Software bug (гет)

Примечания:

Gibran Alcocer — Solas

Он прощался с ней долго, провожая почти до самого крыльца. Уводил, правда, немного в сторону: так, чтобы было видно.

И целовал.

Осторожно обхватывал талию неумелыми ручищами и так же скупо, почти обиженно касался чуть суховатыми губами её — всегда мягких, но почему-то бледных.

Бледнели они по той же причине, по которой сам Тео устраивал этот демонстративный показ. Всё то время, пока юные влюбленные выстраивали новый этап отношений, тот, что постарше, умело делал вид, что ему нет до них дела.

Лолита поняла это потому, что сам мистер Лейхот стал действительно грубым. Он не здоровался, не обращал на неё никакого внимания; когда она подходила — смотрел будто бы сквозь неё, а затем так же безынтересно разворачивался и приступал к своим обязанностям на стройке.

Но обязательно — Ло всегда ждала этого момента с замиранием, нервно заламывая пальцы за спиной — ударял не то по свалившимся балкам, не то по иному строительному мусору, выражая недовольство.

Это значило, что поведение Тео его порядком задевает. Задевает так сильно и неправильно, что он тут же поспешно делался серьезным и лишь отмахивался от подступающего к нему в такие моменты крупного мужчины. Второй индеец обычно оборачивался вместо Лейхота и вроде как что-то говорил про саму Лолиту. Девушка этого не знала наверняка, но чувствовала, потому как следом поворачивался и отец Тео: мимолетно и будто бы случайно.

Ло связывала всё это с тем, что мистер Лейхот презрительно швырнул ей конверт, который она принесла в плату за испорченный гарнитур. Мужчина тогда чуть ли не взбесился, разгораясь совсем так же, как и Тео. И тогда, глядя в оскорбленные горящие глаза, в белокурой головке эхом отозвались слова Кэри о том, что Пол был куда хуже своей младшей копии. В тот день Лолита пискнула что-то наподобие извинений, сжимая в руке отложенные карманные деньги, и трусливо, почти бегом, вбежала на пригорок, обернувшись лишь раз. Но и тогда последняя попытка объясниться пропала, как и сам мужчина.

После этого случая Лолита и вовсе перестала приходить на конюшню к Лейхотам. Делала она это по двум причинам. Первая, но не основаная, заключалась в том, что они с Тео сблизились до такой степени, что девушке стало тесно. Но ничего поделать с настырным юношей не могла: чувствовала свою вину. И потому позволяла рукам находиться там, где не совсем комфортно, и целовать в таких местах, которые она бы обходила стороной, чтобы не нарваться на вторую причину.

Мистер Лейхот.

Она прокручивала эти два слова каждый раз, когда поцелуи Тео становились грубее и жестче. Это означало, что он смотрит. В такие моменты Лолите становилось особенно дурно, потому как чувствовала она себя выставленной на всеобщее обозрение купленной кобылой, которой хозяин хвастался перед конкурентом.

Ло знала теперь и то, что Тео думает. Парень не говорил это напрямую, но допускал мысль о том, что его отец не побрезгует моральными принципами и затащит девушку в постель при любом удобном случае. Правда после того, как у Лолиты сбилось дыхание после услышанного, к этой теме не возвращался, уверившись в том, что девушке претила сама идея спать с кем-то старше неё более чем в два раза.

Но сама Ло стыдливо признавалась себе в обратном, вновь и вновь представляя на месте пылкого юноши более зрелого мужчину. Тем не менее, при всех своих желаниях, она понимала неизбежную реальность: мистер Лейхот женат, а она встречается с его сыном. И более извращенной конфигурации придумать невозможно, однако…

Долго скрывать свое недовольство внезапным игнорированием она не могла. Да, она поступила опрометчиво, когда предложила деньги, не подумав о мужском самолюбии. Но ведь и её можно понять: это по её затее произошел инцидент. И тот, что внутри дома Лейхотов, и тот, что снаружи. И если уж ей не дали подлатать часть дома, то уж человеческие взаимоотношения она просто обязана смягчить.

Именно поэтому в субботнее утро она вновь остановилась у открытой двери в конюшню. На этот раз внутри был и Точа, и его хозяин. Оба повернули головы к гостье, и если животное разочарованно фыркнуло, то вот смягчившиеся скулы мужчины вселили в неё надежду.

