Изгнанник Изобилия (джен)

Грохот не стихал уже добрый час — за стенами гулко отдавались звуки ливня, ветра и случайных выстрелов магического пламени, регулярно вырывавшихся из высших уровней башни. То вздыбится столб пара, то раздастся хлопок взрыва — и снова пахнет палёной соломой или горьким дымом. Горожане, живущие неподалёку, давно уже не удивлялись этим вспышкам и громыханиям; им было гораздо важнее укрыться от голодных ртов и стражников, рыскающих по переулкам. Но некоторые всё же косились на башню Мастера Рейса с немым укором: мол, взлетит ли однажды весь квартал на воздух из-за его алхимических опытов?

Внутри же самой башни, в верхнем её ярусе, господствовала своя атмосфера. В центре просторного зала, заставленного ретортами, колбами и нагромождениями каких-то механических конструкций, горело ровное охряное пламя под массивным котлом — смешанный аромат трав, сырой земли и химически-едких испарений вибрировал в воздухе, словно окутывая всё пространство волшебным туманом. В углах зала, вдоль стен, высились высокие стеллажи с переполненными ящиками, свитками и непонятными деталями, напоминающими механические шестерёнки. Именно из этих, казалось бы, несовместимых кусков железа и магических артефактов Мастер Рейс намеревался сотворить то, что уже несколько недель называл «алхимическим насосом».

Мерцающие лампы, вделанные в пояса колонн, давали немного света. Однако настоящий свет в этом помещении исходил от расчерченного на полу круга — точнее, целой сети кругов и пентаграмм. В них мерцали искры природных потоков, которые Рейс так искусно умел привлекать и переплетать. Но кто бы сейчас взглянул на его худое, резкое лицо с впалыми щеками, тот прочитал бы в глазах Мастера не только великую силу, но и не менее великую усталость — он явно плохо спал последние ночи.

Длинные темноватые волосы Рейса были схвачены в тонкую косицу; на концах косички болтались несколько амулетов — в них он хранил крошки накопленной маны или впечатанные магические формулы. Ещё лет пять назад маг вполне бы покровительствовал при дворе в столице, но сейчас, по воле обстоятельств и от части собственной прихоти, обосновался тут, в захолустном Равенхольме, где голодают, где грязь и нищета, и где, казалось бы, никаких серьёзных перспектив быть не может. Однако у Рейса были свои мотивы, о которых городские жители могли только догадываться.

Он стоял у литого каменного стола, где разложены были листы пергамента с формулами. Скользил взглядом по строчкам, время от времени отрывисто бормотал себе под нос:

— Слишком сильное расхождение потоков… Если взять за основу энергетику трёхкратного цикла, насос начнёт перекачивать, но утечка будет слишком высока… И снова ни к чёрту…

Слово «насос» в данном контексте не имело ничего общего с обычным механизмом для перекачки воды, применяемым крестьянами в полях. Технически это было устройство для перекачки природной магии из одного пласта реальности в другой, что, по теории Рейса, могло давать неисчерпаемый источник силы. Применить такое изобретение можно было где угодно: от ускорения роста зерна на полях (что мгновенно решило бы проблему голода при минимальном ассистировании даже слабых магов) до масштабных военных целей (что, без сомнения, заинтересовало бы короля). Но Мастер Рейс ни с кем делиться созданием не собирался. В его усталых, но горящих глазах проскальзывал упрямый блеск: «В конце концов, это моя работа, и этот мир ещё не готов к подобному инструменту… А я не готов позволить кому-то добраться до моих секретов».

Впрочем, как бы ни были возвышенны эти размышления, у Рейса имелось и более приземлённое объяснение. Он знал, что любая великая находка, дающая контроль над магией, станет причиной кровопролития или захвата власти. Вспомнить хотя бы древние лаборатории магов, которым доверяли короли и герцоги: стоило узнать о какой-нибудь крупной разработке, как в ход шли интриги, шпионаж и тихие убийства. Рейс предпочитал оставаться в стороне от политических амбиций и войн, особенно после «Великой войны Расколов». Ему, конечно, предлагали почётные должности, да только слишком уж хорошо знал он, к чему это ведёт.

