Негатор магический обыкновенный. (джен)

Утром субботы на факультетской доске объявлений появилось сообщение, гласившее о том, что уроки полётов начнутся на следующей неделе.

— Блеск… — уныло прокомментировал взбудоражившую всех новость прекрасно представляющий свои перспективы Гарри. С тем что это такое, он уже ознакомился. Прочитав по совету Рона "Квиддич сквозь века", познавательно, ничего не скажешь. Познавательно, а в его случае ещё и самоубийственно. Держаться за метлу только левой — не вариант. А если коснуться правой, да тут призраки в небытие развеиваются, чего уж там о каком-то спортивном, или же не совсем спортивном венике говорить.

А в то врѣмя, как уныло топающий в Большой зал на завтрак Гарри обдумывал, как бы ему не летать и не убиться, и при этом не палиться, где-то в учительской собрался первый в этом учебном году педагогический совет. Как и всегда, в окончании первой недели собравшиеся вместе преподаватели обсуждали не столько успеваемость, сколько самих учеников. Кто, сколько, чем и как.

Первым за своих отчитался, как всегда, до безобразия бодрый профессор чар. Усидчивы мол, на уроке прилежны. То же самое рассказала и профессор гербологии и травологии, особняком выделив юного Лонгботтома. Мальчик, мол, стеснительный, зажатый немного, но к растениям явно тянется. Минерва по этому поводу только вздохнула, после чего поведала коллегам о том, как на её уроке палочка юного Лонгботтома разве что не искрила.

— Ничего не понимаю, и куда только Августа то смотрит, палочка неисправна, видно же.

— В порядке всё с палочкой, Минерва, не переживай, у меня точно также, — произнёс слушающий её Флитвик. — Люмос отрабатывали и я как-то приметил. Лонгботтом не сразу начал, а когда приступил, за столом без палочки сидел уже Поттер. И палочка у Поттера приметная, необычная, трудно не заметить. В общем, Лонгботтом ею же колдовал. И мало этого, мистер Поттер ему её по правильной формуле врѣменной передачи отдал, о чём не всякий взрослый кстати знает. И кто надоумил-то? И тем не менее, в точности как положено. Как итог — отторжения как такового нет, но так как сердцевина Поттера юному Лонгботтому совершенно определённо не подходит… Вот и получается что-то искрит, то ещё что. Ума не приложу, что в эту палочку Гаррик такое засунул. Искрит, током разве что не бьётся. Я у мальчиков спросил, так Мистер Поттер рассказал, что палочку мистера Лонгботтома у него мастер Олливандер конфисковал, на переделку забрал, значится. Да и сама палочка мистера Поттера. Вы простите, коллеги, но взрослое изделие я от первого, так сказать детского, уж как-нибудь да отличу. И чем только Гаррик думал. Индивидуальная ручная работа, видно, что не по подбору, штучно, под заказ. Слух все поди слышали: будто бы мастер на Хогвартс-экспрессе покататься изволил. Так Поттер и Лонгботтом мне это всё подтвердили. Олливандер, оказывается, Поттеру его палочку прямо в экспресс лично доставил. Там же и Лонгботтома разоружил. Не подходит мол, другую тебе сделаю и Августу пропесочу. Про пропесочу это я правда уже сам додумал. мистер Поттер же сказал, будто бы мастер и в правду написать бабушке Невилла грозился. Та, дескать, внуку палочку отца заместо новой подходящей ему выдала.

— Поттер, Поттер, Поттер, — процедил чуть не плюющийся от одного только имени зельевар. — Куда ни глянь, везде он. Врун и бездарь, как и его папаша. К зельям он совершеннейшее не способен. Такую бурду сварить. Ума не приложу, что же именно и как именно он в итоге нарушил. И это я молчу о том, что он в буквальном смысле прямо на пиру всем и каждому поплакался, что жил он мол в чулане. Ага, как же, так я этому всему и поверил… Одна только монограмка T&T на одежде чего стоит.

