Детективное агентство «Лунный свет» (гет)

— Грейбэк! — от громкости собственного голоса Пэнси содрогнулась: не хватало еще, чтобы с потолка посыпалась штукатурка. Вознаграждение от Берка оставалось лишь жирным числом на пергаменте, и вряд ли в волшебном магазине «Все для родового поместья» принимали сомнительные расписки в качестве оплаты.

Однако, несмотря на всю ту рациональность, из которой она была буквально соткана, Пэнси вновь и вновь на высоких тонах звала его, пока неслась из прихожей в гостиную. После грандиозного открытия во «Флориш и Блотс» в первую очередь она ринулась в Сыскное агентство, да только впустую потратила время, если не считать поцелованного на двери замка — оборотня на месте не оказалось. Не теряя ни минуты, она тотчас бросилась в Паркинсон-холл, моля всех Основателей, чтобы волчара сидел дома, а не таскался где-нибудь в дебрях Лютного.

— Грейбэк, дракклы тебя задери, тащи мохнатый зад сюда. Немедленно!

Пэнси распалялась все сильнее. Щеки и шея полыхали огнем. Пока она носилась, как проклятая, по Магической Британии в поисках улик, этот наверняка гонял мышей забавы ради, или чем там оборотни занимаются на чердаках.

— Грей… — превозмогая саднящую боль в горле, опять заорала Пэнси, но, нежданно обнаружив негодяя на лестнице, замолчала, а затем, пораженная его занятием, полушепотом закончила: — …бэк.

— Че надрываешься? Гланды застудишь, — промычал он в ответ, вынимая длинный тонкий гвоздь изо рта.

Пэнси смущенно осмотрелась — заштопанная сумка с инструментами, молоток и жестянка со штырями всевозможных размеров равномерно распределились на ступенях, а полуголый Грейбэк, выгнув широкую спину, подобно злющему котяре Берка, с усердием выкорчевывал истоптанную доску, искусно поддевая край ломом.

— Что ты делаешь?

— Чиню прогнившую лестницу, — не оборачиваясь, буркнул он и ловким движением потянул инструмент на себя. Половица скрипнула, дерево поддалось.

— А, — окончательно зарделась Пэнси, нелепо сцепив руки за спиной. — Ладненько. Там просто… вроде как прояснилось кое-что.

Мысль не шла, заготовленные фразы путались в голове, как нитки. История с Фаджем уже не виделась ей какой-то особенной. Ну убил несколько человек — подумаешь, сенсация. Другое дело — оборотень, который вот так по-маггловски ремонтирует чужой дом.

— Не висни, у тебя щас кровь из носа хлынет, как из крана. Нашла че?

— Вообще-то, да, — заявила Пэнси, самодовольно вздернув подбородок. Настал ее звездный час!

Грейбэк перемену в настроении прочувствовал довольно тонко — тут же отложил инструменты и, широко расставив ноги, приготовился слушать. Все-таки здорово, что в этот раз на нем были штаны.

— Речь в записке шла о Списке чистокровных. Это я сама додумалась, — на всякий случай подчеркнула она.

— Блядский Список Двадцати Восьми?

— Не совсем. Мало кто знает, но Священный Список имеет продолжение, чуть менее священное, — поучительным тоном принялась вещать Пэнси. Скорее всего, она звучала тошнотворно, как Маккошка на нудных уроках трансфигурации, но ничего с собой поделать не могла, умничать ей чертовски нравилось. — Лишь те семьи, которые никогда не скрещивались с магглокровками, полукровками или сквибами, издревле считались достойнейшими из достойных. Но существуют, разумеется, и другие чистокровные. С каждым годом их число сильно уменьшается, что прискорбно, потому как не удостоившиеся войти в Список Двадцати Восьми бедолаги теряют избирательность и вступают в браки с кем попало. Всего в Британии, если не ошибаюсь, девяносто одна более-менее чистокровная семья, а еще каких-то десять лет назад было за сотню.

— Давай короче, — взмолился невоспитанный Грейбэк.

— Ноль двенадцатый, то есть Малфой, дал взятку ноль тридцать второму, то есть…

— Фаджу! — закончил он за нее, отчего Пэнси искренне возмутилась:

— Тебе-то откуда известно?!

