Пусть к небу взлетит пламя (джен)

«Княжна и ее спутники недолго оставались незамеченными. И тогда настало время принять бой, который нельзя было проиграть. Но в нем нельзя было и победить».

Из летописи Арвокаса Кельма

Палло и Норо с трудом стряхнули оцепенение.

— А кто такой этот Майдин Алусса?

— Ботарский воевода, — ответил Фейран. — И правая рука Овари Шимо, старшего военачальника Ботара. Если он увидит меня, то сразу узнает.

— А где ты с ним встречался? — не отставал Палло.

— В бою, где же еще? Хотя не только. А теперь довольно болтать. Берите мешки, и идем к черной лестнице.

— А поесть?

— Предпочитаешь умереть сытым, парень? — Вегар подтолкнул Палло в спину. — Делай, что говорят.

Княжна забросила на плечи свой мешок. Она безучастно глядела по сторонам, хотя уже второй раз украдкой вытерла о смятый подол рубахи вспотевшие ладони. Ибо Майдин Алусса знал в лицо не только воеводу Фейрана, но и Анери, княжну Андары. И его не обманул бы нынешний ее облик нищего мальчишки.

Окно по-прежнему было распахнуто. В этот миг шум во дворе сделался громче, и донесся приказ: «Обыскать здесь все!»

— Ох, и горазд же ты орать, луженая глотка, — буркнул Норо себе под нос. — Ничего, вот я вам покажу.

Фейран выглянул за дверь: пока никого, но уже слышны приближающиеся шаги. Путники гуськом выбрались из комнаты — до черной лестницы отсюда было рукой подать. Ступеньки под ногами скрипели, несмотря на осторожные шаги. Братья в очередной раз подивились тому, насколько легко могут ступать воины, несмотря на собственный немалый вес и тяжелую ношу за плечами. По счастью, все слуги были сейчас заняты — кто в общей комнате, кто на дворе, — и лестница оказалась пуста.

Скотный двор, где очутились путники, тоже казался пустым. Воины огляделись и прислушались — и не сразу заметили, что Норо куда-то исчез. Впрочем, мальчишка объявился почти тотчас же, на его плохо умытом лице сияла довольная ухмылка.

— Ты где был? — спросил Фейран, слегка сдвинув брови.

— Да так… забыл кое-что… — Норо ковырнул землю большим пальцем ноги и поднял на воеводу невинные глаза.

Расспрашивать его было некогда. Фейран лишь качнул головой — мол, не ожидал от тебя — и повел спутников к задней калитке. Там оказался один из слуг, который чистил коровий загон. При виде беглецов парень разинул рот и едва не выронил лопату, но Фейран сурово прижал палец к губам. В воздухе мелькнула серебряная монета, скотник ловко поймал ее, поблагодарив неуклюжим поклоном. Он затоптал подарок поглубже в навоз — вдруг трясти вздумают? — и продолжил работу, мгновенно позабыв о беглецах.

Из Беллуры тянулись две дороги: на запад и на север. Фейран уверенно повел товарищей по северной дороге. Шли они молча, стараясь не оглядываться и не слишком ускорять шаг. Только Палло по привычке опять запрыгал, словно погоня уже настигала их. Но палку свою упрямый парень и не подумал бросить.

— Слушай, как ты думаешь, — шепнул он брату, улучив мгновение, — что больше нужно ботарцам: эти воины или… ну, то, что в табличках?

— Молчи, дурень! — шикнул Норо, но задумчиво колупнул пальцем нос. — Если ботарцы вообще знают, что там. Хотя мне вот совсем не любопытно, что они знают, а что — нет. И уж не хотелось бы узнать это от них самих.

— А если нас догонят, что будет? Нас с тобой ведь убьют вместе со всеми, разбираться не станут.

— Да ну тебя, не догонят. — Норо хитро улыбнулся. — Я им там кое-что оставил на память…

* * *

— Говоришь, со шрамом на лице? — Ботарский воевода сурово нахмурил черные брови. — Вот такой шрам? — Он провел пальцем по собственному лицу от виска до челюсти. — А сам темно-рыжий? Высокого роста?

