По приколу (джен)

Я испугалась. Снова. Почему-то криво нарисованный мультик умудрялся доводить меня раз за разом. Меня, человека, который однажды превратил лицо обидчицы в фарш. Человека, который спокойно влез в драку двух пьяных одноклассников и смог их растащить. Почему-то в моих прежних представлениях о реинкарнации само понятие страха отсутствовало напрочь.

Что может напугать сильнее смерти? Только рождение. Их боль равноценна, только вторая забывается вскоре, а на первую как-то быстро становится плевать. Мне повезло не проходить через рождение снова, сохранить свои воспоминания, свою личность и почему-то…

Почему-то казалось, что все это лишит меня страха. Или по крайней мере приглушит его. Я же, мать вашу, прошла через смерть. Осознала себя. Разве я не заслуживаю не испытывать этого мерзкого чувства?

Не заслуживаю?..

Криво улыбаюсь и осторожно надавливаю на чернеющее пятно. Оно отдавало резкой болью, волнами расходящейся по всему телу. Я давила синяки, царапала ногтями, осторожно обводила подушечками пальцев по краям.

Сомнений не возникло. Как и желания играть в дурочку и удивленно хлопать глазками, возмущенно ворча на синяки. Откуда они могли взяться, я вполне понимала.

Все же Зенит — планета, дышащая магией. Пропитанная ею сверху до низу, от ядра и выше самой экзосферы. Магия ощущалась в воздухе и воде, в людях и роботах. Она не стояла на месте, постоянно синтезируясь в бесконечном круговороте. Проходила сквозь обычные предметы, в каких-то замирала на мгновения и бросалась дальше вскачь, а в третьих застывала на веки вечные.

Я смотрела и видела, чувствовала, как магия перетекает, ускользает как… вода. Далеко не самое точное и корректное сравнение, но сколько бы я не билась над ним, найти более подходящее не смогла.

Слов не подобрать, насколько эта энергия заворожила меня. Буквально пленила своей чарующей силой и тихим шепотом власти, которую могла дать. Магия застывала в немногих людях. Я видела редко пролетающих в патруле фей, прохожих на улицах, сталкивалась в школе с магами, там же видела несколько учителей. Их объединяло активное магическое ядро. Сфера. Несколько самодостаточная от внешнего мира, циркулирующая внутри человека.

Человек с неактивным ядром может пользоваться магией. Он берет ее из внешнего мира, ломая и подчиняя себе. Каждый способен на такое. Своими силами или с помощью артефактов и рун.

Но активное магическое ядро способно на большее. И тогда, зажимая пальцы в круг и создавая легкие иллюзии, я это поняла. Вырванная, поломанная магия стремится вернуться к свободному потоку, закружиться дальше в своем причудливом хороводе. Такие чары не стабильны, хрупки, недолговечны. Разбить их столь же просто, как сплести.

Активное ядро действует иначе. Оно способно копить в себе магию, буквально вплетая ее в суть своего владельца. Словно плотина, перегораживающая бурный поток.

Поломанная магия вызывала в груди тянущее чувство обиды. Поломанная игрушка редко когда удовлетворит избалованного ребенка, зато осчастливит неприхотливого.

Никогда не относила себя к избалованным детям. Довольствоваться малым, перебиваясь крохами — стандартная для меня модель поведения, с которой свернуть не получалось в прошлой жизни.

Наверное, в кривом, глупом мультике я чувствовала себя чересчур фривольно. Настолько, что успела позабыть. Мультик стал реальностью и теперь играть спичками опасно.

Как же глупо было считать, что бездумные махинации над ядром пройдут бесследно. Даже место себе нашла, не иначе как силы. В храме магия висела плотно, опускаясь на плечи. Она не давила. Скорее ободряюще хлопала по спине, приятной тяжестью касаясь плеч.

Интересно, почему Аарон не останавливал мои эксперименты? Часовые нотации и пинок под зад методы проверенные, но не всегда срабатывающие. Да и в нотациях ни слова не было об опасности моих необдуманных действий. Аарона скорее раздражал сам факт такого святотатства.

Может, это само собой разумеющиеся? То, что впитывают с молоком матери? Не прописная истина, о которой я даже в книгах ничего найти не смогла.