— Мистер Лейхот, — прощебетала она и несмело шагнула внутрь, останавливаясь у самой дальней от стойла стены, что было совершенно бессмысленно: пространство не было большим, и девушка так или иначе стесняла квилета, вынуждая его считаться с её присутствием.

Но судя по тому, что тот кивнул ей с ничуть не строгим, но всё ещё раздражающим саму девушку «мисс Линдваль», мужчина не был против её визита.

— Вы сердитесь на меня? — тонкие ноги неуверенно примяли сухую траву, а сама Лолита затаила дыхание.

Мистер Лейхот медленно развернулся, оглядывая её сверху до низу, а затем изрек ничуть не облегчающее «нет», продолжая рассматривать вытянутое в непонимании лицо.

— Я подумала, что вы всё же сердитесь, потому что я… — тут она запнулась, не решаясь говорить о том, в чем сама не хотела себе признаваться, потому как тут же принималась к воспоминаниям об отце.

— Боишься меня? — закончил за неё мужчина, опираясь плечом о деревянную балку, от чего та чуть прогнулась. Он тяжело вздохнул, а затем провел языком по белоснежным зубам, словно подбирая слова. Его руки тут же спрятались в карманах джинс, но явно сжались в кулаки, выпирая и натягивая синюю ткань. — Мальчики, Тео в частности, требуют иного воспитания, но я никогда бы…

Тут он замолк и взглянул на неё так, что Лолите стало жутко неудобно. Ей хотелось спрятаться, закрыться, отвернуться в конце концов. Что угодно, чтобы не видеть как жалостливо мистер Лейхот свёл брови и как гневно он повел подбородком. Что угодно, чтобы не видеть, что мужчина каким-то образом разузнал её маленькую тайну, о которой она никому не рассказывала.

Лолита машинально коснулась своей щеки, вспоминая и будто бы стыдясь того, что уже, естественно, не было видно, но что будто бы видел мистер Лейхот. И хотя с оплеухи, полученной по возвращении домой в тот злополучный вечер, прошло две недели, ей вдруг показалось, что красный отпечаток отцовской ладони всё ещё пестреет на щеке. Иначе объяснить, почему мужчина так смотрел на её лицо, она не могла.

Неудобство момента прервал темный нос, тыкнувший квилета в шею. Мистер Лейхот нехотя повернулся к коню, на что тот нетерпеливо повторил свои движения, разгоняя горячий воздух непосредственно перед лицом мужчины.

— Вы ему нравитесь, — заключила Лолита, радуясь тому, что неудобная и неозвученная тема подутихла, хоть и не исчезла насовсем. Девушка всё ещё с опаской поглядывала на крупные руки.

— Неудивительно, после такой-то дурной хозяйки, — мужчина стал в пол-оборота и не сдержался, выпуская хриплый смех наружу. Такой громкий и непредвзятый, что Лолита тут же перестала кривиться и даже улыбнулась. — Что, не сердишься на меня?

Вернул он ей недавний вопрос, а Ло помотала головой, с удивлением замечая, что не испытывает того раздражения, которое бывало раньше, стоило индейцу указать на её недостаток в навыке общения с лошадьми. Ведь видя, как упрямый и непокорный Точа ластится и с благодарностью принимает поглаживания от широких смуглых ладоней, она поняла, что действительно что-то делала не так.

— А можно мне? — она шагнула вперед, прикусив нижнюю губу, и остановилась, заметив, как черная морда жеребца повернулась к ней и сделала несколько резких вдохов, обнюхивая бывшую хозяйку.

Лолита разочарованно выдохнула и собиралась было отступить, так как Точа, судя по всему, явно не был в восторге от такого предложения, но ей не дали. Широкая ладонь легко потянула её за локоть, словно Ло и не сопротивлялась вовсе — а она всё же попыталась это сделать, резко дернувшись назад. Однако мистер Лейхот не отпускал её, как не отпускал и напрягшееся животное, которое крутило испуганными черными глазищами.

Тихий дрожащий выдох коснулся плеча мужчины, когда тот прислонил бледную ладошку к нежной пышущей жаром шее жеребца. Пылала и его собственная рука, которую он не убрал, а осторожно накрыл сверху, не давая животному явно противиться от такого контакта.