— И очень зря, Северус, очень даже зря. Я ещё тогда предупреждала Альбуса, но нет, с родственниками ребёнку будет по-всякому лучше, — устало потерев переносицу, парировала его слова МакГонагалл. — "Слух", как вы изволили выразиться, коллега, я так же слышала. Ко мне староста по этому вопросу подходил. Странно мол, в одежде от, как вы и сказали, T&T, и при этом в чулане мол рос. Оказалось, что и в самом деле именно что рос. Он письмо мне предъявил. Наше, Хогвартское. Сами знаете, такое никак не подделать. Так вот, там изумрудным по пергаменту чётко прописано: город такой-то, улица такая-то, дом такой то, чулан под лестницей, мистеру Г. Поттеру. Были и ещё конверты. Что само по себе уже странно, и тем не менее, я их также как вас сейчас видела, они у Поттера в чемодане. Все одинаковые, Хогвартские. Так на следующем значилось всё то же самое, но уже самая маленькая спальня. Со слов мальчика, испугавшиеся, что за ними следят, родственники его в неё переселили. Из чего можно понять, что не от стеснённости он в чулане до этого обитал. И свободное помещение для сна в доме как минимум одно да было. История с письмами — это вообще отдельное чёрт знает что. Со слов мальчика получалось, что они в прямом смысле пачками приходили. Одно, два, десять, и более. В почтовый ящик, через камин. Замаскированными под яйца. Ну чисто розыгрыш в стиле близнецов. Не поверила бы, да он мне письма эти самые показал. Наши они, тем самым пером писаны. И на всех чары стоят до востребования. Он и не открывал их даже.

Опекуны его такого не выдержали, уехать попытались. Так письма и в гостиницу, куда они заселились, доставили. А когда, со слов мистера Поттера, дядя его совсем того начал, и они в какую-то хибару на острове посреди моря забились. Так к ним аккурат в двенадцать ночи наш Хагрид пожаловал. Дверь выбил, с днём рождения поздравил. И вот что интересно, Хагрид то мне это как есть подтвердил. Просил его мол Альбус, с Гарри по Косому переулку прошвырнуться. А одежда из T&T — это Олливандер уже постарался. Хагрид то его, в смысле Гарри, у Оливандера то в лавке и бросил. Палочка никак не подбиралась, а он спешил, видите ли. Одежду в итоге мальчику помог Олливандер купить, а он, как известно, у Малкин то не одевается. И так как в поезде его видели, да и не только в нём. Мне мистер Уизли сказал, что мастер Гарри на магловском вокзале встретил, прям из барьера вышел. К себе подозвал, да и был таков. Чем-то мистер Поттер его эдаким зацепил. И не надо мне про отца и славу его. Гаррик Олливандер и вся это шумиха примерно на том же расстоянии друг от друга находятся, как если бы айсберг антарктический и берега Бали какого нибудь магловского.

— И… пусть так, на то, что он такой же наглый, как и….

— Довольно, Северус, мы все знаем, как ты "любишь" его отца, вот только мальчик о нём до одиннадцати даже и не знал вовсе.

— И тем не менее, к зельям он категорически не способен, — воскликнул явно не желающий уступать свою позицию зельевар.

— Пусть так, не всем рождаться гениями, но и ты совесть поимей. Асфодель с полынью, не так ли? А ничего, что это программа пятого курса? Нигде не жмёт? — гневно раздувая ноздри, практически прошипела профессор трансфигурации. — Сорок баллов как не было, и за что? За то, что пришедший на первый в своей жизни урок зельеварения первокурсник программу пятого, второго и четвёртого курсов тебе не ответил. А не охренел ли ты, дорогой мой коллега? А то, хотя, а что-то. У меня в понедельник Слизерин, Гриффиндор первый. Задам как я твоим первоклассникам змейкам, а почему бы и нет. Пусть исчезающее на игле применят с улитками, так и быть, пожалею. Как думаешь, сколько из них справится? На сотенку думаю наработают, в минус естественно.

— Это… это… — вспыхнул было зельевар. Но декан Гриффиндора не дала ему закончить и продолжила: — Ты со своими детскими обидами грань перешёл, и я не шучу. Следующим же уроком исчезающее с первоклашками учить будем. Кто не справится, не мои проблемы. Тебя ведь тоже рамки программы не интересуют. Вот и я о них внезапно позабуду, — совершенно безапелляционно сказала, как отрезала Минерва МакГонагалл.

