельные игрушки для сына мусорщицы с Джакку…

Его внимание вновь привлек спящий малыш. На шаттле, во время возвращения на «Финализатор», Рен прикладывал все усилия, чтобы не смотреть на ребенка. Но сейчас, неторопливо разглядывая его, он отметил бледную кожу и розовые щеки, по-детски пухлое тельце и густые темные волосы. Мальчик воплощал собой саму невинность. И его Рен готов был бросить умирать в лесу два дня назад.

Воспоминание было неприятным, хотя все в сложившейся ситуации вызывало у Кайло чувство дискомфорта.

— Мальчик одарен Силой, — тихо произнес Майло почти благоговейным тоном, ведь некогда он служил Вейдеру, ему были известны возможности Силы.

— Да, — подтвердил Рен. Оторвав взгляд от спящего сына, он обратился к слуге, заинтересованный его наблюдением: — Как ты узнал?

— Вчера я видел, как ребенок заставлял летать в воздухе кубики, пока они играли с матерью. Мальчик складывал из них башню, даже не прикасаясь к ним.

— Возможно, это была мать, Майло, — предположил Рен. — В ней тоже есть Сила.

Хранитель пришел в заметное замешательство.

— Кто она? — с неподдельным интересом спросил он. — Джедай? — он произнес это слово приглушенным голосом, в котором смешивались почтение и былая, не выветрившаяся за годы, опаска.

Кто она… Вопрос поставил Рена в тупик. Она девчонка, нашедшая его карту, его отца и давно потерянный «Тысячелетний Сокол». Скрытый форсъюзер, отметивший его световым мечом Энакина Скайуокера и отказавшийся от обучения у джедая. Девчонка, которая помогла уничтожить «Старкиллер» и вскоре покинула Сопротивление. Когда Рену довелось случайно обнаружить путь к ней в голове предателя-штурмовика, он воспользовался шансом отыскать ее. И поиск привел его к сыну. Кайло не покидала навязчивая мысль о том, что сама Сила привела его к Рей, дабы он нашел своего ребенка.

Но оправиться от откровения, что он отец спящего перед ним мальчика, по-прежнему получалось не слишком успешно.

Подле него Майло почтительно ожидал ответа.

— Рей с Джакку, она работала механиком, собирала металлолом, а после этого стала официанткой в кантине Маз Канаты на Такодане.

Старый слуга удивленно поднял брови.

— Маз Каната? Притон контрабандистов? Это заведение еще существует? — старик бросил на него полный любопытства взгляд. — Кажется, история выходит гораздо красочней, чем я предполагал. У девушки корусантский акцент. Я не слышал его с тех времен, когда ваш дед жил здесь, в замке. Она производит впечатление дамы с Верхнего уровня, — старик пожал плечами. — При первой встрече я засомневался, не стоит ли мне обращаться к ней «леди Рей».

— Да, я заметил акцент. Но нет, она обычная женщина.

— Почему она здесь? — последовал аккуратный вопрос.

— Мой Учитель желает этого.

Другого объяснения не требовалось. Майло служил ситхам десятилетиями, он не ставил под сомнение их решения.

— Значит, в замке радостно примут ее и ребенка, — степенно отозвался он. — Есть ли у нее супруг? Стоит ли озаботиться — на случай, если отец мальчика прибудет за ними? Как вы знаете, уровень безопасности у нас минимальный.

— Нет никакого супруга. Никто за ними не придет.

Рен опустился на колено возле спящего ребенка. Он провел рукой над темноволосой головкой, чувствуя сквозь Силу сонное дремлющее сознание. Мысленному взору открылся ореол Света, исходящий от мальчика, маленький отпечаток в Силе, пульсирующий ровно и мощно. Его сын обладал потенциалом, способным привести его к вершинам могущества… Эта мысль отрезвляла и будоражила одновременно, и в голове эхом разносились слова Учителя:

«Мальчик — это возможность. Для нас обоих».

* * *

— Оставь в покое моего сына!

Влетевшая в комнату Рей выбросила ладонь вперед, нацелив ее на своего врага, нависшего над ее маленьким спящим сыном. Кайло Рен держал руку почти у самой головы ребенка — этот жест вмиг напомнил Рей тот самый памятный допрос.

Проклятый монстр собирался посягнуть на воспоминания Хана?! НУ УЖ НЕТ!

Пусть Рей не умела управлять Силой, но отчаянная смесь страха и леденящего сердце материнского инстинкта вызвала мощный толчок энергии, отправивший Кайло Рена в полет до дальней стены.

Оцепенев, она застыла с поднятой рукой, пока ее противник уставился на нее с неменьшим шоком из груды разлетевшихся вещей на полу. Рей навряд ли понимала, кто из них выглядел более потрясенным.

Очнувшись от оцепенения, она бросилась вперед, подхватывая ребенка.

— Пошел прочь от Хана! Я не позволю тебе причинить ему вред!

Дрожащими руками прижимая к себе проснувшегося мальчика, Рей начала отступать в сторону старика, замершего на пороге. Она не сводила глаз с Кайло Рена, следя, как тот поднимается на ноги.

— Хан?! Ты назвала его Ханом?! — поразился Рен, чувствуя, как внутри клокочет растущее негодование. Шлем он снял — его лицо было столь же выразительным, как помнила Рей. И, о да, шрам… Ее взгляд задержался на яркой отметине, разделявшей лицо пополам. Вот оно, дело ее рук…

— Да, — выдохнула Рей, не в силах оторваться от раны на лице Рена, — его имя Хан Соло! — Она вскинула подбородок, ее голос приобрел вызывающие нотки: — Мне нравился твой отец. И я нравилась ему.

— Я не буду звать его Ханом! — Рен перешел на хриплый рык.

— Совесть гложет? — насмешливо поддразнила Рей, радуясь его откровенному бешенству. — Следовало бы! Ты чудовище!

— Я не назову моего сына Ханом Соло! — Рен выплюнул эти слова сквозь сжатые зубы и начал медленно приближаться к ней.

Рей сделала еще пару шагов назад, но ее голос не утратил решимости:

— Он мой сын, а не твой! У тебя нет прав на этого ребенка!

— Пожалуй, мне следует оставить вас наедине, — вежливо вклинился Майло, о чьем присутствии они оба, кажется, позабыли.

Во всяком случае, судя по Кайло. Его голос понизился до угрожающего полушепота, и офицеры Первого ордена и непосредственные подчиненные Кайло Рена знали, что случается, когда он выбирает такой тон. Однако Рей этого не знала.

— У меня есть все права на моего сына. Это правнук Дарта Вейдера.

— Нет, — она замотала головой. — Нет, он твой бастард, — устаревшее слово звучало отвратительно, но по сути замечание было верным. Как и Рей, Кайло было прекрасно известно, что во многих мирах происхождению все еще придавалось немалое значение. Элита миров Ядра не принимала внебрачных детей в высших социальных и политических кругах. — Найди дуру, которая согласится стать твоей женой, если хочешь наследника! А нас отпусти!

Но внезапно губы Рена растянулись в нехорошей усмешке:

— О, ты вольна покинуть это место, Рей. Но он останется со мной.

— Нет… Нет! Ты не можешь! — испуганно попятилась она. Хан — ее единственная семья, единственный лучик света, уцелевший с того кошмарного дня на базе «Старкиллер»! Она не может лишиться его! Тем паче отдать Кайло Рену!

— Я беру ответственность за него на себя. Ты находишься здесь, Рей, пока я разрешаю тебе это.

— Я его мать! — голос Рей стал сиплым от волнения. — Ты не… Ты не можешь забрать его у меня! — Вся ее жизнь была наполнена несправедливостью, трудностями и неудачами, но потеря Хана затмила бы все, что ей пришлось перетерпеть. Ведь она снова осталась бы одна…

— Я могу взять все, что хочу, Рей. Ты мне не помешаешь, — в его словах слышалась та самая тихая многообещающая угроза, как на «Старкиллере». Рей не приходилось сомневаться в том, что он выполнит ее, она убедилась в этом лично. Зажмурившись, она ощутила горячие дорожки слез на щеках.

Рей с Джакку настолько часто приходилось сталкиваться с опасностями в одиночку, что она впитала в себя главную истину — нельзя тратить энергию на страх. Так было раньше, пока ее маленький Хан все не изменил.

Страх… Теперь Рей с Джакку понимала, что страх есть цена любви. Кайло Рен мог отнять у нее сына, мог навредить ему, даже убить. И поэтому теперь она боялась.

Но вместе со страхом крепло другое чувство.

— Я ненавижу тебя! — выпалила она, прежде чем успела остановиться.

— Я знаю.

Ответ Рена был лишен эмоций, он казался совершенно безучастным к ее гневу. Пристально оглядев противника испытующим взглядом, Рей резко развернулась и с ребенком на руках быстрым шагом вышла в коридор. Бежать было некуда, но сейчас ей требовалось уйти отсюда хоть куда-то.

* * *

Рен уже собрался последовать за беглянкой, как вдруг почувствовал на плече предупреждающую руку. Это был Майло.

— Позвольте ей побыть одной. Не делайте хуже. Ей некуда идти. Разрешите нашей гостье немного побыть с сыном наедине.

Кайло нахмурился, но прислушался к совету.

Хранитель замка посмотрел на него и вдруг по-доброму усмехнулся:

— Все ваши бывшие возлюбленные такие непримиримые, мой мальчик?

Рен ничего не ответил — он глядел в пустой холл, все еще не справившись со вспыхнувшим гневом. Хан Соло. Она назвала его сына Ханом Соло, только чтобы досадить ему. Ну что за сука!

— Дайте Рей немного времени пообвыкнуться, — терпеливо, по-отечески наседал старый Майло. — И могу ли я предложить чуть иной, компромиссный, подход? Девушка приехала под охраной вашего рыцаря, в рабском ошейнике. Такая тактика не поможет расположить ее к вам. Как и угрозы забрать ребенка.

— Все не так просто, — вздохнул Рен, почти физически ощущая тяжесть тайн и недомолвок сложившегося положения.

— Да, я понял, — участливо отозвался управляющий. — Где она познакомилась с вашим отцом?

— В Сопротивлении. Рей работала на них недолгое время.

Майло приподнял брови, но тут же снова просиял легкой улыбкой:

— Несчастные влюбленные по разные стороны войны? Довольно романтично, глядя с высоты моих лет. Как-нибудь вам следует поведать мне эту историю.

Рен раздраженно отвел глаза:

— Все было не так, Майло. — Сноук избавил его от унизительного признания, но со старым управляющим замка такой фокус, похоже, не пройдет. — Рей мне не возлюбленная… Она была моей пленницей.

— Тогда как… — старик осекся, воздержавшись от концовки вопроса. — Ясно, — отрывисто произнес он. Старческий голос звучал бесстрастно, но во взгляде, которым управляющий наградил Кайло, сквозило глубокое разочарование и неодобрение.

Рен мысленно поежился, пусть и понимал, что вполне заслужил это осуждение.

— Тогда, вероятно, ситуацию можно исправить, — задумчиво произнес Майло и выдержал довольно длительную паузу. — Девушка права насчет того, что мальчик рожден вне брака. Это условности, устаревшие и неправильные, но они могут ограничить его перспективы в высших кругах.

— Вейдер был рабом без отца, но его восхождению это не помешало.

— Верно, — признал Майло. — Но ваш дед захватил власть вместе с Лордом Сидиусом. Ему не приходилось наследовать ее, находясь в окружении врагов. Разница существенная. Очень жаль, что между вами и матерью мальчика нет отношений, иначе я, вероятно, предложил бы…

— Предложил что?

Управляющий пожал плечами:

— Предложил вам жениться на девушке.

— Уже слишком поздно, — особенно учитывая, что прошло почти два года.

— Только если вы планируете быть честным с датой свадьбы…

— Майло, тебя это не касается, — резко прервал его Кайло, дав понять, что разговор окончен. Сейчас ему мучительно хотелось уйти куда-нибудь и размять руки, лучше всего, уничтожив что-нибудь, что — не важно. Выплеснуть негодование и досаду из-за девчонки, назвавшей его незаконнорожденного сына в честь человека, которого он ненавидел.

Девчонку переполняли страх и злость — и с лихвой великая Сила. Стоило немного подцепить скорлупу слепящего Света, как открылись бы прожилки притаившейся Тьмы. Неудивительно, что Сноук встал на ее защиту. Может быть, Рей он тоже рассматривал как возможность.

Майло смиренно склонил голову:

— Я превысил свои полномочия, мой мальчик. Простите меня.

* * *

«Она ненавидит меня. И мой ребенок тоже будет ненавидеть меня».

Рей чувствовала, что за ней наблюдают. Она взглянула на балкон всего один раз, но их глаза встретились. Даже на таком расстоянии ее взгляд был неприступным и укоризненным.

А еще с такой дистанции ребенок до боли походил на него. Это неприятно нервировало.

Мальчик пинал комок из перевязанных кусочков каких-то тряпок — новая унылая самодельная игрушка. У его сына не имелось даже нормального мяча, чтобы поиграть, но это лишь вопрос времени. Вскоре сын Кайло Рена должен был получить все, о чем мог мечтать ребенок. Майло собирался позаботиться об этом.

Учитель однажды потребовал от Кайло убить собственного отца. Таковым явилось испытание, чтобы доказать его готовность к следующей стадии обучения. А сейчас Учитель приказывал ему самому стать отцом. Новая проверка, разумеется… Постижение Темной стороны опять завело его туда, где он никогда не планировал оказаться.

Кайло не представлял, каково это — быть отцом. Единственным знакомым ему примером оставался Хан Соло, который вечно шарился по галактике в надежде найти ту единственную аферу, которая принесет ему горы кредитов. В общем-то это повторялось снова и снова: отец пропадал месяцами, показывался дома — ради ссоры с матерью и чтобы одолжить денег — и опять исчезал.

Его родители были неудачной парой. Какая бы искра ни вспыхнула на первой «Звезде Смерти», она давным-давно потухла под грузом будничной рутины семейной жизни. Лея Органа, принцесса, прирожденный дипломат, имела мало общего с Ханом Соло, мелким контрабандистом, чуждым щепетильности. Пока отца не было, мать погружалась в работу комитетов Сената, прятала боль за язвительностью и самодовольством. Время от времени отец возвращался в их жизнь, проскальзывая через порог с помощью привычного обаяния, заметно потускневшего с годами.

Кайло не знал, развелись ли родители в итоге или сохранили официальный брак, но он еще помнил дни, когда они по-настоящему заботились друг о друге.

Их отношения кардинально отличались от того, что было между ним и Рей. Девчонка ненавидела его и имела на это полное право. В один миг, не сдержав свой жестокий нрав, он разрушил ее жизнь. Кайло охватили сомнения: не разрушил ли он тем поступком и жизнь собственного сына? Мысли, одна не легче другой, приводили его в замешательство. Учитель был прав — он не привык разбираться с последствиями. К ответственности, которую они влекут.

«Я испорчу этого ребенка. Точно так же, как испортили меня».

Кайло Рен не собирался оспаривать приказ Учителя, но не мог стряхнуть чувство, что заранее настраивается на провал. Что это чувство неудовлетворенности — которую он сам впитал в детстве, — перейдет к его сыну.

Просматривалось слишком много параллелей, чтобы игнорировать их. Родителей никогда не было рядом, из-за чего юный Бен Соло отдалился от матери, вечно занятой чужими проблемами, и от нерадивого отца, одержимого страстью к приключениям. То же самое могло случиться с мальчиком, который сейчас играл в траве.

Возглавлять рыцарей Рен и быть командующим в Первом ордене — это вряд ли могло сойти за обычную работу. Между постоянными миссиями домом ему служил звездный разрушитель. Кайло был в состоянии предоставить сыну комфорт и безопасность, но он не мог подарить ему свое время.

И хотя на его ребенка возлагались совсем иные надежды, чем некогда на него самого, Кайло понимал, что это не сделает груз ожиданий менее обременительными. Сам он родился в семье героев Восстания, был надеждой нового поколения джедаев, принцем погибшего Альдераана. И он взбунтовался против такой судьбы, пожелав избрать собственный путь, а не исполнять чужие мечты. Пойдет ли сын по его стопам? Или посмеется над делом всей жизни своего отца и покинет Первый орден? Не сокрушит ли его великая ноша наследия Вейдера? Захочет ли сын Кайло Рена встать на путь ситхов?

Изменчивые мысли метались, пока он раздумывал о грядущем, наблюдая, как Рей с мальчиком катаются в траве. Если кто и мог подарить его сыну и время, и внимание, то этим человеком была Рей. Но это значило, что ему придется держать ее рядом. Ради блага мальчика ему придется поладить с ней.

Рен нахмурился. Он никогда не доберется до проклятой карты! Задобрить Рей, а тем паче ей понравиться, будет невыполнимой задачей. Ему не хотелось даже начинать.

Поэтому он не начал. Бросив на Рей и ребенка последний долгий взгляд, Кайло Рен направился к своему шаттлу.

Если оглянуться в прошлое, можно было понять, чем занимался Майло последние несколько месяцев. Но в то время Рей считала себя всего лишь невольным слушателем для скучавшего в пустующем замке старика. Однако их беседы нельзя было считать нудной рутинной обязанностью — у управляющего имелась масса интригующих историй времен Империи. Загадкой оставалось только, какие из этих историй были байками, а какие — правдой, но Рей не жаловалась.

Повелось так, что каждый день, уложив Хана для дневного сна, Рей присоединялась к Майло за ланчем. Поначалу ей было откровенно не по себе. Стол сервировался с излишней торжественностью, а блюда отличались непривычной изысканностью.

— Окажи мне любезность, — с улыбкой доброго дедушки подбадривал Майло, видя ее смущение.

Рей не приходилось долго уговаривать, старый управляющий пришелся ей по душе. Кроме того, ей отчаянно не хватало общения, поэтому по крайней мере раз в день они отдавали должное традициям давно минувших дней этого замка.

Домашние дроиды гудели и попискивали, занимаясь сервировкой стола, и Рей постепенно привыкла не обращать на них внимания. Лишь один — старинная протокольная модель — частенько подвисал, заклиниваясь на бесконечном повторении: «Подать слева, убрать справа… Вилка для салата, нож для рыбы, десертная ложка… Без локтей, пожалуйста… Канапе, миледи?» Рей хихикала, а Майло улыбался, и мало-помалу манеры и обычаи официального приема превратились у Рей в привычку.

Неисправный протокольный дроид был одной из сохранившихся реликвий Старой Республики: «древний, как я», — усмехался Майло. Вдобавок кто-то загрузил в его систему модели поведения разных должностных лиц, и Рей с управляющим придумали себе веселье. Когда бывало настроение, шутки ради, они делали дроида воображаемым гостем за ланчем. Игра не наскучивала, поскольку у дроида имелось целых пять моделей поведения: дипломат, генерал, сенатор, бизнесмен и джедай.

Майло всегда оставлял выбор за Рей. Ее любимой моделью был бизнесмен, под этой личиной поведение дроида неизменно становилось прямолинейным и доброжелательным. Худшим режимом из всех был джедай, который выдавал лишь запутанные фразы и туманные, сварливые замечания.

По прошествии некоторого времени игра с дроидом тоже превратилась в обычай.

— Давай-ка сегодня разозлим сенатора, — порой брал инициативу на себя старик. — Сообщи ему, что скоро повысят экспортные пошлины.

Или:

— Смотри, Рей, как я заговорю джедая.

Безобидное развлечение тем не менее помогало разнообразить каждодневную рутину, и со временем одинокая сиротка с Джакку усвоила основные правила светской беседы. И очень неплохо, иногда даже не уступая опытному в таких вещах управляющему.

Это его «держим марку», сказанное извиняющимся, но неизменно учтивым тоном, стало неотъемлемой составляющей ланча, которую Майло повторял с огоньком в глазах.

Не прошло и недели с того дня, как Рей оказалась здесь, и ей уже пришлось согласиться поменять свою потрепанную одежду на нечто новое. Хотя манеры управляющего всегда оставались в высшей степени обходительными, она быстро уловила тонкий намек в его замечаниях: юбка и блузка официантки из полукриминальной кантины не соответствовали высоким стандартам замка. Что, по сути, означало: Дарту Вейдеру сие облачение не пришлось бы по вкусу.

При виде элегантного длинного платья, предложенного на замену, Рей потрясенно заморгала. У нее никогда в жизни не было платья! Тем более такого, слишком представительного, чтобы гоняться за малышом по террасе, еще учитывая привычку Хана пачкать все подряд. Однако Майло пожал плечами и сообщил, что, случись неприятность, дроиды приведут ее одежду в порядок. И… «Разве тебе не понравилось платье, ах, как тебе идет красный цвет!»

Откуда ей было знать? Раньше Рей не приходилось носить одежду ярких цветов, но вдруг она поняла, что они ей действительно нравятся.

Посылки с Корусанта на этом не закончились, и вскоре ее гардероб оказался набит битком. И все наряды были одинаково замысловатыми и совершенно непрактичными, в отличие от привычной ей одежды.

Еще ей прислали дроида-помощника, чьей единственной задачей являлось исполнение функций личной горничной. Закатывая глаза, Рей сообщила, что находит все эти ухищрения нелепыми, но после долгих споров Майло в итоге одержал победу, пусть и не безоговорочную — поскольку Рей бескомпромиссно установила в программу дроида двадцатиминутный лимит на любое действие.

Поначалу в переодевание играть было даже забавно, но не привыкшая к расточительству мусорщица в ее душе начинала стыдиться собственной легкомысленности. В замке жили только они с сыном и Майло. Какой смысл был в этих играх? Когда она решила поделиться этим с Майло, он отмахнулся со словами, что Лорду Вейдеру нравились дамы со вкусом. Конечно, от этого замечания веяло абсурдом, и Рей, громко фыркнув, решительно потребовала доказательств.

— Пойдем, — странно усмехнувшись, предложил старик и провел Рей знакомой дорогой к их с Ханом комнатам, но на этот раз их путь пролегал дальше. — Здесь находятся покои Лорда, — пояснил Майло, набирая код.

Интерьер помещения был такой же мрачный и таких же обтекаемых очертаний, как маска Вейдера, которую она видела на картинках. Для Рей не составило труда представить в здешнем обиталище самого ситхского повелителя.

— Вот она, — вдруг воскликнул Майло с дальней части комнаты. Перед ним висел портрет с изображением молодой женщины в причудливом белом кружевном платье с такой же кружевной фатой, из-под краев которой выглядывали длинные каштановые кудри. Взгляд женщины был устремлен вперед, она смотрела, слегка наклонив голову и прикрыв глаза, держа в руках букет поникших цветов. От нее исходило ощущение печали.

— Кто она? — обернулась Рей.

— Леди Вейдер в день свадьбы.

— Она очень красивая.

У жены Вейдера была нежная кожа, мягкие губы и длинные ресницы. Она выглядела невероятно женственной, какой Рей — вечно недоедавшая, измотанная трудной работой, загорелая мусорщица с Джакку — никогда не надеялась стать.

Рей подошла ближе, не сводя глаз с портрета. Что-то в этой женщине неуловимо притягивало ее.

— Да, очень красивая. Это посмертный портрет, но мне говорили, что сходство впечатляющее. Тебе следует поискать больше ее изображений в голонете. В свое время она была весьма знаменита и считалась отъявленной модницей. В отличие от тебя, Рей, — глаза управляющего весело поблескивали. — Много лет портрет висел внизу, пока Кайло Рен не перенес его сюда, — Майло чуть наклонил голову набок. — Лорд Вейдер иногда говорил с ней, — признался он, улыбнувшись под нос при этом воспоминании.

— Правда? — Рей почувствовала себя заинтригованной. — О чем же он говорил?

Старый хранитель немного стушевался:

— Ох, Рей, мы не слушали.

— Да… Да, вы подслушивали! — воскликнула она с недобрым ликованием, сделав правильный вывод из его реакции. — Я знаю, ты что-то слышал, Майло! Расскажи мне.

Старик напрягся, вновь возвращаясь к образу старого имперского вассала:

— Я с уважением отношусь к частной жизни Лорда Вейдера.

Рей засмеялась с веселыми искорками в глазах:

— Да-да. Но Вейдер мертв уже лет тридцать. Давай, расскажи. Что он ей говорил?

Вздохнув, Майло обратил взгляд к портрету, погрузившись в долгие размышления.

— Я думаю, ему не хватало ее. Очень сильно, — чуть расслабившись, начал управляющий. Как обычно, престарелому Майло было трудно удержаться от интересной истории из прошлого. — Я появился здесь вскоре после разрушения первой «Звезды Смерти». Вскоре после того, как Лорд Вейдер узнал, что ее уничтожил повстанец Люк Скайуокер. Вейдер был одержим поиском этого юноши. В то время мы предполагали, что причиной служила месть, никто не знал, что Скайуокер — тайный сын Вейдера. Никто не знал тогда.

С тоскливой улыбкой хранитель перевел на нее взгляд.

— Но у некоторых из нас имелись подозрения. Вейдер говорил ей о Скайуокере, рассказывал то, что сумела найти разведка. Как юноша выглядел, где вырос, как Вейдер преследовал его по желобу «Звезды Смерти». Предполагаю, что Лорд Вейдер сильно сожалел об упущенной возможности воспитывать собственного сына. Ему претила мысль, что он и его сын находятся по разные стороны войны. На это обречено каждое поколение семьи Скайуокеров. Отец и сын враждовали друг с другом. А на этот раз еще и мать.

Рей судорожно вздохнула от этих слов. Пожалуй, разговор зашел слишком далеко. Она поспешно отвернулась.

— Я была там, когда Кайло убивал своего отца, — прошептала она. — Я видела, как он сделал это.

Майло нахмурился и вернулся к портрету.

— Скайуокером быть нелегко, Рей. Джедай или ситх, не имеет значения. Они любят и уничтожают друг друга. Было бы хорошо, — тихо посетовал он, — если бы цикл прекратился. Если бы ты, Кайло Рен и ваш сын смогли быть на одной стороне, как семья, вместе работая над достижением одних целей. Так было бы лучше для каждого из вас… И для нас, всех остальных.

Рей глянула на него исподлобья.

— Не заблуждайтесь относительно нынешних обстоятельств! — в ее голосе прозвучала непривычная резкость. — Мы не семья и никогда не будем семьей. Кайло Рен и я — не пара. Мы с сыном прибыли сюда под конвоем прямиком из тюрьмы!

Возможно, ее грубый тон убедил Майло не продолжать тему. Старик промолчал, только сказал напоследок:

— Вы с Ханом связаны с ним, Рей. Нравится тебе это или нет. Сила в тебе и в твоем ребенка делает вас обоих потенциальной угрозой, поэтому Кайло Рен и его Учитель никогда не отпустят вас. Живыми, во всяком случае, — Майло наградил ее долгим многозначительным взглядом. — Это неизбежно. Однажды твой мальчик станет ситхом, как его отец и дед до него. Ты в силах решить, как лучше примириться с этим положением, но ты не сможешь ничего изменить, Рей. Ничего нельзя исправить.

Его слова пробудили задремавшую за спокойные дни тревогу, но Рей не знала, что ответить, поэтому снова оглянулась на портрет печальной невесты.

— Что произошло с Леди Вейдер? — спросила она, желая сменить тему.

— Задай этот вопрос Кайло, — голос Майло вновь зазвучал с привычной чинностью. — Он расскажет об этом лучше, чем я. Хозяин вернется завтра после полудня.

Управляющий направился к двери, и Рей последовала за ним.

— Но первым делом за ланчем к нам присоединятся гости. Завтра у тебя будет шанс очаровать настоящую важную персону, Рей, а не нашего дроида. У нас в гостях будут генерал Хакс и его подчиненные.

* * *

Генерал Хакс любил произносить пылкие речи. Такой вывод Рей сделала после недолгого поиска в голонете. Он был весьма привлекательным человеком, поэтому просмотр его речей затянулся чуть дольше, чем требовалось. На изображениях у него были выдающиеся скулы, чем-то весьма подходящие под стиль его строгого мундира, и очень светлая кожа, будто никогда не видевшая солнца. Рей стало откровенно любопытно, как же он выглядит в жизни.

Достаточно быстро ей удалось подобрать парочку достаточно нейтральных тем для предстоящего ланча. Майло настоял, чтобы она постаралась очаровать генерала, и Рей не хотелось его разочаровать.

Покончив с первоочередной задачей, она вернулась к просмотру информации о Леди Вейдер, или, по-другому, Падме Амидале Наберрие, как уточнил Майло. Свадьба Вейдера держалась в тайне, поведал управляющий, как часто бывало с ситхскими свадьбами. Рей заинтересовало услышанное, так зачем ждать и просить — да как вообще на такое решиться — Кайло Рена рассказать ей больше?

На запрос о женщине по имени Падме выдавались тысячи результатов. Как выяснилось, она была королевой Набу и сенатором позднего периода Республики, список ее достижений и заслуг выглядел внушительно. Первые несколько сотен заметок относились к официальным государственным архивам, и Рей, пропустив скучные строки, листала дальше, пока не нашла голографии. Да, это несомненно была она, леди Вейдер. Рей сразу узнала красивое лицо и длинные волосы с портрета. По неизвестной причине ожившая на картинках молодая женщина вызывала у нее глубокий интерес. И на многих из них она вовсе не выглядела печальной.

Сохранились сотни картинок, в основном с официальных и общественных мероприятий. Рей видела ее в опере в сопровождении угрюмого сенатора, на каком-то празднике, смеющуюся и беззаботную, рядом с высоким растрепанным молодым человеком, и — весьма уверенную — среди группы сенаторов на пресс-конференции. Майло оказался прав — леди Вейдер любила наряжаться. Рассматривая ее изображения, Рей ни разу не встретила двух одинаковых платьев. По сути, единственным, что объединяло большинство голографий, было присутствие на них того самого высокого молодого человека, и ей быстро удалось выяснить его имя.

Энакин Скайуокер. Рыцарь-джедай, герой Войн Клонов. Дед Кайло Рена.

Молодой Дарт Вейдер.

Дрожь пробежала по ее спине, когда Рей осознала, кого именно видит на голографиях. Лорд и Леди Вейдер, совсем юные, хранившие в тайне свою любовь. Он — энергичный, с плутоватой улыбкой, граничащей с высокомерием. Она — само самообладание, с чарующим обликом. Они оба — красивые, люди в расцвете молодости, живущие и работающие среди галактической элиты на вершине Старой Республики.

Романтично, решила Рей. Но эта романтика отдавала неизбежной печалью. Сколько пройдет времени после этих голо, когда Вейдер наденет маску и очутится в кибернетической броне? Из-за чего умрет его жена? Что должно было произойти, чтобы Вейдер оказался здесь, в замке Баст, разговаривающим о своем потерянном сыне с портретом мертвой жены?..

Рей не находила сходства между привлекательным лицом Энакина Скайуокера и угловатым сочетанием черт, которое делало лицо Кайло таким запоминающимся. И кожа у них была разного оттенка. Кайло, наверное, пошел в родню со стороны Соло. Хмыкнув, Рей со злорадством представила, как сильно это, вероятно, бесило его.

Кайло Рен должен был появиться здесь на следующий день, и Рей, наконец, предстояло встретиться с ним. Эта мысль отрезвляла. Месяцы в его отсутствие усыпили ее бдительность, внушили ложное чувство безопасности. Жизнь в замке Баст казалась вполне приемлемой с учетом всех обстоятельств. Обитая среди здешней роскоши и пользуясь относительной свободой, Рей порой умудрялась забывать, что замок был той же тюрьмой.

Раз в три дня, когда они с Ханом наблюдали за приземлявшимся кораблем снабжения, Рей думала о побеге. Просчитывать риск было неотъемлемой частью ее сознательной жизни, и доверять инстинктам для нее было столь же естественно, как дышать.

Если бы дело касалось только ее одной, Рей давно бы воспользовалась шансом. Но сейчас у нее был Хан. Они жили вместе, в безопасности и в хороших условиях. И Кайло, похоже, был доволен тем, как все сложилось, полностью игнорируя их существование. Поэтому она решила, что нынешние преимущества перевешивали риски побега.

Пока что.

* * *

— Рен. Вы опоздали.

Его встречали младший лейтенант, очередной мальчик на побегушках у Хакса, и Майло. В последнее время свита Хакса росла прямо на глазах, и Рен успел позабыть имя очередного холуя. Откровенно говоря, все они мало отличались друг от друга, поэтому, оставив генеральского помощника без внимания, Рен обратил взгляд к Майло.

— Добро пожаловать, — управляющий поклонился, принимая его с подобающей торжественностью. Рен улыбнулся под маской. Конечно, Майло умел произвести достойное впечатление, в отличие от наглого офицеришки. Старый слуга Вейдера всегда был весьма ловок в демонстрации неодобрения.

— Благодарю, Майло. Приятно вернуться сюда, — повторил Рен, поддержав их привычный обмен любезностями, и зашагал в сторону замка. Майло служил Лорду Вейдеру годами и знал все тонкости обращения с представителями военного сословия. Вейдер презирал самодовольных офицеров, которые осмеливались не проявлять должного почтения к ситху.

Минуло почти четыре месяца с тех пор, как Кайло Рен в последний раз посещал свой дом. У задержки имелись разумные причины, отчасти убедительные, отчасти не очень, потому что ему отчаянно хотелось избежать встречи с Рей и собственным сыном.

Учитель был в курсе, конечно, поэтому он и устроил этот военный совет, чтобы гарантированно затащить его в Баст. Набу представляла из себя удобно расположенный пункт между текущей позицией «Финализатора» и координатами последней миссии Рена. По официальной версии, собрание здесь должно поспособствовать результативности, но Рен понял предостережение Сноука, едва увидев сообщение. Пренебрежение к назначенному Учителем заданию не осталось незамеченным.

— Насколько я могу судить, генерал Хакс и его подчиненные уже прибыли? — голос Рена был искажен вокодером. Как правило, дома он не носил полное облачение, но сегодня в замке было слишком многолюдно.

— Да, — кивнул Майло. — Они приземлились несколько часов назад. Позвольте мне сопроводить вас, — четыре поворота, три коридора, и управляющий доставил их к месту назначения.

Но как только Кайло ступил на террасу, он увидел их.

Рей — по крайней мере, ему показалось, что это все-таки Рей, — общалась с Хаксом, стоя спиной к дверям. И совсем вплотную, находясь фактически в ее личном пространстве, над ней нависал генерал. Кайло знал Хакса как человека, гордящегося своим самообладанием, с обращением столь же чопорным, как его идеально подогнанное обмундирование. Но сейчас рыжеволосый генерал выглядел раскрепощенно. Расслабленно. Рей что-то говорила, и Хакс смеялся в ответ, запрокинув голову, а потом с усмешкой наклонился к ней. И тут Кайло увидел, для чего. Хакс флиртовал.

— Генерал, — раздраженно скомандовал он с порога. — Нам пора начинать.

Его рявканье отвлекло пару, Рей повернулась к нему лицом. И на миг Вселенная замерла. Хакс что-то вещал в ответ, но Рен не слушал его. Его глаза были устремлены к Девчонке.

Ее ногти были выкрашены бледно-розовым лаком, полные губы блестели, а темные волнистые волосы свободно спадали на плечи. Пронзительно-белый шелк укрывал, но, скорее, облегал ее тело, струясь по каждому изгибу до самого пола. Умные карие глаза были оторочены темными ресницами, и гладкая кожа сияла при солнечном свете. Она была красива, так шокирующе и неожиданно красива, и в этот миг выглядела такой счастливой… Пока не заметила его. Улыбка исчезла, подобно тому, как мерцает и гаснет дневной свет.

Реакция Рей задела его, пусть и была вполне ожидаемой.

— Оставь нас, — Рен прогнал ее без лишних любезностей, и Хакс, коротко глянув на него, явно взял это на заметку.

Рей не требовалось повторять дважды. Вежливо извинившись перед генералом, она направилась к выходу, обойдя Кайло по широкой дуге.

— Рен, — Хакс обратился к нему, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Рей, — вы опоздали.

— А вы, как вижу, не тратили время попусту.

Краткий обмен словесными уколами служил заведенным между ними приветствием. Среди высшего командования Первого ордена редко встречались случаи настоящей дружбы, и между ним и Хаксом таковой не водилось. Они были слишком разными людьми.

Хакс по-прежнему смотрел Рей вслед.

— Кто эта девушка? Она не назвала своего полного имени.

— Она никто.

У Хакса в запасе имелось два основных выражения лица, которые предназначались для Кайло Рена: хмурое и насмешливое. Генерал повернулся к нему, недоуменно сдвинув брови.

— Раз она находится здесь, она определенно не «никто». Кто она и как здесь оказалась? — требовательно вопросил он, неудовлетворенный отговорками Рена.

Но Кайло пропустил вопросы мимо ушей, переведя взгляд на двери конференц-зала, битком набитого офицерами.

— Начнем, генерал.

Его упорная уклончивость превратила любопытство Хакса в подозрения.

— Девушка — дочка какого-то сенатора? Она явно с Корусанта. Рен, если вы якшаетесь с остатками отщепенцев Новой Республики, я этого не потерплю. Мы с Верховным лидером потратили немало времени, разрабатывая крайне осторожную стратегию…

— Меня, — прервал его Рен, — не заботят республиканские политики, генерал.

— Тогда что в вашем замке делает дочка аристократа?

— Потому что так приказал мой Учитель. Будете подвергать сомнению решение нашего Верховного лидера? — Рен сделал паузу. — Я так и думал. А теперь, наконец, приступим, генерал.

— Вам понадобится что-нибудь еще, сэр? — Рен начисто забыл о присутствии Майло.

— Нет, — коротко отмахнулся он. Управляющий отвесил очередной поклон и ушел, но Рен чувствовал его сдержанную улыбку. Майло был в высшей степени доволен собой.

Пусть подождет.

Сегодня дроид получил великодушное разрешение заниматься ее внешностью дольше обычного. Двадцать минут плавно перетекли в двадцать пять, а потом и в тридцать. Рей понимала, что банально тянет время, но не спешила встретиться лицом к лицу с Кайло Реном. Майло лично передал приглашение на ужин с Первым рыцарем, и все в поведении старого хранителя говорило о том, что вечер будет обязательным и важным.

Это только усиливало нервозность.

В течение нескольких месяцев Рей предвидела такую встречу. И боялась ее. В мыслях она часто прокручивала варианты предполагаемого разговора, но все они приводили к одинаково печальному результату. Изливать ему свое недовольство представлялось совершенно бесполезным. Кайло был явно равнодушен к ее боли. А все рычаги находились в его руках.

Очевидно, она надолго застряла здесь, обреченная сидеть в замке со стариком, его байками и штатом дроидов. Несмотря на роскошь, учтивость и обеды с генералами, это место оставалось тюрьмой. И, как выразился Кайло Рен, ей вообще повезло оказаться именно тут.

Сегодняшним вечером она не собиралась терять самообладания. Она не заплачет! Рей не доставит Кайло Рену подобного удовольствия.

Дроид завершил работу. Рей встала перед зеркалом и уставилась на элегантную незнакомку, облаченную в темно-зеленое. На собранный на голове обманчиво простенький узел ушло не меньше двух десятков шпилек. Губы были подкрашены, а глаза подведены. С ног до головы Рей представляла собой выверенное сочетание утонченности и смелости, что создавало поразительный эффект.

Ее больше не расстраивало, что из отражения в зеркале исчез ее былой облик. Девочка-мусорщица все еще жила в ней, и она надеялась, что Кайло Рен обманется корусантскими нарядами и уловками дроида и решит, что она расслабилась и стала несущественной. Рей лишь надо оставаться осмотрительной.

Она пережила Джакку, и они с Ханом переживут замок Баст и Кайло Рена.

* * *

Присутствие Рей чувствовалось издалека, ее отпечаток в Силе полыхал с поразительной беспечностью.

Страх. Беспокойство. Тревога.

Дверь с шорохом отъехала, реагируя на движение. В воображении Рен почти видел, как она мнется на пороге, собираясь с силами.

Он, в своих длинных одеждах, сделал пару шагов по залу и остановился, повернувшись спиной к дверям и сложив руки за спиной, делая вид, что любуется величественным холстом, занимавшим значительное пространство в интерьере обеденного зала. Ему тоже следовало подготовиться к разговору, от которого пришлось уклоняться месяцами.

У Рей было время приспособиться к жизни в Басте. У него — время свыкнуться с мыслью об отцовстве. И теперь, желал он того или нет, настал момент приступить к назначенному Учителем заданию. Сказать то, что ужин вызывал смешанные чувства, значило ничего не сказать. Хорошо хоть, Хакс и его свита отчалили, и Кайло в собственном замке был предоставлен самому себе. Тогда, если вечер перерастет в скандал, это не станет достоянием общественности.

Он принял решение обходиться с Рей вежливо, они будут вести себя как адекватные взрослые люди. Может статься, у них найдется нечто общее, помимо ребенка. Сейчас они не знакомы друг с другом, несмотря на все, что их объединяло.

И даже сейчас ее Свет манил его, подобно песне сирен, которой он изо всех сил пытался сопротивляться. Кайло ненавидел Свет — и ненавидел себя за то, что желал его. Он попробовал отвлечься, бросив сердитый взгляд на великолепную картину. Ее присутствие никак не способствовало ситхскому обучению. Девчонка — само искушение.

Какую игру ведет Учитель?..

Рей все еще стояла, застыв на пороге. Кажется, следовало что-нибудь сказать.

— Ты собираешься швырнуть меня через зал? — спросил он, растягивая слова.

— Нет, — голос Рей прозвучал мягко, но в нем присутствовала решимость. — Я не причиняю вреда, пока не вижу угрозы.

— Принцип, достойный восхищения, — отметил он, наконец оторвавшись от пейзажа с заходящими солнцами Татуина, и повернулся лицом к ней. — Не могу сказать того же о себе.

Этим вечером на ней было зеленое платье, отчего ее глаза казались изумрудными. Звезды, как же она роскошна! Его оценивающий взгляд неторопливо прошелся по ее фигуре, созерцая нежную кожу шеи, глубокое декольте, небольшой намек на грудь. Все следы чумазой мусорщицы с Джакку пропали. И женщина перед ним не имела ничего общего с заурядной официанткой, захваченной на Такодане. Сколько бы Майло ни потратил на ее гардероб, каждый кредит стоил результата.

— Выглядишь хорошо, — заключил он вслух, вдоволь насмотревшись и отрывая глаза от округлостей ее бедер. Она ответила царственным кивком, и он восхитился ее выдержкой. Хотя ее тревога фактически кричала на него в Силе, язык ее тела ничего не выдавал.

Он ощутил взгляд Рей на своем шраме. Это сильно нервировало ее, чему он, впрочем, был только рад.

— Пожалуйста, присаживайся, — Кайло указал в сторону стола и сделал дроиду знак начинать подавать ужин. Он опустился в кресло во главе стола, и она села рядом, справа от него. Рен не находился так близко к ней с тех пор, как ворвался в ее разум на «Старкиллере».

И тогда она не пользовалась приятным парфюмом.

— Как ребенок? — Рен перешел к делу, по-прежнему не в силах заставить себя произнести имя мальчика. Надо будет сменить его. Хотя ей это точно не понравится.

— Хан, — она сделала короткую паузу, — в полном порядке. Он все больше и больше говорит вслух. Мне приходится напоминать ему не говорить с помощью Силы.

Нахмурившись, Рен мысленно отвесил себе оплеуху. Но как же Девчонка отвлекала! Особенно теперь, когда она отмылась и разоделась, как королева Набу. Слишком резкое преображение для его восприятия.

— С помощью Силы? — он помедлил, ожидая, что она объяснится.

Для храбрости Рей пригубила вина. Довольно деликатный жест, но выдававший, насколько ей не по себе.

— Хан мысленно разговаривает со мной. Ему так проще — общаться прямо в моем сознании, вместо обычных слов. Хан понимает гораздо больше, чем может сказать вслух.

Рен кивнул со знанием дела:

— В детстве я был точно таким же. Телепатия давалась мне естественно. Я всегда умел общаться без слов и влиять на мысли других.

Именно это побуждало его неодаренного отца то и дело выходить из себя, когда сын напрямую общался с матерью, в ущерб всем остальным. Вполне вероятно, Кайло сможет мысленно разговаривать с сыном, это должно помочь преодолеть физическую отчужденность. Рей снабдила его крайне полезной информацией.

— У мальчика огромный потенциал. Ему понадобятся мои наставления, когда он вырастет.

Рей бросила на него настороженный взгляд, но не высказала возражений. Кайло понадеялся, что это признак того, что она приняла ситуацию.

— О вас с мальчиком хорошо заботились? — он желал услышать ответ, который был заранее известен, но ему хотелось, чтобы Рей сама признала это.

— Да, — ответила она без особого энтузиазма и машинально добавила: — Спасибо за это. Полагаю… — глядя ему прямо в глаза, она решилась продолжить: — Майло обходится с нами как с гостями, но мы не вольны покинуть это место, ведь так?

— Это так, уйти вы не можете, — Рен не посчитал нужным скрывать очевидный факт. — Не пытайся сбежать. Куда бы ты ни направилась, я найду тебя. — Он помолчал, давая ей время осмыслить услышанное. — Вам с мальчиком безопаснее находиться здесь.

Рей прищурилась и отложила в сторону вилку.

— На Такодане мы были в безопасности. Единственную опасность для нас представлял ты.

— Нет, — возразил он. — Не я угрожаю тебе и мальчику. У меня много врагов. Если кто-то из них прознает о моем ребенке, мальчик станет мишенью.

На ее лице отразился заметный скепсис, но Рен повторил свои слова, желая, чтобы она по-настоящему прониклась ими:

— Рей, — его взгляд надолго задержался на ней, гораздо дольше, чем требовалось, и в какой-то миг он сам начал тонуть в ее зелено-карих глазах, — я не причиню вреда ни тебе, ни мальчику.

Рей не выглядела убежденной, чему он не слишком удивился.

— Тогда каков план? — нахмурилась Рей. — Мы останемся тут, пока Хан не подрастет, чтобы ты мог учить его? Пока он не станет достаточно взрослым, чтобы присоединиться к тебе в убийствах?

— Мальчик останется со мной. Навсегда. Единственный вопрос состоит в том, надолго ли ты останешься рядом с ним. Мне бы хотелось, чтобы наш сын рос с матерью, но это целиком зависит от тебя, Рей, — Рен откинулся на спинку кресла, многозначительно оглядывая ее. — Если ты расстроишь меня, если подорвешь мои попытки поладить с сыном или же рискнешь уйти отсюда без разрешения, тебе не будет места в жизни нашего сына.

Он снова сделал паузу, давая ей осознать серьезность своих намерений.

— О вас с мальчиком будут хорошо заботиться. По сравнению с твоей старой жизнью, ты, безусловно, только выиграешь. Здесь ты не будешь нуждаться ни в чем.

— Но нам нужна свобода! — зашипела Рей, наморщив нос и слегка оскалив зубки, чем мгновенно напомнила ему девчонку, которая надвигалась на него, размахивая световым мечом его деда, готовая убивать. Да… Учитель безусловно прав.

Подцепи немного оболочку слепящего Света — и увидишь прожилки притаившейся Тьмы.

Этот нюанс лишь добавлял ей очарования.

Ее упрямство провоцировало, возбуждало. Кайло едва ли мог припомнить того, кто осмелился бы бросить ему вызов, не считая Хакса и Сноука. И от этого слова, которые он произнес следом, доставили ему сущее наслаждение. Он обожал подавлять непокорных.

— Свобода больше не альтернатива для тебя, Рей. Мальчик принадлежит мне. Ради его безопасности и его будущего. И даже если когда-нибудь твоей материнской заботы больше не потребуется, мой Учитель найдет для тебя подходящую клетку, чтобы убедиться, что ты не передумаешь и не побежишь к Скайуокеру. И, само собой, как наказание за заварушку на «Старкиллере».

Он наклонился вперед, ближе к ней, отмечая, как она не дрогнув встретила его взгляд. Мало кто способен на подобный подвиг.

— Твое будущее рядом со мной, Рей, и с моим Учителем и Первым орденом. У тебя нет выхода.

Его откровенные слова надолго повисли в воздухе, прежде чем Рей отвернулась. Она быстро брала себя в руки, но он успел заметить, как задрожала ее нижняя губа.

— Финн предлагал мне прервать беременность, — громко прошептала она. — Он говорил, что твой ребенок разрушит мою жизнь, что мне следует сделать аборт и отправиться учиться к Скайуокеру. Я понимала, что Финн прав, но я не могла, — ее голос стих до едва различимого бормотания: — Мне следовало это сделать.

Честно говоря, Рена занимал этот вопрос, но он не планировал поднимать его. Поздно было спорить об этом. И если Рей могла сожалеть о чем-то, то лишь о последствиях своего собственного выбора. И все же Рен позволил себе немного смягчиться:

— Должен признаться, я удивлен, что ты сохранила ребенка. Но благодарен за то, что ты выбрала его.

Она недоверчиво смотрела на него, но он на самом деле говорил искренне. Да, мальчик явился неожиданностью, но за время, проведенное вдали от Баста, Кайло хорошенько обдумал слова Учителя о том, что значит держать в своих руках потенциального ученика и преемника. Кайло Рен провел годы, размышляя над наследием Дарта Вейдера, но в последнее время он все чаще задумывался о своем собственном достоянии. В особенности о том, что однажды будет значить быть сыном Кайло Рена, Убийцы джедаев, отца-основателя Второй Империи. Как отразится в истории факт, что Кайло Рен не только принял наследие Скайуокера, но и вознес его славу.

Кроме того, это шанс вырастить преемника и обучить его без тлетворного влияния джедаев. Кто знает, чего сумеет достигнуть его сын, если будет учиться, не ведая никаких ограничений.

Кайло снова ободряюще кивнул Рей.

— Галактика будет благодарна за твою жертву. Ты можешь стать матерью величайшего ситха всех времен, — он с нажимом произнес эти слова, но взгляд Рей не потеплел, будто ей предложили крайне сомнительную честь.

Рен пожал плечами:

— Джедайские учения — пустая трата времени. Скайуокер — плохой учитель, поверь мне. Он бы разочаровал тебя. Если ты желаешь познать пути Силы, Рей, я могу научить тебя.

Он уже делал такое предложение на гибнущем «Старкиллере», но сейчас Рей выглядела еще менее впечатленной. Ее глаза наполнились искренним возмущением:

— Научить меня мучить? Научить меня убивать? Нет, благодарю, Кайло!

— Рей, Сила — нечто большее, чем световые мечи, — упрекнул он. Ему не верилось, что она до сих пор не может понять, хотя, вероятно, все увиденные ею проявления Силы ограничивались тем допросом и их поединком.

Но Рей снова повторила:

— Я не желаю иметь ничего общего с тобой или с Силой!

Рен развел руками. Прямо сейчас Рей скажет «нет» любым его предложениям. Не из-за преимуществ или недостатков, а просто вопреки. Он не единожды наблюдал такое поведение на допросах. Беспомощные существа нередко отказывались от еды и воды, от чего угодно, лишь бы ощутить толику контроля над ситуацией, даже когда «нет» противоречило их интересам.

Он склонился к ее лицу, желая завладеть всем ее вниманием:

— Ты глупа, отрицая свою природу, Рей. Отрицая свое скрытое могущество. В одном твоем мизинце сил больше, чем во всей армии Первого ордена. Но это твой выбор. Если тебе интересно… Когда тебе станет интересно… Могущество будет ждать тебя. А пока можешь заниматься нашим сыном.

Он сделал еще один глоток вина.

— В будущем я стану бывать здесь чаще. Привыкай видеть меня, Рей.

Без особого энтузиазма она окинула его взглядом и сменила тему:

— Что случилось с Маз Канатой на Такодане?

— Мертва.

Он наблюдал, как с усилием она сглотнула подступивший к горлу комок.

— А что случилось с Финном?

— С кем?

— FN-2187… Финн… Предатель, в чьем разуме ты нашел меня. Тот, кому ты рассек спину световым мечом.

Рен поджал губы:

— Ах да. Предателя допросили и отправили на обмен пленными пару месяцев назад. Полагаю, он вернулся к праведному Сопротивлению.

На лице Рей отразилось такое облегчение, что Рен не удержался от злорадной усмешки:

— Возможно, мне повезет, и он попадется опять.

— Ты не ранил его? — она казалась такой обеспокоенной, такой заботливой, переживая о своем друге. Это раздражало! FN-2187 недостоин ее внимания!

— Нет, — ответил он. — Я получил от него все, что хотел. Предатель был ценнее живым и невредимым, в качестве разменной монеты. Он ведь герой Сопротивления, и они щедро расплатились захваченными офицерами Первого ордена и ресурсами, чтобы вернуть его. Думай об этом как о беспроигрышном варианте для нас обоих, Рей.

Кайло отодвинул тарелку и поставил бокал на стол.

— Теперь моя очередь задавать вопросы. Где ты раздобыла меч моего деда?

Рей выглядела обескураженной, когда услышала этот вопрос, чем вызвала у него некоторое замешательство. Неужели она не знала, что побывало у нее в руках?

— Световой меч, которым ты пользовалась на «Старкиллере», — добавил он с нетерпением. — Прежде он принадлежал Люку Скайуокеру, а до него моему деду, Энакину Скайуокеру.

— Он был у Маз.

От ее слов веяло правдой сквозь Силу. Когда-то ходили слухи, что почившая пиратская ведьма была одаренной.

— Как? — требовательно спросил он.

— Она не объяснила. Маз пыталась отдать меч мне, но я отказалась. Поэтому она передала его Финну.

— Почему она предложила его тебе?

— Он «позвал» меня. И когда я дотронулась до него, то увидела… — Рей запнулась. В ее глазах появилось странное отстраненное выражение, словно она заново переживала всю глубину того момента. На ее лице сменялось множество эмоций. На ее прелестном, выразительном лице…

— Что ты видела, Рей? — он поторопил ее, внезапно ощутив необходимость узнать, что же показала Сила этой могущественной девочке?

— Много вещей, странных вещей… Но дважды я видела… Я видела… — Рей снова осеклась. Кайло задержал дыхание, пока она наконец не прошептала еле слышно: — Я видела тебя. — Она растерянно подняла на него глаза. — Я видела тебя. Но это было до того, как я вообще встретила тебя. Я видела, как ты стоишь со своими рыцарями под дождем. И потом опять, в лесу на «Старкиллере».

Это было неожиданно. Рен не мог избавиться от чувства, что Сила искала пути, чтобы свести их с Рей вместе. Карта, световой меч, предатель, ребенок. Но почему? Определенно потребуется выделить время на медитацию.

— Я напугал тебя, — уверенность пришла к нему озарением. — Вот почему ты не приняла меч. Вот почему ты стреляла в меня на Такодане.

— Да.

— Я все еще пугаю тебя? — негромко поинтересовался он. Конечно, глупый вопрос. Кайло знал, что вызывал страх у всей галактики. Маска, Сила, меч, ситхи. Страх был в порядке вещей. Ее ответ не удивлял, хотя по неизвестной причине принес разочарование.

— Да, — эту правду она отчеканила, не запинаясь. — Я боюсь потерять сына, — Рей поднялась на ноги, и он ощутил, как ее вынужденная откровенность вызвала у нее самой желание немедленно убежать. Она терялась, смущенная тем, что из всех людей именно перед ним исповедалась в собственных страхах. — Думаю, мы закончили. Спокойной ночи.

Она сделала шаг, чтобы уйти, но Кайло поймал ее запястье.

— Подожди, — он тоже теперь был на ногах и находился неприятно близко, в ее личном пространстве. Но такова была его привычка — физически приближаться к людям, ведь он понимал, каким угрожающим кажется этот маневр.

«Манипулируй», — напомнил он себе. Нынешнее обучение касается манипуляций. Рей призналась в своих страхах, и теперь у него появилась возможность применить их против нее. Так поступают ситхи. Они находят слабость и используют ее.

— Ты любишь своего сына, — Рен давил на узнанные козыри. — Ты не хочешь потерять сына. Тогда покажи, что ты благодарна, Рей.

Он находился так близко, что мог чувствовать аромат вина, которое она пила за ужином. И в то мгновение, когда Кайло сфокусировался на ее губах, он понял, чего хочет. Но начинать следовало с малого.

— Покажи мне свою благодарность за то, что я позволяю тебе оставаться здесь. Что я держу тебя здесь. Поцелуй меня, Рей, — произнес он приказным тоном. Утонченность, учтивость и светская обходительности никогда не были его сильными сторонами. — Поцелуй меня.

Ее глаза широко распахнулись. Рей с неверием посмотрела на него:

— Ч-что?! Нет!

— Всего лишь поцелуй, Рей. Один поцелуй, чтобы остаться здесь с сыном.

В замешательстве она долго медлила, но в конечном счете привстала и быстро коснулась губами его щеки. Находясь так близко, почти вплотную к ней, Рен слышал ее неогражденные мысли:

«Все что угодно, лишь бы избавиться от него поскорее!»

Кайло провел пальцем по ее щеке, и она вздрогнула.

— В следующий раз тебе придется сделать что-нибудь получше этого.

Он отпустил ее руку, и Рей вылетела за дверь быстрее, чем гонщик на поде, заходящий на финальное кольцо.

Дверь закрылась, и Рен пнул ножку стола. Блюда подпрыгнули, и тарелки зазвенели от содрогнувшейся столешницы.

Он ударил снова. Второй раз. Третий.

«Я невосприимчив к Свету!» — повторял он про себя. Пусть даже искушающие сияние исходило из восхитительных зелено-карих глаз.

Схватив бокал, он залпом допил то, что осталось, и швырнул его в стену. Разрушение всегда приносило облегчение: звон стекла и разлетевшихся осколков удовлетворил Кайло, и он упал обратно в кресло.

Вечер прошел терпимо, как он и рассчитывал. По меньшей мере, обошлось без криков и слез, что уже само по себе впечатляющий прогресс. Завтра он попытается еще раз. И в следующий раз не вспугнет ее, выпрашивая поцелуй, как стеснительный подросток.

Кайло Рен никогда не просит. Ему не нужно ни о чем просить. Ситхам не требуется спрашивать разрешения — ситхи берут то, что хотят. Он Кайло Рен, и он может получить все, что захочет!

Твою ж мать. Как же он ненавидел свое новое задание!

— От него всегда столько беспорядка?

Рей вздрогнула, когда подняла голову и обнаружила Кайло Рена, прислонившегося к дверному косяку с чашкой дымящегося кафа. Как долго он стоял там и наблюдал за ними? И, ой… Рей почувствовала, как краснеют щеки, пока она пыталась оторвать взгляд от этого подобия человека. Он стоял босиком, голый по пояс, и на нем не было ничегошеньки — совсем ничего, кроме пижамных штанов и ухмылки. Она почти не замечала многочисленных шрамов, покрывающих его руки и грудь, а все, что она видела, ограничивалось его впечатляющим воинским телосложением. У Кайло Рена была молочно-белая кожа с рельефными мышцами и короткие черные волосы на груди, которые спускались вплоть до… Она отвела взгляд, чтобы он не решил, будто она пялится. Но все равно успела поймать весьма довольное — из-за ее очевидного дискомфорта — выражение на его лице.

— Да, — Рей настолько застигло врасплох внезапное появление полуголого Кайло Рена за завтраком, что она забыла занервничать. Куда делись ярды черной ткани, в которую он всегда заматывался? — Да, от него всегда столько беспорядка.

Хан сидел в детском стульчике, уплетая свой завтрак и увлеченно разбрасывая сухие хлопья. И так как стульчик располагался между Рей и Майло, часть хлопьев оседала на лацкане несчастного управляющего.

— Доброе утро, — натянуто добавила Рей.

— Доброе, — Кайло кивнул хранителю и обратил взгляд на нее. Он оттолкнулся от дверного проема и опустился в кресло напротив. Вдруг он согнул палец в направлении Хана, и чудесным образом хлопья взлетели над детской тарелкой. Малыш радостно засмеялся, а несколько хлопьев приземлилось в раскрытую ладонь Кайло. Он закинул их в рот, и мальчик взорвался смехом.

Хмыкнув, Кайло потянулся к коробке с детскими хлопьями и, щедро насыпав себе полную тарелку, набросился на них.

— Я их лет сто не ел, — пробормотал он, работая ложкой. — В детстве эти были моими любимыми.

Рей вытаращила глаза на него. Кайло Рен, в одних пижамных штанах, прямо перед ней уплетал за обе щеки сладкие детские хлопья, выглядя при этом совершенно непринужденно. Ей захотелось ущипнуть себя, потому что это не могло быть реальностью. Она покосилась на Майло, но престарелый управляющий сидел с абсолютно невозмутимым видом.

Кайло снова повел рукой перед Ханом, и летающие хлопья плавно опустились в детскую тарелку. Мальчик потыкал в них пальцем, и тут же несколько хлопьев начали медленно подниматься в воздух. На лице Кайло появилась улыбка.

— Вот, мой мальчик. Кубики, хлопья — все одинаково, малыш. Размер не имеет значения.

Рей все еще не сводила с него глаз, когда Кайло, внезапно нахмурившись, обратился к ней:

— А ты что такое ешь?

Пайки были ее неизменным завтраком каждое утро. Это была привычная еда, особенно учитывая, что ежедневно ее ожидал изысканный ланч с Майло. Она опустила на тарелку порцию, которую держала в руке.

— Мне нравятся пайки, — Рей было неприятно, что слова прозвучала так, будто она защищалась. Особенно перед взрослым человеком, уплетающим детский завтрак.

Кайло наградил ее скептическим взглядом и подсыпал себе еще хлопьев.

— Полагаю, можно вытащить девочку с Джакку, но Джакку из девочки уже никогда, а, Майло?

Она прожгла его сердитым взглядом. В конце концов, она сидит за завтраком, в шикарном платье и с макияжем, а он бросает ей в лицо: «Джакку»? Ну конечно, Кайло Рен, принц Альдераана, не может не обладать замашками сноба миров Ядра.

— Взгляни на него, Майло, — теперь он пристально наблюдал за сыном. — Сила дается ему естественно. Как дыхание, — Кайло вернул свое внимание к ней: — Ты могла бы стать точно такой же, Рей. Легко.

Опять его лекции про могущество?

— Нет, спасибо. Я не пользуюсь Силой.

Рен наклонил голову набок.

— Нет, пользуешься. Мне известно, как ты провела охранника, выбираясь из камеры на «Старкиллере». Ты отбросила меня к стене. И ты билась со мной световым мечом, — похоже, упомянутые события не вызывали у него гнева. Наоборот, он ими гордился.

— Ты ищешь способ предложить матч-реванш, Кайло? — она приподняла брови.

— Не исключено, — усмехнулся он, прежде чем снова глотнуть кафа. — Мне нравится видеть тебя агрессивной, Рей.

Она закатила глаза:

— Хочешь, чтобы я еще раз полоснула тебе по лицу? Как насчет противоположного направления, сделаем тебе «икс»?

Наступил момент тишины, и Рей вдруг испугалась, что зашла слишком далеко. Но затем Кайло принялся хохотать, откинув голову назад. И это было так неожиданно, что она вздрогнула. Ее реакция не ускользнула от Майло, который молча наблюдал за разворачивающимся представлением.

— Ох, я уже и позабыл, какая ты дикая, Рей, — Кайло приник к своему кафу, но сделал это слишком быстро, так как все еще не отошел от смеха, поэтому неловко закашлялся.

Настает черед Рей довольно ухмыляться, и она вернулась к Хану.

— Давай, милый, — заворковала она. — Съешь немного протеина. Достаточно хлопьев на сегодня, — она вручила мальчику маленькую вилку, и мальчик послушно начал ковыряться в омлете.

Управляющий и Кайло принялись обсуждать новые меры безопасности замка, а она, слушая вполуха, продолжила заниматься ребенком.

— Нет, Хан, держи ее правильно. Нет, не руками, используй вилку.

Мальчик стал выказывать признаки раздражения. Он хлопнул маленьким кулачком по тарелке, и куски омлета взлетели в воздух, а он попытался хватать их ртом.

— Нет-нет! Хан, используй вилку!

Кайло Рен напротив нее опять засмеялся.

— Используй вилку, — его плечи тряслись, пока он громко передразнивал ее. — Используй вилку, малыш, не Силу.

Рей не смогла удержаться, веселье Кайло было таким заразительным, что она невольно тоже захихикала — от глупости происходящего. Майло присоединился к ним, и они принялись смеяться все вместе, что было абсолютно ненормально.

Рей осознавала, что совсем не знает Кайло Рена. Во всяком случае, не эту его расслабленную и не-несущую-людям-смерть ипостась.

Хан поднял вилку, но вместо того, чтобы есть, стал размахивать ею, играя в одному ему понятную игру.

— О, очень хорошо. Мальчику подойдет четвертая форма, — с одобрением заявил Кайло.

— Чего? — смутилась Рей.

— Это форма боя на световых мечах, — объяснил он. — Много коротких ударов, — он искоса поглядел на нее, и уголок его рта приподнялся в усмешке. — Не твой стиль «беги-коли-рассекай».

— Ключевое слово — «рассекай», — Рей стрельнула в него острым взглядом.

Ее реакция снова заметно порадовала его, плечи Кайло подрагивали от смеха.

— Осторожно, Рей, — предупредил он, поблескивая темными глазами. — Продолжишь смешить меня — и начнешь мне нравиться, и тогда мы разрежем наши руки, и я оставлю тебя навечно.

Что?..

Прежде чем ей удалось спросить, Кайло потянулся к уху, где, как Рей внезапно заметила, под его лохматыми темными волосами скрывался передатчик.

— Рен, — он ответил на вызов вмиг посерьезневшим голосом, и она слышала разговор — с его стороны. — Нет, я с ними закончил. Ликвидируйте их.

Она наблюдала, как он встает на ноги и неспешно покидает зал, держа в руке чашку кафа. Кайло Рен вернулся к раздаче приказов, коротким требовательным вопросам и к убийствам людей. Великовозрастный ребенок исчез, уступив место орденскому ситху. Рей растерянно смотрела ему вслед, пока Майло не нарушил тишину.

— Значит, это ты наградила его шрамом, — во взгляде управляющего читалось немалое уважение. Он чуть наклонился к ней и спросил — на грани шепота: — Рей, ты действительно одержала над ним верх в бою на световых мечах?

Она поморщилась, вспоминая те события. Вспоминая тот день.

— Это были не лучшие для меня времена.

— Наоборот, девочка моя, — Майло смотрел на нее, как на совершенно другого человека. — Этим нужно гордиться, — он повернулся к Хану и хлопнул мальчика по плечу. — Какая у тебя свирепая мама.

Мысли Рей все еще крутились вокруг странного образа Кайло Рена.

— Майло, а он всегда такой? Такой… э-э… обычный? — «И голый, — добавила она про себя. — Кто бы мог подумать, что у Кайло Рена под его облачением скрываются восемь кубиков пресса?»

Старик пожал плечами и улыбнулся.

— Дом мужчины — это его крепость. Или… в данном случае, крепость — это его дом. Здесь он может быть самим собой, без тысяч внимательных глаз, как на звездном разрушителе.

— Так что, никаких хождений в том жутком черном прикиде? — спросила Рей.

Майло, как всегда, высказался более дипломатично:

— Он не носит форму, когда здесь нет гостей.

— Дай угадаю, еще он не носит рубашку и не пользуется расческой.

Майло наклонил голову, а потом подмигнул Рей.

— Первый рыцарь Первого ордена не входит в число любителей рано вставать по утрам.

* * *

Близился вечер, и выспавшийся Хан носился по замковой террасе, пока Рей сидела на скамейке. Однако сегодня они были не одни. Неподалеку от них со световым мечом практиковался Кайло.

Она отчаянно пыталась делать вид, что его здесь нет. Но гул и треск светового меча доводили ее до ручки. Из памяти еще не выветрилось, как этот меч был занесен над ней.

Пять летающих сфер окружали Кайло, стреляя в него, как предположила Рей, парализующими зарядами. Он без особых усилий отражал их все. Сегодня его движения не имеют ничего общего с неуклюжими замахами, памятными ей по «Старкиллеру», когда Кайло был тяжело ранен и истекал кровью. Сегодняшний его танец напоминал грациозные движения хищника — изысканные, эффективные и выверенные. Фехтование — пятеро против одного — само по себе являлось впечатляющим зрелищем, но Кайло занимался этим буднично, переговариваясь с кем-то по своему передатчику.

Сквозь шум, издаваемый световым мечом, до Рей доносились обрывки фраз. Похоже, Первый орден планировал налет где-то на Кореллии. Она разобрала слова о нейтрализации гражданских и выявлении целей для допроса. Рей не понимала орденского военного жаргона, но услышанное явно не сулило ничего хорошего Кореллии.

Хан отыскал где-то прутик и теперь размахивал им, грубо имитируя движения отца. По правде сказать, игра показалась бы даже забавной, если бы не тревожные признаки детского обожания в глазах ее сына. Рей оставалось только гадать, превратится ли ее милый мальчик, который улыбается бабочкам и катается в траве, в истинного сына своего отца. Станет ли Хан таким же безжалостным убийцей, как Кайло Рен? Закроет ли он свое лицо маской?

Все предвещало, что задолго до того времени она уйдет из жизни Хана, отодвинутая в сторону вместе с игрушками, книжками и другими милыми остатками детства. Каким-то образом Рей предчувствовала, что годы невинности пройдут очень быстро для мальчика, которому предначертано стать ситхом.

Звук деактивированного меча прервал ее размышления. Вызов, должно быть, закончился, и Кайло зашагал к ним. Он с трудом переводил дух, его простые черные майка и штаны пропитались потом.

Кайло с одобрением наблюдал, как Хан носился со своей палкой, издавая жужжащие звуки. А затем нахмурился, переведя взгляд на нее.

— Ты всегда одеваешь его в белое?

— Дай угадаю — ты бы предпочел черное, — Кайло не было с ними месяцами, и все, что его волновало — цвет одежды мальчика?

Рен снова посмотрел на Хана, и его губы расплылись в сдержанной улыбке.

— Он — мой сын. Ему следует выглядеть, как положено моему ребенку.

Рей с трудом удержалась от возражений. Да как вообще можно одевать ребенка в черное?

— Ладно, — выдержав паузу, согласилась она. — Я попрошу Майло заказать ему что-нибудь потемнее. Серое? Или, может, темно-синее?

— Сойдет, — Кайло присел, чтобы оказаться на одном уровне с мальчиком, и улыбнулся сыну, тут же протянувшему к нему ручки. — Ты вырос, пока меня не было.

Но сын не слушал его. Все внимание ребенка было направлено на рукоятку светового меча на поясе отца, вдруг оказавшуюся в пределах досягаемости.

— Красный! Красный! — мальчик взволнованно замахал рукой. — Красный!

— Ему нравится твой меч, — перевела Рей для Кайло. От нее не ускользнула горькая ирония: этот клинок лишил жизни тезку маленького Хана.

Кайло продолжал улыбаться мальчику.

— Однажды у тебя будет собственный меч. С алым клинком, как у меня. Я помогу тебе собрать его, — с этими словами он снял с пояса рукоятку и протянул ее Хану. Глаза Рей тут же полезли на лоб, и она бросилась вперед, перехватывая уже протянувшуюся ручку.

— Ему нельзя давать такие вещи! — голос Рей почти сорвался на визг. — Там хотя бы есть предохранитель?!

Кайло, видимо, нашел ее реакцию забавной.

— Это ситхский меч, — ответил он с усмешкой. — Мы не ставим на них предохранители.

— Да он себе руку отрубит этой штукой!

По какой-то причине ее фраза еще сильнее обрадовала его.

— Как вариант, не исключено. Это своего рода семейная традиция.

— Что?.. — нахмурилась Рей. Кайло опять нес что-то несуразное.

— Вот, — он вручил ей рукоять. — Держи его сама и дай ему посмотреть.

Пальцы Рей сжались вокруг прохладного металла. В какой-то миг ее разум подразнила мысль снести Рену голову, но ситх встретил ее взгляд, похоже, зная, о чем она думала. Однако он не казался ни на йоту настороженным, а, скорее… возбужденным. Его губы медленно растягивались в улыбке, а смотрел он прямо-таки заговорщицки, и от этого у нее по спине побежали мурашки.

Кайло пристально следил, как она оценивала вес рукоятки, пока Хан требовательно тянулся к ней.

— Он тяжелее, чем я думала, — мельком отметила Рей. — Почему твой меч так отличается от меча Вейдера?

— Мой создан по древним ситхским чертежам. Части я нашел здесь, в Басте. Мой дед, видимо, любил возиться с ними. Он был талантливым техником.

Рей коснулась оголенных проводов, искоса глянув на Кайло.

— Кажется, Вейдер недоделал его. Почему клинок такой неровный?

— В нем треснувший кристалл, — коротко объяснил Кайло, словно готовясь отстаивать свою точку зрения. Он явно защищал свой лайтсабер. Гордился им. — Я люблю его таким, какой он есть. Опасный. Необузданный.

— Внушает, конечно, — кивнула Рей, вспоминая нестерпимый жар у своей шеи несколькими годами ранее, на Такодане. — Меч Вейдера выглядит очень элегантно, а твой… твой… — она замялась, пытаясь подобрать подходящее слово.

— Какой?

— Угрожающий, — определилась она. Лицо Кайло вытянулось от удивления, и Рей вернула меч хозяину.

— Мне нравится мальчик, — вдруг произнес Рен, наблюдая, как Хан тыкает палкой в воздух. — Мне он очень нравится, Рей, — Кайло поймал ее взгляд, улыбаясь уже знакомой ей улыбкой.

И Рей улыбнулась в ответ. В этот момент искренности ей показалось, что данная ипостась Кайло Рена не так уж плоха. Как иначе, если в его сердце нашлось место для любви к Хану.

Она быстро одернула себя. Опасные мысли. Кайло Рен вытворял с ней кошмарные вещи, и не только с ней — с ее друзьями, а также со своей собственной семьей. Он чудовище.

Рей решительно встала на ноги.

— Пойдем, Хан, пойдем внутрь. Пора ужинать.

Кайло поднялся, собираясь следовать за ними.

— Сегодня вечером я улетаю. Но я вернусь.

Рей кивнула, не понимая, что ей следует ответить, и молча смотрела, как Кайло наклоняется к Хану.

— До встречи, маленький ситх, — отец взъерошил и без того непослушные волосы сына.

— Пока-пока, — прощебетал в ответ мальчик, широко улыбнувшись.

Позже, когда Рей полагала, что Кайло давно уехал, вернувшись к тем вещам, о которых она предпочитала не знать, он нашел ее на балконе, любующуюся озером, залитым лунным светом. Ситх облачился в привычные черные одежды, к счастью, не надев шлема. Рей терпеть не могла эту вещь.

— Вижу, ты снова стал Кайло Реном, — сухо отметила она.

Он пожал плечами.

— Я всегда остаюсь ситхом, Рей. Не суди человека по одежде.

Рей не знала, чему верить. С одной стороны, сегодня Кайло ненадолго показался ей другим человеком, но с другой — возможно, она просто плохо его знала. Но без формы, маски и отряда штурмовиков за спиной он выглядел гораздо более человечным. Менее одержимым и… вроде бы доступным для понимания.

— Твое облачение вызывает ощущение угрозы, — задумчиво произнесла она. — Именно поэтому ты и носишь его.

— Угрожающее, как мой лайтсабер? — он приподнял бровь.

— Да.

— Теперь ты все про меня выяснила, Рей? — усмехнулся Кайло.

— Нет, — честно ответила она. — Только некоторые из твоих тактик.

Он казался довольным ее ответом. Стоял, прислонившись спиной к перилам террасы, в очередной раз беззастенчиво посягая на ее личное пространство. Кайло Рен обладал неприятной привычкой всегда оказываться слишком близко, нарушая ее душевное спокойствие. Рей рефлекторно отодвинулась в сторону.

Но тут он снова удивил ее.

— Я хочу подарить мальчику игрушку. Что ему нравится больше всего?

— Космические корабли, — без раздумий отчеканила Рей. — Каждый третий день — день поставки — мы обязательно выходим на посадочную платформу и наблюдаем за приземлением шаттла, — лицо Рей потеплело при воспоминании. — Это зрелище пропустить невозможно, но, наверное, это возраст. Хан иногда чересчур увлекается.

— Это у него от меня, — заявил Кайло с полнейшей серьезностью и — если ей не померещилось — гордостью? — Какие-то конкретные типы кораблей?

— Звездные разрушители класса «Победа» и звездные суперразрушители.

— Корабли эпохи Восстания? — ответ, кажется, удивил его. — Очень специфический выбор.

— На Джакку мне приходилось иметь дело с остатками таких, — объяснила Рей с некоторым смущением, сложив руки на груди. — Я показывала Хану в голонете их изображения, ведь я основательно облазила их. Для тебя, конечно, это сюрприз.

Темные глаза Кайло поблескивали в лунном свете.

— Как я люблю этого маленького техника в тебе, Рей. А мне ты объяснишь классификации имперского вооружения? Поделишься парочкой грязных секретов Империи?

Рей нахмурилась — он мог издеваться над ее прошлым сколько угодно, но тот опыт дался тяжким трудом, и она не могла стерпеть насмешек над собой.

— Так получилось, что я полюбила историю, — и опять все выглядело так, будто она защищалась.

Что-то в ее словах задело Кайло, он стал серьезным.

— Как и я, Рей, — внезапно его вид стал… искренним. Каким-то другим, без традиционных ухмылок и настороженных взглядов из-под бровей.

— До того, как я оказалась здесь, все, что я знала об истории, шло от обломков кораблей и голонета. А сейчас я живу в замке Дарта Вейдера, слушаю рассказы Майло о былой славе Империи. И это перестало быть только историей. Теперь это настоящие люди, которые жили своей жизнью, принимали решения и меняли галактику. Полагаю, в том числе и в этом заключается часть наследия моего сына. Это… Это… — Рей не могла найти слов.

— Это поразительное наследие, — закончил он за нее, фанатично сверкая глазами. — Это больше чем прошлое, Рей. Это будущее. Первый орден восстановит Империю, — Кайло Рен не декларировал догмы, как генерал Хакс, его слова были спокойны и полны уверенности. Так, пожалуй, звучало гораздо убедительней, решила Рей.

Он протянул руку, касаясь ее щеки, и Рей замерла от неожиданной ласки. Но не отстранилась.

— Осторожно, Рей. Продолжишь славить Империю и начнешь мне нравиться, — он снова пытался раззадорить ее. Во всяком случае, ей так показалось.

— И тогда ты запрешь меня в замке Дарта Вейдера и выкинешь прочь ключи? — Рей закатила глаза. — Ой, подожди-ка, ты же уже это сделал.

Она попыталась отойти, но он привлек ее обратно.

— Поцелуй меня на прощание, Рей. Покажи мне свою благодарность.

— Мы опять возвращаемся к этому? — пожаловалась она, приподняв подбородок и сдвинув брови. Он не имел права прикасаться к ней и уж точно не обладал привилегией на ее поцелуи. И без того он причинил ей слишком много вреда.

Но его, видимо, ничто не могло смутить.

— Поцелуй меня. Покажи свою благодарность за то, что я держу тебя здесь, — его голос был хриплым, Кайло находился слишком близко, и Рей предприняла еще одну тщетную попытку освободиться. — Покажи мне, что хочешь остаться здесь со своим сыном.

Она коротко вздохнула и прищурила глаза.

— Зачем ты это делаешь? Мне не нравится, когда ты так поступаешь.

— Ну так что?

В какую бы игру ни играл Рен, она была вынуждена подыгрывать. Хотя бы ради благополучия Хана.

— Ты победил, Кайло, — она привстала на носки и аккуратно дотронулась до его губ своими губами, быстро и целомудренно. Это больше походило на дружеское приветствие, чем на настоящий поцелуй.

— Уже лучше, — одобрил он. — Спасибо.

Рей заставила себя отодвинуться на безопасную дистанцию. Ее раздражало, когда ею манипулировали. Она не игрушка для Кайло Рена!

— Ты всегда такой пассивно-агрессивный?

Кайло издал веселый смешок.

— Нет. Обычно я агрессивный. Очень агрессивный, — с этими словами он подался вперед, обхватывая ее обеими руками. В спину ей впились балконные перила, но он еще теснее прижался к ней, крепко держа в объятиях. — Я покажу тебе агрессивность, Рей, — его пальцы зарылись в ее волосах, запрокидывая ей голову, и затем его губы накрыли ее рот, решительно и настойчиво. Она сдавленно ахнула, и ее замешательство позволило ему углубить поцелуй.

Ох… Ох! У Рей не осталось сил дышать. Она умирала, тонула в неумолимом поцелуе Кайло Рена. И маленькая робкая часть ее души думала, что, учитывая все обстоятельства, неплохо бы закончить свои дни именно так.

— Рей, — прошептал он. — Поцелуй меня, поцелуй, будто хочешь этого, — он вымотал ее, и ему не потребовалось долго убеждать.

У Рей имелся небольшой опыт по части поцелуев. Но у этого не было ничего общего с прощальным поцелуем Финна перед ее путешествием к Маз.

Она почувствовала, как его бедра вжались в нее и… «Старкиллер»!. Страх пронзил Рей, и в сознание ворвалась реальность. Это Кайло Рена она целует! Монстра, который изнасиловал ее!

Она разорвала поцелуй и с усилием оттолкнула его.

Какое-то мгновение они стояли лицом к лицу, безмолвно вглядываясь друг в друга, с шумным тяжелым дыханием и припухшими губами.

Рей пришла в ужас. Она затряслась, как и ее голос:

— Не смей прикасаться ко мне! Я не твоя, Кайло. И здесь НЕ «Старкиллер», — она отступала, чтобы увеличить расстояние между ними. Бросая взгляд на дверь за его спиной, она в панике прикинула, сможет ли сбежать.

Но Кайло не пытался схватить ее. Вместо этого он просто вернулся к старой знакомой тактике.

— Я могу взять все, что захочу. Помни об этом, Рей, — фраза прозвучала расплывчато и оттого страшно. Но он выдал ее без пылкости, изрек, словно неопровержимый факт, и угроза лишь усилилась, тяжело повиснув в воздухе.

Окинув Рей напоследок долгим взглядом, он круто развернулся и зашагал прочь, а через пять минут она увидела, как взлетает его шаттл, и зрелище наполнило ее облегчением.

«Скатертью дорога, Кайло Рен!»

Быть матерью двухлетнего ребенка порой утомительно, но быть матерью одаренного Силой двухлетнего ребенка утомительно практически всегда.

Рей не имела ничего против безобидных вещей, вроде парящих в воздухе игрушек. Но ей не нравились бездумные разрушения, которых с каждым днем становилось все больше. Обычный ребенок может скинуть со стола чашку, заскучав во время обеда. Хан в один прекрасный день перевернул Силой весь стол. Обычный ребенок может брыкаться и кричать, когда злится. Хан был в состоянии разнести всю комнату.

Отсутствие у него самоконтроля вселяло страх, иногда оно приближалось к опасной грани.