Мои думы напротив зеркала обрывает легкая вибрация телефона откуда-то из-под подушки. Долгие четыре секунды вслушиваюсь в знакомый звук. Пришла смска, а в такую рань она может прийти только от Электры.

Точно. Посиделки. Почти бью себя ладонью по лбу, но вовремя вспоминаю, что мне и без того больно. Неловкими резкими выпадами бросаюсь к кровати, быстро зарываясь руками под подушку. Маленький кнопочный телефон подает еще несколько сигналов, пока я его разблокирую.

«Привет!!!

Ты прОснулась?!

Ой, прости

Ты проснулась?! Мама напекла нам маффинов!

ШИША ТЕБЕ НЕ ПИСАЛ?»

Отправляю короткое «нет» на последний вопрос и задумчиво прикусываю губу. Настроения встречаться с детьми не было. Не уверена, что смогу держать лицо кирпичом или хотя бы не морщится каждую секунду.

В подтверждение моим словам тело отозвалось сильной болью. А ведь Эля очень-очень любит обнимать все, что ей хотя бы немного нравится…

Я не переживу сегодняшние посиделки. «Надо к Аарону смотаться», — бросая быстрый взгляд на синяки, принимаю решение я и быстро отбиваю короткие смски.

«Мне нездоровится. Слабость и тошнит немного. Я не смогу сегодня позаниматься с вами«

Чувства стыда и раскаяния смывает новая волна подступившей боли. Прижимая телефон к груди, неторопливо пошагала к раскрытому шкафу, из которого некрасиво вываливался комбинезон.

«ТЫ ЗАБОЛЛА?

ЗАБОЛЕЛА?!

когда?

Вчера?

это после шутки Зеро????

Давай я его чернилами оболью!»

Сколько жестокости. Будто это не она его в ответку рюкзаком приложила по голове. Не глядя вытягиваю с полки простенький темно-синий слитый комбинезон. Довольно свободный в брюках, с длинными рукавами-колоколами. Внешне он вызывал одно отторжение своей несуразностью, но, как это обычно и бывает, привлекал абсолютным комфортом. Не скрою, любая одежда на Зените шилась под девизом «главное — удобство», однако это нечто перешло на совершенно новый уровень.

«Отдыхай!!!

ПОПРОШУ маму испечь маффины в школу

И НАКОРМЛЮ ТЕБЯ ИМИ!!!»

О Дракон, ребенок, поменьше энергии. Я не поспеваю. И откуда это желание кормить всех и каждого?

Шиша ограничился коротким «лечись» и несколькими улыбающимися смайликами. Что на него не очень-то и похоже. Ха. Не у меня одной видать сегодня день паршивый.

Я поставила телефон на зарядку и полностью погрузилась в утреннюю рутину. Решение идти к Аарону за советом окрепло. Избежать истерики, несмотря на подступивший страх, у меня получилось. Удовлетворенная таким итогом, я уже безо всякой опаски глянула на синяки.

Не отражаетесь в зеркале, невидимы для чужих глаз. Для чистоты эксперимента пригодилась бы малышня, но думаю здесь и старый гуидак сойдет.

Джесси намывала раковину, когда я вошла на кухню показательно сжимая руки в кулаки перед собой. Бесчувственный взгляд незамедлительно фиксирует, быстро сканируя и снова возвращается к раковине.

— Мисс Кэтрин заинтересовалась боксом?

Опускаю руки, пряча их в длинных рукавах. Не видит все-таки. Блин, отражайся синяки в зеркале, свалила бы все на глюки машины. Джесси же старая модель, почему бы ей не начать глючить?

— Я должна предупредить мисс Кэтрин, что это задание не подходит для девочки, — Джесси наконец-то отрывается от намывания раковины и накладывает мне большую тарелку алгоритмичного супа.

Фу.

— Ой, да прекрати, — закатываю глаза и осторожно зачерпываю суп в ложку. Зеленый бульон, отсутствие запаха и вкус не сделанной домашней работы — это все он. — Нет таких вещей, которые можно мальчикам, но нельзя мне.

— Ваше здоровье, — имей она губу, поджала бы ее, — не шутка. Мисс Кэтрин, если вы решили заняться боксом, я приму меры.

