circus «fairy tail» (гет)

* * *

— Здравствуйте! Как я могу найти директора? — в зрительном входе арены показалась молодая девушка. Ее внешность говорила о том, что она была явно жительницей южной части Фиора: загорелая кожа, каштановые прямые волосы, выцветшие на кончиках, и карие глаза; одета она была в лёгкий летний сарафан и большую соломенную шляпу, которую сейчас держала в одной руке, а второй рукой пыталась утащить внушительных размеров чемодан.

— А вы по какому вопросу? — спросил стоящий к ней спиной высокий парень с темно-русыми, почти рыжими, волнистыми волосами, собранными в хвост на затылке. Он, прислонившись к перилам зрительного зала, внимательно наблюдал за происходящим на манеже — сейчас там репетировал эквилибрист на катушках.

— Я по поводу работы. — мягко ответила девушка. Парень уже обернулся, чтобы ответить ей, как пройти к директору, но так и не смог ничего сказать, увидев молодую особу. Едва их взгляды встретились, они так и застыли оба, не в силах глаз оторвать друг от друга.

Гилдартс прикрыл глаза, вспоминая их первую встречу с Корнелией — он всегда считал, что это была любовь с первого взгляда. Жаль только, что кончилось всё достаточно быстро и грустно. Корнелия часто снилась Гилдартсу — он всё ещё чувствовал мягкость её волос в своих руках, тепло её кожи, слышал её звонкий смех. Ему очень хотелось обнять её — казалось, что она ему что-то говорит, но распознать её слов у него не получалось.

Мужчина вздохнул. Сейчас он вместе с цирковой комиссией сидел в поезде, который направлялся в Магнолию, на его Родину. Он не был дома уже лет десять, и то в последний раз его визит был весьма коротким, проездом. С каждым часом при приближении к Магнолии, Гилдартса всё более и более захлестывали различные чувства — воспоминания о Корнелии открывали старые раны на сердце; моменты с выступлений в "Хвосте феи" вызывали улыбку и порождали в душе чувство гордости. Гилдартс поймал себя на мысли, что давно не испытывал такого внутреннего волнения, мандража — как будто это ему предстояло выступать перед комиссией, а не артистам "Хвоста феи". Хотя, может, что-то в этом духе его и ожидало? Ведь кто-то же особенно ждал его. Но кто? Сколько Гилдартс за эти две недели не думал об этом — ничего в голову так и не пришло. Оставалось только ждать. Клайв откинулся на спинку своего места в купе. Хорошо, что он был один — он сам выкупил всё купе для себя, чтобы меньше пересекаться с другими членами комиссии, с которыми он на днях встретился в Крокусе.

В соседнем купе также наблюдал в окно ещё один член комиссии "Силы Солнца", высокий молодой человек с синими волосами и татуировкой вокруг правого глаза по имени Джерар Фернандес. Все внутри него трепетало, едва он только начинал думать о посещении Магнолии. А теперь он направлялся именно туда и его охватывали волнение и страх. За последние годы столько воды утекло и он постарался исправиться, помогал многим артистам и даже заслужил приглашение в комиссию. Но всё это меркло при осознании предстоящей встречи с Эльзой. Как она отреагирует, увидев его? Сможет ли простить? Все эти вопросы не давали Джерару покоя весь путь от Крокуса до Магнолии.

За окном красовались широкие степи и виднелись дальние горы — Магнолия славилась своей природой; в город постоянно стекались грибники и рыболовы, чтобы обязательно попытать удачу в "улове". Постепенно стали мелькать небольшие домики — дома и дачи местных садоводов и огородников. Это означало, что поезд уже въехал в город и до прибытия оставалось всего ничего по времени. И, действительно, не прошло и двадцати минут, как показались первые многоэтажки и поезд остановился на вокзале. Пассажиры, приехавшие из Крокуса и других городов, лежащих по этому маршруту, заполнили перрон. Покинули поезд и члены комиссии. Помимо Гилдартса и Джерара на перрон вышла Кагура Миказучи, длинноволосая брюнетка с чёлкой и строгим выражением лица, а так же Ичия Вандалей, невысокого роста рыжеволосый мужчина в белом костюме. Все они оглядывались по сторонам, пока их не окликнули. В самом конце перрона их ожидал Макаров Дреяр в компании Джуры Некиса, который приехал из соседнего Харгеона днём ранее.

— С приездом! — улыбнулся Макаров.

— Рад приветствовать. — кивнул Джура.

— Как добрались? Всё ли хорошо? — снова вступил в разговор Макаров.

— Да, все хорошо, — ответила Кагура, — мы ради посетить этот замечательный город и побывать в знаменитом "Хвосте феи".

Джерар кивнул в знак согласия.

— Полностью согласен! Парни! — поддержал Ичия, известный своей эксцентричностью и привычкой добавлять восклицание "Парни!" в конце любого предложения.

— Рад это слышать! — с улыбкой ответил Макаров. — Как ты, Гилдартс? — не мог не спросить Дреяр, заметив, как Клайв в некотором замешательстве оглядывается по сторонам.

— И то верно, — подал голос Джерар, — это же ваш родной город, Гилдартс.

— Сильно все изменилось, да? — спросил Макаров, убавив свой веселый тон.

— Ага, — кивнул Гилдартс, все еще находясь в своих думах.

— Ну и славненько. Хорошо, что приехал. Хорошо, что вы все приехали, ведь ваш приезд так важен для нашего цирка! — серьезно проговорил Макаров. — Прошу за мной.

Специально для такого случая Макаров наказал Уоррену позаботиться о транспорте и гостинице для гостей — Рокко нанял два больших и вместительных автомобиля на оба дня нахождения в городе комиссии и забронировал всем гостям роскошные люксы в лучшем отеле Магнолии. Макаров не хотел заселять членов комиссии в цирковое общежитие, хотя свободных комнат было достаточно. Он не хотел стеснять гостей и смущать своих артистов. Да, такие траты, как транспорт и отель, сильно ударили по финансовым возможностям "Хвоста феи", но Макаров решил, что можно и потерпеть по такому важному поводу.

Отель представлял собой трехэтажное современное здание со стеклянными навесами, пластиковыми окнами и застекленными балконами. Украшено оно было несколькими разновидностями клумб, а на боковых стенах красовались рисунки современных художников на всю стену величиной. Джура по дороге уже высказался, что был польщен таким сюрпризом от Макарова и номера в отеле были действительно прекрасными.

— Ну, что ж, друзья! Будем ждать вас на нашем представлении! — с улыбкой сказал Макаров, провожая гостей в отель.

Зарегистрировавшись, все отправились по своим номерам, намереваясь пару часов отдохнуть перед тем, как отправиться в "Хвост феи". Один только Гилдартс задержался.

— Ну как ощущения? — спросил Макаров.

— Как в тумане. — усмехнулся Гилдартс. — Я не был тут давно, слишком давно.

— У тебя есть шанс узнать Магнолию заново. Тем более, что не так уж много и поменялось. — Макаров задумчиво вскинул бровь. — Тебе так просто показалось, с непривычки.

— Может быть, ты и прав, мастер, — вздохнул Клайв. — ты так мне и не скажешь, кто меня так особенно ждет?

— Не-а. Иначе, ты все испортишь раньше времени. — хитро улыбнулся Макаров. — Ты все поймешь на нашем представлении. Осталось совсем немного, потерпи.

— Ну ты и интриган, старик! — рассмеялся Гилдартс.

— Да, я такой! — в ответ рассмеялся Дреяр.

* * *

Время шло и стремительно приближалось время начала представления. Комиссия уже приехала в цирк и усаживалась на специально отведенные для них места в зрительном зале. Одетые как можно презентабельнее они ожидали начала шоу. В зрительном зале сквозь громко играющую музыку слышался шепот, многие показывали в сторону комиссии пальцами — не каждый день увидишь в зале, среди зрителей, знаменитых Джуру Некиса или Кагуру Миказучи. Некоторые, особенно большие знатоки в области циркового искусства, указывали и на остальных членов комиссии, в том числе и Гилдартса. Сам же Клайв сидел, подперев рукой подбородок и смотря под купол родного цирка. Все здесь навевало воспоминания — как будто он снова стоял в центре манежа и демонстрировал свое мастерство иллюзий; или же помогал Корнелии в ее номере канатоходки; или как мастер отчитывал его за очередной испорченный реквизит в ходе придумывания нового трюка; как бывало он напивался по молодости вместе с Вакабой и Макао. Или же как за ним бегали новенькие малыши из труппы. Это было в его последний год работы и в "Хвосте феи", и вообще, как артиста — Корнелия уже пять лет как покинула цирк, после своей травмы она не нашла в себе сил оставаться в "Хвосте феи", и пока Гилдартс был на одном из фестивалей, собрала вещи и ушла, оставив только записку, в которой просила не искать ее. Гилдартс тогда чуть с ума не сошел и все равно пытался найти хоть что-нибудь о своей любимой, но, увы, безрезультатно. Со временем, с каждым годом ему становилось все тяжелее находиться в "Хвосте феи" — все напоминало ему здесь о Корнелии. Удерживали его лишь узы дружбы с мастером и товарищами, особенно с маленькими, Гилдартс обожал детей. Маленькие Нацу и Эльза, подростки Биска, Лаки и Лаксус, он очень любил проводить с ними время. Как же жаль, что судьба не подарила им с Корнелией дитя — быть может все было бы сейчас иначе. Клайв задумчиво рассматривал цирковой манеж "Хвоста феи": обычно он без особого интереса ездил и просматривал программы других цирков, ему не очень-то нравилась работа в комиссии и жюри, но почему-то сегодня он был уверен, что будет очень интересно. Ведь это "Хвост феи", черт возьми! Его родной цирк, который умел удивлять!

В это время заканчивались последние приготовления к представлению, за кулисами уже стояли Макс и Эвергрин, готовые начинать шоу. Неподалеку пристроился и Эльфман, не сводивший взгляда с Эвергрин. Она чувствовала это и это придавало ей сил и уверенности, ведь начинать и завершать программу всегда было очень тяжело для артиста, а уж в сегодняшней ситуации, тем более. Несмотря на то, что мастер сегодня даже не собрал их всех вместе и не сказал ободряющую речь, решив, что не стоит и так нагнетать усугублять обстановку — пусть сохраняется атмосфера, как при обычном представлении по выходным без комиссии, каждый переживал и волновался по-своему. Казалось, только Нацу совсем не переживал, но это было отнюдь не так — Нацу держал все в себе, он старался быть уверенным в своих силах и был настроен очень решительно.

Эвергрин, закончив номер, едва не упала на руки Эльфману, зайдя за кулисы — Штраус впервые видел ее такой взволнованной. Макс объявил следующий номер и на арене показался Нацу вместе со своими ассистентками. Гилдартс с интересом наблюдал за номером — ему всегда нравилось рвение Нацу и против фаер-шоу он ничего против не имел. Да и саламандр справлялся на отлично, демонстрируя высокий уровень профессионализма и выполняя сложные трюки. Однако, Клайв понимал, что номер Нацу точно не выберут для участия в фестивале. Посмотрев на лица своих коллег, Гилдартс только подтвердил свои мысли — хоть члены комиссии и смотрели с интересом, но в их глазах он не увидел должного энтузиазма. "Нужно будет потом поговорить с Нацу об этом", — подумал про себя Гилдартс.