Как только Хан осваивал новый трюк, он неизбежно начинал проверять пределы доступного. Он научился поднимать в воздух кубики. Потом дроидов. Потом людей. Как-то утром он обнаружил, что стекло не такое уж прочное. К полудню он выломал перекрытия гигантских траспаристиловых окон. Безусловно, ребенок руководствовался не стремлением к методичному внесению хаоса, а естественным детским любопытством, но последствия от это легче не становились. Он что-нибудь ломал, а убирать беспорядок приходилось другим людям. Временами выглядел огорченным даже невозмутимый Майло.

Проклятая Сила! Она все извращала.

Куда исчез ее милый малыш? Почти ежедневно он превращался в капризного, топающего ногами, вспыльчивого маленького тирана. Она нарушила сосредоточенность Хана, когда он заставлял летать кубики? Истерика! Шел дождь, когда ему хотелось поиграть снаружи? Истерика! Иногда Рей казалось, что Хан днями напролет только и делает, что кричит и переворачивает все вверх дном.

Это безмерно изматывало.

Возможно, это просто такой возраст? Или начинает проявляться его ситхская родословная? Или таков побочный эффект — для одаренного ребенка, живущего в зловещем замке Дарта Вейдера? У Рей не было ответов, только вопросы. Устанавливать границы допустимого удавалось с трудом, поскольку Хан все упорнее сопротивлялся при слове «нет». С таким прогрессом о дисциплине скоро придется забыть…

Рей не находила своих черт в собственном сыне — перед глазами стоял только образ Кайло Рена. От темных волос и глаз до властной натуры и врожденного чувства избранности. Хан во всех отношениях был сыном своего отца. И порой это приводило ее в отчаяние.

Похоже, больше сказывалась природа, чем воспитание. И от этого Рей чувствовала себя еще хуже. Ее жертвы ради сына выглядели бессмысленными, раз у нее почти не имелось возможностей влиять на сына.

Она задавалась вопросом, был ли Кайло таким же в детстве? Ощущала ли генерал Лея себя настолько же расстроенной и подавленной? Была ли ее преданность своему делу отчасти тайным желанием убежать от своенравного одаренного сына?..

И вот, замирая над очередным развороченным дроидом-няней, размышляя над этим и всем прочим, Рей разразилась безудержным плачем.

Так ее нашел Майло и молча заключил в объятия, но ей не хватало сил остановить нахлынувший поток слез и тревог.

— Я должна была стать джедаем, учиться у самого Люка Скайуокера, — всхлипывала она, — но вместо этого я оставила ребенка Кайло Рена и теперь навечно заперта в ловушке, с одаренным сыном, которого я не понимаю и не могу контролировать… Я могу управлять любым кораблем, могу починить что угодно, но не в состоянии уговорить собственного малыша слушаться меня… Я героиня Сопротивления, я помогла покончить со «Старкиллером», но я ужасная мать… Мне не хватает Маз и кантины… Мне нужно было выйти за Финна, когда он предлагал… Мне нечего здесь делать, за всю свою жизнь я никогда не сидела без дела так долго… Меня вымотал этот скучный замок, я ненавижу Первый орден… Это так, так тяжело, я никогда представить не могла…

По крайней мере, поблизости не было Кайло, чтобы засвидетельствовать ее бесполезность как матери. Несмотря на его громкие слова о частых визитах в Баст, Рей уже давно не видела орденского темного принца. Но, верный своему слову, он прислал Хану игрушку.

Был обычный день, когда управляющий объявил, что сегодня в замок прибудет особенная посылка. Они с Ханом терпеливо ожидали на платформе, в компании Майло, когда она услышала это. Безошибочно определяемый визжащий звук приближающегося СИД-истребителя наполнил воздух.

— БЕГИТЕ! — закричала Рей, схватив Хана и метнувшись мимо Майло, но тот внезапно поймал ее за руку. — Они заходят на обстрел! — заорала она управляющему. — Надо прятаться!

Но имперский ветеран не отпустил ее. Он посмотрел ей в глаза и спокойно произнес:

— Это друг, Рей, а не враг. Сейчас ты на другой стороне.

Когда истребитель приземлился, Хан запрыгал от восторга.

— СИД! СИД! — мальчик узнал корабль из голонета. Наружу выбрался пилот, который с достоинством отсалютовал и вручил ему коробку, и — после пары секунд шелеста рвущейся и раздираемой упаковки — раздался счастливый визг. Внутри оказалось около десятка маленьких реплик космических кораблей, как раз подходящего размера, чтобы малышу было удобно носить их с собой. И что немаловажно, весьма прочных. Были представлены все основные модели действующего флота Первого ордена и, в соответствии с заказом, корабли старой Империи.

Майло присел рядом с Ханом, и они вместе принялись изучать коллекцию. Старый управляющий терпеливо произносил названия каждого корабля, одно за другим.

— Что это? — мальчик требовательно подтолкнул к нему самую большую игрушку. Майло медленно повертел модель в морщинистых руках и, прежде чем ответить, помолчал — с неуловимой грустью во взоре.

— Это «Экзекутор», Хан, гордость имперского флота. Суперразрушитель Дарта Вейдера. Корабль и весь экипаж погибли в битве при Эндоре.

Ну естественно, «Экзекутор» тут же стал любимцем Хана. Как говорится, каков отец, таков и сын.

* * *

Кайло преклонил колено перед Учителем. Он был готов предоставить обновленную информацию о полудюжине проектов стратегического значения и данные о последних передвижениях войск и оружия. Но сегодня Учитель оказался занят другими, менее приоритетными, вопросами.

— Ты все еще не получил карту к Скайуокеру? — сам тон Сноука свидетельствовал, что Учителю уже известен ответ.

— Нет, Учитель.

Недовольство Сноука было совершенно очевидно.

— Меня это не удивляет. Ты так редко бываешь в замке Баст в последнее время. Мне надлежит организовать очередной военный совет, чтобы завлечь тебя туда?

— Нет, Учитель.

Древний муун подался вперед, вглядываясь в ученика. Рен был знаком с этой привычкой Учителя, предварявшей испытующие вопросы. Мысленно он крепился, готовясь к неприятному разговору. Никому не под силу скрыть истину от Верховного Лидера Сноука.

— Почему ты держишься в стороне?

Заданный вопрос означал, что Кайло надлежит объясниться. Сноук, надо полагать, в любом случае уже все знал. Но он нуждался в наставлении Учителя. Учитель был мудр во всем.

— Вы были правы насчет допроса Рей на «Старкиллере». Во мне есть сострадание к этой девушке. Оно отвлекает меня. Оно удерживает меня от того, чтобы взять карту, — Рен глубоко вздохнул, прежде чем решился продолжить. — Это сострадание живо во мне до сих пор.

— Это беспокоит тебя, — отметил Учитель.

Кайло опустил взгляд.

— Да. Боюсь, она может стать моей слабостью, — он и не сомневался, что она таковой станет. Пекло, если уже не стала. Тот поцелуй при лунном свете преследовал его, приходя, как морок, в самые неподходящие моменты.

— Вижу, — почти промурлыкал лукавый древний ситх. Учитель не выглядел недовольным его откровенностью. Что было весьма неожиданно. — Мой мальчик, мало кто из ситхов оставался отшельником вечно. Это не свойственно нашей природе, природе эмоциональных существ. Чувственное восприятие Силы влечет за собой неизбежную связь с другими существами. Мы не джедаи. Привязанности для нас не запретны. Они могут иметь место, пока ты не позволяешь им затуманить твой рассудок.

Кайло наклонил голову, еще не совсем понимая, к чему клонит Учитель.

— На протяжении веков многие ситхи имели жен и возлюбленных. И детей, разумеется. В большинстве случаев их предпочитали скрывать в тени, вот почему наши голокроны содержат так мало записей о семьях. Их прятали от других ситхов — во времена Правила Двух особенно. Их скрывали от врагов, которые могли бы пожелать воспользоваться ими. Вспомни о своей бедной бабушке, — напомнил Сноук. Учитель склонил голову набок, откидываясь на спинку кресла. На мгновение его деформированное лицо приобрело горестное выражение. — У меня была жена много лет назад.

Рен моргнул. Прошлое его Учителя всегда оставалось покрыто мраком. Время от времени тот мог обронить зацепку-другую, но это были лишь кусочки головоломки.

— Я скрывал ее от всех, кроме моего доверенного ученика, — лицо Учителя посуровело, и Рен ощутил через Силу напряженные обрывки памяти, лежащие за этими словами. — Дарт Сидиус совершил ошибку, убив ее первой. Она лежала в постели подле меня, и я почувствовал тот миг, когда он нанес ей удар. Столь краткое предупреждение, но оно пригодилось мне, чтобы выжить. Без моей леди меня бы не было сегодня здесь, — Сноук умолк на мгновение, словно обдумывая собственные слова. — С определенной точки зрения, она пожертвовала собой ради меня. Хотя я бы и сам охотно отдал ее, чтобы сохранить свою жизнь.

Гигантская призрачная фигура предупреждающе приподняла палец.

— В привязанности нет риска, пока ты помнишь, что однажды тебе, может статься, доведется пожертвовать ею. Всегда помни это: ты не имеешь права любить другого сильнее, чем любишь власть.

Рен склонился еще ниже, в благодарность за мудрые слова. Власть — всегда первостепенное и самое важное в жизни ситха.

— Ты проявил слабость, выказав сострадание девушке во время допроса. В то время она была врагом. Ты должен быть беспощаден к врагам, Кайло Рен. В назидание им и всем остальным.

— А сейчас Рей — враг? — Рен не был уверен в этом. Да, она, бесспорно, ненавидела его… за исключением моментов, когда целовала или улыбалась ему, играя с их сыном.

— Зависит от тебя, мой ученик. Обрети ее верность, если желаешь сделать ее своей привязанностью.

— Но, Учитель, — не выдержал он с гримасой неудовольствия, готовые вырваться слова унижали его до глубины души. — Что, если меня влечет не к ней, а к ее Свету? — зов Света, извечная его слабость. Он знал это. Как и Сноук. Не имело смысла скрывать свои сомнения.

Учитель поднял брови.

— Разве хранитель Майло не сделал ее достаточно привлекательной для тебя? Я поручил ему превратить ее в императрицу.

Императрицу?.. Глаза Рена расширились. Но он тут же поспешил вывести преданного слугу из-под огня критики.

— Рей сейчас очень красивая. Очень уравновешенная. Хорошо говорит. Майло превзошел самого себя, — на самом деле в этом отчасти заключалась главная проблема. Куда проще противостоять серенькой официантке, найденной на Такодане, нежели уверенной в себе принцессе, парящей по его замку в облаке Света.

— Хорошо. Тьма клубится в этой девушке, Кайло Рен. В ней столько потенциала для тебя, даже со всем ее Светом.

Сноук резко сменил тему:

— Расскажи мне о ребенке.

— Мальчик уже выказывает признаки Силы, мой Учитель. Ему не понадобится ждать Пробуждения.

— Хорошо, — Сноук отреагировал на эту новость редкой улыбкой. — Какие признаки?

— Телекинез и телепатия. Я уже приступил к разговорам с ним в его сознании.

— Да… Заберись в голову мальчика, как некогда я поступил с тобой. Со временем это выработает в нем привязанность к тебе. Какая удача для нас, что он унаследовал твои особые таланты. Контроль над разумом — поистине полезное умение. Когда придет час, ты обучишь его всему, что знаешь сам.

— Да, Учитель.

— Теперь оставь меня. Сам же отправляйся в замок Баст. Я хочу получить карту.

* * *

Первые несколько раз, когда Рей слышала это, она не понимала смысла. Маленький Хан, как и положено детям двух с половиной лет, иногда пытался составлять слова. Он повторял звуки и искажал фразы, как любой малыш. Правда, обычные малыши не общались прямо в разуме матери.

Поэтому, когда его песенка «па-па-па» превратилась у нее в голове в «папу», Рей потрясенно застыла на месте.

Папа. Про себя Рей никогда не использовала слов «папа» или «отец» в отношении Кайло Рена. Рен вообще видел сына раза три. И несмотря на все его разговоры о воспитании ребенка, Кайло, похоже, принял решение остаться в стороне, отдав Хана на ее попечение. Что, впрочем, ее полностью устраивало.

— Папа идет домой! — громко воскликнул Хан однажды утром, хрустя печеньем. — Папа идет домой!

— Папа? — Рей почти боялась услышать ответ. — Кто это — папа?

Ребенок наградил ее улыбкой, не обращая внимания на вопрос, и начал подбирать с пола упавшие крошки, засовывая их в рот. Но на этот раз Рей не остановила сына. Она не сводила с него глаз, пытаясь сопоставить нормальное развитие обычного ребенка с внутренней интуицией одаренного. Могло ли быть так, что их отношения с Кайло Реном не ускользнули от его внимания?

— Хан, кто папа? — переспросила она увлекшегося малыша. Ей пришлось ждать тридцать секунд, затем две минуты. Хан во многом походил на обычного ребенка. Но во многом и нет.

— Папа глупый, — захихикал Хан. — Папа носит черное платье. Мальчики не носят платье. Глупый папа.

— Хан, послушай маму, — она усадила ребенка к себе на колени, не обращая внимания на то, как юбка усеивается крошками. — Папа говорит с тобой?

— Да, мама, — мальчик запихнул в рот последний кусочек печенья. — Здесь, — он улыбнулся, показывая пальцем на голову. — Папа приедет домой до кроватки, — сообщил он со всей серьезностью, на которую способен двухлетка.

Так и вышло. Как раз перед дневным сном ребенка командный шаттл Кайло Рена совершил посадку на платформе Баста, знаменуя возвращение хозяина замка домой. Все случилось именно так, как предсказывал Хан.

На этот раз Кайло прилетел не один. Вместе с ним прибыли генерал Хакс и многочисленные офицеры.

Хан заранее понял, что отец близко. Взяв Рей за руку, он повел ее на балкон, где они вместе наблюдали за посадкой. И Рей вдруг поняла, что не видела сына настолько счастливым уже очень давно.

— Выйдем на балкон, моя леди. Слишком давно я не дышал настоящим воздухом и не чувствовал естественной гравитации, — генерал Хакс предложил руку, и теперь Рей шла рядом с ним по одному из многочисленных переходов Баста.

Рыжеволосый генерал — обходительный представитель и официальное лицо Первого ордена, в противоположность Кайло Рену — ситху и скорому на расправу головорезу. Непосвященные могли бы счесть, что двое мужчин дополняют друг друга на соответствующих постах, но в действительности трудно найти более непримиримых соперников. Майло предупреждал Рей об их постоянном стремлении переплюнуть друг друга. Так что она была в курсе того, что Хакс заинтересован в ней лишь как в банальном источнике информации.

Но иногда внимание генерала казалось неподдельным.

Хакс произвел приятное впечатление на Рей. При личной встрече обнаружилось, что он разительно отличается от своего голонетного образа, чеканящего пугающие речи. Рей позабавило то, насколько генерал был галантен с нею. А вокруг него сформировался такой культ личности, что вся его свита во всем подражала своему лидеру. Таким образом, элита Первого ордена обращалась к Рей предельно почтительно.

Все, кроме Кайло, разумеется. Но, к счастью, его рядом не было.

— Что привело вас в замок? — полюбопытствовала Рей, хотя уже знала об этом от Майло. Первый орден запланировал секретные переговоры в Басте, подальше от любопытных глаз. Еще Майло предупреждал о многочисленных визитерах. Сам Хакс, кстати, за последние две недели побывал уже здесь трижды.

— Встречи. Долгие, бесконечные встречи. И это лишь начало. В ближайшее время я часто буду в Басте.

— Да, я обратила внимание на новые меры безопасности. Штурмовики попадаются на каждом шагу. Обычно здесь тихо. Но с некоторых пор уже нет.

Хакс перешел к их привычной игре в недоговорки.

— Вы знаете, мои подчиненные доложили мне о сенаторе от Корпоративного Сектора, у которого есть дочь примерно вашего возраста, по имени Рейанна. В настоящее время, как сообщается, она находится в длительной поездке. Но никто не видел ее уже несколько месяцев.

— О, неужели? — Рей шутливо подняла бровь. — Вы проверяете меня, генерал?

— Да, разумеется. Я скрупулезен во всем, — добавил он с немалой долей гордости. То, что эго Хакса способно соперничать с эго Кайло Рена, Рей давно поняла. — Вы никогда не встречали леди Рейанну, леди Рей?

Рей с улыбкой покачала головой:

— Нет, вряд ли.

Хакс усмехнулся:

— Я тоже. Оказывается, она родианка. — Оба засмеялись. — Почему бы вам не облегчить мне задачу, сообщив, кто вы. И откуда.

Генерал задавал эти вопросы каждый раз при посещении Баста. И каждый раз Рей сохраняла свое инкогнито.

— Не сегодня, — в глазах Рей вспыхнул огонек, но на губах играла скромная улыбка. Всего лишь безобидное заигрывание, и Хакс не выказывал никаких признаков недовольства, так что Рей была вовсе не прочь подыграть ему.

Майло советовал ей быть осмотрительнее. Только Кайло, сам хранитель и Верховный Лидер имели право знать ее подлинную историю. Секретность необходима в первую очередь для ее собственной защиты, объяснял ей Майло, а также чтобы защитить Хана. Ее прошлое в Сопротивлении должно было остаться тайной. И поскольку у Рей для Хакса не находилось подходящей лжи под рукой, она попросту не отвечала на вопросы. Но тем самым она лишь подстегнула любопытство генерала. В Первом ордене имелось не так уж много секретов, в которые Хакс не был посвящен.

Он остановился, и Рей встала рядом с ним посреди холла. Хакс повернулся лицом к ней лицом и взял обе ее руки в свою.

— Леди Рей, вы должны знать, что можете доверять…

Раздались шаги. Тяжелые шаги в стремительном марше.

Она знала, кто источник этого звука. Конечно, Кайло Рен шествовал по коридору на полной скорости, полы его одежд разлетались в стороны. Ну вылитый разъяренный бык. Даже несмотря на шлем, скрывающий его лицо, она могла утверждать, что недовольство переполняло Кайло.

Генерал Хакс подле нее громко вздохнул, выглядел он крайне раздосадованным.

— Рей, оставь нас. Сейчас же, — не дойдя нескольких метров, рявкнул Кайло приказным тоном. Ее без лишних слов прогоняли. У Кайло, похоже, вошло в привычку врываться и приказывать ей уйти в присутствии посторонних.

Рей закатила глаза, одарив Хакса извиняющейся улыбкой.

— Пожалуйста, прошу меня простить, генерал, — она отстранилась, но он позволил себе чуть дольше придержать ее руку, словно пытался остановить.

— В следующий раз, леди Рей. В следующий раз вы расскажете мне, — когда она снова аккуратно потянула руку, он позволил ее пальцам ускользнуть. Еще пара секунд неизменной игры в кошки-мышки.

Она оглянулась через плечо, ослепительно улыбаясь:

— Возможно.

* * *

Рен созерцал в течение недель стерильное однообразие «Финализатора», где все, включая обитателей, было черным, белым либо серым. По сравнению с этим, выход из его шаттла в разгар цветущего весеннего периода Набу показался возвращением в рай. И затем он заметил Рей — тоже цветущую. Ее длинное платье розового цвета изящно переливалось при каждом ее движении. Щеки розовели румянцем. Полные розовые губы изгибались в улыбке.

Но эта улыбка предназначалась его сопернику. Он поймал ее — заигрывающей с этим пронырой Хаксом. Снова.

Даже с дальнего конца коридора язык жестов выдавал их знакомство. Эта снулая рыба Хакс никогда добровольно не прикоснулся бы к кому-то, но он выглядел весьма довольным, держа за руку Рей.

Это привело Кайло в состояние слепой ярости.

Он провел последний месяц, вспоминая поцелуй при луне и просыпаясь с именем Рей на устах. И он вернулся домой ради этого? Рей стоило бы лучше разбираться в людях. Хакс — втирающаяся в доверие тварь.

Кайло знал себя достаточно хорошо, чтобы распознать, что Рей стала одной из его одержимостей. Иначе и быть не могло, ведь она — запретный плод, она — Свет. И теперь Учитель неожиданно разрешил проблему. Плод перестал быть запретным. Он созрел, чтобы его сорвать. Кайло воспылал бы огнем от одного ее вида. Наедине.

Но не сейчас. Сейчас она должна была проваливать.

Он смотрел, как она плавно удалялась от него, ее бедра слегка покачивались при движении. Хакс что-то говорил, но Кайло не слушал, потому что был не в состоянии думать здраво прямо сейчас. Все его мысли — о том, что следовало прогнать Хакса, а не Рей.

И он сам бросился за ней. Он быстрее, его шаги шире, и ему удалось застать ее врасплох. Одним движением он втолкнул ее в ближайшую комнату.

— Убери руки…

Он стащил с себя шлем и склонился над ней.

— …от меня, — закончила она гневно. Его девчонка-мусорщица никогда не бывала более яростной, чем тогда, когда ее загоняли в угол.

Никто не вел себя с ним так, как она. Рей могла бояться за сына, но она не боялась за себя. И даже не представляла, насколько особенной это ее делало. Кайло Рен мог по пальцам пересчитать людей, которые не шарахались от него.

— Держись подальше от Хакса, — произнес он тем повелительным голосом, который использовал с подчиненными.

Но, в отличие от них, Рей нашла в себе смелость дать отпор.

— Он безобиден. Он лишь выпытывает информацию, вот и все. Я не настолько глупа, чтобы рассказать ему правду.

— Держись подальше от Хакса, — повторил Кайло. На этот раз предупреждение больше напоминало рычание. Рей пора было усвоить, с кем она имеет дело.

Он ждал от нее подтверждение того, что она поняла приказ. Но она ничего не ответила. Еще и вызывающе глядела на него, с очевидным раздражением из-за недавнего грубого обращения.

Его глаза почти непроизвольно скользнули к ее недовольно поджатым губам. Последний раз, когда Кайло был так близко к ней, он целовал ее, затаив дыхание, на залитом лунным светом балконе. Крифф! Он с силой приник к ее манящему розовому рту. Он всегда был порывистым, но ему никогда не сносило крышу так, как возле Рей.

Поцелуй — это необходимость, жажда и раздражение, все в одном. Он даже не дал Рей шанса отреагировать. Он опаздывал, повсюду торчали внимательные штурмовики, и генерал Хакс, скорее всего, шпионил за дверью. Кайло резко отступил, и поцелуй оборвался так же стремительно, как начался.

— Какого?.. — ее рука взметнулась к губам, к открытому в изумлении рту. Но потом Рей сердито нахмурилась. — Прекрати так делать!

Он напугал ее. Хорошо. Ему нравилось быть хозяином положения.

— Ты ужинаешь со мной, — это не было галантным приглашением, но до нее дошло, что он хотел сказать. У Кайло не имелось времени на любезности, и он был не в настроении для них. Он нахлобучил обратно шлем и скорым шагом покинул комнату, оставив Рей одну. Его ждала работа.

* * *

Несколько часов спустя он исподтишка наблюдал за ней, этой императрицей с Джакку, которую Сноук создавал для него. Она подбирала кусочки с тарелки, как птичка, слегка подозрительно оглядывая каждый выбранный. Рен припомнил ее пайки за завтраком. Несомненно, еда для Рей — это средство существования, а не удовольствие. Он надеялся, она не настолько аскетична во всем остальном. Раз уж в его жизни было предусмотрено заветное маленькое развлечение.

Он задумался, догадывается ли Рей о том, что его Учитель уготовил для нее. И как она отреагирует, когда узнает. Сноук фактически толкал его в ее объятия и, каким бы заманчивым ни казался соблазн, это мучило его. Даже в праве самому принять решение по такому сугубо личному вопросу ему было отказано. Поскольку цель игры — власть, всегда одна лишь власть.

По многим причинам Рей казалась самой неподходящей императрицей. Но у нее была Сила. Он осознал запоздало, что с того мгновения, как Сноук увидел число мидихлориан у Рей и мальчика, Учитель уже запланировал свести Кайло с Девчонкой. Вырасти мальчика в своем доме, заполучи карту от Девчонки, пользуйся ей, как вздумается. Первый список инструкций подразумевал довольно расплывчатую мотивацию, чтобы обращать на нее особое внимание, но сегодняшним утром его Учитель поменял тактику на неприкрытое стимулирование. Даже разоткровенничался, что у него самого была жена.

Жена. Кайло Рен никогда не предполагал обзаводиться женой. Не в обозримом будущем, во всяком случае. Жена относилась к концептам: «может когда-нибудь» или «после войны». Туда же относились дети.

Столь многое выбилось из запланированной системы.

Кайло Рен очень мало понимал в женщинах. Кроме его мате… генерала Органы, капитана Фазмы и нескольких других женщин в Ордене, большинство женщин, с которыми он имел дело, работали на него. Не требовалось радовать этих женщин, это их работой было — радовать его. Никаких особых усилий. Никаких догадок. Никаких разговоров. Никаких чувств. Вообще ничего — в этом заключался весь смысл. Все обезличенное и неприметное.

Ничего похожего на женщину, сидевшую подле него этим вечером.

Рей держалась не особо дружелюбно, но гораздо более расслабленно, чем раньше. С первыми блюдами за ужином было покончено, и они с Рей исчерпали запас ничего не значащих шуток. Рей рассказала об успехах мальчика и вежливо поблагодарила за игрушки. Подарок, доставленный СИД-истребителем, был приятным знаком внимания, и ее улыбка была совершенно искренней. Хан говорил об этом целую неделю.

Рен знал. Мальчик тоже говорил ему об этом целую неделю. Через их ментальную связь.

— Я не собираюсь пугать тебя, — Кайло почувствовал, что ему следует объясниться.

— Тебе Майло рассказал? — покраснела Рей, явно смущенная напоминанием о своей нелепой реакции. — Дело в том, что в последний раз, когда я была так близко к СИД-истребителю, он стрелял в меня, — она ненадолго отвела взгляд. — Я была на Джакку, убегала с дроидом.

— Как у тебя вообще оказался тот дроид? — Он всегда удивлялся этому.

— Я нашла его в пустыне. У БиБи-8 был приказ ждать возвращения хозяина. Я подбросила его до торгового поста на следующее утро, и дроид узнал Финна. Но Первый орден охотился за Финном, и они увидели нас вместе, и внезапно я тоже была определена как беглянка.

— Значит, ты оказалась в неправильном месте в неправильное время? Ты никогда на самом деле не собиралась работать на Сопротивление?

— Думаю, я была сочувствующей им, — призналась Рей. — Но в основном я была сторонним наблюдателем. Я никогда не собиралась покидать Джакку. Но события развивались стремительно.

— Ты никогда не была их настоящей сторонницей? Ты могла симпатизировать, но не была готова умереть за них, — он обдумывал услышанное. Рен рос сыном героев Восстания, с детства окруженный высокопарными надменными идиотами. Он был знаком с людьми того сорта, которых привлекало Сопротивление, и не видел у Рей ничего общего с ними. В ней было многовато прагматизма. — Так вот почему ты не пошла учиться к Скайуокеру?

— Ну, в основном потому, что была беременна. Но да, мне с лихвой хватило войны и Силы. Я не хотела сражаться за Сопротивление. — Она пристально всмотрелась в него, прежде чем спросить: — А почему ты сражаешься за Первый орден?

На удивление, никто не задавал ему подобного вопроса. Рен дал тот ответ, который бы, несомненно, одобрил Хакс.

— Это принесет стабильность и порядок в галактику. И в конечном итоге — в известной степени — мир.

— Ты обещаешь мир, но все, что я вижу, это жестокость. Только в Хоснианской системе миллиарды погибших.

Он не собирался оспаривать факты — лишь их значение в общей системе событий.

— Существует причина. Мы разрушаем, чтобы возводить новое. Лучшее. На протяжении истории прогресс требовал разрушения, в той или иной форме. Из праха Республики возникла Империя. Когда Империя пала, Новая Республика заняла ее место. Теперь рушится она, чтобы поднялся Первый орден.

Он быстро оглядел ее, про себя отметив, что они обсуждали галактическую гражданскую войну, и Рей не бросала ему в лицо обвинений. Нет, Рей определенно не относилась к тем высокопарным надменным идиотам.

— Первый орден не монополизировал смерть. У Новой Республики и Сопротивления тоже руки в крови.

Рей слегка кивнула, что он принял за уступку своему мнению.

— Первый орден — это будущее. Когда-нибудь мой Учитель и я будем править галактикой. Как некогда мой дед и Дарт Сидиус.

— Так вот настоящий ответ на мой вопрос, — глаза Рей блеснули, словно она раскрыла тайну. Она наклонилась к нему в кресле, изучая его. Он не мог удержаться, чтобы не отметить, что ее поза открывала приятный вид на ее платье ниже шеи. — Власть. Ты сражаешься за Первый орден ради своей власти. А вовсе не ради наведения порядка в галактике.

Он пожал плечами:

— Да. Я же ситх. Власть — это все.

Рей кивнула, будто поняв, но он чувствует, что это не соответствовало действительности. Он предпринял еще одну попытку:

— Власть — это моя цель, как ситха. Порядок в галактике — мое право по рождению, как Скайуокера. И вместе эти обстоятельства ведут меня к Первому ордену.

Но вдруг Рей удивила его резким переходом к сути:

— Расскажи мне о Скайуокерах. Я поняла, что твоя семья — подоплека этой войны, но не знаю почему. В голонете существует несколько диких теорий.

— Ты читала о моей семье, Рей? — Рен не выдержал, улыбнувшись во весь рот, как идиот, от ее просьбы. Его охватило удовольствие при виде неприкрытого любопытства в ее глазах.

Она робко поглядывала на него, будто внезапно смутившись своего вопроса, неловко ерзая в кресле.

— Да. Майло показал мне портрет твоей бабушки. Но он не сказал, что случилось с ней. Он сказал, надо спросить тебя. И вот… Вроде бы я спрашиваю.

Он ощущал исходящее от нее нетерпение. Да, это и правда интересовало ее.

Кайло подлил в бокалы вина и откинулся на спинку кресла. Рей заслуживала того, чтобы узнать настоящую историю. Боль семьи Скайуокеров заставила страдать всю галактику. Он сделал большой глоток и поставил бокал на стол.

— То, что я собираюсь рассказать тебе, истина. Не все согласятся с ней, но от этого она не перестает быть истиной. — Он посмотрел ей в глаза долгим взглядом. Тяжело было оторвать взгляд от ее красоты. На Рей было то самое зеленое платье — то самое, превращавшее ее глаза в чистейшие изумруды. — Правда — не только точка зрения, Рей. Правда — это правда, даже если она придется тебе не по вкусу.

Она наклонила голову, и он приступил к рассказу.

— Мой дед, Энакин Скайуокер, был знаменитым рыцарем-джедаем и героем Войны клонов в конце Старой Республики. В голонете его описывают как идеального рыцаря, но за закрытыми дверями он оспаривал рамки, в которые джедаи загоняли его. Многие годы джедаи ограничивали его могущество в Силе и запрещали ему любить. Со временем он разочаровался. Он отправился искать знаний и могущества у Лорда ситхов Дарта Сидиуса — в то время канцлера Республики. И он втайне женился на моей бабушке, которую любил много лет.

Все разрешилось, когда джедаи попытались захватить власть в Республике, организовав убийство канцлера. Это была попытка государственного переворота. Они узнали, что канцлер был Лордом ситхов, и вознамерились убить его. Ни суда, ни следствия, ни вотума недоверия для законно избранного канцлера. Просто убийство, Рей. Именно так джедаи вели дела в те дни.

Мой дед был вынужден выбирать между джедаями и Республикой, и он выбрал Республику. Он уничтожил подосланных джедаями убийц и отрешился от джедайского ордена. Он стал Лордом ситхов Дартом Вейдером, учеником Дарта Сидиуса. Оставшиеся джедаи были объявлены врагами Республики. Мой дед и другие охотились на них.

Ты спрашивала о моей бабушке, Рей. — Она кивнула, ее увлекла его семейная история, наложившая отпечаток на события в галактике. — Джедаи убили мою бабушку из мести. Вейдер не сумел найти доказательств, но все свидетельствовало об этом. Она пропала из своих апартаментов на Корусанте вскоре после того, как Вейдер и республиканские клоны напали на Храм джедаев. Не прошло и недели, как неизвестный джедай подбросил ее тело в морг здесь, на Набу.

Лишь двоим было известно о ее свадьбе с Дартом Вейдером. И одним из них был джедай Оби-Ван Кеноби. Кеноби был лучшим другом моего деда, но судьба сделала их смертельными врагами. Кеноби был тем человеком, который нанес ужасные раны моему деду, вынудив его всю оставшуюся жизнь ходить в костюме жизнеобеспечения.

Моя бабушка была беременна на момент, когда исчезла. А незадолго до ее смерти моя мать и мой дядя были рождены и похищены у нее. Вейдер думал, что его дети погибли вместе с моей бабушкой. Прошло почти двадцать лет, прежде чем он узнал правду — о том, что они живы.

Джедаи отдали мою мать своим союзникам на Альдераане, которые вырастили ее на бунтарской пропаганде. А Кеноби спрятал моего дядю в безвестности Внешнего Кольца и растил его, готовя для убийства отца. Джедаи лгали моему дяде о Вейдере, поэтому когда они наконец встретились, Люк Скайуокер не имел представления, что Вейдер был его отцом.

Джедаи замыслили страшную месть. Они чудовищно покалечили моего деда, убили его жену, похитили его детей и растили их с единственной целью — уничтожить его. В конце концов им это удалось. Дарт Сидиус и Дарт Вейдер погибли во время боя с моим дядей на второй «Звезде Смерти», и Империя впоследствии пала.

Он сделал долгий глоток вина. Одно то, что приходилось говорить вслух о личной трагедии деда, заставляло Кайло кипеть изнутри.

— Моя семья была разорвана джедаями, — с горечью произнес он. — И все в галактике расплатились за это годами войны. Я вижу это ясно, но моя мать и мой дядя не могут. Они ослеплены той ложью, что им рассказали в детстве, — он пригладил волосы рукой и отвел взгляд, встряхнув головой. — Они живут прошлым. Благородные джедаи, великая Старая Республика — сплошные сказки. Они возводят в абсолют историю, которой никогда не существовало. И они не стоят того, чтобы вернуться обратно. Двумя поколениями спустя мы все еще…

Он внезапно умолк, захваченный своими мыслями. Вспоминая доверчивого дядю, превозносящего достоинства Ордена джедаев. Вспоминая одержимость матери строительством Новой Республики, из-за чего она держалась вдалеке от сына многие месяцы. Она даже назвала его в честь труса Кеноби, бросившего его деда умирать. Маленький Бен Соло воспитывался на этом лживом благоговении перед славным прошлым. Много лет спустя Кайло Рен все еще ощущал горечь по этому поводу.

Рей вернула его в настоящее. Ее рука покоилась на столе возле его руки, и она накрыла его руку своей. Вместе они какое-то время сидели в тишине.

Она смотрела на него с грустным сочувствием, словно чувствовала такую же потерянность, как и он сам, думая о трагедии его деда. Может, по-своему она понимала. Рей выросла жертвой отказа от нее родителей. Она тоже была в плену неудач и плохих решений других людей.

Когда Рей заговорила, Кайло не удивился тому, какая именно часть истории затронула ее сильнее всего.

— Я не могу поверить, что джедаи похитили детей Вейдера. Это так… так ужасно. Похищать детей у матери.

— Джедаи утверждали, что они спасали детей, но на самом деле они крали их для собственной выгоды. Это то, чем джедаи занимались веками — они крали детей.

— Что ты имеешь в виду?

— Во времена Республики, когда джедаи были в зените своей власти, они систематически похищали детей, чтобы растить их у себя. Им нравилось забирать их в возрасте лет трех или младше. Младенцев, по сути. Так было проще контролировать их возможности и наполнять их разумы ложью.

— Неужели они на самом деле похищали детей? — ей было необходимо это знать.

— По общему представлению, джедаи просили детей у их родителей. Но многие системы дозволяли джедаям изымать детей, если родители не соглашались. Некоторые системы даже повелевали, чтобы всех одаренных детей оставляли в местном джедайском храме, — Рен глянул на нее краем глаза. — Многие люди, как и ты, Рей, боялись Силы. Они доверяли джедаям управляться с одаренными. Мой дед был продан из рабства джедаям. Грязный бизнес, как видишь.

Кайло немного передвинул руку, сжав ее ладонь на столе.

— Джедаи забирали детей в возрасте нашего сына. Если бы мы жили шестьдесят лет назад, Рей, джедаи уже бы явились за нашим мальчиком. И ни ты, ни я никогда бы не увидели его вновь. Это было следствием того, что ты рождался одаренным Силой. Джедаи предпочитали юных — у них еще нет никаких привязанностей.

— Каких привязанностей? — Рей смутил этот термин.

— Любовь, Рей. Они хотели, чтобы дети никогда не знали любви. Джедайский кодекс запрещает привязанности. Никаких особых связей с другой личностью. Ни с родителем, ни с супругом, ни с ребенком, родственником или другом. Взамен джедаям полагалось чувствовать некое вселенское сострадание ко всем существам.

Она прищурилась.

— Значит, у джедаев не могло быть семьи?

— Верно. Они забирали детей такими маленькими, что те не помнили свою семью и были верны лишь Ордену джедаев. Чтобы потом джедаи учили детей подавлять эмоции и отвергать собственную индивидуальность. Даже брак был запрещен.

— Я не знала этого.

Естественно, она не знала. Он позабыл, что Рей не растили на джедайских сказках, как его. И целые десятилетия пропагандистская машина Первого ордена перемалывала историю Люка Скайуокера и его любимых рыцарей-джедаев в чистый миф.

— Рей, — взгляд Кайло впился в нее, и он стиснул ей руку, вынуждая ее понять риски. — Люк Скайуокер украл бы нашего сына, представься ему случай. Джедаи крадут детей. Никогда не забывай этого. Он и моя мать используют нашего сына для собственных целей, точно так же, как использовали их самих. Вырастят его на лжи и обучат, чтобы убить меня.

— Это кошмар! — от Рей волнами исходил ужас. У девчонки-мусорщицы были такие наивные представления о мире, в котором она жила — в качестве матери его ребенка. Рей не была Скайуокером, но уже попала в ловушку последствий его семейной истории. Как Ларсы и Органа до нее.

Он покачал головой с показным безразличием, которого на самом деле не чувствовал. Кайло с удовольствием запер бы Рей и своего мальчика навечно, если бы это уберегло его сына от лап джедаев.

— Мы, Скайуокеры, ненадежный род. Не доверяй моей семье, Рей.

Рей вскочила на ноги. Очевидно, его слова глубоко затронули ее.

— О Хане знали только Маз Каната и Финн. Финн не выдаст моего секрета. Я уверена в нем.

Кайло Рен сомневался, что предатель-штурмовик сохранит тайну личности его сына. И ему было известно, что рано или поздно Люк Скайуокер почувствует мальчика, если еще не почувствовал. Их мальчик слишком силен, чтобы долго оставаться в тени. Рей снова вела себя слишком наивно.

— Рей, если тебе и следует знать что-то о моей семье, так это то, что все наши тайны становятся явными. Мой дядя и моя мать узнают. Это лишь вопрос времени. — Теперь Рей, возможно, поймет, почему ей и мальчику предстоит оставаться спрятанными здесь, в Басте.

— И они захотят украсть Хана? — потрясенное лицо Рей исказилось страхом. Ее эмоции кричали на него сквозь Силу. — Ради того, чтобы сделать его джедаем? Или чтобы он не стал ситхом?

— Скорее всего — и то и другое. С определенной долей мести, направленной против Первого ордена — за войну и против меня — за Хана Соло.

Рей это явно рассердило.

— Почему вы не можете быть семьей? Почему не можете поладить? Так не должно быть!

Он поднялся на ноги вслед за ней, начиная понимать подоплеку ее ужаса.

— О, Рей, — он печально качнул головой. — Ты не представляешь, что значит семья. У тебя никогда ее не было. Это совсем не похоже на глупые шоу в голонете. Поверь мне, иметь семью — еще не значит быть счастливой. Не во всех семьях заботятся друг о друге, не все любят друг друга, не все остаются вместе, — он с отвращением отвел взгляд. — Уж точно — не моя семья.

Рей смотрела на него, будто сломленная его словами. Его горьким опытом. Его жестокой реальностью.

— Но… Но… — лепетала она.

Кайло схватил ее за руки и сжимал их, заканчивая оставшуюся часть истории. Это была сокращенная версия, но почему-то он хотел, чтобы она знала и ее тоже.

— Я никогда не желал становиться джедаем, Рей. Но они настояли. Отослали меня прочь лет в десять. Я не хотел душить в себе то, что чувствовал. Я не хотел прожить жизнь в лишениях. Меня не вдохновляли их история и их цели. Я не терпел ограничений моей мощи. И ради этого я стал изгоем и был вынужден принимать непоправимые решения, прежде чем был готов к ним.

Кайло сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть. Зачем он рассказывал ей все это? Это гораздо больше, чем Рей следовало знать. Но опять-таки почему-то ему было нужно, чтобы она знала. Его голос слегка надломился, когда он продолжил:

— Послушай, я Скайуокер, поэтому все личное — это политическое. Моя семья приняла бы меня, только стань я джедаем. Рей, да они бы любили меня, только если бы я стал джедаем!

— Но… Но…

— Эта война — моя судьба, Рей. Приведенная в движение силами и людьми задолго до моего рождения. Нельзя сбежать от судьбы. Наш сын тоже не избежит ее. Однажды ситхи снова будут править галактикой. И моя мать и мой дядя сделают все, чтобы остановить нас. Даже похитят нашего сына.

Но Рей не обратила на это внимания.

— Никто не использует моего сына подобным образом! Ни ситхи, ни джедаи! Когда Хан вырастет, он сам выберет свое будущее! Ни ты не сделаешь это за него, ни твоя семья! — До него донеслась ее решимость, дрожащая сквозь Силу и сквозь ее слова. Яростная любовь Рей к их сыну заставила дрогнуть что-то глубоко внутри него.

— Я верна людям, — заявила она. — А не идеалам. Какой бы путь ни выбрал наш сын, кем бы ни захотел бы стать, я буду любить его. Я всегда буду любить его. Именно для этого нужна семья.

Кайло не сводил с нее глаз, восхищенный ее смелой претензией на безусловную любовь. Кто способен на такое? Только тот, в кого не вкладывают надежды, кому не надо держать лицо, не надо справляться с наследием. И на миг он ощутил ревность к собственному сыну. Завидуя, что это жалкая девчонка-мусорщица стала лучшей матерью для его сына, чем его собственная знаменитая и блистательная мать — для него.

Рей никогда не крикнула бы их сыну, что он — семейное разочарование. Что ей стыдно быть его матерью. Что он подвел обе стороны семьи. Что в нем слишком много Вейдера — будто это нечто отвратительное.

— Я всегда буду любить Хана, — повторила Рей хриплым шепотом. Казалось, она еле сдерживала слезы. — Мне может не понравиться все, что он будет делать, но я всегда буду любить его.

— Я знаю, Рей, — обхватить ее руками внезапно стало для него самой естественной вещью в мире. Она подходила к его телу идеально, прямо под его подбородком. Она опустила голову ему на грудь, и он погладил ее мягкие волосы. — Я знаю. — И затем она тихо зарыдала по-настоящему.

Рей успокаивалась постепенно, пока он держал ее в объятиях. И это успокаивало его самого. Он ненавидел смятение, которое испытывал, когда ворошил историю своей семьи. Жизнь Бена Соло оказалась неполной и неразрешенной. Ему было больно вспоминать отверженного мальчика, каким он был некогда. Это наполняло Кайло решимостью сделать все, чтобы его сын не пошел той же дорогой.

Манипулируй. Ему следовало манипулировать Рей. И сейчас случай представился. Он все еще должен был вытащить из нее проклятую карту.

— Я рад, что ты все еще здесь и не отказалась от нашего сына ради возможности сбежать в Сопротивление. — «Лея Органа-Соло оттолкнула бы сына не раздумывая, лишь бы вернуться к своей революции», — пришло ему в голову. — Ты та мать для нашего сына, с какой мне хотелось бы вырасти. Ты нужна мне здесь, Рей. С ним, со мной. Будь верной нам, Рей.

Он подкрепил свою речь Силой, надеясь, что слова достигнут ее слуха. Должны были. Ведь он в них верил.

Она молчала, но он почти слышал ее мысли, мысли о том, что она узнала сегодня. И Рен не собирался давить на нее. Союзники приобретаются благодаря прагматизму и обстоятельствам, которые могут меняться со временем. Но истинная верность дается добровольно — так наставлял его Учитель. Ему нужна была верность Рей, и он решил проявить терпение.

Они стояли, обнимая друг друга, еще долгое время. Было нечто правильное в притяжении к этой женщине. Ее Свет, конечно. И ее ощутимые физически соблазны. И возможно, что-то еще, чему он пока не мог дать названия.

Когда он в конце концов отпустил ее, они долго стоят друг напротив друга. Напряженность момента ушла, и возникла неловкость.

Рей опустила голову, яростно вытирая щеки.

Он сделал вид, что хочет выпить еще вина.

К счастью, вмешался обслуживающий дроид, осведомившись насчет десерта.

— Желаешь десерт? — спросил Кайло у Рей.

— Нет. А ты? — поинтересовалась она.

— Нет.

На этом ужин закончился.

Хан устроил очередную истерику — уже вторую за утро — когда во двор широким шагом вошел Кайло в полном облачении Первого рыцаря. Оглядев сцену — кричащий ребенок, очередной искореженный дроид и срывающая голос Рей с мрачным усталым взглядом, Кайло строго скомандовал:

— Прекрати сейчас же.

На удивление, плач прервался, и Хан, коротко всхлипнув, повернул голову к отцу.

— Прекрати, — повторил Кайло.

Хан умолк.

Рей и не заметила, как замерла на месте, с открытым от изумления и восхищения ртом.

Кайло взъерошил волосы мальчика, сглаживая свою резкость.

— Даже маленькому ситху требуется дисциплина, — Рей услышала теплоту в его голосе, даже несмотря на маску.

Он обратил взгляд к ней:

— Мальчик не уважает тебя. Перестань просить его подчиняться. Вели ему подчиняться.

До Рей постепенно дошло, что это не только подход Кайло Рена к двухлетним детям, но и стратегия завоевания галактики.

Первый орден родился в безвестности Неизведанных Регионов и был вскормлен беззаконием и бедностью Внешнего Кольца. Эти отдаленные системы — естественные приверженцы Ордена. Миры, где в почете сильная рука, принуждающая группировки к сотрудничеству, выявлению недовольных и наказанию преступников. Миры, которым до отчаяния необходима вера в орденские заверения в безопасности, порядке и процветании. Они — легкая добыча для Ордена.

Среднее Кольцо и миры Ядра представляли собой более сложную задачу. Среди них были рассеяны остатки Новой Республики, истинного сердца галактики. Процветающие миры, открывающие возможности. Миры, где правительственные институты функционировали как подобает и имели широкую поддержку населения. Миры, враждебные тем, кто уничтожил планетарную систему Хосниан.

Один за другим Орден воплощал в жизнь планы по дестабилизации правительств. Коррупция приносила свои плоды, но выборочное насилие и политические убийства оказывали гораздо более эффективное воздействие. И тогда наступал черед Ордена делать свое предложение: присоединяйтесь, позвольте помочь вам. Подобно протянутой для рукопожатия стальной руке в бархатной перчатке. Попробуйте отказаться на свой страх и риск. Ведь если вы не подчинитесь, Кайло Рен опустошит ваши города, сожжет ваши дома и превратит ваших детей в штурмовиков. И в итоге вы все равно окажетесь покоренными.

Но и после уничтожения системы Хосниан находились миры, ставившие под сомнение подлинность угрозы. Глупцы, не признававшие Кайло Рена. Глупцы, рожденные, чтобы стать следующим примером. Чтобы уничтожать, нам не нужна база «Старкиллер». Всего лишь откройте глаза и смотрите. Первый орден заставит вас раскрыть все ваши карты.

И очередь из планет, желающих перейти под протекторат Первого ордена, росла с пугающей скоростью.

Они прилетали тайно, как просители, превратив замок Баст в перепутье для власть имущих. Делегации прибывали для заключения соглашений, торговли информацией и уплаты дани, а орденские шаттлы приземлялись и взлетали с завидным постоянством круглые сутки. Кайло не расставался со своим полным облачением, а Майло, оказавшись в своей стихии, занимался согласованием протокола и мерами безопасности.

Среди всего этого жили Рей и Хан, ставшие неприметными свидетелями того, как история галактики поворачивается вспять.

В один из дней Рей остановилась в дверях, наблюдая. В зале подчиненные Хакса транслировали прямую передачу от Сопротивления: в центре изображения произносила речь генерал Органа.

— …чем сильнее Первый орден сжимает хватку, тем больше звездных систем ускользнут сквозь их пальцы… — ее речь была призвана приободрить свободные системы Ядра.

Рядом с Рей возник Кайло, остановившись прямо за ее спиной, вместе с ней следя за проекцией. Он знал генерала Органу лучше чем кто-либо другой.

— Она волнуется, — склонившись к уху Рей, проговорил он. — Мы побеждаем.

* * *

Представители Чандрилы лгали, и чтобы распознать эту ложь, ему даже не требовалась Сила. Но орденцы за переговорным столом, ограниченные рамками своего восприятия, еще не поняли этого. И когда разговор в очередной раз зашел в тупик, Рена уже не интересовал вопрос о промежуточном заседании для обсуждения альтернативных подходов. Чандриле был предоставлен ее шанс.

Пряник был отвергнут. Настало время Кайло Рену поработать плетью. Время планировать вторжение.

Он покинул переговорную, оставив пустые речи Хаксу, и направился на поиски Рей. Она не будет утомлять его разговорами о войне. Она расскажет об успехах их сына или поделится шуткой, услышанной от Майло, а может, заметит, что звук от репульсолифтов у его шаттла намекает на необходимость диагностики.

Рей все больше привыкала к его присутствию. Настороженное недоверие ушло, уступив место сдержанному раздражению. Теперь Рей смотрела на него так, словно она хозяйка замка, а он вечный гость, который не может или не хочет уйти.

И то и дело Кайло чувствовал на себе ее смягчившийся взгляд. Как правило, это происходило, когда он заходил поиграть с малышом. Но временами — за завтраком, когда они все вместе сидели рядышком. В такие моменты он ловил себя на мысли, могло ли случиться, что, несмотря на всю непримиримость Рей, он начал ей нравиться?.. Или все дело в привычке?.. В любом случае прогресс был налицо.

Он нашел ее — с задумчивым взглядом, занятую своими мыслями. Она свернулась калачиком в залитом солнцем уголке, бесцельно тыкая пальцем в датапад, пока Хан отправился спать после полдника.

И приход Кайло застал ее врасплох. Она дернулась, и датапад стукнулся об пол.

— Кайло, ты напугал меня! — вскочившая на ноги Рей выглядела растерянной. Затем на ее лице появилась гримаска недовольства из-за собственных вырвавшихся слов, и Рей несвязно забормотала: — Удивил меня, я хочу сказать. Я не боюсь тебя. Ты меня не пугаешь. Нисколько.

Он ухмыльнулся под маской. Ему нравилась бравада Рей, пусть даже такая неубедительная.

— Так лучше? — Рен снял шлем, отметив, что она облегченно вздохнула.

— Да, — она выдавила робкую улыбку. — Да, так лучше. — Он знал о ее отношении к шлему.

Наклонившись, Кайло подобрал упавший датапад и взглянул на экран.

— Читаешь про Дарта Вейдера? — Рен прокрутил вниз, пробегая глазами текстовые заметки. — Это военная история.

Рей переминалась с ноги на ногу, и создавалось впечатление, что ей не по себе. Будто ее поймали за тем, чем ей не пристало заниматься.

— Мне нравится история, — да, он помнил, как она говорила об этом. — Я пыталась понять, что такого великого было в этом человеке.

Ее интерес увлек его.

— Осторожнее, Рей. Начнешь восхищаться Дартом Вейдером, и ты мне не только нравиться начнешь, но я буду тебя обожать.

Она засмеялась в ответ на это замечание:

— Звучит как угроза.

Кайло пожал плечами:

— Ситхи не высказывают угроз, Рей. Мы лишь даем обещания, — именно это он только что сообщил делегатам Чандрилы, пусть и в несколько ином контексте.

Он пролистал записи до конца и принялся их редактировать.

— У автора полно неточностей и недоговорок. Не стоит тратить на него твое время. Этот парень вообще неправильно представил отношения между Вейдером и Таркином. Вот, — он указал пальцем в конец текста. — Точный список военных достижений Вейдера. Это хорошее чтение, Рей. Тебе стоит начать отсюда, — он протянул ей датапад.

— Ладно, начну. Спасибо, — Рей, кивнув, положила датапад на ближайший столик, после чего скрестила руки на груди и приподняла подбородок. — Ты знаешь об этом сам. Расскажи мне, Кайло. Почему ты считаешь Дарта Вейдера великим?

Его губы растянулись в медленной улыбке — этому предмету он уделил немало времени за прошедшие годы. Это его любимая тема. Гораздо увлекательнее завоевания Чандрилы.

— Все сводится к трем вещам, — начал он. — Во-первых, Вейдер был отличным стратегом. Он был гибким и умело реагировал на изменяющуюся динамику боя. Во-вторых, он ценил опыт. Он повышал тех, кто проявил себя в бою, без оглядки на их звания. Вейдера не заботили ранги, полученные в академии. Ему был важен результат. В-третьих, люди любили его. Рядовые с радостью сражались под его командованием, потому что сам Вейдер всегда был в гуще боя. На поверхности планеты или на звездном разрушителе — он всегда встречал врага сам. В отличие от Хакса и его команды воителей-теоретиков.

— Но разве Вейдер не передушил Силой кучу старших офицеров?

О да, его деда часто критиковали за это. Весьма мелочно.

— Правда, — признал он. — Вейдеру было нелегко угодить. У него имелись большие требования к имперской верхушке. Чем выше пост, тем выше риск, Рей, — продолжил Кайло, как нечто само собой разумеющееся. — Мы, ситхи из рода Скайуокеров, отличаемся безжалостностью. Вейдер отсек моему дяде руку при первой встрече, — он добавил это с оттенком гордости.

— Итак, Вейдер был воином и обладал Силой. Именно это делало его ситхом? — Рей было явно неловко задавать этот вопрос. Словно она спрашивала о чем-то, что ей полагалось знать, и сейчас обнаруживала собственное невежество. — Кто такие вообще ситхи?

Вот, значит, в чем дело, вот почему Рей искала сведения о Дарте Вейдере. Но ответов на такие вопросы не отыскать в голонете. Рен пристально взглянул на нее, прежде чем ответить, охваченный внезапным интересом: из-за него ли ей любопытно или из-за их сына.

— Я интригую тебя, Рей?

Она старательно избегала его взгляда, тем самым отвечая на заданный вопрос. Да, и очень сильно.

Что же, прекрасно.

— Быть ситхом — значит быть полноценным человеком, Рей. Чувствовать. Наши силы исходят из наших эмоций — в этом основополагающее различие между ситхами и джедаями. Джедаи подавляют эмоции. Для джедая не может быть ни любви к другому, ни горя от потери, ни гордости от успеха, ни желания чего-то для себя. Это не настоящая жизнь, Рей.

Он никогда не объяснял это никому, но она внимала его словам, поэтому он продолжил. У нее было право знать.

— Ситхи жаждут власти, джедаи ничего не жаждут. Им не положено желать чего-то для себя. Все ради блага других. Скажи мне, Рей, выжила бы ты на Джакку, не преследуя собственные интересы? И где были бы наши чаяния и стремления, если бы мы никогда не пожелали хоть что-то только для себя?

Ситхи уважают индивидуальность. В широком понимании — это путь к прогрессу. Сильные самой природой призваны править слабыми. Так заведено. Ситхи — сильнейшие из всех. Поэтому это естественно для нас — править галактикой.

— Значит, Первый орден — это сильные, преследующие слабых — Новую Республику? — Рей пыталась добраться до практической подоплеки его слов. Его Рей всегда была прагматична.

— Да.

Еще его Рей всегда была прямолинейна.

— Тогда когда же наступает черед Зла?

Он не удержался от короткого смешка. Это так по-джедайски наивно. Добро против Зла, Тьма против Света. Банальные противопоставления, объединяющие истинные сложности Вселенной.

— Рей, мораль имеет мало общего с Силой. У тебя или есть Сила, или ее нет. Моральные «как» и «почему» в использовании Силы только создают дополнительные ограничения. От морали есть польза в общепринятой системе понятий, но эта система — не для ситхов.

— Я не понимаю.

— Ситхи не терпят ограничений для себя или Силы, — объяснил он. — Ситх может делать все, что он хочет.

— И он может взять все, что хочет, — она прошептала те самые слова, что он сам говорил ей. Кайло видел искорки понимания в ее глазах.

— Ты улавливаешь суть, Рей. Мы не боимся Темной стороны или Света. Они сосуществуют во Вселенной. Каждый из нас состоит из Тьмы и Света. Даже ты, Рей, со всем своим прекрасным Светом, владеешь частичкой Тьмы, спрятанной глубоко внутри, — он склонился ближе, заговорщицки шепча, и тут уловил слабый запах ее духов. Боги, как его тянуло к этой женщине. — Мне нравится это. Мне нравится Тьма, спрятанная под твоим Светом.

Рей выглядела растерянной.

— Какой Свет? О чем ты вообще говоришь?

Пребывание рядом с ней, рассуждения о Вейдере и ситхах — все это пробудило в нем агрессию. Ему захотелось дотронуться до ее кожи.

— Ты не можешь видеть это. Но я могу, — он медленно обошел ее, не отрывая от нее взгляда. — Ты оставляешь отпечаток в Силе.

Рей вызывающе вскинула голову, закатив глаза. Но она улыбнулась. И не покраснела.

Он еще раз двинулся вокруг нее, но теперь почти вплотную. На этот раз он медленно провел ладонью вверх по ее руке, потом ниже по животу, потом дотрагиваясь до груди. Его рука остановилась, с внезапной смелостью сжимая мягкую округлость. Моя. Это все будет моим. Кайло свободной рукой скользнул по ее спине, собственнически стиснул ее задницу и одним рывком притянул легкое тело к себе, вынудив Рей удивленно вскрикнуть.

Проклятье, его бросало в жар от этой женщины! И она не скидывала с себя его руки, как бы ей следовало. Невероятно, она позволяла ему делать это. Это еще сильнее подстегивало его.

— Свет в тебе повсюду. Сияет сквозь Силу.

Ее голова отклонилась назад, Рей смотрела на него как зачарованная. Улыбка исчезла, но она внимала каждому его слову.

— Как будто ты смотришь на солнце, Рей. Вот какая ты в моей голове, — его губы задели ее щеку, когда он произносил это признание. — Иногда ты ослепляешь меня.

Она протягивала ему крохи, но он хотел проглотить ее целиком. Теперь он целовал ее ухо, выводя языком круги на коже. Его руки блуждала по ее груди и заднице, вжимаясь в мягкую плоть. Тихий стон слетел с ее губ, и возбуждение охватило его полностью, сделав готовым и твердым для нее.

— Свет — моя слабость, Рей. Я люблю твой Свет. — Создатель, если бы она только знала, как ее Свет подмигивал ему, призывая к себе. Эта женщина представляла собой сплошное искушение. — Тебе тяжело, — выдохнул он. — Так тяжело для меня противиться тебе.

И словно в опровержение собственных слов, Кайло резко разжал руки и отступил на шаг. Наблюдая, как она задыхается от собственного желания, как ее груди поднимаются и опускаются с каждым судорожным вдохом. Ее рот приоткрылся, словно приглашая к поцелую. Умоляя о большем.

Это был ее шанс сбежать от него. Он знал, что должен приказать ей бежать. Но Рей стояла, будто застыв на месте. В смятении.

— Кайло, что…

Осознание вспыхнуло в нем сквозь Силу.

— Тебе нравится это, ведь так? — начал допытываться он. — Тебе нравится слушать, как я говорю о ситхах. О Дарте Вейдере. Тебе интересна Тьма.

Конечно, мусорщицу, живущую своим умом, будут привлекать силы Тьмы. Никто так не понимает силу, никто не жаждет власти сильнее, чем тот, кто был лишен всего. Это урок из жизни его ситха-деда, мальчика-раба из убогой дыры, поднявшегося, чтобы править галактикой. Чем больше ты лишен власти, тем сильнее ты жаждешь наверстать.

Кайло провел пальцем вниз по ее щеке, по приоткрытым губам.

— Тебя влечет Тьма во мне. А меня тянет к Свету в тебе, — он приподнял ее лицо за подбородок. — Мы бы так подошли друг другу, Рей.

На этот раз он решил, что не испугает ее своей страстью. На этот раз все началось с одного поцелуя. Легкого, почти целомудренного. Но он приник к ней для следующего, а потом еще и еще. Добавляя интенсивности. Его губы были на ее губах, его язык у нее во рту, и его руки свободно касались ее тела.

— Ох, Кайло, — Рей отдавалась объятиям, прислонившись к нему вплотную, пока ее руки цеплялись за его шею. Ее рост подходил ему идеально. Нежные пальцы провели по его волосам, притягивая его ближе к ней. Он расслышал собственное глухое рычание, стоило ей ответить на поцелуй. На этот раз он хотел сделать Рей соучастницей.

Это проверенная временем тактика Темной стороны — чтобы ты сам участвовал в собственном грехопадении.

Он опустил Рей на кушетку и навалился на нее. Его вес был так уж чудовищно велик, потому что Рей выгибалась под ним, ее лихорадило от желания, разгорающегося в них обоих. На ней было одно из тех платьев с проклятым высоким воротом, альдераанского стиля, которые любила его мать, поэтому ему оказалось нелегко добраться до ее груди. И он обхватил податливую плоть сквозь тонкую ткань. Рей ахнула, когда его рот нашел ее напряженный сосок. Это было немного больно, но приятно. И Рей это понравилось. Боги, ему уже не терпелось избавить ее от этого платья.

Между ними были ярды ткани, и на его руках по-прежнему перчатки. Единственное настоящее прикосновение — это их поцелуй. Барьеры раздражали. Ему следовало перекинуть Рей через плечо и отправиться с ней прямо в спальню, оставив завоевание Чандрилы на долю кого-нибудь другого. У него имелось дело поважнее.

Как ни странно, ему подумалось, Учитель согласился бы с этим.

Между поцелуями он шепнул ей:

— Рей, пойдем со мной, — он уже готов был претворить свои намерения в жизнь и заполучить ее в свою кровать, когда…

— Вижу, я прервал вас.

Рену не требовалось оборачиваться. Он знал этот голос. Ублюдок Хакс.

Он всегда появлялся в высшей степени не вовремя. По крайней мере, он здесь в одиночку, отметил Рен, когда сел и развернулся. Эта генеральская примадонна редко разгуливала без своей унылой свиты подхалимов.

Губы Рена растянулись в злобной улыбке. Он уже давно ждал подходящего случая, чтобы сделать это. Он поднял руку, концентрируясь и сжимая пальцы. И, ох, как же хорошо. Он направил в этот жест всю нерастраченную похоть мгновения минутой раньше. Может, он не получит сегодня возможности жестко поиметь Рей, но хотя бы сгладит досаду убийством.

Рей вылезла из-под него. Ее лицо было пунцовым от неловкости, она выглядела умилительно — такая всклокоченная. Она занялась одергиванием платья и приведением в порядок прически, когда внезапно услышала звуки, которые издавал полузадушенный Хакс.

— Кайло! Хватит! Отпусти его!

Крифф! Ни за что. Он слишком наслаждался этим, чтобы останавливаться.

Хакс уже ощутимо побелел, царапая горло ногтями. Будто это могло помочь. Этому ублюдку было не суждено постигнуть могущество Силы.

— Кайло! Освободи его! Сейчас же! — Рей кинулась к своему драгоценному генералу, и Хакс осел на колени. — Кайло! — крикнула Рей с неподдельным страхом. — Остановись!

Он запоздало сообразил, что объяснить Учителю, почему он убил Хакса, может оказаться несколько затруднительным. Возможно, было бы проще, окажись у него карта к Скайуокеру, но разъяренное выражение на лице Рей свидетельствовало о том, что сегодня этого не произойдет. Поэтому Кайло сдался.

— Как пожелаешь, — он опустил руку, ослабив хватку, и Хакс упал на четвереньки, сипя и задыхаясь. Но упал живым.

Рей, смерив Кайло возмущенным взглядом, помогла генералу подняться на ноги.

— Слишком по-вейдеровски с твоей стороны.

Видимо, она полагала, что это должно его оскорбить. Но совсем наоборот, он остался весьма доволен сравнением.

— Генерал ведь твой коллега! Вы же на одной стороне, Кайло.

Рей, очевидно, не представляла, как обстояли дела в Первом ордене. Среди верхушки каждый сам за себя.

— Чандрила, Рен? — прохрипел Хакс.

Да чтоб он еще убивал свое время на проклятых переговорах!

— Я закончил с переговорами. Время готовиться к наступлению.

— Пойдемте, генерал. Позвольте предложить вам воды, — Рей увлекала Хакса прочь из комнаты, с явным желанием разнять двух мужчин.

Кайло почувствовал раздражение при виде того, как Рей суетилась над его врагом. Если она это затеяла, чтобы позлить его, это сработало. Она была бы в полном его распоряжении в спальне, если бы не встрял Хакс.

Не сводя с него глаз, Рей покинула комнату в компании пытавшегося отдышаться генерала.

* * *

— Вам нужно быть осторожной с Реном, — льдисто-голубые глаза Хакса впивались в нее с искренним беспокойством. — Он не тот человек, с которым можно играть, Рей.

— Играть? — Рей сделала вид, что не понимает, о чем речь, занятая поисками бокала на просторах замковой кухни. Здесь имелось достаточно посуды, чтобы снабдить армию, но куда подевалось столовое стекло? Рей стыдилась случившегося и отчаянно желала замять этот разговор. К счастью, обнаружив, наконец, бокал.

— Я знаю, что я видел. Разве вы с Реном вместе? — допытывался генерал. — Рен — причина того, что вы здесь, в Басте?

— О нет, — она поспешила разуверить его. — Все совсем не так, генерал, — Кайло — причина того, что она в Басте, но они с Кайло не вместе. Не вместе. Она наполнила бокал и вручила Хаксу, но тот, приняв, не сделал ни глотка. Ему явно хотелось продолжить эту тему.

— Вы казались весьма дружелюбной с ним пару минут назад.

Друзья — она и Кайло? Впрочем, Рей не имела ни малейшего представления, кем они приходились друг другу. Разве что они оказывались в объятиях друг друга слишком часто для ее душевного спокойствия.

— Мы с Кайло не вместе, — это было правдой, и она решила начать с этого.

— Тогда вам следует быть аккуратнее, позволяя Рену лапать себя. Он жестокий человек, Рей. Я могу рассказать вам много историй, которые ужаснут вас. Он грубое животное, во всех отношениях. И, без сомнения, с женщинами тоже, — генерал произнес последнюю фразу медленно, словно убеждаясь, что до Рей дойдет смысл этих слов. И, о да, Рей, как никто, знала эту истину слишком хорошо.

Хакс вглядывался в нее, поверх края стеклянного бокала.

— Вы же знаете, что Рен — ситх, правда? У него есть волшебная Сила, и он не будет раздумывать, прежде чем применить ее. Он может исказить ваши воспоминания и управлять вашим рассудком. Вам никогда нельзя доверять ситхам, Рей. Рен может заставить вас делать вещи, которых вы не хотите делать. И потом вы даже не вспомните про них.

Это был хороший совет, и генерал был намного ближе к правде, чем предполагал. Рей знала, что следует прислушаться к нему, но все в этом разговоре заставляло ее чувствовать себя неуютно. Ей не требовалось напоминаний о том, что произошло пару минут назад на кушетке с Кайло. Или о том, что чуть не случилось. Действительно, как она могла вести себя настолько беспечно?

Просто каждый раз, когда Кайло снимал маску и переставал быть идеальным убийцей Кайло Реном, становясь почти нормальным человеком, он выглядел привлекательным. Часто забавным. И в своем чувственном напоре, чего уж скрывать, очень горячим.

— Генерал, благодарю вас за совет. На самом деле я ценю вашу заботу, но…

— Рей, вам известна история того малыша, с которым вы нянчитесь? Старый Майло не поведал вам историю сына Кайло Рена? Он заполучил этого мальчишку от какой-то официантки. Она сбежала от него и спрятала ребенка. У него заняло год, чтобы выследить ее. И когда Рен нашел ее, то он убил ее. Снес ей голову этим своим лазерным мечом. Он, скорее всего, убил бы и мальчика, но Верховный Лидер заставил его сохранить ему жизнь. Вот такой вот человек Кайло Рен. Он не только убивает врага на войне. Он убивает кого захочет. И Лидер все спускает ему с рук.

Значит, вот полуправда-полуложь, которую знает Первый орден о ней и Хане. Наверное, не затрагивай этот вопрос ее напрямую, разговор мог бы выйти весьма увлекательным.

Но Хакс был прав. Много раз она наблюдала, как Кайло в один миг превращался из обычного-но-весьма-одержимого-парня в хладнокровного убийцу. Рей потеряла счет, о скольких казнях он распорядился по передатчику за завтраком. Это обескураживало, и она давно отказалась от попыток смириться с этим. Рей принимала это как неотъемлемую часть Кайло. Она слишком привыкла к жестокому Первому рыцарю Рен.

Глаза генерала, устремленные на нее, сузились. Но при этом пронзительном взгляде его голос остался мягким.

— Почему вы здесь, леди Рей? Для вас было бы куда лучше держаться от Рена подальше.

— Я… Я не могу уйти, — выдала сбивчивое признание Рей, отвернувшись. — Это правда. Я не могу уйти. Мне хотелось бы, но я не могу. Я застряла здесь.

— Рен держит вас, не правда ли? — Хакс, должно быть, ощутил ее растущую панику под градом его вопросов и отступил. Но не раньше, чем сделал галантное предложение: — Если когда-нибудь вам понадобится помощь, Рей, скажите мне. Я не боюсь Рена. Он не убьет меня. Лидер не позволит ему.

Она кивнула:

— Благодарю вас, генерал, — и ее благодарность была совершенно искренней.

Когда замок освобождался от делегаций, собраний и заклятых друзей наподобие Хакса, Баст окутывала тишина. И жизнь рядом с Кайло Реном становилась удивительно приземленной, почти как сериал по голонету «Дорогая, я вернулся из Первого ордена», где победивший герой приезжает домой.

В такие дни Рей, вместе с сыном и Майло, ожидала на посадочной платформе, пока приземлится шаттл Кайло, после чего Хан, радостно подпрыгивая, несся к папе через расступающийся перед ним строй оживившихся штурмовиков.

В такие дни взъерошенный Первый рыцарь разгуливал без рубашки, потирая за завтраком сонные глаза. Пока Рей пила свою чашку кафа, он успевал управиться с тремя, уткнувшись носом в датапад. Но, несмотря на внешнюю отстраненность, он умудрялся следить за всем, что происходит в обеденном зале.

В такие дни Рей почти забывала, почему она здесь, как ее возлюбленный сын появился на свет, кто на самом деле Кайло Рен и что он совершил. Все скрывалось за уютной рутиной и неброской роскошью уединенной жизни в замке Баст.

И, раз Рей было не под силу что-то изменить, она отказалась от борьбы. Один из основных уроков Джакку гласил: прежде чем вступить в бой, думай как следует, стоит ли игра свеч. Подумываешь отстаивать свои права перед Ункаром Платтом? Пожалуйста, если хочешь остаться без пайков или таблеток соли. Собираешься бросить вызов Кайло Рену? Хорошо, поинтересуйся у Чандрилы, что случится потом. Кайло Рен и замок Баст олицетворяли столь многое в жизни Рей, но она была тверда в намерении выдержать все и не пасть духом.

Как-то Кайло заглянул в детскую, когда она укладывала Хана. Первый раз такой визит застал ее врасплох.

— А ну вернись сюда, ты! — она раздраженно выскочила из ванной комнаты, сжимая в руке полотенце, из которого мгновением раньше вывернулся Хан. Совершенно голый малыш, оставляя за собой мокрые следы, носился по детской, в восторге, что снова ускользнул от мамы. Рей схватила его почти у самой двери, высоко поднимая над головой. — Попался!

Сквозь визг мальчика она вдруг услышала веселый смех Кайло. Он стоял в дверях, явно наслаждаясь зрелищем с самого начала. Его глаза пробегают по ее кое-как скрепленным заколкой волосам, длинным закатанным по локти рукавам и практичному кухонному фартуку поверх элегантного платья и встречают ее фирменный строгий «пора мыться» взгляд, предназначенный Хану. Его веселье нарастало.

Ее время смеяться наступило, когда с горем пополам втиснутый в пижамку Хан ждал привычную сказку на ночь.

— Папа, читай! — вдруг заявил мальчик, и Рей, с лукавым прищуром, поспешила поддержать его — ей не терпелось увидеть, как достоинство Кайло переживет «Если подаришь ботану банту». К его чести, Кайло исправно начал читать. Но не успел он продвинуться дальше первых строк, как Хан завопил: — Джава! Джава!

Неправильная книга.

— Вот, — Рей взяла голоридер и нашла на нем любимую сказку: «Раз джава, два джава, красный джава, синий джава».

Несуразный момент, но какой-то милый. Глаза Хана медленно закрывались, он уютно устроился на коленях у Кайло. Но слушал он внимательно и поправлял отца, стоило тому пропустить страницу. Мальчик помнил эту сказку наизусть, и маленький тиран не терпел никаких отклонений. Когда с книжкой было покончено, наступило время ложиться в кровать, и Рей забрала Хана с колен Кайло. Ребенок вдруг поглядел сверху вниз на отца и приказным тоном заявил:

— Папа, оставь нас. Ты свободен, — Рей не удержалась от смешка при виде изумленного лица Кайло. Как и отец, Хан был не прочь покомандовать.

Мальчик пробуждал многие воспоминания Кайло. В основном, резкую критику в адрес матери. Рей узнала, что Леи Органы часто не было рядом, и даже когда она была, из нее не выходило хорошей матери. Вероятно, существовали весомые причины для такого поведения, но маленький Бен Соло не проникся ни одной из них. Тот мальчик вырос, а Кайло Рен помнил только отстраненность и неприятие. Поэтому когда Кайло поправлял ей рукав, глядя, как она готовит воду для купания или за ужином измельчает еду для малыша, Рей понимала, что улыбка на его лице выражает одобрение, а не насмешку.

Отчего-то это придавало ей сил, ведь чаще всего ей казалось, что она плохая мать. У нее перед глазами никогда не было примера собственной матери, и ей приходилось импровизировать.

Кайло был не одинок в желании исправить ошибки собственного детства, Рей — тоже являлась заложницей своего горького опыта. Ее чрезмерная забота — была лишь следствием того, что у нее рядом никогда не было того, кто подхватил бы ее на руки, смахнул с нее соринку и поцеловал, только чтобы стало чуточку лучше. И, наверное, это безрассудно — поощрять внимание Кайло, но все же он был отцом Хана. А любой отец лучше, чем совсем никакого.

— Ты всегда хотела детей? — спросил Кайло однажды вечером, после того как они вышли из детской, погасив свет и закрыв дверь.

Рей размышляла недолго.

— Я всегда хотела семью, — ответила она. — Пока я росла, я обычно представляла, что у меня есть кто-то, кто присматривает за мной. А сейчас у меня у самой ребенок, и заботиться — теперь моя работа, — она послала ему печальную улыбку. — Моя мечта о том, кто будет заботиться обо мне, так никогда и не сбылась.

Кайло хмыкнул на это:

— Ты весьма способная, Рей. Я бы не сказал, что тебе требуется чужая помощь.

— Да, это так, я очень независимая, — согласилась она с оценкой. На самом деле она очень гордилась этим. — Но то, что ты способен справиться со всем сам, не значит, что тебе постоянно этого хочется. Приятно иметь того, на кого можно опереться. Даже сейчас, время от времени.

Теперь Рей обратилась к нему:

— А что насчет тебя? Как думаешь, скоро ты обзаведешься миссис Рен и подаришь Хану сводных родственников?

— Не знаю, — медленно ответил Кайло, вопросительно взглянув на нее. — Думаешь, мне следует?

— О, я определенно считаю, что тебе следует, — Рей лукаво улыбнулась. — Это наш лучший шанс выбраться отсюда, знаешь ли. Вряд ли твоя будущая принцесса Первого ордена захочет, чтобы мы с Ханом вертелись поблизости. Вот незадача, — она усмехнулась при этой мысли. — Вдобавок остается еще целое наследие Вейдера. Кайло, тебе необходима, по меньшей мере, парочка законных детей, которых ты сможешь назвать Энакин и Падме.

— Ты до сих пор желаешь оставить меня, Рей? — что-то в его тоне стерло улыбку с ее лица, и смех умер в горле. Кайло выглядел… таким уязвимым. Весьма странный контраст с тем внушительным мужчиной, который был ей знаком, и это настораживало.

Она сделала вид, что неправильно истолковала его слова.

— Если мы уедем, ты всегда будешь в жизни Хана, Кайло. Ему нужен отец — я вижу это. И ему понадобится кто-то, кто поможет ему с Силой.

— Я не спрашиваю о мальчике, Рей. Я спрашиваю о тебе.

— О, — это все, что она могла сейчас произнести. И отвернулась — не получалось рассуждать здраво, пока эти темные глаза не отрываясь смотрели на нее.

Хочется ли ей покинуть Баст?.. Да. Да, конечно. Здесь находился эпицентр галактического господства Первого ордена и ее личная, по сути, величественная темница. Но ей довелось жить в гораздо худших местах, а тут у Рей и Хана имелось все, о чем только можно мечтать — кроме свободы. Так ли отчаянно ей хочется уйти? Нет. Предпочла бы она уйти? Да, но не без Хана. Может ли она остаться здесь навечно, если это единственный способ быть рядом с Ханом? Да, она в состоянии это сделать. Рей могла стерпеть практически все ради Хана. Даже Кайло Рена.

Кайло опустил руки ей на плечи, встав вплотную за ее спиной. Его дыхание отдалось теплом на коже ее шеи, и его губы почти коснулись ее уха.

— Здесь мы втроем, все вместе. Как и должно быть, — руки скользнули ниже, обнимая ее. Кайло крепко прижимал ее к себе, положив подбородок ей на макушку. Это… было приятно. Успокаивающе, без всякой угрозы. Большие сильные руки надежно держали ее. Те же руки, что стискивали ее на «Старкиллере», нет, она не забыла об этом. Но прямо сейчас было так хорошо чувствовать себя в их надежных объятиях. Рей закрыла глаза и позволила себе прислониться к его груди. Она могла бы привыкнуть к этому.

— Да, — вздохнула она. — Порой совсем как настоящая семья, — но это не так. Она его пленница, а он насильник. И все… слишком запутанно.

Кайло улыбнулся в ответ:

— А кто сказал, что мы нормальные? Нет ничего нормального ни во мне, ни в тебе.

С этим Рей готова была согласиться.

— Ты прав, — еще один вздох. Но позволь мне притвориться ненадолго.

Но Кайло Рен не был бы Кайло Реном, если бы не нашел способ разрушить проникновенность момента.

Он отпустил ее, делая шаг назад. Проникающий в душу голос исчез, уступая место более привычной монотонности.

— Покажи мне свою благодарность за то, что я держу тебя здесь. Покажи мне, что ты хочешь остаться с нашим сыном. Поцелуй меня, Рей.

Прошли месяцы с тех пор, как они дважды разыгрывали эту сцену. За это время она поняла, что ультиматум Кайло — не только демонстрация превосходства, но и тайная мольба о внимании. Одно из тех непостижимых противоречий, из которых состоит Кайло Рен. Маленькая частичка ее души возликовала, услышав, как он требует ее поцелуя. Ведь у нее хранилось что-то, чего он жаждал. И это дало ей сил чувствовать себя дерзкой. Даже могущественной.

Поэтому она ответила ему «нет».

— Я больше не играю в эти игры. День был долгим. Я иду спать, — не начинай заново этот вздор, Кайло. Не обернувшись, Рей направилась прямо по коридору в свою комнату.

Но не успела она пройти и пяти шагов, как застыла на месте. Кайло захватил ее Силой, обездвижив, совсем как на Такодане при их первой встрече. Проклятье, ненавистная Сила! И затем, как и тогда, он медленно, пугающе медленно, обошел ее, заставляя чувствовать себя загнанной в ловушку. Это нервировало, ведь сейчас ей и пальцем пошевелить не удалось бы. Она даже вздрогнуть не могла, когда он протянул к ней руку, обхватывая снизу ее лицо

— Я не могу спать, когда ты за соседней дверью, — Кайло придвинулся еще ближе, теперь держа ее лицо обеими ладонями. Он склонился, прислоняясь к ее лбу своим. Рей была не в силах отвести от него завороженного взгляда, и, возможно, причина крылась не только в том, что она застыла в пространстве, не в состоянии отвернуться. — Я закрываю глаза и чувствую, как твой Свет зовет меня, Рей. Меня тянет к тебе, — его голос казался подавленным, словно он исповедовался в грехах.

Кайло разжал Силовой захват, и Рей от неожиданности споткнулась, но тут ее ноги оторвались от земли, и она внезапно очутилась у него на руках.

— Опусти меня! — зашипела Рей, сразу попытавшись пнуть его и выкрутиться.

Вовсе не так должен был пройти этот вечер. Всего пару минут назад они укладывали спать своего капризного ребенка, и затем им полагалось разойтись, как обычно. И Рей перекусила бы парой пайков перед сном, может, посмотрела бы дрянной сериал и отправилась спать.

Но сейчас Кайло Рен тащил ее неизвестно куда!

— Не противься, Рей. Я был так терпелив с тобой, — он двигался очень быстро своими широченными шагами: вот они только что были в холле, а теперь проходят через дверь и внезапно оказались в комнате Кайло.

Локоть Рей врезался ему в подбородок. Жестко. И он наконец отпустил ее.

Она встала перед ним, вздернув голову, со скачущими в разные стороны мыслями. Кайло же смотрел на нее так, будто хотел проглотить целиком. Ей нужно выбираться отсюда, прежде чем события выйдут из-под контроля! Ведь на этот раз не приходилось ждать удачно вошедшего Хакса.

— Да что ты себе позволяешь?!

— Это.

Его рот приник к ней, прежде чем она успела моргнуть. И в этом поцелуе вырвалась вся необратимость и напряженность, которую представлял собой Кайло Рен. От него было горячо и темно на душе, и это почти обжигало. Человек перед ней был ситхом. Под внешней видимостью цивилизованности скрывался зверь, не стыдящийся своего властолюбия и жажды крови.

Но сегодня он жаждал ее.

И Рей поддалась. Поддалась своей потаенной страсти к нему и к его неприкрытому желанию. Он шел напролом, требуя, чтобы она сдалась. И в момент слабости Рей уступила.

Ох, звезды, так это ее стоны?.. Нет, нет, нет! Необходимо прекратить это. Сейчас же! Прежде чем Кайло решит, что она хочет этого! Но, ох, его рот дарит ей наслаждение… И его губы мягкие… Такие мягкие, что она не прочь почувствовать их на своем теле… Нет, нельзя даже думать об этом!..