— А Фадж не подох, нет? — поинтересовался волчара, нагло проигнорировав вопрос.

— Корнелиус — да. Но у него остался племянник, советник Министра, между прочим. Парень видный и перспективный. И из имеющихся вводных вырисовывается вполне себе веский мотив. — Рассуждая вслух, Пэнси плавно расхаживала из стороны в сторону. — По какой-то причине Люциус — скорее всего, он, а не Драко — дал взятку Фаджу, который дядюшка. Если что-то подобное всплывет в наши дни, представляешь, как это скажется на репутации Руфуса? Да его взашей вышвырнут из Министерства и никогда не позволят устроиться даже вшивым подмастерьем в лавку старьевщика.

С каждым следующим предложением Пэнси все ярче видела картину — в таком свете все представлялось ей до безобразия элементарным! Карьера для Руфуса что вода для русалки — без нее родовитый волшебник просто не выживет, а значит, он на многое пойдет. Например, заставит замолчать Скитер, Наземникуса и, возможно, того же гоблина. Повезло еще, что Милли не успела связать себя узами брака с убийцей. Ее вдруг прошиб озноб.

— Нам нужно добраться до него поскорее. Он опасен! — твердо заявила она, припоминая, что у Милисенты дежурство, и потому ей как минимум остаток вечера и целую ночь ничего не грозило. — Эй, ты что вытворяешь?

Она вдруг остановилась и недоумевающе на него уставилась — Грейбэк резво сорвался с места и кое-как напялил на себя плащ, разумеется, позабыв в спешке о футболке.

— Погоди, надо все обдумать, — забеспокоилась Пэнси, но он небрежно схватил ее за руку и уверенно потащил за собой на выход.

— Нехер тянуть.

— Вот именно, не тяни же меня! — заупрямилась она, ведь, по правде сказать, рассчитывала хотя бы помыть и уложить волосы, перед тем как триумфально вваливаться на территорию Фадж-мэнора и поливать хозяина отборными оскорблениями.

— Я про пиздюка Министра. Будем брать козла как есть.

Пэнси едва не захныкала — ну что за непослушный волк!

* * *

Поместье Фаджа впечатляло — самый натуральный замок с раскидистым садом и до отвращения идеально уложенными приусадебными дорожками. На каждом пролете кованого забора, на изящных лавках и даже на белоснежных колоннах красовались витиеватые «‎Ф», будто клеймо на мантикорах. Пэнси подавилась возмущением при мыслях о том, как бывший Министр пекся о своем добре. Неужели боялся, что его греческий пантеон в самом сердце Эссекса однажды разберут по камням?

— Нихуевенько, а? — присвистнул Грейбэк, точно в голове у нее покопался.

— Не то слово, — нехотя согласилась она, пусть его замечание и прозвучало очень вульгарно.

Впрочем, если до сего момента Пэнси и сомневалась в адекватности выдвигаемых обвинений, то теперь, взглянув на вычурную роскошь, лишь окрепла в своих выводах. И идиоту понятно: мерзавец Фадж не пренебрегал взятками, это уж точно!

— Чем обязаны? — стоило им подступить к мраморной лестнице парадного входа, возник угрюмый эльф с седеющими густыми бровями.

— Мисс Паркинсон в сопровождении… — Она с сомнением оглянулась на вспотевшего Грейбэка. Тот и не подумал запахнуть плащ, чтобы прикрыть крепкую грудь. Про себя Пэнси грязно выругалась: волчара, конечно, для своего возраста сложен что надо, и самооценка у него, разумеется, по размерам не уступала драконьему яйцу, но весь его всклоченный драный вид на фоне элегантного великолепия мэнора буквально кричал о вопиющей нищете. — В сопровождении охраны.

Ей на миг сделалось неловко, все же Грейбэк ей здорово помог, в том числе приволок к ней Берка, а вместе с тем и его денежки, да и воспоминания о трогательной заботе в виде починки прогнивших ступеней дома пробуждали мирно спящую совесть, но что поделать — двадцать пять лет из жизни так запросто не выкинешь, и установка, въевшаяся в кору головного мозга, неустанно гласила: хуже бедности порока нет.

