Выжженное пепелище (джен)

Даже в отставке он остаётся военным — выучку не проспишь, не пропьёшь и тем более не забудешь за полгода тишины гражданской жизни. По дому припрятан не один тайник с оружием и экипировкой — почти как в кино. На стене за картиной винтовка, под подушкой пистолет, в тумбочке ящик патронов и две готовые обоймы, в шкафу бронежилет, а за шкафом ящик гранат от Хайда — одну на пояс, остальное в рюкзак. Нож на пояс, нож в ботинок. Фляга с водой, два протеиновых батончика в один нагрудный карман, бинт и антисептик в другой. Световая граната. Дымовая шашка. Вроде всё. Можно идти.

Леннокс замирает, взявшись за ручку двери, оглядывается. Если всё удастся, он вернётся сюда.

А если нет… значит, нет. Не раздумывая больше ни мгновения, он открыл дверь и шагнул за порог.

— Я готов.

Мегатрон просканировал его внимательным взглядом, кажется, весьма одобрительным.

— Хорошо, — и прежде, чем трансформироваться, заметил. — Ты ведь понимаешь, что в таком виде, столкнись мы с автоботами, ты не сможешь сказать, что я просто выкрал тебя из дома посреди ночи?

— Конечно, — кивнул полковник, спускаясь с террасы. — Но, если мы с ними столкнёмся, я приму всю ответственность своих действий.

Если Мегатрон и хотел что-то сказать по этому поводу, то оставил это при себе. Он дождался, когда полковник подойдёт ближе и трансформировался в истребитель.

— Садись.

Несмотря на свою прежнюю работу, ему нечасто приходилось бывать внутри трансформера. В бытность напарником Айронхайда, он старался не забираться в друга лишний раз — только в том случае, если не было другого варианта. Не потому что боялся или что-то ещё — было просто нечто откровенно неприятное в том, чтобы использовать живое, разумное существо, как средство передвижения. Для этого есть нормальные машины, не такие, как это, явственно шевелящееся под задницей, словно пытаясь расположиться так, чтобы и человеку было удобно, и ему не мешало.

К полёту же вместе с Мегатроном добавилось и ещё кое-что.

— Что с тобой, человек? Ты, как будто, взволнован?

Голос десептиконского военачальника раздался со всех сторон.

— Не люблю летать, — Леннокс прикрыл глаза и крепче обнял ствол винтовки, словно бы тот мог подарить ему незримую защиту.

— Странно слышать. Я помню, как вы высаживались в Чикаго. И разве вас не перемещали по всей планете именно по воздуху?

— Я солдат. Я делаю что необходимо. Личные предпочтения тут ни при чём.

Трансформер хмыкнул, не то с уважением, не то как от хорошей шутки.

— Мне нравится твоя целеустремлённость, — похвалил он и решил немного помочь человеку. — Шоквейв собрал для тебя дыхательную маску. На Кибертроне доля кислорода в атмосфере значительно ниже и есть вредные для людей примеси.

Из чего-то, напоминающего бардачок, выпал названный предмет, Леннокс взял его и с любопытством осмотрел. Вещица и правда походила на медицинскую кислородную маску, только без шланга и баллона. Чёрная, выполненная из какого-то металла, но всё же достаточно лёгкая, чтобы не мешать. Еще бы шлем и черный плащ — подумалось с оттенком веселья.

— Спасибо, — благодарно сказал Уильям. Сам он ни о чём подобном не задумывался, решив почему-то, что на связанных мирах будет и схожий воздух. — Я думал, мы убили Шоквейва в Чикаго?

Вспоминая жутковатого даже для мехов одноглазого гиганта, Уильям вспоминает одного молодого солдата и его слова:

«Я постараюсь выжить, сэр!» И радостную улыбку после битвы за город. По иронии судьбы, он погибнет буквально на следующий день, в ДТП, отправившись в увольнительную.

Его безрассудство помогло одолеть десептикона, мальчишка этим очень гордился. Жаль, что это же безрассудство привело его к смерти, когда наступил мир…

Они поднимались все выше, кружась среди покрытых ржавчиной и зеленью платформ. Земля отдалялась, разворачиваясь внизу — десептикон будто нарочно плавно покачивался из стороны в сторону, словно давая рассмотреть горизонты. Затем вокруг потемнело — они поднимались из атмосферы, и Мегатрон внезапно развернулся носом к Земле — необъятной сияющей сфере, заполнившей зрение и разум, сделав неважными все прочие мысли.

В кои-то веки есть шанс не просто увидеть, но смотреть. Смотреть так жадно, как пьют воду после долгой жажды.

— Смотри, — тихо прозвучало в кабине. — Смотри на свой мир, пока он живой.

Для кого-то, кто считал бы Мегатрона заведомо врагом или понимал интонации трансформеров чуть хуже, это могло бы прозвучать угрозой. Но Леннокс знает и видел слишком много, чтобы обманываться.