Меры она примет. Закатываю глаза и недовольно вздыхаю. Так и вижу, как эта жестянка привязывает меня скотчем к кровати и кормит с трубочки. Не понимаю ее паники вокруг здоровья от слова «совсем». С момента попадания сюда, слегка тянущие мышцы спины после учебы — единственное, что досаждало. От анемии спасали магические микстурки, заботливо вливаемые в меня как по часам. Глаза не болели.

Но нет. Этой надо курицей наседкой носиться вокруг да около и портить настроение.

— Спортом заниматься надо, — назидательно говорю, важно поднимая вверх указательный палец. — Как и постоять за себя тоже надо. Как ты вообще на эту тему съехала?

— Есть спорт, более подходящий девочкам, — не отступает она, начиная перемывать столовые приборы. — А вам и не нужно будет стоять за себя, если после уроков не будете заезжать в сомнительные места и гулять по вечерам.

— Никогда и никто еще не называл храм и библиотеку «сомнительными» местами, — доверительно сообщаю ей и наконец-то собираюсь силой съесть первую ложку супа.

Фу. Вкус омерзительный. И как Электра может любить это?..

— Да, забыла сказать, — реально как не сделанная домашняя работа, — Шиша и Электра сегодня не смогут, — интересно, у меня у одной такой вкус? Как у супа в принципе может быть такой вкус?

Джесси замирает на мгновение, обрабатывая информацию, и снова приступает к уборке. Столовые приборы по порядку складываются обратно в ящик.

— И еще, можешь записать меня к врачу? На проверку магического ядра? — кружка почти выскальзывает из рук робота. На меня снова оборачиваются, сканируя взглядом. — Да просто на всякий случай! — оправдываюсь я, поднимая руки.

Сомнений в моей просьбе не было. Еще полчаса назад, только проснувшись и обнаружив синяки, хотелось забиться под кровать и не вылезать из-под нее. Обнаружь меня Джесси в том состоянии, я бы никогда в жизни ей не пискнула ни про врача, ни про синяки. Самая обычная позиция набедокурившего ребенка, который еще и пострадал в процессе.

К грусти или счастью, я не ребенок. И, если Аарон не сможет растолковать и помочь с этой проблемой, стоит обращаться к профессионалам. В ином же случаи я просто пройду стандартную проверку и гляну, что там с ядром.

— Я свяжусь с больницей, — после непродолжительного молчания выдает Джесси и сразу скрипит из кухни в зал к стационарному телефону.

Да, такой динозавр на самой продвинутой планете Магикса смотрится инородно, но пользовались ими едва ли не чаще, чем мобильными телефонами.

Из зала слышатся долгие гудки, а затем ровная речь Джесси. Довольно потираю лапки и медленно, в тайне надеясь, что суп исчезнет, поворачиваюсь к тарелке…

…и лучше бы я этого не делала. В бульоне плавали мелко нарезанная циферками морковка, которая сейчас приветливо уставилась на меня огромным глазом, полностью закрывавшим… кхм… тело? Это же можно так назвать? Он не помещался на своей цифре, выходя за ее кроя.

Глаз несколько раз моргнул и к нему сразу же присоединились еще четыре, а за ними — два.

Заорать мне не дала проснувшаяся гордость и изрядко уставшая от утренней встряски психика. Я просто зависла, скрепя руки в замок, над тарелкой. Глаза переглянулись между собой и начала двигаться. Они закружились, соединяясь сначала в одну линию, а после образуя хоровод вокруг утопавшей в тарелке ложки. В голове совсем некстати заиграли новогодние песенки про елочку.

А может, это не ядро виновато? Может я просто схожу с ума? Я нахожусь в коме в своем городе, а все вокруг меня — бред, созданный мозгом? И теперь я выхожу из комы и бред становится более бредовым?

Че за хуйня?

— Мисс Кэтрин, я записала вас на вторник.

Голос Джесси еще никогда не звучал настолько родным. Я отмерла, бросая нервный взгляд на живой суп. Суп признаков жизни не подавал.

— Я даже не заметила, как ты подъехала, ха-ха.

Без капли сомнений набираю полную ложку, захватывая морковь, и без промедлений отправляю ее в рот. Морковка не шевелилась.