К слову, неприятное заявление Грейбэк с легкостью проигнорировал, только вызывающе сплюнул на еще не проросшую после затяжной зимы клумбу и вылупился на домовика со злобным нетерпением.

— Несколько неурочный час для визитов, не находите, мисс Паркинсон с охраной? — забрюзжал сердитый эльф, но дерганым движением руки пригласил их проследовать за ним.

Неизвестно, отчего так сетовал старый слуга, но час оказался более чем приемлемым — застегнутого на все пуговицы Руфуса они застали корпящим над документами в кабинете. Он сначала очень насторожился, но, завидев Пэнси, тут же подскочил и затараторил:

— Мерлин, Паркинсон, чудовищно выглядишь! Что случилось? Во что ты опять вляпалась?!

В отражении оконного стекла она, конечно, отметила свой кошмарный внешний вид, но все равно моментально вспыхнула от ярости. Сукин сын вконец обнаглел: завалил дракклы знает скольких волшебников и не только, залез под юбку к Милли, а теперь еще и стрелки на нее переводил!

— В убийство, жалкий ты подонок! — выпалила она не раздумывая. Где-то за спиной крякнул Грейбэк.

Да-да, она помнила об инструкции, которую сама же тщательнейшим образом разработала: сначала втереться в доверие к подозреваемому, потом ненавязчиво разговорить, найти подтверждение их теории и только после всего вышеперечисленного кидаться обвинениями. План был разумен. Жаль, невыполним.

— Чего? — нахмурился Фадж. Туповатая физиономия его выражала полное непонимание.

— Того, очкотряс! Присядь-ка на место, — шагнул к нему Грейбэк и, с силой ухватив за плечо, швырнул обратно в кресло. Что же, оборотню первоначальная задумка, вероятно, тоже не больно нравилась.

— Пэнси, что происходит? Почему в моем доме… Да отцепись ты, ликантроп обнаглевший.

— Еще немного, и я попрошу ликантропа вырвать твой поганый язык! — вспылила она: давно следовало заступиться за волчару. — Интересно получается, Руфус, его все считают монстром, а тебя и твоего покойного дядю — порядочными джентльменами, образцовыми представителями знатного рода.

— Но ведь так и есть!

— Черта с два! Ты убил Риту, возможно, еще этого, как там…

— Крюкохвата, — подсказал Грейбэк, прорычав Фаджу в самое ухо.

— Я ничего такого не совершал. С чего ты вообще взяла?!

Пэнси с хищным удовольствием отметила, что Руфуса сильно колотило.

— Ты на самом деле вообразила себя детективом, Пэнс? Это же просто смешно! Вламываешься ко мне, спускаешь своего пса… Ау, да отпусти ты, маргинал! Предъявляй факты, раз уж дерзнула порочить имя моей семьи, и проваливай!

— У меня их нет, — призналась она смущенно, но быстро вернула былую уверенность, едва паршивец надменно усмехнулся.

— Грейнджер тебя уничтожит, дура. Давно пора.

— Однако у меня имеются неоспоримые доказательства, что ты убил Наземникуса Флетчера.

Руфус вздрогнул. Кадык на тонкой шее нервно дернулся, и тогда она с упоением ощутила силу мгновения — мгновения полной своей правоты.

— Восемнадцатого марта ты, заблаговременно приняв внешность Гарри Поттера с помощью оборотного зелья, вошел в подъезд дома, где проживал Флетчер, — горячо заговорила она, не сводя с ошарашенного преступника острого взгляда. — Таким образом ты подцепил на крючок сразу двух русалок: специально попался на глаза соседке, болтливой ведьме, чтобы она сумела опознать Гарри в случае чего, и вынудил Флетчера добровольно отдать тебе палочку, ведь аврору, к тому же Избранному, мелкий жулик отказать бы не смог.

— Гарри? Какого…

— Который Поттер.

— Нет же, какого хрена, Пэнс? Это не шутка? Наземникус мертв? И ты взаправду решила обвинить меня?

— Рита прознала, что твой дядя брал взятку в размере семи тысяч.