Следом на арене показались Макао и Вакаба. Гилдартс уже успел услышать от Джуры, что эти двое все еще дают жару на арене. И, действительно, было весело, зрители были в восторге от трюков и шуток двух клоунов. Мужчины изначально были настроены очень серьезно, не собираясь падать в грязь лицом перед некогда бывшими коллегами. Во время их первого номера на манеже устанавливали мачту и все члены комиссии переглянулись между собой, ведь жанр был достаточно редким, да и не каждый исполнял его с должным профессионализмом. Но Гажил и сомнений не оставил насчет своего мастерства, покорив всех своим номером и ехидно улыбнувшись на поклоне. Гилдартс с улыбкой вздохнул — Макаров всегда умел отбирать настоящих самородков, наверняка, сегодня таковых будет не один номер. За кулисами Гажила поддерживала Леви, они мягко улыбнулись, едва Редфокс зашел за кулисы.

Теперь Гилдартса ждала новая волна ностальгии, ведь ему предстояло увидеть на арене Биску и Лаки. Они выросли и превратились в настоящих красавиц, да и хорошо управлялись в своих номерах. Гилдартс отметил про себя и Альзака, решив, что нужно обязательно познакомиться с мужем Биски. Лаки, некогда начинавшая как гимнастка, стала дрессировщицей, что немного удивило, но в тоже время порадовало Клайва — она была ничуть не хуже столичных дрессировщиков лошадей. Заметили это и другие члены комиссии, делая у себя пометки в блокнотах и ежедневниках.

Во время объявления следующего номера старшее поколение комиссии чуть в осадок не выпало — выступал сын Сильвера Фуллбастера, знаменитого на весь мир гимнаста на колесе Сира из цирка "Тартарос". Но выступал молодой человек в совсем другом жанре, что не могло не порадовать Гилдартса, как мастера иллюзий. Жанр иллюзионного искусства в принципе встречался сейчас в цирках крайне редко, большинство иллюзионистов уходили в сольное плавание или создавали свое шоу. Поэтому считалось, что встретить такой номер в цирке было настоящим подарком судьбы.

Попутно меж номерами выступали Вакаба и Макао со своими репризами. Периодически они вызывали кого-то из зрителей и делали вместе с ними мини-номер. Например, в числе таких реприз была "Свадьба", в которой Макао вызывал из зала любую приглянувшуюся ему девушку и "играл" с ней свадьбу, на которую были приглашены все зрители. Но внезапно появлялся Вакаба и начиналась борьба за невесту, которая заканчивалась "нокаутами" друг друга, в то время, как Макс учтиво провожал участницу номера на своё место в зрительном зале и представлял следующий номер.

А следующим номером был аттракцион Люси с пуделями — Нацу и Ромео помогли расставить ей весь инвентарь и оставались за кулисами для его перемены. К счастью, у Плю не нашли ничего серьёзного, вскоре он почувствовал себя гораздо лучше — это позволяло Люси выложиться на полную; даже Водолей не подвела и выполнила все трюки на "ура". Исполнение и задумку номера Хартфилии не могли не отметить члены комиссии.

Гилдартсу очень понравился номер блондинки, но ещё больше понравилось то, с каким трепетом ей помогал Нацу. Возможно, молодые люди сами ещё не подозревали о том, что их связывает чувство куда большее, нежели дружба.

Следующим номером выступал Эльфман со своим силовым аттракционом — тоже не фестивальный номер, но горячо любимый зрителями. Гилдартс немного опешил, увидев, какой громилой стал Эльфман за какие-то три-четыре года с того момента, как они познакомились. Сейчас же Эльфман представлял собой гору мускул и аттракцион полностью соответствовал его внешнему виду и физическим данным. Узнал Гилдартс и повзрослевшую Лисанну, ещё во время номера Нацу — так вот в кого был влюблён Бикслоу. Что ж, хороший выбор.

Наконец, настал антракт и можно было перевести дух и собраться с мыслями. Некоторые зрители вставали со своих мест, намереваясь купить воды или попкорна, кто-то просто хотел размяться, многие же оставались на своих местах в ожидании второй части шоу. Комиссия собралась за столом около Джуры обсудить первую часть представления и ее участников. Все, кроме Гилдартса — он не видел в этом смысла, считая, что нужно решать все вопросы уже по итогам всего представления. Лично ему хотелось встать и прогуляться внутри стен родного цирка, но он пересилил себя, дабы не смущать тех артистов, кому еще предстояло выступать.

Прямо сейчас на арене шла подготовка к номеру "колеса смелости", причем в новом составе — парни решили рискнуть перед комиссией и показать номер вчетвером: Нацу, Грей, Гажил и Эрик. Парни уже порядком успели сработаться и, пока ожидали решения мастера по новому "колесу", смогли поставить и отрепетировать приличное количество трюков и на двойном колесе. Сложнее всего было Эрику, которому, в отличии от коллег, предстояло выступать во втором отделении дважды, но он и не отказывался, обещая делать все как следует. Можно было заметить, как при установке колеса смелости, Нацу и Грей едва не подрались, Гажил старался держаться спокойно, но, судя по выражению его лица, так и хотелось отвесить этим обоим. Эрик за кулисами готовил все к своему сольному номеру, предоставив друзьям заниматься колесом. Когда установка агрегата была завершена и артисты собирались уже уходить за кулисы, Нацу резко развернулся и с широкой улыбкой помахал в сторону, где сидел Гилдартс. Клайв усмехнулся и приподнял ладонь в знак приветствия. Антракт прошел спокойно, Гилдартс все размышлял о словах Макарова — пока только Нацу подходил под кандидата, о котором говорил мастер. Но то, что Драгнил наверняка его очень сильно ждал — не было такой уж и тайной, ведь Нацу таскался за Гилдартсом, как только попал в цирк еще совсем мальчишкой. Оставалось ждать второго отделения представления.

* * *

Кана весь день перед выступлением была сама не своя, она была грустной и задумчивой, порой, даже не реагировала на окружающих. Как Мест ни старался ее растормошить — ничего получалось. Видимо, она очень сильно нервничала из-за сегодняшнего выступления. Переживала за Кану и Люси, знавшая правду и понимающая причину такого состояния Альбероны.

Сейчас был антракт и Кана, сидя в гримерке, готовилась к своему выходу. Она уже переоделась и собрала волосы. Сейчас девушка заканчивала макияж, она делала последние штрихи пудрой. Наконец, девушка закончила и убрала весь инструментарий для макияжа в косметичку. Руки и ноги дрожали, и Кана не понимала, как она будет выступать. Из-за двери слышался шум, говорящий о подготовке ко второй части представления. Внезапно Кану как током прошибло — сейчас антракт, и всего через пару номеров им с Местом предстояло выступать. Выступать перед ее отцом... Девушка ошарашенно уставилась на себя в зеркало, не понимая, как ей поступить. В это время в гримерку вошел Мест, до этого он подготавливал весь инвентарь для их номера.

— Как ты, Кана? Готова? — осторожно спросил он, кладя ей руки на плечи.

— А? Да... — опомнилась Кана спустя минуту, а затем резко вскочила на ноги и бросилась бежать вон из гримерной. — Прости! Я не могу!

— Кана, подожди! — выбежал вслед за ней Мест в попытке остановить.

— Что случилось, Мест? — спросил Нацу, который временно переоделся в серую рубашку, чтобы помогать с инвентарем Лаксусу и Мире. Сейчас саламандр дежурил за кулисами и следил за выступлениями своих товарищей, он любил это делать. Всяко лучше, чем тухнуть в гримерке в ожидании конца представления. Компанию ему составляла Люси, решившая поддержать своих товарищей в такой важный час. Особенно ее волновали Кана, Леви и Мираджейн. И, видимо, не зря.

— Не знаю. Кана так резко убежала, даже ничего не объяснив мне.

— Позвольте, я ее найду! — внезапно вставила Люси и пустилась бегом на поиски Каны, оставляя парней в еще более ошарашенном состоянии.

К счастью, искать Кану долго не пришлось. Люси и сама недавно сидела в этом углу за сундуками с инструментами. Это было во время ее дебюта в "Хвосте феи", тогда ее еще Нацу успокаивал. Сейчас там сидела Кана и, тяжело дыша, смотрела в пол. Люси села рядом.

— Я не могу, Люси. — ошарашенно проговорила Кана. — Не могу и все. Я так готовилась к сегодняшнему выступлению, но... я не могу.

Люси показалось, что Кана вот-вот заплачет.

— Я не знаю, чем подбодрить тебя, Кана, правда. — вздохнула Люси. — Но, думаю, ты рано сдаешься. Ты ведь так долго шла к этому. Если бы я сейчас встретила своего отца, я бы показала ему все свое мастерство, непременно. — Кана удивленно посмотрела на Люси. — Ты ведь не одна, Кана. Мы с тобой, весь "Хвост феи". Мы с Нацу видели Места — он очень волнуется за тебя. — Люси улыбнулась и взяла Кану за руку.

Кана вздрогнула. С этими переживаниями она совсем не подумала о Месте. Парень и так переживал за нее, в последние несколько дней она вела себя странно, почти не контактируя с ним, хотя, вроде как, они теперь были вместе, встречались. Так еще и это. Да и Люси была права — она ж потом себя поедом сожрет, если не выступит перед Гилдартсом сейчас.

— Ты права, Люси. Спасибо. — проговорила Кана, вставая и направляясь назад, в сторону своей гримерной. Там в ожидании стояли Нацу и Мест. Грайдер был очень хмурый и задумчивый, но, увидев Кану, его лицо просветлело и он слегка улыбнулся. Кана схватила его за руку и отвела в сторону.

— Прости меня. — проговорила она, не выпуская его руку.

— Я все понимаю, — с теплотой в глазах посмотрел на нее Мест, сжимая ее руку сильнее, — ты переживаешь. Но ты не одна. Сделаем же это, вместе!

— Да, ты прав. — кивнула Кана, ей стало легче.

* * *

Обновленный номер "Колесо смелости" был очень тепло и воодушевленно воспринят публикой, да и парни не подкачали, отработав на все сто! Сразу после них вновь показались Вакаба и Макао с очередной репризой с участием зрителей, а затем на арену вышли "ковбои" — Биска и Альзак вместе с номером по жонглированию булавами. Гилдартс вновь отметил про себя умения артистов и их разноплановость — любой бы из них не затерялся в труппе столичного цирка. Еще после колеса смелости Клайв заметил, что технические работники цирка устанавливают все для номера канатоходцев. На сердце мужчины сразу же потяжелело от нахлынувших воспоминаний — на миг ему показалось, что вдалеке, за кулисами, прошла девушка, точь-в-точь Корнелия. Но такого быть не могло и мужчина решил, что нахождение в своем родном цирке и ожидание номера канатоходцев так остро сказывались на его ощущениях.

Едва Биска и Альзак поклонились под теплые аплодисменты зрителей, свет на манеже погас и Макс объявил следующий номер:

— На манеже цирка ошеломляющий и страстный, интригующий и завораживающий номер наших канатоходцев! Встречайте — Мест Грайдер и Кана Альберона!

Гилдартс нахмурился. Этот балбес умудрялся выступать после такой серьезной травмы несмотря на все противопоказания врачей, так еще и подвергал одну из артисток такому риску. Бедная эта Кана Альберона. "Так, стоп, Альберона? Где я слышал эту фамилию раньше?", — начал мысль Гилдартс, но она так и зависла в воздухе, едва начался номер. Заиграла музыка — танго, их с Корнелией танго, которое они так любили танцевать; следом на манеже вновь включились прожекторы, приковывая внимание зрителей к стройной фигурке девушки под куполом, которая шагала по канату, держа в руках специальный веер. Гилдартс глазам поверить не мог, он будто спал. Это была Корнелия! Но как такое могло быть возможно! Ее лицо, ее движения! Различие было лишь одно — у девушки на тросе были кудрявые волосы, в то время как Корнелия всегда носила прямые волосы и никогда их не завивала. Мысли Гилдартса путались, он не отрываясь следил за каждым движением артистки, совершенно не обращая внимания на участвующего в номере Места, пока они не начали выполнять самый сложный трюк в номере — тот самый, в котором Кана сидела у него на плечах. И это с его-то травмой! Ну он ему еще покажет — подвергать такому риску его... Клайву резко стало душно, голова начала кружиться, а подсознание так и твердило ему ответ на волнующий его вопрос. Закончив номер, артисты спустились вниз в манеж для поклона. Гилдартс не мог оторвать взгляда от молодой артистки. Макс объявил имена выступивших артистов, перед тем, как проводить их за кулисы:

— Кана Альберона и Мест Грайдер!