— Да, господин, именно так, — выдавил побледневший хозяин. — Ростом не ниже вашего будет, даже повыше, простите за дерзость…

— Все ясно, это он. Военачальник Шимо был прав. — Воевода Майдин Алусса обернулся к своим людям, которые только что спустились с лестниц, ведущих наверх, и никого не нашли. — По коням, немедленно! Они не могли уйти далеко.

Оставшиеся во дворе восемь ботарских воинов не стали скучать в седлах, но тоже отправились на поиски. Они обошли амбары и сараи, оглядели скотный двор и расспросили единственного слугу. Тот лишь кланялся и бормотал трясущимися губами, что никого не видел и ничего не знает. Не скрывая презрения к жалким трусливым простолюдинам, воины вернулись к крыльцу, где их настиг приказ воеводы.

— По коням! — повторил Майдин и вдел ногу в стремя, подавая знак своим воинам.

Всадники тронулись в путь. Не успели они отъехать на двадцать шагов от постоялого двора, как пятеро из них внезапно очутились на земле вместе с седлами, а кони проскакали мимо, поднимая пыль. Среди спешенных воинов оказался и сам воевода.

— А, преисподние Хатуа!

Майдин поднялся с пыльной земли, даже не удосужился отряхнуться. Горло его сдавило бессильным гневом, какой обычно вызывает неожиданная неприятность. Но гнев тотчас же сменился мыслью: как это могло случиться?

Каким-то чудом упавшим всадникам удалось не угодить под копыта коней товарищей. Остальные воины заметили, что случилось, и вернулись. Немало времени ушло на то, чтобы поймать убежавших коней, а за новыми седлами пришлось возвращаться на постоялый двор. Там их нашлось всего два, поэтому Майдин, шепотом поминая все тени всех преисподних, послал нескольких своих людей к беллурскому шорнику.

Пока они дожидались седел, к Майдину подошел еще один воин.

— Взгляните, господин! — Воин показал ремень подпруги седла. — Подрезали, но не до конца. Хитро придумано.

— Так… — Майдин прикусил длинный ус, огляделся, и взгляд его упал на бродившего у коновязи слугу. — Взять его!

Двое воинов подхватили парня под руки и поволокли к воеводе. Слуга даже не пытался сопротивляться, но покорно поник головой. Майдин отметил это и кивнул сам себе.

— Отвечай мне и не вздумай лгать, — сказал он слуге. — Ты видел кого-нибудь около наших коней, когда все мы разошлись на поиски?

— Н-нет, господин… Т-то есть да, в-видел… да, точно видел. Мальчишку, господин, он зачем-то крутился около ваших лошадей, седла трогал руками. Ну, я шикнул на него: ступай, мол, прочь. Он и убежал. Все, господин, больше никого не было…

— Мальчишку… — повторил Майдин, скрестив руки на груди. — А что за мальчишка? Ты видел его раньше?

— Нет, господин, — мотнул головой парень, — он точно не здешний. Тощий такой, русоволосый, лохматый… — Глаза слуги заблестели, подбородок задрожал. — Г-господин, я правда больше ничего не знаю…

— Отпустите его.

Воины толкнули парня прочь, а воевода продолжал стоять, погруженный в свои думы. Тут подоспели новые седла, воины проворно взялись за работу, и вскоре можно было пускаться в погоню. Но Майдин не спешил отдавать приказ.

— Все готово, господин, по какой дороге поедем? — спросил один из воинов, нарушив задумчивость воеводы. — Или разделимся?

«Ай да Фейран, — слегка улыбаясь, размышлял тем временем Майдин, — хитро придумал. Только ты не учел, что и я, и Овари Шимо неплохо знаем тебя и то, как ты мыслишь. Отдам тебе должное, смелая задумка — укрыться в Ботаре. Вот только куда ты подашься потом? Что тебе делать во вражеской стране, где тебя могут узнать или просто задержать? Путь твой лежит в Каллис, к союзникам — на север, окольными дорогами, чтобы никто не заметил».

— Едем по северной дороге, — приказал Майдин.

Мимо проплывали деревенские улицы, полные утренней суеты. Назойливая пыль клубилась под копытами коней, но мыслей ботарского воеводы больше ничто не затуманивало. Он невольно заулыбался, предвкушая удивление врага — и еще многое другое.

Со старой враждой должно быть покончено раз и навсегда. Возможно, именно сегодня это случится.