Кайло нащупал молнию на ее платье, и через пару секунд она была уже расстегнута, и ткань упала с плеч Рей.

— Дай мне взглянуть на тебя, — приказал он, пока Рей занималась тем, что хваталась за одежду, позволяя Кайло покрывать поцелуями ее ключицы и проводить горячим ртом по плечу. Рей перестала цепляться за платье, когда почувствовала, как пальцы Кайло двигаются по ней, забираясь под ткань кружевного бюстгальтера. Затем он подтолкнул ее назад, и Рей была настолько сосредоточена на том, чтобы сохранить хоть немного одежды, что забыла сопротивляться. И это стало ошибкой, потому что внезапно она упала спиной на его кровать.

Платье сползло к талии, бюстгальтер куда-то испарился, и Кайло провел языком по ее соскам.

— Они совершенны, — выдохнул он, едва касаясь ее скромных грудей. Он сделал ту же самую вещь, как в тот раз на кушетке, прикусывая и засасывая нежную кожу. Боги, помогите мне!.. Голова Рей откинулась назад, и ее тело выгнулось ему навстречу, открываясь перед ним. С ее губ сорвался всхлип. Все это так неправильно, нужно немедленно остановиться. Но, ох… Как же хорошо!.. Не останавливайся, Кайло! Пока не останавливайся…

Сегодня на нем вместо привычной формы были черная майка и брюки. Он отстранился ненадолго, чтобы через голову стащить майку. Рей уже месяцами тайком разглядывала его голую грудь за завтраком, но водить руками по всем этим твердым мышцам гораздо приятнее. И блеск в его глазах, когда она делала это, заставлял что-то внутри сжиматься в тоске.

Затем он снова накрыл ее губы своими. Рей была так увлечена его восторженным поцелуем, что не заметила руку, задирающую подол ее длинной юбки, пока не стало слишком поздно. Запоздало она поняла, что это та самая двойная диверсия, которую он применял на Кореллии. И столь же успешная и на этот раз. Кайло приподнялся на локте, не переставая гладить ее по волосам, целуя ее до бесчувствия, другой рукой поднимаясь все выше и выше по бедру.

Это — то о чем предупреждал генерал Хакс. Рей возбуждала Кайло, и это было небезопасно. Рен не тот человек, с которым можно играть, говорил Хакс. Это был точно хороший совет. Хакс прекрасно знал своего соперника.

— Хакс?! Ты думаешь о Хаксе! — Кайло внезапно оторвался от ее рта, и его глаза впились в нее с упреком и гневом. Негодование сочилось из каждой его поры.

Что ж, настроение оказалось бесповоротно испорчено.

Рей дала себе секунду отдышаться, прежде чем вернуться к реальности. Но не успела она убрать руки от груди Кайло, как он схватил ее за запястья, прижимая их к кровати.

— Ты здесь, со мной, прямо сейчас, и ты думаешь о Хаксе?! — встряхнул он ее.

Рей поморщилась. Как он узнал?.. Ах да. Верно.

— Убирайся из моей головы, Кайло! Сейчас же! — огрызнулась она.

— Я не в твоей голове! Это твой разум всегда открыт и визжит так громко, что не возможно не услышать! В твои мысли забраться легче, чем тебе под юбку, Рей! — он с отвращением оттолкнул ее и принялся расхаживать по комнате. — Тебе нужен учитель! — яростно выдохнул он. — Ты слишком сильна, чтобы быть настолько открытой!

Рей бросила на него взгляд, не понимая, бесится Кайло от того, что она думала о Хаксе, или от того, что он смог узнать, что она думала о Хаксе.

Не имело значения. Самое время убираться отсюда. И Рей не собиралась упустить свой шанс. Она синхронно одернула платье на ноги и на грудь. Где лифчик? Какая криффова разница! Пусть оставит себе в качестве трофея, а ей пора убираться отсюда!

— Тебе нужен учитель! — Кайло все еще выглядел раздосадованным, приближаясь к ней. — Я могу научить тебя прятать мысли. Тебе необходимо уметь это, — он обогнал ее, внезапно становясь перед дверью, будто только сейчас осознав, что она собирается оставить его одного. — Подожди… Ты куда собралась? Мы еще не закончили!

Рей не представляла, намеревался ли он продолжать свои разглагольствования о Силе или всего лишь хотел, чтобы она вернулась в кровать, но как бы там ни было, она не собиралась делать ни того, ни другого.

— С дороги. Я ухожу. Спокойной ночи.

Он прищурился в ответ на ее неожиданную холодность.

— Рей, — он протянул к ней руку, но она легко увернулась. Нахмурившись, он потянулся снова, на этот раз с помощью Силы. И, конечно же, это сработало. Рей оказалась прижатой спиной к стене возле двери, и захват был таким жестким, что причинял боль. — Хакс был прав — тебе не следовало играть со мной, Рей.

Она приподняла колено, красноречиво целясь в скайуокеровские фамильные драгоценности, но он предугадал ее намерения.

— Не делай этого, — предупредил он.

— Этот вечер был ошибкой! — недвусмысленно заявила она. — Отпусти меня.

— О, но ты постоянно совершаешь эту ошибку, Рей. Один раз на балконе. Потом на кушетке в библиотеке. А сегодня ты лежишь в моей кровати и стонешь подо мной. Я ничего не пропустил? Сколько раз ты будешь целовать меня и потом говорить, что с тебя довольно?! — он наклонился к ней, его голос опустился до шепота. — Я знаю, что под этим платьем ты вся мокрая и готовая для меня. И ты ведь знаешь, я могу взять все, что хочу…

— Да, я знаю! — резко отзывается она. — Но не надейся, что я сама дам тебе это, Кайло.

— Ты была готова отдаться мне минуту назад! — он, по сути, был прав, и ей это тоже было известно. Лицо Рей вспыхнуло от унижения.

— Разве между нами все еще недостаточно сложно? — спросила она сквозь зубы. — Ты хочешь сделать еще хуже? Однажды ты пообещал, что не причинишь мне вреда. Что я в безопасности. Докажи это. Отпусти меня.

Он надолго замолчал. Но потом отступил, освобождая ее.

— Не дразни меня больше, — это предупреждение больше походило на рык. После чего он распахнул дверь и с силой вытолкнул ее прочь — от себя и из спальни. — Убирайся же!

— Пошел ты, Кайло! — закричала она в ответ, прекрасно зная, что он услышит ее через дверь. Майло, вероятно, тоже — двумя этажами выше.

Рей помчалась по коридору в свои комнаты и с облегчением заперлась изнутри.

* * *

Одна, наедине со своими мыслями, Рей могла честно признаться, что ей одиноко. Даже рядом с малышом Ханом и с Майло, она была все еще одна. Рей — сирота с Джакку — всегда была такой. И даже в самые тяжелые моменты, когда она чувствовала себя совсем беспомощной и потерявшей надежду, то упорно находила силы держаться.

В Нииме обитало много мужчин, которые дали бы ей приют, делились бы с ней пайками, может быть, даже заботились о ней в обмен на ее тело. Раз или два она впадала в отчаяние, достаточное для того, чтобы раздумывать над тем, как бы подойти к одному из таких. Но потом ее независимость заявляла о себе и, прагматичная по жизни, Рей отказывалась от мысли торговать собственным телом. Она пробивалась вперед одна. Всегда одна.

Тогда почему же ей так заманчиво хотелось забыться в объятиях Кайло Рена?

Ему было все равно. Он ни разу не извинился за свое обращение с ней. За изнасилование, которого она, к счастью, не помнила. За то, что стер ей память. За похищение. Дважды. За вторжение в ее разум. Дважды. За ее пленение. Дважды. Список можно было продолжать еще долго.

Все, на что хватило Кайло — несколько туманных заявлений, что он не причинит ей вреда. Словно удержание ее здесь под угрозой отнять сына не причиняло ей боли.

Насколько же она отчаялась, что радовалась его вниманию?

Рей спрятала лицо в ладонях, чувствуя горячий румянец на щеках при воспоминании о жарких объятиях. Поцелуй Кайло Рена был худшим видом лжи. В один миг он, кажется, обещал все. Комфорт. Удовольствие. Понимание. Счастье?.. Но он не подарит ни одной из этих вещей. Кайло Рен не давал, он брал. А потом брал еще больше. Потому что мог. Он даже гордился этим. Я могу взять все, что хочу.

И, да помогут ей боги, Рей была почти готова отдаться ему сегодня.

Она смотрела вниз на свое тело под струями воды, замечая потускневшие серебристые шрамы на коленях и на ладонях. Вспоминая, как на базе Сопротивления меддроид сообщил ей, что она была бы на два дюйма выше, если бы росла с правильным питанием. Зная, что даже спустя годы безвкусные пайки буду ей предпочтительней, чем настоящая еда, сводящая с ума ее вкусовые ощущения. Такой был физический след Джакку.

Но существовали и другие, скрытые, глубинные шрамы. Начиная от ее печального детства без родителей, что сейчас заставляло ее крепко держаться за сына. Заставляя жертвовать всем, лишь бы остаться с ним. От того, что никто никогда не делал такого ради нее. До одиночества, пробуждающего в ней тягу к поцелуям монстра, потому что из-за него она чувствовала себя желанной. Потому что он вожделел ее, бродяжку, которую никто никогда не ценил. Даже если он тоже выкинет ее в конце.

Дроид мог ухаживать за ее лицом, красить ей ногти, а она гулять в дорогих корусантских нарядах по замку Лорда Вейдера, но девчонка-мусорщица все еще жила внутри. Джакку… Проклятая Джакку… Место, где ей так не хватало еды и любви.

Но там она всегда оставалась свободной, напомнила себе Рей.

Кайло Рен плохо воспринимал отказы.

На следующее утро во время завтрака за столом, вместе с Рей и Майло, сидело два недовольных ребенка. Кайло то и дело опалял ее убийственными взглядами поверх датапада — в каждом его движении сквозило раздражение, и все говорило о том, что он готов сорваться в любой миг.

Рей в ответ невозмутимо его игнорировала.

От Майло не укрылось повисшее в воздухе напряжение. Он украдкой приподнял бровь в сторону Рей, но та отвернулась. Не в ее привычке было держать дистанцию, но существовали вещи, которые ей было не под силу объяснить пожилому хранителю.

К счастью, сегодня в Басте ожидались посетители, поэтому Кайло явился к столу в полном своем облачении, избавив Рей от необходимости устраивать лишнее представление и старательно отводить взгляд от его голой груди. Начало дня и без того вышло накаленным.

Майло нарушил молчание, приступив к своему ежедневному докладу Кайло. Слушая их разговор вполуха, Рей расправлялась со своими пайками, как вдруг хранитель обратился к ней:

— Сегодня перед ланчем ожидается прибытие группы переговорщиков. Запланировано светское собрание, ты присоединишься к нам, Рей?

Все чаще и чаще Майло привлекал ее к мероприятиям с открытым доступом, в качестве кого-то вроде неофициальной хозяйки замка Баст. Это казалось абсурдной иронией, если брать в расчет ее сопротивленческое прошлое и мутный статус бессрочной гостьи, а де-факто пленницы, без формальных пояснений. Но, подобно ее жизни рядом с Кайло Реном, это была еще одна часть череды секретов и лжи, которую ей приходилось поддерживать. От нее не требовалось убивать во имя Первого ордена, она не участвовала ни в чем, за что ее можно было назвать их пособницей. Все занятия Рей сводились к присутствию на ланчах и коктейлях, поддержанию ни к чему не обязывающих бесед и улыбок, обращенных к усталым мужчинам среднего и выше возраста.

К счастью, по крайней мере один дроид-няня все еще функционировал, поэтому у Рей оставалось свободное время. Она прилагала усилия для достойного выхода в свет всякий раз, когда Майло просил об этом, и сегодняшний день не должен был стать исключением.

— Конечно, — кивнула она. — В какое время?

— Нет, — раздался голос Кайло, впервые за утро признавшего ее присутствие.

— Что? — изумилась Рей.

— Там будет Хакс. Я велел тебе держаться подальше от Хакса.

— На ланч мы ожидаем пятнадцать человек, — спокойно сообщил Майло, обозначая, что встреча намечается не в узком кругу с ней, Хаксом и парой его подчиненных.

— Нет, — надменно повторил Кайло, глядя только на нее и не скрывая озлобленности. — Пожалуй, стоит запереть тебя в твоих комнатах, Рей. Таким образом ты не получишь возможности разыграть роль девицы в беде при встрече с Хаксом в очередном углу. Какой же он дурак, что верит во всю твою банальную таинственность.

Лицо Кайло озарила насмешливая улыбка, и Рей поджала губы.

— Тогда, быть может, тебе следует попросту рассказать ему, кто я.

— Заманчивое предложение. «Старкиллер» находился под командованием Хакса, и он крайне гордился этой смесью технологий и кошмаров. Мне интересно, как скоро он пристрелит тебя, если узнает о твоей роли в уничтожении базы. Хакс считает, что девчонка с картой к Скайуокеру погибла при взрыве планеты. И нам нужно сделать все, чтобы он продолжал так думать.

Рей закатила глаза.

— «Старкиллер» здесь ни при чем, и тебе это прекрасно известно, Кайло! — Ей было наплевать, пустят ли ее на скучный ланч, но сообщать об этом Кайло она не собиралась.

На секунду ее отвлек Хан, начавший волноваться из-за обстановки вокруг. Ее мальчик всегда был слишком чуток к эмоциям окружающих.

— В один прекрасный день Хакс сложит вместе все факты и выяснит, что ты — та барахольщица с Джакку, владеющая Силой и картой. И что ты помогала моему о… Хану Соло, и что спаслась от взрыва вместе с твоим бойфрендом-предателем, — Кайло окинул ее хмурым взглядом. — Держись подальше от Хакса.

О боги, пожалуйста. Рей не поверила ни на мгновение, что речь шла исключительно о ее безопасности.

— Тебя не волнует, что он может причинить мне боль. Ты беспокоишься, что он может помочь мне.

Кайло стукнул кулаком по столу, заставив посуду со звоном подпрыгнуть.

— Тебе так необходимо играть роль роковой женщины? — Рен мрачнел с каждой секундой. — Что ж, во всяком случае, в Первом ордене ты нацелилась на ранг повыше. Мне ненавистна мысль, что нужно опасаться, как бы ты не соблазнила штурмовиков, подобно твоему поступку с FN-2187.

Это было низко даже для Кайло!..

— Не впутывай в это Финна! — Рей за утро уже сполна наелась Кайло Реном на сегодня. Еще и Хан принялся безобразничать, поэтому она отстегнула его от детского стульчика. Сын закончил с завтраком, а Рей закончила с этим возмутительным разговором. Какая вообще разница, пропустит ли она какой-то глупый ланч!

— Если я обнаружу, что ты пытаешься сбежать на шаттле Хакса, я убью его, а тебя брошу обратно в клетку. Это не пустая угроза, Рей! — Кайло с силой опустил чашку с кафом на стол, забрызгав все вокруг. Он наклонился вперед, плотоядно глядя на нее. — Я помню, как ты нравилась мне в клетке, Рей.

Она в ярости вскочила на ноги. Напоминание о плене на «Старкиллере» стало последней каплей. Сузив глаза, Рей наградила Кайло презрительным, испепеляющим взглядом.

— Как же тебя легко ненавидеть, Кайло Рен!

На его лице появилась многозначительная усмешка.

— Прошлой ночью ты меня не ненавидела.

Рей почувствовала, как щеки вспыхнули алым. Но удержала лицо. Только схватила нож из набора приборов рядом с тарелкой — самую похожую на оружие вещь поблизости.

Кайло выгнул бровь:

— О, нож для масла, Рей. Мне уже страшно, — и продолжил радостно ухмыляться.

Тонко улыбнувшись, Рей выставила вперед левую ладонь. Датапад Кайло вылетел из его расслабленных рук. «Спасибо тебе, Сила», — мысленно поблагодарила она. Каким-то образом Сила никогда не подводила в моменты, когда Рей трясло от злости из-за Кайло. Приложив датапад об стол, Рей с усилием всадила нож в экран. От удара тот пошел трещинами и заискрился.

— Вполне себе острый, — она удовлетворенно отшвырнула куски разбитого пластика обратно к Рену.

Его ошеломленное выражение послужило бы ей приятной наградой, если бы ребенок не начал шуметь:

— Не деритесь! Не деритесь, мама, папа! Не деритесь! — Рей поморщилась. Не следовало позволять спору заходить так далеко на глазах у сына. Хану не надо становиться свидетелем подобного. Пусть думает, что мама и папа любят… то есть… терпят друг друга. Она подняла малыша на руки и обняла его, нашептывая, что все будет хорошо.

Но Рен не обращал внимания на реакцию мальчика.

— О, как мне не хватало твоей жестокости, Рей, — почти промурлыкал он. Его глаза странно поблескивали, отчего Рей показалось, что да, ему действительно это понравилось. — Помнишь, как ты пыталась убить меня в нашу первую встречу? Ведь ты напала первой, Рей. Я уважаю это, — он будто делился с ней счастливыми воспоминаниями о первом свидании, а не жуткой историей про то, как преследовал ее по лесу и держал световой меч у ее шеи.

Бездна, Кайло ненормальный! Глядя на ситхского ребенка-переростка в облике мужчины, надувшего губы, потому что не добился своего прошлой ночью, Рей поразилась, как она вообще умудрилась оказаться вчера в его объятиях. Может, она и вылезла с песчаных задворок Джакку, но она была слишком хороша для Кайло Рена.

— Жестокий монстр здесь ты, Кайло. А не я.

Рей прижала Хана покрепче к себе и решила, что пора уходить.

* * *

«Образ степенной леди замка немного пошатнулся», — отметил Кайло, наблюдая, как она шествует по холлу.

Рей была полна достоинства и изящества, она привлекала восторженные взгляды его людей, когда с уверенностью проходила через их строй. С волосами, убранными в высокую прическу, ее, с головы до пят закутанную в кроваво-красный шелк, сложно было не заметить. Но noli me tangere, ничто в ее поведении не выглядело предосудительным. Смотри, но не трогай…

Свита Хакса слонялась без дела в ожидании, пока их начальник покончит с делами и поднимется в шаттл, который доставит их обратно на «Финализатор». От внимания Кайло не укрылись уважительные поклоны и дружелюбные взгляды офицеров в сторону Рей. Что бы его подчиненные ни думали о ней, их мнение было однозначно положительным.

Кайло поманил ее в свой кабинет и захлопнул за ними дверь. Шлем он решил не снимать. Она ненавидела шлем, а он все еще был слишком раздосадован ее отказом.

— Ты хотел меня видеть? — вежливо осведомилась Рей с учтивой полуулыбкой — ее собственной маской среди высокопоставленных персон Первого ордена. Но от ее взгляда веяло неприязнью. Прямо как за завтраком. И совсем как прошлой ночью.

Она до сих пор дулась? Что ж, прекрасно. Он тоже.

— Я отправляюсь на задание. Меня не будет неделю или больше, — он заметил, что новости явно привели ее в приподнятое настроение. Это вызвало у него новый приступ раздражения. — У меня есть кое-что для тебя, Рей. Дай мне руку.

Без всякого энтузиазма Рей послушно протянула ладонь, и он вручил ей небольшой кубик со сложной золотой гравировкой.

— О.

Кайло уже давно заметил, что она выдыхает это «О!», когда у нее не хватает слов. И на секунду Рей показалась ему почти по-детски искренней, что не могло не очаровывать, но вскоре он вспомнил, что вообще-то сердится на нее. И очарование исчезло, уступив в его сознании место образу неграмотной-сопротивленческой-потаскушки-с-Джакку.

Тем временем Рей с интересом разглядывала тяжелый кубик. Сквозь гравировку грани подсвечивались голубым, а под ними, внутри, будто пульсировал живой огонек. Цвет был схож с цветом фамильного светового меча Скайуокеров, который она однажды занесла над Кайло. Рей повернула кубик на ладони, оценивая его на вес.

— Что это? — наконец полюбопытствовала она. — Оно красивое и… и…

— Что «и», Рей? — оживился Кайло, заинтригованный тем, что она собиралась сказать. Ее реакция была небезразлична ему по многим причинам.

— И знакомое?.. — заканчила она неуверенно. — Что это такое?

— Джедайский голокрон.

Она непонимающе моргнула.

— Джедайский… что?

— Голокрон. Джедаи хранили свои знания в записях, запечатанных в таких предметах. Их можно открыть только Силой.

— Силой, — эхом повторила Рей, слегка наморщив нос. Кайло в очередной раз ощутил разочарование из-за ее упрямого пренебрежения Силой. Это же бессмысленно, пустая трата возможностей, что в отдаленной перспективе может обернуться проблемой для их мальчика! Рен хорошо помнил незримую дистанцию между собой и отцом, совершенно безразличным к Силе. Со временем эта отстраненность переросла в презрение, и пусть Рей еще не осознавала этого, ей было необходимо развивать свои способности, чтобы находиться рядом с их сыном.

Но и поныне, страшась Силы, она продолжала отвергать его предложения учиться. Так что Кайло решил испробовать иную стратегию. Рей будет учиться сама.

— Внутри голокрона скрыты тайны учений Силы. С джедайской точки зрения.

— Как ты раздобыл его? — в ее голосе слышалось подозрение. — Ты украл его у Люка Скайуокера?

— Нет, он принадлежит мне. И сейчас я отдаю его тебе. Это подарок.

Это насторожило ее еще сильнее.

— Подарок? — она тихо и медленно произнесла это слово. Проклятье, кажется, он снова умилился ее очаровательному смущению. — Раньше мне никогда не дарили подарков... То есть… твой отец как-то подарил мне бластер, но… наверное, это немного не то.

Кайло фыркнул.

— Если бы я подарил тебе оружие, Рей, ты бы, вероятно, меня пристрелила, — Впрочем, в этом он не сомневался. Ха, кто еще догадался бы вручить ей бластер, кроме Хана Соло?.. Любопытно, не тот ли самый, из которого она стреляла в него на Такодане? К слову, стрелок из нее был никудышный.

— Посиди в тишине, очисти свой разум и открой его. Тогда ты узнаешь, что внутри.

— Почему? Почему ты даришь его мне? — Рей вновь с подозрением наклонила голову набок. — Это твое предложение мира?

— Мир — это ложь, Рей. Я дарю его тебе потому, что Сила есть нечто большее, чем световые мечи и разрушение моего датапада.

На ее лице появилась кислая мина при напоминании об утренней перепалке.

— В таком случае спасибо за подарок, — пробормотала Рей. — Но меня не интересует Сила, — она попыталась вернуть голокрон, но Кайло отвел ее руку.

— Он твой. Возьми его. Тебе не следует растрачивать свои возможности, — проворчал он.

— Я не хочу становиться убийцей вроде тебя!

Запоздало он понял, что сегодня был не лучший день для такого подарка. Рей была упряма, совсем как его ма… Лея Органа. Та тоже сопротивлялась любым занятиям, связанным с Силой.

— Этот голокрон — не об убийствах. Открой его, выучи то, что он тебе откроет. Тебе это пойдет на пользу. С каждым днем наш сын растет в Силе. Если ты не хочешь обучаться сама, учись ради него. Чтобы однажды ты сумела поделиться своими знаниями с ним, — усиленный вокодером, его голос звучал особенно недовольно. Пусть не ради себя, но Рей должна найти в себе смелости сделать это ради их сына. Иначе любовь к мальчику превратит ее в легкую жертву для чужих манипуляций. — Храни его. И подумай об этом, — призвал он, пытаясь придать голосу ободряющие нотки, а не только тщательно сдерживаемое раздражение.

Рей подняла голову и, сдвинув брови, посмотрела на него. Да, она все еще злилась. И очень. Она опустила руку на бедро и вздернула подбородок, как поступали все оскорбленные женщины.

— Ты вообще умеешь извиняться? Хоть за что-то?

Так вот чего ожидала Рей, когда он призвал ее? Извинений?.. Но ситхи не извиняются. Ситхи не дают объяснений. И если уж кому и следовало бы извиниться, так это Рей. Она разбила его датапад, между прочим, с отнюдь не джедайским ликованием! При обычных обстоятельствах такой ее настрой впечатлил бы Кайло, но уничтожать датапад крайне занятого человека — мелочный и подлый поступок.

— Нет, — честно ответил он. — Ситхи не приносят извинений. Но если тебе предпочтительнее думать об этом как о предложении мира, флаг тебе в руки.

Извинения, прощение — скользкая дорожка. Едва ты ступишь на нее, значит, ты признаешь свой проступок и позволяешь чужим ожиданиям ограничить свое поведение. И если он извинится за прошлую ночь, тогда что ждет его дальше: извинения за то, что он держит Рей здесь? За «Старкиллер»? За Хана Соло? Да ни за что!

В действительности единственным, о чем Кайло сожалел всей душой, было то, что он позволил Рей уйти прошлой ночью.

Ее лицо посуровело, она долго буравила Кайло сердитым взглядом, раздумывая о чем-то, но затем поставила голокрон на стол, с силой пихнула дверь и покинула кабинет.

Она была вне себя, но, как водится, совершенно не закрывала разум. Рен уловил отголосок ее мыслей, когда она проходила мимо. «Пошел ты, Кайло. Пошел ты и твоя Сила. И пошел твой голо— что-то там тоже».

Мило. Вообще-то она первая начала эту перепалку, подразнив его и отказавшись трахаться. Да, определенно пора убираться из Баста, потому что иначе Рей сведет его с ума. Если он задержится здесь, то может совершить что-то, о чем по-настоящему пожалеет. Как на «Старкиллере».

Несмотря на мнимые оскорбления, Рей успела вернуться к привычной роли леди. Ни один ее жест не выдавал ни малейшего гнева, и на секунду Кайло позволил себе восхититься ее самоконтролем. Если бы они поменялись ролями, он бы уже бушевал с пылающим мечом, круша все, что попадется на глаза.

— Рей! — окликнул он ее, поддавшись порыву. Она замерла и обернулась как раз вовремя, чтобы поймать кубик голокрона. И надо же, весьма ловко! Не девочка, а золото. — Считай это вызовом.

В холле было полно людей в форме, ставших невольными свидетелями концовки их разговора. Кайло не обращал на них внимания и остановился, чтобы наклониться к уху Рей.

— Покажи мне, что способна это сделать, — прошептал он и зашагал дальше, к посадочной платформе.

Может, хоть это мотивирует эту упрямую-сопротивленческую-потаскуху-с-Джакку.

Она ждала извинений? Да что она себе вообразила, хоть понимала, с кем имеет дело?..

И смела злиться. Будто это кого-то волновало. Особенно его.

Тупая-обожающая-Хакса-сопротивленческая-потаскуха.

* * *

Рей вовсе не собиралась открывать голокрон. Она устала от постоянного давления Кайло по поводу Силы. И раз он хотел, чтобы она открыла эту штуку, само собой, в ее намерения не входило ее открывать. Минут через пять после прощания Рей положила голокрон на столик возле кровати и тут же постаралась о нем забыть.

Однако ошибкой было дать Хану поиграть с ним, пока она решила принять душ. Мальчику понравился светящийся кубик. Малыш забрался на кровать, чтобы достать его, и чуть не упал, и тогда Рей переложила кубик в тумбочку, но сын пробрался и туда, на этот раз с большим успехом. В конце концов она увидела, как Хан, устроившись у прикроватного столика, с интересным вертит в ручках светящийся кубик, завороженный странной игрушкой. Но вдруг мальчик потерял равновесие и оступился. Голокрон упал на пол, и Хан следом за ним. Раздается вопль, и на лобике малыша появляется красная ссадина.

«Спасибо за подарок, Кайло, — вздохнула Рей про себя. — Незаменимая вещь».

Ей потребовалась всего секунда, чтобы понять, что Хан ревет из-за потери кубика, а не от боли. Опустившись на четвереньки, Рей достала из-под кровати маленький кубик и села, прислонившись спиной к кровати и усадив Хана к себе на колени. Вместе они поворачивали странный предмет, разглядывая золотые линии на его гранях. Интересно, что же в нем было такого особенного? Она нахмурилась, внимательно всматриваясь, как вдруг грани внезапно раскрылись.

Внутри скрывалась голозапись некой строгого вида леди-твиʼлеки по имени Вокара Че и ее урока по исцелению Силой. Рей просмотрела его три раза. Услышанное звучало не особо сложно, и она осмотрела ссадину на лбу Хана. Закрыв глаза, Рей попыталась сконцентрироваться на ней и… ничего. Проклятая Сила. Она работала только тогда, когда Рей хотелось убить Кайло.

— Еще, мама, — принялся канючить Хан, и она не смогла отказать сыну. Рей вспомнила лес на «Старкиллере», хлынувшую в нее Силу. И все повторилось вновь — рассеянное, смутное чувство слияния со Вселенной, расплывающиеся границы и смешанные сознания. Да… Сила пребывала с ней. Рей потянулась к покрасневшему лобику Хана, и ссадина исчезла от прикосновения ее ладони.

Вау! Просто Вау!

Похоже, это было весьма полезное умение. Малышам свойственно носиться и постоянно падать. За неделю Рей довелось исцелять Хана пять раз, и каждый следующий раз это неизменно оказывалось проще, чем в предыдущий.

Что ж, может, Сила, в конце концов, не так уж плоха.

В скором времени прибудут Рен.

Майло сообщил эту новость, как если бы объявлял о нашествии саранчи. Формулировка не выдавала ни капли его неприязни, но смысл раскрывался в последующем рассказе.

Время от времени, после тяжелого задания, рыцари Рен устраивали себе пирушку на Корусанте, рассказывал Майло. И пусть значение его слов оставалось расплывчатым, суть была очевидна: мальчики оставались мальчиками. Зачастую веселье перетекало в замок Баст, и сегодняшней ночи предстояло стать одним из таких случаев.

Запри дверь, наказал хранитель, награждая Рей строгим взглядом. Держись своей комнаты и детской. Эти мужчины возвращались с войны, и они отличались от Хакса с его адъютантами, предпочитавших стычке переговоры. Рен пачкают руки во имя Первого ордена.

Майло смотрел ей прямо в глаза, объясняя местный порядок: Рен неуправляемы и пользуются дурной славой, — и попросил не давать ему повода повторять это вновь.

Растерявшись, Рей торопливо кивнула.

Приближалась ночь, когда до ее слуха донесся пронзительный вой заглушаемых ионных двигателей. Безуспешно пытаясь разглядеть что-нибудь в окне, Рей осмелилась выйти на балкон. Четыре этажа между ней и посадочной площадкой добавляли уверенности.

Один за другим на платформу спикировало семь СИД-перехватчиков. Один слегка просчитался, не угадав с расстоянием, и чуть не врезался в поверхность. Другой пронесся в нескольких метрах от периметра посадки, оставляя за собой сноп искр — и резко затормозил, в итоге стукнувшись о соседа, но, похоже, это никого не заботило.

Вскоре появились сами Рен — семь мужских фигур в подпоясанных черных накидках, развевавшихся по ветру и напоминавших стаю ворон. И подобно птицам-падальщикам, само их присутствие не давало забыть о неизбежности смерти. Они явились сюда, чтобы отпраздновать последнюю кровавую бойню.

От Рей не укрылись похлопывания по плечу, удары ладонями поднятых рук и толчки локтями. Она слышала смешки, выкрикиваемые приветствия неприличного толка, далеко разносимые ночным ветром. Ни той, ни другой стороне, безусловно, не понравилось бы сравнение, но Рей вспомнились дни в Сопротивлении. По Дэмерону и его пилотам тоже приходилось вступать в непростые схватки и рисковать, доверять друг другу, прикрывая спину, неважно, означало ли это донести кого-то до дома пьяным из бара или же снять с хвоста вражескую СИДку. Таково было братство людей во время войны.

Магистр Рен возвышался среди своих рыцарей. Кайло снял шлем, левая сторона его лица была обращена к Рей. Та, которую не запятнал шрам. Даже издали она видела его беспечное выражение. Он вел себя непринужденно — таким девушка наблюдала его лишь в домашнем уединении замка Баст.

Должно быть, он пьян, заключила она. Как, собственно, и остальные Рен.

Командный шаттл Кайло приземлился среди СИДок, подобно птице в окружении птенцов. Кто бы ни находился на борту, он должен быть важен, поскольку Рен столпились у трапа. Первыми сошло двое штурмовиков, а за ними последовали пассажиры.

Теперь Рей осознала причину недовольства Майло.

Она насчитала девять женщин — гуманоидных форм, но не все среди них относились к людской расе. Даже с высоты, при тусклом свете, Рей различала их одежду, предназначенную для ночных развлечений. Впрочем, ничего, что бы она не видела раньше. Джакку не обошла своя доля проституток. Такова была древнейшая профессия в галактике, и не та работа, которую женщины выбирали по своей воле. Рей всегда жалели их. И пару раз опасно приближалась к той грани отчаяния, которая вынуждает встать на этот путь.

Облокотившись на перила, чтобы рассмотреть прибывших получше, Рей неожиданно отвлеклась на стук в дверь. Пришел Майло, и выглядел он чрезвычайно недовольным, но, как вышло, причиной его недовольства была не она.

— Магистр желал бы, чтобы ты присоединилась к празднику внизу.

Рей такого вовсе не ожидала.

— Ох, — это все, что она умудрилась сказать.

— Вероятно, мне следует передать ему, что ты уже легла спать? — подсказал Майло. Вопрос подразумевал ответ, и, памятуя о недавних предостережениях, Рей поспешила ответить согласием.

Но не прошло и двух минут, как Майло возвратился, только на сей раз он плотно прикрыл за собой дверь. Он обернулся к ней, и Рей увидела, как всегда исполненный достоинства старый хранитель заметно сглотнул.

— Магистр настаивает. Мне крайне жаль, Рей.

Майло беспрекословно передал и оставшуюся часть сообщения, опуская сочащийся ядом сарказм, изначально присущий оригиналу.

— Магистр помнит, как ты обожаешь светские мероприятия в замке. Ему хотелось бы, чтобы ты присоединилась к нему сегодня в качестве хозяйки праздника. Магистр требует от тебя почтить Рен своим присутствием в том же порядке и с тем же энтузиазмом, как и генерала Хакса с его подчиненными.

— Мне жаль, Рей, — с сожалением повторил имперский ветеран.

Значит, Кайло Рен не примет ее отказа. Рей не следовало удивляться. У Кайло были плохие отношения со словом «нет».

— Наверное, до сих пор злится, — шумно вздохнула она. Кайло уже предупреждал ее, что не в его привычках извиняться за свои поступки. Он не прощал и не забыл. Ох уж эти ситхские причуды.

Рей оглядела себя. Она уже готовилась ко сну, осталось только расчесать волосы и смыть макияж.

— Ладно. Я спущусь, как только переоденусь.

— Нет, Рей. Тебе нужно идти сейчас.

— Прямо так? — на ней красовалась одна длинная ночнушка. На упаковке с Корусанта она описывалась как пеньюар, что бы это ни значило. Прозрачная, телесного цвета и с низким вырезом. Рей носила ее, потому что ночнушек у нее всего имелось две, и на этой было меньше причудливых завитушек.

— Да, — подтвердил Майло. — Придется идти именно так.

В комнате было мало света, может, поэтому Майло не замечал, насколько ткань прозрачная.

— Я не могу пойти, одетая только в…

— Рей, — прервал Майло — совершив то, чего не делал никогда. — На тебе будет гораздо больше, чем на женщинах там.

Рей почувствовала, как краснеют щеки.

— Майло, ч-чем они там занимаются? — интуиция подсказывала, что подобная вечеринка не имеет ничего общего с ланчем в компании генерала Хакса и его историями о временах в академии.

— В основном пьют, — находясь в таком же неловком положении, как и она, Майло, верный себе, ответил с уклончивой аккуратностью. Расплывчатая формулировка совсем не облегчила ее переживаний, и перед глазами Рей стояла пьяная оргия во главе с магистром Рен лично.

— Я не собираюсь…

— Рей, — старый хранитель накрыл ее ладонь своей и посмотрел ей в глаза. — Рей, все будет в порядке. Иди, как есть. Держи голову высоко и входи, словно встречаешь Дарта Плэ… Верховного Лидера собственной персоной. Никто в том зале, кроме Кайло Рена, не имеет над тобой власти. Выпей бокал, не больше, и возвращайся как можно скорее.

— Но…

— Рей, лучше покончить с этим, прежде чем вечеринка перейдет к более…. Э-э… Активной части.

По ее спине пробежал холодок.

— Хорошо, — Рей сказала себе, что справится. Она одернула верх ночнушки, разгладила ткань по бедрам и попыталась улыбнуться. — Пожелай мне удачи, — Майло уже нажал на панель открытия двери, но заставить себя ускорить шаг девушка не могла.

— Не терпи неуважения, Рей, — напоследок сказал ей хранитель. — Даже от Рен.

* * *

Рей вступила в зал со спокойной самоуверенностью, которой он привык любоваться. Выражение ее лица оставалось загадочным, а голова гордо приподнята в знакомом, привычном образе леди замка. Рей выглядела и действовала так, будто безраздельно владела этим местом. Как будто ей случилось забрести в большой зал и обнаружить рыцарей, резвящихся с проститутками, но это только позабавило ее.

Майло гордился бы ее выходом, подумал Кайло. И впрямь прирожденная императрица.

На первый взгляд она, одетая для сна — в скромные светлые кружева, — походила на непорочную невесту в брачную ночь. Но более пристальный взгляд открывал, что Рей полностью голая под кружевами. Во всяком случае, очень похоже на то. Правильно расположенная паутинка узора оберегала ее достоинство, но подчеркивала намеки на все остальное. Вокруг него полураздетые красотки дерзко демонстрировали свои прелести, но стыдливое, почти неприметное очарование Рей оставалось единственным, что приковало к себе его взгляд.

И Кайло не мог отвести глаз.

Последние десять дней он только и делал, что представлял эти изгибы под кружевным бельем, с одержимостью воскрешая в памяти то, как Рей стонала и выгибалась под ним. Вспоминая сладкий вкус ее кожи и аромат ее волос. Напоминая себе, как увлеченно ее пальцы исследовали его грудь. Если бы только он не утратил самообладания из-за Хакса, события могли развиваться совсем по-другому.

Кто-то из его людей присвистнул, вырывая его из задумчивости. При появлении Рей шум в зале стих. Все внимание обратилось к ней. Несколько удивленных взглядов направились на него, словно спрашивая, кто эта женщина?

— Проходи, Рей, — подозвал пленницу Кайло, расплескав содержимое бокала, все еще зажатого в руке. Его язык слегка заплетался, но сам он еще не захмелел. Ночь только началась. — Проходи, познакомься с рыцарями Рен, вернувшимися сегодня с победой над вероломным Сопротивлением.

Зал разразился возгласами и тостами при его словах. Рен — шумная публика.

Рей застыла на пороге, оглядывая своими карими глазами зал — его рыцарей, развалившихся тут и там, выпивку в их кулаках и женщин на коленях. С интересом она осмотрела кучу сваленного разномастного оружия и куски брони на полу. Почти равнодушно перевела взгляд на самого Первого рыцаря, устроившегося в дальней части зала.

Кайло даже не попытался спрятать ухмылку.

Взгляд Рей может показаться холодным, но ее аура в Силе пылала от ощущения неуместности и дискомфорта. Она в равной мере злилась на то, что он вытащил ее сюда, и находилась в совершеннейшем оцепенении от царившего вокруг кутежа. Именно так, как он и надеялся.

Кайло давно поджидал момента слегка приструнить свою императрицу с Джакку, пошатнуть ее с пьедестала. Встряхнуть во всем правильную и задирающую нос мамочку его ребенка. Ладно, может, он все еще был немного зол на нее, и это станет расплатой за ту ночь, когда она бросила его в огне и в поту. Но, по правде говоря, ему просто очень хотелось посмотреть на Рей. С тех пор как Кайло видел ее в последний раз, прошло десять долгих дней.

И да, Майло не ошибался, считая, что милорд поступает как мерзавец, хотя, конечно, верный слуга никогда не произнес бы этого вслух. Но решение доставило Кайло такое наслаждение, ведь теперь он мог полюбоваться на Рей в нижнем белье.

Нестор Рен, самый решительный из его рыцарей во всем, что касалось женщин, схватил бутылку, пустой бокал и шагнул навстречу к Рей.

— Присоединяйся к нам, малышка! — с энтузиазмом поприветствовал ее рыцарь, наливая бокал до краев, чтобы предложить даме. — Выпей во славу Первого ордена и за погибель Сопротивления! Отпразднуй кровь ботанов, что мы пролили сегодня!

Кайло фыркнул под нос. Нет ни единого шанса заставить Рей выпить после такого тоста.

Ему было видно, как она чуть покачала головой, а ее губы растянулись в подобии улыбки.

— Благодарю вас, рыцарь, но нет, — вежливо отозвалась она. — Для моего вечера оно слишком крепкое.

— Так кажется только после первого, милашка, — не сдался рыцарь, придвигаясь ближе. — Потом будет легче, — Нестор Рен всучил бокал ей в руки. Рыцарям Рен была свойственно получать свое напором, они не имели привычки принимать «нет» в качестве ответа. — Ты же с Корусанта, не так ли? Узнаю этот знатный акцент, — рыцарь обвел широким жестом зал. — Эти крошки тоже оттуда, только по тебе видно, что твой ценник будет гораздо дороже. — Нестор Рен повернулся в его сторону и выкрикил: — Кайло, эта только для тебя, или ты поделишься?!

Кайло нахмурился, чувствуя, что его невинная выходка затянулась.

От него не укрылось, как Рей переступила с ноги на ногу при словах его рыцаря. Бывшая мусорщица отбросила назад волосы, вздергивая подбородок — жесты, которые говорили, что она выходит из себя. Кайло уже собирался встать и вмешаться, как одна из проституток загородила вид и нагло полезла ему на колени. Ему удается отодвинуть девицу как раз в тот момент, когда Рей выплеснула вино в лицо Нестору Рену.

Что ж, херня началась.

На мгновение воцарилось ошеломленное молчание. А через несколько секунд раздался чем-то старательно давимый смех.

В следующий миг его рыцарь бросился на Рей, а Кайло вскочил на ноги, но Рей уже выкинула вперед руку, оказавшись у груды оружия в углу. Брошенный шест Джонора Рена подпрыгнул метра на два, приземляясь в ее протянутую ладонь, и Рей двинулась на врага. Она нападала.

Рей всегда делала это первой. Эту ее черту Кайло решительно обожает.

Ее движения были грациозными, ласкали взгляд. К нему вернулась та Рей, которую он помнит по заснеженному лесу «Старкиллера». Сосредоточенная и смертоносная, жаждущая убить его в праведном мщении. С той самой затаившейся прожилкой Тьмы, пытавшей сейчас в ее глазах.

Однажды он обязательно спросит, где она научилась так управляться с шестом. Рей превосходно владела этим оружием.

До сегодняшнего дня Кайло только три раза видел, как она применяет Силу. Сила спешила подчиниться, спеша на зов необученной девчонки. Ему было искренне любопытно, действует ли она осознанно, или причиной всему дремлющие в ее крови мидихлорианы.

В зале находилось пятнадцать человек, но по сути были только Рей и он сам. Кайло не может оторвать от нее глаз. Нестор Рен оказался на полу, и шест был направлен прямо ему под челюсть. Сила подсказала, что его рыцарь потерял сознание. Он больше не представляет угрозы, но Рей не спешила расставаться с оружием. Готовая в любой миг с треском поломать ему кости, она, тем не менее медлила.

Рей однажды так же стояла над ним, замахнувшись джедайским мечом его деда. А затем земля разошлась между ними, и Кайло Рен чудом выжил, чтобы продолжить бой в другой день. Вспоминала ли Рей тот момент сейчас?..

Она подняла глаза, встречая взгляд Кайло, и подняла брови. Это был его рыцарь, и она спрашивала у Кайло, что делать дальше, просила его подсказки, будто он некий древний владыка, в чьем праве опустить палец или поднять его вверх, решая судьбу павшего.

Рей тяжело дышала, и ее лицо раскраснелось. Он не мог отвернуться, поскольку это было самое страстное зрелище, которое ему доводилось видеть. Все это кружево, вся обнаженная кожа и еще не стихнувшая жажда насилия. Ее губы были приоткрыты, ее грудь судорожно приподнялась, но Рей не меняла боевой стойки. Распущенные волосы, блестящие глаза и сжатые зубы. Все это вместе и еще Сила.

Боги, эта женщина создана для него! И сегодня, решил Кайло, Рей будет принадлежать ему!

Не отрывая от нее взгляда, он пересек зал и перешагнул через своего незадачливого рыцаря. Рей машинально передала ему шест, даруя противнику пощаду.

Что ж, ночь для Нестора Рена могла закончиться хуже.

— Я едва не убила его, — голос Рей звучал совсем тихо, предназначенный только для его ушей. В ее словах слышалась грусть. — Я хотела его убить, — это была констатация факта, а не извинения. Сейчас в Рей вернулась та, яростно пытающаяся выжить мусорщица с Джакку, леди замка уступила ей место.

Кайло кивнул, желая ее успокоить. Кто он, чтобы осуждать за жажду крови?..

— Я понимаю, Рей. Я понимаю, — и, ох, как он ее понимал. Он знал, какое удовлетворение дарует Тьма, когда наносишь последний удар.

Рей не позволяла себе расслабиться, ведь она находилась в окружении недружелюбных зрителей. Сейчас бой окончен, и пришло время отступать, прежде чем начнется следующий. Оставшиеся пять рыцарей вскочили на ноги, и некоторые из них шагнули к ней.

— Вытащи меня отсюда, — прошептала Рей, украдкой оглядывая зал, полный угрожающих Рен. Некоторые явно остались не особо довольны ее обращением с их собратом. Но все ждали, как поступит Кайло.

Он приволок ее сюда, повинуясь капризному порыву, чтобы получить удовольствие от девичьего стыда при виде похождений рыцарей Рен. Ну да, это было по-детски. И Кайло ожидал, что Рей будет недовольна, но… отнюдь не ждал, что она собьет с ног его лучшего рыцаря первым же выпадом.

И да будет он проклят, если не станет гордиться тем, что она это сделала. Бедному Нестору не дадут об этом забыть.

Отчасти Кайло хотелось запрокинуть голову, расхохотаться от разыгравшейся сцены, а потом перекинуть Рей через плечо, шлепнув ее хорошенько по заднице перед всеми Рен, и отнести в постель.

Но его победительница Рей выглядела сейчас такой уязвимой… Она успешно справилась с таким громилой, как Нестор, но совсем не злорадствовала и не гордилась. Она казалась растерянной, словно бой, Сила, инстинкты убийцы не горели в ней минутой ранее.

И затем внезапное озарение пришло к нему сквозь Силу. Рей выросла посреди неизбывной жестокости на Джакку. Она не побежит от драки, она даже вступит в нее, как сегодня, но это не значило, что это ей по душе. И, возможно, именно поэтому Кайло Рен выжил в тот день в заснеженных лесах. Потому что Рей не находила удовольствия в зверствах так, как он.

Ну, конечно же, нет. Она же воплощенный Свет.

Рей снова смотрела на него, словно у него есть ответы на все вопросы и в его силах сделать все правильно. Их ребенок порой смотрел на него точно так же, будто доверяя папе позаботиться о проблемах. Потому что именно этим занимаются папы.

— Уведи меня от этих людей. Пожалуйста, Кайло. Мне здесь не место. Ты не должен был приводить меня сюда.

Она была права. Ему не стоило втягивать ее в это. И прямо сейчас он — единственный, кто мог вывести ее из зала целой и невредимой. Рей тоже это знала.

Кайло сделал, как она просила. В этот миг, когда на него смотрели широко раскрытые, полными доверия глаза Рей, он не мог отказать ей ни в чем. Потому что эта женщина создана для него, она совершенна.

Кайло отбросил в сторону шест, взял ее за руку и повел прочь. Едва оказавшись за пределами зала, она открыла рот, собираясь что-то сказать, но он опередил ее.

— Идем со мной, Рей, — на этот раз она не противилась, когда Кайло подхватил ее на руки и, стремительно шагая, понес в свои покои.

Кайло опустил ее, запирая дверь, и Рей тут же выпалила:

— Мне нужно оружие!

Разговор о возможной расправе мог бы испортить момент для заурядного человека, но только не для Кайло Рена.

— Боги, Рей, ты — само совершенство, — простонал он, разворачиваясь к ней. Его темные глаза загорелись.

Но Рей ничего не замечала. Все ее мысли были обращены на подручных Кайло, а не на него самого. Перспектива столкнуться с шестеркой пьяных и разозленных рыцарей Рен, явившихся отомстить, доводила Рей до грани.

— Мне нужно оружие! — потребовала она. — Я говорю серьезно, Кайло! Когда тот рыцарь очнется, он придет за мной. Или остальные, — опасность как никогда была реальна, уж в чем в чем, а в этом у Рей не оставалось сомнений. Ее не покидало дурное предчувствие.

Кайло немного поразмыслил.

— Нет.

У Рей перехватило в горле, она собралась спорить, но он не предоставил ей шанса, внезапно прильнув к ее губам. Поцелуй вышел долгим и обжигающим, а еще жарким, настойчивым и требовательным. Сегодня, решил Кайло, сегодня он не будет выпрашивать у нее поцелуи — сегодня он возьмет их сам.

У его губ был привкус крепкого ликера. Но из них двоих только ее лихорадило, как пьяную. Рей цеплялась за его одежду — мир внезапно закружился вокруг. От непередаваемого чувства взмывающей страсти в объятиях Кайло ей показалось, что в нем можно захлебнуться.

Но не в этот раз! Рей отдернула голову. Повторения прошлого не будет.

Не замедляясь, Кайло начал покрывать поцелуями ее шею и плечи. Он отбросил в сторону ее изящную накидку и отодвинул лямки ночнушки, открывая себе лучший доступ. О чем там она говорила?.. Чего хотела? Ах да, оружие.

Рей тяжело дышала, выдавливая слова между вдохами:

— Чтобы защищаться, мне необходимо оружие. Здесь небезопасно. Тот рыцарь придет за мной.

— Не придет.

Почему Кайло упирался? Рей не сомневалась, что выбила тому уроду пару зубов. Учитывая обстоятельства, ее просьба выглядела благоразумной.

— Я не останусь у себя в комнате одна и без оружия. Майло предупреждал меня о твоих рыцарях. Он сказал…

Кайло оторвал губы от ее шеи.

— Сегодня ты останешься здесь, — выдохнул он нетерпеливым тоном, устав от неутихающих просьб. — Под моей защитой, — его рука опустилась ниже, прямо на ее грудь, и Рей отвлеклась от мысли об оружии.

— Отвали, Кайло! — Она с силой оттолкнула его. — Ты пьян!

— Нет, только слегка выпил. И до сих пор полностью функционирую, — уверил он. — Не беспокойся, Рей. Я смогу тебя защитить, — дьявольская ухмылка медленно расплылась на его лице. — И все еще могу произвести неплохое впечатление.

— Нет! — качая головой, Рей сделала шаг назад и выставила перед собой руки, не подпуская его ближе. — Нет, этого не будет, Кайло Рен.

— Почему нет? — он наклонил голову, при этом совсем не выглядя раздосадованным, уставившись на нее с изрядной долей любопытства. С чувством собственного превосходства у него был полный порядок.

— «Почему нет»? — недоверчиво переспросила Рей. Неужели они говорили об этом наяву?.. Кайло на самом деле требовался список причин, по которым ей не положено спать с ним? Рей решила начать с самых очевидных. — У тебя внизу полный зал готовых на все женщин. Иди и выбери себе кого-нибудь.

— Ни одна из них не ты, Рей, — он встретил ее взгляд, и она почувствовала его искренность. В эту ночь ему не нужна другая женщина. Кайло хотел ее.

Никто никогда не желал ее так — до Кайло Рена. На Такодане Рей временами ловила заинтересованные взгляды от пьяных клиентов в таверне. Обычно это казалось забавным и безобидным, не в пример страсти Кайло. Ничуть не походило на близость самого устрашающего человека в галактике, скрывающего лицо за маской ситхского владыки из рода Скайуокера, жаждущего провести с ней ночь. За запертыми дверями бывшей спальни Дарта Вейдера, под взглядом обреченной леди Вейдер со свадебного портрета, одетой в кружева, точно жертвенная девственница для Первого ордена. Сегодняшняя ночь напоминала извращенную жестокую сказку, обернувшуюся явью. И эта сказка захватывала и пугала одновременно.

Страх победил. Быстрым движением Рей прошмыгнула мимо него и бросилась к двери. Ей удалось сделать лишь пару шагов, прежде чем сильные руки стальной хваткой сграбастали ее сзади.

— Ты никуда не пойдешь, Рей. Не в этот раз.

— Отпусти! — она вырывалсь, прижатая к нему спиной, пока внезапно не осознала, что ему нравятся ее потуги.

— Снаружи пьют мои злые рыцари. Тебе лучше остаться со мной.

Но Рей была согласна на риск.

— Ты должен отпустить меня, — предупредила она сдавленным голосом. — Сейчас же.

Кайло склонился к ней, хрипло нашептывая на ухо:

— Мне нужно это, Рей. Чтобы избавиться от твоего соблазна. Прошли месяцы, а я не перестаю думать о тебе. — Его пальцы впились сильнее, слегка встряхивая, пытаясь завладеть ее вниманием целиком, словно сложившаяся ситуация его раздражала. — Ты блуждаешь по моему замку в ореоле Света и искушаешь меня. Ты спишь за соседней дверью и искушаешь меня. Я смотрю, как ты целуешь нашего сына, и ревную, потому что ты искушаешь меня.

Его слова не вызвали у Рей должного трепета. Выходит, им надо переспать, лишь бы Кайло мог выкинуть ее из головы? Пожалуй, это худший подкат из всех, которые можно придумать. Пустышка на одну ночь.

— Возвращайся к своей оргии, Кайло.

Он отпустил ее руки, чтобы стиснуть за бедра. И пылко прижался к ней.

— Я не хочу на оргию. Я хочу тебя. — Он издал смешок, и его дыхание пощекотало ей щеку, обдавая алкогольным смрадом. — Девки — для моих людей. Меня они не интересуют. Мы бы остались на Корусанте, но я хотел вернуться домой, к тебе.

Ох, Создатель, он терся об нее сзади! На миг Рей прикрыла глаза, позволяя себе окунуться в охватившие ее ощущения. Подвыпивший Кайло был таким до дерзости… распутным. У нее перехватило дыхание от осознания: да, он был возбужден, и это чувствовалось сквозь его плотные многослойные одеяния.

Надо выбираться отсюда. Прямо сейчас.

Но он не унимался:

— Я знаю, кто ты на самом деле, откуда ты и что тебе пришлось пережить. Хакс думает о тебе, как о кукле в красивом платье, но для меня ты сильная и способная. И это делает тебя неотразимой.

Воистину этот человек неисправим. Но даже отвесив комплименты ее талантам, Кайло не заставит ее прыгнуть в его постель. Ей пришлось стать сильной, потому что надо было выживать, а вовсе не из-за того, что ей так хотелось. Хотя бы разок, с горечью вспомнила Рей, было бы приятно побыть слабой. Иметь того, кто заботился бы о ней. Старые мечты искушали.

И да, Рей все понимала. Он — ситх, и его влекло к ее потенциалу. Власть — вот, что его заботило, а не она сама. Ему не удастся ее провести.

— Тебе наплевать на меня. Ты держишь меня здесь как пленницу, не забыл?

Упрек, похоже, задел его, потому что Кайло отступил. И встал прямо перед ней. Он всегда был настойчивым, но еще никогда так, как сегодня, замирая перед ней, глядя сверху вниз. Он поднял руку, бережно касаясь ее щеки.

— Если бы мне было наплевать, ты уже была бы мертва или гнила в тюрьме. Вместо этого ты — королева моего замка, мать моему сыну, Свет в моей Тьме.

Его рука переместилась к ее затылку, наматывая на кулак волосы. Он приблизился и грубо запрокинул ее голову, оставляя лишь возможность смотреть на него с открытым ртом. Его непроглядные глаза и шрам — вот и все, что видела Рей на его лице.

Грубость его обращения не соответствовала мягкости слов.

— Хватит отталкивать меня, Рей. Тут не Джакку. Ты не обязана быть одинокой.

Ей следовало ответить, что она предпочтет остаться одна, нежели будет с ним, но Рей знала, что это ложь. Напору Кайло тяжело противостоять. Что в нем такого? Что ей в его Тьме, которой все труднее сопротивляться?..

Заметив ее неуверенность, Кайло не сбавил оборотов. Он слишком хорошо ее чувствовал и решил изменить тактику. Больше не требуя, ситх спросил:

— Ты позволишь заботиться о тебе? Позволишь мне стать твоим ситхом?

Рей привыкла к приказному тону Кайло, а теперь в его голосе звучало нечто совершенно новое, и оно обезоруживало. Все это ложь, Рей не разрешала себе строить иллюзий. Не в привычках Кайло Рена отдавать, он только берет. И тем более он никогда не будет заботиться о ком-то. Но его слова прозвучали так трепетно и искренне, что она притворилась на мгновение. Да… Это та греза, которой Рей могла бы подыграть.

— Кайло… — выдохнула она вслух его имя. Ночнушка соскользнула с плеч, и Рей почувствовала его руки на своей груди. — Кайло, я… я… — ей не хватало слов, она была не в состоянии мыслить ясно, все происходило слишком быстро. Десять минут назад ей пришлось избить человека шестом, а сейчас она полуголая дрожала в объятиях Кайло.

— Да, — призвал он между поцелуями. — Скажи «да». Нам будет хорошо вместе. Позволь мне позаботиться о тебе.

— Я… я… я… — запиналась она опять, чувствуя, как ночнушка спадает к ногам. Ткань собралась у лодыжек, и Рей осталась обнаженной перед ним. На Кайло до сих пор были его тяжелые одеяния из кожи и шерсти, и она чувствовала себя такой маленькой по сравнению с ним.

— Останься сегодня со мной, — упрашивал он. — Позволь стать твоим ситхом, — его язык оказался у нее во рту, а его пальцы пробрались между ее бедер. И ох… Прежде чем Рей успела остановить себя, она услышала собственный стон. Ее глаза закрылись, но она готова была поклясться, что видела ликующую улыбку на его лице, прежде чем его губы снова опускаются на ее.

— Я могу заботиться о тебе, Рей.

Ее тело говорило «да», разум твердил «нет», а сердце молчало.

— Я могу заботиться о тебе, Рей, — он снова повторял это, дразня ее ощущением защиты и комфорта, о которых она всегда мечтала, но никогда не знала.

Сегодня они казались особенно заманчивыми. Прилив адреналина после боя исчез, и время перевалило далеко за полночь. Рей не прельщала перспектива спать на полу в детской, с зажатым в руке кухонным ножом.

Боги, как же утомительна жизнь рядом с этим человеком! Рей устала. Устала сражаться со страстью. Устала сражаться с ним. Устала от борьбы как таковой. Она так долго боролась, чтобы выжить. За сегодня она вымоталась и готова была сдаться. Только раз, решила Рей, она позволит себе побыть слабой. Она уступит своему желанию.

— Скажи мне «да», Рей, и я буду твоим ситхом.

Рей не могла рассуждать, чувствуя на себе его прикосновения. И почему эти его темные глаза всегда так завораживали?.. Они словно затягивали ее глубже во Тьму, грозя утопить в его вожделении. По ее собственной воле.

— Да, — слово вырвалось почти непроизвольно, Рей выгнулась и застонала под его рукой. Какая-то ее благоразумная часть осознавала, что это ошибка, еще в миг, когда согласие сорвалось с губ, но она не собиралась забирать его назад.

Пути обратно нет.

Рей не помнила, как оказывается на его постели, раскинувшись на черных шелковых простынях. Но это казалось таким естественным, таким легким, таким неотвратимым. Словно вообще было глупо сопротивляться. Ведь это судьба, и как бы ты ни пытался, от судьбы не убежишь.

Особенно когда в ней замешан Скайуокер.

Кайло избавился от своих одежд и оружия, обнажая тело воина. Его губы многообещающе изогнулись, когда он обратил взгляд к Рей, голой и открытой перед ним. Кайло смотрел, будто был готов съесть ее целиком, и Рей вспомнился такой же взгляд в прошлый раз, когда она очутилась в его спальне. И от него по телу прошлись мурашки.

Она дрожала, но эта дрожь была от страха, а не от холода. Кайло, должно быть, уловил ее состояние, так как забрался на кровать рядом с ней, шепотом призывая не бояться. Он не причинит ей боли. Рей молча кивнула, не доверяя своему языку. Но Кайло говорил достаточно за них обоих. Он твердил, целуя ее, что она идеально ему подходит. Что это — судьба, что Сила хочет свести их вместе. Он знал это, глубоко внутри знала и она, и даже его Учитель знал об этом.

Ее слух едва воспринимал смысл его слов. Ощущения от происходящего все еще были слишком новы, они сбивали с толку. Ей было недостаточно прикосновений уверенных рук, оглаживающих ее кожу, мягких губ, оставляющих поцелуи там, где никто никогда ее не трогал. Недостаточно этого тяжелого сильного тела, которое хотелось обвить руками.

У Рей не было опыта, но Кайло не позволял этому смутить себя. Его руки, его рот касались ее тела повсюду. Она чувствовала царапанье щетины на внутренней стороне бедра, чувствовала пальцы, сжимающие ее горло, чувствовала зубы на соске.

Но она знала — Кайло терпелив. Даже сдержан.

Рей — та, кто извивалась под ним от нетерпения, стремясь получить больше.

Когда же он, наконец, вошел в нее, Рей была готова. Ощущение того, как он растягивает ее, наполняет ее, пульсирует внутри, не походило ни на что, испытанное прежде.

— О боги, — выдохнула она, ощущая вторжение. Ее широко раскрытые глаза искали его взгляд в поисках поддержки. Вероятно, эта ночь окажется худшим ее решением из всех возможных, но, ох, как же она хотела продолжения.

И он хотел того же.

— Я желал этого, — голос Кайло едва ли был громче шепота. — Желал с того дня, как впервые встретил тебя. Именно так. Так, а не в тюремной камере. Именно так, — он ласково убрал ее волосы с глаз и погладил щеку. Последний момент нежности, прежде чем неистовство его страсти поглотило их обоих. Время нежностей прошло.

— Покой, — громко выдохнул он со стоном, начиная двигаться. — Покой — это ложь, — Кайло медленно вышел из нее, прежде чем толкнуться вперед опять. Рей безотчетно подалась навстречу, не представляя, что делает, но резкие грубые толчки заставляли ахать от подступающего удовольствия. Кайло продолжал говорить, задыхаясь и сбиваясь на каждом слове. — Есть только страсть, — он вторгся в нее в очередной раз, и Рей обхватила его ногами. Вздернув бедра вверх, впуская его глубже, позволяя забрать над собой контроль. Позволяя овладеть собой в постели Дарта Вейдера.

Внутри полыхал огонь, сжигая ее изнутри, заставляя лицо раскраснеться. Жадно ловя ртом воздух, Рей издавала громкие стоны, приближаясь к тому, чему она не знала названия.

— С-с-страсть, — Кайло споткнулся на этом слове, его лицо исказилось, будто от боли, а глаза крепко зажмурились. Он перехватил ее ноги, забрасывая себе на плечи, и Рей почувствовала, что не сможет двигаться, поэтому позволила себе откинуться на спину и окунуться в ощущения. Он был так глубоко внутри… Ее тело сжималось вокруг его плоти, и с каждым толчком напряжение усиливалось, щекоча нервы. — Через страсть… — Кайло замедлился, выходя из нее, чтобы с силой ворваться заново. А потом еще, еще и еще раз. Это должно было причинять боль, но боли не было. Словно ее тело создавалось только для этого.

Рей чувствовала, что близка к чему-то непереносимо яркому, и закрыла глаза, откидывая голову назад.

— Я… Обретаю… Силу… — Кайло произносил по слову с каждым толчком — чтобы ни значили его слова — и наконец, с очередным его резким движением, Рей подошла к краю пропасти, на краю которой балансировала. Тело бесконтрольно сводило спазмом, отчего перед глазами плыли черные точки, и до нее донесся собственный приглушенный вскрик. Ее разрядка подстегнула Кайло, и он вбился в нее, издавая ликующий возглас и изливаясь глубоко внутри ее тела.

И вдруг по непонятной причине все изменилось. Рей не до конца поняла, что именно произошло, но Кайло в полной мере разделил ее ощущения.

— О, твой Свет… Твой Свет! — задыхаясь, пробормотал он. — Боги, Рей, твой Свет!..

Она слегка пришла в себя и открыла глаза, увидев Кайло, стоящего на коленях перед ее широко расставленными ногами. Он не сводил с нее ошеломленно раскрытых глаз, а его ноздри возбужденно раздувались. Темные волосы окончательно растрепались, беспорядочно спадая ему на лицо, пока он, не моргая, смотрел на нее, открыв рот.

Кайло выглядел как человек, только что приобщившийся к чему-то святому, отчего его охватило доподлинное благоговение.

— Рей… Рей… Я не знал… Как мне необходимо это… Как мне нужен твой Свет, — он продолжал говорить, не переставая целовать ее. Создатель, у него же язык без костей. — О, Рей, как же мне нужен твой Свет. Больше, мне нужно больше, Рей. Больше.

Он не закончил с ней. Еще нет.

Губы Кайло жадно впились в ее горло, переходя выше, облизывая ее ухо, пока его руки стискивали ее грудь. Силы быстро возвращались к нему, потому что Рей почувствовала, как его плоть твердеет, когда задевает ее бедро. В следующий миг он перевернул ее на живот.

— Больше. Я хочу больше! — это был приказ, а не просьба. Теперь его руки стиснули ее задницу, пока губы проводили по следам от его ногтей на нежной коже ее горла. Он изголодался, так изголодался по ней, что ему не терпелось продолжить. — Дай мне больше, Рей.

На этот раз Рей оказалась на четвереньках, и он взял ее сзади. Как совокупляющееся животное. Одна его рука сжимала ее бедра, удерживая тело на месте, а другая пробралась между ног, разминая ноющую промежность. Рей чувствовала, как там все скользко от его и ее собственной влаги. С одной стороны, это могло показаться противным, но она испытала какое-то странное удовлетворение. Кайло снова завел свои речи о страсти и могуществе, но Рей едва ли была в состоянии разобрать их смысл, потому что в настоящий момент лишь чувства, а не слух, имели значение.

И опять ничего похожего на предыдущий раз. Кайло не утруждал себя ласками или поцелуями. Его прикосновения были быстрыми, выверенными, все намеки на неспешное обольщение остались позади. Рей подумала, что именно это имели в виду люди, когда говорили о сексе. Об этой грубой и дикой погоне за удовольствием.

Рей отчаянно нуждалась в передышке, потому что она не могла дышать. Очередной толчок его тела заставил ее широко раскрыть рот, ловя воздух, в попытке подстроиться под его темп. И еще его рука, чем бы она ни занималась внизу, вынуждала ее тело быть таким чувствительным, что становилось почти больно. Но не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся, Кайло!.. Никогда не останавливайся. Да, еще, пожалуйста, еще!..

Внезапно он замер, его плоть распирала ее изнутри, зарождая незнакомое чувство глубоко внутри ее тела, превратившегося в один сплошной комок нервов. Рей не знала, кто из них издал тот протяжный всхлип, потому что за ее закрытыми глазами взорвался мир, и все, что она чувствовала, сводилось к затопившему ее наслаждению и ощущению судорожно сжимающегося влагалища. Он уже кончил?.. Впрочем, ей было плевать, ее это не заботило, свое она получила. Совершенно обессилев, Рей упала ничком на простыни.

Кайло притянул ее к себе и пристроил ее голову на своей груди. Они лежали рядом, насытившиеся и отстраненные, пока он рассеянно поглаживал ее волосы.

Это было даже приятнее, чем секс. Нежность — тихая близость к другому — заставила ее сердце болезненно сжаться, ведь Рей никогда не знала подобного в детстве, и ей хотелось испытать это сейчас. Так приятно. Но от ленивой расслабленности в объятиях Кайло Рена голова шла кругом. Ведь с ней в постели находился жестокий убийца, ее губы опухли от поцелуев монстра, и ее тело наполняло ситхское семя. Смятение подавляло ее.

Она — его пленница, он — ее насильник. Это неправильно. Им положено быть врагами.

Она сражалась за Сопротивление, он командовал Первым орденом. Это было неправильно. Им положено быть врагами.

Она могла бы стать джедаем, он — ситх. Это неправильно. Им положено быть врагами.

Сегодняшняя ночь — ошибка. Но почему происшедшее казалось таким правильным? Ее одурманенный рассудок мучала неизвестность, сводя все к банальному «что же я наделала?».

Сегодняшняя ночь ничего не значит, боялась Рей. Сегодняшняя ночь ничего не значит, она надеялась.

Едва Кайло восстановил дыхание, он начал лить ей в уши сладкую ложь, смущая ее сильнее.

— Это то, что ты не можешь вспомнить о «Старкиллере», — прошептал он ей. — Удовольствие, в котором был зачат наш сын, — Кайло убедительно плел свою сказку, но Рей чувствовала за его словами откровенную ложь. Хотя, может статься, и не совсем. — Я никогда не хотел биться с тобой в лесу. Я хотел спасти тебя ото лжи предателя, обучить тебя, держать тебя при себе. Нам не предначертано было стать врагами. Мы должны были быть возлюбленными.

Нет, вовсе не должны. В этом Рей была уверена наверняка. Эта ночь случилась всего раз. Никогда снова, только раз.

Но она безмолвно поклялась помнить каждое ее мгновение всю жизнь.

Сегодняшняя ночь ничего не значит, боялась она. Сегодняшняя ночь ничего не значит, она надеялась.

А Кайло продолжал твердить, с тем убежденным фанатизмом, от которого ей хотелось просто взять и согласиться. О том, что это судьба. О том, как их влечет друг к другу. О том, как вышло, что она — Свет, а он — Тьма, и вместе они составляют баланс Силы. Будто Силу заботит, переспала ли Рей с Кайло Реном.

Пустые красивые слова. Он — не ее ситх. Она — не его леди. Рей — лишь замена нанятой девочке, с которой он намеревался поразвлечься. И где-то в замке один из рыцарей получил тройничок благодаря Кайло, отправившемуся в постель со своей мусорщицей с Джакку.

Сегодняшняя ночь ничего не значит, боялась она. Сегодняшняя ночь ничего не значит, она надеялась.

Она притворится, решила Рей. Только раз она позволит себе поверить, что руки, которые держат ее, делают это ради заботы о ней. Что глухое сердцебиение в его груди — ради нее. Что ее желают, как личность, а не ради плотских утех. Ведь даже если Рей повезет, и она останется здесь с Ханом, пока тот растет, то лучшие годы юности она проведет со своим сыном, запертая в замке Дарта Вейдера.

И это означает, что сегодняшняя ночь с Кайло Реном будет ее единственной ночью с мужчиной.

Ведь не важно, где она будет жить, на ней уже его клеймо. Какой хороший мужчина захочет стать отчимом для тайного сына Кайло Рена? Какой уважаемый человек возжелает объедки Первого рыцаря? Какой честный человек решит связаться с девушкой, у которой за плечами Сопротивление и Первый орден? Какой состоявшийся человек примет необразованную бродяжку с кладбища галактических отходов?..

Ни один мужчина не полюбит ее после Кайло Рена. В этом Рей не тешила себя надеждами.

У нее было чересчур много секретов, и единственный человек, который знал каждый из них, лежал обнаженный подле нее. Вдобавок он был негодяем, притащившим ее на свою оргию, чтобы провести полуголой перед своими друзьями. Он — убийца, сразивший собственного отца и уничтоживший целые миры.

Но еще он — самое близкое подобие того, что она могла бы назвать счастливым для себя концом.

Кайло больше скалился, чем улыбался. Этот человек был жалким и помнил обиды. Он не извинялся и не прощал. Умел ли он любить? Глупые мечты, Рей смеялась она над собой. Лишь на эту ночь она представит, что вещи не таковы, какими являются на самом деле.

* * *

Ее мечущиеся мысли кричали из ее головы. Беспорядочная смесь смущения, сожаления и отголосков недавнего удовольствия. Кайло готов был рассказать любую байку и дать любое мимолетное обещание, лишь бы ее успокоить.

И лучше ему быть убедительным. Потому что ему мало. Он хотел большего.

Сегодняшняя ночь меняет все, он это знал.

На «Старкиллере» он забрал у Рей кое-что очень личное. Что-то, что невозможно вернуть назад. Поэтому в эту ночь Кайло хотел облегчить ее страхи и дать ей опыт, которого она заслуживает. Он хотел, чтобы эта ночь была для нее, а не для него. Так и шло изначально, пока оргазм не сотряс тело Рей в первый раз, ошеломив его самого результатом.

Из всех ожиданий этой ночи такого Кайло вовсе не предполагал. Но ныне, когда он попробовал, каково чувствовать себя глубоко внутри ее податливого тела, ему никогда не будет достаточно. Он уже жаждал заново ощутить тот трепет и содрогание, когда Рей настигает разрядка, ее глубокую связь с Силой, посылающую потрясающие волны исцеляющего Света, омывающего его с ног до головы. Те несколько драгоценных секунд, в течение которых Кайло Рен был очищен от своих грехов.

Это было опьяняюще. Непреодолимо. Оно освобождало его.

И прошло так мучительно быстротечно.

Последняя неделя рейдов была сплошной кровавой баней. Какой бы позор это ни влекло, Кайло нуждался в примирении со Светом. Он знал по собственному опыту, что чем темнее его поступки, тем сильнее для него зов Света.

Будь ему известно сразу, на что это похоже, он бы обольстил Рей еще в первую ночь в Басте. Он полагал, что Рей нужна ему как мать для их сына, но теперь знал: она нужна ему самому. Ради ее Света.

Кайло отправил мысленную хвалу Учителю за терпение, проявленное к его слабости, и за дар в лице Рей. За шанс научиться использовать этот подарок. Лидер Сноук прозревал, что это случится, в этом Кайло был уверен. Эта ночь — причина, по которой Рей суждено стать его императрицей. Эта ночь — причина, по которой он получил задание заручиться ее доверием, чтобы добыть карту. Карта — только предлог. Ее Свет был целью.

Как и всегда, его мудрый старый Учитель ведал, что лучше для ученика.

Кайло уже просчитывал последствия сегодняшнего открытия. Как рухнут оковы для могущества его Темной стороны, если он сможет регулярно возвращаться в объятия Рей для единения со Светом. Каким несокрушимым ситхом он может стать, если будет тайно благоговеть перед ее Светом по ночам. Как его Сила, объединенная с ее Силой, сделает его непобедимым.

Сегодняшняя ночь меняет все, он это знал.

Казалось таким естественным прижимать к себе Рей. Сегодня, чувствовал он, Сила благоволит этому союзу, вызывая раздумья, может ли в Рей заключаться большее, чем одно лишь обещание ее Света.

В ней было что-то надломленное. Рей научилась хорошо это скрывать, но порой истина сама просилась наружу. Например, в ее непреклонной решимости сделать все идеальным для их сына. В ее готовности носить вычурные корусантские наряды, подобно тому, как он носил свою маску. Это ее сомнения — хорошая ли она мать, ее неуверенность в прошлом на Джакку. Его больше не удивляло, что она сохранила его ребенка. Она так отчаянно пыталась исправить себя через любовь к их сыну…

Кайло была знакома эта борьба. Ведь что-то было надломлено в нем гораздо раньше, чем он помнит себя. Он пробовал исправить это с помощью насилия и крови. Через достижения и известность. Через контроль над реликвиями и убийство собственного отца. Иногда по вечерам, наблюдая, как Рей с трудом одевает выворачивающегося ребенка в пижаму, он размышлял, сумел бы он сам исправиться через их сына. Но после сегодняшней ночи Кайло знал, что близость, к которой он стремился, комфорт, которого никогда не мог достичь, ждет его лишь в нежных руках Рей. Воистину она — идеал женщины для него.

Вероятно, в этом и заключался ответ: Рей поможет исправиться ему, их сын поможет самой Рей. И может, если она позволит, Кайло тоже сумеет помочь ей в этом.

Они смогут стать семьей, которой у нее никогда не было и которую он искал, даже не ведая о том.

С какой стороны ни взгляни, он и Рей — подходящая пара. Он видел, что под изящной сорочкой ее тело покрыто шрамами. Как и его собственное тело. Кайло знал, что за каждым из них скрывается печальная история… Его шрамы были вынесены из битв и наказаний Учителя за проявленные слабости и многочисленные неудачи. Ее, должно быть, появились от несчастных случаев, от тяжелой жизни сироты без гроша в кармане, предоставленной самой себе на захолустной планетке. И, скорее всего, от жестокого обращения. Те, на ее спине, подозрительно напоминали шрамы от побоев.

Свидетельства страданий Рей пробудили в нем гнев. Понимание того, сколько людей подводили ее, причиняли ей боль и использовали задолго до того, как их пути пересеклись. И когда это произошло, он сам сделал ей больно и воспользовался ее телом.

Глупая досадная ошибка… Причинить вред единственному существу, которое было в силах помочь ему.

Тогда она не была согласна — в этом заключается разница. Сегодня же Рей была готова для него. И опыт вышел восхитительным.

Поэтому Кайло жаждал большего. Желал большего. Ему нужно больше ее Света. Больше ее самой.

Но сейчас он знал — это не то, что он может взять силой. Сначала она должна довериться ему, и он сам должен отдавать и угождать.

Незнакомая область для эгоистичного ситха, каким являлся Кайло Рен. Для человека, привыкшего брать все, что он пожелает. Так было, до этой ночи.

Тьма снова заполнила Кайло после короткого искупления Светом. Он размышлял, как контролировать открывшуюся силу Рей, вожделея обладать ее телом, выискивая пути заполучить ее верность. Рей будет опорой, на которую он сможет положиться после многих грядущих проступков. Его война вступила в особенно жестокую фазу. Кайло понадобится ее Свет, если он собирается сделать то, что должно, и не выказать жалости. И когда воцарится Тьма, а война будет окончена, ему будет нужна Рей и их сын подле него, пока он будет править Второй империей. И Рей, и их сын, и все их могущество в Силе будут принадлежать только ему.

Грядет новая эпоха Скайуокеров и новая эра ситхов. Дразнящие мысли опьяняли своим размахом.

— Эта ночь знаменует, что ты моя, — исполненный довольства, объявил Кайло. Его слова больше походили на угрозу, чем на ласку, словно он заявлял о своих требованиях, а не обещал ей место в своем будущем. — Навеки моя и только моя.

Мне. Мне. Моя. Весь смысл заключался в собственническом «мне». Кайло, кажется, не хватало слов, чтобы объяснить Рей, что она является для него высшим даром. Ведь нет никого, о ком Кайло Рен заботился больше, чем о самом себе.

И он повторил это снова:

— Ты — моя. Навеки моя и только моя.

Эта фраза — самое неправильное, что можно сказать девушке, находящейся в совершенном замешательстве и испуге от происшедшего в постели… Девушке, которая месяцами чувствовала себя в ловушке и отчаялась гораздо сильнее, чем сама готова признать… Девушке, которая безрассудно бросилась в бой и затем опрометчиво уступила поцелую Кайло Рена… Девушке, которая знала, как взломать систему защиты и великолепно пилотировала любой звездолет.

Этой ночью на посадочную платформу приземлилось восемь кораблей. А утром, когда Кайло проснулся, их осталось семь.

— Финн!

Он — первый, кого увидела Рей, стоило трапу опуститься. Верный, мужественный, великодушный Финн. Ее первый настоящий друг. Она не могла не просиять улыбкой, ведь один только взгляд на него дарил надежду, что все в итоге будет хорошо.

С самой их встречи Финн пытался защитить ее, помочь, провести, держа за руку, через опасности, которые посылала им судьба. Он бы с радостью согласился стать ее первой и единственной любовью, но этот путь казался несправедливым после ее решения сохранить ребенка Кайло Рена. Рей не могла позволить Финну растить сына его врага как своего родного. Особенно памятуя, как он спорил о правильности ее выбора.

От Рей не укрылось, что он заметно нервничал, переминаясь с ноги на ногу и вытирая ладони о свою форму. У него в руке был зажат бластер, да и, по сути, Рей окружали вооруженные люди. Рей насчитала по меньшей мере шестерых, и все они целятся в нее.

Не испытывая судьбу, Рей подняла руки.

— Не стреляйте! Финн! Финн… Это я, Рей! Не стреляйте!

— Рей! — Финн в один миг оказался у трапа. — Рей, это и вправду ты?

— Да, да, это я. Финн, это я, — облегчение на его лице успокаивающим бальзамом легло ей на сердце. Как же ей не хватало Финна, его такой знакомой дружеской руки. — Вы не могли бы опустить оружие?

— Рей, мы думали, ты мертва! Нам сообщили, что ты умерла. Мы видели картинки, и на них…

Она прервала его с широкой улыбкой.

— Нет, мы живы! Хан со мной! — как по команде, мальчик высунулся из-за ее плаща и проскочил вниз по трапу, не обращая внимания на возможную опасность. Несколько бластеров тут же опустились ниже.

— Уберите оружие! — голос Рей неожиданно стал резким, материнский инстинкт пересилил страх. — Он же ребенок!

— Это лишь предосторожность, Рей. Мы не были уверены, что на борту действительно ты. Все считали тебя мертвой, ведь это орденский корабль, ну, ты знаешь старого Акбара. Ему везде мерещатся ловушки, — Финн оглянулся, ища подтверждения. — Но ловушки нет, верно?

— Конечно, нет, Финн. На борту только я и Хан, клянусь. Больше никого нет. Это не ловушка. Пожалуйста, опустите оружие.

Кивнув, он подал знак солдатам. Руки с бластерами опустились, но люди остались настороже. Довольная и этим, Рей подбежала к Финну и обхватила его руками.

— Хвала Создателю, ты жива! — он с облегчением прижал ее к себе, отрывая от земли. Опуская ее обратно, Финн улыбнулся от уха до уха, начиная без передышки засыпать вопросами: — Что произошло? Как ты выжила? Где была? Ты в порядке? — затем он внезапно замолк и оглядел ее. — Ты изменилась, Рей. Ты выглядишь по-другому. Я тебя почти не узнаю.

Словно очнувшись, Рей пришла в себя, нервно приглаживая волосы. Финн знал ее только мусорщицей из пустыни в испачканной песком одежде, а потом в Сопротивлении — девушкой в заляпанном рабочем комбинезоне механика. Но каждый раз ее волосы были убраны в три тугих узелка, а руки закрывали приметные нарукавники.

— Всего лишь другая прическа и одежда, — она пожала плечами, неуверенно улыбаясь. — Не позволяй этому смутить себя. Я все та же Рей.

Наверное, неправильным было говорить такое, поскольку Финн начал разглядывать ее пристальнее. Его глаза прошлись по вычурному плащу, по вышитой черным по черному эмблеме Первого ордена. Это единственная верхняя одежда, которая у нее имелась, а в космосе было холодно, поэтому Рей без раздумий захватила ее с собой. И плащ, и выглядывающий из-под него край красного платья вышли из самых дорогих корусантских ателье, и, судя по всему, даже бывший штурмовик мог распознать такую роскошь. Финн поднял на нее полные подозрения глаза.