"Кана... Какое красивое имя", — подумал про себя Гилдартс, вспоминая где слышал фамилию девушки — это была фамилия матери Корнелии. Паззл начинал постепенно складываться, образуя цельную картину. Но как такое могло быть? Неужели, эта девочка, Кана, его... дочь? Но почему Корнелия ему ничего сообщила? И даже перед смертью не прислала ему никакой весточки... Гилдартс начал беспорядочно оглядываться по сторонам, ему хотелось прямо сейчас, в эту секунду, выскочить из зрительного зала за кулисы и найти Кану, рассмотреть ее лицо, извиниться и обнять. Но нужно было терпеть — терпеть до конца представления! Взгляд Гилдартса остановился на Макарове, который стоял неподалеку. Увидев реакцию Клайва, он подошел ближе.

— Мастер, почему ты мне ничего не сказал? Как давно ты знаешь? — Гилдартс старался говорить шепотом, чтобы не отвлекать коллег и зрителей от просмотра следующего номера, хотя внутри него все кричало.

— Я и сам узнал о том, что она дочь Корнелии около года назад, и то случайно. Кана очень тщательно это скрывает. Она не в курсе, что я узнал об этом. — вздохнул Макаров. — Теперь ты понимаешь, почему я тебе не рассказал все раньше?

— Да. — после минутной задумчивости кивнул Гилдартс.

— Она очень готовилась к сегодняшнему выступлению, к выступлению перед тобой.

— Понятно. И когда же я смогу с ней познакомиться? — задумчиво спросил Клайв.

— После представления. Осталось всего ничего, Гилдартс. Я думаю, и тебе сейчас нужно постараться успокоиться, и ей.

— Хорошо. — согласился Гилдартс.

В это время Кана и Мест зашли за кулисы. Девушка чувствовала себя полностью обессиленной. Она молча подошла к Месту и уткнулась ему в плечо, слезы покатились из ее глаз — она это сделала, она смогла! Мест обнял ее за плечи и потихоньку повел в сторону гримерки.

Гилдартс понимал, что мастер был прав, нужно было немного перевести дух после такой новости — у него есть дочь. От осознания этого мир переворачивался! Макаров одобрительно кивнул и направился через зрительский вход в сторону кулис. Гилдартс перевел взгляд на манеж и попытался сосредоточиться на происходящем. Прямо сейчас в самом разгаре был эквилибр от Эрика. Стилистика номера — "повелитель змей" привносила свою изюминку, а "сотрудничество" в номере с настоящими живыми змеями делало его поистине уникальным. Комиссия не могла не отметить выступление Эрика.

Гилдартс подумал о том, что второе отделение ничуть не уступало первому, здесь тоже едва ли не каждый был самородком. Словно в подтверждение этих слов на арену вышла "Титания", как прозвали зрители Эльзу Скарлетт, со своим уникальным номером "Танец клинков". Гилдартс усмехнулся — она всегда была очень воинственной. Живи они в другое время, она бы наверняка был командиром роты или батальона на уровне с мужчинами. Клайв перевел свой взгляд в сторону коллег по комиссии, дабы проследить за их реакцией на уже ставший легендарным номер Эльзы. Все смотрели с большим интересом, Ичия таращился на Скарлетт, вокруг него словно звездочки летали, Кагура смотрела с неподдельным интересом и восхищением в глазах. Но больше всего удивил Джерар — щеки его пылали, а зрачки расширились. Не так уж и прост был этот молчаливый Фернандес.

Несмотря на все мысли о Кане, профессиональные качества и интерес тоже давали о себе знать и Гилдартс с интересом наблюдал за происходящим в манеже. Тем более, что ещё должен был быть аттракцион "Империя Хищников" в исполнении Лаксуса и Мираджейн. Интересно, они смогли помириться? Или еще нет? Но до их выхода оставалось посмотреть ещё пару клоунских реприз и номер в кольце, которое прямо сейчас прикреплял к тросу за карабин Гажил, которого комиссия уже заприметила ранее. Редфокс был в отличном расположении духа, почему-то он чувствовал, что комиссия не сможет устоять перед номером Леви. Собственно, так и было — все были поражены грацией и ловкостью миниатюрной гимнастки.

В это время за кулисами шли последние приготовления к аттракциону хищников. Подсобить Лаксусу и парням в установке ограждений вызвались и Грей, Гажил и Эрик. Все прекрасно понимали, что Лаксусу лучше сейчас находиться рядом с Мираджейн, которая всё ещё была довольно слаба, но старалась изо всех сил. Ее поддерживала сестра. Присутствовал и Макаров, который знал, как переживает Лаксус за Миру, внук буквально себе места не находил всю неделю после происшествия и всё не терял надежды отговорить Миру не выступать сегодня; в пятницу и субботу он и сам справился. Однако, белокурая дива была непреклонна — она твёрдо решила, что выступит сегодня. Полюшка сделала ей укол обезболивающего и пришла пронаблюдать за ходом номера, так, на всякий случай. Лекарство вроде подействовало и Мире стало полегче, на щеках даже выступил лёгкий румянец.

Зал замер в ожидании начала номера с дрессурой хищников. Начиналось всё действительно прекрасно, львицы и тигры по очереди выполняли команды на различного рода сооружениях и инвентаре. Гилдартс подметил про себя, что вместе с Мираджейн Лаксус выглядел на публике куда увереннее. Однако, что-то всё равно было не так, Дреяр был каким-то через чур напряжённым. Лаксус слишком переживал за Мираджейн и нормально не спал последние пару дней. Он и сам не представлял, что может за кого-то так беспокоиться. Сейчас, выполняя трюки с хищниками на арене, Лаксус старался не выпускать из вида Миру, которая хорошо справлялась. Однако, с наступлением второй половины аттракциона, а номера с хищниками, как правило, самые длинные в цирке, до сорока минут, Мире стало тяжелее. Она старалась не показывать этого, но периодически закусывала губу, чтобы не взвыть от боли. Заметил это и Лаксус — он был готов прямо сейчас остановить номер, но не посмел помешать желанию Миры выступить перед комиссией. К счастью, номер вот-вот должен был закончиться синхронной командой "Ауф!" для всех хищников. После этого оставалось потерпеть совсем чуть-чуть — финальный поклон, на котором Лаксус сильнее сжал левую руку Мираджейн, давая понять, что он рядом, и сопроводил девушку за кулисы. Едва они оказались за пределами манежа вне зрительских глаз, как Мира пошатнулась, веки её сомкнулись и она чуть не упала, не подхвати её в этот момент на руки Лаксус.

* * *

По носу ударил резкий запах нашатырного спирта и Мира вздрогнула и открыла глаза. Последнее, что она помнила — то, как вся труппа после финального поклона зашла за кулисы. А дальше — пустота. Ну вот, опять история повторилась. Она лежала на кровати, а рядом сидел Лаксус, обеспокоенно смотря на неё и сжимая её руку.

— Где я? Что случилось? — спросила Мира, присаживаясь на кровати. Она была по прежнему одета в костюм для выступления, как, кстати и Лаксус. Разве что только кожаных курток на них не было. Зато её правую руку снова "одели" в лангетку.

— Едва мы зашли за кулисы, ты упала в обморок, Мира. Сейчас мы в лазарете цирка. — тяжело вздохнул Лаксус, смотря ей прямо в глаза. — Полюшка сказала, что это болевой шок. Почему ты не сказала, что обезболивающее не помогло? — обеспокоенно спросил Лаксус, не без тени раздражения в голосе.

— По началу и не было больно, а затем боль вернулась... — вздохнула Мира, отводя взгляд, ей нечего было ответить.

С минуту Лаксус просто смотрел на неё, будто заново изучая её лицо, а затем тихо, почти шёпотом заговорил снова:

— Мира... — каждое слово давалось ему с большим трудом, словно рот налился свинцом. Не зря про него говорили, что он "неуклюж в общении" — даже, казалось бы, с самыми близкими людьми ему было невероятно сложно изъясняться в своих чувствах. — В общем, я идиот и балбес, ты правильно говорила всё это время. Я ушёл в цирк отца, совершенно не подумав о всех вас, о старике, о тебе. И я, право, не знаю, как мне заслужить твоё прощение. — Мира подняла на него свой взгляд. Ему же казалось, что язык его не слушается, всё лицо пылало, а внутри всё органы разрывало на куски. — Но у меня нет никого дороже тебя... — он дотронулся ладонью до её щеки. — Если ты можешь, то...

— Я тебя уже простила. — не дав ему закончить, ласково ответила Мира, прижимая его ладонь к своей щеке. — Ты и правда редкостный балбес. Но самое главное, что ты всё понял, Лаксус. — Мираджейн улыбнулась и Лаксус не удержался — он медленно наклонился и поцеловал Миру в губы, было так нежно и так сладко. Мираджейн подалась вперёд и, запуская свою свободную руку в и без того взъерошенные волосы Лаксуса, углубила поцелуй, скользнув своим языком меж его зубов. Дреяр что-то прорычал сквозь поцелуй. Ох, если бы не травма Миры — они бы тут устроили! Но целовать ему никто не запрещал. Едва Лаксус переместил свои губы на шею Мираджейн, послышался еле уловимый звук скрипучей двери и тихий смешок. Отстранившись от поцелуя, но не выпуская друг друга из объятий, Мира и Лаксус обернулись в сторону двери. На пороге комнаты стояли улыбающийся Гилдартс и раскрасневшаяся Лисанна.

— Упс, кажется мы не вовремя! — усмехнулся Клайв. — Что, вас можно поздравить с примирением?

— Кажется, да. — сказала Мира, ласково посматривая на Лаксуса.

— Отлично! Вот Макаров обрадуется! — рассмеялся Гилдартс.

— Точно, мастер! — засуетилась Мира. — Лаксус, как он? Почему ты мне ничего не сказал? — она пихнула парня в бок.

— Все с ним нормально. Нормально! — недовольно протянул Лаксус, что даже Лисанна, стоявшая до сих пор молча, не удержалась и рассмеялась.

— Как ты, сестренка?

— Я в норме, Лисанна. Где Эльфан? Нужно найти его и передать, что я в порядке, он, наверное, очень переживает.

— Конечно! — ответила Лисанна, выбегая из лазарета в поисках брата, который после обморока Миры неожиданно куда-то пропал.

— Я чего собственно зашел — повидать хотел вас, узнать, как у вас дела. Но вижу, что у вас все, кажется, налаживается. — вздохнул Гилдартс, мысленно готовясь к предстоящей встрече. — Рад за вас.

Гилдартс развернулся, что бы уже уйти, но Мира и Лаксус окликнули его в один голос и удивленно переглянулись.

— Слушай... — Лаксус замялся и почесал затылок. — Спасибо тебе.

— Да, спасибо, — кивнула Мира, прижимаясь к груди Лаксуса.

— Да ладно вам, бросьте. — Клайв оглянулся, прежде, чем уйти. — Мира, ты, конечно, очень храбрая — выступать при такой травме, да еще и так классно. Лаксус, береги ее.