Лолита смотрела на череду крошечных пальцев, прятавшихся за не тяжелыми — мягкими — прикосновениями мистера Лехота. И как она вообще могла подумать, что такие руки смогут быть иными?

Мужчина особенно нежно, как показалось Лолите, провел рукой вверх, ведя её ладошку следом. Сама же девушка не до конца понимала, почему квилет действовал именно так. Он либо пытался успокоить коня, либо…

— Мистер Лейхот? — она посмотрела на него снизу вверх, немного стесняясь — на тонкой коже отчетливо проступили красные крапинки.

И именно эти точечки, стремительно сливающиеся в рваные пятна, вывели Пола из того уверенного состояния, в котором он был несколько секунд назад, намереваясь наладить связь между девчонкой и жеребцом.

И не было в этом действии подпольного желания коснуться или приблизиться ровно до тех пор, пока её сладкое «Мистер Лейхот» не осело у него во рту.

Теперь же, чувствуя, как маленькое — больше не напуганное — «тук-тук-тук» разгоняло смущенную кровь, мужчина понял, что дал слабину: проиграл волку, который вцепился когтями в эту маленькую руку и отпускать не собирался. Напрягся даже Точа, свыкнувшись с таким положением и больше не фыркая на присутствие мисс Линдваль.

— Не получалось так раньше? — спросил он не то самого себя, не то светлую макушку, которая, к его счастью, спрятала от него два неморгающих зеленых огонька.

Девушка же помотала головой, неуверенно пытаясь сдвинуть руку, и тогда Пол повел её прямиком к морде, к белому племенному пятну на лбу жеребца. Тот чуть приподнял губы, но тут же скрыл череду зубов, разрешая.

Разрешил и Лейхот: убрал, наконец, свою огромную на фоне бледнолицей ладонь, оставляя ту самостоятельно поглаживать теплую шелковистую шерсть.

Что-то, а точнее говоря кто-то, внутри Пола завистливо проскулило, но мужчина не поддался мимолетному порыву отбросить рассудительность, и теперь сделал шаг в сторону, положив локоть на невысокий забор. Квилет знал, что Лолита определенно замечает то, как он разглядывает её, но оторваться всё же не смог: светлые волосы чуть взмокли у корней, выдавая волнение; губы приоткрыты и растянуты в неуверенной улыбке: верхняя, более пухлая, почти осталась нетронутой.

И если бы Лолита взглянула на Пола сейчас, то увидела бы ровно то же самое. Не заметила бы, вероятно, в виду своей неопытности и неспособности различать интерес иного плана, но определено бы заострила внимание на «нездоровом, пожирающем», как сказала когда-то Кэри, взгляде.

Его жена вообще стала подозревать куда больше, касаясь теперь того, до чего ей в принципе никогда не было дела. Она всё чаще пыталась достать до той части мужа, которую тот старательно прятал, и Кэри бывало думала, что у Лейхота и вовсе её нет. Тем не менее, для миссис Лейхот стало очевидным, почему вдруг бездушный Пол заимел ту самую душу. Почему без раздумий — а женщина видела, что тот ни секунды не сомневался — выкупил у Нильса никому ненужное животное. Но когда Кэри увидела, что животное всё-таки нужное и нужное не просто так, а для кого-то, то всё стало на свои места.

Всё, кроме той самой Лейхотовской души, которую мужчина решил отдать не законной супруге, а соседской девчонке.

Пол теперь решил этому не противиться, следуя чуткому чутью — в подаренный Челси засушенный цветок Лейхот верил куда больше, чем словам окружающим. И понял, что не прогадал.

Лолита нуждалась в защитнике. В том самом, которым Тео не был. И не смог бы стать не по причине отсутствия тех самых генов, а лишь потому, что в причине несчастий мисс Линдваль видел наставника и поддержку в деловых началах.

Именно поэтому Пола физически — совсем на грани перевоплощения —трясло, когда его сын демонстративно обозначал своё право на девушку. Бесило Лейхота и то, что настоящее право было его. И что именно это право и вынуждало его не лезть, ведь сама Лолита не выказывала возражений, и, вероятно, выбрала мальчишку.

