Тень из-за моря (джен)

Перо легко и проворно скользило по плотному, немного шероховатому листу, выводя округлые, аккуратные, небольшие по размеру буквы.

«Мы победили в первой битве с Тенями, — писала Ригердта. — Основная их часть уничтожена. Теперь я отправляюсь вместе с Ардольвом и частью наших войск на юг, чтобы догнать уцелевших. Местом встречи отец назначил Фатраин. Уже совсем скоро все будет позади, и тогда жди нас домой. Целую. Люблю и жду встречи, мой самый лучший, единственный в мире оборотень. Обнимаю мысленно наших детей. Ригердта».

Глубоко вздохнув, она еще раз перечитала строки и, быстро коснувшись губами листа, запечатала его, проведя по воску когтем. Доклад вышел коротким, однако бумаге и не следовало ни при каких обстоятельствах доверять подробности — она все расскажет лично, при встрече.

На небо густо высыпали звезды, будто праздновали эту первую, самую важную победу вместе с разумными существами, обитающими внизу, на земле. Оборотница задрала голову и, полюбовавшись некоторое время, вдруг, неожиданно улыбнувшись, подмигнула им. Затем она вновь вздохнула и огляделась в поисках того, кому можно было вручить послание.

Большинство воинов и матросов спали, и лишь дежурные команды время от времени лениво переговаривались, стараясь, впрочем, не повышать голоса, дабы не потревожить покой отдыхающих.

Заметив на одном из кораблей знакомого оборотня по имени Лерук, служившего прежде под началом принца Рамору, она подозвала его.

— Возьмешь утром небольшой, но быстроходный корабль и отправишься в Аст-Ино к Рамору. Вручишь ему послание для Повелителя.

— Слушаюсь, госпожа. Что делать после?

— Будешь ждать нашего возвращения в Аст-Ино. Возвращаться сюда смысла нет.

— Понял вас. Все сделаю.

— Благодарю.

Ригердта отдала свиток, и Лерук проворно спрятал его на груди. Затем он ушел, а она еще долго стояла на палубе, опершись о фальшборт и глядя, как на востоке постепенно разгорается золотая заря.

Скоро ночь сдернула бархатисто-черное покрывало, тьма отступила, и солнце вынырнуло из морских пучин, приветствуя просыпающихся воинов.

На кораблях вновь стало шумно и даже немного весело. Гомон теперь звучал не задумчиво-сдержанно, но победно и звонко.

— Немного преждевременно, — заметила она, кивнув подошедшему брату.

— Ничего, пусть порадуются. Скоро снова в бой.

— Да. Но сначала будет погоня. Ты готов?

— С отцом и Бёрдбрандтом уже простился. А ты, сестренка?

— Тоже.

— Тогда вперед.

Заливистый, словно пение весенних птиц, звук горна потревожил утро. Прокатившись над кораблями вотростенцев и оборотней, он растворился в море, и часть судов, дрогнув, распустила паруса и отделилась от основной армады.

Теперь их путь лежал на юг. Туда, где был велик шанс отыскать часть отбившихся Теней. И первая группа обнаружилась уже скоро после полудня. Впередсмотрящий подал сигнал, и Ригердта вгляделась в размытые, колышущиеся очертания горизонта.

— Похоже, голов двадцать, — посчитала она.

— Согласен. Обойдемся в этот раз стрелами.

Оборотница кивнула:

— Снаряды Джая стоит беречь.

Арндольв взял рупор и скомандовал:

— Внимание! Лучникам приготовиться!

Корабли замедлили ход, и тогда начиненные сывороткой смертоносные жала взвились в воздух в поисках назначенных им целей.

Все было так же, как и сутки назад. Тени заметались, заискрили и осыпались вскоре, растворившись в волнах.

Спустя несколько часов была найдена еще одна группа Теней, чуть меньше размером, а спустя два дня они обнаружили голов тридцать. В конце концов Ригердта предложила:

— Нам стоит разделиться. Так мы сможем охватить значительно большую площадь.