Понедельник наступил как-то неожиданно быстро. Бац, и пролетели выходные. Домашка доделана. Новая палочка Невилла опробована. Когда он впервые взял её в руки, словами это точно не передать, тут видеть, присутствовать воочию надо. Можно сказать, что это была любовь, любовь с первого взгляда. А со слов самого Невилла выходило, что она как будто бы тёплая. Как если бы маленькое сердечко внутри, а древко — это его проводник. В общем, мальчик был уже не здесь. Состояние эйфории захватило его с головой, да так и не отпустило. На трансфигурацию он шёл чуть не подпрыгивая. И, естественно, нашлись те, кому это его настроение категорически не понравилось. Лонгботтом и радуется, непорядок. Наверное, именно так думал юный Драко Малфой, когда за несколько секунд до звонка попытался поддеть слишком радостного гриффиндорца. Готов ли он, мол, к подвигу, а то один на зельях он уже совершил, повторить бы…

— Вот вы и повторите, — раздался рядом с его партой голос профессора МакГонагалл. Она, признаться, уже и забыла о том, что именно пообещала, вот только юный Малфой ей можно сказать, что напомнил, а потому. — Гриффиндор, спички на столе, что именно делать вы знаете, можете приступать, а для Слизерина у меня отдельное расписание. Задание на доске, — взмахнув палочкой произнесла профессор трансфигурации. —И чуть прищурившись, добавила: —Чего вы ждёте, приступайте, — интонации и манера поведения у неё были практически копией таковых у профессора Снейпа.

А пока недоумённые слизеринцы принялись пытаться понять, что именно и как именно им надлежит сделать, профессор перешла на сторону, где расселись ученики Гриффиндора и, остановившись у третьей парты, с интересом пронаблюдала за тем, как спичка, на которую указывала палочка Гарри Поттера, вполне послушно обратилась в самую обыкновенную швейную иглу. Чуть припозднившийся следом за ним Невилл так же справился, а затем, заметив стоящего рядом с ними преподавателя, зачем-то выполнил написанное на доске. Как сумел — совершенно не ясно, и тем не менее, лежавшая только что на столе иголка исчезла.

— Браво, мистер Лонгботтомом, смотрю сегодня у вас уже собственная палочка.

— Да, мэм, то есть, нет, мэм, то есть всё-таки да, — запутавшись в словах, пробормотал ничего непонимающим взглядом смотрящий туда, где секундой ранее была столь вожделенная им иголка, Невилл. — Её в пятницу из мастерской прислали, она, она идеальная. Как мастер и обещал, тёплая…

— Это просто замечательно, мистер Лонгботтомом, сорок баллов Гриффиндору, — произнесла ошеломлённая удачей ученика МакГонагалл, и чуть подумав, добавила: — Вот вам коробок. За каждую точно также исчезнувшую спичку, обращённую перед этим в иголку, по баллу, — и будь Гарри проклят, если она им не улыбнулась.

Вскоре спичка-иголка исчезла и у Поттера, тот повторил всё тоже, что сделал до него Невилл и спустя минуту, окончательно навострившись, как и Невилл также получил свои сорок баллов, попросил и для себя коробочек.

— Так нечестно, — раздалось откуда-то со стороны Слизерина, — мы…

— Хотите сказать, что не проходили, я верно вас понимаю, мистер Нотт?

— Да, профессор! — непривычно горячо воскликнул сидящий за второй партой левого ряда первокурсник.

— Отчего же?

— Но как же, мы ведь…

— Так значит, асфодель и безоар вы получается проходили, и аконит, он же волчья трава видимо тоже?

— Нет… — в шоке пробормотал совершенно растерянный подобной постановкой вопроса ребёнок.