Закончив со свитками, маг сложил их в крупный свёрток и повернулся к массивному агрегату в углу зала. Конструкция напоминала небольшую бочку с металлическими ободами, опутанную спиралями кристаллических трубок. Местами вставлены были деревянные, а иногда и серебряные детали с вырезанными рунами, а кое-где были выведены магические сигилы, явно указывающие на потоки, которые «насос» должен был перекачивать.

— Илла! — вдруг окликнул он, слегка приподняв голос.

Прежде чем молодая помощница успела ответить, из-за двери послышались торопливые шаги. Появилась Илла — невысокая девушка лет двадцати, с серыми глазами за круглыми очками. Волосы её, собранные в пучок, лезли во все стороны, будто она не имела времени или желания причесаться как следует. Одета в простое платье с потёртыми рукавами и полоску рабочего фартука.

— Да, Мастер? — спросила она, осматривая зал с испарениями. Видно было, что очередной эксперимент заставил её нервничать.

— Посмотри, — кивнул он в сторону агрегата. — Подай-ка мне ту колбу с синей крошкой, которая стоит на шестой полке. И осторожнее, там остатки квинтэссенции древесного духа.

Илла послушно кивнула, скользнула к полке и, приподнявшись на цыпочки, сняла узкий сосуд, внутри которого был виден слой мелких кристаллов. Передавая сосуд, она умудрилась чуть не уронить его на пол, но Рейс в последний миг подхватил колбу и суховато выдохнул:

— Бережнее, Илина. Как я в прошлый раз и говорил, это не подсолнечное масло и не вода, а нестабильная субстанция.

Она виновато потупила взгляд. Илла (или «Илина», как её по-настоящему звали) часто неловко обращалась с магическими реагентами, но Мастер Рейс держал её у себя в помощницах — быть может, из-за того, что она была хоть чуть-чуть предана делу и почти не задавала лишних вопросов. Впрочем, бывало, что он порой вспоминал о других своих ассистентах, все из которых покинули его давно, испугавшись сложных опытов или занявшись более простой «прикладной» магией в других городах.

Капнув конденсированную на его пальцах жидкую ману в агрегат, Рейс задумчиво поглядел, как странные голубые искры заскользили по витым трубкам. Внутри конструкции что-то тихо загудело, словно сердцевина механизма ощутила прилив силы.

— Неплохо, — пробормотал маг, затем тронул ладонью один из впаянных в бочку кристаллов. Его рука наполнилось мягким голубым светом, как и некоторые защитные амулеты на волосах. — Ток маны пошёл, но крайне слабый, немного нестабильный, для мага менее защищенного это было бы опасным — он отвёл руку. — Это мы ещё использовали малую дозу. При увеличении объёма можно многократно усилить перекачку, но риск взрыва тоже растёт…

Он вдруг слегка прищурился, переводя взгляд на Иллу:

— И вообще, не время показывать это кому-то. Придет кто в башню, держи отсюда подальше. Слышишь?

— Да, Мастер, — кивнула девушка, отлично понимая, что подобные указания нужно слушаться беспрекословно.

Она знала, что Рейс придаёт колоссальное значение секретности. Даже если одна-единственная сплетня о «магическом насосе» просочится в город, к нему мигом потянутся любопытные носы: бандиты, шпионы, чернокнижники, а может, и сам лорд Равенхольма — тот, правда, магов побаивался. Ещё ни разу Мастер Рейс не выказывал желания сотрудничать с городской властью. И точно знал, что никто не посмеет напрямую вторгнуться в башню — репутация магов внушала слишком сильный страх.