* * *

Сперва северная дорога стелилась прямо, точно полет стрелы, пущенной твердой рукой. Потом она потянулась вдоль невысоких травянистых холмов, а порой и по самим холмам. Не раз встретились путникам торчащие вдоль дороги скопления валунов с россыпью мелких камней у подножия. Они напоминали не то развалины неких грубых строений, не то могильники, но узнавать не хотелось. От них словно веяло чем-то древним — зловещим наследием давно минувших веков, когда око небесного владыки угасло ненадолго и люди творили злодеяния, не боясь божественной кары.

Лишь только Беллура осталась далеко позади, беглецы ускорили шаг. Укрытий на дороге не найти, поэтому оставалось надеяться только на быстроту ног, поскольку надеяться на глупость и недогадливость ботарцев бессмысленно. Недооценивать противников — горькая ошибка, сгубившая уже многих с тех пор, как солнце впервые озарило бесплодную еще землю Дейны своим живительным светом.

Навстречу путникам протрусили на ослах с притороченными к седлам мешками двое крестьян. Оба вскинули вытаращенные от испуга глаза, но тут же опустили головы и продолжили путь, не оглядываясь.

— Если они повстречаются с ботарцами, то сразу нас выдадут, — сказал Палло, вновь подпрыгивая, и быстро оглянулся. — Как пить дать выдадут.

— Хватит трястись, — отозвался Норо. — Я же тебе говорю: они нас не догонят. Во-первых, из Беллуры ведут две дороги — откуда ботарцам знать, по какой мы пошли, а? И, во-вторых, сейчас им точно не до погони. Помнишь, я говорил, что оставил им подарочек на память? Я и оставил — подрезал седельные подпруги их лошадям, жаль, что не всем. Это их задержит.

— Зато выдаст нас, — бросил Фейран, заслышав разговор братьев. — Хотя… если Майдин расспросил хозяина и слуг, это уже неважно. — Он обернулся к поникшему Норо и кивнул ему. — Не унывай, ты же хотел помочь нам. Рано или поздно Майдин все равно настиг бы нас — не здесь, так где угодно.

Норо слегка приободрился, но отметил, что воины начали вновь замедлять шаг. Он не сразу понял, почему, ведь о безопасности не могло быть и речи. И вдруг его пробрала дрожь: да ведь они просто-напросто берегут силы — берегут для предстоящей им битвы. В которой, как бы ни были они сильны и храбры, им ни за что не победить.

— Да брось ты ее! — в сердцах зашипел Норо на брата, который продолжал упрямо сражаться со своей палкой. — Сил уже нет слушать этот дурацкий стук и твое пыхтение.

— Не-а, пригодится, — выдохнул Палло, обливаясь потом. — Это же оружие, как-никак.

— Тебе, видно, выжгло солнцем последние остатки ума. Ты что, собрался биться? Какой из тебя воин? Ты же трус, чуть что — и сразу удирать.

Палло открыл было рот, чтобы ответить, да так и застыл на месте, не смея обернуться. Они только что спустились с вершины очередного холма, и дороги позади не было видно. Зато отчетливо слышался приближающийся перестук копыт.

— Это они! — Палло стиснул свое «оружие», губы парня задрожали, ноги едва не подкосились.

— Идите туда, оба! — Фейран указал на валуны по правую сторону дороги. — Укройтесь там и не вылезайте, что бы ни случилось.

Теперь Норо и Палло не гадали, что это за валуны — чьи-то могилы или древние жертвенники темным теням всех преисподних. Счастье, что они вообще здесь есть и могут послужить укрытием. Прятаться же братья пока не спешили, несмотря на приказ Фейрана.

Вегар тем временем стряхнул свою вязанку и положил у края дороги, чтобы удобнее было вытащить оружие. Тут же рядом оказались и дорожные мешки. Немой, покосившись на них, бросил внимательный взгляд в ту сторону, откуда приближались враги. Прятаться он не побежал — да ему и не приказывали.

— Вы что, собрались с ними биться? — вытаращил глаза Норо.

Воины спокойно переглянулись.

— А что еще нам остается?

— Но их же больше десятка!

— Бывало и хуже. А теперь бегом за камни, и помните, что я сказал. Не вздумайте даже выглядывать, пока все не закончится. И если случится так, что мы погибнем, не поминайте лихом.