Лисанна отправилась на поиски брата — она шла по служебным коридорам цирка, сжимая в руке небольшую синюю коробочку. Едва она встретилась с Гилдартсом за кулисами, он вручил ей с загадочным видом коробочку от "тайного друга", а затем попросил её отвести его к Лаксусу. Лисанна долго не могла отойти от произошедшего — она видела Гилдартса лишь один раз в юности и никак не ожидала, что тот её запомнил, а уж странный подарок вообще вывел её из равновесия — она до сих пор не открыла его даже. Нужно было это исправить, хотя бы ради интереса — быть может там была записка? Вообще, такой сюрприз был вполне в духе Бикслоу. Но откуда он мог знать Гилдартса? Лисанна глубоко вздохнула и открыла коробочку — там лежала небольшая серебряная брошка в виде кошачьей мордочки и записка "для принцессы". Презент был действительно от Бикслоу — но вопросов у Лисанны становилось всё больше. Закрыв коробочку, Лисанна достала телефон, набрала сообщение для Бикслоу: "Откуда ты знаешь Гилдартса?" и продолжила свой путь в поисках брата. Дойдя до поворота, Штраус услышала голос и осторожно выглянула из-за угла:

— Прекращай уже! Ты же мужик! У Миры всего лишь обморок! — стояла у стены и отчитывала Эвергрин сидячего на стуле Эльфмана. Парень сидел, понуро опустив голову. — Ну, вот же черт, Эльфман! — сказала она и обняла Штрауса за шею — при сложившихся обстоятельствах, они были на одном уровне по росту. Лисанна вздрогнула и густо покраснела, когда Эльфман в ответ сгреб Эвергрин в свои объятия.

* * *

Эльза Скарлетт, находясь за кулисами, занималась укладкой своего инвентаря в специальные чехлы, а затем в большой ящик. Она никому не доверяла уход за своим инвентарем, привыкла делать все сама — так девушка могла быть уверена в том, что все клинки будут в отличном состоянии. Да, и к тому же это занятие ее расслабляло после тяжелых тренировок и выступлений. А сегодня это было особенно необходимо, слишком много всего случилось, да еще и в один день. Мираджейн сильно напугала всех своим обмороком после окончания представления. К счастью, все обошлось, сейчас Мираджейн чувствовала себя неплохо и отдыхала. Эльза же старалась не думать о том, что сегодня выступала перед комиссией, среди которых были два значимых для нее человека. Гилдартс давал ей много дельных советов в детстве, она очень почитала Клайва и ценила эти советы, придерживаясь их и до сих пор. А Джерар… У них все было слишком сложно, но при одном упоминании этого имени или вспыхнувшего его образа в голове у Скарлетт учащалось сердцебиение и мурашки начинали бегать по всему телу. Вот и сейчас было так — стоило только подумать о Фернандесе.

Эльза услышала за спиной у себя шаги и резко развернулась, в глубине души надеясь, что к ней подкрадывался Джерар. Но, обернувшись, девушка увидела перед собой невысокого роста мужчину с длинными рыжими волосами, одетого в белый костюм. Перед ней стоял никто иной, как Ичия Вандалей. Эльза слышала о нем, и даже видела что-то о нем в интернете, но, по правде говоря, он вызывал у нее смешанные чувства. Вандалей был известным хореографом, наверняка многие артисты хотели бы с ним поработать; но его эксцентричность в совокупности с странной внешностью и странными манерами поведения вызывали у Эльзы лишь желание убежать куда подальше.

— Ты была сегодня великолепна, Эльза! — без всяких приветствий с выражением проговорил Ичия. — Восхитительный аромат!

— С-спасибо. — Эльза постаралась ответить как можно вежливее.

— Может быть, прогуляемся? Я бы мог поставить тебе новый номер! Парни! — Эльзе внезапно захотелось ему врезать. Вся эта ситуация поставила девушку в тупик — портить отношения с кем-либо из членов комиссии и жюри фестиваля ей не хотелось, но идти на свидание с этим "чудом в перьях" — этого еще больше не хотелось.

Эльза замялась, не зная, что ответить, но в этот момент из-за угла показался Джерар:

— Оставьте девушку в покое. — строго проговорил он. — Не видите, что она устала?

Ичия вопросительно посмотрел на Джерара, но согласно кивнул и молча ретировался.

— Спасибо. — выдохнула Эльза. — Ты меня просто спас сейчас!

— Не за что. — улыбнулся Джерар. — Он достаточно странный, хотя и из лучших побуждений. Но в кое-чем он прав.

— Это в чем? — удивленно уставилась на него Эльза.

— Ты действительно сегодня была великолепна, Эльза. Я рад, что смог увидеть твой номер.

— Спасибо. — тихо сказала Эльза, на щеках которой вспыхнул румянец. — Как тебе у нас? — Скарлетт прислонилась к стене, Джерар встал рядом с ней. Эльза не могла не отметить, как ему к лицу был черный костюм, отлично подчеркивающий атлетичную фигуру парня и контрастирующий с его синими растрепанными волосами.

— У вас очень здорово. Как в Магнолии, так и в "Хвосте феи". Отличный директор и классные артисты. — ответил Джерар, смотря в пол, чтобы не встречаться взглядом с Эльзой. Она была так прекрасна, что Фернандесу казалось, будто он не достоин лицезреть на ее красоту.

— Приятно слышать. — тепло улыбнулась Эльза. — Я рада, что ты приехал.

Джерара эти слова удивили и он все-таки поднял глаза на девушку, встречаясь взглядом ее кофейных глаз.

— Ты не злишься? Ведь я столько всего натворил, в том числе, обидел тебя. — спросил Фернандес, снова потупив голову.

— Нет. — спокойно проговорила Эльза, вспоминая, как по юности ее отправили на студенческий цирковой фестиваль. Там она впервые и встретилась с Джераром. Вел он себя, мягко говоря, отвратительно — попортил инвентарь нескольким участникам, в том числе и ей самой. И тем не менее между ними тогда всколыхнулась искра, которую оба до сих пор хранили в себе. — Ведь ты же все осознал, верно?

— Да, — вздохнул Фернандес, — поэтому и ушел из столичного цирка. Чтобы построить карьеру себе, я попортил немало судеб другим цирковым артистам. Не хочу больше жить прошлым, хочу смело смотреть в будущее, поэтому и выбрал себе такой путь, создав "Ведьмины грехи". Хочу впредь только помогать цирковым.

— Это очень здорово! Ты молодец, Джерар! — мягко сказала Эльза, руки их соприкоснулись и Джерар не сдержался — он привлек Скарлетт в свои объятия. Она заставила его самого поверить в то, что он может измениться, исправиться. Эльза вздрогнула, но из объятий не вырвалась, уткнувшись в плечо Фернандеса.

* * *

Кана сидела в своей гримерной на диване, склонив голову на плечо Места, который сидел рядом. Представление уже закончилось, зрители расходились, артисты собирались "по домам"; результаты: кто же поедет на фестиваль, будут известны только завтра. Мысли девушки путались — думать совершенно не получалось. Кана точно знала, что только что выступала перед своим отцом, но что дальше? Что ей было делать? Пойти искать его? И что она ему скажет?

Мест сидел рядом, поглаживал ладонь девушки и не задавал вопросов. Он считал, что Кана сильно перенервничала и хотел поддержать её. Однако, он понимал, что Альберона что-то скрывает, но об этом можно было узнать и позднее. Они сидели молча, и стук в дверь прорезал тишину, заставив Кану вздрогнуть и приподняться.

— Так и думал, что вы ещё здесь, — с улыбкой ответил отворивший дверь Макаров, — молодцы, отлично выступили, — сказал мастер с улыбкой. Мест посмотрел на Кану и улыбнулся, девушка с тенью улыбки на лице кивнула ему ответ.

— Спасибо, мастер. — ответил Мест.

— Кхм, — откашлялся Макаров и внезапно добавил, — Кана, не могла бы ты пойти со мной?

— Но зачем? — спросила Кана. На вопросительный взгляд Грайдера она пожала плечами — о намерениях Макарова можно было только гадать. Однако, волнение начало атаковать Кану, словно предчувствие чего-то.

Они шли по коридору служебных помещений цирка, который впервые казался Кане таким длинным, почти бесконечным.

— Куда мы идём, мастер? — спросила Кана, полная нетерпения. Ей и так было сейчас паршиво, еще тут он её куда-то вызвал.

— В мой кабинет. — спокойно ответил Макаров. — один из членов комиссии хочет поговорить с тобой.

Кана резко остановилась, слова Макарова сбили её с толку. Не мог же он знать? Она ведь держала в тайне своё происхождение, даже фамилию взяла бабушкину.

— В смысле? — выпалила она дрожащим от волнения голосом.

— В прямом, — спокойно ответил Дреяр, — просто разговор, ничего необычного.

Тон директора был таким размеренным и спокойным, не казалось, что он что-либо знал. Возможно, это было всего лишь совпадением и за дверью её ждал кто-то другой из членов комиссии. Кана вздохнула и пошла дальше за мастером.

Около двери в его кабинет, она остановилась в ожидании того, что Макаров, как хозяин кабинета, откроет ей дверь, но мастер просто встал у стены.

— Дальше — сама. Он хотел поговорить с тобой тет-а-тет.

Кана нервно закусила губу, перемещая взгляд с двери на мастера и обратно. Неужели, он все-таки знал? Но откуда?

— Ты потом всю жизнь будешь жалеть, если сейчас отступишь, — вздохнул Макаров и пошёл по коридору обратно, — подумай.

Альберону окутал внезапный холод, хотя внутри всё горело. Мастер мог сказать ей такое и про любого члена комиссии, ведь для любого артиста встретиться и поговорить с кем-то из легенд было едва ли не мечтой — так что опасаться было нечего, там мог быть и не Гилдартс. Но с каждой секундой Кана нервничала всё сильнее. Дрожащей рукой она дотронулась до дверной ручки, почувствовав приятный металлический холод, повернула её и открыла дверь. Назад пути уже не было.

Едва девушка зашла в кабинет, её взгляд приковал мужчина сорока пяти лет, сидящий в кресле для посетителей, склонив голову вниз и закрыв лицо ладонями. Он был одет в чёрный, слегка помятый пиджак, серую рубашку и тёмные брюки. Даже в таком положении было видно, что мужчина был прекрасно сложен. Его зачесанные назад волосы растрепались, давая возможность увидеть его природные кудри.

От звука закрывшейся двери он моментально вскочил на ноги и пристально уставился на Кану. Так, словно не мог поверить своим глазам. За какие-то два часа его жизнь круто перевернулась, в ней появился смысл! После смерти любимой Гилдартс начал терять интерес к жизни, но сейчас в один момент все изменилось! И от этого кружилась голова!

Кана наконец-то смогла рассмотреть его лицо. Она, конечно, знала, как он выглядит, у неё была фотография отца, оставшаяся от мамы, да и она видела его издалека в зрительном зале сегодня. Но тем не менее возможность увидеть его вживую так близко и рассмотреть его лицо, запомнить все черты, вызывали совсем другие чувства и ощущения. Его красивое и утончённое лицо обрамляла лёгкая бородка, а волосы слегка спадали на карие глаза. Несмотря на свой возраст, на Клайва наверняка засматривались многие женщины, так, по крайней мере подумала Альберона.

Кана не знала, что сказать, как начать разговор — все слова так и застряли в горле. Неожиданно Гилдартс покачнулся, упираясь руками о стол. Кана среагировала моментально, подбегая и помогая мужчине снова сесть в кресло и дрожащими руками наливая ему воду из кувшина. Она присела перед ним на колено и протянула ему стакан, пытаясь всмотреться в его лицо. Они до сих не сказали друг другу не слова, однако, Кана уже испытывала за отца... беспокойство? Она уже хотела спросить его, как он себя чувствует, но не успела — Гилдартс сполз с кресла на пол и сгреб её в объятиях. Стакан улетел куда-то на пол, вода из него растеклась по ковру.