— Кстати, — тихо проговорил Рейс, отрываясь от агрегата и присаживаясь к каменному столу, — вспомнил одного… хм… «волшебничка». Дан, что ли. Парень хлипкий, но упёртый. Недавно крутился тут, просился учиться. Я-то его не спешу брать в полноценные ученики — нет смысла, если в нём нет уникальных задатков, — маг моргнул, усмехнувшись. — Но пригодится как мальчик на побегушках, если он действительно трудолюбив. Одной парой рук больше — всегда кстати.

— Мастер, но вы же обычно не терпите вокруг себя слишком много людей, — тихо заметила Илла. — Вы не боитесь, что лишние слухи поползут?

Рейс махнул рукой:

— Да, болтать не надо. А я и не собираюсь раскрывать ему суть моих планов. Выдам какую-нибудь мелкую подработку — составить тексты, перебирать ингредиенты, доставить детали. Если увидим, что парень учится на лету — тогда можно подумать, не дать ли ему формальное «посвящение» в ученики. Но это, — он усмехнулся, — только если окажется, что у него редкий талант или головушка варит лучше, чем у других, кто был до него.

Откинувшись на жёсткий стул, маг потёр уставший висок:

— А вспомнить ту же Эльду… Ведьму, с которой я когда-то пересекался. Да, она скверна, груба, но достаточно умна для ведьмы... Вот и хорошо, что Дан там с ней по мелочи учится, осваивает эти бытовые практики. Если выживет, придёт ко мне чуть более подготовленным, — Рейс хмыкнул. — А то учить с нуля — мартышкин труд.

Он отошёл к котлу, приоткрыл крышку: оттуда повалил густой пар. Илла брезгливо поморщилась от запаха, но маг, напротив, жадно втянул носом эти ядовитые испарения, почти блаженно выдыхая:

— А вот это… «варево» — часть процесса стабилизации природы. Я ищу формулу, позволяющую объединить природную магию растений с технической основой. В теории, если насос будет «кормиться» такими смесями, он сможет качать ману хоть из земли, хоть из воздуха, практически бесконечно. Будет хорошим вариантом подпитки маной уставшего мага или любого артефакта. Даже не магические предметы можно будет «зарядить», усилив их свойства на концептуальном уровне.

Илла тихо ахнула:

— Но ведь… это чудовищная мощь, разве нет?

Рейс покосился на неё:

— Да. Чудовищная. Потому и держу всё в секрете. Люди здесь едва ли готовы к такому подарку. Да и к чему мне их благодарности? … Только проблемы. Это моё изобретение, и я решу, что с ним делать.

Послышался тихий треск снизу — будто кто-то неосторожно вляпался в магический узел. Рейс вскинул голову:

— Илла, сбегай вниз, посмотри, не испортилась ли там гравировальная игла. Я вчера проводил по лестнице дополнительный канал, мог остаться активный контур, а игла чувствительна к лишней магии.

Девушка мигом кивнула и ушла, оставив мага одного. Оставшись в тишине, Рейс прикрыл глаза, давая себе пару минут отдыха. Всё-таки затратно возиться с таким объёмом алхимических экспериментов без нормального сна. А в мыслях, как назойливая стрекоза, крутилась недавняя вспышка магических искр в котле, которая грозила пожечь пол-лаборатории.

— Чёртова нестабильность, — выругался он вполголоса. — Может, взять другой активатор? Но тогда придётся искать подземные корни… Или пойти на сделку с местной гильдией травников. А этого не хочется.

Он вспомнил «добрым словом» ту же Эльду — когда-то она хорошо ориентировалась в болотных травах и ядах. Жаль, общаться с ней напрямую было сложно: ведьма отличалась специфическим нравом. Но если бы по-хорошему сделать «взаимовыгодную» сделку… Хотя нет, маг отмахнулся: «Сейчас это ни к чему. Пока лучше, если она учит Дана хотя бы основам, а я тут займусь насосом».