Норо едва не заплакал, едва не закричал: «Нет, только не погибайте!», но ботарцы уже приближались. Он потянул брата за собой, тот неуклюже дернулся, и длинные ноги споткнулись о палку. Невезучий Палло растянулся на пыльной земле, и не успел он подняться на четвереньки, как на вершине холма появились всадники. Темным ручейком они стекли вниз по дороге, туда, где остановились беглецы.

* * *

Не без тайного удовольствия Майдин Алусса убедился, что не ошибся. Пятеро незадачливых беглецов остановились у обочины дороги, и он быстро оглядел их всех. Андарианский воевода Фейран Ордет — «Наивный же ты человек, неужели впрямь подумал, что одежда простолюдина скроет твою стать?» Еще один, незнакомый, совсем молодой, по виду тоже воин. И трое мальчишек-оборванцев. Нет, не трое, понял потрясенный Майдин. Мальчишек там только двое. А третий…

— Приветствую, княжна Анери, — произнес он.

Всадники тем временем взяли беглецов в полукольцо и прижали к обочине. Оборванцы отползли дальше, в сторону огромных камней у дороги. Оба андарианских воина стояли молча, а княжна, одетая по-мужски, гордо выпрямилась.

— Не могу не отдать вам должное, — продолжил Майдин, глядя на нее, — это было смелое решение. Я даже подозреваю, в чьей умной голове оно могло зародиться. — Он с усмешкой перевел взгляд на Фейрана. — Признаюсь, немного жаль будет рубить ее.

— Сперва сруби, а потом грози, — бросил андарианский воевода.

— Грозить я не стану, — ответил на это Майдин. — Ты сам знаешь, что тебя ждет, как и твоего товарища. Но довольно разговоров. Вы безоружны, — взгляд его скользнул по поясам всех троих, где висели только ножи, — поэтому сдавайтесь. И отдайте мне княжеские сокровища, которые вы несете с собой.

— У нас нет сокровищ, — сказала княжна и стянула шапку с головы.

Коса по-прежнему пряталась под рубахой, но теперь, с непокрытой головой, княжна никому не показалась бы юношей. Она стояла перед конным врагом, безоружная, и глядела на него словно сверху вниз. В темно-голубых глазах плескалась холодная ненависть.

— Никто из вас не получит их: ни ты, ни твой хозяин! — Девушка подчеркнула последнее слово, губы ее жестоко скривились.

Лицо Майдина вспыхнуло, точно от удара, он скрипнул зубами.

— Глупо, — бросил он и заставил коня чуть попятиться, освобождая место своим воинам. — Взять их. Живыми.

* * *

Норо и Палло, о которых все будто позабыли, изумленно глядели на происходящее.

— Значит, этот парень и есть княжна? — выдавил Палло. — Вот так так… А я-то ему… ей… один раз чуть по уху не съездил…

— Я должен был догадаться, — прошептал Норо, качнув головой. — Я даже подозревал…

— А я тебе говорил, что видел девушку-воина, да ты мне не поверил… — Тут Палло осекся, стоило ему увидеть, как ботарцы двинули своих коней вперед, на княжну и обоих воинов. — Слушай, нам же велели убираться…

— И то верно, — кивнул Норо. Он все еще не верил, что дойдет до боя. А если даже дойдет — много ли толку?

Братья усердно заработали локтями и коленями, пока не очутились в спасительном укрытии за камнями. Те оказались прохладными, несмотря на жаркий день. Палло так и не бросил свою палку и потащил за собой, хотя ее стук слегка приглушила растущая по краям дороги редкая трава.

— Ох, и все равно нам конец, — запричитал Палло, обвив палку руками и ногами. — Сейчас ботарцы скрутят их, а потом и за нас примутся. Бежать тут некуда, да и куда убежишь от всадников? Живыми мы с тобой им не нужны, так что…

— Молчи!

Норо отмахнулся и осторожно выглянул из-за валуна. Ибо с дороги донеслись крики и лязг оружия.

* * *

Двое ботарцев спешились и двинулись к тем, кого уже считали пленниками, с веревками в руках. Остальные застыли в ожидании с мечами наготове.