— Согласен, — кивнул Арндольв. — Я сам думал о том же. Сил нам хватит в этом случае обоим. Однако ты не увлекайся там и дальше наших колоний не заходи.

— Не думаю, — покачала головой Ригердта, — что Тени успели убежать так далеко. Они весьма медлительны. Но разведчиков я все же вышлю. А сам ты куда отправишься?

— В сторону открытого моря. Поверю там все и тоже отправлюсь на Фатраин.

— Удачи тебе, брат.

— И тебе, сестренка.

Оборотни обнялись, и маленький флот, разделившись на две части, разошелся в разные стороны.

Время тянулось невыносимо медленно. Тягуче, словно патока. Ригердта скучала, и мысли ее раз за разом возвращались домой, в Аст-Ино. К Иласару и детям. Хотелось обнять мужа, утонуть в его глазах и почувствовать, что мир снова стал прочным и незыблемым, словно скалы, отделяющие земли оборотней от мертвой Далиры.

И все же она не жалела, что избрала путь эйири, маршала Аст-Ино.

Когда корабли уже завершили маневр, развернувшись в сторону колоний Вотростена, сверху раздался резкий, протяжный свист.

— Вижу неприятеля! — доложил впередсмотрящий. — Почти сотня голов.

В глазах оборотницы загорелся восторг:

— Отлично! Кажется, именно их мы и искали. Скоро наш путь будет завершен, и мы сможем вернуться домой.

Воины заулыбались, ободренные перспективой, а Ригердта крикнула:

— Внимание всем! Окружаем их и сгоняем в кучу! Лучникам — на изготовку! Достать снаряды!

Слаженный боевой рык оборотней сотряс палубы кораблей.

Дальше бой напомнил самой Ригердте сцену охоты. Охоты на Врага. Кошаки загоняли Тени, расстреливая отбивающихся и пытающихся вырваться из окружения, а когда противник оказался согнан в кучу, в воздух с шипением и свистом полетели снаряды Джая.

Ригердта застыла, сощурившись и неотрывно глядя, как погибают Тени. Один, другой, третий… Прислушавшись к себе, она поняла, что не ощущает жалости.

«Если бы они дошли до обитаемых земель, то никто бы не уцелел, — подумала она. — Так что и не о чем тут скорбеть».

Скоро последний противник рассеялся, и оборотница с облегчением вздохнула. Оглядев напряженные, серьезные лица воинов, она заметила у некоторых в глубине глаз усталость, и скомандовала:

— Капитанам — плыть к берегу и ложиться в дрейф. Разведчикам — проверить побережье до колоний Вотростена. И если все будет чисто — отправляемся на Фатраин, а оттуда уже домой.

Вновь победный рык кошаков сотряс воздух. Сотни лап взметнулись вверх в победном жесте.

Корабли вновь развернулись и направились туда, где далеко на горизонте виднелась тонкая зеленая полоска.

«Иласару, — подумала Ригердта и невольно улыбнулась, будто воочию видев перед мысленным взором лицо супруга. — Я скоро вернусь».

* * *

— Я сейчас испытываю очень странное чувство, — признался Аудмунд и, прищурившись, задумчиво оглядел щедро облитый солнцем песчаный берег. — Я почти всю жизнь ненавидел Фатраин и населяющих его магов, и вот теперь стою здесь, как союзник.

— Понимаю тебя, — серьезно кивнул в ответ Рьятен, — потому что сам испытываю нечто подобное. Однако за смерть Горгрида извиняться не собираюсь, ибо лично в ней не виноват, а судьба Бардульва и его матери меня и прежде никогда не интересовала. Погибли и погибли, не о чем вспоминать.

— Приятно наблюдать подобное единодушие, — не скрывая ехидного тона, заметил подошедший к обоим владыкам Нуаримаан, и Аудмунд с Рьятеном почти одновременно ухмыльнулись.