— Советую вам быть готовой. В ожидании гостей я сварила большую кастрюлю алгоритмичного супа.

Заурчавший живот стал весовым аргументом поесть. Без какого-либо энтузиазма на лице, я медленно наклонилась корпусом над столом и тяжело вздохнула. Национальная кухня Зенита не богата на роскошные блюда. Костяк всей кухни составлял этот супчик, который благодаря одному ингредиенту мог изменять консистенцию в зависимости от температуры.

Самое настоящее чудо, способное накормить любого. Дешевый рабочий способ. Эдакие пять хлебов и две рыбы на новый лад. Если бы он еще имел хоть какой-то аромат и нормальный вкус.

И не подмигивал.

Что-то я уже сомневаюсь, что дело в магическом ядре. Может крыша подтекла? А я и не заметила в суматохе дней. Надо больше отдыхать, уделять время себе, а не учебе. Глядишь и всякая муть подмигивать не будет. А там и Аарон не нужен. Действительно, зачем старика лишний раз дергать? Он последние года доживает. Сейчас о собственном огороде думать, быть поближе к земле, могиле…

— Мисс Кэтрин, когда суп остывает, он превращается в кашу. А ее вы на дух не переносите. Мне вас с ложки начать кормить?

Изыди!

Под внимательным взглядом и тихим причитанием Джесси завтрак прошел на удивление быстро. И без странных глаз в неожиданных местах. Их я искала с особой тщательностью. Осторожно перебирала бульон, тыкала ложкой в морковь и пускала тяжелые, полные мук скорби вздохи. Уже в комнате, быстро хватая телефон и наушники, я заметила как синяки стали покрываться красной пленкой, зеленеющей по краям.

Я замялась всего на мгновение. Осторожно дотронулась пальцем и сразу потянула назад. За ним с мерзким «чпок» потянулась тонкая нить.

Завоняло гнилью.

* * *

— Аарон!

Истеричный визг эхом звенит в стенах храма. Я не узнавала свой голос. Он казался каким-то инородным, не принадлежим мне. Словно в бреду, я кинулась от двери к алтарю, пару раз сшибая несколько лавок. Ватные ноги вело в разные стороны, колени предательски сгибались. Я глубоко дышала, жадно хватая ртом воздух, которого катастрофически не хватало. В горящих легких глухим стуком отзывалось сердце, едва уловимое ушами. По щекам текли слезы вперемешку с соплями и, наверное, кровью. То ли кровь из носа пошла, то ли губу сжевала окончательно. Слегка соленая жидкость, изредка сглатываемая ненароком, застревала в горле рвотными позывами.

Я бежала так, как не бежала никогда в жизни. Минуты ожидания в вагоне растянулись на целую вечность, оставив один на один со странными метаморфозами. Пленка стремительно расползалась по телу и затвердевала. Я чувствовала, как она полностью покрывает руки, сжимая их в крепких тисках, мешая двигаться. Она успела подняться до ключиц, когда я сшибая кого-то вылетела из вагона.

В какой-то момент дышать стало больно и тяжело. Я вдыхала рвано, с тихими хрипами. Дело было даже не в теле, не готовым к таким пробежкам, а в «ошейнике», затягивающимся с каждой секундой.

— Аарон! — я оказываюсь в жалких метрах от него, снова срываясь на визг.

Почему-почему-почему я могу говорить с этой удавкой на шее? Ошейник продолжал сжиматься, кажется собираясь переломить шею. Под хруст дергаю руками к шее, ногтями зарываясь в нее.

Его спина не дрогнула. Песня в ровном темпе лилась из его рта, не сбиваясь ни на миг. Он даже не дернул головой, продолжая ритмично отбивать барабаном.

Точно.

Полуденная молитва.

Во мне что-то с треском порвалось. Пустой взгляд уставился в идеально прямую спину, далекую от мирских проблем. Ему было все равно.

— Аарон, — я всхлипнула, обнимая себя за живот, — что-то не так. Я вижу какое-то дерьмо.

Ноги подогнулись, утягивая всем весом на каменный пол. Я рухнула с каким-то облегчением вперемешку с обидой, растянувшись на животе. Застывшие руки от удара странно выгнулись и плашмя упали по обе стороны от меня.