Мысли о Дане всплыли снова — как о потенциальном «мальчике на побегушках». С одной стороны, маг мог и сам послать Иллу за теми же ингредиентами. Но девушка боялась ходить по опасным закоулкам, а Дан, как он слышал, уже успел побывать на болотах и не сдохнуть там же. Занятно. Рейс хмыкнул: «Ну что ж, пускай пока побегает: сгоняет туда-сюда, принесёт мне кое-какие компоненты, попрактикуется в копировании текстов. А уж насчёт настоящего обучения… только если он покажет неимоверные способности».

Стук шагов объявил, что Илла вернулась. Девушка влетела, задыхаясь:

— Мастер, там всё в порядке, просто крыса пробралась сквозь щель в стене, и… похоже, активировала парочку знаков, но серьёзного взрыва нет.

— Чёрт бы побрал этих крыс, — фыркнул маг. — Придётся усиливать защитную решётку. Ну ладно, пойду сам посмотрю.

Он щёлкнул пальцами: в ответ на этот жест чары, окружавшие котёл, стали затихать. Туман медленно рассеивался. Рейс ещё раз скользнул взглядом по агрегату насоса и подумал: «Если у меня всё выйдет, это станет грандиознейшим открытием за последние десятилетия. Тьфу… лишь бы никто не сунул нос».

Надев на плечи потёртый кожаный плащ, он вместе с Иллой спустился по винтовой лестнице. На нижнем уровне башни царил полумрак, отсыревшие стены отдавали плесенью. Именно здесь, в кладовых, Рейс хранил часть ингредиентов и полуготовые детали для своих механизмов. Бродячие крысы облюбовали эти подвалы, пытаясь воровать объедки да листву, пропитанную магическими ароматами.

— Ух, как воняет, — сморщилась Илла. — Мастер, нужно бы проветрить.

— Проветрим. И заодно поставим пару ловушек. Не хочу, чтобы очередная зверюга случайно активировала какой-нибудь контур.

Пробираясь среди ящиков, маг ощупывал взглядом руны, начертанные на стенах, проверял целостность защитных узлов. Глядя на это, Илла поймала себя на мысли: «Как же он всё помнит? Столько деталей, столько символов…» Но она не озвучила восхищения вслух.

Рейс произвёл несложное заклинание — слабую вспышку, что осветила закуток под лестницей. Там и правда валялась крыса, оглушённая магической волной, судя по обугленным усам. Маг пнул её носком сапога:

— Надеюсь, она не съела ничего ценного… Фу, выброси куда-нибудь, Илла.

— Сейчас… — девушка терпеливо подняла маленький трупик за хвост, морщась и приоткрывая дверь наружу.

Когда всё закончилось, Рейс опустился на низкую табуретку, устало выдохнул. Вспомнилось, как ещё месяц назад в башню ломились какие-то неизвестные: то ли воры, то ли лазутчики из иных земель. Он тогда поднял довольно громкую тревогу и поверг их в бегство одним щелчком молнии. Оттого местные жители лишний раз убеждались: «Лучше не лезть к магу».

Взгляд его невольно упал на узкую щель между стеной и полом, где аккуратно торчали магические кабели — Рейс «позаимствовал» идею у гномьих инженеров, превратив эти кабели в каналы для потоков маны. В отличие от простых магов, мастер Рейс не брезговал идеями инженеров: «В конце концов, чистая магия и механика — это только грани одной истины, которую я пытаюсь постичь».

Выпрямившись, он тронул рукой тонкий браслет на запястье, ещё один ручной амулет. Тот мигнул бледной вспышкой. «Запасов энергии остаётся мало», отметил Рейс с раздражением. Надо бы отдохнуть, да где там…

— Илла, — позвал он снова, — на сегодня мне хватит хлопот. Сходи-ка в лавку к тому Хевену, купи запас колб с огненным кварцем. И пусть сдерёт сколько хочет, всё равно нужно. Объясни, что это для меня — тогда сбавит цену, возможно. И возьми еще на рынке бутылку хорошего виски, на потом…

Девушка кивнула:

— Хорошо. А вы?