— Согласна с вами, и тем не менее, разве не эти вопросы не далее, как в прошедшую пятницу одному из моих студентов, на вводном, прошу заметить уроке, были заданы? И если профессору Снейпу показалось нормальным спросить на первом в жизни студента занятии по зельям экзаменационную программу СОВ[1], То почему же вы решили, что я не могу также? Как видите, не только могу, но также ещё и практикую. И что интересно, успешно. Тот же мистер Лонгботтом, да и чуть подотставший от него мистер Поттер…

— Профессор, — раздалось с самой крайней парты, — Я это…

— Что вы это, мистер Уизли? — в ответ Рон показал всем наполовину исчезнувшую, лежащую на его ладони иголку. Она была словно прозрачной, но всё ещё вполне себе различимой. — Прекрасно, мистер Уизли, просто прекрасно. За СОВ по своему предмету в лице Вас я теперь абсолютно спокойна. И двадцать баллов Гриффиндору за пусть и неполное, но тем не менее, суперотменное волшебство, проявленное в столь юном возрасте.

Не верящий своему счастью Рон сгрёб свою иголку с парты и, кажется, и вовсе с ней сроднился. До конца урока он, ободрённый полученной похвалой, упрямо пытался довершить начатое, но, к сожалению, в отличии от Невилла и Гарри, не так чтобы преуспел. Те на двоих, аккурат к колоколу заставили испариться практически весь выданный каждому из них коробок, всего по две спички оставалось. Чего нельзя было сказать о пошедшем пятнами, бледном как мел Малфое, подначка которого столь неудачно выставила их всех в далеко как не лучшем своём свѣте. В итоге результатами на весь Слизерин смогли похвастаться разве что почти справившийся со своей задачей Забини, да чуть подотставшая от него Гринграсс. Оба получили по десять баллов, потому как у них заместо иголки наполовину исчезла уже спичка. А вот окрылённые своим успехом Гарри и Невилл на двоих заработали ещё по тридцать восемь баллов. Всего спичек в коробке, как оказалось, насчитывалось сорок и тридцать восемь из них были ими успешно дезинтегрированы. По итогу урока, у часов Гриффиндора, стоящих в холле, собралось натуральное столпотворение. Все гадали как это, и кто же именно умудрился за чуть более чем час заработать для своего факультета без малого сто шестьдесят баллов. Двадцатибальную прибавку у Слизерина на этом фоне никто из присутствующих даже и не заметил. Но вот на часах пробило три тридцать, и первокурсники Слизерина и Гриффиндора потянулись в сторону отведённой для уроков полётов площадки.

Так и не придумавший ничего дельного Гарри также был среди них. Настроение, столь приподнятое после трансфигурации, вновь скатилось куда-то под плинтус. И понимание того, что он в лучшем случае станет посмешищем, а в худшем и вовсе разобьётся, его вовсе не поднимало. А затем он увидел их, и это были даже не мётлы. Мётлы он в витрине «Всё для квиддича» и на страницах «Квиддич сквозь века» видел. Перед ними же лежали веники. Два десятка убогих и даже на вид подранных жизнью веников. Внутри как будто бы что-то перещёлкнуло, и когда явившаяся спустя пару минут после удара колокола мадам Хуч сказала приказать мётлам подняться вверх, Гарри на это просто забил. Рядом стоял без шуток дрожащий Невилл. Метлу он прижимал так, словно бы не знал, что именно с ней делать, и Гарри рискнул. Чем расшибиться, лучше уж осмеянным быть, решил мальчик и вроде бы как помогая другу, облапал его метлу. Сработало, и приказавшая всем подняться мадам Хуч даже и не заметила того, что метла Невилла, мягко говоря, не летит. А стоящий рядом с ним Поттер свою и вовсе в руки не взял. А когда заметила, было уже поздно. Класс поднялся в воздух. Правда, это не помешало ей, забыв об этом факте, приняться требовать, чтобы оставшиеся на земле дети также поднялись в воздух. На что чуть не плачущий Невилл попытался ей объяснить, что метла у него похоже сломанная и именно в этот момент Гарри сел. Вот только не на метлу, а на землю:

— Что это значит мистер Поттер, что это за демарш?!

— Я боюсь высоты, — ровным, практически спокойным голосом пояснил устроившийся в подобии позы по-турецки прямо на земле мальчик.