Старческий голос заполонил собой храм. Песня ударила по ушам, вытесняя любые звуки и отдаваясь эхом. Аарон поднялся на ноги и наклонившись в поклоне медленно зашагал к алтарю.

«Верующим плевать на всех, кроме своего бога». Я вспомнила согнувшуюся фигуру девочки, ходившей в ту же воскресную школу. Имя давно затерялось где-то в закромах, но безумный взгляд изнасилованной девочки словно клеймо выжглось памяти.

Я прикусила губу и постаралась подтянуть к себе руки. Нужно было убираться отсюда. Больница. Стоило сразу броситься в больницу. Сказать Джесси. Сочли бы сумасшедшей? Пускай. Заперли бы в психушке? Да похуй. Где угодно. Как угодно.

Руки подчинились далеко не с первой попытки. И все же я смогла. Я подтянула их, собираясь опереться и приподняться на колени. Хмыкаю, бросая гордый взгляд исподлобья на Аарона. Упираюсь ладонями в пол и, почти приподнимаясь, снова улетаю вниз, ударяясь лбом об пол.

" — Он такой… такой, — глаза Леси мечтательно блестели. Она обнимала подушку, выпуская томные долгие вздохи и постоянно проверяла телефон на новые сообщения.

Видеть подругу такой воодушевленной было приятно. Я улыбалась, кивала и поддакивала на каждое упоминание о нем.

Антон. Тату-мастер, работающий в салоне. Около двух метров ростом, громкий, напичканный черным юмором. Накаченные набитые руки, крашенные в блонд короткие волосы. Он, словно лучик в окошке, возник именно сейчас, когда Леся страдала после разрыва с бывшим. И заменил ей весь мир за один татуаж.

Он мне не понравился. Слишком быстро закрутились их отношения, слишком он пытался привязать ее к себе. Слишком в нем все было «слишком».

Леся громко пискнула и взлетела с кровати ко мне, почти тыкая носом в экран телефона.

— Он позвал на ночь! Я завтра на пары не пойду, — сразу сориентировалась она, кидаясь к шкафу. Груда вещей бесформенной кучей упала к ее ногам. — Диме отписаться надо, чтобы перед преподами прикрыл.

— Может нахуй его? — неуверенно говорю, подходя к подруге и начиная собирать вещи с пола. — Бля, вы четвертый день знаете друг друга. Изнасилует и ебнет.

— Надо больше доверять людям! — она чмокнула меня в щечку и, красуясь, покрутилась в коротком платье. — Я… Антон хороший парень. Правда. Грубый, но хороший. Постарайся принять его. Ради меня.

«Будь на связи», — одними губами шепчу я, открывая перед ней входную дверь.»

— Очнись! — Хлопок над лицом резко пробуждает меня.

Глаза, как по команде, открываются, и я делаю глубокий ровный вдох. Воздух пробивает грудь, разрывая горло. Рефлекторно сажусь, пытаясь прокашляться, и мокрыми глазами смотрю на спокойного Аарона, заворачивающего какой-то свиток.

— Ты… Ты! — дергаюсь вперед, почти улетая с лавки. Аарон делает какой-то пасс рукой, пришибая меня к спинке. — Ты! Я верила тебе! Ты знаешь как мне страшно было?! И пиздец как больно?! Я могла поехать в больницу! Но как идиотка бросилась сюда, думая что ты! Ты можешь мне помочь!

Глаза Аарон опасно прищурились. Он упер руки в бока и высокомерно заметил:

— Твои родители должны лучше за тобой присматривать.

— Родители?! Родители! Моя мать пропадает хер пойми где! — я буквально орала, все еще вдавленная магией в спинку лавки. Слезы с новой силой потекли, затуманивая обзор. — Оставила на блядского робота! Ее даже на Зените нет! Сука, каждый второй на этой мерзкой планете считает меня человеком второго сорта! Да даже такая терпила как я уже не может! И вообще!..

Я сорвалась на рыдания. Обида, облегчение и злость клокотали в душе, выходя крупными слезами и криком.

— Я просто хотела стать значимой! Стать сильной, а не помереть! Я прибежала к тебе!.. За помощью! А ты! Ты!.. — меня разрывало все сильнее с каждым словом. Успокоившееся сердце закололо с новой силой, пуская по телу колкие волны боли.