— Я? — он нахмурился. — А я, пожалуй, вернусь наверх и гляну ещё раз на насос. Хочу до ночи перепроверить схему. Потом посмотрим…

Илла ушла, а маг устало поднялся. Перед мысленным взором уже плыл макет насоса: контур, трубы, межмировая камера. «Осталось всего чуть-чуть, — убеждал он себя. — Ещё неделя, другая, и я получу прототип. А там — хоть весь королевский двор в ногах будет валяться, если узнает. Но мне-то всё равно… Не для них я работаю, а ради собственной тяги к совершенству».

Вспомнился вдруг Дан. Сложно сказать, найдёт ли он редкую искру таланта, которая сделает его полноправным учеником. Пока маг не видел у него признаков той особой силы, из-за которой стоило бы оформлять древний ритуал посвящения. Однако на побегушках он бы пригодился: не каждый помощник выдержит болотную нечисть или риск столкнуться с очередными разбойниками по дороге.

— Да-а… — вздохнул Рейс, вслух обращаясь к пустой башне, — где уж тут мне возиться с настоящим учеником.

Остальные мысли маг предпочёл отодвинуть. Главное — завершить эксперимент. Поднявшись обратно в лабораторию, он прикрыл дверь и занялся новым циклом проверки: пошёл вокруг агрегата, подгоняя в уме формулы, подсчитывая риск взрыва. Губы его зашептали слова на древнем наречии, отчего вокруг снова заискрили цепочки природной магии. Чуть позже послышался очередной хлопок — миниатюрный взрыв рядом со стальным сосудом, вызвавший облако летучей копоти.

Ни единой душе он пока не раскрывал секрет. Да и горожанам особо нет дела. Пусть думают: «там, в башне, маг колдует и, наверное, изобретает что-то безумное». Так оно и есть, но это его безумие. И Мастер Рейс не даст никому в него вмешиваться.

* * *

Вечерние сумерки мягко опускались на Равенхольм, скрадывая уродливые развалины и загаженные подворотни. Но для самого лорда Хэйварда, сидящего на высоком стуле в своей крепости, сумерки не обещали покоя. Он расхаживал взад-вперёд по просторному залу, покрытому выцветшими гобеленами, и нервно потирал руки.

«Скоро приедет король…» — эта мысль пульсировала в голове владыки неотвязной болью. Слухи ходили уже недели две: его величество Эймерих III собирался совершить объезд окраинных городов королевства, чтобы либо продемонстрировать силу, либо оценить масштабы нищеты, готовясь к новой войне против Империи Остера. А может, пытался убедиться, что лорды не ропщут. В любом случае, приезд монарха в захолустный, разорённый Равенхольм оборачивался для лорда Хэйварда бесконечным кошмаром вопросов и хлопот.

Он, бледный худощавый мужчина с тёмными кругами под глазами, окинул взглядом своих приближённых, что собрались за длинным столом. Несколько советников, двое писарей, пара стражников в углу.

— Как я смотрюсь? — негромко спросил он в пространство, но, судя по дрожи в голосе, это был не столько вопрос, сколько жалоба на судьбу.

Никто не отвечал. Все боялись лишний раз сказать правду: лорд выглядел загнанным и измученным, несмотря на богатый бархатный камзол с гербом. Впрочем, один из советников рискнул произнести:

— Ваше сиятельство… вам бы отдохнуть, а то лицо больно… взвинченное.

— Отдохнуть? — нервно фыркнул Хэйвард. — А разве можно, когда дня через два-три может нагрянуть сам король, да с целой свитой? И что они увидят? Грязные улицы, оборванных людей, полуголодных… Мы же не в столице, не в Апории, у нас тут все в упадке! — он поднял тон, хотя старался не кричать.