— Десять баллов с Гриффиндора…

— Да хоть двадцать мэм, я не полечу, а баллы, тьфу на них, на следующей трансфигурации ещё заработаю, и тебе то же самое советую, Невилл. Не делай то, чего боишься. Метла, она ведь как собака. Ты её боишься, и она тебя обязательно укусит. Так же и тут будет. Ты боишься упасть, и ты упадёшь. Ты, конечно же, волен попробовать. Но не кажется ли тебе, что само мiроздание в лице доставшейся тебе явно неисправной, а если по-честному, так и вовсе поломанной метлы, весьма недвусмысленно и громко намекает.

Препирательства продолжались ещё что-то около пяти минут и закончились тем, что с обоих были сострижены баллы. Общим числом двадцать. Не подействовало, и оба мальчика так и остались на земле.

— Я буду жаловаться вашему декану…

— Как будет угодно, страх высоты от этого у меня не пройдёт и от отработок, которые она скорее всего назначит, тоже. — Стоящий рядом Невилл тихо сглотнул. Другу он сейчас откровенно завидовал, понимал, что, если бы не Гарри, у самого бы у него силы воли бы на подобное вот точно бы не хватило. Взлетел бы, и скорее всего, как и предположил Гарри, упал. "А если я шею сверну?!" — проскочило в голове мальчика — " Бедная бабушка, она ведь одна тогда…", — после этого Невилл тоже демонстративно уселся на землю. Не выдержавшая подобного демарша мадам преподаватель покинула поле, сообщив, что идёт за их деканом, а также добавив, что если хоть кто-то в её отсутствие посмеет взлететь, он, мол, вылетит из школы.

Едва её спина скрылась за стеной донжона, как попытавшийся было поддеть бунтарей Малфой получил по шапке о стоящего прямо за ним Нотта.

— Давно унижения не хлебал? Трансфигурации мало показалось.

— Да ты чего, Теодор…

— Я ничего, а вот ты кажется именно что чего. Я понимаю, суп Поттера был и правда смешным. А вот вопросы по программе СОВ, заданные первокурснику, нет. Или, может быть, ты знал ответы? И если про безоар я бы ещё поверил, то вот про волчью траву с асфоделем…

— А я и не говорил, что знаю…

— Вот и не говори. Ты что не понял, что сегодняшняя трансфигурация была местью? Декан наш палку перегнул, и декан гриффов его же методами нам и отомстила, и заметь, и Лонгботтом, и Поттер с заданием её справились. И не надо про специально. Тут другое что-то. Не знаю что, но заклинание для пятого курса они без всяких пояснения и помощи выполнили, Уизли тоже справился.

— Но ведь…

— Не ведь, я спичку напрямую исчезнуть пытался, так как в иголку я её пока всё одно обращать не умею, а эти двойное преобразование выдали. А это, это уже даже не СОВ. Это ЖАБА[2]. А теперь просто задумайся, они на втором уроке выдали то, что ни ты, ни я не можем и навряд ли хотя бы к шестому сумеем.

— Да я завтра же…

— Что завтра же? Мы, если ты не знаешь, только по неживому будем до самого конца года работать и ещё половину следующего. Да на ЖАБА потребовалось бы чтобы камень в кролика, а уже кролика во что-то ещё. Ты вообще хоть раз пробовал хотя бы два простейших заклинания на один объект?

— Да я… — на полуслове поперхнулся Малфой.

— Ты, разумеется, ты, а если серьёзно, то перестань позориться, Драко. Тебя уделали, признай это. А если хочешь в ответку уделать, так превзойди. Не получилось в полётах, так другое придумай.

— И придумаю, полукровка поганый, тоже мне выежелся… — врѣмя будто бы замерло. Настолько неестественно, пусть и всего лишь на миг, и тем не менее замерли дети. Но лишь для того, чтобы спустя миг ощетиниться, и вот когда уже почти бросившийся на обидчика с кулаками Рон сделал свой первый шаг, раздалось:

— Не обращай на него внимания, Рон — произнёс поймавший под локоть уже начавшего сжимать кулаки друга Гарри.