— Ты так похожа на неё, Кана — просто одно лицо! И ты так же прекрасна на канате, так же как и Корнелия. — Кана почувствовала, как Клайв дрожит. Он... плакал. — Я не знал, я не знал! Прости меня, пожалуйста!

— В-все нормально... — Кана не узнала свой голос. В объятиях Гилдартса было так уютно и тепло — Кана задумалась и обняла его в ответ, утыкаясь ему в плечо. Видимо, это и были настоящие родительские объятия.

— Прошу, позволь мне любить тебя? — резко спросил Гилдартс. — Ты уже взрослая, но прошу — не отталкивай меня! Ты просто не представляешь, как я счастлив. Ты такая красавица, Кана! — Гилдартс не мог остановиться и продолжал нахваливать Кану — в нём говорили чувства. Кана по-разному представляла себе сцену их знакомства, но чтобы всё было именно так — никогда. Она всегда думала, что будет злиться, познакомившись с отцом, но у неё не получалось — она впервые за много лет ощущала такую теплоту на душе — как же ей не хватало этого, особенно последние годы.

— Конечно, папа. — прошептала Кана, прижимаясь к Гилдартсу сильнее.

Они просидели так некоторое время, прежде, чем Гилдартс опомнился и встал с пола, поднимая за собой Кану. Он усадил её в кресло напротив и подпер голову рукой, любуясь на её лицо.

— Расскажи мне о себе всё, Кана. — улыбнулся Клайв.

— Ой! — захлопала глазами девушка. — Нечего особо рассказывать. Ну... Это... — начала мямлить Кана. Не рассказывать же ей отцу о том, что она любит выпить.

— Ты такая милая. — сказал Гилдартс, беря её за руку.

— Ну, это только сейчас — все говорят, что у меня скверный характер. Мама всегда говорила, что он у меня от тебя.

— Ага, — усмехнулся Гилдартс, сильнее разлохмачивая свою шевелюру, — как и кудри. У Корнелии же были прямые волосы.

— Да. — улыбнулась Кана. — Ещё мама называла тебя бабником.

— Ну вот, — рассмеялся Клайв, почесывая затылок, — ну надо же! Ну, на самом деле, так и было, пока я её не встретил. А ты что? Не может быть такая красавица без кавалеров — наверняка за тобой табунами ходят?

— Хэй! — воскликнула Кана, не ожидая таких вопросов.

— Извини, извини. Не удержался. — Гилдартс не переставал улыбаться, заряжая этим и Кану. И хоть им обоим пока было неловко в общении друг с другом, атмосфера была очень нежной и тёплой.

— Кстати, — внезапно спросил он, посмотрев на часы, — а твой напарник знает, где ты сейчас?

— Эм, нет... — Кана резко смутилась, представляя, как Мест ждёт её уже час и наверняка переживает. Это не ускользнуло от Гилдартса, но он решил пока не спрашивать у Каны об этом. С Местом им предстоял отдельный разговор.

— Он не знает, верно? — вздернул бровь Гилдартс.

— Нет. Никто не знает. — вздохнула Кана. — И лучше, если пока и не будут.

— Конечно-конечно! Как ты скажешь! — усмехнулся Клайв и вновь взглянул на часы. — Ты, наверное, устала. Как насчёт того, чтобы завтра вместе прогуляться, Кана? Я утром буду в цирке, а после полудня мы могли бы встретиться. Что думаешь?

— Ну, почему бы и нет? — улыбнулась Кана, вставая с кресла.

— Отлично. Я правда бы мог с тобой сидеть и говорить бесконечно, но лучше сейчас тебе пойти и отдохнуть, сегодня ведь был тяжелый день.

Гилдартс встал и снова привлёк Кану в свои объятия, мысленно благодаря всех богов за такой чудесный подарок судьбы.

Обменявшись с отцом номерами телефонов, Кана решила вернуться в гримерку. Хотя время было уже позднее, наверняка Мест все еще ждал ее. Нужно было его успокоить и заодно придумать, где она была эти полтора часа. Хоть она и обещала все рассказать, но не была готова сделать это прямо сейчас — в конце концов, она сама только что познакомилась с отцом. Настроение у девушки было отличное, улыбка так и лезла на лицо, особенно вспоминая, как Гилдартс записал ее номер в своем мобильном: "Моя маленькая Кана". Это было раздражающе, но в тоже время очень мило.

Мест действительно по прежнему находился в гримерной и ждал Кану. Позвонить он ей не мог, так как девушка оставила свой телефон на своем туалетном столике. Кана открыла дверь и от Грайдера не ускользнула ее счастливая улыба — девушка прямо-таки светилась.

— Кана! Ну, наконец-то! Где ты была так долго?

— Мастер со мной разговаривал, подбадривал. Затем я вышла немного подышать. Извини, что не предупредила. — Кана понимала, что ее отмазка была очень слабенькой и не нашла ничего лучше, как притянуть к себе парня за воротник рубашки и сгладить все сомнения поцелуем — он должен был попасться. Так и случилось, Мест даже и слова сказать не успел.

* * *

— Ну что там, Гажил? — спросила Леви, потупив взгляд. Наступил следующий после выступления перед комиссией день и у работников был выходной. Однако, в цирке было людно — в служебных коридорах цирка циркулировали артисты, направляясь к кабинету Макарова, около которого на стенде вывесили списки тех, кого выбрали для участия в "Силе Солнца". Именно сейчас там находились Гажил и Леви для того, чтобы узнать результаты. По дороге сюда они встретили светящуюся Лаки, которая тоже оказалась в списке.

— Так, погоди секунду, — наигранно протянул Гажил. На самом деле он уже увидел в списках среди имён, как своё имя, так и Леви.

— Ну, Гажил! — нахмурилась Леви.

— Да не переживай ты так! — рассмеялся Редфокс. — Взяли нас!

— Что? И меня? — Леви удивлённо подняла глаза на Гажила.

— А чего ты так удивляешься? — ухмыльнулся парень, показывая Леви её имя в списках и обнимая девушку за плечи. Леви вскрикнула и улыбнулась. Гажил не выдержал и поднял её на руки, крепко обнимая.

— Надо это отметить, мелкая!

Люси обошла весь цирк, но нигде не было видно Нацу. Она не видела его со вчерашнего дня — сегодня он будто испарился. Наверняка, такое его поведение было связано с тем, что его не взяли на фестиваль. Ведь Нацу не умел проигрывать, а тут ещё такая ситуация: её и Грея отобрали для участия в "Силе Солнца", а его нет. Люси очень переживала. Переживал за товарища и Грей — они хоть и любили подурачиться, и даже подраться, но на самом деле были лучшими друзьями. Прям сейчас он шёл вдоль коридора цирка, он только что посмотрел результаты на доске объявлений около кабинета директора и искал Джувию, чтобы сообщить радостную весть. Но на душе было не очень радостно — как-то двояко.

На повороте Грей и Люси чуть не врезались друг в друга.

— О, Люси, привет. — вздохнул Грей. — Поздравляю.

— Привет. Спасибо, я тебя тоже. — протороторила Люси. — Ты не видел Нацу?

— Нет, а что такое? — Грей старался не выдать своего беспокойства.

— Его нигде нет, — сказала Люси, опершись на колени и пытаясь отдышаться. — Я уже всё обошла.

— Понятно, — грустно ответил Грей, понимая, где Нацу и в каком он состоянии. Обычно он убегал туда, чтобы побыть один. Но, может, Люси действительно стоило с ним поговорить? — Он наверняка на чердаке, который над куполом. Когда ему плохо, он всегда туда убегает.

— Спасибо! Джувии привет! — резко развернулась Люси и побежала к лифту. Лифт не довозил до самого верха и после него пришлось ещё какое-то время подниматься по ступенькам. Утренняя беготня уже порядком умаяла Люси, но нужно было найти и поддержать Нацу.

Наконец, добравшись до чердака, Хартфилия обнаружила, что дверь в него приоткрыта. "Грей был прав", — подумала про себя Люси и вошла в помещение. В самом углу комнаты, на полу, повернувшись лицом к стене сидел Нацу. Со стороны он выглядел будто его наказали, а точнее, он сам себя наказал. Парень сидел, опершись руками на согнутые колени и опустил голову, плечи его дрожали — он очень сильно переживал из-за произошедшего, винил и корил себя за непрофессионализм, слабый номер и плохие трюки.

Сначала Люси хотела позвать его и сказать что-то ободряющее, но увиденное сбило её с толку, а нужные слова потерялись где-то в тишине. Девушка просто села рядом и обняла Нацу со спины, он был очень тёплый. Парень вздрогнул и напрягся, а Люси лишь сильнее прижалась к нему.

— Это я, всё хорошо, — тихо проговорила девушка, — я здесь, с тобой.

— Люси... — выдохнул парень. — Я ничтожен, Люси. Мой номер — не уровень фестиваля. А я так надеялся вытащить фаер-шоу из омута уровня шапито и показать его по-другому. Но, видимо, зря.

— Перестань, не надо так говорить.

— Почему? Если это так. — ответил Нацу, — Кстати, поздравляю. — Драгнил слегка усмехнулся.

— Я не поеду на фестиваль, — спокойно сказала Люси, не переставая обнимать Нацу.

— В каком это смысле? — удивлённо спросил Нацу, развернув в пол-оборота голову. — Я же видел тебя в списках.

— Я отказалась от участия. — Нацу показалось, что его мир рухнул и выстроился обратно, едва Люси проговорила эти слова. Он не мог понять, почему она так поступила — он так грезил этим фестивалем на протяжении многих лет, что и предположить не мог, что кто-то может так легко отказаться от этого.

— Но почему? — спросил он, резко разворачиваясь и хватая Люси за плечи. — Как же так? Надо идти к дедуле и отказываться отказываться.

— Ну, я не хотела ехать без тебя, — Люси покраснела и слегка потупила голову, — ты изначально был достойнее меня, Нацу. А я... Я новенькая в вашей труппе и мой номер ещё сыроват. — она подняла свои глаза на Нацу и их лбы соприкоснулись. — Думаю, в следующем году мы с ребятами сможем лучше. Давай, через год вместе отберемся на фестиваль?

— Люси... — удивлённо воззрился на неё Нацу. Своими словами девушка совсем поставила парня в тупик — она сделала это для него, чтобы он не горевал. Но почему? И какие у неё были красивые глаза. Нацу не мог отвести от них взгляд. Молодые люди потянулись друг к другу и через мгновение их губы соединились в нежном, ещё неумелом поцелуе. Они так и не поняли, кто же был инициатором, да это было неважно — они оба этого хотели.

* * *

Лаксус постучал в дверь. Сейчас он стоял в коридоре общежития возле комнаты Мираджейн и Лисанны, вспоминая вчерашний вечер: их с Мирой поцелуй, разговор с Гилдартсом, реакцию Макарова на их с Мираджейн примирение — дед чуть не разрыдался, увидев их в объятиях друг друга в лазарете. Вот уж Гилдартс был прав — Макаров прямо светился от счастья! Сегодня был выходной день, и Полюшка прописала Мираджейн как следует отдохнуть. Но Лаксусу не терпелось увидеть Миру, узнать о её самочувствии, к тому же он должен был сообщить Мире о том, что их выбрали для участия на фестивале. Лаксус был одет в фиолетовую рубашку и тёмные джинсы, а в правой руке держал упаковку клубничных круассанов. Из-за двери послышалось тихое "войдите", и Дреяр, приоткрыв дверь, вошел в комнату. Мираджейн сидела на кровати и листала журнал свободной левой рукой, одета она была в домашнюю футболку и шорты, левая рука была в лангетке. Лисанны в комнате не было. На столе в середине комнатки лежала стопка журналов и стоял бокал с недопитым чаем. Мира подняла взгляд на Лаксуса и ласково улыбнулась. Дреяр облегченно вздохнул — вид у девушки был куда лучше, чем вчера, бледность отступила, уступая место небольшому румянцу на щеках, синяки под глазами почти прошли. Он молча подошёл, положил пачку круассанов на стол и сел напротив Миры на корточки, вглядываясь в её лицо.