— Сопротивляться бессмысленно, — предупредил Майдин, почуяв неладное.

— Неужели? — процедил в ответ Фейран.

Оба андарианских воина ударили одновременно. Без слова, без взгляда, словно единое целое: Фейран — кулаком под подбородок, Вегар — локтем в кадык. Одно мгновение, вздох, удар сердца, но его хватило, чтобы метнуться назад и выхватить спрятанное оружие. В руке княжны тоже сверкнул меч. Двое ботарцев корчились на земле в предсмертных муках, прочие же двинулись вперед.

— Они в самом деле нужны нам живыми, господин? — обратился один из них к Майдину.

— Да, — прищурился тот. — Теперь — особенно.

Среди всадников оказался один лучник. В землю вонзилась одна стрела, вторая, а третья свистнула у шеи Фейрана, растрепав волосы, и чиркнула по коже. Воевода стер ладонью кровь, оглянулся, прикинул расстояние, но его опередила княжна. Змеей она скользнула между всадниками и выбросила вперед руку. Метко брошенный нож вонзился в левый глаз лучника, вновь натянувшего тетиву.

Вегар кинулся к убитому, столкнул труп с седла и сам вскочил на коня. Ближайший ботарец услышал позади стук копыт, обернулся и с изумлением увидел клинок меча, нацеленный ему в лицо. Вегар выдернул оружие, стряхнул с клинка кровь и мозги. Теперь — на подмогу все еще пешим воеводе и госпоже.

Княжна увернулась от нисходящего удара, отразила второй, столь сильный, что ее отбросило на несколько шагов. Удержаться на ногах удалось с трудом. Фейран метнулся вперед, прикрыл, отбил следующий удар и мгновенно нанес ответный. Протяжный крик, кровь и еще один труп на земле.

— Скорее, госпожа!

Воевода забросил ее в опустевшее седло. В спину ему устремился еще чей-то меч, а в следующий миг враг с рассеченной головой упал на шею коня. Перепуганная лошадь убитого вскинулась на дыбы и помчалась обратно в гору.

Фейран кивнул Вегару, подоспевшему столь вовремя. В тот же миг на того набросились еще двое ботарцев. С третьим билась княжна, а еще один развернул веревку с петлей на конце. Петля взвилась в воздух и затянулась бы на шее княжны, если бы Фейран, метнувшись вперед, не перехватил веревку правой рукой. Он приземлился, чуть согнув колени, дернул конец веревки на себя. Держащий ее ботарец вылетел из седла и тут же затих навеки под вражеским мечом.

* * *

— Надо им помочь, — заявил Норо, глядя то на брата, то на битву.

Вокруг валялось множество камней, мелких и не очень. Позабыв о недавних страхах насчет могил и призраков, Норо принялся выбирать камни покрупнее и складывать их в подол рубахи.

— Ты что делаешь? — дернулся вперед Палло.

— Увидишь.

Норо хорошенько размахнулся и швырнул первый камень. Тот угодил в круп лошади ближайшего всадника. Лошадь рванулась в сторону, и ботарец пропустил удар. В тот же миг Вегар разрубил ему голову.

— Молодец! — зашипел Палло прямо в ухо брату и в восторге встряхнул его за плечи.

Норо вырвался и огляделся. Княжна и Фейран сражались рядом, причем девушка владела оружием ничуть не хуже любого мужчины. Разве что силой уступала, и это едва не погубило ее. Но воевода пришел ей на выручку и помог взобраться в седло. Теперь он один оставался пешим.

Вегар бился против двух ботарцев, и они оттесняли его назад. Норо подкинул на ладони очередной камень. Едва различимый в шуме битвы свист — и камень попал под колено одной из задних ног лошади. Та взбрыкнула, всадник едва удержался в седле — а потом упал, тоже получив удар камнем по колену. Но не лишился чувств при падении, а попытался подняться.

— Пошли! И палку свою бери, сейчас пригодится!

Норо вытащил брата из укрытия. Пригибаясь, они добежали до упавшего ботарца — тот лежал шагах в пятнадцати от них, чуть в стороне от прочих сражающихся. Прежде чем он поднялся, Норо метнул ему в голову следующий камень, а Палло неожиданно для себя сноровисто размахнулся и опустил свою палку на лицо воина. Послышалось противное хлюпанье.