— Вы оба можете особенно не переживать, — ответил обоим магистрам князь. — Союзнический флот надолго не задержится в гаванях Фатраина. Мы только дождемся последние поисковые отряды и отправимся по домам.

— Приятные вести, — не стал скрывать Рьятен. — Потому что видеть у наших берегов столь мощный флот действительно несколько некомфортно. Но это чисто психологический момент — несмотря на разделяющие нас многовековые разногласия, в вашей чести я ни секунды не сомневаюсь.

— Благодарю от души за доверие, — ответил Аудмунд.

Нуаримаан тем временем обернулся к отцу и спросил:

— Как твое самочувствие?

Тот в ответ демонстративно покряхтел и потер поясницу:

— Говорить, что все хорошо, было бы немного самонадеянно с моей стороны, и все же, весьма неплохо. Настолько, насколько вообще возможно в моих обстоятельствах. Во всяком случае, приехать сюда на побережье, чтобы поприветствовать победителей, моих сил хватило.

— Приятно слышать, — откликнулся Нуарим, и в глазах его мелькнула нежность.

Вправо и влево, насколько хватало глаз, в море стояли на рейде корабли. Вотростен, Гроим, Месаина, Аст-Ино и прочие, принадлежность которых неопытный наблюдатель определить бы не смог. Чайки кричали, сидя на реях, и били крыльями.

«Будто торговцы на рынке», — мелькнула в голосе у сына магистра мысль.

Несколько судов, отделившись от основной группы, вошли в порт, и на берег один за другим сошли Теональд с Ригердтой. Оборотница подошла к своему отцу, а герцог встал немного поодаль, не желая, очевидно, мешать разговору. Нуарим пригласил его кивком и спросил, обернувшись к Аудмунду:

— Каковы результаты погони?

— Найдено несколько групп Теней, — ответил тот, — и все они были истреблены.

— Хорошие вести. Значит, наша миссия в самом деле закончена.

— Думаю, что так. Хотя на первое время сторожевые корабли в море я бы оставил. Кто знает, кого мы могли пропустить.

— Согласен. Обсудим это немного позже, когда все отдохнут.

В воздухе витала щедро смешанная с настороженным недоумением радость. Люди, маги и оборотни поглядывали друг на друга, не зная, чего ожидать от бывших врагов, однако восторга от победы подобные настроения затмить не могли.

С минуту или чуть больше длилось молчание, нарушаемое лишь тихим шипением волн и скрипом оснастки, когда Нуаримаан вдруг спросил неслышно подошедшую сзади Рейнаари:

— Как ты сморишь на то, чтоб выйти за меня замуж?

— Что? — заметно растерялась колдунья.

Рьятен и Аудмунд, не скрывая охватившего обоих интереса, стали пристально следить за происходящим, Теональд с неожиданным смущением на лице опустил взгляд, Ригердта хмыкнула, а Нуаримаан серьезно пояснил:

— Эта хитрая кошачья морда Джермальд был тогда прав. Мы через столько вместе прошли, и ты всегда была рядом. У нас трое детей. Наверное, действительно пора придать нашим отношениям какой-то официальный статус. Что думаешь?

Рейнаари все еще растеряно покачала головой, почесала бровь, а после весело улыбнулась:

— Должно быть, ты прав. Но что тут можно сделать? У магов не существует ничего, подобного браку людей или оборотней.

— Все однажды случается в первый раз, — философски заметил Аудмунд. — Тот, кто когда-то решил созвать первый Круг силы, тоже рисковал. Был первый Великий магистр. Теперь же все это стало обыденными явлениями.

— С этим трудно спорить, — согласилась Рейнаари. — Раз так, я согласна.

Рьятен довольно потер руки:

— Отлично. Сам я в свое время не решился на подобный шаг, о чем теперь время от времени жалею, но за вас рад. Обряд мы сами изобретем. Кажется, у людей подобный союз обозначают кольца?

— Да, золотые, — подтвердил Теональд.

Теперь уже не только владыки, но и все стоявшие поблизости воины с накрываемым интересом следили за происходящим.