Советники нерешительно переглянулись. Да, все прекрасно знали: Равенхольм — городок бедный, страдающий от последствий войны, высоких налогов и постоянных нападений бандитов. Король вряд ли останется в восторге, узнав, в каком запустении находятся владения его ставленника. Да и сам лорд понимал, что это может стоить ему должности и даже головы.

— Мой лорд, — робко проговорил один из писарей с зализанными волосами, — может, мы приукрасим чуть-чуть улицы, уберём публично самых… э-э… жалких нищих, чтобы не мозолили глаза? Дадим им пару монет и отправим куда подальше на время визита?

— Приукрасим, говоришь… — лорд Хэйвард поднял брови. — Может, и стоит так сделать, хотя денег на подачки у нас кот наплакал. А если… заставить их «потеряться»? Ведь тогда король не увидит, что творится…

Один из стражников кашлянул:

— Простите, милорд, но некоторые на улицах почти живые мертвецы — их не так-то просто выпроводить, разве что силой.

— Если надо, используйте силу, — мрачно отрезал Хэйвард. — Лишь бы они не слонялись в самый день прибытия короля… И вообще, нужно срочно вымыть мостовые, заделать хотя бы самые жуткие дыры в стенах. На большее у нас нет средств… — он сжал кулаки так, что костяшки побелели.

Советники понимающе кивали. Но внутри каждого скреблась тревога: А хватит ли такой косметики? Ведь король не дурак, всё поймёт. Однако никто не решался противоречить лорду в открытую.

А лорд Хэйвард меж тем метался в мыслях от страха перед королём к страху перед грядущей, по слухам, неизбежной войной. Империя Остера уже не первый месяц копит силы. Высока вероятность, что Тарн снова окажется в состоянии войны. И что будет с Равенхольмом, стоящим на окраине? — Скорее всего, город станет передовой, в который ворвутся враги. Значит, нужно укреплять гарнизон, а чем? Денег нет, народ голоден.

— Чёртова жизнь, — почти прошипел лорд, начиная вновь расхаживать по залу. — Король приезжает, но у нас средств нет ни на что, налоги все уходят вверх, а взамен… Посмотрите хотя бы на наши казармы: там стоит жалкая сотня бойцов, половина безоружна, другая без доспехов. Хоть бы часть денег вернули, что ли…

Советники всё так же молчали, лишь один вдруг наважился:

— Ваше сиятельство, есть… э-э… другое беспокойство: маг Рейс. Мы же знаем, что он ведёт какие-то опасные эксперименты в башне. Может ли он устроить фейерверк в самый неподходящий момент? Как бы не случилось чего… шумного, когда король будет гостить.

Да, про башню магов не стоило забывать. Лорду Хэйварду и самому приходили мысли: «Надо бы заставить этого колдуна сидеть тише, не взрывать ничего хотя бы на время визита». Но маг Рейс — личность непредсказуемая, и загнать его силой в угол не получится. С ним лучше не ссориться.

— Да, Рейс… — хмуро процедил лорд. — Кто бы мог подумать, что он обоснуется у нас. И ведь польза от него… сомнительна, а вред может быть огромен. Помните, как полгода назад у него что-то «рвануло»? Полгорода слышало. Король же этого терпеть не будет.

— Нужно как-то уговорить Рейса вести себя потише, — повторил советник. — Не то король начнёт спрашивать: «Что за магический беспредел, лорд?»

— Чёрт его знает, как уговорить, — вздохнул Хэйвард. — Попробую поговорить с ним «по-хорошему». Прикажу охране не провоцировать его. Может, заплачу какую-то сумму из своих резервов. Но лучше бы обошлось без взрывов и громких вспышек, а то…

Лорд осёкся, не договаривая, что иначе придётся объяснять королю, почему этот маг хозяйничает в городе как хочет.