— О нет, Рей, — он неверяще затряс головой. — Скажи мне, что ты не… Ты не стала… Скажи мне, что ты не с ним, — «с ним» не требует лишних пояснений.

Она отвернулась, выискивая глазами Хана. Мальчик обнаружился неподалеку, общаясь с пожилым человеком в тяжелых одеяниях песочного цвета, который сидел на корточках. Хан показывал ему подаренные отцом игрушечные кораблики, с которыми никогда не расставался.

Рей нахмурилась. На Джакку ей быстро пришлось усвоить, что любой незнакомец представляет потенциальную угрозу, но ее маленький сын был избавлен от горького опыта. Хан жил в жестко контролируемом мире, где практически каждый человек носил форму и работал на его отца.

— Рей? — раздался голос Финна, он хочел услышать ее ответ.

Но внимание Рей было приковано к сыну, она мягко окликнула его, подзывая к себе.

— Будь рядом со мной, пожалуйста, — с неохотой мальчик вернулся к ней. Один из корабликов был зажат в его ручке, а другой парит над ладонью.

Старик поднялся на ноги, и Рей почувствовала взгляд, обращенный к ней. Незнакомец задумчиво поглаживал седую бороду, и что-то в его облике заставило Рей почувствовать себя не в своей тарелке.

— Будь рядом со мной, Хан, — повторила она, хватая мальчика за руку и притягивая поближе к себе. — Не говори с незнакомыми людьми.

— Рей? — Финн явно терял всякое терпение. — Так ты с ним? Я имею в виду, ты живешь с ним?

Она обернулась к нему, зная, как сложно ему будет понять, но ложь была ей противна.

— Я живу с ним. Но это не то, о чем ты думаешь.

Его глаза расширились, и их быстро наполнило возмущение.

— Не то, о чем я думаю?! Тогда что все это…

— Финн, не сейчас. Пожалуйста, — остановила его Рей. — Обещаю, я все объясню, — сейчас не время и не место для подобной беседы. — Пожалуйста, мне бы хотелось увидеть генерала Органу. Она здесь? Могу я поговорить с ней? У меня очень мало времени. Финн, я в большой опасности.

Тот наградил ее обиженным взглядом и покорно отступил, но его тон стал заметно резче.

— Сейчас узнаю, — он обернулся к охранникам. — Приглядывайте за ними, — приказал он, направляясь к выходу из ангара. — Но переключитесь на стан.

В очередной раз шесть бластеров оказались нацелены на нее и мальчика.

Рей оглядела охранников и вздохнула со смирением. Простые меры предосторожности, конечно, все понятно. В конце концов, она прибыла без предупреждения, на шаттле, принадлежащем Первому ордену. Но все же такое обращение удручало ее. На нее направляли оружие в Первом ордене, и сейчас то же самое происходило в Сопротивлении. Так какая из сторон не представляет опасности для нее и Хана?

Едва Рей удалось взломать командный шаттл Кайло и совершить прыжок из системы Набу, вопрос «куда направиться дальше» ввел ее в ступор. Ничего из случившегося не было запланировано, поэтому ей пришлось провести добрых полчаса, уставившись в глубокий космос за иллюминатором, в полной растерянности, думая, что делать дальше. Так что же? Рей хотела только убежать. Прочь от Первого ордена, прочь от мрачного замка и, самое главное, прочь от Кайло Рена.

Кайло… Воспоминания о прошлой ночи навеки будут гореть в ее памяти. Моя. Это слово испугало ее. Ей был неизвестен смысл, который вкладывал в него Кайло, но она слишком боялась остаться и выяснить это самой.

Посему остался самый очевидный вариант — Сопротивление. Единственные люди, которые тотчас не вернут ее Первому ордену. Финн, ее единственный друг, надежный хранитель ее секретов. Однажды он умолял ее довериться генералу Лее Органе. Теперь же, почти три года спустя, Рей, наконец, готова прислушаться к его совету.

И тогда станет ясно, что делать дальше.

— Как твое имя, сынок? — спросил вызывающий мурашки старик. Он подошел ближе к ним и снова присел, чтобы быть на одном уровне с мальчиком. Рей насторожилась. Ни один из охранников явно не имел ничего против этого мужчины. Кем бы он ни был, у него определенно имелось некое положение в Сопротивлении.

Хан опять левитировал игрушечные кораблики. Бессмысленно было просить его прекратить. Мальчик не мог скрыть свое бессознательное использование Силы. Она приходила к нему естественно, и велеть ему остановиться — значило лишь добавить риска вызвать истерику, а у Рей в настоящий момент были более насущные проблемы.

— Шив, — отвечал Хан. — Мое имя Шив.

— Что? — рассеянно переспросила Рей, ее мысли были сосредоточены на Финне. Ей стоило придумать, как объясниться с ним. — Хан. Его зовут Хан, — ответила она отстраненно, но сильнее сжала маленькую ладонь.

— Шив, — повторил Хан, с упрямством, на которое способен только двухлетний ребенок. — Папа зовет меня Шив.

Внимание Рей привлекло слово «папа».

— Не глупи, Хан. Ты путаешь этого человека. Хан. Тебя зовут Хан, — Рей виновато поглядела на пожилого человека. — Простите моего сына. Ему всего два.

Старик перевел взгляд на мальчика, а потом обратно на нее.

— Он похож на отца, точь-в-точь.

Замечание заставило Рей заново взглянуть на старика. Она оглядела его долгим оценивающим взглядом, и внезапно ее охватило чувство опасности. Явственной опасности. Быстро наклонившись, она подняла сына на руки. Едва Рей собралась начать говорить, когда снова появился Финн и жестом приказал следовать за ним.

Финн не смотрел в ее сторону, пока вел их в небольшой конференц-зал. И его отстраненность причиняла ей боль. Подняв глаза, она увидела генерала Органу. За ее спиной старик из ангара тихо проскользнул в помещение следом за ними.

Лицо Финна было темнее грозовой тучи, но, по крайней мере, Лея Органа встретила ее улыбкой. Женщина заключила Рей в теплые материнские объятия.

— Рей, я так рада видеть тебя, — если генерал и удивилась при виде ребенка, она не показала этого. — Нам продемонстрировали ужасные кадры. Ни у кого не оставалось сомнений, что вы мертвы.

— Первый орден хотел, чтобы вы так решили, — объяснила Рей. Ну, конечно, Кайло хотел бы, чтобы в Сопротивлении их считали погибшими. В таком случае никто не стал бы разыскивать их. — Кайло мы нужны живыми.

Генерал стояла, продолжая улыбаться, и это показалось странным. Как будто они знакомы давным-давно. Но, не считая нескольких коротких разговоров, Рей видела генерала Органу только издалека. Для Рей она оставалась знаменитым ветераном войны, фигурой, внушающей уважение и восхищение. Героиня Восстания, сыгравшая не последнюю роль в уничтожении «Звезды Смерти», архитектор Новой Республики и лидер Сопротивления. Но, глядя на нее сейчас, Рей видела в ней только мать Кайло. Ей было известно слишком много личных подробностей об этой женщине — из горьких воспоминаний отрекшегося от нее взрослого сына. И все, о чем думала Рей: что она никогда не пожелает, чтобы однажды Хан стал думать о ней, как Кайло о генерале Органе.

К Лее Органе подошел тот старик из ангара, останавливаясь рядом. Что он вообще делает здесь?..

Рей не могла сладить с чувством беспокойства.

— Генерал, можно мы с Финном поговорим с вами наедине? Это личное.

— Рей, все в порядке, — успокаивающе улыбнулась Лея Органа. — Это мой брат. Люк…

— Скайуокер, — Рей закончила за нее. Почти легендарное имя сорвалось с ее губ с практически нескрываемой тревогой. Прищурившись, она снова обратила взгляд на старика. Значит, вот он каков, дядя Кайло, Люк. Человек, которого он поклялся убить. — Вы — джедай, — прошептала Рей, и старик вежливо наклонил голову, не произнося ни слова. Его молочно-голубые глаза словно смотрели сквозь нее. Они прозревали правду о ней, ее маленьком сыне и прошлой ночи с Кайло Реном.

Он знает. Джедаи знают все.

Как будто тревожные звоночки прозвенели у нее в голове. Опасность спонтанного побега из Баста возросла десятикратно. Кайло прибьет ее на месте, едва узнав, что она привела их сына на встречу с последним джедаем галактики. Может Кайло и презирает мать, но своего дядю он ненавидит. Охотится за ним.

Словно чувствуя ее душевный разлад, генерал поспешила успокоить ее:

— Рей, нет ничего, чем бы ты не могла поделиться со мной, а мой брат не мог услышать, — речи звучали резонно, и у Рей не было причин не согласиться. Особенно не тогда, когда она пришла просить о помощи. Лея добавила с вежливой улыбкой: — Мы все здесь одна семья.

Весьма невинное замечание, но у Рей перехватило дыхание. Она тоже уже в курсе?..

— О, звезды, — выдохнула Рей, делая шаг назад. Ее мысли метались, пока она переводила взгляд с Леи на джедая и потом на своего сына. Рассказы Кайло о том, как джедаи украли детей Дарта Вейдера, снова вспомнились ей, пробуждая плохие предчувствия.

— Полагаю, нам следует идти. Да, нам нужно уходить. Это было оши…

— Рей, — голос генерала Леи заставил ее замолчать, это непреклонный тон человека, привыкшего командовать. — Остановись. Не беги от нас, — она продолжила ободряюще улыбаться Рей, полная сочувствия. — Пожалуйста, присядь. Позволь нам помочь тебе. Мы можем помочь тебе.

Рей не послушалась, не прекращая отступать к выходу.

Краем глаза она смотрела на Хана, видя малыша двух лет, который был взволнован, проснувшись на борту отцовского корабля, завернутый в любимое одеяло. Маленький мальчик, который умел использовать Силу, но плохо ладил с вилкой. Его отец возлагал на него большие надежды, но все, чего хотела Рей — чтобы Хан находился с ней рядом, счастливый и в безопасности. Но, может, все же эти люди помогут ей в этом?

Прямо сейчас ей сгодилась бы любая помощь, поэтому Рей сделала глубокий вдох и решилась.

— Это мой сын. Его имя Хан, и ему два года, — Рей посмотрела генералу в глаза и без лишних предисловий призналась: — Он ваш внук, генерал.

— Ши-и-ив, мамочка, — мальчик дернул ее за юбку. — Шив.

Лея Органа переглянулась с братом.

— Значит, покинув Сопротивление после «Старкиллера», ты отправилась к моему сыну?

Рей бросила взгляд на Финна, гадая, открыл ли он ее секрет, когда разнеслись вести о ее смерти, но тот не смотрел ей в глаза.

— Нет. Я вернулась на Такодану и работала в кантине Маз Канаты. Она как раз отстраивалась и наняла меня. Я работала у нее, пока Хану не исполнилось два. Там Кайло и нашел нас. Он забрал нас, и мы с тех пор жили с ним.

Она почти слышала, как генерал мысленно прикидывает сроки.

— Значит, ты уже была беременна, когда оставила нас. Я не понимаю, Рей. Ты знала Бена до «Старкиллера»?

Бен?.. Кто такой Бен? Ох, точно. Кайло Рен некогда звался Беном Соло. Но ныне Рей могла думать о нем только как о Кайло.

— Нет. Я на короткое время стала его пленницей — незадолго до этого на «Старкиллере», — Рей закусила губу, в высшей степени смущенная информацией, которую предстояло озвучить. Ее травма слишком личная. Это не то, что она хотела бы говорить во всеуслышание, особенно перед сыном и незнакомцем-джедаем. Но, кажется, у нее не оставалось других вариантов, поэтому Рей сглотнула комок в горле и отвернулась. — У пленников не спрашивают согласия, — тихо пояснила она, съеживаясь от собственных слов.

Лишь бы фраза оказалась достаточно расплывчатой, чтобы оставить Хана в неведении. Ее малыш был невероятно восприимчивым, и ей не хотелось бы, чтобы Хан когда-либо узнал обстоятельства своего зачатия.

В комнате воцарилась тишина, пока ее не нарушил голос Леи.

— Я понимаю.

В этих двух словах крылось так много жалости, что на секунду Рей испугалась, что расплачется. За спиной генерала Финн поднял сжатые кулаки, прежде чем обессиленно уронить их обратно. Джедай никак не отреагировал. Скайуокер просто стоял, уставившись на нее, словно ему зримо открывалось все, о чем она думала. По крайней мере, по виду Кайло это было не так очевидно — когда он читал ее мысли.

Слова рвались изнутри, в порыве свободы от долго сдерживаемого страха, Рей выпалила правду о прошлом:

— Это был секрет! Только Маз и Финн знали. Когда Финна снова поймали, Кайло Рен допросил его. Он нашел наш секрет в его голове. Так Кайло узнал, где найти нас. Он убил Маз и забрал нас. И теперь мне приходится жить с ним, или я потеряю сына. И он… он… — Рей замолчала, чтобы вздохнуть. Она чувствовала, как самообладание ускользает от нее. — Генерал, я хочу, чтобы вы знали, я не представляю, что случится с нами. Но если однажды Сопротивление наткнется на Хана, мне нужно, чтобы вы знали. Не убивайте его. Что бы ни произошло, его вины в том не было, — неуклюже выдохнула она. — В том, кто его отец, нет его вины.

Лицо Леи Органы светилось состраданием.

— Рей, тебе стоило сказать мне, — глаза Финна сердито загорелись при этих словах, и Рей знала, что он вспоминает свой давний совет. — Я могла бы помочь тебе, Рей. Позволь помочь тебе сейчас… — Лея потянулась к ней, но Рей инстинктивно отшатнулась, предостерегающе поднимая руки. Она была слишком взбудоражена раздирающими ее сомнениями. Прямо сейчас все, чего хотела Рей — высказать свое предложение, получить корабль и покинуть это место как можно скорее.

Замечая ее настороженность, генерал поспешно отступила. Возможно, потому что она — женщина и мать, но Лея Органа выглядела единственным человеком, который понимал лихорадочную тревогу Рей.

— Теперь ты в безопасности, Рей. Бен не может навредить тебе здесь, пока ты с нами. Ты сбежала, все в порядке.

— От Кайло Рена не сбежать, — фраза вырвалась со всхлипом, но такова была печальная истина. Внезапно Рей осознала, как по щеке бежит слеза, оставляя горячую дорожку. Она торопливо стерла ее. Если она позволит себе слабость, то рано или поздно сорвется в истерику. — Но я собираюсь попытаться.

— Почему ты живешь с ним?! — взорвался Финн. На его лице была такая боль, что Рей показалось: ее сердце остановится. — Ты же знаешь, что он такое! Знаешь, что он сделал! Ты была одной из нас — частью Сопротивления. Ты сражалась с ним! Он напал на тебя! Рей, как ты могла?!

— С ним?! Финн, я не с ним! Я месяцами была его пленницей, — возмутилась она в ответ. Осуждающая рассерженная версия Финна перед ней была чужда и непонятна для нее. — В том не было моего выбора, не было моей вины!

— Верно, — сарказм в голосе Финна был настолько же выразителен, насколько незнаком ей. — Именно поэтому ты показалась здесь, за штурвалом его шикарного шаттла, и выглядишь, как королева Первого ордена — ведь у тебя же не было выбора! Я был в Первом ордене, не забыла? Я был у них в плену. Мне на собственной шкуре известно, как Рен обращается с пленниками. И его пленники не похожи на тебя, Рей, — Финн оглядел ее снова с ног до головы. И продолжил: — Так, собственно, что ты для Кайло Рена?

Неужели она так сильно изменилась? Рей ошарашил этот вопрос, но генерал и джедай, кажется, сочли это честной игрой. В чем заключался ответ?.. На деле он был гораздо сложнее, чем подозревал Финн. И Рей не хотелось бы углубляться в него сейчас.

— Я его пленница, Финн! — огрызнулась Рей. Ведь это правда, в конце концов. — Кайло может давать мне все, о чем я могу мечтать, но он не отпустит меня вместе с сыном. Это делает меня его пленницей!

Но Финн не поддался.

— Ты что-то недоговариваешь, Рей, я знаю это!

Она заморгала, уязвленная горячими нападками.

— Я пытаюсь выжить. Ради себя и ради моего ребенка. Не тебе судить меня! — разве Финну не понятно, в какой безысходной ситуации она оказалась? Если она чего-то и ожидала от него, то вовсе не такой реакции. Выражение его лица оставалось непреклонно, и это подстегнуло ее раздражение. Все переживания и страхи прошедших двенадцати часов начали вырываться наружу. — Тебе нравится платье, Финн? У него высокий воротник сзади, чтобы спрятать шрам от рабского импланта, который мне вживили!

— Рей… — генерал безуспешно попыталась остановить разгорающуюся перепалку.

— Ох, ведь рядом с Кайло Реном нет ничего, кроме удовольствия, — еще более ожесточенно выпалила Рей. В ярости, что Финн даже не попытался понять, через что ей довелось пройти. Он же ее друг — он должен такое понимать. — Прошлой ночью мне пришлось выбить зубы одному из его рыцарей, который имел наглость просить меня у Кайло! Будто я одна из женщин, которых они покупают и передают по кругу!

— О, значит, теперь ты спишь только с Кайло Реном, — в голосе Финна сквозила горечь, будто от предательства. Генерал Органа впилась в него предостерегающим взглядом, но ему было все равно. — Это так, не правда ли? — продолжил Финн, словно они находились наедине, а не с двумя самыми важными персонами в Сопротивлении.

Все глаза в зале обратились на нее, но Рей не собиралась муссировать эту тему. Да ей и не требовалось, поскольку ее лицо пламенело алым, безмолвно подтверждая обвинение.

— Достаточно, Финн, — Лея нарушила неловкое молчание и повернулась к ней. — Как бы там ни было, вы с Ханом теперь в безопасности, здесь, с нами.

— Нет, генерал, — с сожалением качнула головой Рей. — Мы никогда не будем в безопасности. Кайло Рен сожжет галактику, чтобы найти Хана, если мы не вернемся, и за нами будет волочиться кровавый след.

— Ты говоришь, словно собираешься вернуться к нему! — мгновенно вспыхнул Финн. — Так ты собираешься возвращаться к нему?!

— Я не знаю, куда мы направимся, — парировала Рей. К несчастью, это была правда. У нее нет иного плана, кроме как банально бежать. — Но нам нельзя оставаться здесь. Я по горло сыта войной. Я не сражаюсь за Первый орден или Сопротивление. Мне нужно думать о Хане.

Но Финн не унимался, продолжая давить на нее.

— Спустя столько времени я узнаю, что ты жива. Что ты жива и ты с ним! — его голос взлетел. — Я предлагал тебе лучший выход, чем это, Рей! — Финн выглядел уязвленным и сбитым с толку тем, что услышал. Финн — хороший человек, и это было на него совсем не похоже, но он не мог остановиться. — Каково это — жить с ним, Рей? Как его… его…

— Финн, не…

— Шлюха!

Рей вздрогнула. Возле нее внезапно закричал Хан, вскинув руки, вмиг отправляя Финна в полет до дальней стены. И этот мощный толчок Силы был вызван двухлеткой.

— Хан! — Рей прикрикнула на сына, в ужасе, не веря своим глазам. Неужели он понял значение слова? Он не мог! Или мог?.. — Хан, прекрати!

— Довольно! — вмешалась генерал Органа. — Финн, веди себя прилично, или тебе придется уйти. И, пожалуйста, помни, что здесь присутствует ребенок.

Маленький мальчик топнул ножкой и упрямо вскинул голову. Мальчик во всем напоминал отца в этот момент. Пока Финн поднимался на ноги, Хан указал на него пальцем. Детский голосок и интонации не отменяли злости в его словах. — Он мне не нравится, мама! Можно, я ударю его снова? Пожалуйста, можно?

Рей взглянула на своего ребенка. Не в первый раз она испытала непреодолимый страх за будущее Хана, зная, что очень скоро будет не в состоянии контролировать одаренного Силой, способного мальчика. Хан, кажется, слушал только отца. И насколько она знала, Кайло находился в его голове в эту самую секунду. Рей никогда не могла сказать, когда они говорят друг с другом, хотя иногда у нее проскальзывали подозрения.

— Оставь мальчика с нами, — впервые подал голос Люк Скайуокер. После криков и эмоций его спокойная речь звучала шепотом доверенного друга. Он провел по воздуху рукой и повторил свои слова, отчего Рей услышала джедая у себя в голове. Его призыв вдруг почти искусил ее. На секунду померещилось, что все станет на свои места, если она согласится. — Оставь мальчика с нами, — оставь мальчика с нами. Оставь мальчика. Да, я оставлю мальчика. Подождите… Что?!

Очнувшись, Рей часто заморгала, отметая эту мысль, и обратила разъяренные глаза к джедаю.

— Уловки разума, джедай?

Люк Скайуокер не отрицал этого:

— Мальчику следует быть здесь, с нами. На Светлой стороне. С Сопротивлением.

Генерал Органа присоединилась к нему. Ее голос звучал спокойно и урезонивающе:

— Это самый безопасный путь для Хана, Рей. И он будет со своей семьей.

— Кайло и я — его семья! — неужели она всерьез сказала это? Ладно, но это правда… в своем роде.

Финн обжег ее взглядом.

— Рей, Бен превратит Хана в монстра, — генерал Органа невесело покачала головой. — Он сделает из него ситха. Через несколько лет ты не узнаешь своего мальчика, — знаменитая принцесса Восстания вздохнула с тяжким сожалением. — Поверь мне, я знаю. Я потеряла собственного сына из-за ситха. Если ты любишь Хана, пожалуйста, оставь его с нами.

Джедай вступил в разговор.

— Хану потребуется изучать пути Силы, Рей. Иначе он будет представлять опасность для самого себя, не говоря об окружающих, — Люк многозначительно посмотрел на нее. — Похоже, ты уже не в состоянии контролировать его.

Критика задела ее, вынуждая защищаться:

— Ему всего два! Даже обычных детей в два года бывает трудно контролировать. Хан мой! Он останется со мной!

Лея Органа, опытный дипломат, мягким приветливым голосом парировала этот довод:

— Рей, мы хотим, чтобы вы оба остались с нами. На правильной стороне. Хан рос бы рядом с тобой и его большой семьей здесь, в Сопротивлении.

— Нет, — она осталась непреклонной. — Это не сработает. Наше присутствие несет угрозу Сопротивлению, — будь она проклята, если позволит заточить Хана, как когда-то Кайло, с бесчувственным джедаем. Вдобавок они вырастят его на ненависти к собственному отцу. И если есть что-то хорошее в их странных отношениях с Кайло — это то обожание, с которым Хан относился к своему отцу.

Для Рей стало очевидным, что Сопротивление — не выход. Нет, надо уводить Хана прочь от всех Скайуокеров — джедаев ли, ситхов — если она хочет, чтобы они оставались вместе, в безопасности и на свободе.

Поэтому, по старой привычке, вынесенной с Джакку, Рей начала торговаться:

— Мне нужен чистый корабль. Я отдам вам шаттл, который я похитила, за новое судно с чистыми кодами. Мы с Ханом сбежим на нем.

Генерал раздумывала мгновение, прежде чем ответить.

— Я могу достать для тебя чистый корабль, Рей. Но сначала ты оставишь с нами мальчика. Так будет лучше. Доверься мне, когда-нибудь, много позже, ты поблагодаришь нас, — Лея подошла ближе и наклонилась к малышу. — Хан, — она улыбнулась ему. — Я твоя бабушка. Я мама твоего папы. Хотел бы ты остаться и жить с…

— Нет! — Рей подхватила ребенка на руки. — Я не оставлю Хана с вами, — этот вопрос не подлежал рассмотрению. — Шаттл зашифрован, но я взломала код, чтобы угнать его, и отключила передатчик. Я дам вам все, что потребуется, чтобы получить данные с бортового компьютера. Это личный корабль Кайло. Вероятно, вы хоть самому Сноуку сможете домой позвонить. В нем полно полезной для Сопротивления информации.

— Ребенок гораздо важнее для нас, чем твой корабль, — вмешался джедай, поддерживая сестру. — Рей, Хан — нечто совершенно особенное. Мне жаль, но это касается не только того, чего хочешь ты для своего сына, — глаза Люка Скайуокера находились на одном уровне с ее глазами, он был невысокого роста, но в Силе Рей чувствовала невероятную ауру, исходящую от него. Может, именно это делало его таким пугающим. — В этом вопросе замешаны куда более могущественные силы. Хану нельзя позволить стать ситхом. Мы не отдадим еще одного Скайуокера Темной стороне. Мне очень жаль, Рей, но мы не можем позволить этому случиться.

Рей долго не сводила глаз с великого джедая, пока полное осознание не пришло к ней. Вот причина, по которой Кайло остерегал ее о своей семье. Вот причина, по которой леди Вейдер была так печальна на портрете. Джедаи крадут детей. Лея Органа и Люк Скайуокер хотели удержать Хана. Они не примут «нет» в качестве ответа.

Кайло предупреждал ее. Ей следовало прислушаться к нему. Ей следовало верить ему, там, где речь шла о безопасности Хана. Но сейчас, спасибо ее безмозглой идее бежать к Сопротивлению, они с Ханом угодили в ловушку посреди семьи Скайуокеров и их нескончаемой войны Силы. Рей была идиоткой, решив прийти к ним по доброй воле, сказать правду и попросить о помощи.

Теперь уже трудно было различить: кто друг, а кто враг.

Глаза Рей вспыхнули — хватит с нее тщательно скрываемой под вежливостью лжи.

— Я знаю, зачем вам Хан. Мне известна история… Известно, что вы, Скайуокеры, сотворили с галактикой! Это закончится на Кайло Рене. Не будет больше разделенных семей, бесконечных войн и сыновей, которых растят ради убийства отцов во имя Силы. По крайней мере, я избавлю своего сына от подобной участи. Хан мой! Вы не получите его. Он не будет вашей пешкой.

Безмятежного джедая не тронула ее эмоциональная вспышка. Крифф! Как же это раздражало! Этот человек, который видел Дарта Вейдера и Императора, напомнила себе Рей. Конечно, с чего его должен смутить спор с безвестной мусорщицей с Джакку.

— Если ты решишь бежать, ты не сумеешь прятаться вечно. Ты проведешь жизнь одна, пытаясь на шаг опередить Первый орден, — Люк Скайуокер говорил с добродушной снисходительностью, словно терпеливо объясняя очевидное маленькому ребенку. — Нет способа для тебя вырастить твоего мальчика. Вам с Ханом лучше остаться здесь, где мы сможем защитить вас, — молочно-голубые глаза джедая заглянули в ее глаза, и напряжение в них напоминало его племянника. — Если твой мальчик станет ситхом, он, несомненно, убьет своего отца. Ученик ситха всегда убивает Учителя. Таков путь ситхов. Так или иначе, твой мальчик убьет Бена. Это лишь вопрос времени.

Это правда? Это не могло быть правдой! Рей знала: нельзя верить Скайуокеру, после попытки обмануть ее разум. Но даже если джедай был прав, проблему можно отложить на потом. Да и что с того, раз Сопротивление не хочет шаттл Кайло? Она продаст корабль по частям и выручит достаточно денег для покупки небольшого судна. Продажа одного только гипердвигателя даст ей все, в чем она нуждается. Конечно, это займет больше времени, да и риски возрастут, но Рей найдет способ заполучить чистый корабль. Если кто и знал все о продаже запчастей, барахолках и кораблях без опознавательных знаков, это была Рей с Джакку.

— Мы попробуем убежать. Я готова рискнуть, — твердо заявила Рей с большей уверенностью, чем на деле чувствовала внутри. — Я выжила на Джакку, и я смогу пережить Кайло Рена.

— Тогда ты не оставляешь нам выбора, Рей, — Скайуокер с неохотой кивнул сестре, и та поднесла к лицу комлинк.

— Войдите, — несколько вооруженных охранников, уже знакомых ей по ангару, появились в открывшихся дверях. Генерал кивнула им, и значение ее жеста было очевидно. Раз Рей не отдала им Хана, брат и сестра Скайуокеры заберут его силой.

Конечно. Джедаи крадут детей.

«О, Кайло, — вспомнила она, — мне следовало верить тебе».

Рей сжала губы в тонкую линию. Сопротивление еще не представляло, но похищение Хана обернется их погибелью.

— Вам не спрятать его от отца. Разве вы не понимаете? Кайло у него в голове! Все время. У них связь… Какой-то вид ментальной связи. Они мысленно общаются друг с другом. Если вы попытаетесь держать его у себя, вы лишь подвергнете опасности самих себя и всех остальных в Сопротивлении!

— Если мы не можем держать его, тогда как ты собираешься справиться с этим сама? — возразил Скайуокер. Вопрос был справедлив, тот самый, на который у Рей не было пока нет ответа. С каждой проходящей минутой она чувствовала себя более и более безнадежно.

Пока она медлила, генерал приказала солдатам:

— Отведите эту женщину и ее ребенка в камеру, — мать Кайло с тяжелым вздохом встретила взгляд Рей. — Поверь мне, ты поблагодаришь нас за это позже.

Да, с радостью! Рей прищурилась. Да будь все проклято, если она сбежала от Кайло, чтобы очутиться в плену у Сопротивления. Она оглянулась на Хана и внезапно осознала ясно: помощь, которая ей требуется, прямо у нее под носом. Стоит только сменить сторону.

— Вы совершаете ошибку! Я докажу вам, — одним движением Рей упала на колени, обхватывая дрожащими ладонями личико Хана. — Милый, послушай маму. Поговори с папой. Привлеки внимание папы прямо сейчас! Сейчас! Пожалуйста… — она видела, как его губы начали шевелиться, повторяя слова, которые он произносил в голове. — Хорошо. Скажи папе: мы летим домой. Мамочка ошибалась, и мы летим домой, — она слегка сжала Хана, пытаясь передать сыну срочность ситуации. Через мгновение он кивнул ей. — Хорошо. Теперь попроси папу рассказать тебе что-нибудь о FN-2187. Спроси его о предателе. И скажи нам вслух, что говорит папа.

Хан снова кивнул. И заговорил. Слова принадлежали Кайло Рену, но они, словно в кривом зеркале, отражались через понимание малыша.

— Папа ударил его своим красным мечом. Порезал его спину. Он пре-да-тель Первого ордена. Все пре-да-тели должны умереть, — Хан говорил запинаясь, будто переводя с другого языка. — Мамочка, папа говорит: не лети домой. Встреть его на Файн-но-лазир большом корабле. Вот таком! — мальчик широко улыбнулся, поднимая свой игрушечный звездный разрушитель, который увидели все окружающие. — Плохие люди буду следить за твоим кораблем, мама. Не лети домой.

Рей вскинула взгляд на генерала и джедая. Уголки губ Скайуокера были мрачно опущены вниз. Его сестра выглядела шокированной. Похоже, сработало.

И она продолжила:

— Хан, послушай маму. Если тебя когда-нибудь заберут у меня или у папы… Если кто-нибудь заберет тебя у нас, говори с папой в голове. Скажи папе, где ты и с кем ты. Продолжай говорить с папой. Он придет за тобой. Папа спасет тебя. Он приведет свои армии и свои корабли и спасет тебя.

Ее сын наклонил голову, выглядя испуганным. Его вид разбивал ей сердце.

— Папа спасет меня, — робко повторил он. — Папа любит меня. Мама, я хочу домой. Я хочу к папе.

Рей прижала к себе мальчика, покачивая его в объятиях.

— О, Хан. Прости меня за это. За все, — она встала, не отпуская его. — Теперь попробуйте забрать его у меня, — воскликнула она, вызывающе глядя на джедая и генерала.

— Ты победила Рей, — признал Скайуокер. — Ответственность за судьбу этого ребенка лежит теперь исключительно на тебе, — он одарил ее долгим взглядом, полным разочарования. — Последствия будут на твоей совести. За него, за тебя, за всех, кто пострадает от твоего решения.

Слова тяжело повисли в воздухе. Рей бросила взгляд на рассерженного Финна, на расстроенную Лею Органу, на стоящих в нерешительности солдат Сопротивления, пришедших, чтобы отвести ее в камеру. Как получилось, что все пошло таким неправильным путем? Ведь она — одна из них, разве они не видят?.. Разве… А действительно ли она одна из них?

Скайуокер всматривался в Рей, и его рот исказился в гримасе.

— Он обучает тебя? — тихо спросил джедай.

— Нет, — тон Рей был полон горечи. — Я не желаю иметь ничего общего с Силой. Я ненавижу вашу Силу.

— Как удобно для старого учителя Сноука, — джедай умудрился представить ее отказ учиться Силе так, будто она была в сговоре с ситхами. — Я рад, что ты не пришла ко мне за обучением, Рей. Я бы отказал тебе. Твои чувства делают тебе честь, но ты оказалась в ловушке привязанностей и плохих решений. Такой эгоизм ведет на темную тропу.

Да, джедаи запрещали привязанности… Именно как Кайло и рассказывал. Теперь Рей видела, что Темная сторона имела лучшие аргументы, по крайней мере там, где дело касалось любви.

— Моя любовь к сыну не эгоизм! — прорычала она, начиная понимать, почему Кайло возненавидел своего дядю. Самодовольство этого человека ранило не хуже оружия. Может, ей стоило оказать последнему джедаю больше почтительности, но Рей столько выстрадала, защищая человека, который сегодня хотел похитить ее ребенка. Теперь она сожалела — стоило отдать Кайло карту три года назад, и ничего бы этого не случилось.

— Ты не доказал, что ты такой уж великий учитель, Люк Скайуокер, — Рей сменила джедая уничижительным взглядом, который обычно использовала на враждебных барахольщиках на Джакку. — Мне интересно, стоил ли ты всех тех жизней, что были потеряны в твоих поисках? Столько жизней прервано впустую из-за твоей карты.

Генерал Лея неодобрительно поджала губы.

— Финн проводит тебя обратно к твоему кораблю, Рей. Тебе пора улетать, — она сделала паузу и добавила запоздало: — Спасибо, что рассказала нам правду, — в ее словах не теплилось особого воодушевления. Если Рей не была уверена, знает ли генерал ее секрет, то теперь эта уверенность появилась.

Финн тоже продолжал хмуриться. Несмотря на вспыхнувшие эмоции, он все еще беспокоится о ней. Потому что он — ее Финн.

— Подожди… Разве тебе безопасно возвращаться, Рей? — он взглянул на Скайуокеров. — Она похитила его корабль и его ребенка. Кайло Рен не придет в восторг от такого. Он злопамятный парень, вообще-то.

Генерал вскинула брови.

— Пару минут назад она сообщила нам, что Кайло нужны они оба.

— Ты ставишь на кон свою жизнь, Рей, — Финн взволнованно посмотрел на нее. — Может, тебе следует отправить Хана на шаттле, а самой бежать?

Такое предложение почти оскорбило ее: она не отправит сына одного к отцу! Но в памяти снова всплыло предупреждение Кайло, что если она попытается уйти, он заберет у нее ребенка, а ее бросит в клетку.

Кайло Рен не делал пустых угроз. Спросите Чандрилу.

— Так что, Рей? — генералу Органе явно не терпелось закончить разговор. Рядом с ней Финн выглядел гораздо более обеспокоенным нерешительностью и сомнениями Рей.

Побег из замка Баст оказался худшим решением из всех, которые ей довелось принимать за всю жизнь. Она закрыла глаза, и воспоминания о том, как все началось, снова предстали перед ее мысленным взором… Они с Кайло, обнаженные, переплетаются в объятиях друг друга. Он гладит ее волосы, шепча клятвы, уверяя, что она принадлежит ему. Пугая ее соблазнами и угрозами его собственной Тьмы.

Если ей повезет, то вот, к чему она вернется — в его постель. А если нет, что ж, тогда где-то есть клетка с ее именем на двери, и сына она видит в последний раз. И если ей совсем не повезет… Нет, о таком думать нельзя.

— Я рискну, — холодно ответила Рей. Сейчас ей требовалось одно — увезти Хана от Сопротивления. Не обязательно следовать инструкциям Кайло, взяв курс на «Финализатор». Она все еще может попытаться сбежать.

Лею Органу, кажется, удовлетворил ее ответ.

— Тогда настала пора тебе покинуть нас, Рей, — глаза бывшей принцессы скользнули по внуку, и ее лицо заметно смягчилось. — И спасибо тебе, что назвала его Ханом.

— Шив! — захныкал Хан. — Мое имя Шив! — он устал, вырванный из привычного распорядка дня, ведь ему давно пора было быть в кровати. — Я хочу домой, мама, — он дернул Рей за юбку. — Я хочу до-о-омо-о-ой!

Рей посмотрела на своего возлюбленного сына и приняла решение.

Похищенный шаттл приземлился точно на положенные метки посреди огромного ангара «Финализатора». Обычно постоянному пилоту Кайло редко удавалось совершить подобный подвиг, но у Рей он получился с первой попытки. Впрочем, ей легко давались любые начинания, но сейчас ярость мешала Кайло выказать должное восхищение ее талантами.

Он убьет ее. Убьет и попросит прощения у Учителя.

Укради Рей одну из СИД-ок, он бы замял это дело. Но нет, тупой сучке приспичило украсть именно его шаттл. Его личный, идеального оттенка черного, тщательно подогнанный под его вкусы изнутри и снаружи, командный шаттл класса «Ипсилон». С тем же успехом Рей могла увести «Финализатор». Его шаттл — один из самых узнаваемых кораблей Первого ордена, с уникальными посадочными клиренсами и допуском к данным самого высокого уровня. Даже Кайло Рен не был настолько самонадеян, чтобы игнорировать подобную брешь в системе безопасности. Поэтому нынче весь флот Первого ордена втихую давился смехом над приказом высматривать похищенный звездолет с симпатичной молоденькой брюнеткой за штурвалом.

Что приводило к еще одному затруднению. Он спиной чуял приближение персоны, которую в данный миг не хотел бы наблюдать вовсе.

— Уйдите, Хакс, — не оборачиваясь, процедил Рен.

Ему не требовались зрители для этого «воссоединения» и меньше всего — его закадычный соперник за лидерство в Первом ордене. Хакс мог услышать то, что не предназначалось для его ушей, не говоря о том, что ему и без того было известно достаточно. Конечно, в ангаре находилось множество свидетелей, но большинство на приличествующем отдалении, чтобы услышать отголоски предполагаемого разговора. В кои-то веки Кайло искренне радовался, что его заработанная за годы репутация держала всех в страхе и — что немаловажно — на почтительном расстоянии от него.

Всех, кроме Хакса. Прославленный генерал Первого ордена приблизился к нему без малейшей тени волнения. «Финализатор» находился под их совместным командованием, и генерал имел полное право присутствовать здесь — о чем и сам был прекрасно осведомлен.

— Я здесь, дабы убедиться, что вы не убьете ее, — сообщил Хакс.

— Вас это не касается, — предупредил Кайло. Он рвался в бой, и раз генерал так жаждал вмешаться, то был рад услужить.

Чуть ранее Кайло уже разнес в клочья головы двух штурмовиков, дежуривших прошлой ночью на посадочной платформе Баста. Но ни у одного не нашлось никаких воспоминаний о Рей. Должно быть, сучка воспользовалась Силой. Как бы там ни было, Кайло их убил. А теперь ему предстояло дождаться момента, чтобы отправить вслед за ними Рей. И если за компанию придется прикончить Хакса, будет еще лучше.

Трап шаттла опустился, и он заметил тень наверху.

— Вы не сможете убить ее на моем корабле, Рен. Я не допущу этого.

Тень двинулась вперед.

— Как будто вы можете остановить…

— Па-а-апочка! — тень превратилась в несущегося к нему Шива с любимыми корабликами в руках. Мальчик со счастливым визгом врезался в его левую ногу, крепко обхватил ее и широко улыбнулся маске отца. — Мы вернулись! — радостно объявил он. — Мы дома. Мы летели на твоем корабле. Я помогал.

Мечта стереть световым мечом ухмылку с лица Хакса становилась практически нестерпимой.

Взъерошив темные волосы ребенка, Кайло кивком подозвал ближайшего штурмовика.

— Отведите мальчика на борт корабля, на котором я прибыл. Прикажите готовиться к взлету. — Нужно убрать отсюда ребенка. Сыну не следовало видеть, как он убивает ее.

В проеме у трапа появилась другая тень. Но она медлила.

Рей, и она была в ужасе — он чувствовал ее эмоции сквозь Силу. Хорошо. Ей следовало бояться. Кайло позволит ей спуститься и будет смотреть в ее вероломные глаза, голыми руками выдавливая из нее жизнь — именно так, как поступил бы Дарт Вейдер. Но верная супруга его деда никогда бы не отвергла своего ситха. Его же потаскуха-мусорщица — не Падме Скайуокер.

По крайней мере, теперь, когда Кайло принял решение избавиться от Рей, ему не придется ругаться с ней по поводу нового имени для ребенка. Никаких больше Ханов-мать-его-Соло. Отныне его сын будет зваться Шив Рен. Сын нового императора, названный в честь предшественника.

Между тем Рей не шевелилась, замерев на верхушке трапа. И терпение Кайло начинало подходить к концу.

— Рен, не убивайте ее. Я серьезно, — снова вмешался Хакс. Скулил, защищая ее.

Кайло проигнорировал его.

Наконец Рей наскребла в себе остатки смелости. Его глаза следили за ее медленными шагами. В черном плаще с капюшоном Рей была как никогда грациозна и величественна, ткань наполовину скрывала ее лицо. Неуместная мысль пришла ему на ум: Рей выглядела весьма по-ситхски. Будто могла стать его леди.

Вот только это было вовсе не так. Она — сука, которая потрахалась с ним и ускользнула в ночи, пока он, как последний дурак, строил планы на их совместное будущее. Кайло готов был дать Рей семью, которой ей всегда хотелось, а она в свою очередь одарила бы его Светом, которому он не в силах противиться. И вместе они могли бы править галактикой. Могли даже быть счастливы.

Но не теперь.

Долгие месяцы Рей искушала его. И затем, едва дав попробовать вкус своей волшебной, пропитанной Светлой стороной, киски, осмелилась бросить его. Необразованная-мусорщица-с-Джакку-потаскуха-официантка осмелилась бросить Кайло Рена, будущего императора, а ныне командующего Первого ордена, ученика ситха, принца Альдераана и наследника рода Скайуокера!

Да какого хрена, что вообще Рей о себе возомнила, решив, что ей позволено бросить его?

Она — труп. Вот кто она. Медленно, со скрипом перчаток, Кайло сжал руки в кулаки. Скоро, очень скоро он прикончит ее.

Рей замерла в нескольких метрах от него. Она подняла руки, откидывая назад капюшон. Боги, какая же она красивая… Даже с воспаленными, покрасневшими глазами и мокрыми от слез щеками. Внешне Рей казалась собранной, но для него не было секретом, что внутри она теряет рассудок от страха.

Она молчала.

И он вторил ей.

Они смотрели друг на друга в полной тишине.

…Рей уснула первой прошлой ночью. Это был первый раз, когда женщина спала в его руках. Он никогда не спал с безымянными шлюхами, которые отсасывали ему с отработанным профессионализмом. Они ничего не значили. Он отсылал их прочь. Но не Рей. Ему хотелось чувствовать ее рядом. А потом… после всего, что они разделили той ночью, после всех месяцев их жизни бок о бок, Рей оставила его.

Словно все предательства прошлого обрушились на него снова. Отец, исчезавший порой больше чем на год безо всяких объяснений, мать, отправившая его подальше, потому что «это к лучшему», дядя, отвергнувший его в академии, потому что он был недостаточно талантлив, чтобы стать джедаем. Снова и снова мальчика Бена Соло отталкивали самые близкие… Что ж, этот мальчик давным-давно вырос и стал мужчиной. Стал могущественным ситхом, которого никто никогда не посмеет больше отвергнуть.

С усилием Кайло вернулся в настоящее, прямиком к закутанной в плащ женщине, безмолвной и дрожащей перед ним. Рей тоже вспоминала прошлую ночь.

Он же помнил все. Вкус ее губ, мягкость распущенных волос на его коже, прикосновение нежных рук, запах ее возбуждения, готовности принять его, те непередаваемые ощущения, когда он глубоко вторгался в ее тело. И ярче всего — секунды колдовского Света, замерцавшего вокруг него, когда удовольствие вырвало у нее крик в его объятиях. Неотвратимый, исцеляющий, дарующий прощение Свет.

Он мог бы прожить весь остаток жизни как благочестивый джедай, перебирая воспоминания о единственной ночи с Рей. Но, будучи ситхом, Кайло Рен хотел большего.

Большего. Даже теперь.

Новый план. Он повременит с ее убийством. Отвезет ее в Баст, будет трахать, пока не насытится, а потом убьет. И попросит прощения у Учителя.

Рей заговорила первой:

— Я вернулась, — тихо напомнила она ему. — Я не обязана была возвращаться, — ее взгляд нервно скользнул по генералу Хаксу. Ее лицо немного смягчилось при виде него, и от этого Кайло еще сильнее помрачнел под маской.

Его ответ был полон невысказанной угрозы:

— Ты не должна была покидать меня. Никогда.

Он начал неторопливо сдирать с рук перчатки. Он хотел снова почувствовать ее кожу, когда выпустит свой гнев. Он хотел, чтобы Рей страдала — за страх, который вызвала, когда он обнаружил пропажу Шива. И отверженность, которую ощутил, проснувшись один в холодной пустой постели.

— Признавайся, Рей, — он сделал жест в сторону Хакса. — Твой герой-генерал пришел послушать. Расскажи нам, что ты сделала и куда направилась. Думаю, большая часть истории мне уже известна. Но ты же знаешь, я могу получить от тебя все, что хочу, поэтому говори нам правду. Всю правду.

Рей переводила взгляд с маски на его голые руки и отступила на шаг.

Кайло же сам шагнул вперед. Ничего не выражающая маска нависает над ней.

— Ну? — подогнал ее он.

— Я отвезла Хана к сопротивленцам, — голос Рей дрожал.

Он кивнул. Позади ощутил изумление и негодование Хакса от услышанного. Сейчас, предположил он, назойливый генерал начнет понимать.

Со всей силы Рен наотмашь врезал ей по лицу. Рей не издала ни звука, тяжело падая на колени и оставаясь неподвижной в этом положении.

— Продолжай.

— Я встретилась с твоей матерью, генералом Органой.

И снова он наградил ее такой же оплеухой. Рей успела подставить локти, падая на четвереньки.

— У меня нет матери! — прошипел он. В Силе доносится чужое волнение, но он плевал на него. — Продолжай.

— И я виделась с твоим дядей, Люком Скайуокером.

Рей попыталась встать, но он опять вмазал ей прямо по лицу. Она упала. На этот раз он не сдерживался. В этот удар он вложился от души. Одно упоминание имени джедая ввергло его в неконтролируемую ярость, и то, что Рей посмела говорить о родственной связи вслух, заставляло мир в его глазах окраситься в красный цвет.

— У меня нет дяди! — отрывисто прорычал он.

Рей подняла голову, встречая его взгляд. Ее губы были разбиты, и струйка крови стекала к подбородку, падая крупными каплями на пол.

— Они знают о Хане. Я призналась им, но, думаю, им уже было известно. Скайуокер знал, это точно. Но я не представляю как.

Потому что он мастер-джедай-ебаный-Скайуокер, и он чувствовал Свет через полгалактики! Огонь внутри Рена не утихал.

— Продолжай.

— Ты оказался прав, Кайло. Они хотели забрать его. Когда я отказалась оставить Хана с ними, они попытались забрать его. Мне пришлось показать им вашу связь в Силе, чтобы убедить в невозможности держать его у них. Что ты всегда сумеешь его найти. Что подобная попытка лишь подвергнет опасности их самих. Это сработало. Они нас отпустили.

— Что-нибудь еще?

— Там был Финн.

— Ах, предатель. Как там FN-2187, он все еще влюблен в тебя, Рей? Он все еще готов сражаться и отдать жизнь за тебя? — Она провела ладонью по губам, стирая капающую кровь и, моргая, продолжила смотреть на него пустым взглядом. — Давай, — он кивнул на своего коллегу. — Генералу Хаксу стоит узнать, сколько сердец ты разбила по обе стороны войны. — Рей молчала, поэтому он схватил ее, грубо вздергивая на ноги.

Теперь, держа Рей за шею, он как следует встряхнул ее.

— Ну? Предатель до сих пор любит тебя? Он знал, что ты явилась к нему прямиком из моей постели? Принял бы он тебя обратно после…

— Хва-а-атит! — причина недавнего волнения в Силе приближалась так быстро, насколько позволяли маленькие ноги. Шив бросился к отцу, кусаясь и крепко вцепившись в штанину. Штурмовик, мчащийся в паре шагов за мальчиком, не успел его поймать.

— Ай! — от неожиданности Кайло уронил Рей, и та растянулась на полу.

— Не делай больно! — Шив почти заполз на ошеломленную мать, раскидывая по сторонам руки и ноги, пытаясь закрыть ее. — Не д-делай больно мамочке! — пристально глядя на отца, маленький мальчик сорвался на крик. Ему сложно давалось выговаривать слова, он выдавал их медленно, но громко и ясно: — Я уб-б-бью тебя, если ты сделаешь больно мамочке!

— Мамочке?! — с недоверием прошептал Хакс.

Мощная бластерная винтовка штурмовика прилетела в протянутые руки мальчика, и Шив тут же попытался наставить ее на отца. Оружие было слишком длинным и тяжелым для ребенка, не достигшего трехлетнего возраста — оно тряслось в его руках, прежде чем грохнуться на пол и выстрелить. Генерал Хакс отпрыгнул как раз вовремя, чтобы избежать сгустка энергии, который, несомненно, разнес бы ему лодыжку. Испугавшись, мальчик впал в истерику и зарыдал.

Нужно прекращать это сейчас же.

Кайло взмахнул рукой, в один миг лишая сознания и Рей, и Шива. Через секунду он сжал в руке упавшее оружие и спокойно направил его на штурмовика, которому поручил заботу о сыне.

— Это за то, что подвел меня, и за то, что не используешь предохранитель. — Единственный выстрел вошел в грудь солдата. Затем, оскалившись, Кайло повернулся к быстро приближавшемуся офицеру, прибывшему выяснить, что происходит. — Отведите мальчика в мой шаттл! И заприте двери!

Кайло вернулся к штурмовику и, не скрывая ярости, пнул мертвеца. Неудовлетворенный, он взялся за меч и всадил клинок в живот трупа, прежде чем обезглавить его. Кровь разлилась лужей. Малоприятное зрелище, но оно принесло ему облегчение. Кайло совершенно необходимо было кого-то убить.

— Довольно, Рен, — приказным тоном потребовал Хакс. — Прекратите этот беспорядок. Он мертв. — Хмурый генерал опустился на колени возле Рей и аккуратно перевернул ее. Наклонился над ней, проверяя дыхание, и осторожно осмотрел испачканное кровью лицо.

— Руки прочь, Хакс, — вид того, как он трогает ее, разозлил Кайло, но, кроме того, вынудил обороняться. — Она спит, а не мертва. Я не собираюсь убивать ее.

Хакс не принял во внимание его слова и лично проверил пульс Рей. С заметным облегчением поднялся на ноги.

— Ваш мальчик очень кровожаден. Он пошел в вашу породу, Рен, — Хакс открыто ухмыльнулся. — Ему и трех лет нет, а он уже мечтает вас убить. Он хоть знает, какая перед ним огромная очередь?

— И вы, конечно, во главе списка, не правда ли? — Кайло осталось только огрызаться в унижении от разыгравшейся публичной сцены.

Генерал продолжил, не скрывая злорадства:

— Лидеру Сноуку известно, что вы не смогли отыскать Скайуокера, но сумели найти девушку, которая в силах это сделать? Которая умудрилась увести ваш корабль и полететь на нем прямиком на встречу со Скайуокером? И похоже, что Рей знает все ваши семейные тайны. Осторожней, Рен, не запутайтесь в ваших приоритетах.

Кайло раздражало то, как Хакс рассуждает о Сноуке. Он ничего не знал об его учителе-ситхе. Хакс — фигура, которую можно заменить, как и большинство военачальников. Форма остается той же, меняется только имя. Ничего выдающегося.

— Лидер знает, кто она. Только вы оставались в неведении, Хакс. Рей должна была стать следующим падаваном Скайуокера, но я нашел ее раньше.

Генерал помрачнел.

— Рей — джедай? — Судя по голосу, Хакс был в равной степени впечатлен и потрясен. Но, как водится, непременно стремился оставить последнее слово за собой: — Так трогательно видеть, как ваш бастард обожает свою мамочку. Вот только я считал, что его матерью была официантка из некоей забегаловки в Среднем Кольце. Рей действительно удалось обвести меня вокруг пальца.

Ебаный ад. Еще одна причина, по которой он не хотел, чтобы Хакс явился свидетелем их противостояния. Однажды Кайло Рен будет править галактикой. Со временем — с одним или двумя малышами-ситхами Скайуокерами под боком. Пока что он не допускал для себя потенциальные притязания Шива. Особенно пока мальчик столь мал, и его возможности до сих пор оставались неопределенными. Что давало Кайло выбор: поправить Хакса сейчас или вызвать подозрения позже, если он пожелает сфальсифицировать легитимность рождения мальчика.

Кайло оглядел Рей, лежащую окровавленным лицом вверх на полу ангара. Ее вид в бессознательном состоянии в очередной раз напомнил ему о прошлой ночи. И он осознал, что совершил минутой раньше: причинил боль единственной, способной ему помочь.

Решение пришло к нему немедля.

Новый план. Он отвезет ее в Баст, будет трахать, пока не насытится, а потом женится на ней. И продолжит трахать ее.

— Интеллект вас подводит, Хакс, — парировал Кайло. — Мальчик не бастард. Рей — моя жена. И пока она, наконец, не выберет сторону в войне, она — самый опасный человек в галактике.

Он произнес последнюю фразу с чем-то очень близким к гордости. На протяжении трех поколений одаренные Силой Скайуокеры определяли судьбу галактики. И такая вероломная сука, как Рей, идеально впишется в его семью.

Кайло нашел ее сидящей на полу, спиной к стене, неотрывно глядящей на портрет его давно почившей бабки. Рей утопала в его черном халате, ее влажные волосы были зачесаны назад. Должно быть, под ним она голая и чистая. Смывшая грязь Сопротивления. Смывшая следы прошлой ночи с ним.

Прошло много часов с того момента, как он уложил бессознательную Рей на свою кровать, запер дверь и ушел прочь. Ему требовалось время, чтобы остыть. И решить, что делать дальше.

Не было нужды выяснять детали происшедшего на ДиʼКуаре. Не после того, как Шив улыбнулся и поднес руку отца к своему виску, приглашая Кайло в свои воспоминания. Глазами мальчика Кайло наблюдал все. Оскорбления, брошенные отчаявшимся предателем Рей, манипуляции его матери, предложившей объятия, прежде чем броситься в атаку, уловки Силы старого джедая, чтобы увести их мальчика. Даже последнюю безнадежную попытку Рей поторговаться его шаттлом за шанс ускользнуть.

А затем наступила часть, смотреть которую было сложнее всего.

Горькие рыдания Рей, пока она говорила Шиву, что у них не осталось хороших вариантов, поэтому им лучше жить с отцом. Она добавила, что отец не так уж плох. Не настолько. И у Шива будет семья, семья, которой никогда не знала сама Рей.

Она умоляла мальчика, пожалуйста, не испытывать к ней ненависти, когда он повзрослеет, чтобы понять ее выбор. Все будет хорошо, надеялась она.

Рей уверяла его, что бы ни случилось, мамочка всегда будет его любить, даже если сможет быть с ним только в Силе. С этими последними словами Рей отправила его первым по трапу, напутствуя закрыть глазки, если папочка достанет свой красный меч.

Шив крайне мало понимал из того, что происходило на самом деле. Только глубокие эмоции, исходившие от участников событий. «Мама сердится. Мне не нравится человек, который кричит на маму. Сила толкнулась. Мама кричит. Едем домой, к папочке. Мама боится. Очень боится. Не делай больно моей маме. Я убью тебя, если ты сделаешь больно маме».

Даже с расплывчатыми деталями, события впечатлили его сына. И наблюдая за происходившим через детские глаза, Кайло понимает, что и сам остался впечатлен.

Он испортит своего ребенка. Именно так, как и предполагал.

Кайло видел, как ссорились его собственные родители столько раз, что и сосчитать не мог. То и дело в запале они обменивались упреками. И порой били тарелки. Но его отец никогда не поднимал руку на мать. Хан Соло делал то, что умел лучше всего: он уходил.

Что вернуло Кайло в настоящее. К Рей. К девушке, которая тоже ушла от него.

Но вернулась.

Кайло встал над ней, край его одежд, качнувшись, задел ее, но Рей не повернула головы, ее глаза упорно смотрели на портрет его бабки. Если она и боялась, то не показывала этого. Ее аура в Силе казалась странно опустошенной, словно все эмоции были вытянуты из нее событиями прошлой ночи и этого дня.

Это был первый раз, когда Рей при нем выглядела побежденной. И это стало неприятным открытием.

Похоже, он слегка перегнул палку.

Рей здесь, как и Шив, они в безопасности. Даже корабль вернулся на место. Если Рей права и его бывшей семье уже была известна правда о Шиве, нет особого вреда, кроме раскрытия этого факта перед генералом Хаксом и лжи о браке. Раз уж Сопротивление в курсе связи в Силе между ним и сыном, это может оказаться преимуществом, в виде сдерживающего фактора. Скайуокер и его ма… Лея Органа крепко подумают, прежде чем явиться за его ребенком.

За этими размышлениями ярость Кайло поостыла, и доводы разума одержали верх.

Пришло время для широких жестов. Время для великодушия в отношении проступка Рей. Время закрыть глаза на боль от отказа и поприветствовать ее возвращение домой. Урок усвоен, дело сделано, прошлое не имеет значения, нет нужды продлевать мучения.

Но Кайло Рену не хватало нужных слов для такой ситуации. Он привык отдавать приказы, требовать исчерпывающих ответов на свои вопросы и выносить приговор. Ему были присущи два тона: сарказм и насмешка. Он не извинялся и редко утруждал себя объяснениями. И открыто признавался в своих чувствах.

Неудивительно, что любезность не давалась ему, когда требовалось больше всего. Стоило Кайло начать говорить — с его губ сорвался угрожающий рык. Старые привычки искоренить тяжело.

— Мне нужно снова надеть на тебя рабский ошейник?

— Нет, — Рей вздрогнула, с заметным трудом заставляя губы двигаться. Ее рука по наитию взлетела к ссадине справа на челюсти. Голос звучал едва ли громче шепота. — Я останусь.

Кайло опустился рядом с ней, и Рей шарахнулась от него, стоило ему приблизиться, чтобы осмотреть ее лицо. Она робела под его прикосновениями, хотя прошлой ночью жаждала их. Еще один отказ, но на сей раз Кайло понимал его смысл и моментально отвел руку. Это делу не поможет, только внушит больший страх.

Он оставил на Рей свою отметину. Ее губа опухла, на лице расцвел отвратительный синяк. Но в действительности Рей должна быть благодарна, учитывая обстоятельства. Любая другая женщина на ее месте была бы мертва. И все же, глядя на нее сейчас: на опущенные глаза, на дрожащие разбитые губы — Кайло понимал, что Рей не оценила милости, выказанной ей сегодня.

— Ты открыла голокрон? — он почувствовал любопытство. Даже странный оттенок надежды.

— Да.

— Хорошо, — он встал на ноги. — Тогда позволь мне посмотреть, как ты исцелишь себя.

Он почти хотел, чтобы она закатила глаза и отказалась, а потом свирепо впилась в него взглядом. Но боевой дух покинул Рей. Или, возможно, теперь она увидела преимущество в том, чтобы подчиняться его требованиям. Твою ж мать. Еще никогда он не ощущал себя большим тираном, но сегодня это не приносит никакого темного удовлетворения. Совсем не такой он хотел видеть свою Рей. Не такой запуганной и подавленной.

Он наблюдал, как ее ресницы опускаются, и она призывает Силу. И, ох, как она была прекрасна в этот момент, с сиреневыми бликами на лице. Воздух будто электризовался, когда Сила разнеслась вихрем вокруг них. Это длилось считанные секунды, но комната мерцала, и воздух звенел, а ее раны медленно исчезали.

Лицо Рей вернуло свое очарование, словно ничего не случилось, и в очередной раз грехи Кайло Рена были очищены ее Светом.

Целительная мощь Силы. Она успокаивала боль. Возрождала. Обещала надежду. Прощала грехи. Делала все то, во что он окунулся прошлой ночью с Рей.

— Как красиво, — Кайло больше выдохнул это, чем произнес. Таков был его восторг при виде этой новообретенной способности, что далась ей так легко. После прошлой ночи это уже не удивляло. Свет будто сам спешит ей подчиниться. — Отлично, Рей. Молодец.

Похвала привлекла ее внимание, и наконец Рей подняла на него глаза.

— Кайло Рен, никогда больше не смей меня бить, — суровое выражение ее лица должно было сделать это предупреждением, но невыплаканные слезы превратили слова в мольбу.

Блять.

— Я не буду, — бессознательно согласился он.

— Никогда больше не бей меня, — Рей смотрела на него, не моргая. — Я поклялась себе много лет назад, что никому не позволю поднимать на меня руку.

Блять. Блять. Блять.

— Я знаю, Рей. Я видел шрамы.

Она моргнула еще раз, и по щекам покатились слезы. И их становилось все больше и больше.

Не требовалось иных доказательств, что она не ценит милость, оказанную ей сегодня. Рей скорее бы предпочла, чтобы он убил ее этим утром, а не наградил побоями, словно кто-то другой уже поднимал на нее руку до него.

Он был самым большим мерзавцем в галактике, и он находился в полной растерянности, не зная, как справиться с этой ситуацией. Кайло понимал: нужно что-то сделать. Что-то сказать. Может, обнять ее? Принести извинения? Посочувствовать? Упасть на колени? Что еще? Но он остался стоять, в полном ступоре от боли, которую причинил.

Кайло Рен не привык иметь дело с последствиями своих действий.

Это часть его обучения, понял он во вспышке осознания. Сноук никогда не играл в простые игры. Кайло намеревался отправить Рей в тюремный лагерь, но его Учитель настоял на ином, убеждая, что ученику придется иметь с ней дело. Поскольку иметь дело с Рей означало иметь дело с последствиями.

Она с трудом поднялась на ноги и побрела мимо него, остановившись перед портретом его бабки. Через мгновение Рей справилась с собой. Собралась.

— Ты был прав. Ты был прав насчет них. Твоя мать… Твой дядя… Они хотели забрать Хана. Вырастить его и воспитать из него джедая. Повторить жизнь твоего дяди, — Рей расправила плечи, плотнее закутываясь в его халат. Его халат казался до смешного огромным на Рей, а она — совсем маленькой. — Мне следовало верить тебе, Кайло, — признала она, поворачиваясь к нему с гримасой отвращения на лице. — Думаю, я ненавижу твою проклятую семью.

— Теперь нас двое, — сухо отметил он.

— Они говорили, ты превратишь Хана в чудовище. В такое же, как ты сам. Ты ведь сделаешь это, да? — Рей отвела взгляд и пробормотала: — Я знаю, что да.

Кайло оставалось только пожать плечами. Да, он — чудовище, если кто-то решит судить его по общепринятым моральным меркам. Судить со стороны людей с ограниченной жизнью, меньшими амбициями и меньшей ответственностью. Кайло Рен был лидером, а лидерам свойственно делать то, чего требует долг. Его обязанность — предпринимать действия, которые любой другой человек побоится совершить. Он — ситх, в конце концов.

— Я то, что я есть, Рей. Это не изменится. Однажды наш сын будет таким же.

Она наклонила голову.

— Ладно, какими бы ни были твои амбиции в отношении Хана, по крайней мере он не станет враждовать с собственным отцом. И, возможно, это поколение будет на одной стороне.

Да, она впрямь собралась остаться. Слова Рей были горькой уступкой, но они его воодушевили. Кайло вспомнил свое спонтанное заявление Хаксу о том, что они женаты.

— Если пожелаешь, мы можем быть семьей, Рей, — предложил он. — Ты, я, наш мальчик. Настоящей семьей.

На ее лице отразилось явное сомнение.

— Хоть кто-то выживал в семье Скайуокеров? Или это значит — убей сам или убьют тебя? Твоя бабушка не пережила врагов Вейдера. Твой отец не пережил тебя. Вейдер не пережил твоего дяди. Лишь вопрос времени, когда вы с дядей убьете друг друга. Может, к ним присоединится и твоя мать.

Справедливое замечание.

— Мы, Скайуокеры, ненадежная партия, — согласился он. Список жертв вполне можно продолжить, просто Рей не знала об этом. Мысленно он добавил к нему Беру и Оуэна Ларсов, Бреху и Бейла Органа. Возможно, сюда следовало включить и Бена Кеноби, ведь джедай был Вейдеру почти братом.

— Я выживу, — тихо и горько поклялась Рей. — Я выживала на Джакку много лет. Я переживу и тебя, Кайло Рен. Тебя и твою семью.

— Хорошо, потому что я рассчитываю на это, — ее яростная убежденность вызвала у него неподдельную улыбку. Какой бы побежденной она ни казалась, в глубине души Рей оставалась стойкой. Любая другая женщина билась бы в истерике, но не его Рей. Она смахнет слезы и будет двигаться вперед.

Но его удручало, насколько безвольно прозвучал ее ответ.

Кайло подошел к ней, и — будь все проклято! — она продолжала пятиться от него. Не позволяя смутить себя этим, он остановился перед ней.

— Ты должна жить. Наш мальчик нуждается в тебе. Теперь я понимаю, Рей.

Он видел это сегодня, когда Шив бросился на него, чтобы защитить мать. Не может быть более истинного проявления любви, чем вид того, как малыш стоит на своем и смело преграждает путь своему отцу-ситху. Враги и союзники дрожали перед яростью Кайло Рена, но его маленький Рен — нет. Шив угрожал убить за нее, припомнил он с гордостью. Как подобает маленькому ситху. Да, его мальчик сделает ему честь, и он никогда не лишит своего сына возлюбленной матери. Не важно, какое тупое дерьмо Рей натворит в будущем, Кайло будет держать ее рядом. Хотя бы ради своего сына.

Сыновьям нужны матери, с оттенком тоски размышлял он, что побудило его снова обратиться к ней.

— Мы могли бы стать семьей, Рей. Все вместе, все втроем. Настоящей семьей, — он поднял руку, обхватывая ее щеку, игнорируя то, как содрогнулась Рей. — Ведь это — то, зачем ты вернулась, да?

— Что это значит — быть настоящей семьей? — не избавившись от сомнений, спросила она.

Вопрос на миг озадачил его. Что за семья выйдет из деструктивной свадьбы по залету двух одаренных Силой?.. Из поспешного союза с девчонкой из Сопротивления, кричащей «Я ненавижу тебя!», и малыша, готового убивать людей? Союза, корни которого выстроены на его жестоком порыве и ее детской травме брошенного родителями ребенка. Но их маленькая семья хотя бы будет целой и на одной стороне. Это уже гораздо больше того, чем обладало любое поколение Скайуокеров до них.

У него встало перед глазами то, как Шив бежал к нему, протягивая руки, крича «Папочка!». И он помнил, как сам обнимал Рей в одну из ночей после ужина. Просто стоял и держал ее в своих руках. Кайло едва ли было больше тринадцати, когда он в последний раз чувствовал объятия другого человека. Ведь от этого так хорошо… Так что, возможно, идея о свадьбе и семье не столь уж неудачная.

И кто знает? Вдруг они на самом деле смогут быть счастливы? Как в том будущем, о котором прошлой ночью грезил Кайло, опьяненный ярким соприкосновением с ее Светом и головокружением от сияния ее тела после.

Будущем, где он правит вселенной, как ситх легендарной власти и могущества. Ситх, воплотивший видение Дарта Вейдера в жизнь, остановивший разрушительный конфликт и вернувший порядок в галактику. И его Рей будет довольна, находясь подле него, растя его маленьких ситхов. Со всем удобством, безопасностью, уважением и статусом, которых она никогда не знала и которые заслужила. Вместе они будут Скайуокерами, которые встали на верный путь и получили все, чего добивались. Империю, династию и баланс Силы, с ее целительным Светом под руку с его Тьмой.

Но Кайло не сказал ей об этом. Пока нет. Ведь ситхи не раскрывали свои планы — таков урок Дарта Сидиуса. Ситхи позволяли будущему постепенно следовать намеченному плану.

Так что же в итоге значит: быть настоящей семьей? Кайло не знал, как правильно облечь в слова то, о чем думал. Но он нашел в себе смелость попытаться:

— Это означает, что мы будем верны друг другу. Мы разделим наши жизни, вместе создадим наше будущее, — пожалуй, это были самые витиеватые фразы, которые Кайло Рен говорил за свою жизнь, от них он мысленно содрогнулся. Его слова были не лучше текста с открытки.

— Как ситхи в Первом ордене? — хотела знать она.

— Я — ситх, наш мальчик будет ситхом. Но ты — нет, — нет, Рей не обернется ситхом. Он не позволит померкнуть Свету, которым был так одержим. «Пока ты не ходишь в падаванах у моего дяди, — думал он про себя, — все будет хорошо».

— А Орден?

В его планы входила власть над Первым орденом, но она спрашивала не о нем.

— Я не позволю тебе сражаться за Орден, Рей. Твое место здесь, с нашим мальчиком, в безопасности. Но тебе запрещено вмешиваться в дела Ордена, — он бросил на нее серьезный взгляд. — Никакого шпионажа в пользу Сопротивления. Никаких побегов в Сопротивление. Все это осталось в прошлом.

— Чем же это отличается от того, как мы жили раньше? — удивилась она.

Хороший вопрос. Кайло осознал, что и сам особо не думал над этим.

— Полагаю, образом мыслей. Ты примешь то, что живешь здесь со мной. И перестанешь ненавидеть меня за это, — он искоса взглянул на нее. — Возможно, сейчас ты понимаешь, что отчасти это ради твоей собственной защиты.

Она молча кивнула.

— Еще позади ты оставишь «Старкиллер», — он знал, тот допрос еще горел в ней. Пора покончить с этим, ведь с тех пор прошли годы.

— Я могу попытаться, — признала она, и это был честный ответ. — Что насчет тебя? Ты простишь меня за то, что я забрала Хана и сбежала? За то, что дралась за Сопротивление? За шрам?

Шрам?! Рей явно переживала из-за шрама сильнее, чем он. Когда Сноук увидел его рану впервые, то рассмеялся и сообщил, что ученик, наконец, стал похож на мужчину и разве не гордился бы им теперь его дедушка. После этого Кайло даже стал нравиться шрам. Его мало заботило, что Рей была на стороне Сопротивления. Она не была фанатичной революционеркой, и у нее не будет особой роли в Ордене. Побег?.. Что ж, она вернулась, и это все, что действительно имело значение.

— Это в прошлом, Рей. Мы оба должны отпустить прошлое и сосредоточиться на будущем, — Кайло задержал на ней оценивающий взгляд. — Ты сумеешь сделать это? — у него самого была долгая практика хоронить прошлое. Это стало привычкой. Или было таковой, пока не явились Рей и Шив, чтобы бередить его старые воспоминания.

— Я могу попытаться, — повторила Рей, нервно поглядывая на него. — А как насчет нас? — Ей не надо было заканчивать вопрос, ее краснеющие щеки позволяли понять смысл ее слов.

Каким бы соблазнительным ни казалось поставить условия, он сдержал себя. Кайло удовлетворяла та степень перемирия, которой они достигли за сегодня.

— Выясним это позже.

Рей, кажется, разделяла желание поддержать этот перерыв. Кайло вздохнул с облегчением. Он подозревал, что прошлая ночь была основной причиной, по которой Рей сбежала, но это было тем бревном в глазу, которое он предпочел бы не замечать. Пока что. Не в этот момент, когда она дергалась от каждого шороха.

Но он мог сказать, что добился успеха.

— Я обещаю обращаться с тобой лучше, Рей. Если ты позволишь, я буду заботиться о тебе. Вместе, мы сможем заботиться друг о друге. Как и положено семье.

Она подняла на него глаза, полные почти детской надежды. Да, Рей готова была согласиться.

— Значит, мы будем настоящей семьей?

Он знал, что, вероятно, она думала о своих дурацких сериалах, которые смотрела в голонете. С неуклюжим отцом семейства, которого никто не уважал, с властной мамашей и выводком невоспитанных нахалов-детей. Где все проблемы сводились к тому, куда отправиться на выходные, и склокам с надоедливыми соседями. Никакой Силы и покорения галактики.

Смогут ли они когда-нибудь стать обычной семьей? Ни малейшего шанса. Он — Скайуокер. Не в его силах подарить ей такую мечту, но Кайло все равно кивает.

— Конечно, — солгал он с улыбкой. — Мы будем настоящей семьей, как и положено. Все будет хорошо, вот увидишь.

Рей улыбнулась. Легко, мимолетно, но это все, на что он надеялся. Да, она согласится.

Воодушевленный этим, Кайло продолжил:

— Это будет новым началом, — после событий прошедшего дня они оба отчаянно нуждались в этом. — Мы можем изменить только наше будущее. Мы не в силах изменить прошлое.

Рей кивнула, поворачиваясь спиной к портрету Падме Скайуокер, обреченной тайной жены из прошлого его семьи.

— Если бы мы умели менять прошлое, я бы это сделала. Сейчас, после встречи с твоим дядей, я бы очень хотела, чтобы тогда сама отдала тебе ту карту, — Кайло видел, что она говорит на полном серьезе. Да, столько всего не случилось бы.

Невесело усмехнувшись, Кайло встал рядом с ней перед картиной. Если бы он умел менять прошлое… У него имелись собственные сожаления о памятном допросе на «Старкиллере», правда, вряд ли он был готов признаться в том Рей.

— Скрытность Скайуокера всегда была более впечатляющей, чем он сам, — задумчиво произнес Кайло. — Может, поэтому он держался в изгнании так долго.

Он покосился на Рей, прежде чем почувствовал, что наступил черед бросить приманку:

— Но я хотел бы знать, где прятался Скайуокер, даже если он давно покинул свое убежище. Если джедай когда-нибудь похитит нашего сына, для него будет вполне логичным спрятать его там. Поэтому, если ты в настроении отдать мне карту, Рей, я готов ее принять.

Она подняла голову, встречая его взгляд.

— Вот, — подозвала она, и он сделал шаг вперед, чтобы взять ее на руки. Ох, он и забыл, как хорошо чувствовать ее в своих объятиях. Кайло прижал ее голову к своей груди, позволяя прислониться к нему. — Возьми ее, Кайло, — прошептала Рей, закрывая глаза. — Пусть она тоже станет прошлым.

Кайло отрёкся от своего «выясним позже» в ту же самую ночь.

Когда Рей проснулась утром совершенно разбитой, случившееся казалось ярким эротическим сном. Сном, где она лежала на животе, вжимаясь щекой в подушку, которая заглушала её вопли, и имя, срывавшееся с губ, принадлежало Кайло. Сон, где он с закрытыми глазами, широко открыв рот, хватает воздух, чередуя вдохи с мантрой о власти и мольбой к ней никогда — никогда больше не покидать его. Сон, где он не всё это время не переставал глубоко входить в её тело, а Рей не хотела, чтобы он хоть на миг останавливался.

При ярком свете дня раскрасневшаяся от чувственного сна Рей перевернулась на другой бок и неожиданно увидела Кайло — он спал, распластавшись рядом. Абсолютно голый. Как и она — дошло до её потрясённого сознания. Мысли разлетелись в стороны от осознания факта, что эта ночь вовсе не была сном…

…а была примирительным секс-марафоном.

Детали обретали форму по мере того, как всплывали воспоминания. Рей помнила, как проснулась от прикосновения чьих-то губ к коленке. Не успело происходящее уложиться в сонном сознании, как Кайло уже начал покрывать поцелуями её бедра. Затем темноволосая голова сползла вниз, устроившись у неё между ног, и Рей поддалась зарождавшемуся наслаждению под напором его жадного рта.

Посреди ночи Кайло прокрался в её объятия и в кровать, где они вместе творили неописуемые вещи. Много неописуемых вещей, если судить по состоянию скомканных простыней и влажных пятен на них.

Финн был прав. Она — шлюха. Не прошло и суток, а она уже прыгнула к Кайло Рену обратно в постель.

Все старые сомнения и терзания вновь вгрызлись в душу, подогревая растущую панику.

Отчасти она понимала, что возвращаться не следовало. Покинув Сопротивление, она могла продать шаттл, найти старый неприметный драндулет и взять курс в перенаселённые миры Ядра, растворившись в безвестности вместе с Ханом.

Будь прокляты Скайуокеры — все до единого! Рей справилась бы с трудностями или приложила все силы, пытаясь. Даже ценой собственной жизни.

Впрочем, таков был самый предсказуемый исход.

Какое-то время ей удавалось бы бегать от Ордена, опережая их на шаг-два, пока однажды она бы не оступилась или удача не улыбнулась бы её преследователям. Тогда Хана вернули бы в Баст, а Кайло убил бы её, на чем история и закончилась.

Но взамен она проглотила гордость и приползла на поклон к Кайло Рену. Потому что Хан того стоил. Такова будет её жертва, чтобы сын мог расти с матерью, которой у неё самой никогда не было. Чтобы он мог расти в безопасности и уверенности, мог получить образование, которого была лишена она. Чтобы её мальчика не взрастили на идее убить его отца, которого он так обожал. Его отца, в собственных отношениях с которым Рей не разобралась до сих пор.

И раз ценой будущего Хана был Кайло Рен, рот на надёжном замке и «оставим прошлое в прошлом», то, значит, так тому и быть. Она — Рей с Джакку, которая познала истинные страдания. Замок Баст к ним не относился. Как, впрочем, и воспоминания о прошлой ночи.

Но, ох, как бы хотелось, чтобы все было по-другому.

За эти годы Рей пересмотрела слишком много дрянных голофильмов, где клялись в любви, давали обещания и даже держались их, а потом жили долго и счастливо. Где в семьях царили радость и любовь. Глупые сказки, которые сбывались для стольких людей… кроме Рей.

В чём бы ни заключалось «мы можем быть настоящей семьёй», условленное с Кайло, это определённо не было настоящей любовью. И Рей сомневалась, что что-нибудь получится.

Она лишь лелеяла надежду, что, вернувшись к нему, не совершила величайшую ошибку в жизни.

— Не оглядывайся, Рей. Никогда не оглядывайся, — сказал вдруг Кайло, не открывая глаз.

— Что? — безучастно переспросила Рей, прежде чем с замиранием сердца осознать, что происходит. Сколько времени он притворялся спящим?! — Убирайся из моей головы, Кайло!

— Я не у тебя в голове, Рей. Твои мысли кричат на меня сами, — мягко поправил он. Перевернувшись на спину, Кайло уставился в потолок её спальни. — Я старше тебя. Я принимал много подобных решений. Верь мне, когда я советую не оглядываться. Это сработает. Вот увидишь.

Но Рей ничего не сказала в ответ.

Кайло наклонился к ней и коснулся губ медленным долгим поцелуем.

— Ни о чём не сожалей, Рей, — прошептал он. — Смотри только вперёд, никогда не оглядывайся.

С этими словами Кайло встал с кровати и, широко зевая, потянулся во весь свой немаленький рост. В чем мать родила, естественно. Шрамы и много чего другого — он был неожиданно прекрасен с его бледной кожей и гладко перекатывающимися мускулами.

Рей откровенно загляделась, наслаждаясь зрелищем. Что ж, раз уж ей суждено застрять в замке Вейдера, в постели командующего Первым орденом, что ж, по крайней мере, этот мужчина выглядел так, будто сходу мог сняться в порно. Да и навыки для этого у него имелись.

— Твои мысли кричат так громко, Рей, — хмыкнул он, отчего её щеки мгновенно приобрели пунцовый оттенок. Кайло наклонился, подхватывая сброшенный на пол халат, и пробормотал, направляясь к двери: — Мне нужен каф.

Не прошло и пяти минут после его ухода, как в комнате раздался стук.

— Доброе утро, Рей, — послышался голос Майло. — Внизу ожидает доктор, которую я хотел бы привести. Для всех будет лучше, если она осмотрит тебя. Можно пригласить её войти?

Сбросив оцепенение, Рей кинулась к шкафу за халатом.

— Э-э… Минуточку, Майло, — Доктор? Зачем он ей? Взгляд Рей упал на смятую постель, в которой явно спали двое, и она с невероятной скоростью ринулась приводить её в порядок. Ей не хватит смелости взглянуть в глаза Майло, когда повсюду неоспоримые свидетельства того, что прошлую ночь Кайло провёл здесь.

По ту сторону двери хранитель неверно истолковал её молчание.

— Рей, пожалуйста. Я знаю, тебе больно. Я видел это, когда магистр нёс тебя. Я бы позвал сюда врача прошлой ночью, но магистр…

Глубоко вздохнув, Рей открыла дверь.

— … запретил, — неловко умолк старый хранитель. Его взгляд замер на её лице, на котором больше не было ссадины. — Ты исцелилась! — заметил он. Что-то в его благоговейном тоне подсказывало, что он в курсе, каким образом ей это удалось.

Рей отступила на шаг, приглашая его войти.

— Мне не приходилось видеть подобные джедайские способности в деле, но я наслышан о них. Не позволишь? — осведомился он, протягивая руку. Рей кивнула. Приподняв её за подбородок, Майло внимательно изучил лицо. — Потрясающе, — улыбнулся он. — Ты лучше, чем бакта, Рей.

В его словах звучала неприкрытая тоска, дававшая понять, что он вспоминает былые деньги.

— Лорд Вейдер потратил годы на поисках кого-то вроде тебя. Джедаи-целители были одними их первых, кто пал во время Чистки. Они не были бойцами, поэтому стали лёгкой мишенью для клонов, — хранитель замка разглядывал её с нескрываемым интересом. — О, как был бы рад мой прошлый хозяин найти тебя, Рей.

Это смутило её.

— Мне казалось, Вейдер охотился за джедаями.

— О да. Но он сохранил бы жизнь целителю, если бы нашёл такого. Лорд Вейдер был страшно изувечен и страдал от сильнейших ожогов. Сильно страдал. Умения джедая-целителя пригодились бы моему хозяину.

Заметив скепсис в её взгляде, Майло добавил:

— Лорд Вейдер уважал знание, даже восхищался некоторыми из своих врагов. Он мог весьма удивить тебя, Рей, повстречай ты его, — одобрительно кивнул старый слуга. — Я думаю, ты бы понравилась Лорду Вейдеру.

Рей не знала, что и думать об этих словах.

Лицо Майло заметно потеплело, но сам он держался слишком строго для банальных объятий, поэтому взял её за руку и по-отечески похлопал по ней.

— Рей, я рад, что вы с Ханом вернулись к нам в целости и сохранности. Добро пожаловать домой.

Рей вежливо кивнула. Ей нечего было ответить и на это тоже. Интересно, сколько ещё знал старый хранитель о событиях двух последних дней?