— Мерлиновы яйца! — сорвался на крик Фадж. — И?

— Тебе было выгодно, чтобы Скитер никогда не опубликовала подобное, — продолжила Пэнси твердым голосом, упрямо игнорируя его истерику, — иначе Фаджи навсегда лишились бы всех привилегий.

— И я стал бы одним из вас, голодранцев. Без имени, без денег, без гордости, — с трудом разлепив губы, тихо заключил Фадж. Не самое приятное сравнение, однако довольно точное.

— Конечно, тела остальных жертв не обнаружены, но аврорам и такой малости будет достаточно, чтобы докопаться до истины. Не пойму только, зачем тебе этот Наземникус? Ему бы вообще никто не поверил, — задалась она резонным вопросом, потому как необходимости убивать Флетчера так и не увидела.

Фадж замолчал, на открытых участках кожи стали проступать красные пятна. Грейбэк, не вынеся затянувшегося ожидания, хорошенько встряхнул подонка за грудки, отчего голова у Руфуса запрокинулась назад. Однако применение силы не развязало ему язык, напротив, он еще больше провалился в себя. В углу зашуршал эльф — проныра никуда не делся, лишь затаился в тени, чтобы подслушать их разговор.

— Хозяин, позвольте мне избавить вас от общества… — заскрипел он противным голосом, выступая вперед.

Фадж, услыхав предложение своего домовика, наконец очнулся, но поспешил его остановить.

— Нет, Рупи, не стоит. Поди прочь, — выдохнул он совершенно разбитый. Возмущение, страх, оскорбленная честь — все разом схлынуло, осталась одна смертельная тоска. Грейбэк, как ни странно, тоже заметил неожиданные перемены и, отпустив несчастного убийцу, отступил.

— Да, это я прикончил Флетчера, — устало вымолвил он и, чтобы немного собраться, энергично растер лицо ладонями. — И вообще всех их. Всех троих.

— Но где же останки Риты и гоблина?

Он поднял на нее рассеянный взгляд, точно не совсем улавливал сути вопроса, а затем спохватился и торопливо ответил:

— За домом есть дикий пруд, там водятся гриндилоу. Туда я сбросил тела, чтобы их обглодали до костей.

Пэнси затаилась — совершенно несвойственное ему хладнокровие резало посильнее умело заточенного кинжала. Как же раньше она не разглядела в женихе Милли подонка? Стало быть, не зря Тео без конца к нему придирался.

— Не веришь? — прикрикнул он нервно и потянулся рукой к ящику стола.

Грейбэк тотчас перехватил запястье и оскалился. Несколько секунд мужчины рассматривали друг друга, будто вели молчаливый диалог, а потом оборотень медленно разжал пальцы. Так и не сводя с Руфуса внимательного взора, он все же позволил тому завершить начатое.

— Вот, — Фадж швырнул мятую записку на стол. Пэнси шустро подхватила улику и жадно вперилась в пляшущие строчки: ну и почерк! — Это от Флетчера, я получил пятого марта. Он угрожал мне. Писал, что они со Скитер узнали дядькин секрет.

Похоже, Наземникус при жизни был тем еще ничтожеством, даром что Грейбэк к нему тяготел. В своем неуважительном обращении к Руфусу он нагло вымогал плату, притом немалую. Скорее всего, решил единолично поживиться на племяннике бывшего Министра.

— За два дня до исчезновения Риты! — воскликнула Пэнси потрясенно. — Выходит, ты не стал ему платить, а сначала занялся Скитер, потом Флетчером и напоследок оставил гоблина. Ну и ублюдок же ты, Фадж!

— Ты не можешь не понимать, информация такого характера потянет меня на дно, — с отчаянием выдохнул он и откинулся на спинку стула.

— Подумаешь, кому только Малфои не давали взяток, я тебя умоляю, — отмахнулась она. По сути, Люциус купил все Министерство до последнего кирпича, просто вслух этого никто не упоминал.