Тяжелая рука осторожно приземлилась на макушку. Я всхлипнула и подняла взгляд на старикашку. Он смотрел устало, с какой-то затаенной грустью в глазах. Его голос не дрожал, когда он негромко заговорил.

— Я думал твоя мама работает постоянно? — я кивнула, вспоминая, что как-то говорила ему об этом. — Но думал, что на Зените. И та… Джесси — робот? За тобой живые люди не присматривают?

— Я постоянно на связи с Шишей и Электрой… Они хорошие, замечательные, — я улыбнулась, вспоминая малышню. — И мама Электры хорошая. Очень хорошая. Но ребята… Я устаю иногда. Я их люблю, но они не могут… могут, — не могут компенсировать общества сверстников. — Есть еще паренек в библиотеке. Он бесит, но он хороший. Но он работает и мешать ему не очень хорошо.

— За тобой не присматривают живые люди? — повторил он, садясь рядом со мной.

Всхлипываю и рукавом вытирают влажные щеки. Отвечать на вопрос смысла не было, он и так все понял. Аарон шипит себе под нос «Зенит» словно ругательство, а после спрашивает:

— Как ты довела себя до такого состояния? Ядро вошло в нестабильное состояние. Ещё бы немного… — он недоговорил, однако ответ лежал на поверхности. — Я это заметил сразу как ты вошла. И да, стабилизировать его получилось во многом благодаря завершению молитвы.

Удивлено смотрю на старикашку и поднимаю руку вверх, медленно перебирая пальцами. Хм. Ничего нового. Плотность магии не изменилась.

— Ты что делаешь?

— Магию проверяю, — широко раскрытые глаза Аарона подсказали, что сказанула я что-то не то. — Ты не чувствуешь? В храме она плотная.

Старикашка молчал, пиля меня шокированным взглядом. Я неловко размяла и опомнилась. Тело не болело. Мышцы перестали гореть огнём, дышалось легко и просто. С шеи словно сняли удавку.

Шея. Руки. Руки! Закатываю рукава и с опаской смотрю на костяшки.

Чистые.

Помог все-таки.

— Это редкий дар — чувствовать магию, — наконец-то заговорил Аарон, вставая и подходя к алтарю. — Люди, наделенные им, куда быстрее сверстников обучаются волшебству. Это дар Дракона, который легко станет проклятьем в неумелых руках. Теперь понятно, почему ты так рано пробудила ядро.

— В смысле рано? — я оторопело уставилась в спину Аарона. — В подростком возрасте же…

— Но не раньше тринадцати-четырнадцати лет! — он повысил голос. Аарон повернулся ко мне и требовательно спросил: — Какой у тебя класс магии?

— Ментальная, — неуверенно говорю, вспоминая бумажки из больницы. — Подкласс не определили, а вектор нейтральный.

— Нейтральный, — он задумчиво склонил голову, — наверное… Нет, точно из-за этого. И ментальный класс. Знал бы, давал по башке почаще, — он покачал головой. Я выжидающе уставилась на него. — Один из способов быстро пробудить ядро — ощутить яркий всплеск конкретных эмоций. Позитивных или негативных. С нейтральным в этом плане проще, он не зависит от такого категоричного выбора. — Аарон понял без слов, пускаясь в витиеватые объяснения. — Ментальный класс достаточно проблематичен в освоении, а в купе с даром чувствовать магию — это настоящее оружие, опасное в первую очередь для носителя. Сколько же факторов сошлись, — последнюю фразу он уже бормотал, словно не веря.

— Это значит я Мэри Сью? — щелкаю пальцами и улыбаюсь. Хоть какая-то плюшка от новой жизни нашла меня.

Легкая радость едва ощутимо коснулась меня, а после безжалостно завяла под сочувствующим взглядом старика.

— Это значит, что тебе будет очень сложно, — руша все надежды, сказал он и быстро зашагал к двери, ведующей в жилую часть храма. — Жди здесь! И ради Дракона, не трогай свое ядро!

