Дневник неизвестной (гет)

Полюс моего притяжения —

Ты, и только ты, без сомнения!

В разных городах, в разном времени

Чем дальше ты, тем ближе —

Ты только мой!

Т. Кароль «Полюс притяжения»

Это было первое наказание за всю мою школьную жизнь. Не то чтобы я никогда не нарушала правил, просто не попадалась. Снейп был в бешенстве из-за того, что я снова привлекаю к себе внимание. Я битый час выслушивала его нравоучения, даже подумала, что к утру потеряю слух напрочь. Потом заявилась Амбридж… Она увидела незаконченный рисунок и мигом отправилась к Снейпу. Жаба как-то сразу просекла, что Снейп поймал меня с поличным и всё пыталась дознаться, кто ещё со мной был, но я упорно отмалчивалась. Я подозревала, что Снейп знает о моих соучастниках, но, как говорится, не пойман — не вор. Так на этот раз Фред с Джорджем вышли сухими из воды, а я огребла по полной. Амбридж порывалась увести меня и усадить за строчки, но Снейп, к моему большому удивлению, вмешался и, заверив жабу в том, что у него есть более действенное наказание, как-то неназойливо выпроводил её восвояси.

— С вашими друзьями, мисс Освальд, вы рискуете остаться без руки, — со злостью выплюнул он после ухода Амбридж.

Я, во-первых, должна была избавиться от рисунка на стене, а во-вторых, неделю переписывать какую-то древнюю картотеку в кабинете Снейпа, и всё это без помощи магии. Стену-то я, с грехом пополам, всё же отмыла. Хвала Мерлину, Фред с Джорджем раздобыли где-то волшебный растворитель, который уничтожал краску за считанные минуты. А вот картотека…

— Это ваше задание на сегодня, — холодно сказал Снейп, указывая волшебной палочкой на фанерный ящичек со старыми пергаментами. Профессор как раз наложил на мою руку свежую повязку и теперь был готов наблюдать за моей работой.

Я вздохнула: сегодня это были накладные о поставках продуктов за тысяча восемьсот шестидесятые годы. Ну кому нужно это старьё! Джордж как-то сказал, что весь этот хлам хранят именно для наказаний, и я с ним полностью согласна. Я макнула перо в чернильницу и принялась переписывать первый лист.

Время тянулось бесконечно долго. Мне казалось, что я провела вечность в этом подземелье, хотя прошло только около часа. Я продолжала смиренно выводить строчку за строчкой, несмотря на то, что кисть уже так сильно затекла, что я почти не чувствовала её. Спустя ещё пару часов я наконец-то закончила, что означало завершение моего наказания. Я аккуратно отложила перо на край стола и принялась разминать руку.

— Как жаль, что вы пропустили матч по квиддичу, — ехидный голос Снейпа нарушил гробовую тишину кабинета.

— Вы забываете, профессор, я уже была на этом матче, — отозвалась я, и Снейп тут же переменился в лице. — А вы весь день провели в подземелье и не знаете, как сыграла команда факультета, деканом которого вы являетесь. А я знаю…

Я встала, взяла сумку и направилась к выходу.

— И, раз уж вы так желаете убедиться, действительно ли я из будущего, — уже почти у самой двери я обернулась: — я вам скажу, как закончился матч. Гриффиндор победил, — я не смогла сдержать торжества, и Снейп хмыкнул, — но, думаю, вас порадует, что Гарри Поттера и обоих Уизли отстранили от участия в играх, — я перевела взгляд на часы: — сорок минут назад профессор Амбридж запретила им играть. Я могу идти?

— Да, мисс Освальд.

Снейп никогда не называл меня липовым именем, если рядом никого не было. Он словно напоминал, кто я такая и на каких правах нахожусь здесь. Но сейчас я не хотела думать об этом, потому что было кое-что гораздо важнее моего перемещения во времени: Фреда исключили из команды. Фреда, который беззаветно любит квиддич и только ради него вернулся в Хогвартс. Я знаю, что ему сейчас тяжело и как никогда понадобится поддержка друга, но я не хотела идти в гостиную, просто не могла. Сейчас там все в подавленном состоянии, а я не выдержу этой безысходности, только не теперь, когда мои раны снова только-только начали затягиваться.

Я не спеша завернула в очередной коридор и увидела Фреда, который, заметив меня, остановился. С расстояния нескольких ярдов я разглядела его грустное лицо и подошла ближе.

— Как ты? — очень тихо спросила я.