Вздохнув, Хэйвард обратился к стражникам:

— Соберите десяток самых боеспособных — пусть они ходят по городу и шуганут бродяг. Но аккуратно, без лишнего шума. Главное — чтобы за ночь до приезда короля все нищие разбежались, словно их нет вовсе. Понятно?

Те согласно стукнули кулаками в латные нагрудники. Тут же мелькнул вопрос:

— Милорд, а куда девать тех, кто не хочет уходить?

Хэйвард вздрогнул. Он не был кровожаден, просто загнан. Несколько секунд молчал. Затем процедил:

— Действуйте… незаметно. Кого можно, посадите в подвал на пару дней. Кого можно — выпроводите за ворота. Лишь бы глаза королю не мозолили. У нас нет выбора.

Советники кивнули: все понимали, что человеческие судьбы тут мало что значат. «Лишь бы видимость благополучия создать».

— С остальными «мертвецами» — ну, вы поняли, — лорд отвёл глаза. — Поступайте по обстоятельствам. Уберите их, чтобы… чтобы запах не вышел за пределы трущоб.

Повисла тяжкая тишина. Каждого пронизывал холод: Вот что значит жить в мире, где маги делают, что хотят, а власти лишь пытаются маскировать убогость. Да и предстоящая война с Остером нагнетала обстановку.

Наконец, писарь прочистил горло и добавил:

— Ваше сиятельство, а что королю покажем в отчётах? Ведь он захочет увидеть, как мы собираем налоги, ведём ли подготовку к возможной войне?

— Скажем, что всё под контролем, что довольны, что готовимся. Подсунем список «заготовок провианта». Любой, кто проверит — увидит, что пусто, но мы сделаем вид, что всё в норме, — лорд насупился. — Вопрос в том, поверит ли король.

— Король не дурак, — пробормотал один советник.

— Знаю, — отрезал Хэйвард. — Но другого пути нет. У нас все земледельцы еле выживают, хлеба нет, да и налоги уже взяты. Если короля что не устроит — пусть снимает меня и ставит другого. Хотя сомневаюсь, что кто-то захочет управлять такой «помойкой».

Нервно пройдясь по залу, лорд поймал себя на мысли: «Как было бы прекрасно, если б маг Рейс помог выращивать зерно или исцелять болезни. Но нет, это мечты. Он варится в своих изобретениях, плюёт на город. И мы ничего не можем с ним сделать».

— Ладно, — подвёл итог Хэйвард, — план таков: гоним бродяг подальше, чистим главные улицы, замазываем трещины на стенах, где можем. И отсылаем гонца к ближайшим деревням, пусть поставят хоть немного продовольствия для королевской свиты. Понятно? Делайте всё быстро и без шума. Если король не заметит нашу нищету, может, обойдётся…

Раздались приглушённые «Да, милорд». Советники поднялись. Каждый поспешил разойтись, готовить людей к «операции прикрытия», а писари — фальсифицировать отчёты о благополучии. В зале остался лишь лорд Хэйвард со старшим стражем.

— Что думаешь? — с горечью спросил лорд.

— Думаю, мы лишь оттянем неизбежное, — усмехнулся страж. — Но другого выхода нет.

— Точно, нет. Остаётся только надеяться, что король не разъярится, не прикажет конфисковать последние крохи. А там… если война вспыхнет, может, всё равно всё сгорит. — Лорд тяжело опустился на троноподобный стул, вытянув ноги. — Господи, как же я устал.

Страж не нашёл, что ответить. Он знал, что на плечах лорда тяжёлая ноша: город в руинах, народ голодает, маг под боком творит, что хочет, а сверху давит король. Может, Хэйвард и не самый худший владыка, но попал в чудовищную западню.

В конце концов, лорд махнул рукой:

— Иди, готовь стражу. Мне нужно немного побыть одному.