— Мы его что… того?

Палло глянул было на труп и тут же порадовался, что еще не ел сегодня. От вида размозженного в кашу лица и палки, с окованного конца которой стекала кроваво-серая жижа, его замутило.

— Ага. — Норо охватил некий странный восторг, который оказался сильнее отвращения. — А ты молодец, брат, не такой уж ты и трус.

— Да уж… — Палло скривился: фу, а ведь палку теперь еще и оттирать придется. Нет, битвы — это явно не для него. — Слушай, может, пошли отсюда, а? Они теперь и без нас справятся.

Братья увидели, как один из ботарцев попытался выбить княжну из седла веревкой с петлей, как Фейран в прыжке перехватил эту петлю. И как в бой устремился ботарский воевода — единственный из всего отряда, кто остался в живых.

— Похоже, Фейран с Вегаром тогда не соврали, когда рассказывали про драки с ботарцами, — заметил Норо. — И да, ты прав: нам тут делать нечего.

* * *

Уцелевшие лошади разбежались. Их недавние всадники лежали на дороге мертвыми или умирающими. Последний из отряда попытался спастись бегством, но его настиг и прикончил Вегар. Только возвращаться воину пришлось уже пешком — его конь получил в этом бою смертельную рану.

Конь Анери случайно наступил на одного из умирающих. Тот забился в судорогах и захрипел, отчего лошадь вскинулась, сбросив всадницу, и умчалась прочь. Княжна поднялась: в живых остался лишь один враг, на которого она и устремила взгляд.

— Ты не уйдешь живым, — сказала она, задыхаясь от гнева и усталости. — И никому не расскажешь о нас.

Майдину в этот миг было не до ответов. Он вел иную беседу, на более доступном ему языке, с тем, кто понимал его без всяких слов.

Стоило лишь Фейрану раздобыть себе коня, как Майдин бросился на него. Иначе не могло быть: для ботарского воеводы эта вражда была больше, чем враждой двух княжеств, а Фейран — больше, чем врагом. Это был вопрос личной мести, доблести и превосходства. От последней встречи с андарианским воеводой у Майдина осталось напоминание — длинный рубец во всю грудь. И сейчас, нанося и отбивая удар за ударом, он жалел, что не его меч оставил шрам на изуродованном лице Фейрана.

Клинки скрещивались, словно живые, сверкая на солнце и слепя глаза. Их лязг напоминал громкую брань. Майдин рубил со всей силой, порой слишком размашисто, и уже не в первый раз жизнь ему спасала лишь прочная броня — изделие улидарских кузнецов, что славились на всю северную Дейну. По лицу его струился пот, он прикусывал губы, надеясь лишь на то, что противник, уже утомленный битвой, устанет и ошибется первым. Ибо с их последней встречи прошло достаточно времени, и Майдин слегка позабыл, каково это — сражаться на мечах с левшой.

Нелегко, как оказалось.

— Ты — нечистое существо, проклятое богами! — бросил Майдин, не выдержав: в этот миг суеверие его народа насчет «ведомых тенью за левую руку» казалось ему справедливым, как никогда прежде.

— Для вас это проклятье, для меня — преимущество, — был ему ответ.

Фейран снизу вверх отбил очередной удар, направленный ему в бок. Его клинок вновь звякнул по броне врага и на мгновение застрял между чешуйками. Майдин торжествующе вскрикнул, и ему удалось достать противника по плечу. В тот же миг Фейран высвободил оружие и успел отпрянуть: меч ботарца лишь рассек плотную ткань рубахи, едва задев кожу. Прежде чем Майдин выпрямился, андарианский воевода подался вперед.

Майдин разжал пальцы, не сводя с противника недоуменного взгляда: меч того вонзился в прорезь брони под мышкой, рассек грудь и прошел вдоль ребер. Как только Фейран выдернул оружие, Майдин упал ничком на шею коня. Ослабевшие руки его зашарили по гриве в поисках поводьев, колени привычно сжались. Умное животное повиновалось, почти мгновенно пустившись вперед.

— Добей его! — закричала княжна. — Скорее!