— Но он же…

— Он не читал соответствующих книг. В теме не разбирается, где-то услышал, нахватался, теперь вот решил ещё раз перед всеми дураком себя выставить. Ты лучше сам на будущее запомни, никогда не применяй как ругательство медицинские и иные специфические термины. Особенно если к специфике их ты отношения не имеешь. Нам об этом на уроках этики в школе говорили. Мол услышали где-то слово прикольное, непонятное. А оно бац, и значение весьма интересное имеет. Ну вот к примеру профессор Снейп на прошлом уроке нас кретинами назвал. Сильно ошибся, кретин или же кретинизм — нам как пример на этике в школе как раз и приводили. Это заболевание такое и больные им выглядят весьма специфически, нам фото показывали. Поверь, увидишь такое — никогда не забудешь. И я тебе точно говорю, у нас на курсе, да и в Хогвартсе в целом я ни единого кретина так и не нашёл. А за подобную необоснованную постановку диагноза можно и в суд подать. Статья такая есть, клевета. Не знаю как у магов. А у маглов за это штрафы в миллионах исчисляющиеся стригут. Напишет такой журналист, подобное, или же кто ещё на публике не подумав ляпнет. Бац, ему повестка в суд и адвокаты потерпевшего как церберы… После подобного, когда с деньгами расстанешься, сто раз подумаешь, что и кому ты говоришь. — чуть раздражённее, чем хотелось бы, произнёс удерживающий друга под локоть Гарри. Сейчас он был искренне рад тому, что и как именно объяснил ему Олливандер. А так же тому, что в отличии от Дадли, этику не прогуливал и учителя слушал, а не жёванной бумагой в затылок соседа (собственного кузена) кидался. Правда не думал, что настолько быстро пригодится.

— А то, что Поттер, — взбеленился явно пошедший в разнос, уязвлённый намёком на собственную необразованность Малфой — папочке нажалуешься, ой, ты ведь не можешь, ты же у нас сиротка — выкрикнул пошедший красными пятнами Малфой.

— Да, я сирота, но в отличии от тебя хотя бы, о чём говорю прочитал, ты же и этого не удосужился. Как итог, ты только что применил генеалогическую терминологию как ругательство и даже не задумался над тем, что именно и как именно она означает. Слышал, будто ты во всём и вся на отца ссылаешься? Да, у меня его нет, ну а твой, коли он тебе такое сказал, бездарь безграмотный, в теме не разбирающийся. Уоллес Шепард " Основы генеалогии и линий магических" весьма рекомендую. И да, кстати, нашлись люди, объяснили. Я ведь оказывается персона публичная, и слова твои весь класс слышал. Как думаешь, мне адвоката на тебя спустить? Дядя как-то раз говорил, не люди, мол, эти адвокаты, звери. До нитки разденут и по мïру пустят. Может мне тоже именно так и пустить? — и именно в этот момент совсем рядом раздалось.

— Что здесь происходит, мистер Малфой, мистер Поттер?

— Он меня оскорбил! — моментально выпалил взбешённый словами Гарри Драко.

— Мистер Поттер, я вынуждена…

— Простите, мэм, то есть я хотел сказать, профессор — пробормотал молчавший всё это врѣмя Невилл, и набравшись храбрости продолжил — мистер Малфой врёт. Он обозвал Гарри поганой полукровкой, а Гарри, Гарри всего лишь сказал ему что он, в смысле что мистер Малфой, что он в теме не разбирается. Что ошибается и указал на книгу, которую мистеру Малфою необходимо прочитать. А так же на то, что подобные действия на публике чреваты разбирательством. При полном составе Визенгамота, и вот не факт на чью сторону суд встанет — к концу даже запинаться перестав вполне уверенно произнёс Невилл.

— Всё так и было? Мистер Малфой?

— Так и было профессор, я та кже согласен с мистером Лонгботтомом и не вижу оскорбления в указании названия литературы для дополнительного чтения и, судя по всему, обязательного расширения кругозора и удаления пробелов в собственных познаниях. Благодарю за подробное указание и обязательно воспользуюсь твоим советом, Поттер — произнёс совершенно спокойно смотрящий на творящееся безобразие Теодор. Окончательно же пошедший пятнами юный Малфой, казалось бы, и вовсе забыл, как дышать. А тем врѣменем нагнавшая свою оказавшуюся более быстрой коллегу, мадам Хуч таки указала на виновников торжества.