И это раздражало не меньше, хоть Сэм и уверял, что всё должно идти своим чередом, и если девушка против, то ничего не поделаешь.

И Пол знал это. Знал и кипятился ещё сильнее. Особенно после того, как Лолита появилась у него дома с несчастным конвертом в дрожащей руке. Задела его не только мужскую, но и опекающую гордость. Ведь это он должен ограждать её от бед, особенно когда эта беда живет с ней под одной крышей и имеет наглость называться отцом.

Полу тогда стоило огромных усилий не броситься в дом, чтобы, если не разорвать мужчине глотку, то уж хорошенько бы набить морду. В голове Лейхота абсолютно не укладывалось, как можно было поднять руку на то совершенное и хрупкое, что представляла из себя Лолита. Та, однако, вопреки ожиданиям Пола, не заплакала и даже не сдвинулась с места, продолжая выслушивать оскорбительную тираду из уст Нильса. Тот был необычайно зол. Настолько, что Лейхот не отходил от дома Линдвалей всё то время, пока девчонка не поднялась к себе. Но и тогда она не дала волю чувствам, обнажая тем самым страшную тайну первых богачей: отец частенько поколачивал свою дочь. Настолько часто, что та, видимо, уже и не реагировала на такое поведение.

Зато реагировал Пол. Сдерживал себя каждый раз, когда перед глазами мелькали малиновые пятна на залысинах или слышался глухой звук «шагающей» трости.

Среагировал он и сейчас, когда девчонка коснулась ладонью щеки. И если уж сделать то же самое Лейхот не мог, то хотя бы руки мисс Линдваль теперь были для него в пределах досягаемости. Ведь не отдернула, не попросила убрать.

— А вы научите меня? — вновь звонко и непосредственно обратилась к нему Лолита, связывая, судя по всему, перемены Точа с непосредственным участием Пола.

— Ты что-то путаешь, — мужчина перевел взгляд на коня, так как девчонка смотрела теперь чересчур пытливо, умоляюще. — Я ни разу в жизни не ездил верхом.

Девушка замялась, отрывая ладони от небольшого племенного пятна на морде Точа, и тот тут же отошел назад, дергая ноздрями, словно и ему было в тягость находиться посреди яркого аромата спелых яблок.

— Я имела ввиду настроить контакт, — Лолита изобразила руками что-то непонятное, обращаясь не то к коню, не то к самому Лейхоту.

Мужчина ответил не сразу, долго всматривался в эти самые руки, которые нервно стали почесывать светлый затылок. Он видел, как Лолита нервничала, как мялась на месте, жалея о сказанных словах и желая поскорее услышать отказ, чтобы сбежать от неловкости.

— Тео после школы у отца, он не узнает, — зачем-то добавила она, продолжая разглядывать тяжелые мужские ботинки. Полу даже показалось, что девчонка сильнее вжала голову в шею, чтобы не смотреть на него.

— Не лучше ли сказать? — Лейхот сделал шаг в сторону, наблюдая за тем, как светлая макушка повернулась следом. Словно Лолита следила за тем, чтобы мужчина не сбежал от неё.

— Так вы согласны? — она вдруг резко подняла голову, что Полу не оставалось ничего иного, как скупо кивнуть под прицелом искрящихся глаз. — А Тео вы не говорите. Он почему-то ревнует…

Тут девчонка задышала чаще и вновь принялась разглядывать мужские ботинки. Не с первого раза ей удалось убрать прядь волос за ухо: та будто бы специально вынуждала Лолиту выпрямиться. Но девушке было неловко смотреть индейцу в глаза. Пол это чувствовал. Знал, что им обоим известно это «почему-то», которому быть не следует.

Но тем не менее оно уже есть, и Лейхот лично подписался под ним, давая согласие и на тайну таких встреч.

* * *

Она услышала, как подъехала машина, как резко прервался звук тарахтящего мотора. Заметила и тяжелые, будто бы нехотя делаемые шаги. От того руки вспотели так сильно, что шариковая ручка сползла куда-то влево, оставляя синюю линию на желтоватой бумаге школьной тетради. И хоть теперь ей придется переписывать заново целый лист, девушка ничуть не расстроилась, даже наоборот: Ло встретила мистера Лейхота с широкой улыбкой, поспешно убирая учебник обратно в рюкзак.