Её мысли прервал внезапно раздавшийся жужжащий звук, и Рей узнала его. Это проснулся датапад Кайло, который валялся на столике возле её кровати. Как она умудрилась забыть про него?! Что ж, теперь её поймали с поличным, и с этим ничего не поделать.

Морально взяв себя в руки, Рей пересекла комнату и взяла датапад, но по пути чуть не поскользнулась, наступив на пижамные штаны, принадлежащие Кайло и беззаботно забытые на полу.

О боги… Её лицо запылало. Она боялась смотреть в глаза Майло, пока завершала свой путь позора к дверям.

Старый хранитель повёл себя обходительно, как и всегда. Он без комментариев забрал у неё вещь.

— У тебя редкий дар, Рей. Надеюсь, магистр ценит то, что нашёл в тебе, — его голос был серьёзен, но у неё осталось отчётливое впечатление, будто говорит он не только о её целительных способностях Силы.

И так начался их новый старт, подразумевающий, что жизнь в Басте осталась прежней, но в то же время стала другой.

Они с Кайло стали друзьями с привилегиями. Правда, в их случае вряд ли они могли считаться друзьями. Скорее, добрыми соседями. Или родителями, которые жили рядом без официальной росписи, о каких часто писали в голонете. Как ни назови, у таких отношений хватало преимуществ. С лихвой.

И это было жаркие преимущество. Каждую ночь Рей проводила в его объятиях, но ему было мало, и он всегда хотел большего. В один из вечеров, потеряв терпение за ужином, Кайло смёл рукой посуду со стола и втащил на него Рей, целуя до бесчувствия. «Пропади пропадом десерт!» — пылко зашептал он. Он хотел только её одну.

И сама Рей желала того же. Наверное, кто-то сказал бы, что это неправильно, но ей было плевать. Чувствовать себя желанной — вот, что придавало ей сил. Вот, что заставляло чувствовать себя драгоценной после целой жизни в чужом презрении.

Покрывая поцелуями каждый шрам, Кайло говорил ей, как она прекрасна. Клялся, что никто и никогда больше не причинит ей зла, ведь оберегать её будет он, и что Рей — его идеальная женщина.

Его влекло не просто её тело, но Сила. Сила — вот, что сводило Кайло с ума. Он признался Рей в этом, когда она набралась смелости спросить. И этот ответ прозвучал с прямолинейной честностью, присущей только Кайло. Рей уважала его за это.

Моя слабость — это Свет, сказал он ей. И добавил, что Рей — Свет его жизни. Она — его шанс взять слабость под контроль, ограничить её ею одной. Она — та слабость, что придавала ему сил, необходимых, чтобы сделать то, что должно. Опора, на какую он может опереться, чтобы отточить и возвысить свою Тьму.

Поэтому он будет убивать, калечить, жечь и разрушать, а потом возвращаться ради короткой передышки в целительных объятиях Рей, чтобы найти временное равновесие своей Тьме. А затем вновь нарушать его, вступая в бой. Ведь покой — это ложь.

И чтобы не забыть о своём предназначении в её нежных руках, Кайло напоминал себе, что он — ситх. Через страсть он обретал силу, через силу он обретал власть. Эта мантра повторялась между его рваными вдохами глубокой ночью. Слова, перемежавшиеся с резкими толчками, заострявшими её удовольствие. Ситх, я ситх, предупреждал он их обоих. Напоминал им обоим. Даже если на пару мгновение его омывал её чудодейственный Свет.

Только Кайло мог найти способ совмещать секс, власть и его дражайшую Силу.

Такое поведение было довольно рискованным по целому ряду причин, но практичная Рей сосредоточилась на самых банальных.

— Продолжим в том же духе, и я могу снова забеременеть, — предупредила она, сама не до конца уверенная, что чувствует по этому поводу.

С одной стороны она была не против второго ребёнка, но с другой — не усугубится ли её и без того затруднительное положение? Не загонит в ещё большую ловушку, но уже с двумя детьми? Вероятно, так и будет. Она и так едва справлялась с воспитанием Хана. Но всем необходимым её обеспечивал Майло, и она ни за что не собиралась просить у старого хранителя противозачаточные средства.

Слова Рей заставили Кайло задуматься.

— Я не против, — решил он наконец. — Когда я был маленьким, мне всегда хотелось брата, — и сделал короткую паузу. — У Дарта Мола был брат, — сообщил он, словно подводя черту под обсуждением.

Рей молчала, так и не спросив, кто, к ситховой матушке, вообще этот Дарт Мол?

А как насчёт сестры? Рей не задала и этот вопрос. Из того, что ей было уже понятно, ситхи — это в основном мужской клуб. Как и Первый орден в общем-то. Наверняка, среди высших офицерских чинов водились женщины, но Рей пока не видела в Басте ни одной.

Живя среди орденцев, Рей постепенно привыкала к бывшим врагам. Привычка подождала сочувствие, а сочувствие — опасная штука на войне.

Это немного напоминало о них с Кайло. Она ненавидела этого монстра за то, что он сделал с ней и её близкими, но чувство ненависти притупилось. Точнее, не совсем притупилось, но память старалась сознательно его игнорировать. В конце концов, она сама согласилась оставить прошлое в прошлом, что, тем не менее, не отменяло, что главный акт прощения остался за ним. Он просил её за побег, за шрам, за всё, что сделала Рей ради защиты, своей и сына.

Хватит, напоминала себе Рей. Пора прекращать думать об этом. Иначе все запутается окончательно.

В её голове по-прежнему царил полный кавардак, и не только из-за Кайло. Оказалось, что плохие парни могут носить и чёрное, и белое. Потрясающее открытие, только добавлявшее неразберихи.

Бродя по замку одним дождливым днём, Рей и Хан наткнулись на штурмовиков, играющих в сабакк во время перерыва. Мужчины позволили малышу примерить их шлемы и с полной серьёзностью ответили на его военное приветствие. Они почтительно кивали ей, и она даже запомнила несколько их имён. И это несмотря на то, что Рей без колебаний стреляла в их товарищей на Такодане и «Старкиллере». Тогда речь шла о том, чтобы убить или быть убитой, поэтому она убивала. Ситуационная этика в её чистом виде.

Рей знала, как далека от лишений и жестокости войны. Она не могла видеть, чем в действительности занимаются учтивые офицеры в форме за пределами строгих конференц-залов. Нелегко было наблюдать человеческую сторону военной машины Первого ордена. Старые представления о черном и белом всё чаще сливались в серый цвет.

От моральной дилеммы у неё болела голова и щемило сердце. Тяжко определять, что является правильным, когда хорошие ребята пытаются похитить твоего ребёнка, а бывший друг-предатель считает, что ты предала всех и вся в постели врага.

Хотя, возможно, Финн был прав, Рей ничего не могла изменить. Она сама застелила эту постель и теперь должна лежать в ней с Кайло Реном.

Да, совесть мучила то тут, то там, но, помимо неё, в груди росла волна негодования. Всю свою жизнь Рей занималась только тем, что пыталась выжить, что и продолжала делать сейчас. Даже если попутно она развлекалась с Кайло Реном, что с того? В её жизни было до ужаса мало комфорта и удовольствий, так почему она должна отказываться от них?

Она по собственной шкуре знала, как мимолётна радость.

Но Рей хотелось продлить беззаботные деньки. Если бы не дроид-потеряшка в пустыне, ничего бы этого не было. Она никогда не любила войну и не увлекалась политикой. Идеалы были той роскошью, которой не выжить на Джакку, где главными заботами всех живых существ оставались еда и вода.

Поэтому, улыбаясь сыну, со счастливым видом ковырявшемуся в утренней каше, Рей подумала, что, наверное, идеалы не имели значения. Хан — вот, что важно. Ей не надо выбирать между Сопротивлением и Первым орденом — она уже выбрала сына. Семья значила больше любых принципов. Из-за этого у рода Скайуокеров всё всегда шло наперекосяк. Рей с радостью отдала бы жизнь за Хана, но прокляла бы себя, если бы пришлось умереть в честь нескончаемой галактической войны, которая бушевала вокруг их маленькой семьи.

По ту сторону стола хмыкнул Кайло. Рей подняла голову, встречая его пытливый взгляд поверх датапада.

— Дай угадаю, — вздохнула она, закатив глаза. — Мои мысли снова на тебя кричат.

— Разве что совсем немного. Тебе и правда стоит позволить мне обучать тебя ограждать разум, — Кайло кивнул хранителю и поднялся. — Кстати, со свадьбой нас, — перебросив этот сюрприз за плечо, он сразу же направился к двери.

Сердце Рей замерло.

— Что? — вскочила она на ноги.

— Мы женаты. Учитель в курсе. Ну и Хакс. Другие тоже узнают со временем, — пожал плечами Кайло в явном нетерпении покинуть обеденный зал, чтобы заняться делами. Датапад разрывался от непрочитанных отчётов, а в наушнике жужжала очередь входящих вызовов. — Это для мальчика. Чтобы узаконить его в глазах галактики. Однажды это может сыграть свою роль.

Карие глаза Рей вспыхивают раздражением.

— Разве не принято сначала спрашивать невесту?

Он пожал плечами:

— Верно, я забыл.

Рей прожгла его взглядом и процедила язвительным голосом:

— Ты вообще не привык спрашивать согласия, да?

На этот раз раздражённым казался уже Кайло.

— Не зацикливайся так, Рей. Смотри вперёд.

Но она кипит от злости, а Кайло будто не замечает её состояния.

— Мы поженились на «Старкиллере», — уточнил он. — За несколько месяцев до катастрофы.

Она поняла, к чему он клонит.

— Как удобно. Значит, документы и свидетели исчезли.

— К большому сожалению, — криво усмехнулся Кайло. — Ты схватываешь на лету. Но не плачь, жена. Копию брачного свидетельства успели передать в архив Ордена. Для истории. Так что доказательства есть.

— Ты подделал мою подпись?

— Нет. Это сделал кто-то другой. Как говорят, бумага всё стерпит, — Кайло выдернул из уха незатихающий наушник. Его лицо смягчилось, когда он посмотрел на неё. — На самом деле, я не думал, что ты будешь возражать, Рей, — признался он, кажется, искренне. — Я знаю, ты хочешь лучшего для нашего сына. Я ценю это. Ты хорошая мать.

Рей осознала, что чувствует, будто её застали врасплох. Она, должно быть, выглядела смущённой, потому что Кайло заметно сбавил обороты, точно пытаясь успокоить:

— Считай это формальностью. Это ничего не значит.

Но она уже не знала, делало ли это объяснение хуже или лучше.

— Это придаст нашей семье достоинства, которого мы заслуживаем, — сказал он со всей серьёзностью. — Мужчине моего статуса не пристало жить с любовницей и кучей внебрачных детей. У меня должна быть жена и законные наследники.

Кучу детей?.. И насколько большую кучу Кайло уже запланировал? И планировал ли он вообще обсуждать это с ней? Хотя это было так похоже на Кайло — мечтать о династии длинноносых, лопоухих маленьких себя. Только при чем здесь достоинство?

— Подожди, значит, мы поженились, чтобы выглядеть прилично в глазах Первого ордена?

Он кивнул.

— В основном, ради ребенка, но да. Брак — общепринятая норма. Гражданский акт. Просто кусок бумаги.

Рей сощурилась.

— Значит ли это, что я могу развестись с тобой, если Орден начнёт проигрывать войну?

— О нет, Рей, — засмеялся Кайло. — Ты не избавишься от меня. Никогда. Помнишь? И кроме того, если мы проиграем, мне нужно, чтобы ты навещала меня в тюрьме, когда меня осудят за военные преступления, — на его губах сверкнула знакомая дьявольская ухмылка, черные глаза заблестели. — Супружеские свидания, Рей. Это всё, что мне придётся тогда предвкушать.

Ей стало смешно от самой идеи.

— Республика не посадит тебя в тюрьму. Никто с твоими способностями не окажется за решёткой. Тебя сразу казнят.

— Возможно, — согласился он с этой мрачной истиной. — Значит, и развод тебе не понадобится, — его лицо снова озарилось лукавой улыбкой. — Будешь моей убитой горем вдовушкой. Всей в чёрном, как положено любящей ситхской жёнушке.

Рей фыркает и закатила глаза.

— Едва ли. Я скорее всегда устрою вечеринку и выйду замуж за первого встречного.

На миг он задумался.

— Если твой штурмовик все ещё дрочит в одиночку, возможно, он примет тебя обратно. Нет, ты только подумай… Ты можешь стать миссис Предатель.

— Финн. Его имя Финн.

Кайло ухмыльнулся, возвращаясь к своей теме:

— Да, и в этом случае я вернусь и буду преследовать тебя как призрак Силы, Рей. Каждый раз, как ты захочешь погреться в постели со своим предателем, буду появляться я, весь светящийся и прозрачный, и начну портить вам настроение.

— Что? — Рей понятия не имела, о чем говорил Кайло, но очень ясно чувствовала, что он дразнит её.

— Позвольте мне первым поздравить вас, магистр Рен, — подал голос Майло с дальнего конца стола. Его добрые старческие глаза остановились на Рей, и он улыбнулся, как будто сам был отцом невесты. — И наилучшие пожелания вам, леди Рен.

— Майло, не смей меня так называть! — огрызнулась Рей. Ей вовсе не льстило нежданное открытие, что теперь она миссис Кайло.

Упомянутый ситх запрокинул голову и громко засмеялся.

— О, тебе надо благодарить Майло, Рей! Это всё он. Его была идея, — он доверительно кивнул старику. — Ты там осторожней, Майло. Особенно когда у неё под рукой ножик для масла. — И, уже уходя, выкрикнул напоследок: — Хорошего дня, леди Рен!

Когда Рей в следующий раз увидела генерала Хакса, то всё случилось именно так, как она и опасалась. Сказать, что мужчина был недоволен ею, значит не отдать должное его сердитому взгляду.

Они встретились в открытой для публики части замка, и, к счастью, наедине.

Рей стояла на балконе, выходящем на посадочную платформу, и ждала возвращения хозяина замка. Судя по непрерывному потоку шаттлов, денёк для Первого ордена выдался напряженным. Как только генерал Хакс и его свита прибыли, и он немедленно отправился на её поиски.

Его плечи были заметно напряжены, на лице играли желваки, что сразу бросилось в глаза, когда он приблизился. Мужчину явно возмутил её обман, и справедливо, надо признать. Они обошлись без вежливых приветствий и милых улыбок — генерал сразу перешёл к сути.

— Итак… жена Рена, — Хакс выплюнул эти слова с презрением. — Самый опасный человек в галактике, как хвастался он передо мной.

Неужто Кайло такое сказал? Ну конечно же, он мог. Это было так на него похоже… Состязаться с Хаксом во всём, включая её саму.

Рей удалось выдавить слабую примирительную улыбку.

— Мой муж любит всё драматизировать, — «муж». Рей впервые произнесла это вслух, и слово звучало так непривычно для её ушей. Так нелегко скатилось с языка.

— Вам двоим понравилось выставлять меня дураком, Рей? Вы смеялись за моей спиной? — в голосе генерала слышались протяжные слоги, которые он использовал в своих речах, когда сильно переживал момент. — Как вы, должно быть, веселились, рассказывая Рену о том, как я предупреждал вас о нём и его способностях? Подумать только, я предупреждал джедайку о Рене!

— Нет, — тихо ответила она. — Нет, я не смеялась над вами.

Рей смотрела генералу в глаза. Она понимала, почему Хакс чувствует обиду, и ей хотелось бы иметь возможность всё ему объяснить. Вот только никому от этого не станет легче. Не существует способа завести этот разговор. Рей просто хотела выбраться из этого невредимой.

Любой ценой ей нужно скрыть от генерала, что она помогла Сопротивлению уничтожить «Старкиллер». И, по возможности, сохранить в тайне брачные махинации Кайло ради легитимности Хана.

— Вы всегда были добры ко мне, генерал. Гораздо больше, чем Кайло. — Рей опустила взгляд, а затем отвела его в сторону. Так бессердечно отплатить за дружелюбие ложью…

— Почему же вы скрывали это? — напрямик спросил Хакс. — Почему солгали о том, что были с Реном?

— Мы с Кайло были женаты довольно долго, пусть и не жили вместе… — От признания, что они далеко не идеальная пара, веяло ножом в спину, но Рей продолжала говорить. Вряд ли что-то из услышанного станет новостью для генерала, поскольку он лично наблюдал её возвращение на «Добивающий». — Просто так получилось. И довольно стремительно.

Она съёжилась от собственных слов. Они звучали так неубедительно, даже если в них была доля правды.

К сожалению, её объяснения только усилили подозрения генерала.

— Когда вы вышли за него замуж? — Хакс следил за ней, выпытывая подробности.

— За несколько месяцев до «Старкиллера», — кажется, так говорил Кайло… Она надеялась, что запомнила верно. Хакс, несомненно, проверит каждый факт.

— Как вы познакомились? — Рей заколебалась, и его льдисто-голубые глаза вонзились в неё. Генерал не собирался отступать. — Говорите.

— Кайло отправился на поиски Скайуокера. Карту к нему, — Рей начала издалека. — Вместо неё он нашёл меня. У нас с Кайло… сложные отношения, — это было преуменьшение года. Они с генералом оба знали это, но только Рей по-настоящему понимала почему.

Хакс нахмурился.

— Рен и карта. Он сказал вам, что наконец-то нашёл её? Теперь, когда она совершенно бесполезна для Ордена. Если бы Рей выполнил свою работу, мы получили бы карту много лет назад, когда это имело смысл. И Скайуокер был бы уже давно мёртв.

Рей выслушала его молча.

— Конечно, теперь нам не нужна карта, чтобы найти Джедая. Теперь, когда у нас есть вы, Рей. Вы, кто, по-видимому, легко может выйти на связь со Скайуокером.

И опять она не ответила на это.

— Вы действительно сражались на стороне Сопротивления? — Хакс выглядел таким разочарованным, спрашивая об этом. Почти уязвлённым. Как будто она вдруг стала другим человеком.

Рей с трудом сглотнула, выдумывая способ увильнуть от прямого ответа, но избежать откровенной лжи. Она не была сильна в словесных играх. Жизнь на Джакку была до ужаса примитивной, жонглирование словами было не в ходу.

— Я провела на их базе пару месяцев, прячась после «Старкиллера». Я не участвовала в боях, — это тоже было теоретически верно. Осознав, что беременна, Рей была слишком занята слезами и рвотой. — Я была… сбита с толку.

— Ясно, — фыркнул он. — Почему вы прятались?

— Я была беременна. Одинока. Напугана. — Хакс сверлил её взглядом, явно неудовлетворенный таким ответом, поэтому Рей принялась импровизировать: — Я думала, что Кайло погиб на «Старкиллере». Поэтому отправилась к его семье.

— Как странно, что вы обратились за помощью к врагу, а не к Первому ордену. К семье, которая от него отреклась. Которую он ненавидел и желал уничтожить, — генерал Хакс приподнял брови. — И как странно, что никто в Ордене и не ведал, что у Рена много лет есть жена.

Рей начало казаться, что у неё нет ни малейшего шансы выбраться из этого разговора, не споткнувшись на лжи. Глупо рассыпать детали — так ей попросту никогда не выдержать логику повествования. Кайло был прав — ей следовало держаться подальше от генерала Хакса.

— Так куда же вы направились после Сопротивления? — поинтересовался генерал. — Вы воссоединились с Реном?

— Нет. Я не хотела, чтобы Скайуокеры дрались из-за моего сына. Поэтому убежала от них всех. Я пряталась и от Ордена, и от Сопротивления.

Да, история была неидеальной, но Рей надеялась, что Хакса удовлетворит такое объяснение.

Его лицо смягчилось, и она заметила искру зарождающегося понимания в его глазах.

— Вы были той официанткой, так ведь? Это вас Рен захватил на Такодане с ребёнком. Рен сообщил, что там был солдат Сопротивления, но это только прикрытие. Убедительное, если не знаешь подробностей.

— Да, — призналась Рей и криво улыбнулась. — Это была я. Неплохая получилась маскировка, — вздохнула она, вспоминая, сколько доброты проявила к ней старая ворчливая Маз Каната. Бедная Маз… — Кайло потребовалось больше двух лет, чтобы найти нас. Он… э-э… был не особо доволен.

Хакс медленно кивнул и вдруг задал тот самый вопрос, который он задавал с тех пор, как они встретились:

— Так кто же вы на самом деле, Рей? — генерал оглядел её с головы до ног и подступил ближе. Сузив глаза, навис над ней. — Почему я получил сообщение от самого Верховного Лидера, в котором говорилось, чтобы я не дал Рену убить вас, когда вы приземлитесь на моем корабле? Вас — девушку, укравшую шаттл и сбежавшую прямиком к врагу? Любого другого пристрелили бы на месте. Что в вас особенного? Кто вы?

— Никто, генерал.

— Вы лжёте.

— Не во всём, — вздохнула Рей.

Генерал Хакс задумчиво смотрел на неё. Он не зря считался ведущим тактиком Ордена. Рей практически видела, какие мысли крутились у него в голове, пока он обдумывал её историю. Но чего она не ожидала, так это того, что генералу Хаксу известно больше, чем ей.

— Лидер Сноук был очень рад получить эту карту, хотя она бесполезна. Он даже счёл забавным, что Рен в кои-то веки достиг своей цели. Сноук рассмеялся и сказал, что Рен никогда никого не переманит на Тёмную сторону, если ему потребовалось так много времени, чтобы соблазнить женщину.

Взгляд Хакса стал пристальным.

— Рен заполучил эту карту от женщины. Я решил, что ею была одна из его грязных шлюх, но это было не так. Это были вы! Вот почему Лидер послал меня удостовериться, что Рен не убьёт вас… потому что у вас была карта к Скайуокеру! — Её лицо, должно быть, само подтвердило его правоту, потому что Хакс стал выглядеть торжествующим в момент своего озарения. — Да, теперь понятно! Девушка, которая знакома со Скайуокером, знает, и где он прячется.

Рей осторожно попятилась от него. С каждым мгновением он приближался к истине. О почему, ну почему она не послушалась Кайло? Знала ведь, что Хакс сегодня будет в замке. Почему не догадалась запереться в комнате, лишь бы не нарваться на неприятности?

— Всё это время карту к Скайуокеру скрывала жена Кайло Рен, — Рей уже готова была бежать, как Хакс резко схватил её за запястье и крепко сжал. Да, теперь он видел всю картину. — Была ещё одна девушка с картой. Мусорщица, которую допрашивал Рен. Та самая, с Силой, которая смогла отбиться, — Хакс недоверчиво смотрел на неё, явно сопоставляя факты. — Это были вы!

— Не представляю, о чём вы…

— Это были вы! — уверенно повторил генерал. — Вот почему Рен не сумел получить карту на «Старкиллере»! Потому что не смог надлежаще пытать собственную жену! — глаза Хакса расширились, когда он припомнил подробности, которыми она поделилась. — Свою беременную жену.

Что ж, не до конца правильная история, но угрожающе близкая к неприятным вопросам. Если станет хуже, Рей полагала, что сможет справиться с Хаксом. Оружия при нём не было. Генерал никогда не ходил по замку вооружённым. И хотя он был почти таким же высоким, как Кайло, Хакс не обладал развитой мускулатурой. Он даже не носил портфель — для этого у него был подчинённый. По её прикидкам достаточно будет лягнуть его ногой или впиться в руку зубами, и она сумеет улизнуть.

— Как вам удалось сбежать со «Старкиллера»? — спросил он, не оставляя возможности отрицать сам факт.

— Я выбралась из камеры и угнала корабль, — ответила Рей в прежнем ключе.

— Да, пожалуй, в этом вы хороши, — Хакс сложил все факты воедино. — Поэтому вы бросили Рена и помчались к Сопротивлению — ваш любящий супруг пытал вас ради карты.

— Да, — солгала она снова.

— Именно так вы с Реном разошлись.

— Да, — добавила лжи в третий раз.

— Отчего же вы сразу не отдали нам карту? — Хакс перешёл к вопросам, на которые у Рей не было хороших ответов. — Почему Рену пришлось добиваться её пытками?

— Я жалею, что не отказалась от карты, генерал. Жалею, что не сделала этого, — её голос снизился до хриплого шёпота.

От воспоминаний о «Старкиллере» на глаза навернулись слезы, которые генерал принял за угрызения совести. Он разжал руку, выпуская её запястье, и Рей отвернулась, возвращаясь к балкону.

— Не плачьте, Рей, — нахмурился Хакс. — Я не причиню вам вреда. Кроме того, вы под защитой Лидера. И ему известно о вашем прошлом, не так ли?

Известно… Обо всём этом и гораздо больше. Рей кивнула.

— Значит, джедайка наконец-то отдала карту Рену, — подытожил генерал. — Означает ли это, что вы теперь выбрали сторону? Что будете поддерживать Орден?

— Я решила искать лучшей жизни с Кайло Реном, — уклончиво ответила Рей.

Генерал Хакс кивнул и сделал шаг вперёд, становясь рядом с ней. Теперь, когда он удовлетворил любопытство, его гнев, кажется, рассеялся.

— Но вы же рассказали не все? — тихо спросил он. — Как докладывали, та девушка с картой была чумазой дикаркой. Мусорщицей с Джакку. Совсем непохожей на вас, Рей.

Рей не собиралась ничего отрицать. Она глубоко вздохнула и прерывисто выдохнула. Наверное, Хакс видел её переживания, поэтому больше не давил.

Её ладонь лежала на перилах, и генерал накрыл её своей рукой. Удивлённая, Рей подняла глаза. Внезапно в глазах главного приверженца Первого ордена померещилось сострадание.

— Это несчастливая история, Рей? Есть вещи, которых я не знаю?

Она покачала головой.

— Нет, — Рей почувствовала, как по щеке скатилась одинокая слезинка. Она сделала вид, будто увлечена видом посадочной платформы, лишь бы не смотреть в голубые глаза генерала, на его привлекательное лицо. В нём было столько молчаливой жалости.

— Я видел, как Рен ударил вас. Он продолжает это делать?

Рей напряглась при напоминании о недавней стычке.

— Нет. Нет, он меня не бьёт. Сейчас со мной хорошо обращаются, генерал.

Это было правдой. Кайло имел право швырнуть её в клетку, но вместо заточения он пригласил её вернуться к обычной жизни в Басте. Как ни странно, но отношения между ними потеплели с тех пор, как она улетела с ДиʼКуара. Возможно, из-за времени, проведённого за закрытыми дверьми спальни, большая часть мелочного напряжения сошла на нем. В последнее время они с Кайло относились друг к другу очень непринуждённо.

Говорят же, чёрта помянешь — он и появится.

Четырьмя уровнями ниже, спускаясь по трапу только что приземлившегося шаттла, вышагивал Кайло Рен в полном своем облачении. И визор его шлема был направлен прямо на них. Даже с такого расстояния от Рей не укрылось, как напряглось его тело и сжались кулаки. Кайло предупреждал её держаться подальше от Хакса. Как теперь понимала Рей, на это имелись веские причины.

От всей фигуры её мужа исходило недовольство.

Хакс тоже это видел.

— Вам нужно прятаться.

— Мне нужно идти.

— Да, — согласился Хакс, но впервые за встречу вдруг наклонился прямо к ней. — Если вам когда-нибудь понадобиться бежать, Рей, забудьте про Сопротивление. Бегите ко мне на «Добивающий». Я не боюсь Кайло Рена.

Уже второй раз он предлагал ей свою помощь. И в этот момент генерал Первого ордена так сильно напомнил ей штурмовика-предателя FN-2187. Пусть обоих перекосило бы от такого сравнения, но в них чувствовалась врождённая галантность.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Рей. — Но мне надоело бегать.

Она боролась с желанием обнять Хакса, как раньше обнимала Финна. Но снизу наблюдал Кайло, а Хакс не походил на того, к кому легко лезть с объятиями. Поэтому она просто кивнула.

Генерал понимающе улыбнулся. Это была первая улыбка, которую он подарил ей сегодня.

— Моё предложение в силе, Рей. Просто на всякий случай.

* * *

Рей бросилась в безопасные стены своей комнаты, но обнаружила там поджидающего её Кайло. Он сидел в её любимом кресле для чтения, а его затянутые в перчатку пальцы нетерпеливо постукивали по подлокотнику.

— Я предупреждал тебя держаться подальше от Хакса.

Перед ней был грозный Кайло Рен из Первого ордена, холодный и разозлённый. Не тот мужчина, которого знала она одна. Его голос был почти незнаком, искажённый маской, которую он редко надевал дома. Но его тон безошибочно свидетельствовал: он был готов к ссоре.

— Я предупреждал, — повторил он, словно подчёркивая своё разочарование. Он выглядел угрожающе, и Рей сделала шаг назад.

— Я знаю, — еле слышно прозвучал её виноватый ответ. Рей все ещё не отошла от разговора с генералом на балконе, и ей не нравилась перспектива разругаться с Кайло прямо сейчас.

— Что ж… У тебя есть объяснение?

— Он сам нашёл меня. Я была на балконе, ждала твой шаттл. — Она надеялась мельком увидеть Кайло, прежде чем он исчез бы на весь день со своими генералами. — Я скучала по тебе, Кайло. Ме хотелось посмотреть на тебя.

Рей чувствовала себя неловко, признаваясь в этом, но так и было. На этот раз Кайло отсутствовал одиннадцать дней, но что поделать?

Если Кайло и тронула её супружеская тоска, он этого не показал.

— Я не устанавливаю тебе взбалмошные ограничения сугубо из личного деспотизма. Я делаю это, чтобы защитить тебя. В остальном у тебя есть полная свобода, как у королевы моего замка и матери нашего сына. Поэтому, когда я говорю тебе держаться подальше от Хакса, я хочу, чтобы ты держалась от него подальше.

Он ударил кулаком по подлокотнику, подкрепляя последние слова.

— Хорошо.

Кайло сложил руки на груди и наклонил голову.

— Ладно, ты цела, а значит до нашего мальчика-отличника ещё не дошли все факты. О чём вы говорили?

Рей глубоко вздохнула. Затем сделала все возможное, чтобы передать картину, предложенную Хаксом, и не запутаться. И, кажется, вышло неплохо. В основном. Но она опустила ту часть в конце, где генерал предложил ей убежище на своём кораблей. Дурой Рей не была.

Кайло слушал её молча.

Когда она закончила рассказ, но мгновение застыла, нервно ожидая вспышки ярости.

Но внезапно Кайло сорвал с себя шлем и бросил его на пол, а после запрокинул голову и расхохотался.

Что ж, она ждала всего, кроме этого.

— Значит, мы несчастные возлюбленные с противоположных сторон войны? С противоположных сторон Силы? — Ухмылка Кайло растянулась от уха до уха. — Так романтично, Рей. Запретная любовь. Просто идеально.

Она нахмурилась.

— Ну, он не спрашивал подробностей насчёт того, как мы познакомились…

— Как мы поженились, едва встретившись, и ты сразу залетела. Любовь с первого взгляда, точнее, с первой койки.

Рей бросила на него взгляд.

— Во всяком случае, это лучшее, что мы можем…

— И как нечеловечески зло с моей стороны было мучить тебя, мою бедную пузяшку, — глаза Кайло вспыхнули возбуждение. — О, каким безжалостным ты меня нарисовала. Мне нравится эта часть. — Он на мгновение замолк, прежде чем с энтузиазмом продолжить: — Зато теперь мой провал с картой совсем не выглядит провалом. Рука дрогнула при виде моей тайной жены, — Кайло хмыкнул, не скрывая злорадства и искоса глядя на неё. — Я — ситх, но только ты видишь мою мягкую сторону.

Губы Рей дрогнули от улыбки — она тоже заметила иронию в их запутанной сказке.

— А потом ты сбежала и украла корабль — как здесь. Хорошая деталь, Рей. Добавит правдоподобия, дополнит модель поведения, — одобрительно кивал он. — Затем ты, одна, беременная, пустилась в бега по галактике. Держу пари, Хаксу особенно понравилась эта часть. Ты его так заводишь, притворяясь принцессой в беде.

Рей закатила глаза. Она уже слышала это раньше.

— Но сколько верёвочке не виться, через пару лет появился разъярённый я, чтобы вернуть своих жену и сына. Ты злилась, я злился, и мы застряли, воюя друг с другом в моем замке. Прямо как старые супруги-склочники, которыми мы теперь прикидывается, — фыркнул Кайло. — О, судьба любит пошутить!

— Хотя подожди… — он сделал паузу, переводя дыхание. — Лучшее во всем этом, самое лучшее, что все это — чистая правда! — Кайло запустил пальцы в свои растрёпанные тёмные волосы. — Молодец, Рей! Лучшая ложь — это правдивая ложь. Иди ко мне, — подозвал он её и бесцеремонно усадил себе на колени.

Он крепко обнял её, глядя со всей серьёзностью.

— Получается, наш приятель Хакс так и не допёр, что ты помогла взорвать «Старкиллер»? И про твои замуты с Сопротивлением не знает?

— Нет, — Рей испытывала огромное облегчение по этому поводу. — Я сказала Хаксу, что отправилась к твоей семье за помощью, — нахмурилась она, вспоминая. — Вообще он отнёсся к этой части как-то скептически.

— Тоже объяснимо. Жена Кайло Рена бежит на милость к своей свекрови, которая командует Сопротивлением? Очевидная брехня, но достаточно безумная, чтобы быть правдой, ведь ты только что вернулась после того, как снова усвистела к ней.

Рей поморщилась при напоминании о злополучной поездке на ДиʼКуар.

— О моих родственниках со стороны мужа только мечтать.

— Все так думают о своей родне, Рей. Однако в твоём случае это правда.

— Я ненавижу…

— …мою гребаную семью, — закончил за неё Кайло с усмешкой. — О, Рей, ты — моя идеальная женщина, — он наклонился, чмокнув её в нос. — Но держись подальше от Хакса, — посерьёзневшим тоном предупредил он в очередной раз. — Я не шучу. Он опасен для тебя.

Рей пересела, оседлав его колени с широко разведёнными ногами.

— И вполовину не такой опасный, как ты, Кайло, — встретила она его взгляд.

Это заставило его рассмеяться. Тёмные глаза заблестели. Рука скользнули по спине, стискивая её задницу.

— Ты действительно скучала по мне? Или, может, скучала по этому? — Он поднёс её руку к своему паху, накрывая ею внушительный бугор.

Рей начала поглаживать его слой ткани, и Кайло сверкнул такой ухмылкой, что у неё ослабли колени.

— Когда начинается ваше собрание? — с напускным безразличием спросила она.

Кайло слегка откинулся назад, давая ей лучший доступ.

— Десять минут назад, — Рей неохотно сделала движение, чтобы отстраниться, но руки сжали её стальной хватке, удерживая на месте. — Ерунда, подождут.

Он выглядел таким высокомерным со своей похотливой улыбкой.

Рей на мгновение задумалась. Кайло был облачен во все свои ситхские регалии. Каким-то образом она настолько привыкла к полуголому Кайло за завтраком и голому всю ночь, что один его вид в величавых черных одеждах творил с ней что-то странное. То, что он сидел в её спальне и выглядел таким внушительным, вызвало волну страха внутри. Но теперь, когда он был расслаблен и смеялся… его форма казалась сексуальной.

Настал черёд Рей отдавать приказы. Она наклонилась, чтобы поднять его шлем.

— Надень обратно, — сказала она, всунув шлем ему в руки.

Кайло заморгал, но потом подчинился.

Рей соскользнула на пол и опустилась перед ним на колени. Она подняла взгляд к глухой маске, в красках представляя его кривую усмешку за маской. Да, Кайло был в ней очень горяч.

Чистое безумие, но ей было всё равно.

Рей хорошо изучила его форму. Её руки проворно преодолели все преграды ткани, освобождая его плоть. Она дразняще коснулась его кончиком языка, вынудив Кайло издать нечто среднее между стоном и рыком. Усиленный маской, звук прозвучал нечеловечески, сводя её с ума.

— Ты поджидала мой шаттл, что отсосать мне? Ох, Рей… Как же я рад, что подстроил нашу свадьбу.

Его похабщина только раззадоривала её. Она облизнула его снизу, помогая себе руками, и спустилась ниже, лаская языком его яйца. Его руки грубо сжали её за волосы.

— Одиннадцать дней без тебя — это слишком долго.

Значит, он тоже считал. После их традиции заниматься сексом дважды в день, одиннадцать дней превратились в одиннадцать лет.

Он охнул, когда она взяла его в рот до упора, и через вокодер это напоминало сдавленное шипение. Член пульсировал под её языком, тело напряглось, и Рей чувствовала, что он на грани. Кайло обхватил её голову, не давая отстраниться, хотя в этом не было нужды — их желания совпадали. Глотая его семя, Рей чувствовала себя до отвращения порочной, но по-другому она и не хотела.

Она села на корточки, облизывая губы. Кайло запрокинул голову назад, и до неё доносилось его глухое тяжёлое дыхание.

— Напомни мне, — выдохнул он, — поблагодарить Учителя за тебя. За то, что настоял, чтобы я оставил тебя в Басте.

— За то, что смог совмещать дела с удовольствием? Как выгодно для Первого ордена, — Рей заправила его обратно в штаны и застегнула молнию, пряча все улики их скоротечного свидания. Кайло уже опоздал, так что ей придётся ждать своей очереди для позднего вечера.

Рей встала, и он наклонился, чтобы проследить ладонями изгибы её талии и бёдер. Рей вздрогнула, так как ничего не могла с собой поделать. Прошло так много времени без его прикосновений… Кайло воспринял это за добрый знак, поэтому следом его руки пробрались ей под юбку и заскользили по голым ногам. Палец дразняще забрался в трусики.

— Уже готова для меня?

Ох, крифф! Да она промокла насквозь! Истекала и была готова ко всему.

— Разве ты не опаздываешь?

— Да, так что тебе лучше поторопиться, Рей. Давай, дай мне свой Свет!

Он подвёл её к кровати и согнул над матрасом. Чувствуя скомканную юбку на талии, Рей широко расставила ноги. Кайло навис над ней, опуская тяжёлую маску ей на плечо. Так и не сняв перчаток, он испытывающе огладил её складки, ласкающе дразня клитор, и от напористых, быстрых движений у неё перехватило дыхание.

— О, Кайло… — выдохнула она, когда он легонько щипнул её.

Она была готова. Маска, плотно прижимавшаяся к щеке, трений перчаток снизу — вот, что чувствуешь, когда тобой жёстко овладевает Лорд ситхов. Кайло даже не успел процитировать две первые строчки своего любимого Кодекса, как Рей начала дрожать и стонать от его прикосновений.

— Молодчина, Рей, — с вернувшимся самодовольством похвалил он. — Рекордное время.

Должно быть, он с лихвой потешил эго, поскольку с важным видом направился в освежитель, дабы удостовериться, что выглядит презентабельно.

— Где мои запасные перчатки? — Свои, испачканное, он отправил в корзину.

— У тебя в комнате, — отозвалась она из спальни. — Верхний ящик слева.

— Надо дверь сюда поставить, — проворчал он, недовольный, что к своим покоям приходится делать крюк через коридор. Комната Рей примыкала к детской.

— Погоди, — окликнула она и подбежала, чтобы провести пальцем по нижнему краю шлема. — Помада, — объяснила она, тщательно протирая напоследок. — Ладно, сойдёт. Можешь идти.

Над её ухом раздался смешок.

— Надеюсь, Хакс будет жаловаться на моё опоздание, чтобы я мог рассказать ему причину.

— Кайло, не смей! — с неподдельным ужасом воскликнула Рей, ведь ему запросто могло прийти в голову это сделать.

Кайло быстро обнял её.

— Совещания будут допоздна, — предупредил он. — Но дождись меня. Я хочу услышать всё о тех одиннадцати днях, пока меня не было рядом.

Рей улыбнулась.

— Конечно.

Кайло хочет знать больше о Джакку, поэтому она рассказывает ему о кладбище кораблей. Об имперской славе, что медленно, десятилетиями, гниет под солнцем пустыни. О том, как она исследовала гигантские обломки, на каждый уходило по несколько месяцев. О том, как бродила по сумрачным коридорам, где некогда ходили тысячи людей. Она рассказывает об истлевших останках пилотов сбитых «Икс-вингов», погребенных в своих же кабинах. Об оставшихся со времен войны нестабильных боеприпасах, взрывавшихся время от времени без предупреждения.

Рей рассказывает о своей жизни в подбитом вездеходе АТ-АТ, но все признаки указывают, что для Кайло это не новость. Она расспрашивает его и слышит в ответ признание, что он действительно искал ее на Джакку после событий на «Старкиллере».

— Ты произвела на меня впечатление, — пожимает он плечами. — Мне хотелось разузнать о тебе больше.

— И что же ты узнал? — с улыбкой переспрашивает она, не скрывая искреннего любопытства. Но тут ее глаза встречают его взгляд, и улыбка на ее лице гаснет. Внезапно Кайло мрачнеет от воспоминаний.

— Я видел царапины на стене, Рей. Все те царапины.

Понимающе наклонив голову, Рей отводит взгляд. Нет, она не станет говорить о торговой заставе, Ункаре Платте или ежедневной борьбе за пайки и воду. Как не станет говорить об одиночестве, что неизбывно угрожало затопить ее душу. Она не признается в том, как ждала. Бесконечно долго ждала семью, так никогда и не вернувшуюся за ней. Эти люди предали ее дважды: сначала отказавшись от нее, а потом не выполнив обещания вернуться за ней. Одна из причин, по которой доверие нелегко дается Рей с Джакку.

Это ее список «о чем я не говорю». Те воспоминания, которые лучше всего похоронить в глубине ее сердца, иссеченного шрамами. И Кайло не перечит ей, безмолвно соглашаясь оставить их позади. Он берет ее за руку, словно пытаясь поддержать.

— На Джакку у тебя не было будущего, — уверяет он, и по его голосу понятно, что это самое ужасное, что он только может вообразить. Ведь Кайло Рен живет лишь ради своего славного будущего. Он никогда не оглядывается назад.

Рей не настолько наивна, чтобы не понимать, сколь многое скрывает Кайло. С ней он делится лишь краткими фразами о своем Учителе, которого она надеется никогда не встретить. И крайне редко Кайло вспоминает то время, когда еще не был ситхом. Иногда у него проскальзывают отрывочные воспоминания о матери, но это всегда обезличенное «Лея Органа» или «генерал Органа». И конечно, он никогда не упоминает о Соло. Кайло вообще не говорит об отце. Никогда. Как никогда не рассказывает о массовой резне в джедайской академии, той самой, о которой ей и Финну говорил Хан Соло. Это его список «о чем я не говорю».

Но с точки зрения Рей — это честно, ее это устраивает. Он не давит на нее, выведывая секреты, а она не давит на него. Некоторые вещи трудно облечь в слова, и зачастую их лучше не произносить вслух. Особенно для человека с таким родом занятий, как у Кайло.

Есть еще длинный список «о чем мы не говорим», и он включает все события того рокового дня на «Старкиллере». Никакого убийства Хана Соло, никакой дуэли, допроса или изнасилования.

Помогает, что память Рей не сохранила ничего из случившегося в камере для допросов, хотя теперь она сама не уверена, было ли то насилием. Это беспокоит ее. Всегда будет беспокоить. И вряд ли когда-нибудь у нее получится полностью доверять Кайло из-за этого. Но, наверное, это неплохо. Генерал Хакс предупреждал ее никогда не верить ситхам. Исходя из того, что ей известно о Кайло, это стоящий совет.

За свою жизнь Рей научилась закрывать глаза на некоторые вещи. Иногда достаточно стремиться к тому, чтобы быть счастливой. Один из уроков, усвоенных из тягот на Джакку: главное — выжить, но очень важно не забыть сохранить рассудок. По этой причине она выталкивает из головы «Старкиллер». Делает вид, что раз она не помнит, то и не существовало. Ведь то, о чем она не знает, не может причинить ей боль.

Кайло прав, так будет лучше для всех.

Наверное, довольно глупо с ее стороны, но Рей приняла решение поискать хорошие черты в Кайло Рене, не думая о плохих. Есть много вещей, вызывающих восхищение в Первом рыцаре, и многие из них не связаны с Силой.

Чем дольше она находится в замке Баст, тем больше она видит в Кайло лидера. Все те вызовы, бесконечные сообщения из самых разных часовых поясов галактики. Постепенно Рей начинает понимать, отчего датапад не покидает их прикроватного столика.

Это человек, прекрасно знающий свое дело. Когда Кайло облачается в свою форму, он становится командующим, приступая к раздаче приказов направо и налево и решению проблем. А наблюдать за завтраком, как он разрешает сразу шесть различных кризисных ситуаций — весьма впечатляющее зрелище. Поразительно, как быстро он разбирается в сути вопроса, мгновенно схватывая важнейшие детали.

Ей не удержаться от предательской мысли, что Кайло может стать великим императором, если Первый орден одержит победу. И быть может, Кайло Рен станет таким же могущественным ситхом, как Дарт Вейдер.

Но Кайло не только хорош в своем деле. В самый неожиданный момент он может развеселить ее остроумной шуткой, и в такие мгновения, знает она, он по-настоящему счастлив. Обычно с его лица не сходит маска сарказма, но даже тогда Рей начинает ценить в нем это сухое остроумие. Пусть даже присущий ей прагматизм делает ее идеальной мишенью для его острот.

Кайло отлично, досконально, в подробностях знает историю галактики и галактической политики, уходящей в прошлое на тысячелетия, и нередко он беседует о них с Рей и рассказывает интересные истории сыну. История — часть его настоящего, он погружен в нее, поскольку она неотъемлемо связана с его семьей и Силой, а также его будущим. И все, во что он вовлечен, оказывает неоспоримое влияние на то, что должно свершиться. И для девочки-сироты без роду и племени это кажется бесконечно занимательным.

Когда однажды Рей сетует, что у нее нет прошлого, Кайло быстро поправляет ее. Сейчас ты по большей части Скайуокер, настаивает он, по крайней мере, именно так будет думать галактика. Прими прошлое моей семьи как свое прошлое. И будущее моей семьи как свое будущее. Теперь мы семья, и ты всегда будешь рядом со мной.

Нельзя спорить, что нынче их семья гораздо больше похожа на настоящую семью, как Рей и надеялась. Пусть не все совершенно, но стало намного лучше. Кайло прикладывает к этому усилия, и это заметно.

В отличие от Рей, он хорошо ладит с Ханом, особенно в вопросах дисциплины. Один его взгляд может остановить маленького хулигана. И у Рей создается впечатление, что Хан подсознательно уважает отца, никогда не капризничая при нем и не демонстрируя тех истерик, которые зачастую устраивает для Рей.

Ей остается только гадать: не из-за того ли, что Хан видел, как Кайло ударил ее на «Финализаторе»?.. Неужели та сцена научила ее сына пренебрежению к ней и уважению к жестокости отца? Безжалостность Кайло уже влияет на ее сына? Или сыновья по-другому относятся к отцам? А может, из-за ежедневного общения с матерью, он перестает воспринимать ее как человека? У Рей нет ответа. Но когда ее сомнения и страхи начинают разливаться ядом в голове, она упорно твердит себе: любой отец лучше, чем совсем никакого.

Малыш Хан любит бывать рядом с папой. Он купается в лучах внимания отца, сидя на его плечах, когда они гуляют по садам, или когда он бежит к трапу приземлившегося шаттла Кайло. И довольно странно говорить, но отцовство идет Кайло. Хотя временами Рей задается вопросом, что для него мальчик: продолжение самого себя и собственных непомерных амбиций или отдельная личность?

Как бы там ни было, семейное единение весьма продуктивно влияет на отношения фиктивных галактических мистера и миссис Ситх. Что, впрочем, порой приводит к неожиданным осложнениям.

— Мамочка, где твоя одежда? — раздается звонкий голосок Хана однажды ранним утром, когда она сидит верхом на Кайло. Позднее, посмеиваясь и вспоминая этот случай, Кайло клянется, что никогда не видел, чтобы женщина двигалась с такой скоростью. Должно быть, не обошлось без Силы, говорит он ей, поскольку она нырнула под простыни в мгновение ока. А через мгновение застыла с пылающим лицом, в то время как Кайло выругался под нос. Они ответили одновременно: «Возвращайся в кровать!» и «Привет, милый!». Хан выбрал ответ, который ему понравился больше, и залез на кровать, чтобы с радостью улечься между ними, не обращая внимания на неловкость взрослых.

Рей уверена, что нанесла сыну травму на всю жизнь, но Кайло успокаивает ее, уверяя, что Хан не увидел ничего такого, чего не будет искать в голонете лет через десять. Но ей от этого не легче. И тогда Кайло добавляет, что если лет через двадцать их сын будет прижиматься к какой-нибудь голой девушке и звать ее мамочкой, как раз вот это тогда будет не смешно.

После этого Рей принимает решение установить замок на смежную дверь детской.

Тем временем меры безопасности продолжают усиливаться, особенно в закрытых для публики частях замка. Рей подозревает, что частично тому виной ее злополучный полет на ДиʼКуар, но независимо от причины, вокруг Рей и Хана достаточно внимательных глаз.

Вдобавок с тех пор, как Хан стал активно бегать по замку и невинно звать ее мамочкой перед всеми, отношения Рей и Кайло становятся чем-то вроде общеизвестной тайны. Рей не уверена в том, что думают окружающие, но как-то ей довелось подслушать, что штурмовики между собой зовут ее «хозяюшка». Майло хмурится, не скрывая недовольства такой фамильярностью, когда она рассказывает ему, но Рей только смеется.

И несмотря на ее попытки вести себя предельно благоразумно в публичных местах, периодически Кайло может выкинуть какую-нибудь штуку, например, шлепнуть ее по заднице, когда ему кажется, что никто не видит. Но ведь это же Первый орден, и бдительные штурмовики здесь на каждом углу, а в их обязанности входит все видеть и слышать. Поэтому, награждая Кайло надменным взглядом, от которого он смеется себе под нос, леди Рей, госпожа замка Баст, с присущим ей изяществом скользит прочь.

И, как всегда, она проходит через все с высоко поднятой головой.

* * *

— Кто такой Шив?

Они, всей семьей, расположились на замковой террасе, когда Рей наконец-то решается задать этот вопрос. Это имя звучит от Хана слишком часто, чтобы продолжать его игнорировать. И ей кажется, она начинает подозревать почему.

Кайло встречает ее взгляд.

— Нашего сына официально зовут Шив Скайуокер Рен.

Да, как она и думала. От нее не укрылось, что Кайло никогда не обращается к Хану по имени. Всегда «ребенок» или «наш мальчик», но никогда «Хан». Потому что для Кайло он — Шив.

— С каких пор? — интересуется Рей.

— Официально его имя было изменено вместе с поддельным брачным свидетельством. Брак, в основном, был ради нашего сына, поэтому я воспользовался возможностью пересмотреть его свидетельство о рождении, чтобы придерживаться общей линии.

— У него есть свидетельство о рождении. На Такодане, — нахмурившись, замечает Рей.

— Больше нет, — видя ее реакцию, объясняет Кайло. — Ты же не указала меня как отца, Рей. И себя — как мою жену. Раз мы собрались лгать, следует лгать последовательно. Из-за этого я подкорректировал записи.

Рей закатывает глаза.

— И конечно, новые записи теперь находятся в архивах Первого ордена, в помощь твоим будущим биографам.

— Как ты узнала? — ухмыляется Кайло, и его сарказм вызывает в ней раздражение. Ей не нравится то, с какой легкостью Кайло освоился с пересмотром истории. Но что еще следует ожидать от человека, уже однажды изменившего ее собственную память? Вряд ли есть какие-то моральные ограничения, с которыми сидящий рядом с ней человек готов считаться.

— Ты ведь уже давно зовешь его Шивом, не правда ли? — с укором продолжает она.

Рей чувствует, что этот разговор может перерасти в полноценную ссору, но Кайло в очередной раз удивляет ее, просто поднимаясь с места. Его голос звучит приглушенно, он с явной неохотой поддерживает этот разговор.

— Я не могу называть его Ханом, Рей. Я не могу, — Кайло со вздохом отводит взгляд, и такое волнение — редкое для него состояние. — Это имя — плохой выбор по многим причинам… очень многим.

Он нервно приглаживает волосы. Эта тема важна для него, осознает Рей. Важна настолько, что заставляет его чувствовать себя некомфортно.

И затем Кайло неожиданно идет на уступку.

— Если желаешь, — допускает он, — можешь звать его Ханом, но я предпочел бы, чтобы ты так не поступала.

Из уст человека, который выдвигает немыслимые требования и ведет переговоры путем выставления ультиматумов, разрешение конфликта выглядит воистину потрясающим.

Рей делает глубокий вздох. Настало время думать, стоит ли игра свеч. Кайло проявил в отношении нее добрую волю после ее возвращения с ДиʼКуара, и за ней остался должок.

— Ладно, — медленно выдыхает она. — Но почему Шив? Кого еще так звали?

— Это имя было дано Дарту Сидиусу, императору Палпатину. Он был учителем-ситхом моего деда. И задолго до этого он был учеником моего Учителя.

— Так это ситхское имя?

— Да, — отвечает он со всей серьезностью. — В именах заключена сила, Рей. Нашему сыну требуется лучшее имя, чем Хан.

— Мне нравился твой отец, — тихо возражает она, наблюдая, как тезка Хана Соло гуляет неподалеку. — И я нравилась ему.

Кайло хмурится, его лицо застывает.

— Ты недолго знала его, Рей. Он бы разочаровал тебя.

Она припоминает, как Кайло говорил ей те же слова на «Старкиллере». И сейчас, как и тогда, его слова пропитаны горечью. Не надо идти туда, Рей. Не надо! Но, конечно же, она идет до конца.

— Ты поэтому убил его? Потому что он разочаровал тебя?

Рей ожидает всплеска гнева, но Кайло долго обдумывает этот вопрос. Его взгляд устремлен в пол, когда он произносит:

— Я ненавидел Хана Соло из-за того, что он всегда приносил мне и моей матери разочарование. Но я убил его из-за того, что он был слаб. И потому, что он делал слабым меня.

— Не понимаю.

Взгляд Кайло становится устало-укоризненным.

— Похоже, своим отлично подвешенным языком он задурил тебе голову так же, как и моей матери… Женщины никогда не могли раскусить этого парня, — Кайло не скрывает отвращения. — Хан Соло был едва ли большим, чем обычным жуликом. Он годами мухлевал по всей галактике: мошенничал, воровал и лгал ради кредитов. Он любил деньги больше, чем что-либо еще, включая меня. Он был бездельником во всех смыслах этого слова. Даже его имя стало нарицательным.

Услышанное описание не вяжется с тем, что помнит Рей об отце Кайло. Она помнит человека, который мужественно противостоял сыну и пал от его меча.

— Разве он не был генералом Восстания? — спрашивает она. — Героем Республики?

Кайло фыркает, и Рей уже думает, что он сейчас закончит этот разговор, но неожиданно слова рвутся из него бурным потоком, он явно выпускает давно сдерживаемый гнев.

— В основном он пользовался своим положением, чтобы прятаться от кредиторов и охотников за головами. И конечно, чтобы произвести впечатление на мою мать. Поверь мне, не было человека, которого Хан Соло любил бы больше, чем себя. Биологически да, он был моим отцом. Но мой Учитель — вот мой истинный отец. Учитель сделал меня тем, кто я есть сегодня. Я обязан Учителю всем.

— Верховный Лидер Сноук, — вслух шепчет Рей.

— Да. Под этим именем он известен в Первом ордене. Учитель прожил множество жизней и носил множество имен. Его ситхское имя — его истинное обличье — Дарт Плэгас. Но лишь одаренный Силой может обращаться к нему подобным образом.

— И ты любишь своего Учителя, как отца? — осторожно спрашивает Рей, все еще пытаясь понять эту загадочную связь.

— Да, — однозначно отвечает Кайло. — Всякий раз, когда я нуждался в чем-то — в чем угодно — Учитель был со мной. Он научил меня всему, что знаю. Он бросал мне вызовы, чтобы закалить меня. И он понимает меня — мои сильные стороны и мои недостатки, — Кайло опускает взгляд. — Учитель всегда был рядом со мной и направлял меня так, как подобало отцу.

— Я думала, ситхи жестоки друг к другу, — Рей хочет разобраться. Ради Кайло и ради сына.

— Такова джедайская точка зрения, Рей. У них очень ограниченный взгляд на Силу и ее применение. Они просто-напросто называют все, относящееся к ситхам, злом, — горечь от воспоминаний о Хане Соло покинула его, и теперь Кайло улыбается, говоря о Силе. Он так любит свою Силу, думает Рей. Он всегда говорит о ней с таким благоговением, словно это делает его счастливым, замечает она.

— У ситхов гораздо более широкий подход к Силе, что делает нас гораздо более могущественными, чем джедаи. Но могущество требует дисциплины. Невозможно обучить ситха дисциплине так, как обычного человека. Поэтому да, Учитель при случае преподавал мне жестокие уроки Силы. Но мой Учитель всегда рационален. Все было только ради моего собственного блага. Чтобы помочь мне сосредоточиться на верном пути, — Кайло оглядывает Рей сверху вниз и снова улыбается. — Но на пути не одни наказания. Есть и награды.

Он продолжает:

— Джедаи заставили бы тебя поверить, что любой мастер-ситх — садист, а его ученик — мазохист. Что ситхи обожают бессмысленное разрушение. Что мы существуем только ради ненависти и убийств. Это смешно. Бессмысленно. Уж в чем в чем ситхи и превосходят остальных, так в том, что во все вкладывают смысл.

Рей готова согласиться с его словами, она читала историю. Как бы ни осуждали Империю, она была эффективной. Дарт Вейдер и Император достигли немалых успехов в искоренении коррупции и преступности.

Ободренная открытым настроем Кайло, она задает вопрос, беспокоящий ее со времен ДиʼКуара:

— Скайуокер сказал мне, что ученик ситха всегда убивает учителя. И однажды наш сын убьет тебя. Это правда?

Кайло качает головой.

— Теперь уже нет. Правило Двух устарело. Мой Учитель отверг его около века назад.

Хан… нет, Шив тем временем вернулся обратно к ним. Рей наблюдает, как Кайло протягивает руку, чтобы погладить волосы сына. Мальчик поднимает голову и улыбается ему. Это трогательный момент, и Рей не может удержаться от улыбки.

— Что такое «Правило Двух»? — неуверенно спрашивает она, беспокоясь, что в любое мгновение Кайло устанет от ее вопросов. Но он с энтузиазмом приветствует ее интерес. Ему нравится говорить о ситхах, осознает она. Следовало расспросить его давным-давно.

— Согласно старому обычаю, ситхов могло быть лишь двое. Учитель и ученик. В конечном итоге ученик обретал достаточно могущества, чтобы убить учителя и взять собственного ученика. И затем цикл начинался снова. Глупая выдумка, она неоправданно ограничивала ситхов. К тому же это правило было создано, чтобы его нарушать. Едва ли в галактике когда-либо оставалось лишь двое ситхов.

Кайло не сводит с нее глаз.

— Рей, Скайуокеру известно крайне мало об учениях ситхов. И очень мало — о джедаях, если на то пошло. Он опирается на легенды, слухи и сведения от пары твердолобых призраков Силы, в ущерб истинному знанию, — он пожимает плечами. — Не его вина, по правде говоря. Рядом с ним не было никого, кто мог бы наставлять его. В наши дни все знания джедаев хранятся здесь.

— Здесь? — переспрашивает Рей. — В замке?

— Да. Здесь, в Басте, — Кайло заговорщицки ухмыляется, раскрывая эту информацию. — Люк Скайуокер мог обладать ими, прими он предложение Дарта Вейдера присоединиться к нему. И события развивались бы совсем по-другому. — Ее интерес, вероятно, ясно написан на лице, потому что Кайло подбадривает ее: — Давай, Рей, спроси у меня еще. Я люблю, когда ты интересуешься Силой.

— Где они? Могу я увидеть? Я хочу посмотреть на эти джедайские знания.

Кайло сияет улыбкой, как маленький мальчик, от этой просьбы.

— Пойдем. Я покажу тебе настоящее сокровище замка Баст, Рей, — Кайло, наклонившись, берет сына на руки. — Ты тоже пойдешь с нами, Шив. Позволь, я покажу твое наследие, маленький ситх.

Вместе они спускаются глубоко в подвалы замка. Рей была здесь лишь однажды, найдя старый ящик, который можно было использовать для временной кроватки Хану… то есть, Шиву, когда они только прибыли сюда. Внизу пыльно и сыро, а воздух застоялся. Они достигают скромной с виду двери, на которой нет замка. Кайло взмахивает рукой, и створка открывается, впуская их внутрь.

— Голокроны! — восклицает Рей.

Рядом с ней Ха… Шив подпрыгивает и хлопает в ладоши.

Комната уставлена голокронами. Сотни маленьких золотистых и голубых кубиков сложены на полках ровными рядами. Должно быть, существует какая-то систематизация, но с первого взгляда Рей ее углядеть не удается. Очевидно, кто-то неплохо позаботился о том, чтобы собрать их здесь. Все вместе, они ярко сияют в полумраке.

Рей закрывает глаза, чувствуя энергию Силы, пульсирующую в комнате. До нее почти доносится гул… Нет, гул словно идет из самого сердца.

Кайло обводит рукой помещение.

— Вот истинное наследие Дарта Вейдера. Мой дед рос джедаем, прежде чем стать ситхом. Когда Республика пала, Император и Дарт Вейдер уничтожили Орден джедаев, но Вейдер не отверг все из их учения. Мой дед был прагматиком, и он понимал, какую силу несут знания. Именно поэтому он собрал джедайские голокроны из храмов и от павших джедаев со всей галактики. И сохранил их здесь.

Свечение кубиков отбрасывает голубоватые блики на бледное лицо Кайло. И в этот момент он кажется человеком словно не от мира сего.

— Это знания джедаев, что сохранились на сегодняшний день. Люк Скайуокер с радостью отдал бы свою оставшуюся руку за них, если бы знал об их существовании. Они бесценны.

Ирония не ускользает от Рей. Кайло Рен — ученик ситха, хранящий то, что осталось от наследия джедаев. Еще один странный жизненный аспект в роду Скайуокеров.

— Дарт Вейдер сделал все это? — произносит она вслух, все больше и больше начиная понимать, каким выдающимся человеком был Дарт Вейдер. Или, возможно, некоторая часть слепого обожания Кайло передалась ей. Но осознание того, что Вейдер собирал осколки знаний врага, весьма необычно — в свете того, каким Дарта Вейдера привычно представляют.

— А это что? — Рей указывает на меньшее по размеру собрание красных пирамидок в дальней части комнаты.

— Голокроны ситхов. Как и джедаи, ситхи сохраняли свои знания для потомков. Они — тоже приобретения Вейдера, хотя их и меньше числом. Мы, ситхи, скрытны по натуре. Мы стремимся передавать знания между учителем и учеником и не делать их доступными для других ситхов.

— Голокрон, который ты дал мне — тот, что учил исцелять Силой — он тоже отсюда?

— Да, — подтверждает Кайло. — Мой дед носил шлем и защитный костюм из-за ужасных ожогов. Его жизнь поддерживалась биомеханикой, но эта жизнь сопровождалась непрекращающейся болью. В течение многих лет он тщетно искал целителя-джедая, который мог бы помочь ему. Но все целители-джедаи были давно мертвы. Хотя Вейдеру и удалось собрать множество голокронов целителей, — Кайло показывает на крупное скопление голубых голокронов. — Большая часть этой коллекции посвящена технике исцеления. Думаю, тебе бы они понравились, Рей.

— А что насчет остальных?

— В основном боевые техники. Формы боя на световых мечах, боевые медитации и тому подобное. Есть несколько по тактике переговоров и джедайской истории. И есть даже один, который сделал мой дед, будучи еще джедаем.

— Так ты их все открывал?

— О нет, — поспешно разуверяет он ее. — Я сосредоточился на ситхских голокронах. И до сих пор изучил лишь несколько.

Рей кивает — Кайло постоянно занят. Завоеванием галактики и всем прочим — каждый день.

Она на миг закрывает глаза, чувствуя мягкий гул, отдающийся эхом из глубины. Пребывание в этой комнате так умиротворяет, думает она. Снова открыв глаза, она видит, что Кайло пристально следит за ней.

— Кому-то следует изучать знания джедаев. Рей, ты могла бы сделать это, — предлагает он.

Ох, Кайло взялся за старое — заставлять ее соприкасаться с Силой.

— Я не…

— Рей, — перебивает он ее. — Я знаю, как порой тебе бывает скучно. Ты хочешь заняться чем-то еще, кроме починки дроидов-нянь, пока наш сын спит. Сделай это, Рей. Изучай Силу с помощью голокронов. И однажды ты сможешь научить этому знанию нашего сына.

В его глазах яркий блеск, по голосу понятно, что Кайло искренне желает этого. И затем он начинает идти на уступки, совсем как во время недавнего разговора об имени Хана — теперь она уверена, что Кайло невероятно сильно хочет этого.

— Ты можешь пропускать боевые и заняться исцелением и медитацией. Не нужно спешить. Делай так, как тебе удобно.

— Я не знаю… — колеблется Рей. Сила все еще пугает ее временами, если быть честной, ведь она может творить ужасные вещи.

— Рей, мой дед был Избранным из древнего джедайского пророчества. Вейдеру было предназначено принести баланс в Силу. И в некотором смысле он исполнил его, уничтожив джедайскую хватку на Республике. Но Вейдер так и не смог завершить свою миссию. Он должен был научить своего сына, Люка Скайуокера, всему, что он знал сам — как джедай и как ситх. Создать лидера, способного управлять как Светом, так и Тьмой. Но Скайуокер оказался глупцом и отверг его.

Слова яростно вырываются из Кайло. Он так искренен, когда говорит о своей семье и Силе. Ей нравится такой Кайло. Рей хотела бы, чтобы ей доводилось видеть больше такого Кайло. И меньше пугающего и разгневанного, и уж определенно не в ипостаси несносного засранца.

— Сила подарила моей семье еще один шанс с Шивом. Учись Свету, Рей, и передай знания нашему сыну. Я же буду учить его Тьме. Шив будет обладать знаниями и джедаев, и ситхов, и его мощь будет непреодолимой.

В его речи слышится напряжение, так похожее на его же фанатичные заявления о Первом ордене. Человек перед ней кажется преданным своей идее. Словно она — смысл его жизни.

— Непреодолимой! — повторяет Кайло чуть слышным шепотом. — Наш сын возглавит новое поколение Скайуокеров, которое, наконец, принесет баланс в Силу.

Рей думает над этим.

— Значит, если я прочту эти голокроны и научу Шива тем знаниям, не будет больше войны между Светом и Тьмой? — Может, это способ упредить их сына и его детей от повторения ошибок Скайуокеров в прошлом. — И больше не будет войны джедаев против ситхов?

Кайло наклоняет голову:

— Джедаи умрут с моим дядей. И затем мы с тобой будем направлять пути Силы. Ситхи восторжествуют и воспримут для себя знания джедаев.

Кайло берет ее руки в свои. В нем столько надежды в это мгновение. Исчезли и насмешки, и сарказм, и ухмылка, и хмурый вид. Он совершенно непринужден, говоря о будущем, которого жаждет.

— Вместе, ты и я, вырастим новое поколение форсъюзеров. Тьма будет учиться у Света, и конфликты прошлого уйдут в историю.

Рей внемлет этому откровению, но сомнения гложут ее. При воспоминании о жутковатом старом Люке Скайуокере, с голубыми глазами, словно пронизывающими ее насквозь. При воспоминании о том, как Кайло стер ей память и дважды врывался к ней в голову. Когда она перебирает кошмарные видения, представшие ей при прикосновении к световому мечу в подвале кантины Маз. Ей не справиться с этим — Сила внушает ей страх.

— Я не хочу становиться джедаем, Кайло, — нервно вырывается у нее. — Мне не нравится Люк Скай…

Он сжимает ее руки, заставляя замолчать.

— Все, что тебе требуется, находится в этой комнате. Тебе не нужен Скайуокер или его Орден джедаев. Все, о чем я прошу тебя — освоить эти знания и передать их. Если не ради себя, то ради нашего сына. Ради галактики, чтобы эта мудрость не оказалась навеки утерянной. Я не знаю, кому еще могу доверить это, кроме тебя, Рей.

Рей все еще разрывают сомнения. Ей любопытно думать об освоенных ею основах целительных прикосновений. Какие же еще чудеса скрываются внутри голубоватых кубиков?..

— Оглянись вокруг, Рей. Это все, что известно о Силе на сегодня, за вычетом того, чем обладают Скайуокер и мой Учитель. Я знаю, ты чувствуешь это. Всю силу этих знаний, — она смотрит, как Рен делает глубокий вдох, словно делая глоток Силы. — Вся Сила Светлой стороны взывает к тебе. Я предлагаю ее тебе, Рей. Ради тебя, нашего сына и нашего будущего.

Тем временем Шив, с широко раскрытыми глазами расхаживающий по комнате, дергает Рей за подол. Она освобождает руки из хватки Кайло и наклоняется, подхватывая сына. — Мамочка, — спрашивает Шив, — Можем мы играть здесь? Мне нравится тут. Пожалуйста, мамочка?

— Мне нужна твоя помощь, Рей, — она оборачивается к Кайло, видя, как он опускается на колено.

Рей моргает удивленно. Он выглядит как человек, предлагающий выйти за него замуж. Но, в их случае, он предлагает ей обучиться использовать Силу. Глядя сверху вниз на Кайло, она вдруг понимает, что его предложение доверить ей джедайские голокроны для него гораздо важнее, чем любое предложение руки и сердца. Ведь для Кайло Сила значит все.

Кайло протягивает ей руку, в ожидании. И она перехватывает Шива другой рукой и подает Кайло свободную. Они втроем стоят вместе в тишине, в наполненной призраками комнате, уставленной голокронами Дарта Вейдера.

Рей чувствует внезапное желание расплакаться. Есть что-то проникновенное в этом моменте. Пугающее, да. Но и возбуждающее тоже.

— Вот почему Сила пытается свести нас вместе. Это наша общая судьба. Сочетать Тьму и Свет и принести баланс в Силу. Ради нас и нашей семьи. Вместе, Рей, ты и я, сможем завершить то, что начал Дарт Вейдер, — в глазах Кайло отражаются голубоватые и красные отблески. Он просит ее: — Пожалуйста, Рей. Пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

Кайло сказал «пожалуйста»?.. Что ж, все бывает в первый раз.

Шив привлекает ее внимание тонким голоском:

— Пожалуйста, мамочка? Можно нам играть здесь?

Рей смотрит на смиренного Кайло у своих ног, а потом снова на Шива в своих руках. Вот ее семья. И они просят ее о помощи. Она глубоко вздыхает:

— Хорошо. Я попытаюсь, Кайло. Если я могу начать с целительства, тогда попытаюсь. До тех пор, пока от меня не требуется причинять вред другим.

Кайло молча кивает ей.

Рей опускает на пол своего мальчика.

— Да, Шив, мы можем играть здесь.

Сын дарит ей лучезарную улыбку, ведь Рей назвала его новым именем в первый раз.

— Шив! Папа, она назвала меня Шив!

Кайло поднимается на ноги и склоняется к ней, целуя в щеку:

— Спасибо.

Их разговор о будущем начинается в один из наступивших солнечных дней.

Кайло устал слушать дебаты о стратегической важности сохранения в целости основных миров Ядра. Он хочет, чтобы война скорее закончилась, и пусть ради этой цели потребуется стереть в пыль Корусант, он готов пойти на это. Сноук самоустранился от рассмотрения этого вопроса, поэтому решение о том, оправдывает ли цель средства, ложится на Кайло Рена.

Основательно утомившись, он покидает зал собраний, выходя к широкому панорамному окну, открывающему вид на очертания гор за замком Баст. В дальней части сада одна из террас переходит в отвесную скалу. И что-то медленно движется по ней вверх. Кайло приглядывается пару секунд, прежде чем тут же покинуть зал, жестом велев паре штурмовиков следовать за собой.

На полпути к террасе он распознает, что по стене карабкается человек, одетый в черное. Нарушитель.

— Перевести бластеры на режим оглушения, — велит он штурмовикам. — Не переусердствовать, — этот проходимец ему нужен живым.

Остановившись под нарушителем у каменной стенки, он активирует меч. Громкое потрескивающее шипение моментально заставляет нарушителя замереть.

— Спускайся, — приказывает Кайло. — Или тебя подстрелят.

До поры безразличный к окружающей обстановке нарушитель слегка поворачивает голову, и длинные каштановые волосы, собранные в хвост, спадают с его плеча на спину. Рей?.. Ему определенно знакомы эти кудри.

Если вдуматься, то ему знакома и эта выдающаяся задница.

— Не стреляй в меня, Кайло! — выкрикивает Рей с крайним раздражением. — Если ты не готов ловить меня!

Она спускается, тщательно выбирая путь с почти десятиметровой высоты, заставляя его ждать и кипеть от гнева, несмотря на то, что Рей явно знает, что делает. Словно она бывала на такой высоте много раз.

Его взгляд следит, как она спрыгивает на последнем метре на землю. На Рей надето нечто, напоминающее старую одежду Майло: темная туника и мешковатые штаны, — волосы убраны под раздобытую где-то офицерскую фуражку. И… на ее руках, что, его собственные перчатки?..

— Какого хатта ты творишь?! — спрашивает он взбешенно. — Разрабатываешь новый маршрут для побега?

Рей окидывает его недовольным взглядом:

— На что это похоже? Обычное скалолазание! Мне нужно как-то размяться. Я никогда не сидела без дела целыми днями.

— Без веревки? Без страховки? Если бы ты свалилась, то могла бы погибнуть, Рей.

Он чувствует, как распаляется все больше. Почему Рей никогда не упоминала об этом своем увлечении раньше?! Ведь наверняка знала, что он не одобрит. И абсолютно справедливо, поскольку Рей запросто убьется, выполняя подобный трюк!

Ее глаза вспыхивают — похоже, Рей не разделяет его беспокойства.

— Я хорошо умею лазить. И на Джакку я падала с большей высоты, уж поверь мне! — она оглядывает его активированный клинок. — Выключи эту штуку, Кайло. Она гораздо опасней, чем то, что делала я.

— Он пугает тебя, Рей? — он приподнимает меч, крутанув лезвие, оставляющее за собой яркий росчерк в воздухе. Он чувствует, как за его спиной штурмовики отступают на шаг.

Рей же только складывает руки на груди.

— Да, пугает. И тебе это известно, — она закатывает глаза. — Впрочем, я почти привыкла к твоему позерству.

Он гасит меч.

— В следующий раз, когда захочешь позаниматься, иди поплавай, — Кайло поворачивается, чтобы уйти.

— Я не могу, — хмурится она. — Я не умею. Это в моем списке.

— Каком еще списке? — он оборачивается к ней.

— Списке «что сделать, когда закончится война», — Рей робко улыбается ему. В несуразной одежде, со смущенной улыбкой на лице, она совершенно очаровательна. Но он не собирается признаваться в этом Рей. — Также известном под названием «когда Кайло выпустит меня отсюда», — добавляет она.

Ее список не особо длинный, и Кайло думает, что может разрешить ей выполнить некоторые пункты. Научиться плавать. Сходить с Шивом на детскую площадку в парке, чтобы сын познакомился с другими детьми. Посетить верфи Куата. Отвести Шива на парад. Посетить Корусант. Самой пойти в школу, чтобы научиться хоть чему-нибудь.

Что в планах в его «списке» — Рей интересуется за ужином этим же вечером. На его плечи ляжет строительство Второй империи, напоминает ей Кайло. Настоящая работа начнется, едва закончится война, и времени расслабляться не будет. Жизненный опыт Рей ограничен, и она, кажется, не осознает, что будет означать для него — править галактикой. Или для нее.

Но Рей продолжает тему, мягко подталкивая его рассказать ей о том, чего бы он пожелал только для себя, и в конце концов Кайло сдается. Он откидывается на спинку кресла, задумавшись на миг.

— Голокроны, Рей. Я хочу изучить все те ситхские голокроны внизу. И затем я хочу сделать свои. Чтобы передать свои знания Шиву и другим ситхам, — он делает короткую паузу. — Знания — это сила, Рей. Как только ты обучишься Свету, власть будет в наших руках.

Рей опускает вилку.

— Видимо, мне не следовало составлять список «когда Кайло выпустит меня отсюда». Я застряну в школе голокронов Баста навечно, верно? — ворчливо спрашивает она. — Стоило подрядиться изучать ситхские голокроны, в подвале их не так много, как джедайских.

Она жалуется, но в то же время на ее губах улыбка. Кайло знает, что Рей нравится заниматься с голокронами. Правда, в этом она ни за что не признается. Она ведь такая упрямая…

Кайло продолжает, со всей серьезностью:

— Рей, как только я стану императором, ты и Шив будете жить в более безопасном месте, чем это. И многое изменится. Но не беспокойся, — усмехается он над краем своего бокала. — Ты сможешь взять домашнее задание с собой.

— Так ты собираешься запереть меня в своем императорском дворце? Хотя такой поступок в твоем стиле. Ты же не допустишь, чтобы я отправилась в свободный полет по галактике, исцеляя людей направо и налево?

Ее слова вызывают у него улыбку.

— Я планирую держать свою императрицу при себе. Это твое место, жена.

— Я не твоя императрица. И я тебе не настоящая жена, Кайло? Не забыл?

— Никто не знает этого, кроме нас и Майло.

— И какого-то орденского юриста.

— О, но юрист мертв, Рей, — определенно мертв, Кайло лично убедился в этом. — А старый Майло был верен ситхам более сорока лет. Вейдер доверял Майло, мой Учитель доверяет Майло, поэтому и у меня нет оснований сомневаться в нем, — он разглядывает ее хмурое лицо. — Тебя беспокоит, что наш брак фиктивный?

— Меня беспокоит то, что ты не спросил моего согласия. Ограничился объявлением о том, что мы женаты. А потом сообщил мне, что это ничего не значит, — она выглядит взволнованной. — В итоге это значит хоть что-то? Это ложь для нас, но не для всех остальных. Таков ответ? Наш брак имеет значение только для других?

— Ты хочешь, чтобы это значило что-то и для нас?

Рей поймана врасплох этим вопросом и неожиданно начинает нервничать, пытаясь увильнуть от прямого ответа:

— Ну… Если только ты хочешь, чтобы это что-то значило. Я пытаюсь сказать, оно не обязано ничего значить. Мне так кажется. Ой, я уверена! Забудь все, о чем я говорила!.. — ее лицо пылает от смущения, и она выглядит прелестно, когда так взволнована.

Значит, Рей хочет выйти замуж. На самом деле. Что ж… хорошо. Не «не против». Почему бы нет? Это вполне возможно.

— Сегодня полнолуние, Рей. Если хочешь, мы можем пожениться по-настоящему, как принято у ситхов.

— Здесь? Сейчас? — внезапно Рей, словно очнувшаяся от его слов, вызывает у Кайло вспышку раздражения — ведь это была ее идея.

— Да. Здесь. Сейчас, — он помнит, как она сердилась, что он не спрашивает ее согласия. Поэтому теперь он решает спросить: — Ты выйдешь за меня, Рей?

Она моргает, а затем, сузив глаза, настороженно спрашивает:

— Ты серьезно?

— Да. Серьезно, — она ждет от него торжественной речи, с преклонением колена? Мысль о такой несуразице заставляет Кайло сожалеть о своей импульсивности. Его нельзя назвать романтиком. Его конек — Сила, да и брак — это не голокроны, в конце концов, поэтому нет нужды перебарщивать с чувствами. И он снова задает ей вопрос, в той же манере, как будто просит ее передать соль за обедом. Ладно, больше похоже на крайнее нетерпение, как если бы она отказывалась передавать ему соль.

— Ты выйдешь за меня замуж, Рей? — Да, прозвучало не очень.

— Подожди, Кайло. Помедленнее… Что конкретно означает ситхский брак?

Ох, отлично. Рей начала это и теперь идет на попятную. Крифф! Почему они возятся так долго?!

— Брак у ситхов означает, что мы будем связаны навечно. На всю жизнь. Я никогда не покину тебя, и ты никогда не покинешь меня. Не говори потом, что тебя не предупреждали, — это звучит еще хуже.

Рей смотрит на него с явным скепсисом.

— Я сейчас тоже не могу уйти от тебя, ничего не изменится.

Он выдерживает короткую паузу, прежде чем ответить.

— Изменится то, что ты выберешь это сама, Рей. Ты выберешь меня, — и это имеет значение. Вверит ли ему Рей себя по собственной воле? Внезапно у него перехватывает дыхание. Но решение должно остаться за ней, ведь она это начала.

— А ты хочешь этого, Кайло? — спрашивает она. — Ведь ты тоже от этого не избавишься, верно?

Избавишься?! Он вовсе не хочет избавляться от нее. Кайло встречает ее взгляд.

— Я выбираю тебя, Рей. Мне нужна только ты.

Это правда. Нет другой женщины в галактике, которая может быть матерью Шива и изучать джедайские голокроны. Нет другой женщины в галактике, которая может быть Светом в его мире и в его постели. Рей видела все самое худшее в нем: допрос на «Старкиллере», убийство его о… Хана Соло, проклятую ошибку с рабским ошейником, жестокую компанию Рен — он может долго продолжать этот перечень. Но суть в том, что она все еще здесь. Рядом с ним. Она добровольно вернулась к нему из Сопротивления. От его гребаной семейки, которую она, слава богам, тоже ненавидит. И она все еще здесь. Закатывая глаза, наливая ему каф, обнимая его ребенка и отсасывая ему член, всякий раз отдаваясь делу с душой. Вдобавок из нее выйдет отличная императрица, и Учитель одобряет его выбор. Так что — да. Он выбирает Рей.

Напротив него Рей кусает губы, пока думает над своим решением, и Кайло охватывает неприятная мысль: а не осмелится ли она отказать ему?

Наблюдая за ней, он гадает: в какой же момент карта перестала быть единственно важным? Когда Рей стала большим, чем объектом для обучения манипуляции? Большим, чем нудной практикой от его Учителя, всего лишь нежелательным отвлечением от войны?

Сначала она нравилась ему, потом он вожделел ее, а затем он ее трахнул. И теперь они семья, и она — часть его будущего, и еще она согласилась обучаться Свету. Она была его пленницей, его жертвой, его любовницей и матерью его ребенка. Сейчас она станет его женой, его императрицей, его партнершей по Силе. Его единственной женщиной-соратницей подле него, ситха. Все это для сироты с планеты-свалки, с загадочным акцентом и неизвестным прошлым, которой однажды довелось одержать над ним верх в поединке.

Чтоб ее, но судьба будто написана на ней жирным шрифтом, потому что ее прошлое ничего не значит. Ничто не имеет значения, когда вовлечена судьба. Да и может ли быть иначе для него? Ведь он Скайуокер. Его дед был рабом, но связал себя с красавицей королевой-сенатором. Так почему бы и ему не совершить мезальянс с дерзкой девчонкой с Джакку, которая сияет, как маяк во Тьме? Он — ситх, а ситхи делают все, что хотят.

Вдруг он понимает, что хочет их брака. Невероятно сильно. Кайло решительно встает, подходит к ней и в следующий миг опускается на колено. Сжимая ее руку и глядя в невероятные карие глаза.