— Как ты? — тихо спросил он.

— Мне лучше. Спасибо. — так же тихо проговорила Мираджейн, наклоняясь к Лаксусу легко касаясь его губ своими. — Хорошо, что ты пришёл.

— Нас взяли, Мира. — сказал Лаксус, не переставая смотреть ей в глаза.

— Это хорошая новость. — с улыбкой ответила девушка. — Лаксус...

— Да? — парень вопросительно вздернул бровь, начав беспокоиться. — Что такое?

— Могу я тебя попросить? — начала Мираджейн, краснея, — Полежи со мной.

Лаксус, не ожидая такого предложения, удивлённо уставился на Миру, но затем повиновался, сев на кровать рядом с ней. Мираджейн мягко поцеловала его и толкнула ладошкой на кровать. Когда Дреяр прилёг, Мира устроилась рядом, положив свою голову ему на грудь. Лаксус обнял её за талию, не желая больше никогда ее выпускать из своих объятий. Мира усмехнулась, вырисовывая пальцами пострадавшей руки на его груди узоры и медленно проваливаясь в сон. Она знала, что Лаксус почти не спал в последние дни и ей хотелось дать ему возможность отдохнуть, расслабиться. Но Мира не ожидала, что и сама начнёт засыпать, находясь в его тёплых объятиях. Однако, почти погрузившись в сон, Мираджейн уловила лёгкое посапывание — Лаксус уже спал.

Они проспали так около двух часов, но вернувшаяся в комнату Лисанна не смогла удержаться и удивленно воскликнула, увидев такую картину перед собой. Она, конечно, уже поняла, что старшая сестра помирилась с мужем, но как-то не ожидала, что уже на следующий день они вот так будут мило лежать вместе в одной постели в объятиях друг друга — все случилось как-то слишком быстро. Сама же Лисанна размышляла над ответом Бикслоу, который она получила в мессенджере: "Ну, мы пересекались пару раз по работе, а что такое?". Бикслоу строил из себя дурачка, что вызывало у Лисанны еще больше вопросов: кем он мог работать, что пересекался с Гилдартсом? Еще и это предсказание Каны о ее чувствах к коллеге. Какому коллеге? Она, конечно, засматривалась на Нацу в юности, но это было уже в прошлом. К счастью, скоро у нее будет возможность разузнать у Бикслоу все лично, так как в качестве артистки балета Лисанна тоже была участницей фестиваля, так как танцевала в одном из номеров, попавших на фестиваль.

Мира приоткрыла глаза и, увидев сестру, улыбнулась. Лисанна, словно прочитав мысли сестры, положила на стол принесенный для Миры обед, и тихо удалилась. Мира же про себя подумала, что нужно будет не забыть отблагодарить сестру после. Она перевела взгляд на Лаксуса, который все еще спал. Он выглядел очень умиротворенным во сне, хмурые черты его лица разглаживались, представляя к обзору красивое лицо. Мира легонько дотронулась до его подбородка, вспоминая, как раньше любила его так будить по утрам. Если бы не травмированная рука, которая все еще немного болела, она потянулась бы и провела бы пальчиком по линии носа Дреяра. Но и прикосновения до подбородка оказалось достаточно. Лаксус зажмурился и открыл глаза, Мира не смогла сдержать смешок и уткнулась лицом ему в грудь. Это было так забавно.

— Ты чего смеешься? — раздраженно спросил он.

— Ты такой милый, когда спишь! — Мираджейн рассмеялась еще громче. — Совсем не хмурый. Тебе бы в жизни почаще таким бывать, Лаксус!

— Ну ты и бестия. — ухмыльнулся Лаксус, переворачиваясь и нависая над Мирой.

— Эй, у меня вообще-то травма, идиот! И вообще, Лисанна может в любой момент вернуться! — покраснела Мира, понимая его желание.

Лаксус усмехнулся и сел на кровати, оставляя Миру в полном недоумении. Она следом приподнялась на постели и отвесила Лаксусу подзатыльник, за что в миг поплатилась, потому что Дреяр схватил ее на руки и, усадив к себе на колени, начал страстно целовать.

* * *

— Не, серьёзно, вы все молодцы. Будь моя воля — я бы всех вас взял. — Гилдартс сидел на бортике манежа в окружении артистов "Хвоста феи".

— Ты бы ещё позже приехал, — усмехнулась Лаки.

— Ты как всегда, Лаки! — рассмеялся Клайв. — Ты, кстати, отлично ладишь с лошадьми. А у вас отличный дуэт, Биска. Ты в хороших руках. — Гилдартс с улыбкой кивнул в сторону семьи Коннелов, остановив свой взгляд на маленькой Аске и подумав про себя: "Интересно, а какой была Кана в детстве?". — Смотрю у вас и смена уже растёт. Навевает воспоминания.

Гилдартс мило общался с артистами. Он успел понастольгировать со своими юными товарищами, а так же старался отметить каждый номер своих новых знакомых — похвалил Эрика с Кинаной за идею, отдал должное Гажилу, отметил грацию Леви и силу Эльфмана. С Греем вообще успел разговориться и дать несколько советов, поскольку они выступали в одном жанре.

С утра Гилдартс так же успел переговорить с Макаровым, повидать Полюшку, встретить Лаксуса, который шёл к Мираджейн, и даже поймать Эльзу, которая в попыхах куда-то собиралась. Скарлетт тепло улыбнулась наставнику и уделила несколько минут для разговора с ним. Гилдартс не задержал её надолго, как и не собирался задерживать всю труппу, ведь сегодня у них был выходной. Но его слишком долго не было в родной Магнолии и все очень хотели с ним повидаться или же познакомиться. Он и сам был не против, тем более что до встречи с Каной ему было необходимо поговорить с Местом и Нацу, а так же с новенькой, Люси — интересно было узнать о причинах её отказа от участия в фестивале, о чем Клайв узнал от Макарова. Ещё хотелось повидать Макао и Вакабу и познакомиться с юными членами коллектива. В общем, дел было непочатый край.

Как Гилдартс успел понять, Грей был хорошим другом Нацу и Эльзы, и мужчина попытался узнать у Фуллбастера, где они могли бы быть. Рядом с Греем сидела его ассистентка, Джувия, они то и дело бросали друг на друга тёплые взгляды. Грей же рассказал, что Люси пошла искать Нацу, а вот куда пропала Эльза, не знал. Но у Гилдартса были свои предположения на этот счёт.

— Слушай, Леви, как насчёт того, чтобы позвать ядовитого парня со его подружкой? — спросил Гажил, сейчас они сидели в первом ряду зрительного зала на арене.

— Кобру? Т-ты уверен? — Леви моментально покраснела. — Будет, типа как двойное свидание.

— Ну да. — кивнул Редфокс не скрывая улыбки. Леви смутилась ещё сильнее, но Гажилу это даже нравилось. Он давно уже осознал свои чувства к миниатюрной девушке, но старался не гнать коней вперёд паровоза, боясь напугать Леви. Это внезапная идея с двойным свиданием выглядела бредово в его уме, но он заметил, что и у Эрика с Кинаной не всё супер складывалось после той драки. В конце концов, они с Эриком в общежитии делили комнату и Кобра пару раз сильно палился на тему отношений, впрочем, как и сам Гажил. Возможно, совместная прогулка или посещение кафе могли бы помочь им обоим на личном фронте с девушками.

В целом, можно было позвать и Джувию, но он не знал, как у неё обстоят дела с Фуллбастером. Да и, возможно, Грей не захочет никуда идти, так как его лучший друг не отобрался на фестиваль. По правде говоря, Гажил и сам переживал за саламандра, его с утра нигде не было видно. И, судя по всему, не он один. Вообще, что-то волнений за последнее время было через чур много — происшествия на гастролях, травма Миры, ещё и Нацу мог что-то выкинуть на фоне результатов отбора на фестиваль.

Стоило только подумать об этом, как из-за кулис показались Нацу и Люси, улыбаясь и держась за руки. Все на арене так и уставились на них — они ожидали, что Нацу разнесёт свою гримёрку, поломает инвентарь, разорвёт свой костюм или будет тренироваться до потери пульса, пока не сожжёт арену. Но никак не такого.

— Здоров всем! — улыбнулся Нацу. — Вы чего все такие угрюмые?

— Ты как, Нацу? — ошарашенно спросил Грей. Неужели, Люси удалось вправить ему мозги?

— Да я в норме. Буду впредь лучше тренироваться и обязательно уделаю вас всех через год! — с уверенностью ответил Нацу, оглядывая всех присутствующих. Взгляд его остановился на Гилдартсе и Нацу кинулся обнимать его и чуть не сшиб с бортика манежа. — Гилда-а-артс! Давно не виделись! — орал на весь манеж Нацу.

— Блин, ты не изменился, всё ещё такой же неугомонный! — сказал Гилдартс с улыбкой, вспоминая Нацу в детстве. Слова Клайва заставили многих на арене рассмеяться. — Я, кстати, хотел с тобой поговорить.

Они отошли за кулисы, Нацу по дороге схватил Люси за руку и потянул ее за собой.

— Это — Люси! — торжественно объявил Нацу. — Моя девушка! — Драгнил покраснел до кончиков ушей, Гилдартс впервые видел его таким смущенным. Люси тоже смутилась от его слов. Ну, даёт молодёжь!

— Приятно познакомиться. — с улыбкой сказал Клайв. — Ты очень удивила комиссию своим решением, Люси.

— Мне т-тоже. — кивнула Люси и протянула свою руку Гилдартсу, которую тот учтиво пожал. — Так вот вышло. — девушке было очень интересно, познакомился ли он с Каной и как это знакомство прошло. Люси Гилдартс показался хорошим человеком, да и Нацу всегда отзывался о нём положительно, с восхищением.

— Ну да, я понимаю. — усмехнулся Гилдартс, — Нацу, я беспокоился за тебя, переживал, как ты отреагируешь. У тебя отличный номер, и я бы тебя взял, честно. Но...

— Расслабься. Я всё понял. — не дал ему договорить Драгнил, обнимая Люси за плечи и ласково смотря на неё. — Я всё понял.

Гилдартс с минуту смотрел на них, а затем удовлетворённо вздохнул, и отправился искать другого балбеса. А Нацу-то повзрослел.

Клайв прошёлся за кулисами, обратив внимание, что цирк-то почти не изменился. Несмотря на то, что здание было довольно старым и требовало ремонта, невооружённым глазом это не было заметно — работники поддерживали идеальный вид в цирке. По дороге он встретил старых друзей, Макао и Вакабу, которые, разумеется, не обошлись без пошлых шуток в сторону "столичного шишки, у которого поди каждый день новая пассия". Сколько бы лет ни прошло — а они всё ещё любили пошлить. Видимо, это не лечится. По правде говоря, по молодости Гилдартс и сам любил пошутить в подобном духе, но сейчас это всё сошло на нет. Макао познакомил Гилдартса со своим сыном, Ромео, и с внучкой Полюшки, Венди. Юные дарования с восхищением смотрели на Гилдартса, а он же пообещал дать им пару уроков на манеже.

До встречи с Каной оставалось не так много времени и Гилдартс уже забеспокоился, что не успеет переговорить с Грайдером, но тот все-таки объявился — заспанный и грустный.