— А ты как думаешь? — промолвил парень, опуская взгляд. Я знала, что после матча он держался и никому не показывал своих истинных чувств. Притворялся, словно его вовсе не заботит исключение из команды, и никто, кроме Джорджа, не знал, что творится в душе у Фреда на самом деле. Он внимательно рассматривал свою обувь, не решаясь ничего сказать, хотя и не должен был. Говорить следовало мне, но в горле у меня застрял ком, и я не могла выдавить ни звука. Я просто схожу с ума, когда Фреду плохо! Не могу видеть, как его всегда улыбчивое лицо искажает гримаса боли. Сердце защемило… Я порывисто шагнула вперёд, обхватила Фреда за плечи и притянула к себе.

Время остановилось. Замерло, когда парень несмело положил руки мне на спину и прижал меня к своей груди. Фред уткнулся в моё плечо и выдохнул. Я вздрогнула, надеясь, что он этого не заметит, хотя какая теперь разница!

— Всё будет хорошо, — сказала я, перебирая рыжие волосы парня.

— Спасибо, — прошептал Фред, и его дыхание коснулось моей ключицы. Я снова вздрогнула и положила голову ему на плечо.

— Люблю тебя, — одними губами сказала я, сильнее прижимаясь к самому дорогому моему человеку, но он, конечно же, не мог ничего слышать. По щеке прокатилась одинокая слеза и упала на свитер Фреда, оставив мокрый след, о котором гриффиндорец никогда не узнает, так же, как и о моих чувствах к нему.

На следующий день обоих близнецов словно подменили: они, кажется, и думать забыли о квиддиче. Поймали меня после завтрака и попросили прийти вечером на восьмой этаж, потому что они, видите ли, хотят показать мне что-то из ряда вон выходящее. И, по-моему, я догадываюсь, что именно. Я решила переодеться в повседневную одежду и вернулась в гостиную на пару минут. В нашей спальне, как обычно, были Алисия, Анджелина и Патриция, последняя посмотрела на меня исподлобья и поднялась. Быстро достав свитер и джинсы, я скинула с себя уже растянувшуюся форму и надела приготовленные вещи, но они тоже были немного велики. Я быстро уменьшила их до нужного размера, ругая нынешних портных, которые до сих пор не додумались до автоподгоняемой одежды, и шагнула к выходу, но путь мне загородила Патриция.

— Какие-то проблемы? — спросила я (только этого мне сейчас не хватает!)

— Ты моя проблема, — со злостью прошипела Патриция.

Я знала, что она просто так не отцепится, и решила сразу сделать ход конем:

— Я хочу выйти. Мне позвать Фреда, чтобы он объяснил тебе доходчивее? — я уже и думать забыла о том, что Фред чего-то наговорил Анджелине и Патриции после их нападения на меня, но на них это действовало до сих пор: Стимпсон резко изменилась в лице.

— Патриция, — вдруг подала голос Анджелина, — отойди.

Девушка недовольно хмыкнула и вернулась на своё место, а я стремглав вылетела из спальни и направилась на восьмой этаж, где меня уже ждали близнецы.

— Закрой глаза, — велел Фред. Я послушно прикрыла веки, чувствуя, как парень сжимает мою руку. Наши пальцы переплелись, и я улыбнулась краешком губ: всю жизнь мечтала это сделать.

Фред легонько подтолкнул меня в сторону Выручай-комнаты.

— Уже можно открывать? — улыбнулась я.

— Секунду, — промолвил Фред, подталкивая меня чуть вперёд. — Можно.

Я распахнула глаза и поняла, что мы находимся в новой лаборатории близнецов: всё пространство было заставлено их изобретениями и завалено чертежами.

— Вау! — выдохнула я: это выглядело почти как будущий магазин ребят!

— Это Выручай-комната, — объявил Джордж.

— Мы здесь тренируемся вместе с Гарри, — подхватил Фред.

— И решили, что будет неплохо перенести сюда нашу лабораторию, — продолжил Джордж.

— Потому что эта комната даёт всё, что мы пожелаем, и преображается в то, во что мы пожелаем, — объявил Фред, и губы обоих братьев растянулись в довольных улыбках.

— Прямо-таки всё? — я сделала вид, что скептически отношусь ко всему этому, но на самом деле я провела в Выручай-комнате не один день и знаю все её секреты.