— Ты что, после школы всё время была тут? — мистер Лейхот недовольно оглядел её, и Лолита вновь собралась было оправдываться, но не успела. Мужчина закивал раньше, чем она открыла рот. — Я не воспрещаю, просто… Да и не важно.

— Не придется делать двойной крюк, — всё же объяснилась Ло, звучно застегивая молнию и вставая с примятого ею же сена. — А Точа я сегодня не видела.

— Он за холмом, — ответил Мистер Лейхот, глядя при этом за спину девчонки, словно мог и вправду что-то увидеть.

Только вот Лолита так и не поняла, что именно. А главное — как. Ведь за те десять минут, что они молча шагали вверх по холму, она не то, чтобы не увидела коня, даже не услышала его. Но мистер Лейхот шел уверенно, чуть впереди. Изредка он оборачивался, чтобы проверить, всё ли в порядке, и тогда ловил её изучающий взгляд.

Наконец мужчина остановился, выставляя руку в сторону, словно хотел удержать задумавшуюся о чем-то девушку. Та и вправду не заметила остановки и от неожиданности ойкнула — рука индейца больновато ударила чуть ниже груди.

— Прости, — мистер Лейхот виновато вздохнул, старательно отводя взгляд от того, как Лолита растирает ушибленное место маленькой ладошкой.

— Да ничего страшного, — отмахнулась та, увлеченная теперь вовсе не индейцем, а тем, кого она всё же спугнула своим возгласом. — И вы не боитесь его так далеко отпускать? А дикие животные? Медведи, волки?

От переживания лицо её вытянулось и чуть раскраснелось, чего Лолита совершенно не замечала. Она была обеспокоена такой безалаберностью и тем, что мистер Лейхот вновь посмеялся над ней. Точнее не над ней, а над её вопросами, но обиды это не умаляло. Она едва не потеряла этого жеребца, так что было бы ужасно глупо, если бы Точа умер от невнимательного отношения.

— Медведей уже лет двадцать не видел, как и волков, — не убирая широкую улыбку с лица пояснил мужчина. Судя по тому, что напряжение из его позы спало — руки спрятаны в карманах брюк, а плечи чуть опущены — вид Лолиты его забавлял, но никак не внушал угрозы.

А грозить Ло хотелось. Хотелось так сильно, что она сжала маленькие ладошки в кулачки и замотала головой так сильно, что наблюдавший за ними Точа повторил жест девчонки, разбрасывая расчесанную гладкую гриву, и даже заржал.

— Я слышала, как воет волк, совсем близко. И следы видела! — высказав свои наблюдения мистеру Лейхоту, Ло повернулась к коню и выставила указательный палец, которым тут же потрясла. — А ты не воображай, не затем тебя спасали, чтобы…

Девушка не договорила. Тот, кому была адресована эта тирада, попросту развернулся и принялся пощипывать молодую зеленую траву. Лолита почти взвыла от досады, ведь ей казалось огромной несправедливостью то, что её благие намерения не оценивают по достоинству, и даже более — насмехаются.

Только вот мистер Лейхот больше не смеялся. Лицо его снова стало тяжелым, а скулы напряглись, когда он осторожно накрыл всё ещё торчащий пальчик своей ладонью и в ней же спрятал небольшую ладошку, слегка покачивая.

— Он не твой подчиненный, не указывай ему, что делать, и не говори в таком тоне, — квилет всё ещё продолжал водить рукой вверх-вниз, акцентируя внимание на каждом слове. — Ты поняла?

— Но…

— Поняла? — повторил свой вопрос мужчина и, когда светлая макушка кивнула, разжал пальцы.

Лолита тут же почувствовала прохладу ветра, который теперь казался таким особенно: после ладони мистера Лейхота холодным казалось буквально всё.

— А как он почувствует, что я главная? — всё ещё глядя на собственную руку, спросила девушка.

— А ты главная? — хмыкнул мужчина, садясь прямо на землю.

Лолита недоверчиво покосилась на него, словно спрашивая, может ли она сделать то же самое, но квилету будто бы было всё равно: он сидел, расставив колени, на которых устало покоились рабочие руки, не ведавшие передышки целый день. А теперь он вынужден находиться здесь рядом с ней, наблюдая за неудачными попытками и слушая глупые вопросы, а мог бы ужинать в компании своей жены.