— Доверь себя мне. Нашей семье. Нашему будущему, — Рей смотрит на него, она все еще не сказала «да», но все еще и не ответила «нет». — Мы сделали это официально для юристов. Давай же сделаем официально и для нас. Ты и я, Рей. Вместе, навечно, в Силе.

— Навечно? — произносит она, словно само слово пугает ее.

— Навечно, — подтверждает он с уверенностью. Он — ситх, и его мир измеряется в абсолютах. Если Кайло Рен собирается жениться, он сделает это один раз, и этот брак будет длиться вечно.

— Хорошо, — медленно кивает Рей. — Давай сделаем это, — он не уверен, кто из них больше удивлен прозвучавшим «да» — он или Рей. Ее глаза широко распахнуты и рот полуоткрыт. Его прагматичная Рей в этот миг выглядит такой безрассудной и чертовски сексуальной. Ведь она безрассудна ради него. — А теперь, Кайло, прежде чем продолжить, объясни мне, при чем тут полнолуние?

— Это традиция ситхов. Пойдем, — взяв со стола острый столовый нож, он берет ее за руку и ведет на балкон. В этой части Набу сегодня полнолуние, заливающее их обоих серебристым сиянием. Кайло берет ее руки в свои. Он, в своих длинных темных одеждах, и она, в том самом белом платье, что было на ней в первый день, когда она вернулась в Баст и ослепила его.

— Разве нам не нужны свидетели или вроде того?

— Нет, — отвечает он. — Это ситхская свадьба. В большинстве случаев они происходили в тайне. Все, что нам требуется, это полная луна и нож.

— А для чего нож? — с опаской интересуется она, поглядывая на него.

— Дай мне левую руку, Рей, — она протягивает ее, и он соединяет их ладони. Они стоят лицом друг к другу, ладонь соприкасается с ладонью, а пальцы переплетены.

И тут Кайло чувствует вихри и потоки Силы вокруг них. Он чувствует тонкие заряды, пронизывающие воздух. Значимое изменение, что они предзнаменуют. Он закрывает глаза, чтобы прочувствовать этот момент, чтобы сберечь и оставить его навеки в памяти. Да… так вершится судьба. То, что происходит сейчас, имеет значение.

Кайло уверен, что далеко-далеко, скрытый в своей крепости, Дарт Плэгас ощущает это и одобрительно кивает.

Несбывшийся падаван и ситхский ученик рассекут руки при лунном свете в замке Избранного. Однажды Первый орден захватит галактику. И вместе, он и Рей, получат контроль над Силой. И ситхи снова обретут господство, благодаря добрым намерениям сбившегося с пути джедая. Свет добровольно склонится, чтобы служить Тьме. На этот раз в поисках баланса.

— Сила с нами, Рей, — шепчет он. Кайло знает это совершенно точно.

— Да, — взгляд Рей такой напряженный, что он не смеет отвернуться. — Я чувствую это, — ее голос звучит незнакомо. И это пугает ее. Как и Темная сторона Силы, ибо Свет всегда сторонится Тьмы.

— Не бойся. Я тоже это чувствую, — он сжимает их переплетенные пальцы чуть сильнее. — Доверься мне. Все верно, Рей.

Она кивает, словно давая ему разрешение начать. Его низкий голос медленно чеканит слова, а взгляд не отрывается от лица Рей:

— Я буду твоей страстью. Я дам тебе силу. И вместе мы обретем власть и победу.

Сокровенные слова просты — повторение строк кодекса, по сути. Ритуал, древность которого измеряется многими тысячелетиями. Слова, произнесенные втайне Дартом Малгусом его Илине и, возможно, даже Дартом Вейдером для его Падме. И бесчисленными ситхами на протяжении веков.

Он почти приказывает ей:

— Говори. Дай мне слово, Рей.

Она кивает и эхом повторяет:

— Я буду твоей страстью. Я дам тебе силу. И вместе мы обретем власть и победу.

— Сила привела нас друг к другу, Сила соединит нас, и Сила освободит нас, — продолжает Кайло.

И снова:

— Скажи это.

Рей повторяет:

— Сила привела нас друг к другу, Сила соединит нас, и Сила освободит нас.

И прежде чем она может начать сопротивляться, Кайло стискивает ее левую руку и резко рассекает ей ладонь тем самым ножом, который скрытно держал в правой руке.

— Ай! — Рей морщится и вырывается, пытаясь отстраниться, пока рука кровоточит и пульсирует сильной болью. Рана неглубокая, просто широкий надрез, и его не требуется зашивать, ничего серьезного, но из-за него ей больно. — Кайло, что за…

Она умолкает, глядя, как он подносит к ней свою собственную ладонь, прежде чем рассечь ее тем же манером. В отличие от Рей, он не реагирует на боль. Затем Кайло прижимает свою окровавленную ладонь к ее ладони, и их пальцы соединяются снова. Кровь стекает по их рукам, пачкая рукав и подол длинного белого платья.

— Теперь, — говорит он ей с удовлетворением, — навеки ты моя леди, и навеки я твой ситх. Мы женаты, Рей, по-настоящему женаты, по традиции ситхов. Мы дали клятву, скрепленную кровью под полной луной. Я твой и ты моя. Вместе навсегда, соединенные Силой.

Он берет ее за щеку окровавленной рукой, оставляя следы на коже.

— Не исцеляй рану и не перевязывай ее. По традиции, должен остаться шрам, олицетворяющий нашу связь. Он, как и эта связь, останется с нами до самой смерти.

Рей с серьезным видом кивает, а затем слегка смущенно приподнимает брови.

— Так это все? Разве ты не должен поцеловать меня или что-то вроде того?

На его лице расплывается улыбка.

— Ситхи почитают страсть. Нам не нужен поцелуй, чтобы подтвердить брачный обет. Мы трахаемся. Пойдем, — без предупреждения он перебрасывает Рей через плечо и пробирается рукой ей под подол, потому что в этом положении она не может ему помешать. — Пора в кровать, жена. Давай внесем немного возмущения в Силу.

Испокон веков история повторяется. Даже если речь идет о Первом ордене. Несмотря на повышенные меры безопасности и новые оборонительные щиты, крепость Лорда Вейдера пала перед древней, но проверенной временем уловкой. И на этот раз Троянским конем выступил обычный войсковой транспортник, что отнюдь не уменьшило его эффективности.

В замке Баст нет казарм, поэтому ротация штурмовиков происходила с ближайшей базы. Изо дня в день, четыре раза в сутки, четко по часам. В этот день, когда прибыла вторая смена, штурмовики предыдущей выстроились на площадке, готовясь сдать службу. Смена караула происходила стандартно: построение нового строя встречало старый.

И в этот самый миг прибывшая смена открывает огонь.

Вот так, в считанные секунды, вся охрана замка оказывается нейтрализованной. Нападавшие скрылись под белой броней, никто не знает, где друг, а где враг, и тем самым начавшаяся путаница позволяет Сопротивлению взять под контроль весь замок за несколько минут.

Штурм конференц-залов не составил особого труда. Вину частично можно возложить на генерала Хакса, в привычки которого не входило держать оружие под рукой. От него топорщился мундир, да к тому же грязную работу выполняли подчиненные. К несчастью, большая часть окружения Хакса брала пример с генерала. Позже, когда начинают анализировать записи систем безопасности, обнаруживается, что лишь двое из офицеров были вооружены и пытались отстреливаться. Но их быстро устранили и захватили всех остальных.

Все произошло до банальности просто.

Только один обитатель замка отказался спокойно сдаться. Записи показывают тусклое изображение того, как боец Сопротивления тащит молодую женщину в длинном розовом платье. Она сопротивляется с пылом рафтара, молотя похитителя руками и ногами. Женщина хрупкого сложения, но ей нельзя отказать в решимости. И в конечном счете требуются усилия двоих солдат, чтобы утихомирить ее.

— Капитан, мы нашли ее в какой-то детской комнате. Говорит, ее зовут Джабба Хатт.

— Это кажется тебе шуткой? — капитан наводит бластер на девушку.

Она даже не морщится, вместо ответа изрыгая внушительную череду ругательств, которые больше подходят контрабандистам и мусорщикам.

Поморгав от услышанного, капитан быстро берет себя в руки.

— Очаровательно, Джабба, — отмечает он, после чего обращает взгляд к скованному генералу Хаксу. — Ваша девушка, генерал?

Хакс молчит, поэтому капитан приставляет бластер к ее виску и спрашивает снова.

На этот раз генерал отвечает:

— Нет.

— Тогда кто она? Кто эта сучка? И что она делает тут?

— Она — никто, — говорит Хакс. — Она не из Ордена. — Он делает паузу, прежде чем добавить: — Всего лишь экономка.

Капитан Сопротивления хорошенько оглядывает девушку, оценивая элегантно убранные волосы, теперь слегка растрепавшиеся, помятое платье, стоимостью больше, чем все его годовое жалование, ухоженные руки и блеск для губ. Нет, это определенно не экономка. Этой женщине не приходилось работать и дня за всю ее жизнь.

— Возьмем ее с собой, — решает капитан. — Должно быть, она не так проста, раз генерал готов лгать ради нее.

* * *

Кайло находится на мостике «Финализатора», когда лейтенант Митака на трясущихся ногах подходит к нему, чтобы сообщить срочные новости о рейде на замок Баст. Подробности едва доносятся до Кайло, поскольку он мгновенно тянется сквозь Силу в поисках Шива.

Да, с его мальчиком все в порядке. Шив невероятно расстроен, но ему не угрожает опасность. Кто-то рядом с ним пытается успокоить его. Облегчение охватывает Кайло, и теперь он в состоянии дышать снова.

Если с Шивом все в порядке, значит, и с Рей тоже все хорошо. Рей будет с Шивом. Она редко покидает сына, когда он не спит.

— Погибшие? — требует ответа Кайло, не дожидаясь, пока нервный лейтенант закончит доклад.

— Тяжело сказать, сэр. Похоже, они взяли пленных. На данный момент подтверждено двадцать девять убитых. Двадцать четыре штурмовика и пять младших служащих генерала Хакса, еще не хватает двух старших офицеров.

Сопротивление взяло в плен Хакса?! Да это долбаная катастрофа! Кайло чувствует, как теряет самообладание. Всего через пару часов пропагандистская машина Сопротивления будет демонстрировать захваченного Хакса перед камерами по всему голонету, трубя о пойманном вдохновителе проекта «Старкиллер», лишь бы посильнее унизить Первый орден.

И все двадцать четыре штурмовика мертвы?! Ведь это весь гарнизон Баста, да какого хатта там произошло?!

— Что насчет остальных? В Басте были гражданские, — он беспокоится о Майло.

— Персонал по большей части идентифицирован. Только одного не хватает. Хранитель замка выжил, как и ребенок на его попечении.

Ребенок на попечении хранителя… Мальчик не с Рей… Тогда где Рей?

— Кого из персонала не хватает? — рявкает Кайло. Ему нужно узнать, что случилось с Рей. Где она?!

Митака спешит к офицеру связи, и тот передает вопрос.

— Ответственный сержант сообщает, что женщина из персонала отсутствует, — докладывает офицер связи. И добавляет: — Он считает, вероятно, няня, потому что ребенок не перестает кричать и звать ее.

Ребенок не перестает… Ох, блять. Это не есть хорошо.

Кайло, шагнув вперед, нависает над двумя подчиненными.

— Связаться с хранителем. Сейчас же! — резко приказывает он; ему необходимо поговорить с кем-то, кому он доверяет. Едва канал установлен, он не тратит лишних слов: — Майло, это Рен. Где Рей?

Голос старого хранителя потрескивает, искаженный космическими помехами. Эти пять дополнительных секунд вгоняют Кайло в крайнее нетерпение, но когда качество связи становится приемлемым, хранитель повторяет неприятные новости:

— Рей пропала. Было время тихого часа, и Шив спал. Первым делом я бросился в детскую, схватил его и спустился прямо в убежище. Рей не было с нами. В последний раз ее видели живой, когда она беседовала с генералом Хаксом в холле, неподалеку от места совещания. Но это было примерно за полчаса до нападения. Если она все еще находилась там, когда они ворвались, Рей, скорее всего, оказалась в самой гуще. Мне жаль, Рен.

БЛЯТЬ!

Она у Сопротивления! Гребаное Сопротивление взяло ее в плен. И все из-за ее очередных разговорчиков с Хаксом!

В долю секунды в его руке вспыхивает меч.

БЛЯТЬ!

Он ведь сказал Рей держаться подальше от Хакса. И она проигнорировала его слова.

Все кругом спешат подчиняться приказам Кайло Рена, все, кроме его собственной проклятой жены.

БЛЯТЬ!

Рассвирепев, он не может противостоять темному позыву к разрушению. С вздымающейся грудью и ослепляющим клинком в руке, Кайло предается во власть ярости. Он разрубает консоль связи, перед которой стоит, в пять молниеносных движений.

Митака и офицер связи отскакивают на безопасное расстояние, и вместе с остальным персоналом на мостике в ужасе наблюдают за вспышкой ярости Кайло Рена.

Он бы уничтожил весь командный мостик, если бы мог. Так велика пульсирующая жажда насилия, что захлестывает его. Но это не поможет Рей. И пламя затухает, едва разгоревшись.

Он деактивирует меч.

На шумном обычно мостике воцаряется тишина. Все взгляды направлены на Кайло Рена.

Стоя перед дымящимися остатками консоли, он пытается рационально оценить полученную информацию и внезапно удивляет подчиненных, сообщив нечто новое для них:

— В Сопротивлении знали, за кем шли. Они убили штурмовиков и младших офицеров, но захватили командиров. И они захватили мою жену.

Последнее слово тяжело повисает в воздухе. Как будто экипажу странно слышать столь личную подробность, касающуюся их самого пугающего командира. У Кайло Рена, этого безликого ужаса, есть жена. И Сопротивление похитило ее.

Спустя секунду Митака нарушает всеобщее молчание.

— Мы свяжемся с Сопротивлением и попытаемся подтвердить предполагаемые личности пленников. Вероятно, они будут готовы произвести обмен, — лейтенант искренне пытается, чтобы это прозвучало позитивно, но фраза выходит скорее безнадежно наивной.

— Они казнят Хакса, — холодно произносит Кайло. Потому что знает — это факт. Будет трибунал с множеством камер, а затем Хакс умрет. — Остальных освободят лишь тогда, когда Сопротивление выудит из них достаточно сведений.

Это то, чем занимается Первый орден: пытает пленных ради информации. Если они выживают, их используют как разменную монету и отправляют обратно с позором, как предателей. И не так давно Сопротивление начало использовать подобную тактику — четкий сигнал, свидетельствующий об их отчаянии, ведь боги войны были так благосклонны к Первому ордену в последнее время.

И быть может, именно поэтому Сопротивление совершило рейд на замок Баст, думает Кайло. Сопротивлению не взять верх на поле боя, и мелкие вылазки приносят им куда большие плоды, особенно теперь, когда они получили Хакса и его непосредственных подчиненных. Внезапная победа после череды унизительных поражений от Первого ордена, чья экспансия все глубже распространяется по мирам Ядра.

Первый офицер Фелпс, второй по рангу среди командного состава «Финализатора», пересекает мостик, чтобы присоединиться к обсуждению. По его преисполненной важности и самодовольства походке Кайло понимает, как тот воспринял неожиданное повышение, поскольку его начальник оказался в плену. Преданность — весьма непостоянная вещь среди орденской элиты.

— Хакс не заговорит, — уверенно заявляет Фелпс, и слова звучат почти так же самодовольно, как у Хакса. — Остальные тоже. Их обучали противостоять допросу, но ваша… э-э-э… жена, сэр… насколько она причастна к делам Ордена?

По сути, резонный вопрос, на который Кайло Рен не имеет ответа. По меньшей мере, Рей видела все прибывающие в Баст корабли. Даже одно это — ценная информация, но кто знает, насколько Рей прислушивалась к сторонним разговорам в коридорах и во время своих бесед с Хаксом и его свитой. И кто знает, что доносилось до Рей из его комлинка, с его круглосуточными вызовами. Никому не было известно о том, что Рей работала в Сопротивлении, кроме него самого, Сноука и Майло. Поэтому никто в Басте не заботился о том, чтобы попридержать язык.

И пусть Фелпс не в курсе этого, но военные секреты в распоряжении Рей — самая малая из их проблем. Рей знает о двух самых драгоценных сокровищах Кайло Рена: его сыне и его голокронах. Их стратегическая ценность важнее всего, что может припомнить Рей, поскольку если Скайуокер заполучит в свои руки Шива или голокроны, ход войны может измениться в одно мгновение.

БЛЯТЬ!

Это полная катастрофа. Учитель будет в ярости.

С сожалением Кайло осознает, что ему следовало предусмотреть подобное, ведь оно должно было случиться. Все шло слишком гладко для Первого ордена. И слишком гладко для них с Рей. Конечно, их радости новобрачных в Басте были слишком чудесны, чтобы продолжаться долго. Убаюканный спокойствием, он позволил себе расслабиться и в результате потерял жену и лучшего генерала Ордена.

БЛЯТЬ!

Это полная катастрофа. Учитель будет в ярости.

Знают ли похитители, кто такая Рей?.. Определенно, должны бы, иначе она была бы мертва, как и остальные. Насколько ему понятно, Рей была основной целью сегодняшнего рейда, а Хакс оказался случайной добычей. Что ж, если им все еще не известна подлинная личность Рей, они скоро узнают. Пленники, такие ценные, как Хакс и его генерал-лейтенанты, привлекут внимание даже верхушки Сопротивления. И этой верхушке известно о том, кто такая Рей и кем она приходится Кайло Рену.

Мысли Кайло скачут галопом. Некогда Рей сказала ему, что она верна людям, а не идеям. Что конкретно это означает, в свете происходящего? Он помнит, как Рей пыталась выторговать у Сопротивления корабль, в обмен на данные из его шаттла. И еще давным-давно она была на их стороне. Сможет ли она противостоять допросу? Будет зависеть от того, о чем ее станут спрашивать: об Ордене, о Шиве или о нем?

Унизительно признавать это, но Кайло не уверен в том, кому и насколько искренне предана его жена. Единственное, в чем он не сомневается, это то, что Рей сделает что угодно ради защиты их сына.

И да поможет создатель бедному сопротивленцу, на которого падет обязанность допрашивать Рей, рефлекторно думает Кайло, вспоминая ее стальную решимость на «Старкиллере». Но затем он вспоминает все, что произошло в той камере. Существует немало способов наказать, и Кайло Рен — эксперт по этой части. Он надеется — нет, он молится — что Сопротивление более этично в данном вопросе, чем он сам.

Он дает молчаливую клятву: убить всех причастных, выследить их семьи и уничтожить их, если они причинят вред Рей. Всех до последнего, и каждый из них умрет, если они сделают ей больно, поскольку Кайло Рен не знает пощады к тем, кто причинил вред тому, что принадлежит ему.

— Сэр? — переспрашивает Фелпс, отрывая его от размышлений. Хакс выбрал его своей правой рукой на «Финализаторе», и одно это не позволяет Кайло доверять ему. Неужто Фелпс уже готов возложить всю вину на Рей за любой раскрытый орденский секрет?

Сила перехватывает шею Первого офицера Фелпса и толкает в раскрытую ладонь Кайло. Он сжимает пальцы. Слова звучат достаточно громко, чтобы их услышали все присутствующие на мостике.

— Не смей говорить о леди Рей. Моя жена не твоя забота.

Сообщение доходит до всех присутствующих. Он отпускает Первого офицера, удержав себя от подсознательного темного стремления прикончить его здесь и сейчас. Хотя он лично предпочел бы иной вариант, Кайло решает сохранить то, что осталось от цепочки командования.

— Вы временно замещаете Хакса, капитан Фелпс, — рычит он и поворачивается к белому как мел лейтенанту Митаке. — Не подтверждать Сопротивлению, что у них моя жена. Надо сохранить тайну ее личности. Если мы можем. И так долго, как можем. Подтверждая идентификацию, упоминайте только офицеров.

Наверное, это глупая надежда, но Кайло необходимо выиграть время. Время, чтобы вернуть Рей, прежде чем его мать и Скайуокер доберутся до нее.

Туман войны держится не только над полем битвы, он сохраняется на протяжении всей войны. Так же как и присущие ей неопределенности и ошибки, что проходят по цепочке чинов к тем, кто волен принимать решения, а ведь многие полагаются на них, основывая на них свою стратегию. Все это, в целом, приводит к тому, что удача начинает улыбаться противнику.

Подобное стечение обстоятельств затронуло и сопротивленческую пленницу под номером 4377, еще недавно известную как Рей с Джакку, которая некогда сражалась за Сопротивление, а потом стала форсъюзером и позднее тайной женой небезызвестного Лорда ситхов Кайло Рена. Тем не менее, среди сопротивленческих дознавателей она известна как Джабба Хатт, хотя ее тюремщики были далеко не в восторге от столь нахального псевдонима.

Но все же Сопротивление гораздо больше интересовали офицеры Первого ордена, захваченные в Басте, чем чудная молодая женщина, которая упорно отказывалась называть даже свое имя. Когда же ее приводят под конвоем для беседы, старшему дознавателю хватает одного взгляда на розовое платье и макияж, чтобы понять, что она не относится к военным. Несмотря на вероятную связь с Первым орденом, Рей кажется им слишком юной и легкомысленной, чтобы обладать какими-то по-настоящему ценными сведениями. Кем бы она ни была и чем бы ни занималась, ее решают оставить в низшем приоритете, и упоминания о ней полностью исключаются из отчетов старших сотрудников.

Постепенно Рей осознает, что Сопротивление приходило не за ней или Шивом, их целью был Хакс. И теперь, когда генерал у них в руках, он — главное, на чем они сосредотачивают свои силы. И никто даже не подозревает о том, кем является их пленница на самом деле.

Таким образом, она остается в заключении, практически забытая собственными тюремщиками. После единственного формального допроса и кучи вопросов, на которые она отказалась отвечать, ее не тронули и пальцем.

Эти открытия приносят Рей огромное облегчение, поскольку она снова беременна. Ей так кажется. Срок совсем маленький, но она чувствует, что вернулись уже знакомые признаки.

И ей необходимо сохранить это в тайне так долго, как только возможно. Ведь все мосты к прошлому сожжены, и мать Кайло, как и его дядя, рассматривают ее теперь как врага. И после их последней встречи Рей готова отплатить им той же монетой. Скайуокер и генерал Органа никогда не отпустят ее, если узнают, что на подходе еще один ребенок с волшебной Силой в крови.

Джедаи крадут детей.

Пересчитывая в сотый раз плитки на потолке, Рей думает о том, как будет счастлив Кайло, узнав о ребенке. С какой радостью он примет еще одного ситха из рода Скайуокера в свою Вторую империю. И со своей стороны Рей тоже рада, осознав свое состояние. Мысли о маленькой жизни, растущей в утробе, дают ей надежду, и в такие моменты Рей чувствует себя не совсем одинокой.

Рей не отказалась бы поговорить с Финном. Хотя вряд ли теперь можно считать Финна другом, но все же она не может заставить себя называть его врагом. Ведь, в отличие от Скайуокера и генерала Органы, он не хотел украсть у нее сына. И все же когда Рей спрашивает о Финне, ей смеются в лицо. Майор Финн — большая шишка в руководстве Сопротивления. У него нет времени общаться с простыми пленниками, говорят ей. Она что, узнала его имя из показательных роликов в голонете о герое — бывшем штурмовике? Ролики заполонили сеть, после того как сопротивленческая пропаганда запустилась на полную катушку, и теперь любой в галактике готов поклясться, что он лично знаком с майором Финном. Видимо, как и молоденькая девушка-заключенная, которой скучно и которая пытается поболтать со своими охранниками.

Эти бесконечные дни продолжают тянуться. Рей потеряла им счет. В ее камере никогда не выключают свет и нет ничего, чем можно нацарапать отметки на стенах.

И ей одиноко. Ужасно одиноко.

Рей так привыкла к обстановке дома — к Шиву, к Кайло, к старому хранителю и десятку дроидов и даже безликим дружелюбным штурмовикам — что ее камера кажется невероятно пустой. Даже на Джакку Рей не чувствовала такого глубокого одиночества. До боли страшно быть одной и знать, что где-то есть люди, которые тоскуют по тебе. На Джакку, по крайней мере, боль от одиночества целиком принадлежала только ей.

Рей неоткуда набраться уверенности, но она думает, что Шив пережил рейд на замок. Ее мальчика не было среди захваченных, это точно, поскольку его не было в шаттле с ней и остальными пленниками. И она бы, несомненно, каким-то образом ощутила бы, будь ее маленький мальчик мертв. Нет. Нет, она представляет Шива где-нибудь в безопасности. Тоскующим по матери, от которой он не отдалялся ни на день за всю свою маленькую жизнь.

Под гнетом этой отрешенности, этого безмолвия, Рей начинает засыпать. И ей начинает казаться, что она понемногу сходит с ума. И в такие моменты к ней приходят ободряющие сны о Кайло.

По большей части ночами. Полуголый Кайло в одних пижамных штанах, совсем как дома, за завтраком в Басте, разве что он один в аскетичном функциональном помещении унылого серого цвета. Иногда сны возникают совершенно неожиданно. Кайло в своей маске и при полном облачении на командном мостике гигантского корабля. И кем бы ни был человек перед ней: тот, который знаком только ей, или пугающий ситх, во сне он повторяет одно и то же: Кайло убеждает её не волноваться, с Шивом все в порядке. Но их сыну не хватает ее. Как и ему самому. Кайло обещает ей, что придет за ней, но ей надо быть терпеливой. Рассказать им что угодно, обещать все, делать все, но оставаться живой. Прежде всего, оставаться живой. Ради него и ради их сына.

Да, она справится с этим. Нет ничего, что Рей с Джакку знает лучше, чем искусство выживания.

Она прикидывает возможности побега время от времени. И вероятно, она сумела бы даже выбраться из камеры, но вот добраться до ангара, чтобы угнать корабль… Она не имеет представления о том, где находится. И это кажется ужасным риском, ведь она беременна, и пока что Сопротивление не причинило ей вреда. Лучше оставаться терпеливой и дождаться Кайло, думает она, чем оставить Шива без матери или потерять нерожденного ребенка.

Поэтому Рей продолжает находиться в камере и остается живой. И безликой. Пока что.

* * *

Кайло Рену понадобилось три недели и шестьдесят жизней, чтобы обнаружить, где находится база Сопротивления, на которой прячут пленников из Баста. И в течение этих трех недель его люди ходят, как по краю вулкана. Их предводитель весьма расположен к наказаниям в это время.

Когда в один из напряженных дней шаттл Кайло Рена слегка криво приземляется в ангаре, это напоминает ему о том, как некогда Рей профессионально посадила корабль с первой попытки. И он казнит пилота на месте. За неповоротливость в том числе, но да, в основном потому, что его действия напомнили Кайло о ней. И это напоминание болезненно отозвалось в груди.

Унизительно признавать, но Кайло чувствует, что сейчас ему, как никогда, необходим свет Рей. И, как он и боялся, он стал зависимым от него. Ведь он месяцами жадно впитывал его в себя.

И по правде говоря, еще ему не хватает смеха Рей и ее тихого посапывания, когда она особенно устала, и того, как она оставляла для него чашку горячего кафа по утрам, когда он выходил из душа. И ему недостает ее лица, когда она улыбается Шиву, ее слегка фальшивящих колыбельных и того, как она шествует по коридорам замка Вейдера, словно владычица этих мест.

Хотя с определенной точки зрения это отчасти верно.

Он вздыхает. Тяжело вздыхает сквозь маску.

Невозможно позволить себе медовый месяц, когда ты пытаешься завоевать галактику. Он — Кайло Рен, командующий Первым орденом, и у него есть обязанности, которые не может отменить личная жизнь. Они смогли позволить себе уделить ей лишь пять дней после своей спонтанной свадьбы.

В то время Кайло не думал ни о чем таком. Он уходил и возвращался в замок Баст, и та миссия бы ничем не отличалась. Когда его шаттл приземлился бы, Рей и Шив встречали бы его у трапа, как обычно. Кайло привык к их спокойной жизни, вполне удовлетворяющей его амбиции.

Пять дней вместе с ней. Хотя на самом деле всего пять ночей, поскольку его дни были заняты делами Ордена. Но те ночи были восхитительны. Конечно, они с Рей трахались как кролики уже давно, но теперь каким-то образом все стало иначе. Ему понравился супружеский секс. Ему понравилось доверие в глазах Рей и улыбка на ее губах, и все те мелкие косвенные признаки, говорящие о том, что Рей счастлива. Счастливая Рей приносила ему радость, и он тоже начал чувствовать себя счастливым.

Но счастье не бывает долгим, Кайло знает это по собственному опыту. На этот раз ему было отведено всего пять дней, а потом еще десять, пока он был на миссии. А затем все кончилось. Шестнадцать дней их брака — и его жена исчезла.

Кайло казалось, что у них с Рей вся жизнь впереди, но у них было шестнадцать дней. Всего. Шрам на его руке едва успел зажить.

Сейчас его сын на борту «Финализатора». Мальчик то ревет, то срывается на истерику, зовя мать. И Шива не успокоить: ни он сам, ни Майло не могут найти сил заставить прийти в себя исходящего горькими слезами ребенка. У Кайло нет ответа на вопросы: когда вернется мама, и где она сейчас, и все ли с ней в порядке. Мальчик ощущает себя брошенным, и это чувство растет день ото дня.

Хуже всего, когда Шив начинает обвинять его: ты опять сделал больно маме! Куда ты дел маму? Что ты сделал с моей мамой? Я убью тебя, если ты обидел мою маму! Кайло понимает, что без стирания воспоминаний Шива нет возможности исправить то, чему стал свидетелем его сын в ангаре «Финализатора». И в такие моменты он жалеет, что убил того бездарного штурмовика слишком быстро, и тот не успел испытать те муки, которые Кайло испытывает сейчас, когда слышит обвинения сына в убийстве матери. Его мальчик не должен был видеть разыгравшейся тогда сцены. Одно упоминание того дня на «Финализаторе» наполняет Кайло сожалениями. Ему следовало найти другой способ решения проблемы.

Кайло не оставляет попыток дотянуться до Рей с помощью Силы, но по большей части его усилия напрасны. Когда же ему удается почувствовать смутное присутствие Рей, он старается послать ей душевного спокойствия — столько, сколько в его силах. Кайло дает себе клятву: если — нет, когда — она вернется к нему, он установит с ней такую же ментальную связь, какая есть у него с Шивом. И больше никто никогда не отнимет ее у него.

Гневное нетерпение сына не покидает уголков сознания Рена, готовое слиться с его собственным, получив лишь малейший повод. Кайло обрушивает их совместное разочарование на пилота шаттла, на двух нерасторопных младших офицеров и на пятерых сопротивленческих пленников. Жестокость дает временную передышку, но вскоре к нему возвращаются неизбывные невзгоды.

Мысли о ней мучают его. Каждую ночь, пока он лежит один в своей опустевшей постели, Кайло заставляет свой мозг просчитывать возможные варианты неизбежного финала. Перспективы сливаются в несколько вызывающих дрожь сценариев.

Во-первых, о Рей, которую допрашивает Сопротивление. Они думают, что она стала предательницей, и это особенно несправедливо, ведь не она выбирала его — по крайней мере, не сразу. Рей никогда не была истинным приверженцем Первого ордена. Она ни с кем не сотрудничала. Но Сопротивление словами не убедить, и тюремщики, недолго думая, вымещают мстительные чувства на жене Кайло Рена. Если они не в силах причинить вреда ему, они причинят вред той, которая принадлежит ему. И Рей будет страдать за него. Да, она может исцелять Силой, но даже у ее способностей есть пределы. Вскоре его Рей, избитая, сломленная, будет мечтать о скорой смерти. И пусть он убежден, что его мать и дядя не убьют ее, ни в чем никогда нельзя быть уверенным. Он может никогда не увидеть свою жену снова. И даже если ему улыбнется удача, Рей может никогда не стать прежней. Кайло Рен видел достаточно пустоты в глазах пленников, чтобы знать это наверняка.

И есть еще второй вариант, совершенно иной и гораздо более пугающий, который беспокоит его. Рей вернулась к Сопротивлению. И ее приняли с распростертыми объятиями, и она спокойна и счастлива опять оказаться среди идиотов-революционеров. В руках своего бойфренда-предателя. Безумно рада своему чудесному спасению от такого демона, как Кайло Рен. Конечно, ей не хватает Шива, но это не касается ее мужа. Скатертью дорога, Кайло, думает она, выбрасывая из головы все, что напоминает ей о Первом ордене. Скайуокер и его мать продолжают наполнять ее мысли ложью, и Рей вызывается пойти в ученицы к джедаю; проходит немного времени — и Сноук уже отправляет Кайло убивать собственную жену. Он встречает ее снова, только для того, чтобы скрестить с ней мечи. Его жене промыли мозги, и она навечно потеряна для него. А затем она погибает от его руки, и худшие страхи Шива оборачиваются правдой.

Существует еще третий сценарий, но он меньше беспокоит его. Рей сбегает, точь-в-точь как со «Старкиллера», и затем, одна, пускается в бега по галактике. И поначалу Рей отчаянно хочет вернуться к нему и Шиву и появляется на ближайшей орденской базе, говоря скептичному местному офицеру, что хочет встретиться с Кайло Реном, но ее выталкивают за порог. Или Рей хочет забыть и его, и ребенка и возвращается на Джакку, к своей прежней жизни. Или начинает новую — на нейтральной планете, нанимаясь на работу техником. Как бы ни оборачивались события, Рей покидает Сопротивление и остается невредимой. Может, со временем даже обретает счастье. Но они с Шивом все равно теряют ее. И он никогда больше не увидит свою жену.

Бессонные ночи, одна за другой, и его мозги кипят от противоречивых мыслей. Есть лишь один способ избавиться от этой пытки — Кайло необходимо вернуть Рей.

Но каждый обдумываемый план неразрывно связан с возвращением незабвенного генерала Хакса. Этот ублюдок Хакс может гореть в аду — по-настоящему его заботит только возвращение Рей и то, чтобы его мальчик перестал рыдать. А если Рей выдала тайны Первого ордена, он просто свалит это на генерала и остальных, накричит на нее и успокоится. Его больше не волнует то, что она, скорее всего, флиртовала с Хаксом незадолго до нападения. Как бы там ни было, он простит Рей все, лишь бы она вернулась к нему.

Все идеи кажутся рискованными, но Кайло знает, что самой большой преградой станет его Учитель, а не фактическая миссия.

Поэтому, представ перед знакомой голограммой, Кайло Рен ощущает беспокойство. Он рассеянно потирает большим пальцем левой руки шрам, скрытый под перчаткой. Его согревает мысленный образ Рей, такой, какой она стояла перед ним при свете полной луны, пока Сила кружилась вокруг них. Кайло не чувствовал себя настолько волнующимся перед Учителем со времени своего поражения на «Старкиллере».

По иронии судьбы, то событие тоже было связано с Хаксом и Рей.

— Нам известно местонахождение Хакса и остальных пленников, — докладывает он в как можно более безразличной манере. — Они на ДиʼКуаре, в системе Илиниум, но не на основной базе Сопротивления. Их держат в хорошо охраняемом изолированном бункере в нескольких километрах от нее.

Учитель Сноук обдумывает эту информацию.

— Значит, это место имеет все преимущества защиты главной базы, при отсутствии лишних любопытных глаз.

— Да, Учитель. Мы готовим план атаки на главную базу в качестве прикрытия штурма бункера. Наши источники утверждают, что казнь генерала Хакса назначена через три дня.

Старый ситх кивает.

— Поведай мне, мой ученик, как ты считаешь, выдал ли генерал Хакс наши секреты?

— Нет, я так не считаю, — Кайло может не любить Хакса, но у него нет сомнений в его преданности делу. У этого человека железная воля, и отчасти именно она делает его таким эффективным. Как ни жаль Кайло это признавать, но потеря генерала Хакса станет сильным ударом для Ордена.

— И остальные?

Он понятия не имеет, расколются другие пленники или нет, и решает не отвечать прямо.

— Их обучали сопротивляться допросу.

— Но не твою жену, — тень улыбки искажает перекошенное лицо Учителя.

Кайло не хочет обсуждать Рей, но слова в ее защиту сами вырываются у него:

— Она противостояла мне на «Старкиллере», если вы помните.

Улыбка Учителя перерастает в жутковатую ухмылку.

— О да, я помню. Я помню все детали того памятного допроса.

Кайло нечего сказать на это.

Затем, наконец, Сноук задает вопрос, на который предвосхищает ответ:

— Поведай мне, Кайло Рен, спасешь ли ты генерала Хакса и остальных?

— Нет, — недвусмысленный ответ, и в этом заключается вся суть.

— Почему нет?

— У нас достаточно компетентных офицеров. Нет нужды для Первого ордена представать настолько зависимым, чтобы рисковать, пытаясь спасти одного конкретного человека. Наша цель важнее, чем любой человек.

Сноук поощрительно кивает.

— Почему еще?

— Мы уже выглядим слабыми, допустив пленение наших лидеров. Мы будем выглядеть еще слабее, если спасательная операция провалится, — легко просчитать, насколько риск неудачи перевешивает плюсы этой миссии. Особенно если Хакс или кто-то из офицеров заговорил.

— И? Говори со мной, как подобает, обращаясь к ситху, Кайло Рен, а не к твоему Верховному Лидеру.

Рену знакомы эти слова, но он держит паузу, чтобы подобрать формулировку, не используя понятие «соперник». Ему не хочется признавать, что Хакс подходил под него.

— Потому что генерал Хакс считает себя равным мне. Казнив его, Сопротивление освободит меня от необходимости избавляться от него самостоятельно. И тем самым поможет избежать возможных разногласий в руководстве.

Учитель наклоняет голову в знак одобрения.

— Значит, ты бы предпочел, чтобы Первый орден игнорировал захват этих пленников?

— Нет. Я бы сосредоточил наши усилия на контратаке, которая способна принести нам значимый перевес в войне. Возвращение пленников не остановит войну, но уничтожение базы на ДиʼКуаре в значительной мере поспособствует этому. Если мы собираемся атаковать базу Сопротивления, нам следует уничтожить ее полностью, а не планировать единовременную диверсию. Нам следует быть беспощадными в достижении наших целей, а не отступать от них ради спасения нескольких заключенных.

— Один последний вопрос, мой ученик, — естественно, у Сноука всегда имеется этот самый последний вопрос. Коварный ситх наслаждается обсуждением всех краеугольных камней. — Если бы ты стоял во главе Сопротивления в этой ситуации, как бы ты справился с возможным вражеским рейдом?

— Я бы отдал приказ казнить пленников при малейшем признаке любого нападения. Эти пленники слишком важны, чтобы позволить им сбежать. И смерть пленников превратит вражеский рейд в пустую трату ресурсов.

— Прекрасное решение, мой ученик. Ты принял верное решение в такой ситуации. И не позволил чувствам одержать верх над рассудком.

Вот оно — отсылка к Рей. Его жена была сокрытым смыслом всего разговора, Кайло не сомневается в этом. Тайное испытание под чередой других испытаний. И Кайло Рен прошел их с должным равнодушием к возможности ее спасения. С притворным равнодушием.

Кайло хочет вернуть свою жену. Ему нужно ее вернуть. Хотя бы ради ее Света.

— Что твои источники говорят о леди Рен?

— Сопротивлению неизвестно о том, кто она. Они почти забыли о ней, поскольку она не принадлежит к военным. Никаких обвинений против нее не выдвинуто, как нет и смертного приговора.

Услышанное удивляет его Учителя:

— В Сопротивлении не узнали ту, что когда-то была среди них? Похоже, твой старый слуга Майло превзошел все мои ожидания, раз твоя мусорщица изменилась настолько, что стала неузнаваемой для бывших друзей в Сопротивлении, — произносит старый ситх. И затем спрашивает: — О чем это говорит тебе, Кайло Рен?

Ну конечно, больше вопросов. Больше испытаний.

— Скайуокера нет на ДиʼКуаре. Он бы узнал ее след в Силе.

— Верно, верно. Скажи мне, не удивляет ли тебя ее преданность Первому ордену?

Вопрос с подвохом, но Кайло обходит его.

— Я верю в ее верность мне и нашему сыну, Учитель, а не Первому ордену, — Рей как-то сказала ему, что она предана людям, а не идеям. Он надеется, что Рей предана и ему, а не только Шиву.

— Как и должно быть, — одобрительно подтверждает Сноук. — Она — жена ситха. Ее единственной заботой должен быть ты и твои близкие. Позволь Сопротивлению казнить Хакса и захваченных офицеров, — распоряжается он. — Спланируй наше контрнаступление, чтобы уничтожить вражескую базу. Не спеши с атакой. Выжди достаточно времени после казней, чтобы враг притупил свою бдительность. Кайло Рен, ты лично возглавишь наше наступление с «Финализатора».

— Да, Учитель.

— Отправь своих рыцарей на поиски леди Рен во время битвы. Она должна быть возвращена тебе, мой ученик. Ты заслужил это.

Кайло низко кланяется, с благодарностью за дарованную милость, изо всех сил пытаясь скрыть вспыхнувшую внутри радость.

— Кайло Рен, — у его Учителя есть что-то еще. — Как только леди Рен вернется к тебе, ты приведешь ее ко мне. Пора мне встретиться с твоей мусорщицей.

Наступает день, когда Рей покидает свою камеру, чтобы присутствовать при казни. Генерал Хакс умирает мужественно.

Сопротивление предоставляет ему адвоката с громким именем и формальное подобие суда, но, конечно же, не предоставляет слово известному оратору Первого ордена. Вместо этого судья сам зачитывает показания генерала. Их называют признанием, но по прозвучавшим словам понятно, что Хакс не сожалеет об использовании мощи «Старкиллера» против системы Хосниан.

Во время заключительных прений представители Сопротивления включают запись речи генерала Леи Органы, торжественно чеканящей фразы о долговременных последствиях уничтожения ее родной планеты Империей много десятилетий назад. И затем следует слезливый парад хоснианских выживших, которым посчастливилось оказаться вдали от родных миров в тот роковой день. Но ни словом не упомянуто о тех, чьи жизни оборвались на базе «Старкиллер». Таким образом, Сопротивление обозначает себя полностью правым, а Хакса — бесчувственным и не способным к раскаянию.

Это тупик, в этом и состоит суть нескончаемого галактического конфликта. Эта война — неспособность слушать. Есть два непримиримых видения будущего, выдвигаемые обеими сторонами, погрязшими в крови за долгие годы.

Если и было время, когда имелся шанс на компромисс, оно давно прошло.

Наступает день казни. Рей стоит в оковах, вне досягаемости камер, вместе с остальными орденскими пленниками. Она наблюдает, как генерал Хакс отказывается от повязки на глаза, которую ему предлагают. Расправив плечи и гордо выпрямившись перед расстрельной командой, симпатичный генерал ловит на себе пристальный взгляд Рей. И подмигивает.

Последовавший затем град выстрелов превращает Брендола Хакса в мученика. Сопротивление заявляет, что восторжествовала справедливость, но для Рей это означает только — еще больше смерти. Поэтому она плачет, увидев, как он падает. Она оплакивает Хакса, себя, миллиарды невинных хоснианцев и тех верных долгу людей, что погибли на базе «Старкиллер».

Кто бы что ни говорил, война — это ад.

Тюремщики нахлобучивают ей на голову капюшон и конвоируют обратно в камеру — продолжать изводить себя сомнениями: а не дура ли она, что не попыталась бежать. Рей не переживала при побеге со «Старкиллера». Она просто сделала это и не оглядывалась назад. Именно так, как она привыкла справляться с трудностями на Джакку, где ей приходилось думать только о себе. Но как только появился Шив, все стало гораздо сложнее. Теперь речь не только о ней, и поэтому слишком сложно оценивать риски.

Исходя из этих соображений, Рей принимает решение ждать. И ждет.

Что хорошего быть замужем за Лордом ситхов, если он не врывается, сметая все на своем пути, чтобы спасти тебя от врагов? Разве не месть считается специальностью ситхов? Рей воображает, как Кайло входит в ее камеру, в маске и с пылающим клинком в руке, и уносит ее на свободу. Он убивает солдат Сопротивления направо и налево, мечом и Силой, в вихре черных одежд, и его не остановить. Столь же мощный и устрашающий, каким некогда был Дарт Вейдер, но, в отличие от деда, Кайло успешно спасает свою жену и ребенка от джедаев. И они с Кайло становятся Скайуокерами, которые будут жить долго и счастливо.

Отличная мечта. Если бы еще она была правдой.

Кайло, где, мать твою, тебя носит?

Если так будет продолжаться, Рей придется брать дело в свои руки. Шив или нет Шива. Малыш или нет малыша. Чем дольше она сидит и ждет, тем больше вероятность того, что Сопротивление обратит на нее внимание.

А еще долгое ожидание начинает расшатывать ее уверенность. Она — отброс с Джакку, который никто никогда не ценил. Никто, пока в ее жизни не появился Кайло. Может статься, ее пленение — удобный предлог, чтобы от нее избавиться. Сопротивление устранило его конкурента Хакса и, возможно, лишит случайной жены, которой он поначалу и не хотел. Кайло позволит ей сгнить в тюрьме и станет вдовцом, а Шив останется законнорожденным. Вопрос с проблемной женой будет решен.

После чего Кайло выберет себе более подходящую императрицу. Рей вспоминает записи из голонета с небезызвестной Падме Амидалой. Вот тип женщины, которая годится Кайло в жены. Прекрасная девушка из достойной семьи, с отличным образованием и впечатляющим списком достижений. Девушка с непринужденной самоуверенностью, грацией и другими нематериальными признаками высшего социального слоя, которых всегда будет не хватать Рей. Ни один из рыцарей Кайло никогда бы не спутал Падме Амидалу с дорогой шлюхой.

В такие минуты сомнений Рей переводит взгляд на свою ладонь, прослеживая пальцем свежий шрам. Я твоя и ты мой. Вместе навсегда, соединенные Силой. Это согревает ее.

Под мешковатым медицинским халатом, который ей выдали, страдающая от тошноты и усталости Рей прячет начинающий округляться живот. Ей кажется, что она меняется быстрее с этим ребенком, чем с первым. Или она уже запуталась с датами?.. Но какая бы ни наступила неделя, Рей не сможет скрывать свою беременность вечно. Кайло, какого хатта, где ты? Единственное, в чем у нее нет сомнений — это растущий внутри ребенок, которого надо оберегать.

И Рей продолжает ждать.

Пока однажды дверь ее камеры не открывается. Это не тюремщик с очередной обильной трапезой, которую она не в состоянии съесть. Нет, это… Люк Скайуокер.

Вот дерьмо! Рей мысленно стонет, между тем как ее сердце замирает. Значит, они знают, кто она. Это нехорошо. Она только что упустила свой шанс на побег.

Рей пронзает взглядом бородатого мужчину в длинных одеждах цвета песка. Джедай пугает ее. Он находится в ее камере меньше минуты, но волоски у нее на руках уже встают дыбом. Последний джедай выглядит как человек, который повидал немало и которому известно многое из того, что человеку знать не следует. Рей даже рада, что никогда не была его ученицей. Несмотря на исходящую от него ауру задумчивого спокойствия и открытый взгляд, он заставляет ее нервничать.

Тем более, он уже пытался однажды обманом вынудить ее отдать сына.

Первые слова Скайуокера ощущаются ею с остротой медленно вворачиваемого ножа:

— Признаться, я удивлен, что Бен все еще не явился за тобой.

Да-да, как и я.

Рей ожидала чего-нибудь после казни Хакса. Но прошли уже недели. Как ей кажется.

Скайуокер терпеливо ждет ее ответа. Он не враждебен, но и не дружелюбен. Он всего лишь… холоден. Должно быть, особенная джедайская штучка. Рей, жившую рядом со вспыльчивым ситхом, джедайское отсутствие эмоций смущает.

— Я порчу вашу ловушку? — Рей смеривает его взглядом. Она сидит на полу, прислонившись к стене, а Скайуокер стоит над ней, и ее глаза неотрывно следят за ним. — Я разочаровываю вас как приманка?

Скайуокер невозмутим — точно такой, каким он запомнился ей по ДиʼКуару. Он чуть улыбается ей.

— Ты оказалась приманкой случайно. В Сопротивлении даже не знали, что ты находилась в замке Баст. Не был в курсе и отряд, направленный туда. Генерал Хакс и его офицеры не выдали тебя. И так продолжалось, и никто не думал, что ты достаточно важна, чтобы предупредить старшее командование, — джедай пожимает плечами и складывает руки на груди. — На самом деле ты была первой в списке на обмен пленными.

Хакс защищал ее. Новая волна печали окатывает Рей. Пусть Брендол Хакс и командовал «Старкиллером», но к ней он всегда был добр.

— Как вы догадались? — Рей хочет знать.

— Я ощутил твое присутствие, когда приземлился на базе этим утром. Я уверен, ты знаешь, насколько ярок твой отпечаток в Силе.

— Кайло говорил мне это, — акцент на Кайло. Ее раздражает то, что враг зовет его Беном.

— Твоя аура изменилась, Рей. Она стала больше, — Скайуокер приподнимает бровь — ему любопытно. — Ты обучалась?

Рей думает о часах, проведенных за изучением голокронов и техник исцеления.

— Нет, — лжет она, без колебаний.

Скайуокер оглядывает ее своим «вижу тебя насквозь» взглядом, от которого Рей отчаянно хочется, чтобы она приняла одно из постоянных предложений Кайло — научить ее прятать мысли.

Джедай прислоняется к дальней стене ее маленькой камеры. Когда он начинает говорить, то как будто бы старается загладить свою вину:

— Рей, я искренне сожалею о том, как прошла наша последняя встреча. Тот разговор закончился неправильно… во всем.

Рей склонна согласиться, но вслух не произносит ни слова.

— Мне жаль, Рей, что мы с Леей пытались забрать у тебя сына. У нас не было такого права, но я хочу, чтобы ты поняла, почему мы делали это. Мы заботились только о благополучии Хана, — Скайуокер пробегает рукой по волосам и отворачивается. Жест напоминает ей Кайло, когда он волнуется. Голос мастера-джедая тих и полон сожаления. — Рей, если бы тебе открылось то, что мы с сестрой знаем о Темной стороне, ты бы поняла. Поверь мне, ты бы на самом деле поняла. Мы с Леей всего лишь пытаемся помочь. Не мы здесь плохие парни.

Рей не верит ни слову. После их последней встречи она никогда не поверит ничему, что исходит из уст джедая. И она говорит ему это:

— Были времена, когда я верила в джедаев и Сопротивление. Тогда я даже пострадала за тебя, Люк Скайуокер. Но я больше не та наивная девочка, верящая в идеалы. Вам с сестрой больше не одурачить меня.

Скайуокера не смущает ее пыл. Его глаза смотрят по-доброму, ища ее прощения.

— Мне бы хотелось начать все заново, Рей.

— Слишком поздно для этого, — Рей с Джакку давным-давно разучилась дарить вторые шансы. Нельзя выжить, доверяя ненадежным людям, и поэтому ее голос холоден и решителен: — Я никогда не присоединюсь к вам. Я никогда не отдам вам моего сына.

Джедай наклоняет голову, словно он ожидал такого ответа.

— Бен наполнил ложью твой разум. Сейчас я вижу. Я не понимал раньше. Когда ты пришла к нам за помощью, я думал, ты бежишь к Свету, но теперь я вижу, что ты лишь убегала от Бена.

Голос Скайуокера такой умиротворяющий и его слова такие разумные, что это действует на нервы Рей. Он не собирается спорить с ней, и это бесит ее еще сильнее.

— Ты сама вернулась к Бену, или он поймал тебя? — спрашивает Скайуокер.

— Я вернулась к нему.

Джедай кивает снова, словно и этот ответ он предвидел, но затем добавляет:

— Рей, в последний раз, когда я видел тебя, ты была в крайнем отчаянии, скрываясь от Бена.

— Я выбрала дьявола, который мне знаком, — почти шипит Рей, не намеренная объяснять этому человеку причин своего выбора.

— Я много думал о тебе, Рей. О том, почему Первый орден позволил такому сильному форсъюзеру, как ты, оставаться необученным. Бен не настолько глуп, чтобы готовить замену самому себе. Но еще я знаю, как Бена тянет к Свету.

Рей вскидывает голову, услышав это, выдавая резким движением истинность утверждения.

— Да, я знал уже давно. Меня не удивляет, что его влечет к тебе, Рей. Бен не хочет, чтобы ты стала ситхом. Ты ему гораздо полезнее не обученная Свету, — Скайуокер со вздохом смотрит на Рей. — Он использует тебя. Теперь ты его инструмент, не так ли? Его маленький способ время от времени примиряться со Светом?

Это правда, глупо отрицать, но Рей известное и кое-что другое.

— Я уравновешиваю его. Вместе с ним мы найдем баланс в Силе.

— Это тебе Бен сказал? — джедай глядит на нее, будто перед ним последняя дура в галактике. — Ты поверила подобной лжи? Когда Бен покидает тебя и возвращается к убийствам невинных и уничтожению целых миров, это происходит потому, что он нашел баланс в Силе?

— Сопротивление тоже убивает. Такова война. Люди умирают.

— Бен убивал людей и до того, как был вовлечен в войну. Он перерезал детей в моей академии даже раньше, чем стал взрослым мужчиной. Не война причина тому, что Бен убивает, это для него только нынешний повод убивать.

Рей не знает, что ответить.

Джедай позволяет им обоим взять долгую паузу, прежде чем задает новый вопрос:

— Скажи, как ты простила то, что он надругался над тобой?

Рей нерешительно мнется, глядя на джедая, но не произносит ни слова.

— Разве ты не в состоянии увидеть, что ты — жертва Бена, и при этом он умудрился привлечь тебя на свою сторону? Это то, чем занимаются ситхи: они подгоняют реальность под свои желания. Рей, ты ни в чем не виновата. Мы с сестрой знаем это. Мы хотим помочь тебе. Позволь нам помочь тебе.

— Как? Отняв у меня сына?

— Сопротивление защитит тебя. С твоим сыном или без, — Люк Скайуокер подкрепляет свои слова Силой, и это так очевидно, что Рей борется с тем, чтобы не закатить глаза. Это не подлинная обманка разума, но это настойчивое внушение. Видимо, джедай считает ее совсем слабовольной идиоткой.

— Вы не мне хотите помочь! — огрызается она. — Вы хотите, чтобы я была подальше от Кайло. Потому что я поддерживаю его. Разве не так?

— Единственный способ помочь тебе — это отдалить тебя от Бена. Он использует тебя ради своей силы. Ситхи используют людей и потом предают их. Ты заслуживаешь лучшего, — лицо последнего джедая на удивление печально. Его сострадание искренне, Рей чувствует. Хотя, возможно, это еще одна попытка манипуляции. — Если бы Бен действительно заботился о тебе, он бы не тащил тебя глубже в свою Тьму.

Возможно, всего лишь возможно, думает она, что слова Скайуокера правдивы. Но этого мало, чтобы убедить ее. Рей уже слишком тесно связана с Кайло, чтобы возвращаться назад. Столько всего произошло со времен «Старкиллера», Такоданы, замка Баст и ДиʼКуара, жизнь продолжает меняться, и вместе с ней меняется Рей. Она выживала и будет выживать.

Кайло Рен воплощает в себе много вещей, и среди них мало хороших, но он — ее муж и отец ее детей. К добру или к худу — Рей стояла в лунном свете и выбрала Кайло, пока смерть не разлучит их. И теперь, после стольких недель одиночества, томясь, надеясь, что Кайло предан ей, Рей останется верна Кайло. Даже если это значит оказаться глубже во Тьме, пусть, так тому и быть. Он — ее ситх, а она — его леди.

И Рей отвергает предложение джедая:

— У Кайло есть видение будущего. Ради галактики, Силы и ради нашей семьи. Я не оставлю его снова. — Она опускает взгляд и бормочет: — Послушайте, мне, правда, жаль, если вы не согласны с его политикой.

Скайуокер цепляется за последнюю часть, и его тон становится резким:

— Политика несущественна в этой войне. Ситхов заботит только власть. Неважно, какие у них обещания и оправдания, конец всегда один. Бен жаждет могущества, совсем как мой отец. И он уничтожит всех, кто встанет на его пути. Мой отец был таким до самого конца.

— Что же, теперь, когда Сопротивление убило генерала Хакса, вы расчистили ему дорогу. У Кайло не осталось соперников в Ордене, — пожимая плечами, отвечает Рей.

Скайуокер предпочитает пропустить это, хотя она чувствует, что задела его. Сопротивление одержало верх в битве, но проиграло войну, убив Хакса. Первый орден, объединенный под командованием Кайло Рена, более смертоносен, чем когда-либо, — теперь, когда не разделен враждой в высшем эшелоне.

— На что это похоже? — меняет тему Рей. — Сражаться с собственным отцом? — она переходит прямо к неудобным вопросам. Она хочет хоть раз вынудить Скайуокера обороняться. — Ты хотя бы знал Дарта Вейдера?

— Что ты хочешь сказать?

— Я жила в замке Вейдера почти год. Мне рассказывали истории о твоем отце. О том, как он говорил с портретом твоей матери, рассказывая ей о тебе. О тех усилиях, которые он приложил, чтобы найти тебя. О том, как сильно он желал тебя вернуть. Думаю, ему было ненавистно сражаться с тобой.

— Мой отец жил ради войны. И он хотел ученика, а не сына. Он столько лет любил только власть. Во мне он видел способ свергнуть Императора, чтобы заполучить больше власти.

— Значит, ты никогда не чувствовал соблазна присоединиться к Вейдеру? Даже несмотря на то, что он был твоим отцом? — ей любопытно и сложно понять, как Скайуокер мог презреть свою давно потерянную семью и отвергнуть мудрость голокронов.

Джедай отвечает, не раздумывая:

— Мой отец был человеком с немалым честолюбием. Он был жесток и безжалостен. Бен точно такой же. Но я другой. Дарту Вейдеру было нечем искусить меня встать на Темный путь.

— То есть тебя никогда не беспокоило то, что тебя украли у отца? — Рей выросла сиротой, как и — по словам Кайло — Скайуокер. Она не может понять, что сейчас чувствует джедай: гнев или печаль.

— Ради моей собственной защиты. Это спасло меня от отца, — нет, определенно нет.

— Так вот зачем вам мой сын? Ради его защиты?

— Да. Если мы защитим его, мы защитим и всех остальных. Галактике не выдержать ситхской династии Скайуокеров, Рей, — наконец джедай переходит к сути. — Я могу забрать тебя отсюда. Согласись рассказать нам все, что знаешь об Ордене, и тебя отпустят на свободу. Ты останешься в Сопротивлении, и мы будем оберегать тебя.

— Нет, — не оправдывает его надежд Рей. — Сопротивление проигрывает войну. Мне достаточно только сидеть в камере и ждать. И однажды я вернусь к моему мужу и сыну.

— Мужу? — джедай искренне удивлен новостью. И разочарован. — Ты вышла замуж за Бена?

Рей поднимает левую руку ладонью верх, показывая все еще красноватый шрам.

— Что это? — щурится Скайуокер.

— У Кайло похожий шрам на левой ладони. Это ситхский свадебный ритуал.

— Очень в духе Бена, — сухо произносит Скайуокер. — Как и его древний меч, — джедай с досадой качает головой. — С Беном всегда было трудно.

Рей стреляет в него своим фирменным «отправляйся в бездну, мастер-джедай» взглядом, надеясь, что он может прочитать данную конкретную мысль.

Но, видимо, Скайуокеру тяжело смириться с ее отказом, ему нужно прямое подтверждение:

— Значит, после всего, что Бен сделал — с тобой и другими — ты хочешь вернуться к нему? Играть роль преданной жены и матери ситха?

Рей поднимает глаза на самого таинственного человека в галактике. Человека, который, как и она, некогда был жителем пустыни, не знающим о великих силах вокруг него. Но джедай давным-давно сделал свой выбор, и теперь ее черед делать свой.

— Да. Я хочу домой, к моему мужу и сыну. Я никогда не брошу мою семью.

Скайуокер дает ей еще один шанс:

— Пожалуйста, обдумай хорошенько мое предложение, Рей. Долг обязывает меня сообщить сестре о том, кто наша неизвестная пленница. Сопротивление заинтересуется тобой, — у джедая вырывается тяжкий вздох, и он опускает взгляд. Ему явно неудобно произносить следующие слова: — Это может плохо обернуться для тебя.

Рей не пугает завуалированная угроза.

— Меня уже пытали раньше, джедай.

Он оглядывает ее лицо и отвечает ей с грустной иронией:

— Верно. Твой собственный муж.

Нахмурившись, Рей молчит, она уже сказала Скайуокеру все, что он может сделать со своим предложением.

Джедай задумчиво поглаживает бороду.

— Я сожалею, Рей, — говорит он ей. — Мне искренне жаль тебя, — с этими прощальными словами он покидает ее камеру.

Рядовой состав Первого ордена готов поведать немало о Кайло Рене. По большей части это байки, но в них можно найти отголоски правды, что, впрочем, не мешает им обрастать подробностями с каждым последующим пересказом. Рен до смерти избил женщину прямо в ангаре. Рен убил сопротивленца, пронзив ему сердце мечом. Как-то раз, после бурной вечеринки с рыцарями Рен, одна из проституток угнала шаттл Кайло Рена — ради веселой прогулки. Рен, как по волшебству, придушил шесть старших офицеров прямо на мостике. И еще немало историй в том же духе.

Битва при ДиʼКуаре порождает более колоритную, очеловечивающую легенду о ситхском повелителе Первого ордена, ведь событию было так много свидетелей, что оно в самом деле может показаться правдой. По большей части. На следующий день каждый на «Финализаторе» хоть раз слышал об этом и успел пересказать другому.

Бой был в самом разгаре, и в ангаре, как водится, царила присущая подобным ситуациям суета. Транспортники штурмовиков и СИД-истребители отбывали один за другим в упорядоченной последовательности. Через их безостановочный поток пробился одинокий СИД-перехватчик. У него не хватало половины крыла, и его обшивка была заметно потрепана. Дымящийся звездолет устремился к посадочной площадке, но безнадежно промахнулся мимо, заставив разбежаться отряд штурмовиков.

Нестор Рен, доверенный Второй рыцарь в иерархии рыцарей Рен, выбрался из кабины и вытащил оттуда женщину со спутанными волосами, которая отчаянно упиралась, пытаясь сопротивляться. Рыцарь попробовал помочь ей встать. Но по ее ногам потекла кровь, женщина пошатнулась и, не удержавшись на месте, начала кричать, как ведьма:

— Я вам ничего не выдам!

Она протягивала руки, словно слепая, ее безумные, широко раскрытые глаза щурились от яркого освещения ангара. Медицинские трубки и наконечники для капельниц торчали из ее рук, а тело едва прикрывал доходивший до бедер испачканный больничный балахон.

Рыцарь пытался придержать ее, но она не позволила даже приблизиться к себе. И он отступил, примирительно подняв руки. Как-то раз, много позже, Нестор Рен обмолвился, что ему доводилось видеть, на что способна эта женщина.

Вдруг решил вмешаться командир одного из отрядов штурмовиков, однако тут же стремительно отлетел в сторону. В некоторых версиях она отбросила его на десять метров, но это точно преувеличение. Ни один нормальный человек не сумеет сделать такого.

А затем в ангаре появился сам Первый рыцарь, Кайло Рен. Он покинул пост на командном мостике в разгар сражения и прибыл как раз вовремя, чтобы поймать кричащую женщину в свои руки.

— Я вам ничего не расскажу!

Говорят, сумасшедшая женщина даже пыталась драться с ним, если, конечно, в такое можно поверить. Она была совершенно неуправляемой, скалила зубы и плевалась.

— Хорошая девочка… Смелая девочка… Все закончилось, Рей. Ты в безопасности… Ты в безопасности.

Она со всхлипом осела на пол, и Рен упал на колени рядом с ней. На полу была кровь, много крови. Рен сорвался на рык, требуя вызвать врачей сейчас же, иначе кого-то ожидает смерть от его меча. Он лихорадочно осматривал ее в поисках раны, и спустя секунду он и любой, находящийся поблизости, мог понять, где она истекала кровью. Красная лужа увеличивалась с каждым мгновением, и губы женщины начали синеть, пока она, закатив глаза, не обмякла, потеряв сознание.

Находятся свидетели, которые клянутся, что тогда Рен снял свою маску и прижал бесчувственную женщину к своей груди. Но Кайло Рен никогда не снимает маску, так что это больше похоже на ложь.

Никто не ведает, как он выглядит под этой маской.

Но несколько часов спустя все шепчутся украдкой, что безумная женщина — его беременная жена. Похищенная и подвергнутая пыткам в Сопротивлении. Спасенная лишь для того, чтобы в объятиях мужа вместе с кровью выкинуть нерожденного ребенка на пол ангара «Финализатора».

Возможно, именно тогда среди рядового состава Первого ордена появились первые ростки симпатии к их суровому командующему. Каждому пришлось потерять что-то или кого-то на этой войне. И, похоже, даже Кайло Рену.

* * *

Сегодняшний день ознаменовал начало конца.

Базы Сопротивления на ДиʼКуаре больше не существовало. Кайло Рен вышел из битвы с очередной победой, и его имя вновь прогремело по всей галактике. Ему прекрасно известно, что это поворотная точка в войне, но где-то все еще остаются несогласные, готовые к борьбе. Поэтому экспансия продолжается. Сопротивление — своего рода раковая клетка в теле галактики. Если сохранятся даже мельчайшие остатки заразы, болезнь вспыхнет заново.

Но, по крайней мере, сегодняшний день принес победу, и Кайло Рен наконец может вернуться в медотсек.

Рей выглядит полумертвой, лежа перед ним без сознания на больничной каталке. Ее кожа побелела, и на ней проступили мелкие веснушки — наследие злополучного солнца Джакку. Она выглядит болезненно тощей, даже по сравнению с той худой мусорщицей на «Старкиллере». В Сопротивлении ее морили голодом?.. Беременная женщина не должна быть такой.

Нет, не беременная, думает он. Больше нет.

Кайло протягивает руку, срывая бакта-пластырь, наложенный каким-то благожелательный медиком на все еще красноватый шрам на левой ладони Рей. К счастью, бакта не успела подействовать на порез. Определив изменение у пациента, приближается дроид-медик, чем заслуживает вспышку ярости от Кайло:

— Нет! — он откидывает дроида Силой. Это привлекает внимание нескольких медиков-людей, которые почтительно спешат к своему командующему, но Кайло игнорирует их. Он стягивает перчатку с левой руки и переплетает пальцы Рей со своими. Шрам прижимается к шраму, и невольные свидетели предпочитают сделать вид, что они внезапно ослепли.

Я твой и ты моя, думает он. Вместе навеки, соединенные Силой.

Он кивает главному врачу, и ему представляют отчет. Новости хорошие. Выкидыш у Рей не повлиял на ее способность к деторождению, уверяют они. И пусть кровоизлияние привело к значительной потере крови, Рей отлично перенесла переливание. Большую обеспокоенность у врачей вызывают препараты. Рей ввели по меньшей мере три разных вариации пентотала натрия, вместе с другими усовершенствованными средствами допроса, научные названия которых сложно выговорить. И в таких дозах, что они и у банты вызвали бы галлюцинации. Вероятно, в Сопротивлении не умели обращаться с подобными вещами или просто отчаялись сломить ее. А возможно, и то и другое.

Тем не менее, физически Рей невредима. Видимо, Сопротивление все еще брезгует избиением пленников, в отличие от накачивания их галлюциногенной дрянью до бесчувствия.

Медики решают поддерживать у Рей искусственный сон, пока отрава не покинет кровь, и, при отсутствии осложнений, ее будут готовы выписать примерно через неделю. Рей полностью восстановится, но сейчас все еще слишком слаба и у нее пониженная масса тела, поэтому ей потребуется примерно месяц, чтобы прийти в норму.

Это лучшие новости, что Кайло Рен получил за сегодня. Даже лучшие, чем вести о его победе.

Глядя на неподвижную Рей, он дает себе клятву. Он найдет всех, причастных к этому, если им не повезло превратиться в атомы в той пустоши, что осталась от базы на ДиʼКуаре. Солдат, участвовавших в рейде на Баст, тюремщиков в бункере, офицеров, санкционировавших пытки. Он разыщет их всех и убьет.

Он уже предвкушает свою страшную месть, когда тонкий голосок в его голове вторит его мыслям:

«Я помогу, папа. Я тоже их убью», — что напоминает ему о его маленьком ситхском принце, ждущем снаружи.

Кайло взмахивает рукой, и дверь за его спиной открывается, впуская Майло и Шива. Их сын ощущал мать в Силе с того момента, как она прибыла на «Финализатор». Но мальчика держали подальше, пока медики боролись за ее жизнь. Пленение Рей тяжело сказалось на Шиве, и Кайло не намерен продлевать их разлуку. У него в памяти еще жив другой маленький мальчик, некогда тосковавший по вечно отсутствовавшей матери.

Он поднимает сына на каталку, где малыш тут же устраивается рядом с Рей.

— Мамочка спит, — бормочет Шив, положив головку на ее плечо. — Я тоже буду спать, — Майло и медицинский персонал незаметно исчезают из палаты, оставляя воссоединившуюся семью втроем. Кайло стоит, не снимая шлема, и держит руку Рей, пока их сын дремлет, обнимая ее.

Они стали семьей по воле случая — случая, к которому привели его собственная жестокость и расчетливые манипуляции его Учителя, — но все-таки вместе их удерживает воля Рей. Рей, которая ценит их маленькую семью больше, чем любую идеологию. Рей, которая пожертвовала свободой и независимым будущим ради них троих. И теперь вдобавок ко всему она пролила за них кровь. Кровь их нерожденного ребенка.

Как бы ни пытался Кайло, он не сможет забыть это зрелище: Рей в ангаре, кровь, струящаяся по ее бедрам, когда она без чувств рухнула на пол. Он не знал, что она беременна, не понимал, что в этот самый момент она теряет ребенка. Кайло никогда не включал подобный фактор в свои тщательно выстраиваемые сценарии. Все, о чем он думал в тот момент: сопротивленцы изнасиловали ее, потому что она была женой Кайло Рена. Рей была наказана за то, что она значит для него. И за те вещи, что он сотворил.

В тот миг его охватила ярость и печаль, вперемежку с полнейшей беспомощностью. И лишь потом, когда он узнал причину ее травмы, на его душу навалилась вся тяжесть вины. Он чувствует ее до сих пор — ноющее незнакомое ощущение, не дающее покоя, сколько бы он ни старался сладить с ним. Ведь его жену изнасиловали не в Сопротивлении, он сам сделал это годами раньше. И сейчас, как никогда прежде, Кайло понимает глубинный смысл того акта.

Весь его гнев из-за обращения с Рей в Сопротивлении, все его негодование на задержку со стороны Учителя — отступают перед этим горьким осознанием. Поскольку внезапно оказывается, что нет ничего важнее, чем его ошибка на «Старкиллере».

Он рад, что Рей спит. Сейчас у него нет сил посмотреть ей в лицо.

Их воссоединение должно было стать счастливым моментом, принести облегчение, но судьба распорядилась иначе. Кайло не описать словами все охватившие его чувства, все эмоции, что переполняют его. Тем более часть из них пришла из давно забытого прошлого.

Он не знает, как исправить это. Ему не изменить случившееся на «Старкиллере», не забрать обратно. И если бы каким-то чудом способ нашелся, тогда не было бы на свете маленького мальчика, что спит сейчас под боком у Рей. Мальчика, которого она так любит.

И не случись того преступления, ее бы тоже не было в его жизни. Ни жены, по которой он тосковал, ни матери его ребенка, ни спутницы в его будущем. Рей осталась бы его врагом. Может, даже пошла бы учиться к джедаю. Пока, конечно, его самого не послали бы убить ее.

Кайло не может разобраться, как именно ему следует относиться к событиям на «Старкиллере». Каким-то невероятным образом из ужаса и кошмара возникло хорошее. Но затем перед ним снова встает образ Рей в ангаре, и — о бездна! — как сильно он сожалеет обо всем. Как никогда ни о чем не жалел.

Что за извращенная, никчемная жизнь. Их семьи не должно было существовать, как и свадьбы, которую никто не поймет. Но он чувствует, что смысл есть.

Он обязан быть, думает Кайло, ведь вся та боль, что причинила ему их разлука и ее возвращение, была настоящей.

* * *

По вечерам он сидит с ней. Наедине в ее отдельной палате. Держа ее за руку, в полнейшей тишине.

Последствия седативов постепенно убывают, и временами она начинает бредить вслух. Препараты, введенные сопротивленцами, должны были развязать ей язык, и в этом они оказались действенными. Но с ее губ слетали не секреты Первого ордена, а тайны Рей. И пока в ее памяти оживают сцены допроса, прошлое звучит ее голосом.

Я ничему вам не скажу! Я даже ему не сказала ни слова на «Старкиллере». И уж точно не выдам ничего вам сейчас!

Когда она говорит о Джакку, все ее речи только о еде. Голод — ее постоянный спутник. Она горько жалуется на то, как ее обманывают с порциями. Крича, что носитель гипердвигателя, который она вытащила из сбитого транспортника, стоил в два раза больше, чем парень по имени Платт заплатил ей. Иногда Рей рычит, что Платт заплатит за все. Однажды вернется ее семья, и Платт пожалеет.

Вы хотите знать о Кайло Рене? Вот все, что вам надо знать о моем муже: он убьет вас. Медленно.

Рей думает, что она беременна, и ее охватывает ужас. Он — чудовище в маске. А если он узнает? Хватит давить на меня! Я сама решу, когда буду готова! Рей кричит кому-то, что всякая жизнь имеет ценность. Мусорщики на Джакку, штурмовики, которых забрали у родителей, и в том числе — невинный сын Кайло Рена. Нет, Финн. Я не сделаю этого. Злом зла не исправишь. Малыш — единственная семья, которая у меня есть. И тогда Кайло начинает понимать, что она говорит о Шиве, а не о ребенке, о потере которого еще не знает.

Я его жена, а не генерал. Мне ничего не известно о передвижениях войск. Мне нечего рассказывать. Если вам нужна информация об Ордене, вам не следовало убивать генерала Хакса.

События опять смешиваются, Рей вспоминает, как она работала в баре на Такодане, с новорожденным в слинге. Малыш не спит, и ей приходится проводить на ногах целый день, и она устала. Чудовищно устала. Пусть ей больше не надо беспокоиться о еде, но теперь отчаянно ощущается нехватка денег. Сильно задолжав своей начальнице, она не представляет, как зарабатывать настоящие кредиты. Она даже не думала, во сколько может обходиться содержание ребенка. Финн, хватит присылать мне наличку. Я знаю, ты не зарабатываешь столько, чтобы эти деньги были для тебя лишними. А потом ей мерещится, что ее окружили в лесу. Кайло Рен, это твой сын! Ты бросаешь здесь своего сына!

Он голосовал против? Как удобно. В Сопротивлении все завязано на сраной демократии? Я чувствую, что он прямо за дверью. Вели ему быть мужиком и войти сюда. Мой муж, по крайней мере, сам делает свою грязную работенку.

Воспоминание сменяется другим: теперь она безумно хочет защитить своего нерожденного ребенка. О, Кайло, где же ты? Рей просит его снова и снова спасти их обоих. Плача, что она закончит дни, как его бабушка, умрет, и потом джедай украдет ее малыша. Я не могу больше терпеть. Завтра я убегу. Я не умру, как Падме Амидала. Они вырастят моего малыша, чтобы он убил Шива и тебя, я не допущу, чтобы это случилось. Я не хочу, чтобы следующее поколение Скайуокеров поубивало друг друга. О, Кайло, ну где ты? Ты нам нужен. Я ненавижу твою проклятую семью. Они даже хуже моей.

Мне плевать на войну и ситхов. Меня заботит только моя семья. Я ждала на Джакку пятнадцать лет ради семьи, которая предала меня. Я продержусь вечность ради моего мужа и сына. У вас раньше закончится яд, чем я вам хоть слово скажу.

Еще она волнуется о Шиве, несмотря на подсознательное убеждение, что тот жив. Мамочка шла за тобой, когда они схватили меня. Мне так не хватает моего маленького Шиви. В основном Рей бормочет о ежедневных хлопотах. Время чистить зубки, разве мой маленький мальчик не самый милый в пижамке с вуки? Но порой на поверхность выходят и более серьезные вещи. Скажи папе, что мы едем домой. Мама ошибалась, и мы возвращаемся. Так будет лучше, обещаю тебе. Не забудь закрыть глазки, Шив. Ни в коем случае не смотри.

Мне не требуется времени на обдумывание. Мой ответ — нет. Кстати, она знает, чем вы занимаетесь? Она тоже принимала участие в заседании вашего маленького комитета? Кайло рассказывал, что она любит комитеты. Дайте угадаю, она тоже голосовала против.

Когда Рей говорит о нем, она в смятении. Клянусь, если Кайло ударит меня снова, я брошу его ситхскую задницу навсегда. На гребаную вечность, если хоть раз поднимет на меня руку. О, Кайло, я скучаю по тебе. Мне не хватает моего ситха. Твой дедушка гордился бы тобой. Когда-нибудь ты станешь хорошим императором. И, может, убийства прекратятся. Кайло, почему ты не приходишь за мной? Мне так жаль, что я оставила тебе тот шрам. В чем привилегия быть замужем за Лордом ситхов, если он не готов убить некоторое количество людей ради твоего спасения? Где эта долбаная Темная сторона, когда она нужна? Не смей бросать меня! Если я не покинула тебя, ты тоже не смей покидать меня, Кайло Рен! Мне нужно оружие. Тот рыцарь придет за мной. Мне нужно оружие.

Если вы рассчитываете шокировать меня, это не сработает. Мне не надо открывать глаза на моего мужа. У меня нет сомнений в том, что все, о чем вы говорите, правда. Даже более чем.

Каждую ночь Кайло заставляет себя слушать. Поток несвязных монологов затрагивает схожие темы: лишения на Джакку, сложности жизни матери-одиночки, ее беспокойство о детях и непростых отношениях с ним. Но ни слова о Сопротивлении или Первом ордене. Рей не особо интересует идеология. Такая горько-сладкая смесь, где счастливые воспоминания переплетены с плохими. Но все, что слышит Кайло, это бесконечный перечень того, в чем он подвел свою жену.

Медики довольны прогрессом Рей. Ее пробуждают от седативов ранним утром в начале пятого дня.

И после этого Кайло держится от нее в стороне.

— Рей?

Ей кажется, будто издалека кто-то зовет ее по имени. Мужской голос, но совсем незнакомый.

— Вы слышите меня? — словно бы совсем рядом. — Откройте глаза, если слышите меня.

Сознание принимается проверять тело на наличие повреждений: голова болит, в ушах стоит звон, и повсюду жутко ноет. Все по-прежнему. Она уже начала привыкать к постоянному недомоганию. Ее разбудили, чтобы снова обколоть отравой?.. Пусть отправляются в хаттову задницу.

И она продолжает делать вид, что спит.

Но мужской голос продолжает раздражать своей настойчивостью:

— Пришлите дроида. Срочно нужно произвести дополнительную инъекцию.

Слышится металлическое позвякивание, что-то приближается к ней. О боже, только не тот дроид!.. Те иголки… Звук все ближе, громче, и Рей вдруг понимает, что с нее достаточно.

Распахнув глаза, она выкидывает вперед правую руку. Стоп. Что?.. Ее не приковали?.. Взгляд не в состоянии сразу сфокусироваться на меддроиде, зависшем рядом с ней, но инстинкты заставляют действовать. Железяка отправляется в полет через все помещение.

Сила никогда не подводила Рей в моменты крайнего отчаяния.

Собравшиеся в комнате явно не ожидают подобного, и она осознает, что вот, наконец, ей улыбнулась удача. Рей слезает с каталки, тяжело вставая на трясущиеся ноги. Зрение восстановилось, и теперь понятно, что ее переместили в новую камеру. Очередная комнатушка с медицинским оборудованием. Даже лица дознавателей не знакомы, но какая криффова разница, если эти люди неизменно мечтают вывернуть ее душу наизнанку. Неподалеку от нее замер старик в светлой форме и другой мужчина, помоложе, и еще женщина, все — облаченные в медицинские халаты. Женщина делает шаг к ней, но Рей без раздумий отправляет ее в стену, следом за дроидом.

— Разве джедай не предупредил обо мне? — усмехается Рей, но язык ей не подчиняется, вместо слов выдавая лишь невнятный набор звуков.

Спотыкаясь, она устремляется к двери, но мужчина-медик бросается туда, чтобы вырубить контрольную панель. Пошатываясь, Рей пытается остановиться, но, сделав шаг по инерции, оступается и, не удержавшись, теряет баланс и падает на руки врача.

— Позвольте помочь вам. Вам необходимо отдохнуть, — он крепко держит ее, возвращая на проклятую каталку. Рей сопротивляется, насколько хватает сил. Но это безнадежный бой — ей не хватает ни координации, ни сил. Несмотря на все свои потуги, она снова оказывается на каталке.

— Я вам ничего не скажу! — на этот раз ее голос звучит четко. Рей задыхается от напряжения и от горечи поражения. Но будь она проклята, если позволит врагам это заметить. — Вперед, колите меня! Хоть покайфую напоследок!

Тут вмешивается старик, обращаясь к ней в успокаивающей манере:

— Вы в безопасности. Мы — ваши друзья, Рей.

— Ох, опять возвращение к игре в хорошего и плохого сопротивленца? Мило. Скайуокер уже поиграл со мной в хорошего, — она окидывает старика испепеляющим взглядом. Должно быть, прислали новую смену. — Уж поверь мне, джедай был куда убедительнее.

— Вы в безопасности, Рей, — терпеливо повторяет он. — Вы дома. Со своей семьей.

— Заткнись, старик! — огрызается Рей. — Ты повторяешь старую сказку. Скайуокер уже отлично прорекламировал мне возвращение домой к Сопротивлению. Этот человек и его сестра — не моя семья!

Ничуть не тронутый ее гневом, он продолжает спокойно увещевать:

— Рей, здесь не Сопротивление. Вы находитесь в полной безопасности на «Финализаторе», звездном разрушителе Первого ордена. Вас спасли рыцари Рен пять дней назад.

— Не ври мне! — Рей знает, что это очередные уловки. Такова их цель — вывести ее из себя, воспользоваться ее состоянием, втереться в доверие и заставить ее говорить. — Раз это Орден, где мой муж?! Где мой сын?! — старик мнется, и Рей набрасывается на него: — Ты лжешь! Вы опоили меня и знаете, что я ничего не соображаю, и пытаетесь обмануть меня! И… и…

— Пойдемте, — он протягивает ей руку, и Рей медлит, но затем неожиданно для себя принимает ее. Тяжело опираясь на старика, Рей шагает рядом с ним, покидая камеру, и вступает в полный суеты, движения и света медицинский центр. Она изумленно оглядывается по сторонам.

— О, — это все, что она в состоянии сейчас произнести.