— Проверь сама, — предложил Джордж. Я хмыкнула и отвернулась от близнецов. В комнате тут же появился магнитофон, мой маггловский магнитофон, подаренный тётей Медди, который в будущем стоит в моей комнате. Я нажала пару кнопок, и зазвучала моя любимая музыка. Стены стали ярко-сиреневыми, прямо как у меня дома, а в углу появилось моё любимое кресло. Я закружилась по комнате в такт музыке, усилием мысли расставляя в подходящих местах букеты в изящных вазах: не знаю почему, но мне так захотелось цветов! А потом я вспомнила тот сон про поляну, который приснился мне, когда я нечаянно заснула вместе с Фредом в гостиной. Цветы тут же преобразились в те, из сна, отдали свои лепестки ветру, и тот закружил их по комнате в ритме звучавшей мелодии. Я улыбнулась и остановилась, передо мной тут же появилось небольшое зеркало, представляя взору ужасную картину: мои волосы неумолимо светлели. Я резко заскочила в соседнюю комнатку, которая мгновенно образовалась по моему желанию и заперла дверь на все замки. В этой маленькой каморке не было ничего, кроме огромного зеркала во всю стену. Я замерла, наблюдая, как ко мне медленно возвращается настоящая внешность, которая уже стала непривычной.

— Мел, что случилось? Ты в порядке? — из-за двери послышался встревоженный голос Фреда.

— Да, всё хорошо, я сейчас, — успокоила я его.

Я достала волшебную палочку, не имея ни малейшего желания снова изменять себе внешность. Пускай Фред войдёт и увидит меня настоящую, пусть узнает, кто я такая на самом деле. Я повернулась в сторону двери, наблюдая, как на ней исчезают все замки. Я стояла и ждала, ждала, когда он войдёт. За дверью послышались шаги, я испугалась и взмахнула палочкой. Как только последний волос на моей голове потемнел, дверь отворилась и в каморку заглянул Джордж.

— Мелисса, ты точно в порядке? — спросил он.

— Да, — я улыбнулась, бросила тоскливый взгляд в зеркало и со вздохом вернулась в лабораторию. Каморка за моей спиной тут же исчезла вместе с магнитофоном и сиреневыми стенами.

* * *

А на выходных выпал первый снег. Я, Фред, Джордж, Ли, Алисия и Кеннет отправились кататься на санках. Ли и Кеннет сразу умчались к каким-то когтевранкам, Алисия с Джорджем уже съезжали по склону, а мы с Фредом так и остались наверху, наблюдая за остальными. После того злосчастного матча наши с Фредом отношения изменились. Он перестал вести себя со мной как раньше, он даже не был таким, как в тот период, когда пытался проявить симпатию. Мы больше не разговаривали на истории магии, заказы я оформляла сама, а во время обедов Фред перестал садиться возле меня, как делал это раньше. Лишь одно оставалось по-прежнему: парень носил вместо меня мою сумку. Было такое чувство, что нас познакомили минут пять назад и оставили одних, а мы так смущены, что не можем выдавить ни слова. Но иногда прежний Фред возвращался, особенно в такие моменты, как сейчас.

— Ну что, на старт? — гриффиндорец проказливо улыбнулся и подтолкнул меня к санкам.

— А может, не надо? — я поморщилась, вспоминая, как однажды сломала руку, катаясь на таких.

— Отговорки не принимаются, — сказал Фред, усадил меня в санки, а сам примостился впереди. В такие моменты безопасность превыше всего, а особенно, если ты находишься рядом с человеком по фамилии Уизли. Поэтому я отбросила смущение, крепко обхватила Фреда и прижалась лицом к его спине.

— Да не бойся, ты же со мной, — с улыбкой в голосе сказал парень.

— Потому я и боюсь, — буркнула я. Фред хмыкнул и оттолкнулся.

Я чувствовала, с какой скоростью мы мчимся вниз, честное слово, это было словно ты выпрыгнул из окна. Ветер гудел в ушах, и я почти ничего не слышала, мечтая побыстрее твёрдо стать на ноги. Но тут что-то пошло не так, и санки резко изменили траекторию. Я зажмурилась и почувствовала, как начинаю взлетать, в прямом смысле! А потом я упала на снег, прокатилась ещё пару метров и замерла, чувствуя, как что-то тяжелое придавило меня к земле. Снежинки облепили мои ресницы, но всё же мне удалось открыть глаза, и я поняла, что этим «чем-то» был Фред. Он непонимающе посмотрел мне в глаза, а затем его губы растянулись в широкой улыбке.

