Формула отомэ профессора Снейпа (гет)

Поход на ярмарку обошелся для Снейпа практически без последствий. Принц с приспешниками к нему не являлся, видимо, девушка сохранила в тайне личность своего спасителя, от синяка удалось избавиться довольно быстро, смазав пострадавшее место мазью, и только вольность в отношении леди Окарины обернулась усиленной тренировкой, когда леди Кассия безжалостно гоняла своего "ученика" по арене, не давая ему передохнуть.

— У вас, похоже, очень много энергии, стоит направить ее в благое русло, — поигрывая мечом, намекнула леди Окарина в начале их двухчасового интенсивного занятия.

В конце на ректора жаль было взглянуть — он был весь мокрый, хоть выжимай, тело болело, и даже усиление от культивации не помогало. Зато и романтические мысли вылетели из головы напрочь.

— Видите, вам нужно еще работать над собой, — подавая Снейпу полотенце, спокойно сказала помощница. — Вы рано кинулись в бой и не подумали о последствиях. Что случилось бы, не окажись меня рядом в той заварушке? Вас могли убить. Похоже, в вас больше импульсивности лорда Сейларда, чем я считала.

— Я бы справился, вероятно, не обошлось бы без царапины, но те подонки явно слабее.

— Вы слишком самоуверенны. Я знала лорда Сейларда, могла справляться с его порывами, но пока не знаю, какого подвоха ждать от вас. Мне стоит заранее начать беспокоиться?

— Нет, леди Окарина. Я больше постараюсь не доставлять вам хлопот.

По виду доверенного секретаря было понятно, что она не очень верит его словам — похоже, своим поступком Снейп навсегда занёс себя в список нарушителей спокойствия, способных что-то выкинуть.

После занятия профессору пришлось долго отмокать в ванне с целебными маслами, но он был доволен — всего несколько тренировок, а он уже лучше владел своим телом, мышцы казались рельефнее, и весь он переполнялся энергией. Леди Окарина оказалась чудесным учителем, внимательным и терпеливым, заставляя его на площадке выкладываться на полную, но ни разу не доводя до переутомления. Наблюдая за её мягкими, плавными, четкими движениями, он вспоминал собственную работу над зельями, когда от точности его рук зависел результат, и пробовал повторять, включаясь в танец и даже умудряясь иногда за ним поспевать.

Расслабившись в теплой ванне, от которой поднимались ароматные пары, он слегка зажмурился, ощущая, как медленно распускаются тугие, натруженные мышцы, уходит боль из напряженных плеч. Во время спарринга на лице леди Окарины всегда было сосредоточенное выражение, будто она опасалась сделать лишнее движение и навредить партнеру, над верхней губой появлялись мелкие капельки пота, а отдельные пряди высвобождались из косы, падая на влажный лоб крупными кудрями.

Снейп потряс головой, избавляясь от лишних мыслей и стараясь не впасть в непотребные мечтания. Увлечение оказалось более сильным, чем он мог представить, и ему вовсе не хотелось поспешить и все испортить, отпугнув леди Окарину своей излишней настойчивостью. Он помнил, как все начиналось в годы юности — сначала грезишь о волосах, губах, глазах, а после в голову начинают лезть мысли о том, что находится ниже шеи, и эмоции превращаются в проблему. Простых касаний становится недостаточно, постоянно хочется большего, и все возрастает риск совершить ошибку, оттолкнув от себя желанного человека своей навязчивой привязанностью.

Поэтому он предпочел вылезти из теплой ванны и, наскоро вытершись, выбрался на балкон, чтобы освежить разгоряченное тело под прохладным ночным ветерком.

Профессор жил уже вторую жизнь, и знал, что не хочет сводить все до простых телесных контактов, не теряя надежды связать себя более крепкими узами с интересным для него человеком. Тем более, он до сих пор ощущал то теплое томление, которое он пережил, заметив, что Окарина, не раздумывая, пришла на выручку, прикрыла спину, когда он кинулся в очередное безумное приключение.

Снейп поёжился — раньше его не особо прикрывали, и он не мог до конца доверять даже своим "товарищам" в Ордене Феникса, а здесь он раз за разом переживал новые для себя ощущения, опыт, которого не было в прошлой жизни. Насколько же жалко он жил прежде?

Он криво усмехнулся своим мыслям и отправился спать — завтра его ждал очередной долгий, утомительный день.