Первый орден. Везде знаковые униформы и эмблемы. И еще штурмовик со шлемом в руках сидит у постели раненого товарища. Несколько офицеров, затянутых в черное, кружат неподалеку. Даже небольшое импровизированное посвящение генералу Хаксу — с зажженными свечами.

— О, — повторяет Рей.

Пожилой доктор повторяет свои слова, неторопливо ведя ее обратно в палату:

— Рей, здесь не Сопротивление. Вы находитесь в полной безопасности на «Финализаторе», звездном разрушителе Первого ордена. Вас спасли рыцари Рен пять дней назад, — он дает отмашку двум присутствующим медикам, и те уходят, оставляя их наедине. Он помогает Рей сесть обратно на каталку.

Рей всматривается в лицо старика. Ему, должно быть, примерно столько лет, как и Майло, может, чуть больше. Вероятно, еще один ветеран Старой Империи. Он отвечает ей приветливым взглядом.

— Я в безопасности? — шепчет она, ей нужно услышать это заново, чтобы поверить. В голове полное смятение. — На самом деле в безопасности? Вы не причините мне вреда?

— Да. Вы в безопасности, Рей, — подбадривает ее он, наклоняя голову. — Я главный врач Смат, и я заведую медицинским центром на «Финализаторе». Меня назначили лично проследить за вашим выздоровлением. В настоящее время ваш организм избавляется от препаратов, которыми вас пичкало Сопротивление. Вы провели пять дней под наркозом и…

— Я беременна! — выпаливает Рей, ведь теперь ей можно открыть свой секрет. Раз человек перед ней — врач, он способен помочь ей. — Я беременна. Мой муж еще не знает.

— Он знает, Рей, — тот осторожно берет ее за руку, и этот простой жест говорит Рей, что сбылись ее худшие опасения. Он на мгновение опускает голову, прежде чем продолжить: — Я сожалею, что мне приходиться быть тем, кто сообщает вам это, но…

Доктор продолжает говорить, но Рей перестает слушать после первых фраз. Ей не требуется больше ничего знать, она уже узнала все, что нужно.

Ребенок потерян.

Рей не в силах принять эту новость сейчас. Не тогда, когда ее голова раскалывается и за руку ее держит незнакомец.

Не пока она одна.

Проснувшись от одного кошмара, она очутилась в другом. Существует один-единственный человек, который может утешить ее.

— Где мой сын? — произносит Рей. Прямо сейчас, больше чего-либо на свете, ей необходимо обнять своего живого ребенка. Почувствовать маленькие ручки, услышать, как ее называют мамой. — Я хочу видеть моего сына. Пожалуйста, мне нужно его увидеть, — вся ее бравада улетучивается, и Рей почти готова умолять, цепляясь за рукава врача, с самой откровенной искренностью. Ей необходимо лично убедиться, что Шив жив и с ним все в порядке.

— Конечно, — послушно кивает врач. — Мы сейчас же приведем к вам мальчика. Ваш сын очень хотел встретиться с вами.

— А мой муж? Где мой муж? Я хочу увидеть мужа, — ей так и не довелось рассказать Кайло о своей беременности. Она с таким нетерпением ждала, чтобы поделиться с ним новостями о втором ребенке.

Старик поглаживает ее руку.

— Мы сообщим ему, что вы проснулись.

* * *

Старый Майло напоминает ему, что стоит уделить внимание посещению медцентра. Ловко пряча критику под учтивостью, хранитель осведомляется, планирует ли Кайло навестить сегодня Рей. В его мягком голосе нет вызова, но Кайло остро чувствует немой укор.

— Она спрашивала обо мне? — Кайло сужает глаза за маской.

— Рей было бы приятно увидеть вас, — Майло уклоняется от прямого ответа, что говорит ему — «нет».

Хорошо. То есть не хорошо. Не совсем.

— Она чувствует себя гораздо лучше, Рен, — ободряюще добавляет Майло. — Медиков только беспокоит необходимость уговаривать ее есть. Ее выпишут, как только они убедятся, что она начала принимать достаточное количество пищи.

Конечно, Кайло уже знает об этом. Главный врач отправляет ему новости о состоянии Рей три раза в день. — Рей никогда нормально не ест. Сообщи ему это, — Кайло задумывается на секунду, — сообщи, чтобы достали те пайки, которыми она обычно завтракает… Знаешь, те, вроде голубых маффинов? И пусть ей дадут соли. Скажи им, что она закусывает солью, — ничего из этого не подходит для стандартного меню раненого, подозревает Кайло, но для его жены это комфортная еда. Он не раз наблюдал, как она слизывает с кончиков пальцев соль — очень похоже на то, как Шив расправляется с конфетами.

— Конечно, — послушно кланяется хранитель, но Кайло чувствует, что тот не удовлетворен его реакцией.

Еще он приказывает почаще приводить к ней Шива. Кайло не собирается эгоистично занимать все ее время, после того, как их сын так долго тосковал. И пусть Майло выглядит не особенно довольным, Кайло возвращается к своим должностным обязанностям. Орден не прекращает охоту за остающимися очагами Сопротивления и теми, кому повезло сбежать с главной базы. Тем более, его уже давно ждут на мостике.

Хранитель бросает на него укоризненный взгляд — вольность, дозволенная лишь ему, на правах старого слуги семьи.

Два дня спустя ему все же приходится пойти на поводу у Майло. По иронии, именно долг становится поводом, не позволяющим Кайло оставаться в стороне, силой привлекая его к постели Рей. Даже для гражданских лиц, побывавших в плену, существуют неизбежные протоколы. Но стандарты могут отправляться в пекло, Кайло не позволит Первому ордену допрашивать Рей. Однако он допустит свидетелей, когда будет лично задавать Рей те вопросы, на которые ему нужны ответы. Поэтому два офицера нервно мнутся за его спиной, входя в ее палату следом за ним.

В глубине души Кайло рад их присутствию. Официальные лица добавят встрече формальности и отстраненности. Он не готов к личной беседе. Не готов к эмоциям. Ни к ее, ни к своим. Поэтому беседа пройдет быстро и по-деловому. И, возможно, завтра он увидится с ней наедине.

Рей в курсе предстоящего визита, и она уже ожидает их, полностью одетая, свесив ноги с края каталки. На ней какой-то серый комбинезон сложного покроя, подходящий скорее толстому механику из ангара, а не жене Кайло Рена. Хотя какая-то часть его рада видеть ее в любой одежде с эмблемой Первого ордена, но разве Майло не мог раздобыть для нее по, крайней мере, женскую офицерскую форму? Сейчас она абсолютно неотличима от толпы техников, наполняющих «Финализатор». Рей выглядит частью безликой толпы служащих Первого ордена.

Сегодня на ее щеках румянец, и это определенный прогресс, по сравнению с тем, что было раньше. Но в целом Рей выглядит ужасно. Под ее покрасневшими глазами залегли глубокие тени. Она плакала или это последствия интоксикации? Он замечает выпирающую ключицу в расстегнутом вороте ее комбинезона, и ему на это неприятно смотреть. Его Рей необходимо съедать дюжину пайков из тех голубых маффинов. Каждый день.

Рей не обращает внимания на его взгляд. Да, очевидный плюс маски. Она приветливо кивает двум мужчинам, когда они входят, но ему она улыбается. Это девчоночья, легкая улыбка.

Он чувствует, как у него перехватывает дыхание. Ему так не хватало этого. Он Кайло Рен, и он может сосчитать по пальцам одной руки тех людей, кто способен улыбнуться при его появлении. И уж точно никто не улыбался ему так, как Рей.

Он рад, что маска скрывает еще и его вспыхнувшие щеки. Рей не может этого видеть, но он широко улыбается ей в ответ. О, как же он скучал по своей Рей. Так хорошо даже всего лишь находиться с ней в одной комнате. Внезапно его охватывает радость от того, что он решил лично прийти на эту беседу.

И он позволяет своим спутникам начать, пока сам разглядывает Рей.

— Мадам… Миссис… Э-э… — старший из офицеров неуверенно запинается, не зная, как правильно обращаться к женщине перед ним.

— Леди Рен, — нетерпеливо поправляет Кайло.

— Леди Рен, у нас есть несколько…

— Один, — вмешивается Кайло снова.

— … вопрос о вашем заточении в Сопротивлении. Пожалуйста, будьте честны и расскажите как можно больше подробностей. Даже малейшие воспоминания могут оказаться полезными.

Рей согласно кивает, и офицер обращает взгляд к Кайло.

Настало его время вступить в разговор:

— Как они выяснили, что ты моя жена?

Рей произносит два единственных слова, которых он не ожидает услышать:

— Люк Скайуокер.

При упоминании главного врага Первого ордена, у старшего офицера падает челюсть , а его подчиненный начинает яростно шарить в своем датападе.

— Люк Скайуокер нанес мне визит, — объясняет она, смущенно глянув в визор шлема. — Я сказала ему, что мы женаты.

— Скайуокер, — Кайло выдыхает имя с яростной ненавистью, сжимая кулаки. — Скайуокер нашел тебя. Как?

Рей, словно не замечая офицеров, говорит только с ним, словно они здесь вдвоем.

— Он заявился на базу и почувствовал меня в Силе. Он знал меня со времени нашей встречи на ДиʼКуаре, где мы были с Шивом. До того момента в Сопротивлении и не подозревали, кто я на самом деле. Скайуокер даже рассказал, что они были готовы освободить меня, в обмен на своих пленников, если бы он не узнал меня.

— Значит, не наши офицеры выдали тебя? Это был Скайуокер?

Рей кивает.

— Скайуокер сообщил, что генерал Хакс и остальные не предавали меня, Кайло. Он сказал, что Сопротивление сосредоточилось на них и всем было плевать на то, кто я. И это совпадает с тем, что я видела.

Старший офицер решается заговорить:

— Вы встретили Люка Скайуокера? — но его вопрос остается без внимания.

— Этот был тот же трюк, что и раньше, — продолжает Рей. — Скайуокер хотел, чтобы я присоединилась к Сопротивлению. Если бы я согласилась, они бы освободили меня, но мне пришлось бы остаться с ними.

— Что и раньше?! — выдыхает старший офицер, но они опять игнорируют его.

Рей опускает глаза, прикусывая губу.

— Он хотел разлучить нас, — еле слышно шепчет она, начиная краснеть и запинаться. — Потому что я служу облегчением для тебя. Скайуокер знает о твоей тяге к Свету… моему Свету.

Долбаный Скайуокер выяснил и это? Как? Джедай жил фактическим евнухом всю свою взрослую жизнь. Кайло хотелось бы прочитать мысли Рей, чтобы выяснить, что именно было сказано между ней и его дядей… Но сознание Рей сейчас слишком ослаблено для такого, и Кайло не готов рисковать. Доктора подчеркивали, насколько хрупким является ее душевное состояние. Ему не следует огорчать ее или задавать тяжелые вопросы.

— Тебя не накачивали препаратами, когда ты в первый раз говорила с ним? — Кайло произносит это сквозь стиснутые губы. Теперь, когда он воссоздал для себя последовательность событий, он ненавидит дядю сильнее, чем когда-либо. Блять… Он знает, к чему все идет.

— Нет, только после нашей встречи. Пока я не отвергла его предложение. Скайуокер предупредил меня, что он откроет Сопротивлению, кто я. И что они заинтересуются мной, — лицо Рей темнеет. — Я знала, чего ожидать, — его жена поднимает взгляд, глядя прямо ему в глаза через маску. — Я не предала тебя, Кайло. Я бы не бросила вас с Шивом.

Кайло кивает, принимая это подтверждение ее преданности и чувствуя себя круглым идиотом — из-за былых сомнений в своей Рей.

— Когда? — рычит он, уже чувствуя закипающую в нем ярость. — Когда они начали колоть тебе отраву? Сколько времени прошло после беседы со Скайуокером?

Рей задумывается.

— Может, пару часов? Но точно не прошло и суток. Сначала собрался какой-то комитет, где они голосовали, решая, что делать со мной.

Да, само собой, комитет. Его гребаная мать обожает комитеты. Такой удобный способ переложить ответственность на других и приуменьшить собственную вину.

— Скайуокер сказал мне, что он голосовал «против», — тихо добавляет Рей. — И не сказал, как голосовала твоя м… генерал Органа.

Теперь совершенно взбешенный Кайло сопоставляет все, что Рей, очевидно, не могла понять в своем одурманенном состоянии. Ему уже плевать на присутствие двоих подчиненных, и он кричит:

— Скайуокер преднамеренно убил нашего ребенка! Через пару часов после того, как он оставил тебя, они начали травить тебя, чтобы убить ребенка, зная, что ты не сдашься джедаю! Потому что ты не предала!

Рей вскидывает голову, оборонительно и раздраженно.

— Я не открыла ему, что беременна. У меня есть мозги.

— Тебе не требовалось говорить это! Он знал! Он — Люк Скайуокер! Он почувствует Свет в Силе через полгалактики! — Рей ежится, и он чувствует, как ей неуютно от этого разговора. О боже, она что, решила, что он винит ее в гибели ребенка? Он вовсе не обвиняет ее! Кайло спешит объясниться: — Джедай почувствовал бы ребенка, просто постояв рядом с тобой.

Одинокая слезинка появляется в уголке ее глаза, и Рей поспешно утирает ее. Она в ужасе. Блять. Они предупреждали, что ее нельзя расстраивать.

Голос Рей дрожит.

— Скайуокер сказал, что моя аура в Силе изменилась, стала больше… Он спросил, тренируюсь ли я. Я ответила «нет», но мне кажется, он не поверил мне. Я столько занималась исцелением с голокронами. Не могли ли они изменить мою ауру?

Зачем они только ведут этот разговор? Ведь и так очевидно, что Скайуокер знал о беременности Рей в тот момент, когда встретил ее.

— Она стала больше из-за ребенка. Ребенок был одаренным, Рей, — голос Кайло звучит нетерпеливо и раздраженно даже для его собственного слуха.

— Ты не можешь знать! Срок был слишком маленьким, Кайло! Я даже не уверена, сколько недель, — проклятье, Рей все еще считает себя виноватой. Она выглядит взбудораженной, яростно, раз за разом, заправляя локон за ухо.

— Двенадцать недель, Рей. Ребенку было чуть больше двенадцати недель, когда мы спасли тебя, — с горечью произносит Кайло, потому что, будь все проклято, ему больно даже говорить вслух о малыше, которого убил джедай. Еще один Скайуокер, убитый одним из своих.

Рей молчит какое-то время и затем спрыгивает с каталки, начиная кричать на него:

— Думаешь, мне надо было сказать им, да?! Сказать им, чтобы они не допрашивали меня?! Чтобы они не трогали меня, пока я не рожу, чтобы украсть ребенка! Я бы родила, и они бы убили меня, как твою бабушку! — голос Рей готов сорваться. — Они уже пытались похитить Шива и, если бы могли, украли бы и этого ребенка! Я не могла допустить, чтобы это случилось, Кайло!

— Рей… — он пытается остановить ее — этот разговор начинает выходить из-под контроля. Сквозь Силу он чувствует, как эмоции приливают к Рей, как травма от плена, заключения и пыток спешит вырваться наружу, вместе с ноющей болью от потери ребенка. Он — ситх, и Кайло чувствует, как от глубины и яркости ее чувств разгорается его собственный гнев. И он пытается не слиться с ее настроем, говоря тихо и успокаивающе. Врачи просили его не огорчать ее. — Не имело значения, сказала бы ты им или нет. Скайуокер уже знал. Вот почему тебе вкололи больше, чем обычно. Они определенно хотели убить…

Рей прерывает его взмахом руки — то, что было по силам лишь его Учителю.

— Нашему малышу лучше было умереть, чем быть воспитанным джедаем и однажды отправиться убивать собственного брата или тебя! Я не позволю ни одному моему сыну быть пешкой джедая в бесконечной войне твоей семьи!

— Это была девочка, Рей, — мягко поправляет ее Кайло. — Это была девочка. Наша дочь мертва. Сопротивление убило ее.

Его слова мгновенно гасят ее гнев. Рей, пораженная, смотрит на него.

— Д-девочка? — она пятится, хватаясь за каталку. — Д-д-дочь?

Его жена выглядит убитой услышанным. Словно эта информация внезапно сделала потерю невероятно реальной для нее. Его несчастная, отважная Рей, которая готова стерпеть все ради своей семьи, выглядит раздавленной горем. И в этот миг все, о чем он мечтает, это подхватить ее в объятия, чтобы утешить, позволить ей выплакаться. Но он допустил в палату проклятых подчиненных, зрителей, при которых ему не подобает делать такое.

Поэтому Кайло склоняет голову, подтверждая:

— Это была девочка, Рей. Наша маленькая девочка. Наша Падме.

Не говоря ни слова, Рей смотрит на него, моргая, кажется, целую вечность. И потом слезы, которые она сдерживала, начинают катиться по ее щекам. От Рей не доносится ни звука, но ее аура Силы излучает такую боль, что она окутывает его с головой.

Все муки ада меркнут перед разгневанной женщиной — перед яростью убитой горем и потерявшей ребенка матери. Это обратная сторона инстинкта, что просыпается в каждой женщине ради защиты ее ребенка. Темный первобытный импульс, требующий отмщения любому, кто посмеет причинить вред ее ребенку.

Кайло позволяет ее боли омыть себя и подпитывает ею собственную энергию. Не в его силах изменить прошлое, но он может подарить своей жене месть, поэтому он клянется:

— Я уничтожу Скайуокера. От него ничего не останется, он никогда не станет даже Призраком Силы. Я даю тебе слово, что убью его ради тебя, Рей. За это предательство и за все, что он совершил раньше. Никого из тех, кто причинил вред нашей семье, не останется в живых.

Рей кивает, но ее взгляд остается тяжелым.

— Скайуокер никогда больше не разлучит нас, Рей. Никто не заберет тебя у меня снова. Никогда.

Снова кивок. Но ее тело сотрясает дрожь, это заметно.

Его слова не убеждают ее.

— Мне стоит верить твоему обещанию, Кайло? — в ее голосе неприятный яд. — Разве я могу? Ты бросил меня, беременную, совсем одну, на долгие недели у Сопротивления! На милость твоим злейшим врагам! Откуда бы тебе знать, что они сочтут меня предательницей! — она оглядывает его с ног до головы ледяным взглядом. Ослепляющая ярость Рей нашла цель, и ею стал он. — Какого хатта, где тебя носило, Кайло?! Был слишком занят, строя свою империю, чтобы пожертвовать несколькими штурмовиками и парой рыцарей ради спасения жены? Я знаю, почему ты не освободил Хакса, но, твою мать, почему ты не пришел за мной?

— Рей, я… — он осекается. Как объяснить своей измученной жене, что ты — ситх и, да, строительство твоей империи имело приоритет над ее спасением. По меньшей мере, так все должно выглядеть в глазах твоего Учителя. Но на самом деле все было по-другому. Это никогда не было так. Бессонные ночи, тошнотворный страх и тоска по ней — все бесконечное время, пока ее не было рядом.

Его молчание лишь подстегивает Рей.

— Скайуокер и его сестра конченные фанатики — я теперь вижу. Воспитанные, чтобы убить собственного отца и уничтожить его империю. А сейчас они пытаются помешать тебе. Пытаются украсть наших детей и разрушить наш брак, поступить так, как джедаи поступили с их родителями. Но чем ты лучше их, Кайло Рен?! Ты оказался не в состоянии отложить в сторону свои амбиции, когда ты был мне так нужен! Когда хоть кто-то в твоей семье поймет, что семья значит больше, чем политика? Больше, чем Сила? Чем война? Что, мать их, не так с твоей семьей?

Только его Учитель смеет говорить с ним подобным образом. Но он стоит здесь и сейчас, терпя это от Рей. Перед свидетелями.

— Речь не только обо мне или ребенке… Сколько еще невинных людей в этой галактике должны пострадать и умереть? Ты должен покончить с этой войной, Кайло. И быстро! Мы с Шивом никогда не будем в безопасности, пока жив Скайуокер и бушует война.

Рей делает паузу — перевести дыхание, — а Кайло продолжает хранить молчание. Ему нечего сказать, не исправить того, что случилось. Что сделано, то сделано.

Она задерживает на нем взгляд — на бесконечно долгий миг, — не скрывая разочарования от отсутствия оправданий.

Рей нарушает тишину, и теперь в ее низком голосе звучит горечь.

— Где ты был, Кайло? Им понадобилось столько недель, чтобы раскрыть меня, и если бы ты спас меня раньше, наша д-дочь, — Рей спотыкается на этом слове, — была бы жива.

Это удар ниже пояса, но Кайло не хочет играть в обвинения. Это не вернет к жизни их мертвую малышку. Ничто не вернет. И неужели Рей забыла, что они не одни?

Блять… Это самое последнее, что он ожидал, вместо планировавшейся краткой беседы по делу. Отвратительная сцена — то, почему, собственно, он избегал Рей. Кайло не хочет говорить об этом — ни о чем из этого. Потому что, думая о ее пытках, он вспоминает ребенка. И когда он вспоминает ребенка, он видит, как она истекает кровью на полу ангара, и не может удержаться от воспоминаний о «Старкиллере». Это один большой комок нескончаемой боли и смятения, а у него нет времени разбираться с ним, пока перед ним стоит задача как можно скорее завоевать галактику.

— Скайуокер и Сопротивление несут ответственность за убийство нашего ребенка. Не ты. Не я, — он объявляет это, как не подлежащий обсуждению приказ. — На этом мы закончим, Рей, — с этим разговором должно быть покончено. Сейчас.

Рей согласно кивает, не скрывая облегчения.

Этому разговору конец, и они не отложили его на более позднее время. Он останется единственным разговором об их потерянной малышке. Падме Рен займет свое место в списке вещей «о которых мы не говорим».

И что теперь? Кайло следует за взглядом Рей, обращенным к двум офицерам

— застывшим, потрясенным ужасом. Что делать с ними? Он мог бы стереть им память, но еще лучше им умереть, раз уж им не повезло и они оказались свидетелями столь личной сцены. Вдобавок так приятно убить кого-то прямо сейчас, только чтобы выплеснуть недовольство, кипящее в нем. Меч Кайло скользит ему в руку, активируется ослепительный клинок, когда Рей внезапно останавливает его. Она знает, что он собирается сделать.

— Нет, не надо. Пожалуйста, Кайло. Не надо, — он замирает, удивляясь, как Рей собирается разобраться с этой ситуацией. — Выключи, — указывает она ему, и он медлит, но затем слушается. Если уж он не может сделать ничего для Рей, он сделает хотя бы это.

Рей снова обращает свое внимание к сжавшимся у дальней стены офицерам, в чьих глазах застыл непередаваемый ужас.

— Вы, — она смотрит на младшего. — Вы пишете отчет, так?

Тот нервно кивает.

— Хакс и остальные не заговорили. Укажите это в своем отчете.

Еще кивок.

— Это был корабль генерала Хакса, верно?

Теперь в унисон кивают оба офицера.

— Объявите экипажу, что их лидер шел на смерть с присущей ему храбростью и верностью Первому ордену. Никого не умолял и не рыдал. Хакс даже не поморщился. Я была там. Ваш генерал смотрел на них, пока они не пристрелили его. Пусть его мужество послужит вдохновляющим примером для экипажа.

— Да, мадам, — отвечают они хором.

— И будьте так добры, пожалуйста, — продолжает Рей, аккуратно подбирая слова. Она все еще выглядит мрачно, но уже явно взяла себя в руки. — В качестве личного одолжения мне и моему мужу, пожалуйста, опустите упоминание о ребенке в вашем отчете. Это не имеет стратегической важности. И меня немного утешит, если наша потеря останется нашей личной трагедией, — она вытирает щеки. — Как вы могли наблюдать, потеря очень болезненна для нас и все еще слишком свежа. Пожалуйста, примите мои извинения, если наша беседа заставила вас почувствовать себя некомфортно. В своей скорби мы забыли, что мы здесь не одни.

— Да, мадам, — хором.

— Мой муж и я верим, что вы будете обходительны в данном вопросе и сохраните конфиденциальность. Вы сможете сделать это?

— Да, мадам, — решительно и в унисон.

— Благодарю вас, — отзывается Рей. — У тебя есть что-нибудь еще для них? — она обращает глаза к нему, и Кайло отвечает «нет». Офицеры свободны, и они оставляют их наедине.

Ему хочется сорвать с себя маску, заключить Рей в объятия и держать, прижимая к себе, пока она плачет. Уверить, что он сделал все, что в его силах, чтобы вернуть ее как можно скорее, но у него были связаны руки. Что он был абсолютно серьезен в том, что сказал, и что никто не заберет ее у него никогда. Что у них будет другой ребенок. Много-много детей — столько, сколько захочет Рей. Что он сделает все что угодно, лишь бы загладить свою вину перед ней.

Но по тому, как напряжены ее плечи и сжата челюсть, понимает, что эти слова сейчас придутся не к месту.

И Кайло продолжает стоять перед ней в нерешительности.

— Спасибо, что завершила встречу. Ты хорошо справилась.

Его похвала искренняя. Кайло знает, что молва о том, как он позволил этим офицерам жить, будет одним из слухов, бродящих по «Финализатору», и, может, это не так уж плохо. На этом корабле ничто не остается в секрете надолго. Вскоре его подчиненные будут шептаться о том, как измучившаяся леди Рен вмешалась, прося своего мужа о милосердии, прежде чем тот сорвался в убийственной ярости. О том, как леди Рен восхищалась мучеником Хаксом. И о том, как леди Рен мужественно противостояла врагу Скайуокеру. Может, даже о том, как леди Рен ругалась как сапожник, со своим изящным акцентом, отчитывая мужа, который так медлил с ее спасением. И на корабле узнают, что леди Рен — такая же жесткая и решительная, как и он сам. Что он и его жена — подходящая пара.

Кайло столько раз наблюдал, как она играет роль хозяйки замка, но сегодняшняя Рей произвела на него куда большее впечатление. Ослабленная телом и духом, его жена оставалась сильной, как никогда. Ее внутренняя сила, определенно, явилась наследием Джакку, а грация и выдержка отточились под руководством Майло в замке Баст. И пока он наблюдал, как она разбиралась с его подчиненными, в нем пробуждалось невольное любопытство: было ли ее неоспоримое достоинство пережитком сопротивленческой камеры. Ведь даже сам Люк Скайуокер не сумел сломить ее.

Рей будет прекрасной императрицей. И он не заслуживает ее. Она слишком хороша для него.

И слава создателю, что она — его жена, а не враг. Его жена точно бы победила его, будь она джедаем.

Рей по-прежнему глядит на него с открытой враждебностью, словно готовясь вновь ринуться в бой, найдя малейшую причину.

— Тебе следует идти.

Он наклоняет голову.

— Мне следует идти, — покорно повторяет он, но ему не хочется уходить. Он говорит это, чтобы предотвратить ссору. Ему не следовало расстраивать ее.

Но Кайло остается стоять на месте. Их разлука длилась чуть дольше восьми недель, но пропасть между ними словно растянулась на год. Среди всех сценариев их воссоединения, которые он себе рисовал, он никогда не воображал горький крик и слезы над их умершим ребенком. Он вздыхает и стаскивает с себя шлем. Хотя бы пару секунд, но ему нужно посмотреть на Рей собственными глазами.

Пять дней хрупкого счастья — вот и все, что было у них, прежде чем Сопротивление похитило ее и разрушило все.

Рей отвечает ему нетерпеливым взглядом.

— Ну что же, иди, — почти огрызается она.

На этот раз Кайло подчиняется. Нацепив шлем, он поворачивается и шагает обратно на командный мостик.

Майло сопровождает Рей на пути из медицинского центра в каюту, в день ее выписки. «Кайло хотел бы быть здесь, — уверяет хранитель с неизменной улыбкой,— но его отозвали». Поскольку генерала Хакса больше нет, в руках Кайло сосредоточено все командование, и ему приходится работать за двоих. Рей замечает, как Майло быстро оглядывает ее, словно оценивая реакцию. «Твой муж делает все, чтобы закончить войну», — особо подчеркивает он.

Рей кивает вежливой отговорке, едва ли веря ей. Да и, говоря начистоту, Рей не особенно против отсутствия Кайло — она все еще злится. Ей нужно исцелить рассудок и сердце без излишне эмоциональных сцен, после которых часами болит голова. Пусть Кайло концентрирует свою энергию на войне. Даже при хорошем настроении, пребывание в компании мужа-ситха ее выматывает.

Ей необходимо побыть одной.

Такое горько-сладкое чувство — испытывать облегчение от пропасти между ними, когда в течение всех долгих недель заключения Рей мечтала об их встрече. О том, как Кайло подхватит ее на руки, словно самую большую драгоценность во Вселенной, как Шив будет рядом с ними. Какая радость охватит их при долгожданном воссоединении. И как они втроем будут проводить время, как положено обычным семьям, и к ночи, уложив сына в кровать, они с Кайло закроют за собой двери, и все снова будет, как в их брачную ночь. Но даже это теперь недоступно, поскольку доктора строго запретили физическую близость, пока ее тело не оправится от выкидыша.

Рей вздыхает. Путь до ее новых апартаментов по коридорам разрушителя неблизкий, поэтому она занимает себя, разглядывая, как функционирует «Финализатор». Они минуют переход за переходом, и она не может не отметить, что флагман Кайло очень похож на занесенные за десятилетия песком звездные разрушители на Джакку. Разве что на этом корабле повсюду яркое освещение и много занятого, суетливого персонала. Вдобавок окружающая обстановка пробуждает неприятные воспоминания о базе «Старкиллер».

Многое изменилось с тех пор. Теперь она пострадала от допроса в Сопротивлении, а Первый орден приветствовал ее возвращение.

Они с Майло выходят из лифта со специальным допуском и оказываются в пустом коридоре. Пожалуй, это первый раз со времени ее возвращения, когда Рей остается с хранителем Баста наедине. Она останавливается, и он следует ее примеру.

— Майло, — Рей опускает голову, начиная запинаться с первый же фразы. — Я им ничего не сказала. То есть… Мне кажется, что ничего, — ей нужно это сказать.

— Я знаю, Рей, — уверяет ее он. — И он тоже знает. И мы все. — Затем делает шаг вперед и заключает ее в отцовские объятия, шепнув на ухо: — Ты смелая, храбрая девушка.

Это один из редких случаев, когда Майло признает сам факт ее отсутствия, поскольку все остальное время он ведет себя так, будто Рей находилась в продолжительной поездке, в течение которой ее семья переехала на новое место жительства, и ему нужно объяснить ей пару деталей. Словно он ждет, что Рей начнет с того момента, когда все оборвалось. И она нашла в себе храбрость попытаться. И даже постепенно почувствовала благодарность — за решительные усилия хранителя помочь ей вернуться к нормальной жизни.

Но жизнь изменилась — Майло предупреждает, что все еще слишком опасно возвращаться в замок Баст, и им придется пожить на «Финализаторе», в бывших апартаментах генерала Хакса, что по воле случае расположены прямо напротив комнат Первого рыцаря. Такая ощутимая близость к Кайло несколько смущает ее, ведь с недавних пор они живут каждый своей жизнью.

И продолжают сторониться друг друга.

На своем флагмане Кайло постоянно и с головой занят войной. Он находится то на командном мостике, то на встрече, то на задании — с раннего утра до поздней ночи. И, по сути, полноценно видится с Рей только через пару недель после ее выписки. Иногда ей везет, и они с Шивом видят издалека, как он марширует по ангару к знакомому шаттлу. Однажды, совершенно случайно, они проходят мимо друг друга в коридоре, будто незнакомцы. Он, стремительно шагая, раздает приказы следующей за ним толпе офицеров. Все, и она в том числе, расступаются перед ним, и Рей кажется, что он даже не заметил ее.

Кайло хочет, чтобы при ней всегда было оружие. На следующее утро после ее выписки он ненадолго заходит к ней, чтобы вручить бластер.

— Ты ужасно стреляла на Такодане, — говорит он сухим тоном, словно отдает еще один приказ. — И раз ты будешь носить его, тебе нужно знать, как им пользоваться. Скажи Майло, чтобы он отвел тебя в тренировочный зал и преподал пару уроков, — и, взъерошив волосы Шиву, он покидает их, возвращаясь к делам.

Рей покорно начинает заниматься в тренировочном зале. Шив не отходит от нее, и Майло выдает ему маленький бластер, без энергетического картриджа — чтобы мальчику было безопасно с ним играть. Пусть ему всего три года, но он уже направлял оружие на людей, и Рей тяжело сглатывает, приподнимая брови. Майло пожимает плечами.

— Он будет ситхом, — таково его объяснение этого вопиющего пробела в воспитании.

Но Кайло прав — стреляет она действительно плохо. И Майло всячески дает понять, что такое положение дел оскорбляет само имя семьи Скайуокеров — как с джедайской, так и с ситхской стороны.

Если верить его словам, в годы Восстания принцесса Органа лихо управлялась с бластером. Старый хранитель усмехается, рассказывая Рей, что в то время как одна половина мужчин Империи пала перед красотой юной принцессы, другая восхищалась ее навыками стрельбы. Рей странно думать о генерале Органе как о молодой героине, чьи плакаты с заголовком «Их разыскивает Империя» были приколоты на стенах в казармах штурмовиков. В ее представлении свекровь видится седовласым мрачным ветераном бесчисленных войн. Целься она плохо, принцесса мятежников не сумела бы состариться, добавляет Майло. Рей понимает намек и, когда он назначает неделю ежедневной практики, уступает.

Сейчас, слушая рассказы о былых славных деньках Империи, Рей начинает чувствовать себя как прежде. И день ото дня ей становится лучше. Восстановление после сопротивленческой отравы проходит с симптомами адски тяжелого похмелья. Но Рей работала у Маз. На похмелье она насмотрелась.

До сих пор она часто просыпается с ноющей головой, ощущая еще и духовную усталость. А посидев час-другой в голонете, Рей чувствует себя совершенно вымотанной. Доктора уверяют, что такое состояние нормально в ее положении и со временем пройдет. Они еще раз предупреждают, чтобы она не переутомлялась, это тоже устраивает Рей, поскольку существует много вещей, о которых она бы предпочла не думать прямо сейчас.

Все же она жалеет, что Кайло рассказал ей, что у нее была девочка. Ей не следовало этого знать. Гораздо проще принять потерю абстрактного ребенка, так, чтобы у Рей не оставалось возможности представлять его будущее. Но теперь, когда у малышки есть пол и даже имя — Падме — Рей не может избавиться от размышлений, как бы выглядела их дочь, что бы она любила, каким был бы ее голос… И тогда она начинает думать, каким старшим братом стал бы Шив и каким сумасшедшим преданным отцом был бы Кайло для их маленькой девочки, и вскоре в ее сознании вырисовывается целое будущее для их семьи, которому не суждено сбыться. От этого чувство потери становится таким подавляющим, что Рей заливается слезами.

Рей старается справиться со своим горем. Заперевшись в спальне, она позволяет себе поплакать понемногу каждый день. Слезы — ее естественное состояние в эти дни, отчасти из-за остатков гормональной бури. Но спустя несколько минут Рей вытирает лицо и берет себя в руки. Она никогда не разрешала себе разваливаться и не распустит себя теперь. Рей с Джакку привыкла выживать и идти дальше. Не в ее привычках сдаваться.

Но последствия плена продолжают преследовать ее, порой в самые неожиданные моменты.

Первый раз это случилось на следующую ночь после выписки, когда Рей заново приучалась к прежней рутине с Шивом. Ванны на корабле нет — даже апартаменты командующего на звездном разрушителе лишены такой роскоши — поэтому ей приходится смириться с тем, что Шив полюбил душ. Вытерев его полотенцем и нарядив в любимую пижамку, она застыла от вида тонкой полоски кожи между рубашкой и штанишками. Пока ее не было, Шив вырос из своей пижамки с вуки. В камере время словно останавливалось для нее, но, как очевидно, не для всех остальных. Она не могла отвести взгляд от доказательства того, как вырос и изменился ее мальчик, и разразилась рыданиями.

— Не плачь, мамочка, — обратился он к ней звонким голоском, не понимая ее печалей. — Папа говорит, он ненавидит эти пижамы. Ему не нравятся вуки. В него однажды выстрелил вуки, — Рей кивает, вспоминая Чубакку и его арбалет, убивавший на месте обычных людей, но заставивший ее мужа-ситха всего лишь упасть на колено.

— Да, — подтверждает она. — Как-то раз его подстрелил вуки, — и странноватый диалог отвлекает ее достаточно, чтобы вызвать мрачноватую улыбку.

Для Шива жизнь на борту звездного разрушителя чем-то напоминает парк развлечений. Повсюду для него есть что-нибудь новенькое. Конечно, гидом в данном случае стоит считать Майло, который с энтузиазмом водит мальчика на нижние палубы, показывая все: от бараков штурмовиков до складов и инженерных помещений гипердвигателя. Взявшись за руки и пользуясь свободой, они постоянно где-нибудь гуляют. Это стало их привычкой в отсутствие Рей, и теперь они продолжают свои путешествия, давая ей возможность побыть одной и заняться собственным исцелением.

Словно дед и внук, Майло и Шив бродят по кораблю, пока старый ветеран рассказывает малышу все, что может вспомнить о службе во флоте Старой Империи. Мальчик увлеченно прислушивается к нему, и, на удивление, его истерики практически прекращаются, оставляя Рей гадать: был ли их причиной возраст или, подобно ей, Шив всего лишь заскучал и устал от рутинной жизни в замке Баст.

На «Финализаторе» нет другого места, которое Шив обожает так, как ангар. Каждое утро они с Рей забираются на кучу ящиков в дальнем углу, наблюдая за нескончаемым движением. Ангар является тем местом, где штурмовики ожидают транспортники наравне с офицерами, подрядчиками и посетителями. Местом, где можно встретить представителей всех рангов и профессий. Звездолеты прибывают и отправляются, грузы загружают и выгружают, персонал в самой разной форме стекается в ангар отовсюду.

Будь она одна, в своем невзрачном комбинезоне, Рей с легкостью могла бы сойти за механика, отлучившегося на перерыв. Но вместе с Шивом, или «мастером Реном», как теперь зовет его Майло на людях, Рей трудно сохранять анонимность. На «Финализаторе» есть лишь один ребенок, и все знают, что этот маленький мальчик — сын Кайло Рена. Как и то, что стройная молодая женщина, следующая за ним — леди Рен. «Гляньте, — шепчутся они между собой, кивая в ее сторону, — это жена командующего, та самая, которую пытало Сопротивление. Ну, та, из ангара».

И все же ей непривычно и странно обладать статусом. Она была обычной мусорщицей — на одну крошечную ступеньку выше рабыни. По сути, на Джакку она была никем. Стало немного лучше, когда она начала работать у Маз. Но и тогда она была самой обычной — одной из тех матерей-одиночек, которые работают не покладая рук, чтобы оплачивать счета. На Такодане она перестала быть никем, став частью толпы. Но на «Финализаторе» Рей впервые ощутила свою значимость. Не благодаря собственным достижением — она это понимает, — а как спутница пугающего Кайло Рена. Здесь она уже стала кем-то. Даже в простецком комбинезоне и с собранными в банальный хвост волосами.

Это… непривычно. В Басте соблюдалось множество протоколов, но по большей части они касались прибывающих делегаций, с которыми Рей практически не пересекалась. Она общалась в лучшем случае с двадцатью или около того орденскими офицерами. И каждый из них, от первого до последнего, обращался с таинственной леди Рей с той же изысканной любезностью, что и генерал Хакс. Жизнь на борту «Финализатора» отличается от прежней. По его ярко освещенным коридорам ходит пятьдесят тысяч человек, со сложной иерархией рангов и профессий, о которых она не имеет ни малейшего понятия. Но все, что имеет значение, похоже, ведет к ее мужу, который находится на вершине этой гигантской пирамиды. И в отличие от Баста, тут Рей официально известна как его жена. С самого начала здесь она — леди Рен.

Рей ловит на себе множество любопытных и оценивающих взглядов. Порой даже случайные мимолетные улыбки сочувствия. Но, к счастью, подавляющая часть экипажа держит дистанцию. Кое-кто даже отводит глаза. Видимо, пугающая аура страха, как неотъемлемая часть Кайло Рена, распространяется и на нее.

Время от времени кто-нибудь из офицеров устраивает лишнюю суматоху вокруг нее. Например, когда Рей в одиночестве ждет свой очереди к лифту, а подошедший майор, которого она никогда раньше не видела, настаивает, чтобы она прошла без очереди.

— Леди Рен, — приглашает он ее вперед. — После вас, моя леди, — этот вежливый жест, безусловно, вызвал бы одобрение у Майло. И Рей невозмутимо кивает, послав извиняющуюся улыбку небольшой толпе перед собой. Она не намерена требовать подобного обращения, но не станет смущаться или отказываться. Рей не привыкла быть особенной, но многое начинает меняться.

А теперь она выделяется еще сильнее — после прибытия шаттла из Баста, с ее корусантским гардеробом и дроидом-горничной на борту. По настоянию Майло, Рей снова берется за макияж, духи и наряды, и ей неловко без прежнего удобного комбинезона. В аутентичной монотонности «Финализатора», где каждый одет в одну из вариаций черного, белого или серого, Рей в смелых, ярких платьях привлекает к себе всеобщие взгляды. Изысканно одетая, будто для светского приема — среди мужчин и женщин в военной форме. Но на самом деле ей кажется нелепым носить длинное шелковое платье с бластером на поясе.

Она жалуется на это Майло, а тот отвечает, что она выглядит, как подобает жене ситха — изящно и смертоносно. Как бы там ни было, Рей закатывает глаза, но старый хранитель хмурится и говорит откровенно: «Дай Первому ордену их леди Рен. Подари им прекрасную героиню, выдержавшую пытки в плену у врага. Дай им леди, такую же особенную, как их Первый рыцарь. Подавляющее большинство окружающих глаз не могут отвести от тебя и твоего мужа. Поэтому нужно действовать и вести себя так, как положено паре, которой предопределено стоять выше остальных».

И Рей приступает к исполнению новой роли. Она больше не загадочная и дружелюбная леди замка Баст, она — холодная королева на флагманском корабле Первого ордена. И в следующий раз, когда она по воле случая сталкивается с Кайло, на ней кроваво-красный шелк, ее подбородок гордо приподнят, а волосы убраны в высокую прическу. Кайло останавливается и затем наклоняет голову в ее сторону, прежде чем двинуться дальше. И впервые за последнее время их взгляды пересекаются.

Ей не хватает его. О, как ей не хватает их.

* * *

В те несколько недель, что последовали за битвой на ДиʼКуаре, неотвратимость буквально ощущается в воздухе. Галактика больше не сомневается, победит ли Первый орден; единственный вопрос, который волнует всех — как скоро и какой ценой. Политики ориентируются быстро, даже если военная кампания затягивается. Исход войны уже предрешен, и все больше неприятельских систем решают присягнуть на верность Кайло Рену. Ныне безопасно ставить на мир с Первым орденом, ведь каждому хочется быть на стороне победителя.

Теперь долго вынашиваемые планы начинают обретать форму, и вместе с ними приходят новые обязанности для руководителей и неизбежные сдвиги в иерархии. Именно поэтому Кайло берет с собой Нестора Рена на Корусант. Первый рыцарь вскоре станет императором, а Второй рыцарь будет Первым. Нестора Рена признают следующим магистром рыцарей Рен.

Миссия завершена. Пора приступать к новой. Амбиции не оставляют времени на усталость.

Но даже сверхбыстрому шаттлу Кайло требуется семнадцать часов в гиперпространстве, чтобы вернуться к Внешнему кольцу, где находится «Финализатор». И проводя часы в пути, утомившись работой с датападом, Кайло не чувствует в себе желания даже поспать. Поэтому он просто снимает маску и пребывает в одиночестве. И в своих мыслях.

— Как жена? — мимоходом интересуется Нестор Рен, протягивая открытую бутылку пива и садясь в пустующее кресло возле Кайло, в дальнем углу шаттла. Оба мужчины, которые почти десятилетие были братьями по оружию, облачены в черные одежды Рен.

— Лучше. Ее отпустили из палаты, — Кайло не хочется говорить о Рей, но он в некотором смысле задолжал Нестору ответ, поскольку именно рыцарь спас ее.

— Никаких необратимых повреждений, надеюсь?

Нет, думает Кайло про себя, никаких, кроме моего мертвого ребенка и рушащегося брака. Он хмурится.

— Она боец, это точно, — замечает Нестор, не дождавшись реакции Кайло. — Она выкарабкается и станет сильнее, — Нестор расслабляется и делает щедрый глоток. — У тебя свирепая леди, Кайло, — и это явно комплимент.

— Из-за того, что она надрала твою пьяную задницу? — не сдерживается Кайло.

— Ну да, частично, — Нестор беззастенчиво ухмыляется. — Но говоря начистоту, Кайло, если бы не она, это сделал бы ты. И было бы намного больнее.

— Да, наверное, — несмотря ни на что, Кайло чувствует на губах усмешку. Он вспоминает Рей в том откровенном белье, чужим посохом свалившую Нестора Рена на пол. Чтобы защитить свою честь, Рей не нужна чужая помощь. Она берет это дело в свои руки.

— Но откуда мне было знать, что она твоя жена? — по-доброму жалуется его Второй рыцарь. — Ты прежде ни словом не упоминал о жене и ребенке. И дурной тон, братишка, приглашать жену на вечеринку с проститутками.

— Да, наверное, — Кайло отпивает из бутылки.

— Почему ты скрывал ее так долго? — интересуется Нестор.

— Ради ее безопасности.

Этот ответ прерывает шутки, оставляя за собой неприятную тишину.

— К хатту Сопротивление! — решительно подводит черту Нестор Рен, пресекая неловкий момент.

— К хатту! — Кайло поддерживает тост и чокается с рыцарем бутылкой.

— Итак, что ты теперь собираешься сделать для нее?

— Что?

— Ну, знаешь, теперь, когда она дома и выздоравливает, — Нестор Рен награждает его многозначительным взглядом, — тебе нужно сделать что-то. Она пострадала за твою долбаную задницу. — Делая еще один глоток пива, он добавляет: — Да… Это настоящая любовь, Кайло. Моя старушка запела бы канарейкой, если бы Сопротивление добралось до нее, — одобрительно отзывается он о поступке Рей. — Да… Тебе точно надо сделать хоть что-то. Что-нибудь значимое.

— Например? — прислушивается Кайло, ведь Нестор хорошо знает две вещи: женщин и войну. Кайло давно научился доверять его советам по обоим вопросам.

Нестор размышляет пару секунд.

— Цацки. Большие стоящие цацки. Подари ей корону императрицы или вроде того. Она заслужила.

Кайло вспоминает, как впервые встретил Рей, в ее грязных обносках, и тот недавний случай, когда видел ее в форме техперсонала. Раньше он не задумывался о том, что у его жены нет ни одного украшения. Откуда им было взяться. Она едва могла прокормить себя на Джакку и тяжело трудилась, чтобы содержать себя и Шива на Такодане. Даже сейчас, когда она может получить все, что только пожелает, его Рей мало заботят материальные блага. Купи он ей сверкающие драгоценности, она бы носила их, как и изысканные платья с Корусанта. В качестве еще одной части формы леди Рен. Но в них она не находит радости для себя.

И уж точно нет худшего подарка для Рей, чем императорская корона. Ей не нужны лишние напоминания о его амбициях. Его жена, вероятно, единственная женщина в галактике, которую не заботит, станет ли она императрицей.

И все же в словах Нестора есть смысл.

— Да, надо придумать что-нибудь, — может, подарок — неплохое решение, ведь они с Рей почти не разговаривают сейчас.

Второй рыцарь поднимается на ноги.

— Еще пива? — но Кайло качает головой, и, уходя, Нестор хлопает его по плечу. — Не позволяй случившемуся встать между вами. Если такое произойдет, значит, Сопротивление победило.

Слишком поздно, думает Кайло, но наклоняет голову в ответ.

— Крифф с Сопротивлением.

— Верно, — соглашается тот.

Кайло думает над полученным советом. Будь это в его силах, он бы вернул ту Рей, которую поцеловал на прощание тем утром в Басте, глупо веря, что вернется через неделю и все останется по-прежнему. Если бы он мог, он бы вернул Рей ее радость. Ее улыбку. Драгоценности здесь не помогут. Но есть нечто другое, что всегда делает ее счастливой — Шив. Именно с него надо начать.

Он берет датапад и отправляет сообщение сыну. Поскольку детский голоридер с загруженными сказками на ночь остался в Басте, в одну из первых истерик Шива после прибытия на «Финализатор» раздраженный Кайло выхватил датапад у кого-то из подчиненных и вручил мальчику. Шив был очень доволен, получив датапад, точь-в-точь как у папы, что временно прекратило истерики. Но сейчас важнее то, что в этом датападе загружены сказки, которые Рей непременно будет читать их сыну перед сном.

Недолго думая, он посылает Шиву изображение туманности Калииды неподалеку от Набу, с заметкой: «Не такая красивая, как твоя мать, но на нее стоит взглянуть. И мы сделаем это, когда, наконец, будем возвращаться домой».

И начинает ждать.

Ответ приходит через пару часов.

«Внесем это в список «что сделать, когда кончится война».

Да, теперь он чувствует себя легче. Конечно, это разговор ни о чем, ну и что с того? Главное, они говорят. Вроде как. Одновременно будоражащее и успокаивающее чувство. Все происходит гораздо проще, когда общаешься издалека. Нет слез и неприятных тем. И он может делать это в свободное время, выкроив пару минут. Это может быть превосходным решением.

Пару дней спустя Кайло отправляет картинку начальной школы, которую Первый орден строит на Джакку. Никакой платы — для всех бесплатно, и он заботится о том, чтобы включить в сообщение эту деталь.

«Нужно назвать ее, маленький ситх. Есть предложения?»

«Младшая лига «Старкиллера», — ее сарказм вызывает у него смех. — Просто шучу. Назови в честь Хакса. Ему бы понравилось», — Рей права. И он поступает именно так.

Это входит в привычку, и Кайло отправляет ей сообщения каждые несколько дней. Заметки по случаю, на самые разные темы, но это происходит регулярно, — в надежде, что она будет с нетерпением ждать их. Все сообщения формально адресованы Шиву, но, конечно, ребенок не умеет читать, поэтому они предназначены для Рей. И кто знает? Может, она зачитывает их вслух сыну?

Однажды Кайло посылает ей изображение последнего прототипа СИД-истребителя с полными спецификациями. Он не сомневается, что его сведущая в технике жена непременно покажет Шиву основные элементы, но позже засядет за них более детально сама.

«Шив, спроси маму, не хочет ли она прокатиться на нем?»

«Ты серьезно?» — тут же приходит ответ.

«Да, — подтверждает он. — Тебя будут ждать в ангаре завтра утром в восемь часов. Ты займешь кресло второго пилота. Только не разбей его. Разработка и так уже вышла за рамки бюджета».

На следующий день Рей присылает ему оценку прототипа корабля, включая свои рекомендации насчет того, что стоит оптимизировать дисплей в кабине и обратить внимание на подфюзеляжные пушки, которые смотрятся нелепо на звездолете таких размеров и ухудшают его маневренность. Кайло направляет ее заметки инженеру проекта.

Несколько недель текстовых диалогов придают ему смелости, и он делится с Рей планами перестройки Баста, осуществляющейся под руководством Майло. Предусматривается оснащение замка Вейдера новыми щитами безопасности, расширение посадочной площадки, а также другие улучшения, приличествующие его роли в будущем — частной императорской резиденции. Но есть и парочка других, персональных, усовершенствований.

«Дверь?!» — вскоре пишет она, явно взволнованная.

И он отвечает:

«Да. Между нашими спальнями в Басте, — и не может удержаться, чтобы не добавить: — Твоя очередь для пошлого сообщения, жена».

И он получает в ответ картинку, но на ней — Рей и Шив, корчащие рожицы. Пусть это не эротическая голография, на которую он надеялся, она, тем не менее, вызывает у него улыбку.

Проходят недели их удаленного общения, поскольку Кайло целиком занят тем, чтобы закончить войну и вплотную заняться своей империей. Задача слишком тяжелая для одного человека, и порой бывают моменты, когда ему недостает генерала Хакса, но Кайло не собирается признавать свои слабости ни перед кем. Нет никого, кто бы работал усерднее и дольше, чем Кайло Рен, и его темп зачастую выматывает многих офицеров. Но он не остановится — не теперь, когда он так близок к достижению поставленной цели.

Ему необходимо одержать верх, ведь нет иного пути, кроме смерти всех его врагов, чтобы его семья была по-настоящему в безопасности. Долгое время он хотел славы для себя, но после злоключений Рей он должен сделать это ради своей семьи.

Рей сама сказала ему, что необходимо положить конец войне. Он всего лишь делает то, о чем она попросила.

И когда все кончится, полагает он, найдется достаточно времени и для Рей, и для Шива. И для туманности Калииды, которой они полюбуются вместе. По вечерам, дома, он будет читать своему сыну сказки на ночь, а потом ужинать вместе с Рей, и она будет улыбаться ему, беря его за руку и ведя в постель, к своему Свету.

Мысли о будущем — вот то, что поддерживает Кайло в неустанной борьбе в настоящем. Он рад, что никто не видит его за маской. Некогда молодое лицо, что смотрит на него из зеркала, ныне уставшее и изможденное. У войны есть своя цена.

В конце концов, это будет того стоить, и его семья поймет — он делает это ради них. Рей принесла свою жертву ради их семьи. И теперь наступил его черед.

Войну легко начать, но сложно закончить — урок, который Кайло Рен намеревается усвоить на будущее.

Если не выжечь остатки Сопротивления сейчас, они перегруппируются, восстановят силы, и галактику охватит огнем войны еще лет на пять. Поэтому Кайло Рен особенно безжалостен после ДиʼКуара. Это кровавая, методичная работа, и если под огонь попадают невинные, значит, такова цена победы. В перспективе любые жертвы, принесенные сейчас, сохранят больше жизней в будущем. Цель оправдывает средства, но дело не в этом. Кайло просто хочется покончить с этим.

Пусть покой — это ложь, но порой он ловит себя на мысли, что хотел бы поверить в него.

После прибытия донесений с Майгито, Кайло решает позволить себе немного сна. Направляясь в свои апартаменты, он тянется в Силе, проверяя свою семью. Шив спит. Кайло чувствует его сонное сознание. Но Рей нет. Он замирает. Весьма необычно. Доктора строго предупреждали, что ей необходимо отдыхать. Ладно, что бы там ни было. Кайло устало проводит рукой по воздуху, и дверь в его апартаменты открывается. День наконец-то закончился.

Тяжелыми шагами Кайло входит внутрь, смотрит в потолок и делает вдох. Его ждет Рей.

Неожиданный сюрприз. И не совсем приятный. Кайло выбился из сил и не в настроении для этого разговора сегодня. Но, вероятно, прошло то время, когда его можно было откладывать.

Ему известно, что будет дальше. Начнется ссора, она заплачет, а он потеряет самообладание, и все станет еще хуже. И поскольку их брак заключен по обычаю ситхов, выхода из сложившейся ситуации не будет ни для кого из них.

Рей не шевелится. Она стоит спиной к нему у иллюминатора, глядя на космос. Либо она не услышала, как он вошел, либо погружена в свои мысли. На ней та кружевная ночнушка, которая знакома ему по их первой совместной ночи в Басте.

— Рей, — время покончить с этим.

Услышав голос, она оборачивается. У нее взволнованное лицо, она внимательно пробегает взглядом по его фигуре.

— Мои отпечатки подошли к твоей панели безопасности, — слегка нервозно объясняет она.

Само собой, подошли. Они же муж и жена, во славу Силы. Его несколько сердит ее удивление этому, усталость берет свое, и в подобные моменты его раздражает все.

— Выглядишь почти как раньше, — замечает Кайло, сам понимая, насколько утомленно звучит его голос. Он отцепляет меч, кладет его на стоящий поблизости стол и снимает шлем. Пробегает рукой по растрепанным, влажным от пота волосам. Рей, подойдя к нему, забирает шлем. Прошло столько времени с тех пор, как он был так близко к ней. Наверное, не меньше двух месяцев, не считая ее нахождения в палате. С Баста.

— О, Кайло, — она протягивает руку, оглаживая его щеку. Ее беспокойство становится сильнее теперь, когда она видит вблизи его осунувшееся лицо. — Ты выглядишь ужасно.

Он отмахивается от нее, снимая перчатки.

— Когда война была легкой?

— Ты хотя бы ел? Я могу заказать что-нибудь.

— Я не голоден, — он расстегивает пояс и снимает верхнюю робу, бросая ее на диван. — Уже поздно ужинать.

— Позволь мне помочь, — она останавливается у него за спиной, помогая снять нарукавники. Ощущение прикосновения ее рук на обнаженной коже будит воспоминания о томных ночах в Басте. О Рей в его постели и в его объятиях. Кажется, это было так давно.

Со вздохом Кайло расслабляет плечи, избавляясь от верхней одежды, внезапно для себя произнося вслух:

— Я уже позабыл, какой ты бываешь заботливой женушкой, — хоть ему не видно ее лица, он чувствует ее улыбку.

— Я нечасто вижу тебя в последнее время, — отвечает она, складывая нарукавники поверх маски, робы и перчаток. — Но мне было интересно, где ты был.

— Был занят, — это правда, конечно, но не во всем. Голос Кайло звучит сухо, словно он готовится защищаться.

— Я знаю.

Что-то в том, как она произносит это, заставляет проснуться старые сомнения: а не знает ли Рей о том, что он намеренно избегал ее? Конечно, рано или поздно им было бы необходимо поговорить, ему следовало бы объясниться, но он не в силах. Он слишком измучен и подавлен в последнее время, еще и работа поглотила его целиком, и, помимо прочего, ему не вынести новой конфронтации, такой, как в палате. И в глубине души он понимает, что отчасти не готов посмотреть ей в лицо после всего происшедшего.

— Точно не хочешь что-нибудь поесть? — озабоченность читается во взгляде Рей. Иногда подобным образом она смотрит на Шива.

— Я в порядке, — бормочет он. — Нет нужды пилить меня, Рей, — хотя сама мысль о таком абсурдна. Он — Кайло Рен. Лишь Учителю позволено запугивать его, приводя в покорность.

— Глядя на тебя, кажется, что тебе явно требуется кто-то, чтобы трястись над тобой, — она говорит это со знакомым теплом и приязнью. Да, Рей определенно становится собой.

Он оглядывает ее. Как же она роскошна… Ясные глаза, розовые щеки и здоровый вид. Похоже, Рей полностью восстановилась, как и обещали доктора. Совершенно не похожа на ту полумертвую женщину, с побелевшим лицом, истекающую кровью, которую Кайло прижимал к груди в ангаре. Тонкая ткань ее ночнушки подчеркивает, что она набрала свой обычный вес. Ее тело снова обрело те плавные формы, которые он боготворил каждую ночь. Но приглядевшись пристальнее, он замечает, что чего-то недостает.

— Ты носишь бластер?

— Да.

— А сейчас? — строго спрашивает он.

— Сейчас? — Рей смущенно оглядывает свой наряд. — Нет.

— Держи его при себе постоянно, Рей, — он говорит это резко, возможно, даже слишком. — Я велел тебе не снимать его, — выговаривает он ей, словно неуклюжему младшему лейтенанту.

Закатив глаза, Рей награждает его взглядом, всем видом показывая, что сейчас он ведет себя нелепо.

— Мы одни в твоей каюте, на охраняемом уровне твоего звездного разрушителя. Где тут риск? А твой световой меч на столе. Ты защитишь меня.

— Нет! — в этом вся суть — он не сумел защитить ее. В Басте. Он берет ее за плечи, потому что Рей обязана понять, насколько это важно. — Ты была одна, пока я не пришел сюда. Если бы кто-то явился по мою душу, они бы нашли тебя, и ты бы была мертва. У меня есть враги, Рей! Как и у тебя. Я не могу всегда быть рядом, — Рей дергается в его хватке, но он не отпускает ее — она должна выслушать его. — Оружие должно быть у тебя под рукой! Это приказ, Рей!

— Кайло, ты делаешь мне больно…

— Обещай мне! — грохочет он.

Рей отшатывается от него, его неожиданный напор застает ее врасплох.

— Я обещаю, — отвечает она, пытаясь успокоить его. Но потом повторяет уже мягче: — Я даю тебе слово, Кайло.

Удовлетворенный услышанным, он отпускает ее и тяжело опускается на диван, после чего начинает снимать сапоги. Первый слезает легко, но дело стопорится на втором. Кайло ругается под нос. Он простоял на мостике по меньшей мере двенадцать часов, и нога опухла от старой травмы.

— Давай помогу, — Рей опускается на колени рядом, помогая стащить сапог. Как обычно, она не нежничает, а действует эффективно. С третьего рывка обувь поддается, и от усилия Рей не удерживает равновесие и усаживается на пол. С ее губ слетает смешок. Это радостный, спонтанный тихий смех. Кайло ловит ее взгляд и не может удержаться от ответной улыбки.

Наверное, в его лице что-то изменилось. Ему и не припомнить, когда он улыбался в последний раз.

Что бы подумали его подчиненные, стань они свидетелями этой семейной сцены? Великий Кайло Рен, уставший после тяжелого дня, и ухаживающая за ним жена, которая помогает ему снять сапоги. Мужья по всей галактике переживали подобные моменты, правда, его жизнь едва ли можно назвать обыденной, но в этот момент обыденность приносит невыразимое облегчение.

Рей перебирается на колени, путаясь в ткани ночнушки. Она выглядит так мило на полу во всех этих кружевах.

— У меня появился еще один пункт для нашего списка, — она рассеянно улыбается ему, снимая с него носок, будто с Шива, которому нужна помощь в этом деле. Но он позволяет ей.

— И? — он делает движение, разминая затекшие плечи.

— Благодаря тебе, я теперь увлекаюсь СИД-звездолетами, — она бросает на него почти виноватый взгляд.

Весьма неожиданный поворот для девушки, однажды в ужасе убегавшей от истребителя с игрушками в Басте. Но Кайло одобрительно кивает, делая ей знак продолжать.

— Мне бы хотелось побывать в кабине одного из специальных перехватчиков. Вроде тех, которыми пользуются твои рыцари, — она смотрит на него блестящими карими глазами. Его Рей обожает все, что связано с техникой. — После полета на твоем прототипе я осмотрела похожие в ангаре. Хотела бы я, когда война закончится — чтобы никто не подстрелил меня, едва увидев — полетать на одном из них.

Это интересно. Он садится ровно, внимательно глядя на нее.

— Ты вернулась с ДиʼКуара на таком. Нестор Рен привез тебя к нам на перехватчике. Разве ты не помнишь? — Рей отвечает ему смущенным взглядом. И он добавляет несколько деталей: — Тот рыцарь, которого ты свалила с ног в Басте. Он умолял, чтобы его отправили спасать тебя, и я разрешил ему. Нестор вытащил тебя из камеры и вернул к нам, — Рей была не в себе в то время, поэтому, возможно, обстоятельства ее возвращения в Первый орден покрыты для нее мраком.

В ее взгляде не прибавляется понимания.

— Я не помню такого. Помню только, как проснулась в палате.

Он быстро кивает, не желая задерживаться на этой теме. Память о ее возвращении на «Финализатор» будит тяжелые чувства.

— Ладно, значит, перехватчик останется в списке.

— Как и туманность возле Набу и парад, — напоминает Рей.

— Я не собираюсь ни на какой дурацкий парад, — ворчит он. — Кайло Рен не ходит на парады, — это было бы уж слишком заурядно для него.

Рей фыркает, подняв глаза к потолку, и на какую-то секунду все становится как раньше. Повинуясь порыву, он придвигается к ней ближе и притягивает к себе, с нежностью целуя.

— О, Кайло, — выдыхает она ему в рот, пока ее руки скользят вверх по его бедрам. — Кайло, мне не хватало тебя.

— Я тоже скучал по тебе, Рей.

Это правда. Ему страшно ее недоставало. Раньше он не осознавал, насколько переплетены их жизни — до внезапного исчезновения Рей. И затем само ее отсутствие подняло на поверхность то, что было у них общим.

Оглядываясь назад, можно решить, что замок Баст был сказочным сном. Ведь когда Рей и Шив ждали его шаттл на посадочной платформе, они были единственными людьми в галактике, которые скучали по нему и считали дни до его возвращения. Баст был местом, где он мог отлучиться с утренней встречи, чтобы мельком увидеть их во дворе. Рей сидела на солнце, разложив инструменты, ремонтируя очередного дроида-няню, пока Шив играл неподалеку. И иногда вечерами они вместе спускались вниз, к голокронам, где она выбирала один из голубых кубиков, а он красную пирамидку. Или порой просто сидели рядом в той маленькой затемненной комнате, ощущая гул живой Силы вокруг них. И потом он шепотом звал Рей в постель, и пусть ненадолго, но каждую ночь в ее объятиях что-то во Вселенной становилось правильным.

Рей вернулась к нему и их сыну. Она выздоровела. Но жизнь на «Финализаторе» не давала им такого упоения от близости единения, как в Басте.

Ее пальцы опускаются ему на пояс, расстегивая брюки. Рей знает, как он любит в ней эту смелость. Но пальчики шарят с какой-то неловкостью, и Кайло вдруг понимает, что она нервничает. У нее дрожат руки.

— Рей, это безопасно? Доктора хотели, чтобы мы подождали…

— Все в порядке, — она явно хочет казаться уверенной, но ее голос выдает волнение. — Я уже давно здорова. Риска нет.

Он накрывает ее ладонь своей. Рей поднимает вопросительный взгляд, и Кайло уже хочет объяснить свою сдержанность, но слова застревают в горле.

Он молча смотрит на нее, открыв рот.

Ситхи не извиняются. Ситхам не требуется оправдывать свои поступки. Вина — настолько забытая эмоция для Кайло Рена, настолько далекая от него, что ему понадобились недели, чтобы распознать суть того, что преследовало его день и ночь.

Да, он выжидал, чтобы спасти Рей, следуя приказу Учителя. Но он ошибочно полагал, что пока ее не опознали, Рей будет в безопасности. Он не знал о ее беременности. Не представлял, что Люк Скайуокер найдет ее. Не думал, что ей будут вводить отраву, вырывая признание. Как и его Учитель.

Это явилось результатом пошедшей наперекосяк череды просчитанных рисков, и Рей стала невинной жертвой. Ответственность в определенной мере лежит на Кайло, конечно, но в действительности виновная сторона — это Сопротивление. Именно они похитили Рей.

Он винил врагов, одержимо просматривая записи с камер безопасности Баста. Снова и снова наблюдая, как налетчики осмеливаются грубо хватать его Рей. Он винил Сопротивление в моменты тишины, когда тосковал один в пустой постели, думая о том, как его жена лежит на полу какой-то камеры. Он винил Сопротивление, когда в очередной раз находил покрасневшего от плача Шива. Его маленький мальчик выглядел таким потерянным без мягких утешений и постоянного присутствия матери.

Все время до ее спасения вина лежала на Сопротивлении. До тех пор, пока Рей не рухнула на пол ангара и кровь не заструилась по ее ногам.

И потом с поразительной ясностью вина охватила его самого, и он понял, что дело вовсе не в Сопротивлении.

— Кайло? — обиженно зовет его Рей в замешательстве. Она отстраняется от него.

— Рей, я должен сказать тебе кое-что, — Кайло смотрит на нее, набираясь храбрости. — Рей, я… я… — он запинается на каждом слове. Это несвойственно ему, как и обычное «прости».

Он размышлял над этой виной, пытаясь справиться с ней. Ограничить ее. Рационализировать. Похоронить глубоко, вместе с лицами юнлингов из академии дяди Люка и прикосновением умирающего отца к щеке. Но испытанные временем, проверенные методы подвели его на этот раз. И поэтому он надеется, что, как говорится, признание облегчает душу.

Он не ляжет с Рей в постель, пока не избавится от этой тяжести в груди. Он не сможет. Слишком несправедливо по отношению к ней теперь. Пусть все станет еще хуже, чем сейчас, понимает он, но порыв отвести душу слишком силен. Ему надо сделать это ради себя, и он обязан ей.

Кайло притягивает к себе жену, и раскаяние начинает выплескиваться из него. Это поток слов, высказанных хриплым, почти паническим, полушепотом.

— Когда я увидел тебя в ангаре, наконец-то спасенную, и то, как ты истекала кровью повсюду… Рей, я не знал, что ты теряешь ребенка… Не знал, что ты беременна… Я лишь видел у тебя кровь и то, как ты умирала у меня на руках, и решил, что они… что они…

— Шшш… Со мной все в порядке. Сейчас все хорошо. Доктора сказали, все в порядке…

— Нет, не в порядке! — он признается ей, и она выслушает его. Он отталкивает Рей на расстояние вытянутой руки, чтобы иметь возможность говорить, глядя ей в лицо. Эмоции являются основой учения ситхов, и он научился управлять ими и направлять их. И они вырываются наружу, обжигая и причиняя боль.

— Рей, я подумал, что они изнасиловали тебя, как я на «Старкиллере». Я видел твою истерику и всю ту кровь, и я уже знал, что они сделали, — он закрывает глаза при воспоминании, но затем снова впивается в нее напряженным и умоляющим взглядом. — Но они не делали этого — я сам сделал это с тобой! Я причинил тебе ту боль, я, а не Сопротивление!

Она молчит, глядя на него в ответ, осознавая услышанное.

— Я был тем, кто сделал это с тобой, — повторяет он.

Она сглатывает. Должно быть, проходит целая вечность, прежде чем раздается ее голос.

— Это в прошлом, Кайло, — выдыхает Рей, в ее глазах слезы, но на губах утешающая улыбка, словно она понимает его. Словно это — то, что можно простить. Словно не его собственное преступление привело в действие череду событий. — Я не помню, что там случилось, и не зацикливаюсь на этом. Давай не будем поминать прошлое, — она будто пытается отодвинуть в сторону его вину.

Кайло резко встряхивает ее. Его злит, что она не слышит его.

— Рей, я солгал тебе в ту первую ночь в Басте. На «Старкиллере» было изнасилование! Я был груб, я был жесток, я причинил тебе боль. А ты кричала и сопротивлялась мне. У тебя шла кровь. Все было так плохо, как ты и представить не можешь. И это с тобой сделал я! Я сделал это!

Она поднимает руки, словно бы пытаясь защититься, но вместо этого все так же пытается успокоить его.

— Кайло, пожалуйста, не надо…

По ее лицу катятся слезы, и чужие эмоции подстегивают его. Он встряхивает ее еще раз. Это важно. Почему она настолько не понимает, не слышит?

— Я сделал это! То, что ты не помнишь, не значит, что этого не было! — в его исповеди сплелись истерика и задыхающаяся мольба.

Рей вырывается из его хватки и поднимается на ноги с глубоким судорожным вздохом.

— Я знаю!.. Я знаю. Но это в прошлом, и тебе его не изменить. Я приняла это. Прошел почти год, как ты сказал мне оставить это в прошлом. И я оставила, — она опускает лицо, но устремляет к нему мрачный обиженный взгляд. — Я знала, что ты лгал мне. Каким-то образом знала.

Сила подсказала ей, уверен Кайло, и он надеется, что и теперь она откроет Рей его искренность. Он поднимается следом, не отпуская ее взгляда, и обещает:

— Я никогда, никогда не делал такого с другой женщиной, Рей. И никогда не сделаю. Поверь мне.

Она кивает.

— Я верю тебе, — она честна с ним, он чувствует.

— Я чудовище, Рей. Настоящее чудовище, — он делает шаг вперед и заключает Рей в объятия. Гладя ее по волосам, прижимая к себе, словно она — величайшая драгоценность во Вселенной. — Но я сожалею. Я так сильно, так сильно сожалею за «Старкиллер», — он слышит, как повторяет эти слова раз за разом, словно чем дольше он произносит их, тем выше его шансы убедить Рей в своей честности. Ей надо знать, что он наконец-то осознает всю чудовищность того, что сотворил. Как и разъедающую, настойчивую вину, изводящую ему душу. — Мне так жаль, Рей. Мне никогда не исправить это.

— О, Кайло, — Рей отстраняется, обхватывая ладонями его взволнованное лицо. — Я прощаю тебя и принимаю, что «Старкиллер» останется в прошлом, — они смотрят друг другу в глаза — одно заплаканное лицо в другое.

— Рей, я… я…

Она останавливает его, прижимая палец к губам. Тень улыбки расцветает на ее прекрасном лице.

— Ты и я — вместе мы нечто большее, чем случившееся на «Старкиллере». Нечто гораздо, невероятно большее. Я отпустила прошлое. И тебе следует поступить так же прямо сейчас.

Перед его внутренним взглядом Рей, ослепляющая своей сияющей аурой Света, снимает с него грехи. Боги, он не достоин этой женщины.

— Почему? — ее реакция озадачивает его, он вовсе не ожидал такого. — Почему ты прощаешь меня? Почему… Когда я причинил тебе столько боли?

— Потому что, по сути, у меня нет лучшего выбора, — она произносит это спокойно, как неопровержимый факт, сквозь слезы. Конечно, ведь его Рей редкостный прагматик. — Мне не хочется прожить жизнь в ненависти к тебе. Ты мой муж и отец моего сына. И я хочу быть счастливой. Хочу, чтобы мы оба были счастливы, — она робко улыбается. — Не оглядывайся, смотри только вперед, верно?

— Но дело ведь не только в «Старкиллере». Я подвел тебя, Рей. Много раз, — Кайло устал держать все в себе. Он измучен непрекращающейся войной и нежданным пробуждением давно погребенной совести. Сегодня все сожаления вырвались в стремительном потоке самоотвращения и жалости к себе. Воистину, он худший из мужей за всю историю браков.

— Кайло, не начинай это… — голос Рей звучит предупреждающее, но он не обращает внимания.

Он знает, что женат на единственной женщине в галактике, которая не любит говорить о своих чувствах. У его одинокой жены никогда не было того, с кем можно поговорить, и теперь она вряд ли приняла бы кого-то на эту роль. Ладно, хорошо. Он тоже не особо любит раскрывать перед кем-то душу, но в эту ночь он сделает исключение, и она выслушает его.

Притягивая ее ближе, он обнимает ее крепче.

— Когда я напугал тебя и ты сбежала из Баста, найдя моих родственников, которые тут же попытались похитить Шива, я был в ярости. Даже когда ты вернулась, я был в ярости. Ты была такой смелой, выйдя из моего шаттла и признавая, что я был прав с самого начала, но я все еще был в ярости. И я ударил тебя. И наш мальчик видел все.

Он делает паузу, вспоминая, как она упала к его ногам, с кровавой ссадиной на лице. Он ударил ее, как какой-то пьяный ублюдок, вернувшийся домой с гонок на карах, чтобы избить жену за то, что она разозлилась, поняв, что он просадил деньги на ставках. Сила, думает он, я был рожден гребаным принцем. Я знаю, что я лучше, чем это.

— Если бы там не присутствовал Хакс, я бы мог убить тебя, Рей. Я был так разозлен, потому что… мне было больно. Я так долго хотел тебя. И потом, когда мы были вместе, и та ночь была такой восхитительной, и мне хотелось, чтобы ты вечно была со мной, я проснулся и обнаружил, что ты исчезла. Что ты бросила меня! Как все, кто любили меня раньше…

— Больше никогда не смей бить меня, Кайло, — слова притиснутой к его груди Рей слышатся приглушенно, но для него они звучат громко и ясно. — Меня и нашего сына.

— Клянусь, — отвечает он, пытаясь успокоить ее.

— Обещай мне, Кайло. Обещай мне, что никогда не поднимешь руку на нашего сына, — голос Рей в высшей степени серьезен. И такое предположение удивляет его, пока он не вспоминает, что он и Шив — Скайуокеры. Его семья славится конфликтами отцов и сыновей. И если откровенно, не только ими.

Но он опять пытается усмирить ее страхи. Что бы ни происходило в прошлом, это поколение будет другим. Рей убедится в этом. Он и Шив на одной стороне, и они любят друг друга, как положено отцу и сыну. Он никогда не причинит вреда мальчику, который примет его наследие в будущем.

— Я обещаю. Я никогда не причиню вреда Шиву. И, Рей, обещаю, что никогда не причиню вреда тебе.

Его несчастная Рей так настрадалась. Сначала жестокое пренебрежение в детстве, потом насилие с его стороны и теперь пытки в Сопротивлении. Ее прошлое — сплошная череда боли и лишений, но Рей пережила все это, вытерпела и преодолела.

Его жена — самый неунывающий человек, которого когда-либо встречал Кайло. Обычно это восхищало его, но теперь приносит печаль. С ней так долго плохо обращались: и он, и остальные. Он беспокоится, что где-то глубоко внутри Рей не верит, что заслуживает лучшего. Размышляя об их ссоре в медцентре, он понимает, что это радует его. Ему становится лучше при мысли, что у Рей есть границы того, что она готова терпеть с его стороны. Потому что Рей вынесла гораздо больше, чем любая обычная женщина. И она осталась верна ему даже при ужасных обстоятельствах.

И это напоминает Кайло еще кое о чем, что ему нужно искупить.

— Рей, когда Сопротивление схватило тебя, ушло слишком много времени на твои поиски. Три недели. Узнай я сразу, где ты, я бы бросился за тобой, не вовлекая в это Учителя. Но времени ушло слишком много, а после публичной казни Хакса твое спасение оказалось связано с гораздо более крупным стратегическим просчетом.

О, создатель, тот трибунал! В миг, когда Кайло узнал о приговоре Хаксу, он осознал, что судьба Рей уже не в его руках. И он верно предположил, что Учитель потребует от него демонстрации готовности лишиться жены. Ему было прекрасно известно, что это то испытание на верность, от которого не удержится старый Дарт Плэгас.

Учитель мог запретить спасать Рей, но вместо этого он отдал приказ об отсрочке. И в то время, при тех обстоятельствах, Кайло думал, что это хороший исход. Учитель не жесток, и задержка не была проявлением своеволия. Она казалась абсолютно логичной в глобальной стратегии для достижения их целей. Дарт Плэгас никогда не совершает поступков, за которыми не стоят стратегия и логика.

— По многих причинам, ждать было верным решением. Я считал, что тебе не навредят, пока не выяснят, кто ты. Рей, поверь, я не знал о твоей беременности. Не знал, что они раскопали, кто ты. Не знал, что они травят тебя. Я думал, что если тебе придется подождать немного дольше, не будет ничего страшного.

— Кайло, пожалуйста… Не надо… Прошу, не надо… — он чувствует, как напряглась Рей в его руках — она не хочет об этом говорить. Но ему уже не остановить рвущихся слов.

— О, Рей, я никогда не хотел, чтобы ты страдала. Я верил, что моя мать и дядя не причинят тебе вреда. Полагаю, я не верил в то, что они могут. Сопротивление никогда не пытало пленников, этим славится только Орден…

Он ощущает сквозь Силу ее растущую панику. Она беспокоится, что он заговорит о малышке. Но нет, он не сделает этого с ней. Рей не нужны напоминания о ее скорби, поэтому он переходит к тому, что хочет сказать на самом деле.

— Я обещаю защищать тебя, Рей. Я твой ситх и всегда буду заботиться о тебе.

Верит ли она ему? Она должна поверить! Но он помнит, как тяжело дается его Рей доверие к другим.

Она отстраняется и встречает его взгляд.

— Я видела сны о тебе, Кайло. Когда я была в камере, я видела тебя. Как ты говорил мне, что с Шивом все хорошо. Побуждал меня оставаться живой. Это помогло. Ты придал мне сил, потому что вы с Шивом ждали меня.

Он гладит ее щеки, вытирая новые слезы. И клянется:

— Никто никогда не заберет тебя у меня, Рей. Мы вечно будем с тобой вместе, как и обещали друг другу в Басте.

— Да, — Рей поднимает левую руку, на которой виднеется шрам, и держит ее ладонью перед ним, пока он не соединяет ее со своей. — Я твоя и ты мой, — шепчет она.

— Да, — теперь он улыбается со всей искренностью, на которую способен. — Вместе навеки, соединенные Силой.

У Рей течет из носа, ее глаза покраснели и опухли, но в это мгновение она — самое прекрасное существо, которое доводилось видеть Кайло. Она — сам Свет, сияющий чисто и непоколебимо для него, и только Силе известно, насколько сильно его тайное влечение к Свету.

— Я не заслуживаю тебя, Рей. Я чудовище, которое тебя не заслуживает.

— О, Кайло. Ты чудовище. Но ты мое чудовище, — она ласково целует его. — Ты мой ситх.

Нежность быстро исчезает, как искра растворяется в пламени. Это было так давно, так давно — когда они были вместе. Она сдирает с себя ночнушку, пока он прикасается к ней, как слепой, прежде чем подхватить на руки и отнести на кровать.

Как он скучал по ней. Как скучал по этому.

Пусть он и истощен в душе, его тело уже возбуждено и горит для нее. Ему отчаянно нужна эта связь, и, к счастью, ее пыл разгорается под стать ему. Они с Рей всегда были в гармонии в объятиях друг друга. Она уже вся влажная и готовая для него, когда он входит в нее. Ему не продержаться долго этой ночью. Его тело безумно истосковалось, и физическая потребность слишком остра, но Рей опережает его, теряя себя в удовольствии на пятый глубокий толчок. И этого достаточно, чтобы подтолкнуть его разрядку. Этой ночью ему не удается добраться даже до пятой строки ситхского кодекса.

Это непередаваемое чувство: находиться внутри его жены, изливая семя глубоко внутри нее, чувствуя, как Сила содрогается и трепещет вокруг них. Ее Свет омывает его, на несколько мгновений исцеляя его потерянную душу. Ее сияющий Свет проникает в непроглядные глубины его Тьмы, через непрерывную стену гнева, мелочной мстительности и привычной жестокости, спускаясь еще ниже, к погребенным сожалениям, тайному стыду, безвестному самобичеванию, к отчаянию. Кайло не строит иллюзий — его нельзя простить за все грехи, но, по крайней мере, этой ночью Рей простила ему худшие, совершенные против нее.

Он — ситх. Завтра он будет убивать, калечить и лгать остальным. Но не Рей. Только для Рей он искренне раскаялся. Только для Рей он будет нравственным человеком.

— Скажи еще раз, зачем мне это? — Рей тревожно поглядывает на него, пока они сходят по трапу приземлившегося шаттла. Она не перестает теребить капюшон плаща, находясь в заметной нервозности с самого вылета. Сколько бы старый хранитель ни объяснял Рей положение вещей, фигура Верховного Лидера по-прежнему внушала ей неподдельный ужас.

Когда в сопровождении отряда штурмовиков они вступают под сень владений Сноука, Кайло пропускает ее вперед.

— Он — мой Учитель, и он просил о твоем присутствии. Не стоит бояться, Рей, — Кайло надеется уменьшить ее беспокойство из-за предстоящей встречи, словно, успокоив ее, он справится с собственным страхом. Сейчас Рей как никогда надо сделать все правильно.