— Нет, Паркинсон. Мне-то известно, за что Корнелиус получил грязные галлеоны. Дядя в свое время красноречиво убеждал страну не верить россказням Гарри, дескать, не мог Волдеморт вернуться, все это фантазии недоделанного подростка, проигравшего Турнир. В действительности же он был прекрасно осведомлен о втором приходе Темного Лорда, просто Люциус Малфой купил его недолгое молчание. Корнелиус продал Магическую Британию, Пэнси. Он дал фору Пожирателям Смерти, чтобы творить беспорядки, бежать из Азкабана, сеять зло направо и налево!

Руфус безвольной куклой обмяк в кресле, тяжело задыхаясь после произнесенной речи. А она так и стояла с приоткрытым ртом, парализованная поглотившим ее ужасом. Конечно, он убил их всех. Заставил захлебнуться уродливым секретом, только бы спасти свою трусливую шкуру. Надеялся сохранить дом, престижную должность, имя и, само собой, расположение прекрасной Милисенты, четвертой в списке Священных Двадцати Восьми.

— Грейбэк, — громко позвала она. — Пошли Бонни в Аврорат, сейчас же.

— Слышь, Глазастик, — цокнул он языком, точно его одолевали сомнения, — надо перетереть кое-что. Выйдем.

— Нет, — отрезала Пэнси непримиримо. — Довольно! Делай, что велено. А ты, Руфус, ничтожество! — выплюнула она яростно. — Погубил невинных, покрывал грязные делишки своего гнусного дяди и подставил Милли. Святые угодники, она же так любит тебя! Ее сердце навеки будет разбито.

Фадж, бледный как полотно, весь сжался и зарыдал. Не утруждая себя заботами о негодяе и выяснениями рабочих моментов с непослушным оборотнем, она уверенно проследовала к камину, швырнула горсть пороха и в тот же миг исчезла в клубах дыма.

* * *

— Пэнси? — изумилась Милли, но почти сразу пришла в чувство и шагнула ей навстречу, подставляя локоть для удобства.

Помощь она благородно приняла, быстро выскакивая из волшебного пламени на пятый уровень Святого Мунго. Следовало побыстрее объясниться с подругой, обнажить калечащую правду и утешить Булстроуд, а затем, скорее всего, сплавить ее Дафне на попечение — все же Пэнси самой необходим был отдых. По правде сказать, ей не терпелось с комфортом устроиться в кровати и пересчитать перед длительным сном галлеоны, которые в ее дреме будут послушно выпрыгивать из кожаного мешочка Берка и с ласковым звоном запрыгивать в ее, ненасытный и бездонный.

— Что ты здесь делаешь? — взволнованно спросила Милисента, юлой крутясь вокруг нее и оттого напрягая зрение чересчур яркой мантией. Руководство больницы отводило колдомедикам нежно-салатовую форму, в то время как остальному медперсоналу доставались лаймово-зеленые кричащие одежды.

— Я… — немедленно приступила к объяснениям Пэнси, но вдруг закашлялась: в нос ударил тошнотворный запах горелого барбекю.

Удивленная необычным эффектом перемещения, она вновь обернулась к камину, от которого так невозможно тащило палью, но Милли уже подхватила ее под локоть и решительно повела в укромную каморку — туда, где одинокая колдосестра просиживала беспокойные ночи, приглядывая за подопечными в своем крыле.

Тусклый свет равномерно освещал узкий коридор и приоткрытые двери палат, где пациенты, плененные собственным разумом, влачили жалкое существование под пристальным надзором Милли.

— Это что, Невилл пробежал? — хрипло спросила Пэнси, глядя в спину лохматому мужчине.

— Нет, — хихикнула Булстроуд. — Это Фрэнк Лонгботтом, папаша Невилла. Один в один, да?

— Куда это он?

— Научила его самостоятельно ходить в туалет, — довольно ответила Милисента и добавила: — А еще открывать двери перед женой. Мелочь, конечно, но мне кажется, находись Алиса в своем уме, ей было бы приятно.

Внутренности налились тягучей жалостью — подруга не заслуживала предательства, которое столь жестоко нанес ей подонок жених, однако какой выбор оставался у Пэнси? Это ведь она докопалась до сути, она вынудила Руфуса признаться в преступлении. Ей, выходит, и сообщать Булстроуд судьбоносные новости.