///

После того, как леди Окарина посчитала ректора здоровым, она начала нагружать его работой, не оставляя лишней минуты на отдых. Снейп мысленно вздыхал, глядя на очередную кипу бумаг на столе, но не возражал — он видел, что остальным приходится не легче, и, читая документы, мог лучше познакомиться с внутренним устройством академии.

На посту директора Хогвартса ему приходилось тяжелее — почти все обязанности он выполнял сам, справляясь с молчаливым бойкотом Минервы и профессоров, а при этом должен был еще и следить за Поттером и его компанией, блуждающими по лесу, покрывать авантюры студентов, устроивших в школе безголовое партизанское движение и сдерживать своих коллег-Пожирателей смерти, которые так и ждали возможности запустить "Круциатусом" в очередного бунтующего дуболома.

При воспоминании о тех временах у Снейпа по плечам пробегал холодок и он еще охотнее хватался за очередную смету или план, перечитывая содержание и выводя свою уже более уверенную подпись.

Читать на местном языке уже удавалось бегло, похоже здесь, как и со знанием языка, имелась основа, поэтому он даже позволял себе по вечерам пару часов чтения "для души" — выбирая с полок в собственной спальне книги по магии и культивации, которые ему рекомендовала помощница.

— Не могу сказать, что не понимаю ваших стремлений к знаниям, но и не советую так стараться. Не перетруждайтесь, — слегка нахмурившись, посоветовала леди Окарина, снова заглянув поздним вечером "на огонек", когда Снейп увлеченно изучал очередной талмуд в личном кабинете, попивая вино и любуясь морем. — Вы хорошо держитесь, но хочу вам сообщить — 30 процентов попаданок оказались здесь, погибнув от переутомления на работе.

— А остальные?

— Ну, остальные, почти все, за редким исключением попали под грузовик.

Профессор поморщился — неприятная смерть, но сама по себе тенденция странная. У них в стране грузовиков было не так много, чтобы пачками забирать жизни, а маги могли, разве что, загреметь под "Ночной рыцарь", да и то по огромному невезению — психованный водитель магического автобуса обычно видел, куда едет, и в аварии не попадал.

Леди Окарина чуть помялась, сомневаясь, но все-же поинтересовалась:

— А как вы здесь очутились?

— Меня убили. Укусила громадная ядовитая змея.

— Какой кошмар, соболезную. Какая на редкость неприятная смерть. Я просто утонула, это было чертовски неприятно, но не так ужасно, как ваша кончина.

— И я сочувствую вам, умирать в воде, думаю, тоже не доставляло удовольствия.

Они переглянулись, ощущая неловкость, и отвели взгляды. Приносить друг-другу соболезнования по случаю их собственной смерти — такое выглядело сюрреалистично, и совсем не вязалось с окружающей уютной обстановкой.

— Не подумайте, я рад, что здесь оказался. Моя жизнь не была безоблачной, и здесь я могу жить так, как не мог раньше.

— У вас правда хорошо получается, коллеги заметили, что ректор стал спокойнее и трудолюбивее. Это стало хорошим стимулом для всех. Понимаю, вам пришлось нелегко — сразу включиться в незнакомую работу, привыкать к новой жизни.

— Без вас я бы не справился, леди, благодарю.

Леди Окарина в ответ на благодарность внезапно тепло улыбнулась, розовея от удовольствия, и профессор в очередной раз залюбовался тонкими, изящными чертами лица, будто с картин викторианских художников, согретыми мягким внутренним светом, который излучала женщина в такие минуты спокойствия и довольства. Похоже, она сама, так же, как и он, не была обласкана словами похвалы, если так реагировала на подобную любезность.

Он задумался — какой могла быть история самой Окарины? Пока он видел толковую, терпеливую, работящую помощницу, но ничего не знал о ее прошлом, личной жизни, интересах, предпочтениях — как она жила в своем приграничном поместье, регулярно сталкиваясь с монстрами, какой была ее семья? Какой была ее прошлая жизнь?

— Какой ваш любимый цвет? — Внезапно поинтересовался он, решив начать с малого.

Не ожидавшая такого, леди Окарина вздернула брови и правдиво ответила:

— Голубой.

Снейп кивнул, запоминая ее ответ, а женщина смущённо дернула кончиком носа:

— Отдыхайте, лорд ректор, время позднее.

— И вам спокойной ночи, сладких снов, леди.

Окарина кивнула и удалилась, мягко прикрыв за собой дверь и оставляя профессора в очередных непростых раздумьях.