Мест и сам не понял, зачем пришёл в цирк. Встретив Кану в общежитии, он надеялся, что они вместе сходят узнать результаты, а затем побудут вместе — погуляют или куда-нибудь сходят. Но девушка куда-то собиралась.

— Ты куда? — спросил Мест.

— Да так, по делам надо съездить. — немного смущённо ответила девушка. — Извини, что не составлю компанию. Кстати, поздравляю, нас с тобой выбрали для участия в фестивале. — Кана лучезарно улыбнулась, поцеловала Места в щеку, и побежала по ступенькам вниз к выходу из общежития. — Не скучай!

Сейчас он бездумно брёл за кулисами цирка, понятия не имея, чем заняться. Не следить же ему за Каной? Парень поймал себя на мысли, что он что-то стал слишком зависим от Альбероны.

Приподняв голову, взгляд его встретился со строгим взглядом Гилдартса. Мест понимал, что скорее всего, этот разговор состоится, но в глубине души надеялся на обратное.

— Ну, здравствуй, Гилдартс. — вздохнул парень, подходя ближе. — Отчитывать будешь?

— Привет, Мест. — строго сказал Гилдартс. — Скажи мне, Макаров знает о том, что тебе нельзя выступать?

— Нет. — недовольно ответил Мест.

— Так и думал. — вздохнул Клайв. — Я ничего не скажу по этому поводу, но скажу по другому — ты вообще понимаешь, какому риску ты подвергаешь свою партнёршу по номеру? Ты осознаешь, что можешь угробить себя и её вместе с собой?

— Конечно! — закричал Мест.

— Тогда расскажи ей всё и не делайте тот трюк! — воскликнул Гилдартс, стараясь не выдать своих истинных чувств. Он бы любой гимнастке не пожелал бы такого горе-партнера, но сейчас речь шла о его дочери. Он только познакомился с Каной и ему очень не хотелось, чтобы с ней что-то случилось.

Мест не ответил. Ему не понравилось, что они говорили о Кане, но в то же время он понимал, что Гилдартс был прав.

— Я тебя предупредил, Мест. — на этот раз спокойно проговорил Клайв и направился к выходу.

* * *

Кана бегом отправилась в переулок за углом от цирка, искренне надеясь, что никто из коллег её не заметил. Остановившись около небольшого продуктового магазинчика, девушка решила зайти в него и купить бутылочку воды. Тем более, что Гилдартс пока не появился.

Купив воды, Кана вышла на улицу, где её ожидал Гилдартс... На машине. Автомобиль был не самый новый, но вполне ещё крутой — по мнению Каны.

— А вот и ты, красавица! — с улыбкой проговорил Клайв. — Привет!

— Машина? Ты где её взял? — удивилась Кана, опуская приветствие и подходя ближе.

— Взял в прокат. Хотел показать тебе одно место! — тепло ответил Гилдартс, любуясь не дочурку. Свои взлохмаченные волосы он собрал в хвост на затылке, из которого выбивалось несколько прядок, спадающих ему на лицо.

— А! Ну хорошо, поехали. — согласилась Кана, совершенно не понимая замыслов отца.

Гилдартс повёз Кану за город, чего совсем не ожидала девушка. Гилдартс не был похож на человека, любящий пикники или рыбалку, но, видимо, таковым он и был. Хотя, это было даже к лучшему — их точно никто не увидит и они смогут нормально пообщаться, познакомиться получше.

— Как спалось, Кана? Удалось отдохнуть? — спросил Гилдартс, не переставая улыбаться. — Я вот всю ночь не мог уснуть, всё думал о нашей вчерашней встрече.

— По правде говоря, я тоже неважно спала. — призналась Кана. Они с Местом пробыли в гримёрке до трёх ночи, ибо за поцелуем последовало кое-что ещё. Потом они вернулись в свои номера, и, к счастью для брюнетки, Джувия крепко спала и Кана её не разбудила. Альберона плюхнулась на кровать без сил, но уснуть удалось не сразу.

— Да? Ух ты! — усмехнулся Гилдартс. Он словно разучился общаться с людьми — так много хотелось сказать Кане, но почему-то нужные слова не приходили на ум.

— А куда мы, кстати, едем? Что это за место? — спросила Кана, смотря в окно.

— О, это особое место! Мы с твоей мамой любили отдыхать там в молодости. Я полночи думал, куда мы можем сходить или съездить и ничего лучше не придумал. Заранее извини.

— Прекращай уже извиняться! — огрызнулась Кана, это начинало её бесить. Он ведь не был виноват, что не знал о ней, так зачем извиняться.

— Хорошо, хорошо! — рассмеялся Клайв. Характер у неё точно был от него.

— Даже интересно, где вы любили с мамой отдыхать. — продолжила Кана, сбавив тон.

— Мы уже близко. — заметил Гилдартс.

Природа за городом Магнолии была чудесной: высокие лиственные и хвойные деревья встречались на фоне далёких горных вершин. Не так далеко виднелось озеро, на котором обитали утки, изредка мелькали небольшие домики дачников и жителей этих мест. Кана опустила стекло, подставляя своё лицо под ветер от движения. Гилдартс усмехнулся, увидев такую милую картину.

Через минут десять всё чаще стали мелькать вдоль дороги небольшие беседки и домики, посетители играли в летние спортивные игры и жарили мясо на углях. А вскоре из-за деревьев показалось трёхэтажное деревянное здание с покосившейся вывеской "База отдыха у Древмона".

— База отдыха? Серьёзно? — удивилась Кана, разворачиваясь лицом к Гилдартсу.

— Ага, — кивнул мужчина. Он проехал мимо этого здания и направился по направлению к озеру, где находилась небольшая беседка с навесом. Около неё мужчина и остановился.

— Вот и приехали. — слегка печально улыбнулся Гилдартс. — Здесь мы и любили отдыхать. В этой самой беседке на берегу озера.

Кана молча вышла из машины и перед её глазами будто возникла картина прошлых лет: вот её мама сидела в беседке за нарезкой овощей, а рядом хвастался пойманной рыбой молодой Гилдартс — такой, каким она видела его на фотографиях.

Кана подошла к беседке и дотронулась до деревянной скамейки.

— Мне её не хватает. — тихо сказала она.

— Мне тоже. — большая ладонь Гилдартса накрыла ладонь Каны. — Мне кажется, я и не жил все эти годы без неё. В моей жизни просто не было смысла. — от девушки не укрылись стоящие слезы в глазах Гилдартса, она не выдержала и обняла его за шею, и тоже начала плакать. — Но теперь у меня есть ты, Кана, теперь у меня появился смысл жизни. — тихо проговорил Клайв, прижимая к себе дочь.

Они простояли так некоторое время, давая друг другу возможность прийти в чувства.

— Мы приехали сюда не грустить, верно? — сказал Гилдартс, выпуская Кану из своих объятий и заправляя ей за ухо волосы.

— Точно, папочка! — усмехнулась Кана, а Гилдартс смутился. — А ты чего покраснел-то?

— Ты назвала меня папой, это делает меня таким счастливым! — ответил Клайв, всё ещё смущаясь.

Новоиспечённые отец и дочь расположились в беседке. Гилдартс велел Кане отдыхать, а сам начал хозяйничать. Оказалось, что он привёз с собой замаринованное мясо и всё необходимое для его жарки. Пока разгорались угли в мангале, который прилагался к аренде беседки, Клайв нарезал салат из купленных овощей, выудил из машины различного рода напитки: вино, сок и лимонад, а так же торт.

— А ты основательно подготовился! — рассмеялась Кана.

— Не смущай меня так, я же старался! — замявшись, ответил отец.

Вскоре повеяло потрясающим запахом жареного на огне мяса, Кана не переставала удивляться тому, каким хозяйственным был её отец. А она даже элементарно не могла макароны сварить, не то чтобы приготовить что-то серьёзное — они у нее вечно получались или в кашу, или сгорали.

* * *

Вечерело. Нацу и Люси согласились пойти со всеми вместе отдохнуть в клуб. Они были в приподнятом настроении и совсем не расстраивались из-за произошедшего и возглавляли их шествие. Следом шли Гажил и Леви, девушка очень смущалась, ей было неловко, но тем не менее она поддерживала беседу с Редфоксом. Рядом с ними шли Джувия и Грей, разговаривая об их номере и советах Гирлдартса. За ними шли увязавшиеся с компанией Лаки и Лисанна. Им было скучно и они, прослышав про командный поход в клуб, решили присоединиться. По правде говоря, Лисанна была бы и рада остаться в общежитии, но возвращаться в комнату было неловко — наверняка, там с Мирой ещё был Лаксус. А они могли вытворить всё, что угодно. От этих мыслей Лисанна покраснела. Братец Эльфи тоже отсутствовал, что было неудивительно — наверняка, он проводил время с Эвергрин. Лаки же выглядела задумчивой и шла молча, хотя обычно она любила поболтать и посплетничать. Замыкали их шествие Эрик и Кинана, которые хоть и шли рядом, но были порознь — девушка совсем не смотрела в сторону Кобры, что сильно бесило Эрика.

Клуб "Fairy Nail" славился своими вкусными десертами, а так же тем, что в нём часто выступали различные приглашённые артисты — музыканты, юмористы, актёры и танцоры. Нацу и Грей отлично знали это место, поскольку часто тусили там в студенческие годы. Бывали в клубе и Лисанна с Лаки. Двухэтажное здание, с виду выглядевшее как обычный жилой дом, внутри было отделано как уголок путешественника — в одном углу всё было отделано под Фиор, в других сторонах — под другие государства полуострова Ишгар; на стенах были наклеены обои в виде карты острова, на стеллажах стояли имитации растений, статуэтки достопримечательностей и фигурки животных, обитающих в различных частях полуострова.

Туда-то и направлялась большая компания. Однако, по дороге пришлось сделать незапланированную остановку, ибо Нацу в один момент так резко остановился, что все, кто шел сзади, едва не врезались в него и не сшибли их с Люси с ног. Гажил и Грей уже хотели навалять Нацу, но, увидев их с Люси удивлённые взгляды, остановились. Проследив за из взглядами, опешили и все остальные — в кафе через дорогу сидела Эльза в компании одного из членов комиссии, Джерара Фернандеса, и поедала кусок клубничного торта. Судя по тому, как они смотрели друг на друга, встреча носила явно не деловой характер. Да и внешний вид Эльзы говорил об этом же: вечернее платье, высокая причёска, макияж.

— Нифига себе! — воскликнул Грей. Они с Нацу ошарашенно переглянулись. Вот вам и подруга со времён студенчества.

Лаки сразу же включилась, сделав несколько фото, вот вам и компромат на Эльзу!

Простояв так около пяти минут, компания кое-как двинулась дальше. Не хватало, чтобы Скарлетт их заметила — отгребут все.

В клубе пришлось занимать самый большой стол и приносить дополнительно стулья. Нацу и Грей, как обычно, начали соревноваться, и чуть не подрались этими самыми стульями. Наконец, усевшись и сделав заказы, компания начала их импровизированный праздник. Как раз, сегодня в баре выступали комики из соседнего королевства.

Постепенно, все разговорились и стало шумнее. Лисанна отошла к барной стойке, всё пытаясь дозвониться до Бикслоу — он весь день не отвечал на её сообщения и звонки. Неподалёку от неё присела Лаки, всё больше погружаясь в свои думы.

— Лаки, что-то случилось? — спросила Лисанна. Обычно, Лаки была очень весёлой, но сегодня вела себя странно.

— Да так. — вздохнула Лаки. — сегодня утром под дверью нашла букет цветов, адресованный мне. Так странно. Вот и размышляю, кто это мог сделать?

