Контролируемый шторм (гет)

Вдавливая педаль газа, я чувствовала давно забытый азарт. Работа в ФБР мне нравилась, но когда первый восторг от причастности поутих, стало понятно, что буква «Б» в названии, это вовсе не «бюро», а бюрократия. Каждый шаг сопровождался кучей отчётов; ты не мог просто проверить зацепку — сначала нужно было заполнить сто бумажек. Никакое чутьё, никакая интуиция не принимались во внимание. С одной стороны, это было правильно — формальности бывают важны хотя бы потому, что удерживают в рамках закона и помогают прокурорам добиваться обвинительных заключений, но была и оборотная сторона у этой медали — работающие в поле агенты были буквально связаны по рукам и ногам. Не могу сказать, что лично столкнулась с проблемами из-за этого, я была новичком, и соблюдение правил было моим личным выбором — чтобы закрепиться, завоевать уважение, приобрести опыт и репутацию, а уже потом действовать без страха увольнения, но…

Но вычислить подозреваемого и без проволочек отправиться проверять появившуюся зацепку — о, этого мне ужасно не хватало!

На часах было почти девять вечера — не самое подходящее время для внеурочных визитов к незнакомым людям со странными вопросами, но я поняла это слишком поздно, когда возвращаться уже не имело смысла.

Хотя я была почти уверена, что Тина — именно так девушка, которую мы искали, путь к ней пролегал неподалёку от дома Родригесов, и я решила, что поставить в подозрениях в адрес Розы логическую точку не помешает. Мне повезло, стоило припарковаться, как в меня полетел мяч. Увернувшись в последнюю секунду, я ошарашенно обернулась… Забыв про мяч, четверо разновозрастных детишек-латиносов бросились к дому, а ко мне уже спешила причитающая женщина, на ходу извиняясь и умоляя не сердиться на хитро поглядывающих на меня с безопасного расстояния мальчиков. Судя по тому, что она шла от веранды интересующего меня дома, это была мать Розы, Анна Родригес.

— Это… ваши? — хотя и испугалась, в руки себя я взяла быстро. Удача наконец повернулась ко мне лицом, и упускать благоприятную возможность я не собиралась.

— Внуки, — гордо кивнула женщина и тут же сложила руки перед грудью: — Простите их, мисс, мальчишки, что с них взять. Гоняют мяч всё свободное время, в дом не загонишь…

— С девочками тоже не соскучишься, — поддержала я разговор, подталкивая говорливую собеседницу к нужной мне теме.

— Четыре внука — многовато для такой старухи, как я, — засмеялась она, видя, что я не злюсь, и потому расслабляясь. — С мальчишками вообще глаз да глаз нужен. Что с сыновьями, что с внуками. Вот с дочкой никаких проблем не было, а сыновья…

— С внучкой отдохнёте.

— Надеюсь, да только будет ли она, та внучка? — она снова засмеялась. — Мальчики мои по двое сынков заделали и не хотят больше, а дочка как уехала учиться, так все мысли о работе, не хочет семью заводить, говорит, не ко времени… Она у меня университет закончила, первая в нашей семье, теперь вот карьеру строит… Простите, что-то я разболталась… А вы ищите кого?

— Ничего страшного. Я никого не ищу. Хотела бутылку воды из багажника достать, вот и остановилась, а тут ваши мальчишки — я и забыла обо всём на свете.

Обменявшись с Анной ещё парой фраз, я уверила, что ничуть не сержусь, достала-таки бутылку воды и села в машину. Будь я параноиком, могла бы предположить, что проинструктированная дочерью Анна не обсуждает с посторонними наличие тайной внучки, но… Эта женщина была такой простой и открытой, что заподозрить её во лжи казалось кощунством. Что ж, версия подтверждается, Тина осталась единственной подозреваемой. Пора навестить её дом.

Припарковавшись в квартале от единственного известного адреса Валентины Филиппс, я прошла до угла и оказалась рядом с нужным местом. Этот район не назвали бы благополучным даже ночующие под открытым небом бездомные. Картина откровенной нищеты не была прикрыта ничем — ни яркими красками стен и заборов, как в латинском районе, ни пышной ухоженной зеленью, как в квартале, где жили индейцы. Здесь бедность не пытались скрыть, и она пропитывала всё вокруг.

По адресу, указанному в личном деле, располагался дом в ужасном состоянии. В скудном свете единственного фонаря можно было разглядеть облупившуюся краску на стенах, грязные окна, задёрнутые изнутри занавесками, участок, заросший травой, утратившей право зваться газоном. И никаких признаков присутствия ребёнка. Тянуло перелезть через хлипкую ограду и убедиться, что не ошиблась в расчётах, но я сдержалась. У меня нет полномочий в Санта-Монике, и я больше не несовершеннолетняя школьница-детектив, которой в случае поимки грозит самое худшее выговор, так что рисковать карьерой и будущим у меня желание отсутствовало.