— Буду надеяться, что таковым он пробудет как можно дольше. Спасибо, — признательно поблагодарил он.

Да, он будет надеяться. Это всё, что ему остаётся.

Десептикон молча заложил вираж и вернулся на прежний курс. Кибертрон приближался и невооружённым взглядом было видно, что он больше старушки Земли минимум вдвое.

— Что нас ждёт там помимо ржавчины, пепла и угрозы обрушения чего-либо нам на головы? — Спросил Леннокс.

— Повышенная радиация, скраплеты, инсектиконы, кислотные болота, энергетические и магнитные аномалии.

— Милое местечко… надо было прихватить скафандр, да только где его взять?

— Ваши поделки все равно не выдержат чего-то действительно опасного. До цели ты доберешься в моей кабине, а после я сгенерирую защитное поле — получаса с запасом хватит, чтобы привести в порядок систему.

Уильям ощутил острую волну удивления. Конечно, он не рассчитывал, что путешествие будет лёгкой прогулкой по парку и не слишком бы удивился, когда бы условия оказались... не весёлыми. Он не спросил сразу, так что виноват исключительно сам, однако странным казалось то, что Мегатрон принял это во внимание. Помнится, автоботов никогда не волновали такие мелочи — Чернобыль, так Чернобыль, Луна, значит Луна. И что там будет с людьми, не так уж и важно...

Он не отказался бы в любом случае, даже если это значило прогуляться в ядерном эпицентре, но подобная... забота? В новинку это было. Не зная, как ответить, полковник перевёл тему, чувствуя себя выведенным из равновесия сильнее прежнего.

— Звучит слишком оптимистично. Мой опыт подсказывает, что так просто быть не может. В чём подвох?

Десептикон тихо хмыкнул, одобрительно и как-то мрачно.

— Есть вероятность, что на Кибертроне, помимо мелких вредителей, мы столкнёмся с Квинтессой. В отличие от Прайма я почти уверен, что она осталась там, а не спряталась на твоей планете.

— Мегатрон, кто она вообще такая? В начале нашего знакомства Оптимус прожужжал нам все уши, что цивилизация трансформеров зародилась силами этого вашего Куба, а потом появилась эта дамочка и Оптимус назвал её Создателем. Аналитики сломали голову, но так ничего и не поняли.

— Она квинтессон. Исконный враг Кибертрона. Когда-то они прилетели и поработили нас, после мы изгнали их, — мрачно ответил десептикон. — Она... энергетический вампир, если по-вашему.

— И Оптимус об этом знает?

— Конечно. Он же Прайм. У него есть доступ к информации.

Леннокс дёрнул щекой и с силой сжал переносицу.

— Звучит, как бред. Как будто Прайм — предатель.

— По меньшей мере половина нашего народа считает его святым.

— И сколько того народа осталось? — проворчал человек.

— Пустой вопрос. Сам догадаешься? — Леннокс на это только фыркнул и стал смотреть на расстилающийся снаружи постапокалиптический пейзаж. Мегатрон вот уже почти минуту скользил над тем, что можно было назвать городом… остатками города, и человеку казалось, что даже сквозь толстое стекло или ему подобный, гораздо более прочный материал почти на физическом уровне несло безнадёжностью, яростью... ненавистью. Чтобы так ненавидеть, нужно что-то большее, чем простая политика. Над оплавленными руинами, поднятая движением кибертронца, взвивалась чёрная пыль, похожая на сажу и песок одновременно.

«И пойду я долиною смертной тени...»

Он не был религиозным человеком, но при виде обглоданных огнем и временем остовов зданий, по которым пробегал порой блик отраженного света, почему-то вспомнились эти слова.

— Считай, что я тебе поверил, — прошептал он. — Никакая власть не стоит того, чтобы так… уничтожать что-либо.

— Кому как, — тихо отозвался десептикон. — Предшественник Оптимуса решил, что в этом городе не признают его власть.

— Похоже, здесь был сильный пожар. Город бомбили?

— Нет. Зета решил сделать жителей ресурсом для своего оружия — вроде того, что должно было поглотить ваше солнце, только меньше. Но не пожелав становиться батарейками, они подорвали город. Насколько мне известно, выжил только один — Хот Род.

— Тот рыжий, с оружием, замедляющим время, и дурацким акцентом?

— Да.

Уильям открыл было рот, желая спросить, почему же тогда за Праймами пошел хоть кто-то, но прикусил язык, вспомнив, что и в Земной истории хватает подобных примеров — Гитлеровская Германия хотя бы. Жестокость часто идет рука об руку с силой.

— Ты можешь пока отдохнуть, — неожиданно обронил Мегатрон. — До нужного места ещё пять часов полёта. После такой возможности может не быть.

Леннокс рассеяно моргнул на столь неожиданное предложение, но немного поразмыслив, признал его верность.

— Хорошо, — согласился он, чуть меняя позу и расслабляясь. Доспать оставшееся время, и правда, было бы неплохо.