Когда они вошли в небольшое помещение, Милли заботливо усадила ее за стол, а сама на правах хозяйки энергично занялась делом: наскоро заварила чай, призвала фарфоровые чашки, прикрыла гору разбросанной одежды больничным покрывалом. Пока она мельтешила перед глазами, распахивая то один белый шкаф с медицинскими склянками, то другой, с инструментами и утками, Пэнси подбирала наиболее мягкий способ вывалить на подругу правду о преступлениях Фаджа.

Как поживаешь, Милли? Заскочила сообщить, что женишок твой — убийца. Не беда, найдем другого.

Милли, что-то ты поднабрала за последнее время, совсем перестала следить за собой. Впрочем, ничто так не стройнит, как затяжная депрессия. Как это нет повода? Сейчас я тебе такое расскажу!

— Что расскажешь? — застыла перед ней Булстроуд с металлическим чайником.

Пэнси прикусила язык. Притворно улыбнувшись, она отрицательно покачала головой, и, к удивлению, Милисенте этого оказалось достаточно. Она опустила чайник на горелку и отрегулировала огонь — немудрено, к сумасшедшим колдосестрам, должно быть, привыкла.

Воздуха категорически не хватало. Пэнси даже начало мерещиться, будто стены напирают и через мгновение-другое раздавят ее, как таракана. Может, и неплохо — раздавленным тараканам ни перед кем объясняться не требуется. Духота все усиливалась, и, нервно потянув тесьму на воротнике, она небрежно стащила мантию и бросила ее на аляпистый пуфик у двери.

— Ты себя плохо чувствуешь, да? Никого из целителей в больнице в это время нет, кроме дежурного на втором уровне. Могу оставить пациентов ненадолго и проводить тебя к нему. Пусть осмотрит. Ты сама на себя не похожа!

— Незачем, правда. Мне заметно лучше, — заверила Пэнси и с любопытством осмотрелась: на работе у Милли она бывала нечасто.

Между тем ничего особенного, способного отвлечь от предстоящего рассказа, не нашлось — обычная потертая кушетка, полупрозрачная шторка, тумба с посудой, а на ней…

— Сиськи Цирцеи, какая мерзость! — сморщилась Пэнси в отвращении.

На тумбе под стеклянным куполом беспокойно маялся крупный коричневый жук. В террариуме было всего несколько отверстий, так что насекомое, очевидно, страдало от нехватки кислорода и оттого еще яростнее билось о стенки.

— Где?! А, жук. Локхарт дал на хранение, не знаю, где достал, — весело ответила Милли, присаживаясь напротив. — Помнишь его?

— Еще бы, горячий был мужик.

— Он и сейчас есть, — подмигнула Булстроуд, и они обе расхохотались — Милли заливисто, задорно, а Пэнси наиграно, будто вот-вот захлебнется правдой.

Расписной чайник наконец закипел, призывая Пэнси к ответу тихим свистом. За толстым стеклом жук упрямо продолжал борьбу за выживание. А Милисента все смеялась, смакуя уже несуществующее счастье.

— Руфус убил Скитер, гоблина и мошенника из Лютного, — выпалила Пэнси себе под нос, но, похоже, ее топорное признание услышал весь Лондон. Подруга сейчас же замолчала, жук угомонился. Даже чайник заглох под налившейся тяжестью тишины.

— Нет, — безоговорочно отрезала Булстроуд, и Пэнси догадалась, у бедняжки шок.

Милли тем временем нервно шевельнула кистью, и ключ в замке провернулся с глухим щелчком, повинуясь беспалочковой магии. Переживала, что кто-нибудь из пациентов забредет сюда и ненароком услышит их откровения, не иначе.

— Мне так жаль, дорогая, — потянула к ней ладони Пэнси через столешницу и едва не обожглась о раскаленный чайник. — Авроры его уже арестовали. Он во всем признался.

— Признался? — поразилась Милисента. Глаза ее наполнились слезами.

— Именно. Выдал как на духу. Не плачь по нему, Милли. Уверена, помолвочное кольцо не обязательно возвращать. По крайней мере, теперь ты в безопасности. Мы все в безопасности, — сама себя поправила Пэнси, ведь никому не хотелось бы оставаться с убийцей в одной комнате.