Save me (гет)

— То есть ты не собираешься объясняться? — подвел итог непродолжительной дискуссии Форман.

Кэмерон неопределенно пожала плечами и загадочно улыбнулась — уже не в первый раз за это утро. Чейз был на удивление молчалив, почти не участвуя в импровизированном «допросе», лишь задумчиво поглядывая на подозрительно довольную Эллисон.

— Итак, у меня еще есть шанс спасти вчерашнего пациента или возьмемся за свежачок?

Хаус появился, как всегда неожиданно, заставляя всех, кроме Эллисон, внутренне подобраться.

— Женщина, тридцать семь лет, внезапная хорея. Мы провели ряд обследований, — деловито начал Эрик, — но…

— Не вываливай на меня все так сразу, — закатил глаза Хаус, который все это время смотрел на Кэмерон — она, в свою очередь, смущалась, чуть розовела, но продолжала улыбаться. — Вот, чуть не забыл, — Хаус вытащил из кармана расческу и, мгновенно ее узнав, Кэмерон почувствовала, как ее щеки заливаются уже вполне ощутимым румянцем. — Я бы мог сказать, что ты забыла ее у меня, но так как у меня мы почти не бываем, то получается, что я ее спер.

— Хаус, — с упреком произнесла Кэмерон.

И то личное, что прозвучало в ее обращении, произвело на Формана и Чейза куда большее впечатление, чем появление пресловутой расчески. Глаза ребят округлились, и они в молчаливом изумлении переводили их с босса на Кэмерон и обратно.

Хаус невозмутимо пожал плечами.

— Я хотел заказать баннер, но ты же знаешь, какая у врачей зарплата.

— Вы что, спите вместе? — вырвалось у Чейза.

— Фу, как некрасиво, — демонстративно поморщился Хаус, — мы же не какие-то животные! Мы с доктором Кэмерон встречаемся, — он довольно улыбнулся, демонстрируя, сколько радости ему доставляет этот факт, ну или та щекотливая ситуация, в которую он поставил Эллисон.

— Не уверен, что хочу подробностей, — брезгливо поморщившись, заявил Форман.

— Не суди о том, чего не знаешь, — Хаус многозначительно повел бровью.

— О Господи! — бросив папку на стол, Кэмерон вскочила на ноги — когда она просила рассказать об их отношениях, то вовсе не имела в виду цирк, где ее выставят на посмешище. — Ты неисправим, — она стремительно пошла к выходу.

— Ну, наверное, за это ты меня и любишь, — самодовольно заявил Хаус.

Кэмерон замерла, затем медленно обернулась.

— Очень может быть, — глядя на него в упор, вполне серьезно и искренне сказала она.

А затем, проигнорировав ошарашенные взгляды коллег, с победной улыбкой на губах вышла из кабинета. Она шла по коридору легкой, размашистой походкой, сама не зная куда и зачем, а внутри все вибрировало от переполняющего ее чувства. Чувства, которое не отпускало с того самого момента, как она поняла, что нужна ему. И она была готова на многое, чтобы сохранить его на долгое, долгое время…

Хаус проводил Эллисон задумчивым взглядом.

— Это все какой-то бред, — пробормотал Чейз.

— Завидуй молча. — Хаус поднялся. — Пациентке МРТ, кровь на токсины и накачайте ее уже векуронием, а то дергается, как на электрическом стуле, — прибавил он, направляясь к своему кабинету.

Повернувшись к команде спиной, он невольно ухмыльнулся. Рука привычно потянулась за таблетками, но так и не достигла цели, замерев на полпути.

«Очень может быть».

Хаус мотнул головой, снова хмыкнул. Почему-то он даже не сомневается, что эта девочка еще не раз его удивит... Впрочем, она уже давно перестала быть просто «этой девочкой». Она стала Эллисон. Его Эллисон.