Стражник поклонился и покинул зал, прикрыв тяжёлые двери.

Лорд остался под сводами, где едва теплился свет факелов. Взгляд его скользил по выцветшим гобеленам, изображавшим древние победы прежних правителей. Где-то на них виднелись воины, несущие штандарты, где-то маги, призывающие огненные шары, но все это было еще при древней империи Куэр, война Расколов унесла слишком много… «Когда-то, вероятно, Равенхольм был славным городом…», подумал Хэйвард с горечью. Но прошлое давно кануло. Осталась лишь необходимость выжить.

«Король, — твердил он себе, — король приедет, а у нас и показать нечего. Лишь бы не сорвалось всё окончательно. Пусть он не успеет разнюхать про беды, а увидит лишь то, что мы подготовим. А там… будь что будет».

В эту же минуту он вспомнил про Мастера Рейса и подавил вздох: «С ним нужно работать деликатно, а приказы… боюсь, он не станет слушать их. Придётся, наверное, предложить ему чего полезного, хоть чуток. А может, хоть раз в жизни он внемлет здравому смыслу?»

Тяжелые шаги лорда прозвучали по залу. Он остановился у узкого бойницы-окна, глядя в сумрак города. Дождь продолжал моросить. Внизу горели редкие огни. Где-то, наверное, в трущобах шли драки, мёртвые тела лежали в подворотнях. Но лорд не мог думать об этом глубоко — у него своя беда.

На небе за облаками светилась тусклая луна. Прислушавшись к слабым звукам, Хэйвард ощутил стеснение в груди. Король. Снова и снова это слово било в разум. И, как бы он ни старался, всё сводилось к одной мысли. Это похоже на нелепый фарс, но что поделать.

Усталость брала верх. Он опустился на старый каменный подоконник, закрыл глаза. На губах скользнула горькая полуулыбка. Когда-то, будучи молодым рыцарем, лорд грезил о славе, думал о подвигах. Но жизнь свелась к тому, чтобы приютиться под королевским покровительством и пытаться удерживать разваливающийся город. «Может, это и есть мой подвиг — стараться спасать Равенхольм», мелькнуло в голове.

Спустя несколько мгновений он откинулся назад, положив на колени истёртую кожаную перчатку. У него было много решений, которые предстояло принять в ближайшие дни — малоприятных, жестоких. Но иначе не сманипулировать правдой, не убрать с глаз долой бедняков и не удержать положение.

«Лишь бы у меня хватило духу всё это пережить, — думал он, смежая веки. — Лишь бы этот город ещё хоть немного продержался…»

Так прошли минуты и, наверное, пролетел целый час, пока лорд погружался в тревожную дремоту, наполненную мыслями о войне, о короле и о том, как «замести следы» нищеты. В конце концов, ночь безжалостно поглощала Равенхольм, унося и надежды, и страхи горожан в зыбкое забвение. Но уже завтра в крепости снова закипит лихорадочная деятельность: подметание улиц, вышвыривание бездомных, спешка с латанием стен. Власть — штука, требующая компромиссов с совестью.

Что же до Мастера Рейса, то лорд твёрдо намеревался отправить к нему эмиссара с просьбой. В душе Хэйвард надеялся, что маг прислушается. Иначе король может задать слишком много вопросов — а лорд Хэйвард опасался, что не сможет на них ответить. Да и кто вообще способен заставить того мага что-то не делать? Наверное, никто.

«Проклятые маги, проклятые бродяги… Весь город проклят… Но я постараюсь удержать его», — думал лорд, засыпая прямо на каменном подоконнике.

Снаружи шёл дождь. Редкие костры мерцали. Где-то в трущобах кричали несчастные, изгнанные стражниками, а где-то Мастер Рейс продолжал колдовать в своей башне, не думая о визите короля, заботясь лишь о собственном великом изобретении. И так, в разорённом Равенхольме, переплетались чаяния, страхи и амбиции.