Послушно складываю руку на колени и откидываю голову назад. Ментальный класс. И как я сама не догадалась. Это ведь про влияние на мир с помощью мыслей. Выходит, Джесси не видела синяки, потому что я сама их себе в голове спроецировала? Создала иллюзию, которую видела только я. И те глаза в бульоне. Как я тогда сама не догадалась?

О Дракон, я настолько тупая…

Аарон вернулся быстро. Я прекратила самобичевание, удивленно смотря на коробку в его руках.

— Это что? Коробка? — Он закатил глаза, но промолчал. Крышка откинулась, являя миру бездонное дно, в которое сразу нырнула рука Аарона. Он пошарился немного и удовлетворенно крякнув, достал что-то, зажимая в кулаке. Я пригляделась. — О, браслетик-дружбы! Мне Электра такие плетет.

Я самую малость приукрасила, называя «браслетом» толстую черную нить с продетым на нее плоским небольшим камнем. Браслет сразу перекочевал в мои руки и был полностью осмотрен, чуть ли не обнюхан, со всех сторон.

— Это артефакт, который носят начинающие обучение послушники, — пояснил дед, захлопывая коробку от любопытных глаз. — Не снимай его пока не попадешь к врачу. Тебе должны выписать стабилизаторы и дать рекомендации.

— Ты ничего на моей шее странного не видел?

Аарон щурит глаза, но спрашивать не хочет. Голова отрицательно дергается, убеждая меня в моих догадках. Иллюзия все же. Значит, в этом мире себе мозги ломать будет интереснее.

— И всегда сначала иди к врачу! Если бы меня здесь не было! Ты могла умереть, сойти с ума или еще что похуже!

— О, что-то может быть хуже смерти и безумия? — жадно поддаюсь вперед, провоцируя волну бурчания.

— И не играйся больше с магическим ядром! Всему свое время! — говорит он назидательно и уходит в жилую часть храма.

— Не буду, — тихо говорю ему в след.

Интересно, а он понял матные слова? Сделал вид, что не слышал? Цокаю языком и внезапно вспоминаю про телефон. Быстро достаю его из карман брюк и сразу вижу с десяток смсок от Электры.

«Спишь?

Спишь?

спиШЬ?

Я завтра приду. Принесу маффины.

Я маме не рассказывала, но она догадывается. Я молчала. Честно!

Спишь?

Шиша тебе тоЖе писал

Тебе лучше?»

Часы показывали шесть часов вечера. На шесть часов? Меня вырубило на шесть часов? Осторожно касаюсь лба и с тихим шипением отдергиваю руку. Шишка была… реальная.

Хотя… Боль в теле тоже ощущалась как реальная. Боль теперь не аргумент.

— Чего сидишь? — усталым голосом спросил подошедший Аарон. — Я тебя видеть уже могу.

— Аналогично, — в шутку кривлюсь и вскакиваю с лавки. — Бывай, гуидак!

Свежесть ледяного ветра приятно обдувало лицо. Тусклое солнце ушло, уступив место ярким фонарям. Я глубоко вдыхала воздух до боли в горле. Смотрела на барьер, внушающий покой.

Утро стало казаться чем-то далеким и не реальным.

Воодушевленная и счастливая, я влетела в квартиру. Джесси приветствуя выезжает с кухни, сжимая в руках полотенце. Машу ей руками, улыбаясь.

А после замечаю маленькую фигурку за ее спиной, с обидой смотрящую на меня фиолетовыми глазами.

— Кэтрин, — в голосе сквозит разочарование вперемешку с гневом. Она делает шаг ко мне, сжимая руки за спиной, — ты где была? Я принесла маффины, а тебя здесь нет.

Я застыла. Сердце сделало кульбит и куда-то упало. Дергаюсь к ней, но она брезгливо кривит губы и отшатывается.

— Мисс Кэтрин?

— Ты мне наврала? — улыбка расползается по лицу Электры. Что-то в ней мне кажется неправильным.

— Мисс Кэтрин?!

— Катя, — она смотрит до боли знакомым взглядом и тихо повторяет. — Ты наврала… Мне? Катя?

— Мисс Кэтрин! Успокойтесь!

— Ненавижу тебя, — Леся сжала сухие губы и ядовито спросила: — Почему ты так относишься ко мне? Что я тебе сделала?

— Мисс!..

Мир померк. Истошный вопль стал последним, что я слышала.