— А, понятно. — ответила Лисанна, касаясь своей брошки, что висела у неё на платье. — Понимаю. Но ты сильно переживай, рано или поздно он сам объявится.

Лаки улыбнулась и утвердительно кивнула. Так и будет, наверняка.

Нацу с Люси куда-то делись из-за стола, хотя Грей краем глаза видел, как Нацу, выпивший коктейль, потащил Люси куда-то в сторону уборной. Этому идиоту нельзя было пить алкоголь — он становился совсем невменяемым. Хотя Джувия и Леви

сейчас выглядели не лучше, особенно МакГарден. Если Джувия по пьяни просто сильнее лезла к Грею, то Леви, впервые выпив алкоголь, совсем ушла в разнос и сейчас дергала Гажила за волосы. В конце концов, Редфокс не выдержал, он закинул Леви к себе на плечо и направился к выходу. Вид у него был очень недовольный — вот и сходили на свидание. Кстати, Кобра с Кинаной тоже исчезли, когда и куда, Фуллбастер не успел заметить.

На самом деле, как самые тихие из компании, они удалились ещё около получаса назад — Кинана под предлогом похода в уборную, покинула клуб. Она надеялась, что Эрик заметит её уход не сразу, но случилось всё с точностью до наоборот. Он быстро нагнал её и пошёл сзади. Девушка чувствовала его взгляд у себя на затылке. Возможно, Кинана слишком себя накручивала, но после драки, ночи, проведённой вместе, и после ситуации в поезде, она задумалась: а не торопится ли Эрик? У них и так слишком быстро закрутилось, они впервые поцеловались на третий день знакомства, но дальше всё шло ещё более стремительно. Это пугало Кинану, ведь Эрик был старше неё. Возможно, для него она была просто временным увлечением и поэтому ей не хотелось тешить себя ложными надеждами.

Но он всё шёл сзади неё и, словно яд, на расстоянии парализовывал её — с каждом шагом идти становилось всё труднее. В один момент это стало совсем невозможно, ибо Эрик нагнал Кинану и обняв со спины за талию приподнял над землёй. Девушка начала вырываться:

— Отпусти! Эрик, отпусти!

— Нет! — рассеялся Кобра. — Не хочу!

— Отпусти! Прошу! — вскричала Кинана. Повезло, что вокруг совершенно не было людей.

Кобра поставил Кинану на землю, но руки с её талии на убрал. Зелёное летнее платье девушки порядком измялось и в некоторых местах слегка задралось.

— Я попросила отпустить меня, — краснея, повторила девушка.

— Сначала объясни мне, что случилось? — ехидно проговорил ей на ухо Эрик.

— Ничего. — опустила голову Кинана.

— Ну да, я вижу. — нахмурился Кобра. — Но пока ты мне не скажешь, в чем дело, мы так и будем стоять. Если надо, простоим так всю ночь, и весь завтрашний день. Твоё право.

— Дело в том, — Кинана старалась отвернуться так, чтобы Эрик не видел её раскрасневшегося лица. — Всё слишком быстро. Я не готова к этому, — голос девушки дрожал. — Не хочу тешить себя ложными надеждами.

— Вот же блин! — цокнул Эрик. — А ты не думала, что всё так быстро, потому что я уверен в своих чувствах по отношению к тебе? — спросил он, разворачивая её лицо к себе за подбородок. — Дура!

Зрачки Кинаны расширились от удивления, она смотрела в глаза Кобры и понимала, что тот говорил искренне, а она реально была дурочкой, которая напридумывала себе всякий бред.

* * *

Кане казалось, что она объелась — никогда прежде она так и не наедалась. Но было чертовски вкусно — Гилдартс приготовил просто обалденное мясо. А в совокупности с вином оно было ещё вкуснее. Ох, и тяжко же Месту придётся после сегодняшнего вечера, ведь наверняка, Кана поправится после такого пира горой. Тем более, что в ход сейчас пошёл торт.

Кана и Гилдартс проболтали весь вечер. Клайв развлекал дочку своими рассказами о смешных случаях в цирке по молодости; Кана спалилась, что любит выпить, чем только рассмешила отца; они вспоминали Корнелию и делились своими воспоминаниями; Гилдартс затронул тему детства Каны:

— Кана, слушай. Я знаю, что мы договорились не грустить, но я должен знать. От чего умерла Корнелия? Почему она не сообщила мне ничего о тебе? Где ты жила после её смерти?

Кана на минуту задумалась, опустив глаза, но затем решила рассказать:

— Я толком и не знаю, мне было шесть лет всего. Но, вроде как, это связано с её травмой — она упала зимой, подскользнулась и получила сильный рецидив. Нужна была операция. Но, к сожалению, операция... — к горлу подкатил ком, а на глазах выступили слезы, Кана не могла говорить об этом.

— Не продолжай, я понял. — Гилдартс, до сих пор сидевший напротив Каны, сёл с ней рядом и крепко обнял.

— Потом меня определили в воспитательный дом при храме. Там я и жила, пока не поступила в училище. Всё хотела найти тебя, но не знала как. Но я рада, что это все-таки случилось. — продолжила Кана, смахивая слезы.

— Я тоже рад. — улыбнулся Гилдартс, поглаживая её по голове. — Кстати, Кана, у меня есть ещё один вопрос.

— Хм. Какой? — удивилась девушка. Что ещё?

— В каких отношениях ты со своими напарником? — Гирлдартс подумал, что, наверное, слишком резко переменил тему, но у него такое бывало. Наверное, долгая работа с Макаровым сказывалась.

— Да... так, — запнулась Кана и слегка покраснела, — в дружеских. А что?

— Просто интересно. Я же работал с Местом, вот и решил узнать. — отношения были явно не дружеские, и Клайв в этом всё более убеждался. Что ж, пусть будет так — может быть, Мест и прислушается, в таком случае, к его совету.

— Точно, Мест же выступал в столице. — опомнилась Кана. — Что ты можешь о нём сказать?

— Ну, он старательный парень, но жуткий соня, — рассмеялся Гилдартс, вспоминая, как Мест умудрялся опаздывать даже на вечерние репетиции.

— Да, да, это точно! — подхватила Кана и тоже рассмеялась. Однако, ей вдруг захотелось услышать голос Грайдера — она его бросила, ничего совсем не объяснив и убежала. Интересно, чем он занимался сейчас?

Поблагодарив отца за вкусный ужин и приятную беседу, Кана отошла подальше и, усевшись на берегу озера, набрала нужный номер.

— Алло! Кана! — послышалось на другом конце линии спустя минуту и Альберона не смогла сдержать улыбки.

— Да, привет, Мест! — ответила девушка. — Я хотела услышать тебя и извиниться. Я бросила тебя сегодня одного совсем и ничего толком не объяснила.

— Ничего, я всё понимаю. Как дела? — по голосу Места Кана поняла, что он тоже улыбался.

— Тут просто кутерьма с документами — у некоторых срок действия заканчивается и нужно поменять. А ты... чем занимаешься?

— Понятно. Да, так, с Максом в шахматы гоняем. — рассказал Мест. После разговора с Гилдартсом он наткнулся в манеже на Макса, они разговорились и ведущий предложил сыграть в партейку-другую в шахматы.

— Ого, круто! Научишь меня? — Кана удивилась тому, что Мест умеет играть в шахматы. Все-таки, она слишком мало о нем знала. Катастрофически мало.

— Без проблем, Кана. — ответил Грайдер. — Рад был услышать твой голос. Может, тебя встретить? — неожиданно спросил он.

— Не стоит. Я сама доберусь, спасибо! — отмахнулась Кана. На самом деле, может быть, ей этого и хотелось, но вот чего не хотелось бы точно — так это стычки Места с отцом. По реакции Гилдартса Кана сделала вывод о том, что отношения у него с Грайдером были не самыми лучшими. Лучше дать время всему устояться, а затем уже ставить обоих в известность друг о друге.

— Ну, хорошо, тогда до встречи! — неожиданно спокойно ответил Мест.

— Ага!

Кана отключила телефон и с улыбкой растянулась на траве. Гилдартс слышал весь их разговор, стоя неподалёку за деревом. У его дочери и этого горе-гимнаста точно была не дружба.

Мест же действительно сейчас играл в шахматы с Максом. Только вот вышел на секунду их комнаты, увидев звонок от Каны. Оказалось, ведущий их представления славный малый. Он в прошлом был эквилибристом на катушках, но получил травму и был вынужден закончить. Но Макаров нашёл его природному обаянию другое применение и так Макс стал ведущим. Мест прекрасно понимал ситуацию коллеги, хоть и виду не показывал — он и сам ходил по тонкому лезвию ножа со своей травмой. Сколько же он ещё продержится?

Мест вернулся в комнату с более приподнятым настроением, нежели оно было раньше. Ясное дело, Кана темнила по поводу документов, но он был рад услышать её голос и осознать, что девушка переживает за него.

— Что? Не уж то девушка звонила? — хитро спросил Макс.

— Ну да, есть такая тема, — ответил Грайдер, садясь напротив и размышляя над своим ходом в игре.

— Понимаю. Мне тоже одна девушка нравится. Только никак не наберусь смелости ей об этом сказать.

— Знакомая ситуация, — согласился Мест. А ведь он ни разу не говорил Кане о своих чувствах, вот же незадача.

Вечер стремительно уступал свои права грядущей ночи и все потихоньку возвращались в общежитие. Мираджейн с трудом вытолкнула Лаксуса из их с Лисанной комнаты — судя по всему, весь день они провели вместе и времяпрепровождение было очень жарким. Гажил отнёс Леви в её комнату и уложил в постель, девушка ещё по дороге задремала у него на плече; Нацу и Люси, краснючие, но счастливые, дошли сами, но блондинка, едва только коснулась подушки, сразу же уснула; Грей скорее отволок, нежели отнёс, Джувию в комнату, она ещё долго не хотела его выпускать из своих объятий. Эрик и Кинана так и не вернулись, что вызвало у их соседей по комнатам сначала недоумение. Мест ждал возвращения Каны, которая никак не появлялась, хотя время было уже позднее — близилась полночь.

А Кана просто уснула в машине по дороге назад. Гилдартс накрыл её своей курткой, пока вёз из в Магнолию. Доехав до того же переулка, где они встретились, Клайв не сразу осмелился будить свою дочь — ему вообще не хотелось этого делать. Кана была слишком милой, когда спала. Гилдартс не удержался и сделал пару фото себе на смартфон, одно из которых сразу же поставил на обои мобильника. Теперь у него вся галерея была забита фотографиями Каны, чему он не мог не радоваться — до её приезда в Крокус на фестиваль он сможет пересматривать эти фото, среди которых можно было найти и их совместные селфи. Однако, делать было нечего и Гилдартс осторожно дотронулся до плеча Каны, слегка потормошив её. Девушка открыла глаза и улыбнулась.

— Кажется, я уснула в дороге, — сказала она, потягиваясь.

— Да. Даже будить не хотелось. — улыбнулся Гилдартс. — Слушай, Кана. Я буду отсчитывать дни до твоего приезда в столицу и буду звонить тебе каждый день, готовься!

— Хорошо, отец, договорились! — усмехнулась Кана.

Прощались они долго и мучительно. Ведь они только вчера встретились и им уже нужно было расставаться. Кана чмокнула отца в щеку на прощание и отправилась в общежитие.

На лестнице она чуть не врезалась в Места, и они так и застыли, смотря друг на друга.

— Не думал, что дела с документами могут занять так много времени. — проговорил Мест, прищурившись.

— Ну да, бывает. — отмахнулась Кана. Сил придумывать отмазки не было — их не было на всё. — Я пойду спать, устала очень. Встретимся завтра на репетиции. Сладких снов. — Кана нежно коснулась его губ своими и побрела в сторону своей комнаты.