— Это было здорово! — промолвил парень, и его дыхание обожгло мне лицо. Повисла неловкая пауза. Боковым зрением я стала замечать, что все вокруг обращают внимание на наше с Фредом интересное положение и начинают подходить ближе, чтобы получше рассмотреть, чем это мы занимаемся в сугробе.

— Э-э-э… Фред, — промолвила я.

— Что?

— Ты не хочешь встать?

— Ой, прости! — Фред тут же вскочил на ноги и подал мне руку.

— Спасибо, — выдохнула я, и начала отряхиваться. Рыжеволосый гриффиндорец мигом откопал из сугроба наши санки, схватил меня за руку и потащил обратно на горку.

— Фред, пожалуйста, не надо, — я скривилась, представляя очередное падение. — Я больше не хочу!

— Да ладно, весело же, — парень улыбнулся и ускорил шаг. Его улыбка снова выбила меня из колеи, и я даже не заметила, как мы достигли вершины склона. Я понимала, что очередной спуск неизбежен, а мне ой как не хотелось снова неконтролируемо лететь с горы, и я решила совершить абсолютно безумный поступок: достала волшебную палочку, скатала снежок заклинанием и с помощью магии запустила его в Фреда с другой стороны.

— Эй! Это кто там такой смелый? — выкрикнул парень, потирая затылок. Но там, куда глядел Фред, были только несколько пуффендуйцев, которые как раз умчались вниз на своих санках. Я хихикнула и снова взмахнула волшебной палочкой: ещё один снежок атаковал Фреда с того же самого направления. Гриффиндорец резко обернулся, желая застать виновника, но снова провал. Я не удержалась и заколдовала ещё один снежок, который дал Фреду прямо по лбу. Парень понять не мог, что за невидимая сила решила превратить его в снеговика. Я согнулась от смеха, чем сразу же себя и выдала.

— Ну держись, Мел! — пригрозил парень. Он быстро слепил увесистый снежок и швырнул его в мою сторону, но я успела увернуться, и снежный ком распластался по лицу Джорджа, который как раз шёл к нам вместе с Алисией. Та чуть не покатилась со смеху, глядя на облепленную снегом физиономию парня, а Джордж, не теряя ни секунды, принялся обстреливать брата. Снежки летали туда-сюда, словно бладжеры во время игры в квиддич, привлекая к ледовому побоищу всё больше народу. Нам с Алисией удалось укрыться на безопасном расстоянии, и теперь мы наблюдали, как Фред с Джорджем заколдовывали снежки, чтобы те долетали аж до гриффиндорской башни. Но тут в окне появилась ещё одна рыжая голова.

— Эй! Я староста, — закричал Рон Уизли. — Если ещё хоть один снежок попадёт в окно…

Но мы так и не узнали, чем нас хотел напугать Рон. Как только тот заикнулся про старосту, Фред с Джорджем переглянулись и пульнули в брата двумя особо крупными снарядами, сражённый Рон тут же со злостью закрыл окно. А потом близнецы рассекретили наше с Алисией убежище и завалили нас горой снега. Вернулись мы уже после обеда, насквозь мокрые и продрогшие. Ребята притаранили из кухни гору еды, и мы до глубокой ночи просидели в спальне мальчиков.

Следующим утром Фред и Джордж не явились на занятия. Я было подумала, что они опять дрыхнут, и уже собиралась прочитать обоим мораль при встрече, но Алисия сообщила, что братья смылись в Хогсмид по какому-то срочному делу. Я подозревала, что дело это касалось магазина, но понять не могла, почему близнецы не предупредили меня. Весь день я провела в компании Алисии, вплоть до момента, когда она собралась на тренировку ОД. В гостиной остались первокурсники и несколько шестикурсников, которые яростно обсуждали последний матч Холидейских Гарпий против Пушек-Педдл. На правах старшей, я заняла самое лучшее кресло у камина и решила начать оформление нашей с Фредом курсовой работы. Мне нужно было расположить его рисунки в нужном порядке, к каждому сделать заголовок и приложить подробное описание стадии роста. То ли я быстро управилась, то ли время промчалось незаметно, но как только я закончила с последней страницей, в гостиную начали сбредаться члены ОД. Я надеялась, что и близнецы будут среди них. Мои ожидания оправдались лишь частично: самыми последними вернулись Джордж и Алисия.

— Привет, Мел, — поздоровался парень, плюхнувшись на диван. — Уже всё выучила?

— Всё да не всё, — хмыкнула я. — А Фред где?

— Точно, — Джордж театрально хлопнул себя по лбу. — Он в Выручай-комнате тебя ждёт.

