Второй шанс - часть вторая "Диалог"-а (гет)

Сидящего перед камином в своем кабинете директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора, когда его лесничий стал опаздывать уговоренного срока возвращения охватило сначала подозрение, а потом и настоящее беспокойство. Рубеус Хагрид, отправленный вчера вечером на остров, где должны были спрятаться магглы, растившие в нужном ключе его Оружие, еще не вернулся из похода, а должен был сделать это еще час назад. Он должен был отвезти мальчика обратно в Литтл Уингинг, отдать ему на прощанье билет к поезду, ничего не разъяснив про то, как найти платформу 9 3/4 и портключом вернуться в Хогвартс. Ему также было приказано принести из Гринготтса очень важный предмет — Философский камень, спрятанный своим владельцем, Николасом Фламелем, в банке.

А вот уже больше часа Хагрид опаздывал.

Дамблдору, на правах бывшего ученика, Фламелем было дано разрешение на ежегодное недельное изъятие камня из ячейки в экспериментальных целях. И он этим правом пользовался уже давно. Николас и Перенель, раз в шестьдесят-семьдесят лет, после омоложения при помощи старого камня, создавали себе новый и сохраняли его где-то, каждый раз в другом, но всегда безопасном месте. На этот раз они выбрали волшебный банк Гринготтс. Но близилось время, когда камень заберут из банка и используют, уничтожив его навсегда. После этого иди ищи иголку в стоге сена — скроются среди маглов и не покажутся Альбусу на глазах никогда.

Нахождение Философского камня в непосредственной близости для любого живого человека, из-за сильнейшей волшебной энергетики, струящейся вокруг, было слишком головокружительным. Ощутив впервые воздействие камня на себя, Альбус возжелал его. Знал бы он, как изготовить себе самому Философский камень, не стал бы возиться ни с Риддлом, ни с Поттерами. Не появились бы ни Пожиратели Смерти, ни Ордена феникса, но намеки Альбуса двое Фламелей встречали смехом, подчеркивая, что ему, с его нетрадиционной ориентацией, изготовить камень не только невозможно, но даже опасно пробовать. И ревниво сохраняли молчание, оберегая тайну изготовления и самого камня, и Эликсира жизни из него.

Поэтому Альбус решился на подмену.

Сорок девять раз забирал директор камень из Гринготтса и изучал его свойства. Прежде всего он искал способы сохранить фоновое излучение в посторонних предметах, пока, после длительных проб и ошибок, не установил, что лучше всего он впитывается в сахар.

И он стал всю отпущенную Фламелями неделю держать Философский камень в бочке, полной густого сахарного сиропа. Фонил этот сироп больше года после удаления камня, сохраняя в себе жгучие ощущения радости и даруя крепкое здоровье, сохраняя энергию молодости.

Дамблдор стал делать себе из этого сиропа сладости. Чтобы окружающие не соблазнялись ими, он их заливал литрами чистого лимонного сока, делая их кислыми до невозможности. Похрустывая лимонными дольками, он чувствовал себя отлично, а от поедания этих сладостей никакой кариес его не грозил. И он гордился своей находчивой идеей.

Пока однажды не понял, что и сам пергамент, в который заворачивался камень, тоже неплохо впитывал излучение и фонил магией и волшебными ощущениями. Тогда директор стал обдумывать, как оставить при себе настоящий Философский камень, отправив в Гринготтс подделку. Хоть за те десять лет, которые ему остались, прежде чем Николас заберет из волшебного банка свой магический артефакт, чтобы изготовить из него для себя и своей жены Перенель порцию Эликсира жизни, помолодеть и спрятаться где-то среди миллиардов жителей планеты. Альбус Дамблдор надеялся, что по истечении этих десять лет его Грандиозный план насчет отпрыска Поттеров воплотится во благо и факт изчезновения камня не будет иметь особого значения.

Уже десять лет Оружие травили его собственные родственники, делая из него зашуганного дикаря, который станет в рот Альбуса Дамблдора смотреть, когда примерит на нем маску «доброго дедушки». Верного, признательного мальчика легко будет увезти на убой под палочкой Лорда Волдеморта, в голове которого директор вовремя поставил нужные закладки.

Убивая мальчика Поттера Авадой, Волдеморт создаст ему, Дамблдору пустое тело для внедрения и появится на свет Новый Гарри Поттер, победитель самого страшного темного лорда двадцатого века.

Никому из живых людей на Земле даже мельком не придет мысль связать одного молодого зеленоглазого парнишку с махинациями старого Альбуса Дамблдора.

А Фламели пусть подохнут.

Директор школы воспользовался правом самопровозглашенного опекуна наследника рода Поттеров и забрал из его ученического сейфа достаточно денег, чтобы закупить на маггловском рынке достаточно большой кусок необработанного рубина, внешне смахивающего на Философский камень. Продержав его всю неделю в густом сахарном сиропе, вместе с настоящим камнем так, чтобы рубин тоже стал фонить магией, он оставил его покрытым сиропом, а затем — подсушил. Получилась хорошая подделка — из пергамента и вымазанного рубина — для непросвещенных, а для гоблинов было достаточно, что от пакетика шли волны магии.