— Мисс Линдваль?

Пара щелчков привели её в чувства, и теперь девушка поспешно плюхнулась рядом, ровно так же расставляя ноги и кладя на них тонкие руки, на которых розовели пятна от ещё не заживших ожогов.

— Папа говорил, что животное должно чувствовать, кто управляет поводьями, — почти прошептала Лолита, всё ещё чувствуя осадок вины за выдергивание мистера Лейхота из привычного образа жизни.

— Твой отец во многом ошибается, — злобно — Ло поклялась, что услышала, как мужчина скрипнул зубами — ответил индеец, а после сделал глубокий вдох через нос.

Затем мужчина прикрыл глаза и не сдержался, пряча нос смуглой рукой. От чего-то чихнула и Лолита, правда вышло совсем по-дурацки, потому как прикрыться она не успела и чувствовала себя пристыжено, в добавок ко всему прочему. Только вот мистер Лейхот этого не видел — покрасневшие глаза его застилала влага, и он усердно тер их рукавами рубашки.

— У вас аллергия? — озабоченно спросила девушка, шмыгая покрасневшим носом, и с досадой добавила: — Видимо, у меня тоже.

— Твои духи, запах слишком яркий, — мистер Лейхот встал и развернулся лицом к ветру, жадно вдыхая свежие прохладные порывы.

— Я не… — начала девушка, но прервалась и на всякий случай даже принюхалась к самой себе: трава, мокрая земля и сено. Всё то, как и должно пахнуть в условиях близости с животными. Ни намека на какие-то там духи.

— Забудь, — буркнул мужчина и раздраженно зашагал в сторону притаившегося Точа.

Конь словно пытался незаметно улизнуть от них, но по какой-то причине замер. Так же смиренно и спокойно он принял поглаживания по шее от рук квилета. Правда, успокаивал ли тот самого себя или же жеребца, было непонятно.

— А если вы никогда не ездили верхом, то откуда вам знать? — Лолита встала и расправила плечи, выпрямляя спину. Знание того, что уж в этом то вопросе она более компетентна, придавало ей сил.

Ответ же оказался куда более прост. Он будто бы стер тот эффект волшебства, которым девушка наделяла мистера Лейхота. Оказалось, что он был знаком с хозяином Точа, когда тот был совсем маленьким жеребенком. Что застал тот момент, когда черный покусанный детеныш едва дышал после нападения пумы; и что имя его говорящее⁽¹⁾, наделенное силой; и что жеребец, рожденный в свободном стаде, никогда не станет выступать в таком цирке, который её отец называет особым видом спорта.

— Это ты должна заслужить его доверие, — мистер Лейхот поманил её рукой, второй удерживая Точа за гриву, при этом обращаясь к нему незнакомыми Лолите словами.

Сама девушка же выглядела растеряно и совершенно не понимала, что ей нужно делать. Знакомый ей кнут и угощения остались далеко, и теперь у нее не оказалось никакого воздействия на этого огромного зверя, который вновь принялся раздувать ноздри, выказывая недовольство.

Лолита протянула руку в желании. Она видела, как животное покосилось на неё, но продолжало стоять, удерживаемое присутствием мужчины — тот всё ещё держал коня, продолжая водить рукой по широкой шее.

Точа недовольно хлопал хвостом по спине, отгоняя назойливых мух, но не уходил. Черные глаза переходили от её лица к лицу квилета, а затем конь двинулся вперед, стряхивая смуглую руку, а сам ткнулся мягким носом в крошечную белую ладошку. Горячий воздух согревал похолодевшие от страха и неуверенности пальцы, которые совсем не двигались.

Лолита медленно повернула голову в сторону мистера Лейхота. Посмотрела в тот момент, который показался неудобным, неуместным. Она готова была поклясться, что не видела ещё такого тёплого и ободряющего взгляда. Такого, который говорил ей о том, что она всё делает правильно. Такого, который подтолкнул её сделать шаг вперед и найти тот самый контакт с неприрученным зверем.

Не видела она лишь того, что речь шла не только о Точа, который теперь не отбрыкивался от её звонкого голоса, но и о самом Поле Лейхоте.

1) "Точа" означает пума.

Вернуться к тексту