— Меня?..

— Ну да. Сказал, что у него к тебе срочное дело.

— Что вы уже натворили? — воскликнула я, привлекая внимание других гриффиндорцев.

— Ничего, — ответил Джордж с явно напускным простодушием. — Он меня не посвятил в свои планы, в первый раз, между прочим, и что ему от тебя нужно я не знаю.

— Ладно, прости, что накричала, — я виновато вздохнула и направилась к выходу.

Выручай-комната находилась недалеко от башни Гриффиндора, поэтому уже через несколько минут я стояла перед обычной серой дверью. Это не было входом ни в лабораторию, ни в тренировочный зал ОД — что-то неизвестное. Интуиция подсказывала, что не стоит заходить, но я никогда к ней не прислушивалась и нерешительно толкнула эту серую дверь. Комната, если её можно было так назвать, была маленькой, с холодными каменными стенами и чёрным потолком. В ней было пусто, и только Фред стоял напротив входа, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Таким хмурым я его никогда не видела, и моё чутье всё сильнее давало понять, что я зря пришла сюда.

— Привет, Фред, — робко промолвила я. Парень поднял на меня глаза, но ничего не сказал. — Что-то случилось?

— Случилось, — холодно произнёс парень. Я не решалась ступить ни шагу и замерла почти возле входа.

— Что? — поинтересовалась я.

— Нужно поговорить, — сказал Фред, и я напряглась, не понимая, что могло произойти за сутки, ведь вчера всё было просто прекрасно.

— О чём поговорить? — снова задала вопрос я.

— О нас.

— А что с нами не так? — я попыталась прикинуться недотёпой.

— Только не нужно играть в эти игры снова, — резко отозвался парень, и оттолкнулся от стены. — Ты прекрасно поняла, о чём я.

Я выдохнула, и снова решила напомнить Фреду про мифического бой-френда.

— Фред, я же сказала, у меня есть парень, и я бы не хотела…

— Почему ты мне всё время врёшь?! — Фред почти кричал, подходя ближе. — Ты думаешь, я не вижу, что ты просто придумываешь какие-то глупые отговорки?! Я не дурак, Мелисса! Я уверен, нет никакого парня! И не нужно сейчас кричать, что я про тебя ничего не знаю, что меня это не касается, как ты это делаешь постоянно! За четыре месяца ты не получила ни одного письма. Я ни за что не поверю, что парень может быть насколько занятым, чтобы ни разу не написать своей девушке! Зачем ты мне врёшь, Мелисса, зачем?! Ты словно испытываешь меня на прочность, а потом ведёшь себя так, будто ничего не произошло. А я же просто… Я не хотел терять тебя, потому что ты мне небезразлична.

Я отступила назад и попыталась вжаться в стену. Сердце колотилось с такой силой, что, казалось, вот-вот разорвёт грудную клетку, на лбу выступили капельки холодного пота, а ноги стали подкашиваться. Мишель внутри меня кричала Фреду, что любит его, что всегда хотела быть с ним. Она билась, словно птица в клетке, пытаясь найти хоть какую-то лазейку и вырваться на свободу, к нему, к Фреду. Но Мишель была заперта в тюрьме по имени Мелисса. Она до крови изодрала руки, пытаясь пробиться сквозь железную дверь. Мишель била в неё кулаками, кусалась, царапалась и кричала, требуя освободить её, но Мелисса была холодна и рассудительна, она видела наперёд все последствия и пыталась затолкать Мишель в своём сознании ещё глубже, так, чтобы её голос звучал как далёкое эхо, как глухой отзвук прошлого.

— Это неправильно, — выдавила я, и Мишель забилась в истерике ещё сильнее.

— Что неправильно? — Фред подошёл ближе, сократив расстояние между нами до пары шагов. — Мои чувства неправильны? Я никогда и ни к кому не испытывал ничего подобного, — парень схватил меня за руку и прижал мою ладонь к своей груди. — Словно у меня магнит здесь, а ты мой полюс, мой полюс притяжения. Я закрываю глаза и чувствую, как меня тянет к тебе с непреодолимой силой. Дни без тебя кажутся бессмысленными, я с ума схожу, когда тебя долго нет рядом, когда не могу взять тебя за руку или прижать к себе. Помнишь, как ты обняла меня после квиддича? В этот момент магнит внутри меня успокоился, впервые за долгое время, потому что получил то, что ему было жизненно необходимо — его вторую половинку, его полюс притяжения.