В Гринготтс перекочевал камень-фальшивка, но теперь он был нужен здесь для предстоящей череды препятствий в подготовке Оружия и для приманки одержимого Волдемортом преподавателя по ЗОТИ Квиринуса Квирелла. Настоящий Философский камень Дамблдор вытаскивать в открытую не собирался, он им дорожил и скрывал его обернутым серебряной фольгой в особом сейфе в своих личных комнатах, вытаскивая его лишь во время летних каникул, когда, в отсутствии студентов и преподавателей, изготовлял себе лимонные дольки.

В остальное время, он списывал волны магии, распространяющиеся от философского камня вокруг директорского кабинета, вне зависимости от фольги, стальных стен сейфа и толстого камня стен замка, на золотого феникса Фоукса. Ему верили, что бы не сказал.

Но Фоукс такое к себе отношение не одобрял и стал вдвое чаще самовозгораться и дуться на директора, когда он отправлял феникса с поручениями.

Прошел еще час в тревожном ожидании и Дамблдор, подталкиваемый подозрением, решил лично наведаться в гости к Хагриду в его хижину.

Клык бросился с лаем скалиться навстречу профессору Дамблдору и он, взмахнув палочкой, утихомирил его невербальным Ступефаем. В хижине Хагрида не было, очаг был холодным, воняло собачьими экскрементами, всюду была разбросана пустая посуда и какие-то тряпки.

Дамблдор решил, что вещи вышли за грани обычного и с Хагридом дела, возможно, неладны. Не оглядываясь и немедля старый колдун вернулся обратно в свой кабинет, откуда легче мог действовать.

Сначала призвал своего феникса и, помогая себе рукой придержать голову птицы так, что получился хороший зрительный контакт с ней, стал медленно говорить:

— Фоукс, иди поищи Хагрида, он в школу не вернулся. Найдя его, принеси сюда обратно, в мой кабинет. Понял? Лети тогда.

Ало-золотая птица нахохлилась, расправила крылья и исчезла в облаке холодного пламени. Директор Хогвартса вздохнул неспокойно, теперь оставалось немного подождать. Не раз феникс справлялся с похожими заданиями хозяина, он был способен нести товар, многократно превышающий его массу. Хагрид не был самой тяжелой посылкой для Фоукса, нужно было только найти лесника и вцепиться в нем когтями.

Но вернул феникс полувеликана в состоянии трупа — был он мертвым в течении не меньше нескольких часов, так как его могучее тело было окаменевшим, а зияющий рот — почерневшим. Директор ахнул от удивления, Хагрид был отравленным и его смерть сулила школе неприятности, немалые при этом. Чтобы возместить влияние такой нежданной неприятности, как смерть лесника, приходилось действовать, пока улей не разжужжался, и кто-нибудь не начал расследовать и разнюхивать вокруг. Он схватил длинный распушенный хвост феникса и приказал:

— Принеси меня туда, где нашел Хагрида!

* * *

— Мама, я ей не верю, — захныкал избалованный сынишка блондинистой семьи. — Не может быть такое, чтобы у нас имелись в родне сквибы. Это неправда, знаешь, как будут надо мной издеваться ребята, когда узнают, что у меня есть кузина-гряз...

Шляааап! Звонкая оплеуха со стороны матери повернула голову пацана на девяносто градусов, оставив на бледной щеке заметный красный отпечаток. Нарцисса пылала гневом на своего сына за то, что он так и не научился держать язык за зубами и всегда говорил первое, что пролетело сквозь его пустую голову. Из серых глаз Драко брызнули слезы обиды, и он даже не посмотрел на свою маму.

— Драко, — со скрипящим от холода голосом заговорил мистер Малфой, — список твоих сегодняшних закидонов стал длиннее «Истории Хогвартса». Закрой рот, открой уши и включи, наконец, свой мозг. Раз твой отец не возражает, а соглашается с данным фактом, значит действительно семья Грейнджер-Дагворт наши кровные родственники. Посмотри на родовое кольцо на пальце твоей двоюродной сестры, прочти еще раз письмо, которое написал тебе будущий «Драко», подумай. Если ты настолько маленький и не можешь суммировать два плюс два, поверь своим родителям, они не позволят чтобы с тобой случилась беда.

Пристыженный мальчик, пунцовый как помидор, увесил покрытую платиново-русыми волосами голову и замолчал, ожидая от дальнейшего разговора отвезти от себя внимания.

— Мисс... Гермиона, на ком должен жениться Драко, чтобы родился внучек Скорпиус? — елейным голосом спросила леди Малфой.

— На Астории Гринграсс, мэм, хотя мы все время думали, что Пэнси Паркинсон будет его женой.

— Дорогой, надо с Гринграссами все вовремя обговорить, — посмотрела волшебница на своего призадумавшегося мужа, который согласно кивнул, особо не расточаясь в словесном общении.

Пока не заговорили о регистрации помолвки нововыявленной племянницы с Гарри Поттером и вскрытии завещаний его родителей и дедушки с бабушкой.