Официальным предлогом аудиенции для Рей у Верховного Лидера было заявлено ее общение с Люком Скайуокером, но Кайло достаточно хорошо знает Учителя, чтобы понимать скрытый за этим смысл. Старый ситх никогда не идет напрямик — такова его излюбленная тактика. И сегодня Кайло находится в не меньшем неведении, чем Рей, но ему бы не хотелось, чтобы она узнала об этом.

— Перестань суетиться, ты выглядишь прекрасно, — заверяет он, и это на самом деле так. На Рей — расшитый черный бархатный плащ, тот самый, который был на ней в день возвращения на «Финализатор» с Шивом. Из-под плаща выглядывает край красного шелкового платья, а на хрупкие плечи в изысканном беспорядке спадают локоны. По странной иронии сегодня Рей невероятно напоминает Падме Скайуокер.

— Мне кажется, будто я иду на встречу с твоими родителями, — мрачно бормочет Рей.

— Все не настолько плохо, — Кайло усмехается за маской. — И, кроме того, ты уже встречалась с моей семьей.

— Ну, я надеюсь, эта встреча пройдет лучше, чем прошлая, — хмурится она. — У меня худшая родня во…

— … всей галактике, — заканчивает за жену Кайло. Ведь так и есть. Кто еще в здравом уме решит подвергнуть пыткам свою беременную невестку? Лишь в его семье могло случиться подобное. — Просто помни то, что я сказал тебе, и все будет хорошо.

Не говори, пока не спросят, и говори только правду, выказывай крайнее уважение и ни при каких обстоятельствах не сопротивляйся.

На протяжении всей дороги до крепости Верховного Лидера, Кайло бесконечно твердит ей эти четыре правила и, вдобавок, заставляет повторять их.

Если вспоминать прошлое, возможно, выбранная стратегия — не лучший способ успокоить и без того расшатанные нервы Рей. Но Кайло предпочел бы, чтобы Рей выглядела испуганной и взволнованной, нежели закатывала глаза и провоцировала бессмертного Повелителя ситхов. Рей кончит плохо, если старый Дарт Плэгас сочтет уместным смирять ее молниями.

Кайло уже давно откладывал этот разговор, надеясь дать Рей побольше времени восстановиться после пережитого. Сегодня его жене нужно иметь ясную голову, ведь, вне всяких сомнений, Учитель захочет испытать ее каверзными вопросами. И весьма очевидно, что еще он пожелает заглянуть в голову Рей.

Но все идет не так, как ожидает Кайло.

— Добро пожаловать, леди Рен. Я давно хотел встретиться с тобой.

Они с Рей входят в зал для аудиенций, где их сразу встречает его Учитель. Это необычно. Как правило, при прибытии Кайло старый ситх остается на возвышении, на своем троне, нависая над учеником. Немного тревожно видеть такой гостеприимный настрой у Учителя, словно это светский визит и они все старые приятели.

Взгляд Сноука скользит по нему, но, обратившись к Рей, Учитель слегка наклоняет голову. Кайло опускается на колено, выказывая традиционное почтение ученика, но Сноук оставляет его там, на полу, поскольку все его внимание занимает Рей.

— Длинные каштановые волосы, — говорит Сноук, после минуты внимательного изучения. — Ну конечно. Вы, мужчины-Скайуокеры, так предсказуемы, — Учитель запрокидывает голову, смеясь. Зубоскальство старого ситха приводит Кайло в замешательство, но Рей стоит безмолвно, встречая пугающего незнакомца вежливой улыбкой, в свое время свалившей с ног Хакса и его свиту.

Учитель сегодня крайней расположен к разговорам.

— Все до единого принцы из рода Скайуокер теряют голову раз и навсегда, миледи, — Сноук делает пренебрежительный жест в сторону коленопреклоненного ученика. — Его дед влюбился с первого взгляда, будучи еще мальчиком. У Дарта Вейдера ушли годы, чтобы завоевать свою королеву, но в конце концов ему это удалось. Даже жалкий джедай Скайуокер нашел себе пару. Такая жалость, что никто не догадался сказать ему, что он целовал свою сестру-близнеца, — Сноук награждает Рей удрученной улыбкой. Похоже, все внимание Учителя этим утром отдано Рей. — Всего лишь еще один пример, когда ложь джедая принесла так много боли. Я очень рад, что ты избежала его когтей. Моя дорогая, как мудро с твоей стороны было отвергнуть его.

— Встань, мой ученик, — приглашает его Учитель, возвращаясь к теме Скайуокеров. — Теперь наш нынешний принц нашел свою пару в тебе. Что за счастливый человек, — высокий муун слегка наклоняется к Рей, будто делясь секретом. — Тебе должно простить Кайло Рена за вашу первую встречу. Для него это нехарактерно, моя дорогая леди. Позволь счесть, что ты была слишком неотразима для него.

Кайло хмурится под маской.

Но Рей продолжает молчать. Хорошая девочка.

Сноук берет левую руку Рей, поворачивая ее ладонью вверх и медленно проводя костлявым пальцем по памятной отметине. Деформированное лицо улыбается Рей, прежде чем Сноук обнажает собственную ладонь с глубокими старыми шрамами. Почему Кайло никогда не замечал их прежде? Значит, у его Учителя действительно когда-то была жена.

— Я старый муун, миледи, — медленно и доверительно произносит он. — Мне довелось пережить пять жен. Но я почитал каждую из них, как следует ситху.

Учитель в первый раз за аудиенцию обращает взгляд на него.

— Она так несведуща и необучена. И вместе с тем так могущественна, — произносит муун с явным одобрением. — Столь невинный потенциал в Силе. Как… интригующе, — уронив руку Рей, он касается ее лица. Кайло наблюдает, как белые пальцы приподнимают ее за подбородок, как ее глаза закрываются.

Время пришло. Сейчас Учитель ворвется в сознание Рей, как много раз до того он делал с Кайло.

Хорошая девочка. Самоконтроль Рей способен вызвать восхищение. Она даже не морщится, когда Учитель продолжает нараспев свои речи, но Кайло прекрасно понимает, что Рей должна чувствовать в этот миг. Он сам ощущает давление в ушах, исходящее в тот момент, когда старый ситх призывает Тьму.

Сноук начинает медленно, вкрадчиво произнося слова, нашептывая секреты.

— Ты была пробуждена для Силы, но затем бежала от нее. Да, я вижу твой страх… Ты могла стать джедаем, если бы не он. Мудро было довериться чувствам. Прислушаться к эмоциям. Твой инстинкт выживания воистину… впечатляющий.

Длинные костлявые пальцы ласкающе водят по щеке Рей, и она подается к ним, прижимаясь к чужой руке, как любимый питомец, радующийся вниманию. Странные глаза его Учителя поблескивают от ее реакции. Кайло, не отрывая взгляда, смотрит, как Сноук проводит рукой, спускаясь к шее и еще ниже. Рей издает тихий стон. Ее глаза все еще закрыты, но голова откинута назад, а губы слегка приоткрыты. И внезапно к Кайло приходит осознание, что он стал невольным свидетелем удовольствия, а не боли.

У него перехватывает дыхание, и он не знает, как на это реагировать.

Встав за ее спиной, старый муун возвышается над Рей, опуская руки на ее плечи и расстегивая застежки плаща. Скрюченные кисти спускают тяжелый бархат с ее плеч, задерживаясь чуть-чуть дольше, чем следовало бы. Плащ падает на пол, оставляя его жену полураздетой.

— Пойдемте, миледи, — Сноук ведет Рей за руку на возвышение. И пока он устраивается на своем троне-кресле, Рей опускается на пол у его ног. Она сидит на коленях в луже алого шелка, а ее длинные волосы спадают на плечи.

Чувствуя опасливый интерес, Кайло смотрит, как его жена прислоняется головой к колену старого ситха. Ее лицо обращено к Кайло, как и ее взгляд. Слегка приоткрывшая рот, Рей кажется ослепленной Тьмой вечного мууна, который рассеянно гладит ее волосы.

— Да, позволь мне заглянуть в тебя. Покажись мне, Рей из пустыни.

Ресницы Рей снова опускаются, и раздается глубокий медленный стон. Кайло не может вспомнить, когда еще он видел Учителя таким довольным.

— Ты была такой брошенной. Сколь несчастной и одинокой была твоя жизнь, — с сочувствием произносит старый муун, вытаскивая из головы Рей ее прошлое. — Как повезло тебе, что Кайло Рен забрал тебя из жизни, полной страданий. Теперь он содержит тебя и мальчика в комфорте и безопасности. Ни он, ни я не позволим никому причинить вам вред. Ты дома и в безопасности с нами, миледи. Кайло Рен позаботится о тебе.

Кайло видит, как Рей начинает задыхаться. Все ее тело сотрясается от усилий, и она устремляется к его Учителю. Больше не прислоняясь к его колену, Рей опускает голову на его бедро, держась за него руками. И ее взгляд полон мольбы.

Кайло может думать только о том, когда в последний раз Рей находилась перед ним в той же позе, и его наполняет ужас. Но он не позволяет своим мыслям течь в подобном направлении, ведь перед ним Дарт Плэгас Мудрый, и он знает, что лучше для его ученика. И как бы ни было неприятно наблюдать за этим, такое положение вещей гораздо приятней для Рей, чем его обычный подход.

Во всяком случае, Кайло продолжает убеждать себя в этом.

— Я желаю знать о Люке Скайуокере. За последнее время ты виделась с ним дважды. Кайло Рен и я не встречали его почти десятилетие, — Рей поднимает взгляд, и Учитель берет ее лицо в свои руки. Кайло слышит, как она ахает. Один раз, два, три. — Да-а-а, — растягивая слова, нарушает тишину низкий голос ситха. — Покажи мне блудного принца. Какими же тщетными оказались попытки отца вернуть его. Некогда мы, возможно, могли бы поприветствовать его дома как ситха. Но он навечно потерян во лжи джедая.

Сноук убирает волосы Рей с ее лба двумя руками. Кайло старается не смотреть на то, как это явно нравится Учителю. И как это нравится Рей.

— Скайуокер желает твоему мальчику схожей судьбы. Мы не позволим этому случиться. Доверься нам, моя дорогая. Поверь в нас, — слова подкрепляются тяжестью Силы, Кайло чувствует это. Предложение Тьмы уютно запечатляется в голове, надавливая на страхи, обещая безопасность.

— Был и другой ребенок? — Учитель обращает глаза на Кайло, с заметным упреком в голосе. — Ты не рассказывал мне о потерянном ребенке, Кайло Рен, — но затем он снова наклоняется к Рей и вытирает ей слезы. Это ласковый жест, словно родитель утешает плачущего отпрыска. — Как ты должна ненавидеть Сопротивление, моя дорогая. Они убили твою малышку и пытались похитить твоего сына. Совсем скоро ты обретешь воздаяние. Совсем скоро Кайло Рен убьет их всех ради тебя. Только тогда твой сын будет в безопасности. И мы познаем покой, — Рей слабо кивает, и старый ситх одобрительно гладит ее щеку.

— Она словно источает Силу. Такая отзывчивая, — чтобы подкрепить свои слова, Сноук делает легкий взмах костлявыми пальцами. Рей соскальзывает с его колен, усаживаясь на пол. Кайло моргает пару раз, видя, как его жена запрокидывает голову и выгибает спину, широко разводя колени в невероятно откровенной, чувственной позе подчинения.

Учитель ловит его взгляд сквозь маску.

— Я вижу, что ты собственник, Кайло Рен.

Он не отвечает, борясь, чтобы сдержать смятение. И вспышку ревнивого гнева.

Сноук пожимает плечами.

— Как и положено ситху, — он возвращается к Рей, снова мешая Силу и речи. — Здесь есть лишь один человек, достойный наслаждаться тобой, миледи. Скажи нам, кто он.

— Мой ситх.

— И кто твой ситх? Поведай нам, кому ты принадлежишь.

— Моему императору, вашему ученику, Кайло Рену.

Старый ситх фыркает в ответ.

— Она повысила тебя в звании, мой мальчик. Как мило иметь такую поддержку супруги. Скажи нам, миледи, кому принадлежит Кайло Рен?

— Вам, Верховный Лидер.

— Тогда повтори нам, кому принадлежишь ты.

— Вам, Верховный Лидер, и Кайло Рену.

— Да, леди Рен, — удовлетворенно улыбается Сноук. — Ты, как и твой муж, принадлежишь мне. Добро пожаловать в семью, моя дорогая.

Учитель встает и предлагает Рей руку, чтобы помочь подняться на ноги. Все еще под влиянием власти Сноука, Рей идет по помосту, словно в трансе, направляемая за локоть с почти светской обходительностью старым мууном. Они останавливаются, и внезапно Рей почти бросается в объятия его Учителя. Старый муун настолько высок, что Рей едва достает ему до груди. Сноук издает смешок. Он прижимает ее к себе и гладит ее голову, продлевая момент.

— Вернись к нам, дитя, — и с этими словами одурманивающее заклятье Тьмы спадает с Рей, и старый ситх вручает ее обратно Кайло.

К тому времени, как Рей приходит в себя, Учитель снова устраивается на своем троне.

— Благодарю тебя, леди Рен, что разделила со мной свои воспоминания. Так было необходимо, и это на многое пролило свет, — такая формальная вежливость режет слух Кайло. Он привык к Учителю, который отдает приказы. Но сегодня ничто во взаимодействиях Сноука и Рей не похоже на то, к чему привык Кайло Рен.

Вернувшись к нему от Учителя, Рей выглядит невредимой. И она снова стала той, кем была раньше.

— У вас это выходит лучше, чем у Кайло, — колко отмечает она.

Слышится сдавленный смешок.

— На моем веку мне повезло иметь гораздо больше практики. Несколько сотен лет практики. А теперь оставь нас, моя дорогая. Есть вещи, которые нам с учеником необходимо обсудить, — Рей вольна уйти, и Кайло чувствует, как его покидает напряжение.

В ее отсутствие Учитель говорит свободно:

— Твоя леди может оказаться опасной для нас. В ней с избытком хватает скрытого потенциала. Скайуокер определенно знает об этом.

— Она ненавидит Скайуокера.

Сноук соглашается:

— Да, было глупо со стороны Сопротивления пытать ее и убить ее ребенка. Но это сыграло нам на руку. Удача улыбнулась нам из-за их ошибки.

Удача — не то слово, которое выбрал бы Кайло, но он не спорит:

— Да, Учитель.

— Скайуокер знает, что она поддерживает тебя. Он понимает, как ты пользуешься ее Светом. Джедай вновь попытается забрать ее ради того, чтобы ослабить тебя.

— Да, Учитель.

— Ты должен контролировать ее Силу, Кайло Рен. Оградить ее от Скайуокера и сделать ее счастливой. Не предоставляй ей причин желать покинуть тебя.

— Да, Учитель.

Сноук продолжает раздавать инструкции:

— Разреши ей исцелять Силой ради ее душевного спокойствия. Это полезное умение, и оно не несет угрозы. Как только она станет по-настоящему опытной, ты отправишь ее ко мне. Мои старые кости могут получить выгоду от ее дара.

— Да, Учитель, — в душе Кайло предпочел бы держать жену как можно дальше от Сноука, но выбора у него нет. Он обязан слушаться Учителя. — Благодарю, что вы были мягки с ней, Учитель, — Кайло чувствует, что надо добавить эту часть. Как ни неприятно было наблюдать, но Дарт Плэгас был чрезвычайно обходителен с Рей.

— Мой мальчик, боль способна принести пользу. Но твоя леди — наш союзник, а не враг. Если ей надо будет напомнить ее место, я сделаю это, но сейчас нам стоит попридержать подобную тактику. Это лучший путь, чтобы обольстить женщин. Особенно упрямых. Намного эффективней, чем конфликт, — ситх указывает на него пальцем. — Прими это к сведению, мой ученик. Вскоре тебе пригодятся такие методы, чтобы управлять собственной империей. Конфликт — не всегда предпочтительный вариант развития событий.

— Разве я вам не союзник? — Рен не может удержаться от вопроса. Он вспоминает, как его голову рвало на части от наставлений Учителя на протяжении многих лет, если тому требовалось найти что-то в его сознании.

— О, сын мой, это поистине так. Ты — мой избранный ученик. И это делает тебя моим величайшим союзником и потенциально моим величайшим врагом. Поэтому лучше напомнить тебе о твоем месте здесь и сейчас.

— Да, Учитель.

Сноук одобрительно кивает.

— Однажды ты поступишь подобным образом со своим мальчиком. Всем ситхам требуется жесткая рука, даже твоему маленькому Рену. Ученику необходимо оценить все могущество учителя. Немного страха способствует большему уважению.

Черта подведена, и Учитель начинает говорить задумчиво:

— Твоя леди очаровательна. И так естественно отзывается Силе. Будь я моложе и целее, я бы забрал ее у тебя, Кайло Рен.

Кайло сохраняет на лице равнодушное выражение. Понаблюдав за тем, как его Рей податлива в руках старого ситха, он знает, что тот способен с легкостью исполнить эту угрозу.

— Я всегда наслаждался компанией женщин. Пять жен, Кайло Рен. Большинство мужчин сочли бы и одну достаточным наказанием, но я избрал пятерых леди в свое время. Много лет женщины служили мне отдушиной, — муун откидывается в кресле, явно в настроении поговорить. — Моя последняя жена была джедайкой. Я нашел ее в развалинах ситхского храма. В те дни джедаи считали, что ситхи истреблены, тогда как в действительно мы были беззащитны и жили у всех на виду, — изуродованное лицо Сноука искажается усмешкой при воспоминании. — Бедная девочка не представляла, где она оказалась и на кого наткнулась. Но она была прелестной муун, и я забрал ее. Статная и сильная, как наша капитан Фазма. Но упрямая, как твоя леди. Она сопротивлялась поначалу, но со временем научилась получать удовольствие от моего покровительства. — Учитель наклоняется вперед, говоря вкрадчивым голосом: — И как видишь, я не понаслышке знаю, как ты наслаждаешься леди, полной Света, тягу к которому ты так пытаешься скрыть, — Сноук указывает на него. — Мой мальчик, Свету отведено положенное место. Сидиус никогда не был сторонником этого. Не повторяй его ошибку, пытаясь вытравить Свет. Это невозможно. Вместо этого стремись управлять им, использовать его, так, как ты поступаешь со своей женой.

— Да, Учитель.

— Есть многое, что ты можешь постичь через женщин, Кайло Рен. Они создают жизнь, поддерживают ее и развивают. А жизнь означает Силу. Во многом Сила похожа на женщину, — Дарт Плэгас заметно наслаждается собой, его голос звучит медленно и тягуче, наполненный мудростью многовековой Тьмы. — Сила бывает непостоянной. Как красивая девушка, она может дарить и может забирать, следуя собственным желаниям. И она может яростно защищать своих фаворитов и проявлять пренебрежение к впавшим в немилость. Остерегайся мощи Силы. Она требовательна. Она попросит у тебя не меньше, чем ты просишь у нее. И, подобно женщине, Сила всегда ведет счет. Время от времени она непременно пожелает сравнять его, — предупреждающе выговаривает ему Сноук. — Когда-нибудь она может низвергнуть тебя, Кайло Рен. Всегда помни об этом.

Учитель продолжает:

— Да, и, подобно женщине, Сила будет контролировать твои действия, но слушаться твоей воли. Ныне ты женатый человек, и, как ты теперь понимаешь, хорошая жена занимается ежедневной рутиной, в то время как ты контролируешь ее в глобальном смысле. Будь осторожен, мой ученик. Пути Силы могут подчиниться тебе, но ты никогда не сможешь управлять ею в полной мере.

Сноук, должно быть, ощутил его затаенный скептицизм за маской, поскольку он откидывается в кресле и складывает на груди руки.

— О, но это правда. Все, до последнего слова. Но, возможно, ты слишком мало знаешь женщин, чтобы распознать это, — старый ситх награждает его презрительным взглядом. — У тебя было слишком много шлюх, Кайло Рен, а не любовниц. Меня радует, что ты взял жену. Вскоре ты станешь императором, поэтому сейчас для тебя настало подходящее время, чтобы наладить отношения с достойной женщиной.

— Рей родом с Джакку, — сухо напоминает Кайло. Его раздражает то, что его ткнули носом в его былые корусантские гулянки. Не считая изысканного акцента, Рей находится на той же ступени, что и те женщины. Не то чтобы это имело значение, поскольку она обладает Силой. И кроме того она — его Рей.

— Не будь слепым глупцом, — раздраженно шипит Учитель. — Твоя леди — одна на миллиард. Поверь мне, я знал женщин. И очевидно, что ты — нет, — он снова встречает пренебрежительный взгляд Сноука. — Твоя леди подарила тебе сына, который станет твоим будущим. Она оберегла твою семью от джедая. И она вынесла боль и потерю из-за тебя, когда могла бы стать джедайской героиней в Сопротивлении. На протяжении многих лет я перенес достаточно боли, чтобы знать, к чему это может привести. Поэтому не подвергай так легко сомнению ее лояльность нам, — лицо Сноука приобретает суровое выражение. — Ты рискуешь толкнуть ее обратно к джедаю, если не сумеешь позаботиться о ней как следует.

Кайло смиренно принимает укоризненные слова. Он знает, что, вне всяких сомнений, не заслуживает Рей. Ему никогда не найти другой женщины, которая примет его таким, какой он есть. Такой, которой будет нужен он сам, а не его положение или власть. Такой, которая посвятит себя семье, подобно Рей. И даже не будь у нее Силы, Рей — идеальная для него женщина.

Как обычно, мудрость Учителя оказалась верной во всем. Рей поистине одна на миллиард.

— Не давай мне повода забрать ее у тебя, Кайло Рен. Даже сегодня искушение было достаточным, чтобы поступить так, — угроза Сноука столь же реальна, как и неожиданна. Кайло тяжело сглатывает при мысли о подобном исходе. — Она была бы невероятно восхитительной спутницей.

— Да, Учитель, — Кайло спешит согласиться, чувствуя, как замирает сердце.

— Обращайся с ней хорошо и держи ее под присмотром, и в этом случае можешь сохранить её у себя. И всегда помни, что ситх не может любить никого сильнее, чем он любит власть.

— Да, Учитель.

Удовлетворенный, старый муун расслабляется и, по своему обыкновению, дает Кайло новое задание.

— Когда война завершится, ты найдешь Ункара Платта на Джакку и убьешь его для нее.

Ункара… кого?

— Ты убьешь мужчину, который годами бил и морил голодом твою жену. Ты сделаешь это сам, Кайло Рен. Это личное. Ситх всегда дарит своей леди возмездие, — Сноук делает недолгую паузу. — Но пред ее ликом зови это правосудием. Она бы предпочла именовать это таким образом.

— Как пожелаете, Учитель.

— Что… Что это было? — Рей все еще слегка не в себе, когда Кайло выходит из зала аудиенций. Она смущенно трет лицо. — Он был в моей голове, я чувствую… Но остальное помнится смутно.

Кайло молчит. Взяв жену за руку и притянув к себе, он сразу же направляется к посадочной площадке, явно намереваясь побыстрее покинуть это место. Рей приходится спешить, чтобы поспеть за его размашистым шагом. На нем маска, но Рей видит, что он сердится: по крепко сжатым кулакам — классическая картина взбешенного Кайло.

Замечательно. Она все испортила.

— Я облажалась, да? — Рей произносит вслух очевидное. И, ох, как же это ужасно. Этот день так много значил для Кайло, а она подвела его.

— Нет, — сухо и отрывисто отзывается он. И добавляет после короткой паузы: — Ты ему понравилась.

— О, — тогда почему Кайло злится? — Погоди… О чем вы говорили, когда я ушла? — может, она и ни при чем.

Ответом ей служит тишина, но дыхание Кайло становится тяжелее.

— Кайло, поговори со мной, — Рей хочет понять. — Что он тебе сказал?

— Что может взять все, что захочет.

Рей закатывает глаза — она уже слышала подобные заявления от самого Кайло. Должно быть, еще одна ситхская штучка.

Тем временем они достигают посадочной площадки.

— Кайло… — снова начинает Рей, но он крепче сжимает ее руку, и она умолкает. Кайло наклоняется к ней, понижая голос, напоминая о тех, кто мог бы стать свидетелями их личного разговора:

— Ты моя, Рей. Никогда не забывай об этом. Никто никогда не заберет тебя у меня.

Вероятно, Кайло и его Учитель обсуждали Скайуокера. Конечно же, вот почему ее муж так разозлен и ведет себя по-собственнически. Его беспокоит, что джедай непременно попытается разлучить их вновь. Его Учитель, должно быть, видел это в ее воспоминаниях о ДиʼКуаре.

Рей кивает, и Кайло решительно повторяет:

— Обещаю тебе — ни одна живая душа на свете не заберет тебя у меня, — с этими словами Кайло провожает ее в готовый к взлету шаттл, отправляющийся на «Финализатор». Рей наблюдает сквозь иллюминатор, как Кайло, быстро исчезнув в своем шаттле, улетает в неизвестность.

Проходит десять дней. В этот вечер Рей устраивается в своих покоях, с Шивом на коленях, и когда она тянется к датападу, чтобы начать читать сказку на ночь, там внезапно обнаруживается сообщение:

«Я приземлюсь в 21:00. Приходи ко мне ночью».

Она улыбается и отписывается:

«Предлагаешь перепихнуться?»

«Ты портишь романтику», — жалуется он.

Вполне возможно, но ей не удержаться:

«Значит, это не предложение перепихона?»

«Нет, это приказ, — но потом, наверное, Кайло одумывается, понимая, что написал грубовато. И отправляет другое сообщение: — Думай об этом как о приказе перепихнуться».

Рей фыркает — ее муж порой бывает таким занудой, что кажется, из них двоих он — тот, кто вырос среди маргиналов, обосновавшись в разваленном брюхе AT-AT, а не принц из известной семьи дипломатов и политиков.

«Ты мне не приказываешь», — отвечает она.

«Я распоряжаюсь всем и всеми на моем корабле. Включая тебя», — Рей практически видит ухмылку на его лице, когда он пишет это, считая, что ему все сойдет с рук.

Рей решает, что пришло время проявить некоторое неподчинение.

«Мне плевать».

«Осторожно. Я известен своей склонностью к наказаниям».

Рей прикусывает губу на мгновение.

«Осторожно. Мне это может понравиться. Если ты пообещаешь связать меня, я могу попросить повторить это».

«Договорились».

Рей улыбается под нос.

«Я скучаю по тебе, Кайло. Поспеши ко мне».

«О, и кто из нас теперь романтик?»

В последнее время именно так обстоят дела в отношениях между Рей и ее Первым рыцарем. Кайло не бывает дома целыми днями и порой неделями, а потом он возвращается в ее объятия на одну ночь, повторяя мантрой свой ситхский кодекс и умоляя о ее Свете, в безумии страсти, что продолжается и продолжается до самого утра, и после он снова уходит. Оставляя Рей вымотанной, основательно оттраханной и по-идиотски счастливой.

Ей уже давно известно, что чем темнее дела Кайло, тем сильнее становится его зов к Свету. И читая кровавые репортажи о войне в голонете, она знает, что в них нет всей правды. Все обстоит, должно быть, слишком жестоко на поле боя, и Рей счастлива, что может подарить Кайло мгновения утешения, когда это ему так нужно.

Однажды, ранним утром, Рей возвращается в свои апартаменты в одной тонкой кружевной ночнушке, и панель безопасности зависает. Твою ж мать. И перезагрузка не помогает делу. На всякий случай Рей хлопает ладонью по панели еще пару раз, но ситуацию это не разрешает. Там, за дверью, спит Шив, и рядом с ним только дроид-няня, а Кайло ушел десять минут назад, и он не может взмахнуть рукой и сделать фокус с Силой, чтобы отпереть проклятую дверь.

Хм-м. Рей погружается в раздумья, прежде чем попытаться взмахнуть рукой самой. Но результата нет. Хаттова Сила. Хаттова дверь.

Ладно, время попытаться вскрыть ее. Поддев коробку неизменным спутником — бластером, Рей вырывает панель безопасности, после нескольких сильных рывков, и начинает ковыряться в проводке. Сигнализация не вырубилась, и это хороший знак. Но мгновением позже захлопывается гигантская дверь в конце коридора, и — ой — это не очень хороший знак. И, несомненно, не проходит и минуты, как она снова открывается, впуская в холл целое подразделение штурмовиков. И их бластеры не переведены на стан.

Рей стоит со вспыхнувшим лицом, практически голая, не считая тонкого шелка, запутавшись руками в оголенных проводах.

— Кажется, произошел какой-то сбой, — выдавливает она, глядя на десяток бластеров.

И тут, когда ситуация может стать еще более неловкой, она случайно задевает правильное соединение, и дверь отъезжает, выпуская Шива в его пижамке.

— Мамочка, ты вернулась? — звонким голоском спрашивает он. — Где ты была прошлой ночью? — затем он выглядывает из-за нее, замечая полный коридор охраны. — Штурмовики! — радостно восклицает он, хлопая в ладоши. — Смотри, мама, штурмовики! Ты спала со штурмовиками?

Кайло бы зашелся от хохота, услышав невинный вопрос, и несомненно отпустил бы шутку про FN-2187, но в этот момент Рей больше сосредоточена на бластерах, направленных на ее сына.

— Опустите оружие! — приказывает Рей своим «Я жена Кайло Рена, и по одному моему слову вас убьют» тоном. Это срабатывает, и штурмовики подчиняются. — В комнату, — Рей подталкивает Шива внутрь, после чего сама переступает через порог, сохраняя максимум невозмутимого королевского достоинства. Оказавшись, в конце концов, в безопасности в своих апартаментах, она облегченно закрывает за собой дверь и активирует замок.

Десять минут спустя Шив занимается сахарными хлопьями, включив новую серию «Транспортника Томаса», под присмотром дроида-няни, и Рей может, наконец, позволить себе долгожданный душ. Но когда ее взгляд ловит отражение в зеркале, она не может сдержать стона. Все обстоит гораздо хуже, чем она представляла.

Рей в курсе, насколько отвратительно прозрачная на ней ночнушка. И какое откровенное декольте. Но она и не думала, что вырез такой глубокий, что открывает потемневший след, который Кайло оставил на ее левой груди. В котором любой безошибочно распознает засос. Спутанные кудри в полнейшем беспорядке спадают ей на плечи и лицо. Приглядевшись, Рей видит, что ее губы раскраснелись и опухли, и хорошо, если от нее не воняет потом и сексом. Наглядные последствия очередной ночи с Кайло Реном, и она только что была на виду у целого взвода штурмовиков. Можно не сомневаться, что прямо сейчас они перешучиваются о том, как командующий и его благоверная повеселились прошлой ночью.

Еще одно короткое и прискорбное публичное представление, но оно становится частью богатой мозаики впечатлений экипажа «Финализатора» о леди Рен. Сначала она предстала перед ними спасенной героиней, во время трагичного прибытия в ангар, затем растерянной матерью в мешковатой форме, не расстающейся со своим ребенком, а теперь она броская и надменная королева Первого ордена.

Рей понимает, что стала объектом множества сплетен.

Она вызывает любопытство, это точно. Люди гадают, кто она, жена Кайло Рена, и какая она из себя. И иногда, как этим утром, они видят немного больше, чем предпочла бы Рей.

* * *

От ее имени Майло запрашивает встречу с главным врачом Сматом. Якобы чтобы поблагодарить за заботу и попросить разрешения посетить больных. Смат соглашается, но его задумчивый вид не укрывается от Рей.

— Разве это не для пропагандистских клипов Ордена? — спрашивает он у нее предельно вежливо, но так и не сумев скрыть нотку пренебрежения.

— Абсолютно нет, — отвечает Рей, и он удовлетворенно кивает.

Смат — человек крупного телосложения, с густыми поседевшими волосами. Он с трудом приподнимается из-за стола, но, встав на ноги, движется довольно проворно, проводя для нее краткую экскурсию по вверенным ему объектам. И именно так все и начинается.

Каждый день, в течение двух часов, пока Шив спит, или вечерами, когда Кайло нет дома, Рей посещает медицинский центр. Она выбирает одного из пациентов, попросив медсестру рассказать ей вкратце причину недуга, поскольку сама ничего не знает о настоящей медицине, а потом она аккуратно задергивает занавеску вокруг кровати пациента и начинает исцеление Силой.

Концентрация истощает, и в лучшем случае через час Рей остается совершенно без сил. Но постепенно процесс становится проще. И все же должно пройти много времени, прежде чем ей удастся освоить техники, записанные в голокронах Баста. И это справедливо, ведь они — кульминация того, что джедаи изучали годами. Они гораздо сложнее любых потуг форсъюзера-самоучки, который пытается справиться с витиевато описанными методиками давно забытого учения Ордена джедаев.

Верный своему слову, Смат помогает ей. Ее посещения отнюдь не являются секретом, но они не привлекают особого внимания. Вдобавок она приходит в неприметной стандартной форме механика, и на первый взгляд она может показаться кем угодно.

Лишь главный врач интересуется тем, чем она занимается. Мысленно Рей связывает это с тем, что это входит в его обязанности, ведь она на его территории. Но на третью неделю ей становится ясно, что Смат интересуется ею самой.

Рей сидит возле постели находящегося без сознания пилота СИДки. У него очень сильные ожоги, как объяснила ей медсестра, и боль ужасная, такая, что обычные седативы едва справляются. Поэтому Рей решает лично заняться этим пациентом. И всего за час ей удается сладить с его болью.

Она уже заканчивает, когда главный врач отодвигает занавеску, приближаясь к ней. Он стоит и смотрит на нее, наблюдая, и по его нервному виду Рей становится понятно: ее раскрыли.

— Я знаю, что вы делаете, — объявляет Смат тихо.

Рей не поднимает головы, встречая его слова молчанием.

Но доктора это не пугает.

— Я слышал о такой силе, но никогда не видел. Мне казалось, это было утрачено много десятилетий назад.

И снова Рей не отвечает.

Смат изучает показатели пациента над изголовьем койки, внимательно проверяя датчики, прежде чем одобрительно кивнуть и вернуться к Рей.

— Моя мать была врачом, — признается он. — В свое время она училась на Корусанте, в республиканской медицинской академии. В те дни студенты проходили практику в Храме, так, чтобы официальная медицина могла принимать и альтернативные подходы, которые применяли джедаи. Моя мать часто рассказывала об обрядах, которые она видела во время Войны клонов. Исцеление, выходящее далеко за пределы того, что может наука.

Рей награждает Смата вежливой улыбкой и смущенным взглядом. Она обвела вокруг пальца достаточно много не в меру любопытных офицеров Хакса, чтобы справиться с этой безобидной конфузной ситуацией.

— Вы ошибаетесь относительно цели моих визитов, сэр. Я всего лишь…

— Я знаю, чем вы занимаетесь, — перебивает ее доктор, очевидно, не тронутый ее словами. — И очень благосклонен к тому, что вы делаете.

Рей открывает рот, чтобы возразить, но старый ветеран поднимает руку, останавливая ее. Как и ее муж, главный доктор привык командовать и, вероятно, отточил эти манеры за годы, еще до ее рождения, понимает Рей.

— Давайте будем честны друг с другом, леди Рен. Я знаю, что в вас есть Сила, и знаю, что вы используете ее, чтобы исцелять, — доктор осторожно выбирает слова, не сводя с нее глаз. — Я не спрашиваю, как вы обучились этому. Меня волнует лишь то, чтобы мои пациенты получали наилучший уход. Политика меня не беспокоит.

Рей обдумывает его слова, прежде чем слегка наклонить голову.

— Тогда мы понимаем друг друга.

Смат снова смотрит на пациента.

— Ожоги — ужасные травмы. Очень болезненные и обычно оставляющие после себя шрамы. Даже бакта не всегда справляется.

— Да, — соглашается Рей, думая о порезе, который она сама оставила на лице Кайло. — У моего мужа есть шрамы от ожогов.

— Я ухаживал за Реном после «Старкиллера», — тихо рассказывает Смат. Выходит, человек перед ней — один из немногих, видевших лицо Кайло. И его шрамы от ран, оставленных Рей. — Это были не обычные ожоги, леди Рен, — главный врач ошибочно принял ее тон за критику своей работы. — Ожоги от невероятно высокой температуры. Их невозможно было излечить до конца.

— Да, — вздыхает Рей. — Они были нанесены световым мечом.

— Он сказал вам?

— Я была там.

Смат задумчиво кивает в ответ на эти новости. Он оглядывает Рей, прежде чем спросить:

— Это правда, что Рен сражался с джедаем Скайуокером на «Старкиллере» и проиграл?

— Все так думают? — Рей кажется, что Кайло не оценил бы подобный слух. Ему нет нужды, чтобы подчиненные считали его неспособным справиться с задачей убить Скайуокера.

— Это общепринятое мнение, — поясняет Смат.

— Что ж, оно ошибочно, — твердо произносит Рей. — Кайло бился на «Старкиллере» не со Скайуокером, — она встречает взгляд пожилого доктора и думает, какую часть правды можно открыть. И если честно, ей хочется верить ему. — Он бился со мной.

Глаза Смата ошеломленно округляются.

— Кто вы? Вы джедай? — старик выдыхает последнее слова почти с благоговением.

— Я никто, — коротко поправляет его Рей. — И я не джедай.

По неверящему взгляду старика становится очевидным, что он сомневается в ее словах. Но он не оспаривает услышанное заявление.

— Мне семьдесят пять стандартных лет, юная леди. Достаточно, чтобы помнить время, когда некоторые считали джедаев героями.

— Герои есть на каждой стороне в любой войне, — отмечает Рей. Это ее личный опыт, поэтому слова звучат с ноткой горечи.

Смат достаточно мудр, чтобы не настаивать на продолжении беседы.

— Это разговор между нами, леди Рен, исключительно между нами.

Рей кивает.

— Мы поняли друг друга, — подтверждает она.

После этого случая Рей приходит в медицинский центр и покидает его, не встречая препятствий. Смат лично направляет ее к тем пациентам, которым, по его мнению, особенно необходима ее помощь. И все проходит незаметно. Люди на «Финализаторе» считают, что визиты леди Рен служат повышению морального духа, но некоторые шепчутся, что она пытается загладить вину за известную жестокость своего мужа. Другие думают, что леди Рен банально скучает.

Отгороженная занавеской от суеты медицинского центра, Рей узнает многое о жизни на звездном разрушителе. И порой делает удивительные открытия о самой себе.

Она снова находится у постели обожженного пилота, когда две ничего не подозревающие медсестры, занимающиеся пациентом неподалеку, привлекают ее внимание.

—… с той же волшебной Силой, как у Рена. Это правда. Мы ухаживали за штурмовиком, которого она кинула в стену в ангаре. И потом еще, когда она очнулась тут и швырнула бедную Барту так, что выбила из нее дух. Она и нового дроида разнесла на куски.

Рей разделяет их опасения — Сила порой пугает, и с этим не поспоришь. Но если бы они могли видеть то, что она делает с этим бедным пилотом, они бы передумали. Темные умения Кайло тоже вызывают страх. Как и световые мечи. Но эти исцеляющие техники — они поистине волшебны. Все больше и больше Рей думает, не это ли ее истинное призвание. Помогать людям, смягчая их боль, кажется гораздо более привлекательным, чем править галактикой. Из нее бы не вышло хорошего ситха. Амбиции Рей никогда не простирались дальше защиты интересов — ее собственных и Шива.

— Ух ты, я и не знала. Она довольно милая, когда приходит сюда, но та еще штучка. Мой приятель работал во второй смене неподалеку от ее палаты, когда к ней явился Рен, и она набросилась на него. Ему даже стало жаль командующего. Большинство не представляет, но Рен находился здесь постоянно, пока она была в отключке. Все ночи напролет, несколько суток подряд, держал ее за руку. И потом, когда она проснулась, он ушел. Пришел как-то раз, и она наорала на него, и он не возвращался. Думаю, Рен заслужил такую стерву жену. Они точно стоят друг друга.

Рей сжимает зубы. Будешь стервой, когда после пыток в Сопротивлении ты потеряла ребенка, и все из-за того, что вышла замуж за Лорда ситхов. Если кто-то на «Финализаторе» требователен до безумия, так это Кайло Рен.

— Угу… Она какая-то тощая. Рен сказал Смату не беспокоиться, что она не ест, и дать ей соль. Так мерзко. Это новая диета? Видно, она из тех дамочек с Верхнего уровня, которые никогда не едят, чтобы влезть в новую дизайнерскую шмотку. Барта нашла то ее белое платье с прошлой недели на модных показах. Тысячи кредитов за одну тряпку! Ты видела ее красное? Мне оно больше нравится.

Возможно, Рей стоит злиться на сплетни, но они слишком смешны, чтобы волноваться из-за них. Если бы хоть кто-то знал, кто на самом деле скрывается под внешним лоском леди Рен. Хотя, наверное, никто бы не поверил. Слишком нелепо полагать, что Кайло Рен женился на необразованной сироте — мусорщице с Джакку, которая вдобавок работала на Сопротивление и разыскивалась Первым орденом. И даже почти стала учеником джедая, которого Орден хочет убить. И помогла Сопротивлению взорвать «Старкиллер». «Вам до такого не додуматься», — усмехается Рей про себя.

— Ох, я согласна. Тоже не понимаю. Она такая простая без макияжа и прически. Я бы предположила, что жена Рена сногсшибательна. В смысле, он же может выбрать любую женщину в галактике. Наверное, ему нравятся молоденькие — ей на вид не больше двадцати пяти.

Как хорошо, что Джакку закалило ее выдержку, думает Рей. Будучи мусорщицей, она слышала о себе немало презрительных слов. И только сейчас начала осознавать полностью, что означает быть замужем за Кайло. И да, это немного ее беспокоит. Раньше она не задумывалась над тем, на что подписалась, согласившись стать Первой леди галактики. Публичные последствия ее статуса жены Кайло не затрагивали ее в замке Баст. Ее лишь волновало, что это будет означать для нее и ее сына.

Как там однажды Кайло сказал о своей семье — что личное значит политическое? Он постоянно твердил о джедаях и ситхах, но на самом деле это применимо и в данном случае. Рей сделала свой личный выбор, думая, что так будет лучше для ее семьи, и, может, отчасти делая политический выбор, отрекаясь от Сопротивления, которое хотело похитить ее сына. Но целью брака с Кайло никогда не было стать императрицей. И все же, нравится ей это или нет, Рей понимает, что она на пути к тому, чтобы вскоре стать официальным лицом Первого ордена.

Ирония ситуации и ответственность страшат ее. Все те надежды и мечты о будущем, что Рей вынашивала на протяжении многих лет, никак не состыковываются с тем, что принесла ей ее нынешняя жизнь.

* * *

Рей, леди Рен, официально представлена галактике, присутствуя на казни.

Первый орден отлично разбирается в законах сцены, и сегодняшний спектакль отвечает всем ожиданиям зрителей: огромное собрание офицеров и солдат в ангаре «Финализатора», бледная и суровая на вид группа старших офицеров перед красно-черными штандартами Ордена и воодушевляющая речь генерала Фелпса. Часть ее включает панегирик в честь Хакса и всех потерянных в результате нападения на Баст, и часть прославляет победу в битве при ДиʼКуаре, и все приправлено предстоящим кровопролитием.

Главное событие — это казнь троих сопротивленцев. Один заведовал тюремным бункером на ДиʼКуаре, другой возглавлял рейд на замок Баст, а последний был достаточно известен в высших кругах Сопротивления, чтобы быть в курсе того, что происходит. Были некоторые споры по поводу способа казни, но Кайло Рен разом пресек их, объявив, что эти люди будут казнены так же, как Хакс. С зачитыванием их признаний и последующим расстрелом. Сопротивление не задумывалось о морали при обращении с пленными представителями Ордена, таким образом, к орденским пленникам правосудие будет столь же сурово.

Другими словами, око за око.

Это не первый раз, когда Рей наблюдает за торжественным убийством людей. В прошлый раз ее руки были скованы и она стояла вдали от камер, но сегодня будет воплощать собой бывшую жертву, которая с одобрением наблюдает за тем, как один за другим ее мучители падают на землю. От ее имени, от имени генерала Хакса и его погибших товарищей. Официально леди Рен — единственный человек, переживший налет на замок Баст, поскольку существование Шива Рена и Майло держится в тайне от прессы.

Рей позволяет дроиду колдовать над собой почти час, пока закаляет себя перед тем, что грядет. Она облачается в изысканный плащ с вышитой черным по черному эмблемой Первого ордена. Кроваво-красный шелк ее платья выглядывает из-под краев плаща при каждом ее шаге. Это тот же наряд, что был на ней во время встречи с Учителем ее мужа, и он нравится Кайло, о чем тот с гордостью сообщает ей, добавляя, что она выглядит, как истинная леди Рен. Сегодня, впрочем, ее волосы убраны в строгую прическу, а взгляд мрачен и холоден.

Майло провожает ее в ангар и, заметив, как она нервничает, старается подбодрить ее. Не улыбайся и не вертись. Будь собранной, серьезной и недоступной. Помни, что на тебя со всех сторон будут направлены камеры. Рей понимающе кивает, и затем хранитель незаметно сует ей в руку белый платок «просто на всякий случай».

Кайло берет ее за руку и ведет на помост, и если минутой раньше в атмосфере царило будоражащее предвкушение, то теперь, словно по команде, наступает тишина. Множество глаз наблюдает, как Первый рыцарь и его леди выходят на сцену. Их и раньше видели вместе на публике — на «Финализаторе», — но это первый раз, когда их появление транслируется на всю галактику. Они занимают свои места, и Кайло кивает генералу Фелпсу. Время начинать.

— Приступайте к делу и выполните свой долг, — Кайло формулирует это так. Необходимо, чтобы эти люди умерли, дабы предотвратить в будущем нападения на его семью. И это справедливое наказание, в их вине нет сомнений. Кайло уверен в этом, ведь именно он проникал в их головы, о чем не преминул сообщить старшему по званию среди приговоренных. Тому, который участвовал в заседании комитета, одобрившего допрос Рей. Кайло встречает ее взгляд и говорит, что этот человек — один из тех, кто несет прямую ответственность за ее пытки. Его казнь — это акт справедливости.

Рей соглашается без промедления. Это ее долг по отношению к потерянной дочери. К малышке, о которой она никогда не решится заговорить вслух, но о которой не может перестать думать.

Рей мрачно смотрит, как падают осужденные. Она смутно узнает начальника бункера и того, кто командовал рейдом. Но когда мешок сдергивают с головы последнего пленника, она понимает, что прекрасно его знает. Это FN-2187. Предатель Первого ордена. Майор Сопротивления. И до того, как ее лояльность подверглась сомнению, он был очень дорог ей.

Финн! О, Финн! Только не он!

Камеры улавливают, как леди Рен хватается за руку своего мужа. Она крепко сжимает ее, раздавленная происходящим, но выражение ее лица не меняется. Все галактика становится свидетелем того, как Первая леди Первого ордена, некогда бывшая жертвой приговоренных, демонстрирует несомненную солидарность с мужем.

Когда все заканчивается, Рей благодарит генерала Фелпса за его речи. Пусть Фелпс — не Хакс, но его бывший начальник гордился бы тем, что его традиции воодушевляющих речей продолжаются. И после этого Рей надевает обратно капюшон, прячась от камер, не дожидаясь Кайло, чтобы уйти. Она выполнила свой долг.

Теперь время для платочка, предусмотрительно врученного ей Майло.

Кайло догоняет ее, когда она скрывается в своих апартаментах. Никто не побеспокоит их здесь. В уединении покоев он может снять маску, роняя ее на стол. Рей падает ему в руки, заходясь в рыданиях, не успевает он сделать и шага от стола.

— Я сделал это ради тебя. Ради твоей безопасности, — Кайло гладит ее, в попытке утешить. — Не жалей, Рей. Смотри только вперед, не оглядывайся.

В этих словах — сама суть жизни для жены Кайло Рена. Что сделано, то сделано, и это нельзя исправить. С допроса на «Старкиллере» и до казни Финна на борту «Финализатора» — что сделано, то сделано — и Рей продолжает принимать это.

У нее нет лучшего выбора.

В моменты просветления Рей понимает, что Финн был прав тогда, на Такодане, когда пытался записаться к контрабандистам и исчезнуть во Внешнем кольце. Финн знал то, что галактика усвоила в последующие четыре года: бой с Первым орденом — не тот бой, который можно выиграть. В итоге можно лишь обсуждать условия, на которых ты сдашься.

Рей поначалу пыталась прятаться, но Кайло загнал ее и Шива в угол в один прекрасный день в лесу. И потом она предприняла попытку сбежать, но обстоятельства сложились так, что Сопротивление больше не было ее спасительной гаванью. И все, чем она занималась с тех пор, так это тем, что обсуждала условия своей сдачи, ради выживания. Идеализм давно исчез, оставив прагматизм править балом, и шаг за шагом Рей продолжала сдаваться понемногу. Ей не победить Кайло Рена, и поэтому она присоединилась к нему. И перед ее глазами продолжают разворачиваться последствия этого решения, пока она пытается осмыслить их.

Что сталось с той сиротой, которая упрямо отказывалась продать дроида за шестьдесят порций? Рей перестала вести себя, как та девчонка, давным-давно и уже год как перестала быть на нее похожей. Та девчонка никогда бы не узнала себя в леди Рен. Кто же я, гадает Рей время от времени. Никто, рефлекторно напоминает она себе. Но сейчас она в этом больше не уверена.

Цепь событий, приведших Рей к тому, чтобы стоять перед всей галактикой рука об руку с Кайло Реном, слишком странна, чтобы поверить. И оглядываясь на прошлые обстоятельства, Рей честно не в состоянии сказать, поступила бы она по-другому. В конечном итоге она все равно оказалась бы здесь. Даже прежде чем они рассекли руки при лунном свете, судьба Рей была неразрывно связана с Кайло Реном.

Видение светового меча у Маз предвосхитило то, что еще не случилось: их встречу.

В минуту, когда Кайло чувствовал в себе романтика, он назвал бы это судьбой. Но видя, как бездыханное тело ее бывшего друга оседает на пол, Рей думает, что это нечто большее, чем невезение несчастной сиротки с Джакку. Она осознает теперь, что трагедия затрагивает всех, кто приближается к семье Скайуокер. Выйти замуж за Скайуокера или любить его — значит быть дважды проклятой.

Свершилось ли правосудие? Рей сомневается. Мотивы кажутся слишком подозрительными. Да, Кайло казнил давнего предателя и одного из ее мучителей. Но еще недавно Финн был его соперником в любви, врагом, который нанес Первому рыцарю несколько успешных ударов в темном заснеженном лесу. Возможно, подозревает Рей, смерть Финна явилась удобным разрешением множества проблем, но что бы за ней ни стояло — справедливость или месть — расплата та еще сучка.

Находясь в успокаивающих объятиях Кайло, Рей плачет о Финне, но не только о нем, а еще и о нерожденной Падме Рен, о Хаксе и о галактике в целом.

И как ни странно, она чувствует облегчение от того, как все произошло.

— Спасибо, что не предупредил меня, — выдавливает Рей между всхлипами. — Я бы не смогла пройти через это, знай я заранее, — эта маленькая благодарность сегодня единственная.

Она дарит Кайло короткий поцелуй, и он в ответ нежно проводит по ее щеке, прежде чем они бросаются друг на друга. Его горячие губы сцеловывают ее слезы, и температура в комнате продолжает нарастать.

Для Кайло сегодняшний день стал днем, когда галактика узрела его императрицу. Она стояла рядом, явившись перед его войсками, держа его за руку и одетая в его цвета, а он убивал ради нее. Гордость, смерть и страсть слились в едином порыве, и Кайло горит желанием обладать ею.

Рей думает только об утешении. Она нуждается в этой близости, чтобы укрепиться в жизни, после того как она стала свидетельницей стольких смертей.

Ее тяжелый плащ падает на пол. Расстегнутое платье сползает на талию, и Кайло задирает ей юбку, трогая бластер, прикрепленный к бедру.

— Хорошая девочка, — хвалит он, лаская ее бедра выше и отводя в сторону полоску кружевных трусиков. Вид Рей, распластанной на столе, с бластером у бедра, заставляет его член отвердеть почти до боли.

— Сделай мне ребенка, Кайло, — стонет она, когда он входит в нее. — Пожалуйста… Дай мне другого ребенка, — Рей хочется, чтобы новая жизнь заполнила ноющую пустоту внутри, после всех смертей и потерь. Пусть ее новый малыш станет новой надеждой на будущее.

Она чувствует, что и Кайло желает того же. Он будет рад включить в свое наследие еще одного маленького ситха, следующее поколение рода Избранного. Новая жизнь, чтобы отметить начало столь близкой Второй империи. Ведь Кайло близок, так близок к победе.

Через несколько часов Рей находит в голонете записи о леди Рен. Несколько картинок и редкие детали, одобренные пропагандой Ордена. О ней пишут, что она добра и отзывчива, что она преданная жена и мать. Гражданское лицо, похищенное из собственного дома Сопротивлением. Леди Рен едва оправилась от месяцев плена и жестоких пыток. Она приподнимает бровь, читая о своей семье и не обнаруживая ни слова о своем прошлом, информация о нем намеренно опущена, ради защиты Рей. Разумное решение, верно. Но вдобавок удобное средство, чтобы избежать откровенной лжи.

И конечно, под записями уже тысячи комментариев. Рей оглядывает первый десяток. А потом убирает датапад в сторону. Как и у медсестер в палате, у всех есть свое мнение о леди Рен. По большей части нелестное для нее.

Кто же она? Она — Рей с Джакку, давшая однажды клятву пережить Кайло Рена. Но многое поменялось, как и она сама. И сейчас она Рей, леди Рен. И эта Рей хочет большего, чем просто выжить. Она мечтает стать счастливой. Это то, в чем она призналась Кайло в ту ночь, когда он открыл ей правду о «Старкиллере». И она простила его, потому что хотела счастья. Нет, возмущенно думает Рей, она заслуживает счастья.

Так что катись в бездну, Сопротивление. Вместе с близнецами Скайуокерами. Как и те штурмовики, что втихую посмеиваются над ее позором в коридоре. Пусть идут в задницу тупые сиделки со своими сплетнями, а заодно с ними и хейтеры в голонете. Пусть в задницу отправляется вся проклятая галактика!

Они с Кайло и Шивом будут жить долго и счастливо. У Рей будет любящая семья, о которой она мечтала всю жизнь, а у Кайло его драгоценная Вторая империя, и вместе они будут счастливы во веки веков. И все, что произошло по дороге к этому, будет стоить того в конце концов.

Все.

Даже Финн.

Когда Рей наконец-то отступает от кровати пилота, по корабельному времени уже давно наступил поздний час. Раненый медленно начинает восстанавливаться, и врачи надеются вскоре вывести его из искусственной комы. Но никто до сих пор не приходил навещать его, поэтому Рей решает для себя вернуться к нему завтра, ей не хочется, чтобы он чувствовал себя покинутым, после того как очнется и услышит много плохих новостей.

Может, виной тому позднее время или усталость после исцеления, но сегодня Рей охвачена странной задумчивостью. Она окидывает пациента долгим взглядом. Должно быть, он одного с ней возраста, если не моложе. У него впереди вся жизнь, и отныне она навечно опалена войной.

Кайло продолжает уверять ее, что война заканчивается. Уверенная предрешенность в его голосе сменяется оптимизмом в те минуты, когда он говорит, что конец близок и совсем скоро все станет лучше. Что вместе они будут править галактикой. Все будет так, как захотим мы, обещает он. И потом раздается ложь, в которую, как ей известно, нельзя верить: мы обретем покой. Она делит постель с ситхом достаточно долго, чтобы знать, что спокойствие — это ложь.

Рей побывала на каждой из противоборствующих сторон и слышала призывы к оружию — с разных точек зрения. И, чего уж скрывать, по-своему каждая из них имеет основания и причины. Рей выросла на Джакку, и ей не требуются пламенные речи Хакса, чтобы обрести уверенность в пользе закона и порядка в противовес преступности и коррупции, а также в необходимости обеспечения больших возможностей для существ за пределами Ядра. Она знает, что в глубине души не может отрицать подсознательного стремления к свободе и демократии, какими бы грязными и неэффективными последние ни казались. Если бы только всё названное могло сосуществовать, а высокопарные обещания Первого ордена и Сопротивления — исполниться. И тогда, возможно, воцарился бы настоящий мир. И не было бы больше обожженных пилотов, похищенных детей, которым суждено стать штурмовиками или джедаями, и голодающих сирот, застрявших на бесперспективных планетах.

Будь то в ее силах, Рей исцелила бы раны истерзанной войной галактики. Но она не может. И посему она пытается вылечить хотя бы одного человека, понемногу, но неуклонно, каждый день, в медицинском центре «Финализатора».

Уже поздно, и освещение в палатах переходит в ночной режим, но окружающая обстановка ей знакома, поэтому Рей в одиночку направляется к выходу. И едва покинув палату, она чуть не утыкается прямо в парадную форму генерала Фелпса.

— Ох, — Рей удивленно подпрыгивает. — Простите меня, генерал, — смущенно произносит она. Так неуклюже с ее стороны. Она делает шаг в сторону, пропуская его.

Но генерал остается на месте.

— Леди Рен, — кивает он ей. — Я пришел, разыскивая вас.

— Меня? — удивляется Рей. Фелпс явно мнется, из-за чего у Рей появляются нехорошие предчувствия. Фелпс — следующий по рангу после Кайло, и он явился лично, чтобы найти ее почти за полночь в медцентре.

— Что-то не так, — выговаривает она. О, Сила, что-то случилось с Кайло!

— Не… совсем верно. Есть дело, которое требует вашего присутствия, леди Рен. Не будете ли вы так любезны сопроводить меня в тюремный отсек?

Тюремный отсек? Теперь нехорошее предчувствие становится явственным.

— В чем дело, генерал?

— Пройдемте со мной, леди Рей, — Фелпс делает жест в сторону коридора. Пришел черед четвертой смены, поэтому большая часть экипажа «Финализатора» отдыхает или спит. Рей и генерал совершенно одни в опустевшей части огромного корабля.

— Сегодня мы неожиданно взяли в плен весьма важную персону. Этот пленник, по-видимому, вам знаком, — Фелпс говорит медленно, тщательно выбирая слова. Что бы там ни было, все плохо. — В отсутствие Кайло Рена, заключенный просит о встрече с вами.

— Со мной? — Рей внезапно замирает, чувствуя, как перехватывает дыхание. Ей неуютно от того, что сопротивленческое прошлое продолжает напоминать о себе. — Кто спрашивает обо мне?

— Это деликатный вопрос, — уклончиво отвечает генерал, заметно нервничая.

Рей награждает его испытующим взглядом. Все эти отговорки и неопределенность не нравятся ей — пусть Фелпс назовет истинную причину.

— Кто это, генерал? — требовательно спрашивает она.

— Она говорит, что она ваша мать.

Ее сердце сжимается в груди.

— Мать? — медленно повторяет она, закрывая глаза. Скорее, свекровь. Дерьмо. У них генерал Органа.

За этим кроется гораздо большее, чем ее сопротивленческое прошлое — весь хаос семьи Скайуокеров будет явлен Первому ордену.

— Лея Органа? — шепчет она имя, и генерал Фелпс кивает.

Рей отворачивается. Она прижимает руку к груди, а другую прикладывает к виску. Исцеления Силой выматывают, вдобавок она устала. А теперь еще и это. Едва только она оправилась, и они с Шивом вернулись к привычной рутине, а отношения с Кайло начали налаживаться, подобное дерьмо просто обязано было произойти. С ее губ срывается тяжелый вздох. Может, так было предрешено, но почему именно в эту ночь, когда ее мужа нет рядом? Почему ей приходится разбираться с его семейными проблемами самой?

— Кайло известно, что вы нашли ее? — тихо спрашивает она, взглянув на генерала.

— Мы отправили Рену сообщение, но он в шести часах в гиперпространстве. Нам бы хотелось, чтобы она начала говорить, раз представилась возможность. И она хочет говорить с вами.

— О, Кайло, — слова вырываются сами собой, и Рей прижимает ладони к лицу. Бедный Кайло. Это ничем хорошим не кончится.

Генерал Фелпс рядом с ней имеет бледный вид. Рей не уверена: потому ли, что просит Рей о помощи в допросе ее свекрови, или сама мысль о том, что Рей знакома с кем-то из Сопротивления, претит ему. Если последнее, что же будет с Фелпсом, когда ему откроется вся правда. Скорее всего, упадет в обморок.

Генерал переминается с ноги на ногу, сцепив руки перед собой, и морщится. Ему это нравится не больше, чем ей.

— Мне жаль, моя леди. Нам не было известно о ваших… отношениях с генералом Органой. Я понимаю, насколько это сложно для вас.

— Не причиняйте ей вреда! — внезапно шипит Рей, бросаясь к нему. Она пронзительно смотрит на него, нацелив указательный палец ему под нос. — Не смейте ее трогать до того, как вернется Кайло!

Генерал отводит ее руку.

— Это компетенция военных. Будем следовать протоколу. Стандартные процедуры…

— Нет! — Рей сыта по горло орденским маскировочным лексиконом. Она достаточно наслушалась на переговорах Кайло в Басте, чтобы запомнить те многочисленные эвфемизмы, которыми Первый орден обозначает пытки. И это определенно что-то из них.

Да, Лея Органа ей не друг. Но она все еще принцесса, политик, героиня из прошлого и мать Кайло. И если бы не джедай, убивший Падме Скайуокер и укравший ее детей, изначальная Империя все еще могла существовать — с Леей Органой во главе. Генерал Фелпс может считать это ерундой, ведь Орден только что пленил известного врага, но на самом деле за этим скрывается гораздо большее. И Рей собирается быть выше этого и настоять, чтобы Первый орден выказал ее свекрови то уважение, в котором Лея Органа отказала ей самой — во время ее пленения в Сопротивлении.

В конце концов, Лея Органа тоже принадлежит к семье Скайуокер. И здесь замешена не только политика, но и нечто личное. Лишь Кайло вправе принимать решения по таким вопросам.

— Теперь вы выслушайте меня, генерал. Лея Органа не моя мать, она моя свекровь. У вас в камере мать Кайло Рена. Посему, если вы не желаете познакомиться поближе с его световым мечом, вы оставите ее в покое и абсолютно невредимой, пока он не вернется через пару часов. Мой муж разберется с этим лично.

— Рен? — генерал Фелпс быстро моргает, глядя на нее. — Она мать Кайло Рена?!

— Верно, — подтверждает Рей. — Кайло расплавит гипердвигатель, но вернется сюда, поверьте мне. Его возвращения не придется ждать все шесть часов. Но вы тем временем и пальцем ее не тронете.

Фелпс все еще ошарашенно смотрит на нее, пытаясь уложить в голове услышанное.

— Если она мать Рена, это означает…

— Дарт Вейдер — дед Кайло, — заканчивает за него Рей, прежде чем снова взглянуть ему в глаза со всей серьезностью. — А джедай Люк Скайуокер — его дядя. Все те теории в голонете являются правдой, генерал.

— Выходит, все эти годы Рен противостоял собственной семье? — генерал потрясен, но в его голосе сквозит любопытство.

— Да. Спустя сорок лет эта семья все еще бьется за галактику.

Генерал щурится, и Рей почти видит, как подозрения начинаются роиться у него в голове.

— Кто же вы тогда во всем этом? Почему она желает общаться именно с вами?

Ох, генерал, вы и представить не можете. Но вы определенно услышите кое-что сегодня.

Рей точно знает, что если начнет говорить с Леей Органой, все вылезет наружу. Вся неприглядная правда о ней и Кайло Рене. Будет много горечи, ведь это будет ссора между женщинами. Будут крики и слезы, и, возможно, кому-то придется умереть. Ведь они обе из семьи Скайуокер, и так водится в их семье.

Генерал все еще смотрит на нее выжидающе, и Рей продолжает:

— Я в таком же замешательстве, как и вы. Всего лишь пытаюсь выжить среди Скайуокеров, — ее тон опять становится суровым. — Не причиняйте ей вреда! Она — похищенная дочь Дарта Вейдера, и это дело не входит в вашу компетенцию, генерал. Это дело ситхов, — и поскольку Фелпс не спешит соглашаться, Рей решает прибегнуть к привычному ей торгу. — Я поговорю с генералом Органой, с условием, что ее не будут допрашивать, пока не вернется Кайло.

Фелпс молчит, раздумывая, но Рей чувствует, что он склоняется к тому, что шесть часов — разумный срок, учитывая обстоятельства.

— Договорились, — соглашается он.

— Дайте мне слово, генерал, — настаивает Рей. — Вы лично гарантируете моей семье, что с Леей Органой будут обходиться хорошо, пока не вернется мой муж, чтобы разобраться с ней.

— Хорошо.

Погодите… На что она только что подписалась? Лея Органа ей не друг. По сути, Рей ненавидит ее… вроде как. Но все же она часть семьи… вроде как. Кайло может не любить свою мать, полагает Рей, но это отнюдь не означает, что ему хочется, чтобы Орден жестоко обращался с ней. Да и кто станет избивать пожилую женщину?

Ладно, как бы там ни было, пути назад нет. Время брать под контроль возможный ущерб.

— Генерал, — голос Рей звучит низко и серьезно. — Сегодня вы услышите многое о моей семье. И некоторые вещи могут прийтись вам не по душе, — наверное, это главное преуменьшение года, если не десятилетия. — Внутренние конфликты моей семьи не предполагают общественной огласки. Я знаю, что мы с Кайло Реном можем полагаться на вашу крайнюю осторожность в этом деле, — Рей окидывает Фелпса предостерегающим взглядом, тем самым «Я — леди Рен, и я могу сказать моему мужу, чтобы он вас убил». — Пожалуйста, убедитесь, что каждый в тюремном отсеке разделяет подобный настрой. Ради них самих, — с этими словами Рей расправляет плечи и кивает. — Я буду говорить с генералом Органой прямо сейчас. Отведите меня к ней.

* * *

— Привет, Рей.

— Леди Рен, заключенная, — одергивает пленницу один из надзирателей.

— Все в порядке, — спокойно произносит Рей, присаживаясь. — Мы с генералом не настаиваем на протоколе, — последствия этого разговора станут причиной многих конфликтов, и Рей не собирается придираться к тому, как ее назвала Лея Органа.

Она окидывает закованную женщину, сидящую напротив нее, внимательным взглядом. Война заметно подкосила ее. Принцесса до мозга костей, она все еще носит замысловатую прическу из кос, но теперь в ней гораздо больше серебра. В уголках темно-карих глаз залегли морщинки, словно на плечах этой женщины лежит тяжесть всей галактики, но при этом она кажется удивительно хрупкой. Как ни посмотри, Рей всегда считала лидера Сопротивления опасной. Эта женщина умеет произвести впечатление. Но сегодня она больше похожа на усталую бабушку, чем на закаленного годами старого политика.

Генерал Фелпс наклоняет голову в сторону Рей.

— Мы будем снаружи, если она вдруг попытается сделать что-то. Лейтенант останется здесь с вами.

— Благодарю вас, генерал. Это не займет много времени.

— Им заменили Хакса? — Лея Органа провожает взглядом генерала, пока тот покидает помещение. Ее голос свидетельствует, что она едва ли впечатлена. Она заговорщически наклоняется вперед. — Они правда не знают, кто ты, Рей? Подумать только, Первый орден беспокоится, что без часу джедайке требуется защита от меня. Им известно, что однажды ты одержала верх над великим Кайло Реном в дуэли на световых мечах? И что ты рассекла лицо человеку, которого теперь зовешь мужем? Ведь до этого ему не требовалась маска.

Рей игнорирует выпад, но побледневший лейтенант рядом с ней нервно ерзает в своем кресле.

— Почему вы хотели поговорить со мной?

— Я хочу знать о моем внуке. Могу я увидеть его? Мне бы хотелось посмотреть на него, прежде чем я умру.

Она что, серьезно?

— Нет, — эта женщина еще имеет наглость просить ее привести Шива, после того как пыталась украсть его. И сейчас середина ночи, а малышу всего три года. Нет. Ни за что.

— Тогда расскажи мне о нем.

Это самая безопасная тема, на которую они с Леей когда-либо разговаривали, и Рей решает подыграть.

— Он в порядке. Быстро растет и быстро учится. Он гораздо счастливее здесь, чем там, где мы жили раньше. Он обожает жизнь на звездном разрушителе.

— Да, я помню, как он возился с игрушечными корабликами, когда ты привезла его на ДиʼКуар. Бен тоже любил такие игрушки, — уголки губ Леи дергаются в странной улыбке. — После того как ты улетела в тот день, я поискала старые записи с Беном. Люк прав — Хан очень похож на Бена в детстве, — она тяжело вздыхает, поднимая на Рей укоризненный взгляд. — Все могло быть по-другому, останься ты с Сопротивлением, Рей.

Как же ей не хочется ворошить это… Лицо Рей остается бесстрастным. Приходится только воображать, что вынесет генерал Фелпс из их разговора. Как и молодой лейтенант, постепенно бледнеющий рядом с ней.

Лея обращает внимание на реакцию Рей.

— Они записывают это, верно? Твой друг генерал слушает нас сейчас? Они знают, кто ты, Рей?

— Ох, я уверена, что наш разговор записывается и еще будет просматриваться много раз, генерал, — Рей натянуто улыбается. — Но Кайло просто-напросто убьет любого, кто решится распространять что-либо неподобающее, — она пожимает плечами. — Продолжайте — вываливайте семейные секреты. Это не имеет значения.

— Бен убьет их или ограничится стиранием памяти? Как стер твои воспоминания о его обращении с тобой на «Старкиллере»? — пренебрежительно спрашивает Лея, откидываясь на спинку стула. — Финн все нам рассказал, когда мы получили информацию, что Первый орден убил тебя на Такодане. Каково это, Рей? Чувствовать, как он забирается в твою голову.

— Полагаю, вы скоро это узнаете.

— Сколько раз он проворачивал это с тобой, Рей? Ты хотя бы чувствуешь, когда это происходит? Знаешь, какие из твоих воспоминаний настоящие? — Лея качает головой. — Он промыл тебе мозги, верно? Это единственная причина, по которой милая девушка вроде тебя могла остаться с Беном. Готова поспорить, что ты даже не помнишь то время, когда сражалась на стороне Сопротивления. Взгляни на себя, — она поднимает руку, указывая на нее. — Теперь ты совсем другой человек.

Рей молчит в ответ.

— Бен использует тебя ради своей силы, так же как Сноук использует его самого. За эти годы мы собрали неплохое досье на Кайло Рена — нам известно, какой женский типаж он предпочитает. Мой сын никогда бы и не взглянул на тебя, не будь у тебя Силы.

— Зачем вы это делаете? — с нажимом спрашивает Рей. — Зачем говорите мне эти обидные слова? В вашем положении это не поможет.

— Мы обе прекрасно знаем, что в моем положении уже ничто не поможет. А тебе нужно услышать правду. Бен наполнил твою голову ложью, — принцесса выпрямляется на стуле, встречая ее взгляд. — Я думаю, тебе уже известно, что ты и твой сын — завершающая фаза этой войны. Сноук сыграл в эту игру с моей семьей и заполучил Бена. А теперь они с Беном пытаются провернуть это с тобой и Ханом. Та сторона, которую ты изберешь, одержит победу в конце.

Рей уже слышала подобное из уст Люка Скайуокера, и у нее нет желания снова спорить на данную тему.

— Зачем вы делаете это? Зачем вам нескончаемая война в Силе? Что не так с вашей семьей, если каждое поколение борется с предшествующим?

Лея Органа выглядит расстроенной.

— Генерал и его приспешники могут не ведать, на что ты способна, но мы с Люком знаем. Если бы ты только осталась с нами, Люк бы обучал тебя. И затем ты могла бы помочь нам уничтожить ситхов, вместо того чтобы присоединиться к ним.

— Я не сражаюсь за Первый орден. И я не ситх.

— На тебе их форма, — колко замечает Лея Органа.

Да, это так, Рей пришла сюда прямо из медцентра, и на ней все еще ее мешковатый комбинезон. И, ох, как бы ей хотелось, чтобы она была одета, как надменная леди Рен, чтобы обрести немного уверенности перед величавой принцессой Органой. Рей теперь лучше начинает понимать, зачем мужу нужны его маска и облачение. Как бы ей пригодилась сейчас ее форма.

Заключенная видит, что задела ее за живое.

— Да, у нас имеются сведения о том, что ты только порхаешь вокруг, как красивая кукла. Рей, ты все еще можешь изменить ход войны. Ты можешь быть гораздо большим, нежели его женой-игрушкой, — Лея искоса смотрит на Рей. — Или тебе нравится, когда все кланяются и заискивают перед девочкой-мусорщицей с Джакку? Я знаю, как обращаются с принцессами. Это дает тебе возможность почувствовать себя важной? Вот почему ты остаешься с ним? Ради статуса его жены? Люк может дать тебе то же положение и известность в качестве джедайки.

— Я провожу время в заботах о моем сыне. Вот что важно. Может, все могло быть по-другому, сделай вы то же самое в свое время, — это удар ниже пояса, но Лея Органа зашла слишком далеко. И Рей не нравится то, как она принижает материнский долг в сравнении с войной и Силой.

— На моих плечах лежала Республика, — отворачивается генерал.

— И посмотрите, как все обернулось, — насмешливо продолжает Рей. — Вас никогда не заботило ничто, кроме Восстания, да? — мрачно спрашивает она. О, Сила, как же она бесцеремонна, прямо как Кайло, когда злится. Рей почти уверена, что скоро они перейдут на крик.

Лея хмурится, и на миг до боли напоминает Кайло, но от генерала Сопротивления исходит слишком сильное ощущение, будто все идет под откос. Она сбавляет тон и смягчается:

— Тебе не спасти Бена. Его уже никому не спасти. Мне казалось, что в нем осталось добро, но я ошибалась. Я отправила своего мужа на смерть из-за собственной ошибки. И если ты думаешь, что, как только кончится война, все наладится, ты тоже ошибаешься. Бен — чудовище, и он никогда не изменится, пока сам этого не захочет.

Опять по уже известному кругу? Скайуокер пытался как-то раз, и Рей закатывает глаза. Она не дурочка, она прекрасно знает, кто ее муж.

— Я не жду, что Кайло изменится. Я принимаю его таким, какой он есть. И прекратите звать его Беном. Он больше не ваш маленький мальчик.

Лея медленно качает головой.

— Он никогда не полюбит тебя, Рей. Ты глупа, если веришь ему.

Рей вздрагивает от этих слов — но ей не требуется лекция о любви от женщины, которая долгие годы воевала с собственным сыном.

— Мой сын любит меня. И этого достаточно! Это самое большое из всего, что у меня было прежде, и этого достаточно! — Рей устала сдерживаться. Она холодно оглядывает генерала, прежде чем продолжить: — И это больше, чем все, что вы можете сказать в свое оправдание!

— Разве у тебя не бывает моментов, когда тебя беспокоит, что Бен сделает с твоим сыном? — генерал Органа произносит это тихо, вкрадчиво. — Как в один прекрасный день он и Сноук будут пытать твоего мальчика, чтобы сделать его ситхом? Сколько боли они причинят ему, пока его не заполнит ярость и ненависть? Это начнется совсем скоро, Рей. Бену и десяти лет не было, когда стало очевидно, что что-то ужасно неправильное творится с ним. И ему едва исполнилось пятнадцать, когда он перебил учеников Люка. Сноук и Бен превратят Хана в безжалостного убийцу. Одержимого, импульсивного и жестокого. Такого же, как Бен. Если ты любишь своего сына, ты спрячешь его далеко-далеко от отца.

— Заткнись, старуха! Хватит перекладывать свою материнскую вину на Темную сторону! Кайло любит нашего сына, он пообещал, что никогда не причинит ему вреда!

Умудренный годами дипломат, Лея Органа не может не понимать, что реакция Рей означает, что слова достигли цели, и она продолжает давить:

— Ты глупа, если доверяешь Бену. Беги от него, пока еще можешь. Хватай своего мальчика, укради корабль и беги к Люку. Мой брат защитит тебя.

— Нет. Мы с Кайло не собираемся закончить, как ваши родители. Мы будем вместе и вместе вырастим нашего сына.

— О, Рей, — Лея смотрит, словно перед ней глупенький ребенок, верящий в сказки. — Если и есть что-то, что тебе следует усвоить о моей семье, так это то, что на Темной стороне не бывает счастливого конца. Все всегда заканчивается трагедией.

Рей усмехается себе под нос.

— Я не разрушу мою семью. В отличие от вас с братом, я верна моей семье.

— Ситхи любят лишь власть, Рей. И они уничтожат что угодно и кого угодно, вставшего на их пути. Когда-нибудь и ты повторишь судьбу моей матери. Погибшей от рук своего мужа-ситха, который клялся любить ее вечно, прежде чем задушил ее. Ты будешь мертва, а твой сын станет монстром. Послушай меня, Рей — это всегда заканчивается одинаково!

Эти слова еще глубже вворачивают нож ей в сердце, и Рей вскакивает со стула.

— Не рассказывай мне о трагедиях! Боль мне принесла не Темная сторона! Скажи-ка мне, мать, — Рей с ненавистью выплевывает это слово, — не ты ли одобрила мой допрос?

Лея вздрагивает.

— Я отказалась участвовать в принятии этого решения, Рей.

— Отказалась? Ты взяла и закрыла глаза?! — Рей не может поверить в услышанное. — И ты смеешь спорить со мной, словно ты какой-то законник? Словно ты не виновата? Или у тебя не было влияния? Кайло хотя бы сам отвечает за свои поступки! — внезапно генерал Сопротивления опускает глаза, и это еще сильнее бесит Рей. — Я была беременна! И та отрава, которой меня пичкали, убила мою малышку! Это была девочка. Твоя внучка.

Сидящая напротив Лея отшатывается, кажется, она потрясена новостью. И ее реакция доставляет Рей какое-то странное извращенное удовольствие.

— Ох, Рей, я не знала. Мне так жаль. Тебе следовало сказать хоть что-то.

— Верно! — Рей стоит, нависая над пожилой женщиной. — Мне стоило сказать тюремщикам, что я — беременная жена Кайло Рена. Сколько бы времени прошло, прежде чем кто-нибудь пнул меня в живот? И даже если бы я избежала этого, ты и Люк Скайуокер исходили слюнями, чтобы похитить моего ребенка! Еще одного малыша с волшебной Силой, которого бы натаскали, чтобы убить отца. Отцеубийство ведь уже семейная традиция, да? — Рей переходит на крик. Едва ли когда-нибудь еще она чувствовала такую ярость. Крутанувшись на месте, она, рассерженная, начинает мерить шагами небольшое помещение. Ей необходима физическая дистанция между ней и матерью Кайло.

Голос Леи звучит приглушенно, почти на выдохе.

— Тебе следует знать, — генерал смотрит на нее все с тем же разочарованием. — Ты наблюдала за тем, как Бен убивал собственного отца. И все же ты вышла за него. Стала женой человека, который мучил тебя, изнасиловал, похитил и держал в клетке. У тебя нет самоуважения? Глупенькая отчаявшаяся девочка. Ты его жертва, и ему успешно удается манипулировать тобой так, что ты не можешь перестать защищать его. Ты отказываешься от будущего для себя и сына. Бен того не стоит. Поверь мне.

Нет, Лее Органе это не удастся, принимает решение Рей. У нее не получится очернить Кайло перед ней! Кайло, сына, на которого она махнула рукой в угоду своим амбициям. Кайло, сына, которого она принудила учиться на джедая. Кайло, чудовище, которое Лея и Хан Соло невольно помогли создать. Рей возвращается на свое место, чтобы выкрикнуть это в лицо Лее.

— Ты не знаешь его! Ты видишь в нем только плохое! Но в нем есть нечто большее, чем война, власть и убийства! Но ты же Скайуокер, поэтому для тебя существует только черное и белое, плохое и хорошее, Тьма и Свет. Теперь ты выслушай меня, Лея Органа: не такая уж ты и хорошая. И Кайло не такой уж плохой. Он готовит лучшее будущее для галактики — у нас будет мир и порядок. Мы вместе будем направлять Силу — не будет больше конфликта между джедаями и ситхами. Мой Кайло… он… он удивит тебя. Если ты доживешь до этого момента, — Рей делает паузу, чтобы собраться. Многое вышло из-под контроля. Сейчас ей хочется уйти и поплакать в уголке. Ну зачем сучке, матери Кайло, так необходимо было упоминать изнасилование? Это было и правда жестоко.

Выпад Рей не произвел впечатления на Лею.

— Ты так потерялась в его лжи и его Тьме, что не видишь истину. Тебе нужно оставить Бена и убираться от него подальше, пока еще можешь.

И в этот момент Рей по-настоящему теряет самообладание.

— Я пыталась! — выкрикивает она. — Я бросилась к вам за помощью, и мне отказали! Я отчаялась, потому что он… мы… — Рей вздрагивает, вспоминая свое смятения после безумной ночи в объятиях Кайло. — У меня был шанс уйти. И когда мне больше всего требовалась помощь, вы отказали мне! Я была готова отдать вам шаттл Кайло и кучу секретов Ордена в нем — все, что помогло бы вам выиграть войну! Но вам было мало — вам был нужен мой сын! — Рей замолкает, понимая, что призналась перед Орденом в своей измене.

— Ты все еще можешь выбраться. Люк поможет тебе, — повторяет Лея свою заезженную корыстную пластинку.

— Нет! У вас был шанс, а теперь слишком поздно! — голос Рей дрожит от едва сдерживаемого возмущения. Все, что касается Леи и ее брата-джедая, разочаровывает и злит ее. О, Сила, как же она ненавидит проклятую семейку Кайло! — Я никогда не присоединюсь к вам! Однажды я доверилась вам, а вы попытались бросить меня и моего двухлетнего сына в камеру!

Поглощенная обидой, Рей забывает даже о слушателях в соседней комнате, равно как и о шокированном лейтенанте в помещении. Она выплескивает наружу всю свою долго сдерживаемую боль.

— Вам этого не понять, да? Все, о чем я мечтала — это семья. Я ждала ее долгие годы на Джакку, но от меня отказались. А потом меня нашел Кайло, и я была нужна ему. Он дорожил мной! Настолько, что не позволил мне покинуть его. И теперь у нас своя семья. Да, она не совершенна, но я не позволю ни вам, ни кому-либо еще разрушить ее! Моя семья — все, что меня заботит! И мне плевать и на джедаев с ситхами, и на Сопротивление с Орденом. Мне они безразличны.

Рей хлопает по столу и поднимает левую руку, поднося затянувшийся шрам прямо к лицу свекрови.

— Видишь это?! Это навечно! Вот что важно! Я никогда не брошу Кайло! Я — его, а он — мой, вместе навсегда в Силе! И мы счастливы! Пусть даже мне придется потонуть в Темной стороне ради того, чтобы быть с ним, значит, так тому и быть!

Рей отступает, дрожа.

— Мы закончили, лейтенант, — кивает она несчастному молодому офицеру, который выглядит так, будто от услышанного готов задушить себя сам. — Я закончила.

— Подожди… Подожди, Рей!

— Что еще? — восклицает Рей, не оборачиваясь.

— Послушай меня — оставь Бена! Хватай своего мальчика, найди корабль и беги к Люку! Беги, пока можешь. Только так ты спасешь своего сына.

— Идемте, лейтенант. Откройте дверь сейчас же!