— Фред, — мой голос дрожал, и я еле сдерживала себя, чтобы не заплакать. — Я не могу…

Парень сократил последнее расстояние между нами и коснулся моей щеки.

— Я знаю, ты тоже что-то чувствуешь ко мне, — промолвил Фред, пытаясь заглянуть мне в глаза. — Такое просто не может не быть взаимными, я не верю… Я вижу твой взгляд каждый день, и в нём столько боли, словно ты мучаешь себя, истязаешь… Но когда мы вместе, ты другая, ты расслабляешься, это видно, глаза никогда не врут. Ты словно удерживаешь себя, будто заперла все чувства внутри и не позволяешь им вырваться, и из-за этого не можешь избавиться от боли, которая отражается в твоём взгляде.

— Фред, всё не так просто… — меня трясло от страха, но я даже пальцем пошевелить не могла. Мишель внутри меня пыталась докричаться до Фреда, пыталась дать понять, что любит его и что, ДА! все чувства взаимны, но Мелисса её не пускала, навешивая на запертые двери всё новые замки.

— Я не хочу заставлять тебя, я могу ошибаться, но… — шептал Фред, всё ещё держа свою ладонь на моей щеке, которая пылала адским огнем. — Скажи, что ты чувствуешь ко мне, скажи, что отражается в твоём взгляде. Мел, пожалуйста…

Мелисса победила Мишель окончательно, придавив её стопудовой тяжестью воли. Мишель сидела в уголочке, в кромешной тьме и беспомощно плакала. «Он никогда не узнает о твоих чувствах, слышишь? — сказала Мелисса. — Ты сама так решила, и ты знаешь, что так правильно». Мишель всхлипнула в последний раз, Мелисса захлопнула окошко на тюремной двери и вернулась в Выручай-комнату, дабы огласить приговор.

— Я… — неуверенно начала я, а потом мой голос окреп и словно заледенел. Я посмотрела в глаза Фреду и сухо проговорила:

— Я ничего не чувствую к тебе, абсолютно ничего. Сожалею, если подала повод…

Теперь у меня не было сердца, потому что оно только что остановилось. Я причинила боль дорогому мне человеку, я не заслуживаю сердца.

Фред выдохнул и, чуть наклонившись, прижался лбом к моему лбу.

— Можешь не беспокоиться, — его голос стал тихим, а тон безразличным, — я больше не стану докучать тебе своими чувствами. Прости за этот цирк.

Фред резко выпрямился и вылетел из комнаты, хлопнув дверью с такой силой, что та чуть не слетела из петель.

— Нет, нет, нет! — замки опали, освобождая Мишель, но она осталась на месте, смысла к чему-то стремиться больше не было. Ноги подкосились, и я, обессилев от борьбы с собой, сползла по стене. Я лежала на полу и кричала от боли, кричала от безысходности. Почему именно сейчас? Почему он полюбил меня сейчас? Почему я не могу быть с ним? ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО!

— НЕСПРАВЕДЛИВО!

Рана в груди лопнула, боль утраты того, что было так желанно и так близко впервые за всю мою жизнь, сразила меня окончательно. Комната сжалась до размеров каморки для швабр, придя в полное соответствие с масштабами клетки, в которой сидела Мишель. Я свернулась калачиком, прижимая руки к невидимой ране, пытаясь хоть немного заглушить боль. Но это не помогало. Рана увеличивалась, пожирая последние частички моей души. Я словно превращалась во что-то другое: в холодное, железное существо без сердца. Возможно, тот, кто отправил меня сюда, хотел, чтобы я стала такой, и, думаю, его удовлетворит результат.

Ночь я провела на полу в Выручай-комнате. Не знаю, спала ли я, потому что вся ночь выглядела для меня как один сплошной кошмар. Я вышла из своей каморки, словно из пещеры, и медленно поплелась вперёд, просто вперёд. Но тут из-за угла вылетели Алисия и Джордж, державший мою сумку.

— Мелисса, где тебя носит? Мы с ног сбились! — воскликнула Алисия, поправляя мою помятую форму. — Что с тобой случилось?

— Ничего, — безразлично прохрипела я.

— Мы забеспокоились, когда ты не вернулась, — проговорил Джордж. — Понять не могли, куда ты запропастилась.

— Не волнуйтесь, всё хорошо, — сказала я и, забрав у парня сумку, направилась на трансфигурацию.