— Вот они, Минерва, ты только взгляни, каковы нахалы. Мало того, что урок саботировали, так ещё и драку устроили…

— Драку? — вопросительно вскинув бровь произнесла, осматривая никак не похожих на только что подравшихся студентов, первокурсников. — Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, не могли бы вы мне пояснить…

— Хорошо, мэм, — откликнулся уже отошедший от первого шока Гарри. — всё дело в том, что, как я и сказал мадам преподавателю. У меня Акрофобия, и это значит, что я ужасно боюсь высоты. И это мне совершенно неподвластно. И хотя моя проблема не столь ярко выражена, я не уверен, что не сорву урок своей истерикой и более чем вероятным падением, если поднимусь в воздух. Я весьма долго учил себя не бояться. Просто попробуйте себе представить, что вы боитесь ступить на лестницу. Вас буквально сковывает, и всё что вам остаётся, это приникнуть к земле и так переждать приступ. Проблему эту у меня ещё в магловской школе выявили. И школьный психолог со мной работал. Поэтому если по стеночке, то я и по хогвартским лестницам таки проберусь…

— А ведь и правда… — подала голос обладательница двух забавных соломенно-свѣтлых косичек со знаками различия факультета Гриффиндор.

— Что именно правда, мисс Браун? — уточнила у прервавший пояснения Гарри девочки профессор МакГонагалл.

— Я сама видела, да и остальные тоже, Гарри всегда по стеночке ходит, когда к лестнице приближается, а уж когда она направление меняет…

— Это правда, мистер Поттер?

— Да. Мэм, как я и сказал, у меня Акрофобия, и пусть я знаю как с ней бороться, это совершенно не повод вызывать у меня паническую атаку. Я не уверен, что это закончится банальной и вполне безобидной истерикой.

— Ясно, что ж, это неожиданно, тем более что ваш отец прекрасно летал — произнесла явно растерянная выясненным декан Гриффиндора, и развернувшись в сторону Невилла продолжила — а вы чем порадуете, мистер Лонгботтом?

— Да, я… — замялся, а затем взяв себя в руки произнёс сделавший глубокий вдох Невилл, " Гарри вот признался, и ничего, живой", — подумал мальчик и сжав для уверенности кулаки, продолжил. — когда мне было девять, мой дядя вывесил меня за ноги из окна третьего этажа, так он пытался заставить меня колдовать. В итоге не удержал и я упал, не знаю как, но я не убился и даже шею не свернул. Отскочил от гравия и дальше поскакал, как будто бы в мячик превратился. это было непередаваемо страшно, и жутко неприятно, но я хотя бы остался жив. И после этого… в общем после подобного я, как и Гарри, предпочитаю твёрдую землю. Лестниц я не боюсь, а вот летать…

— Ясно, что ж, это действительно многое объясняет, Роланда, признаться, я не совсем понимаю, почему для того, чтобы это всё выяснить, ты посчитала необходимым оторвать меня от проверки эссе?

— Но как же, Минерва, они же…

— Они, как я понимаю, вполне спокойно предупредили тебя о том, что вполне, как мне видится, обоснованно не могут выполнить твоего требования, а вот ты вместо того, чтобы выслушать их, сорвалась ко мне. При этом оставив не прошедших даже минимальной подготовки студентов наедине с двадцатью мётлами.

— Но я…

— Это было, как минимум необдумано, и никогда не работало. Предоставленные сами себе первокурсники… Хм… даже и не знаю, что может быть хуже. Что же до вскрывшейся перед нами проблемы. Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, после урока вы проследуете в больничное крыло и если мадам Помфри посчитает ваши обстоятельства убедительными, то она напишет для вас освобождение, если же нет… — декан Гриффиндора многозначительно замолчала.

[1] Стандарты Обучения Волшебству (СОВ) (англ. OWLs — Ordinary Wizarding Levels)

[2] ЖАБА (Жутко Академическая Блестящая Аттестация) (англ. NEWT — Nastily Exhausting Wizarding Tests)