— Нам нужен ювелир, — заключил Рьятен. — Здесь и сейчас. Свадьбу не стоит откладывать — пусть все победители будут гостями, тогда у нее будет больше шансов попасть в летописи.

— Раз так, — ответил Аудмунд, — то могу сообщить, что мой старший сын хороший ювелир.

— Еще не хватало! — крикнул кто-то из магов. — Не бывало такого, чтобы кольцо для нашего почти магистра делали вотростенцы.

— Можно поручить это членам Круга, — предложила в свою очередь Рейнаари.

— Еще не хватало, — крикнули вновь, однако уже с другой стороны собравшейся вокруг немалой толпы, — чтобы кольца делали эти волкодавы! Кто знает, какие заклинания они могут вложить в них и как те потом выстрелят!

Аудмунд, не сдержавшись, расхохотался, а герцог Теональд вдруг предложил:

— В таком случае, мы можем поискать мастера среди моих людей. Месаина славится своими ювелирами. Быть может, кто-то из них решил отправиться на войну.

— Мы были бы благодарны вам, герцог, — ответил Нуаримаан и обернулся к сыну. — Съезди, пожалуйста, за своими сестрами.

— Хорошо, отец, — согласился Рей.

— В таком случае, — заключил Аудмунд, — мы ждем последние поисковые группы, затем празднуем свадьбу Нуаримаана и отправляемся по домам.

— Да будет так, — ответил Рьятен.

Нуаримаан обернулся к своей женщине и, обняв ее, в шутку спросил:

— Надеюсь, платье ты, как человеческие женщины, не наденешь?

Рейна фыркнула в ответ:

— Еще чего не хватало! Ты вообще меня в платье представляешь?

— Нет, — признался мужчина.

— Я себя тоже. Думаю, парадного боевого доспеха будет вполне достаточно.

— Договорились, — подвел итог Нуарим и, наклонившись, прямо на берегу, при всех, даже не думая скрываться, поцеловал Рейнаари.

Спустя две недели, когда кораблей у берегов Фатраина стало еще больше, на побережье Нуаримаан и его женщина, став напротив друг друга, принесли клятву.

Гости всех трех рас, одетые по возможности празднично, стояли рядом и наблюдали, а сам Нуаримаан, вытянув руку ладонью вверх, произнес:

— Здесь и сейчас, перед лицом Великого магистра и членов Круга, официально заявляю, что заключаю брачный союз с Рейнаари по собственной воле, движимый своими чувствами и желаниями.

Над его ладонью зажегся крохотный белый огонек, подтвердивший правдивость произнесенных слов, и тогда Рейнаари, накрыв огонек собственной ладонью, повторила слова клятвы. Сияние стало больше, разрослось, охватив уже обе руки, мужскую и женскую, затем растворилось в них, и тогда магистр Рьятен достал два золотых кольца.

— Держи, сын, — сказал он, — и выбирай внимательно, на какой палец их надеть. Вы первые, однако, может быть, не последние.

— Средний палец, — подсказала шепотом Рейнаари.

— Почему? — полюбопытствовал Нуаримаан.

— Он самый полезный. Там и главный меридиан силы магов проходит, и посылают обычно тоже именно им.

Ее почти муж рассмеялся и, не думая больше, надел кольцо именно на него, на правую руку. Рейна сделала то же, и тогда Рьятен принял их клятвы, накрыв ладони новоиспеченных супругов.

— С этой минуты вы будете муж и жена.

— Спасибо, отец, — ответил Нуарим.

С этими словами он обнял жену и, крепко прижав ее к груди, поцеловал.

Солдаты стали бить мечами о щиты, маги выпустили в небо фейерверки, а дети новобрачных подошли, чтобы поздравить родителей.

Спустя еще две недели, когда праздники, связанные с торжеством, улеглись, а последние военные советы были закончены, корабли союзников начали сниматься с рейда и покидать Фатраин, разворачиваясь к родным берегам.