Мы втроём зашли в класс со звонком. Фред уже сидел на месте, вперив взгляд в окно. Я приготовилась к уроку и уставилась на Макгонагалл, но на самом деле не слышала ни единого её слова. Я рассеянно смотрела прямо перед собой, абсолютно не воспринимая окружающий мир. Меня словно лишили всех ощущений, превратили в овощ. Ни чувств, ни эмоций — ничего…

— Мисс Освин, мисс Освин! — голос Макгонагалл вернул меня в реальность, и я испуганно посмотрела на неё. — Почему вы не пишете?

— Простите, сейчас, — я с готовностью взяла перо, но тут поняла, что передо мной нет учебника. Мы с Фредом носили книги пополам, и трансфигурацию всегда брал он. Я посмотрела в сторону парня: учебник лежал на его половине парты, и Фред стремительно переписывал нужные строчки. Он даже не хочет иметь со мной общий учебник, а я, как обычно, села с ним за одну парту, глупая Мишель!

— Где ваш учебник, мисс Освин? — спросила Макгонагалл.

— Я его забыла, — тихо сказала я, заметив, как перо Фреда на несколько секунд замерло над пергаментом. Он бросил в мою сторону короткий взгляд, и продолжил своё занятие.

— Минус пять баллов за неготовность к уроку, мисс Освин, — грозно сказала профессор, — и минус пять балов за неподобающий внешний вид.

Всю перемену перед следующим занятием я провела в туалете, пытаясь хоть немного разгладить форму, но я никак не могла вспомнить гладящее заклинание, и за перемену мой внешний вид почти не изменился. На заклинания я немного опоздала и вошла в класс, когда все уже заняли свои места. Я дошла до нашей с Фредом второй парты, где он уже сидел, и на секунду замерла, а потом, выдохнув, прошла дальше и уселась в самом конце, одна. Несколько человек тут же начали перешептываться, в том числе и Анджелина с Патрицией. Все прекрасно знали, что мы с близнецами были практически неразлучны, и теперь это непременно будут обсуждать и выдвигать свои версии возможной ссоры.

Профессора Флитвика я тоже не слышала. Мыслями я была дома, в своём времени. Я сидела у себя в комнате, освещённой ярким солнечным светом, и подпевала в такт музыке, звучавшей в плеере, который мне подарила тетя Медди. Она была ярой фанаткой маггловских вещей и постоянно приобретала что-то и себе и мне. Мы даже мечтали собрать коллекцию всевозможных музыкальных аппаратов. Как же я хочу домой! Я здесь уже почти четыре месяца, а Дамблдор до сих пор не нашёл способа вернуть меня. Порой мне кажется, что он вообще не собирается возвращать меня обратно…

Дни тянулись, словно пресная жвачка. Я перестала общаться с близнецами и Алисией, да и вообще с кем-то из студентов. Я ходила на уроки словно на автопилоте, ела машинально, не чувствуя вкуса, выполняла домашние задания, уединившись в библиотеке и шла спать. Одним словом, вела себя так, как следовало бы ещё с самого начала: не привлекала к себе ничьего внимания. Единственной моей компанией были вечно неприветливый Снейп и трусишка Патрик, правда, последний потихоньку умирал.

— Что же мне с тобой делать, а, Патрик? — поинтересовалась я, измеряя рост растения: он уменьшился почти вдвое. Патрик слабо шевельнул листочком, словно искал кого-то ещё.

— Его здесь нет, — сказала я, прекрасно понимая, что растению нужен Фред, а не я. — Ты же знаешь, он сюда больше не ходит.

Я укутала горшок и поставила его обратно на полку.

— Мне он тоже нужен, Патрик, — промолвила я, проведя по ярко-красным буквам на горшке. Я собрала свои вещи и вышла из теплицы. Если так пойдет и дальше, то каникулы он не переживёт.

Я ужасно хотела домой. В первый же день после ссоры с Фредом я ворвалась в кабинет Снейпа, требуя, чтобы меня немедленно вернули обратно. Я закатила жуткую истерику и, так и не дождавшись нормального ответа, умчалась куда подальше.

Джордж с Алисией, в свою очередь, пытались выяснить, что же произошло между нами. Я удивилась, когда поняла, что Фред ничего не рассказал брату, поэтому тоже решила, что им знать не обязательно, поссорились и дело с концом.