Фейран подтолкнул в бока своего коня, и тот устремился в погоню — прямо по валяющимся повсюду трупам. Из одного брызнула еще не остывшая кровь, конь прянул в сторону, споткнулся и угодил ногой на зажатый в чьей-то мертвой руке меч. Воевода успел спрыгнуть, но, пока он озирался вокруг в поисках новой лошади, время ушло. Раненый Майдин, уносимый верным конем, уже скрывался вдали за очередным спуском.

— Вегар! Лук! — крикнул Фейран.

Воин бросился к убитому лучнику, поднял оружие — и едва сдержал проклятье: тетива лука оказалась порвана, очевидно, копытом коня.

— Чтоб вам угодить в девятую преисподнюю! — бросил Вегар и тут же смущенно глянул на княжну, но та лишь махнула рукой.

Победители оглядывали место недавнего сражения. Дорога сделалась скользкой от крови, приходилось осторожно ставить ноги, чтобы не упасть. Вегар подошел к Фейрану. Тот покосился на свисающий с правого плеча лоскут ткани, потом осмотрел клинок меча.

— Может, все-таки насмерть? — спросил Вегар.

— Нет. — Фейран с досадой выдохнул. — Вскользь. Если бы не его проклятая броня… Такую не пробьешь. Смотри, даже клинок затупился. — Он снова вздохнул. — Что ж, скоро Шимо будет знать о нас. И отправит на поиски все свое войско.

Он устало провел рукой по лицу, стирая пот и брызги крови — своей и вражеской. У обочины, рядом с мешками, отыскалась фляга с водой. Прежде чем пить самому, Фейран протянул ее княжне. Она жадно отхлебнула и вытерла рот тыльной стороной кисти.

— Ты не виноват, — сказала она, возвращая ему флягу. — Это война, а на войне может произойти все, что угодно. Ты сам так говоришь.

— Да, госпожа. — Фейран отвернулся. — Говорю. Но признавать это очень тяжело.

Слегка робея, вылезли из своего укрытия Норо и Палло. Они медленно приблизились к спутникам, опустив головы и не зная, что сказать.

— Госпожа… — выдавил наконец Норо. — Мы…

— Что ж, теперь прятаться бессмысленно, — ответила им княжна. Лицо ее осветила улыбка, чего братья никак не ожидали. — Да вы, наверное, сами обо всем догадались. Не бойтесь, я не прогоню вас. Наоборот, я беру вас под свою защиту, хотя сама в ней нуждаюсь. Только вместе мы сможем помочь друг другу: вы — мне, я — вам.

— Помочь? — вытаращился Палло. — Но как?

— Разве вы уже не помогли? — Княжна покосилась на едва обтертый о траву наконечник палки. — Да, я все видела и благодарна вам за помощь. Вы — храбрые парни и настоящие верные друзья, а таким богатством нельзя разбрасываться. Только держите по-прежнему языки за зубами, особенно ты, Палло.

Мальчишки неуклюже поклонились. Фейран и Вегар тем временем оттащили все трупы к обочине дороги, под валуны, там же сложили собранное оружие погибших. Княжна подошла к ним, и они втроем застыли на миг, чуть склонив головы.

— Жаль, что мы не сможем похоронить их, — произнес воевода. — А камней здесь не хватит, чтобы завалить всех.

— А зачем хоронить? — спросил Норо. — Они же враги.

— Да, враги, но они были воинами, а не бродягами или разбойниками. Они не заслуживают, чтобы их тела лежали без погребения или достались диким зверям, а души не отыскали дорогу к острову небесного владыки. — Воины вновь переглянулись, и Фейран прибавил, возвращаясь к насущным заботам: — Теперь ботарских разъездов станет еще больше. Было бы неплохо затаиться где-нибудь и переждать несколько дней.

Княжна вновь надела шапку, оружие скрылось среди хвороста, и путники без сожаления покинули поле недавней битвы. Лишь сейчас солнце полновластно воцарилось на небе, посылая без того иссохшей земле свой изнуряющий зной. А ведь еще даже не наступил полдень.

— Как ты думаешь, — Палло догнал брата и толкнул его в бок, — этот воин, которого мы убили… Мог он быть в числе тех, что жгли наш Минис, а?

— Не знаю, — пожал плечами Норо и вдруг жестко прищурился, — но можешь думать, что так. А значит, мы с тобой хоть немного отомстили.