На улице не было ни души, хотя соседние дома были обитаемы — светились окна, доносились приглушённые голоса, где-то играла музыка, с другой стороны был слышен телевизор. Но дом Тины был тих и темен.

Может, она живёт в другом месте? В принципе, логично, искать её стали бы в первую очередь именно в этом доме — по адресу регистрации. Мы были едва знакомы, но всё же мне трудно было представить её здесь. Тина была симпатичной и… чистенькой, если это слово можно применить к человеку, а её родной дом навевал ассоциации с маргиналами и наркоманами, но никак не с милой девушкой.

Что ж, я вернусь завтра, поговорю с соседями, а пока придётся возвращаться ни с чем.

По дороге я думала о том, как проверить её счета. На последнее известное место работы я, конечно, наведаюсь, но найти её без денежного следа будет непросто. Если Тина скрывается, ей наверняка хватит ума не использовать свою кредитку…

Чёрт! А ведь разгадка уже у меня в руках!

— Всё в порядке? — Нолан встретил меня вопросом. — Ты так спешно убежала…

— Прошу прощения, — пристыженно потупилась я. — Не терпелось проверить зацепку. Кажется, я нашла мать Алины…

— Кто она?! — Ник буквально спрыгнул с дивана, бросаясь ко мне и вцепляясь мне в плечи.

— Спокойнее, тигр! — я вывернулась и отступила на шаг, с улыбкой выставив перед собой руки. — Я сказала «кажется», а не точно. Я ездила к ней, но зря — дом пуст, а время для расспросов соседей, сами понимаете, неподходящее. Доказательств у меня никаких, это всего лишь наиболее вероятная теория. Я исключила остальных, но ты ведь ещё не всех девушек в Санта-Монике просмотрел…

— Виктория! — требовательно рявкнул Ник.

— Валентина Филиппс, — вынужденно уступила я. Ник был вправе знать, как продвигается расследование.

— Это кто? — хором спросили Ник с Ноланом.

— Менеджер «Марриотта», — пояснила я, понимания на их лицах не проступило, и пришлось рассказывать подробнее. По мере рассказа Ник хмурился всё сильнее, пока я не выдержала: — Что не так?

— Не помню её, — признался он. — То есть помню, что какая-то блондинка там работала, но на этом и всё. В то время я был всё время пьян, вообще не помню, чтобы спал с ней.

— Не помню не равно не спал, — вздохнула я. — Я её тоже смутно помню, так что едва ли могу судить о её мыслях и мотивах, но на меня она произвела впечатление девушки, которая не прочь заполучить обеспеченного парня. По крайней мере на Нолана она смотрела голодными глазами. — Тот удивлённо поднял бровь, но не стал возражать, прекрасно зная, что является лакомым кусочком для представительниц прекрасного пола. — Ник, я скажу прямо. Тина — наша лучшая зацепка. Алина пропала больше двух дней назад, если не Тина её похитила, всё придётся начинать сначала.

— Я хочу с ней встретиться.

— Непременно, но…

— Мне кажется, это не лучшая идея, — перебил Нолан.

— Согласна, — поддержала я. — Нужно всё проверить, убедиться, что я не ошиблась и она действительно мать твоей дочери. Давай я с ней сначала поговорю…

— Если Алина у неё, я не могу ждать, — вскинулся Ник.

Мы с Ноланом переглянулись. Желание Ника было естественно, однако мы понятия не имели, как поведут себя Тина и сам Ник при встрече. Если девочка будет в тот момент находиться в другом месте…

— Я тебе обещаю, Ник, — мягко произнесла я, усаживая его на диван и садясь рядом, — что ни на одну лишнюю секунду не задержу ваше с дочерью воссоединение. Но мы не знаем, в каком настроении будет Тина. Я бы не рекомендовала рисковать…

— Я выписал чек, — устало опустил он голову, прекращая спор. — Отдашь ей, мне плевать на деньги, я хочу, чтобы моя дочь вернулась домой целой и невредимой. Но если она передумала возвращать Алину…

Уговорить Ника подождать было непросто, но мы справились. Решающим было предложение Нолана меня сопровождать во время разговора:

— Мы с Викторией справимся, Ник. Вытрясем из неё, где Алина, если она заартачится. Ты же знаешь, я не допущу, чтобы с Алиной что-то случилось.

— Знаю. — Ник выдохнул и покачал головой. — Прости, Виктория, я больше не могу вести себя разумно, я с ума схожу от волнения.

— Всё нормально, Ник. Поверь, я понимаю, что тебе приходится нелегко.

— Может, всё-таки поедим? — разрядил атмосферу Нолан, и мы с Ником согласно кивнули.