Почти три недели я провела не разговаривая ни с кем, кроме растения и преподавателя зельеваренья. Я ужасно похудела и стала выглядеть почти как скелет. Ни рана на руке, ни рана в груди не затягивались, и, к тому же, вернулись кошмары. Теперь в каждом сне я видела, как Волан-де-Морт убивает дорогих мне людей. Снова и снова. Эти сны способствовали моему дальнейшему разрушению. Положение усугублялось ещё и тем, что я не могла ни с кем об этом поговорить, никто не мог разделить мою боль, и в один прекрасный день я не выдержала. После очередного кошмара я откопала в своей тумбочке коричневую тетрадь, которую когда-то купила в Зонко, и начала писать. Не называя ни имен, ни дат, ни места, я описала всё, что происходило со мной, все свои чувства и эмоции, словно рассказала всё другу, который, к сожалению, был всего лишь стопкой бумаги. Закончив, я спрятала тетрадь за семью замками, чтобы никто не мог прочесть мои мысли, и узнать все мои секреты. Теперь часть меня была заперта в чемодане, под кроватью в спальне для девочек.

С того момента прошло полторы недели, и сегодня был последний день, а точнее, вечер, перед возвращением домой на Рождественские каникулы. Было уже поздно, но я продолжала сидеть в гостиной, потому что помнила, что случится сегодня: на отца Фреда и Джорджа нападут в отделе Тайн.

Часы пробили полночь, а я продолжала сидеть в кресле, сама не понимая, зачем это делаю. И тут вдруг Невилл Долгопупс вылетел из спальни и с криком о помощи помчался к Макгонагалл. Началось. Я поднялась, обогнула диван и замерла посреди гостиной, ожидая прибытия декана. Зачем я это делаю? Не знаю. Но что-то заставило меня остаться.

Макгонагалл влетела в гостиную ещё быстрее, чем Невилл вылетел из неё. Профессор тут же направилась к спальням мальчиков и уже через минуту вышла оттуда вместе с Роном Уизли, оба держали под руки Гарри Поттера, который выглядел ужасно нездоровым.

— Мисс Освин, — Макгонагалл на мгновенье остановилась, — разбудите остальных Уизли и приведите в кабинет директора.

— Хорошо, профессор, — без лишних слов я сразу же помчалась к Джинни.

Я осторожно приоткрыла дверь в свою родную спальню и вошла. Мишель Освальд, то есть я-младшая, которая тоже не спала, с любопытством посмотрела на меня.

— Где спит Джинни Уизли? — спросила я, делая вид, что попала сюда впервые.

— Там, — прошептала Мишель, указывая на самую дальнюю кровать.

— Джинни, Джинни, проснись, — я легонько потрясла девушку за плечо.

— Что опять? — пробубнила Джинни.

— Одевайся, нужно срочно идти к Дамблдору, — велела я.

— Что случилось? — гриффиндорка села на кровати, окончательно проснувшись.

— Я всё объясню по дороге, одевайся и спускайся в гостиную, а я пойду разбужу твоих братьев.

Через полминуты я уже стояла возле кровати Джорджа и трясла его за плечо.

— Мелисса, ты с ума сошла? — проворчал парень.

— Вставай, вас срочно вызывают к директору.

— Чего? — этот вопрос задал проснувшийся Фред.

— Времени нет, я всё объясню по дороге, одевайтесь.

Через пару минут близнецы спустились в гостиную, и мы пошли через весь Хогвартс к кабинету Дамблдора.

— Мелисса, ты обещала объяснить, что произошло, — с беспокойством напомнил Джордж.

— Я вам скажу, только не говорите, что вы узнали об этом от меня, я вообще не должна ничего знать, — говорила я, в спешке немного заикаясь. — Около часа назад в отделе Тайн на вашего отца напала змея Волан-де-Морта.

— Что?! — воскликнула Джинни, Джордж тут же подскочил к ней и обхватил за плечи.

— Я не должна вам этого рассказывать, но, — я запнулась и остановилась, поняв, что мы достигли места назначения.

— Что «но»? — спросил Фред, который выглядел вдвое сильней обеспокоенным, чем остальные.

— Всё обойдётся, целители его вылечат, — сказала я, указывая ребятам на открывшуюся лестницу в кабинет директора. — Вам нужно идти. Поверьте мне, с ним всё будет хорошо. Я говорю вам это только потому, что считаю, что вы должны знать сейчас, а не пребывать в неизвестности ещё несколько часов. Всё будет хорошо.

— Ты в этом уверена? — Фред посмотрел прямо на меня, в первый раз за последние несколько недель. В его глазах застыл страх, страх от которого Фред мог избавиться только поверив мне.

— Я это знаю, — промолвила я, и трое Уизли пошли вверх по винтовой лестнице, а я снова осталась одна.